- Ложь, все ложь... - тихий шепот разорвал заснеженную тишину. Мягкий снег, птичьим пухом, ласкал ледяную кожу щек, а горячие слезы прочертили дорожки, серебрясь в свете равнодушной луны. - Ты врал, ненавижу...НЕНАВИЖУ!
Вдали разъяренно хлестал по листве ветер, над поверхности воды не скованной льдом, замер серебристый кокон. Внутри него, свернувшись клубком, спал снежный демон, а на щеке его, льдисто переливалась застывшая хрусталем слеза.
I. Реальность...
- Ларин, Вы меня слышите?! Отвечайте на заданный вопрос!
- А, что... - Я оторвался от книги со стихами и поднял бессмысленный взгляд на преподавателя истории и культуры Василия Ивановича. Судорожно пытаясь понять по подсказкам одногруппников о смысле заданного вопроса.
- Я, э-э-э... - кривляния, взмахи руками и непонятные, к слову сказать, не совсем приличные, жесты к свежей идее не привели и я с тяжким вздохом покаялся. - Простите, Василий Иванович, но я не услышал вопроса.- И как можно корректней добавил. - Не могли бы Вы его повторить? - тут же вжимая голову в плечи и стараясь стать как можно незаметнее. В общем, я сделал все чтоб казаться невинным младенцем и ангелом во плоти, кем я конечно же не являлся, но как говориться "авось пронесет". Глядя на ехидное лицо профессора я понял: да пронесет, как фанеру над Парижем.
От поучительной тирады профессора меня спас звонок на перемену. С веселым гиканьем студенты начали собирать свои вещи, а некоторые, наиболее проворные, уже уносились из аудитории.
- Ну, что на этот раз читал? - спросила меня подошедшая одногруппница Ника. - Только не говори, что опять стихи. Сколько можно...
- Сколько нужно, столько и можно. - Прервал я ее. Мы были друзьями и ее фразы я знал наперед, так что слушать желания не возникало. - Ты сегодня на курсы идешь?
- Нет, сегодня мы с Димой идем в кино, а потом у нас вечернее мероприятие. - Туманно промолвила она и, проказливо улыбнувшись, скрылась за углом. - Я в кафе. - Крикнула она уже оттуда.
Тяжко вздохнув, я поплелся следом за подругой. В кафе была толпа народу, но, заметив знакомую рыжую шевелюру за столиком у стены, я пошел вперед.
- Привет, что опять произошло. - Весело поинтересовался, Рик или Игорь мой друг детства.
- Что, Ника уже настучала. - Недовольно проговорил я.
- И ничего я не стучала, - надула губы девушка, - вредный ты.
- Ага-ага. - И уже другу, - Да вот опять с Ванычем поцапались. Достал он меня, что ему неймется-то?
- Вот если б ты согласился б на его предложение, он бы к тебе и не приставал. - Подколол Рик.
...Предложение это было сделано после первой лекции, когда, уже собравшись выйти из аудитории, я был окликнут профессором.
- Ларин, задержитесь. - Приказал он, закрывая передо мной дверь аудитории. - Не могли бы Вы мне объяснить, чем же таким интересным Вы занимались на лекции, что даже не смогли ответить на элементарный вопрос.
Я промолчал, да и что тут скажешь.
- Без должного старания Вы не сдадите мой предмет. - Прокаркал старикашка мне на ухо.
Я так задумался над ответом, что пропустил момент, когда профессор подошел ко мне. Он стоял так близко, что его дыхание чувствовалось на моей щеке. Меня передернуло.
- Но я могу предложить Вам и альтернативный вариант. - Прошептал он, нежно поглаживая меня по заднице.
Оттолкнув его руку, я высказал все, что думаю об этом варианте и выбежал из аудитории. С тех пор я не в ладах с профессором культуры, и стал предметом постоянных подколов со стороны одногруппников...
- Мы сегодня в клуб собирались, ты как с нами? - вернул меня из воспоминаний Рик.
- Не, мне еще в библиотеку надо забежать. Завтра тест по философии.
- О-о-о, - протянул друг. - Сочувствую.
Философию вела Анна Григорьевна, жутко противная баба, и очень принципиальная. И все же получить автомат было лучше, чем пытаться ответить на нескончаемый поток вопросов на экзамене.
- Ну, тогда до завтра. - Махнул рукой я и направился в библиотеку.
***
- Ну вот, дочитался. - Проворчал я себе под нос, выходя из маршрутки. - Опять остановку проехал. - Не переставая ворчать, я шел по тротуару домой. Внезапно мое внимание привлекла вспышка света с соседней витрины магазина. Удивленно глянув на вывеску, я с предвкушением зашел в антикварный магазин.
Раздалось мелодичное треньканье дверного колокольчика, и я с интересом огляделся по сторонам. Помещение было маленьким, но уютным: на рассмотренной мной витрине среди шкатулок, играли в прятки маленькие феи и гномы. Статуэтки были так похожи на живых представителей сказочного царства, что казалось, дотронься рукой, и они уйдут по своим делам. Пройдя вглубь магазина, я увидел небольшой прилавок и маленький колокольчик на нем. Вокруг были полки с всевозможными раритетными украшениями, зеркалами, чернильницами и многое другое. Мое внимание привлекла маленькая витрина, задвинутая в угол. Подойдя к ней, я увидел всего лишь пару серебряных украшений лежащих на черной бархатной подушке и большую книгу, обтянутую кожей и бархатом, с золотой вышивкой в центре. Одно из украшений так и притягивало взор. Это был ромбовидный кулон из червонного серебра с овальным темно синим камнем в центре.
- Вас заинтересовал Кулон Демона? - раздался рядом тихий голос. Я, подскочив на добрых пол метра, быстро развернулся к говорившему. Это был подтянутый мужчина с сединой в волосах. - Я вас напугал? Простите.
- Нет-нет, просто это было немного неожиданно. - Пролепетал я в ответ. - Как вы сказали называется это украшение?
- Кулон Демона.
- А почему? Оно, что, проклято?! - заинтересовался я. - И что это за камень? А метал - серебро?
- Вижу, оно Вас действительно заинтересовало. - Улыбнулся он. - Позвольте представиться Александр, владелец этого магазина. Может чашечку чая, а я пока расскажу Вам про кулон?
- Ммм, спасибо, было бы неплохо. Меня зовут Максим. У Вас очень интересный магазин.
- Спасибо. Итак, - начал Александр, ставя передо мной фарфоровую чашку с чаем, от которой доносился чарующий аромат, - кулон и правда сделан из серебра. А камень, вставленный в середину, называется иолит или, как его еще называют, фиалковый камень. Правда у него есть и другие названия, но не такие благозвучные. Этот камень славится тем, что приносит своим владельцам яркие и сказочные сны. Стоит только положить у изголовья кровати украшение с этим камнем.
- Но тогда почему оно названо Кулоном Демона? - неутерпел я.
- На самом деле, украшение называется Даемон, что в переводе с латинского означает демон или злой дух. Но существовало также и другое значение этого слова, которое церковь запретила называть, и оно постепенно исчезло из сознания людей.
Я от любопытства подался вперед и застыл, забыв про остывающий чай. "Ну же, ну же" - торопил я рассказчика, затаив дыхание. - "Как же оно переводилось?"
- Другое значение этого слова было - тот, кто владеет даром. В зависимости от человека, этот дар так же был разным. У одних он проявлялся в владении одной из стихий, у других - магическими способностями. Вот только все это, конечно, легенды. Но единственное, что можно с уверенностью сказать об этом кулоне то, что его нельзя ни продать, ни украсть. Оно как зачарованное все равно вернется к владельцу.
- А как же тогда, если ни продать, ни украсть? - поинтересовался я.
- Подарить или обменять.
- Но, тогда зачем Вы его здесь держите, просто так? Для антуража? - недоумевал я.
- Нет, конечно же. - Загадочно улыбнулся Александр. - Жду хозяина. Не хотите ли обмен?
- Какой?
- Этот камень на ваши часы, например.
- Эээ, знаете, я подумал, что Вы сейчас скажете про душу. - Нервно засмеялся я. - На часы? И все?!
- Я же сказал, что его нельзя ни купить, ни продать. Поэтому да, это все. Или Вы не хотите?
- Что Вы, хочу. - Я протянул часы владельцу магазина взамен на так заинтересовавший меня кулон. Он будто грел пальцы, оказавшись в руке, а камень загадочно переливался всеми оттенками синевы. - Спасибо.
II. Сны...
Сжимая в кармане полюбившийся кулон, я с веселой улыбкой направился домой. Хлопнув калиткой, я чуть ли не подпрыгивая от непонятной радости, шагал к крыльцу. Двухэтажное здание манило уютной верандой и чуть приоткрытыми окнами. "Дед, наверно, опять уборку затеял". - Подумал я, поднимаясь.
- Я дома. - Крикнул я из прихожей. - Дед, ты где? - пропащий обнаружился мной на кухне, с остервенением отбивающий мясо. - Кого, интересно, ты представляешь?!
- Никого. - Пробурчал тот в ответ. - С возвращением. Как прошел день?
Эти слова... в мире могло измениться что угодно, но не они.
- Отлично. Смотри, что я приобрел. - Протянул я кулон на раскрытой ладони.
- Очень красивый, только дорогой ведь. Ты всю стипендию потратил? - улыбнулся дед.
- Нет, я его обменял. - Подмигнул я в ответ.
- Обменял?! - застыл он в недоумении.
- Ага, на...часы. - Скороговоркой проговорил я и поспешил ретироваться с кухни. Не тут-то было. Иван Петрович Ларин, с самого детства воспитывал непутевого внука, то есть меня, и сразу же пресек попытку к бегству.
- Это те, что отец подарил?
- Да. - Ответил я, в упор глядя на деда. Тот вздохнул, проворчал что-то вроде "Понятно" и вернулся к прерванному занятию.
- Он просил перезвонить, когда ты придешь. - Послышалось мне вслед.
Отношения с отцом у нас были, мягко сказать, никакими. Моя мать умерла, когда мне было три года, и с тех пор отцу не было до сына дела. Все это время меня воспитывал дед. Я никогда об этом не жалел, он был для меня вселенной. Люди шептались за моей спиной: "Бедняжка. Как же без матери-то...", а мне было совершенно наплевать. Временами я задумывался, а что если?! Этих если было бесчисленное множество: что если мать была бы жива, что если б отец любил меня, что если.... Вскоре я перестал задумываться об этом.
Зайдя в свою комнату, я закинул рюкзак в угол и включил компьютер. В нижнем углу экрана тут же замигали сообщения о непрочитанных письмах. Кроме спама, и письма от отца ничего интересного не было, и, недолго думая, я отправил все в корзину.
После ужина, приготовленного дедом, я засел за подготовку к философии. Закрывая тетрадь, я с удивлением понял, что уже почти полночь, а значит пора спать. Явиться завтра с черными кругами под глазами и пустой головой, не входило в мои планы. Взяв кулон и сунув его под подушку, я с усталым вздохом закрыл глаза.
Вокруг была зима. И тишина - уютная, безмятежная. Маленькая поляна была окружена деревьями, укрытыми мягким покрывалом белоснежного снега. Он переливался всеми оттенками радуги, искрясь в лучах двух лун. Двух?! С недоумением я всмотрелся в небо.
- Так без паники, что там продавец говорил? Что камень в кулоне дарит сказочные сны... - шептал я себе под нос. - Да уж. Сказочнее не придумаешь!
Учитывая то, что сейчас весна и зима ушла до следующего года, заснеженная поляна казалась волшебством. Стоя голыми ногами на снегу, в одних пижамных штанах, я с интересом понял, что не ощущаю холода. Подняв голову, я посмотрел на небо. Две луны так же безмятежно освещали все вокруг. Маленький алый полумесяц, робко жался к величественной ярко-серебристой сестре.
Издалека в заснеженную тишину начал вплетаться голос. Далекий, но такой красивый, родной... нежная колыбельная, на неизвестном языке. Чарующая мелодия, подхваченная ветром, укутывала пуховым покрывалом и легко целовала в глаза, желая спокойных снов. Засыпая, я различил слова...
... И незримо рядом буду я с тобою -
Наблюдать, как скоро повзрослеешь ты...
Утро началось с безмятежной улыбки.
***
Всю экзаменационную неделю меня переполняло беспричинное счастье. Улыбаясь недоумевающим прохожим, я неторопливо шагал домой с очередной консультации. Небо разглядывало приодевшеюся землю, хмуря брови-облака.
Кулон. Вот уж действительно генератор сказочных снов. Каждую ночь я возвращался на знакомую поляну и с любопытством ребенка изучал окрестности. Заснеженные лапы древних сосен, припорошенные ветви поваленных деревьев, обрыв в пропасть, на дне которой ярко-синей лентой бурлила незамерзшая река. И песня... С каждым разом, я с нетерпением ждал чарующего голоса. К концу недели я смог не только разобрать большинство фраз, но и определить откуда она доноситься. Но, когда казалось, что до поющей девушки осталось несколько шагов, резкий звон будильника вырывал из сказки сна.
- Я дома. - Крикнул я в сторону кухни.
- С возвращением. Как прошел день? - выглянул дед.
- Замечательно. - Улыбнулся я и, напевая какую-то ерунду, направился в свою комнату. - Сейчас поем и за лекции. - Крикнул я оттуда.
До наступления ночи время пролетело незаметно.
Знакомая поляна. Улыбнувшись и не теряя времени даром, я направился в установленном мной направлении. Снег мягким пухом щекотал босые ноги, переливаясь радужными брызгами в свете двух лун. Преодолев последний рубеж в виде маленького кустарника, я вывалился на пологий склон реки.
На самом краю спиной ко мне, свесив ноги вниз, сидела девушка. Ее длинные иссиня-черные волосы разметались по снегу, а глаза были направлены на серебристую луну, которая сегодня казалась еще больше, чем обычно. Позади нее, привалившись спиной, к занесенному снегом дереву, расположился маленький мальчик. Те же волосы, цвета воронова крыла, легко касались хрупких плеч, легкая улыбка играла на полных губах, а полночно-синие глаза с любовью взирали на окружающий мир.
"Маленький ангел". - Мелькнула мысль.
Он что-то произнес на незнакомом языке, на что девушка покачала головой и тихо рассмеялась. Я замер, боясь пошевелится. Боясь спугнуть волшебство, которым была пропитана эта картина.
Зимнюю тишину наполнил голос, так часто слышимый мной во сне и песня.
Спи, мое дитя, сомкни ресницы.
Мягким пухом мир укутала зима.
Снежной колыбелью, хрусталем снежинок
Пусть играет звуком мира пустота.
Ясный полумесяц алым покрывалом
Накрывает где-то горные хребты...
Спи, мое ты солнце, лучик серебристый,
Я на страже встану в мир твоей мечты.
Безмятежны в свете серебристой Уны
Любимые, родные, детские черты.
И незримо рядом буду я с тобою -
Наблюдать, как скоро повзрослеешь ты.
III. Вопросы...
С того момента, сны сменялись калейдоскопом. Капля по капле, шаг за шагом они рассказывали историю о маленьком мальчике и его матери. Временами смешную, временами грустную, но всегда наполненную добром, теплой улыбкой и ласковым голосом. С жадностью позабытой ласки сына, я наблюдал за раскрывающейся идиллией.
Сегодня я пришел на тот же пологий склон реки. Мир наполняли тысячи звуков: плеск воды, задорный мальчишеский смех и негромкое мурлыканье. Совсем недавно я понял, что от радости или удовольствия и мать, и сын начинали мурлыкать. Словно большие кошки, которые нежатся на солнце. С каждым моим приходом в этот мир снов, я все больше и лучше понимал их язык. Казалось, он был частью меня: забытой, уснувшей в недрах памяти - а теперь с нетерпением желающий очнуться от дремоты.
- Маэ, а почему нам нельзя в деревню? - спросил мальчик, хмуря брови.
- Это запрет. - Был ответ.
- Но почему? Кто его придумал? - не утихал он.
- Аюки, запомни, в деревне люди. А люди - зло! - грозно прошипела женщина.
Я замер. Широко раскрытыми глазами смотрел на нее и судорожно пытался понять: "Люди - зло?! Но почему?". Ответ не приходил. Глаза неотрывно следили за танцующей фигурой женщины, а мозг отказывался воспринимать действительность. "Люди... Тогда кто же Вы такие?
Сидя на кухне, я неосознанно вертел в руках приобретенный кулон. Остывший чай холодил ладонь сквозь толстое стекло. В голове мелькали сотни мыслей и воспоминаний прошедших снов. Я судорожно пытался вспомнить хоть какое-то отличие матери и сына от людей. В прочитанных мной книжках было множество упоминаний об эльфах, вампирах, сказочных существах. Но всех их отличала какая-то особенность: у эльфов - заостренные кончики ушей, вампиров - клыки, оборотней - другая ипостась, драконов - сильная аура. Но в них... ничего. Ни одного отличия от простых смертных.
"Видимого отличия" - ехидно прошелестело в голове.
- Максим, ты, что это не спишь в такую рань. - Проговорил дед, появившись на кухне. - Перед экзаменом волнуешься?
- Да нет, просто не спиться. - Ответил я, махнув головой. - А экзамен... он послезавтра.
- Ну, раз уж встал, то сходи хлеба купи. - Деловито проговорил он, доставая продукты из холодильника. - А я пока омлет приготовлю, да оладьи.
- Хорошо. - Улыбнулся я и направился одеваться.
***
День пролетел быстро. За домашними хлопотами и чтением конспектов, я совсем не вспоминал о вопросе, мучавшем меня сегодняшним утром.
Умывшись, я с замиранием сердца, положил кулон под подушку и лег в кровать. Уже засыпая, я успел подумать: "А какая собственно разница - кто они". И спокойно уснул.
Как и всегда я оказался на поляне, окруженной соснами. Но что-то изменилось. В прошлые мои появления погода была спокойна, поляна казалась островком уюта и безмятежности. Сейчас же снежная поземка с остервенением хлестала по щекам. Снег жег холодом босые ступни. И крики...крики, доносимые ветром со стороны реки.
Чувствуя, приближение беды, я с замиранием сердца поспешил к обрыву. Ветки цепляли волосы, рвали одежду. Кусты, казалось, прятали тропинку, а снег слепил глаза. Яростные ругательства слышались все ближе. Я вылетел из плена леса, уткнувшись в сцепленную пару.
- Аюки, хаби, беги к озеру. - Шептали бескровные от страха губы.
- Но, маэ... - прокричал мальчик, судорожно вцепившись в ее руки.
- Тише, не спорь! - обняла она. - Беги и ни за что не оборачивайся. Чтобы не случилось - не смотри назад. Озеро защитит тебя. Хаби, кои но ойя, помни - я всегда рядом. - Мягкая улыбка.
Губы быстро касаются его лба, и нежные руки настойчиво подталкивают в сторону леса. Мальчик кинул последний взгляд на женщину и, развернувшись, бросился к деревьям.
С другой стороны, там, где лес примыкал к небольшой горе, показались люди. Они были вооружены дубинами и вилами. Пылающие факелы выхватывали из темноты лица, кривящиеся в злобном оскале. Впереди шагал крупный человек в длинной черной рясе, как у священника. Он восторженным взглядом рассматривал замершую рядом с обрывом женщину.
- Вот она, нечестивая. - Прокричал он застывшим позади него людям. - Не дайте ей затмить ваш разум сладкими речами, а ваши взгляды - лживой красотой. Я сам совершу обряд очищения.
Мужчина неторопливо направился к краю. Женщина подобралась, ее глаза гневно сверкнули и вдруг в их синеве зрачок вытянулся в вертикаль. Она грозно зашипела на подходящего священника.
- Шипишь, Шио. - прорычал в ответ тот. - Где кулон и мальчишка?
- Не получиш-шь, Ларго!
- О, сколько ярости, даэмон.
- Злой дух?! - хриплый смех. - Это я-то демон? Лживое существо. - Шипела она, пятясь назад.
- Ты от меня никуда не денешься, а их я все равно найду. - Зло сказал он и повернулся к ожидавшей его толпе.
Женщина подбежала к краю обрыва, замерла на пару мгновений и прыгнула вперед. Я дернулся за ней, пытаясь поймать ее руку, но ладонь прошла насквозь. Замерев на краю, я с ужасом всматривался в темноту. Это сон, я не властен в этом мире даже помочь. Тело продолжало падать, как вдруг за спиной ее невесомой паутинкой, легкими переливами воздуха замерцали крылья. Я улыбнулся - не упала...спасется. Рядом с моим лицом остановились черные башмаки, по лицу скользнул край длинной рясы. Я дернулся, пытаясь оттолкнуть. Встать, чтобы закрыть собой, но... сердце холодеет от свиста, рассекшего тишину. Стрела попала точно в сердце. Крылья изорванным пухом истаивали в небе, а женщина изломанной куклой лежала на камнях.
В заледеневшем сознании жаркой дрожью пронеслась мысль: "Аюки...".
Миг и озеро. Его стальные воды не отражали ничего, словно поглощая свет. На самом краю застыл мальчик, а напротив него, у кромки воды стоял человек. Я бросился вперед. В голове набатом стучали слова: "Защитить, помочь...".
- Как ты мог?! Мы же друзья! - прошептал Аюки в скалящееся напротив лицо.
- Друзья?! - выплюнул человек. - Ты - нелюдь, тварь неугодная богу, даэмон. - выкрикивал он, направляя в грудь мальчика арбалет.
"Только бы успеть. Только бы успеть!!!" - жгло изнутри.
Последний рывок и я бросаюсь на человека, но тело с легкой неуловимостью падает на снег. Не могу даже коснуться. Пущенная стрела несется к сердцу...
- Ну, хоть кто-нибудь - закричал я, с ужасом смотря вперед. - Помогите. Пожалуйста, кто-нибудь... - злые слезы по щекам.
IV. Ожидание...
С того сна прошла неделя. Неделя мучительного ожидания ночи и горького разочарования утра. Настроение стремительно падало вниз. Друзья оставили меня в покое, уже не мечтая понять, что же произошло со мной в последнее время. Оставался последний выход - моя подруга детства. Собравшись духом и задерживая дыхание, я набрал давно знакомый номер.
Все. Кнопка встала на тропу войны. Хотя у моей подруги есть замечательное имя Алена, все поголовно дают ей какие-нибудь прозвища. И что самое странное даже ее родители. Поначалу она неустанно отстаивала свое имя, но вскоре поняла, что это дохлый номер и смирилась. Ее веселые серые глаза и мягкая улыбка заставляют поверить, что перед вами находится ангел, спустившийся с небес. Вот как бы ни так! Это существо жутко вредное, когда не выспится; капризное, когда голодна; а если кому-то непосчастливилось попасть в немилость - холодная война ему обеспеченна. И вот на данный момент, я судорожно пытался найти слова извинения за то, что пропал на месяц.
- Эм, понимаешь, у меня экзамены...зачеты и все такое. - Блеял я в трубку. - И вообще, могла бы сама позвонить! - лучшая защита - нападение.
- Угум, как щас - так сразу! - последовал незамедлительный ответ. - Что случилось-то?
Я говорил, что она моя подруга детства и я ее обожаю?! На самом деле, Кнопка - это единственный человек, который знает меня очень хорошо. Она с одного взгляда может определить что, что-то произошло и попытаться ненавязчиво помочь.
- Может, встретимся? - с надеждой спросил я.
- Отлично. Сегодня в нашем кафе за любимым столиком в пять. Устроит?
- Договорились.
***
Коротко пересказав Кнопке все мои приключения, начиная от приобретения кулона и заканчивая последним сном, я с усталым вздохом ожидал приговора.
- Знаешь, Ларин, если бы я не знала тебя с детства, подумала, что ты сходишь с ума. - Задумчиво проговорила она. - А ты у этого Александра историю кулона не спрашивал? - внезапно поинтересовалась девушка.
- Нет, только про камень спросил. А что? - подался я вперед.
- Может быть, на нем проклятие какое?! - пожала та плечами.
- Да ладно тебе. Это бред!
- Может и бред. Только вот с чем черт не шутит. Пошли, покажешь мне этот магазин. - Проговорила Кнопка, беря куртку и вешая сумку на плечо.
Знакомо тренькнул дверной колокольчик, и перед нашими глазами оказалась антикварная лавка и ее хозяин. Александр с приветливой улыбкой направился к нам, протягивая руку для приветствия.
- Добрый вечер. Вы пришли приобрести что-нибудь еще? Или подарок для юной леди?! - вежливо спросил он.
Вот зря он это сказал, ой как зря! Кнопку знакомо передернуло, а серые глаза потемнели и приобрели цвет стали. Просто именно эти слова напоминают ей о "дрессировке", как она называла воспитание в ее семье девочек. Родители называют ее "Принцессой", а многочисленные родные не иначе как "Юной леди". Одно лишь упоминание этого приводит ее в неконтролируемое раздражение. Ослепительно улыбнувшись Александру, она приторным голоском поинтересовалась историей моего кулона.
- История кулона? А с ним что-то не так.
- Что Вы, дедушка, - пропела девушка. - Он так прекрасен, что я желала бы узнать биографию данного раритета.
"Дедушка" удивленно поглядел на раздраженную девушку и нервно улыбнулся.