Барсуков Александр Владимирович. Страна сказок 110-111

Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 110-111

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Оставить комментарий © Copyright Барсуков Александр Владимирович (sasasass@mail.ru) Размещен: 01/05/2007, изменен: 17/02/2009. 160k. Статистика. Сборник рассказов: Сказки		Ваша оценка:

Александр

Барсуков

Страна

сказок-110

("Письма в никуда"-110)

2007

ПИСЬМО В НИКУДА-1091

11 апреля 2007 года. Завтра мне исполняется 35 лет. А сегодня у меня на улице закатывались глаза. Но я хочу поговорить не об этом. Я хочу приоткрыть секреты авторской "кухни". Понимаете, я сам для себя взял очень высокую мерку оценки ПВНов. Я, видите ли, не могу писать фуфло. И при этом, всё, что не фуфло, можно видеть, как фуфло. Я о чём? О том, что читатель порой вообще не понимает, что он такое читает. ("Ты сам-то понял, чего спросил?") Ему, читателю, по барабану, что он читает импровизацию высокого уровня. Он вообще, может, через 3 секунды забудет, о чём читал. Это правда. ("Кома - это правда!") Так есть ли мне, писателю, смысл надрываться и штамповать шедевры? Нет, никакого смысла. Буду писать фуфлогонию. Дело в том, что меня подгоняет время, а сюжеты в голову не приходят. Поэтому я и решил снизить уровень оценки. Напишу лажу, зато будет, что вспомнить через время. Ведь вон сколько у нас книжек-фуфлогонок, до хрена! Кто их читает, никто. А автор оставил след в истории. Я вообще думаю, что печатное слово - самоё надёжное сохранение мысли. Потому что музыка или фильмы уходят и приходят, а писатели живут вечно. Возьмём дого же Дюма, Конан Дойля, Юлиана Семёнова или Аристарха-Платона. Тогда вообще ещё фильмов не было и музыки. Вон, Достоевский ещё, на что был фуфлогон-фуфлогоном, а память жива. И даже известно, какие дибильные мысли приходили в его тупую голову. Так и я. Меня, может, вообще никто никогда не напечатает (потому что у меня нет таких деньжищ на публикацию, и я не состою в Союзе Писателей, как Достоевский или Толстый) , но зато я сам буду знать: вот, мол, было мне 35 лет, так я в это время написал некий труд. Итак, ничего не разоблачающая, совершенно бесталанная сказка про Репку. Росла себе Репка. Так на её грядку приходила Жучка и писала (простите за хамство!). Писала-писала, значит, а Репка подрастала-подрастала и набиралась нитратов и нитроглицеринов из этой ядовитой мочи. И вот однажды Дедка вытащил выросшую Репку и поставил на праздничный стол рядом с заливным поросёнком и дичью в собственном соусе. Напились все гости, а именно: Бабка, Внучка, Жучка и Норушка. Стали обниматься, целоваться и распевать русские народные застольные блатные-хороводные песенки. Типа про Жука Колорадского, что, мол, вот цветёт картошка, зеленеет лук, вот ползёт по полю Колорадский Жук. В баночку посадит, лапки оторвёт, голову отрежет - и жучок умрёт! Это с ним сделает сельский Гигроном. Потому что все перепились. Дедка стал стучать вилкой по бокалу, призывая к вниманию (Золотится роза чайная, как Бокал вина!) и принялся толкать речь, что пора сожрать Репку за здоровие Его Благородия Батюшки Царя и Во Славу Господа Бога! И сейчас развернётся душераздирающая сцена отравления всего семейства ядовитой Репкой! Я, снизивший уровень оценки этих сказок, не убоюсь и живописую, как Дедка корчится с раздутым животом под столом, как Бабка придвигает ему "Эспумизан" и нагло улыбается, так как после смерти Дедки вся дача перейдёт в её владение ("В животе ураганы - принимай "Эспумизаны"!") , и она сможет без оглядки на супруга притаскивать домой молодых любовников-стриптизёров из ночного клуба "Реппер и Репка". Конечно, название у него другое, но щас вы читаете полный застой-отстой. Итак, Дедка помер! Идут его хоронить и несут на подушечках все две его медальки: "За спасение утопающих последней степени!" и "В 50-тилетний юбилей учреждения медальки "За спасение утопающих последней степени!" Бабку стриптизёры спрашивают: "А за что это Дедка получил медальку? Мы, мол, может, тоже хотим!" И тогда Бабка по старому доброму восточному обычаю расстелила прямо на каком-то могильном холмике циновку (на могилке каких-то Богом забытых Гоголевых (которые от этого не раз перевернулись в гробу!)) и принялась, покуривая кальян усатыми губами и отчаянно жестикулируя волосатыми ручками (какие волосатые ручки и усы у всех восточных женщин, что делает их мужеподобными и неотразимыми!) , стала вдаваться в воспоминания. Дело было в Алибакане в годы войны. Дедка тогда, понятно, не воевал, так как сидел. Да и Бабка сидела. Там-то они и познакомились и уговорились после отсидки пойти на Малаховское озеро и выловить там шлем Александра Македонского, потерянный им во время Малаховского похода в Н-ском году Н-кой эры. Дедка узнал про этот шлем от уркача Доцента, который самолично убил Александра Македонского и видел, как шлем свалился в прорубь. Александр орал тогда ещё: "Мой шлем! Моя курочка!" И брякнулся вслед шлему в прорубь. Потом его достали подмосковные чекисты из Подмосковного ВЧК, но опознать не смогли, смогли только отрезать голову, которую профессор Сеченов заспиртовал, помусолил химический карандаш и написал на лбу головы: "Голова неизвестного мужчины, ХI век." Хорошо ещё, что не голова женщины, потому что на такой степени разложения можно было легко ошибиться. Так вот Дедка, старый уркач, отсидевший по лагерям 45 лет из 46 лет жизни, решил этот свободный год потратить на поиск сокровища! Он, не долго думая, связкой носок задушил Доцента и повесил на ручке двери, чтобы все думали, что Доцент так повесился. А Бабке Дедка написал в маляве (а малява - это такой письменный иегроглиф, такой мессидж! (пояснила Бабка, скребя от умственных потуг у себя в волосатых подмышках и нестерпимо воняя потом от этих же потуг, не смотря на весь "Клерасил" и "Рексону", которые она по обычаю восточных женщин, применяла по флакону в день!)) , что завтра он смывается из тюряги и берёт её с собой. Не из любви, понятно, а чтобы первой забросить в прорубь. И если она утонет, пойти ловить самому. Дела уркаганные, сами понимаете. Это фраера пропускают женщин вперёд из вежливости. Уркачи пропускают вперёд, чтобы, если её не убьёт, пройти самим. Как раз в это время один из тупоголовых друганов-корешей Дедки, некий уркач Базилио прокопал подземный ход из камеры замка Фи, в котором все они и сидели в этом Алибакане. История постройки замка тоже назидательна. Его посторил сам Чингиз-хан, а в фундамент наложил гробов и трупов своих слуг, своих жён, жён своих слуг и слуг своих жён. Ну и причём всякую антикварную рухлядь. Поэтому замок Фи стоял, как бастион, распугивая нечистую силу, потому что по ночам там неизменно орали и стонали трупы невинных жертв. Мистика такая! Я прямо ох... ох, как люблю. И вот тупой Базилио прокопал ход, но не наружу, а, балбес, в соседнюю камеру, полную своих уголовников. Где на 15 мест приходилось 99 человек. ("Счастлив тот, кто от параши дальше прочих хоть на шаг!") И вот зеки с удивлением увидели, как в общую толчею влезли ещё два зека: Базилио и Дедка. Так их пинками и матом-перематом выгнали обратно в подземный ход, крича: "101-ого человека мы не переживём!!" Положение стало критическим. Тем более, что Дедка где-то посеял свой сандаль и подозревал, что тот упал на голову какому-нибудь охраннику. Совершенно напрасно, потому что охранники в эти камеры не заходили уже 3 года, так как камеры были на плохом счету. А 3 года назад зашли, потому что один небитый ещё фраер жаловался на "форму номер 8". На вшей. Так сами охранники так вколотили ему "по первое число", что он стал "битым" и больше ни на что не жаловался, даже на то, что ему кочергой прочие зеки выломали золотые коронки. Итак, от отчаяния Дедка принялся орать ненормальным голосом: "Сасите!! Помогите!! Мы застряли!!" И действительно, без сандаля и вместе с Базилио в одной лазейке недолго было и застрять. Это же вам не аббат Фариа! Это же жирный зек Базилио, потому что все зеки там были пухлые с голодухи. И вот пришли надсмотрщики. И тут Дедка перестал орать, а схватил кайло и воткнул в спину одного из них, а Базилио пристрелил второго! Дорога на свободу была открыта! Это поняли все, кто мог ещё соображать, то есть, все 99 зеков из соседней и 97 зеков из собственной камеры! Они все толпой бросились вон из тюрьмы и попали под перекрёстный огонь пулемётов на вышках! Тут-то все и полегли, кроме Дедки, Бабки и Базилио. Дедка использовал Базилио как живой щит ("Как прикрытье используем павших!") , и тому в задницу угодило 10 пуль! Дедка хотел его бросить, но Бабка настояла, чтобы Дедка тащил Базилио 10 километров по прерии! Через 35 метров Дедка надорвался и бросил Базилио, который и помер. Так Дедка впервые поругался с Бабкой. А Бабка-то была не простая дура и хотела спасти Базилио не из доброты и благодарности. Просто он был её китайским дядей. "Зачем ты убил моего дядю?!" - без конца спрашивала она у Дедки. Но тот пригрозил, что и её самоё кокнет. Короче, скоро они добрались до Малаховки на поезде "Москва-Ессентуки". Им пришлось купить билеты, потому что о чемоданных отделениях, в которых можно проехать бесплатно под вагонами поезда, Базилио им набрехал. Он сам такое видел в кино, или где слыхал или читал. Но поезда современные не оборудованы подобными багажными отделениями. Тут Бабка всплакнула, потому что ей пришлось тогда продать все свои оренбургские пуховые платки, а также всё прочее шмутьё в лавке "Старьё берём!" Так как она осталась голая, Дедке пришлось замотать её в шкуру огромной гориллы, которую использовали в рекламных целях. Рекламировали бананы. Подставной актёр в этой шкуре летал из конца в конец универмага сети "Рамстор" и жрал бананы. Но Дедка сделал на него "гы!", а также на всех покупателей и менеджеров по продажам и продавцов-кассиров. И украл шкуру, крича: "Всем лежать три часа!" В этой-то шкуре и приехала Бабка на известное Малаховское озеро. Дедка забросил её в полынью, и она стала тонуть! Вот тут-то Дедка её и спас. За что и отмечен памятной медалькой и ценным подарком - шлемом Александра Македонского. Шлем этот из пластмассы, но покрыт позолотой, на которую не поскупился скупердяй Александр. Истратил он этой позолоты 343 миллиграмма. От разачарования Дедка повесил шлем этот в своём дачном туалете. Он не понимал, дубина, что пластмассовый шлем легче носить, чем металлический. Во-первых, не тяжело. Во-вторых, на сторожа нарваться нельзя! А в-третьих, не всё золото, что блестит! Непонятно? Мне тоже! (Нет не так: "Вам понятно? Понятно?" "Да, босс!" "А мне - не очень!" Самому боссу непонятно, что же он такое спросил!) Вот так Бабка прервала рассказ и пошла кувыркаться со стриптизёрами после поминок. Вечная Слава Героям! Летят самолёты, ползут пароходы, идут пионеры: Салют тебе, любимый, в конце твоей карьеры! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1092

11 апреля 2007 года. Оказывается, вчера было 10. А юбилей - завтра. Понимаете, приходит мне порой на ум, что мир как был в детстве тупой, так и остался щас. Разница лишь в том, что я был маленький и удаленький. Не мир изменился, а я. И не хрена ждать, пока мир улыбнётся тебе. Не улыбнётся. Это просто я могу поумнеть, а заодно притяну и мир за уши. Сказка успокоительная (потому что после вчерашней тоже было ЦЭ. Не хочу больше ЦЭ. Что я, чмошник, что ли, что не могу никак создать спокойной сказки? Могу.) . Жил-был спокойный, как покойник покойник дядя Витя. Вот лежит он в гробу и не шевелится. И час лежит, и два, и десять, и сто десять. И на всё ему наплевать. А надо заметить, что в ту пору шла Отечественная Война 1812 года. И вот пришли французы в Царское Село, где в хрустальном-то гробу и лежал дядя Витя. И давай его целовать взасос. А ему по барабану. Они ему кричат: "Что, зря мы тебя целовали? Давай яйки, курку и матку!" А он молчит, как заклеенный. И тогда командир французов по фамилии Бонап приказал открыть огонь на поражение! В дядю Витю попало 25 пуль и 3 шариковых бомбы. Это, знаете, такие шарики с фитилём. Французы во главе с Бонапом попрятались, так как решили, что дядя Витя будет отстреливаться! Не тут-то было! Бонап тогда вылез из гробницы Тутанхаммона весь в бычках, как в пулемётных лентах, и говорит: "Вероятно, это есть какой-то ошибка загадочный русский душа! Ведь здесь на табличке написано: "Живой, но впавший в анабиоз зверушка Витя!" Никакой он не живой! Он мертвее мёртвого! Остальные таблички, правда, не врут в этом Греческом зале: "Фараон Тутанхаммон с кильками, мировой закусон!" Или там: "Крыса белая с раскалившимся пенсе. Руками не трогать!" И действительно, там была захоронена экскурсовод этого Греческого зала после того, как поругалась с живым тогда ещё дядей Витей. Он её задушил, в гробик положил, сверху написал, что у него была драка с экскурсоводом, он её убил, в гробик положил, сверху написал... И так до бесконечности. Ну а потом сам раскаялся и наложил на себя руки, тоже в гробик упал и написал сверху, что у зверушки анабиоз. Плюнули французы и принялись гадить в Музее, как у них, европейцев, принято. Загадили всё и пошли дальше на Бородинское Поле. Между тем смеркалось. На подоконник вспорхнули несколько пичуг и принялись вить гнёздышко. Дядя Витя приоткрыл один глаз и думает: "Хорошо, что я сохранил самообладание и не впал в панику при виде гадящих французов типа ласточек на телеграфных проводах перед перелётом в Африку! Я был спокоен. Мы, мёртвые люди, всегда спокойны. Это живые всё "яй-яй!" и бегают, как ошпаренные. А мы спокойны." После этих мудрых мыслей дядя Витя покопался в своих трениках и вытащил на свет божий свой перчуган. И стал его тереть типа Волшебной Лампы Алладина. Надрачившись, дядя Витя снова спокойно заснул. Птички на подоконнике держали семейный совет: славный птах Соловей говорил своей жене Соловьихе: "На самом деле он живой!" "Давай проверим и воткнём ему в ухо иголку!" Так и сделали. Воткнули. Ноль полный. Олимпийское спокойствие. "Давай откусим ему детородный орган!" Стали шарить ему в трениках и ничего не нашли. "Вот сволочь, как хорошо спрятал! Наверное, он прячет свой уд у себя же в заднице! Но мы туда не полезем: во-первых, нам его не перевернуть, а во-вторых, мы же гордые птахи Россеи: соловьи! Пусть какие-нибудь там зяблики или колибри лазят по его заду, где черно, как у негра в ж.пе!" На том и порешили. А дядя Витя приоткрыл один глаз и усмехнулся. Он-то знал, где прячет свой уд! А уд у него был резиновый, но похож на натуральный. Он его купил в Первом рассейском секс-шопе у купца Калашникова в мытищинских торговых рядах. Там продавались даже слоновьи и кин-конговские члены, но живой тогда ещё дядя Витя вынул свой, сравнил с оригиналом все предложения и выбрал тот, который назывался "Пенис дохлого хорька, после того, как его разбудил сонный хомяк!" Название не понравилось дяде Вите, но другого не было. А свой собственный он, понятно, отрубил секирой и выбросил в Чёрный пруд, где лиллии цветут. На дне этого водоёма дядя Витя, нарядившись в тогдашний уни-скафандр для подводных передвижений работы мастера Кулибина, поставил скромный постамент-баннер, где русским языком написал, что здесь-то и похоронен настоящий его перчуган. После этого дядя Витя стал топором отрубать головы всем, кто хоть на шаг приблизился к разгадке тайны Чёрного пруда. Так он укокошил свою тётю, своего племянника, двух друзей племянника, дочку, мать-и-мачеху и китайского дядю. После этой-то бессмысленной кончины дядя Витя впервые и усомнился в методе устранения своём свидетелей. Он сидел над обезглавленным дядей и спрашивал сам себя: "Зачем я убил своего дядю?" И не мог ответить. После этого-то он и пошёл к профессору Преображенскому, чтобы тот погрузил его в анабиоз, так как дядя Витя стал слишком опасным для общества. "Со мной это тоже случилось!" - веско заметил профессор. "Когда?" - спросил дядя Витя. "Когда я родился! Но какого хрена ты спрашиваешь?" "Наверное, я очень недоверчивый!" - сказал дядя Витя и попытался откусить зубами перец профессора. "Чего ты кусаешься, как собака?! Теперь шрам будет! А вообще я ношу свинцовые трусики-штанишки, чтобы в тюрьме спокойно поднимать мыло перед извращенцами!" Потрясённый такой предусмотрительностью уважаемого мэтра, дядя Витя впал в анабиоз и был помещён в Греческий зал Ясной Поляны. Сам граф Толстой приходил, смотрел, восхищался, исподтишка целовал дядю Витю, чтоб тот, наконец, проснулся (впустую) , скромно гадил на гроб - никакого результата. Тогда-то граф Толстой и плюнул на всё и попёр босиком, кладя на всё и крича: "За Генделя получишь пенделя!" После этого почтенного старца переименовали из "графа Толстого" в "мистера Бублика"! Так он и помер. Потому что издали только великий труд "Война и Мир", а поздние труды мистера Бублика не издали. Он нам и известен только под ранним именем. А труды мистера Бублика были гораздо веселее "Войны и Мира", так как состояли из похабных блатных частушек-хороводок. Но сам мистер Бублик (читай: Толстой в старости) усомнился в готовности тупого населения России воспринимать этот плоский его юмор и не спешил с публикованием. Да и цензура бы их зарезала. Тут в Ясную Поляну пришли французы, которые вообще ни слова не поняли из частушек и употребили бумагу по зверскому назначению в латринах. А латрины на три очка - это такие биотуалеты, которыми была славна Ясная Поляна, и куда из-за этого приезжали туристы со всего света, потому что на Красной Площади латрин не было. И в метро не было. И на Тверской не было! И нигде не было! И дело становилось похожим на катастрофу, особенно, если вы обожрались биг-бургерами. "Это то, что я люблю!" К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1093-1094

12 апреля 2007 года. Мне наконец-то 35! Новые Утилиты: "Можно отправляться в любые путешествия-умозаключения внутри своей головы, всё равно я никуда не денусь и вернусь обратно к своему Правилу." И "Можно применять Правило реже или вообще сомневаться как угодно в нём. Но забыть его я никогда не смогу. Короче, пусть даже будет фоновым, то есть, просто пробегать быстро по нему, не бормоча про себя его." Не понятно? Дело в том, что новое видение меня самого не как некоего тонкого "стебелька" ("Поле, русское поле! Я твой тонкий стебелёк!") , а как некоего человека "в себе", то есть, моя субстанция включает в себя все глюки, Закатывания, Утилиты и Правило. И чтобы я не думал и как бы не глючил, всё это происходит лично во мне, никому не видно, кроме меня. Всё своё ношу с собой. Так что можно как угодно глючить. Я не говорю, что это похоже на небезизвестное: "Жить своей жизнью!", но суть, в общем, приблизительно такова. При таком раскладе сам смысл Правила уходит на фоновый план. При этом Утилиты про то, что есть 2 человека во время ЦЭ: маленький (испуганный) и большой, отменяются. Никаких больше людей нет, я есть единый и неделимый. Повторюсь: суть такова: как бы я не мыслил, в какие бы дебри мозговые не лазил, всё равно я возвращаюсь к своему Правилу, которое применяю не тогда, когда очень страшно, а тогда, когда это насущно необходимо. Когда настаёт момент такой. А "страшно - не страшно" - это мои личные внутренние дела, уж такой я "укомплектованный". По-моему, точнее не объяснить. К. 12 же апреля 2007 года. Замысел сказки был такой: мальчик нашёл неразорвавшуюся гранату и принёс в школу на урок ботаники. Но потом замысел буксовал, потому что я должен был уничтожить целый класс! Нет! Я за добрые положительные сказки. Нашёл мальчик арбалет! Ходит без глаза заботливый дед! Сказка. Жил-был мальчик Костя. И всё у него валилось из рук: станет есть манную кашу, так она вывалится в окно и заляпает солидного гражданина Петрыкина. Поедет Костя на велосипеде, так велосипед врежется в машину Петрыкина. Ударит Костя по футбольному мячу, так разобьёт стекло Петрыкину. Петрыкину это надоело. Косте-то нет, потому что он был тупой и учился в школе для тупых. А Петрыкин был умный и здоровый. "Почему я, как какой-то чмошник, должен тратить свои деньги на ремонт машины и стёкол, когда в это же время могу потрахать свою любовницу Оксану?" - риторически спрашивал Петрыкин, на что Костя постоянно риторически отвечал: "Я больше не буду!" и прыгал. Типа как Пепка говорил "Гоп!" и прыгал. Так вот однажды Оксана лежала на брачном ложе Петрыкина и видит, что Петрыкин от неприятностей нечаянно перерезал себе горло бритвой "МАК-3" с плавающей головкой. И сейчас лежит бездыханный. Оксана, понятно, сделала ему рот в рот, член в рот, рот в член и рот в зад! Он очнулся и спрашивает слабым голосом: "Оксана, говорит, я жив или уже на небесах?" Не выдержала такого Оксана и пошла в школу для тупых детей (сокращённо "ТШ N32" ("Тупая Школа")) к классному преподавателю Кости, Марье Ивановне. Марья в это время отдыхала от секса с одним из тупых старшеклассников этой ТШ. Она развалилась на диване, на котором всё это и произошло, и покуривала сигаретку. Одна грудь её обнажённая вывалилась из лифчика и сползла на пол, а ноги были едва прикрыты юбкой до ляжек. Юбка такой длины, что не скрывает нижнего белья, а как известно, современные девушки не носят нижнего белья! Так что вид был вполне красноречивый и говорил сам за себя, не говоря уже об алом рте Марьи, испачканном серой гадостью старшеклассника, которую она до этого пила и лизала! Но Оксане было не до этого. Она ворвалась в кабинет как бомба и закричала: "Какая же вы преподавательница, если не может обуздать вашего хулигана Костю?!" "А я давно не учительница! Но зато они в подарок каждое утро приносят мне яблочко!" - веско ответила Марья Ивановна, поправила юбку и показала яблочко, нашпигованное булавками. "А где их настоящий учитель?" - спросила Оксана. "Уехал в Чернобыль: там спокойнее! А не хочешь ли, милая, заняться любовью со мной самой? Я тебя перемажу серой гадостью, и ты родишь ещё одного тупого ребёнка, ха-ха!" - заперхала Марья Ивановна. Оксана плюнула и пошла собственноручно крутить уши Косте. В это время Костя как раз занимался тем, что препарировал лягушек и выяснял суть животного электричества. Суть была скрыта. Поэтому при виде настоящей живой женщины Оксаны Костя оживился, потому что решил на ней выяснить эту самую суть. Он схватил Оксану, привязал к препараторному столу и сказал: "Какой твою любимый цвет? Коричневый?" "Да, это мой цвет!" - ответила нисколько не испугавшаяся Оксана, что доказывает её героизм при виде тупой опасности. "Тогда молись, коричневая жаба! Щас я воткну в тебя коричневый электрод! Но запомни: простых электродов не будет, так что ты зря выбрала рубрику "Схватываю на лету!" Если ты не схватишь на лету 25 электродов, то 26-ой прикончит тебя. И тогда-то я установлю суть животного электричества!" - сказал непонятно Костя и стал бродить по лаборатории, воздевать руки и орать: "Моё имя узнает весь мир! Я наделаю электрических роботов-андроидов, и они завоюют для меня весь мир! Мне дадут Шнобелевскую Премию! Впервые в истории физики школьнику из нашей ТШ!" Тут невежливая Оксана стала поправлять Костю: "Не Шнобелевскую, а Нобелевскую! И о каких таких "Схватываю на лету!" ты говорил? Я ничего не выбирала!" "Правильно, тупая женщина! У тебя не хватит мозгов самой выбрать эту рубрику, я сделал это за тебя! Я буду бросать тебе оголённые сварочные электроды, и если ты их не схватишь за безопасные концы - тебе крышка! А мир узнает Костю-Одессита!" - сказал Костя и зверски завращал глазницами. "А! Я узнала тебя! Ты - будущий Костя-Одессит, который завалит фекалиями всю Одессу и даже больше - всё черноморское побережье и Крым!" - сказала Оксана. "Молчи, женщина! Ты не можешь знать будущего! К вопросу этому я приступлю после опытов с животным электричеством! Пока для человечества закрыто будущее! Но я его приоткрою! Понятно, для этого мне понадобится много фекалий, которые есть идеальный полу-проводник!" "Ну я и говорю: завалишь всех им! Я об этом читала в Библии, что, мол, в XXI веке в Одессе будет некий тиран, то ли Фиглер, то ли Миглер, который поработит всю Европу! Это предрёк ясновидец-поп Нотрдамус." "С каких это пор в Библии публикуются разные враки разных ясновидцев? Я сам читал Библию: там написано: "Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, мы вечно будем сжигать на кострах!" - возразил Костя и приготовился метнуть в Оксану первый электрод. "Постой! Птичка!" - сказала Оксана и указала за окно, чтобы отвлечь костино внимание. "Не морочь мне голову! Я включаю рубильник! Первый разряд - в 300 вольт!" Ну и понятно, что этот разряд уничтожил Оксану, которая стала двигать руками-ногами, и сущность животного электричества открылась перед гениальным не по годам Костей. Ему так понравилось втыкать электроды в череп жертвы (а она при этом двигала зрачками, шевелила ушами и сплёвывала в конвульсиях) , что Костя не заметил подкравшегося к лаборатории Петрыкина. Петрыкин схватил Костю за шею и спросил грозно: "Так значит, тебе, сосун, Шнобелевскую Премию?! Не видать тебе её как своих ушей! Она достанется мне! Потому что я - первый мужчина, занимавшийся ЭТИМ с Оксаной в дупле дуба!" Петрыкин оказался тоже маньяком. Костя лебезил своё: "Я больше не буду!", а Петрыкин отвязывал Оксану от стола и бормотал: "Ты О,Кей?" "О,Кей!" - сказал рот Оксаны, и её голова отвалилась от туловища. "Смотри, что ты наделал, щенок! Но это всё равно не помешает мне заняться с ней сексом снова в дупле дерева! Я приглашу всех журналистов всех каналов ТВ, репортёров газет и получу Шнобелевскую Премию! Я займусь этим даже с трупом!" Понимаете, как-то получилось мрачновато. Но я не допущу гибели невинных зверушек, комических персонажей второго плана и прочей шушвали! Петрыкин приклеил голову Оксаны на место клеем "ПВА", и та стала, как новая! Она сказала: "Я так долго спала, дорогой! Но где этот негодяй Костя-Одессит?" "Он получил по заслугам!" - сказал Петрыкин и показал связанного Костю, в задницу которого были воткнуты динамитные шашки! "Но это ужасно! Ужасно!" - трещала Оксана. "Зато какой фейерверк!" - сказал Петрыкин и нажал на взрыватель. И опять мрачно. Нет, я не сдамся, я докажу, что я добрый сказочник! Костя, извините, запердел, и шашки не взорвались. "Вам так просто меня не убить, недочеловеки!" - закричал Костя. - "Вам потребуется гораздо больше динамитных шашек!" "Не вопрос!" - сказал Петрыкин и притащил ещё 110 шашек. "Всё-всё, я сдаюсь! Я проиграл, вы выиграли! Простите меня! У меня маму украли на вокзале, сам я не местный, потому что меня самого на вокзале украли цыгане и сдали в Школу Тупых! Я больше не буду!" "Ладно!" - сказал добрый Петрыкин и развязал Костю. В это время в зарешёченное низкое оконце этого подвала попал лучик солнца и осветил тупые черты Кости. "Да, ты поистине тупой школьник!" - констатировал Петрыкин. - "Вот, посмотри на Оксану: она не тупая!" Тут лучик солнца упал и на Оксану, и все увидели, что она-то тоже тупая. "Да, да!" - плакала Оксана. - "Я тоже в своё время училась в этой ТШ, потому что меня бросила бабушка, у которой я воровала шоколадные конфеты. Я попала в лапы матросов и пошла по рукам. А знаете, какие у матросов руки? И вообще, матросы, как только окажутся на берегу, так сразу в кабак! Пропойцы! С тех-то пор я и стала "ночной бабочкой", понятно?!" - сказала Оксана. Петрыкин принялся её успокаивать и прижимать к груди: "Ну не надо, всё это в прошлом..." "А ещё были матросы-педики, - не унималась сквозь слёзы Оксана, - у которых в груди был накачан воск! А рожи размалёваны! Ночной кошмар!" - и она свалилась без чувств. "Видишь, что ты наделал, засранец, своими опытами?!" - сказал Петрыкин Косте. - "Помоги мне отнести её к дуплу дуба, где меня уже ждут на пресс-конференцию!" К. P. S. Понятно, всё кончилось к нашему удовольствию: Петрыкин получил Шнобелевскую Премию и повёз на неё Оксану подлечиться на Багамы. Костя вырос и стал матёрым матросом, потому что накачал себе в грудь селикона, говоря, что воск - это вчерашний день. Марья Ивановна родила, наконец, ещё одного тупого ребёнка, и тот пошёл первый раз в первый класс ТШ. После чего Марья Ивановна, наконец, сожрала яблочко, нашпигованное булавками. И с ней ничего не случилось. Потом приехал настоящий учитель из Чернобыля: лысый, с полутораметровым хвостом, который забыл русский язык и словесность, а только ухал и охал, продолжая искаться у себя в подмышках на вопрос "А что у меня там такое?" Но превращение добропорядочного учителя в макаку никого не опечалило, потому что все ученики ТШ были сплошь вечельчаки. И учились из рук вон плохо. После школы их прямо напрямую сдавали в загородный интернат дурки, потому что в армии им не могли доверить не то, что автомат, а даже лопаты. Были случаи, когда лопатами выпускники ТШ в армии калечили умных сверстников и "дедов", а также офицеров. А становясь офицерами, выпускники ТШ поливали солдат из пистолетов водных своей мочой и били шпицрутенами. Это такие вожжи, измоченные в ослиной моче, которую в армию поставлял небезизвестный нам Костя-Одессит. Он был на всё горазд. По вопросам поставок обращаться в Одессу, на ул. Красивых Китайских Партизан, дом 336-Б. Очень длинная улица, потому что китайских партизан было тоже немеряно! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1095

14 апреля 2007 года. Я вообще склоняюсь к тому, что ЦЭ - это самоё весёлое времяпрепровождение. А что? Начинаются весело, кончаются весело. Меня только раздражало всегда, что сомневаюсь в Правиле и хочу выпрыгнуть в окно. Очень страшно. Но я был тупой. Сейчас можно сомневаться, и в окно не хочется. Как было дело? Вот я мысленно нарисовал свой светлый образ, выпрыгивающий из окна. Тут-то и Правило! Мол, этот свет Блокирует. Но ЦЭ не были бы ЦЭ-ами, если бы не были зверски хитры! И поэтому моментально нарисовался новый образ: я светлый лечу из окна, а вся местность внизу освещена моим гениальным Правилом, именно этим! Тут-то бы пора и впадать в панику, но я подумал: "Вот я и не пойду выбрасываться!" Так что ничего ум освещать не будет. И потом: этот свет от моей гениальности всё равно видится мне не долее первых трёх секунд полёта ("Сорока! Как слышите, Сорока? Говорит Кукушка!" "Я Сорока! Полёт нормальный, милок! Поехали!") , а потом наступает провал в глюках: ничего не вижу. Поэтому выбрасываться и не хочется. Вот так я поборол страх. А то, помнится, бывало: увижу красный цвет или огонёк - и сразу: "КРАСНЫЙ!! Цвет крови! А также цвет кирпичей, из которых построен мой дом! Вот выпрыгну из окна и буду видеть эти кирпичи!" Ну и давай паниковать! А кирпичи-то тоже только в начале полёта. Потом будет Шмяк! И пустота. (Да, цвет ещё крови, которая разольётся под окном.) Короче, если к ЦЭ подходить индивидуально, с головой, то они - развеселье. Ну и что, что кажется, будто стоящий перец таранит голые стены (что, понятно, не естественно) . Пусть себе. И что думаешь: "Докажу я, что я сам могу себя самого свести с ума? Докажу! Могу!" Вот такое веселье было вчера. Какие я могу дать практические советы по проведению ЦЭ? Никаких. Я уже все дал: установки самые писсимистические, зверские, Правило в жопу, даёшь драйв. Сказка про козлёнка Ваню. Этот козлик в бытность свою мальчиком попил из заколоченного колодца лошадиной мочи и превратился в козлика. А его сестрица Алёнушка села на край колодца и кричит: "Иванушка! Иванушка!" А потом принялась ходить по краю, удерживая равновесие. Но одна из её грязных портянок (потому что они с Ваней были бомжовые сироты с вокзала Варшавского!) зацепилась за коромысло, и она подскользнулась и свалилась в колодец. Козлёнок крикнул: "Держи!" и бросил ей на голову ведро. "Поймала?" "Щас вылезу, ты у меня ещё не так поймаешь!" И вот вылезает Алёнушка, наглотавшаяся поганой воды и превратившаяся в Белого Лебедя. Этот Лебедь полетел бить морду козлёнку. "За что? За что?!" "За то, что уронил мне на голову ведро, падла!" - и Белый Лебедь смачно харкнул в бороду Вани. Ваня заблеял: "Бе-ее!" и побежал в сити, напевая: "Я люблю огни биг сити! Ничего мне не говорите!" А Белый Лебедь в грязных портянках гонится за ним и ругается по фене. Ругается "редиской"! "За "редиску" ответишь!" - кричит козлёнок и переворачивает на Лебедя (на свою бывшую сестрицу Алёнушку) тяжелый самосвал, нагруженный банками "ПЕПСИ". Ну и начинается месня среди фонтанирующих банок. Набежали менты. "Но я её даже не знаю! Вам понятно, а?!" - кричит козлёнок ментам. А те надевают на пистолеты глушители и бросаются в погоню со словами: "Мы его знаем! Он - братец Иванушка! Давно в федеральном розыске!" Иванушка с горя хватается за огромного надувного Годзиллу, который был подвешен на тросах над местом бракосочетания мирных безобидных 20-ти пар байкеров "Чёрных Убийц", но менты Нилов, Пилов, Силов и Вилов стреляют, Годзилла падает в огромный торт, и Иванушка весь в торте. "Ты испортил все торты!!" - кричат байкеры и тоже устремляются в погоню за козлёнком! Тот скачет в Пассаж и прыгает внутрь манекена, изображающего голую женщину в боа. Вся толпа ментов бежит мимо, только один извращенец Билов (мент) останавливается перед статуей и таращится на неё, потирая свой возбуждённый уд. И тут-то из статуи виднеются заячьи уши! "Он здесь!!" - кричит Билов и стреляет! Другую серию смотрите по программе, оставайтесь с нами! Статуя рушится на куски, но это не уши, это козлёнок Иванушка. Он, пока основная масса преследователей не набежала, деловито хватает Билова за воротник и говорит: "Ты начинаешь меня раздражать!" И бросает его в питомник к моллюскам! Когда Нилов, Силов и прочие менты набежали, Билов ничего не смог сказать, потому что выплюнул изо рта сломанную женскую грудь и показал себе на спину: там присосались ядовитые моллюски! Нилов стал командовать: "Все - вниз!" "А почему это ты командуешь?" - спросил дотошный Вилов. - "Тебя, кажется, никто не избирал командиром!" "Милашка!" - потрепал Вилова по щеке Нилов. - "В самый момент такой командует самый способный, иначе корабль утопнет!" "Какой корабль? Я тоже хочу!" - стали приставать Силов и Пилов. Они вообразили, что Нилов и Вилов трогают за груди какую-то тёлку, и тоже решили потрогать. "Ша, молекулы!" - сказал Нилов. - "Все в аквариум! И горе вам, если вы не поймаете козлика и не принесёте мне под соусом а-ля... а-ля Оливье!" "Но сэр: в аквариум уже прыгнуло 20 байкеров "Чёрных Убийц", и 19 из них уже сожраны пираньями!" "Это не вопрос для обсуждений! Это приказ! Мне нужен 20-ый байкер! Мы его опросим, какого это, когда 19 твоих товарищей на твоих глазах дохнут!" - приказал Нилов. Привели байкера. Он был мертвецки пьян, блевал, и за ним бежал таксист со щёткой-смёткой, приговаривая: "Снова заблювал мне весь авто! Снова мне мыть авто 2 часа и вешать ароматизатор воздуха, который стоит 8 юаней!" Нилов, не говоря лишних слов, дал шофёру десятку и по морде, говоря: "Дело полиции!" Потом все менты загрузились в этот заблёванный кар, и Нилов закричал: "Го-го-го!!" Шофёр сказал: "А повороты мы ещё не проходили!" "Главное, чтобы машину не заносило!" "Не говорите мне под руку!" - сказала шофёр, потому что без накладных усов и бороды она превратилась в изящную женщину. Она была замаскированная! Нилов уже расстегнул штаны, чтобы, наконец, трахнуть хоть кого-то, кто движется, потому что ему надоело мастурбировать с воздухом, но его отвлёк плач байкера, которого за неимением мест погрузили в багажник: "Все мои друзья погибли! Я не смог защитить их от злого козлёнка Иванушки! Дайте мне пистолет! Я застрелюсь!" Добрый Вилов бросил ему пистолет, но байкеру не понравилась модель: "Из такого сам стреляйся! С таким только на крыс охотиться!" "Ничего не попишешь, друган!" - сказал Вилов. - "У нас в Убойном отделе все пистолеты, автоматы и пушки зарезервированы за сержантом Биксби!" "А куда вы щас-то едете? Идиоты!" - стал спрашивать из багажника байкер. "По нашим данным из аквариума Иванушка просочился по канализации на 10 лье в сторону Бронкса! Вы бывали в Бронксе? Напрасно! Там стоят дома архитектора Расстрелли, которому добрый папа Понтифик XIII приказал выколоть глаза, чтобы он больше такого ещё не понастроил!" - сказал Нилов и в порыве архитектурного восторга стиснул грудь шофёра. "Э, парниша!" - стала катить баллоны шофёрша. - "Если у меня грудь 12-ого размера, то это ещё ничего не значит!" "Двенадцатого?!" - опешили прочие менты (Силов, Билов, Тилов) и тоже поспешили потискать. "Всем дам!" - заявила женщина и круто затормозила. - "По тридцатке с носа!" И в кабине такси развернулась душераздирающая развратная сцена, в которой не участвовал только байкер в багажнике. После сексуальных утех все менты закурили и мечтательно стали обмениваться репликами, что жить - хорошо, а хорошо жить - ещё лучше! Что прекрасен звук горного ручья и восход солнца. И пахнет в краю родном то ли сеном, то... травой! "А чем это, собственно, воняет?" - опомнился Вилов. "Да, чем?" "Это воняют мои портянки!" - заявила шлюшка, оказавшаяся известной нам сестрицей Алёнушкой, которая снова из лебедя превратилась в шофёра такси. - "Да! Я не брат Иванушки! Я его сестра! А сейчас я завезла вас не в лучезарный Бронкс или Майами, а в Мрачный Урюпинск, где всех вас ждёт немедленная смерть в Зоне! Потому что именно сегодня инопланетяне посетили Урюпинск и нагадили там, создав "Пикник на обочине!" Как сталкер вам говорю! Спасайся, кто может!" - и с этими словами Алёнушка бросилась из такси бежать в сторону леса! А на машину эту с ментами и байкером наступил огромной лапой доисторический мастодонт, раздавил её в лепёшку и сказал тонким голосом: "Хи-хи-хи!" Таков был печальный конец всех ментов. На их похоронах в консервном заводе (потому что их раздавленные туши годились только для консерва "Завтрак туриста") собрались все: вдовы погибших байкеров, козлёнок Иванушка и Алёнушка. Иванушка толкал речь: "И вот их нет с нами! Поскорбим! Достаточно!" К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1096

16 апреля 2007 года. Насмотрелся я транссексуальных тёлок в Интернете и офигел. Их там до чёрта. Ну обычные женщины, только с членами. Бедняжки. Хорошо быть обычной тёлкой или мужиком. И менять пол не надо. Поэтому-то я и снял напряжение, извините, мастурбацией. Но здорово! Я фигею. Но я не долго сидел в этом Инете, хорошего по-маленьку. К чему это я пишу? Вовсе не для того, чтобы вы решили, что я - извращенец. Дело в том, что вы и так давно так решили, если читали мои труды. Просто для истории. Как весело проводил время Барсучков в ночное время без тёлки, но с компьютерами. Сказка. Жила-была транни (транс) тёлка Параша. И вот пошла к ней свататься другая обычная тёлка Малаша. И говорит Параша Малаше: "Сейчас ты увидишь самый большой сюрприз в жизни! У меня не просто мужской член, а огромный член! Его даже в "Книге Гиннесса" зарегестрировали!" А Малаша говорит: "Ничего удивительного: у меня самая маленькая (извините) пиписька в мире!" И показывает. "Да, тысяча чертей!" - говорит Параша. - "Мой орган в неё не влезет!" И заплакали обе скупыми мужскими слезами. Но тут мимо скакал добрый рыцарь Панцирьлот. Он проникся проблемой женщин и достал из штанов свой самый маленький в мире орган. "Ну ты и спец!" - сказала Параша, презрительно измеряя его орган штангенциркулем. - "И как тебя из этих, рыцарей ещё не выгнали с таким обмылком?" "Что ты понимаешь, женщина?" - рессердился Панцирьлот. - "Я тот, про кого поётся в песне, что дремлет в стогу мой друг, нет у него в жизни заслуг, но в дудочку дунет: и зацветёт сказочный луг! Понятно?" "Непонятно!" - говорят женщины. "А дело в том, что хоть он и самый маленький в мире, но за рекордное время в 9 секунд он может развить размеры до самого большого члена!" - говорит рыцарь. И точно! Развил его перец размеры, Панцирьлот взял его и шмякнул по голове Парашу. Параша упала в обморок, её стали приводить в сознание. Она открыла глаза и ничего не понимает. Панцирьлот говорит: "Мы - рекордсмены "Книги Гиннесса"! А ты - Синтия!" "А я - Синтия!" - говорит Параша, но потом очухивается и говорит: "Я тоже рекордсмен и никакая не Синтия! Да я могу вас обоих обрюхатить своим перецом! Даже такого тупого рыцаря, как ты, Панцирьлот!" "Это как?" "А так! В моих яичниках и влагалищах вырабатываются не тестостероны (или как их там?) , а женские половые клетки! И у меня через перец истекает менструация!" Тут простите автора, он вторгся в пределы, которые совершенно не понимает. Нет, он, положим, знает, что у женщин раз в месяц бывает эта фигня, когда у них из этой фигни льётся эта фигня. Но лично с этим он никогда не сталкивался, потому что все женщины мастерски носят тампоны и маскируют свои поползновения. С чем автор и сталкивался на практике, так это с тем, что к девушкам-подросткам на уроках физкультуры меньше требования. А иногда их вообще освобождают от занятий. Но самого выхода этой пресловутой яйцеклетки автор не наблюдал. Ему только один панк рассказывал, как у тёлки из целки потекла кровь, и тот понёс её в ванную подмываться. Автор вообще даже не представляет, какого цвета эти выделения: красного (кровь) или белого. И также смутно представляет, что происходит с женщинами при виде мужского органа. Автор подозревает, что у женщин открывается и увлажняется влагалище (недаром они все с открытыми ртами: это символ такой!) , но какая там жидкость их увлажняет, автор не знает! Может, вообще синяя! Как показывают по телеку! Короче, за всеми этими вопросами обращайтесь к своему гинекологу (у кого он есть) или к тем тупым парням, которые брюхатят тёлку в 15 лет, а потом 18 лет выплачивают по жизни алименты! Короче, с автором в этих вопросах всё понятно. Итак, Малаша вдруг чувствует, что при виде микроскопического пениса Панцирьлота, её крошечная пиписька начинает расширяться внутрь и вширь! Она шепчет: "Хорошо!.. Да! Да!... Ещё!", как обычно все тупые тёлки шепчут, когда их трахают. Или ещё: "Какой ты горячий!" От этих нехитрых комплиментов любой самец прослезится и натянет презик (презерватив!) . Ладно, надоело мне быть половым спецом, которым я, к счастью, не являюсь. Я могу только про себя сказать для тех девушек, которые ещё вообще не зрелые и не знают, что происходит с самцом-мужиком во время эрекции. Они, наверное, думают, что это что-то ужасное, что не поймёшь что! Так вот: ничего ужасного. Просто кровь приливает к пенису, и чувствуешь, что он стоит. А мысли могут быть совершенно дибильные и не обязательно, что прямо бежишь трахать тёлку. Нет. От дибильных мыслей член вянет, потому что здесь всё связано. Вон, я смотрел по ТВ конкурс анекдотов, так там выступала женщина-парень. Красивая. Так что я делал? Я лежал и мастурбировал. Но ни хрена у меня не получилось, потому что анекдоты короткие, и её сменяли разные придурки. Я думал: "Настрадалась, бедная, с мужским-то членом!" Уж я-то знаю, что это отнюдь не подарок (пенис) , что можно с ним охренеть. Я имею в виду, когда кровь стучит в голове в висках, а глаза закатываются! Я такое переживаю каждый день под вечер. Что это значит, уважаемые девушки? Это значит, что человек охренел, потерял душевное спокойствие-равновесие и глючит! Но мы отвлеклись. Я честно написал вам, что бывает при эрекции, а вы напишите мне на адрес "sobaka@sobaka.sob", что у вас там расширяется, когда вы чувствуете, что у вас что-то увлажняется. Я лично ещё слышал, чито у вас груди и соски твердеют. Но я в это влабо верю, потому что эти груди могут быть такими огромными, что хрен они затвердеют. Они перевешивают при ходьбе, и женщина чуть не падает в своих босоножках. Ладно, поизвращался я, поизвращался, а сейчас вторая сказка! Второй ногой давим второй окурок! Итак, жила была девушка Варя с огромной грудью. И в кино с ней не пойдёшь: засмеют, и в магазин тоже. И решила Варя лечь под нож хирурга. Её встретил хирург Петров из Школы Выживаемости. "Ну, что у нас тут?" - стал он риторически спрашивать, щупая её грудь. - "Так, вы хотите, чтобы грудь заполняла лифчик?" "Да нет, - говорит Варя, - я хочу, чтоб лифчик натягивался на грудь. И я бы была самой красивой на пляже, куда бы я пошла!" "Ладно!" - говорит Петров. - "Через 34 часа 55 секунд и 15 минут у вас будет операция! А пока я вам химическим карандашом нарисую, как мы будем вас немножко резать!" И он давай рисовать круги на грудях Вари. Та посмотрела-посмотрела и говорит: "Спасибо, доктор! Я не сотру ваши рисунки, даже когда вы отсосёте весь жир из груди, и она станет нулевого размера! Как у мужчины! Я наконец-то стану настоящим мужчиной! Если, понятно, вы пришьёте мне ещё за дополнительную денежку (а я не поскуплюсь!) мужской орган типа похожий на натуральный!" "Э, милочка!" - говорит Петров. - "Это будет вам стоить ещё 33 рубля 13 копеек! Для такого дела я не пожалею свой собственный конец и стану, наконец, настоящей женщиной! О чём я, как инструктор Школы Выживаемости, постоянно мечтал! Представляете: пениса у меня нет, зато есть ваши груди (которые я пришью себе!) , и тогда инструктором станет женщина! А женщина лучше понимает женщин и может им просоветовать, как блюсти честь смолоду и не слишком сильно болтать грудями при слабых завязках лифчиков!" "О, доктор!" - говорит Варя. - "Я люблю вас! Возьмите меня!" "Как же я вас, дорогуша, возьму, если с самого детства без игрушек я мечтал быть девочкой!" "А я мечтала быть мальчиком! Мы созданы друг для друга! Враки, что осталось 33 часа до операции! Делайте её сейчас и здесь! Вот вам скальпель!" - говорит Варя. "Что это за хрень?" - спрашивает Петров. - "Я такой видел не помню, где! У него, наверное, и ножки есть, но он их щас спрятал! Вообще, если такой залезет под кожу, то потом, конечно, подохнет, но вам-то от этого не легче! Я как инструкторша вам говорю!" "Доктор! Это - скальпель! Его специально придумали нацистские врачи Геббельс и Менгеле! Они им отрезали груди! У жертв нацизма!" - говорит Варя. И тут-то у Петрова всё опало. Он как вспомнил про нацизм, то посуровел и говорит: "Нет, девушка, в таком случае я вам ничего отрезать не буду! Я вам не Менгеле, а Петров! Сечёте разницу?" "Да мне всё равно! Я что, виновата, что кретин Менгеле только засовывал в груди женщин гнилую солому, и не превратил ни одной женщины в мужчину или наоборот! Но вы-то другое дело! Вы тоже измените пол, и мы станем сообща (как колхозница с рабочим!) бороться против фашизма!" - говорит Варя. Так всё и случилось. И именно с них и лепил статую "Колхозница и Молотобоец" скульптор Церетелли. Эта скульптура стоит щас в гей-клубе около метро Бауманская, и все геи и лезбиянки любят фотографироваться на её фоне. Петров и Варя давно гикнулись, их давно закопали, потому что они состарились, но статуя жива, как будет жить и этот скромный унисексуальный труд. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1097-1098

16 апреля 2007 года. Волшебная сказка. А то у меня всё какие-то бытовые сказки, "бытовуха", а чтобы там сапоги-скороходы или гусли-самогуды, нет. Итак, взял Иванушка волшебный резиновый пенис-самовтыкалку и пошёл в женское общежитие поганить местных баб. А бабы все там забитые-забитые, потому что на их потоке орудует рыжий идиот Павлик. (Это, понятно, аналогия с Рыжим Григорием. Дело в том, что я купил ну совершенно отстойный ненужный диск за 200 (!!!) рублей. Я думал, это Боб Гендолф, а это какое-то дерьмо под тоже фамилией Гандалф. Я так расстроился. И на время Григорий отошёл на второй план в моей голове. А вообще, как я уже сообщал, он постоянно буравит мои мысли. И находится на западе и где-то вверху. Он со своими унижениями знает нечто мне недоступное, что, может быть, унижать всех и вся - хорошо. В чём я совершенно не уверен. А я в своём тихом голубом мирке нахожусь внизу и сбоку. А этот тип - центр мироздания, инопланетянин! Прочитай он такие строки про себя, он меня, верно, убил бы. Но, понятно, для него не сюрприз, что все его считают му.аком, потому что и он на всех орёт, что они уроды, не парни, пеньки, клоуны, и му.аки.) Этот Павлик так парализовал учебный процесс, что все тёлки из общежития и не думают учиться. Да и трахаться тоже не хотят, потому что приходят домой и сразу спать, иначе болит голова и не долго свихнуться. Рассердился Ивашка и решил уничтожить Павлика. Но не тут-то было. Этот Павлик был крепкий орешек. И начал он строчить по стёклам общежития, а Ивашка-то был босой. И поранился Ивашка, все ноги в кровь сбил. И тогда Павлик побежал по столам и остановился над Ивашкой со словами: "Вот тебе и крышка, вонючий Ивашка!" (Понимаете, Григорий никогда не употреблял слова, которые он не употреблял. Слово "вонючий" - не его слово. Он говорил так: "Кочет дрочет!" или "Кочет, побрейся! Ну и дурак!" А мне: "Барсук! Опять заснул! Ё. твою мать!" Я, понятно, там "спал", а на самом деле мечтал сбежать из этого "рая" для нищих и шутов (мне ж как птице в клетке!) . И ловил кайф, когда прогуливал. С такими успехами неудивительно, что я неуспевал по всем предметам и в конце концов вылетел, как птица из клетки!) "Сам ты вонючий, Павлик!" - сказал Ивашка и последнюю пулю всадил в лоб Павлику через последний стол. Пуля отскочила от железного лба кретина Павлика, и он сказал: "Больше так не делай!" И тогда Ивашка понял, что волшебного Павлика можно убить только волшебным средством! Он схватил свой пенис-самовтык и воткнул Павлику в задницу! Павлик заорал благим матом и стал вращаться вокруг своей оси! У него в заднице рвались мышцы и хрящи! (Однажды у нас с Сергеем-Дворником возник диспут: что рвётся у гомосеков в заднице: мышцы или хрящи? Я приводил в доказательство слова моего любимого дяди Васи, что хрящи. Короче, мы сошлись в мнении на том, что "дедушка" Марьи Дмитровны (вахтёрши нашего подъезда) ничего в "попце" не понимал, потому что у него уже не стояло. И доложили об этом мнении самой старушке. Она восприняла это тупо. Но зато я долго хохотал над тем, что опоганили "светлый" образ её "дедушки", а ей хоть бы что. Что это был за светлый образ, понятно из того, что он был ей никакой не дедушка, и даже не отец, а муж. Старше на 30 лет. Она называла его "наставником" и "дедушкой", и недавно он преставился. Я помню, как кто-то громко орал на вахте, и мне сказали, что это её ревнивый дедушка. А потом он помер. Так вот его светлый образ мы с Сергеем и затронули. Как мы дошли до этого от хрящей и мышц, я уже не помню, это на совести Дворника, который вообще никогда в выражениях не стесняется и кроет всех и вся эротическими словами. Даже про бедную Алису Селезнёву он сказал, что её её папаша в космосе трахал, и интересовался, в общей или отдельных каютах они спали! Я сказал, что меня это как-то не интересовало никогда, и вообще, трахать родственников не принято.) Но потом Павлик взял себя в руки и вытащил из задницы волшебный пенис-втыкалку. Я обещал, что сказка волшебная - пожалуйста. И стал Павлик гоняться по всему билдингу-общежитию с пенисом за Ивашкой. Ивашка прибежал на третий этаж и захлопнул за собой дверь. В это время перед зеркалом сидела студентка Марфуся. Она сказала: "Вы такой горячий, офицер!" "Будете продолжать в том же роде, сделаю вам ата-та!" - сказал Ивашка. Марфуся распахнула халатик, и Ивашка увидел хилые и жидкие груди студентки. "А я вообще не студентка!" - огорошила его Марфуся. - "Я студент-бисексуал! У меня и пенис есть!" "А вот у меня больше пениса нету!" - взгрустнул Ивашка. - "Его захапал злой Павлик." "Так я тебя щас трахну, парниша!" - сказала Марфуся и принялась телом двигать-двигать. При этом Ивашка заметил, что бёдра у неё крутые, как у женщины. "Где такие бёдра сделал, извращенец?" - спросил наглый Ивашка. "В клинике Маршака!" - ответило чудо-юдо. - "Мне ещё там Маршак пересадил со своего лобка волосики на мой, потому что я была совершенно лысая!" И Марфуся откинула тяжёлую прядь густых волос с головы. "Я тону в ливнях волос твоих!" - подумал Ивашка. - "Плачь-плачь, танцуй-танцуй, беги от меня: я твои слёзы! Целуй-не целуй, беги от меня, пока не поздно!" "Чего?" - спросила Марфуся. "Я говорю: он тебе и на лоб, что ли, пересадил? Откуда на голове такие пряди?" "Ну и на лоб. Но для этого мне приготовили специального донора-женщину. Дело в том, что сам Маршак по жизни совершенно лысый, как бильярдный шар, но мечтает о царстве волосатых людей. У него и на стене висят диаграммы: человек недочеловечный (Гомо Лысикус) , человек суперчеловечный (Гомо Волосатикус) . И нарисован какой-то тупой австралопитек. Но со мной был специальный случай. Зная, что я бисексуал, и ставя бисексуалов в один ряд с человеками-суперчеловеками, Маршак не пожидился раскошными волосами своей жены, доны Дульсинеи Маршакской. Он обрил её со словами: "Ты - женщина, у тебя снова всё вырастет!" (Понимаете, когда у меня был заворот аппендицита, меня в палату больницы пришла брить девушка. Мне тогда было 17 лет. Она сказала: "Ты же мужчина! У тебя всё вырастет!" Я плюнул и безучастно наблюдал за ней.) И приклеил мне на головной диск её пряди. Правда, они прекрасны и провоняли дезодорантом против блох "Вош энд Гоу" (что значит "Блоха Уходи!) ?" - сказала Марфуся. "Не знаю никакого "Вош Уходи!" - нагло заявил Ивашка. - "Знаю: "Ап энд Гоу!" А я уже Ап!" - и он гордо поправил свои подгузники. Так как он уже Ап, то Марфуся потеряла к нему всякий интерес и распахнула дверь перед разъярённым Павликом, который не применул вставить в Марфусю пенис-самотычку. Волшебный, разумеется. Пенис этот был наполнен павликовой мочой (понимаете, Григорий Рыжий приносил в институт водный пистолет и поливал весь поток. Некоторые преподавательницы (светлой памяти Кравцева престарелая, чья лодыжка в туфле-лодочке была незабываема, (но кроме лодыжки вспомнить и нечего, так как большого ума ей Бог не дал!) отобрала этот пистолет и сама начала поливать студентов. Я тогда ещё гадал: почему это Григорий наполнил пистолет водой, а не своей мочой, что было бы эффектнее и тоже сошло бы ему с рук!) И ещё: другая пресловутая преподавательница черчения запомнилась тем, что сказала про одного неказистого студента: "Ему Бог дал больше других!" Григорий воспринял это про себя и в радости похлопал соседа по парте по щеке. Сосед этот был Страхов, которого я помню прогоняющим пинками детей с футбольного поля, на котором наша группа играла на физкультуре в футбол. Этого Страхова Григорий обзывал больше всех (если не считать убогого Кочеткова) и говорил, что у Страхова мать такая же. А про меня ещё говорил (когда я сел рядом с Кочетом перед ним (потому что пустых мест больше не было, а я опоздал) : "Два сапога пара!" С Кочетом то есть. Но меня Григорий жалел. Он тогда только украл из моего кармана перчатку и пустил по рядам. А когда я заметил и попросил вернуть её мне, сказал: "Барсук яйца повесил на сук!" Кочета же и Страхова он крестил вообще, как угодно. Но, понимаете, я это всё примеривал на себя, не даром же я и Кочет два сапога пара!) Ещё был "Бугор" или "Отец" - толстый парень, на голову которого Григорий сыпал пыль, а потом убегал от разъярённого Отца! Вот так-то, братцы! Это, скажу вам, не подарок! Особенно, когда стоишь где-нибудь в очереди, а Гриша этот придурок начинает набрасываться на кого-то или "дерётся". Некоторые из студентов вызывали его "Пойдём - выйдем!", но он не выходил. И понятно, что не от страха. А от великого ума! Да, так о чём я?) , и бедная Марфуся забеременела от этой волшебной тоже мочи (я обещал - я выполнил свою миссию: волшебная сказка создана!) и родила некоего рыжего (как солнышко) ("И будут сыновья наши, словно солнышки - такие жы рыжие!" - песня поётся!) уродца, которого назвали в честь Григория Рыжего Гришей. Этот Гриша перекусал всю семью, а самого маленького в колыбели разорвал на части и сожрал! На могиле невинноубиенного этого маленького было написано с полным трагизмом: "Сожран собственным псом!" Дело в том, что мамаша этого маленького, Кравцева, пришла жаловаться Павлику и Марфусе, что мальчишки вырвали у попугая хвост и играли в индейцев. Не долго думая, Павлик отцовской рукой направил маленького Гришу в семью Кравцевой: "Пусть и ему мальчишки попробуют вырвать хвост!" Вот и всё. Это маленький Гриша работал первую работу в своей жизни. Работал псом. Но его уволили после смерти маленького (которому даже имени не успели дать. Гриша-то его успел назвать: "Не парень!", перед тем, как разорвать и сожрать.) А потом Гриша принялся разрезать Кравцевой и её дочке животы и связывать их кишками. После этого он был уволен оставшимся в живых папашей Кравцевым с надписью в Трудовой Книжке: "Нетрудоспособен. Такой контингент нам больше не присылайте!" (Последняя сноска: именно так отзывались об урках блатных в ГУЛАГе, когда их хотели призвать работать. Они в это время как раз грели короткие ручки и ножки на солнышке, а приятелю Солженицына, который принялся призывать их работать, они переломали ноги. После этого такой контингент и не призывали. На животах у них были вытатуированы обезьяны, занимающиеся ананизмом! Но, думается мне, если бы они повстречались с моим знакомцем Григорием (не выдуманным малышом, а настоящим Рыжим) , то моментально стали бы работать за троих и перевыполнять норму! ("Нам жаль по-человечески его!" - говорили бы про них остальные зеки, которые бы их бы и убили, чтобы им самим не завышали из-за этих уродов нормы выработки!)) . К. P. S. Замечены ошибки: я открываю кавычки и забываю их закрыть. Или не продолжаю начатого предложения перед кавычками, и оно так и виснет незавершённым. Если вам это не безразлично, то сами и исправляйте эти ошибки. А я уже устал их исправлять типа: "Другие проподавательницы (типа..." А что другие преподавательницы, никто никогда не поймёт. Ладно, другие тоже были все тупые, и от них болел живот и сердце. Как острая колючая боль. Но была одна прекрасная преподавательница - "немка", которая не ругалась из-за свастики, которую на доске нарисовали некоторые наши студенты (тоже из этой группы) , и которая видела, как на "картошке" Григорий всех закидывает этой картошкой. При ней же он набросился на студентов этих, явившись в нашу "немецкую" группу из своей "английской". (Наша группа была разделена на 2 подгруппы по языку.) Григорий выучит английский и поедет путешествовать по миру, как он хочет. Так он разоткровенничался однажды тоже в поле на "картошке". Что, мол, хочет объехать мир. Там его только и не хватало! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1099

18 апреля 2007 года. Я вам что, документалист, что ли: писать документалистику? Нет. Но одно я могу сказать: "Half-Live 2" - дефективная игра. На обоих моих компьютерах виснет при автосохранении или быстром сохранении. Один так вообще пишет: "Память не может быть "read". Мало того, эта игра ещё взяла моду открываться при пассивных врагах. Они не стреляют и не движутся. Называется это "A.I. Disabled". Надоело мне это, плюнул и принялся играть в mods Хальф-Ляйф. Это вообще прикольно: нужно найти, например, верёвку, примотать к грузовику и поехать. Рушится колонна, и проход есть. А второй грузовик не заводится: "К сожалению, у вас нет достаточного опыта для вождения этого грузовика!" Так приходится к грузовику тащить второго парня, он везёт. Я над этими проблемами мучился пол-ночи. Ведь там уйма всяких отвлекающих моментов. Всякие ключи: "Этот ключ, по вашему мнению, не нужен!" Ладно. Это ещё цветочки. Помнится, я целый месяц играл в "They Hunger". Вот там были загадки так загадки! Я ездил на паровозе, а потом с этого паровоза прыгал в окно! Это надо же додуматься: залезть на вздыбившиеся от взрыва рельсы, потом на трубу паровоза... Или взрывал машину, которая лежала поперёк дороги. А она не взрывается! И только паровозом её можно протаранить! А как я на последнем проценте здоровья подбил вражеский вертолёт, который летал вокруг вертолёта со мной! Это было что-то. А то ещё за 20 секунд надо было пробиться через вооружённых в камуфляже, чтоб пробиться к машинке перемещения. И меня вечно убивали: "Субъект Колхун погиб во время лямбда-катастрофы!" Наконец, я подложил взрывчатку, сбегал за здоровьем и подорвал камуфляжных. Успел! "Субъект Колхун вне досягаемости!" Но вот второй Ляйф и прочие вторые "Леон", "Резизтанце", "Атлон" - дефективные. Мне сказали, что памяти не хватает. У меня было 20 Гигов. Я сделал 40 - бесполезно. К чёрту! Очень печально. Сказка про камуфляжных бойцов. Вот сидят они на привале и сушат над костром мокрые портянки. Хоттаб говорит: "Теперь, этта, этот подонок Колхун не пройдёт! Мы вывесим вокруг эти портянки, и он задохнётся!" Но среди боевиков оказался мой человек, Барни (не помню фамилии (да и никто не помнит тоже!)) . Этот Барни схватил Хоттаба за воротник и проговорил: "Не смей так делать, несносный Хоттаб! Вместе с Колхуном идут беззащитные женщины и старики!" Это типа того, как у Джеки в "Мистере Крутом" бандитка не разрешала взрывать невинных людей. Я один понял этот юмор. "Ерунда!" - сказал Хоттаб. - "Они давно разложились и померли! Некоторые вообще без голов и умеют только махать клешнями!" "Ничего не значит!" - сказал Барни. - "Это наши матери, бабушки и дедушки!" "Ну и целуйся с ними!" - разозлился Хоттаб и приложил Барни головой к портянке. "ТОКСИК!!" - понял Барни и стал умирать! Но тут сверху застрекотал вертолёт, и на местность спрыгнул добрый доктор Айболит, лысый, как и все учёные. В очках. Он схватил Барни и принялся накачивать его здоровьем. Докачал до 65% и сказал: "Нет работы тяжелее!", потому что устал нажимать на педаль. И тут такое видение: одна безголовая тёлка является, сбрасывает с себя нехитрое истлевшее бельишко и принимается этой педалью качать горячую воду в душе. "Ну что ты будешь делать?" - сокрушается Айболит и хватает огромную гадюку. Кидает в кабинку душа, и тёлка орёт благим матом. Прибегают Барни и Колхун. Хоттаб и его банда только машут руками, мол, сами разбирайтесь с этим потусторонним отребьем: она умерла много лет назад. "Что случилось, девочка моя?" - спрашивает Колхун. "Змея! И нечего пялиться: что, голой бабы не видели?" - говорит женщина. "А где же твоя головушка?" - продолжает спрашивать Колхун. "Это что, допрос? Позовите моего адвоката!" "Может, тебе ещё Микки-Мауса позвать?!" - злится Барни. "Если прикажут, будешь работать и с Микком!" - нагло говорит девушка и привинчивает болтами на своё место свою головушку, которую розыскал добрый Айболит и принёс, вздыхая и воздевая руки к небу. Он думал: "Что поделать с этим разложившимся контингентом? Вечно они без голов!" "Кажется, я влюбился!" - говорит Колхун и норовит поцеловать эту голую красотку. "Осторожно, Колхун!" - говорит Барни. - "Она может махать руками!" "Хорошо, что она хоть это может! А ты, кроме того, что махать ручкой зонтика, ничего и не умеешь!" "Я тебя предупредил!" Но Колхун, пылая от любви ("в неё пылко влюбляется молодой человек") , бросается к трупу и принимается тискать его истлевшие прелести. "Да, действительно, что-то не то! Я и смотрю: водоизмещение не то!" - наконец говорит Колхун и бьёт женщину по шее зонтиком. Голова снова слетает, а умирающая говорит: "Мамаша голодна! Почему она голодна?" "Да, почему?" - спрашивает Колхун у Айболита. "Потому что она дура!" - веско говорит Айболит и снова качает в Колхуна здоровье. Но тут вражеская пуля Хоттаба разит доктора в пятку. Он падает на руки оторопевших Колхуна и Барни. "Не умирай, док! Ты же ещё должен мне пива!" - говорит Барни. "Как ты можешь?!" - шипит на него Колхун. - "Такой момент! Может, мы его потеряем навсегда, а это именно тот доктор Фридрихссон, который создал армию железных андроидов, чтобы покорить мир! Без него они не работают! Они настроены только на его голос!" И Колхун принимается качать здоровье в доктора, а оно не качается! "Я понял!" - говорит Барни. - "На!" "Что это?" "Клизма! Этих яйцеголовых можно оживить только нетрадиционной медициной!" "А что набрать в клизму?" - спрашивает Колхун. "Наверное, жидкий успокоительный чаёк? Да много ли ему надо, этому яйцеголовому?" - говорит Барни. "Прекрати называть моего китайского дядю "яйцеголовым"!" - говорит Колхун, потом переодевается в одежду убитой недавно разложившейся тёлки, отвинчивает голову, кладёт её в рюкзак и говорит Барни: "Если я не вернусь, считай меня октябрёнком! Я иду на опасное задание в стан Хоттаба! Только там в стеклянной колбе в стеклянном гробу налит успокоительный чаёк, которым мы излечим Фридрихссона! Я пошёл!" "Подожди!" - говорит Барни. - "А почему не январёнком или февралёнком?" "Темнота!" - говорит Колхун. - "Щас на дворе октябрь!" "И точно!" Колхун идёт по горной дороге, потом сваливается в озеро, а потом набредает на вертолёт Хоттаба, набитый боевиками. Колхун машет руками и орёт: "Папаша голоден!!" "По-моему, Хоттаб, - говорит Арни Буслаев (помощник командира боевиков) , - это один из наших!" "Конечно, я ваш!" - орёт Колхун и даёт Буслаеву по шеям. Буслаев падает и в муках умирает. "Зачем ты убил моего дядю?!" - крысится Хоттаб на Колхуна. "Вот те на! Кто-то всегда является дядей кому-то! Предварительно показал бы мне свою тёщу, чтобы я убил её!" - говорит Колхун, продолжая махать руками. "Да остановись ты! Не маши! Скажи лучше, много ли вас в ущелье? И сколько здоровья осталось у Колхуна?" - спрашивает Хоттаб. "Тебе скажу! Я тебя полюбил, ты мне понравился, нас - трое: я, мой покойный дядя Сидоров-старший и тёща моя Сидорова-коза!" - говорит Колхун. "Почему так мало?" "Всех перебил злой Колхун! Он вообще, может, поклялся принести из твоего, Хоттаб, логова успокоительный чаёк и оживить 10 "яйцеголовых"! Они тоже будут ходить и махать руками, понятно?" "Ему никогда не достать чаёк! Он в "Волчьем Логове" в гробу!" - говорит Хоттаб и шутит: "В гробу я его видел!" А потом неожиданно приставляет пистолет к горлу Колхуна и говорит: "Что-то ты мне подозрителен! Часом не сам ли ты Колхун? На Колхун ты похож!" "Вы не в ладу с грамматикой, сэр!" - говорит Колхун. - "Надо "на Колхуна ты похож" или "на Колхун вы похож". Вот ты похож на идиот! Это есть правильно!" "Нет, ты - не Колхун!" - отступает Хоттаб. - "У Колхуна по грамматике твёрдая "тройка", а ты безграмотней меня, двоечника!" Но неожиданно с Колхуна спадают истлевшие штаны с звёздно-полосатым американским рисунком! Провал! У Колхуна не разложившиеся женские прелести! "Эй, постой! Так ты что, женщина?!" - отскакивает Хоттаб. "Да! Я - не Колхун! Я его сестра Колхун!" - кричит эта сестра, срывает прочие обноски и принимается строчить из пулемёта во врагов, причём между лопаток у неё неприличная татуировка! Враги убиты, женщина легко перепрыгивает их трупы и бежит к гробу с хрустальным баллоном чайка. Она счастливо целует его, но тут появляется настоящий Колхун в камуфляже и говорит: "Да, тёлка ты хоть куда! Я бы тебя трахнул, если бы не было столько работы с этими папками! Или если бы не было военного положения по случаю войны с зомби!" "С какими папками?" - спрашивает прекрасная незнакомка, эротично приседая около шеста около хрустального гроба. При этом она трётся лоном о гроб и трясёт филейными частями обнажённого тела. Колхун мужественно хватает свой вставший орган и кричит: "Врёшь, не встанешь! Только не сейчас! А папки вот какие!" - и ударяет девушку по голове папками. Она падает и разбивает гроб. И это есть плюс, потому что только так можно было разбить этот прочный гроб: зонтик его не брал. Только твёрдолобая девица могла его расколотить. Колхун берёт этот баллон с чайком. В чайке плавает Золотая Рыбка. "Ну, я уже чувствую себя, как дома!" - говорит Колхун и выливает Золотую Рыбку на землю. Та в панике занимается аэробикой. Но поясним всё же, откуда взялась девушка по фамилии Колхун? Это была тёща Колхуна. Так как он женился в 6 лет на соседке по паре в детском саду номер 0001, то и тёща у него была молодая мамаша. И он мечтал её всегда убить. Особенно теперь, когда он стал октябрёнком. Он несёт драгоценный чаёк через горы и равнины. Из его кармана сыплются папки с делами персонала. И именно по этим папкам его и находят злые зомби, которые не терпят, когда похищают их святыню: чаёк из гроба. Но Колхун кидает через плечо волшебный гребень: и встаёт горная цепочка! Нет, снова гонятся, перепрыгнули через цепочку. Тогда Колхун кидает через плечо свои грязные трусы: и на пути зомби встают цепочки биотуалетов! Зомби ломают об них ноги и падают! Победа! Колхун надевает новые трусы с английским флагом (отсюда выражение: "Порвать на английский флаг!" Ещё есть "Порвать на свастики!", но со свастиками трусы не у Колхуна, а у его друга Барни. Таким образом Барни символизирует идеи антифашизма!) и поит Айболита чайком через клизму. Айболит Фридрихссон оживает и говорит: "Ты не мог с самого начала повернуть "Х-рычаг", бедный Колхун! Ты и так его, и так: ты стрелял в него, взрывал его, прыгал на него. Ты вымазал его фекалиями и кровью зомби. Но повернуть его могу только я! И игра кончится победой!" - и Айболит тянется к рычагу. Конец игры. "Субъект Колхун вне досягаемости!" К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1100-1101

19 апреля 2007 года. Светлая антиэротическая повесть о Первом и Последнем Марсианине. Вот жило село Кукуево, а по реке плывёт марсианин на байдарке. Ну и пусть себе плывёт, марсианин х.евый! Так или примерно так думают колхозники и разбредаются по дворам играть в домино (забивать "козла") или доить коров. Пристал марсианин, стёр с зелёного лба пот, нахлобучил бескозырку с красным бантом и говорит: "Теперь вы будете жить по-новому!" "Чего?" - спросил колхозник Обалдуй (фамилии его так никто и не упомнит) , который валялся под забором и кормил вшей. "Не "чего", а "разрешите обратиться"!" - разозлился марсианин и разбил об голову Обалдуя его ценный именной будильник, который тот нашёл на помойке прошлой зимой. Кроме этого будильника и вшей, у Обалдуя никого не было из родных. Поэтому он встал и говорит: "Вы, гражданин, не буяньте и разойдитесь!" На "разойтись" марсианин сразу согласился и разошёлся, то есть, расходился. И товарищу Обалдую очки-то разбил! Обалдуй побежал в милицию жаловаться: "Мне, почётному БИЧу села Кукуево, разбили мои персональные окуляры!" На что менты кукуевские сказали: "А нам это фиолетово!" Тут в участок проник сам марсианин, застенчиво комкая бескозырку: "Я, товарищи, энто: разбил ему окуляры! Я ему говорю: "Будем жить по-новому, по-марсиански! А он: "Чего?" Обидел!" "Катись отсюда, марсианская рожа, пока не накостыляли!" - вежливо сказал майор Пронин и бросил в марсианина (звать Костя, Константин Константинович Константинов из города Константинова, дом номер 2) личным досье потрошителя Степана, тоже кукуевского жителя. Костя на лету прочитал досье и сказал: "И он будет жить по-новому! Пойдёт учиться в школу! Первый раз в первый класс! Я уже договорился!" Пронин заинтересовался: "Уже?" "Уже!" "Тогда пошёл вон отсюда, мерзавец: не мешай есть пончики!" Константин схватил Обладуя и вместе с ним вылетел из помещения. То ли дверь быстро закрылась, тот ли Пронин проводил их пинком, но оба почувствовали удар по заднице. "Значит, так! Слушай меня, Обалдуй, внимательно: сначала ты повесишь на сельский клуб наш марсианский штандарт! А потом расскажу, что делать дальше!" И вот ночь. Ползёт по крышам Обалдуй, в зубах сжимая штандарт с изображением хрюшечного пятачка (потому что на Марсе свинья - священное животное) . Вот проехал грузовик, осветил Обалдуя светом. Обалдуй замер. Прошли отрядом пионеры, возвращающиеся под утро из стриптиз-кафе. Прошёл, качаясь, пьяный тракторист Потёмкин. Никого. Обалдуй схватил флагшток и принялся приматывать марсианский штандарт. Штандарт он не удержал в мокрых от мочи ладонях (потому что недавно опорожнился!) , и тот упал прямо на председателя колхоза Маныкина. "Тревога!!" - заорал Маныкин и принялся стрелять из именного револьвера в воздух! Этот револьвер ему сам Блюхер ещё вручал. А когда Блюхера расстреляли в 1938, хотели револьвер-то отбрать и сдать в металлолом. Но Маныкин долго отстреливался, а потом забаррикодировался у себя на чердаке и не хотел спускаться. Его обозвали "красной жабой" и отстали. На выстрелы прибежала молодая любовница старика Маныкина Фрося. "Вот! И вот!" - показывал Маныкин ей шишку и штандарт. "Успокойся, мой котик! Ну невидаль: марсианский штандарт свалился тебе на головушку! Пойдём домой лучше, я возьму твой вечно вялый уд в рот, потому что он только на это и годится теперь!" - и увела брыкающегося и вопящего старика, что, мол, "здесь вам не Марс, а Кукуево!". Обалдуй вытер холодный пот, сбегал за штандартом и снова пополз по крыше. Уже светало. На мотоцикле проехал мойор Пронин, как всегда по утру под "кайфом". Дело в том, что через Кукуево проходил Великий Наркопуть, и в день майор ловил по 5 наркокурьеров из Бангкока с 25-ю кило героина. Ловил 5, а 6 пропускал мимо ушей, потому что они вырыли под селом катакомбы и проходили там. Уничтожать наркотики всем было лень, так как экономили спички. Спички, соль и туалетную бумагу на многие годы вперёд закупили в сельмаге все, кто мог, в предверии перемен. И марсианских тоже. Поэтому майору приходилось самолично выкидывать наркоту в речку, а потом долго облизывать руки, так как чистая вода тоже была на вес золота, так как все нормальные колодцы были полны мочи (но не лошадиной) , а местных жителей (так как канализация была совмещена с водонабором) . А в ненормальных заколоченных колодцах была вообще такая радиоактивная гадость, что никто и не пытался их расколотить. Однажды только, 10 лет назад, тогда ещё не БИЧ, а интеллигентный учитель начальных классов Обалдуй Петрович расколотил один такой и вдоволь напился. С тех-то пор он и стал БИЧом и забыл, сколько будет 2х2. "В будущем будет править тот, у кого много не золота, а чистой воды!" - приходило на ум Пронину. Ну а пока он был под кайфом, ему вообще было хорошо на душе: чирикали филины, с клубов спадали тупые Обалдуи, сжимая в ручках марсианские штандарты: всё было гармонично и благоухало. "Постойте!" - подумал Пронин. - "Но он же сорвал триколор выездной сельской самодеятельности "Сударушка"! Непорядок!" И майор стал шарить в воздухе, чтобы схватить Обалдуев за их три воротника, так как в глазах майора троилось. Он схватил двух Обалдуев, а третий успел скрыться! Майор стал стрелять в него, и на излёте подстрелил пулей в пятку. Прочим, оставшимся в живых, он сказал: "Нехорошо, товарищ Обалдуй! Кто же срывает стяг "Сударушки"?" "Мы, товарища майора, н-того, эн-того... Одним словом, колимся: нас заставили! Это всё марсианин! Он пришёл на место кассира, а кассира убил, труп в сейфе! Он же смыл всю кровь! Зачем он её смыл? Смысл? А сколько будет "2х2"?" "Достал ты меня своими распросами, Обалдуй!" - сказал майор, у которого временно прояснился ум, и в глазах перестало троиться, когда речь зашла о сейфе, где хранился запас пончиков. - "Спросил бы у остальных кассиров!" "Ничего не значит: они сговорились! И заставили меня, пенсионера алкогольной промышленности лезть на клуб со стягом хрюшечным!" - сказал Обалдуй и заплакал в плечо майора, загадив плечо это соплями. "Покажи-ка стяг! Да, хороший материал! Синтетика!" - и майор высморкался во флаг. Тут на арена вышел сам марсианин. Он гордо шёл на трёх ногах, высоко в небе маячили его маятниковые огоньки, чтобы не сшибли самолёты-кукурузники местной полеполивочной авиации. Он был страшен! Быки от страха наложили на арена! На Макарена! Быки, может, и наложили, но только не майор Пронин. Он сказал: "Обниматься и целоваться в засос не будем: виделись сегодня в участке!" Костя наш сказал, вылезая из треножника: "А, товарищ майор! Я вас не узнал без дубинки! А то я думал, это алкоголик Макарена, и решил напугать его. Да вот он сам: копошится в своём и бычьем дерьме!" - сказал Костя. "Остставить Макарена! Расскажи лучше, как ты убил кассира и смыл всю кровь!" - и майор поднёс к уху слуховой рожок, так как был туг на ухо типа. "Это всё наветы злого Обалдуя!" - сказал Константин и отвесил Обалдую пинка. - "Никого я не убивал!" - снова пинок. - "Я приехал настраивать вашу жизнь по-новому! Создать среди вас штурмотряды молодых комсомольцев, чтобы вы со стихами Маяковского ходили строем бритоголовые!" "Да мы и так бритоголовые!" - сказал Пронин и оголил лысину. - "И стихи знаем: "Достаю из кармана штанищ дубликатом бесценного груза! Паспорт! А у тебя что в штанах дубликатом, а?" - и майор принялся шутливо шарить в штанах Константина на вопрос: что у него там? Нащупал он нечто такое, что заставило его взять под козырёк и сказать: "Извиняемся, мамаша! Обознались! Мы-то думали, что вы обычный марсианин Костя (хоть пруд пруди!) , но я вижу, что марсианское командование сейчас направило нам саму свиноматку! Честь имею!" - и майор взял под козырёк. Даже Костя опешил: он сам покопался в своих штанищах, ничего не нашёл и возопил: "Неужели я действительно свиноматка?! Я не хочу! Видно, я потерял его в реке!" - и он бросился в байдарку и поплыл обратно по реке, багром прочёсывая дно. "Совсем рехнулся!" - сказал Пронин. - "То есть, рехнулась!" "Товарищ майор, а что вы нашли в штанищах Кости?" - трезво спросил Обалдуй, всё же покачиваясь и норовя обнять майора за шею, чтобы не упасть в эпицентр нечистот от Макарена и быков. "Тебе скажу! Я тебя полюбил: слушай! У него там ничего нет! Нет обычного марсианского пятачка, как у всех марсиан мужского рода! Он женщина, понятно? То есть, сама свиноматка. Это её пятачок на их стяге. Она хотела здесь опороситься и запрудить всё поросятами священными, понял?" "Понял!" - сказал обалдуй и упал носом в лужу нечистот и захрапел. "Придётся самому лезть на крышу клуба привинчивать штандарт!" - подумал со вздохом Пронин и попёр наверх, невзирая на свой вес в 180 кило. Он залез, привинтил штандарт, отдал честь, облобызал стяг и провалился в дыру в крыше на чердак клуба, где был курятник. Все курицы в ужасе отодвинулись от него, когда он схватился за насест, потому что в это время припёрся бойцовый петух топтать кур и не мог потерпеть конкурентов. Но у майора был вес, поэтому они были в разных весовых категориях. Петух Петя разогнался и стал бодать майора, но только свернул себе шею и упал бездыханных. "Вот так вот, матери!" - обратился Пронин к курам. - "Это и есть начало новой жизни по-марсиански! Я уже привинтил штандарт, завтра создадим колхоз имени "Свиноматки Константины" и будем ходить шеренгами с речёвками: "Это кто шагает в ряд? Это наш пионерский, блин, отряд!" И вы, вы тоже будете шагать и кудахтать, и в воздух чепчики бросать!" "Мы не будем!" - в ужасе отодвинулись куры. - "Уж лучше мы сядем в кукуевский концентрационный лагерь!" И приготовились подохнуть в самом тёмном углу насеста от ужаса, а не от старости. "А что? Хорошая идея! Разобьём лагерь, на воротах напишем химическим карандашом: "Кто не работает, тот тут!" И будем эшелонами зовозить туда всех кур Подмосковья," - сказал Пронин и весело спрыгнул с насеста, словно ему было 20 лет. В это время Костя так и не нашёл своего любимого фаллоса и, приуныв, возвратился к клубу. "Казните меня, товарищ майор, но я и есть сама Свиноматка!" - сказал он. "Знаю, дорогая! Это для нас большая честь! Ай глад ту си ю!" - и майор расцеловал Свиноматку по кукуевскому обычаю три раза в три щеки. "Чего?" - спросила Костя. "Я рад вас видеть на земле рассейской! Наконец-то мы сможем сами построить свой собственный самогонный аппарат и устроить в Кукуеве весёлую жизнь! Потому что этот героин мне уже не лезет! Хочешь?" - и хлебосольный майор протянул Косте мешок весом килограмма два. "Нет, я такую гадость не употребляю! У меня вот!" - и Костя достала из кармана космическое желе. Желе вылетело из тюбика и приняло форму ушастого зайца. Костя и майор сожрали по два зайца и повалились в стог рядом. Стали смотреть на ночное небо и пламенеющий закат. "Слушай, Свиноматка!" - спросил майор. - "А кто будет твоим Свиноотцом?" "Да хоть ты!" - ответила Костя. "Но я морально не готов вообще... У меня жена-дети... А вообще, хрен с ними! Давай я тебя поимею!" - сказал Пронин с радостью. "Поимей, но учти, что у Свиноматок по 12 входных отверстий и по 24 соска!" - сказала Костя. "Соски меня не интересуют, а отверстий вполне достаточно одного, мы за ценой не постоим!" - сказал майор, взгромождаясь на Свиноматку. К.

ЭПИЛОГ

Понимаете, фантастика! Тоже сложно писать. Но с помощью моих обширных знаний я могу накрапать (не скажу ещё 10000 ПВНов) . Если искренне, а я не вру никогда, потому что начисто лишёл чувства юмора, то я гениален. Приветик! К.

Александр

Барсуков

Страна

сказок-111

("Письма в никуда"-111)

2007

ПИСЬМО В НИКУДА-1102

21 апреля 2007 года. 20-ого я не писал: отдыхал и притом в день рождения этого дибила Шикльглюбеля не хотел писать. Но было грандиозное ЦЭ. Об этом я напишу: был страшный оконный страх. Как я дошёл до жизни такой: переключал пульт телевизора и понял: "Импульс действия!" То есть, щас попереключаю, а потом и выброшусь, импульс один и тот же. Но меня это не испугало: подумаешь: увидел белое окно. Белое само Блокирует. И вообще, думал я, это естественно: стоящий хрен всегда больше мозга. Так что это симптоматично: огромное белое окно и маленькие тёмные мозги. Но тут меня поразило: но если я буду выкидываться, то именно это и будет не белым, а двуцветным: белое и вверху тёмное! То есть, для Правила просто не осталось места. Оно-то ведь и было в тёмном верху. И эту двухцветную модель я не смог сублимировать, от чего глаза совсем и закатились. Потом мне приходило на ум, что Правило-то на самом деле не столб уверенности, а нечто невесомое и неустойчивое. И вообще безразлично, какое у меня Правило, когда закатываются глаза, недаром же: "Изменения расстояний не выдерживает ни одно Правило!" Это такая страшилка с прежних времён. Есть и ещё одна: когда стихнут все звуки за окном (звуки машин) , тогда-то и надо выбрасываться! Это как раз по-детски. Короче, все эти страшилки я сегодня утром прошёл и убедился, что самое основополагающее - УЖАС! Вот так вот. Началось это с Оконного Ужаса, о котором я и написал. Ошибка это была с моей философской стороны, или логичность в течении болезни-ЦЭ, когда настаёт такой момент, когда очень страшно? А хрен его знает. Зато сегодня мне весело, потому что всё кончилось. Сказка про идиота в воинской части. Жил-был Шувек, идиот в воинской части. И вот приходит к нему его босс, поручик Букач и говорит: "Почисть, мне, мол, сапоги!" А Шувек говорит: "Был в таком селе, Пражских Бубеновицах, один лесник, Ковачик. Так он женился, убил топором свою жену и женился второй раз! И нате: второй раз кокает свою жену! И женился он тогда третий раз на жестокой женщине Прасковье из Пражского Подмосковья! Так та кокнула и его, и себя, а потом сама на себя и заявила. В суде она стала такими словами крыть Государя Президента Жутина, что адвокаты сошли с ума, а домашняя собачка судьи, которая судье помогала стучать молотком по столу, озверела и перекусала всех заседателей, а саму Прасковью разорвала в колыбели и сожрала!" "Да!" - сказал поручик Букач. - "Много я видел идиотов, Шувек, но такого кретина, как ты ещё не видел!" "Это что!" - спокойно отвечал Шувек, сияя лицом, словно полной луной. - "Посмотрим, что вы скажете на это!" И он принялся химическим карандашом писать на лысом лбу своего поручика: "Я, нижеподписавшийся поручик Букач, согласно параграфу номер 567..." Поручик долго терпел-терпел, потом поинтересовался: "Написал?" "Нет ещё!" "Это не важно! Потому что ты уволен!" "Но за что?" - спросил Шувек, и слёзы навернулись на его лунообразную рожу. "А за то... А вообще, знаешь ли, Шувек, в одном монастыре тоже был один лунообразный придурок типа тебя! Так он был голубой и имел вялый уд!" - сказал поручил Букач и сплюнул. "Да, отче!" - признался Шувек. - "Это был я! Помнится, в 1913 году, когда мы воевали с турками, и на каждом углу на дереве сидело по одному солдату автро-венгерской армии, а на стрелку сбоку был нашпилен капрал (да так, что все кишки остались в штанах! Аккуратно насадился!) , подходит ко мне какой-то монах-гомосека и говорит: "Не послужишь ли мессу вместо меня, Шувек? А то у меня, понимаешь, вялый уд!" "Ну и что?" - спрашиваю. "А то, что кроме этого уда, мне в голову ничего путного не идёт. Вместо, понимаешь, "еси на небеси" - "уди на удилище"!" "Ладно!" - говорю. А сам купил бутылку церковного вина, напился в стельку и пошёл в монастырь. В таком состоянии я был вылитый гомосека, так как лез ко всем монахам, как подвыпивший член городской управы и хватал их за их напряжённые уды. Потому что только гомосека может бродить по монастырю с вялым удом, у обычного монаха это считается оскорблением святого места. Ну вот. Схватил я за уд и настоятеля, слепого Пью. И у него, понимаете, тоже не стоит. И тогда я понял, что он обожрался комедии Аристофана отравленной и скоро умрёт. "Ты что же, спрашиваю, обожрался комедии или тоже гомосека типа меня, Шувека?" "Нет, говорит, я - домосека, домосед, то есть. Ну и понятно, обожрался!" "Да на кой ты её жрал? Разве она для этого написана? Иди вон в заколоченный колодец по адресу Красная Площадь, дом 1, прогони оттуда подпоручика Дуба, который норовит выпить оттуда всю лошадиную мочу и проблюйся! Если скажут, что Дуб спит здесь вечным сном, немедленно буди! О выполнении доложишь! И немедленно выкинь эту вонючую майку и переодень трусы, так как от тебя уже воняет!" - сказал я, Шувек, ему, настоятелю. Настоятель нагло засмеялся прямо мне в рожу, и луна осветила лунообразные черты его лунного лица. Он ещё прошёлся "лунной" походкой и отрезал: "Мне нечего менять, потому что современные монахи не носят нижнего белья!" и оголил свой противный уд! Я в ярости схватил его за этот уд и, к моему ужасу, тот остался в моей руке! Он был резиновый! "А откуда ты, извращенец, взял резиновый уд?" - продолжил я пытать настоятеля. "Ничего сложного: выменял на бычье сердце в местной деревеньке, откуда к нам в монастырь приходят проститутки, и куда мы сбрасываем отходы производства!" - ответил настоятель и загоготал, ощеря свои кривые зубки. "Иди почисть зубки, только не говори мне, что современные монахи не чистят зубки! Я лично видел Папу Римского (когда я арестовывал его за бродяжничество!) , так у него вообще вставная челюсть, но он регулярно чистит её оподельдокком, так как подозревает, что она излучает радикулит, которым он от неё и заразился!" - говорю я, Шувек. "Вот тут-то ты и попал! Ты - полный слабоумный симулянт-идиот!" - закричал в полном восторге настоятель, словно только что удачно нагадил на сечку типа кота. (Что такое "сечка", знаете? Я - нет.) "Челюсть не может заразить носителя радикулитом!" "Может, говорю, если носителя в детстве нечаянно ударило метеоритом-посланником Господа с небес, и его не избрали пожизненным Папой! Этот метеорит лежит в Мекке, можешь поглядеть!" А настоятель говорит: "Я типа слепой!" "А может, ты ещё типа и глухой?" - говорю и ударяю его сборником комедий Аристофана по лысине. И он ослеп и оглох, потому что на титульном листе этих комедий было написано: "Тираж 100 000 экз."! Значит, он сожрал только один экземпляр, а все ему никогда не сожрать. А это значит, что основоположник церквы Аристофан разрешал прихожанам смеяться, что противоречит той истине, что смеющийся прихожанин похож на прихожанина-макаку. Что смех вообще - это противно. Потом я пошёл служить мессу. Набрался целый зал прихожан-макак. Одни из них в задних рядах играли в "мясо", и на меня постоянно уставлялась голая задница. Мне это, наконец, надоело, и я крикнул пьяно: "Эй там, с голой задницей! Повторите, о чём я говорил!" "Что река Волга впадает в Каспийское море?" "Холодно! Ледники!" "В Чукотское море?" "Теплее! Ещё теплее!" - говорю. Тут эти зеки обнаглели, надели свои зас.анные подштанники и сказали: "Да пошёл ты, хренов проповедник! Мы вообще верим в Мустафу!" "Очень горячо!" - говорю. "Ну не в Мустафу, а в Магомеда!" "В десятку!" "Что в "десятку", что в "десятку"?! Щас как наложим кучку у тебя в храме, так запоёшь по-другому, свинтус!" - кричат. "А не посмеете!" "А посмеем! Нас звать вообще "паханы Москва", которые известны тем, что наложили на стол начальнику!" - говорят и садятся делать кучку. "Ничего страшного!" - говорю я остальным прихожанам. - "Без паники! Не обращайте внимания! Женщина, поставь стакан - дома попьёшь! Дело в том, говорю, что я и был тем начальником! И сам Москва вам расскажет, как я заставил его вытирать его дерьмо, иначе (пригрозил я тогда) я кину в вытрезвитель самого ботанического зека из его камеры, который вытирал каждый день около параши! "Только не это!" - сказал Москва, так как следующая очередь вытирать парашу была его, так как в камере у них и сидели только двое: он да тот ботаник. Поэтому Москва вытер и ещё мне сапоги целовал!" "Здесь тебе не тут!" - закричали мне местные паханы, игравшие в "мясо". - "Здесь ботаников нет!" И тогда я сказал часовому: "Уведите и расстреляйте их!" Часовой увёл и расстрелял их. Все прочие прихожане были в панике, а я хлебнул ещё винца и сказал: "Что за дрянь такая? И как вы, православные, можете её пить?" А мне говорят: "Мы, масса Шувек, её не пьём, мы купаем в ней младенцев и бронзовые ложечки, которые даём облизывать тифозным и прокажённым!" "Бедные тифозные и младенцы!" - говорю. Тут вернулся часовой и говорит: "Паханы потеряли чувства перед расстрелом!" "Хорошо, говорю, пусть потом чистят клозеты зубными щётками!" "Одна непридвиденность, масса Шувек, - говорит часовой, - у них нет зубных щёток!" "Так выдайте со склада! За всех приходится думать самому!" - говорю. "Ничего не получится, масса, - говорит часовой, все щётки зарезервированы за Папой Римским!" "Зачем ему так много щёток?" "Он ими чистит ботинки прихожан в Рио!" "Зачем?" "А как прожить на скудную зарплату Папы?! А ведь у него семья, машина, дача, курочкам корма подбросить надо, кобыле овсе, корове - пшена, собаке - ..." "Чего, г.вна?" "Нет, консервов!" "Вот пусть сам и питается этими консервами! Передайте каптёрщику: больше щёток Папе ни под каким предлогом не выдавайте! И прихожанам скажите, чтоб не приносили! И вообще скажи: "Разговор есть!" - говорю я, Шувек. А часовой говорит: "Какой?" "Такой! Не твоего ума дело! Иди служи! Работай! А не то сгною в концентрационном лагере для прихожан "Жизнь, Полная Радости!" - говорю. "И что, такой тоже есть?" - спрашивает часовой. "Нет, но я его организую специально для тебя, балбес!" Короче, отслужил я мессу, и вот я здесь с вами, масса поручик Букач!" Но поручик уже его не слушал. Он всунул голову в петлю и приготовился спрыгнуть. "О, я люблю смотреть, как вешаются поручики!" - сказал Шувек и взял в руки монокль, чтобы не упустить детали. Поручик спрыгнул, но у него вес, и люстра, на которой он вешался, упала ему на голову. Он стал бегать с этой люстрой по дому, хрипя и ругаясь, а потом дал невинному Шувеку по яйкам ногой. Шувек согнулся от боли, но прошептал: "Благодарю!" И потом: "Убийца нечестивый вонзил Шувеку кинжал. Шувек шляпу снял учтиво, сказал "Благодарю!", отвернулся к стенке и помер!" К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1103

23 апреля 2007 года. Сказка бро Мустафу-Ибрагима. Шёл он по горной дороге, его любимый ослик Аи подох на крутом перевале, плачет Мустафа. А тут из-за горного хребта вылезают 40 разбойников и тоже плачут! И тогда вылезает последний 41 разбойник, мальчишка-матадор, который вместо того, чтобы произвести впечатление на свою невесту, сопливую Прасковью из Рио, получил рогами под зад! И тоже плачет. Вот такой водопад. Но тут мужественнейший Володенька Троцкий встал, вытер слёзы и говорит: "Харе, ребцы! Поплакали и будет! Начинаем танцевать! Я сегодня самый бодрый, мне не хочется скучать! Этот танец самый модный будем танцевать!" "Он рехнулся!" "Сами вы рехнулись!" - сказал Троцкий и закинул за щёку передоз экстази. И его ноги сами давай выделывать крендели. Он подскользнулся на валуне и свалился в пропасть. Но когда он упал со скал, ты стонал и держал! Шаг на ледник наступил - и в крик! Это про мальчишку-матадора. Он вынул из своей задницы рога, перестал временно плакать и принялся стонать, но держать! "Отпусти меня, Иванушка! Не сдюжат твои баллоны!" - просит Троцкий. "Какие баллоны, дядя Володя?" - спрашивает матадор Иванушка. "А такие!" И точно: не сдюжили баллоны! Разорвалось сердце матадора (это первый баллон) , отказали почки (это ещё 2 баллона) и лопнули кишки (это ещё с десяток баллонов) ! Упал Троцкий на попу на дне расщелины и принялся потирать ушибленное место. "А дядя Троцкий здорово разбирался в анатомии!" - думал Иванушка, зашивая суровыми нитками свои баллоны и вставляя обратно в задницу рога быка, чтобы-таки произвести впечатление на свою привередливую невесту Прасковью из Рио. Но та не стала дожидаться Иванушку, а пошла на бразильскую трансконтинентальную магистраль (которая в Рио тоже самое, что Тверская в Москве) и стала автостопить. Прикатил грузовик МАЗ, и добродушный водитель-дальнобойщик открыл дверцу. Прасковья легко вспрыгнула в кабину, оголила жидкую грудь и сказала: "Тебе дам за 200!" "За 200?" - и водитель пристально пощупал хилую грудь. - "Не дороговато? Учти: я убиваю всех проституток, с которыми имел дело! Весь кузов МАЗа таким образом наполнен трупами! Но они брали по 150!" "Что?!" - испугалась Прасковья и выпрыгнула из грузовика, а шофёр кричал: "Я пошутил! Я пошутил!" "Дурак! И шутки дурацкие!" Встала Прасковья: чулки разодраны, юбка разодрана - и заплакала она скупой проституточной слезой. Но тут как раз на самокате ехал её Иванушка с рогами в заднице. "Тебе дам за 30!" - сквозь слёзы сказала ему Прасковья. "Прасковья, ты что, совсем обалдела? Я же твой любимый Иванушка!" "Тогда за 10!" Иванушка схватил тулуп-пончо (который так нравится жителям Бразилии) и укрыл бедную девушку, у которой началась тропическая лихорадка и нарыв на пальце, который следовало макать в фекалии каждые 20 минут. Что она и делала, и каждые 20 минут падала с самоката, на который её посадил Иванушка, и орала благим матом. Потому что вместо целебного (в этой Бразилии) бычьего дерьма Иванушка по ошибке притащил коровье дерьмо ("Made in USA") , которое ему втридорога продали на вещевом рынке в Рио. И даже не хотели ещё отдавать за 400 баксов! Он им русским языком говорит: "Нинья! Ушиблась! Фингер бо-бо! Дай дерьмо!" А ему отвечают: "Мы "нинью" не понимаем! Бери, пока дают такое, а то дифцит!" "А! Дифцит! Так бы сразу и сказали!" - и Иванушка купил всю партию. Ну и зря. Как про это лохотронство узнал Мустафа наш Ибрагим, он вытер слёзы, взвалил труп ослика Аи на плечи и пошёл сам разбираться с лохотронщиками. Первым делом, он обрушил им на голову ослика и сказал: "Даст ист ослик!" "Сами видим!" "Стоит 500 баксов!" "Врёшь, не возьмёшь!" "450!" "400 и по рукам!" Короче, загнал своего любимца Мустафа-Ибрагим за 400 "зелёных" и принёс выручку Иванушке: "Нинья, говорит, это святое! На тебе 400!" "Да на кой мне 400?! У меня нинья сходит с ума от боли!" И точно: именно в этот момент из кибитки, которая была приколочена над самокатом от студёного веяния с гор Бразилии, высунулась Прасковья и заблевала Мустафу-Ибрагима. "Да, вижу: дело серьёзнее, чем я думал!" - сказал Мустафа, отряхиваясь от этой гадости и дерьма из США. - "Но скажи на милость, зачем она принимает это дерьмо внутрь? Ведь на упаковке бразильским языком написано: "ГЕТ ОУТСАЙД!" Что значит "внешнее"!" Вылезла Прасковья и сказала: "Мы ГЕТ не понимаем! Но когда я была маленькая и жила в Гасконии, то моя мамаша всегда принимала беруши внутрь и запивала водой: "Это всегда помогает!" И мне завещала. Поэтому-то, тупой Мустафа, я и принимаю дерьмо внутрь и запиваю стаканом ледниковой родниковой воды "Аква-Фрешенер"!" "Дура ты, Прасковья!" - сказал Мустафа. - "Поэтому и болеешь бесконечно. Беруши и матушкин бальзам надо принимать ВНЕШНЕ!" Между тем длинные тени упали на местность от гор Бразилии, наступил вечер. Прасковья приняла внутрь ещё дерьма и схватила Иванушку за горло: "Плохо, мне Иванушка! Помираю я! Хоть дитя нашего оставь жить, что под сердцем моим бьётся!" От удивления Иванушка перестал стучать башмаком по дороге, разгоняя самокат, и спросил: "Какое дитя?" Прасковья опомнилась, что сказала лишку, но отступать было некуда. "Я беременна, Ивашка!" "Надеюсь, не от меня?" От кого беременна Прасковья, вы узнаете в следующей серии, оставайтесь с нами! "Уж точно не от меня!" - сказал Мустафа-Ибрагим, и на него крупно наехала камера. Свет в зале зажёгся. Муви кончилось. Все так и сидели с открытыми ртами, не могя проглотить поп-корн, который застрял в горле. Один только глава разбойников, 42-ой разбойник, Али-Абу весело жрал поп-корн и пел: "Айм бед!" Но ему по затылку попала чья-то женская туфля, и он заныл: "Чего вы кидаетесь?" Шучу. На самом деле никакого муви не было. Это правдивая бразильская история о Жизни и Смерти Прасковьи Мурьетты. Родила она в кустах ребетёнка. Она вообще хотела родить его в зелёной луже, которая была за их хижиной (лужа отходов, куда они ходили как в туалет) , но добропорядочный Ивашка отговорил Прасковью, что, мол, тогда их ребетёнок вырастет с поганками на голове. Короче, это была та самая Прасковья, которая Али-Абу разболтала, что у Мустафы кончились патроны. Поэтому, после того, как Али-Абу застрелил безоружного Мустафу, Ивашка сказал: "За товарищев наших!" и застрелил свою Прасковью. Про него ещё говорили: "Он - молчун! Если враг молчун - это враг!" А он всё ходил туда-сюда с новорождённым, которого назвали Евгением, и думал: "Где же мне взять женскую грудь?" Сделает три шага и снова: "Жен-ску-ю грудь?" Так он приплясывал-приплясывал, пока на горизонте не показалась Молочница. Это была жирная бой-баба в сапогах. Ивашка бросился перед ней на колени, распушил свои длинные волосы и, моргая длинными ресницами, с румянцем на щеке спросил Молочницу: "Добрая женщина, попоишь моего первенца мочой? То есть, молоком?" "А ты что сама?" - спросила Молочница, так как приняла Ивашку за женщину. "А я сама пр-р-р..." - пропердела разачарованно губами Ивашка. - "У меня в груди один купорос, потому что нам на станцию "Бразилия-Товарная" прислали бидон купороса, и мы всей бригадой лежали "под капельницей"! Нас потом ещё называли алкашами, которые выпили весь купорос. На нём какой-то дурак написал: "СПИРТ". Вот если бы на спирту кто-то написал "КУПОРОС", всё равно бы выпили! И вообще я - мужчина! Это с пор купороса у меня не растут волосы на ногах (а бывшие все выпали) , зато отвалился пенис и выросла грудь. Но я не натуральная блондинка, а купоросная! Это нездоровая красота!" - сказал Иванушка и заплакал, размазывая по щекам слёзы пальцами с красивыми длинными крашенными ногтями. "Эх, милочка!" - сказала Молочница. - "А у кого щас красота-то здоровая? Вон меня сватают за какого-то урода Флюкостата, так он вообще трисексуал!" "Разве такие бывают?" - спросил Иванушка, вставая с колен и поправляя шёлковое платье. "Да! Это у которых три перца! Таких много в Нагасаки и Хиросиме после известных взрывов! Вот я и думаю: пойти за такого или нет?" "Иди за меня! Я хочу тебя! Возьми меня!" - сказал Ивашка, и его груди вывалились из сарафана. "Нет, женщина! Флюкостату я отдана и буду век ему верна!" - сказала Молочница, сплюнула и стала кормить ребетёнка Евгения молоком. Евгений подрастал не по годам и радовал своего отца, Ивашку. К этому времени Ивашка поседел, обзавёлся морщинами и мимическими морщинами. Но продолжал краситься и завиваться, так как мечтал отбить у доброй Молочницы Флюкостата, потому что это был последний парень на бразильском селе, так как прочие парни при виде того, в кого превратился добрый мачо Ивашка, ретировались в горы и стали там пастись, питаясь подножным кормом. Они превратились в горных козлов. Итак, Евгения Мололочница поила молоком до 16 лет. Вот сидит Ивашка перед старым, как и он, зеркалом и спрашивает: "Есть ли, мол, кто-то красивее меня?" А Зеркальце отвечает: "Есть! Это я!" Разбил в ярости Ивашка Зеркальце и пошёл рубить дрова и за водой в заколоченный колодец, чтобы сварить им с Евгением овсянки! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1104

25 апреля 2007 года. Ранняя заря. Живописец Петров сидел перед мольбертом, на котором была изображена одна левая женская грудь. Тут пришёл критик Иванов и сказал: "А с какой это натуры вы рисуете, уважаемый? У вас же перед носом одни коровки травку щиплют, лес зеленеет, солнышко блестит..." "Как критики - так все в критики, а ты попробуй нарисуй голую Диану-Охотницу при виде убогого вида этой нехитрой природы! Ты думаешь, легко изобразить грудь, когда прямо перед твоим носом вымя коровы?" - резковато ответил Петров. "А чего же вы, батенька, в павильоне своём не малюете?" - продолжал допрос Иванов. "А павильон мой, батенька мой, сожгли фашисты, а меня самого выкинули со словами: "Здесь это дерьмо творить не будет!" И напоследок ещё нацепили мне на шею балалайку, порвав струны, понятно?" Иванов заплакал и отошёл от жертвы нацизма. Петров продолжал рисовать вторую грудь, когда раздались звуки машин и мотоциклов, и на полянку выехал взвод СС. Ими командовал оберст Флюгель. Этот оберст ещё издалека во всю разглядывал картину незаконченную живописца Петрова и нашёл её порочащей чистые устои рейха, а самого Петрова принял за еврея. Так что разговор был коротким: "Вас ист дас?" "Дас ист картина: "Коровки пасутся на славу Великого Рейха в предверии живодёрни для питания доблестных солдат рейха!" - ответил Петров и заслонил своей спиной грудь на картине. "О, ты думайт - ты очень умён, чтобы перехитрить рейх, я?" - спросил дотошный Флюгель и стёком отодвинул Петрова. - "Ты есть коммуняка и будешь немножко расстрелян!" "Но это же коровье вымя!" - не сдавался Петров. "Знаемо мы такое вымя!" - сказал Флюгель и показал себе не грудь. Солдаты расхохотались. "Да нет же!" - кричал Петров при смерти. - "Я дорисую морду и лапы - и будет корова!" Флюгелю надоело спорить с живописцем, он вынул "вальтер", приставил к виску Петрова и сказал: "Вот тебе и конец, грязный еврей!" Но тут вмешался критик Иванов: "Герр оберст! Я лично следил за этим зловредным евреем! Он точно сюда до этого приволок развратных девок и рисовал с их натуры, потому что с коров такое не нарисуешь!" "Девок? Мэдхен?" - заинтересовался Флюгель. - "Где есть девки?" "Да вон они, в стогу!" - сказал Иванов. "Молчи ты, сволочь!" - зашипел на него Петров, но было поздно. Весь взвод СС, расстёгивая штаны и подштанники, бросился в стог. Там действительно отдыхали от позировании три девки, но были они худы, как дохлые курицы. "Ты есть обманывайт нас! Такой груди ни у кого из них нет!" - кричал Флюгель, потрясая "вальтером". И давай стрелять в девок. А Петрова он замыслил отправить в нацистский концлагерь "Жизнь, Полная Радости!" Дело в том, что приезжал сам Гиммлер и говорил, что его самого от этих дибильных нацистских названий корчит: "Деревянный лес", "Домик Заксена", "Ревенсбрюк (Брюква ревена)", "Дахау" и пр. Нет, чтобы что-то жизнерадостное, как сам Великий Фюрер, который любит перед камерами хроники станцевать гопака и в присядку! Поэтому новый концлагерь Гиммлер собственноручно назвал жизнерадостно. Он долго мыслил, мусолил карандаш, писал что-то, потом комкал и вышвыривал написанное в окно. Наконец его осенило. Так возник этот лагерь. Но пока Флюгель расстреливал невинных девок, Петров созрел для Сопротивления. Если раньше он был простой художник-еврей, то теперь был антифашист. Он нарисовал быстренько чёрной краской на холсте слова: "Гитлер Капут!" и бросился в ближайший подлесок, чтобы примкнуть к партизанам. К сожалению, в самой Германии партизанских отрядов пока не появилось, поэтому Петров был первым немецким партизаном. После того, как Флюгель расстрелял девок, он прочитал на холсте и объявил тотальную охоту на Петрова. Но тот был уже далеко: ветки хлестали его по лицу, на голову падали шишки еловые, зашиворот - клопы древесные, но он отчаянно бежал. Неожиданно сзади затрендели автомобильные моторы! Это был Флюгель! Но нет! Флюгель в это время мочился на холст Петрова, а потом для очистки совести застрелил и маявшегося поблизости критика Иванова. 4 трупа сложили в кучку и подожгли, облив бензином. Сверху воткнули табличку: "Они не верили в Победу!" и уехали. А позади Петрова трендел на "Порше" старик-лесник Потапов. Этот Потапов был не бог весть, какой партизан. Однажды только он накормил кедровыми орешками бежавшую из эшелона с заключёнными девочку Варю. Так потом девочка эта блевала орешками, так как слопала с кожурой. Потом Потапов проводил её до ближайшего болота, перекрестил и сказал: "Там - Россия!" И девочка пошла на восток. Потапов забыл только сказать, что до России 1200 километров, поэтому девочка провалилась в трясину и утонула. Дело в том, что Потапов подозревал, что девочка засланная, так как никому никогда не убежать из эшелона заключённых. Но это было не так. Девочка хоть и была слабоумная, но продолжала всюду искать свою маму. И когда эшелон с заключёнными подорвался на партизанской бомбе, она вышла на воздух, идя по трупам ужасным, что валялись везде, и пошла на восток. В это Потапов тоже не верил, так как, как уже говорилось, здесь партизанами и не пахло. "Да как ты не понимаешь, старый пень!" - кричала девочка эта Варя за стаканом самогона с Потаповым. - "Мне глубоко на.рать, чья эта была бомба! Может, это было покушение на Гитлера! А может, самолёт Матросова врезался в состав, полыхая, понял, нет?" "Не Матросова, а Гастелло!" - поправлял её дед Потапов, продолжая не верить. После того, как он отослал Варю на болота, он лично приходил смотреть на место катастрофы. Нашёл только изгаженную фекалиями газету "Дейче Беобахтер", а обломков состава не нашёл. И понял тогда Потапов, что Варя - засланка, чтобы его, Потапова, упрятать в "Треблинку" (концлагерь) . А Варя шла болотом и думала: "Какой тупой партизан! И вообще, какие они все тупые: и немцы, и немецкие партизаны! Не рассказывать же ему правдивую историю побега из плена!" А история эта была до простоты трогательная и простая: когда в дом Вари пришли фашисты с тем, чтобы всех согнать в лагерь, они спросили девочку: "А где твой дедушка-коммунист?" И Варя предала дедушку-коммуниста и указала ручкой на сортир. Когда дверь его вышибли, то нашли деда повесившимся в предверии "Треблинки". А потом Варю спрашивают: "А где твоя бабушка?" Показывает. А бабушка сидит мёртвая, только клубок с нитками обмотался вокруг горла. Варя бросилась к любимому котику Ваське и сказала: "А тебя я не предам! Если дед бил меня вожжами по заду, а бабка ставила в угол голыми коленками на горох, то ты, котик, мне ничего плохого не делал, разве что гадил мимо лотка!" Но унтер Злюгель отнял у Вари котика и сказал, смеясь: "Котик! А, котик! Мы будем тебя немножко расстреливать!" - и выстрелил котику в ухо! Варя заплакала и бросилась на улицу. Сзади ей грохотали выстрелы, а голос Злюбеля произнёс: "Завтра поймаем! Никуда не денется! Отвезём в детский концентрационный лагерь "Земляничная Поляна"!" И все фашисты захохотали, потому что название было поистине зверским: детей заставляли самим собирать землянику на поляне (потом землянику эту отправляли партийным функционерам) , а детей заставляли выкапывать себе могилу на этой поляне и закапывали заживо. Но Варя спряталась в одной пустой трансформаторной будке, и её не заметил патруль наци. И вот девочка пришла к Потапову, но не стала рассказывать, как предала и без того погибших родственников. От которых она и слыхала (или где видала или читала) , что на востоке есть страна Восходящего Солнца, где солнце вечно восходит. Япония. И там-то и живёт её маман. Но, понятно, до Японии было даже ещё дальше, поэтому Потапов махнул на неё рукой и пошёл к себе в каморку пить самогон. А потом оседлал "Порше" и обнаружил Петрова. Петров спросил его: "Дед, ты коммунист?" "Нет!" "Еврей?" "А тебе какое дело?" "Я есть местный полицай Петрофф! Я есть выявлять коммунист, чтобы мало вешать их!" - стал врать Петров, который не мог доверять никому здесь. Мало ли что за тип этот дед? И "Порше" у него откуда? "Откуда "Порше"?" - спросил Петров. "Это подарок лично мне от лично господина Клубня!" - нагло соврал дед. "Клубня? Он что, украинец?" "Да нет! Он стопроцентный наци, служит у генерала Власова!" - ответил дед и длинно сплюнул. Петров понял, что час откровенности между ними ещё не настал, поэтому он побрёл дальше в болота. "Если встретишь девочку Варю, то передавай ей от меня привет!" - кричал ему в спину Потапов. - "Да не забудь условный сигнал, чтоб она не решила, что ты подосланный: свистни типа "Спартак" - Чемпион"! "Наверное, дед этот - партизан, - думал Петров, - но откуда "Порше"?" С Варей же он встретился совершенно случайно и скоро. Дело в том, что девочка провалилась в трясину, и её труп успел разложиться и был обглодан крысами. В таком виде с косичками он был непревзойдённым символом антифашизма. Петров залюбовался на красочную натуру, но случайно сам съехал в эту же трясину и стал тонуть! Он кричал, звал, матерился, но все звуки поглощали дремучие леса. Потом на восток полетели фашистские "фоккевульфы" бомбить Москву, но Петров уже утонул, и его труп глодали болотные червяки и жабы. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1105

25 апреля 2007 года. Светлый труд про Зону, Завод, Любу и то, как она любит Маяковского. То есть, Он любит Её, а Она любит Маяковского. При этом завод сдадут сверхурочно. Но Он пронесёт с завода в лифчике поллитры и напьётся в драбадан. Он станет орать из окна: "Люба! Люба ушла! Куда ты ушла, скотина? Наверное, к механику Степанову! Вернись!" Но тут все подумают, что он хочет выброситься, и приедет пожарная команда спасателей. Они подгонят лестницу к окну и станут пилить решётки. А решётки не пилятся! И именно в этот-то момент Он, Семён, и убьёт контролёра Миклухо-Маклайского, которого он держал в заложниках. Решётки, наконец, перепилят и ворвутся в помещение! Но будет поздно! Контролёр мёртв, а Семён сам себе нанёс удар в печень ножом и пребывает в сумеречном состоянии. Как известно, пьяному море по колено, поэтому Семён оклимается и станет дальше орать: "Всех убью! Уничтожу! Всем зенки вырву и на ж.пу натяну! Дерьмоеды! Подонки однозначные! Сволочи! Где мои 16 лет? На Заводе сгнили! А-а!.. Волки позорные!.." Короче, увезли его в психушку, а командир спасателей Гжельский говорит своим подопечным: "Почему так долго пилили решётку?!" "Но он же это... мог выпрыгнуть!" "Как он мог выпрыгнуть через решётки?!" Позвали главную паникёршу старушку Ивановну. "Ивановна! Зачем нас звал?! Зачем будил? Зачем паник поднимал?" "Так он же, батюшко, орал: "Люба! Я иду к тебе! Почему у людей нет крыльев типа у птиц как?" "Ты дура, Ивановна! Как он мог выпрыгнуть через окно КПЗ?" "Какое это КПЗ? Это же Завод! На нём коробочки выпускают! Я одну такую купила (теперь я в ней баклажаны храню) , так на ней вытатуировано: "Не забуду мать родную!" Очень трогательно!" - говорит Ивановна и плачет. "Плачем контролёра к жизни не вернёшь! А КПЗ оно и есть КПЗ, то есть, ИТК - ИТК, потому что это не КПЗ, а Исправилка! Ну и что, что там делают коробочки зеки? Всё равно это не завод." На том и порешили и разошлись хоронить Миклухо-Маклайского. А старушка тайком от всех открыла каморку, достала ещё одну из зековских коробочек и стала на неё молиться. Коробочка была не бог как весть склеена, но зато на ней был изображён мужской орган, да так натурально, что Ивановна поверила: кто-то хочет! Вот и стала молиться, как на икону. Потому что натурального органа 10 лет не видала с тех пор, как её муж Сидоренко зарубил топором 12 человек в сарае в Череповце, а потом сам на себя заявил. Судья его спрашивает: "Зачем 12?" "Дюжина, Ваша Честь. Люблю 12." "Но там же были невинные женщины, старики и дети! 2 беременных женщины и один мужчина с простатитом!" "А мне фиолетово! Я вообще считаю, что после смерти все попадают в ад. Беременных это не касается, понятно." Судья понял, что это - крепкий орешек и впаял ему 25 лет лагерей. Ивановна тогда плакала и спрашивала: "Ваня, зачем ты так со мной? Как же я одна?" "Что, и тебя кокнуть?" - спросил Ваня. "Дурак! Как я только за такого дибила выходила? Да ещё родила ему детей и внуков?" А старший сын Вани Данила отвесил отцу щелбан и сказал: "Ты - не бойскаут, папаня! Бойскауты приходят в аудиторию и начинают расстреливать студентов, понял, нет?" Ваня плюнул и говорит: "Бойскаут с.аный!" На том и порешили. Ваню этапировали, а Данила сидел в уголочке избушки и вышивал гладью изображение винтовки на подушечной наволочке. Ивановна погладила его по головушке и сказала: "Неправду говорят студенты, что ты самый тупой! Разве тупой может так вышить винтовку?" "Я, мамаша, завтра на дело иду! И ты меня не остановишь! Я пойду в институт Патриса Лумумбумы и расстреляю африканскую команду по игре в "го". А ещё лучше - женскую команду по игре в этот... как его? Керлинг! И мне в Адис-Абебе поставят памятник, потому что эта команда вечно проигрывает!" "Умничка мой!" - сказала Ивановна. - "И неправду говорят, что все мы тупые, так как живём рядом с ИТК. Нет, мы умные! Пойду ещё закуплю зековских коробочек!" И она ушла. Данила вытащил из подпола винтовку и отправился в институт. На входе его дюжий охранник спрашивает: "Ты куда? Сегодня только вход для студентов с нетрадиционной сексуальной ориентацией!" "Пусти, противный!" - говорит Данила и делает глазки. "Проходи!" Вошёл Данила: светло, дискотека, все отплясывают, так как наглотались "экстази". На сцене голые тёлки. Данилу заметили его товарищи-негритосы и позвали за свой столик. "Здорово, Данила!" - говорит студент по кличке Мандела. - "Вот мы тут спорим: применительно ли к афроамериканцам выражение "чернож.пый"?" "Применимо!" - рассеянно отвечает Данила и достаёт винтовку. Мандела говорит: "Мы, чёрные люди, всегда спокойны! Не то, что голые или жёлтые люди, которые щас попрятались под столики!" Но Данила действовал как в тумане. Он выстрелил в лоб Манделе, а потом стал целиться в голых тёлок. Те забегали по сцене и завизжали! "Прямо как в тире на уток!" - мелькнуло в голове Данилы. Но тут ему на голову обрушился удар пивной кружки. Это его ударил самый ботаник Сергей, которого даже в бойскауты не брали, потому что его с горшка сдувало, когда "Мальчики - направо, девочки - налево!" в походе. А он носил с собой горшок ночной. Это у него с детства было. Он говорил: "Ты мне больше не дружок: и не писай в мой горшок!" Так он сказал и щас, и его тяжёлая рука обрушила кружку на убийцу! Сергей сам удивлённо смотрел на свою руку, зато потом его портрет поместили в стенгазету под рубрикой "Разное": "Сегодня студент-ботаник Сергей спас от смерти 250 сотоварищей и уничтожил убийцу Данилу вместе с винтовкой. Всвязи с этим Сергею сегодня дадут. Даст самая красивая девушка общежития - Лубумба Патрика из Берега Слоновой Кости! Ура!" И точно: вечером Сергей зажёг свечи и стал смотреть на телефон: ждать Лубумбу. Ему никогда ещё никто не давал, особенно такая чернож.пая, как эта. Но это была не беда, потому что сам Сергей был тоже негр. И вот волнуется он, волнуется, как открывается дверь и входит Лубумба. Она говорит, сплёвывая: "Обойдёмся без формальностей! Ты знаешь, что я тебя не люблю. Тебя никто не любит. Но постановление нашей комсомольской ячейки для меня священно. Если они проголосовали поощрить такого недоноска, как ты, то я поощрю. Видишь: это ноги! Их две, они ходят! Это - груди, их тоже две, они болтаются! А эта - одна! В неё втыкают! Понял, нет?" "Понял, масса Лубумба!" - говорит Сергей, но с ужасом чувствует, что у него всё опало. "А это один, он опал!" - говорит. "Жаль! В таком случае я пошла! А ты, сука, смотри, не расколись, что ничего не было! Говори, что получил оргазм, понял?" - и девушка собирается на выход. "Может, послушаем "Бони М"?" - робко спрашивает Сергей напоследок. "Нет!" - отрезает женщина. - "Я люблю "чёрный метал"!" "А у меня есть!" - говорит Сергей. И вот они вместе слушают "чёрный метал" с бокалами в руках. Вот и встретились два одиночества, развели у дороги костёр, а костру разгораться не хочется: вот и весь разговор. Выпили, закусили, чем Бог послал, и девушка снова уходит. "Не уходи, Ланита!" - говорит Сергей. "Нет, Серёжа, я должна! Иначе без меня Завод не сдадут досрочно! Я - фирменное лицо Завода. Я должна прыгать в бикини перед Заводом и всем отрезать по парадной ленточке. Ты очень милый, но твой орган очень маленький!" Но тут Сергей чувствует, что его орган встаёт. "Он встаёт!!" - говорит он. "Ну-с, посмотрим на это чудо природы!" - говорит Лубумба и оттягивает рейтузы Сергея. "А почему он у тебя зелёный?" - спрашивает. "Боевой раскрас бойскаутов! При этом подходит к зелёному цвету ночного горшка, который я всегда ношу с собой!" - говорит Сергей. "Дурак ты, Сергей, и не лечишься!" "Я лечусь! Я принимаю оподельдокк!" На том и расстались. Но мы отвлеклись. Наша сюжетная линия проходит через судьбы типа старушки Ивановны, чтобы вместе с ней пережить красные и чёрные страницы её убогой истории. Как уже было сказано: муж её топтал Зону, а Данилу убил Сергей. Поэтому матушку Ивановну обуял маниакальный мизантропизм. Нет, мизонтроп - человеконенавистник. А её обуял гумманизм. Она стала вроде матери Терезы свердловского пошиба. Она пекла пирожки и раздавала детишкам. Только многие там находили булавки и тараканов, но молчали, не хотели обидеть старушку. А старушка в чёрной байдане по вечерам злобно мешала булавки и косточки летучих мышей в огромном чане с тестом и приговаривала: "На косточках Ивашкиных покатаюсь, его мясца поевши!" А потом выпекала в мартеновской печке (которая ещё помнила сотни тысяч сожжённых в ней узников фашизма!) груды отравленных пирожков. Эту печку подарили Ивановне в Германии, когда она в молодости приезжала туда по обмену опытом. Она тогда нажала в испытательном образце оборонной советской техники на выставке достижений какую-то кнопку... Её потом спрашивают: "Какую, вспомнить можешь, нет? Лучше вспомни!" Но не смогла. Но печку ей подарили, потому что мы тогда очень сильно дружили с ГДР. Это как США подарили печатный станок для печатания долларов Ираку, когда сильно с ним дружили. Но у ГДР не было таких роскошных подарков, поэтому они всем дарили на память реликвии Третьего Рейха. Короче, после смерти Данилы Ивановна совсем рехнулась. Поэтому-то её за её извращенческим занятием (изготовлением вредоносных пирожков) застала комиссия из Собеса. Ивановна тогда размахивала банданой и кричала: "Будет вам Четвёртый Рейх! Это вам, негритосы, за Данилку! А это - за мужа, Ваню Сидоренко! Жрите, не жалко!" Её увезли в психдом, но ещё долго потом на свердловской земле находили пирожки с выпеченной на них пятилепестковой свастикой. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1106

27 апреля 2007 года. Знаете, скачал я ещё shemale из Интернета. Это такие по виду тёлки, а на самом деле - мужики с женскими лицами. И с рождения всю жизнь они живут с членами, и о другом знать не знают. Но делают себе груди и носят женские обноски. В Азии их называют ladyboy, а вообще они tranny или tgirls - транссексуалки. Я вообще фигею: руки волосатые, грудь мужская, а рожа женская. Одна так вообще, похоже, не понимает, что это такое: а держит в руке свой огромный перец. У этой вообще грудей нет. А прочие я уж не знаю: силикона накачивают или гормоны глотают? Короче, полный облом. И, понимаете, я рассказал знакомой продавщице про то, как их скачивал. Её зовут Алёна. Она теперь вместо Лианы. А Лианы больше нет, и неизвестно, где она. Но Алёна тоже хорошая девушка, ей 18 лет. Мне главное что в девушке хорошего: не то, чтобы была славная - не славная, а чтоб могла меня слушать и не перебивать. Вот если взять моих домашних, так все сразу ругаются матом и "чего ты пристал?" А Алёна нет. Она развесила ушки и слушает. А меня уже потянуло на другое: я ей говорю, что в остальное время вспоминал психов из психбольницы, где я лежал три месяца! И это меня сильно угнетало. "Ты лежал в психушке?" "Чтоб пройти ВТЭК и продлить инвалидность." Если честно, то не особенно угнетали, ведь вы имеете дело с самым умным человеком во Вселенной. Но факт тот, что мне не хотелось ничего делать. Вот, короче, и всё угнетение. Если бы я был глупее, то, конечно, переносил всё тяжелее: и вечного Григория, который постоянно на востоке, как оранжевая стена. И этих придурков, на которых просто глядеть неприятно. Так я и Алёне и говорю: "Приходилось носить по 2 ложке - себе и этим уркачам, когда отбирали мою ложку!" А потом я поехал на Комсомольскую и на Савёловскую за Халвой (Half-Live) . Этот парень Вальве гений. Я часами выискивал секреты, которыми полна эта игра и её моды. И очень расстраивался, когда не находил. И радовался наоборот. Но вторые Халвы у меня виснут при сохранении. Приходится долго ждать снова, загружая по-новой. А иногда и не виснут. Хорошая игра. А теперь сказка про девушку (да, я по старой памяти на Комсомольской просто так купил ещё эротический диск. Так он меня расстроил-разачаровал - по 100 фото каких-то противных жирных баб или вообще старух. Вот раньше было разноообразнее. Но сейчас рынок полон фильмов, а не фото. И видно, они штампуют снимки с фильмов. Это мне не нравится. 100 рублей грохнул зря.) Марусю. Была тяжёлая военная година. Маруся была завёрнута в женские пуховые платки, под которыми болтался автомат. И вот сзади её догоняет какой-то замёрзший немец! "Матка! Дай платок!" - и давай срывать с неё платки и лапти, болтая сосулькой в носу. "Не нарывайся! Ты ещё не знаешь, с кем имеешь дело, гад такой!" - кричала Маруся, но отморозок уже обматывал себя платками. "Да подавись ты, гад!" - сказала Маруся и бросила в него лаптями. Он схватил их и бросился бежать. Маруся села на снег, сняла ненужный автомат и подумала: "Теперь я замёрзну!" Между тем тучи расступились, и солнце осветило маленькие черты её лица. И замёрзшие на ходу сопли и слезинки. Тут как раз в штабной машине проезжал оберст Зигель. Он изголодался по русским бабам, потому что кроме своих отмороженных солдат никого не видел. А при таких морозах, которые тогда стояли, драчиться было совершенно невозможно: сперма замерзала на лету. И тут он видит раздетый русский бабец. "Эй, девушка! Прыг ин май кар!" Маруся запрыгнула в его штабную машину, а он говорит: "Я есть хочус тебяс!" "Товарищ оберст! Я есть жалуюсь на ваших солдат! Они спёрли все мои пуховые платки!" "Это есть ничего! После того, как я попользуюсь тобой, я отправлю тебя в концлагерь в Северной Африке! Там есть очень жарко, и платки не нужны!" И тут Маруся сообразила, что может помочь Родине на этом участке фронта. "Тебе дам бесплатно, но ты должен показать мне оперативную карту для капитана Транка!" - смело сказала девушка. "А! Ты есть советский разведчик! Тогда я тебя застрелю сразу после использования!" Маруся поняла, что карты ей не видать. "Не застрелите! Потому что на моё место придут сотни таких же, сотни тысяч таких же!" "Всех застрелю! Знаешь, сколько патронов выпустила Германия? Миллиард!" "Вы проболтались: это оперативная информация!" "Ничего страшного: она умрёт вместе с тобой!" И полковник стал сдирать примёрзшие штаны. И тогда у Маруси созрел план: как только он оголит свой орган, она приложит его к пряжке ремня, и он прилипнет от мороза! И она сумеет удрать. Но полковник был не совсем придурок: он сказал: "Ты думаешь о том же, что и я? Так вот, знай: пряжку я спрячу в карман." Маруся поняла, что её дела плохи как разведчицы, но прекрасны, как женщины-тёлки и иностранной наложницы. Поэтому она сказала: "Тебе дам за 1000 марок! На которые на Урале построят один танк "КВ-1"!" Стали торговаться: "500!" "750!" "Достала ты меня, алчный идиотообразный девушк! Я возьму тебя бесплатно под дулом автомата! Эй, Ганс, сюда!" Шофёр повернулся и нацелил на Марусю автомат. В это время взгляд девушки наткнулся на ручной тормоз. Она резко ударила по нему, машину занесло и опрокинуло в овраг. "Ах ты, чёртов девушка!" - ругался оберст, вылезая из машины. Ганс получил удар по голове, и ему в живот воткнулись обломки руля. Оберст сказал: "О, горе-то какое! Он был для меня, как член семьи! Выжить под Москвой и погибнуть здесь, под Сталинградом!" "Пи-ить!" - сказал Ганс. "Он жив! Ну-ка, девка, быстро обнажай грудь и напои Ганса молочком!" - приказал оберст Марусе, которая вообще не пострадала. "1000 марок!" - сказала Маруся. "750!" "Здесь торг неуместен!" - сказала Маруся. "Ладно, ладно: на тебе оперативную карту для твоего капитана Транка, всё равно она давно просроченная!" А так как Маруся была недалёкая, она не поняла, что такое "просроченная", ей дали карту, миссия была выполнена. Поэтому она оголила грудь и напоила Ганса молоком. Ганс сказал: "Данке!" и помер, потому что по случаю военного времени молоко в груди Маруси было кислым. Разные треволнения, страхи, стрессы, переживания, как будто из головы тянут верёвку, и стреляет в ушах ТАК! И Так! Короче, обезумевший от горя Зигель выхватил пистолет и закричал: "Русиш щвайнехунде! Я тебя немножко пристрелю!" На что Маруся отважно оголила вторую грудь и сказала: "Стреляй сюда, в кислое молоко! Но на моё место придут сотни кисломолочных девушек!" Зигель выстрелил, но на морозе произошла осечка. Зато второй выстрел уложил Марусю наповал. Светлая ей Память. Потом придурки рассказывали, что в трупе Маруси нашли потом 43 зародыша, словно её обрюхатил взвод автоматчиков. Но никакая толпа автоматчиков её не брюхатила, а зародыш может быть только один и называется он "яйцеклетка". Он может быть только в специальный день. А в остальные дни там можно найти не зародышей, а при счастливом случае - много соперничающей между собой спермы. Дело в том, что есть скандальная теория одного придурка, что если женщину трахало 2 и больше мужика, то между их сперматозоидами начинается настоящая война! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1107-1108-1

27 апреля 2007 года. Сегодня характерный день. Я два раза ездил на Савёловскую, закупил Халвы. Но щас о той овации, которую мне устроили продавщицы в моём любимом магазине. Там очередь из мужиков, а они, не обращая внимания на них, орут мне: "А с нами здоровайся!" А другие улыбаются до ушей. Ну и я тоже, мало обращая внимания на очередь мужиков, здороваюсь. Вот как меня превозносят! Конечно, это мой мелкий красный мир, меньше, чем огромный оранжевый Григория, но меня-то любят, а его не переносят. Конечно, думал я, если продавщицы узнают Григория, то позабудут меня. Но всё равно приятно: меня любят! Вот что я записал в своём дневнике сегодня: "Пристально рассматривал всех. (В метро. Там была одна симпатичная блондинка с волосатыми руками. И я подумал: "А может, это парень?" И обалдел. А она улыбнулась. Я ещё рассматривал, есть ли у неё кадык и бородка. Вроде нет. А кадык вроде есть. Ну, если это парень!) В НР (так я называю эту булочную "На Разгуляе") (все - обе Людмилы, Алёна. Очередь.) % (Так я обозначаю чужую прямую речь. А свою обычными кавычками) Ты чего не здороваешься?% "А я до вас ещё не дошёл! Что я всем "Здорово!" гуртом, что ли?" "О, Людмила! Хипповая курточка. (Людмила уже уходила домой и была одета цивильно, штатски.) Кожаная, дорогая. Тыщ 8? Жарко в ней? Щас снимешь? И остальное снимешь? А это - подарок любимому человеку? (Торт.) Маме? Любимой женщине? О!" (Хоть с "Вопросом" покончено, но вопросы вылетают из меня автоматически, в лучших традициях "Вопроса".) %Крёстной матери!% "А я в бога не верю! Не верю, и всё!" Алёна: %На паперти стоял?" (Дал ей мелочь.) "О да! Видала: подарок любимой женщине! А я - нет! Потому что я - не пидр!" (Тут она говорит: %Что ты такое говоришь, Саша?% Наверное, рано я её расхвалил, что она всё может переварить.) "Огорчил я тебя, Алён? Я просто так сказал." (Потом я пошёл домой, где в подъезде дежурит моя любимая старушка Лира, своя в доску, но страшно вредоносная и заносчивая. Щас увидите.) Лире: "Не хотите меня видеть? ("А все хотят!") Потому что вы - дурочка!" (%Что?!% Вообще она возмущается, что я по-хамски с ней себя веду. А как ещё с ней вести, если она мне нравится, и я норовлю её всегда взять "под ручку". Никого больше на всём свете не беру. %Под ножку!% - передразнивает она.) Ладно, нет, вы блещете умом. Вот придёт лысый в пальто и перережет вам глотку. (Я, мол, вас спасать не буду, потому что вы мне хамите!) А он - муж Маргариты. Они полюбили друг друга и создали семью. У них родился Игорь! Или Костя? Или Настя? (Не знаете пол ребёнка?) А ещё блещете умом! (Ещё Лира, что бросит дежурство из-за меня. "А Татьяна Ивановна (начальница наша) вам надаёт по попе!" (Нельзя бросать!)) . Вот что случилось сегодня. А сказку писать лень. Потом напишу, вы же знаете мой талантище! Особенно, когда пишу чернуху! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1107-1108-2

28 апреля 2007 года. Надоело мне выпендриваться. Расскажу, как я ездил на Отдых. Ездил я, значит, на Отдых. Смотрю: машина брошенная. Подхожу поближе: девушка говорит: "Здрасьте!" "Я думал: брошенная машина! Просто посмотреть хотел!" А они там, наверное, сосались! И я им испортил весь кайф! Иду дальше. Смотрю: солнышко греет, травка зеленеет, ласточка с весною к нам летит. Скучно, одним словом. И вот тогда-то мой путь преградил Годзилла Японский. А я ощутил у себя не женские груди тяжёлые и русую косу, а спецмундир повышенной защиты, на заду которого было выгравировано моё имя: Кондом Хлиман. Я - профессиональный революционер, борец со всякой нечистью. Некоторые называют меня Фримен, но это ошибка. Итак, встал я с кучки, на которой только что сидел, поправил в раздражении спецкостюм и сказал: "Годзилла! Ты мне помешал! Из-за тебя я даже недовытерся! Теперь мой спецкостюм провоняет!" "Это не беда!" - сказал Годзилла. - "На, возьми это! Это подарок от меня, от Дино! Подгузник для стариков плюс Бонус - туалетная бумага "Халвовый стандарт 54 метра!" Такая мягкая и лёгкая, что ты её вообще не почувствуешь! Я так вообще промотал все 54 метра, так она такая прозрачная, что я её вообще не увидел!" - сказал Динозавр Дино и сплюнул. "Хватит мне морочить голову!" - сказал я, Кондом Хлиман. - "Отвернись, пока я довытрусь!" Динозавр положил голову на землю и закрыл глазки маленькими передними лапками. Тут мне на помощь из-под пространства выпрыгнула девушка Аликс. Она была славная, красивая, умная, спортсменка и комсомолка, только страдала рахитом и с детства ножку волочила. "Проблемы, Кондом? А ты неразговорчивый!" "Я разговорчивый, разговорчивый, успокойся! Помоги мне вытереть задницу, а то я никак не могу открутить гаечным ключом эти заклёпки на костюме повышенной защиты!" "Какой ты тупой!" - сказала Аликс и ударила мне по заклёпкам ногой. Костюм опал, обнажив мои худые ляжки и вялый уд. "Какой ты вялый, Кондом!" - сказала Аликс. "Это не так, крошка!" - поправил её я. - "Можешь его потереть, и ты увидишь, как запоёт сказочный луг! Но не сейчас! Сейчас я должен разломать эту груду ящиков зонтиком и проложить себе дорогу через вентиляционный люк, чтобы вылезти рядом с головой Воплощения Зла - Динозавром Дино-Годзилой Японским и убить его! Время не ждёт! Где мой зонтик?" - сказал я. "Всё равно я не разубежусь, что ты тупой! Твой зонтик торчит у тебя из задницы!" - зло сказала Аликс. "Это всего лишь доказывает, что у нас, Борцов со Злом, могут существовать сказочные причуды! Мог бы простой рассейский гражданин хранить своё оружие в самом надёжном тайнике, недоступном никакому Дино: в собственном заду? Нет! А я мог бы! И я сделал это! В жизни каждого Борца со Злом наступает момент, когда он должен сделать это!" "Что "это"?" - заинтересовалась Аликс. - "Трахнуть меня?" "Нет, вынуть зонтик из задницы! Ну а потом, возможно, трахнуть сначала Годзиллу, а потом и тебя, если ты запишешься в специальную Чёрную Книжку, как поступают все девчонки!" - сказал я, выхватил зонтик и со спущенными портками бросился ломать ящики. "О, Кондом! Я только щас поняла, какой ты горячий! И какая у тебя огромная задница! Прямо как у женщины! Ведь там умещается весь арсенал: пистолеты, автоматы, винтовки, гранаты, бомбы и ручные клещи! Вот только одного я понять не могу: как их использовать?" "Дура!" - сказал я. - "Эти клещи приберегу на последний случай, когда кончатся все последние патроны! Берёшь такого клеща и бросаешь вперёд! Он отскакивает назад и кусает тебя за перец! Ну тебя, может, не за перец (за отсутствием оного!) , а за грудь! И ты мучительно умираешь, а Японский Годзилла злобно хохочет!" - говорил я, ломая завалы из ящиков. - "Ненавижу его смех! Он становится похож на обезьяну-макаку. Вообще надо запретить всем Злодеям смеяться. Да на всякий случай и нам, Борцам со Злом, тоже. Потому что в этом состоянии Борец не контролирует ситуацию, Годзилла подбирается сбоку и о, ужас! стреляет тебе в мозги ядовитыми колючками! Кстати, вынь у меня из мозга эти колючки, которые Годзилла стрельнул щас, пока я тебе всё это вдалбливал! Мне они не повредят, потому что я - Борец со Злом! Мне уже ничего не повредит! Знаешь, какое прозвище я получил? "Палач"!" - сказал я, Кондом Хлиман. "И когда ты получил это прозвище?" - спросила любознательная Аликс, засовывая колючки себе в лифчик. "При крещении! Но какого хрена ты засунула колючки себе в лиф? Ты что, хочешь с их помощью избавиться от своего рахита?" "Нет, Кондом!" - ответила Аликс. - "С их помощью я думаю избавиться от угрей и бородавок, которые выступают у меня в полнолуние! Я пойду на кладбище ночью..." "Постой!" - перебил её я. - "У тебя прыщи? Но это же отвратительно! У Борцов со Злом не должно быть прыщей! Лысина - да! Гнилые зубки или отсутсвие оных - да! Голая задница с колючками, воткнутыми в неё - да! Но не прыщи! Кстати, вынь колючки у меня из зада: коварный Годзилла подобрался сзади! Он совершил Контр-Страйк, дибил!" "А что такое "Страйк"? Что такое "Контр", я немного понимаю, потому что все 2 года-то промучилась с этим английским языком, когда училась в школе для умственно отсталых детишек!" - сказала Аликс, пинцетом выдирая из меня колючки. "Ты училась в школе?!" - поразился я. - "То есть, ты получила Верхнее Образование? Ну ты и спец! А я вот дальше детского сада не пошёл. Слишком ростом не вышел: был акселератом, и меня выгнали под зад, предварительно потопив немного в унитазе с криками: "Ты наглотался наркотиков! Поэтому ты так вымахал! Ну ничего! Щас пакетики лопнут в твоём желудке, и ты снова станешь маленьким!" Как бы не так! Не лопнули. Потому что предварительно я быблювал их в пушистого зайца. А "страйк" означает "заяц" по-китайски. К счастью, нас синхронно переводят на английский, так что никто ничего не пропустит," - добавил я и сказал в пол-голоса: "Инь янь шпынь дрянь цзу Мао Бздун!" "Чего?" - спросила Аликс. "Так ты чего, и родного китайского не понимаешь? Ах да! Я вспомнил: я случайно выпотрошил этого пушистого зайца в твою тарелку с кашей! Наша маман тогда заметила: "Ты сошёл с ума! Ты выпотрошил зайца в тарелку! Это невозможно!" "Возможно, возможно, маман! Как и то, что ты у нас шлюшка и приёмная мать, которая нашла нашу коляску с Аликс в городском парке после того, как мы в бессознательном состоянии прошлись по рукам всех революционных пекинских матросов!" - так сказал я тогда, Аликс! Ведь ты - моя незаконнорожденная сестра!" - сказал я, Кондом Хлиман. "Так зачем ты всё время пытаешься меня изнасиловать?" - спросила Аликс. "Ты ничего не понимаешь," - сказал я, ломая заглушку вентиляции и обнаруживая там нового Посланника Зла - жёлтую Жабу, которая прыгнула на Аликс и попыталась совокупиться с её головой! "Тщетно!" - констатировал я и повернул голову Аликс обратно в нормальное положение, так как голова её перевернулась от неожиданности на 180 градусов и вообще грозила отвинтиться! "Спасибо, братик!" - сказала голова Аликс. "Я тебе не братик! Геймеры любят, чтобы все персонажи в конце концов совокупились! Поэтому веди себя, как обычная дешёвая шлюха! Это меня заводит! После того, как я совокуплюсь со всеми Жабами и Годзиллами, я, быть может, обращу своё драгоценное внимание Борца со Злом и на тебя, ничтожную пиявку в заду Годзиллы!" - сказал я и пополз по вентиляционному колодцу. "Ты меня уже достал с упоминанием своего зада!" - возмутилась Аликс. - "Только и слышишь: "Зад, зад, зад!" Ты пошляк!" "А ты что, предпочитаешь, чтобы я всё время говориил про свой уд?" - спросил я, застревая в колодце. "Да на кой мне твой уд, отморозок?" - резонно спросила Аликс. - "Ведь у меня есть уд Годзиллы!" "Какая же ты всё-таки вредоносная сволочь! Я тут, понимаешь, застрял на почве Борьбы со Злом, а тебе наплевать! Попробуй меня вытащить! Только не хватай за лицо!" "Я поняла!" - сказала Аликс. - "Я взорву тебя гранатой!" Раздался взрыв, и появилась надпись: "По вашей вине погиб Борец со Злом Кондом Хлиман! Не перенеся такого горя, вы делаете себе харакири!" Конец игры! Перезагрузка! К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1109

29 апреля 2007 года. Жил-был в селе Мукуево дед Мазай. А на самом деле это была превращённая в деда девушка Анфиса. И так на себя в зеркало посмотрится, и так: со всех сторон дед Мазай! За перец возьмётся - всё равно Мазай! И не радует её перец. А в бытность свою девушкой она мечтала оголить этот перец в магазине и трахнуть кого-нибудь. Хотя бы продавщицу при всём народе. А на вот тебе перец, и что? И ничего! Не радует. Одел зипун дед Мазай и пошёл спасать кроликов. Идёт мимо окошка, без шуток обойтись не может: то кулак в окно покажет, то свой перец! Это как в пословице: я близ милого окошка всё без шуток не хожу: то то, то это! А дальше: что же дома ты сидишь и играешь с валенком, приходи и с большим, и с маленьким! Короче, показал в окно председателя колхоза Мазай перец, застегнул ширинку и говорит: "Спасать кроликов я пошёл!" "Идиот!" - говорит Степан Степаныч, председатель. - "Сейчас, мол, половодье, бедствие терпят зайцы! Спасай их!" "Не хочу спасать зайцев!" - говорит Мазай. - "Не люблю зайчатины!" "Ты просто не умеешь её готовить! А я обожаю зайцев! Особенно ту картину, где, помнишь, Пикассо изобразил приготовившегося к попрыжку зайца! Заяц этот уже как бы и не сидит на земле, но ещё и не вспрыгнул на наст! Это, понимаешь, раздвоенность поведения зайца указывает на раздвоение личности шизофреника Пикассо и шизофреника зайца. На такую картину надо смотреть часами, чтобы тоже тронуться и заиметь раздвоение личности. Особенно хорошо ражжижает мозги. Но особенно я люблю зайца под соусом "пикан" и в томатном соусе! Так что иди и спаси мне парочку экземпляров, желательно в рабочем состоянии! А не то навсегда засажу в избушку спиртовать грибы!" - говорит председатель. Мазай слушал его, слушал, почёсывал женскую свою грудь, которая осталась у него с тех времён, когда он ещё был девушкой Анфисой, а потом и говорит: "Дурак ты, председатель! Всем известно, что я, Мазай - прирождённый потомственный Кроликоспасатель! У меня дед был Иван Сусанин (первый русский полупроводник) , прадед был Кащей Бессмертный (русский Терминатор модель 007) , а отец мой был Агент-008, понятно? Так что засунь себе в зад всех своих зайцев, я иду спасать кроликов!" "Что?! Ослушаться Председателя Колхоза?! Наркомана? (Ударение на втором слоге, от слова "нарком", а не "наркоман".) Да я тебя в ГУЛАГе сгною! Эх, где наша не пропадала!" - и председатель побежал за ружьишком, которое с самого начала висело на стене и уже готовилось стрелять. Но дед Мазай взял руки-в ноги (или ноги-в руки) (а ноги у него были нежные, красивые и гладкие с той ещё поры, так что в них даже что-то отражалось. А именно - зло.бучая тучка, которая плыла в это время по небу) и бросился бежать к колхозному зоопарку. "Пошли все на хрен!" - думал он, поправляя изящной точёной ручкой Анфисы выбившиеся кудри Анфисы же. - "Буду спасать не кроликов, а тигров! Их тоже сложно спасать: во-первых, они черти полосатые, а во-вторых, могут откусить причинный орган!" Тут Мазай заметил, что органа у него больше нет! "Ну наконец-то!" - подумал он. - "Я опять превратился в девушку Анфису, а то непонятно, что, транссексуал какой-то хренов! Теперь я девушка и могу бегать по росистому лугу в ситцевых одеждах и собирать венок из одуванчиков!" Анфиса с этими мыслями сбросила зипун и шапку-ушанку, сбросила валенки и рейтузы, и осталась совершенно голая. К счастью, на улице было тепло. "Эй, Мазай!" - закричал из клетки тигр. - "Спасёшь нас за 16 рублей?.. О, я смотрю: ты опять стал Анфисой! Это хорошо! А то у нас в зоопарке недопонимание было: ху есть ху? Даже ставки делались на то, трансик ты или гомосека! Но теперь-то я вижу (тигр надел очки) : ты - Анфиса! Анфис, а, Анфис, а что ты делаешь сегодня вечером?" "Тебя, урод, спасаю!" Тут из питомника вылез второй тигр, вставил в глаз монокль и говорит: "В кого тут ещё чего-то вставить? А то шум есть, а драки нету!" "Вот!" - сказал первый тигр. - "Анфиса, укротительница нас, тигров!" "Какие ножки!" - восхитился второй тигр. - "Девушка, а, девушка, а который час? А как вас зовут? А меня Федя!" "Ну и дура!" - сказала Анфиса и тут заметила, что она совершенно голая, прикрытая только смущением и налётом на языке. А тут, как назло, воспитательница-учительница вела экскурсию детишек по зоопарку! Что подумают дети?! В это время дети вылупились на тюленя и принялись кормить его пирожками. А учительница в упор уставилась на голую Анфису. "Марья Ивановна!" - закричали дети. - "Смотрите, какой потешный тюлень! Он хлопает ластами, апплодирует! Да не смотрите вы на голую тётку Анфису, вы что, голых тёток не видели?" - и дети хладнокровно продолжили кормить тюленя и визжать от восторга. Но Марья Ивановна уже не слушала их. Она на деревянных ногах подошла к Анфисе голой и, чувствуя, как у неё расширяется клитор и влагалище (то есть, учительница мгновенно сменила сексуальную ориентацию. До этого времени она никогда не видела голых женщин, видела только детей. И ориентирована была на детей, хотела их любить, заботиться о них и трахать их. Но теперь в ней проснулась тётя с материнской стороны, которая была 19 раз замужем за другими женщинами, не считая лёгких увлечений. Ей любая могла вскружить голову. Потому что она была лезбиянка! И учительница тоже полюбила Анфису. Её восхитили полные ляжки девушки, её крутые бёдра и полная задница. Единственное, что не понравилось Марье Ивановне, так это то, что Анфиса не удосужилась побрить пи.ду. "Ничего, - подумала учительница, - вот станет она моей, я её заставлю побрить и пи.ду, и голову!" Потому что извращенка любила только лысых. Это у неё было от дяди с папиной стороны, который был лысый, как шар. Поэтому, даже любя и вожделея своих детишек, Марья Ивановна отдавала явное предпочтение лысым девочкам и мальчикам. А если они не брились, она сама их брила или писала родителям в дневнике: "Побрейте налысо своего ребёнка! А не то поставлю по чистописанию пару!" Бедные родители послушно брили детей, и весь класс Марьи Ивановны состоял из лысых уродцев.) , сказала: "Анфиса! Все вас знают, а я так вижу первый раз!" "Вы симпатичная чудачка, - сказала Анфиса, - но дело, видите ли, в том, что мне щас надо спасать тигров! А потом я намерена спасать кабанов и жирафов." "От кого?" "От того, кто крикнул из ветвей: "Жираф большой, ему видней!", понятно?" - спросила Анфиса. "Вот смотрю я на вас, Анфиса, и удивляюсь: как вы можете разгуливать по зоопарку с небритой пи.дой?" - спросила Марья Ивановна и приготовилась отхлестать Анфису указкой по заднице голой. "Только без рук!" - сказала Анфиса. - "Подумаешь, небритая! Меня больше заботит, что у меня нет даже платья, чтобы бегать по лугу в поисках одуванов!" "Платье я тебе дам со своего плеча!" - сказала учительница. - "Ты маленькая, тебе подойдёт!" "Что?! Вы сказали, что у меня маленькая грудь? Да она у меня больше вашей!" - и Анфиса стала раздуваться, как Шар-Рыба. От удивления в вольер высыпали все тигры из питомника, вставляя монокли и поднося к глазам бинокли театральные и подзорные трубы "Турист-4". "Однако!" - сказал самый старый вожак стаи. - "Как эта Анфиса не надувается, а грудь у неё всё равно маленькая!" "Ах, так?!" - спросила Анфиса. -"Тогда я вас спасать больше не буду, и пойду прямо к кабанам!" "Ну и иди!" - зло закричали тигры ей в догонку. - "Скатертью дорога! И не таких голых тёлок видали! Катись колбаской по новой Спасской! Нас спасут добрые детишки!" И Анфиса ушла от злобствующих тигров. Учительница побежала за ней, крича: "Моя любовь - моя морковь! Как ты можешь покинуть меня? Ведь я люблю тебя больше жизни, солнышко!" Дети, предоставленные сами себе, с удовольствием покормили тюленей и направились к вольере тигров. "Вот кто нас спасёт!" - сказали тигры и стали выпрыгивать из клетки и обниматься с детьми. "Вы нас поломаете! Поцарапаете!" - кричали в панике детишки. "Нет, мы добрые тигры! Мы интеллигенты! Мы даже дерьмо за собой убираем в специальные лотки, которые носим всегда с собой! Вот смотрите!" - и тигры показали лотки. "Уберите от нас эту гадость!" - закричали детишки. - "Всё равно нам милей наши домашние собачки, которые запросто гадят на дворе, и над каждой кучкой ставят плакатик: "Тут был Рекс!" или "Тут был Шарик!" "Ладно вам!" - примирительно сказал вожак тигров. - "А теперь возьмёмся за руки со словами: "Мирись-мирись и больше не дерись!" и давайте нас спасать! К. P. S. Вот мне пришла тут информация из космоса, что не лотки носили тигры, а совки. Что, мол, пыль и грязь от ваших ног собирает мой совок! Ну а тигры собирали в совки дерьмо и вышвыривали за пределы вольеры. Такие интеллигенты. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-1110

1 мая 2007 года. С Праздником Вас всех Мая, Весны и Лоботрясничества! Это праздник всех инвалидов и пенсионеров страны, на которых горбатятся все Трудящиеся! А инвалиды посасывают водку и ухмыляются. Нет, понятно, не водку, а свои таблетки. Но к чему я клоню? А к тому, что я заметил, что у меня (лично у меня) очень большой живот, прямо как у беременного или пивного пьяницы. Ну и что? Другой бы на моём месте расстроился и принялся голодать или лёг бы под нож хирургу (как уважаемый А. Семчев) , но я подумал: это Знайка! И всё. Наряду с отсутсвием зубов, вонищей от пота и изо рта, большой живот дополняет картину Знаек. Вот и всё! Да здравствует здоровая пища и её обилие! Я продолжаю жиреть! Сказка. Жил-был Гондон Блюмен. И боролся он со Злом. А Злом был опасный параноик и эпилептик доктор Шикльглюмен. Этот доктор создал в закромах своей лаборатории страшного монстра Франкенблюмеля и мечтал с его помощью завоевать мир. Первыми словами, которые сказал Франкеблюмель, были: "Мама моет раму! Хочу маму!" "Маму нельзя хотеть!" - терпеливо объяснял ему доктор Шикльглюмель. - "Пусть всегда будет мама, пусть всегда буду я!" "Не ты, а я!" - грозно сказал монстр и ударил доктора по шее! Вот что это был за Злодей, с которым и предстоит бороться отважному Гондону. Потом монстр вышел из лаборатории и пошёл пешком в столицу нашей Родины, Ашхабад. По дороге монстр везде оставлял надписи: "Здесь прошёл Ломоносов!" В это время отважный Гондон ещё не знал, что он, Гондон, из себя представляет. Он лежал на печке и мастурбировал, пуская слюни в потолок. Но вот избушка затряслась от громовых шагов монстра Франкенблюмеля. Отец Гондона, престарелый старик Блюмен, сказал: "Сынулик, пора собираться на борьбу со Злом!" От этих простых слов достославный Гондон Блюмен свалился с печки и забился в самый дальний угол избушки, дрожа от страха. А его мамаша только подлила масла в огонь: "Я уже тебе на дорогу испекла и Колобок!" А Колобок сказал: "Хоть я и есть безмозглый Колобок, но скажу тебе так, братан: бери шинель, пошли на войну!" "Нет, нет, только не на войну!" - голосил Гондон, когда его пинками выгнали из избушки и дали в руку боевую вилку и блюдце. "Это, говорят, боевая вилка! Ею ты выколешь монстру глаза, а блюдцем будешь загораживаться от его огнедышащего дыхания! Весь колхоз на тебя надеется! Не подведи дорогого Председателя Тимофеевича!" А сам Тимофеевич развернул папирус, на котором была написана его напутственная речь, и стал её зачитывать. А все колхозники стали его заслушивать. В своей речи Тимофеевич неоднократно подчеркнул, что планку пенсионного возвраста в его колхозе поднимать не будут, потому что она и так стоит на отметке "100 лет". Бурными продолжительными аплодисментами присутствующие встретили слова любимого Председателя, что увеличатся бюджеты на финансирование библиотечной системы колхоза, потому что из-за соседства с канализацией многие тома и фолианты пришли в негодность! Про них Тимофеевич лично заметил, что, мол, харе, этими фолиантами подтирать свои неграмотные задницы, а пора переписать эти труды. Не беда, подчеркнул далее Тимофеевич, что труды эти составляют Большую Советскую Энциклопедию и Большую Медицинскую Энциклопедию, на страницах которой изображён детский стул во время "ветрянки" и "свинки". "Это что!" - грохотал Председатель со своей циновки (а все колхозники тоже сидели на циновках по случаю своего чурканья (чурками были все) и заслушивания. - "Мы такой детский понос изобразим, что древним книгопечатникам будет совестно за свою детскую мазню!" Потому что энциклопедии те были изданы ещё при Царе Горохе. Короче, к концу своего Доклада Председатель сказал, что сегодня на войну с Франкенблюмелем первым же маршевым батальоном в первом же эшелоне отправляется чурка всем известный Гондон Блюмен. Все стали спрашивать друг у друга: "А кто это? А где он? А как это?" Оказалось, что Гондон от страха забрался на дерево и мяучит оттуда, не в силах сам слезть с большой высоты. "Гондон! Слезай! Вызывайте пожарных и диетологов: у него во рту кусок сельтерской бужениновской колбасы! Отдай колбасу, я всё прощу!" Но Гондон только трясся и чинарики стрелял. Короче, приехали пожарные и попытались снять Гондона с дерева. Но он отчаянно орал и царапался. Привели матушку и папашку Гондона, которые закричали: "Сынок, а как же Борьба со Злом?!" "Да пошли вы со своей Борьбой! Идите отсюда!" - закричал Гондон и заплакал, размазывая слёзы полосатыми лапками. "А почему у тебя полосатые лапки?" - спросил Гондона влезший на дерево первый пожарный. "Чтобы лучше тебя оцарапать!" - закричал Гондон и оцарапал пожарного. Тот свалился с лестницы и посшибал соответственно второго, третьего и последующих пожарных, которые тоже лезли по лестнице. Но тут в колхоз, наконец пришёл плутавший Франкенблюмель. До этого он ходил кругами по окрестностям (по сёлам Пешт, Быховицы, Луковицы, Будейовицы) и воображал, что все пути ведут в этот колхоз "Светлый Закат", в котором, как ему сообщили, и живёт единственный на свете порядочный Борец со Злом Гондон Блюмен! Потому что все прочие Борцы способны только бить стёкла стекло-пэтами, переворачитвать машины и сжигать чучела Франкенблюмеля. Поэтому-то Френки и хотел сразиться с самым главным Борцом! Он деловито разбросал пожарных, которые поджали хвосты и бросились в кусты, влез по лестнице, отобрал у обмершего от страха Гондона сельтерскую колбасу, сожрал её, рыгнул и крякнул: "Да! Губит людей не пиво! Губит их колбаса!" "Что вы имеете в виду?" - дрожащим голоском от страха спросил отважный Гондон, поправляя своё студенческое пенсне. Но Френки не услышал его писка, продолжая уписывать колбасу и крякая: "Учись, студент! Кто не работает, тот ест!" Бедный Гондон Блюмен закрыл лапками свою полосатую голову и прижал уши к черепу. Тут только Френки поразил странный полосатый окрас Гондона. "Слушай, Мурзык!" - сказал Френки и дал рукой под зад Гондону. - "Я тут везде ищу отважного Блюмена, так не подскажешь ли добру, мне, молодцу, где этот экземпляр сидит?" Гондон протянул дрожащую лапку в направлении открытого колодца канализации и сказал: "Ээ..." "Ты что, глухонемой?" "Да!" "Ладно! Пошёл я, Мурзык! Я бы с тобой ещё потрепался, но мне пора совершать злобные дела!" - сказал представитель регионов Зла Франкенблюмель и слез с дерева. Вы спросите, как это Гондон сообразил показать направление на люк, в который Френки и провалится? Дело в том, что по случаю борьбы за спасение фолиантов, все люки в деревне были открыты. А люков было немеряно! И вот Френки и провалился в него! И вот тогда-то всем присутствующим на собрании колхозникам, наконец-то и стала видна суперотважная суть Борца со Злом Гондона Блюмена! Они устроили овацию и стали качать его и подбрасывать в воздух! "А то мы поначалу сомневались в твоей отваге!" - говорили они. - "Смотрим, на дерево залез, пострел! А ты, наверное, залез, чтобы собрать урожай кедровых шишек, да? Молодец!" И тут они один раз не поймали Гондона, и он ударился больно задницей о землю. "Да пошли вы все со своим подкидыванием!" - зло сказал он и ударил по основанию ствола дерева ногой. Ему на голову свалились 332 кедровых шишки, а все вокруг зарукоплескали, потому что это и был урожай шишек! Между тем из люка вылез перепачканный Френки. Он с поклоном пополз к дереву и куче шишек, из которой выкарабкивался отважный Блюмен. Он сказал: "Я не верил поначалу в тебя, Гондон любимый! Но теперь-то я вижу, что ты - классный парень!" "Правда?" - робко спросил Гондон Блюмен и приподнял брови. "Правда!" "А ты мне тоже нравишься!" - в свою очередь, подчеркнул Гондон. - "Не смотря на то, что брюхо висит, изо рта воняет и деньги от старости не спасают!" И оба сели на велосипед-тандем и поехали ловить рыбку на ближайшее Голубиное Озеро. Они ещё спросили у двух пожарных: "Голубки, где здесь Голубиное Озеро?" "Обозвать трудовых людей "голубыми"?! А озеро то не Голубиное, а Голубое или даже Голубоватое!" Короче, так и не узнали ничего товарищи, Френки и Гондон, и в конце концов свалились с дороги под откос, куда из медпункта выкидывали использованные одноразовые шприцы. Там ещё было рядом болотце. Так и закончилась эта поучительная история. А фолианты из библиотеки спасли и переписали мальчики-писцы-кастраты. Им за девками гоняться было не под силу, так они сидели и переписывали страница за сстраницей, том за томом энциклопедии. Так и состарились. А потом какой-то пьяный придурок по пьяни ошибочно вытер этими переписанными фолиантами задницу и спустил их в канализацию! Труд всех поколений книгопечатников был невозвратимо потерян! А пьяницей оказался сам Председатель Тимофеевич, который имел большое пузо, из-за чего и пил. А так как пил, то и имел большое пузо! Круг замкнулся, и его вышвырнули из председателей и избрали туда на его место Колобка! Колобок правил мудро все 60 лет, пока совсем не иссох и не развалился. И его Правление назвали периодом колобкоиссыхания, Иссыханием, Застоем! К.

ЭПИЛОГ

Понимаете, в голове у меня построился какой-то порядок. Я даже подумывал: а не пора ли из головы переключить своё внимание на окружающий мир, раз в голове всё понятно? Тогда буду, как ребёнок, мир будет солнечный. Но в очередную БЭ (Бывшую ЦЭ (когда легче проходит, без глюков, называю не ЦЭ, а БЭ) понял, что ещё не пора вылезать. И в голове у нас есть ещё дела. Ну а ПВНы эти гениальны, потому что я - умнейший тип в мире. К.

Оставить комментарий
Размещен: 01/05/2007, изменен: 17/02/2009. 160k. Статистика.
Сборник рассказов: Сказки

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"