29 ноября 2022 года. Да не простой это ремейк фильма "Пила".
ПИСЬМО В НИКУДА-5541,5-5544
8 февраля 2019 года. Сказка ещё не знаю, про что. Может даже, даже про Женщину! Которая такая в неглиже плавает на просторах Вселенной в качестве Чёрной Дырки и всех засасывает. Ну, как они обычно это делают. Засасывают всех в себя.
И тут такой отважнутый корабль "Корыто", который только что распрощался со слэшером Андрейкой и летит налегке.
И такая Анфиса: "Бог мой! Это же моё мамо!"
Уж не знаем, её это мамо или не её, но очень похоже на то.
"Мама! Как ты изменилась! Неглиже надела, модница! Брюки надела! Усы отпустила, щас так носят? А! Так ты в отпуску!"
Мы вам больше скажем: мать та была в академическом отпуску. По случаю третьей беременности и инвалидности. Как: матерям, имеющим более 20-ти детей, пособие в вызрасте 19-ти лет. То есть, если ты - мать, то имя крепи делами своими и попытайся до 19-ти лет наметать миллион кринок. В море. Метнуть икринку в море, пойти на дискотеку до утренней звезды, послать куда-то местных и получить п.зды!
"Мамо! Так ты в отпуску!"
"Да, доча!" - дочку надо любить при любых условиях, даже, если она полный даун и дибилка. - "Да, доча! Щас так носят!" (Хотел написать не "доча", а "дроча", вовремя исправился.)
Это ж пляжная мода "Мини-бикини-69"! Юбка превращается в элегантные шорты! Напомаженные губы превращаются... в усатые губы.
Итак, это было Воссоединение Семьи, самый трогательный момент любого теле-шоу.
Анфиса так обрадовалась, что забыла спустить воду в Кхумане, и теперь её какашки разлетались по космосу! Как говорится: "Ну, что там?" "Только какашки!" Одна такая залепила напомаженные губы матери, но любить дочку надо при любых условиях.
"Дочь моя! Я хочу рассказать тебе о твоём отце-полярном лётчике Ипполите!"
"Опять!" - поморщилась Анфиса. - "Мне про него рассказывали тыщу раз! Погиб в торосах, произведя таран с самолётом пингвина-противника! Похоронен в торосах. Отпет в часовне имени Курочки Рябы!"
"Нет, дочь! Я хочу поведать тебе тёмную сторону жизни твоего отца! Он был мне не верен! Он носил клеша, и в карманах, в общем, ни шиша! Вдобавок он курил и ругался матом!"
"Это ещё не грех, мать моя!"
"Это не грех! Но известно ли тебе, что он сделал с бедным Рабиновичем? Он приковал Рабиновича замком ко дну колодца! Рабинович уже приготовился упасть на дно колодца, уколоться и забыться, как вдруг сверху на Рабиновича полились потроха хрюшек! Бедные-бедные хрюшки! Правда, они были уже дохлые, им было уже всё равно, нашпигуют ли их в задницы яблоками на День Благодарения или нет! Они были протухшие! И их запчасти были протухшие!
Бедный Рабинович стал захлёбываться и кричать (ну как обычно все евреи кричат в концлагере): "Нет! Нет! Не надо! Пожалуйста! Помогите, хоть кто нибудь!"
Но никого не было! И вот кишки уже скрывают носоглотку Рабиновича!
А твой отец Ипполит смотрит в дырку и смеётся, извращенец!"
"Блин, будет ли у этой жуткой истории хороший финал?" - спросила Анфиса.
"Не будет! Конечно, примчалась тимуровская команда во главе с Тимуром и весь "Грынпыс"! Они посмотрели на муки Рабиновича и принялись кататься от смеха по полу: так это было забавно!
Ни хрена это забавно не было!
Бедняга уже хрипел! Поросячьи внутренности проникли ему в глотку!
"Я думаю: забор!" - сказал Тимур.
"Чего забор?"
"Соорудить силами свиней забор, чтобы за этим забором, как за белой стеной, весной мы б остались с тобой!"
"А я думаю: нет, не забор! Хорошо бы Каму! Широкую-широкую!"
"Вы, вообще, думаете меня спасать или нет?" - спросил Рабинович.
"А чего тебя спасать? Из-за тебя погибло столько хороших свиней! Можно сказать, свиноматок! Хрюнь, хряков! Жаль, мы не успели напихать им яблок в задницы. Тебе же не напихаешь, ведь нет?" - спросил Тимур Рабиновича.
"Вообще-то, нет!"
"Ну так лежи и постарайся получать наслаждение. Сейчас мы тебе наденем акваланг с кислородным баллоном, потом расскажешь, как это: дайвинг под поросячьими кишками!" - сказал Тимур и нацепил на Рабиновича акваланг.
Тот временно заглох. Было только слышно, как он бормочет: "Понаехали, понапёрли, лимита проклятая пионерская!"
"Этот придурок спёкся!" - сказал Тимур. - "Пошли в комнату, где висит голая женщина!"
Все вместе с "Грынпысом" пошли туда, где мёрзла под струями холодной воды тёлка.
"Я думаю выдать ей валенки!" - сказал Тимур. - "Она - сирота, так что... А у нас на барже полно валенок!"
Женщина голосила: "Мне холодно! У меня руки затекли! И я не сирота!"
"Не сирота? Тогда другое дело. Валенок ты в глаза не увидишь. Я думаю: выдать тебе зипун! Зипун понимаешь? Или уже ничего не понимаешь?" - спросил Тимур.
"Сам дурак! Сам зипун!" - сказала женщина. - "Давай, соображай быстрее, я щас совсем замёрзну!"
"Я мыслю: пыжиковая шапка-ушанка спасёт тебя!" - сказал Тимур.
"Ладно! А на тело что? Ты же посмотри на меня!"
"На тело: пляжный ансамбль "Мини-бикини-69"!" - не растерялся Тимур.
"А он тёплый?" - спросила замерзающая.
"А ты как думала?! Лифчик превращается, превращается лифчик... в меховой комбинезон!" - сказал Тимур и тихо своей команде: "Пошли отсюда, иначе я сойду с ума!"
"Подождите!" - сказала женщина, а во рту у неё оказались зубы! - "Вы даже на прощание не поцелуете меня?"
"Вот тут ты врёшь!" - перебила рассказчицу Анфиса. - "Кто же в здравом уме станет целоваться с таким ботаником как Тимур?"
"А кто тебе сказал, что она была в здравом уме?" - резонно спросила мать. - "В своей пыжиковой шапке-ушанке она вообще смахивала на девушку-вамп! Да она вампиром и была!
"Ну ладно, ладно!" - сказал Тимур. - "Но учти: высасывать не больше трёх литров крови! Это лимит, и больше у меня всё равно нет!"
"А кто тебе сказал, что мне нужна твоя кровь?" - спросила вампирша. - "Я открою перед тобой блестящие перспективы! Пошли со мной в мир иной! Я нежно и элегантно просверлю четыре отверстия в твоей черепной коробке, а потом страстно и чувственно сниму часть твоего мозга!"
"Это ещё зачем?"
"Зачем-зачем! Слушай дальше! Тебе сразу станет лучше, и ты перестанешь быть парализованным идиотом!" - сказала искусительница.
"Заманчиво, чертовски заманчиво!" - сказал Тимур. - "Но я знаю другого человека, который мечтает стать непарализованным идиотом! Это Рабинович! Он лежит в акваланге в соседней комнате, пошли, я тебя познакомлю!"
"А он страстный? Как ты?" - спросила вамп.
"А ты как думала?! Тем более, он совершенно парализован и видит третий дайверский сон!" - сказал Тимур и отцепил женщину от перекладины.
Она так и бухнулась к нему на руки: "А он у тебя твёрдый? А ты всегда такой горячий?"
"А то!"
Тимур привёл даму к Рабиновичу.
Тот нехотя присмотрелся из-под толщи свиных кишков: "А это ещё что за фрукт?"
"Рабинович, постарайся ещё! Сосредоточься! Это не мужчина! Это женщина, о чём можно судить по грудям и лобку!" - сказал Тимур.
Но Рабинович судил по пыжиковой шапке: "Этого п.дора в Химках видал! Деревянными членами торговал!"
"Пошли отсюда!" - сказала обиженная вампирша. - "Я в жизни не была в Химках!"
"Я узнаю этот голос!" - сказал Рабинович. - "Именно так же визжали все эти хряки перед тем, как их замочили!"
"Ну всё! Он меня достал!" - сказала женщина и прыгнула в чан к Рабиновичу, чтобы его там придушить!
"Милые бранятся - только тешатся!" - сказал Тимур. - "Я думаю, товарищи, нам следует пройти в следующую комнату и посмотреть, что там!"
Вся делегация из Тимура, его команды и "Грынпыса" ушла в другую комнату.
"А знаешь, тут на дне чана всё видится по-другому!" - сказал Рабинович женщине. - "Теперь-то я вижу: ты - не мужчина! Ты - Верка, сестра! Сестра Милосердия!"
"Да! Я - Верка! И как Верка, я тебе щас-то мозг и лоботомирую!" - сказала Верка.
"Попробуй!" - сказал Рабинович, и на них вылился новый поток свиных нечистот!
"Мать твою!" - стала захлёбываться Верка. - "Дай мне подышать в акваланг, паскуда!"
"А ты мне за это дашь? Или, хотя бы, орально?" - спросил дотошный Рабинович.
"Да дам, дам, паскудина! Чтоб ты знал: я ещё девственница!" - сказала Верка.
"Поразительно! Ну прям, как и эти хряки!" - сказал Рабинович и всунул мундштук кислорорда в рот Верке!
"Сп-пасибо!" - сказала она.
Наконец, из следующей комнаты вернулась делегация "Грынпыса".
"Как я и думал: в следующей комнате ничего нет! Типичный капиталистический обман!" - говорил Тимур. И молодым людям на дне чана: "Ну как? Замутили маленького? Я смогу стать Крёстным Отцом Месяца?"
Молодые люди, чего-то не отвечали.
"Думаешь, они утонули?" - спросил Тимур.
"Верку так просто не утопишь!" - вынырнула Верка.
"Вижу: у вас всё хорошо! Я даже думаю, даже: может, остановить конвейер, и так уже до хрена свиней замочено!" - сказал Тимур и полез наверх, туда, где ехали на крюках поросячьи тушки.
"Где же это? А, вот! Или не вот? Это сюда? Или туда?" - бормотал он и нажимал на кнопочки.
В результате тушки мало того, что не остановились, они стали подаваться в два раза быстрее!
"Чёртова электроника и грёбаные терминалы!" - решил Тимур. - "Надо убираться отсюда!"
"Мы едем-едем-едем в далёкие края! Счастливые соседи, примерные друзья!" - напевали свиные тушки перед тем, как их рубили в капусту пилы!
"Они неисправимы!" - решил Тимур. - "Хотя, я знаю одного человека, который был им помог избавиться от парализованного идиотизма! Это - Верка, сестра! Но она щас не может, не доступна! Хотя, если ей пригрозить смертью, что, мол, если у поросёнка остановится сердце, то и ей - капец, то... Можно попробовать и спасти эти трижды никому не нужные поросячьи рыла!"
Итак, Тимур вытащил из чана Верку.
Та всё рвалася в бой. А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой! Каждый раз меня из чана вытаскивая, улыбалась ты, чанолазка моя!
"Хватит дёргаться!" - сказал ей Тимур. - "Видишь эти туши? Они едут!"
"Да, я вижу! Ту-ту, тушечки! Крыша едет не спеша! Би-би, крыша, би-би!" - сказала Верка.
"Да! Они едут! А знаешь, куда они едут?"
"А Иблис их знает!" - сказала Верка.
"Они едут на верную смерть! Они очень храбрые, очень! И они смотрят своему страху в лицо! Они ничего не боятся, кроме одного: лоботомии! Вот ты и спасёшь их! Или тебе капец, как и им!" - сказал Тимур.
"Но как я их спасу? Это же свиньи!"
"Напрягись и постарайся! Некоторые учёные считают, что свиньи умнее людей! Например, свиньи быстрее детишек учатся играть в игровые приставки!" - сказал Тимур.
Ворча, что "Приставки! Быстрее! Детишек!", Верка полезла наверх чана к Рубильнику.
Туши перестали ехать!
"У неё получилось!" - подумал Тимур. - "Решительно, женщины, как и свиньи, порой умнее человека-мужчины!" У него-то отключить конвейер не получилось.
"Значит, окончен!" - сказал ему Тимур. - "Вылезай, прохиндей! Тут пара людишек хочет тебя прикончить, я думаю повесить тебе на спину мишень, чтобы они не промахнулись!"
Рабинович нехотя вылез.
"Ну а теперь замечательная Верка-сестра исполнит головокружительный свой номер без страховки!" - сказал Тимур.
И точно. Сверху спрыгнула голая Верка.
Рабинович сказал: "Я красоты такой не видел до сих пор! В акваланге всё искажается и расплывается!"
"Да! Это - твоя сестра Верка! Сейчас она вскроет твою черепную коробку и покопается, что там? Что за фобии? Кого ты там любил и боялся? Всё обнаружит!" - сказал Тимур.
"Я готов! Таким прекрасным ручкам не грех и отдаться!" - сказал Рабинович и шмякнулся на операционный столик.
Нет, меня слёзы душат, я не могу писать! Сейчас она его вскроет!
"Вот, какой нехороший человек был твой отец Ипполит!" - сказала Верка-Дырка Анфисе.
"Но почему? Он же замерзал в торосах! Ему лоботомия была нужна больше, чем этим прохиндеям!" - сказала в защиту отца Анфиса.
"Я понимаю!" - сказала Верка-мать. - "Но он избрал другой путь и стал изменником! Вместо того, чтобы не предавать своих хрюшек, Рабиновича, Верку, Тимура и весь "Грынпыс", он поменял в торосах пол и стал зваться Грейс!"
"Ну и?" - с трепетом спросила Анфиса.
"Ну и прикрепил камеру себе на лоб и стал приставать к Рабиновичу: "Возьми меня! Никто не узнает! Тебе же знакомо одиночество в сети?"
Рабинович не мог взять её просто физически: он был под наркозом!
"Я, я возьму её!" - сказал Тимур, а весь "Грынпыс" стал бормотать: "Оно и понятно, мужики! Грейс - девка видная, молодая, а что можно найти в этой Верке-трепанатке? Одни кожа, да кости!"
Грейс продолжала приставать к Рабиновичу: "Ай лав ю!"
Рабинович на мгновенье вышел из комы: "Ай лав ю ту, Нортберг!"
Грейс сказала: "Ну нет! Обозвать меня мужским титулом Нортберг! Это же как назвать Царя Вашим Превосходительством! Он что, взбунтовался?"
Я тебе, доча, больше скажу: да, он взбунтовался!"
"По-моему, маман, вы начали пороть всякую ерунду! По-вашему, выходит, что мой отец - это проститутка Грейс?" - спросила Анфиса.
"Я не говорила "проститутка", но смысл ты уловила правильно! Твой отец - подлец! Но смотрится очень эффектно в своём бикини и халатике! Прям, как моя подружка!" - сказала мать Верка.
"Да пошли вы, мамо! И пошла подружка!" К.
ПИСЬМО В НИКУДА-7134-7136,5
30 ноября 2022 года. Ещё один перл творчества душевнобольных. Опус-сказка!
Жил-был Бенделеев. И изобретал он водку.
Приходил к нему Бенкендорф и пытался его заж.пить: "Чего ты, старый дурак, тут устраиваешь? Сам пей свою отраву!"
А Бенделеев уже и так бухой: "Ты меня, Бенкендорф, уважаешь?"
А он его нихрена не уважает. Но сказать такое: значит обидеть. Мало ли? Вдруг этот алкаш кусаться начнёт?
Поэтому Бенкендорф говорит ему: "Уважаю! Но всё равно ты старый бомж и алкач!"
А Бенделеев ну нихрена на бомжа не похожий. На алкача может быть. Эта его борода: вот на кого он похож, так на подвыпившего Санта-Клауса.
И говорит этот бородач: "Хочешь, Бенкендорф, подарю подарок? Водку!"
Хорош подарочек!
"А давай!"
Ну и подарил алкач алкачу водку. И потом с помощью Бенкендорфа она распространилась по всему свету. Все стали такими же алкашами. А Бенделеев не виноват: он к тому времени уже копыта-то отбросил. А о покойниках или хорошо, или никак.
Приходила такая домработница Бенделеева Берже! Он и её хотел споить.
Он, вообще, для чего водку-то изобрёл? Чтобы женщины стали доступнее и ДАЛИ, наконец, бы ему, старому сморчку. Мол, любви все возрасты покорны и прочая дребедень.
Ну и давай Берже-то спаивать, так как она может ДАТЬ! Как женщина она, конечно, отцвела: отцвели уж давно хризантемы в саду. Но как самка, да ещё делающая минет, неподражаема.
То есть, она сделает старцу минет, и он скажет: "Берже! Вы были неподражаемы!"
Ну и вызовет на её отцветших устах улыбку. На устах, которые всё ещё во вкусе старческого переца Бенделеева. Я вся горю, я вся во вкусе! Думаете: в каком ещё вкусе? Да в том самом!
Не обязательно Бенделеевском, может, даже негра или какого молодого чувака. Будем надеяться: негра!
Ну придёт такой проверять счётчик: ну и всё: ну, негр, ты попал! Сейчас сам ты станешь Наташей!
А негры, вот мы вам говорим, не знают иного имени, кроме Наташа. Они думают, что у нас всех зовут Джессиками, Стеллами или Ребекками. Так как именно так звали проституток. Что у нас ещё есть Матрёны или Параши, до них доходит только в ЗАГСе, когда они съедают перед ЗАГСом свой паспорт.
Ну, чтобы не плодить негров же! Нормально? Это я, белый, написал, а сами-то негры так не думают.
Они думают: чем больше нас, негров, будет, тем чище дышать и легче трава! Тем будет лучше житься! В Африке! Конечно: они для чего такие кучерявые? Чтоб солнышко не напекло головку. С головкой они в ссоре.
Итак, негры, конечно, могут трахнуть даже Клушу, лишь бы, в Африке стало побольше негритят. То есть, нелегальных эмигрантов из СНГ!
Как их ещё легально переправишь в Африку? Они же загадят весь лайнер! Тут нужен подход и крепкий трюм, чтобы, не дай Бог, не стали от хорошей жизни выпрыгивать и топиться за бортом. Конечно, за бортом чище вода и легче дышать, но не до такой же степени!
Скажем по-другому: вода там не чище, а солоней. Кругом вода, но нечего пить! Мы хотим водку-водку-водку! Ну или ром. Ром: хрен с ним, Бог его рассудит, а водка: вот она: добрый Санта её изобрёл. Изобрёл и сам же и спился.
Итак, о чём мы? Что приходил к Бенделееву негр!
Говорит: "Пришёл, папаша, раз у вас счётчик не работает!"
"Да как ты, черномазый, осмеливаешься говорить, что у папы бачок не работает?!" - загремел негрофоб Бенделеев, аж борода у него затряслась!
"Не бачок, папаша, а счётчик!" - а сам по африканской моде совершенно голый!
"Ладно! Давай, посвящай меня в рыцари!" - сказал бухой папаша.
Так скажем: дедуля при смерти! А как негр его посвятит? Он кроме счётчика ничего не понимает. Да и счётчик тот слабо: чего-то там вертится, можно ударить загогулиной по фиговине и прикинуться ветошью. А в рыцари слабо.
Хорошо: взял негр счётчик, отодрал от стены так, что там уже нихрена не вращается, и давай бить Бенделеева-папашу по плечу счётчиком!
Не выдержал папаша и говорит: "Ты, ниггер! Ты чего такое творишь?! Ты зачем счётчик отодрал и меня дубасишь зачем?!"
"Чтоб сам ты стал ты Наташей!" - говорит.
А как Бенделеев станет Наташей? Уж не подобным образом. Станет, может, бабкой Наташей, да и то на любителя с пьяных глаз.
Любитель: этот негр. Но глаза у него ещё не пьяные. Конечно, его надо подпоить, чтобы он увидал в бородатом Бенделееве бабку и полез к ней бы целоваться!
Бенделееву как бабке это бы понравилось! Так как, конечно, Бенделеев был извращенец и в чужом теле бородатого Бенделеева! А на самом деле душа у него была тонкая и деликатная, как у женщины! Ну или как у выпившего бухарика, что практически одно и то же.
Итак, бухарик этот стал по-женски заламывать руки и говорить негру женским грудным голосом: "Пей водку! Водку пей!"
Или это только негру померещилось? Короче: тяпнул он этой отравы и видит: на стуле Бенделеева сидит сногсшибательски прекрасная женщина! Молодая! Не то, что старый Бенделеев.
А Бенделеев и рад, что у водки такой побочный эффект: повысится деторождение маленьких негритят в Африке.
Если, конечно, ты сам не негр тоже и похож на белую женщину. Негры не могут устоять перед бледнолицыми женщинами. Они им напоминают их мамо! Может даже отдалённо. Какая у них мама бледнолицая?
Хотя, может быть. Это у чёрного папаши не может родиться белый сын: это ещё все историки отмечали до Бенделеева.
То есть, тогда ещё маленький Бенделеев ходил в детский садик, дрался там, бил всех, хулиганил, пока его из садика не вышвырнули. Ну и с тех самых пор затаил злобу на младшие детские учреждения и замыслил всех споить!
И это ему почти удалось! Он был замкнутым прыщавым подростком и сторонился девочек! Так скажем: девушек.
Да их бы любой сторонился: они только и говорят: "Возьми меня!!"
Таких надо обходить за три версты. Ну и Бенделеев обходил.
Но его в юности побили хулиганы! Не скажем, конечно, что именно из-за этого Бенделеев стал трахать мальчиков в гараже: не было тогда гаражей. Не стал он их трахать. Но водку стал изобретать, чтобы все эти мальчики спились!
Лучше бы он их, всё-таки, трахал и убивал! А теперь они всё пропьют и сами подохнут под забором как алкаши! Лучше бы Бенделеев ничего не изобрёл.
Он же и девушек этих решил споить! Так как, как на трезвый рассудок скажешь: "Возьми меня!"? Тут надо быть бухой.
Так что негр-то то наш был благодарен Бенделееву: теперь любая Наташа "подшофе" скажет негру этому (Звать Дик. Дик Членс!): "Возьми меня, Членс!"
И он её возьмёт!
Будет пьяное зачатие! А какое же ещё? С трезвых глаз не скажет и не возьмёт. Так сказать: "Не вернётесь, обратно не получим!" "Вернёмся! Получите!"
Итак, вошла мадам Берже! Дик как её увидал, мигом забыл про женщину вместо Бенделеева, так как, если тот ему казался наядой, то эта наяда вообще мерещилась королевой и Госпожой!
"Я буду твоим рабом на ночь!" - бухнулся перед ней на колени Дик!
Берже вопросительно воззрилась на Бенделеева: "Что ты с ним сделал?"
"Побочный эффект моей водки! Все женщины мерещатся доступными Госпожами!"
"Но я не такая!" - сказала Берже.
Видимо, сама выпила мало, чтобы ей все негры казались Бараками Обамами. Может, не такие симпатичные как Ивашка из Дворца Пионеров, зато жутко богатые. Богатство и власть заставляют забыть о негритянских слабостях.
Между тем Дик подполз к прекрасной белоснежной ноге Берже и стал её слюнявить в поцелуе!
Они же все ходят по летней пляжной моде "Мини-бикини-1888", то есть, с голыми ногами! (Да и всегда ходили, начиная с Каменного века.)
Зато слюни Дика хрен отмоешь! У Берже-то, всё-таки, свой муж был! Какой-никакой, а ноги ей не слюнявил. Никогда! Даже когда ухаживал.
Потом в брачную ночь, может, обслюнявил её всю, но ноги это не затронуло.
Может, он даже помер!
Если он помер, то шансы этого Дика, да как и самого Бенделеева, возросли в разы! 45: баба ягодка опять!
Итак, Дик, конечно, обслюнявил сначала её лодыжки, потом полез выше, так как нога женщины, как космос: чем выше, тем интересней! Это Дик ещё с молоком матери всосал в африканской деревне, где 33 двора.
Говорим же мы: эти белые бабищи слабо напоминали Дику его маму, но, всё-таки, это же бабищи! Не остоп.здевшие же мужики!
Да и вообще: ноги женщины: к счастью две дороги! А какой негр добровольно откажется от счастья? Взять того же Обаму! Не откажется.
Так что Дик-то в своих психопатических поползновениях дополз до Пояса Верности Берже и опал!
Стал вопросительно глазеть на Бенделеева: "Мол, а это что такое?"
У них в Африке такого не бывало.
Бенделеев развёл руками: "Я и сам не рад этому! Но такова была воля покойного мужа! Чтобы Берже всюду это носила!"
"Да!" - сказала Берже. - "И буду век ему верна!"
Ну что, мол, мёртвому мужу она отдана и будет век ему верна.
"Блин! Шалава!" - выругался Дик и продолжил пьянствовать с Бенделеевым. - "У тебя-то, крошка, такого нету?"
Он ничем не рисковал: если Дик увидит вместо лона член самого Бенделеева (когда тот ему покажет), то всё равно ничего не поймёт с пьяных глаз и всё равно захочет Бенделеева трахнуть!
"Хочу!" - сказал Дик.
Бенделеев стал снимать с себя свои памперсы для стариков и свои панталоны!
Кстати, точно такие же, как у Берже, то есть, женские! А что вы хотели? Куплены на распродаже по дешёвке, говорилось: унисекс! Это ж вам не ГУМ и не Шёлковый Китайский Путь, где найдётся всё, что хочешь. Вот и нашлось: женские панталоны!
Скажите спасибо ещё, что лифчика на Бенделееве не было. А что? На Льве-то Толстом был лифчик, когда он потрясал своими грудями! Ну, если вместо "Войны и Мира" под подушку положить "Плейбой"!
Тогда, конечно, приснится Лёва в лифчике! А на Бенделееве не было. Забыл, вероятно, надеть. Или Берже не позволила: лифчиков в доме раз-два и обчёлся! Самой надо!
Итак, снял Бенделеев панталоны, и на Дика уставилось его Желание! Которое в данный момент, конечно, ничего не желало.
Дик, понятно, ничего не понял и говорит: "Мадам! Изволите иметь уже взрослого сына?"
Местами - дочь! Это у метеоролога сын местами дочь.
"Блин, Дик! Членс! Ты так ничего и не понял!" - сказал Бенделеев. - "Я не смогу родить тебе детей! Я мужчина!"
"Чего она такое несёт? Своими прекрасными алыми губами?" - подумал Дик, у которого началась новая стадия запоя.
Какая? А я знаю? Вероятно: упал намоченный! Или выносливый: которого выносят. Или: застенчивый: который держится за стенки. Или вездесущий! Вездесущий, конечно, опаснее всех предыдущих. Хотя, уполномоченный - стадия вездесущего.
Итак, Бенделеев продолжал мерещиться какой-то бородатой бабой.
"Мадам! А откуда у вас такая борода?" - спросил Дик.
Обычно-то борода растёт между ног, а у этой из морды! Это нормально, вообще, да?
"Бедняга бредит! Спился!" - подумал Бенделеев. - "Если ему срочно не предоставить бабу, он, того и гляди, наложит на себя руки! Конечно, я рад, что у моей водки такой потрясающий эффект, но парня жалко.
Да и что скажет Правительство Конго, если я спою их подданного? Скажет: не надо нами вашей водки! Эмбарго на ввоз! Этого нельзя допустить: водка должна быть в каждом чуме и вигваме! В Конго тоже, разумеется.
Надо срочно придумать какой-нибудь опохмелон!"
Вот так и возник рассол! Бенделеев его изобрёл! Он стал выпаивать Дика рассолом. Но на подобной стадии опьянения рассол, конечно, не действует. Нужен был какой-то "Антиполицай", но до него даже Бенделеев ещё не додумался.
Нужна была баба!
"Мадам Берже! На минутку!" - позвал добрый доктор Бенделеев.
Вошла дамочка.
"Сделай ему хорошо!" - сказал профессор.
"Но как?"
"Как мне делала хорошо, так и ему сделай! А то подохнет парень! Вдали от Африки!"
Ей видней, как делать хорошо. Ворча, что спаивают тут, а ты делай хорошо, Берже стала брать у Дика в рот!
Бедный Дик начал приходить в себя!
"Мария! Маша!" - сказал он.
Видимо, в его африканской деревне так звали корову, с которой он кувыркался! Молодость - пора экспериментов.
"Не Маша! Берже! София!" - поправил его эскулап.
А сама София молчала с набитым ртом.
"Смотри: не откуси ему! Греха не оберёшься! Всё Конго пойдёт на нас войной!" - сказал Бенделеев.
Но было поздно!
Сомкнулись чудовищно зубки: и всё: ты в Софийском желудке! В Бержевском!
"Спасите!!" - заорал Дик!
"И это ты называешь "сделать хорошо"?" - спросил наяду Бенделеев.
Та развела руками: что я могу?
"Можешь не кусать? Ты что, голодная? Тогда на: выпей водки!"
"Ну на х.р!" - сказала Берже. - "Сам пей!"
"Я, конечно, выпью! Но не кусать надо, не кусать!" - сказал Бенделеев и выпил.
Всё! Все спились! Дик, сам Бенделеев, все! Все главы департамента!
Одна Берже была трезвая. Она взяла пол-литру и вылила её в раковину!
"Убью стерву!!" - заорал Бенделеев и упал на пол мордой в нечистоты!
Дик тоже был не в восторге, что вся бутылка утекла в канализацию.