Терракотовый дельфин. Глава 6. Технические подробности (гуманитариям рекомендуется пропустить).
С другой стороны, как говорится, всё, что ни делается, всегда делается к лучшему. Представьте - путешествие через всю страну от Ленинграда через Хабаровск, на остров Сахалин, Охотское и Японское моря, остров Монерон, проливы Татарский и Лаперуза, всплывающий на горизонте остров Хоккайдо, морская рыбалка с борта самого белого из всех ранее виденных мною пароходов. Да никакой круиз по задрипанной Европе с её забугорными худосочными девчонками и джинсовыми тряпками не способен затмить это чудо.
Не уверен я, правда, на сто процентов, что Европа так уж чрезмерно сильно задрипана. Ну, не пришлось мне побывать в европейских странах, да и не в европейских. Разве что короткое имел счастье поучаствовать в турне на гидрорафических промерных катерах Военно-морского флота СССР для обследования прибрежных вод Эстонской ССР с посещением Тойла, Кохтла Ярве и Пуртсе Йоги.
На фоне советской глубинки, по моему мнению, это была вполне себе та самая Европа. Ну, мне так показалось, во всяком случае. Сельпо, к примеру, в Воронежской глубинке, это в основном водка, плодово-ягодное крепкое в трехлитровых банках, рыбные консервы и липкие от жары барбариски, Эстонское 'сельпо' смотрелось, в моём понимании, определенно на уровне аналогичных торговых точек в стиле 'ван паунд' в ЛандОне и ПОриже.
Что касается задрипанности Европы, так информация эта, объявлена на сто процентов достоверной, и получена от заместителя начальника училища по политико-воспитательной работе, в просторечии именуемого Дуче. Почему Дуче я не в курсе, как-то повелось именовать его так и не иначе, видимо с легкой руки старшекурсников.
Хотя внешне, я бы сказал, что есть у замполита некое сходство лысиной, выступающей челюстью и стальным взглядом с Бенито Амилькаре Андреа Муссолини. Манеры поведения на высокой трибуне и стиль внедрения информации в массы у них обоих весьма схожи. Дыма без огня не бывает. Не назовут человека Дуче без весомого повода. А поводы замполит даёт постоянно своим неустанным 'дымлением'.
Это все дела прошлые, что же касается Сахалина, когда я все прочувствовал до донышка, то даже проникся глубокой благодарностью к парням из КГБ, не пустившим меня в рейс на 'Зените' в Европу за джинсами. Честь смотреть на прокисшую Европу и получать инвалютные копейки матросом первого класса на учебном судне была заменена честью, пусть недолго, но послужить в Тихоокеанской морской экспедиции НПО 'Южморгео' в качестве техника-навигатора.
И все это должно было произойти не абы где, в Маркизовой луже, а на самых дальних восточных морских рубежах нашей Родины близ страны Восходящего солнца. И что радует, трудиться нам предстоит за весьма немалые по нынешним временам деньги. Впрочем, деньги, это, скажем честно, просто приятный морской душе попутный бонус.
Спасибо вам парни гэбэшники, все вы правильно сделали! Вот уж воистину - все что ни делается, все к лучшему. В конце концов, не ради джинсов мы шестой год в системе грызем соленую морскую науку.
Скинули мы свои, порядком надоевшие, расклешенные флотские доспехи еще в Ленинграде, поменяв на какие-никакие приличествующие моменту сугубо цивильные 'хитоны'. Борисыч мне из своих фамильных запасов дал в аренду джемпер поприличней, поскольку кадр я был не Питерский и приличного цивильного гардероба не имел. Почти гражданскими людьми сели мы на пару в большой и красивый самолет аэрофлота и отчалили строго в Восточном направлении - к самому Тихому океану.
Тихоокеанская морская экспедиция 'Южморгео' контора совершенно замечательная и занимается поиском залежей нефти, газа и прочих не менее ценных ископаемых на морском шельфе с помощью самых современных методов геофизических исследований.
Нас с Олежкой Котовым отправили в 'Южморгео' в качестве техников-навигаторов, помогать выпускнику ЛВИМУ трехлетней давности Александру Шевчуку осваивать просто фантастическую по нынешним временам навигационную технику.
Впрочем, Саша Шевчук, надо сказать, умница и замечательный парень, года на три-четыре старше нас, в нашей интеллектуальной помощи не нуждался. Тут справедливее было бы сказать о помощи физической. Не может человек в одиночку двадцать четыре часа в сутки бессменно нести вахту, обеспечивая бесперебойную работу навигационного комплекса. Вот мы и прибыли, дабы хоть какую-то передышку дать старшему коллеге.
Комплекс сей навигационный носил название 'Джин' и создан был умниками за пределами Союза Советских Социалистических республик. Трудно сказать, отчего парни заграничные поименовали этот комплекс 'Джином'.
Вероятнее всего оттого, что возможности этого феноменального произведения забугорной научно-технической мысли были сопоставимы с возможностями легендарных огненных духов выпущенных из старинных арабских медных ламп, ну на край из полулитровой бутылки.
Саня Шевчук прошел стажировку в Японии и получил сертификат, дающий право на допуск к работе с комплексом 'Джин'. Скорее в его помощи нуждались мы. Ну и мы естественно дали ему возможность самую малость отоспаться, как только поднаторели самостоятельно рулить этим самым забугорным 'Джином'.
Научно-исследовательское судно 'Искатель' с момента рождения в 1977 году, пребывавшее в статусе среднего рыболовного траулера-морозильщика, было направлено на переоборудование в Японию. В островной стране Ниппон из траулера вытряхнули всю советскую начинку, оставив только корпус и двигатель, и начинили исключительно японским, французским и американским содержимым, вплоть до пластика на переборках.
Даже технический спирт в синих бочках был японским и был окрашен в оранжевый цвет во избежание употребления в качестве алкоголя, что грозило как минимум инвалидностью, как максимум смертельным исходом. Что было весьма опрометчивым поступком со стороны японцев.
Незадолго до нашего приезда, по слухам, пара моряков привлеченные оранжевым цветом спирта в синих бочках, продегустировали-таки содержимое, что привело к потере обоими зрения. Да и правда, грешно потреблять спирт из двухсотлитровых бочек. Хотя за пострадавших парней обидно.
Не буду врать насчет геофизического оборудования, установленного на 'Искателе', могу рассказать только то, что видел своими собственными глазами. Основной упор, безусловно, сделан на сейсморазведку, хотя, предполагаю, возможно 'Искатель' способен выполнять также магнитометрические и гравиметрические исследования.
Через слип в корме 'Искателя', который использовался ранее на бывшем сейнере для подъема трала с рыбой на борт, в новом статусе научно-исследовательского судна в море разматывается, так называемая сейсмическая коса. Коса это по аналогии с толстой заплетенной длинной девичьей косой, на английском она именуется стримером. Хотя я бы сказал, что стример сей более напоминает внешне чрезвычайно длинную, чудовищную докторскую колбасу.
Чудо это представляет собой кишку из очень прочного и эластичного прозрачного пластика, заполненную керосином для предания ей положительной плавучести. Импульсы генерируются пневматическим источником упругих колебаний на борту судна и излучаются в направлении морского дна. Источник упругих колебаний здесь называют вапор-пушкой.
Диаметр косы был порядка тридцати сантиметров с пропущенным внутри тросом, на котором закреплены приёмники упругих колебаний, которые регистрируют отраженные от геограниц импульсы, и передают их на записывающую аппаратуру на борту судна. Стоит это чудо технической мысли порядка двух миллионов долларов, это касается только косаы
Коса разматывается из трюма с огромных барабанов и выпускается по слипу в море. Полная длина косы, что-то порядка одной морской мили, или одна тысяча восемьсот пятьдесят два метра. В процессе исследований, так называемая, вапор-пушка, на борту судна, излучает упругие колебания в океанское дно, которые отразившись от различных по плотности слоев грунта под дном воспринимаются датчиками в нашей сейсмической косички.
Все данные получаемые на датчики обрабатываются компьютером и записываются на магнитные носители. На основании полученных данных геологи могут определить есть ли под океанским дном залегания нефти, газа и прочих полезных ископаемых представляющих промышленный интерес.
Если делается вывод, что предположительно что-то там интересное есть, по нашим следам пойдут морские буровые платформы выполняющие бурение в перспективных местах океанского дна. А дальше, как повезет - брызнет черное золото в указанной точке из-под бура, значит, все мы молодцы и не напрасно таскаем за собой эту пластиковую колбасу по океану.
В составе 'Джина' имеются американский спутниковый навигационный комплекс 'Магнавокс', тройка различных французских и английских гиперболических навигационных систем и супермощный компьютер, по нынешним временам, обрабатывающий весь объем навигационной и геофизической информации.
Как я понимаю, денег это стоило тьма тьмущая, ежели учесть, что спутниковый навигационный комплекс 'Магновокс' установлен на самых современных боевых надводных кораблях и субмаринах US NAVY- военно-морского флота Соединенных штатов Америки.
Мнится мне 'Магновокс' попал к нам каким-то весьма сложным и довольно кривым путем. Судя по всему, сперли его у янки их же закадычные друзья, если выражаться по-простому, ну и спекульнули им втихаря, втридорога, продав на территорию СССР.
Для нормального человека все это темный лес, посему вдаваться глубоко не буду, важно только понять, что это был самый последний и громкий писк в морском деле, если конечно не брать в расчет суда советского космического флота, такие, как научно-исследовательские суда 'Космонавт Владимир Комаров', 'Академик Сергей Королев', 'Космонавт Юрий Гагарин'. Наверное, у них там определенно есть что-то круче 'Джина'. А возможно и не имеется, а я просто не в курсе.
Заселили нас с Борисычем в двухместную каюту. Двухместная она ровно пока мы в порту у причальной стенки. Стоит нам начать работу, как она превратится в одноместную. Работать нам с Олегом шесть через шесть часов. Пока я буду на вахте, Олежка в каюте шесть часов полновластный хозяин. Следующие шесть часов он на вахте, а я в каюте кум королю.
Пока что Саня Шевчук выложил нам для изучения инструкцию по использованию 'Джина' и пока пароход стоял три дня в порту Невельска мы успели достаточно дотошно ознакомиться с ней и созреть в вопросе понимания своего полного непонимания.
Вот мы и почитываем сей гроссбух периодически, изредка прерываясь на перекуры и броски камешками с причала порта Невельск, почти, как в той песенке Танича и Френкеля.
Ну что тебе сказать про Сахалин?
На острове нормальная погода.
Прибой мою тельняшку просолил
И я живу у самого восхода.
А почта с пересадками летит с материка
До самой дальней гавани Союза,
Где я бросаю камушки с крутого бережка
Далекого пролива Лаперуза.
Разница лишь в том, что камешки наши летят не пролив Лаперуза, а в тот самый Татарский пролив. Это Борисыч камешками у причала запасся, чтобы всё как в песне. Проникается потихоньку романтикой! А я и не против - сказано камешки с крутого бережка, значит камушки.
А вот насчет татар, так просто диву даешься - где только эти татары не побывали, ети иху маму. Ну, да я это не в обиду татарам, а в порядке восхищения ими. Целый пролив под своим именем в географии застолбили. Недаром сказано кем-то мудрым и шибко дальновидным - русский и татарин братья навек. Сдается мне, что про монголо-татарское иго это всё брехня голимая, западниками выдуманная - клин вбивают меж нашими братскими народами.
Что касается изучения инструкции - зрелость сия неполноценная хотя бы дала нам возможность задавать начальству правильные вопросы. Шевчук оценил-таки правильность вопросов, и пока мы шли в район работ скрупулезно жевал нам подробности, кои мы не сподобились понять с налета, приправляя лекции практическими занятиями на работающем комплексе.
Собственно выход этот кратковременный на пять суток, как я понял и был задуман, как тренинг для нас, начинающих навигаторов. Хотя не могу сказать, что для дела это время прошло бестолково. Мы работали на 'Джине' под присмотром Шевчука, спавшего дай Бог за этот период по четыре - пять часов в сутки. Геофизики в это время нашего тренинга полноценно выполняли свою исследовательскую работу, как собственно и весь экипаж Искателя.
Саню Шевчука мы таки убедили, что пять лет учили нас не напрасно, и он может теперь спать спокойно, с уверенностью порядка девяноста пяти процентов вероятности, что мы не обгадимся, не снимая 'галифе', на пустяках. А если и выскочит по нашей вине, какой косяк, мы всяко успеем устроить ему экстренный подъем и и вытребовать инженера-навигатора в качестве скорой интеллектуальной помощи.