Санди Саба : другие произведения.

Звездная страна. Часть первая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Санди САБА

(Александр БАЖАНОВ)

ЗВЕЗДНАЯ СТРАНА

Сказка

Светлане

ПЕРВАЯ ЧАСТЬ

ВТОРЖЕНИЕ

Глава первая

Шабаш в Усачах

  
   Далеко-далеко на западе, там, где уставшее солнце засыпает мирным сном за подушкой-горизонтом, есть невысокие, но очень мрачные и неприступные горы. С одной стороны их омывает бескрайний и бездонный омут-океан, с другой - бесконечная знойная пустыня с самой жаркой точкой на всем земном шаре, единственными жителями которой являются одинокие гигантские кактусы да миражи-обманщики. Местность эта издавна пугала не только людей - все живое: гор боялась даже растительность, и лишь редкие бестолковые мхи отваживались селиться на их склонах. Ведь даже снег в самые вьюжные зимы спешил побыстрее убраться подальше, обрушиваясь смертельными лавинами на предгорные поселки.
   Долгое время лишь отчаянные сорви-головы осмеливались путешествовать в этих гиблых местах. Но и их за такую дерзость постигала незавидная участь: если пустыня зноем не изжаривала, то горы обязательно сводили с ума. Усачи - так прозвали их местные жители за причудливую форму - никого не пускали в свои владения безнаказанно.
   Вплоть до наших дней людям не удавалось покорить горы и пустыню. Самую современную технику затягивало песками, а новейшие самолеты-невидимки и вертолеты по самым непонятным и необъяснимым причинам ни с того ни с сего обгоревшими мотыльками падали вниз, разбиваясь о голые злые скалы Усачей. Альпинисты - на что бесстрашные ребята, но и те сторонились этих гор, называя их Усами Дьявола. Народная молва не без оснований присоединялась к этому мнению. Самыми темными ночами от подножия и до вершин в многочисленных горных расщелинах мигали и метались туда-сюда странные, не похожие ни на что огоньки. Все аварии, катастрофы и другие несчастья не обходились без того, чтобы где-нибудь поблизости не обнаруживался подобный огонек. Многие грешили именно на них - злых горных духов, которые пляски устраивают да в футбол свой "усачский" играют - душу грешную утащат и гоняют, как мячик, до самого утра.
   Молва была недалека от истины: будь глаз человеческий более совершенен, вполне мог бы увидеть, как несутся по небу отнюдь не огоньки, а страшные мрачные существа, те, которые испокон веков считались врагами рода человеческого и наречены были проклятым именем демонов.
   А летели они между тем на свой очередной отчетно-перевыборный шабаш. Какой он был по счету - никто уже и не помнил, но то, что он был переломным, историческим и судьбоносным для многих падших духов, - это точно. Дело в том, что на каждом таком шабаше все демоны, до единого, отчитывались за свою, проделанную за последний отчетный период, работу. И горе тому, кто проштрафился, - его или понижали в чине, что было еще довольно мягким наказанием, или отправляли в Преисподнюю. Ладно бы чернорабочим - полбеды, могли и с грешниками на одну сковородку посадить лет эдак на полтораста, а то и на пятьсот - смотря по проступку и по настроению наказателя. И никакой амнистии.
   Однако в последнее время нравы слегка оттаяли, и с наказаниями старались не перебарщивать. Особенно после того, как произошел, да что произошел - громыхнул на всю Вселенную вопиющий случай: один падший дух наотрез отказался воплощать в жизнь решения очередного шабаша и перебежал к ангелам. Хорошо бы один, так ведь всю бригаду свою увел - целых тринадцать штук. Повинились они там - надо же, простили. Как горько усмехнулся один падший ангел: "Нам теперь имя - уже не легион".
   Ветреник - один из демонов, спешащих на шабаш в Усачах, - хорошо помнил, как ему пришлось целых двести лет проторчать в пекле: и только из-за того, что не удалось подбить на соблазн одного русского монаха - более того, тот еще так прищемил хвост демону, что лет сорок, а то и больше, Ветреник ощущал ужасный дискомфорт. Как дождь или какая другая непогода, так сразу в районе ущемления адские боли. А в Аду, надо сказать, погода не райская. Как бы то ни было, но с тех пор Ветреник зарекся связываться с пустынниками, монахами и прочими отшельниками, тем более русскими. Не проймешь их ничем, а упрямы в своей вере - только ой.
   Но сегодня демон доволен - время потрачено не зря. Сегодня он со своей бригадой устроил такую грандиозную драку - с поножовщиной и кровью - и по такому мелкому поводу, что - ей-ей - грех было не порадоваться и не потереть руки. Плюс - попутно споил по-черному до белой горячки одного небесталанного инженера: от него и жена ушла, и дети бросили, а сам он в пьяном угаре отчаяния повесился. Такой талант в землю закопал! Так что пусть теперь премируют минимум двухнедельным отпуском.
   Вон Плесени - другу его закадычному еще с оных времен (когда-то вместе к Люциферу за лучшей долей перебежали) - повезло куда меньше, а если уж начистоту, совсем не повезло. Говорил же ему Ветреник: "Не связывайся ты со святыми, у них один Бог на уме, их разве обманешь?" Нет, не послушал. И понесла его нелегкая на Восток: там какой-то праведник поймал злого духа, мало того, что выхлестал до потери пульса молитвой, так еще и заставил служить ему целый год и совершать - в страшном кошмаре такое не привидится - добрые поступки во славу главного демонского Врага. Заложник - тяжелая доля. Но на том беды Плесени не кончились: ну да и характер у него - искать тридцать три несчастья на свою голову, спорщик невыносимый. Хорошо людей подначивать, а сам-то куда полез? Поспорил с этим своим праведником, что долетит до ангельского седьмого неба и вернется без единой царапины. Какое там седьмое, первое-то с грехом пополам одолел - да и ослеп от ангельского сияния, как слепнет зимой человек при виде внезапно выпавшего снега. Не только ослеп, опалило его порядком этим сиянием, и полетел черт кувырком прямиком в Ключевскую Сопку. Тамошний жар показался ему по сравнению с Божественным холодным душем. Теперь Плесень еле-еле плелся, охая и стеная, причитая о своих намятых и опухших боках: ни отчета толкового, ни здоровья приличного - ни Богу свечка, ни Люциферу кочерга. Из-за долгой службы праведнику к тому же на продолжительное время потерял способность творить зло. Вот, например, вчера хотел поссорить двух возлюбленных, а вышло наоборот: помирил, потом хотел подножку одной спешащей дамочке подставить, а получилось ей это только на пользу, споткнулась, нашла кошелек и вернула его законному владельцу. Вечно у Плесени все шиворот-навыворот. На шабаше этого демона не ожидало ничего приятного. Но на будущее наука: не летай, куда не следует. Тем более на Восток. Вот на Запад летать - одно удовольствие, не работа - наслаждение, люди податливые, не закомплексованные, думают только о себе и своих чувствах, заповеди Божьи ни в грош не ставят, любят погрешить - "приоритеты личности" это называется, либерализм. Только вот всех на Западе не устроить - кому-то и на Востоке работать надо.
   Плесень остался далеко позади, зато Ветреник догнал другого хорошего знакомого бригадира - Холеру, вечно угрюмого, себе на уме, демона. Ну да его тоже можно понять - ему и на Западе трудно. В последнее время с этой проклятой гигиеной ни одной стоящей эпидемии не спровоцируешь - ни на Востоке, ни на Западе, если только в Африке, да Южной Азии - так там сам черт велел, за это сейчас уже никто и не хвалит, так, халтурка между делом. Советовали ему сменить методику, перейти на что-нибудь новенькое - нет, уперся, консерватор. Ну и прозевал новое изобретение - СПИД. Им теперь занимается Зараза на пару с Блудливцем. И Холере ничего не остается делать, как промышлять мелкими вирусами, вплоть до компьютерных. Тоска зеленая, а не работа. Но вот и Холера отстал. Где-то справа появились Усачи.
   Два прехорошеньких суккуба регистрировали всех шабашников. Ветреник всегда завидовал этим суккубам. Вот у кого непыльная работенка, нашли себе тепленькое местечко - "демотутки". Тоже ведь демонами зла прозываются. В самом деле, торчат целыми днями в этой дыре - за счастье заплутавшего путника в болоте утопить да самолет в горах угробить. Тут ведь особого умения и не требуется, пустил пыль в глаза - и делов. А ты попробуй искусить человеческую душу, праведника, который сторонится зла и старается делать добро: споить, к примеру, трезвенника или помочь согрешить моралисту. Вот где труд так труд. Кропотливый - семь потов иной раз с тебя сойдет, а толку... И в одиночку, и скопом работаешь, а результата - на копейку. Попробуй внуши человеку свои мысли так, чтобы он принял их за собственные. И не просто принял, так еще и действовал в соответствии с ними. А туману напустить, чтобы самолет о скалы ударился, любой мало-мальски приличный демон может.
   Весь легион был почти в сборе. Ждали главного. Пока же кто-то с непроницаемо-серьезным видом травил байки; кто-то горевал, переживая свои неудачи и не желая ни с кем делиться ими; кто-то безразлично зевал, тупо глядя сквозь своих собратьев; кто-то презрительно наблюдал за поведением прочих легионеров...
   Президиум еще пустовал. Но главный появился, как всегда, неожиданно: вспыхнула молния, и в президиуме уже вольготно располагался главный легионер Морт. Настроение у него, скажем прямо, было неважнецкое. Буквально несколько минут назад его вызывали на ковер в канцелярию самого Асмодея - зама самого зава, то бишь Люцифера. Правда, принимал Морта не сам Асмодей. Последний был увлечен новой повальной болезнью демонов - спортивным тотализатором - и теперь безвылазно торчал то на собачьих бегах, то на петушиных боях, а то и на футбольном матче, собственноручно подтасовывая результаты. Поэтому в канцелярии с Мортом вел беседу зам зама по кадрам Мефистофель. Разговор получился не из приятных, - начальник попенял Морту на то, что его легион в последнее время протирает штаны от безделья и лени, многие потеряли квалификацию, резко уменьшилось количество зла на одну душу человеческого населения, и что если так пойдет и дальше, то Морт вполне может лишиться своей должности, и заменят его более ловким и энергичным. Дошло до оскорблений. "Асмодей даже подумывает, а не назначить ли вас послом к Господу Саваофу", - едко, но с каменным выражением лица произнес Мефистофель (сам когда-то бывший посол). Как с Фаустом прокололся, - до сих пор мир по этому поводу сплетничает, - а туда же... Лишаться своего места Морт не желал, поэтому клятвенно заверил начальника, что обязательно закрутит гайки и зла в этом году на-гора выдаст гораздо больше.
   Между тем пора было начинать шабаш. То, что шеф, главный падший дух легиона, не в духе, ощутил на своей шкуре самый первый отчитывающийся шабашник - демон по кличке Арбузная Корка. Он самодовольно-радостный выскочил на трибуну и весело затараторил о достижениях:
   - ...десять человек сломали ногу, двое - обе ноги, тринадцать - руку, двое - шею, есть даже один летальный исход, в смысле - улетел один цуцик на наш свет! И... - Арбузной Корке не дали договорить - Морт грубо прервал его:
   - Итак, за целый год только один труп! И то какого-то старикашки, который и сам вскоре без нашей помощи загнулся бы. Сколько раз можно вам повторять: нельзя идти по пути наименьшего сопротивления! Почему ты, Арбузная Корка, - шеф всем своим подчиненным "тыкал", в ответ требуя почтительного "выкания", - не смог проломить голову кому-нибудь помоложе, у кого вся жизнь впереди, и кто питает иллюзию, что будет жить сто лет? Боишься? Это во-первых. А во-вторых, всего десяток переломанных ног, всего десять! А надо бы - сто десять, двести десять! Ни дня без перелома! В легионе демона Тода - двенадцать трупов и сто два перелома, слышишь - сто два! Почему ты и твоя бригада относитесь к порученному делу спустя рукава, непрофессионально! Опять дурака валяли?
   - Ангелы-хранители уж больно мешают - все соломки норовят подстелить своим подопечным. Под локоть толкают - невозможно работать! - заныл Арбузная Корка. - Мы тут одному ротозею как только ни пакостили: и подножки ставили, и яму под него копали, даже кирпич на голову бросали - а у него и синяк с копеечку. Живучие эти люди, сил нет!
   - Это пустые отговорки! Вас целая бригада! За этот год демоны легиона Абадонны с десяток войн успевают проворачивать! Разгильдяи! Черт те чем занимаетесь в рабочее время, только не работой!
   Самодовольство вмиг слетело с физиономии Арбузной Корки. Он виновато озирался, готовый сгореть от несправедливых упреков начальства и провалиться в тартарары.
   - У тебя уже было два выговора, а работаешь ты давно, результатов же - с гулькин нос.
   - Он не гулькин, - проворчал себе под нос провинившийся демон, шепотом проклиная жребий, по которому ему выпала горькая доля отчитываться первым. Первому - всегда тяжелее. Это понимали и все присутствующие духи, облегченно вздыхая, что не им достался первый номер.
   Однако пронесло - Арбузная Корка отделался очередным строгачом, даже бригадирство сохранил. А вот Вислоухому досталось на орехи по самую макушку. Его не только с треском выперли из бригадиров, но и пригрозили при первом же проступке сослать в Ад чуть ли не на вечное поселение. Вислоухий сам виноват: он периодически уводил всю бригаду на разные чертовы посиделки, при этом занимаясь приписками. Он и на шабаше, ничтоже сумняшеся, начал заливать, как соблазнил и искусил чуть ли не все человечество. "Да ты что: на земле народу столько нет, сколько ты себе приписал", - не выдержал Морт.
   "Попался под горячую руку холодной задницей", - сказанул рядом с Ветреником Трепло.
   После Вислоухого Морт немного отошел, побоявшись, как бы не перегнуть палку. И Блудливец, следующий отчитывающийся демон, был поставлен всем в пример. Но по заслугам - что верно, то верно. Развратил чуть ли не весь город с чудным названием Содомск. Хотя попервоначалу Блудливец тоже струхнул: вдруг результаты работы признают не столь впечатляющими?!
   - Жены мало изменяют, - сделал всего лишь одно критическое замечание главный легионер, но и то только потому, чтобы Блудливец не больно-то задирал нос и не почивал на лаврах.
   - Учтем на будущее, женам все время мешает так называемый ложный стыд, который я обязуюсь изжить в самые короткие сроки, - расшаркался польщенный отсутствием критики Блудливец. - В ближайшее время планируем повысить количество и качество порнопродукции, как печатной, так и видео. Особенное внимание будет уделено подрастающему поколению. Это наша надежда, наша опора, наше будущее. Охват предполагается поголовный.
   - Самое главное, не забудь: надо в сознании людей подменить понятие "любовь" понятием "секс". Вернее, дать новое определение: любовь - это секс, - посоветовал Морт.
   - Да, ему на Западе легко - у него "демонократия", свобода нравов, свобода слова, статуя свободы, а что мне прикажете делать на моем Ближнем Востоке? - прогундосил Сводник на ухо Ветренику.
   - У тебя и план в три с половиной раза меньше. Бери пример с Распутника. Он же смог, чтобы гарем одного эмира изменил ему в полном составе - все двести сорок три жены - с другим эмиром, - резонно возразил Ветреник.
   Блудливцу выдали премиальные и предоставили внеочередной двухнедельный отпуск в каком-то забытом уголке. Демон светился неоном под черными завистливыми взглядами своих сослуживцев.
   Наступила очередь Ветреника. "Поругает или похвалит?" - гадал, как на ромашке, бес. После публичной головомойки Арбузной Корки и Вислоухого он уже не так сильно был уверен в успешном исходе своего доклада. Поэтому начал Ветреник издалека:
   - Я работаю на Востоке, а если точнее, в России. Сами понимаете, в каких тяжелейших условиях приходится работать. Эта загадочная русская душа непонятна подчас и нам - демонам. Непредсказуемые люди, могут плохо думать о ближнем, естественно, ждешь, что подложат ему свинью, ан нет - помогают. Так вот, работал я в городе Мухобойске...
   Ветреник нудно и долго рассказывал о спившемся висельнике-инженере, его семье, потом о затеянной драке и массе других мелких пакостей. Так нудно, что даже сам Морт не смог удержать зевоты. Когда же наконец Ветреник закончил, начальник сдержанно похвалил его за инженера, слегка покритиковал за недостаточную степень жестокости драки. "Можно было бы подставить кого-нибудь под нарушение шестой заповеди, ни за что бы потом чья-нибудь душонка не отмылась, а мы бы ее помытарили", - Морту не понравилось отсутствие трупов. Но в целом обошлось. Падший дух перевел было дух до следующего шабаша и уже хотел вернуться на свое место, как раздался противный голос Стукача - вот уж кто вечный интриган. Ветреник терпеть его не мог и несколько раз с ним прилично цапался. Вечно тот лез не в свои дела.
   - А у него под носом страна безгрешных - страна фей Стеллия, а он туда ни шагу...
   Каков подлец! Кто его за язык дергает? Случай со Стеллией Ветреник и помнить забыл: во-первых, это было несколько шабашей назад, а не вчера - чего ради этот придурок вспомнил об этой стране только сейчас, а во-вторых, Стеллия если и находится рядом, то никак не с Мухобойском, а со Стрелецком и Мшанском.
   Вся подлость поступка Стукача была еще и в том, что именно он, Стукач, первый и обнаружил Стеллию. Дернул тогда лукавый Ветреника полететь и посмотреть на ту страну - любопытно стало. Проку не получилось никакого - эта страна отделена от грешного мира прочной стеной. Они бы никогда не догадались о ее существовании, если бы из-за стены не выходил какой-то тип и не лазал в здешние сады за персиками. К мыслям его чертям пробиться не удалось, но кое-что прочитать они смогли. Ветреник пытался было увязаться за тем типом и проникнуть вовнутрь, но из-за стены грянула молния и надолго отбила охоту у демона лазить по стенам - себе дороже.
   - Стеллия? - Морт, похоже, впервые услышал об этой стране. - Где это и почему ты, Ветреник, никогда мне о ней не докладывал?
   - А ему там весь доклад отбили, - это опять встрял Стукач.
   - Между прочим, мы вместе там были... - огрызнулся в ответ Ветреник. - Это страна, недоступная для нас и покорная нашему Врагу. Проникнуть туда нет никакой возможности. Я еще жить хочу. Короче, снимайте с бригадиров, отсылайте в Ад хоть на веки вечные, делайте что хотите, - падший дух пал духом, ожидая гнева начальства. Но Стукачу он еще это припомнит - дай только срок.
   - Это что же: страна у нас под боком, здесь, на Земле, и мы над ней не властны? - если бы демон был человеком, он бы обязательно покрылся мокрым липким потом от страха. Ведь Стукач не Ветренику подлость сделал - он Морту подлость сделал, всему легиону. Если Стукач не врет, это означает, что до сих пор есть кусочек Земли, неподвластный князю мира сего. Злые языки, в этом можно не сомневаться, донесут все до Асмодея, а там и Люцифер узнает. И тогда его, Морта, попрут из легиона под белые рученьки, вернее, под обгоревшие крылышки. Мол, знал такое и ничего не предпринял. И поди докажи потом, что не знал. Пока не поздно, надо действовать и прибирать эту Стеллию к рукам. Пока до начальства дойдет, дело будет сделано.
   - Вот что, Ветреник. У тебя есть шанс исправить положение. Внесешь зло в Стеллию - будешь со щитом, не внесешь - на щите и из бригадиров вон.
   Ветреник исподлобья поглядел в два огненных, пронизывающих до самого нутра начальственных глаза и понял, что перечить нет смысла.
   - Возьми! - в руках Морта сверкнуло, заискрилось черной молнией нечто, обретшее через полминуты форму огромного хрустального черного шара, с чем-то еще более черным, толкающимся, извивающимся змейкой внутри, норовя прорвать оболочку.
   Вот еще не было печали - черти накачали. Ветреник взял пульсирующий шар в свои руки - горячо, черт, или наоборот - обжигающе холодно, сразу и не поймешь. Но ничего - он еще легко отделался. На кону стояло бригадирство, карьера. Он схватил шар и вместе со своей бригадой - тринадцатью демонами - отправился в путь. Будь что будет!
  

Глава вторая

Персик Морта

  
   "Кто тебя выдумал, Звездная страна?.." Звездная страна, Звездный мир - Стеллия - страна фей - страна добрых чудес - сказочная страна, не ведающая туч и гроз, бед и слез, зла и жестокости, жадности и зависти, неподвластная силе сатаны. Страна, в которой не знают, что такое эпидемии и войны, тираны и тюрьмы, казни и насилие. Добрая страна добрых людей. И это не утопия Томаса Мора. Стеллия есть, она существует... Она далеко, она близко, она сказка, она реальность.
   Бог создал Стеллию еще при сотворении мира. Правда, люди в то время не населяли ее, и единственными жителями страны долгое время оставались растения и несколько видов животных. Когда падшие духи совратили первых людей и захватили Землю, то не нашли Звездной страны просто потому, что Господь отгородил ее от прочего мира крепкой Солнечной стеной. И не нашли бы никогда, если бы не дотошность Ветреника и Стукача. Но что теперь об этом вздыхать: если Творец попустил, значит, наступило время испытаний и закалки. Проверки на прочность. Прочность Веры, Надежды, Любви!
   Жили в Стеллии обыкновенные люди, которыми правила обыкновенная добрая фея - по законам любви и доброты. Помогал ей в этом добрый ангел-хранитель Звездной страны Иварс, посланный Самим Создателем. По легенде, передававшейся из поколения в поколение, Творец уже в послепотопное время выбрал среди грешных людей самых честных и праведных и заселил ими Стеллию, избавив от соприкосновения с миром падших духов с целью попытаться исправить испорченную первородным грехом натуру человека. Он не дал людям прежнего рая и бессмертия, но дал долгую, в несколько веков, жизнь, избавил от безобразной старости и болезней: люди не умирали, а просто засыпали вечным сном.
   Это был своего рода эксперимент: сможет ли человек жить по законам добра? И если сможет, то и все человечество сможет, избавь его только от влияния демонов.
   Страна фей была совсем-совсем крохотной, побольше Люксембурга, но поменьше Голландии. Но и этот крохотный участок земли был лакомым кусочком для сатаны. Когда же наконец Асмодей разузнал о Стеллии, то несколько раз дразнил Высшие силы: "Для чего бережете? Все равно ваши феи, соблазни мы их, выберут нас, выберут грех!" Хотя отлично понимал, что если эти люди исправятся, из поколения в поколение изжив первородный грех, то недолго демонам останется пребывать на Земле... Поэтому-то и было решено уничтожить Стеллию.
   Первую атаку защитникам Звездной страны - светлым стражам Солнечной стены Глебу и Глобу - с помощью Иварса удалось отбить. Демоны пытались разрушить стену, применив огненные магические стрелы - неудачно. Сам Морт приходил метать стрелы, но только злился и вымещал зло на подвернувшихся под горячую руку простых демонах.
   Вторая попытка, как и первая, также закончилась ничем. Демоны послали ядовитый дождь, стремясь проникнуть в страну внутри водных капель, - тщетно.
   Крепко-накрепко задумался Иварс: если демоны взялись за какое-то дело, то не оставят его, пока не добьются своего или не свернут на этом деле шею. Если бы штурм проходил в более высоких сферах, было бы гораздо легче и проще - тогда отбить атаки "падших" не составило бы большого труда. Иварс вспомнил решающую битву того Мятежа - над Гималаями, когда сатана был свергнут в глубокое тибетское ущелье Шамбала. Там был простор, там не было никакой жизни, и можно было со спокойной душой применять против врага любое оружие. Здесь же - все гораздо сложнее. Стеллия - добрый анклав, окруженный со всех сторон миром греха. И тогда Иварс отправился просить совета и помощи у Создателя. О чем вели они беседу, во многом осталось тайной. Иварс вернулся в Стеллию одновременно приободренный и озадаченный. Фее Фае, нынешней правительнице страны, он сказал загадочную фразу, которой она так и не поняла, а переспросить побоялась:
   - Демоны лишь тогда оставят в покое нашу страну, когда будут уверены, что зло проникло в страну и что страна открыла им свои ворота настежь.
   - Но что нам делать? - только и спросила фея, она была беременна и беспокоилась за судьбу будущего ребенка.
   - Есть два пути: первый - отбивать все атаки до тех пор, пока Господь не создаст для нас такую защиту, которую демоны никогда не преодолеют. Но для этого нужно время - всего трое суток...
   - А второй путь?
   - Давай не будем говорить про второй путь, пока есть первый, - улыбнулся ангел.
   - Но ведь вы не покинете нас? - испугалась фея.
   - Если вы не покинете меня, - загадкой ответил Иварс. Больше добрый дух ничего не сказал, удалившись к границам Стеллии.
   - Еще три дня, и мы будем в безопасности, - успокаивала сама себя фея Фая, но внутри поселилось какое-то беспокойство, какого она никогда прежде не ощущала.
  
   * * *
  
   Ветреник злился и на самого себя, и на своих подчиненных, но прежде всего на эту "чертову" Солнечную стену. Надо же - какая крепкая, ничем ее не прошибешь. Но должен же быть какой-то выход. С наскока взять не удалось, да и покровитель у этой страны посильнее Морта будет, не при Морте будь сказано.
   Все демоны из бригады Ветреника расположились, как всегда, в кружок возле бригадира в ожидании "цэу". Главный демон оглядел их - так и есть, опять одного не хватает. Самого талантливого, самого отчаянного, самого хитрого - он далеко пойдет, этот Топотун. Если не зарвется. Но где же он? Опять опаздывает. Нагнал он, этот Топотун, на бригадира тоски после последней неудачной атаки...
   Ветренику почему-то вспомнилось, каким он был до того проклятого восстания. Сердце защемило, ведь был он тогда совсем не Ветреник, а Божья Отрада - и какой он был ликом! И как обгорел после той решающей битвы над шамбальским ущельем, длившейся день и ночь. Чего ему не хватало? И какого ляда он поддался на уговоры Люцика - так он ласково, по-детски звал Люцифера. Ветреник иногда ловил себя на мысли: а не вернуться ли, не покаяться ли, - но тут же им одновременно овладевали отчаяние и гордыня. Нет, его не простят, да и за что его прощать? Даже если и простят, все равно он уже не такой, не такой - с червоточинкой, если не весь одна сплошная червоточина. После этого его сразу захватывала волна гнева и злобы - все его беды из-за людей, из-за этих скотов! Если бы не они, быть ему на седьмом небе, но Господь теперь любит их, этих червей... Их надо всех унижать и уничтожать, унижать и уничтожать! Он никогда не будет служить этим тварям...
   Вот и Топотун, до мятежа он носил доброе имя Утренняя Улыбка. Где его улыбка? Усмешка, и та не утренняя. Обгорел он почище Ветреника. Явился - не запылился. Вроде воздух, не твердь земная, но когда несется этот субчик, такое впечатление, что топает простой смертный слон в посудной лавке.
   - Ты где шлялся? - Ветреник намеревался было как следует отчитать нарушителя дисциплины, но споткнулся на полуслове - Топотун выглядел как-то нелепо: вся физия испачкана в чем-то липком. - Что это за вид?
   - Прошу пардону, шеф. До чего люди суеверные пошли - прямо жуть. Ни грамма здравого смысла! Верят во всякую пошлятину и бред сивой кобылы: сглаз, порчу, черную кошку, чертей.
   - Ну и что? Я сам верю. Ты можешь короче?
   - Короче - дело к ночи, а вы - нуичтокаете. Я тут одного малого все под локоть хотел пихнуть, так он, паразит такой, чуть что: тьфу-тьфу-тьфу да тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо. Прямо в лицо!
   Ну и попробуй накажи такого!
   - Шеф, я тут пока летал, кое-чего накумекал. У меня есть одна идейка насчет Солнечной стены. Мы ее в два счета сделаем. У нас же есть хрустальный шар Морта, - и Топотун принялся излагать свой гениальный план.
  
   * * *
  
   Двое суток прошло с тех пор, как демоны провели последнюю, закончившуюся полным фиаско, атаку с применением ядовитых капель. Двое суток у Солнечной стены царила тишина. Демоны на время оставили Стеллию в покое. Лишь два светлых стража Глеб и Глоб по-прежнему неусыпно несли свою службу по охране границы. Уже около трех десятков лет они служили в светлой страже, храня покой стеллиан. Долгое время на границе было спокойно, не служба - удовольствие. Но вот появились демоны - а ведь раньше ими и не пахло. Проведали, черти!
   - Почему Солнечную стену должны охранять мы - люди, а не Иварс? Он же могучий и более сильный, чем мы, - роптал чуть слышно Глоб. Ох, и частенько ему за этот ропот попадало - и не только от Иварса, но и от феи. Глоб привык, что у Солнечной стены всегда было тихо, и последние события его явно выбили из колеи. При прадедах, дедах и отцах его не было ни одного нарушения, а вот при нем...
   - Мы должны охранять эту страну, потому что мы живем в ней, а не ангелы. Иварс помогает нам, но он же не может делать за нас всю нашу работу, - пытался втолковать Глобу спокойный и рассудительный Глеб. - Если бы не Иварс, мы бы не устояли - ни против отравленных стрел, ни против ядовитого дождя.
   - Это верно, - пришлось согласиться Глобу, но втайне он побаивался, что Иварс не выдержит демонской атаки и покинет их, оставив всю страну на растерзание сатане. Иварс убеждал, что бесы страшны лишь тем, кто их боится и отвергает помощь Создателя. Но Глоб сомневался... А еще ангел сказал, что каждый из стеллиан имеет свою "волшебную скорлупу", которая крепче грецкого ореха и которую демонам не расколоть. Даже если они и ворвутся в Стеллию, то причинить вреда ее жителям не смогут, если только... если... если... Если только человек сам не расколет свою скорлупу, не отринет Божью милость, и тогда - жди беды. Глоб еще подумал: "Если есть скорлупа, хоть и невидимая человеческому глазу, то почему же мы так стараемся не пускать демонов в свою страну? Пустили бы их, они бы увидели, что нас захватить нельзя, и улетели бы назад".
   Одним словом, сплошные нервы. Иварс просил потерпеть всего трое суток, пока будет готова какая-то необыкновенная суперстена, крепче Солнечной во сто крат, так что падшие духи никогда не ворвутся в страну фей. Тогда даже светлые стражи не понадобятся. Двое суток уже прошло, сегодня третий день, а Иварса все нет и нет. Куда он запропастился? Все объяснял, что при новой стене ни в Стеллию, ни из Стеллии входа-выхода не будет. А это значило, что Глобу никогда больше не полакомиться плодами из персикового и абрикосового сада, в который он тайком от Иварса и Глеба лазал каждое лето. И Глоб бы не сказал, что плоды Стеллии менее вкусны, но его так тянуло именно к этим абрикосам, именно к этим персикам, что устоять было невозможно. А запрет Иварса еще более разжигал любопытство - почему нельзя? У Глоба засвербело под ложечкой - неужели ему больше никогда не отведать этих вкуснейших запретных плодов? Персики и абрикосы искушающе манили своей солнечной спелостью. Стена, внешне неприметная, отделяющая друг от друга два мира - мир падший и мир исправляющийся, - лишь усиливала искушение: в последний раз перемахнуть через нее и...
   "В последний раз", - Глоб решился, через час на посту его должен был сменить Глеб. А там, глядишь, и Иварс со своей непроницаемой стеной прибудет. "В последний раз", - страж внимательно оглядел окрестности, поправил специальный окуляр, с помощью которого человеческий глаз мог видеть демонов: с вражеской стороны не наблюдалось никаких поползновений.
   "В последний раз", - Глоб быстренько перемахнул через стену, благо он и Глеб были наделены Божьим ангелом такой способностью, подбежал к первому попавшемуся дереву и энергично затряс его, собирая плоды себе в шапку и рассовывая их по карманам. И так же стремительно вернулся в пределы Стеллии, довольный, что все прошло без сучка и задоринки. На все про все ему хватило пяти минут, если не меньше.
   Однако вид созревших плодов застил глаза светлому стражу. Глоб ведать не ведал, что один из демонов - Ветреник - вместе со своей бригадой сидел в одном из плодов, как разбойники в кувшинах из сказки об Али-Бабе. Только вот демонов некому было обварить кипятком. Все было просто - Топотун поведал о пристрастиях Глоба и предложил этим воспользоваться.
   - Наживка схвачена, - самодовольно усмехнулся Морт. - Нет, люди ничуть не изменились со времен Адама и Евы - тех тоже облапошить не составило большого труда.
   Что ж, если все пойдет как по маслу, тогда можно будет надеяться на повышение. Асмодей обещал - сделает. Последний бастион Создателя, как Он его тщательно ни скрывал и ни оберегал, скоро падет. Червь забрался в яблоко - осталось только ждать, когда он его подточит изнутри. А Топотуна надо поощрить - ловко он придумал эту затею с маскировкой "хрустального шара" Люцифера под персик. Ну, Создатель, держись! Ты еще пожалеешь, что создал этих людишек и пренебрег демонами. Не на радость они Тебе - на горе и на беду. Морт предвкушал победу. Но в то же время вспомнил, что было когда-то: а ведь все было хорошо! Был Бог, был мир ангелов, был Денница, любимец Божий, посредник между ангелами и Богом. Все идеально. Но что ударило в голову Создателю сотворить еще и людей - более совершенных, чем ангелы, потому как обладали вполне реальным телом, но и более уязвимых, чем ангелы, по той же причине. Морт, как и все падшие духи, ненавидел людей. Какие там они совершенные, они хуже обезьян. Морт тосковал по ушедшим дням, но считал виновным в том расколе людей и Творца. Но ничего, Морт довольно ухмыльнулся - все еще изменится...
   А ничего не подозревающий Глоб быстро пожирал собранное, выплевывая косточки по другую сторону Солнечной стены. Надо было спешить и съесть все до прихода Глеба. В свое время тот пару раз заставал Глоба за недозволенной трапезой. Первый раз простил, второй раз наябедничал. Уж больно он честный малый - хай может поднять из-за ничего. Еще и Иварсу сообщит - неприятностей не оберешься. "Я не могу лукавить!" - скажет тоже, а зачем, спрашивается, лукавить - просто промолчи и все... Невидимая маленькая трещинка едва заметной змейкой проползла по защитной скорлупке Глоба...
   Оставался один персик, самый спелый, прибереженный на десерт. Страж взял его в руки, намереваясь отправить в рот, но плод выскользнул из рук и, подлетев вверх, упал в речку по эту сторону Солнечной стены. Нырять, искать - нужно время, а вот времени как раз было в обрез, с минуты на минуту Глоба на посту должен был сменить Глеб.
   "Один плод - ничего страшного", - махнул рукой светлый страж. И когда сменщик пришел и задал дежурный вопрос: "Ничего не случилось?", Глоб, не моргнув, ответил:
   - Нет, ничего, ничего страшного.
   Один потерянный персик - разве это страшно?.. Начавшая было затягиваться ранка-трещинка вновь приобрела прежние размеры.
   Прибывший минут через пять ангел сразу заметил эту едва заметную трещинку и все понял. Ведь еще сутки, даже меньше - и Стеллия была бы навсегда ограждена от демонского посягательства. Эти трое суток были даны стране как испытание. Но случилось то, чего ангел Божий опасался больше всего: первый же человек, оказавшийся на пути бесов, не выдержал искушения. Человек сам, по своей доброй воле, впустил зло в страну. Если бы Глоб сказал правду и повинился - можно было бы еще поправить дело. Но он солгал и ничуть не жалел о лжи - Иварс это видел...
   Теперь развернется настоящая битва. Битва за каждое живое существо Звездной страны. Битва, проиграть которую никак нельзя, потому что решается судьба не только Стеллии, но прежде всего Человека. Именно Человек должен победить бесов, не победит - тогда...
  

Глава третья

Перед затмением

  
   Фея Фая любила купаться: до чего же замечательно плыть на спине в теплой воде, зажмурившись от яркого солнца, барахтаться в прохладных брызгах водопада и играть в догонялки с веселыми речными рыбками. Уже беременная, она все равно не упускала случая "побрызгаться". Купаться Фая обычно ходила с Ланой - своей подругой и помощницей. Не служанкой - помощницей. В Звездной стране отсутствовало разделение на бедных-богатых, не было и сословных предрассудков, хотя сами сословия существовали. Два сословия: фей и их помощников.
   То, что сказал Иварс, угнетало Фаю - как же они, люди, могут покинуть своего ангела, своего защитника и покровителя, своего наставника и доброжелателя? Разве такое может произойти? Нет, они не покинут его. Неужели он и Отец Всевышний допустят, чтобы зло победило Стеллию?
   Желая немного развеяться и уйти от назойливых мыслей, Фая решила искупаться, пригласив с собой подругу Лану.
   Женщины скинули на берегу легкую летнюю одежду - светлые блузки и юбочки, оставив все лежать на Веселом камне. Этот камень хоть и не обладал даром речи, но если человек, положивший на него свою одежду, отплывал слишком далеко по течению, то камень сам передвигался по берегу ближе к пловцу, чтобы тому не нужно было далеко ходить. Человек мог прогуливаться по берегу - камень следовал за ним. А так как камень не полз, а подпрыгивал, то за это его и прозвали Веселым камнем. Он был ярко-солнечного цвета и под лучами солнца переливался всеми цветами радуги.
   Подруги весело юркнули в теплую прозрачную воду. Пестрые добродушные рыбки вместо того, чтобы испугаться и шарахнуться во все стороны, наоборот - с любопытством и некоторым нахальством приблизились к купальщицам. Одна из рыбок даже дотронулась пушистым плавником до пятки Фаи. Та нежно оттолкнула рыбку:
   - Щекотно. Вы же знаете - я боюсь щекотки.
   Самая маленькая рыба с большим широким хвостом-зонтом решила подзадорить подруг - шустро подплыла и стала по очереди щекотать им пятки. И смеялась, если вообще так можно сказать про рыбу.
   - Ах ты, озорница! Сейчас мы тебя проучим! - женщины весело устремились на глубину, пытаясь ухватить веселушку за широкий хвост. Та, не растерявшись, ловко проскользнула мимо расставленных рук, когда, казалось бы, ей некуда было деваться, и весело шлепнула хвостом по мягкому месту сначала одной, потом другой.
   - Ах, ты так! - игра возобновилась с новым азартом. Фая и Лана в погоне за рыбкой заплыли в лабиринт разноцветных водорослей, самые высокие из которых, чтобы не мешать игре, предупредительно пригибались или отклонялись в сторону. В этом мире все живое дышало добротой и разумом.
   У впадения реки в озеро рыбка позволила себя догнать, но в руки не далась, в самый последний момент юркнув за спину огромного неповоротливого озерного зверя величиной с небольшого слона. "Слон" этот имел большие, с тарелку, добрые глаза, внутри которых мозаикой располагалось не менее дюжины зрачков в каждом. Сам зверь переливался всеми цветами радуги от головы до хвоста. Примечательно, что и бока у этого зверя были необычные: что-то вроде трапа или лесенки с обеих сторон, при этом еще со своеобразными перилами-плавниками.
   А рыбка между тем, спрятавшись за зверем, выглядывала, дразня подруг: что, мол, поймали? Но те, завидев зверя, забыли про рыбку.
   - Чудик-Юдик! - обрадовались они и полезли по лесенкам-бокам на его спину.
   - Щекотно, - ухнуло Чудо-Юдо, слегка подернув ребрами-ступеньками, и если бы подруги вовремя не уцепились за перильца-плавники, то вполне могли бы соскользнуть вниз.
   Фая и Лана, взобравшись на спину, со смехом, как с горки, спустились вниз по скользкому хвосту. Покинутая рыбка обиженно фыркнула, но через пару секунд, забыв про все, снова плавала между купальщицами.
   - Фая, ты красивая, у тебя будут красивые дети! - восхитилась Лана.
   - Некрасивых детей не бывает, и взрослых тоже - каждый человек по-своему красив, - улыбнулась в ответ Фая.
   Женщины, устав от игры, отдыхали на спине чудо-друга, подставляя свои обнаженные, блестевшие от водной пыли тела теплому солнцу. Веселая рыбка плескалась поблизости. Сам Чудик-Юдик ухал от блаженства и слегка бил хвостом по озерной глади.
   Фея Фая ждала ребенка и находилась на середине положенного срока.
   - Иварс сказал, что у меня родится дочь и что она будет, как и я, королевой Звездной страны, - мечтательно произнесла Фая.
   - Так заведено - наш мир так устроен.
   - Иварс все хорошо устроил с благословения Творца. Как хорошо, что мой муж любит меня, а твой - тебя. Ангел как бы соединяет половинки, предназначенные друг для друга. И никогда еще такого не бывало, чтобы встретились чужие половинки. И никогда у одного человека не будет нескольких половинок.
   - А разве может быть иначе, ведь тогда люди бы были несчастливы? Я слышала, что там, за Солнечной стеной, случается иначе.
   В Стеллии Творец помог людям, Он привел в гармонию природный инстинкт с духовным началом. В стране фей невозможны были ни несчастная любовь, ни тем паче измена любимому, ни охлаждение чувств. Конкретный мужчина любил - и взаимно - конкретную женщину, к другим питая только дружескую симпатию. В испорченном животными инстинктами мире такое понять невозможно.
   Фею разморило на солнце. Она бултыхнулась в воду и весело забарабанила ладонями по ступенькам на боку озерного друга:
   - Чудик, хочу шипучей воды, пожалуйста!
   Чудик-Юдик рыба-кит улыбнулся во весь свой широченный беззубый розовый рот, весело зашевелил длинными шлангами-усами. Вдруг эти самые шланги-усы задрожали, было видно, что внутри них течет под тугим напором какая-то жидкость. Невесть откуда в руках подруг оказались "стаканчики" - интересные растения-чаши вроде кувшинок с длиннющими проводами-стеблями, такими, что и рвать не надо, потяни провод-стебель и пей. Женщины тут же подставили к усам Чудика "стаканчики" - из усов полилась шипучая оранжевая жидкость, натуральная газировка с сиропом! Утолив жажду, подруги поплыли к берегу. Смешливая рыбка, едва допив свою порцию прямо из уса, помчалась провожать их. У самого берега на прощание помахала хвостом и уплыла по своим делам.
   На берегу Фаю и Лану ожидал уже Веселый камень с их одеждой. Но женщины не спешили одеваться. Они легли на теплый и мягкий, как перина, песок и продолжили беседу.
   - Я слышала, бесы отступились и оставили нас в покое, - затронула полузапретную тему Лана.
   - Иварс помог, но кто знает - отступились они или затаились на время, - вздохнула в ответ Фая.
   - Иварс ведь не даст нас в обиду? - как ребенок, испугалась Фаина подруга.
   - Конечно, не даст. Он обещал возвести неприступную стену, через которую демонам не пробраться.
   Рядом, шагах в ста, росла роща молодильных деревьев. И частенько деревья, изнывая под тяжестью плодов и не желая их терять попусту, сами пускались в путешествие в поисках едоков. Плодов было так много, что обидно было бы, если бы они пропали. И вот, заметив женщин, три деревца быстренько сорвались с места и наперегонки двинулись к пляжу. Через пять минут они скромно переминались с корня на корень, загадывая, чьих плодов отпробуют люди?
   - Говорят, женщины за Солнечной стеной рожают в муках? - поинтересовалась Лана, как бы сомневаясь - разве такое возможно?
   - Люди за стеной в плену у демонов.
   - Бедные люди! - пожалела людей за стеной Лана. - Не хотела бы я оказаться в их стране и уж тем более жить там.
   Подруги проголодались и постепенно съели почти все плоды, которые им предлагали шагающие деревья. Последние остались довольны и не спеша отправились к себе в рощу.
   Неожиданно похолодало и немного потемнело - подругам пришлось быстро одеться, но и это их не согрело. Такого еще никогда не бывало!
   - Смотри! - показала одна из них вверх.
   Другая посмотрела и обмерла - на небо налетели какие-то невиданные черные облака и почти полностью загородили солнце.
   - Что это? - пока Лана зачарованно смотрела в вышину, Фая увидела неподалеку от берега странное, огромное, черное яйцо. Она даже хотела взять его в руки, но обожглась ледяным холодом.
   - Отойди, я боюсь, - Лана схватила подругу за руку.
   Обе сочли за лучшее уйти и рассказать обо всем Иварсу. Если бы они обернулись, то увидели бы, как это черное яйцо, прибитое речной волной к берегу, начало постепенно увеличиваться в размерах, пузыриться, как пузырится при кипячении вода, а потом вдруг резко взорвалось на тысячу мелких пылинок. Когда облако рассеялось, на берегу осталась стоять высокая молодая женщина в темном, почти траурном платье. Глаза ее блестели холодными змеиными огоньками, руки то и дело сжимались в кулаки, как будто эта женщина собралась драться. Наконец она сделала первый шаг - песок за ней сразу потемнел.
   Однако, кроме этой зловещей гостьи, в Звездной стране очутилось еще тринадцать невидимых глазу злобных существ.
   - На свободе, на свободе! - торжествовал Ветреник.
   - На свободе, на свободе! - попугайничали его бесы и громче всех Топотун. Но ни одно живое существо, даже женщина в черном, не могло услышать этих торжествующих криков.
  

Глава четвертая

Предсказание

  
   Прошло всего-навсего двенадцать месяцев. Но за эти двенадцать месяцев многое изменилось в Звездной стране - и далеко не в лучшую сторону. Что-то надломилось в мире за Солнечной стеной. Во-первых, появились тучи, а вместе с ними грозы и нудные осенние дожди, чего раньше в Стеллии отродясь не бывало - до этого вполне хватало как для утоления жажды, так и для орошения полей очень обильной утренней и вечерней росы (причем она была порой такой обильной, что дети на заре купались в траве). Во-вторых, ненамного, но похолодало: нет-нет, да и стал наведываться в страну фей невесть откуда появившийся злой северный ветер - люди до этого и думать не думали, что ветры могут быть такими зябкими и колючими. В-третьих, люди стали болеть - несильно, простудой, кашлем, мигренью, - но прежде и этого не случалось. В-четвертых, Чудик-Юдик перестал вырабатывать свою чудесную газировку, вместо нее из усов вытекала лишь сладковатая водичка. В-пятых, Веселый камень перестал быть веселым, прекратив следовать за купальщиками, и немного поблек. В-шестых, молодильные деревья хоть и не потеряли способность к передвижению, но теперь практически перестали бегать к людям в поисках едоков. В-седьмых, появилась еще такая масса неприятных мелочей, о которых сразу-то и не упомнишь.
   Из добрых вестей и было всего-навсего рождение у феи Фаи второй дочери - Веснушки. Старшей, Заре, было уже около пяти.
   Впрочем, главной новостью Стеллии оказалась новость все же очень нехорошая: в стране - на самом далеком западе - появилась неведомая "черная" сила. Все кругом говорили только о том, что Солнечная стена не выдержала демонской осады и пустила-таки в стеллийские владения зло и ненависть. Правда, это зло оставалось в пределах Запада и на Восток носа не казало. Но...
   Стеллия стояла на пороге чего-то очень страшного, чудесная страна съежилась от ужаса и холода: вся надежда была на Иварса и светлых стражей.
  
   * * *
  
   Хмурое небо нависло над землей тяжелыми тучами-гирями, грозя вниз огненными всполохами молнии и глухой руганью грома. Еще не привыкшая к такому обращению с собой Стеллия примолкла, словно маленький ребенок перед рассерженным чужим дядей, - бурю лучше всего переждать втихомолку. Но небо только размахивало кулаками-тучами, выдавливая из себя злость-тоску по аптекарской капле. Все живое убралось от греха подальше - и только одно живое существо, не ведая страха, гордо и дерзко глядя на небо, шло по тропинке по своим делам.
   Это была молодая красивая женщина с шелковистыми рыжими волосами, водопадом спускавшимися прямо до пояса. У нее была какая-то нечеловеческая кукольная красота: правильный геометрически точный овал лица, на подбородке две симметрические ямочки, стройная, по-спортивному сложенная фигура. И все же, несмотря на всю ее привлекательность, было что-то в ней отвратительно-отталкивающее, заставляющее отвести взгляд в сторону.
   Прежде всего, это глаза - колкие, неприятные, недобрые, глаза ведьмы, которые заглядывали, нет, подглядывали в душу каждого, словно в замочную скважину, и по-воровски шарили там по всем закоулкам. Эти глаза были как-то неестественно округлы, и если кто-нибудь мог повнимательнее присмотреться к ним, то обнаружил бы в зрачках черную бездонную пропасть, излучавшую злой огонек ненависти и равнодушия. В предгрозовых сумерках ее глаза испускали два ярких луча-прожектора, мечущихся по земле, будто тюремные огни вышек в поисках беглецов.
   Когда женщина приоткрывала свои прекрасные, в ниточку, губки, то за ними прятались, словно разбойники в засаде, заостренные треугольные акульи зубки.
   Ведьма шла - трава за ней на минуту-две пригибалась и как бы засыпала мертвым неподвижным сном. Любая живая душа, будь то человек или животное, старалась без особой на то надобности не попадаться ей на глаза. Только смелые муравли да семейство феи Фаи могли без всякого для себя вреда выдерживать ее убийственный взгляд.
   Звали эту женщину Демоница, хотя она сама требовала, чтобы все ее называли более коротко - Деми. Никто, кроме Иварса, не знал, как и когда она появилась в Стеллии. С ней связывали все неприятности и беды, обрушившиеся в последний год на страну. Ангел предупреждал: "Берегитесь ее!", поэтому стеллиане старались обходить новую соседку стороной. Поселилась она на самом дальнем Западе, за озером, в самом мрачном и тусклом жилище Стеллии. Жители окрестных мест уже через месяц потянулись подальше от нее, да так, что через год рядом с ней почти никто уже и не жил. Вначале это ее злило, но потом стало даже радовать: людей она не выносила на дух, предпочитая гордое одиночество в своем мрачном замке.
   И вот сейчас Демоница шла неспешным, но уверенным шагом к небольшой, добротно сколоченной избушке. Закутанная в серо-коричневое покрывало, она старалась не привлекать к себе лишнего внимания.
   Постучавшись для блезиру в дверь, Деми, не дожидаясь ответа, вошла в дом. А в доме, склонившись над какими-то запутанными астрологическими картами, сидел уже далеко не молодой мужчина. Он был немного глуховат, и Демоница поняла, что он даже не слышал ее стука - астролог с помощью карандаша и циркуля увлеченно вычерчивал какой-то график. И так его увлекло это занятие, что он не заметил прихода зорко наблюдающей за ним гостьи.
   С минуту-другую Демоница молча следила за астрологом, ожидая, когда же наконец он поднимет голову и хоть на миг оторвется от своих карт, - но тот и не думал отвлекаться. Тогда женщина, устав ждать, взмахнула руками и звонко, как петарда, хлопнула в ладоши  - аж стекла задрожали. Хозяин вздрогнул от неожиданности, выронил из рук инструменты, едва не опрокинув стаканчик с чернилами, и только тогда поднял-таки взгляд на гостью. Та громко рассмеялась, довольная произведенным эффектом.
   - Здравствуй, Глоб! - Демоница сбросила серо-коричневую накидку на тахту.
   Да, этим самым астрологом оказался бывший светлый страж Солнечной стены Глоб. Иварс очень сильно рассердился на него за его проделки с персиками и не только лишил звания светлого стража, но даже пригрозил на веки вечные выставить вон из Звездной страны: "Иди с моих глаз долой!" За что? За глупую мальчишескую выходку такое непомерно строгое наказание? Глоб затаил обиду. Сначала на Божьего ангела, мол, мог бы и простить. Потом и на фею Фаю - после того, как она и не подумала, по мнению Глоба, заступиться. Более того, поддержала Иварса: "Это ему послужит уроком!" Нашлись учителя! "Ты не школяр, чтобы делать такие глупости - из-за тебя зло проникло в страну!" - выговаривал ему ангел Божий. "Из-за меня!" - Глоб был возмущен до глубины души: сами профукали, надо было сразу стену свою непробиваемую ставить - нет, почему-то валандались трое суток: чего ждали, а теперь на него, Глоба, все шишки. Да и Иварс, похоже, не так всемогущ, если не может выставить эту ведьму вон из страны. Нет, знать, демоны посильнее ангелов будут, если так просто обдурили их. Глоб - не такой глупец, он еще покажет, чего он стоит, и все ангелы - и в первую очередь этот Иварс - еще упадут перед ним ниц.
   Глоб удалился подальше от людских глаз и занялся - назло всем запретам - астрологией. С этой наукой познакомила его Демоница. Сама она соображала туго, но чем могла - помогла: достала инструментарий, карты и прочее. Она была практически единственным человеком, с которым Глоб поддерживал отношения. Как-то, правда, заходил Глеб, предложивший идти на мировую, мол, и фея Фая за тебя перед Иварсом слово замолвила, но Глоб выгнал его - опомнились, как же. И не ведал Глоб, что если бы не Глеб, Иварс выставил бы новоявленного астролога взашей из Стеллии.
   За год Глоб так овладел астрологической наукой, что уже мог делать прогнозы, вычерчивать гороскопы и так далее... Он стал профессионалом.
   - Здравствуй, Деми! Как ты меня напугала.
   - Я стою возле тебя битый час, а ты даже не удосужишься поднять голову, так увлечен моим подарком, - ведьма в упор глядела на человека, которому была обязана своим появлением в этой стране: "А он за последний год сильно сдал - обида съела его, и это прекрасно".
   - Очень уж увлекательное это занятие - астрология. Вот, вычерчиваю гороскопы Фаиных дочек. Интересная картина получается.
   - И что же им предсказывают звезды? - насторожилась Деми.
   - Ничего особенного - много трудностей со счастливым финалом, но я еще до конца не вычертил их гороскопы.
   - Иварс и фея Фая запретили гороскопщину.
   - Они запретили публичную гороскопщину, а я никому не мешаю, и, кроме тебя, об этом никто не знает. Астрология - интереснейшая штука, и как я раньше мог без нее обходиться?!
   - Интересная, но не всегда правдивая, - усмехнулась ведьма.
   - Так астрология предполагает, а Бог располагает.
   - Ну, Бог с ним, с Богом, или черт... - гостья рассмеялась от удачного, на ее взгляд, каламбура. - А мне дай мое, - Демоница сверкнула акульими зубками - она как бы приготовилась к чему-то.
   Глоб исподлобья поглядел на ведьму и даже немного испугался ее взгляда, но сделал вид, что не заметил ничего неожиданного. Он понял, что она пришла не просто так.
   - Деми, я только лишь слуга звезд, а не повелитель. Я говорю то, что говорят звезды, солнце и луна.
   - Брось прибедняться. Смотри, что я тебе принесла, - ведьма щелкнула пальцами, и в ее руках оказался невзрачненький с виду камешек с вкрапленным алым пятнышком-глазом. - Этот камешек со звезды Сириус. Говорят, ты о нем давно мечтал.
   При виде камешка глаза астролога загорелись и затряслись все поджилки. От скорлупы, подаренной в свое время каждому жителю Звездного мира, у Глоба не осталось и следа - как и не было ее.
   - Отдай мне его, Деми.
   - Ишь, какой хитрый. Я отдам тебе его только за услугу, за предсказание, за мой гороскоп.
   - Но если Иварс узнает, чем я занимаюсь, он выгонит меня из страны - он и так на меня очень рассержен.
   - Ну, во-первых, разве на Стеллии свет клином сошелся, есть страны и получше, где астрологов уважают и ценят, а во-вторых, Иварс не так уж и могуч, иначе он давно бы выставил меня вон. Как ты думаешь?
   - Но Иварс пока хозяин Стеллии, - Глоб если уже и не уважал ангела, но еще очень сильно боялся его.
   - Интересно, чертить гороскопы для собственного любопытства ты не боишься, а для меня боишься. Как будто я растрезвоню об этом всему свету.
   - А что мешает тебе посмотреть в телескоп самой? - проворчал Глоб.
   - У меня нет дара предвидения... А камушек-то дорогого стоит, - ведьма нарочито вертела камушком перед носом астролога. - Представляешь, ты мог бы вставить этот камушек в свой телескоп, и тебе бы открылась судьба не только Стеллии, но и всей Вселенной. А то ведь я могу забросить его туда, откуда взяла. Забросить? - Демоница демонстративно потянулась за покрывалом, мол, сейчас и вправду уйду.
   - Стой! - астролог выпрямился. - Я предскажу тебе твою судьбу.
   - Ну, вот и славно, - гостья обнажила свои акульи зубки и даже прищелкнула языком от удовольствия.
   Глоб достал из ящика стола чистую астрологическую карту, заговорил так уверенно и твердо, что даже ведьма удивилась его тону.
   - Отвечай кратко и предельно правдиво, иначе...
   - Знаю, не первый год замужем, - нетерпеливо перебила его Деми.
   - Дата рождения?
   - Шестое июня...
   - Место рождения?
   - Шамбала.
   - Год рождения по знаку?
   - Год черного таракана по южному исчислению, или год белой вороны по западному.
   - Час, минута?
   - Тринадцать часов тринадцать минут.
   Исправно записав данные в карту, Глоб взял в руки циркуль и транспортир и принялся вычерчивать линию судьбы. Потом достал перо и чернила и стал быстро что-то записывать, бормоча вслух:
   - Луны нет дома - это хорошо. Марс у нее дома под приличным градусом, пока ее нет дома - это плохо. Сама Луна в Юпитере при полнолунии - это хорошо, но и Венера у Луны в доме одна - с Марсом наедине, и тоже под градусом. Что они, интересно, там делают одни в квадратуре? Секстиль какой-то получается. Год черного таракана - это хорошо, но год рыжей вши был бы лучше. Так, градус сюда, градус туда, - его слова перешли в полушепот, и даже обостренный слух ведьмы не мог разобрать все сказанное, только отдельные слова и фразы. - ...Венера... плохо... хорошо... Уран, как же тебя занесло под Сатурн... секстиль... плохо... очень плохо...
   Наконец Глоб оторвался от таблиц и графиков - выглядел он мрачнее тучи, у Демоницы заныло сердце от нехорошего предчувствия.
   - Ты хочешь знать правду? - астролог говорил соболезнующим тоном, вроде перед ним был не гороскоп, а некролог.
   - Да, я покорю Стеллию?
   - Нет. Тебе покорится только Запад - до озера, и то ненадолго - всего лет на двадцать.
   - И что дальше?
   - Тебя погубит одна из дочерей феи Фаи. Вот ее линия, пересекающая твою. Это фатум! Вот если бы Сатурн не попал под Уран, а Венера и Марс были под меньшим градусом, то тогда, но...
   - И что - этого фатума никак нельзя избежать?
   - Трудно, но можно попытаться, использовав пару шансов. Первый: как можно быстрее покинуть пределы Звездной страны и никогда в нее не возвращаться. И второй... - Глоб закашлялся, Демоница нервно торопила его:
   - Какой второй шанс?
   - Если ты сама... - Глоб не решался сказать такое.
   - Ну?
   - Если ты сама убьешь Фаиных дочек, пока они не достигли совершеннолетия и завладеешь медальоном фей, символом их власти над Стеллией, - сказал Глоб и посерел лицом. Его трясло.
   - Держи, заслужил! - Демоница буквально швырнула камешек в астролога. Тот молодым козленком рванулся за ним, но промахнулся, камушек упал на пол, и под брезгливым взглядом ведьмы Глоб подобрал его с пола и спрятал в карман. Демоница с усмешкой следила за его суетливыми движениями, потом быстро накинула на плечи покрывало и вышла прочь.
  

Глава пятая

Колдовское зеркало

  
   Вернувшись к себе в замок, Демоница сразу устремилась в Волшебную комнату. Туда она не допускала никого. Впрочем, и людей-то в замке не было, за исключением Ланы, прибиравшейся в доме ведьмы раз в два-три дня. В свое время Лана, по наивности душевной, пыталась сдружиться с Деми - безуспешно. Та относилась к ней как к служанке, как к человеку третьего сорта. Могла беспричинно оскорбить, обидеть, накричать. Фея Фая сколько раз отговаривала Лану не ходить к этой "злыдне". Но Лана жалела Демоницу: "Ей плохо, она совсем одна. Она не знает, что такое ласка, нежность, любовь, - несчастная женщина". Иварс тоже несколько раз предупреждал Лану: "Эту женщину надо остерегаться, а не жалеть. Жалеть ее не надо, жалеют тех, кто нуждается в жалости, ей же ваша жалость не нужна". Но Стеллия не ведала ненависти, и Лана продолжала жалеть ведьму.
   В Волшебной комнате почти полностью отсутствовала мебель, за исключением огромного, покрытого темным покрывалом предмета, стоявшего в центре помещения. Демоница рывком сдернула покрывало - открылось старинное, с чугунным обрамлением, черное зеркало. Да-да, зеркало с абсолютно черным покрытием, которое практически и не отражало.
   Ведьма прислонила ладони обеих рук к зеркальной поверхности и прошептала на манер заклинания:
   - О, Морт, мой правитель, явись! - и так тринадцать раз.
   Прошло с добрую ли, злую ли минуту - Морт не являлся. Ведьма начала было уж волноваться - не случилось ли чего в потустороннем мире. Неужели не явится - хоть на ромашке гадай. В прошлый раз так и произошло - битый час проторчала, как последняя дура, у этого чертова зеркала, а Морт так и не пришел. Потом, правда, еще через час явился - не запылился, хоть бы извинился: нет, говорит, были архинеотложнейшие дела - планерка, летучка, командировка, то-се. Знает она его командировки - опять, поди, в казино торчал, игроков подначивал. Морта хлебом не корми, дай только картежников да рулеточников подловить. Она еще и виноватой оказалась - мол, скоро только кошки родятся, могла бы и подождать. А однажды, мало того, что опоздал, так еще и не один приперся, а с какой-то смазливой чертовой дочкой - глаза бы ее не видели! Это, говорит, практикантка, прислана на стажировку в мой легион самим Асмодеем. Вот, поделись опытом. Понятно, у Демоницы тут важнейшая миссия, а он с суккубами прохлаждается.
   Но в этот раз если повелитель и опоздал, то не более чем на пять минут: зеркало постепенно светлело и прояснялось, и вместе с этим прояснением в Зазеркалье что-то опрокинулось, загрохотало, зазвенело, послышалось чье-то неудержимое чертыханье, звуки падающих тел и разбивающихся сервизов. Когда же зеркало прояснилось окончательно, Демоница увидела ужасающее зрелище: вызванный ею демон Морт едва держался на ногах-крылах. Нет, он не был пьян. Наоборот - тверез, как стеклышко. Но он был то ли избит, причем весьма безжалостно, то ли угодил в аварию. Нога в гипсе, рука в лубке. На голове - кровавая повязка, словно у Щорса, и кровь на рукаве, и след кровавый стелется если только не по траве; хвост и тот весь в зеленке, а самый кончик наспех перевязан бинтом. Под глазом фингал с добрый рубль, нос почти не хрюкает - сворочен на бок, подбородок крест-накрест заклеен пластырем. Один рог переломан и держится на тонюсенькой волокнистой ниточке. И без того ощипанные крылья - как у курицы после копчения. Под мышкой костыль.
   - Ждрафствуй, Демонича! - прошепелявил демон, обнаружив ко всему прочему отсутствие во рту нескольких передних зубов.
   - Что с тобой случилось, о повелитель? - отшатнулась ведьма - она никогда не видела Морта в столь плачевном состоянии.
   - Мы попали в засаду Врага - была большая и неравная битва, но мы выстояли, и Враг поплатился за свое злоехидство - задали мы ему перцу, - рассмеялся демон, но как-то натужно и неискренне.
   Морт лгал - никакой битвы с Врагом, разумеется, не было. Все обстояло гораздо проще и совсем иначе. На самом деле демон спокойненько летел себе над Атлантикой, размышляя о медитации и нирване. Нет, все-таки здорово с помощью таких удочек уничтожать личность не только одного человека, подчас - народа! Цель - покой в нирване, забвенье самого себя, небытие, уничтожение личности, а по сути - Большая Смерть! Надо еще какую-нибудь секту выдумать - пусть Фанатик этим займется. Чем больше сект, тем больше "истин". Чем больше "истин", тем меньше истины. Лучше всего собрать всего понемногу из христианства, ислама, буддизма, добавить своего, но главное - выхолостить Главное: Любовь, Бога, Совесть. Надо, чтобы люди были не подобием Бога, а подобием сатаны. Морт даже распелся, сочиняя какую-то тарабарскую формулу "счастья" - люди падки на такую дешевку: "Кришне в харю, кришной в харю, каждой Кришне - по харе" и тэпэ. И допелся. Умение демонов передвигаться с околосветовой скоростью на этот раз сыграло с Мортом злую шутку. Демон совсем забыл, что в районе Бермудского треугольника надо сбрасывать скорость, чтобы не угодить в гравитационную яму. Забыл и вляпался, словно лукавый подтолкнул, хотя сам лукавый. Беса замотало, перевернуло, пришлепнуло, черт едва ноги унес - ох и худо ему стало, ох и поплохело. Морт припомнил, что последний раз ему так худо было только однажды - после великой битвы при Гималаях. Вначале немногочисленные легионы Люцифера стали теснить Вражьи силы - у Морта даже возникла какая-то необыкновенная эйфория, богоборцы атаковали напористо и отчаянно, но потом... Потом и вспоминать не хочется. В бой вступили основные силы Врага - воинство архангела Михаила. Тяжела у него рука, ох тяжела, Морт испытал это на собственной шкуре. Михаил задал чертям такую трепку, мало не показалось. Люцифер со своими легионами был опрокинут в Шамбальское ущелье, тогда же все они и обгорели под огненным мечом Врага, потеряв безвозвратно свой прежний облик.
   Морт, едва выбравшись из бермудской ямы, обратился в "скорую" - там ребятки шустрые, быстро "починили". Но рассказывать правду Морту не хотелось, и он по ходу сочинил сказку про засаду Врага.
   - Говори, зачем звала? - перешел к делу демон.
   - Ангел Иварс уводит всех жителей страны на Восток. Фея Фая со дня на день со всеми своими домочадцами уходит с ним. Иварс готовится драться с нами. Кроме того, астролог Глоб предсказал мне поражение от Фаиных дочек, если только я их не убью сейчас. Как мне до них добраться - они под защитой Врага, мне не убить их. Помоги!
   Демон задумался, подперев костылем подбородок, а потом произнес:
   - Надо действовать. Если Иварс уводит всех людей на Восток, значит, на Западе его дела плохи, хи-хи, - но это было не хихиканье, при слове "плохи" у Морта подломился костыль, и он, не удержав равновесия, грохнулся навзничь, едва не выпав из зеркала. Зато обломок костыля, просвистев мимо уха ошарашенной ведьмы, вылетел из зеркала и со всей мочи врезался в стену - от удара потрескалась штукатурка. Демоница даже не успела глазом моргнуть, настолько молниеносным был этот беспилотный полет. "Теперь я понимаю тех спиритов, которые к вызыванию духов подходят как к чему-то геройскому, это и впрямь чревато", - хмыкнула про себя ведьма.
   Черт меж тем поднялся, опираясь на остаток костыля, и продолжил начатый разговор:
   - Тебе надо захватить фею Фаю и ее дочерей, разлучить их и заточить в разных местах, пока они на Западе. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы фея Фая вместе с дочерьми скрылась на Востоке. Сумеешь Фаиных дочек погубить, и Стеллию к рукам приберешь, не погубишь - пеняй на себя.
   - Как и кто меня пропустит во дворец?
   - Запомни, силу над дочками и феей даст тебе волшебный медальон-кристалл, который фея Фая прячет у себя в сокровищнице. Завладеешь медальоном-кристаллом, все у тебя получится. Проникнуть во дворец ты должна хитростью. У феи Фаи есть бывший мажордом Искарон, она его в свое время обидела, и он этой обиды не забыл. Уговори его, люди злопамятны... Сделаешь так, как я сказал, - будешь королевой Звездного мира.
   - Спасибо, о повелитель! - поклонилась ведьма, опасливо кося глазом в сторону обломка костыля - как бы не получить по затылку.
   - Мне надо уходить. Я и так на бюллетне, постельный режим, - прошепелявил, кряхтя, будто согбенный старик, повелитель, а напоследок напомнил еще раз: - Погубишь фею Фаю и ее дочек - твоя Стеллия, нет - нет, - сказал и исчез.
   "Бюллетень у него, видите ли, какого ляда тогда против Бога восставал - светился бы сейчас где-нибудь на седьмом небе в тепле и холе", - мысленно поерничала Демоница.
   Зеркало постепенно начало темнеть, и фигура хромающего беса стала затягиваться тусклой поволокой, пока наконец не покрылась непроницаемой чернотой.

Глава шестая

Переворот

  
   Во дворце феи Фаи сегодняшним вечером царила праздничная суета. Старшей дочери Заре исполнилось пять лет. Гостей прибыло немного, зато это были самые дорогие гости.
   Среди приглашенных - король муравлей Мурат с женой Оссой и королева бабочек-чудесниц Лилли. "Светлый страж" Глеб заранее извинился за то, что не сможет прийти, но прислал подарок - большую механическую куклу, которая как две капли воды походила на именинницу. Не пришел и Чудик-Юдик, но и он сделал приятное - прислал несколько ведер отличнейшей газировки.
   Ждали Иварса, однако он тоже сослался на занятость: в последние дни ангел и Глеб занимались тем, что помогали западным жителям переселяться на Восток, за озеро. Помогал им и Чудик, перевозя вещи переселенцев. Собиралась переезжать и фея Фая: "Только день рождения Зареньке сделаем и уйдем". Тюки с домашним скарбом уже пылились на внутреннем дворике. "Зря вы затеяли это торжество", - Иварс не запрещал, но и не одобрял затеянного праздника.
   Остальные были свои: Анжелина - воспитательница и няня Зары, Вера - воспитательница и няня Веснушки, Слав - кулинар, Миролюб - мажордом дворца и Искарон - хранитель сокровищницы и казначей. Не присутствовала только по непонятной причине Лана - подруга феи Фаи. Все ждали ее с нетерпением, но она запаздывала. В конце концов решили начать без нее.
   Имениннице испекли большущий сладкий торт - Слав постарался. Каждый из присутствующих целовал девочку, преподносил подарок и говорил в ее честь торжественную речь. И в каждой речи была толика грусти оттого, что приходится срываться с насиженных мест и уходить на Восток, что на Западе появилось зло, пусть и каждый надеялся, что это не навсегда. Но как долго продлится это "не навсегда", никто не знал.
   Торжества были в самом разгаре, чудесница Лилли специально в честь Зары сочинила и показывала ей свою новую сказку, и никто не обратил внимания на отлучку одного из участников праздника - хранителя сокровищницы Искарона.
   Искарон не первый год служил у феи Фаи и даже считался другом ее мужа Богдана. Сначала работал на почетной и фактически самой важной должности в доме - мажордомом, но где-то с год назад произошел неприятный случай, который перевернул всю Искаронову жизнь с ног на голову. И хотя Богдан не перестал считать Искарона своим другом, однако сам Искарон полагал иначе, как раз после того случая. А произошло вот что: будучи мажордомом, Искарон однажды то ли по рассеянности, то ли по недомыслию оставил незапертой комнату, в которой хранились строительные материалы: известка, кирпичи, краска, в том числе достаточно токсичная. Как на грех, воспитательница Зары Анжелина не уследила за своей подопечной, и та пробралась в комнату. Слава Богу, ничего страшного не случилось: девочка с головы до ног перепачкалась, перепортила несколько банок краски, но и только - ребенок есть ребенок. Иварс, узнав о таком разгильдяйстве, не на шутку рассердился и хотел очень сурово наказать провинившихся. Фая и Богдан своим заступничеством смягчили гнев ангела: Анжелину, та и не отрицала своей вины, на месяц лишили общения с питомицей. Девушка очень сильно переживала из-за этого, раскаивалась в недогляде, поэтому через неделю ее амнистировали. С Искароном получилось с точностью наоборот: себе на беду, он стал пререкаться с Иварсом, сваливая всю вину на беспечность няни, притом клятвенно заверяя, что закрывал стройсклад. Мол, ничего страшного не случилось и шум поднят напрасно. В результате Искарона на два месяца разжаловали из мажордомов. Когда простили Анжелину, Искарон ждал, что простят и его. Даже пришел требовать прощения. Иварс нахмурился: "Ты так ничего и не понял, Искарон, из-за твоей расхлябанности девочка могла погибнуть". Мажордомом стал Миролюб. Искарон затаил обиду, и не только на Иварса, но и на фею Фаю, на ее мужа Богдана, на всех домочадцев - мол, меня несправедливо обидели, а вы не заступились. Хотя именно заступничество Фаи и Богдана спасло Искарона от более сурового наказания, именно словечко, замолвленное Богданом, и оставило Искарона в доме феи, в результате чего Искарон получил хоть и менее почетную, но должность хранителя королевской сокровищницы. Сам обиженный считал по-другому: мыслил себя только мажордомом и никем иным.
   Может быть, со временем эта обида и прошла бы, как проходит минутное раздражение, как прошла через неделю обида Анжелины, если бы не вмешалась Демоница. "Тебя очень сурово и незаслуженно обидели", - высказалась она и тем самым подобрала ключ к уязвленному обидой сердцу. "Этот мир убог и примитивен, он не знает настоящих страстей, этот мир пресен, но я бы исправила его, если бы стала королевой Стеллии. И если ты поможешь мне, то станешь королевским мажордомом. Мажордомом королевы Деми!" - пообещала ему ведьма. Вначале было Искарон недоумевал: "Но ведь королевой Стеллии может быть только фея?" - "А чем я хуже фей? Я тоже фея". И бедолага поверил, согласился.
   Сегодня вечером он должен был встретить Демоницу возле черного хода во дворец феи Фаи. Ведьма не заставила себя долго ждать, появившись минута в минуту. На плечах - волшебный плащ, позволявший ей летать, в руках - черная палка-жезл.
   Искарон, не говоря ни слова, повел ее черным ходом во дворец. Все были на торжествах, и они, незамеченные, добрались до сокровищницы.
   - Где ключ?
   - Вот, - Искарон достал из внутреннего кармана своего праздничного костюма ключ и долго не мог дрожащими руками вставить его в замочную скважину. Наконец Демонице это надоело, она вырвала из рук предателя ключ. Чертыхаясь, нервно открыла неожиданно потемневшую драгоценную дверь. В Стеллии не было мудреных замков - все друг другу доверяли, о воровстве и не знали, а замки использовали самые простейшие - исключительно от детского любопытства.
   Еще не веря своим глазам, ведьма с минуту-две постояла на пороге, не решаясь войти. Но вот она сорвалась с места и буквально влетела в комнату. Кристалл долго искать не пришлось, он по-простецки висел на видном месте на гвоздике. Деми схватила его двумя руками и торжествующе произнесла полушепотом-полукриком:
   - Теперь я, я - властительница Звездной страны!
   Она внимательно рассматривала медальон-кристалл, сделанный из какого-то очень ценного камня. На одной стороне было выгравировано изображение дочери Фаи Зары - очень похоже и красиво, на другой стороне стоял фигурный вензель в виде буквы "З"...
   А день ангела Зары тем временем был в полном разгаре. Начались танцы. Богдан пригласил на танец свою жену Фаю, муравль Мурат - Оссу, Слав танцевал с Анжелиной, а Миролюб с виновницей торжества. Только Вера сидела с полугодовалой Веснушкой и вела светские разговоры с королевой бабочек-чудесниц Лилли. Лана, увы, так и не появилась, всем было немного жаль, но что поделать - видимо, если она не пришла, на то были веские причины.
   И вот в момент всеобщего веселья в праздничный зал в своем могучем летающем плаще ворвалась Демоница. При ее появлении все обомлели, застыв в немой сцене. Фея Фая выронила бокал с газировкой, тот со звоном разбился, как будто в пустой комнате. Через секунду в руках Веры заплакала Веснушка.
   - Нет теперь у тебя власти, фея Фая! Нет! И Иварс твой тебя бросил, сбежал от моей силы на Восток! - дико визжала ведьма, брызгая слюной и исступленно носясь по всей комнате над головами испуганных людей, только плащ развевался.
   Богдан и Миролюб первыми пришли в себя и попытались было схватить ведьму, но та дотронулась до них своим колдовским жезлом, и они застыли неподвижными истуканами.
   - Ишь, решили меня поймать! - захохотала ведьма, подлетела к фее Фае и заорала что есть мочи: - Конец тебе пришел, фея Фая! Тебе и твоим мерзавкам!
   - Уходи, Деми, прошу тебя, сегодня именины у Зары, - едва слышно прошептала фея, прижимая к себе перепуганную старшую дочь.
   - Уйти?! Я пришла сюда, чтобы остаться здесь навсегда! Ты навсегда потеряешь своих дочерей! - Демоница вырвала из рук беспомощной феи Зару, а затем выхватила у растерявшейся Веры Веснушку.
   Вбежавший Искарон попытался было остановить зарвавшуюся ведьму:
   - Подожди! Ты же поклялась мне не трогать детей! - у самого Искарона буквально три недели назад родилась дочь, да и его обида не заходила так далеко, чтобы мстить ни в чем не повинным детям.
   - Пошел прочь, дурак! Я аннулирую свою клятву! - Демоница прищелкнула пальцами, и Искарон со свистом падающей бомбы вылетел из дома, разбив по пути вдребезги оконное стекло. Ведьма вылетела за ним следом, напоследок кинув заклятие:
   - Заклинаю демонами преисподней, во имя Люцифера, Асмодея и Морта! Ты, фея Фая, твои слуги и родственники, никогда не выйдете из своего дворца! Пока дети твои не у тебя - ты навеки будешь пленницей своего дома! - дикий хохот долго стоял непрерывным звоном в оглушительной тишине дворца. - Никто не сможет переступить порога твоего дворца, никто!
   Колдунья исчезла. На глазах механической куклы, всего час назад подаренной имениннице, выступили слезы, хотя куклы не плачут.
  

Глава седьмая

Побег

  
   Демоница вернулась к себе в замок под утро. Вихрем влетела в комнату, скинула волшебный плащ: в ее руках жалобно пищал грудной младенчик, а за плечами связанным живым грузом стонала еще одна пленница - пятилетняя девочка. Ведьма опустила ее на пол. Старшая Фаина дочка плакала:
   - Тетя, отпусти нас к маме, домой!
   - Замолчи, глупая! Мама вас бросила - никому вы не нужны, - ведьма не знала, как нужно правильно вести себя с детьми - она то приторно-ласковенько сюсюкала, то раздраженно переходила на крик.
   Демоница была довольна собой - ее распирало от счастья, ее планы можно считать выполненными на все сто: дети феи Фаи в ее руках, она просто-напросто убьет их, и никакая сила - ни Иварс, ни кто-либо еще - не поможет фее Фае выбраться из заколдованного дворца. В ее руках волшебный медальон - ключ от Звездного мира.
   - Посмотрим, Глобушка, на твой фатум через час, - Демоница взяла со стола полуразбитую, с наполовину выдернутыми волосами куклу и сунула в руки Заре. - На, играйся, только не плакайся.
   Та в ответ робко повертела куклу, хотела отложить в сторону, но наткнувшись, как на колючку, на злобный взгляд ведьмы, не посмела этого сделать.
   А ведьма тем временем распеленала Веснушку: развернула золотисто-бархатные пеленки. Девочка, словно ожидая чего-то очень страшного, изошлась в крике.
   - Не ори! - Демоница не выносила детей. Она посмотрела на королевские приметы: симметричные родимые пятна на запястьях обеих рук - раз, эта примета должна быть и у старшей дочери - так и есть, зеркальные ноготки - два, но такая примета должна быть только у будущей королевы - так, у Веснушки. А где же третья примета? Ах да, она же появится не раньше совершеннолетия - золотые волосы. Только ждать, когда они вырастут, никто не собирается.
   - Ну что: тебя утопить или в печке поджарить на жаркое? - захохотала Демоница - если бы кто-нибудь увидел ее в этот момент, тому бы стало жутко - красавица-чудовище. - Все, смерть вам пришла, феины откормыши.
   Ведьма прищелкнула пальцами и пустила огненную струю в сторону Фаиных дочерей, но огонь удивительным образом отскочил от девочек, не причинив им ни малейшего вреда. Демоница удивилась, взяла жезл - огонь невероятной силы ударил по Фаиным дочкам, но результат вновь оказался нулевым.
   - А ты не такой простак, Иварс, - сквозь зубы выжала Демоница.
   Она задумалась, но и спустя время ничего не придумала.
   - Пойду-ка спрошу совета у своих приятелей, - наконец решила ведьма, оставив детей одних - куда они денутся? - и вышла в зеркальную комнату. Ей требовалась помощь Ветреника и его бригады: как расправиться с девчонками?
  
   * * *
  
   Лана безнадежно опаздывала на день ангела Зары. А задержалась она, прибираясь в замке Демоницы. Сегодня ведьма была неожиданно любезна. Лана, грешным делом, даже подумала: может, дошла любовь и до ее сердца? Впрочем, Лана, как ни была доверчива, но все же научилась за это время не все принимать за чистую монету. Чуткое сердце подсказало - сегодня Деми готовит что-то очень недоброе, но что? До этого дня злоба ее ограничивалась словами, но рано или поздно эти слова должны были перейти в дела. Для себя Лана решила - сегодня она помогает ведьме в последний раз, дома уже весь скарб собран, чтобы назавтра вместе с феей Фаей отправиться на Восток под защиту доброго ангела. Но почему, почему Иварс не прогонит ведьму с Запада, ведь это тоже стеллийская земля? Лана хотела поделиться своими сомнениями с подругой, не возводит ли она напраслины на Иварса, не ропщет ли, но, как назло, именно сегодня Деми нагрузила ее работой сверх обычного, а безотказная Лана в силу своей доброты не посмела ответить "нет".
   Надо было не просто прибраться, но и приготовить ужин, и не для одного человека, а на троих - Деми ждала гостей. Нужно было приготовить постели - опять же на троих. Кто эти гости? "Первый Глоб, - решила Лана. - Он давно с ведьмой якшается, еще со дня ее появления в Звездной стране, но кто же третий?" При этом ведьма строго-настрого запретила: "А в зеркальную комнату не заходи - испепелю!"
   Но Лана не выдержала искушения - если бы запрет исходил от Иварса, то, безусловно, она бы его послушалась, но запрет исходил от зловредной ведьмы. "Не иначе, она что-то там прячет", - подумалось Лане. Она осторожно вошла в запретную комнату, но, к своему большому удивлению, не обнаружила в ней ничего любопытного. Минимум мебели: огромное чугунное зеркало, задернутое покрывалом, да небольшое кресло перед этим зеркалом. Лана очень устала, она присела на кресло, и в тот же момент ее сморил сон.
   Проснулась она от неожиданных голосов. И ни один из них не принадлежал Демонице.
   - Черт побери, этот Иварс сделал такую скорлупу, что к мыслям этой особы и не пробиться, - ворчал один голос.
   - Ничего, скоро Деми захватит Запад, Иварс уже улепетывает со всеми на Восток, тогда мы и развернемся, - вторил ему другой голос.
   - Как ты думаешь, Топотун, Деми удастся захватить Звездную страну?
   - Знаешь, Сопляк, да - люди здесь, как, впрочем, и везде - глупы и доверчивы. Но самое главное, что она захватила медальон и феиных дочек, - все, кранты Иварсу, пусть воду сливает или вешается.
   - Ветреник, а Иварс не может отобрать у Деми медальон и защитить детей, может, он заманивает нас в ловушку? - еще один новый голос, Лана сбилась со счета - какой.
   - Вечно ты трусишь, Душепяточник. Если бы так было на самом деле, он давно бы поймал и Демоницу, и нас. Врагу придется отступить - сначала на время, потом навсегда! Никто нас не одолеет - ни в Стеллии, ни в мире грешных!
   - Ни даже архангел Михаил?
   - Даже Михаил, - ответ был совсем не уверенный.
   Лана приоткрыла веки, чтобы посмотреть, кто же это разговаривает, но в комнате никого не обнаружила. Однако в зеркале... в зеркале она и увидела странных, вернее, страшных собеседников. Она увидела отражения нескольких мерзких и отвратительных существ: отдаленно они чем-то напоминали людей, но весьма отдаленно. За спиной нечто вроде крыльев, вместо носа - пятачок, как у свиньи, рот широкий, почти до ушей, у некоторых - козлиная бородка, глаза без ресниц и бровей, практически совсем не мигают, пальцы - длинные с грязными когтями. Словом, неприятное зрелище. Лана даже не сообразила, когда она заснула - покрывало висело на зеркале, проснулась - валялось на полу.
   Увидев, что женщина проснулась, существа, немного помешкав, исчезли. Лана даже замотала головой - не приснилось ли ей все: и разговор, и отражения? Бог мой, встрепенулась Лана, ей же надо успеть на день рождения Зары. Женщина соскочила с кресла, выбежала сначала из комнаты, потом из замка и... отшатнулась, увидев, что злая хозяйка этого замка летит к себе домой: тяжело, едва-едва, потому что и в руках, и за спиной у нее какой-то тяжелый груз. И этот груз был живой - он шевелился и стонал. Лана шмыгнула вновь за ворота - Демоница ее и не заметила, влетев прямо в распахнутое окно своей тронной залы. Лана, выждав минут пять, поспешила в покои ведьмы.
  
   * * *
  
   Бригада демонов не заставила себя долго ждать - советники ведьмы разделяли ее радость.
   - Дочери феи Фаи в наших руках, сама фея заколдована в своем дворце, Иварс ушел за озеро, а это значит - хватит вам таиться. Пора за работу! - торжествовала Демоница.
   - Иварс подарил им слишком крепкую скорлупу, они совершенно негипнабельны, - проворчал Ветреник.
   - Терпение и труд все перетрут. Мне надоело общаться с вами через зеркало - найдите себе подходящие тела, - проворчала в ответ ведьма.
   - Легко сказать - найдите, - парировал Ветреник.
   - Ладно, это обсудим попозже, я позвала вас по другому поводу. Что мне делать с Фаиными дочками? Я попыталась их убить, но, похоже, у них слишком сильная защита. Если оставить им жизнь, они рано или поздно постараются свести счеты со мной, убить же я их не могу, - пожаловалась Демоница.
   - Самый верный способ убить, - вступил в разговор самый смышленый из Ветрениковых чертей Топотун, - это оставить в живых тело, но погубить душу. Дай им ядовитого молока Химеры, и они превратятся в холодных, циничных, жестоких, не знающих пощады людей, которые будут наводить ужас на все живое. Надо сделать из фей добра фей зла - превратить их в вечных спутниц несчастья и горя.
   - Тоже мне, открыл Америку, были бы мы в мире грешных - я бы так и поступила, - отвергла это заманчивое предложение Деми.
   - А чего тогда голову ломать - вывезти их в мир грешных и там или стереть в порошок этих детенышей, или, как предложил Топотун, напоить молоком Химеры, - высказался один из чертей, Сопляк.
   - А может, подарить им свой дар? - предложил бригадир.
   - Дар Горгоны?
   - Именно! Дар убийственного взгляда. И пусть Иварс попробует отобрать этот дар или ослепить девчонок, - осклабился Ветреник, но неожиданно он переменил тему, навострил уши и спросил: - А что в замке у тебя делает та девчонка?
   - Ланка-то? Убирается по дому, я хочу сделать ее своей служанкой.
   - Твоя Ланка слишком любопытна, она сегодня уже вертелась у твоего зеркала, и сейчас, кажется, подглядывает за нами.
   - Ну я ей сейчас покажу! - ведьма поспешила в комнату, где оставила пленниц, но... никого не обнаружила. Окно распахнуто настежь: волшебного плаща нет, пропал и кристалл - медальон фей. Кто-то пробрался в комнату и выкрал девчонок. Ведьма бросила взгляд на свой волшебный столик - кроме плаща и медальона, пропали еще три магических вещи: волшебная игла, монета и зеркальце.
   "Это Лана! Ланка! Недалекая доверчивая дур-ра, с двумя "р". Ведь могла бы стать богатой и могущественной, одной из правительниц, послушай меня. Нет, любовь ей подавай, доброту, нежность и прочую галиматью! Дур-ра!" Деми догадалась, кто мог похитить детей, и на чем свет себя ругала, что недооценила эту глупеху. Ведьма хотела сделать ее личной служанкой, но теперь - нет тебе пощады, Лана!
   Не теряя времени, покинув своих зеркальных советников, Демоница бросилась в погоню, захватив с собой запасной летающий плащ.
   - На что она рассчитывала? На руках двое детей, ей же далеко не уйти! - заранее злорадствовала ведьма. Она сразу увидела беглянок - и стремительно их нагоняла. И когда колдунья уже готова была схватить Лану, последняя запустила в преследовательницу волшебной иглой. На пути ведьмы сразу выросла стена иголок, а так как Демоница неслась к цели на всех парах, то, не успев затормозить или увернуться, врезалась в эту колючую стену со всего размаха. И чуть было не спикировала вниз. Пока выдергивала впившиеся в тело иголки, Лана с детьми вновь оторвалась. Ведьма никак не предполагала, что ее собственные волшебные вещи применят как оружие против нее же.
   - Не уйдешь! - Демоница с новыми силами устремилась в погоню. На этот раз, наученная опытом, не стала "давить на газ", а на лету извлекла нечто вроде лассо и уже приготовилась было к броску, но Лана и на этот раз опередила ее, швырнув в ведьму монетку, которая на лету умножилась, через пару мгновений превратившись в сплошной монетный поток, причем каждая монета норовила угодить ведьме по лбу. Этот монетный дождь едва не пришиб Демоницу. И снова Лане с детьми удалось на несколько минут перевести дух.
   Демоница не желала прекращать погоню и смиряться со своим неожиданным поражением. И опять ведьма оправилась от удара, и опять почти что догнала беглянок. Лане не оставалось ничего другого, как запустить в ведьму волшебным зеркальцем. Зеркальце моментально увеличилось в размерах, превратившись в гигантское зеркалище. А так как оно было кристально-чистым и ничего, кроме неба, не отражало, преследовательница не поняла подвоха и на полном ходу врезалась в него. Вопреки всем законам физики сначала раздался оглушительный гром среди ясного неба, потом появилась огромная небесная трещина, со стороны показалось, что небо раскололось надвое; и посередине этой трещины распласталась, словно блин на сковородке, злая колдунья. Этот "блин" изрыгал самые последние ругательства, потом медленно сполз и камнем рухнул вниз... Однако и в третий раз перед самой землей она очухалась, и несдобровать бы Лане с детьми, но сама природа (и кто знает, по чьей просьбе) заступилась за беглянок.
   - Иварс, Иварс, помоги! - почти кричала Лана и слышала шепот:
   - Не бойся, только не опускай руки и не отчаивайся!
   На небе откуда ни возьмись появились белые плотные облака, и женщина с девочками спряталась в них, словно в темном лесу. А когда облака рассеялись, в небе уже никого не было. Покружив в пустом небе до вечера в тщетных попытках обнаружить след беглянок, прокляв все на свете и во тьме, Демоница повернула назад. С досады сплюнула три раза вниз.
   - Где же теперь их искать? - Демоница не находила себе места - только один человек может сказать ей, где беглянки. Только один - астролог Глоб.
  
   Глава восьмая

Затмение

  
   Жители Звездной страны никогда не видели ничего подобного - луна медленно, но верно закрыла собой почти весь солнечный диск, оставив лишь крошечный краешек. Продолжалось это недолго, не больше четверти часа, но и этого было достаточно, чтобы напугать доверчивых стеллиан. Ведь в Звездной стране никогда не случалось затмений - ни лунных, ни солнечных.
   - Хороший знак, - взглянула на небо Демоница, хотя на душе у нее скребли кошки, и не только черные. Впрочем, страна маленькая - никуда Фаины дочки не денутся. Теперь у них всего два пути - пробиваться на Восток к Иварсу или к Солнечной стене в мир грешных. Но в последний вариант ведьма не верила, скорее они попытаются перебраться под надежное крылышко Вражьего ангела, поэтому надо как можно быстрее перекрыть им дорогу. Все это и объяснил ей астролог Глоб.
   Она уже направила наперехват демонскую бригаду, а Искарона на всякий случай послала к Солнечной стене. Деми не очень-то доверяла Искарону - глуп, а вот на Глоба надеялась - умен, не упустит своей выгоды.
   Сразу после побега Ланы с Фаиными дочками ведьма вызвала к себе новых слуг. Глоб с любопытством разглядывал тронную залу, зевал, ведьма подняла его посреди сладкого сна. Искарон же, напротив, опустил голову вниз, как будто в чем-то провинился. Да, он был обижен на фею Фаю, на Иварса, на всю Стеллию, но после той роковой ночи вся его обида куда-то испарилась, на смену пришло чувство вины. Деми жестоко обманула его, ведь он хотел наказать фею Фаю, а не ее дочерей. Впрочем, дело сделано - теперь он в одной упряжке со злобой и ненавистью.
   - Ты что такой грустный, Искарон? Ночь была веселой. Ты помог мне, и я благодарна тебе. Теперь ты для Иварса не меньший враг, чем я. Теперь ты вечный мой слуга. Да что ты грустишь? Твоя обидчица примерно наказана, а ты не рад. Ты теперь не ее слуга, а мой. Ведь ты будешь моим слугой? - глаза ведьмы пронзили Искарона насквозь, тот задрожал, словно от озноба, он испугался, что сейчас она его или испепелит, или заколдует, как фею Фаю.
   - Да, Деми, - сказав это, Искарон почувствовал адскую боль в левом виске, он даже закрыл лицо руками, а когда открыл, то все увидели, что правая половина его лица - светлая, живая, а вот левая как бы омертвела, почернела. Искарон попытался сделать шаг - левая нога сама собой подломилась, теперь он хромал.
   - Полюбуйся-ка на себя, ты теперь красавчик Гуинплен, - Деми была безжалостна, хлопнула в ладоши, и в зал само собой выкатилось огромное зеркало на колесиках. Новый слуга ведьмы взглянул в него и отшатнулся в ужасе.
   - Ты боишься не меня - себя, - рассмеялась ведьма своим обычным сатанинским смешком и обратилась к другому слуге: - А ты, Глоб, будешь мне служить?
   - Конечно. А ты научишь меня спиритизму и магии?
   - Разумеется, вот это деловой разговор, - веселилась Деми, - не то что Искароново нытье. Найдешь Фаиных дочек?
   Глобу не потребовалось никаких физических усилий, чтобы сказать ведьме "да".
   - Они могут быть у чудесниц или муравлей - это единственные жители, не покинувшие Запад, - спокойно отвечал Глоб под презрительным взглядом Искарона.
   - Мы поймаем их, где бы они ни прятались - и никакой Иварс им не поможет. Верно, Искарон? - ведьма издевалась - почему же не поиздеваться над этим недотепой?
   После того как Иварс увел практически все западное население на Восток, на Западе остались жить только муравли да несколько бабочек-чудесниц, отказавшихся покидать родные места.
   - Мы навестим их, - ведьма принялась за дело. Искарона она услала к Солнечной стене, бригаду Ветреника отправила на поиски феиных дочек, а сама, прихватив с собой Глоба, отправилась "навестить" тех, кто остался на Западе.
   Первыми, кого "навестила" Демоница, были бабочки-чудесницы. Жили они в небольшой уютной пещере и вылетали из нее на свет Божий только для того, чтобы иногда полакомиться нектаром на ближнем лугу да показать и рассказать местным ребятишкам разные занимательные истории. Все дело в том, что чудесницы имели огромные крылья-экраны, на которых образовывались причудливые рисунки. И когда бабочки махали крыльями, получался своего рода мультик. Причем с сюжетом. Какой рисунок чудесница придумает, такую картинку и покажут ее крылья-экраны. Озвучивали мультик сами бабочки, обладавшие красивыми мелодичными голосами и умевшие подражать самым невероятным звукам. Многие родители частенько, чтобы уложить своих детишек спать, приглашали чудесниц. Те не отказывались, показывая детям мультики. Мультики все время возникали новые, но иногда по желанию бабочки могли и "повторить" самые понравившиеся.
   - Теперь они будут показывать мультики мне, и такие, какие я захочу! - грозилась колдунья.
   Вход в пещеру был завален небольшими камнями, но ведьме не составило труда легким щелчком развалить их.
   - Наивные, - криво усмехнулась Демоница, увидев эту незатейливую баррикаду и рассыпая ее в прах.
   Она бурей влетела в пещеру. Бабочки словно ждали ее: сложив крылья, замерли напротив входа. Большая их часть улетела на Восток, в пещере же остались королева Лилли со своими фрейлинами - они ни в какую не хотели покидать родной дом и фею Фаю. "Мы должны быть рядом", - повторяла Лилли, и как Иварс ни уговаривал ее покинуть Запад, так и не уговорил.
   - Эй, вы, чудесницы-прелестницы, не хотите показать мультик своей новой хозяйке? - крикнула ведьма.
   Ответом ей было молчание.
   - Что же вы молчите? Эй, Глоб, они что - немые?
   - Почему немые? Сказки шпарят как по-писаному, - рассмеялся Глоб тем самым демоницыным сатанинским смехом.
   - Так что же они не приветствуют свою новую госпожу?
   - У этой страны одна хозяйка - фея Фая, - наконец раздался чей-то одинокий ответ.
   - Феи Фаи больше нет - запомните это, вам придется с этим смириться, поняли? - их упрямство начало раздражать колдунью
   - Фея Фая есть, - бабочки упорно стояли на своем. На фоне разъяренной ведьмы и ее прислужника четыре бабочки выглядели одинокими и беззащитными. Деми злилась еще больше: "Они же видят, что я сильнее, так почему не покоряются моей воле?"
   - Если так, то почему же вы тогда не убрались на Восток со своим разлюбезным Иварсом, почему вы остались на земле, где теперь хозяйка - я! Я! Я! Я! - Демоница вышла из себя.
   - Это наш дом.
   - Если так, то скажите мне: не прячется ли в вашей пещере Лана с парой малолетних детишек? - ведьма и не надеялась на положительный ответ, спрашивая так - для проформы.
   - У нас их нет, но если бы даже и были, мы никогда бы их тебе не выдали, - бабочки-чудесницы, не наученные лукавить, ответили напрямик.
   - Значит, вы отказываетесь мне служить? - Демоница была взбешена дерзким поведением, а на этот вопрос бабочки даже не удостоили ее ответом.
   - Она же вас уничтожит, - пытался образумить упрямиц Глоб, но и его реплику проигнорировали.
   - Раньше ты был светлым стражем, теперь ты черный трус, - ответила ему Лилли. Глоб молча проглотил эту пилюлю.
   - Ну так получайте! Были самыми красивыми - станете самыми безобразными! Раньше люди вас любили, теперь будут ненавидеть и бояться! - ведьма метнула в упрямиц приличную порцию своего колдовского огня, бабочки даже не шелохнулись, не сделав и попытки как-то защититься, только слегка зажмурились от огненной вспышки. Их на несколько секунд заволокло едким черным дымом, когда же он рассеялся - это были уже не прекрасные бабочки-чудесницы, а ужасные на вид бабочки-страхолюдинки.
   - Ты испортила наши лица, но не душу, - прошептала королева бабочек.
   Глоб, как ни странно, зауважал бабочек за их стойкость и мужество и даже почувствовал свою ущербность - у него самого не оказалось ни того, ни другого. Более того, он знает, и прекрасно знает, что Деми рано или поздно будет повержена, но тогда зачем он согласился служить ей? Может, потому, что путь к Иварсу был ему заказан? Да нет, Иварс бы простил - тогда почему? Искарон смалодушничал, а он, Глоб? Впрочем, есть еще мир грешных, вот где Глоб мечтал бы побывать...
   Следующими после бабочек-чудесниц шли муравли. Они оказались не менее стойкими и упорными, чем бабочки. Более того, они выставили впереди заставы, и, как ведьма ни хотела застать их врасплох, ничего у нее не получилось. Муравли были готовы к ее приходу - замуровали все ходы-выходы, спрятались в схроны. И когда ведьма приблизилась к их жилищу, то увидела почти мертвый и безжизненный муравлиный холм.
   - Я уничтожу их! - ведьма высекла огонь, который так удачно был применен против бабочек-чудесниц, но с муравлями этот номер не прошел: огонь отскочил от муравлейника, как от стенки горох, и бумерангом полетел прямехонько на свою хозяйку - она едва успела увернуться, а Глобу так-таки сбил шапку и опалил волосы. И ведьме со своим слугой пришлось убираться от муравлейника восвояси.
   - Они еще поплатятся за свою непокорность! Когда Восток будет лежать у моих ног, я сотру этот муравлейник с лица земли! - потрясала кулаками в бессильной злобе Демоница.
  
   * * *
  
   А бригада демонов тем временем в полном составе прочесывала границу Востока и Запада в поисках беглянок, но никого обнаружить так и не могла. В конце концов они плюнули на это дело: "Демонице надо, пусть она и рыщет, мы что - проклятые?!" Они решили заняться поиском приемлемых для себя тел, но ничего стоящего найти не могли. Ни одного подходящего живого существа. Бабочки-чудесницы да муравли - вот и вся живность, но у них слишком сильная Божья скорлупка - умеет же Враг делать такую броню, и не знаешь, с какой стороны подступиться. Ветреник уж совсем было отчаялся, смирившись с мыслью, что им по-прежнему придется оставаться бестелесными и общаться с Демоницей при помощи зеркала, если бы не Топотун. Опять он топочет, никак тихо не получается у него летать. "Кукурузник". Говорят, до мятежа это был не топот, а радостный смех во славу Божию... Одно радовало бесов - что и человеческая природа тоже была исковеркана грехом, смертью и ненавистью.
   - Есть идея, - заявил Топотун.
   Ветреник молча уставился на него - чего еще он выдумал.
   - Есть такие существа, которые покорятся нам!
   - И где же они - не вижу! - нахмурился бригадир.
   - Посмотри вон туда, вниз. Вон, видишь, это шагающая трава, красника по-ихнему.
   - Ну и что, она же безмозглая!
   - Еще какая мозглая, - захихикал Топотун. - Конечно, не человек, зато в нее вселяться можно. Нам не до жиру - надо брать, что есть.
   - Ну, давай попробуем, - Ветреник не особенно верил, что из этой затеи Топотуна выйдет что-нибудь толковое.
   Бригада в полном составе устремилась к шагающей траве - краснике. Трава эта была удивительно красивой и мягкой, она служила уставшему путнику одновременно и постелью, и пищей, так как ее вкусными алыми ягодами вполне можно было утолить голод, а росой с листьев - жажду.
   Красника одиноко брела по земле - почти все жители Запада переехали на Восток, и никто не ел теперь ее ягод, никто не спал на ее листьях-перине. Как и любая трава, она не имела большого разума, зато считалась доброй и ласковой.
   Хоть красника была растением, а демоны - невидимыми тварями, она очень остро почувствовала приближение опасности и даже попыталась ускорить шаг и спастись бегством. Но тщетно. Трава растерялась, не зная, как избавиться от неминуемой беды, стала метаться, не находя нигде защиты. Красника сжалась и даже по-своему заплакала: крупные капли покатились по цветкам, по стеблю и листьям вниз. Неужели с ней можно так поступить - ведь она всегда помогала людям. Она все еще надеялась на пощаду, но... Первым решил показать пример Топотун. Трава попыталась слабо сопротивляться, но сил у нее не было. Не оказалось у красники такой скорлупки, чтобы защитить себя от бесовского насилия. Она застонала, запружинила всеми ветками и листочками, ощущая, как входит в нее какая-то зловещая и враждебная ее природе сила. Красника вскрикнула от страшной боли, будто ее ударили, совсем как человек, и... сломалась, перестав не просто ощущать что-либо, перестав быть сама собой - она сразу вся как-то сникла, опала, пожухла - умерла.
   - Я тут, - замахал чужими стеблями Топотун.
   Только он это произнес, как с красникой стали происходить страшные превращения: буквально в пять минут мягкие ласковые листочки отвердели, покрывшись мелкими игольчатыми колючками, ягоды сморщились почти раза в три и почернели. Если бы кто-нибудь посмел их попробовать, то тут же бы и отравился. Трава взбесилась и принялась вытворять ветками-листочками невообразимые коленца, словно пьяная. Это Топотун проверял управляемость красникой и наслаждался полной властью над ней.
   Тут и остальные демоны последовали примеру Топотуна, и красника стала единственным живым существом Стеллии, побежденным демонами.
  
   * * *
  
   Лана пряталась вместе с детьми у Глеба - на дальнем-дальнем... Западе. Девочки мирно спали, а светлый страж стоял у изголовья их кроватки, любовался и думал, что делать дальше. Он оставался последним человеком на Западе, который хотел уйти на Восток, но до сих пор не ушел. Лана застала его как раз в тот момент, когда он, уже собрав вещи, выходил из своего домика. Про этот домик не знала ни одна живая душа - даже Глоб в пору их дружеских отношений. Знал лишь Иварс, который этот домик и построил, но то - ангел. Глеб отдыхал в этом домике после трудных дежурств у Солнечной стены. Светлый страж любил уединение и тишину. Лана набрела на этот дом, как ей казалось, совершенно случайно. Хотя Глеб посчитал - Иварс вывел. Погоня утомила ее - она боялась каждого шороха. Глеб дал ей и девочкам на отдых всего два часа - более медлить было опасно: Демоница могла нагрянуть в любую минуту, и тогда пиши - пропало.
   - Есть два пути. Первый - самый, казалось бы, легкий - идти на Восток к Иварсу. Но Деми наверняка уже перекрыла все тропы. Тем более что на ее сторону перекинулись Глоб и Искарон.
   - И Искарон? - несказанно удивилась Лана, она всегда испытывала к этому человеку симпатию, и весть о его предательстве ее неприятно поразила. - Как же быть?
   - Пробираться через Солнечную стену в другой мир.
   - В мир грешных?
   - Не бойся, Лана. Мир там, конечно, очень злой, но Бог не забыл о нем и бережет тех, кто остается Ему верен. Там тоже есть очень хорошие люди - их не так уж и мало. И хоть в том мире прислушиваются чаще не к голосу разума и совести, а к крику греха и инстинктов, но в любом случае у человека в том мире всегда есть выбор - быть с Богом или без Бога. Кроме того, ведьма не ожидает от нас такого шага, она думает, что мы будем пробиваться к Иварсу, - мы же двинемся к Солнечной стене. В любом случае Иварс найдет вас и, когда опасность пройдет, позовет к себе. Только запомни: в том мире он не сможет проявлять себя так явно, как здесь, а только опосредованно - через поступки и действия других людей. Там правят падшие, и с ними там идет жестокая война.
   - Скажи, почему Иварс ушел на Восток и оставил злу Запад? - Лана боялась спросить об этом, но все же решилась.
   - Знаешь, есть такая басня: у одного хозяина было три работника. И вот однажды в отсутствие хозяина один из работников взял и украл у него часть урожая. Хозяин вернулся, обнаружил пропажу, призвал всех троих, но все трое поклялись, что ничего не крали. Тогда, чтобы выяснить правду, хозяин сказал: "Вот вино честности, кто украл - тот обязательно поперхнется и умрет". И что же? Именно тот, кто украл, и отказался пить это вино. Ты поняла? Зло было в нас и до Демоницы, только спало, и чтобы победить его, нужно испытать каждого на прочность.
   - Да, кажется, теперь я поняла, - прошептала Лана. - Когда идем?
   - Сию секунду! Медлить больше нельзя!
   Лана еще раз взглянула на спящих детей - ей так не хотелось будить их. Будить и не стали: она взяла на руки младшую девочку, Глеб - старшую, и они двинулись в путь.
   Шли долго, окольными путями, то и дело оглядываясь. Они и не заметили, что почти у самой Солнечной стены, у переправы, их увидели. Младшая Веснушка проснулась и закуксилась: ее плач и услышал дежуривший у переправы Искарон.
   Он ничем не выдал своего присутствия, долго смотрел вслед беглецам. У него у самого недавно родилась дочь, но он так и не видел ее - жена родила ее уже будучи на Востоке. Но он с нетерпением ждал мига, когда увидит свое дитя. По светлой части его лица покатилась слеза, и даже "темный" глаз повлажнел. "Что же я натворил?!" - шептал Искарон. И ни один мускул не дрогнул на его лице, когда Демоница спросила его: "Ну что, не заметил беглецов?" - "Нет".
   Подходя к Солнечной стене, Глеб и Лана замедлили шаги. Перед ними, скрытая предрассветной дымкой, расстилалась неизвестная страна. Что ожидало их здесь? Лана, шепча одними губами, призывала на помощь ангела Иварса.
   - Нужно идти! - поторопил ее Глеб.
   И они пошли вперед, так же просто, как идут все люди навстречу испытаниям и неизведанным опасностям, но с верой в лучшее. Позади оставался Звездный мир, впереди их ждал мир земной.
  

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

  
  
  
   2
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"