Грис Беата : другие произведения.

Худший из кошмаров

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Жизнь - вообще несправедливая штука... Так полагал Северус Снейп, и так Джоан Роулинг с ним и поступила. Ну а мне всегда очень хотелось это исправить. И вот - для всех со мною согласных - альтернативная история для любимого многими профессора зельеварения.
  
  - Это будет весьма странно, - подумал Снейп, сдувая толстый слой пыли со стола. Хогвартс без Дамблдора... И без Поттера. И даже без Темного Лорда...
  На подлокотнике кресла, где он только что сидел, мозолил глаза аляповатый заголовок свежего "Пророка". Профессор зельеварения презрительно хмыкнул. Уж и лето заканчивается, а они все о том же. Будто кто-то ещё не в курсе... "Волдеморт убит, настал долгожданный мир! Ура!".
  Ура - это да, несомненно. Только лучше написали бы, сколько мир этот продлится. А то, согласно анализу недавней истории, очевидно, что место Главного Злодея долго не пустует.
  Газета черно-белая, но Снейп так и видит, как глаза Поттера на первой странице сердито сверкают яркой зеленью. В конце концов пришлось признать, что парень действительно не любит быть в центре внимания.
  А вот из приоткрытого ящика стола выглядывает фото в чёрной траурной рамке, с которого смотрят немым укором еще одни, такие же зеленые глаза. Все эти годы у Снейпа не было ни одного снимка Лили... А Поттер взял и подарил ему. Рядом с рамкой небрежно валяется чуть приоткрытая коробочка, где на бархате поблескивает Орден Мерлина I степени. Профессор покосился на него с раздражением. Заслуги перед магическим сообществом... Как будто ему нужна благодарность этих недоумков. Не ради них старался. И зачем только Поттер все разболтал? По крайней мере, самая суть мотивов, связанная с Лили, осталась лишь между ними двоими. Уж он об этом позаботился - Непреложный обет. Как бы ни хотелось Поттеру по обыкновению растрепать все Грейнджер и Уизли, он просто не сможет.
  А сама церемония вручения ордена была ужасной. Пышное торжество в главном Атриуме Министерства. Парадные мантии, вспышки камер... И никакой возможности отвертеться. Это событие заняло почётное место в анналах памяти Северуса рядом с моментами, когда Темный Лорд в приступах дурного настроения потчевал верных слуг Круциатусом.
  Темный Лорд... даже после смерти Северус не начал звать его по имени. А ведь это стало крайне модно в последнее время. Профессор криво усмехнулся. Что-то все они не очень храбрились, когда он жив был... Ну да ладно. Все это уже в прошлом.
  Как странно теперь вернуться в школу... А ведь Северус всерьёз хотел отказаться от преподавания. Да, ему всучили дурацкий Орден, но шепотки за спиной не прекратились. Ну надоело же, правда. Убийца Дамблдора, бывший Пожиратель... главный злодей Хогвартса, в конце концов. Но МакГонагалл настаивала, даже просила, что само по себе весьма примечательно, и он не выдержал. Да и, по совести говоря, заняться-то больше совершенно нечем. А что до недовольных... он и раньше плевал на них с Астрономической башни, так почему бы не продолжить в том же духе?
  Привычным движением мужчина потер левое предплечье. М-да. Он вообще-то ждал, что со смертью Темного Лорда татуировка исчезнет, но не тут-то было. Некоторые вещи тот все же делал на совесть. Знак побледнел и был едва виден, но все еще был. И не сводился никакими известными в настоящее время зельями или заклятиями. Не то чтобы Снейп стыдился его, просто хотелось окончательно освободиться даже от памяти о службе Ему. Но, так или иначе, бесполезные эксперименты Северус прекратил. В конце концов, раздетым его увидит разве что Кровавый Барон, если случайно просочится в ванную во время водных процедур.
  Снейп осмотрел свой кабинет, и раздраженно цокнул языком. Грязно. Просто чудовищно грязно! Работать так нельзя. А в кладовой и того хуже... Понятно, что еще в начале лета добрая половина замка лежала в руинах. Но тем не менее, это никуда не годится. Как готовить зелья среди пыли и паутины? И это при том, что подземелья практически не пострадали. Где все эти ушастые бездельники? Или в честь победы над Темным Лордом в замке отменили уборку? А ведь мелким нытикам совсем невдомек, что ежели, к примеру, в Возвращающий память отвар попадет хотя бы пара лишних песчинок, эффект станет почти что противоположным. Так что... Снейп устало откинул с лица волосы, и протянул руку к шнуру с колокольчиком, которым обычно вызывал домашних эльфов. Но шнур был, а вот колокольчика почему-то на его законном месте не оказалось. Профессор пару секунд раздраженно пялился на совершенно пустую верёвочку на гобелене, изображающем Салазара Слизерина в окружении любимых змей, а потом со вздохом встал и захлопнул ящик. Все равно нужно к МакГонагалл, подписать учебные планы.
  Без докучливых и орущих детей замок был безмолвным и унылым. Северус ни за что не признался бы в этом даже себе, но эти летние каникулы, когда он сидел дома почти безвылазно, стали едва ли не самым тоскливыми за все прошедшие годы. Даже с Пожирателями было веселее. Шутка. Наверное... И дело не в том, что он сильно скучал по школе и ученикам (упаси Мерлин, как можно хотеть вновь видеть изо дня в день всех этих тупиц?), или даже по Дамблдору (вовсе нет, дружбы между ними не было, да и не могло быть). А в том, что после завершения всей этой истории с Темным Лордом, он вдруг начал чувствовать себя абсолютно ненужным. И в Хогвартсе, и вообще. Ну, как будто в этом новом, свободном от зла (как же!) мире ему просто не находилось места. И он читал газеты. Пил чай. Бродил по улицам. Вышагивал по кабинету туда-сюда. Варил никому не нужные зелья. И совершенно не знал, чем себя занять... Ни одной совы. Ни одной души, чтобы просто сказать, к примеру: "Доброе утро. Холодно сегодня, да?". Он, в общем, к этому привык, но именно сейчас почему-то стало особенно горько. И вот, гляди-ка, еще куча времени до начала семестра, а он уже тут как тут.
  Погрузившись в свои мысли, Снейп едва не прозевал исчезающую ступеньку по дороге в Восточную Башню. Ругнувшись, он в последний момент совершил изощренный прыжок (надо же, а он еще в форме!), и оказавшись на площадке, бросил взгляд в большое витражное окно.
  А на небе над замком ни тучки... Жара просто неимоверная. Несколько взмыленных волшебников суетятся перед воротами у центрального входа - скорее всего, восстанавливают защитное поле. А в подземельях-то прохладно... Северус злорадно усмехнулся. И в этот самый момент у нижних ступеней парадной лестницы материализовалась из воздуха чья-то фигура. Профессор сначала растерялся, и даже потер глаза (может, привиделось?), но потом вспомнил, что запрет на трансгрессию на территории школы убрали на время работ, да так еще и не вернули. Фигура в длинных темных одеждах, похоже, женская, направила руку на два огромных чемодана, и они плавно поплыли ко входу. Кажется, она вертела головой, осматриваясь по сторонам, потому что длинные волосы на солнце то и дело вспыхивали яркими золотыми отблесками. Снейп встряхнулся, и оторвав взгляд от маленькой фигурки внизу, поспешил дальше, бодро перепрыгивая через ступеньку.
  
   ***
  Инга с любопытством вертела головой, пытаясь рассмотреть все и сразу. Трансгрессия обычно удавалась ей неплохо, но на большие расстояния опыта было маловато. Да и вообще после длинного переноса начинало подташнивать. А сейчас... Картина перед глазами предстала столь удивительная, что она и думать забыла о какой-то там тошноте.
  Как странно было вот так запросто, в одно мгновение, перенестись из холода в настоящее лето. Надо же... А величием и размерами Хогвартс ничуть не уступает Дурмстрангу! А в чем-то даже и превосходит. И это только первый взгляд! А чего стоят пейзажи вокруг... Везде, куда ни глянь - сочная изумрудная зелень, разбавленная только серым бархатом гор, а внизу - там, где раскинулся темный лесной массив, скалы встречаются с хрустальной гладью огромного озера. Солнце клонится к горизонту, и небо вокруг медленно наливается всеми оттенками багрянца ... Закаты здесь, наверное, фантастические. Инга вздохнула. На севере лето короткое, и сейчас, когда она покидала его, была уже скорее осень. Промозглая, дождливая, и весьма унылая. Как и вся ее жизнь в последнее время... Ну, так поэтому она и приехала.
  Оглядевшись вокруг (нет ли кого рядом), женщина задрала голову куда-то вверх, и прищурившись на черепичные крыши высоких башен, вполголоса спросила:
  - Ну что, Хогвартс, дружить будем?
  Откуда ни возьмись, сорвался легкий ветерок, и ласково потрепал ее за косу.
  Инга улыбнулась:
  - Ну и отлично. - взмахнула палочкой и решительно скомандовала, - Локомотор, чемоданы!
  Оставив багаж у входа, волшебница бегло осмотрела огромный холл (на это время еще будет), и спросила дорогу к кабинету директора у волшебников на портретах. Они были очень приветливы и все подробно объяснили, а некоторые даже отправились провожать ее, перескакивая из картины в картину, и всю дорогу развлекали светской беседой. Инга только дивилась такому гостеприимству. В Дурмстранге почти не было портретов, а от тех, что были, можно было услышать разве что парочку хороших проклятий.
  Оказавшись перед двумя огромными каменными гаргульями, она собралась с духом и четко произнесла, старательно выговаривая слова (а то от волнения акцент становился просто ужасным):
  - Инга Драган, новый преподаватель, к директору.
  - Минуту, - сказала левая гаргулья.
  Инга подняла бровь. Прошло всего мгновение...
  - Входите. - сказала правая и проход открылся.
  Кабинет директора был просто великолепен. Столько всего! Большой сводчатый зал, полный света, сверкающий десятками золочёных картин на стенах и серебром жужжащих приборчиков в длинных шкафах и на столах. Ничуть не напоминает темное мрачное логово Каркарова с медвежьей шкурой перед жутким камином, где, наверное, можно зажарить тролля... Но женщина, восседавшая в пурпурном кресле за огромным столом, была еще интереснее.
  Проницательный взгляд сквозь стекла квадратных очков пронзил Ингу насквозь, и перед этой строгой чопорной дамой она вдруг снова почувствовала себя школьницей. Но сумела тут же встряхнуться (все-таки, не девочка!), и уверенно улыбнулась:
  - Здравствуйте, мадам директор. Очень приятно, наконец, увидеть вас вживую.
  - Взаимно, профессор Драган. Добро пожаловать в Хогвартс. - если тень ответной одобрительной улыбки и промелькнула на серьёзном лице Минервы МакГонагалл, то всего на сотую долю секунды. - Как добрались, без происшествий?
  - Все в порядке, спасибо. - Инга бросила взгляд на строгий пучок директора (волосок к волоску - идеально!) и зачем-то попыталась пригладить растрепавшуюся косу. - Это у меня первая трансгрессия на такое расстояние. И все прошло отлично!
  - Ну что ж, - МакГонагалл кивнула. - Это замечательно. Я не буду сейчас вас долго задерживать... признаться, я этим вечером ужасно занята. Но у нас позже еще будет время побеседовать более обстоятельно.
  Инга невольно распрямила плечи, и кивнула.
  - Ужин в общем зале в семь, но если вы устали, или хотите разобрать вещи, эльфы принесут вам все в комнату. Ну и как я уже писала вам, основная из текущих задач - в течение этой недели полностью обустроить класс для занятий, ну и согласовать учебные планы. Но я не сомневаюсь, что вы справитесь. - всё-таки улыбнулась директриса, и стекла очков ярко блеснули. - Так что, еще раз, добро пожаловать Хогвартс, и удачи вам на новом месте!
  - Спасибо. - с искренней благодарностью сказала Инга. - И если можно, я бы воспользовалась подсказкой, как найти свою комнату.
  - Конечно-конечно. - МакГонагалл вдруг смутилась. - Но, если честно, в этой всей суматохе мы просто не успели подобрать вам помещение. Предмет новый, сами понимаете... Однако, - она поправила очки, - благодаря этому у вас есть возможность выбрать самостоятельно. Что вам больше по душе? Башни, средний этаж, подземелья? Свободные комнаты есть везде.
  - А что вы посоветуете? - Инга замялась. - Я еще ничего не видела... Где будет мой класс? Не хочу показаться привередливой, но не хотелось бы пересекать замок из одного конца в другой по десять раз на дню, чтобы дойти до кабинета.
  - Под ваш аудиторию я выделила один из залов в нижней части замка, так как они самые просторные, а вам точно понадобится большое помещение для сводных лекций. Ну и к тому же, вам предстоит довольно тесно взаимодействовать с профессором Снейпом, который преподает зелья. Он также декан Слизерина, и его комнаты и кабинет находятся в подземельях.
  - Что ж, подземелья, так подземелья. - улыбнулась Инга.
  Директор вызвала к себе одного из эльфов, и подробно объяснила, что требуется сделать, чтобы новая мадам профессор могла немедленно занять свои новые покои. Эльф подобострастно кланялся и поддакивал. Ну, это понятно, эльфы везде одинаковы. Затем появился один из призраков, которому было велено сопроводить Ингу. Мрачный полупрозрачный тип, серебристые одеяния которого были усеяны мерцающими пятнами призрачной крови. Он высокомерно кивнул ей:
  - Кровавый Барон, привидение Дома Слизерина, к Вашим услугам. - и без предисловий просочился сквозь двери в коридор.
  "А вот это уже по-нашему!" - усмехнулась про себя женщина, и последовала за своим немногословным провожатым.
  Подземелья оказались похожими на Дурмстанг куда больше верхнего Хогварса, и Инга заранее порадовалась удачному выбору. Привычное всегда приятнее... Так размышляла она, вслушиваясь в гулкие звуки собственных шагов, эхом отдающихся в длинных каменных коридорах. Эта прохладная полутьма и неверный свет факелов хоть немного успокоили глупое нервное возбуждение, охватившее ее после прибытия.
  Покои, куда привел ее этот Барон, состояли из трех смежных комнат - крошечной прихожей и еще двух комнатушек, стало быть - кабинета и спальни. Но самое удивительное - здесь было окно! И из него были видны горы и озеро. Призрак любезно объяснил, что Хогвартс стоит на крутом склоне, поэтому нижние этажи этой части подземелья выходят на отвесную стену над озером. Радости Инги не было предела. Ах, какой вид!
  В комнатах со страшной скоростью сновало не менее десятка домовых эльфов, одетых в полотенца с гербом школы. Одни застилали совершенно новую кровать с бархатным зеленым пологом на столбиках, другие складывали в шкафы стопки полотенец, еще трое развешивали занавеси и гобелены на стенах, полировали мебель, разжигали камин в спальне. Раздался громкий треск (Инга вздрогнула), и в кабинете прямо у окна материализовался большой деревянный стол. Женщина присела на краешек кресла, и с улыбкой наблюдала за деловитой суетой домовиков.
  Уже через несколько минут комнаты нельзя было узнать. Даже не верилось, что всего полчаса назад здесь было пусто. Волшебница ласково улыбнулась, и поблагодарила всех эльфов до единого. Они так забавно смущались... В прихожей уже стояли ее чемоданы. Она нагнулась, пошарила в одном из них, и вытащила из бокового кармана пакетик с сувенирными сладостями, купленными на всякий случай. Альма, ее старенькая домовушка, ужасно любила сладкое, и Инга протянула каждому из них по конфете - засахаренному красному перчику. Домовики сначала с испугом пятились, вытягивая тоненькие шейки, пытаясь рассмотреть неожиданное угощение, но затем один, видимо, самый смелый, в смешных разноцветных носках и вязаной шапке, схватил конфету и тут же съел.
  - Спасибо, мадам профессор! - пропищал он, довольно причмокивая. Тут уж и остальные налетели.
  Затем в порыве благодарности они натаскали ей в кабинет совершенно немыслимое количество дополнительных одеял и запасных книжных полок. Ну и конечно, не забыли оставить на столе большой поднос с ужином и графин ярко-оранжевого напитка. Апельсиновый сок? Инга с любопытством отпила глоточек... Тьфу! Тыквенный. Надо сказать, чтобы больше не приносили.
  - Все-все, хватит, дорогие мои. Спасибо! - Инга с улыбкой выпроводила последних помощников, и расслабленно упала на кровать, слушая тишину и потрескивание дров в разгоревшемся камине.
  - А ведь неплохо же, правда? - спросила она серый каменный потолок.
  И тут же сама себе ответила:
   - Даже очень.
  
   ***
  Мурлыкая под нос приставучую магглскую песенку, которую летом услышал по радио, Снейп деловито вытирался большим зеленым полотенцем. Все в Хогвартсе замечательно, только одного нет даже у именитого профессора зельеварения - собственной ванной у себя в покоях. Нет, жаловаться ему не пристало, ведь именно эта шикарная купальня и так в его единоличном распоряжении. Других преподавателей на этаже, к счастью, нет. Но только расположена она совершенно в другой части коридора. И приходится вечно таскаться туда-сюда во всеми вещами... А что делать? Не бегать же по коридору в халате... Еще ни один обитатель Хогварса не мог похвастать тем, что видел профессора зелий в чем-то ином, нежели в наглухо закрытой черной мантии. Вот пусть так и будет. На этой мысли дверь в ванную распахнулась, и удивленному взору Северуса явилась совершенно незнакомая блондинка в пушистом бордовом халате.
  К счастью, оба они сориентировались очень быстро. Снейп чертыхнулся, и в мгновение ока прикрыл полотенцем все стратегические места, она же пробормотала: "Ой, простите!" и, покраснев, вылетела за дверь.
  "Дамблдора нет меньше года, а все уже пошло наперекосяк", - думал Снейп, поспешно одеваясь. - "Что дальше? Домовой эльф у меня в постели?"
  Эта особа никуда не ушла, и теперь неловко переминалась с ноги на ногу неподалёку от двери в купальню, комкая у груди банное полотенце.
  - Прощу прощения, - она виновато покачала головой, - я не знала, что там кто-то есть. Я только приехала, и... в общем... Прошу принять мои извинения.
  "В принципе, я тоже хорош... Мог бы и запереть дверь." - думал Северус, рассматривая миниатюрную светловолосую женщину. С первого взгляда определить, сколько ей лет, не представлялось возможным. Есть такой тип женщин - маленький рост, хрупкое сложение, нежный голосок. А у этой еще пышные светлые волосы цвета спелой соломы, огромные прозрачно-серые глазищи, правильные, немного детские черты лица. Ну и еще магия. Такой может быть как двадцать пять, так и сорок пять - в жизни не угадаешь. Но красивая... Внезапно он понял, что стоит столбом, и молча пялится на незнакомую женщину в халате.
  Разозлился, скривился по обыкновению, и бросил сквозь зубы:
  - Стучаться надо, не знали? Это наверняка общеизвестно даже там, откуда вы приехали. - и в своей обычной манере резко унесся прочь.
  Вернувшись к себе, Северус продолжал кипеть от какой-то совершенно беспричинной злости. Ну казалось бы, подумаешь, что-то там увидела... Он ведь взрослый умный мужчина. Что тут такого?
  Взрослый... А толку? Стыдно признаться, но когда происходит что-то в этом роде, он вновь становится беспомощным тощим мальчишкой, над которым потешаются все, кому не лень. А еще эти проклятые волосы... Воюет с ними с самого детства. Так и слышатся смешки в коридорах: "Нюниус... Нюнчик..."
  И бесполезно напоминать себе, сколь многого он достиг. И в профессиональном плане, и вообще. Кто еще сумел бы столько лет обманывать Темного Лорда? Разве не стал он одним из самых сведущих зельеваров во всей, без ложной скромности сказать, Европе? Да и благодаря упражнениям фигура его давно уж не напоминает те жалкие кости, которые он наблюдал в зеркале в шестнадцать лет. Да только все это, видать, крепко-накрепко засело у него в голове, и останется там навсегда. Это, и кое-что еще. То, что не один год мучило его жуткими бессонными ночами, выедало, сжигало изнутри. Ведь был бы он хорош, Лили выбрала бы его. А значит...
  Настроение бесповоротно испортилось. Профессор злобно пнул кожаный сундук в изножье кровати и рявкнул:
  - Нокс!
  
   ***
  В это же время вышеупомянутая приезжая особа и не думала мучиться угрызениями совести. Избавившись от халата, она с большим удовольствием нежилась в горячей ванне. В Дурмстранге были вечные проблемы с подогревом воды...
  Но этот маленький инцидент со странным высоким черноволосым мужчиной все же немного выбил ее из колеи. Нашипел на нее и умчался. Псих, что ли? Инга только и видела, как взвились полы его широкой черной мантии, и целую минуту удивленно таращилась вслед.
   Раздеваясь, она возмущенно жаловалась русалкам на большой картине над умывальником:
  - Скажите пожалуйста... какие мы нежные. А запирающее заклятье не для нас, нет... Ну и сноб!
  - Точно, милая. - хихикнула одна из них, согласно вильнув хвостом.
  - Надо же, какой злой. А лицо! Сам бледный, глаза чернющие... Жуть. Хотя... - задумчиво пробормотала Инга, - справедливости ради, надо сказать, что если смотреть с тыла, то он в общем-то, ничего.
  - Ну-у, не знаю. - скептически протянула зеленоволосая красотка. - Тыл тылом, а характер мерзкий. Ещё и... это.
  - Что? - заинтересовалась женщина.
  - На левой руке, - едва слышно прошептала русалка, оглядываясь, будто псих притаился где-то за шкафом с шампунями, и вот-вот выпрыгнет. - Не заметила? - и изобразила рукой нечто похожее на змею.
  Волшебница усмехнулась.
  - А-а, вот ты о чем... Подумаешь, у меня тоже такая есть. - она взмахнула рукой, и сполна насладилась выражением вселенского ужаса на плоских зеленых лицах. Русалки застыли с разинутыми ртами, и старательно вытягивали шеи, силясь получше рассмотреть темный знак на бледном тонком предплечье. А что скрывать? Все равно увидят. Это же ванная.
  А после купания...
  М-м-м! "Любимая" часть программы. Пить зелье и баиньки. Мерлин, кто бы знал, как она ненавидит ночь... Расчесывая длинные светлые пряди, Инга вздохнула и машинально потерла грудь в районе солнечного сплетения. Чем дольше она пьет эту дрянь, тем сильнее ощущение, что зелье будто бы прожигает огромную дыру у нее в груди. Хотя, дыра там есть и вправду. И вряд ли она когда-нибудь затянется...
  Волшебница достала из чемодана изящную статуэтку - стеклянный шарик, где бесконечно падает внутри волшебный снег на дружное семейство из трех белых медведей. Трансфигурировала его в хрустальный флакон, и с унынием уставилась на остатки ярко-фиолетовой жидкости, болтавшиеся на самом донышке. Последний глоток. Очень знаменательно. Первый день в Хогвартсе, а зелье вышло. А завтра... хоть на луну вой.
  Она так и не смогла достать последний ингредиент, и теперь понятия не имела, что делать дальше. Да еще и само по себе зелье довольно сложное (для нее), и готовить его нужно как минимум две недели, даже если все нужное достать прямо сейчас. Две недели без сна... или сна с кошмарами. Инга поежилась. Есть, конечно, призрачная надежда... Она раздобыла адреса, и завтра утром разошлет сов всем поставщикам ингредиентов из Косого переулка и Дрян-Аллеи. Но на самом деле, больше всего она рассчитывала подружиться с местным профессором зелий. Уж у него-то точно найдется все, что нужно.
  Волшебница зажмурилась, и опустошила флакон. Внутри разлилось привычное жжение, и дыхание на мгновение сперло. О, завтра она ещё будет по этому скучать! Она откинулась на подушки, и медленно восстановила дыхание.
  - Ну вот, теперь - спокойной ночи. - утомленно пробормотала мадам профессор, и тут же уснула.
  
   ***
  Утром Инга проснулась едва ли не на рассвете. Ее охватила бурная жажда деятельности. Дорогу к Большому залу она нашла почти самостоятельно, и даже ни разу не свернула не туда, чем весьма гордилась. Поэтому, шествуя в своем длинном черном платье между пустых факультетских столов, она позволила легкой самоуверенной улыбке играть на своем лице.
  За преподавательским столом собралось человек десять. Никого, кроме директора МакГонагалл, Инга не знала. Хотя, нет... вот он. Сидит, хмурится - тот самый злобный тип из ванной. И снова, похоже, в дурном настроении. Сейчас, при дневном свете, Инга рассмотрела его получше. Бледная кожа, черные, с синеватым отливом, гладкие волосы. И такие же черные, колючие глаза под резкими линиями нахмуренных бровей. Внушительный крючковатый нос, упрямый подбородок, и черная же мантия. М-да, явно непростой характер. Он сидел, скрестив руки на груди, и взирал на нее с явной и неприкрытой неприязнью.
  - Всем доброго утра, - пропела Инга, слегка склоняя голову, и одаривая сидящих милой вежливой улыбкой. Вразнобой посыпались ответные приветствия. Псих, конечно же, промолчал.
  - Садитесь, Инга. Вот сюда, пожалуйста. - МакГонагалл кивнула, и махнула на крайнее за столом место прямо рядом с ним. - Кстати, - указала она на психа, - Будьте знакомы. Профессор Северус Снейп, преподаватель зельеварения, декан Слизерина, и мой заместитель.
  Ну конечно... Как же иначе. Инга кивнула, и мягко улыбнулась уголками рта.
  - А это - профессор Инга Драган. - директор чуть повысила голос, чтобы расслышали остальные, сидевшие за столом чуть поодаль. - Она будет читать у старших классов спецкурс "Комплексное изучение необратимых проклятий". До этого она преподавала в академии Дурмстранг. Помните, я вам говорила о ней?
  Инга снова улыбнулась. А этот... Снейп скептически хмыкнул.
  - Очень приятно. - она грациозно присела на стул, и расправила салфетку на юбке. - Наслышана. - приветливо улыбнулась психу. - Ваши публикации по исследованиям противоядий весьма помогли мне в изучении одного из кровных проклятий, изобретенных Гриндевальдом.
  Тут он, наконец, коротко кивнул, и тут же отвернулся, принявшись за завтрак. МакГонагалл закатила глаза, и Инга поняла, что это его обычное поведение.
  Итак, она держала приветливое лицо, медленно жевала (на самом деле очень вкусно, надо будет похвалить эльфов), а сама размышляла. И глядя на жесткий профиль хмурого профессора зельеварения, не совсем понимала, как именно у него что-то просить. Тем более, редкую и, чего греха таить, запрещенную субстанцию. И ладно бы только разок попросить, а ведь им еще работать вместе. К концу завтрака, все время которого она украдкой наблюдала за Снейпом и взглядами, которыми он одаривал присутствующих, волшебница поняла, что зря переживала. Встреча в ванной не имела особого значения. У нее просто изначально не было шансов ему понравиться, ибо ему не нравился абсолютно никто.
  Что ж, тогда пока что надо переключиться на работу. Пара дней особой роли не сыграют, а за это время авось и удастся наладить хоть какой-нибудь контакт. Надо будет невзначай узнать у домовиков, чем он интересуется, что любит... Но сегодня, и в ближайшие несколько дней Инга планировала заняться обустройством своей аудитории.
  Этот самый кабинет ей вчера показал призрачный Барон по дороге в покои. Большой зал, много стульев, парт, и все это - под толстенным слоем пыли. Грязь обещали к этому времени убрать, но все равно, нужно пойти и проконтролировать, а заодно и поглядеть, что еще понадобится.
  Вот в этих заботах и прошёл весь день. Вопросами инвентаря, как оказалось, здесь заведует неприятной наружности тип по фамилии Филч. О том, что он сквиб, по секрету шепнула русалка в ванной. Инга в который раз подивилась толерантности порядков в этой школе. В Дурмстранге не то что работать, даже учиться брали исключительно даровитых чистокровных волшебников... Хотя, теперь, возможно, и там все будет по иному. И Инга была бы этому искренне рада, ибо давно убедилась, что ни способности, ни душевные качества, увы, от происхождения не зависят.
  Итак, завхоз был весьма прижимист, и крайне бюрократичен, и буквально о каждой мелочи справлялся у директора. Поэтому дело продвигалось медленно, и к вечеру Инга чувствовала себя как раздавленный и выжатый до капли Дремоносный Боб, если бы у него были какие-то чувства. Даже подняться на ужин сил уже не было. МакГонагалл сказала, что присутствие всех преподавателей на трапезе в Большом зале не обязательно, но стало приятной традицией, так как очень удобно собираться пару раз в день, чтобы обменяться новостями, или обсудить текущие вопросы. К счастью, в коридоре ей встретился тот самый бойкий эльф в цветных носках. Они мило поболтали, и он подарил ей маленький серебряный колокольчик. Вернувшись в покои, Инга тихонько звякнула в него, и буквально через минуту в кабинете появилась крошечная эльфа с подносом, нагруженным разной снедью.
  - Спасибо, дорогая. - улыбнулась ей Инга. - Как тебя зовут?
  - Тинки, мадам. - застенчиво пропищала девчушка. Если Инга хоть что-нибудь понимала в эльфах, это была еще совсем юная домовичка.
  - Спасибо большое, Тинки. Ты знаешь, я всегда рада видеть гостей у себя в комнате, ведь я тут совсем никого не знаю, и мне немного скучно. Может быть, выпьешь со мной чаю?
  - Что вы, мадам... Я не гости... Это нельзя... Надо работать... - забормотала та.
  - Ну, пожалуйста. - Инга налила из чайника темную ароматную жидкость в маленькую чашечку, и ловко сунула ей в руки. - Я правда буду очень-очень рада твоей компании.
  - Ну... только если ненадолго, мадам. - Тинки сдалась, неуклюже плюхнулась на свободный стул, и круглые зеленые глазищи с любопытством оглядели комнату.
  Инга улыбнулась. Ну и славно! Взрослый домовик никогда не согласился бы, а эту еще можно приручить.
  - Расскажи-ка, Тинки, тебе нравится здесь жить?
  - Да, да, мадам! - радостно заверещала та. - Здесь лучшие в мире условия для эльфов... Моя мама...
  И дальше слова полились неудержимым потоком.
  Так, слово за слово, Инга ненавязчиво расспросила девчушку о порядках в школе, и с удивлением (и удовольствием) обнаружила, что к эльфам здесь действительно относятся весьма сносно.
  - А ты хорошо знаешь профессора Снейпа?
  - О-о... - Тинки в ужасе завращала глазами-плошками. - Он очень-очень страшный. Тинки его боится до дрожи в коленках...
  - Почему же? - удивилась Инга. - Он бьет вас? Наказывает за провинности?
  - Нет-нет, что вы, мадам! - в ужасе замотала головой эльфийка. - Здесь так не принято. Просто... если... когда.... он недоволен, то он очень... он так... - она выпучила глаза, пытаясь сказать какое-то слово, и не могла. - Он...
  - Ладно-ладно. Я поняла. - смилостивилась женщина. - Ой, как поздно уже! Тебе, наверное, пора назад, а то отругают еще...
  - Ой-ой! - Тинки бросила взгляд на медные часы в форме яйца, и испуганно съежилась. - Да, да... Простите, мадам... - она молниеносно подхватила поднос и исчезла.
  Этой ночью Инга хотела попробовать заснуть без зелья. Вдруг со вчера сохранился какой-то остаточный эффект? Ведь раньше такое бывало... Но не решилась. Он нервного возбуждения ее даже слегка потряхивало, и весь сон как рукой сняло. Волшебница обложилась книгами, подтащила кресло к окну, и приготовилось всю ночь вычитывать конспекты лекций.
  Изредка она бросала взгляд на стол, где в свете свечи поблескивал еще один пузырёк, в котором пенилась шипучая красная жидкость - увы, самое обыкновенное Бодряще-перцовое зелье. Инга горько усмехнулась. Если уж нельзя спать спокойно, то она не будет спать вовсе.
  
   ***
  С самого утра Снейп занялся ревизией запасов в кладовой, а потому пребывал в отвратительном настроении. За все лето сюда, конечно же, никто не заглядывал. Чары слетели, видимо из-за активных боевых действий в школе, температурный режим нарушился, и теперь много редких и капризных ингредиентов оказались непригодными к употреблению. Он безжалостно швырял все испорченное в большой короб, и по мере того, как гора в нем увеличивалась, настроение его портилось все сильнее. Пока еще он закажет все нужное... Хоть бы успеть до начала занятий. Как кстати, что он приехал раньше...
  Метнув очередной увесистый пузырек, он чуть не попал в профессора Драган, чья светлая макушка так некстати высунулась из-за холодильного шкафа.
  - Доброе утро, профессор!
  Он лишь угрюмо кивнул в ответ, и продолжил перебирать склянки. Ну вот. Ко всему прочему, теперь еще и она здесь.
  Женщина едва заметно вздохнула.
  - Я прошу прощения, что отвлекаю... Но мадам директор поручила мне обсудить с вами план перекрестных занятий с седьмым курсом.
  - И?
  Обычно ему доставляло большое удовольствие вгонять людей в ступор своими нарочито грубыми репликами, однако мадам Драган и не подумала смущаться.
  - И я принесла свои наработки по этому поводу. - и она ловко всучила ему кипу плотно исписанных пергаментов. - Я уже поняла, что вы... не сторонник очного взаимодействия, - она криво усмехнулась, и в этот момент сильно напомнила ему издевательскую ухмылочку Малфоя-старшего. - Поэтому, когда прочтете, можете послать мне сову с комментариями.
  И не успел он выдать в ответ нечто достаточно язвительное, как она резко развернулась, подметая каменные плиты черной бархатной юбкой, и испарилась. Лишь едва заметный запах фиалок щекотал нос, указывая на ее недавнее присутствие. Снейп чихнул, и нахмурился. Фиалки... Так вот почему в ванной теперь пахнет фиалками. А он думал, это эльфы... Ловко, однако. Но ничего, в следующий раз последнее слово будет за ним.
  Однако после ужина, читая с мстительной тщательностью исписанные мелким каллиграфическим почерком свитки, Снейп с раздражением отметил, что придраться почти не к чему. По совести говоря, он был согласен с каждым словом, и подозревал, что и сам не написал бы лучше. Хм... надо же. Он почесал кончик длинного носа. А на вид бестолковая... Может, это не она писала? И он проверил свитки так, как обычно делал это на экзаменах.
  - Ориджио.
  И остолбенел. Протер глаза. Перечитал. А потом повторил заклинание еще дважды. Но нет, результат тот же. Буквы, проявившиеся вверху пергамента, были вполне однозначны: "Инга Каркарова".
  Профессор откинулся на спинку кресла, и потёр виски. Ну и ну... Вариант однофамильцев можно отмести сразу. Не столько в мире чистокровных семей, чтобы тут бывали совпадения. Игоря Каркарова, одного из Пожирателей и директора Дурмстанга, Снейп знал прекрасно еще с молодых лет. Редкостная тварь... Кто ему эта женщина? И почему она приехала под другой фамилией? Он так задумался, что вручил своему филину ее свитки почти без пометок, о чем пожалел сразу же, как тот вылетел в окно.
  После ужина он подкараулил МакГонагалл по дороге в башню, и спросил в лоб:
  - Почему Инга Каркарова назвалась чужой фамилией?
  Директор устало вздохнула:
  - Откуда вы узнали? - но тут же махнула рукой. - Впрочем, не отвечайте. Если вас не затруднит, я попросила бы не распространяться. О причинах этого мне известно, и могу вас уверить, что ничего предосудительного она не совершила. Иначе, как вы понимаете, я ни за что не позволила бы этому человеку преподавать в своей школе. Ну, а если у профессора Драган появится такое желание, то она посвятит в свои дела и вас.
  Она едва заметно усмехнулась, и в своей стремительной манере продолжила путь. А Снейп остался стоять, с раздражением понимая, что его только что весьма изящно щелкнули по носу.
  
   ***
  Ее класс готов! Инга с удовольствием обозревала идеальный порядок в шкафах с учебными материалами, сложные схемы на стенах, натертые воском парты. Вот и все! Завтра первое сентября. Преподавание для нее не внове, однако новое место... довольно волнительно.
  Какими будут ее ученики? В Дурмстранге никто не налаживал контакт с детьми. Благодаря драконовской системе наказаний, все до одного студенты боялись преподавателей просто до заикания. Ни у кого и в мыслях не было перебивать, перечить, или того хуже, не выполнять задания. Как будет здесь, Инга не знала. Директор подробно рассказала ей о принятых мерах поощрения и наказания, и осмысливая все услышанное, женщина думала, что, пожалуй, если бы детей в Дурмстранге воспитывали так же, очень вероятно, что удалось бы избежать массового выпуска из его стен целой череды весьма неприятных личностей.
  За эти дни она успела крепко подружиться с маленькой домовичкой Тинки (если такое слово вообще применимо к отношениям между волшебником и эльфом), и та с удовольствием таскала ей всякие вкусности с кухни (как оказалось, ее мать была одной из главных поварих), ну и конечно, самые свежие сплетни. Инга никого из профессоров не знала, однако старательно запоминала любые мелочи, в надежде что однажды это ей пригодится. Дни рождения, имена сов, предпочтения в напитках...
  О Снейпе Тинки говорить не любила, боялась его до ужаса. Кое-что Инга знала и сама, хотя, признаться, после свержения Темного Лорда была изрядно удивлена известием о том, что он на самом деле все время был двойным агентом. От Тинки удалось узнать только о неприязни Снейпа к своим знаменитым однокурсникам - Джеймсу Поттеру и Сириусу Блэку, то есть отцу и крестному Гарри Поттера. Ну и еще то, что он при любой возможности предпочтет ужин в своих покоях ужину в Зале, а также испытывает весьма нежную любовь к горячему какао.
  Так прошло почти две недели. А Инга за это время так и не придумала, как подступиться к угрюмому профессору с просьбой о помощи с зельем. Все их общение сводилось к коротким приветствиям за столом, и паре-тройке кратких бесед по вопросам занятий, после которых профессор исчезал куда-то с поистине невероятной скоростью.
  А ситуация тем временем становилась катастрофической. Инга пока что держалась, но сколько это продлится? Как бы грустно не было это осознавать, но ресурсы организма не безграничны. Каждый вечер она пила перцовое зелье. И бодрствовала. Читала, готовила лекции. Изредка пила чай с Тинки. Часто просто сидела в кресле, уставившись в темноту за окном, и наблюдала за редкими лунными бликами на чёрных водах озера.
  В Дурмстранге ей казалось, что она чувствует себя одинокой. Но там все было знакомо, привычно... Здесь же она ощущала себя чужачкой, отрезанной от всего, что знала раньше. И маскируя каждое утро синие круги под глазами (шутка ли, не спать вторую неделю), терзалась все теми же вопросами. Она уже получила ответы на все оправленные письма. Сплошь одни только сожаления и вежливые отказы. Кровь черного единорога? Увы, по новой Конвенции по обращению с магическими существами изъятие такого рода субстанций строго карается законом...
  В очередном приступе отчаяния Инга решила, что если к концу месяца ничего не изменится, она попытается обыскать кладовую Снейпа. Но сейчас об этом и думать было страшно... Что, если он ее поймает? Позора не оберешься.
  Тридцать первого августа на станцию Хогсмид пришел Хогвартс Экспресс, и замок наполнился жизнью. Повсюду бегали студенты, слышались крики, смешки, возня, щебетание сов. В общем, обычная школьная суета.
  Придя на праздничный ужин, Инга даже слегка оробела от шума и сверкающего великолепия украшений Большого Зала, и застыла поначалу на пороге, не решаясь войти. Стоял невообразимый гомон, стучали столовые приборы, столы ломились от всевозможных вкусностей. Чего тут только не было...
  "Соберись!" - жестко сказа она себе. От первого впечатления зависит многое. И как могла спокойно прошествовала к своему месту, краем уха улавливая шепотки вслед за собой. "Кто это? Новенькая... Что она преподает? Сколько ей лет? Какая красивая... А платье... А волосы... Во всем черном..."
  Инга бросила взгляд на свое одеяние. Мантии она не любила никогда, и носила крайне редко. К счастью, в Хогвартсе не было правила, обязывающего учителей носить форму. Она подумывала по случаю праздника изменить привычному черному, но не решилась. Просто выбрала самое нарядное из платьев, с серебряным шитьем, но все равно закрытое, с длинными рукавами и плотным воротником под горло. Все же так спокойнее... Вот и МакГонагалл окинула ее наряд вполне благосклонным взглядом. Траурные одежды уже почти два года отгораживали Ингу от окружающего мира, и в них она привыкла ощущать некий барьер от ненужных и опасных эмоций. Ну а в Хогвартсе и подавно было принято носить темное, в отличие от Дурмстранга, где доминировал красный.
  Как всегда угрюмый сосед по столу (тоже, кстати, верный поклонник черного) поприветствовал ее коротким кивком, и директор встала, чтобы держать приветственную речь. Огромный бородатый лесничий привел первокурсников, и Инга с большим любопытством посмотрела церемонию распределения. Она, конечно, знала о ней, но в Дурмстранге не было ничего подобного. Ну а после все приступили к угощению.
  Инга поначалу слегка завидовала оживленным разговорам между другими учителями - ей-то, увы, беседовать было не с кем. Справа стол заканчивался, а зловредный сосед слева общения не жаждал. Так что она привычно погрузилась в свои мысли, разглядывая учеников. В общем и целом атмосфера в Хогвартсе была гораздо более дружелюбной и светлой, чем в ее родной школе, и это ей определенно нравилось.
  
   ***
  Пир уже подходил к концу, и ученики, зевая, начали потихоньку расходиться по общежитиям. От всего этого шума и яркого света у Снейпа разболелась голова, и ему до жути хотелось уйти к себе. К тому же соседка по столу вызывала у него какое-то безотчетное раздражение одним своим присутствием. Хотя бы, слава Мерлину, она больше не пыталась лезть к нему с разговорами.
  Первокурсников на факультет в этом году поступило отчего-то больше прежнего, поэтому пришлось в срочном порядке отправлять эльфов на обустройство еще двух спален. Однако, шествуя мимо слизеринского стола, Северус не увидел ни одной откровенно тупой физиономии среди новеньких, и это не могло не радовать. Он до сих пор вспоминал Крэбба и Гойла, дружков Малфоя-младшего, которых явно следовало занести в какую-то книгу рекордов по тупости, ежели такая существовала.
  По едва уловимому запаху фиалок и шелесту платья он понял, что эта Каркарова-Драган идет позади него, и уже придумывал предлог задержаться в зале, чтобы не идти вместе с ней в подземелья. Как вдруг из-за крайнего, гриффиндорского стола послышался ехидный девичий голосок:
  - Эй, народ, смотрите, какая ворона! Вся в черном, ну прямо Снейп в женском варианте. Она из Дурмстранга, мне мама говорила. Небось, Пожирательница смерти... Одного поля ягодки. Может, она невеста Снейпа, как думаете?
  И весь стол ожесточенно захихикал, прикрываясь ладошками.
  Северус почувствовал, как белеет от ярости. Он скрипнул зубами, досчитал до пяти, и хотел уже развернуться, чтобы устроить невиданный доселе разнос, как вдруг почувствовал на своем плече чье-то легкое касание. Драган безмятежно улыбнулась, и едва заметно покачала головой.
  - Я сама. - еле слышно прошептала она, еще сильнее выпрямила спину, и величаво двинулась к гриффиндорцам.
  Безошибочно определив зачинщицу, она подошла к ней вплотную, и грациозно склонила голову набок, разглядывая ту, словно невиданно доселе существо. Девочка слегка побледнела, но упрямо смотрела в глаза преподавательнице, закусив губу. Мол, давай, что ты мне сделаешь? Минус пятьдесят очков? Напишешь маме? Но Драган все молчала, разглядывая ее. А потом вдруг ласково-ласково улыбнулась:
  - Ты, наверное, первокурсница, милая?
  Насколько Снейп помнил, эта рослая рыжая задира перешла на пятый курс, а потому злобно нахмурилась, и открыла уже было рот, но Драган не дала ей вставить и слова:
  - Если бы ты была более взрослой девушкой, - и она со значением медленно оглядела ученицу от носочков до макушки, так, как умеют только женщины, - то знала бы, конечно, что если такой мужчина, как профессор Снейп - герой войны, выдающийся маг и ученый, назовет кого-то своей избранницей, то это будет величайшая честь для любой женщины, а не повод для детских смешков. Но ты... - она не закончила, и грустно, как-то по-матерински покачала головой, и легонько погладила девушку по волосам. - Так что я даже не буду лишать очков твой факультет, ведь тебе просто нужно немного подрасти.
  И шурша бархатным платьем, она с достоинством королевы удалилась.
  Снейп ощутил, что глаза его, вероятно, сейчас вылезут из орбит. И одновременно поблагодарил всех богов за то, что в принципе не умеет краснеть. Этот разговор слышали не только за гриффиндорским столом, и теперь несколько десятков учеников с обалделыми лицами смотрели вслед ушедшей волшебнице. А когда она скрылась за массивными резными дверьми, все они разом обратили свои взгляды на него, Снейпа, и зашептались с удвоенной силой. И Северусу не оставалось ничего, кроме как с надменным каменным лицом пройти мимо, к выходу из зала.
  Шагая по коридорам подземелья, он чувствовал, как все внутри кипит. Однако, уже у порога своей комнаты, с удивлением обнаружил, что от раздражения не осталось и следа. И конечно, профессор скорее съел бы один из собственных котлов, чем признался себе, что ему ужасно хочется улыбаться, вспоминая ошарашенное лицо рыжей нахалки.
  
   ***
  Инцидент в Большом зале отнюдь не разозлил Ингу. Во-первых, у нее были проблемы и посерьезнее. А во-вторых она даже ожидала чего-то подобного. Это все пустяки, главное - не давать спуску. Лишать очков и оставлять после уроков - это, конечно, действенно, но куда приятнее побеждать хитростью. Ха! Как будто она не была пятнадцатилетней девчонкой... К тому же эту наглую девицу даже можно поблагодарить за возможность публично похвалить профессора Снейпа (к тому же при этом она ничуть не покривила душой). Так что, все сложилось как нельзя лучше. И Инга, впервые за последние дни, даже замурлыкала под нос веселую песенку про приключения любвеобильного трубочиста, собираясь в купальню.
  Утром следующего дня она с волнением ожидала студентов у себя в классе. Однако, вопреки волнениям, все прошло как нельзя лучше. То ли оттого, что все студенты относительно взрослыми, и осознанно выбрали изучение проклятий, то ли просто в группе не было ни одного смутьяна, но все вели себя образцово - слушали внимательно, а главное - им было действительно интересно.
  Первое занятие Инга решила не начинать с сухой теории, а постаралась как можно увлекательнее рассказать самые интересные из известных ей историй о темнейших из проклятий, и о том, как от них избавлялись (или нет). А знала она немало... К тому же многие из этих проклятий изобрели в разное время как раз члены ее дражайшего семейства, или другие родственники. Так что полтора часа прошли одним мгновением. И когда студенты, поглядывая на нее с уважением, повалили из аудитории, все еще во власти жутких и увлекательных историй, Инга с удовлетворением отметила, что на сегодня со своей задачей справилась. В этот день у нее уроков больше не было, но это и к лучшему. Болезненная бессонница давала свои плоды, а потому остальную часть дня, не занятую подготовкой к лекциям, она планировала просто провести с книгой у окна. Не сон, конечно, но хоть какой-то отдых.
  Проходя мимо приоткрытой двери класса зельеварения, волшебница захотела немного полюбопытствовать. И попыталась хоть краем уха услышать кусочек лекции Снейпа. Очень уж интересно, как с таким характером он взаимодействует со студентами. Он талантлив, это несомненно. Однако научные достижения и успехи в мире педагогики - далеко не одно и то же. Но волшебница застала в классе лишь гробовую тишину. Даже скрип перьев, единственный присутствующий звук, казался в этом полутемном каменном мешке невообразимо громким. Инга подошла поближе, и сквозь щелку двери увидела, как Снейп, заложив руки за спину, реет черным коршуном меж рядами парт. Студенты не то что не болтали - они боялись даже головы отвернуть от пергаментов. Она усмехнулась. Что ж, вполне ожидаемо.
  Инга почитала, подготовила завтрашние лекции. Ну а после ужина... Тоска. Усталость все накапливалась, и временами, особенно после еды, уже было трудно сопротивляться постоянной сонливости, и какой-то отупелой заторможенности. Однако волшебница всеми силами старалась не унывать. Но, откровенно говоря, получалось плохо. Радовало только то, что хотя бы Перцовое зелье свободно продается на каждом углу. Устало помассировав виски, женщина прилегла на минуточку на край застланной кровати перед приемом очередной порции, и незаметно для себя уснула.
  И снова снился дом. Время ужина...
  Дамира все нет, и она уже начала переживать. Он хоть и взрослый почти, но все же... Время такое сейчас, опасное. И ей совсем не нравятся его новые друзья. Как раз сегодня хотела поговорить об этом с Богданом, но муж сам вернулся в подавленном настроении, весь дерганый, и весь вечер бросал на нее странные взгляды, будто сам хотел что-то рассказать, да не решался. Но вот хлопнула, наконец, входная дверь.
  - Привет, сынок, где ты был так поздно?
  Молчит. И просто смотрит. Светлые волосы растрепаны, щеки раскраснелись. Бежал, что ли? Но лицо спокойное, только странное, будто пустое.
  По коридору семенит старая Альма с подносом в руках. И как она всегда знает, когда он пришел?
  Дамир повернулся к Богдану. Что же у него с лицом? Инга чувствует, как внутри похолодело. Что-то не так, но что? А серо-стальные глаза, копия ее собственных, будто остекленели. Сын посмотрел на отца, сидящего в кресле с газетой, и поднял палочку:
  - Авада Кедавра.
  Зеленая вспышка.
  - Нет!!! Что ты делаешь? - Инга заходится в крике, и стынет от ужаса, не в силах осознать происходящее.
  А он тем временем поворачивается к Альме:
  - Авада Кедавра.
  Эльфийка умерла с тем же удивленно-ласковым выражением на морщинистом личике, с которым смотрела на его первые шаги, или первое удачное заклинание.
  Теперь он смотрит своими страшными пустыми глазами на мать, и снова заносит палочку:
  - Авада Кедавра.
  Но какой-то глубинный инстинкт, бессознательный рефлекс срабатывает молниеносно, и она выкрикивает на долю секунды раньше:
  - Протего максима!
  Она не хотела убивать... Только защититься.
  Это же ее сын, ее единственное дитя... Кровь от крови, плоть от плоти. Но заклинание сработало неожиданным, неправильным образом... Нет! Нет, пожалуйста... Дамир... Сынок!... Богдан... Альма... Она рыдает, кричит, бьется в истерике, и ее нечеловеческий вой тонет в бесконечной, всепоглощающей тьме.
  Слава Мерлину... Кто-то трясет ее за плечо. Но проснуться нет сил... Она проваливается все глубже в пучину удушливого ужаса... И все же звонкая пощечина резкой болью выдергивает ее на поверхность. И первым, что она увидела, с трудом разлепив слезящиеся глаза, было бледное лицо Северуса Снейпа.
  Инга резко села, пытаясь одновременно отереть щеки и одернуть юбку.
  - Как вы... Что вы... - мутными глазами она смотрела на профессора, все еще стоящего на коленях у кровати. Лицо его выражало если не шок, то крайнюю степень удивления. - А как... Спасибо.
  И замолкла. А что тут еще скажешь...
  - Я шел мимо, и услышал крики. - поджав губы, произнес он, встал и отряхнул колени. Инга побледнела, комкая подол платья. - Стучал, но вы не отвечали. Ну и звуки, доносившиеся из спальни, были достаточно... ужасны, - он поднял бровь, - чтобы я взял на себя ответственность взломать вашу дверь.
  - Вы... Спасибо.
  Инга не знала, что еще говорить. Худшее, чего она опасалась, случилось, и так быстро... Мерлинова борода, стыдно как! Не зная, куда девать глаза, она бросила взгляд на окно, и с ужасом обнаружила, что уже ночь. О, боги... как долго она кричала? И кто еще это мог слышать? Надо будет узнать, как наложить на стены звукопоглощающие чары... Хотя, нет. Ведь тогда никто уже не услышит, и не разбудит... Или да? Боги, какая же в голове каша...
  Наконец, Инга сформулировала ускользающую мысль, и подняла на профессора умоляющий взгляд:
  - Пожалуйста, не рассказывайте никому об этом. Я прошу вас.
  
   ***
  Глядя в ее красные, заплаканные глаза, можно было только гадать, отчего же сны столь позитивной с виду особы превращаются в жуткие кошмары. Когда он увидел, как она бьется в ужасе, рыдает, вскрикивает, царапая ногтями одеяло, не в силах проснуться... Бр-р. Не самое приятное из зрелищ. А еще он учуял в комнате легкий, почти незаметный запах перцового зелья.
  Не рассказывать? Ну, ладно. В общем-то, он и не собирался. Не самый страшный из хранимых им секретов. Но поломался немного для виду, и кивнул:
  - Идет. Если вы, в свою очередь, расскажете мне правду о том, что это вы тут устроили, мадам Каркарова.
  Она отерла взмокший лоб, и села чуть ровнее. Обхватила себя руками, чтобы унять крупную дрожь, колотившую ее после ужасного пробуждения, и вдруг слабо улыбнулась:
  - А хотите какао?
  Надо же, а у нее есть колокольчик. И колокольчик этот, как заметил Северус с большим неудовольствием, весьма напоминает тот, что пропал не так давно из его кабинета. Появилась мелкая домовушка, и бросая на него испуганные взгляды, поставила на стол поднос с какао и пирожными. Если ее и удивило присутствие в покоях мадам Драган профессора зельеварения, она ничем этого не выдала.
  - Итак? - отхлебнув ароматного напитка, Северус вперил в Каркарову свой фирменный немигающий взгляд.
  - Ой, - махнула рукой та, - вот только не надо этой вашей хваленой легилименции! Сама все расскажу.
   Северус устало закатил глаза.
  - Шучу, шучу, извините. Нервы ни к черту... - и снова замолчала.
  Ему, наконец, надоело ходить вокруг да около:
  - Вы родственница Игоря Каркарова?
  - И да, и нет. - вздохнула она. - Я вышла замуж за его младшего брата. Драган - моя девичья фамилия.
  Снейп нахмурился.
  - Игорь никогда не упоминал о брате.
  - Это не удивительно. - она потерла переносицу, будто пытаясь сосредоточиться. - У них с Богданом были не лучшие отношения. В основном из-за разногласий... как бы это сформулировать... по поводу способов служения Темному Лорду.
  - Вы служили Ему? - удивился Северус.
  - И да, и нет.
  Профессор прикрыл глаза. Да уж, новости. Надо же... Мисс Милейшая Улыбка в рядах Пожирателей?
  Но она смотрела серьезно и даже как-то немного... испуганно, что ли.
  - Вы же помните, как все начиналось? Должны помнить. - волшебница робко заглянула ему в глаза. - То, что он обещал... Новый мир, и наше место в нем...
  Ее тихий голос прерывался, будто приходилось силой вытаскивать из себя каждое слово. К тому же, видимо, Драган волновалась, и в эти моменты ее легкий акцент становился сильнее, да так, что некоторые слова было трудно разобрать с первого раза. - Понимаете, я - единственная дочь старого волшебного рода. И все это... ну то, что Он говорил... сильно перекликалось с тем, что с детства внушали мне родители... но дело не только в этом. Почти все чистокровные волшебники поддержали Его сразу же. Все самые влиятельные семьи, в том числе и моя... Маглов и раньше у нас не жаловали, а тогда... Те, кто сопротивлялся, исчезали, сходили с ума от пыток или соглашались служить. Иных вариантов, как тогда нам всем казалось, не было. Как же мы были молоды и глупы! - женщина с отвращением покачала головой.
  - Вы не должны передо мной оправдываться. - спокойно сказал Северус.
  - Я знаю. - тихо произнесла она. - Просто хочу... чтобы вы поняли.
  - Поверьте, именно я - понимаю.
  Она покачала головой:
   - Вряд ли. Ведь вы - совсем другое дело. Вы столько сделали для победы...
  Северус удивленно поднял брови. Это она что - вроде как им восхищается, что ли?
  - Честно говоря, я предпочла бы не вспоминать. Мне ужасно стыдно. Конечно, это не оправдание... но к правильным выводам, увы, не всегда приходишь короткой дорогой.
  - И какое это отношение имеет к вашим кошмарам? Вам снится Темный Лорд?
  Драган вспыхнула, и бросила на него взгляд, полный отвращения.
  Ладно, это и вправду было немного неуместно.
  - Я рассказываю. - холодно произнесла она. - Вы будете слушать или нет?
  Северус кивнул молча.
  - Так вот. Поначалу мы его поддержали, - и она бессознательным, таким знакомым жестом потерла левое предплечье. Неужели...? - Однако, речи речами, а вот когда дошло до дела, испугались. Как и многие другие, правда? Реальные убийства беззащитных и безоружных... не каждый на это способен. Вот и мы... Честно говоря, я была в ужасе. Но так случилось, что вскоре после встречи с Поттерами Он исчез, и нам так и не пришлось совершить ничего непоправимого. Игоря, как вы знаете, поймали, и отправили в Азкабан. И мне было его совсем не жаль. Ужасный, падший человек. А потом он вдруг вышел, и вернулся домой. А через пару лет стал директором школы, благодаря прежним связям. На Богдана он смотрел свысока, считая его трусом, что не смог выполнить волю Темного Лорда, меня же не трогал, так как всегда лебезил перед моим отцом. - они презрительно скривила губы. - Хотя сам при этом купил свободу ценою жизни своих соратников.
  - О-о, - она ухмыльнулась, будто вспомнила нечто приятное, - как же его за это презирали... А потом... Потом все это начало постепенно забываться. Сын подрос, и я вернулась в школу преподавать. Жизнь будто бы наладилась, и все шло своим чередом. Но после Турнира Трех Волшебников...
  Драган замолкла и сделала судорожный глоток остывшего какао.
   - Вы ведь помните этот жуткий момент, да? - и ее глаза расширились от воспоминаний. - Когда метки вдруг ожили, и снова почернели... Мы не могли поверить. Как же было страшно... За Богдана, за сына... Все эта шваль снова вылезла из нор... А Игорь, напротив, бежал, окончательно покрыв себя позором.
  Она прикрыла глаза, собираясь с мыслями.
  - Поначалу не было никаких новостей. А позже... Если у вас тут было такое веселье, - волшебница горько усмехнулась, - можете представить, что творилось у нас, где все Министерство почти на сто процентов состояло из Пожирателей. Но никто точно не знал - где Он, что делает, чего может потребовать от нас... У нас с мужем было достаточно времени, чтобы понять, что ничего общего с Ним мы иметь не хотим. Но помните, как Он шутил? "Темный Лорд не принимает отставок..." Но все же кое-как мы избегали общения с этой публикой. А вот Дамир... Шестнадцать лет, ветер в голове. Я так и не узнала, кто вербовал его - кто-то из школьных друзей, или даже учитель... Да кто угодно мог, они были повсюду. Но это я поняла уже потом, нам он ничего не говорил. Знал, что отец его просто убьет. - она сглотнула, и перевела взгляд на окно. - В общем, в качестве посвящения его подвергли заклятию Империус, под действием которого он должен был избавиться от своих неверных родителей, предавших путь Темного Лорда.
  Она снова замолкла, и на этот раз пауза затянулась.
  Снейп едва заметно выдохнул. Такие истории его не потрясали, он много их слышал... Но менее ужасными они от этого не становились. Вот оно, настоящее наследие Темного Лорда - фото в черных рамках, и покалеченные жизни. Все эти рассказы всколыхнули в нем собственные, такие же темные и безрадостные воспоминания.
  - Он убил сначала Богдана. - она смотрела в пол, сжимая обеими руками подлокотники кресла так, что пальцы побелели. - Потом Альму, нашу эльфийку. Ее-то за что? Она нянчила его... - серые глаза наполнились слезами, но она взяла себя в руки. - А после хотел и меня, но я, сама не знаю как, успела выставить щит. Только вот заклятие... - судорожно сглотнула. - отзеркалило.
  Снова повисло гнетущее молчание. А Снейпу вдруг захотелось рассказать ей о Лили. О Поттерах. О Годриковой Лощине. О работе на Дамблдора... Но он тут же стряхнул с себя эту неуместную сентиментальность.
  - Это было почти два года назад. Ну и с тех пор, - она уткнулась лицом в подрагивающие ладони, - всё это стало моим бесконечным кошмаром.
  Снейп устало потер глаза:
  - Так что ж, вы два года вот так кричите по ночам? Честно говоря, я рассчитывал на более спокойное соседство...
  Драган вздрогнула:
  - Шутите? Как можно такое выдержать, и не сойти с ума? Все это время я каждый день перед сном пила "Сладкую смерть".
  Северус чуть не свистнул. Два года? Это не женщина, это кремень. Это же отрава самая натуральная... Интересно, у нее еще есть печень? А эффект привыкания...
  - ... Ни снов, ни кошмаров. Ну, вы-то знаете, конечно, кому я рассказываю? Но даже так... - она поморщилась. - И вот я здесь. МакГонагалл весной писала нашему новому директору - спрашивала, не хочет ли кто приехать. И я согласилась. Родителей давно уже нет, и никого... - она запнулась и кашлянула. - Думала, здесь будет лучше. Здесь и правда лучше. - грустная улыбка. - Вот только я никак не могу достать кровь проклятого черного единорога. Ну и пока что обхожусь перцовкой.
  - Сколько?
  - Что - сколько? - не поняла она.
  - Сколько дней вы уже без "Смерти"?
  - Почти две недели.
  Северус почувствовал, как брови выползают на лоб. Даже трудно вообразить себе ее состояние...
  Но Драган чуть подалась вперёд, и устремила на него взгляд, полный надежды:
  - Вы ведь сможете помочь мне, да?
  - Я?! - Северус, отмер, наконец, и чуть не взорвался от возмущения. - Это, по-вашему, помощь? Да вы хоть понимаете, что вы с собой сотворили? Счастье будет, если после длительного и сложного лечения вы хоть когда-нибудь сможете нормально спать...
  Инга горько усмехнулась, и перебила:
  - Счастье? Я на это вовсе не рассчитываю. Но ваш посыл понятен. Что ж... Я так и думала.
  - Думала она! - Снейп был просто в ярости, сам не зная почему. - Немедленно отправляйтесь к мадам Помфри. Прямо сейчас! - и для вящей убедительности он ткнул пальцем в сторону двери.
  - Это к вашей целительнице, что ли?! Ну, спасибо за совет. Что, по-вашему, скажет МакГонагалл, когда обо всем узнает? Смогу ли я остаться и преподавать? Молчите, да? И вообще, - возмутилась она, переходя на крик, - чего это вы здесь раскомандовались?
  Снейп помолчал, пытаясь успокоиться, чтобы не наговорить гадостей больше обычного.
  - То-то же. И куда мне потом? Обратно? Да лучше я прямо здесь сдохну. Мне уже все равно... - волшебница плюнула на приличия, и скинула туфли, забираясь с ногами на кресло. - И вообще... идите сами вы... куда хотите. А я подожду здесь, не беспокойтесь. Мне-то идти некуда.
  Теперь, после внезапной вспышки злости, она как-то сдулась, и, ссутулившись в кресле, походила на потрепанную, загнанную в угол кошку.
  Северус медленно встал.
  - Во-первых, у меня ее нет.
  Она вопросительно вскинула голову.
  - Крови черного единорога. Еще в том году закончилась. А и была бы, все равно не дал бы. А во-вторых, мне надо готовить зелья для завтрашних уроков, и я буду в своем кабинете работать до поздней ночи.
  Драган непонимающе уставилась на него.
  - Так что... Приходите, если хотите. - и сам не веря, что произнес все это, Снейп вышел вон.
  
   ***
   "Приходите, если хотите". И как это понимать?
  Инга устало положила голову на подлокотник, и тут же с ужасом выпрямилась. А ну как опять заснет... Ну уж нет. Лучше и правда принять приглашение Снейпа, что бы оно ни означало.
  Правда, как смотреть ему в глаза теперь, она не знала. Ох, сколько всего лишнего наговорила... Словно наизнанку вывернулась. А ведь могла бы говорить и дальше...
  О похоронах, куда кроме нее не пришла ни одна живая душа. Прошел слух, что Каркаровы впали в немилость, и никто не хотел навлечь на свою семью гнев Темного Лорда.
  О том, как хоронила Альму под яблоней в родительском саду... Со скандалом - родители были против. Мол, для домовика пристойно разве что засушенную голову выставить в галерее на чердаке, а так чтобы хоронить рядом с семьей - это нельзя... Как так? Принимать тепло и заботу -можно, а похоронить рядом с людьми, которым она посвятила всю жизнь - нельзя. Могилку рыла собственными руками, а скудная каменистая земля имения Драган упрямо не поддавалась, будто бы отвергая в своем холодном высокомерии маленькое тельце несчастной преданной эльфийки.
  Как первые месяцы бродила одна по опустевшему дому, путая сон с явью, и куда ни смотрела, везде видела эти страшные пустые серые глаза...
  Как стало очевидно, что сон и кошмары теперь всегда идут рука об руку... Сначала Инга заколдовала старые часы мужа, так, чтобы каждый час они будили ее. Поначалу помогало, но потом от усталости она просто перестала реагировать. А позже один из коллег, профессор из Дурмстранга, который с жалостью наблюдал ее состояние, рассказал ей об одном зелье. "Сладкая смерть"... весьма точное название.
  А еще через полгода умерла мама...
  Она бы рассказала... Но какое кому до всего этого дело?
  Женщина оглядела измятое после сна платье. Медленно встала. Все тело ужасно ломило... Переоделась, переплела волосы. И глядя на свое бледное отражение в прихожей, грустно покачала головой.
  - Ну, по крайне мере, он не побежал сразу к директору.
  Дверь в класс зельеварения была открыта, будто ее ждали, и Инга осторожно вошла. Внутри было тихо. Вообще, после отбоя во всем замке царила гулкая тишина. Но не спокойная, а какая-то... наоборот. Бесконечные, едва слышимые, множимые эхом шорохи, скрипы и дуновения. Но наверное, так во всех старинных цитаделях, напитанных силой.
  А у него здесь ничего, уютно вечером. Потрескивает огонь в большом камине, расцвечивая унылые серые стены теплыми всполохами света. Кипят, булькая, зелья над маленькими синими костерками. Шуршат жесткие пергаментные страницы, которые профессор листает, сверяясь с записями.
  Он тут же поднял голову:
  - Садитесь в кресло у камина. Минуту, и я подойду.
  Она послушно опустилась в громадное кожаное кресло, и заторможенным взглядом лениво следила за язычками пламени, танцующими в очаге.
  Он подошел со спины внезапно, и от звука его хриплого голоса она вздрогнула, будто очнувшись от полусна.
  - Это, конечно, не "Смерть", но должно немного помочь. - и он протянул ей колбу с мутноватой зеленой жидкостью.
  Инга взглянула в прямо в эти черные колючие глаза, а отблески пламени превратили их в сверкающие огненные омуты. Взгляд тяжелый, пронизывающий - такой трудно выдержать. Но она видела и не такое... Поэтому смотрит. Жаль только, что мысли так медленно ворочаются в усталом мозгу... А профессор молчит, и смотрит в ответ.
  Что же он за человек? Инга много наблюдала за ним, и никак не могла понять. Грубый, несдержанный, жесткий, иногда жестокий, но не без причины. Мелочный, мстительный, раздражительный. Но интуиция твердила, что ни лжи, ни настоящего зла в нем нет. Или же она только хотела, чтобы так было? Наконец, волшебница взяла сосуд, и одним махом его опустошила.
  - Вы даже не спросите, что там?
  Она пожала плечами:
  - У меня уже не осталось иного выбора, кроме как довериться вам.
  Он тоже застыл, глядя в камин. Инга с удивлением заметила, что профессор снял свою неизменную мантию, а под ней оказались самая обычная черная рубашка, и такие же брюки. Он мог бы сойти за магла в таком наряде, если бы не палочка за поясом. Гладкие волосы до плеч цвета воронова крыла придавали ему вкупе с бледной кожей совершенно потусторонний вид. Его высокая фигура отбрасывала замысловатые тени на грубую каменную кладку стен, и Инга, как завороженная, следила за их причудливой игрой.
  - Разбудите меня? Если я...
  - Само собой.
  Профессор вернулся за стол. Время от времени подходил к тому или иному котлу, что-то добавлял, помешивал, хмурил черные брови. Инга смотрела, смотрела... и в конце концов уснула.
  Кошмары пытались прорваться в ее беспокойный сон, но каждый раз чья-то прохладная ладонь прогоняла их. Едва слышный шепот... она не помнила, что говорил этот мягкий, ласковый голос, но тут же становилось тепло и спокойно. И она снова засыпала...
  Открыв глаза, она обнаружила что кто-то укрыл ее клетчатым зеленым пледом. Шея затекла ужасно... Часы на противоположной стене показали без четверти пять.
  Профессор все так же сидел за своим массивным столом тёмного дерева.
  Инга удивлённо потянулась, отбрасывая плед... О, Мерлин! Кажется, выспалась! Бросила взгляд, полный неясной надежды, на хозяина кабинета, но он смотрел в свою книгу. Волшебница встала, и немного пошатываясь, все еще сонная, подошла к столу. Чуть наклонилась, и несколько длинных прядей тут же скользнули на пергамент. В порыве благодарности, она схватила твердую шершавую ладонь Снейпа, и крепко сжала.
  - Спасибо вам. - с чувством сказала она. - Спасибо...
  Он коротко кивнул, ничем не выдав своих чувств, и снова вернулся к чтению.
  И Инга, поеживаясь от холода, медленно побрела к себе.
  
   ***
  Ну и ночка! Если бы кто вчера сказал ему, чем он сегодня будет занят... Покрутил бы у виска да посоветовал проверить котелок у Святого Мунго. И тем не менее, факт остается фактом: некая мадам Драган выспалась у него в кресле, и отправилась к себе, а он, нервный и уставший, продолжает сидеть за рабочим столом, и пялиться в книгу, в которой уже больше часа ни черта не понимает. И при всем этом в кабинете витает отчетливый запах фиалок. Черт!
  То, что он сделал, когда она заснула... Он сам не знал, откуда это пришло. Эти слова, эти прикосновения... это было что-то из глубины души, необъяснимое, и оттого еще более страшное. Пожалуй, лучше всего об этом не думать. Пусть останется где-нибудь на задворках не в меру больного воображения...
  Но не думать пока не получалось. Что из этого она помнит, проснувшись? Все? Или совсем ничего? И как посмотрит на него утром в Большом Зале? Ох, как же он злился на свою глупость и несдержанность, так, как не злился уже давно. Идиот! Зачем, ну зачем?! Уж он-то знает: то, что хорошо в неверном пламени свечи, не всегда привлекательно при дневном свете. А уж о своей собственной привлекательности он отлично осведомлен, как говорится, "от и до". Тьфу, Мерлин, о чем думается... О чем?! И вообще, стар он уже для таких фокусов. Симпатичные женщины и их несимпатичные кошмары, ванные, какао, жалобные серые глаза, шелковые пряди, коснувшиеся его ладони...
  Он потряс головой, будто это могло прогнать прочь дурные мысли, и по обыкновению открыл ящик, чтобы взглянуть на Лили. Но почему-то сейчас это вызвало только раздражение. Вглядываясь в любимое, знакомое до мельчайших деталей лицо в обрамлении пылающих огненных прядей, он вдруг четко осознал, что никогда ее по-настоящему не знал. Всегда только подсматривал - издалека, исподтишка, украдкой... Лелеял мечту, образ, желанную картинку, а реальная женщина из плоти и крови вся досталась Поттеру. И вот о ней он не знал ничего. И все равно любил...
  Но вот главный вопрос - почему спустя столько лет это продолжает его мучить? Неужели он не пронес эту любовь, как крест, как епитимью, сквозь все эти годы? Он ведь сполна расплатился за то, что пожелал недоступное. Так почему? Каждый раз, когда ее лицо возникает перед внутренним взором, он страдает, ведь эта изощренная пытка - вечное напоминание о том, что он не достоин любви. Что такие женщины не для него... Они лишь позволяют любить себя издали, на расстоянии, а для счастья всегда находится кто-то другой.
  Черт возьми, но сейчас-то откуда все это? Неужели из-за нее, из-за Инги? Зачем только она приехала из своего чертового Дурмстранга...
  Инга. Он вздрогнул, осознав, что произнес ее имя вслух. Ну все, это уже через край! Какая-то чертовщина... Он решительно захлопнул книгу, и встал из-за стола. Есть еще пара часов, чтобы поспать. Ну, а утро вчера мудренее, тут даже Темный лорд не спорил.
  
   ***
  На завтрак Инга шла с некоторой опаской. Несмотря на странные воспоминания о прошлой ночи, которые с каждым часом бледнели, и казались все более невероятными, она хотела убедиться, что профессор не передумает - то есть не расскажет обо всем кому-либо еще. Ну и по совести говоря, не мешало бы поблагодарить его еще раз. Все же он дважды прогонял ее кошмары, а это до сих пор не удавалось никому. Правда, никто больше и не пытался... Но на завтрак он просто не пришел.
  У дверей Зала ее подкараулил один из студентов, и что-то спросил, потом другой... ну и завертелось. Сегодня по плану было целых два сдвоенных урока у разных курсов, то есть первый полностью насыщенный учебный день. Но благодаря Снейпу и короткому, но спокойному ночному сну волшебница чувствовала себя вполне бодро.
  Ни на обеде, ни за ужином профессора тоже не было. Инга услышала, как МакГонагалл говорила профессору Спраут, что он с головой ушел в новое исследование, и поэтому ест у себя.
  Может оно и к лучшему... Волшебнице было просто стыдно за свое поведение. К тому же, анализируя их разговор, она с раздражением поняла, что рассказала гораздо больше, чем хотела бы. Но что уж теперь... А он удивил. Абсолютно непредсказуемый мужчина! Помогать отказался наотрез, наорал на нее злобно, и в то же время все равно помог... Если она правильно поняла все, что происходило вчера у камина.
  Но между лекциями размышлять обо всем этом было особенно некогда, и лишь после ужина и ванны, когда впереди снова замаячил призрак мучительных сновидений, она вернулась к этой теме. Интересно, пить ли перцовое зелье? Или смысла нет? Если она правильно поняла профессора, то скорее всего, организм насколько устал, что просто его уже не воспринимает. А в таком случае, ей нужно...
  - И что же тебе нужно, Инга? - глядя собственному отражению в глаза, насмешливо спросила она.
  Более жалкое занятие, нежели самообман, и представить сложно. Поэтому стоит честно признать: прохладные ладони и ласковый шепот - вот что ей нужно. Но признать - это одно, а вот пойти к нему... В лихорадочном волнении Инга мерила шагами комнату. Даже Тинки не смогла ее утешить, и ушла восвояси расстроенной. Ничего, завтра извинится.
  Совершенно очевидно, что Снейп не хочет ее видеть. Он ясно дал это понять своим поведением сегодня. Так может ли она вот так запросто прийти, и снова сесть в кресло у камина? Фамильная гордость двенадцати поколений рода Драган всеми силами восставала против этого, как ни крути жалкого, поступка. Но оставаться здесь одной, в ожидании, когда глаза закроются и она снова провалится в свой персональный ад? Снова взглянув в зеркало, Инга поняла, что не сможет. По крайней мере, не сегодня. И решилась.
  Будь что будет. Пусть даже он рассердится, прогонит, или посмеется... Попробовать стоит. А может быть, вообще слишком поздно, и профессор уже ушел к себе спать. Так почему не узнать? А гордость эта дурацкая пользы еще никому из Драганов не принесла. Вот это точно факт.
  Сегодня дверь кабинета была закрыта, но как только Инга занесла руку, чтобы постучать, резко распахнулась. Снейп, явно не ожидавший ее увидеть, застыл каменным изваянием на пороге. Он, похоже, как раз уже уходил - под мышкой книга, в руке палочка, чтобы запечатать дверь.
  Инга подняла голову, чтобы встретить его черный взгляд. И, видимо, что-то такое отразилось на ее лице (жалобное? несчастное?), что он вздохнул, и вместо того, чтобы уйти, открыл дверь чуть шире и отступил назад, пропуская ее внутрь.
  Камин уже почти погас. Но профессор пробормотал: "Инсендио!", и огонь снова заплясал, отбрасывая блики на затейливую кованую решетку.
  Инга спряталась в недрах кресла, почему-то не имея смелости даже взглянуть на Снейпа. А он тем временем принес откуда-то колбу с очередным зельем. Однако, когда она протянула руку, покачал головой:
  - Это - мне. - и выпил.
  А потом взял книгу и совершенно невозмутимо сел не за стол, а в соседнее кресло. И начал читать.
  Инга, уже в полусне, украдкой сквозь ресницы рассматривала его темный неулыбчивый профиль. Сейчас, чувствуя себя в безопасности под его защитой, она уже не понимала, почему раньше его лицо казалось ей жестоким... Хотелось что-то сказать, но страшно было нарушить эту хрупкую, непонятную тишину, и потому она просто молчала, глядя на пламя.
  И все повторилось вновь. Прохладные руки на ее лбу, теплый плед, мягкий шепот, обещающий, что все будет хорошо (и Инга ему верила)... и никаких кошмаров. А утром она проснулась в собственной постели.
  
   ***
  Сегодня ночь вышла еще более странной. И стоило весь день прятаться у себя, если вечером Драган заявилась прямо к нему в кабинет? Он собирался сказать что-нибудь эдакое, порезче, когда столкнулся с ней на пороге, но она вдруг посмотрела своими огромными прозрачно-серыми глазами... Такая была в них тоска, такая беспомощность, что он просто не смог. И снова терпеливо, сам себе удивляясь, до самого утра охранял ее сон.
  А на рассвете собственноручно отнес в ее комнату. Даже не проснулась... Видимо, за эти недели без сна измоталась неимоверно. Укрыл ее, даже туфли снял. Вот зачем, спрашивается? Зачем, Северус? Мало ли было тебе шелковых светлых прядей, пахнущих фиалкой? Теперь еще стройные лодыжки, и икры... Он немного послушал ровное тихое дыхание, и ушел к себе. Просто знал каким-то шестым чувством, что до утра она будет спать спокойно.
  На выходе из кабинета задержался немного, разглядывая книги на полках и безделушки на столе. Стеклянный шар с медведями, вазочка со сладостями. Какой-то демон дернул его открыть верхний ящик стола. И конечно же, там, поверх кипы пергаментных свитков и перьев, лежало фото в черной рамке. Северус усмехнулся. Да уж, два сапога - пара... На снимке были трое - Инга, худой темноволосый мужчина и мальчишка лет пятнадцати. Мужчина и правда чем-то напоминал Каркарова. Только лицо какое-то более мягкое, что ли. Хотя, Северус никогда не видел Игоря без бороды, а потому сравнивать трудно. А вот мальчишка - вылитая Инга.
  И в который раз Снейп мысленно послал проклятия Темному Лорду. Правда не знал, слышит ли он их на том свете.
  За завтраком профессор довольно бодро уминал свою яичницу с беконом, размышляя над еще одним вопросом. А именно - если он собирается продолжать в том же духе, когда же ему спать самому? Вчера, не выспавшись, он чуть не перепутал на уроке у второкурсников глаза летучей мыши с глазами тритона. Так и опозориться недолго... надо что-то с этим решать.
  Инга же сидела непривычно грустная, и какая-то тихая. И поздоровавшись, даже не сделала попытки заговорить. Уткнулась в тарелку, и вяло ковыряя овсянку, так и не поднимала глаз, изредка только бросая на него какие-то затравленные взгляды. Хотя чего уж там, сегодня Снейп был настроен достаточно миролюбиво. Ну а после они разошлись по своим кабинетам, и до самого вечера он был неимоверно занят.
  Он снова задержался допоздна, работая над одним капризным зельем, и то и дело поглядывал на часы. Когда дело подошло к полуночи, стало ясно, что сегодня она не придет. А как же тогда...
  А это не его проблемы. В самом деле! Но проклятая Драган никак не шла из головы, и за все эти неуместные мысли он жутко на себя сердился. Что же, ему идти проверять, не бьется ли она в припадке, не в силах проснуться? Это уж чересчур. Злой и раздражённый, он потопал к себе. Встретил в коридоре заблудившегося перепуганного первокурсника, и зачем-то вычел целых пятьдесят очков со своего же факультета.
  На следующий день история повторилась. Только теперь Инга выглядела еще хуже, и копаясь в тарелке, напоминала лишь бледную тень самой себя. А Снейп угрюмо молчал, не зная что сказать. Возможно за прошедшие две ночи она выспалась самостоятельно? По виду-то так и не скажешь...
  Но так или иначе, вечером профессор снова зачем-то торчал в кабинете до самой ночи, хотя сегодня необходимости в этом не было ровно никакой. Однако, уходя уже за полночь, он с удивлением обнаружил Ингу сидящей прямо на полу у его двери. Прислонившись спиной к холодному камню, она задумчиво теребила ниточку, выбившуюся из черного кружева на юбке.
  - Инга? Что вы тут делаете?
  Волшебница вздрогнула, а он прикусил язык. Черт, черт, черт! Он так привык за эти дни называть ее в мыслях по имени, что невольно оговорился от удивления. Но кажется, она и не заметила.
  - Профессор. - встала, отряхнув юбки, и вздрагивая от холода, обхватила себя руками. - Дайте мне какого-то зелья. Пожалуйста...
  Северус поднял брови.
  - Э-э... Например?
  - Любого. Чтобы поспать хоть как-то... без этого. - круглыми от ужаса глазами она посмотрела куда-то ему за плечо, и снова вздрогнула. - А если нет... Я не знаю... Только пожалуйста, не уходите. Помогите мне, прошу вас... - добавила она едва слышным шепотом, и обхватила лицо дрожащими руками.
  Он застыл в растерянности, разглядывая мертвенно бледную, трясущуюся женщину. Черт возьми! Все это решительно неправильно... И он тоже зачем-то стал соучастником этого безумия. Давно нужно было пойти к МакГонагалл и Помфри. Да, именно так и следует сейчас поступить.
  А женщина вдруг шагнула ближе, и неожиданно склонила голову прямо ему на грудь. А потом прижалась покрепче, обхватив обеими руками, да так и замерла, словно боясь пошевелиться. Северус просто остолбенел, чего с ним не случалось уже давно. Ошарашенный, он замер, невольно уткнувшись носом в волосы с тонким фиалковым ароматом, и чувствовал, как сердце бьется чуть ли не в горле. Неуклюже дернулся, пытаясь отстраниться, но Инга только сжала руки еще крепче. Тихонько всхлипнула, и рубашка в вырезе мантии тут же стала влажной. Столько разных мыслей пронеслось в его голове в один момент... Но он коснулся ее мокрого подбородка, приподнимая лицо вверх, и долго смотрел в серебристые от слез глаза, а потом сказал со вздохом, сдаваясь:
  - Дайте запереть кабинет, и пойдем ко мне. У вас нет ни дивана, ни кушетки, а проводить ночь в кресле я больше не желаю.
  
   ***
  Днем ранее...
  Инга чувствовала себя заведённой куклой, и завод был уже на исходе. Она ела, спала, ходила, проводила занятия, но все связные мысли просто разбегались в животном страхе перед приходом ночи. Хотя совсем скоро, похоже, не будет уже никакой разницы между ночью и днем. На самом деле, стоило удивляться уже тому, что она до сих пор просто не сошла с ума.
  Проснувшись утром в своей постели, не помня как туда попала, она была в ужасе. Как стыдно-то, Мерлин... Не хотелось даже выходить из комнаты. Волшебница просто лежала и краснела, думая о том, как профессор, такой строгий и высокомерный, тащил ее из кабинета, и укладывал на кровать. Потом все же взяла себя в руки (не без помощи сердобольной Тинки, которая отпаивала ее сладким чаем), но за завтраком в Зале была крайне подавлена, и боялась даже взгляд поднять на соседа по столу.
  Весь день женщина чувствовала себя глупой и беспомощной, и корила себя за слабость. Профессор вынужден был носиться с ней, как с маленькой, целых две ночи, и в результате сам не спал. А ведь она была ему неприятна. Он с самого начала весьма недвусмысленно давал это понять, и она чувствовала эту неприязнь, но продолжала навязываться. Как же стыдно... И жалко... И это надо прекратить немедленно.
  И этим вечером Инга осталась у себя. Выпила перцового зелья, но окончательно истощённый организм никак не желал бодрствовать. И под утро она все же провалилась в сон. Ее разбудила перед самым завтраком испуганная Тинки, притащившая платья из прачечной. И теперь стыдно смотреть в глаза даже домовому эльфу... Та обещала молчать, но... очень может быть, что скоро узнает весь замок. Инга промучилась всего несколько часов, но какие это были часы! О, они показались вечностью в пламени ада...
  И следующий день прошел так же, словно она безвольно болталась в душном мареве тумана. Волшебница была тихой и рассеянной, на уроке не поспевала за вопросами студентов, и отвечала невпопад. За ужином, кажется, даже МакГонагалл что-то заподозрила.
  А вечером... вечером она снова притащилась к его кабинету. Но не вошла, а бессильно опустилась на пол у двери, не в силах сделать хотя бы ещё один шаг. Словно перед этим порогом вся ее воля, которой она когда-то так гордилась, просто испарилась. И вот она, Инга Драган, гордость родителей, лучшая ученица на курсе, самый молодой профессор в Дурмстранге за последние пятьдесят лет, сидит, как бездомная кошка у двери профессора зельеварения, в надежде выпросить, вымолить хоть какую-то помощь.
  И он, такой холодный и неприступный, все-таки пожалел ее. Почему? Неужели и правда жалко? Такую беспомощную и бестолковую, недостойную сейчас быть преподавателем в этой великолепной школе? Как же низко она пала...
  Он попытался ее оттолкнуть, но Инга, лишившись последних крох достоинства, спеленала его руками, и вцепилась намертво, словно гигантская пиявка. Заплакала от страха и беспомощности, но разжать руки так и не смогла...
  И он повел ее к себе, дал что-то выпить, и уложил на собственную постель. И снова гладил по голове, и шептал что-то, и даже обнимал... А под утро... Нет, не может быть. Наверное, показалось. Под утро ей почудилось легкое касание прохладных губ, прильнувших на мгновение к разгоряченному лбу.
  Это пробуждение вышло медленным. Инга лениво выплывала из уютной дремы. Открыв глаза, она замерла, сфокусировав взгляд на совершенно незнакомом потолке. Темно-синее белье на постели... И пахнет чем-то таким... Перцем? Медными котлами? Ночным воздухом? И она вспомнила. Резко, рывком села, так что даже голова немного закружилась.
  Одернула мятое платье, и на цыпочках прокралась в смежную комнату, оказавшуюся небольшим кабинетом. Но профессора нигде не было видно. Лишь скомканная постель на узкой кушетке указывала на то, что он был здесь ночью.
  Взглянула в маленькое круглое окошко над столом. Солнце щедро разбрасывало лучи, пытаясь рассеять утреннюю дымку над озером и в расселинах между скалами. Инга с ужасом метнула взгляд на часы, но тут же вспомнила, что у нее сегодня свободный день.
  Ну, ладно. И что дальше?
  Повертела головой, осматриваясь. С первого взгляда и не скажешь, что профессор живет здесь почти двадцать лет. Почти ничего личного - ни фотографий, ни статуэток, только книги и свитки. Вещей вообще мало, зато сразу видно, что у каждой есть четко определенное, выверенное годами место. Все в темных, сдержанных тонах (в основном - оттенки серого и зеленого) и гармонирует друг с другом. Типично мужская обстановка. Только не хватает чего-то такого... неуловимого, что делает дом настоящим домом.
  А на столе кто-то оставил поднос с горкой сэндвичей и чаем. И снова странная, пугающе непонятная забота... Но анализировать поведение профессора сейчас хотелось меньше всего.
  "Мерлин!", - вздрогнула волшебница, поймав свое отражение на дверце шкафа. На голове просто сплошной колтун. В прихожей нашлось зеркало, и она, как могла, расчесалась пальцами. В поисках расчёски обшарила все шкафчики, но видимо, Снейп ею не пользовался, либо же расчесывался с помощью какого-то заклинания.
  Инга, кстати, уже несколько раз слышала, как ученики обсуждают его жирные немытые волосы, однако сама до сих пор как-то не удосужилась рассмотреть их повнимательнее. Хотя и слегка недоумевала - не обязательно ведь мыть, если нет времени, есть же заклятие Чистых Волос... Уж Снейп-то не может его не знать. Но тут нашлась разгадка и этой головоломки. На одной из полок обнаружился внушительный запас каких-то фиолетовых баночек, на поверку оказавшихся ничем иным, как гелем для распрямления волос. Инга хихикнула, и зажала рот рукой. Ну и ну... Сенсация, достойная первой полосы. В самом деле, хуже Снейпа с жирными от геля волосами мог быть только Снейп, кудрявый как барашек.
  Почему-то эта находка вдруг резко подняла ей настроение. Она тут же задумалась, вспоминая одну из школьных подружек. Та тоже страдала от подобной проблемы. Распустить волосы было просто невозможно, они пушились, и торчали вокруг головы во все стороны мелкими спиральками, и все в школе дразнили ее одуванчиком. Но перед самым выпускным она-таки упросила родителей, и те купили ей жутко дорогие экспериментальные чары для Вечного выпрямления. И она враз преобразилась. И даже через год вышла замуж. Хотя, вроде там были какие-то побочные эффекты... теперь уж и не вспомнить, давно это было. Надо будет черкануть ей письмо, может поделиться секретом? Инга снова тихонько хихикнула.
  Посмеиваясь, она уселась на снейповское кресло за столом, и с аппетитом проглотила несколько подсохших сэндвичей с ветчиной и сыром, запивая их холодным чаем.
  Когда он придет? И надо ли его дожидаться? Как минимум, чтобы поблагодарить... Или лучше прямо сейчас исчезнуть, чтобы не стеснять его своим присутствием еще и в дневное время суток? Не успела Инга прийти хоть к какому-то решению, как вопрос отпал сам собой.
  Хлопнула дверь, и проем заполнила высокая черная фигура профессора. Увидев его хмурое лицо, Инга разом растеряла все свое хрупкое душевное равновесие. Но вот он вошел, посмотрел на нее, и жесткое лицо немного смягчилось.
  - Доброе утро. - он приподнял уголки рта в полуулыбке, и опустился в соседнее кресло. - Как наше самочувствие этим утром? - и сложив пальцы в замок, откинулся на спинку, изучая ее взглядом заправского целителя.
  Инга смутилась. В основном от того, что в голову полезли всякие глупости. Почему-то сейчас, в его присутствии, вместо положенных слов раскаяния и благодарности, на уме вертелись одни лишь обрывки мягкого ночного шепота, который никак не вязался с грозным обликом профессора.
  - Очень хорошо... - наконец, тихо сказала она. - Благодаря вам.
  Он хмыкнул, обвел ее медленным пристальным взглядом, и волшебница употребила всю оставшуюся силу воли, чтобы не раскраснеться.
  - А вам не кажется, что после всего этого, - он сделал какой-то неопределенный жест рукой. - мы могли бы перейти к именованию друг друга на ты?
  - Да... - растерялась Инга. Это было последнее, что она сейчас ожидала услышать.
  - Так вот... Я хотела сказать... - попыталась она снова собраться с мыслями, - Я отлично понимаю, все что вся эта ситуация, - она вздохнула, и обвела рукой комнату, - происходит исключительно из-за моей глупости и безответственности. И я обещаю вам... то есть тебе... что это больше не повторится.
  Профессор молчал. Волшебница нервно улыбнулась:
  - Вы... Ты мне не веришь?
  - Не-а. - к ее огромному удивлению, он скрестил руки на груди, и покачал головой.
  - Что-о? - возмутилась она.
  - Дело не в вере. - усмехнулся Снейп. - Меня это просто не устраивает.
  - Что именно? - растерялась Инга, уже совсем не понимая, что он имеет в виду.
  - Ну, ты сказала: все это больше не повторится. Так вот я - категорически против.
  
   ***
  Крайне забавно было наблюдать столь растерянное выражение на ее симпатичном личике. У него-то была целая ночь на размышления...
  Кошмары прекратились только под утро. В те краткие минуты, когда волшебница лежала спокойно, он не закрывал глаз, боясь заснуть самому, и пропустить новый приступ. Просто лежал, слушая ее дыхание, и пялился в потолок.
  И размышлял, как же так вышло, что единственный, кто способен ей помочь - именно он. И как странно, что они вдруг встретились вот так... Двое с изломанными судьбами, одинокие и потерянные, каждого из которых жизнь все упорнее толкает на свалку истории...
  И ведь не соврал, крови черного единорога у него нет. Просто умолчал, что знает, где ее достать. Наземникус ни за что не продаст такое чужачке, да еще и профессору из Хогварстса, а вот ему... Но это была бы троллья услуга. В то же время есть большие сомнения, что он сможет вот так каждую ночь дежурить рядом с ней. Не то чтобы он не хотел (но это уже совсем другая тема), но чисто физически спать по два часа в день... никак. Ну если с зельями, месяц можно протянуть. Но как знать сколько нужно времени? Может это у нее вообще на всю жизнь... Но тогда - только в Мунго. В общем, у него уроки, ученики, оргработа и еще куча всякой всячины, и надо как-то все это совместить.
  Размышляя подобным образом, к утру профессор пришел кое к каким выводам, во многом весьма эгоистичным, которые к тому же сильно его удивили. И сейчас... прямо сейчас неплохо бы понять, что собирается делать она.
  - Итак... - он поднял брови. - Надо бы определиться, что делаем дальше. А то скоро придётся уже мне лечить нарушения сна... Вариантов всего три. - и он сцепил руки в замок. - Первый - ты идёшь к мадам Помфри (или в любой другой госпиталь, как пожелаешь). Нет...? Ну, я так и думал. Второй вариант - справляешься самостоятельно.
  Усмехнулся, глядя на ее вмиг посеревшее лицо:
  - Да не смотри ты так возмущенно, я это так, просто озвучиваю весь перечень. Уж если взялся помогать... В общем, вроде как чувствую теперь некую ответственность за происходящее. Так что остается третий вариант - и он, похоже, единственно приемлемый. Ты договариваешься с эльфами, которые так тебя обожают, и они создают видимость, будто все идёт по-прежнему. В то время как ты ночуешь здесь, - он указал глазами на смятое ложе в спальне, и Инга все-таки покраснела, - каждый день, до тех пор, пока проблема не сдвинется с мертвой точки. И, - он строго поднял палец, - если сейчас ты скажешь хоть что-нибудь насчёт своей загубленной репутации, то я выставлю тебя за дверь, и больше никогда не вернусь к этому разговору, пусть даже все домовики в этом замке меня возненавидят, и навеки лишат горячего какао.
  На лице женщины появилась слабая улыбка:
  - Плохая репутация - это когда живешь не так, как хотели бы другие. Так что, кажется, у нас с тобой она плохая вне зависимости от того, кто и где ночует.
  Снейп хмыкнул:
  - В точку. Ну, тогда решено.
  И снова тишина. Только бронзовые часы в виде филина громко тикали на столе, отсчитывая секунды неловкого молчания. И тут Инга поняла, что устала. Устала смущаться, бояться, страдать, ломать голову... Окончательно и бесповоротно вымоталась от бесконечного страха и одиночества. Она посмотрела на Снейпа, и просто спросила:
  - И все-таки... Почему ты мне помогаешь?
  - Я и сам как раз собираюсь это выяснить. - профессор загадочно и мягко улыбнулся, и волшебница застыла, завороженная этим новым выражением обычно угрюмого лица. - Но так или иначе, помогаю. И буду помогать дальше. Но в связи с этим у меня есть одно условие.
  - Это какое? - насторожилась женщина.
  Снейп серьезно посмотрел на нее:
  - Оставлять мне не менее трех сэндвичей с подноса.
  И Инга бросила виноватый взгляд на сиротливо лежащий среди кучи крошек один-единственный бутерброд.
  - Я вообще-то был в совиной башне, а не на завтраке. - пояснил мужчина, ополовинивая уже хрустящий сэндвич одним укусом. - отправлял сову знакомому целителю. Есть у меня пара идей насчет усовершенствования сонного зелья...
  
   ***
  Два месяца спустя...
  
  - Доброе утро, Северус.
  Вдохнув пьянящий фиалковый аромат, профессор, к своему удивлению, действительно не нашёл ни единой причины для плохого настроения. И поэтому честно ответил:
  - Доброе. - за что немедленно получил горячий поцелуй в нос.
  Растрепанная Инга скатилась с кровати, и принялась выуживать платье из гигантского вороха одежды на кресле.
  - О, Мерлин, мне нужна гардеробная. - простонала она, пытаясь развязать узел из чулок.
  - А мне - нет. - поднял брови Снейп.
  - Конечно, ведь у тебя всего три мантии, и все - одинаковые. - волшебница обернулась, и дерзко показала ему язычок. - Но все-таки, может, пора уже намекнуть МакГонагалл на апартаменты попросторнее?
  - Да? А может еще и попросить отпуск на медовый месяц посреди семестра?
  Волшебница засмеялась, и махнула рукой:
  - Да ну вас... Академические зануды... А между прочим, сегодня у нас праздник!
  - Это какой ещё? - подозрительно осведомился Северус.
  Инга взяла его бледное лицо в теплые ладони, и пальчиком погладила морщинку между бровями:
  - Ровно месяц, как кошмары перестали возвращаться. - и она ласково прижалась к его плечу.
  Профессор улыбнулся:
  - Их и не будет больше, я же говорил тебе.
  - Нет, ну а как? Как ты можешь точно знать, что больше не будет? - по обыкновению взволнованно спросила она, с легким сомнением качая головой.
  - Милая, - самодовольно усмехнулся Северус, - дело в том, что я страшнее любого кошмара. Можешь опросить всех до единого в окрестностях этого замка, и вряд ли найдется кто-то, желающий поспорить... Выходит, места для еще одного кошмара рядом с тобой уже нет. Занято...
  - Хм-м. Очень сомнительная логическая конструкция, профессор.
  - Ах, вот как? Сейчас, сейчас... Пожалуй, мне стоит не только доказать эту теорему, но и... м-м... закрепить материал как следует...
  - И лишить меня возможности явиться на пересдачу? Ну уж нет... - и забытое платье снова полетело на пол.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"