Беляцкая Инна Викторовна. Не смогу отпустить. (написано в 2015 году)

Не смогу отпустить.

Аннотация: история реальная, хотя порой кажется, что такого в жизни не бывает, но эта история действительно произошла и думаю, что похожие истории имеют место в нашей суровой жизни, что, к сожалению очень печально. Но все трудности можно преодолеть, если захотеть и перешагнув через обиды и злость, жить дальше. История началась в 90-х годах прошлого столетия и герой живы и здоровы по сей день.

Глава 1

- Серафима! - заглянув в мою комнату, громко позвала бабушка, - в школу пора и не говори, что ты не выспалась, я каждое утро слышу эти слова, но в школу нужно идти обязательно, ещё два с половиной года и ты отмучаешься. Но не надейся, что после школы жизнь станет легче.

- А я и не надеюсь на легкую жизнь, да и привыкла, что жизнь у меня тяжелая, хотя у кого она легкая, в какую сторону ни посмотри, люди не живут, а выживают. - Ответила я, потягиваясь на кровати, - я проснулась, сейчас сделаю зарядку, приму душ и в школу.

- Тогда я пойду на кухню, читать газеты и готовить тебе сытный завтрак, ты же опять в школе обедать не будешь? - Спросила бабушка и вышла за дверь.

Обедать я действительно не буду, в школьной столовой такую бурду готовят, что лучше голод потерпеть, чем такое есть. И за что поварихи так ненавидят учеников? Это как же нужно постараться, чтобы так испортить продукты, тошнит от одного запаха столовской пищи. Или это я такая привередливая? Другие кушают и ничего, даже нахваливают. Меня же после бабушкиной еды от нашего общепита воротит.

Полным именем Серафима, меня зовет только бабушка, для всех остальных я просто Сима, даже учителя в школе так называют, не говоря уже о парнях из качалки, которую я посещаю уже три года. А как я туда попала история длинная и местами грустная.

Быстро сделав зарядку, я отправилась в душ, это обязательный утренний ритуал и в последние три года, я не отступала от него и даже в выходной день. Это я так решила, поставила цель, и теперь я двигаюсь к ней. Я понимаю, что не достигну силы здорового мужика, но я хочу научиться драться и преодолевать страх. Все это враки! Люди не рождаются бесстрашными и смелыми, они не бесстрашные, они просто сумели преодолеть свой страх. Вот и я так хочу. И пусть я девушка и, по мнению большинства людей, должна быть хрупкой и беззащитной, но так сложились обстоятельства, что защищать меня некому, да и в ближайшей перспективе не появится. Нужно рассчитывать только на себя, это я уяснила в 12 лет, а ещё кроме бабушки у меня никого нет, вернее есть отец, но ему я не нужна. Он не помнит обо мне, а я не вспоминаю о нем. Полная гармония.

Быстро высушив на голове свой короткий ежик, я отправилась на кухню. Картина привычная с детства, на столе плотный завтрак и бабушка читающая газету. Наш сосед с верхнего этажа каждое утро ходит к газетному ларьку, у него это обязательный утренний променад, и приносит бабушке её любимые газеты. Она уже не может представить завтрак без свежей газеты, хотя по мне так в газетах все сильно приукрашено, наверное чтобы не вызывать у людей депрессию. На самом деле, действительность печальна, но бабушка добрая и в некоторых вопросах наивная, она верит, что пишут в газетах, а может ей так легче преодолевать трудности.

Позавтракав, я поцеловала бабушку и отправилась в школу. На улице мороз, и несмотря на теплую одежду, пришлось передвигаться очень быстро. В итоге я пришла за 10 минут до начала занятий. Найдя кабинет и сев на свою парту, я достала учебник и тетрадку. В классе пусто одноклассники толкутся в холле, а я повернувшись к окну начала рассматривать белые засыпанные снегом деревья. Красиво и холодно, помню, когда меня привели к бабушке, было так же красиво и холодно.

Мама умерла, когда мне исполнилось пять лет, я не помню её здоровой и улыбающейся, она всегда болела, часто лежала и всегда была бледной. Я очень быстро стала самостоятельной, научилась сама играть, одеваться и даже включать чайник. Мама часто лежала в больнице и на это время меня отправляли к бабушке, матери отца. Все родственники со стороны мамы умерли, когда меня еще не было на свете. И когда в очередной раз отец отправил меня к бабушке, я думала, что как обычно поживу у неё недели три, а когда маму выпишут из больницы, приду домой. Но маму из больницы не выписали, она умерла, а отец так за мной и не пришел. Так я и осталась жить у бабушки. Я даже не помню, принес отец мои вещи или просто выкинул, в пять лет меня, мало интересовал этот вопрос. Через полгода, я стала забывать, что у меня есть отец, про маму же бабушка сказала, что она на небе и ей там хорошо, она здорова и наблюдает за мной. И только в 11 лет я узнала, что папаша женился через полгода после смерти мамы, а через год он поменял квартиру на большую и переехал в другой район. Он даже умудрился выписать меня из квартиры, так что у меня нет больше прав на квадратные метры, меня просто выкинули из жизни. Я помню наш с бабушкой разговор очень отчетливо. Я тогда сильно обиделась на неё и вдруг вспомнила, что у меня есть отец, наивная девочка, я пригрозила бабушке, что уйду к нему. Помню, как она посадила меня на диван и твердым голосом рассказала мне все главные события, произошедшие с родителем после смерти моей мамы. Отец не приходил, денег не присылал, он женился и переехал в другую квартиру, вычеркнув меня из своей памяти, а через два года у него родился сын от новой жены и сейчас он вполне счастливый семьянин. Это очень краткое описание событий. Помню, как мне стало обидно, но я сдержала слезы и ушла гулять на улицу, а ночью плакала в подушку. Следующим утром я попросила у бабушки прощения, мы остались вдвоем и должны рассчитывать только на себя. Бабушка ветеран труда, труженик тыла и получает хорошую пенсию, вдвоем мы вполне прилично на неё жили, не жировали, конечно, но иногда могли позволить себе маленькие радости. А в 12 лет я первый раз подралась, пришла домой с разбитыми носом, губой и подбитым глазом. Бабуля, обработав мои раны, твердо заявила, что она уже пожилая и не сможет защитить ни меня, ни себя, а значит, я сама должна научится защищаться и защитить её, если потребуется. После этого разговора, я пошла в качалку, которая располагалась в подвале нашего дома. Валерий Семенович молодой руководитель этой секции, бывший военный, прошедший Афганистан, разработал для меня комплекс упражнений на растяжку и укрепление мышц, к тренажерам не подпускал два года, загружая физическими нагрузками до ломоты в мышцах. Взрослые парни, занимающиеся в качалке, смотрели на меня, как на мелкое недоразумение, но злых шуток не отпускали, а иногда даже помогали, а через пару недель мы подружились и до сих пор вполне прекрасно ладим. Сейчас я занимаюсь и на тренажерах, но без фанатизма, в основном же делаю растяжку и силовые упражнения. Я втянулась и уже не могу без физических нагрузок, мне нравится, когда после хорошей нагрузки гудят мышцы и как приятно растянутся на кровати после прекрасно проведенной тренировки.

- Сима, ты чего такую рань пришла в школу по учителям соскучилась? - Раздался над ухом голос Лены, моей школьной подруги.

- Соскучилась? - ответила я. - Холодно на улице, вот я и бежала, сама не ожидала, что так рано приду.

Лена начала выкладывать тетради, она отличница, чего не скажешь обо мне, я плаваю с тройки на четверку, хотя могу учиться и лучше, но ленюсь. Уроки почти не делаю, разве что только письменные, и то нечасто, учебники по устным предметам вообще не открываю, все запоминаю на уроках. С одноклассниками у меня отношения хорошие, особой дружбы нет, вне школы здороваемся и на этом все. Парни в нашем классе не наглые, руки не распускают, шутки пошлые тоже не жалуют, так что общаюсь я с ними ровно и надеюсь, что так будет продолжаться до окончания школы. Из всех одноклассниц я больше всего общаюсь с Леной, она хотя и отличница, но девчонка хорошая, не сплетница и её тоже воспитывает бабушка, хотя родители у неё живы и здоровы, только очень занятые, работают с утра до ночи и с ней рядом только бабушка. Нас все считают близкими подругами, но мы девичьими секретами друг с другом не делимся, о жизни вне школы, рассказываем только в общих чертах, так что назвать нас близкими подругами я не могу, да и Лена считает так же.

В класс вошла учительница истории, я села прямо и принялась слушать, домашнее задание я знаю, учебник открывать не буду, послушаю учителя.

Глава 2

Три дня спустя. Серафима.

Тренировка уже закончилась, парни убирали качалку, раскладывали гантели и смазывали тренажеры, я же сушила тело полотенцем, хотя идти мне всего через два подъезда, но на улице холодно, а болеть мне нельзя. Не то, что я боюсь пропустить школу, я боюсь заразить простудой бабушку. Она хотя и хорохорится, но возраст уже пожилой и любое простудное заболевание может сильно подкосить её. Я уже натянула свитер и надела сапоги, когда дверь нашей качалки резко открылась и ворвались молодые парни с битами и кастетами. Некоторых я знала, это гопники из соседнего района. Они давно на наш зал глаз положили, но Валерий Семенович послал их, сказал, что у нас парни просто занимаются спортом, а этим нужен зал для подготовки нападений на мелких предпринимателей, ну и чтобы пар спустить, между нападениями или баб продажных сюда таскать. Гопники сначала по-хорошему хотели договориться, а когда не получилось, решили нас просто выбить отсюда, а заодно и размяться. Парни, взяв в руки гантели и металлические палки, приготовились защищать зал и себя, я тоже нашла металлический прут и приготовилась вступить в бой. Не уверена, что меня бы выпустили, гопники не страдали состраданием и гуманизмом, а если бы они выиграли битву и захватили меня, то смерть от удара палкой была бы для меня лучшим концом, иначе мной бы попользовались несколько дней, а потом бы выкинули в прорубь или сбросили с крыши. Даже если бы и оставили в живых, то я не смогла бы жить с таким грузом, и вообще не уверена, что осталась бы психически нормальной, а защитить меня некому, лучше пусть бабушка поплачет над моей могилой, чем до конца жизни будет корить себя, что не уберегла меня от насильников.

Гопники кинулись на нас без предупреждения и даже боевого клича не издали. Нас было примерно поровну, я не пряталась за спины ребят, но и в самую гущу боя не лезла, понимала, что меня затопчут. Этого бугая я увидела, когда драка уже началась, высокий накачанный детина, хотя лет ему было не более 19-20. Глаза его горели, он четко работал кулаками, а ещё на его лице выделялся кривой шрам, который шел от виска, заходил на щеку и потом пропадал в волосах за ухом. Рассматривать его было некогда, я только отметила, что шрам не старый, кожа на нем ещё красноватая. Парень был зол и страшен одновременно, он грамотно наносил удары, лишних движений не делал и ещё умудрялся уворачиваться.

Помещение маленькое, ещё и тренажеры стояли, нас же набралось много и я крутилась, как уж на сковородке, но мне не всегда удавалось избегать ударов. Когда в качалку ввалились бойцы ОМОНА, я уже получила несколько ударов по ребрам, пару ударов по голове, а сколько раз меня ударили по рукам, ногам и животу, я просто не считала, но в горячке схватки, я почти не чувствовала боли, адреналин бурлил в крови и я видела только противников. Нас быстро скрутили и бросили лицом в пол, на меня навалился грузный ОМОНОВЕЦ, и вот тогда я почувствовала страшную боль в ребрах и во всем теле, а ещё болела голова, меня затошнило, и я застонала. Когда меня тащили в автобус, я ещё что-то соображала, но когда автобус тронулся меня начала накрывать темнота, видимо по голове не слабо приложили. Потом я помню только голоса, они кричали, что, бы меня кто-то опустил и больше не трогал, а ещё чтобы меня отвезли в больницу. И ещё я помню, как кто-то прижимал меня к твердому горячему телу, держал голову и тихо говорил, что же я малолетка полезла в драку со здоровыми парнями и зачем мне это нужно, и почему осталась, а могла бы спокойно уйти. Я хотела ответить, что так бы меня и отпустили и чтобы со мной сделали гопники, если бы я попала к ним живой и невредимой. А потом наступила темнота, такая желанная и своевременная.

***

Голова уже не болела, я открыла глаза и сразу же зажмурила их от яркого света. Потом немного полежав, я начала сквозь ресницы рассматривать помещение. Это больница, в обеих руках капельницы и еще я в палате одна, хотя не уверена, что это реанимация, кроме кровати и капельниц больше никаких приборов, только ширма в углу комнаты и окно, закрытое специальными ставнями. Медсестра появилась через несколько минут, она вытащила из моих рук капельницы, погладила меня по голове и удалилась. Никогда не думала, что в больницах такие добрые и сочувствующие сестры. Осторожно повернувшись на бок, я закрыла глаза и заснула.

Две недели спустя. Серафима.

Меня выписали из больницы ранним утром, что стало для меня неожиданностью. Вчера доктор даже не заикнулся о выписке, а сегодня медсестра принесла мне вещи, которые накануне передала бабушка и сказала, что я могу идти, справку для школы она уже отдала бабушке, которая ждет меня в холле. Как рассказывал мне доктор, у меня был ушиб внутренних органов, трещины в ребрах и сотрясение мозга средней степени тяжести, и ещё он добавил, что я легко отделалась, а могла бы получить увечья не совместимые с жизнью или остаться инвалидом, что тоже не лучший вариант.

Бабушка только осторожно обняла меня и, взяв за руку, направилась к выходу.

- И ругать не будешь? - Спросила я, когда мы вышли на улицу.

- Не буду, ты защищала свою честь, ты думаешь, что я наивная и не знаю, что сделали бы с тобой гопники, попадись ты им в руки, и я бы старая ничего бы не смогла поделать, кто будет меня слушать? Сейчас такое время, что жизнь человеческая стоит недорого, милиции на простых граждан наплевать, они сами на грани выживания, преступники чувствуют себя как короли, а нам остается только учиться защищаться самим всеми доступными способами.

- Я никогда не считала тебя наивной, - только и ответила я, - бабушка скажи, а что папаша ни разу не интересовался моей жизнью?

- Я ожидала этого вопроса, но не думала, что ты задашь его только спустя десять лет, - ответила она, - он позвонил через год после того, как оставил тебя, видимо хотел поделится со мной новостью, что купил новую квартиру и что его вторая жена ждет ребенка, но я сказала, что он ошибся номером и положила трубку.

- Бабушка ты кремень, он же твой сын! - Воскликнула я.

- Видимо я неправильно его воспитывала или где-то недоглядела. Меня можно было бы обвинить в плохом воспитании сына, если бы ему было лет 16 или 17, а не третий десяток. Он был семейным человеком, жалко, что твоя мама умерла так рано, но ты же его дочь, и он осознано пошел на это. Очень удобно отдать ребенка и начать строить свою жизнь с чистого листа, поэтому я снимаю с себя всю ответственность за его поступки. Он сам выбрал такой безответственный путь, ещё неизвестно как бы тебе жилось с мачехой, лучше со мной, я родная, а она чужая тетка.

- С тобой лучше в любом случае, даже если бы папаша не женился, не думаю, что он уделял бы мне внимание, в лучшем случае не мешал бы жить, - ответила я и поцеловала бабушку в щеку, - не хочу больше о нем говорить, лучше расскажи, что с нашей качалкой.

- Пока все остается как прежде, парни починили сломанные в драке тренажеры и качаются, но тебе пока нельзя напрягаться, доктор сказал, что неделю нужно отдохнуть, и только потом тренироваться, постепенно нагружая организм.

- Значит, следует ожидать ещё одного нападения, - прошептала я, - но бабушка услышала, хотя комментировать мои слова не стала.

Как же мне повезло с ней, умная, понимающая и добрая и в кого только папаша уродился, может, его в роддоме подменили, разве может у такой прекрасной женщины родится такой безответственный ребенок? Но как показывает наша непростая жизнь, к сожалению может....

Две недели спустя. Серафима.

Я потихоньку наращивала нагрузки на тело, Валерий Семенович разработал для меня комплекс упражнений для восстановления после травмы. Первую неделю было очень тяжело и больно, но я не сдавалась, парни смотрели на мои потуги иногда с сочувствием, но ничего не говорили, а когда мне удавалось сделать все правильно, то одобрительно кивали головами. Я не спрашивала их, что произошло после того, как нас посадили в автобус, а они не спешили рассказывать. Я только знаю, что парней выпустили из милиции следующим утром, меня же до участка не довезли, а оставили в ближайшей больнице. Следователь ко мне не приходил, да и парней не допрашивали, значит, дело замяли, да и кому охота разбираться, в городе каждый день происходят массовые драки, обычно уголовные дела по массовым дракам не заводятся, если конечно нет трупов.

Мы вышли из качалки, когда подъехали две больших машины и из них вышли несколько уже знакомых нам гопников и ещё мужчина в красивом пальто, видимо это их, главарь. Парни напряглись, а когда из-за угла появились ещё гопники с битами и кастетами и встали рядом с машинами, все поняли, что если мы не примем их условия, то драка состоится обязательно. Мы без оружия и шансов выйти с минимальными травмами у нас практически равны нулю. Я опять увидела этого парня со шрамом, он стоял в стороне и смотрел в мою сторону. Мужчина вышел вперед и, глядя на Валерия Семеновича, заговорил:

- Я хотел бы решить миром этот вопрос, - твердо произнес он, - никто не хочет применять насилия.

- Вы хотите забрать у нас зал, который мы отремонтировали своими руками и на свои деньги купили тренажеры, - ответил Валерий Семенович.

- Можете забрать тренажеры, мне нужно только помещение и я могу заплатить, - ответил мужчина.

- Деньгами, которые отобрали у предпринимателей? - Спросил тренер. - И что мне с ними делать?

- Деньги не пахнут, - отмахнулся мужчина.

Парни напряглись, а Валерий Семенович только отрицательно покачал головой.

- Тогда вы сами напросились, - только и сказал мужчина и махнул рукой.

Гопники кинулись на парней, я же только хотела бросится в бой, как меня схватили поперек туловища и грамотно зафиксировав оттащили к стене дома. Я повернула голову, меня держал парень со шрамом, он сжимал мои ноги и крепко прижимал руки.

- Не смей, - шептал он мне на ухо, - ты только из больницы, сейчас уже не отделаешься только сотрясением мозга и трещинами в костях.

Отвечать я не собиралась, я пыталась вырваться, но меня держали крепко и грамотно, я же не теряла надежды, нет, не сдамся. Пока я пыталась выкрутится из захвата, драка прекратилась. Во двор дома въехали три машины и из них выскочили высокие мужчины, ровесники тренера, они растащили дерущихся в разные стороны и один их них подошел к предводителю гопников и показал какие-то корочки.

- Только не пугай меня этой ксивой, - усмехнулся мужчина, - я не боюсь воинов афганцев, но я уважаю вас за то, что вы не бросаете своих. Пусть качают мышцы, хотя могли бы получить деньги.

Гопники сели в машину и поехали, те кто пришел своим ходом развернулись и пошли в сторону дороги, меня отпустили. Я же еле сдержалась, чтобы не врезать этому бугаю со шрамом за то, что удерживал меня, и поэтому не стала разворачиваться и смотреть ему в след, боялась, что сорвусь и пну под коленку. И откуда он знает, что у меня было сотрясение мозга и трещины в ребрах, ко мне в больницу приходили только бабушка и тренер, он тогда передал привет от парней из качалки, сказал, что их не пустил, нечего медперсонал смущать разбитыми физиономиями.

Глава 3

Полтора года спустя. Серафима.

У меня практика, я окончила восемь классов и поступила в педагогическое училище на воспитателя. В данные момент я работаю в детском саду в старшей группе. Практика маленькая всего две недели, я занимаюсь с детьми под присмотром воспитателя группы, она же потом и напишет характеристику в училище. Ольга Георгиевна, женщина пожилая, уже пенсионерка, всю жизнь проработала воспитателем, она как детский психолог со стажем, знает к какому ребенку как подойти и что ему сказать, я стараюсь запомнить и выучить её приемы. Педагогика это конечно хорошо, но опыт работы с детьми вещь не менее ценная. С детьми мне возится нравиться, я с соседскими мальчишками близняшками часто сидела. Их отец сбежал, испугался трудностей, вот мама и крутится как белка в колесе, чтобы обеспечить детям приемлемую жизнь. А мальчишки ласковые, послушные и так любят слушать сказки, я с ними часто оставалась, а иногда и на ночь к нам с бабушкой в квартиру забирала, вот и решила, что пойду учиться на воспитателя. Профессия в наши дни не престижная, денег платят мало, но дети такие открытые, непосредственные и всегда чувствуют хороших людей. Сейчас я с группой на прогулке, а так как на улице прохладно мы играем в подвижные игры, чтобы дети не замерзли. Ольга Георгиевна ушла в группу, а через час и мы пойдем, у малышей по расписанию обед и сон. Мы играем в паровозик, дети выстроились за мной, ухватили друг друга за талии и мы ходим по участку, тщательно обходя лужи, иногда останавливаемся, и кто-то из детей называет станцию, мы набираем в паровозик пассажиров и едем дальше. Мальчишки пытаются хулиганить и тормозить паровозик, девчонки смеются, но все дети включились в игру, главное двигаются, значит, не замерзнут, и после обеда быстро заснут. На очередной станции, меня окликает Наташа и просит наклониться к ней, мол, хочет секрет рассказать. Я наклоняюсь и вокруг нас собираются все дети.

- Там мужчина страшный стоит и на нас смотрит, - громко шепчет она, - давно стоит и наблюдает.

Про маньяков я слышала, сейчас эти преступления не скрывают и поэтому быстро задвинув малышню себе за спину, я осторожно иду к забору. Те вцепились в меня как клещи и кучкой идут за мной, нужно было их оставить, но разве сейчас возможно оторвать их руки от куртки. Мы медленно подходим к забору садика, и я вижу знакомого парня со шрамом, который с улыбкой смотрит на наше передвижение. Давно мы с ним не встречались, на качалку больше наездов не было, гопников я тоже не видела, да и забыла я о том случае, а теперь увидев его, вспомнила.

- Ты бросила школу? - Спрашивает он меня.

- У меня практика, - отвечаю я на автомате, - я в училище учусь....

Потом понимаю, что ему-то какое дело, я даже имени его не знаю, а он разговаривает со мной как со старой знакомой. Но тут дети и ругаться нельзя, да и не буду я выяснять отношения, смысла не вижу.

- Ты детей напугал, - тихо сказала я, - не подходи больше к забору, они такого по телевизору насмотрелись и теперь бог знает, чего придумывают, да и взрослые им страшилки рассказывают.

- Хорошо, я не специально, мимо проходил, случайно голову на детский смех повернул, а тут такая занимательная картина, - ответил он и, развернувшись, направился к остановке автобуса.

Проследив за его передвижениями, я посмотрела на часы и, пересчитав детей по головам, повернула их в сторону детского сада, прогулка окончена, нужно идти на обед. Дети мне вопросы не задавали, молча шли, но, у них память на такие события короткая, сейчас дойдут до группы, увидят игрушки и забудут о дяде со шрамом.

После этого случая, я до конца практики чувствовала во время прогулок на себе взгляд, даже к забору подходила, осматривалась вокруг, но никого не видела и откуда на меня смотрят? А может это я такая мнительная или это нервное, так вроде все нормально в жизни, учусь, хожу заниматься в качалку, бабушке помогаю, и откуда могло взяться нервное напряжение. Практика закончилась, и я перестала ощущать на себе взгляды, видимо переутомилась или мне показалось....

Еще два года спустя. Серафима.

Остановившись у высокого здания в центре города, где на первом этаже располагались офисы, как их сейчас называют, больших фирм, я все стояла и не решалась войти в него. Скоро мне надоело стоять, и, дойдя до лавочки, я присела. Может, не стоило сюда и приходить, ведь знаю, что зря, тогда зачем проделала такой путь? В одной их фирм работал мой биологический отец, начальником службы безопасности. Фирма занималась установкой систем безопасности, устанавливала так же надежные двери, решетки на окнах и сигнализацию, ещё содержала штат охранников, которые выполняли различные охранные функции, так гласила реклама этой фирмы. По мне так это были обыкновенные бандиты, которые в свое время ловко ушли от наказания, а сейчас открыли легальный бизнес и теперь гордо именуют себя бизнес элитой нашей страны. Где работает отец, я узнавала специально и адрес его новой квартиры знаю, обратилась к тренеру, он по своим каналам и нашел. Папаша живет с новой семьей в новом спальном районе, за это время он уже поменял третью квартиру и сейчас наслаждается элитным жильем в новом районе для бизнесменов. Я была только около его дома, в квартиру подниматься не планировала, да и напоминать о себе не хотела, просто посмотрела, как устроился папаша. Хорошо устроился, живет в тихом спальном районе рядом с парком, дом с охраной, консьержем, над входом видеокамеры, полицейский участок недалеко, а ещё рядом с домом построены гаражи. А самого папашу и его семью я видела полгода назад, случайно. Мы с бабушкой выходили из магазина, и уже подходя к автобусной остановке, увидели на парковке около ресторана прекрасную семейную картину. Папаша вышел из шикарной большой машины, открыл дверь, подал руку мадам в красивой шубе, а потом из задней двери машины выпрыгнул парень, подросток и они все дружной семьей направились в ресторан. Я бы ни за что не узнала его, не помню я папашу, его черты стерлись из моей памяти, а вот бабушка узнала и шепнула мне. И пока семья не зашла в ресторан, я внимательно рассматривала своего биологического отца. Он видимо чувствовал мой взгляд и даже пару раз обернулся, но мы стояли за остановкой и нас не так просто увидеть. Я не завидовала ни его машине, ни квартире в тихом спальном районе, я даже не испытывала к нему ненависти, мне было обидно за бабушку. Меня он бросил без зазрения совести, хорошо, что в детдом не сдал и на том спасибо, а маму свою он за что бросил, за то, что воспитала его, настояла, чтобы он окончил ВУЗ, одевала, обувала, кормила, ухаживала за ним, помогала ему, её-то за что? Бабушка не подала и виду, что расстроена, но я-то знаю, что ей тяжело смотреть на эту картину, уверена, ей обидно за меня, сына папаша воспитывает, по ресторанам водит, а меня как будто не существует. И тогда я сказала ей:

- Я очень рада, что живу с тобой, кто знает, как сложилась бы моя жизнь, если бы он не отказался от меня, не испытывай за меня обиды, я рада, что все случилось, как случилось.

- И я рада, что внучка у меня выросла благороднее и честнее чем сын, - ответила бабушка и больше мы никогда даже не упоминали его имени.

А вот сейчас мне пришлось о нем вспомнить. Бабушка болеет и врач сказал, что ей недолго осталось, я почему-то решила, что мой папаша должен прийти к ней и попросить прощения. И сейчас я сижу около здания, где находится его офис, и не могу заставить себя пройти туда, может не стоит ему говорить о болезни бабушки, он о ней столько лет не вспоминал, хотя я сейчас смалодушничала, пусть придет и попросит у своей матери прощенья, и она простит его. Даже самому отъявленному негодяю, нельзя отказывать в прощенье.

Собравшись с духом, я направилась к дверям здания. Офис фирмы, в которой работал отец, находился в левом крыле, я быстро нашла дверь с табличкой начальник службы безопасности и сразу толкнула её, чтобы не передумать. А у моего папаши даже секретарь имеется, женщина среднего возраста строго взглянула на меня и только открыла рот, чтобы спросить, кто я и зачем пришла, как я быстро преодолела расстояние до двери кабинета отца, и резко распахнув её, вошла. Папаша в деловом костюме рассматривал бумаги, он поднял голову и вопросительно уставился на меня. Не узнал, да и как это возможно, он видел меня последний раз в пять лет. Ручка двери начала поворачиваться, видимо секретарша наконец-то добежала и решила выпроводить меня, но я резко дернула дверь на себя и щелкнула замком, в дверь заколотили. Отец наконец-то очнулся и строго спросил:

- Ты кто такая и как смеешь закрывать двери?

Очень умная постановка вопроса ничего не скажешь.

- Очень рано у тебя папаша начался старческий маразм, - ответила я, - успокой свою секретаршу, если не хочешь публично обсуждать наши семейные проблемы.

- Серафима? - Переспросил он, его глаза сделались огромные, а рот от удивления открылся.

- Не забыл мое имя, значит ещё не совсем в маразме, думал, я тебя не найду или очень надеялся, что не буду искать?

Отец не стал отвечать на это вопрос, а нажав кнопку на телефоне, попросил секретаршу не беспокоить его. Стук в дверь прекратился.

- Ты зачем пришла, денег не дам, ты уже совершеннолетняя и сама можешь зарабатывать, - грозно сказал он.

Ну напугал, я чуть не рассмеялась ему в лицо, но я пришла сюда не из-за денег, а из-за бабушки.

- Правильно не давай, лучше гроб ими обклей, чтобы лежать было мягче, - ответила я, - я не за деньгами пришла, можешь успокоится.

- Ты мне что угрожаешь! - Воскликнул он и даже привстал с кресла.

Слышит только то, что хочет слышать, второе предложение прошло мимо его ушей.

- Сядь и успокойся, ты и так помрешь, никому ещё не удавалось жить вечно, - спокойно ответила я, - зачем мне тебе угрожать, когда конец все равно наступит. Бабушка болеет, врач говорит, что ей недолго осталось, не хочешь прийти попросить прощенья?

- Мне не за что просить прощенья, я работал, мне некогда было навещать её, но я ей звонил, - нагло соврал он.

- Конечно работал, у вахтера так много дел, что не проехать два квартала и не навестить родную мать, - скептически произнесла я.

- Я не вахтер! - Воскликнул он.

- Извини, папаша, ошиблась, ты главный вахтер.

- Не тебе меня судить! - Воскликнул он.

А вот сейчас я разозлилась. Подойдя к его столу, я оперлась на него руками и нависла над папашей:

- Нет, папаша, тут ты ошибаешься, я буду тебя судить, имею полное право, не ты ли под благовидным предлогом привел меня к бабушке в пять лет, а потом просто не пришел за мной. Ты даже не сказал, где похоронил маму, нам с бабушкой пришлось объехать все кладбища, даже камня на её могилу не поставил, а временный крест сгнил и упал, спасибо кладбищенскому сторожу, который ухаживал за могилой, а то она бы исчезла. Я желаю тебе такого же забвения, чтобы никто не поставил на твою могилу даже креста.

- Я работал! - Воскликнул он и попытался подняться.

Я уже успокоилась и отошла от стола и направилась к двери.

- Знала, что зря иду, и все-таки надеялась, что может перед смертным одром матери у тебя проснется совесть, и ты повинишься перед ней.

- Я приду сегодня вечером, - сказал отец.

- Поздно, я не впущу тебя в квартиру, а бабушке скажу, что ты героически погиб и посмертно представлен к звезде героя, пусть порадуется, что хотя бы в смерти ты не оказался подонком. - Сказала я, и, открыв дверь, вышла из его кабинета.

Секретарша стояла у своего стола и сверлила меня злым взглядом и где таких злых находят или новая жена отца специально для него таких секретарш подбирает, не доверяет мужу, боится, что молодая вертихвостка уведет такого ценного мужчину.

- Скажешь хоть слово, и я сломаю всю оргтехнику в твоем кабинете, - твердо заявила я, - можешь так яро не охранять, своего боса, такое ..... никому не нужно.

Видимо она поняла, что я не шучу, да и я была серьезна как никогда, и действительно сломала бы все в кабинете, попробовал бы папаша остановить меня. Я, конечно, не буду обманывать бабушку, что папаша погиб, она и не знает, что я к нему пошла, никто меня не просил, бабуля не вспоминает о сыне, это я по своей инициативе пришла сюда, но я папашу в квартиру не пущу, а будет стучаться, врежу ему между глаз и спущу с лестницы. Начальник службы безопасности, да он в руках гантели ни разу не держал, хотя начальнику и не положено драться, он бумажки перебирает и разрабатывает стратегию и тактику. Я даже улыбнулась, когда представила папашу в роли великого стратега.

Выйдя из здания, я втянула городской воздух и направилась к остановке, я в отпуске, взяла специально чтобы сидеть с бабушкой, сейчас она спит, медсестра сделала ей укол снотворного и проспит она ещё не меньше часа, я успею добраться до дома, переодеться и сделать вид, что никуда не ходила. Я работаю в детском саду, училище закончила с хорошими оценками, с работой проблем не было, в садах нехватка кадров, и я выбрала детский сад рядом с домом. У меня группа самых маленьких, а ещё я веду уроки физкультуры у подготовительной и старшей группы. Денег платят мало, но я девушка скромная, мне хватает, вот только бабушка заболела, пришлось срочно оформлять отпуск. До автобусной остановки я не дошла нескольких метров, как меня схватили сзади и зафиксировали. Я даже знаю, кто это сделал, такой грамотный захват невозможно забыть.

- Я только хочу поговорить, обещай, что не убежишь и выслушаешь меня, - прошептали мне на ухо.

Я только кивнула головой, меня развернули и прижали к груди. Я попыталась оттолкнуть этого бугая, но разве возможно сдвинуть такое большое тело. Но меня отпустили и немного отодвинули.

- Я не знал, что Андрей имеет дочь от первого брака, - проговорил парень со шрамом.

- Как тебя зовут, и почему ты называешь моего биологического папашу Андреем? - Спросила я, столько встречаемся, а все никак не могу узнать его имя, уверена, что он-то знает, как меня зовут.

- Меня зовут Артем, я сын хозяина фирмы, а Андрей женат на моей тете, - ответил он.

- Повезло папаше, он получил не только жену, но и карьеру, - ответила я, - так о чем ты хотел со мной поговорить?

- Я все слышал, сидел в комнате отдыха, когда ты говорила с Андреем, никто из нашей семьи не знал, что у него есть дочь от первого брака.

- А ты и твоя семья здесь причем? - Удивилась я, - думаю, что твоя тетя знала, она не могла не заметить детские вещи и игрушки, когда переехала к нему в квартиру.

- Игрушки, вещи, он, что даже твои вещи не перевез к бабушке? - Прошептал Артем.

- Не помню насчет вещей, мне пять лет было, но то, что старых игрушек у меня не было, это помню точно, я очень жалела о кукле с золотыми волосами, мама подарила на день рождения. - Ответила я. - Зачем я тебе все это рассказываю, это не касается вашей семьи, это касается только меня и биологического папаши.

- Почему ты называешь его биологическим отцом?

- Он только клетка, которая способствовала моему появлению, а больше ничего, я не могу вспомнить, чтобы он вел себя как отец, даже когда мама была жива, а потом просто вычеркнул меня из жизни, он и с сыном своим может так поступить, ему на всех наплевать. - Ответила я и начала разворачиваться в сторону остановки.

Меня остановили и опять развернули. Артем внимательно смотрел на меня, думает, я плакать буду? Может и буду, но только не сейчас и не перед ним, ночью поплачу, когда бабушка крепко заснет.

- Может, бабушке нужны лекарства? - Спросил Артем.

- Доктор сказал, что лекарства от старости ещё не изобрели, а лекарств от смерти нет, и не будет, - прошептала я, - не хочу больше видеть ни тебя, ни отца, никого из вашей семьи. Я хочу забыть о вас, если бы не бабушка, я бы не за что не пришла сюда.

- Сима, а может, стоит простить и забыть. - Спросил Артем.

- Я не злюсь ни на кого, я даже не завидую своему брату, мне только обидно за бабушку, он же её сын, - хотя, что я тебе говорю, ты тоже не невинный агнец, имея богатого отца, участвуешь в уличных драках? А ещё тот бандит, который пытался забрать у нас качалку.

- Это тоже мой дядя, но сейчас он не занимается захватами, он открыл пошивочный цех, - ответил Артем, - в тот день он обещал мне, что до драки не дойдет.

- Мне нужно домой, - сказала я и, развернувшись, пошла к остановке.

Меня никто не остановил, зачем мне знать, что хотел его дядя, это информация мне не к чему, я не хочу иметь с этой семейкой ничего общего.

Глава 4

Полгода спустя. Серафима.

Бабушка умерла через неделю после моего посещения биологического отца. Он так и не пришел к ней, хотя она до самой последней минуты ни разу не упомянула о нем, но ждала, я видела, как она прислушивалась к звукам на улице и на лестнице. Бабушка умерла тихо во сне, перед этим просила меня сильно не плакать, жизнь идет своим чередом, старые люди уходят, молодые остаются. Похороны мне помогли организовать женщины из совета ветеранов, а администрация города выделила немного денег. С депрессией я справилась, бабушка права молодым нужно жить дальше. Сейчас я работаю все в том же детском саду, сделала небольшой ремонт в квартире, собрала все бабушкины хорошие вещи и отнесла в церковь, батюшка сказал, что прочтет за бабушку молитву. Вечерами я хожу все в ту же качалку, что же касается личной жизни, то у меня её просто нет. Общаюсь с парнями из качалки, иногда встречаюсь с Леной и на этом все. Сегодня у меня вечерняя смена, в семь часов, закрыв группу и предупредив сторожа, что я ухожу, направилась домой. На улице зима, холодно и темно, а ещё скользко, я еле двигаюсь по узкой тропинке. Я уже видела угол своего дома, когда дорогу мне преградили два типа. Ничего хорошего от такой встречи ожидать не приходится, в городе развелось много наркоманов, которые могут и убить за небольшую сумму денег, лишь бы на дозу хватило. Они даже не стали мне ничего предлагать, а сразу напали. Один пытался схватить мою сумку, но ремешок её был перекинут через голову и плечо, и её просто так не снять. Я оттолкнула одного и он, покачавшись, упал в снег, второй пытался напасть с другой стороны, но я ударом ноги тоже уложила его и сразу побежала к дому, но парни быстро встали на ноги и я услышала быстрые шаги за спиной, прибавить скорость я не могла, слишком скользкая дорожка, если я упаду, то меня просто добьют ногами. Добежав до угла дома, я прислонилась к стене и стала ждать, денег у меня в сумке мало и разумнее было бы бросить её и убежать не думаю, что они стали бы преследовать меня, но я не могла допустить, чтобы два обдолбанных наркомана вышли победителями из этой схватки. Парни напали на меня, молча, они вообще не разговаривали или не хотели привлекать внимание, либо уже до такой степени наркотики поразили их мозг, что человеческого у них осталось очень мало, только инстинкты. Но, несмотря на то, что они больше походили на зверей, бились они отчаянно, хотя силы у них были уже не те, удары наносили, но слабые, хотя может я так чувствовала через зимнюю одежду. Одного я вырубила точным ударом по коленке, он свалился и застонал, ну хоть какие-то звуки. Второй не обращая внимания на своего партнера, все нападал и нападал на меня, он умело уворачивался от моих ударов и я как не старалась, не могла нанести решающий удар. Я тоже уворачивалась от его ударов, но у меня было мало пространства для маневра и поэтому несколько раз его удары по касательной достигали меня. Послышался визг тормозов, прямо напротив нас остановилась милицейская машина, наркоманы попытались обогнуть её и убежать, но выскочившие из машины милиционеры, быстро схватили и завернули назад руки. Один милиционер подошел ко мне и, взяв мое лицо за подбородок, повернул его сначала одним боком, а потом вторым.

- Наркоту не поделили? - Спросил он.

- Нет, мою сумку, - ответила я и отвела его руку.

- Там денег, что ли много, что ты так отчаянно её защищала? - Усмехнувшись, спросил он.

- Нет денег там мало, но сумка моя и я не намерена отдавать её обдолбанным отморозкам.

- Ты едешь с нами, нужно снять показания, - твердо заявил милиционер.

Хорошо, что меня не посадили вместе с наркоманами, а грубо засунули на заднее сиденье и прижали с двух сторон. До участка ехали медленно, милиционеры молчали, я же думала, что завтра мне на работу, а меня неизвестно когда выпустят из участка, да и выпустят ли вообще.

В участке меня сначала отвели в кабинет следователя, а наркоманов отправили в клетку. Молодой следователь, посмотрев мои документы, начал расспрашивать меня об инциденте. А что рассказывать, они напали, я ответила, хорошо, что у наркоманов силы мало, а то лежала бы уже на морозе с пробитой головой или отбитыми почками и замерзала бы, потому что порядочные граждане после наступления темноты на улицу стараются не выходить, боятся.

Молодой милиционер не поверил, что два наркомана могли ни с того ни с чего напасть на девушку, идущую по улице и позвав двух коллег начал проводить досмотр моей сумки. Не найдя ничего подозрительного он велел мне снять верхнюю одежду и осмотрел её, а когда он приказал мне раздеться прямо в его кабинете, я сложив руки на груди вопросительно посмотрела на него. Хорошо, что старший коллега, подсказал ему, что раздевать девушку в присутствии мужчин нельзя, досмотр должен происходить в отдельной комнате и в присутствии милиционера одного со мной пола. Меня отвели в отдельный кабинет и позвали женщину, необъятных размеров, которая зычным голосом приказала мне раздеваться до трусов, а когда придет доктор, то он осмотрит меня внутри. Я не стала спорить и сопротивляться, да и смысла в этом не видела, разделась до нижнего белья и села на стул. Мою одежду вынесли из кабинета на тщательный досмотр. Принесли её через несколько минут и, положив на стол, приказали ждать доктора и пока не одеваться. В кабинете холодно, и я натянула на плечи кофту, и долго они ещё будут мучить меня? Доктор появился только через полчаса и взглянув на мои руки и ноги, махнул рукой и сказал, что я могу одеваться, признаков наркомании у меня нет и зачем его вызвали, говорил его взгляд. Я натягивала носки, когда дверь кабинета распахнулась, и появился Артем, он так зыркнул на доктора, что тот выбежал из кабинета.

- Ты не мог бы отвернуться, - сказала я, поворачиваясь к нему спиной и натягивая брюки.

Как он узнал, что я здесь и зачем вообще появился? Очень хотелось задать эти вопросы, но я не хотела сейчас ни с кем разговаривать я была зла на всех и на милиционеров и на доктора и даже на Артема, который сверлил мою спину взглядом и не собирался выходить из кабинета.

- Сима, ты не пришла домой и я начал опрашивать соседей, старушка с первого этажа рассказала, что слышала шум драки, она же и вызвала милицию, а когда уехала милицейская машина, все стихло, - тихо заговорил Артем, - я не думал, что эти идиоты начнут подозревать тебя в торговле наркотиками.

Я молчала, мне вообще не хотелось об этом говорить, как работают мозги у милиционеров мне не понять, почему они не верят, что есть честные люди, которые вечером возвращаются с работы. Одевшись, я обогнула Артема и вышла из кабинета. Моя верхняя одежда и сумка осталась в кабинете следователя, вот туда я и направилась и, открыв дверь, увидела не только следователя, но и пожилого мужчину очень похожего на Артема, он стоял у стола следователя и выговаривал ему, отчаянно жестикулируя руками.

- Одевайся и Артем отвезет тебя домой, - увидев меня, холодно произнес мужчина, - заявление о нападении напишешь завтра.

- Вы кто? - Поинтересовалась я.

Мужчина опешил на несколько секунд, а милиционер усмехнулся и с интересом уставился на меня.

- Он заявил, что является твоим родственником, - ответил за мужчину следователь.

- Моя единственная родственница умерла полгода назад, - ответила я и, надев пальто, протянула руку за сумкой, - надеюсь, все мои вещи целы, - спросила я следователя.

Мои слова его обидели, он поджал губы, но отвечать не стал.

Взяв сумку, я направилась к выходу, на улице стоял Артем, увидев меня, он попытался взять меня за руку, но я осторожно отошла на несколько шагов.

- Ты не хочешь познакомиться со своим братом? - Раздался за спиной голос мужчины из кабинета, то, что это отец Артема, я догадалась, уж очень они похожи.

- А что я ему скажу? Здравствуй брат, я твоя старшая сестра, которую отец выкинул из жизни, когда женился на твоей маме. И как он будет себя чувствовать? Пусть лучше живет спокойно и восхищается своим отцом.

- Он и твой отец тоже, - ответил мужчина.

- Ему об этом напомните при случае. Для меня он только биологическая клетка, отца из него не получилось, не судьба, - ответила я и пошла к дому.

За мной никто не пошел мужчины сели в машину и уехали, наверное, обиделись, так я не просила их приезжать в милицейский участок. Я так устала, что даже забыла поблагодарить их за свое освобождение, поблагодарю в следующий раз, а он обязательно будет, в этом я не сомневалась. И что им от меня нужно, решили признать меня членом семьи, но я этого не хочу, они для меня чужие люди и с чего вдруг у них совесть проснулась, у отца спит беспробудным сном, а у них вдруг проснулась? Странно все это.

Дома я долго отмокала в ванной, очень хотелось смыть с себя запах участка. Одно я поняла, милиционерам не нужно мое заявление, они не хотят заниматься такой мелочевкой, за поимку наркоманов ордена не дают, вот если они обезвредят банду или поймают киллера, тогда можно покалывать дырки для ордена и звездочек на погоны. А может и хорошо, что мне больше не придется идти в милицейский участок, видеть эти рожи не хочу, они не верят в честных людей и не считают нужным их защищать.

Глава 5

Три месяца спустя. Серафима.

На улице ранняя весна, но к вечеру холодает, и многочисленные лужи покрываются тонкой корочкой. В одной такой луже, я и увидела котенка, который пытался по тонкому льду добраться до края лужи, но маленькие лапы разъезжались и он так жалобно мяукал. Я попыталась дотянутся до него рукой, но рост не позволил и тогда подумав, что лужа не глубокая, я наступила туда и тут же провалилась по самую щиколотку. Схватив котенка, я быстро пошла домой, в ботинке хлюпало, мокрые брюки прилипли к ноге и я начала замерзать. Дома положив котенка на пол, я быстро стащила ботинок и начала снимать ботинки и брюки. А потом мы вместе с котенком принимали горячую ванную, как ни странно он не сопротивлялся и даже не пытался вырваться. Я вымыла его своим шампунем, а потом, завернув в полотенце положила на теплую батарею, где он сразу же и заснул, я же прибавив кипятка ещё долго грелась. Завтра выходной и можно поспать, схожу в магазин и куплю все для кота, пусть живет, все какое-то живое существо. Будет встречать меня с работы, а то я совсем одна. На личную жизнь нет ни желания, ни времени, у меня уже половина одноклассниц замуж собираются, а я ещё даже с парнем ни разу не целовалось. В школе парня подходящего не нашлось, а в училище одни девчонки учились, парни из качалки на меня как на девушку не смотрят, я для них друг и боец, в общем, верный товарищ, а с товарищами не целуются и на свидания не приглашают.

Утром у меня щипало в горле, но я выпила витаминов и чаю с лимоном, посчитав, что этого вполне хватит. На улице светило яркое солнце и я, не подумав о том, что весной погода обманчива, надела весеннюю куртку и легкие ботинки. Из магазина я пришла дрожащая от холода, солнце конечно хорошо, но при этом дул сильный холодный ветер. До конца дня, я согревала себя, пила чай с лимоном, витамины и лечила котенка от глистов и блох. А вечером мы вдвоем легли спать, завтра нужно подготовится к рабочей недели, а ещё не плохо было бы купить таблеток от горла, а то я все выпила.

Утром я уже не могла поднять голову от подушки. У меня был сильный жар, голова раскалывалась, а в горле засели раскаленные шипы. Кое-как добравшись до кухни, я выпила таблетки от температуры, налила котенку молока и почти ползком добралась обратно до кровати. Мне снились очень тяжелые сны, сначала я видела маму, только без лица, я не помнила её лицо, но я знала, что женщина, стоящая передо мной мама, он что-то говорила мне, успокаивала, а я кричала, звала её. Потом пришла бабушка, она тоже успокаивала меня, а когда она взяла маму за руку и стала уводить её я начала плакать и звать их. А потом мне стало холодно, я дрожала и куталась в одеяло, но оно не согревало, мне казалось, что меня засыпали холодным снегом и у меня нет сил раскопать себя. Я провалилась в тяжелый сон, а когда проснулась, за окном было темно. Воскресенье я проспала, но на работу завтра пойти не смогу, слабость по всему телу, да и детей нельзя подвергать опасности заражения. Дойдя до телефона, я набрала домашний номер заведующей детского сада и объяснила ситуацию. Она посочувствовала мне, просила лечиться, а на работе они как-нибудь выкрутятся. Положив коту корм, я выпила остатки таблеток и опять легла в кровать.

Дальше мои сны были на грани реальности. Сначала меня бросило в жар, потом в холод, потом я чувствовала на своем теле руки, которые переворачивали меня. Помню, я просила пить и мне давали воду, а когда я говорила холодно меня прижимали к чему-то горячему, и ещё помню что плакала, звала бабушку и маму, жаловалась им, что осталась совсем одна. Мой бред продолжался довольно долго, а потом стало тепло, и я заснула спокойно без сновидений.

***

Еще до того как полностью проснутся я поняла, что в кровати лежу не одна, меня прижимают в большому, твердому и горячему телу. Я знаю, кто лежит у меня за спиной и в связи с этим в голове возникает сразу множество вопросов. Как он сюда попал? Как открыл дверь? И как вообще узнал о моей болезни? Пока я решала, какой вопрос задать первым, меня плотнее придвинули к горячему телу и зашептали на ухо:

- Ты не вышла на работу, твоя начальница сказала, что ты заболела простудой, а твой замок на двери может открыть даже школьник, так что я легко попал внутрь. А лежу я в твоей кровати только потому, что тебе было холодно, я согревал тебя.

Он лежал в одних трусах, да от его тела было действительно тепло, но ещё я чувствовала его возбуждение. Не совсем же я дремучая в интимных вопросах.

- А там что? - Тихо спросила я пытаясь отодвинуться от Артема.

- Я только грею тебя, все остальное будет, если ты дашь согласие, находясь в трезвом уме и твердой памяти, - прошептал он и немного отодвинулся от меня.

Нащупав на полу свой халат, я начала подниматься, голова все ещё болела, да и слабость в теле, но меня звали естественные нужды, не пойдет же Артем со мной в туалет, так что придет хоть по стеночке, но добраться до нужной двери.

- У тебя в холодильнике совсем нет продуктов, - сказал Артем, присаживаясь на кровати и потягиваясь, - чем ты питаешься?

- Не до еды было, с кровати бы встать, - ответила я и держась за стену пошла в сторону туалета.

- Отнести тебя? - Предложил Артем, наблюдая за моими передвижениями.

- Так я вроде не инвалид, сама дойду.

- Ты сейчас качаешься как простынь на ветру, того и гляди упадешь.

- Я дойду мне не к спеху, - ответила я и прибавила шаг.

В туалете я пробыла долго, умылась, расчесала волосы, поменяла нижнее белье. Делала все, не спеша, торопится мне некуда, да и сил бегать нет, шатало в разные стороны, приходилось периодически хвататься за стены. Видимо я так затянула процесс принятия водных процедур, что в дверь начали стучать и просить меня сказать хотя бы слово. Пришлось сказать, что я уже выхожу и нечего так стучать, двери на соплях держатся. Артем что-то пробурчал про очень самостоятельных девиц, которые не хотят принимать помощь.

Как только я вышла из ванной, меня нагло подхватили на руки и понесли на кухню. Артем сгрузил меня на стул и поставил передо мной тарелку с наваристым борщом. От запаха у меня чуть слюна не закапала.

- Откуда такая роскошь? - Спросила я, съев пару ложек.

Мама передала, сказала, что во время болезни нет лучшей еды, чем наваристый борщ, - ответил Артем. - Ты не умеешь готовить?

- Умею, только для одной себя это делать лень и поэтому я ограничиваюсь только простыми блюдами, - ответила я, - тебе, зачем это знать?

- Потом скажу, - отмахнулся он.

Мне почему-то не понравился его тон, и вопросы его не нравятся, что он от меня хочет? Воспылал нежными чувствами? Вот только мне этого сейчас не хватало, да и не нравится он мне, хотя поблагодарить его за помощь нужно обязательно, человек старался, грел меня своим телом, борщ от мамы принес.

- Артем спасибо тебе за заботу, - сказала я, отодвигая пустую тарелку, - но давай поговорим сейчас, а не потом.

- Я хотел бы отложить этот разговор, знаю что ещё не время, но раз ты настаиваешь, - ответил он, и подхватив меня на руки, понес в комнату.

Он посадил меня на кровать, сам сел рядом и обнял за талию, что-то мне подсказывает, что разговор мне не понравится и поэтому он надежно зафиксировал меня, чтобы я не натворила глупостей.

- Прости меня Сима, но я уже не смогу тебя отпустить, - прошептал он, - понимаю, что нежных чувств у тебя ко мне нет, но я готов ждать.

Несколько секунд я переваривала информацию, это он мне в любви признался? Довольно оригинальный способ или он признал меня членом семьи и теперь не выпустит из поля зрения. Я конечно рада, что у меня наконец-то появилась семья, только зачем она мне сдалась сейчас, когда я уже привыкла жить одна и не перед кем не отчитываться.

- Это ты в любви мне признался? - Решила уточнить я.

- И в любви тоже, - ответил Артем, - я не смогу без тебя и даже понимая, что ты можешь не ответить мне, все равно не отпущу, не смогу...

- Ну слава богу, а то я подумала, что меня признали полноправным членом семьи и теперь ждут от меня действий направленных на увеличение её благосостояния. Только с меня взять нечего, я нищий воспитатель.

- Ты о чем говоришь, какое благосостояние? - Спросил Артем.

- А ты о чем говоришь! - Воскликнула я, - кем ты себя возомнил, как это ты не сможешь меня отпустить, ты кто мне, возомнил себя моим спасителем или решил, что я не смогу тебе отказать, потому что за меня некому заступится?

- Я же сказал, что ещё рано об этом говорить, - только и сказал Артем.

- Уходи Артем, - устало сказала я, - я боюсь наговорить тебе много неприятных слов, нет, жалеть потом я не буду, но что-то мне подсказывает, что я только зря буду сотрясать воздух.

- Правильно мыслишь, - только и ответил Артем, вставая, - ты можешь кричать, бить кулаками, все, что твоей душе угодно, я все равно не отпущу.

Он ушел, а я ещё полчаса злилась. Потом, немного успокоившись, легла на кровать и начала думать. Я ведь совсем не знаю мужчин, и как мне избавится от его пристального внимания. До самого сна мне так и не пришла в голову умная мысль, так и заснула, не зная, что делать с признанием Артема? Он конечно парень заботливый, и может понравился бы мне со временем, узнай я его лучше, но я считала, что если и сойдусь с парнем, то на своих условиях. Вот такое у меня виденье отношений, не поручусь, что оно верное, но я так видела их и отступать от этого не собиралась.

Глава 6

Неделю спустя. Серафима.

О психологии и поведении мужчин я решила поговорить с тренером. Нужно было видеть его вытянутое лицо, когда я попросила его рассказать об основных привычках мужчин, а ещё поделится знаниями об отношениях между мужчинами и женщинами. Валерий Семенович думал довольно долго, а потом выдал мне несколько основных положений из своего опыта и опыта своих друзей.

- Мужчины в основном страшные собственники, - сказал тренер, - они хотят, чтобы весь мир крутился только вокруг них, и женщина думала только о нем, о единственном мужчине.

- Так это эгоизм, - сказала я.

- И эгоизм тоже имеет место быть, - ответил Валерий Семенович, - и ещё мужчины не любят ждать и стоять в очереди, они не любят когда их сравнивают с другими мужчинами и не уважают доступных женщин, пользоваться пользуются, но уважать их никогда не буду, и не свяжут с ними свою судьбу.

- Страшная картина получается, это чтобы привлечь мужчину, нужно быть скромной, всю себя отдавать мужчине, жить его интересами и напрочь забыть о себе, - ответила я, - а мужчине не надоест такая покорность и самопожертвование?

- Надоест рано или поздно, и он начнет изменять с доступными женщинами, но всегда будет возвращаться к своей скромной и страстно обожающей его подруге. Так и будут жить, - ответил тренер.

- Значит, чтобы избавится от парня, нужно быть доступной стервой и каждого последующего мужчину сравнивать с предыдущим, - заключила я.

Я думала, что лицо тренера не может вытянуться ещё больше, но оно вытянулось, а ещё, у него глаза были чуть ли не на лбу, он шевелил губами, но слов я не слышала.

- Ты чего удумала? - Спустя несколько минут, спросил тренер.

- Начну развлекаться и менять парней как перчатки, думаю, ребята из качалки не откажутся меня сопровождать в ночные клубы или бары, буду изображать доступную стерву, - ответила я, - вот только денег немного подкоплю, куплю себе пару развратных шмоток и в путь.

- Тебя кто-то домогается? - Спросил Валерий Семенович.

- Не то что бы домогается, он заявил, что отпустить меня не сможет, но может подождать, - ответила я, - а я хочу, чтобы он сам от меня отказался.

И вот тут тренер начал громко смеяться, у него аж слезы из глаз брызнули.

- Ты попробуй, конечно, может тебе понравится быть стервой, но я уверен, что это не сработает, - улыбаясь, сказал тренер, - а мне очень хочется посмотреть, что из этого получится.

- Посмотрим! - Воскликнула я и, попрощавшись с тренером, вышла из качалки.

Он ещё и смеется надо мной, я конечно наивная в некоторых областях жизни, но я быстро учусь.

Три месяца спустя. Серафима.

Денег на развратные шмотки удалось накопить только к лету, я купила себе платье с открытой спиной и пару блузок с открытыми плечами, а ещё были туфли на высоком каблуке и обтягивающие брюки стречь, которые только вошли в моду. Пришлось сесть на жесткую диету, но ничего я девочка привычная, объедаться не привыкла. А дальше началось самое интересное, ребята из качалки очень удивились, когда я попросила сводить меня в ночной клуб, но не отказали, видимо решили позабавиться за мой счет. Только они не на ту напали, если я что решила, то обязательно добьюсь и ещё я очень быстро умею приспосабливаться к обстановке. Спустя месяц я уже посещала клубы без сопровождения, у меня появилось много клубных подруг и друзей, и я ловко могла раскрутить парня на пару коктейлей. Я не пила алкоголь вообще мне не нравился его вкус и состояние похмелья, но чтобы поддержать имидж стервы, я все равно раскручивала парней на коктейли. Я делала только вид, что доступна, все, что я могла себе позволить это только целоваться, а если парень хотел большего, приходилось либо убегать, либо вырубать пьяного мужика и опять убегать, но чаще я применяла первый способ. В конце лета мне до отрыжки надоел этот образ жизни, от клубов и пьяных рож тошнило, все одно и то же, и даже фразы у парней не блещут разнообразием.

***

Пять утра воскресенья, я возвращаюсь пешком из клуба, на улице конец августа, но погода ещё радует солнцем и теплом, завтра на работу. Вот уже который раз мне приходит мысль, а не бросить ли мне все это и вечерами просто сидеть дома. Нормального парня в клубе все равно не найдешь, мужчины в клубах тоже ищут разовые развлечения, я себя уважаю и не хочу быть девушкой на ночь, спасибо бабушке она меня правильно воспитала. Уже подходя к дому, я остановилась, чтобы найти в сумке ключи, когда меня схватили со спины и зафиксировали.

- И почему я всегда пропускаю твой приход? - Спросила я, не оборачиваясь.

- Я знаю секрет, - шепчет мне на ухо Артем. - Нагулялась стрекоза, лето уже заканчивается, а ты все никак не успокоишься, может уже хватит мне психику расшатывать?

- А ты психуешь?

- Если бы ты знала как, всю стену кулаками ободрал, - ответил он и отпустил меня.

- Я спать хочу, поговорим позже, - отвечаю я и иду к подъезду.

Но Артем не собирался уходить, он шел за мной, дыша мне в затылок. И чего, спрашивается, психует? Я ему ничего не обещала, да и кто он такой, чтобы верность ему хранить, не нравится, так его никто не держит. Зайдя в квартиру, я первым делом отправилась в душ, нужно замочить платье и смыть себя запах винных паров, а потом спать. Когда я вышла из душа, с кухни шел запах свежее сваренного кофе, а у меня кофе нет совсем, я его не люблю, он что уже у меня в квартире побывал, я же с прошлого раза так замки и не сменила, и что у меня красть? Мебель такой антиквариат, что по ней давно помойка плачет, вещей у меня мало, драгоценностей нет совсем, ну если только старый телевизор и подшивка газет за пять лет...

- Я кофе пить не буду, иначе не засну, - сказала я, заходя на кухню, - да и не люблю я его, мне больше чай нравится.

- Это я для себя сварил, мне нужно сегодня ещё кое-что сделать, - ответил Артем.

- Вот и хорошо, я спать, а ты можешь делать что хочешь, только дверь захлопни, когда будешь уходить.

Как только я легла на кровать, сразу же провалилась в сон. Мне снились огни бара, музыка и извивающиеся на танцполе тела. Видимо нужно все-таки завязывать с клубами, а то уже и во сне снятся.

***

Меня нежно целовали в шею, горячее тело прижималось к моей спине, а кончики пальцев гладили живот. И когда он умудрился меня раздеть, я всегда сплю в пижаме, ведь отчетливо помню, что одевала её.

- Сима, я обещал тебе, что все произойдет только с твоего согласия, - прошептал он, - если ты сейчас скажешь нет, то как бы мне тяжело не было, я встану и уйду.

- А если я скажу да, ты никогда уже не отстанешь от меня, - ответила я.

- Наивная, я бы и так тебя никогда не отпустил, скажешь ты сейчас да или нет, - прошептал он, - ну погуляла бы ты ещё пару месяцев, попсиховал бы я, побил бы стену кулаками, но ничего бы не изменилось. Я когда тебя в автобусе ОМОНА в бессознательном состоянии держал, уже тогда знал, что не отпущу никуда и никому не отдам.

- Я помню только крики, а кто меня держал, не помню....

- А представь, каково мне 20 летнему парню было осознавать, что я запал на 15 летнюю девочку, я два года с собой боролся, думал, пройдет, а потом увидел тебя во дворе детского сада и понял, что не прошло и до конца жизни не пройдет. Не отпущу, можешь хоть на голове стоять.

- Это ты мне так в любви сейчас признался? - Спросила я.

- Люблю тебя девочка моя строптивая, - прошептал он и прижался к моим губам...

- Не могу ответить тем же...

- Завоюю, обольщу, соблазню и так далее, но не отпущу, прости милая, не смогу отпустить.

КОНЕЦ

P.S. ГГ живут в любви и согласии по сей день. У них двое детей и Сима до сих пор работает воспитателем в детском саду. Спасибо, что дочитали до конца.

Про второстепенных героев знаю мало, на данный момент старшее поколение уже покинуло этот мир, поэтому ничего о них не пишу, о покойниках либо хорошо, либо ничего.

Комментарии: 27, последний от 18/03/2020. © Copyright Беляцкая Инна Викторовна (inna-golubeva2.golubeva@yandex.ru) Размещен: 17/10/2015, изменен: 17/10/2015. 64k. Статистика. Рассказ: Проза ПОВСЕДНЕВНОСТЬ. МИНИ РАССКАЗЫ Иллюстрации/приложения: 1 шт. Скачать FB2		Оценка: *7.888** Ваша оценка:
Аннотация: Мини рассказ о нашей жизни, ЛЛ без подробностей.

Беляцкая Инна Викторовна : другие произведения.

Не смогу отпустить. (написано в 2015 году)