Взяв в руку очередную керамическую кружку, я покрутила её. Какой рисунок нанести на светлую поверхность кружки, я уже знала, что-нибудь абстрактное и необычное. Чем интереснее рисунок, тем больше заплатят, хотя все равно это будут копейки. Поставив кружку на стол, я повернула голову к окну, за окном лето, на небольшом пятачке зеленого газона мальчишки играют в футбол, кричат, машут руками, пытаются не запутаться в длинных ногах и попасть по мячу. Странно. Я уже совсем не помню, какой вид из окна нашей с отцом комнаты, и когда я пришла к тому, что соседка, по сути чужая мне по крови женщина, оказалась самым родным и близким человеком на земле. Она единственная женщина, которая заботится обо мне рассказывает о жизни, следит за тем, поела я или нет, подсказывает, когда нужно надеть шапку и ещё много всяких мелочей, которые должна делать мама, в крайнем случае, папа, но никак не соседка по квартире. Я совсем переехала в её комнату, даже вещи все здесь, как-то незаметно для себя, я перенесла их сюда по одной и теперь они аккуратно разложены в старинном комоде, здесь у меня есть раскладное кресло, теплое одеяло и мягкая перьевая подушка. Но самое главное в этой комнате живет женщина, заменившая мне родителей и отдавшая мне свою любовь и нежность. Спасибо ей большое за то, что она показала мне, какая должна быть семья. Наверное, все это было предопределено ещё до моего рождения, и не встреться на моем пути тетя Ольга, жизнь у меня была бы серой, а может и черной.
Моя родительница, молодая, симпатичная и амбициозная девушка, приехала в большой город, чтобы окончить престижный ВУЗ и устроить личную жизнь. Возвращаться в родной городок на западе нашей страны она не собиралась, не для того родительница приложила максимум усилий чтобы потом получив диплом о высшем образовании вернуться в городок, где по утрам слышен крик петухов и по улицам ходят коровы и козы. Она окончила школу с золотой медалью, отказывала себе в маленьких радостях, запирала себя дома и грызла "гранит науки", вместо того, чтобы бегать как все девчонки на танцы и ходить на свидания. Она уже в школе знала, что не стоит размениваться по мелочам и игнорировала местных "женихов".
Но когда уже вожделенный диплом был почти в кармане, принц на белом коне, который бы избавил родительницу от распределения в один из провинциальных городов нашей необъятной страны, все ещё на горизонте не наблюдался. Где-то родительница ошиблась, видимо очень тщательно выбирала, хотела найти самого лучшего, вот только лучшие не желали брать в жены провинциалку, а остальных, не самых лучших, быстро расхватали ушлые подружки, оставив родительницу с носом. И тогда моя родительница решила захомутать женатого мужика, моего отца. Где они познакомились, я не знаю, да и кто бы мне рассказывал. Историю знакомства родителей, я знаю по обрывкам пьяных разговоров отца и от его сына от первого брака Алексея, которому на момент развода родителей было 9 лет, и он прекрасно все понимал.
Папаша в то время работал в военной прокуратуре, был молодым и подающим надежды специалистом. Как уж родительница взяла его в оборот, и какие приемы использовала, я не знаю, но успела она вовремя, кольцо на пальце и диплом появились у неё одновременно. После развода отец переехал в комнату в ближайшем пригороде, оставив бывшей жене и сыну двухкомнатную квартиру, и родительнице ничего не оставалось, как переехать с ним в пригород и жить с соседкой. Правда комната была довольно большая, 20 квадратных метров, высокие потолки и два больших окна, но это был пригород, а не город, жить в котором она мечтала ещё со школы. Первые годы родительница надеялась, что отец как-то решит проблему с жильем, и они будут жить в большом городе в отдельной квартире. Но родилась я, а проблема с жильем все не решалась.
До пяти лет, я мало обращала внимания на родительские скандалы и злые разговоры на кухне, а потом я просто старалась не попадаться им на глаза, когда они начинали ругаться, тогда меня и забирала к себе в комнату тетя Ольга, иногда я и ночевала у неё.
- Дарина, - отвлек меня от размышления голос тети Ольги, я повернула голову к двери и улыбнулась милой женщине.
- Опять приходил участковый, я не стала тебя звать, мы попили чаю на кухне и он ушел, - сказала тетя Ольга.
- И что ему от меня нужно, работаю, учусь в подозрительных компаниях не замечена, вот же прилип клещ.
- А к кому ему прилипать, - ответила тетя Ольга, - в нашем доме живут только старики да старухи. Наш дом единственный, где живут по несколько семей в одной квартире, все остальные дома уже расселили, а нам квартиры не дадут, будут ждать, когда мы все перемрем. Ты единственная молодая девушка, остальные такие же древние ископаемые как я, каждый живет и надеется, что сосед помрет раньше, и он сможет занять его комнату и пусть он проживет после этого совсем немного, но зато будет единственным хозяином на кухне и в сортире.
- Неужели все соседи так живут? - Спросила я.
- Все и не сомневайся, за многие годы жизни, соседи так надоели друг другу, что уже давно не здороваются по утрам.
- Тогда я рада, что соседствую с вами.
- А я как рада! Бог не дал мне детей, но дал тебя и я благодарна ему за это, - ответила тетя Ольга и ушла на кухню.
Видимо не хочет показывать мне свои слезы, это я должна благодарить всех богов или кто там есть наверху за тетю Ольгу. Как бы я жила без неё? Может уже и не жила бы.
Что касается участкового, который раз в неделю приходит и справляется о моей жизни у соседки, я даже не злюсь на него, он выполняет свою работу. К отцу он не приходит, может потому, что папаша редко бывает дома, а когда появляется, то в трезвом состоянии его застать практически невозможно. А участковому нужно каждую неделю в мое дело подшить справку, вот он и приходит к тете Ольги, у кого же ещё спрашивать? Как на меня завели это дело, история отдельная. Я состою на учете в детской комнате милиции. Как я докатилась до этого? Это уже история мой жизни после восьми лет. И за это нужно сказать спасибо моей родительнице. Она все-таки запилила отца и он уехал в одну из горячих точек. В то время следователи военной прокуратуры были там очень нужны, только дураков ехать туда, где стреляют, было очень мало. Не знаю, что пообещали отцу за эту длительную командировку, но видимо отец рассчитывал после возвращения удовлетворить запросы молодой супруги. Он уехал, а через полгода моя родительница нашла себе вдовца с деньгами, который пообещал ей "небо в алмазах". Здраво рассудив, что лучше синица в руке, чем журавль в небе, она оформила развод. И как-то быстро у неё это получилось, причем отец как я потом узнала, был не в курсе того, что стал свободным человеком. Деньги решают все, и очень быстро мама освободилась от опостылевшего мужа и вышла замуж за богатого вдовца. Я не входила в планы вдовца, он хотел получить женщину, а насчет ребенка договоренности не было. И родительница, недолго думая сдала меня в детдом. Вот так в 9 лет я попала в социальное учреждение, и это при живых родителях. Хорошо, что детдом находился недалеко от нашего пригорода, и это спасало меня в самое тяжелое время, когда я осознавала, что меня просто выкинули, как нашкодившего щенка.
В детдоме, я провела год и семь месяцев, пока меня ни забрал отец, вернувшийся из горячей точки. Он три месяца не мог разобраться в ситуации и если бы не тетя Ольга, которая просто заставила его поехать в детдом и забрать меня, сидеть бы мне в этом учреждении до совершеннолетия. Такую школу жизни, которую я прошла за эти год и семь месяцев, не пожелаю даже врагу. В экстренных ситуациях дети очень быстро становятся взрослыми и уже через месяц метаний и тяжких дум, я поняла, что никому кроме меня самой не нужна. В детдоме было голодно и холодно, поварихи и администрация этого заведения тащили из кухни продукты, аж спина трещала, нам же доставались жалкие крохи. На отоплении и горячей воде экономили и потому мы постоянно мерзли, хорошо, что с вещами проблем не было. Новой одежды мы не видели, донашивали за старшими воспитанниками, но никто не роптал, есть, что надеть и хорошо. Первый раз я сбежала через месяц спасибо мальчишкам, показали дырки в заборе и тропы через лес. Тетя Ольга накормила меня, искупала и уложила спать, а утром пришел участковый и, схватив поперек туловища, уволок в машину, где меня уже ждали воспитатели детдома. Как ни странно, меня не наказали, а только объяснили, что если я хочу погулять, то должна выполнить несколько правил. Главное правило, я должна появиться на завтраке, а обед и ужин можно не посещать. Ночевать в комнате необязательно, но на завтраке я должна быть, чтобы медицинский работник меня осмотрела и посчитала. Ещё нельзя приносить с собой в детдом еду, все съедать за пределами учреждения, и желательно не распространятся, где я была и что делала. И я начала выживать. Еду, мы доставали разными способами, воровали, попрошайничали, иногда оказывали мелкие услуги бандитам. Записку отнести, пакет передать или проследить за кем-нибудь, лишь бы добыть кусок хлеба, а если получалось достать банку тушенки - это был праздник. Через два месяца я научилась добывать свой кусок хлеба, каждый день сытно поесть не получалось, но с каждым днем я совершенствовала свои навыки добытчика пропитания. Я быстро узнала, что бандиты или братки, как их называли, есть разные, некоторые жалеют нас и могут подкинуть немного денег на еду, а есть те, кто может ударить, толкнуть или того хуже порезать ножом, не до смерти, а так, чтобы снять стресс. Ещё я узнала, в каких местах города больше подают, и когда нужно сбежать, чтобы тебя не поколотили профессиональные попрошайки, узнала, как ездить в общественном транспорте без билета и где принимают стеклотару, а так же где эту стеклотару достать. Девчонки постарше, зарабатывали на еду другим способом, парни, кто посильнее и проворнее, занимались мелким разбоем, ну а мы мелкие крутились, как могли.
Первый раз я попала в милицию за кражу в магазине, бабка "божий одуванчик" увидела, как я сунула в карман шоколадку и раскричалась на весь магазин, меня поймал охранник магазина и, отвесив пару оплеух, сдал милицейскому патрулю. Шоколадку у меня в карманах не нашли, меня в детдоме старшие мальчишки ещё в первые дни просветили, что лучше остаться голодной, чем оставить себе улики, так что я тихонько выкинула её ещё в магазине. Бабку тоже забрали в милицию, и ей пришлось писать объяснение, она потом пожалела, что решила вывести меня на "чистую воду", а я на неё даже не обиделась. Таких старух уже не переделаешь, они всю жизнь работали, а теперь живут на копейки и радуются, а ещё учат других, как нужно жить. А мне что делать, когда кушать хочется, что аж заснуть невозможно. Не телом же мне торговать, как делают старшие воспитанницы детдома, да и кроме педофилов на меня никто не клюнет, а с этими я встречаться не хочу. В участке меня продержали до полуночи и даже воды не дали, а потом отвезли в детдом, в этот день я легла спать голодной, но доброжелательность милиционеров запомнила.
Второй раз меня задержали около ресторана, где я следила за одним бизнесменом, выполняя задание братков. Для чего это им нужно, догадывалась, но старалась об этом не думать, когда хочется кушать, мораль не уместна. Меня засекла охрана бизнесмена и позвонила своим бывшим коллегам. Следователь мучил меня до утра, все пытался узнать, кто меня послал, хорошо, что ударил всего пару раз, видимо боялся зашибить. Только он не учел, что назови я имя заказчика, жить мне останется менее суток, а жить я хотела. Не могу сказать, откуда появилась такая жажда жизни, но несмотря на то, что каждый день приходилось добывать себе пропитание, жить хотелось отчаянно. Утром следующего дня меня забрали воспитатели детдома, но на учет, как трудного подростка все-таки поставили, хотя какой я была подросток, мне на тот момент исполнилось всего 10 лет.
Третий раз я попала в милицию случайно, меня загребли вместе с проститутками, которые стояли на точке и поджидали клиентов. Я в том парке просто сидела на скамейке и перекусывала батоном с водой, все, что удалось достать. Мне ночные бабочки не мешали, они тусовались в паре метров от меня, обменивались опытом, давали друг другу советы и громко смеялись, привлекая внимание, проходящих мимо мужчин. Патруль выскочил из кустов и сгреб не только проституток, но и меня. Никогда не думала, что я в своей убогой одежде на размер больше хоть немного напоминаю ночную бабочку. В участке нас всех вместе продержали почти до утра, а потом за мной опять приехали воспитатели из детдома. Но прежде чем я покинула это гостеприимное учреждение, мне пришлось посетить кабинет следователя, где он пытался узнать, не занимаюсь ли я проституцией. Странный он. Зачем ему эта информация? Даже если бы я и промышляла этим, то в моем возрасте была неподсудна ни по одной статье. Или он сам хотел мной воспользоваться? Вот только я себя трезво оценивала, тощая с острыми коленками с прыщами по всему телу, от недоедания и отсутствия витаминов, обыкновенная внешность и неровно обстриженные волосы. Волосы это первое, чего я лишилась в детдоме, меня обстригли в первый день, и теперь я ходила с мелкими кудряшками на макушке, которые торчали в разные стороны. На меня не каждый извращенец клюнет, так что с этой стороны опасности не было.
А потом за мной пришел отец. Как же я радовалась! Думала, что мои мучения закончились. Нет, голода и холода я сейчас не чувствую, но одни проблемы ушли, а на смену им пришли другие. Отец не получил никаких бонусов за то, что служил в горячей точке, его место было давно занято и освобождать его никто не собирался. И отцу пришлось согласиться на то, что предложили и сейчас он разъезжает по военным частям и разбирается со случаями дедовщины и другими случаями членовредительства в армии. Так что папа постоянно в командировках, а когда появляется, то пьет горькую. Хорошо, что мозгов у него хватает оставлять мне деньги на хозяйственные нужды, и я теперь нормально питаюсь и одеваюсь. Приходилось учиться жить заново, и спасибо тете Ольге, она помогла мне освоиться, научила готовить, стирать, шить и даже мыть полы. Та же тетя Ольга отнесла мои документы в школу, представившись моей бабушкой, она же потом ходила на все школьные собрания и в конце года расписывалась в моих ведомостях по успеваемости. А с учета меня так и не сняли. Папаша мог бы, воспользуйся он своими корочками, но ему некогда, он лелеет свои обиды. Отец обижался и на родительницу, и на начальство и даже на меня за то, что я не понимаю его. А почему я должна его понимать? Мне самой досталось, но я ни на кого не обижаюсь, хорошо, что есть что поесть и что одеть. После лишений начинаешь ценить то немногое, что есть в данный момент. А ещё тетя Ольга учила меня рисовать, сама она окончила художественную школу, но художника из неё не получилось, и она всю жизнь проработала в школе учителем рисования. Не могу сказать, есть ли у меня талант, но технические приемы при изображении различных картин я усвоила хорошо. Сейчас я разрисовываю керамические кружки для одного предпринимателя, он потом обжигает их и продает, платит за работу копейки, но это мои копейки и я их заработала, хотя по документам у предпринимателя работает тетя Ольга, тот не решился взять несовершеннолетнюю.