Апрель месяц. В этом регионе только начало весны, снег сошел на открытых участках, ледоход прошел, а в лесу снежный покров только уплотнился и растает нескоро, по ночам и заморозки бывают, и снежок иногда идет, только к концу месяца весна окончательно вступит в свои права.
Днем на улице солнце, птички поют, я козочек во двор вывела, привязала и корму дала, пусть погреются на солнышке, свинья у нас месяц назад опоросилась и сейчас громко хрюкает в загоне, призывает своих деток к порядку, корову бабушка за сараем привязала, сена ей вынесла, пусть животина солнцу порадуется. Сейчас дождусь её и пойду на ферму коровам прививки делать, их скоро на пастбище погонят. Нужно животных осмотреть, все данные в специальные карточки внести, работы много весной, а летом ещё больше будет, наступает страда деревенская.
- Полина, опять нашей деревне не повезло, - бабушка заходит во двор, - привезли два автобуса мужиков, разных возрастов и разной степени опьянения. Видать, от скуки всю дорогу горькую хлестали, некоторые из автобуса чуть ли не ползком выползали.
- Животноводы приехали?
- Не знаю, раньше животноводы такими не были, пили, конечно, а кто не пил в те годы, а из этих половина с синими руками, сидельцы, значит. Их в отстроенное общежитие заселяют, только они там надолго не задержатся пойдут искать где тепло и сытно.
- Найдут?
- Кто ищет, тот всегда найдет, наши разведенки все ещё надеются свое счастье найти. Только бы потом нам всем за ухваты не ухватиться и не гнать это счастье из их домов.
- Ну, что поделать, всегда найдется кто-то, наступивший на грабли не по одному разу.
- И женщины приехали, доярки, наверное.
- Тоже с синими руками?
- Нет, симпатичные, трезвые, только мало их, на всех животноводов не хватит. Так что ухваты не прячем, ждем нашествия татар. Ещё я слышала, что клуб собираются ремонтировать, врут, наверно, зачем кровососам-бизнесменам на это деньги тратить?
- Может они кровососы с малым аппетитом?
- Ой, насмешила! Где ты в природе видела малый аппетит у кровососов? Клещи кровь пьют, пока ни раздуются до такой степени, что вот-вот лопнут, малого аппетита у кровососов не бывает, все едят так будто в последний раз, а люди чем лучше, тоже нажираются впрок. А вдруг, завтра не покормят?
- Пошли обедать, бабушка.
- И правда, что это я раньше времени беспокоюсь, отбились от шабашников, и от животноводов отобьемся. Эх, где наша не пропадала.
***
Через неделю я узнала в магазине, что женщины совсем не доярки, а так называемые "конторские служащие", бухгалтера, экономисты, технологи и так далее, я не слишком подкована в вопросах бизнеса. Конторских разместили в бывшей конторе колхоза. Нам она без надобности, у нашего кооператива один бухгалтер, председатель и главный животновод, они за столами не сидят, у них дел невпроворот. Есть, конечно, у каждого стол, только он находится в подсобном помещении телятника, близко к рабочему месту. Но застать там кого-то можно только глубокой ночью, а так, хочешь увидеть председателя - лови его по всей деревне или, лучше, в обед к его дому приходи. Андрей Егорович председатель кооператива страдает болезнью желудка и потому питается только дома, супруга - бывший повар колхозной столовой готовит для него специальные блюда все на пару или вареное, минимум специй и соли, уж не знаю, как он на такой пище ещё и оптимистом остается, но, видимо, ему нравится. Наш народ быстро понял, что хочешь с председателем встретиться, подходи в обед к его дому и жди, пока он отобедает и решит твой вопрос. Хотя и без председателя вопросы решаются, его не сильно и дергают, он у нас больше контролирует и доходы распределяет. Если мне нужна помощь, например, пару мужиков, чтобы коров держать, пока я прививки делаю я к председателю не пойду, а пойду в мастерскую к механизаторам, завгар ткнет пальцем и мужики без слов придут на помощь. Только я редко помощников беру, сама прекрасно справляюсь, у нас коровки смирные к медицинским процедурам привычные, а потом укол для них, что комариный укус, это с телятами повозишься, уж больно они активные, но мне телятницы помогают, уговаривают животину, вкусненьким подкармливают. Так вот конторские сейчас работают в бывшей конторе колхоза, там даже ремонт сделали и печку переложили. А живут они в двух домах по двое, для них специально купленных, ещё две женщины семейные, с мужчинами и детьми приехали. Для семей тоже дома купили, благо в деревне их продается в избытке, городские уже не так сильно нуждаются в огородах, в городе работа есть и деньги платят потому большое переселение из города в деревню прекратилось, иссякла река жаждущих работать на земле.
Мужиков разместили в двух общежитиях, построенных шабашниками, а сами бизнесмены для себя строят дворцы у самой реки в красивом месте, а пока из города ездят, но сейчас, думаю, нечасто будут нас посещать, раз контора работает, они за их бизнесом присмотрят. Что касается доярок, бизнесмены думали, что из деревенских наберут, знают же, что женщин в деревне с избытком и каждая корову доить умеет с детства, вот только просчитались они. На нашей ферме никто руками уже давно не доит, у нас автоматическое доение, и в колхозе так было. И потому на призыв пойти работать на ферму наши женщины отреагировали скептически, ну ладно бы они денег хороших пообещали, не спорю, народ бы пошел, деньги в поисках работы играют первостепенную роль, так не обещают же. Мол, работайте руками, а платить мы вам будет столько же и зачем спрашивается шило на мыло менять? Одно хорошо, творог и масло, что производят в нашем цехе при ферме, сейчас закупают для рабочей столовой холдинга. Наш председатель этому факту очень рад, бензин не нужно тратить в город возить, но только это все временно при холдинге собираются строить молокозавод и сыроварню и скоро наш скромный цех задавят объемами и большим выбором продукции. Женщины уже обсуждали это, нам и думать не стоит о конкуренции с таким монстром, однако председатель предложил выход, переименуемся в фермерское хозяйство и будем продавать свою продукцию на фермерском рынке. Рынок городские власти открыли, повинуясь указанию сверху. Нам без разницы как называться, лишь бы трудились не за трудодни. Пока в холдинге налаживается работа, мы наблюдаем, ждем, что бизнесмены придумают, как выйдут из положения. Доярок у них нет, как и автоматической линии, все руками делают, мужики и коров доят, и корма раздают, и воду носят, ну пусть поработают, это пока сенокос не начался. Или они на это время ещё работников привезут? Мы не против, лишь бы нам жить не мешали. Но пока все спокойно работники холдинга даже в деревенский магазин ещё тропинку не протоптали, странно все это. Может, у них сухой закон? Так это вообще подозрительно, а пока вся деревня замерла в ожидании.
Конец июня - лето в самом разгаре жарко, мошки и слепни, а по вечерам и ночам комары, дожди идут редко, но если уж пошел дождь, то зальет так, что земля пару дней просыхать будет.
Через неделю начнется сенокос, сейчас идет интенсивная подготовка к нему, сено нужно накосить не только на кооперативных животных, но и на скотину, что в личных подворьях. Мы с бабулей уже свои луга осмотрели, косы наточили, место для сена освободили и ждем, когда трава семена выпустит, чтобы на следующий год выросла, вот тогда и косить можно. Кооператив переименовали в фермерское хозяйство, на этом все изменения закончились. Наши женщины держатся стойко, и на уговоры пойти работать в холдинг отвечают отказом, что им журавль в небе, когда есть синица в руках. Наших деревенских уговорами и обещаниями не соблазнишь, им что-то конкретное подавай. У нас с бабушкой работы много, летом различные насекомые появляются и все норовят на животину напасть, а ещё есть трава, что вызывает колики и прочий дискомфорт, различные мелкие травмы на пастбищах. Мы работаем сверхурочно и давно уже забыли про выходные дни.
В деревне же происходят разные события, до нас только слухи доходят, и не радуют эти слухи. Мужики нажились в общежитии и пошли искать где сытно и комфортно, только наши разведенки и вдовы, наученные предыдущим опытом, не поддаются. Нет, есть и те, кто быстро сдался, но таких мало, остальные крепко держатся за свою холостяцкую жизнь. Клуб открыли, и это не помогло, пустует он, хотя в выходные там танцы устраивают, народ если и приходит тот только глазком взглянуть и быстро расходятся по домам. Да на кой ляд нашим женщинам эти танцы, когда дома работы непочатый край. Работа, дом, дети умаешься так, что только о подушке и мечтаешь.
Мы с бабушкой подходим к калитке нашего дома одновременно. Я была в свинарнике, там две свинки опоросились, хороший приплод, весь день роды принимала от одного загона к другому бегала. Устала, еле ноги передвигаю, одежда от пота мокрая, волосы тоже мокрые, сняла платок и вытираю лоб и шею, бабуля тоже взмокла и тоже платком утирается, она настолько устала, что отломала палку и идет, опираясь на неё. Издалека идет бабушка, на пастбище была, там корова ногу подвернула, пастух прибежал утром с огромными глазами, бабушка хотела меня послать, но пастух руками замахал, мол, молодая, вдруг не справиться. Это он зря. Я с детства маме с бабушкой помогала, у меня огромная практика плюс теория на "отлично" выучена. Я с первого раза в вену попадаю хоть декоративной собачке, хоть дойной корове, и с переломами, и вывихами справлялась без подсказок, но разве нашему пожилому пастуху объяснишь, что и молодые много чего умеют и нужно доверять нам. Бабушка даже спорить не стала, вручила пастуху чемоданчик с медикаментами и отправилась на пастбище, ну а я в свинарник к родихам.
И только мы с бабушкой до нашей калитки дотронулись, предвкушая горячий чай и хотя бы час отдыха, как из дома выбежала Дарья:
- Вы чего стоите? Вся деревня собирается на площади у магазина, председатель сбор срочный назначил, начальство холдинга приедет, наши бабы решили все им в глаза сказать.
- Что сказать-то? - Вздыхает бабушка.
- Как что? - Округляет глаза Дарья, - чтобы своих животноводов в узде держали. Надоели до отрыжки, дошли до того, что ночами в окна стучатся на постой просятся, а у нас дети малые пугаются, а вдруг они от злости дом подожгут или скотину из сарая уведут? Да мало ли, что могут отчаявшиеся мужики сделать?
- Пойдем, Полина, - говорит бабушка, - послушаем, что народ скажет, довели разведенок, те и прячутся от свободных мужиков. Ужас какой, бабы мужиков бояться начали. Когда такое было? Хорошо, ухваты в исправности нас защитить некому, придется самим справляться.
- Доходили до меня слухи о бесчинстве отчаявшихся мужиков, но я никак не ожидала, что настолько серьезно.
- Серьезные дела у нас происходят, Полина, мужики, видя, что их не собираются принимать, с горя запили, а пьяный мужик совсем дурной, такие беды натворить могут... Но пока вроде ничего серьезного, ну в окно постучат, песни под окнами поют, могут на крыльце заснуть, благо тепло ночами или в сарай к скотине заберутся и там заснут, а скотина начнет шуметь, хозяев разбудит.
- Да быстро они сдались и горькую запили, нет, чтобы штурмовать крепость пока не падет, а они и до половины не дошли, лапки кверху и пить.
- А вот такой нынче мужик пошел, - смеется бабушка, - трудностей боятся. Кочка на пути попалась, запнулись, и сразу от стресса на грудь принимать.
- Одно радует, до нашего дома эти горемыки не доходят.
- Не доходят, потому как Жан на страже стоит, он ночами вокруг дома патрулирует службу несет, я несколько раз слышала, как он рычал на чужаков, они хоть и пьяные, но чувство самосохранения у них еще не атрофировалось, рычание слышат и отворачивают от дома.
Подходим к магазину, а на площади вся деревня собралась, даже малолетних детей в колясках привезли, коляски в тенечке в рядок поставили, старших детей сторожить оставили, а сами митинговать пошли. Мы с бабушкой на поваленное дерево присели, ноги совсем не держат, сели чуть в сторонке и за народом наблюдаем.
На сход не только женщины пришли, и деды приковыляли, на палочки оперлись, спины сгорбили и стоят, даже деревенские пьяницы в тенечке лежат, пьяные уже, ничего не понимают, но рядом с народом. Мужики пришли, те, что бывшие шабашники, которые нашли в нашей деревне свое счастье, женились, стали семейными людьми, их тоже возмущает поведение животноводов холдинга. Недавно они сами так же поступали, а когда женились, быстро об этом забыли, то же в прошлой жизни было. Сейчас же стали степенными семейными людьми и такого произвола от пришлых мужчин терпеть не будут.
- Что-то не торопятся бизнесмены на встречу? - Шепчет бабушка.
И только она это произносит, как к магазину подъезжают три большие черные машины.
- А вот и бандиты приехали, - продолжает бабушка, из машины выходят трое мужчин, - ну бандиты и есть, ты на их рожи посмотри, затылки бритые морды наглые, поди и пистолеты за пазухой спрятали, думали их на стрелку позвали, а тут бабы, детишки да скрюченные деды, прямоходящих мужиков и десятка не наберется.
Смотрю на бизнесменов, главного выделяю сразу, он впереди всех стоит, среднего роста лет чуть за сорок фигура подтянутая, огромными глазами на народ смотрит, думает, куда же он попал. А ведь на стрелку ехал и пистолет, поди, подмышкой держит и патронами запасся. Два других парня, видимо из его бригады, молодые, спортивные и тридцати лет нет, стоят глазами моргают ничего, понять не могут.
Главный бизнесмен поднимает руку, и народ замолкает, даже детишки остановились, за спины взрослых спрятались:
- Меня зовут Кирилл, - тихо говорит он, - это мои помощники Вадим и Денис, - кивает головой сначала на одного, потом на другого. И как он их отличает, по мне они на одну рожу, будто братья-близнецы.
- Жаль бизнесменов, - шепчет бабушка, - они на смертный бой шли, поди, и завещание написали, а тут бабы да детишки.
- Наши бабы - грозное оружие, - смеюсь я.
- Да кто бы сомневался, - тихо смеется бабушка, - гуртом накинутся и пистолет не поможет.