Аннотация: Небольшая зарисовка по мотивам поездки в Брестскую Крепость.
Я не впервые в Брестской Крепости.
Уже был здесь - несколько лет назад, проездом из Европы. Наверное, это странно - в тот раз мы поехали встретить 9 мая в Берлине. Тогда это ещё не стало модным, как сейчас, но и то в Берлине, кажется, было больше русских, чем немцев. Даже во время завтрака в отеле вывели на огромную плазменную панель трансляцию парада на Красной площади. Те туристы, что постарше, помнится, смотрели понимающе, а молодёжь, кажется, не совсем понимала, к чему всё это...
А обратный путь лежал через Польшу и Белоруссию - и, конечно, через этот город на границе двух стран. Бывший польский, ныне белорусский. И, само собой, перед тем, как продолжить путь, мы заехали сюда, в Крепость. Прошли через испещрённые выбоинами ворота...
И сразу вспомнилось:
На братских могилах не ставят крестов
И вдовы на них не рыдают.
К ним кто-то приносит букеты цветов
И вечный огонь зажигает...
Именно тут, в Цитадели, я впервые за долгое время увидел почётный караул из подростков. Последний раз, кажется, видел его ещё в советское время - даже не в девяностых, а в восьмидесятых...
И вот они, как во сне - мальчишки и девчонки, школьники. В парадной форме, в галстуках, с автоматами. Идут, чеканя шаг, вместе с разводящим. Утро, тишина, людей в Крепости ещё очень мало - а они выходят на посты.
И стоят по стойке "смирно". Не шевелясь...
Нависла огромная глыба памятника. Воткнуто в небо острие четырёхгранной стелы-штыка. Сияет золотой крест когда-то разрушенного, а ныне восстановленного храма.
Лучи утреннего солнца скользят по вереницам гранитных плит. Неизвестный. Неизвестный. Неизвестный... Сколько людей полегло тут тогда, в первые дни войны?
Здесь раньше вставала земля на дыбы,
А нынче - гранитные плиты,
Здесь нет ни одной персональной судьбы -
Все судьбы в единую слиты...
Это было несколько лет назад. Сегодня - ночь на 22 июня. Здесь, в Крепости, всегда в этот день проводится митинг-реквием. В любой день недели, в любую погоду - 22 июня, ровно в 4 часа...
Людей - не протолкнуться. У ворот "Звезда", обращённых к городу - свечи... много свечей. Звучит "Священная война", слышен стук метронома.
На центральной площади Цитадели стоят в чётких каре солдаты. Мертвенно-синяя подсветка, бьющие в чёрное небо лучи...
Бесшумно пылает Вечный Огонь.
А в Вечном Огне видишь вспыхнувший танк,
Горящие русские хаты,
Горящий Смоленск и горящий рейхстаг,
Горящее сердце солдата...
Звучит голос диктора. Перед глазами проходят страницы обороны крепости - нападение, страшные потери, осада, бомбардировки, эвакуация женщин и детей...
Многотысячная толпа слушает.
Мы помним.
Мы всегда будем помнить... и передадим нашим детям.
У братских могил нет заплаканных вдов -
Сюда ходят люди покрепче.
На братских могилах не ставят крестов...
Но разве от этого легче?
Одёргиваю гимнастёрку, привычно разглаживаю складки за спину. Довоенную гимнастёрку, с довоенными малиновыми петлицами.
Митинг закончился, и скоро здесь, недалеко, у Кобринского укрепления, начнётся памятное военно-историческое мероприятие.
И мы, реконструкторы, постараемся показать людям, как это было... тогда.
Максимально жёстко. Без театральщины.
Как мирно жили ещё всего лишь днём раньше. Как любили и строили планы.
Как прогремели первые выстрелы. Как прокатилась волна наступающего вермахта.
Контратаки без оружия, с лопатками и табуретками. Поле, усыпанное павшими.
Выход из крепости измождённых женщин и детей - на милость немцев. Сдавшиеся так и не дождались этой милости...
Отчаянные перестрелки, фашисты, идущие на штурм казематов с огнемётами и гранатами.
Расстрел попавших в их руки комиссаров...
Ночью, на митинге, никто ещё не знал, что сразу после того, как отгремят последние выстрелы реконструкции, и зрители, смахивая слёзы, увидят, как встают те, кто были "убиты" в этом бою - увы, лишь в этом, а не в том, что был тут более семи десятков лет назад - что в этот момент над Крепостью с курлыканьем пролетит клин лебедей.
Словно души павших бойцов благодарят тех, кто помнит их... и будет помнить.