"Тролли - каменные великаны в два человеческих роста, живут в горных пещерах. Чем питаются, неизвестно; предположительно - людьми. Злобны и непредсказуемы".
- Эксплуататоры! Наглые человечишки! - надрывался толстый тролль, обладавший двумя бесспорными достоинствами: огромным брюхом и двойным именем Гразус Грызий.
Маркус поддался, наконец, желанию почесать спину.
В Большой Пещере собралось почти все тролльское население Серых Гор. Все, кроме Главного Тролля. Он предпочитал появляться на сборищах под конец или вообще не появляться - стал слишком толстым и ленивым. Маркусу, по зрелому размышлению, было все равно, о чем кричал братец, просто хотелось выпить, а единственный тролль, согласный в память о старой дружбе угостить его, находился где-то здесь, в толпе. Он был активистом, чего никак нельзя было сказать о Маркусе - множество разных фобий, гнездящихся у него в голове, включали в себя и страх толпы. Вместе с похмельем это является чудесным коктейлем, подумал тролль, почесывая спину ногтем указательного пальца.
- Доколе это будет продолжаться? - рычал Гразус, - мы долго терпели, но пора положить этому конец! Пора освободить наших братьев от жестокого ига людей!
- А в чем, собственно, дело? - поинтересовался Маркус у близстоящего тролля. Вернее, у его спины. Тот повернулся и, смерив его взглядом с ног до головы, буркнул:
- Грызию что-то там надоело... Наверное...
Что-то начало смутно прорисовываться в голове у Маркуса. Тем временем Гразус распинался все сильнее.
- Наши друзья, уже который год, даже, не побоюсь этого слова, которое десятилетие находятся в плену у людей. В течение долгих лет наши братья, отцы и деды пропадали в городах. Страдая от невозможности попасть домой, к нам, в лоно семьи... - Гразус смахнул несуществующую слезу, - Они терпят всяческие неудобства, даже муки... Доколе! Я говорю, доколе это будет продолжаться?! Разве мы не попытаемся спасти их, вызволить из плена? Это удар по нашей чести, нашему достоинству! Мы не можем оставить это вопиющее беззаконие безнаказанным!
Мама стояла там же, около Гразуса. Она гордилась сыном - и было от чего. А как же - один из самых популярных троллей, лидер группировки "Чернозубые клоаки", множество драк, закончившихся переломами ног и рук. Жаль, убийство всего одно, сетовала она вечерами, мешая в котле еду. Но так и мальчик-то ее еще молодой, у него все впереди. Мама всеми силами помогала старшему сыну, участвуя в его карьере, и не скрывала, что он способен устроить продвижение своей партии, а его самого, возможно, даже выберут Главным Троллем на следующем собрании.... Младший же, Маркус, был в семье изгоем - бестолковым, бесполезным, сплошным "без". Вот и сейчас - она, не замечая младшего, умиленно смотрела на Гразуса, прикладывая руки к груди, словно боясь, что от восхищения и гордости у нее не выдержит сердце.
Гразус уже заканчивал свою пламенную речь: брызгая слюной, толковал про "доколе" и "покуда". И где только он слов таких умных понахватался, подумал Маркус и не преминул поддеть братца, предварительно спрятавшись за колонну:
- А делать-то что будем?
Гразус сразу потерял половину своей напористости, сдулся, зашлепал губами и стал похож на дедушку Гнилозуба, забывшего, идет онвсортир или же из него. Но длилось это всего несколько секунд - даже в драке, в юные годы, когда его хоть изредка, но еще били, получив по морде, он отряхивался и вставал, напирая снова и снова. Вот и теперь: морщины на его лбу разгладились и он провозгласил свою главную мысль:
- В поход! Освободим своих братьев!
"Доколе!" чуть было не выкрикнул Маркус, но вовремя сообразил, что это лишнее: братец не поймет издевки, но вот мама... Часа через полтора докумекает, медленно, но верно, и тогда от нее не спрячешься даже в баре "Самоцветы". Поэтому Маркус заткнул рот кулаком и начал продираться к выходу, плюнув на товарища, все равно он куда-то подевался. Но поскольку троллей в пещере столпилось видимо-невидимо, ему понадобилось полчаса, чтобы достигнуть своей цели; он уже предвкушал очередной беззаботный вечерок, когда стоящий у выхода здоровяк по кличке Гранит положил свою лапищу ему на плечо.
- Что такое? - наглым тоном поинтересовался Маркус.
- Доброволец, - прогремел Гранит, сжимая его плечо так, что с него стала сыпаться каменная крошка.
- Я? Нет, что ты, - возразил Маркус.
- Гразус сказал, что у южного входа собираются добровольцы, - поведал Гранит, почесывая брюхо.
Попытка сбежать провалилась. Через полчаса Маркус уже стоял в толпе идиотов (он не замечал разницы между теми, кто, как и он, попал сюда случайно и теми, кто стал добровольцем, поддавшись влиянию Гразуса) и рассматривал свой значок, прибитый к груди большим пятидюймовым гвоздем, не до конца вбитым и согнутым вбок. На значке красовалась надпись "ПОТ (ЧК)" что означало - "Партия Освобождения Троллей ("Чернозубые Клоаки"). Еще на нем были изображены два тролля - тот, что побольше, поразительно напоминал Гразуса, с его непропорционально маленькой головой, он вел за руку другого - изможденного и худого. Они явно заранее подготовились, подумал Маркус, ведь чтобы сделать такие значки, требуется время, и немалое. Тем не менее, все его просветления не смогли помочь ему избежать того, что произошло потом: их согнали в кучу, как стадо скалогрызов, и повели на партсобрание. Пока шли, задние тролли оттоптали ему пятки, а передние - пальцы ног. Маркус начал подумывать о прозвище "Плоскостоп".
Остаток дня и всю ночь Маркус провел в выслушивании патриотического бреда и попытках отколупнуть значок, но в результате смог лишь немного погнуть его, и теперь надпись стала еще загадочнее - ПОТЧ. Наутро "Первый Ударный Отряд", состоявший из десяти троллей, выступил в поход, названный Гразусом "Освободительный". Маркус рассчитывал потеряться где-то в тридцатом коридоре, но его зажали со всех сторон, и он смирился. В конце концов, прогуляться по поверхности - не так уж и плохо. Птички пели, редкие путники с воплями убегали - красота, да и только. До ближайшего людского поселения ходу было как раз в один дневной переход, и Фрущок, предводитель Отряда, бодро вышагивал впереди, распевая гимн Чернозубых.
***
Как они и предполагали, пробраться в город оказалось проще простого - Гранит повышибал из стены камни и тролли под покровом темноты легко оказались внутри. Улицу сменял проулок, затем снова улицы, тупики и проспекты, но следов угнетенных братьев видно покамест не было. Шедший первым Гранит вдруг остановился и дрожащим пальцем (а дрожащий палец тролля - это впечатляющее зрелище, попробуйте как-нибудь взять камень толщиной в свою руку и потрясти им в воздухе) указал куда-то перед собой. Тролли еле слышно выдохнули; Маркус же, плетущийся позади, внезапно ощутил жгучий интерес и, растолкав братьев Стопх, устремил взгляд вперед.
- Братец не врал, - пробурчал он, рассматривая группу троллей на площади. Они стояли на большом камне в нелепых позах и смотрели в стену дома напротив. Сразу же что-то показалось ему странным. Тролли стояли без движения, и еще очень подозрительным являлось отсутствие даже самой замухрышной стены вокруг или хотя бы охраны.
Их отряд продолжал стоять, не двигаясь и в чем-то стал похож на группу троллей в центре площади. Наконец Маркусу надоело бесцельно пялиться, как какому-нибудь идиоту, и он, превозмогая свою природную осторожность, двинулся к собратьям. Тролли выглядели достаточно заморенными, особенно тот, что в центре; его поддерживали под руки двое остальных. Как раз в тот момент, когда у Маркуса начала выкристаллизовываться идея, как их вытащить (хлипкая ограда вокруг них - не помеха), как Фрущок, не в силах выдержать торжественности момента, излил свои эмоции в долгом приветственном кличе, принятом у всех троллей Серых Гор, по крайней мере у тех, кто жил на южной их оконечности. От клича северян его отличала только концовка: долгое "уа-уэ-э-э-э" вместо "уа-уа-а-а-а". Но тем не менее, эффект получился ошеломляющий. Освободительный отряд в полном составе (исключая самого Фрущока и Маркуса, который от изумления словно прирос к земле) подпрыгнул на два локтя в высоту от неожиданности. Сразу вслед за этим, едва стих последний отголосок, из окна дома напротив раздался громкий человеческий голос:
- Сейчас же прекрати мучить осла, проклятый живодер! Или ты хочешь, чтобы я позвал стражу?
Братья Стопх, которых Маркус считал самыми тупыми представителями своего рода, и на сей раз не изменили его мнению - они начали озираться, громко интересуясь у остальных, что это за осел и где он, собственно говоря, находится. Стопх-старший уже набрал воздуху в грудь, чтобы задать свой идиотский вопрос еще раз, как тут широкая каменная пятерня запечатала ему рот; вторая такая же нежно, но твердо приложилась к морде младшего из братьев. Фрущока пришлось затыкать пяткой.
"Надо что-то делать", - подумал Маркус, балансируя на одной ноге и чувствуя, что еще немного, и он рухнет, - "не могу же я позволить, чтобы эти кретины все испортили..." Его раздражала сама мысль о том, что он своими действиями способствует планам старшего брата, но еще большей мукой было видеть, как эти олухи толкутся здесь, словно стадо скалогрызов. При таком раскладе самое лучшее, что могло бы случиться - это если им пришлось бы возвращаться несолоно хлебавши, но даже это болезненно било по его самолюбию. Что уж говорить о том, если их схватят... Поэтому, призвав на помощь всю свою волю и вспомнив маменькины нотки, когда она рычала на него, он прошипел:
- Заткнитесь!
Тролли замолчали. Маркус стал на обе ноги, выпрямился, расправил плечи и стал разительно напоминать тролля-освободителя со значка.
- Тихо, идиоты, вы хотите все испортить?
Отряд дружно мотнул головами.
- Слушайте меня. Говорить буду я. Вы же - глядите по сторонам и при малейших признаках опасности будьте готовы подхватить меня и вот их, - Маркус ткнул пальцем в группу неподвижных троллей, - подхватить в охапку и бежать... Хоть кто-нибудь из вас, остолопов, озаботился запомнить дорогу сюда?
Опять то же мотание головами.
-Э-э-э-э... Братья, - начал Маркус, обращаясь к троллям на постаменте... и запнулся. Со стороны Отряда донесся одобрительный шепоток, и он, вдохновленный, продолжил, - мы пришли, чтобы освободить вас...
"Братья" молчали.
- Мы понимаем ваше положение, - продолжал Маркус, - и знаем, как вам тяжело находиться в плену у этих угнетателей, людей... Но теперь все позади. ПОТ...ПОТ... тьфу, ПОТЧК пришло... пришел... Вобщем, мы пришли, и время рабства кончилось.
Со стороны Отряда донеслись жидкие хлопки. Не потому, что им не понравилась речь Маркуса - дай им волю, они устроили бы овацию, плавно переходящую в рев и скрежет. Но тролли все еще были под впечатлением от выговора своего нового лидера и поэтому осмелились лишь на редкие аплодисменты. Из человеческого дома неподалеку снова раздались крики:
- Теперь они гвозди забивают! Дайте же поспать уставшему человеку! И чего вам дома не сидится?
Маркус не обратил на крикуна ни малейшего внимания: взгляд его был прикован к группе троллей на постаменте. Они никак не отреагировали на его пламенную речь Он проглотил комок, стоящий в горле, обернулся к своим и прошептал:
- Все напрасно... Мы можем только снять их отсюда и отнести домой, чтобы похоронить с почестями. Но это не значит, что мы остановимся! - глаза его загорелись, праведный гнев охватил его, - мы будем искать, а если не найдем ни одного живого тролля, сотрем этот город с лица земли! И другие города тоже!
Он жестом руки остановил уже готовый вырваться у своих товарищей вопль, и приказал:
Маркус, потрясенный до глубины души, уставился на группу безжизненных, как он полагал, соотечественников.... Тот тролль, что стоял на постаменте справа, недовольным тоном заметил:
- Фихх, мы же решили ни с кем не заговаривать...
- И что толку? - истеричным тоном осведомился тролль, стоявший посередине, - эти уроды с гор сейчас нас унесут отсюда, мы и пикнуть не успеем!
Маркус открыл рот.
- Захлопни варежку, молокосос, - тут же среагировал тролль, стоявший слева, в странном головном уборе, - а то ворона залетит.
Младший из Грызиев послушался. Тем временем, кряхтя и жалуясь на треск в спине, тролль слез с постамента и замахал на них руками:
- Идите отсюда, и быстро! И не шумите! Это что еще за освобождение вы придумали? Какие почести?
- Но партия... мы же пришли сюда освобождать вас, - запинаясь, ответил Фрущок, - угнетатели... люди...
- Угнетатели? С чего вы взяли, что они нас угнетают? - спросил тролль в шляпе.
- Ну, мы... - протянул Фрущок и замолк, умоляюще глядя на Маркуса. Тот мысленно проклял свой длинный язык и привычку лезть куда не следует; затем выступил вперед, слегка кашлянув. Остальные сгрудились неподалеку, молча таращась на разговаривающих. Ему же предстояло убедить угнетенных троллей в том, что их угнетают.
- Долгие годы, - начал Маркус, с ужасом слыша в своем голосе Гразусовы нотки, - мы видели, как тролли, уходящие в город, не возвращались... Мы решили, что пора начать освободительные операции... То есть, это мой брат Гразус Грызий решил...
- Грызий? - переспросил хмурый тролль справа, - тогда мне все понятно... Эльмус всегда был смутьяном и постоянно вынашивал какие-то идиотские идеи.
- Вы знали моего прадедушку? - обрадовался Маркус. Ведь теперь между ними было что-то общее... Старые знакомые, например - может, это поможет добиться взаимопонимания?
- Не знал и знать не хочу, - отрезал большой тролль, слезая с постамента, - старый Эльмус, толстая задница, как же, и правнуки у него такие же чокнутые...
- Помолчи, Горр, проворчал тролль в шляпе, - и дай мне наконец выяснить, что нужно этим юнцам...
- Освобождение, - начал было Маркус, совершенно сбитый с толку, но тролль его перебил.
- Не хочу ничего слушать про это, мальчик. Единственное, чего я действительно хочу, так это чтобы вы убрались отсюда как можно скорее и никогда не возвращались...
- Наверное, на вас лежит какое-то заклятье, - Маркусу казалось, что никогда он не мыслил так быстро и ясно; другого объяснения всем странностям этой ночи не было. И кто знает, может, прямо сейчас люди расставляют на них свои магические силки и Отряд находится в опасности? Маркус с трудом подавил свою магобоязнь и продолжил, - и оно мешает вам осознать...
Тут вмешался тщедушный тролль.
- Какое заклятье? Он сказал, чтобы ты шел отсюда, и побыстрее, идиот, или ты хочешь, чтобы я тебе голову оторвал?
- Фихх, угомонись... - вступился за Маркуса тролль в шляпе, - Ты что, не видишь, что эти горячие головы, даже прогони мы их сейчас, обязательно вернутся? И будут опять мотаться здесь ночью, пока не поставят на уши всю округу...Ты этого хочешь?
- Нет, но...
- Тогда нам придется объяснить им, что заклятия никакого нет... Идите сюда, мальчики, только тихо...
Из окна дома послышался донельзя разозленный вопль.
- Все! Лопнуло мое терпение! Кто бы ты там ни был, злодей, я сейчас спущусь и снесу тебе башку, за то, что ты мешаешь мне спать!
Из человеческого дома послышался топот и звон; Маркус и сам не понял, что произошло, но ощутил, что его куда-то тащат... через несколько секунд он уже лежал на постаменте, уткнувшись носом в собственную пятку. Гранит, валявшийся рядом, удивленно забормотал "Что происхо...", но тролль потолще наступил ему на голову, и он замолк.
Дверь дома открылась, и в проеме показалась фигура. Маркус плохо разбирался в возрасте людей, но смог все-таки определить, что человек, выскочивший на площадь с дубинкой в руках, находится на полдороге между зрелостью и старостью. Мужчина в странной одежде до пят оглядел улицу; к счастью для троллей, хорошим зрением он не отличался, впрочем, равно как и наблюдательностью, иначе заметил бы, что статуя на площади стоит как-то не так, да и постамент стал выше и на нем добавилось неровностей. Но, ничего не заметив, он выкрикнул еще несколько угроз, махнул кулаком и ушел обратно в дом, громко хлопнув дверью.
- Ради всех Богов, пожалуйста, тише, - тролль в шляпе перевел дух и слез с Маркуса, - у нас здесь респектабельный район, и мы не хотим, чтобы о нем пошла дурная слава...
- Респектабельный? - не понял Маркус, - слава?
- Я сейчас все объясню, - вздохнул тролль, поправляя головной убор, - тут дело вовсе не в заклинаниях... Если вы сейчас присядете... Спокойно. Я расскажу. Мы сами, без всяких чар не хотим отсюда уходить.
Тролли из Отряда устроились поудобнее - кто на земле, кто на гранитном постаменте. После того, как их сначала водрузили на него, а потом еще и основательно потоптались сверху, их, видимо, уже ничто не могло удивить.
- Это долгая история, - протянул тролль в шляпе, а его товарищ закатил глаза, словно бы говоря: "Ну вот, опять". Рассказчик заметил это и быстро закончил, - но я постараюсь изложить ее вкратце. Понимаете, мы не хотим возвращаться, потому что... у нас тут есть дело.
- Как так? - не отставал Маркус.
- Мы здесь работаем. Статуями.
- Работаете? - выдохнул молодой тролль, и от изумления машинально погнул несколько острых наверший оградки, около которой сидел.
- Да, - старый тролль, казалось, напыжился, - мы не какие-нибудь там горгульи, мы - местная достопримечательность. Скульптурный... Фихх, как его?
- Ансамбль, - угрюмо подсказал Фихх.
- Во-во, ансамбль. Конечно, у этой работы, как и у всякой другой, есть свои недостатки, - словно извиняясь, тролль пожал плечами, - например, Фихху пришлось похудеть, ведь он изображает героя Агиту, а тот, как известно, был маленького роста и щуплый...
- Меня спасло от дистрофии только то, что люди все равно видят своих героев выше и сильнее, чем они были на самом деле, - поделился тщедушный тролль. Видимо, разговор о его мучениях доставлял ему определенного рода удовольствие, - но вот Сипху с Третьей Зеленой улицы повезло меньше... Правда, Тарх?
- Да, бедняга, - согласился тролль в шляпе, - он вынужден целыми днями стоять на людной улице в ЮБКЕ, изображая женщину, рыбачку кажется - и так уже двадцать лет!
Тролль по имени Горр молчал, изредка кивая.
Маркус, впрочем, как и все остальные тролли из Отряда, ловил каждое слово. А старичков несло - они явно оседлали любимую тему.
- Или вот Рагр из Парка Акаций... Ему еще хуже. Он стоит в фонтане, на одной ноге, по пояс в воде. И эта самая вода вытекает у него из всех отверстий. Люди считают, что это красиво, и даже дали ему какое-то дурацкое название: "Нимфа водопада"... А он мучается...
- Но раз вам так плохо, почему вы не уйдете? - задал Маркус вполне, по его мнению, законный вопрос.
- Юноша...- начал было Тарх, но его перебил худой тролль:
- Как это уйти? А как же наша гордость? Покинуть прекрасный цивилизованный город, где нас любят и ценят, где нами восхищаются... И променять его на задворки развитого мира, на какой-то грязный угол, заваленный камнями, где нас не замечали? Ну уж нет... я выбираю центр культуры и искусства, а не какое-то там захолустье!
Двое остальных "угнетенных" троллей согласно закивали, а Тарх добавил:
- К нам даже иногда художники приезжают... Рисуют нас. Вот недавно один был, охал и ахал, и все время повторял: "Прэлэстно! Прэлэстно!"
И три старых тролля гордо приосанились.
- Так, - сказал Маркус после некоторого раздумья, - я вижу, что ничего мы изменить не сможем. А остальные тролли, ну, которые статуи, считают так же, как и вы?
- Все до единого, - уверенно ответил Тарх.
- Ясно, - продолжил Маркус, - и что, люди до сих пор ничего не заметили?
- Смеешься? Они слишком глупы, - фыркнул Фихх, - ты сегодняшнего видел? Идиот бы понял, что что-то не так, а этот хоть бы глазом моргнул...
- Понятно, - вздохнул Маркус, грустно глядя на своих товарищей, ошарашенных рассказом. Он то уже все понял, а вот они... хорошо если дотумкают на подходе к дому. Придется задействовать остатки авторитета и просто заставить их вернуться в Серые горы.
- Ну что, ребята, все, собираемся и идем обратно, домой. Почему - потом объясню. Стопх, как там тебя, младший, будешь замыкающим, я поведу... Я то, в отличие от некоторых, дорогу сюда потрудился запомнить...
- Я могу проводить, - предложил Тарх, довольный таким поворотом дел.
- Нет, спасибо, - вежливо отказался Маркус,- мы и так заняли слишком много вашего времени... Да и хватиться вас могут - спасибо, но не надо.
- Ну как знаешь, - не стал спорить тот. Потом нагнулся и прошептал, - ты это... Если вдруг захочешь вкусить настоящей столичной жизни... Ты, я вижу, парень умный, в тебе есть тяга к прекрасному и светлому... Ты приходи, мы тебе здесь местечко подберем. Как раз недавно открылась вакансия - памятник Тулусу-мореходу...
- Нет, нет, спасибо. Я воздержусь, пока, во всяком случае, - занервничал Маркус, припоминая, что мореходы - это вроде люди, которые плавают по морю, а раз дело тут завязано на воде, не ожидает ли его участь тролля из Парка Акаций? И помотал головой.
- Тогда идите домой, - облегченно вздохнул Тарх, - Не буду говорить "до встречи", потому что меньше всего хочу видеть здесь толпы вашей молодежи с дурацкими значками на груди... Ты объясни там всем, что спасать нас не надо, ладно?
- Ладно, - согласился Маркус, внутренне содрогаясь - он представил, как будет разъяснять положение вещей брату или, что еще хуже, мамочке... Но отмел эти грустные мысли прочь. Он собрал свой отряд, помахал залезшим обратно на пьедестал троллям и пошел прочь из города, не оборачиваясь.
***
Они уже удалились от поселения людей на порядочное расстояние (никто не стал спорить, когда Маркус решил идти без остановки), когда Грызий-младший ощутил, несмотря ни на что, некий душевный подъем и предложил:
- Вы бы хоть спели, что-ли... Для поднятия боевого духа...
Фрущок послушно затянул гимн Чернозубых, остальные, исключая Маркуса, подхватили; но когда он дошел до слов "От ига людей мы братьев избавим", те застряли у него в горле.
Маркус, мерно шагающий впереди, обернулся, оглядел своих товарищей и покачал головой.
- Давайте что-нибудь другое... "Раскатай гранит в лепешку" знаете?
- Она же детская, - обиженно заявил Фрущок.
- Ничего, - отрезал Маркус, - зато веселая... и правдивая. Начали!
Раскатай гранит в лепешку,
Потом в шарик закатай.
Никого сильнее тролля
В мире не было и нет.
Тролли - топ, топ,
Ногами топают -
И земля дрожит.
Тролли - хлоп, хлоп,
В ладоши хлопают -
Потому что веселая песня!
И, бодро напевая, Первый Освободительный Отряд двинулся дальше, к Серым горам. Домой.
Эпилог
1272 года, севеллина 25-й день. Шестой выпуск "Зеленохолмского Вестника".
Начертан рукой уважаемого Хлюдвига в 317 экземплярах.
"Ужасное происшествие"
Этой ночью произошло ужасное происшествие. Оно происходило под покровом ужасающей темноты. Ужасные вандалы в неизвестном количестве попытались украсть нашу знаменитую статую, изображающую трех величайших героев. Также неизвестные с неизвестной целью катали неизвестные предметы по площади и зеленым насаждениям вокруг нашей местной достопримечательности. Оказалась погнутой в нескольких местах оградка из сверхпрочного железа (вот когда становится ясна цена обещаниям кузнеца, Мастера Исагона, говорившего, что ограда простоит века!).
Но этим ужасным вандалам не удалось совершить свое ужасное преступление! Они были захвачены врасплох и бежали, спасаясь от гнева мистера Запотуйло, или, как он сам нам сказал: "Они испугались моей дубинки". Выражаем наше восхищение мужеству этого человека! Благодаря ему, наш город вздохнул с облегчением - ведь наша гордость, наша главная ценность не пострадала! И наши жители по прежнему смогут любоваться этим произведением искусства - скульптурной композицией "Освободители"!