Она крутила самокрутку.
Она курила так,
Что руки её прекрасные 
Фуэте совершали в такт.
И стряхивая пепел ,
и поправляя прядь 
Чеканный профиль дворянки 
Опровергал совкого хаоса иго опять и опять.
И созедал исповедь молчанья былых времён.
Бабушка!
Тихо прожив бытьё ,словно в тени крыльев 
ангела свила гнездо своё.
В сраме и смраде 
сырой коммуналки,
на Маяковке жила,
где каждый пьянчужка с ней был на "Вы",
породы своей красоту пронесла ,
 как знамя иной правоты.
И сколько помню её 
без слов понимала :
над каждым Судьба
распростёрла  крылья , 
но , над кем-то  вороньи,
у кого-то палиньи.
А за спиной иного стелится  только мгла
за смертные грехи и чёрные дела.
А бабушкаФердинандова -ангельских крыл чистота!
Она балерина семнадцати лет , встречает жизни своей рассвет,
Но воспитание в дворянской семье- на каждом шагу запрет!
Нельзя красить губы! 
Но можно бродить по сонной Москве
Ещё только грезящей в страшном сне о баррикадах  и стрельбе,
С томом любимых стихов.
 Переплёт выбирается красных тонов.
Слюнявиться быстренько переплёт едва повернула за угол  дома 
и красится пухлый красивый рот.
Она спешит на уроки Мордкина и Балашовой .
Тех самых, что потом назовут
 основоположниками русской балетной школы
А рядом дом госпожи Бахман , где учит она её игре на рояле , 
где она гимназистка  встречала печального  Блока ,
 и Брюсовым любовалась.
И так влюбилась , что всюду читала его стихи.
На площадях , где кипели митинги. 
Вспархнув,не то на бочку, не то на тачку ,
Она читала стихи , почти витая над площадью , 
не глядя на стачку.
 Не думая:партии какой послужила её красота ,
 восторг и сила.
О! Легкокрылая балерина!
За вольнодумство из Рая изгнана!
В играх опасных с самой революцией
крылья свои опалила.
Игры окончились  пошло и гадко. 
Было сказано коротко, ясно:
"В Москву приезжает Свердлов Яков.
Вы должны передать ключ то квартиры явочной"
Оделась мешочницей, и на вокзале
С мордой склочной встретила лидера той революции .
А он оказался нахал. Как только захлопнулась дверь
Яша Кац оказался зверь, вернее зверёнышь.
А,проще,мелкий гадёныш.
За попку её ушипнул и предложил...
Но оплеуху в ответ получил.
И Луначарский не лучше -
тискал жену при гостях,
усадив на колени...
Грустно, но поздно  теперь вспоминать
тихий домашний уклад ,
и матери строгий и полный укора взгляд.
Жизни  ими же преданной
 уж не вернуть назад.
А впереди и коммуналок и застенков Ад.