Аннотация: Будучи детьми, нам открыты разные пути. В том числе и дорога на край мира.
Мальчик сидел здесь, на краю мира, свесив ноги вниз и болтая ими в воздухе. Иногда ему казалось, что так он помогает облакам двигаться, а не сбиваться в депрессивные тучи. Да, просто сидя здесь и разгоняя похожие на куски мягкой ваты облака ногами.
Верным компаньоном был кот по кличке Бриз. Необыкновенный кот. Волшебный кот. Там, на земле его бы причислили к породе русских голубых, но здесь он был просто кот. И самый лучший в мире слушатель.
Его совершенно определенно звали Бриз, но кто дал ему это имя, мальчик не помнил. Возможно, оно всегда у него было, еще от начала времен.
Как звали его самого, мальчик не задумывался - некогда ему было. Должен же кто-то облака подгонять в самом деле!
Минуты сплавлялись в часы, дни оборачивались неделями, а те - месяцами. Ночью небо утопало в россыпи звезд, маленьких светящихся огоньков. Мальчик любил звезды. Они были близко: стоит только руку протянуть. И в то же время недостижимо далеко. Когда-нибудь люди устремятся вверх и вперед, к этим звездам на космических кораблях. Когда-нибудь обязательно. Но это, конечно, разумеется, если они забудут про войны. Ведь какое дело до неба тем, чей взгляд прикован к шуршащим бумажкам и блестящим камушкам? Звезды сияют значительно ярче самых дорогих самоцветов, а то, что может открыться там, за краем мира, значительно ценнее всех земных сокровищ. Кто-то должен это понимать. Мальчик понимал и Бриз тоже. А люди всегда находили причины, чтобы не видеть и не знать. Не осознавая, что они теряют.
Иногда ему бывало одиноко. Особенно когда Бриз убегал поохотиться на солнечных зайчиков и лунные нити, которые, кстати, чрезвычайно питательны. Мальчик наблюдал, как грациозный зверь, затаившись, подстерегает добычу, чтобы в один прыжок поймать и тут же полакомиться. Иногда в усах запутывалась лунная пыль, и мальчик улыбался недовольному фырчанию пушистого чистюли. Когда кот убегал далеко, на душе становилось немного грустно. Одиночество по сути своей неоднозначное чувство. Если копнуть глубже, увидишь, что оно есть всегда, оно вечный твой спутник на дороге жизни. Но свое отношение к одиночеству определяет каждый для себя сам. Кроме того, оно никогда не бывает одинаковым; его нельзя назвать жидким или газообразным, нельзя даже осязаемым, и уж тем более невозможно увидеть. Зато вполне реально ощутить. Мальчик очень хорошо умел ощущать. Но не забывал он, конечно же, и болтать ногами, считая это своей особой миссией. И наблюдал за звездами. И почти не смотрел вниз, туда, где бурлил точно широкая горная река населенный людьми мир.
Ничего не меняло привычный уклад, хотя каждое прожитое мгновение отличалось от предыдущего. Но вот однажды, сюда, на край земли нечаянно забрела девочка. Она была совсем маленькая - видела не больше шести зим, - и потому глаза ее видели вглубь вещей, то, что, как правило, взрослым увидеть не дано. Она раскрыла рот, да так и застыла в изумлении, глядя на него, не в силах произнести хоть слово. А может быть, она еще не умела говорить.
Бриз как раз отправился на очередную охоту, облака были податливы и мягки, поэтому мальчик решил, что будет уместно поздороваться.
- Привет.
Он приветливо помахал рукой, улыбаясь. Девочка только шире открыла рот, а затем застенчиво прикрыла его рукой и засмеялась. Детский смех подобно первому весеннему ручейку разлился по краю мира, заглядывая в каждый уголок, отмечая свое присутствие. Сейчас она бы могла подставить руки и ловить звезды горстями - они с удовольствием попадали бы вниз, чтобы только иметь возможность услышать. Мальчик в очередной раз подумал, как удивительны человеческие способности и как жаль, что они растрачиваются впустую. Двигать облака, например, важное дело, а вот убивать живых существ ради забавы - совсем необязательное. Впрочем, всем была дана мирозданьем свобода выбора.
Отсмеявшись, девочка доверчиво протянула к нему руки и спросила:
- А как ты там сидишь?
Оказывается, она уже умела говорить. Однако, еще не утратила
силы воображения. И самое главное - неуемного любопытства, которое бывает только у детей. Да, и у гениальных ученых, в сущности тех же детей, только немного побольше. Исследователи, создатели, творцы - те столпы, на которых все еще держится этот мир. Благодаря которым и существует край, где можно одним глазом подглядеть за течением вечности.
Девочка нетерпеливо подпрыгивала, пытаясь, видимо, уцепиться за край облака и забраться к нему. Ах, да, он ведь совсем позабыл, что для нее время течет иначе. Сейчас она торопится, спешит повзрослеть, чтобы суметь дотянуться до звезд и еще выше, чтобы стать сильной и смелой, как ее потомки. Стать взрослой. Спешит и не знает, что очень скоро будет умолять старика Хроноса, хранителя времени, притормозить хоть немного.
Мальчик протянул руку, помогая ей забраться и усесться рядом. На ней было симпатичное белое платьице все сплошь в пронзительно-синих васильках. Василек красовался и в маленьком хвостике русых волос на макушке. Мама малышки, очевидно, считала, что цветы идеально подходят к ее глазам. Но ведь у синего множество оттенков. Мириады полутонов, неразличимых для нетренированного глаза.
- Как твое имя? - спросил он мягко, но девочка в ответ только помотала головой. И потупила печальные глаза, цвета лазури. И мальчик внезапно понял, что нет у нее мамы. Никого нет. Совсем.
- Тогда я буду звать тебя Василек.
Грусть мгновенно сменилась звонким заливистым смехом - ручеек зажурчал вновь. Имя девочке явно понравилось. Когда даешь имя, ты словно бы снова даешь жизнь, вдыхаешь в нее смысл. Ведь если бы у вещей не было названий, если бы у всего, что окружает, не было рамок, ограничений, упорядоченность бы вновь обратилась в хаос. А значит, и сам мир прекратил бы свое существование. Поэтому люди придают столь большое значение именам, терминам, символам. Поэтому стремятся запечатлеть свои знания для потомков, чтобы те ненароком не забыли, кто они есть.
Вот он назвал ее, и она перестала уже быть "просто девочкой", как Бриз не был "просто котом". Усложнять необходимо.
Между тем, небо нахмурилось. Облака вобрали в себя влагу, стали тучными, неповоротливыми. Начали сбиваться в одном месте и толкаться пухлыми боками. Громыхнул гром, от которого Василек в страхе съежилась и поспешила прижаться к его боку. Мальчик только всплеснул руками. Стоило ведь ненадолго оставить, как вот уже снова ссорятся за место на небе. Не понимают, глупые, что места-то хватит всем.
- Страшно, - девочка схватила его за черную тунику и издала тихий всхлип. И словно услышав, небо откликнулось, устремившись к земле дождевыми каплями. Небо плакало, и все живые существа плакали вместе с ним. И только мальчик по-прежнему загадочно улыбался. Пусть. Он позже пожурит хулиганистые облака. Пусть.
Он успокаивающе погладил Василек по плечу, показывая, что здесь ей нечего бояться. Постепенно, она прекратила дрожать и рискнула посмотреть. Дождь продолжал идти, но вместе с ним по небу протянулась раскрашенная в разные цвета крутая дуга - это солнечные зайчики запутались в слезах неба, рождая радугу! Здесь, на краю мира, где все вещи гораздо значимее, чем кажутся, радуга была особенно прекрасна.
- Хочешь прокатиться на ней? - с улыбкой предложил мальчик.
- А мы не упадем? - засомневалась Василек, и это не был голос пятилетней девочки, но умудренной опытом женщины - той, которой ей предстояло когда-то стать. Эта завеса приоткрылась перед ним всего на миг, но сочные цвета тут же померкли, окружавший их свет потускнел.
- Конечно, нет! - порывистым жестом он разбил ее сомненья. - На краю мира нет ничего невозможного!
- Да!
И они полетели к радуге, держась за руки, огибая все еще надутые от обиды друг на дружку облака. Не зря ведь поется, что тучи как люди, верно? Мальчик решил, что может позволить себе небольшой перерыв в вечности. Нельзя же, в самом деле, постоянно болтать ногами. Так и заболеть можно.
Когда они уже почти достигли спектра, к ним присоединился Бриз, громким мяуканьем обозначив свое присутствие. Его появление
привело Василек в неописуемый восторг, так что она потеряла бдительность и чуть не упала. К счастью, он крепко сжимал ее крошечную руку. Бризу новая знакомая тоже очень понравилась. Кот свернулся пушистым воротником на плечах девочки и прикрыл янтарные глаза.
- Вот ведь лентяй! - посетовал мальчик, на что Бриз лишь дернул левым ухом. Мол, завидуй молча, хозяин.
А потом они достигли радуги. И катались по ней, покуда хватало сил. Вскоре, дождь совсем сошел на нет, а у основания дуги образовалось озеро из небесных слез. Они спустились к нему и подолгу смотрели в бездонное отражение вселенной. Мальчик показал Васильку другие галактики, далекие, но достижимые. Он показал ей другие мирные, населенные самыми разнообразными существами, и только еще зарождающиеся, встречающие рассвет жизни. Были и те, которые ждал скорый закат. Видя их, Василек не могла сдержать слез. Они капали из глаз, так что картинка шла легкой рябью, но мальчик не стремился остановить эти слезы. Это были правильные слезы, нужные. Ведь познав ценность жизни, ты будешь стремиться ее сохранить. Будешь стремиться созидать, а не разрушать. Страшных разрушительных сил в мире достаточно, люди не должны становиться их частью. В этом главный смысл вселенского равновесия.
Мальчик не знал наверняка, правильные его суждения или нет. Они просто были. И он надеялся, что Василек разделяет с ним его понимание.
Когда пришла пора расставаться, девочка снова плакала. Она отказывалась покидать это место и его, отказывалась прощаться с Бризом, успевшим стать ей добрым другом. Мальчик взял ее руку в свою и коснулся ее лба невесомым поцелуем. Василек зарделась.
- Не стоит грустить, если это не светлая грусть.
- Мы ведь встретимся вновь? - вопрос повис в воздухе отзвуком надежды.
Он поднялся на свое облако, и Бриз вместе с ним. Верный спутник, верный компаньон. Кот тоже будет скучать.
- Не забывай имя, которое я тебе дал, Василек.
Когда-нибудь, конечно, она забудет. Как и все люди, вырастая, забывают своих воображаемых друзей, теряют дорогу в другие миры. Все пережитые приключения кажутся им нелепым детским сном. Мальчик знал, что с Василек случится то же самое.
- Я не забуду! - она отчаянно махала рукой на прощанье. - Никогда-никогда!
Никогда не говори "никогда". И пусть ты забудешь, но сердце твое будет помнить. И, возможно, когда-нибудь ты вновь вернешься сюда в своих снах. А мы будем тебя ждать. Мы с Бризом. Будем ждать, сидя и болтая ногами. Ждать, охотясь на солнечных зайчиков и ловя лунные нити. Ждать в россыпи звезд, окруженных мириадами миров.