Аннотация: Сей фанфик повествует о приключениях человека перерожденного в аликорна, в мире Эквестрии. Продолжение истории про Вана. То есть вторая часть серии. Еще не дописано.
Тне hunter. / Охотник.
[Sapka]
==========
Пролог.
Разделил рассказ на части.==========
Охотник.
Пролог.
Ветер трепал кроны Вечнодикого леса. Где-то рядом гремела ночная гроза, прорезая небеса яркими вспышками молний, но на небольшой поляне по-прежнему оставалось сухо, дождь еще не добралась до леса. Эта поляна была весьма необычна, она расположена почти на самой окраине, а в ее центре возвышалось две статуи. Крылатый единорог в доспехах, с безумнейшей улыбкой и чуть сутулое, но довольно таки высокое, двуного существо, одетое в странные, одежды. Лицо его, непривычно плоское, было скрыто недлинной бородкой, но скульптору удалось показать, что это создание довольно молодо. У ног этой статуи стояла закрытая, узорчатая урна, а по парапету тянулась надпись на староэквестрийском языке, напоминающем диковинные пиктограммы. Надпись гласила: 'В память о том, кто так и не простил себя'. Гроза громыхала все ближе и ближе, но ветер почему-то не нес с собой запаха влажного воздуха. Наоборот, этот ветер можно было бы назвать сухим и жарким. Резко запахло полынью и пеплом. Тучи, уже закрывшие собой ярко мерцающие звезды, клубились над этой поляной, скручиваясь в странную, пугающую воронку. Воздух прочертила ослепительная молния, которая словно играючи игнорируя все законы физики, ударила, не в дерево и даже не одну из статуй, а в урну, стоящую у ног статуи двуногого. Вспышка и из расколовшейся урны вырвался небольшой вихрь серого цвета, в глубине которого виднелись ярко алые пятна, напоминающие всполохи пламени. Серый вихрь из урны, поднимался все выше и выше. Росчерк, за росчерком, вспышка за вспышкой, молнии били в тот пепельный вихрь и исчезали в нем бесследно. Лишь алое пламя в его глубинах разгоралось все ярче и ярче, словно кто-то неведомый раздувал угли в старом костре. К горячим ароматам пепла и полыни прибавился будоражащий запах озона. Неожиданно маленький смерч начал уплотняться, контуры стали более четкими. Уже можно было рассмотреть, что из вихря был 'слеплен' аликорн. Правда, он был каким-то неправильным аликорном. Длинный, матово блестевший во вспышках молний рог, кожистые, словно взятые от летучей мыши, крылья, высокое, но очень худое тело и иссия черная шкура. Все это создавало ощущение некоторой инаковость этого существа. Роскошные, необычайно красивые, грива и хвост, переливались всеми оттенками серого и больше напоминали не волосы, а облака дыма. Или пепла. В тон красного цвета радужки глаз, которые слепо смотрели в облака, на крупе этого аликорна алели кьютимарки в виде пятиконечной звезды заключенной в круг. Молнии прекратили свои жутковатые танцы, вокруг висящего существа, лишь ветер развивал его гриву и хвост. Или все-таки облака пепла? Раздалось громкое, преисполненное боли, шипение. Тело вздрогнуло, грудная клетка начала резко сокращаться, словно неожиданно вспомнив, что ей нужно дышать. Глаза, до этого неподвижные, моргнули. Неведомая сила, удерживающая тело аликорна, разжала свою хватку и он, отчаянно, но бесполезно и неумело взмахивая крыльями, полетел вниз, к деревьям.
Глава 1. Чистый лист. + Интерлюдия 1.
В этой главе перерожденный главный герой знакомится с Деймон Тиарой и Сильверспун.==========
- Ты уверена, что оно безопасно? Это же все-таки Вечнодикий лес, тут водится множество всяких жутких существ. - раздался молоденький голосок.
- Сильверспун. - самую чуточку укоризненно протянул другой, такой же молодой. - Это всего лишь его окраина, иначе взрослые давно бы запретили сюда ходить. Думаешь, они не в курсе о нашей традиции? Родители же сами, когда-то были маленькими. А про это существо.... По нему же видно, что он пони. Гляди, вон там, за той толстой веткой, виднеется черный рог.
- Какой-то он чересчур длинный - с сомнением заметила та кого назвали Сильверспун. - Да и такое необычной гривы я никогда не видела, даже в Кантерлоте. Ты же знаешь Тиара, меня отец всегда берет в столицу, потому и могу с уверенностью сказать, что это родная грива этого 'единорога'. - последнее слово она произнесла с нескрываемым скепсисом. - Но ты посмотри, как струится и переливается эта прелесть!
Ван, слушающий этот диалог, пытался хоть немного прийти в себя и понять, что же с ним случилось. Последнее, что помнил, это как он устроил огненное аутодафе самому себе и благодаря этому загнал тройку Вендиго обратно в их узилище. А потом умер. Человеческий организм, не приспособлено для таких фокусов. Но сейчас все утверждало обратное. Все его тело болело, он испытывал голод и жуткий дискомфорт, от висения вниз головой в чем-то довольно жестком. Тело его было каким-то странным. Одновременно и своим и чужим, и знакомым и незнакомым. Странное, даже пугающее ощущение. Пало прелой листвой, луговыми цветами и приятными, чуть горчащими ароматами полыни. 'Она сказала Кантерлот. Значит я по-прежнему в Эквестрии. Очень странно... Я же не должен был выжить после самосожжения! И ни Луна, ни Трикси, ни чего не смогли бы с этим поделать. Луна хоть и могущественная волшебница, но воскресить кучку пепла, все, что от меня бы осталось, ей не под силу'. Очень сильно хотелось пить. И есть.
Наконец Ван решился открыть глаза. Снаружи был яркий, солнечный день. Лучи солнца, проникающие даже сквозь густую листву, испещряли землю светлыми пятнышками. Он почувствовал, что со зрением что-то не так. Цвета стали ярче, насыщеннее, а угол обзора шире. Ван обнаружил, что он почему-то весит на дереве, но все попытки вспомнить о том, как он здесь оказался, заканчивались лишь только головной болью. Попытка пошевелиться не привела ни к чему хорошему, достаточно было слабого движения и ветки, на которых он провис, с хрустом обломились. Две поняшки, серого и розового цветов, отбежали подальше от падающего тела. Его тушка свалилась с не такой уж и маленькой высоты. Но, странным образом, по-кошачьи ловко, Ван умудрился приземлиться не на голову, которой висел вниз, а на все четыре копыта. 'Чего?! Какие еще нафиг копыта?! Я, что пони?!' Это были последние мысли Вана перед тем, как он потерял сознании от шока.
- Я же тебе говорила, что он не пони! - раздался уже знакомый, молодой, донельзя изумленный голосок. Ван припомнил, что эту кобылку зовут Сильверспун. Затем она все так же изумленно добавила. - Ты хоть раз видела пони с кожистыми крыльями?! Я только гвардейцев принцессы Луны, да и то они, кажется, таскают специальные костюмы.
- Успокойся Сильверспун. - ответила ей Тиара. - Можешь считать меня ненормальной, но мне кажется, что он похож на аликорна! Смотри: рог, хоть и кожистые, но все-таки крылья, очень высокий, и конечно эта волшебная грива. Я такую прелесть видела только у Луны и Селестии. Даже у Каденс не такая.
- Я тоже об этом подумала, но побоялась произнести вслух. Если это аликорн, то получается он принц? - Ван не смог понят логику последней фразы. 'Где она увидела аликорна и почему считает, что он принц? Уж, не обо мне ли речь?' С сомнением подумал Ван. Между тем Сильверспун радостным голоском добавила.- Тиара, переставляешь, мы нашли настоящего принца. Не, как в сказках и играх, а реального! Только он почему-то валяется без сознания. - разочаровано закончила она.
- Может в него веткой потыкать? - предложила Тиара. Ван понял, что ему нужно срочно подавать признаки жизни, пока эти горе-доктора не залечили его до второй смерти. Все тело по-прежнему жутко болело.
- Девушки, не надо в меня ни чем тыкать, мне и без ваших веток плохо. - охрипшим голосом сказал Ван и вновь открыл глаза. В этот раз он лежал на земле, густо усыпанной старыми листьями и местами покрытой изумрудно зеленым мхом. Прямо перед ним стояли две довольно молодые землепони. Одна розовая, но бледнее Пинки Пай, с фиолетовой гривой, в которой виднелась большая белая прядь. Ван мимолетом удивился тому, как у пони не смешиваются пряди разных цветов. Особенно у Рэйнбоу Дэш. Кьютимарка розовой пони напоминала то ли корону, то ли диадему. Вторая поняшка была серого цвета с бледно серой же гривой. Как и у первой, у серенькой в гриве виднелась белая полоса. Ее кьютимарка показалась Вану еще более странной, это была красивая металлическая ложка. Эти две девушки так же, с жадным любопытством рассматривали Вана. 'Интересно, если я стал пони то, как я выгляжу?' Ван, по прежнему лежа на земле, вытянул вперед ногу. Шкура была чистого, черного цвета. Он попытался пошевелить всеми конечностями сразу. Голова, уши, хвост, четыре ноги, крылья... Крылья?! Повернув голову, Ван посмотрел себе на спину. Черное худое, но весьма жилистое тело. 'Зато передняя нога цела, словно и не сжигал ее, сражаясь с корнями - энерговампирами'. Необычайно красивые грива и хвост, переливающиеся оттенками серого. Где-то в районе лопаток, брали начало перепончатые крылья, такого же черного цвета, что и остальное тело. От этого зрелища челюсть Вана стала медленно отвисать, явив присутствующим жутковатые зубы. Они скорее подходили, для всеядного существа, чем для травоядного пони. Две молоденькие кобылки, с плохо скрываемым ужасом, застыли перед Ваном, словно кролики перед голодным удавом. Увидев это, Ван захлопнул рот и обратился к поняшкам. - Девчат успокойтесь. Я вам ни чего плохого не сделаю. Не подскажете, где это я очутился? Так получилось, что я не помню, как оказался на этом дереве.
- Эээ... Зддравствуйте, Меня зовут Ддеймон Тиара, а это моя поддруга Сильверспун. - чуть заикаясь от увиденного, но все-таки смело, ответила розовая пони. Подружки стояли, тесно прижавшись, друг к другу и Ван понимал, что его весьма необычная внешность пугает их. - А вы нас точно не собираетесь есть? У вас очень страш... странные зубы.
Ван провел языком по своим зубам. 'Мда.... И впрямь нехарактерно для пони. Привычный набор всеядного, только клыки длиннее. Может я вОмпер? Чушь, вампиров среди пони не бывает. Или бывают, но я не в курсе? Ладно, сейчас не время для пустых умствований. Вон как поняшки испугались. Нужно их срочно успокоить, пока не убежали. Иначе я лишусь единственного источника информации'.
- Красавицы, можете мне не верить, но для меня самого все это в новинку. Я не помню своего прошлого и тем, кем был, до этого. - Ван считал, что этим поняшкам не стоит рассказывать свою историю. 'Вообще лучше забыть навсегда о своем человеческом прошлом. Новый лист. Теперь я пони. Пусть необычный, наверное, даже уродливый, но все-таки пони'. - Может, перестанете меня бояться и ответите где мы?
- Это Вечнодикий лес, мы рядом с поляной Найтмер Мун. - ответила более разговорчивая Тиара. Чувствовалось, что она лидер в этой компашке. Ван был чрезвычайно удивлен. Вновь он оказался в этом месте. В прошлый раз, еще в бытность человеком, он пришел в себя прямо у монумента Найтмер, после чего испугался этой жутковатой статуи и умудрился забраться в глубины Вечнодикого леса. Где случайно освободил тройку Вендиго, которых, впоследствии, и загнал назад, своею жертвой. Спираль судьбы завершила свой круг, Ван вновь в исходной точке. Но в этот раз он многое знает об этом мире и постарается не повторить старых ошибок.
- Меня зовут Бел Ван Сапка. - Ван решил, что раз у него новая жизнь, то стоит обзавестись и новым именем. - Я слышал, что Вечнодикий лес весьма опасное место. Что две столь юные особы делают в нем?
- Ну, это еще не совсем Вечнодикикий лес, скорее его окраина. - ответила Вану Сильверспун. Он видел, что поняшки его по прежнему боятся, но на смену страху постепенно приходит жгучее любопытство. - Мы здесь потому, что у нас, понивильских жеребят, есть что-то вроде испытания. Те, кто не сходил до статуй Найтмер и человека, считаются трусами...
- Постой, постой, что за вторая статуя?! - изумленно перебил серебряную землепони Ван.
- Статуя человека. - Сильверспун была явно недовольна тем, что ее перебили. - Это существо из другого мира, которое с полгода назад помогло принцессе Луне и ее ученице Трикси избавиться от вернувшихся Вендиго! -Чувствовалось, что она гордится своими знаниями. 'Значит, прошло полгода. Где же я все это время пропадал, чем занимался'? Увы, память вновь подвела пепельногривого. Потоптавшись на месте и внимательно посмотрев на ченошкурого аликорна, словно все еще не веря своим глазам, серебристая продолжила. - Он пожертвовал собой, что бы избавится от этих существ. В память об этом принцесса Луна приказала поставить памятник человеку, в месте его появления в нашем мире, а так же поставить там урну с его прахом. На поляне Найтмер Мун. Кстати его, как и вас звали Ван.
Ван проклинал свой длинный язык. Он уже было хотел избавиться от своего прошлого навсегда, но прокололся, назвав часть своего старого имени. Теперь было поздно, что-либо менять. 'Неужели Луна восприняла мою шутку про памятник в серьез?! Мдя... Нужно будет следить за своим языком, при общение с королевскими особами. Идиот! Какое общение! Посмотри на себя! Крылья перепончатые, зубы остры, сам худой! Наверняка в глазах обычных пони урод уродом! Хорошо хоть эти мелкие оказались весьма смелыми. Ну, или очень пугливыми'. Черный пони посмотрел на свою статую. 'Ну да, похож, похож. Разве что бородка немного мешает.' Ван попытался подняться на все четыре ноги, поборов первый позыв выпрямиться и встать на задние. Голова по-прежнему кружилась, а ноги путались и заплетались. Зато было крайне проблематично упасть, если одна из ног подвернется, все-таки тело поддерживало еще три точки опоры. Поднявшись на ноги, пепельногривый заметил, что он намного выше этих молодых кобылок. Почти в два раза. Упрямо поджав губы Ван, все-таки поднялся и сделал несколько осторожных шагов. Рядом раздалось сдержанное хихиканье.
- Извините нас Бел Ван Сапка. - прикрывая рот копытом и улыбаясь во всю мордочку, сказала Тиара. Ее серенькая подружка так же и розовая, широко улыбалась, сидя на крупе и прикрыв обоими копытами мордочку. - Вы сейчас просто очень напоминаете Бери Панч, когда она перепьет яблочного сидра.
- Ни чего страшного. Это меня от падения о землю так штормит. - Ван понимал, что лучше не рассказывать о том, что он не привык ходить сразу на четырех ногах. - И зовите меня Ван. Так будет проще, я ведь не принц, как бы вам этого не хотелось.
Таки решившись пройтись и сделав еще несколько шагов, черный аликорн чуть не упал, запутавшись в очередности ног. Равновесия помогли сохранить крылья, которые вовремя раскрылись и поддержали шатающегося аликорна. 'Ёпрст! Еще и крыльями нужно управлять! Я даже не задумывался, как оказывается сложно пегасам. С другой стороны они с этим рождаются и живут всю свою жизнь. А не как я... не пойми как'. Ван неуверенно подвигал крыльями, складывая их на спину и вновь разворачивая вовсю ширь. Это были непривычные, но весьма забавные ощущения. Рог тоже 'отзывался' весьма необычными ощущениями, но Ван решил пока не испытывать этот орган. Кстати об органах... Черный аликорн сильно наклонил голову вниз, между передних ног, с лихорадочным интересом рассматривая свой живот. Все оказалось на месте, как и положено приличному жеребцу. 'Не кобыла! Фух...'. Парочка землепони по-прежнему стояла рядом, следя за действиями пепельногривого с некоторым непониманием.
- Да я просто осматриваю себя, не поранился ли где после падения. - начал неловко оправдываться Ван. - Девчат, я подозреваю, вы сейчас собираетесь сбегать в Понивиль и поделиться сенсационно новостью, о найденном в лесу 'принце'?
- Эм.... Ну да. - как-то смущенно ответила Тиара. - Ой! А как вы узнали? Вы умеете читать мысли пони? Это, наверное, ваш особый талант.
- Нет, что ты. - пепельногривый изумился столь непривычной логике. - Я не умею читать мысли. Я даже не знаю значение своей кью... - неожиданно голос аликорна резко поменялся, приобретя глухие, шипящие интонации. Он с трудом сдержал широкую и зловещую улыбку. - Я пришел в этот мир охотиться назло и уничтожать его! - Ван плюхнулся на круп и попытался зажать свой собственный рот, вышедший из повиновения. С непривычки, да копытами ни чего не получило. - Ёпрст! Что это такое было?! Хм... Похоже, я теперь знаю, что значит моя кьютимарка.
Поняшки были удивлены не меньше самого пепельногривого, но страха в их глазах не было. Похоже этот странный аликорн не на шутку их заинтересовал.
- Сильверспун, Деймон Тиара, я прошу вас, не надо обо мне рассказывать ни кому.
- Почему же? - спросила Сильверспун.
- Ну, вы посмотрите на меня. Зубаст, крылья лысые, худющий. - Ван расправил широкие черные крылья. Лучики солнца, пробивающиеся сквозь кроны, приятно грели перепонку. Это было настолько приятно, что аликорн даже не стал сворачивать их обратно, а оставил раскрытыми. Поднявшийся легкий ветерок развивал его гриву.
- Ну, вы жеребец вполне ничего. - немного испуганно пискнула серебристая землепони.
- Много вы разбираетесь в жеребцах. - насмешливо фыркнул Ван.
- У нас уже есть кьютимарки! - возмутилась Тиара. - Мы уже взрослые! Ну, почти... - повисла неловкая пауза. - Ммм... А можно потрогать вашу гриву?
Ван с недоумением посмотрел вначале на розовую кобылку, затем на свою гриву. Он совершенно не ожидал подобного вопроса.
- Эээ... Нуда, можно. - ответил аликорн. Обе кобылки подошли к Вану. 'Хм.... А ведь они меня не боятся! Может и не настолько я ужасен, как на себя наговариваю. С другой стороны они видят во мне принца, коим я не являюсь. Ну ни капли. Да и политикой не тянет заниматься'. Тем временем подружки уже увлеченно перебирали прядки гривы аликорна, не обращая больше внимания ни на что. Аликорн снисходительно улыбнулся. 'Чем бы дитя ни тешилось'... Поняшки уже принялись сравнивать гривы известных им аликорнов. Ван слушал их болтовню в пол уха, это была исключительно женская беседа. 'Чем же мне теперь заниматься, как зарабатывать, где жить?' Вопросы вихрем пронеслись в голове черного пони. 'Может поселиться в развалинах старого замка? Там я ни кому мешать, точно не буду.'
- Вы пахнете полынью... и дымом. - произнесла Сильверспун, прервав размышления Вана и поднеся прядку (или облачко?!) к своей мордочке. Пепельногривый же заинтересован, принюхался к землепони. Серебристая приятно пахла каким-то металлом, а розовая чем-то сладким и дорогим.
- Бел Ва... Ван, но ведь тебя все равно увидят. - тихонько сказала Тиара. Поняшки уже налюбовались гривой. - Какая вам разница, мы расскажем или о вас узнают чуть позже?
- Вот здесь мне и понадобится ваша помощь. - Ван улегся на траву. Все-таки восемь конечностей было для него пока что слишком много. Четыре ноги, два крыла, рог и хвост. - Вы не могли бы раздобыть мне где-нибудь плащ? Я видел, что в Кантерлоте некоторые пони носили что-то похожее.
- Вы были в Кантерлоте? - вновь удивилась розовая. Ван проклинал свой длинный язык, но было уже поздно.
- Да, но давно и инкогнито.
- И после этого вы продолжаете утверждать, что не принц? - недоверчиво спросила Сильверспун.
- Ох... - тяжело вздохнул пепельногривый. - Я. Не. Принц. Точка. Так, что на счет плаща? Буду вам должен.
- Не стоит, для меня это мелочь. - чуть напыщенно произнесла Сильверспун. - Я видела где-то дома плащ. Он довольно велик даже для землепони, но думаю, вам будет в самый раз. Хм... - задумчиво протянула серебристая. - Зачем шить такой длинный плащ, если он подойдет только аликорну?..
- Я буду премного благодарен вам маленькая леди. - любезно произнес я. Тиара ревниво посмотрела на Сильверспун.
- Тогда до свидания Ван. Встретимся завтра рано утром здесь же. - произнесла розовая.
- Лучше за фермой Эпплов, с той стороны, где она ближе к лесу. - поправил пепельногривый. - Все-таки Вечнодикий лес не лучшее место для прогулок.
- Окей, до свидания. - попрощались поняшки. Ван еще какое-то время смотрел на исчезающие среди деревьев силуэты, после чего последовал за кобылками, дабы удостовериться, что они выйдут из леса без неприятностей. Да и самому не хотелось лишний раз гулять по этому месту. При воспоминание об алых корнях, у аликорна прошла нервная дрожь по шкуре.
Выйдя из аномального леса, аликорн направил свои копыта к знакомому озерцу, внимательно осматриваясь по сторонам. Ушки пепельногривого были подняты вверх, он пытался уловить звуки, которые могли бы выдать пони. Черненькие ушки стояли торчком, чутко реагируя на подозрительные звуки. Берег озера был пуст. Пепельногривый вволю напился и кое-как умыл свою мордочку. Жажда прошла, но голод, ранее заглушаемый жаждой, теперь стал сильнее. Конечно, Ван мог наведаться на ферму Эпплов и позаимствовать оттуда несколько яблок, но его гордость не позволяла опуститься до банального воровства. Даже грибов аликорн не мог пожарить. Пепельногривый откровенно боялся применить единственную известное ему заклинание - воспламенение.
Побродив по окрестным рощицам, аликорн наткнулся на заброшенный грушевый сад. Деревья явно одичали, их плоды были маленькими, твердыми и кислыми, но Ван был рад и этому. Утолив голод, аликорн решил обосноваться в этой рощице. Судя по не примятой, нигде кроме следа от самого Вана траве, это место чрезвычайно редко посещалось пони.
Весь оставшийся день Ван потратил на сооружение кривобокого шалаша из еловых веток. Копыта все-таки были не приспособлены для точных работ. Зато он случайно научился пользоваться телекинезом. Все оказалось проще, чем опасался пепельногривый. Нужно было сосредоточить внимание на определенном предмете и мысленно начать его перемещать. Главное не терять сосредоточения. Аликорн пытался дотянуться до так понравившейся ему ветви, но все, ни как не мог ухватить ее зубами. Неожиданно ветвь окуталась алым прозрачным ореолом и потянулась на встречу аликорну. Тот от удивление потерял сосредоточение и сияние исчезло. Проведя несколько не очень удачных попыток, пепельногривый таки смог выломать ветвь.
Вечером аликорн отдыхал у собранного шалаша, валяясь на траве и безразлично смотря в небо. Только сейчас на него навалилось осознание всего того, что приключилось с ним. Ведь кажется, еще вчера он вылетал из Кантерлота вместе с Трикси и Луной. Потом твари Вечнодикого леса, сгоревшая рука, Вендиго, смерть. Это все было слишком непривычно, опасно, шокирующе. Если раньше аликорн был должен постоянно что-то делать, чему-то учится, к чему-то привыкать, то сейчас он остался наедине со своими мыслями. Зачем он здесь? Почему он воскрес? Что же делать дальше? И если на первый вопрос он уже ответил, когда Сильверспун и Тиара спросили о го кьютимарке, то на другие вопросы ответов не было.
Ветер нес горькие ароматы полыни. Луна поднялась над горизонтом знаменуя начало новой ночи. Где-то далеко принцесса Луна совершила ежедневный ритуал поднятия. Наверно сейчас пепельногривый смог бы понять и почувствовать больше. Громко трещали ночные сверчки и кузнечики. Аликорн тяжело вздохнул. Воспоминания о принцессе будили в нем слишком фривольные мысли. Прогнав несвоевременные мысли Ван, залез в шалаш, вытянулся в нем и положил голову на свои ноги. Несмотря на все пережитое спать ему не хотелось. Новорожденный аликорн смотрел как луна неторопливо и величественно движется в окружение везде и грустил. Первая ночь в новом теле обещает быть долгой.
Интерлюдия 1.
Глава 2. Новые горизонты. + Интерлюдия 2.
В этой главе герой осваивается с новым телом, много грустит и зарабатывает весьма рисковым способом.==========
Ван встретился с Тиарой и Сильверспун за фермой Эпплов, как они и договаривались. Кобылки спешили в школу, поэтому серебристая быстро отдала мне сверток и с подружкой потрусила в сторону Понивиля. От свертка знакомо пахло ментолом и ночным цветком. 'Этого не может быть! Так же пахло и от принцессы Луны!' Аликорн развернул дрожащими копытами сверток. Это был серо-коричневый плащ с капюшоном. Он внимательно осматривал каждую мелкую складочку, каждый шов, до тех пор пока не нашел доказательства. Темно синий волос. Это был плащ принцессы Луны, неведомо какими путями попавший в семью Сильверспун. 'Это судьба...' Накинув плащ Ван, внимательно осмотрел себя. 'Вроде крылья и не заметны. Пожалуй, я все-таки сойду за высокого единорога, главное, что бы Тиара и Сильверспун не разболтали.'
Разобравшись с маскировкой, пепельногривый призадумался о своих заработках. Старый способ, с продажей кулинарных рецептов уже не прокатит. Собирательство редких ингредиентов в Вечнодиком лесу тоже не подходит, Ван адекватно оценивал свои силы и знания. Несмотря на несколько уроков выживания, в этом лесу полученных от Зеркоры еще в прошлой жизни, пепельногривый прекрасно понимал, что этого мало. Возникая в самом начале мысль, поселиться в заброшенном замке, теперь казалась наивной. Постоянная работа в Понивиле тоже не прельщала аликорна, слишком высок риск раскрытия его инкогнито. Аликорн ни желал влезать в местные политические разборки ни коим боком, а это непременно произойдет, если в Эквестрии неожиданно объявится жеребец-аликорн. Риск умереть в лесу или риск попасть в политическое болото. Любой нормальный человек или даже пони выбрал бы политику, но Вана было сложно назвать нормальным. Смерть и преследующее воскрешение сильно изменили его. 'Высокая доходность и скорость, а так же почти полное отсутствие конкурентов, акромя Зекоры. Пони в основном боятся Вечнодикий лес из-за его самостоятельности, хотя окраины почти безопасны. Главное не лезть в глубины. Пожалуй, я готов рискнуть. Как я успел понять из рассказов зебры, из растений стоит опасаться всего яркого. Да и в случае ошибки я могу обратиться к все той же Зекоре.' Приняв решение, аликорн накинул плащ и отправился в Понивиль, обходя по широкой дуге ферму Эпплов. 'Главное не нарваться на Пинки Пай иначе мне конец! Точнее моей тайне. Нужно будет, закончит свои дела в Понивиле как можно быстрее!'
Городок встретил черного лже-единорогна повседневной суетой. Повсюду гуляли пони, занятые какими-то своими делами. Некоторые с интересом смотрели на незнакомого высокого единорога, другие же обращали внимание на плащ одетый в яркий, солнечный денек. Ван хотел уточнить жителей городка кого могли бы заинтересовать диковинки Вечнодикого леса, но большинство пони посылали меня к Зекоре. Лишь одна, салатового цвета, с кьютимаркой лиры упомянула лавку сувениров Понивиля. В начале улочки мелькнуло что-то розовое, и я поспешил свернуть в переулок, даже не пытаясь понять Пинки ли это или же просто похожая на нее пони.
Поплутав по запутанным переулкам и несколько раз, уточняя дорогу у встречных пони, Ван, наконец, добрался до сувенирной лавки. Продавцом и одновременно хозяином был пожилой желтый единорог с кьютимаркой в виде курительной трубки. 'Хм... Неожиданно. Я и не знал, что пони курят. Дискорд меня побери, я слишком мало знаю вообще'. Стены торговой залы бы изукрашены разнообразными витражами, на явно исторические темы. Вдоль стен шли стеллажи, на которых были расставлены разнообразные статуэтки, лежали старые книги, свитки и еще много всякого барахла. Между витражами висели самые картины.
- Здравствуйте, меня зовут Андрэ Маскатч. Я могу вам чем-нибудь помочь? - вежливо спросил единорог довольно-таки хриплым голосом. Он с некоторым непонятным подозрением смотрел на плащ лже-динорога.
- Меня зовут Бел Ван Сапка. - аликорн надеялся, что полное имя не вызовет подозрений. Конечно, можно было, и изменить свое имя, но пепельногривый был очень упрям. - Вас интересуют диковинки из Вечнодикого леса?
- Возможно. - после некоторого раздумья неопределенно ответил продавец. - А почему вы интересуетесь? Уж не хотите ли вы мне что-нибудь продать?
- Да, все верно. - Ван решил не темнить единорогом. Продавец казался весьма опытным пони. - Я планирую совершить несколько экспедиций по его окраинам, что бы заработать денег.
- Вы или очень... ммм... наивный пони или очень смелый. Вечнодикий лес - вотчина хаоса! Там все происходит само по себе, без вмешательства пони...
- Знаю, знаю. - перебил Ван продавца. - Меня это ни капельки не пугает. Можете считать меня излишне смелым. И все-таки, вас может заинтиресовать что-нибудь от туда.
- Ну, раз вы уже все решили... - протянул пожилой пони. - Я с удовольствием приобрету у вас что-нибудь необычное, смешное , пугающее или предметы старины.
- Окей, договорились. - лже-единорог и единорог настоящий сделали брохув и расстались. Ван спешно покинул Понивиль, пока пинки Пай не узнала о новом посетителе ее городка от кого-нибудь из пони, что видели пепельногривого. Он спешил к Зекоре так, как знал, что та обычно в это время занимается разновидность какой-то особо сложной медитации. В другое же время ее не могло быть дома.
Покинув городок и вновь миновав ферму Эпплов, аликорн вошел под сень Вечнодикого леса. Ван сам до конца не понимал, как он относится к этому месту. С лесом было связано слишком много противоречивых чувств. В нем черный пони умер и в нем же воскрес. Здесь он спас Трикси от алых корней и здесь был отравлен ядом мантикоры. Аликорну повезло, Зекора была еще у себя в дереве. Он попытался было договориться с любительницей стихов о поставках редких растений, но та сделала куда более выгодное предложение. Ей уже давно требовался помощник, который будет собирать редкие травы. Таким образом, она сможет проводить больше времени за изготовлением зелий. После того, как Эппблум и подруги Твайлайт смогли успокоить беспричинно паниковавших при виде зебры пони, к Зекоре начало обращаться немало клиентов и настал момент, когда она уже стала не успевать. Единственным отрицательным моментом оказалось то, что зебра с крайним подозрением отнеслась к моему акценту. Возможно, она догадывалась, кто пришел к ней, возможно, нет, но она не стала расспрашивать Вана о том, кто он такой. Его же это вполне устроило. Зебра продиктовала лже-единорогу список трав, их описание и любимые места произрастания. Пепельногривый поспешно покинул дом-древо.
Потянулись дни. Ван работал на Зекору, регулярно принося ей запрашиваемые ингредиенты. Несколько раз Зекоре пришлось лечить горе-собирателя от разных экзотических болезней. Пепельногривый изредка сталкивался с обитателями леса, но обычно успевал унести ноги, отделавшись всего несколькими глубокими царапинами. Он заметил, что ранки на его теле заживают необычно быстро. Плащ в свои экспедиции аликорн не брал, о только помешает, цепляясь за ветки деревьев и кусты. Да и жалко будет если он порвется, плащ до сих пор, не смотря на то, что Ван его уже немало носит, хранил запах Луною. Продукты пепельногривый закупал так же через зебру.
Попытки научиться летать закончились весьма и весьма плачевно. Неподалеку от городка возвышалась одинокая гора с большим количеством уступов. По дурости Ван решил поучиться полетам самостоятельно и забрался на один из уступов. Разбег, прыжок, расправил крылья... и тут же свалился в штопор. Слишком уж было непривычно управлять этими конечностями. Только перед самым подножием скалы, усеянном каменными обломками, аликорну удалось вывернуть перепонку так, что она стала гасить скорость. Но было уже поздно, ему удалось только слегка притормозить, что бы, ни убиться. В итоге вывих обоих крыльев и множество ушибов и ссадин. К Зекоре идти пепельногривому не хотелось, тогда пройдется ей объяснять, откуда в Эквестрии появился еще один, весьма необычный аликорн. 'Это оказалось намного сложнее, чем я подозревал! Больше никаких полетов! Лучше ножками, благо их целых четыре. Возможно, когда-нибудь потом и научусь летать, но сейчас - это самоубийство. Да и брать уроки не получится, если крылья с легкостью скрываются плащом, то рог так не спрячешь.'
С магией же все было одновременно проще и сложнее. Ван более менее освоился с телекинезом, даже научился перемещать предметы вне его поля зрения, главное точно знать, где он находится или же перемещать несколько предметов одновременно, но только в своем поле зрения. Но других заклинаний он просто напросто не знал. Учиться было не у кого, Тиара и Сильверспун - землепони, Зекора - зебра, а Андрэ живет в Понивиле и слишком стар для долгих прогулок. Конечно, остается самовоспламенение, но как уже упоминалось ранее, Ван очень боялся этой магии.
Экспедиции в Вечнодикий лес закалили черного пони. Он изучал повадки обитателей этого мета, его ловушки, внечноизменчивые законы. Аликорн научился ходить так, что бы ни задевать веток, не наступать на сучки. В его походке появилась не то змеиная, не то кошачья грация. Тело аликорна по прежнему оставалось худым, в силе он значительно уступал землепони, но зато пепельногривый развил свои ловкость и реакцию. Грива и хвост постоянно мешались Вану, как он не пытался их завязать в узел или уложить на спину, они развязывались и спадали при малейшем колебании ветерка. Это было хоть и красиво, но жутко неудобно. Одно радовало, вся эта красота почти не цеплялась за сучья и не набирала в себя мусор. Словно и в самом деле была из дыма. Или пепла.
Однажды, пройдя по Вечнодикому лесу, в поисках заказанных Зекорой трав Ван оказался на до боли знакомой поляне. Он сразу же ее узнал, по характерной скале расщепленной надвое. Посреди поляны, спиною к притаившемуся в зарослях аликорн расположилась мантикора. Ван каким-то неведомым чувством ощутил, что это та самая, что ужалила его на второй день пребывания в этом мире. В тот раз его спасла Зекора, к дереву которой он вышел, уже ничего не соображая. Ненависть захлестнула разум аликорна, Ван почувствовал, что еще немного и он самовоспламенится. Ведь это заклинание основывалось, прежде всего, на эмоциях и чувствах. 'Отомстить, отомстить, отомстить.' Гулко стучало в мозгу черного пони. 'За мои страдания, за слабость, за ужас перед неизбежной смертью от яда.'
Ветер поменялся, теперь он дул в сторону хищницы. Мантикора учуяла аликорна и прыжком поднялась на ноги. Она срезу же увидела черное тело Вана стояще в зарослях кустов на краю поляны. За ней играла парочка котят мантикоры, намного меньших размеров, чем сама мать. Монстр внимательно смотрела прямо в глаза пепельногривому, тот смотрел в ее глаза. Томительно тянулись секунды. Она на генетическом уровне чувствовала, что перед ней стоит аликорн. Ветерок развивал гриву Вана, неся с собой запахи пепла и полыни. Где-то в ветвях пела птаха. Едва черный пони увидел котят, как от ненависти ни осталось не следа. 'Видимо в тот раз она защищала свое логово, потому и напала на меня. Будь я чуть внимательнее, возможно и не напала бы на меня.' Аликорн, не отрывая взгляда от оскаленной морды, сделал шаг назад, другой, третий и скрылся в кустах.
Изредка, вечерами, прячась в тенях от любопытных глаз, пепельногривый пробирался в Понивиль и продавал разные необычные вещи из Вечнодикого леса в сувенирной лавке. Посещать городок Ван крайне не любил. Пинки каким-то образом узнала о незнакомом единороге и пыталась его подловить, что бы познакомиться. Она даже подключила к этому делу Рэйнбоу Дэш, но пока их усилия были бесполезны. Ни воздушная слежка, ни весьма странные способности Пинки Пай не давали результата. Пока. Ван прекрасно понимал, что однажды попадется.
Аликорн готовился к походу в городок, как к диверсионной операции, используя маскировку, отвлекающие маневры, заранее подготавливая пути отступления. Благо у него были свои 'шпионы' во 'вражеском лагере'. Это были Деймон Тиара и Сильверспун. Ван по прежнему встречался с этими жеребятками, узнавал от них Понивильские и даже Кантерлотские новости, рассказывал им разные сказки, да выдуманные на ходу истории. Он даже показал поняшкам свой уже основательно переделанный и укрепленный шалаш. Они до сих пор не разболтали о своем знакомстве с очень странным аликорном и Ван начал им немного доверять.
Черный пони планировал подзаработать деньжат и уйти из Понивиля или даже Эквестрии. Слишком уж часто ему снилась Луна. Порою, по ночам, поддавшись непонятному влечению, аликорн выходил на залитые лунным светом холмы, усаживался на траву, расправлял свои крылья вовсю ширь, чувствуя, как ветерок колеблет перепонку и выл, словно одинокий волк. По Понивилю пошли слухи о древесных волках отчего-то ставших выходить из Вечнодикого леса, но, ни кто их так и не увидел. Слишком уж становилось тоскливо пепельногривому, когда он видел влюбленные парочки, гуляющие по Понивилю. Ван понимал, что его любовь обречена. Она принцесса, он бродяга. Ей больше нескольких тысяч лет, ему всего несколько недель отроду, плюс двадцать людских лет. Она прекрасна, он жутковатый. Да и как он может прийти к ней в таком облике!?
В первый такой вечер Ван напился. Вначале он вообще хотел собрать самогонный аппарат у Зекоры, но передумал. Он знал, чем заканчивалось знакомство аборигенов с 'огненной водой' и не желал подвергать пони подобным испытаниям. Он сбегал до Понивиля и купил в нем бочонок крепкого сидра. Вернувшись, черный пони уселся на холме и стал потихоньку прихлебывать сидр прямо из бочонка. Ему было очень плохо, грустно и одиноко. Ван громко запел, с трудом переводя русские слова на эквестрийский. Голос аликорна было трудно назвать красивым, но и желания зажать уши копытами тоже не вызывал. Голос был весьма хрипл, в нем часто проскальзывали шипящие нотки, но это придавало песни своеобразный шарм. Аликорн пел, мечтая о Луне.
В конце туннеля яркий свет слепой звезды,
Подковы на сухой листве оставят следы,
Еще под кожей бьётся пульс и надо жить,
Я больше может, не вернусь, а может... я с тобой останусь.
Останусь пеплом на губах,
Останусь пламенем в глазах,
В твоих губах дыханьем ветра...
Останусь снегом на щеке,
Останусь светом в далеке,
Я для тебя останусь - светом.
В конце туннеля яркий свет и я иду,
Иду по выжженной траве, по тонкому льду.
Не плачь, я боли не боюсь, ее там нет.
Я больше может не вернусь, а может... я с тобой останусь.
Останусь пеплом на губах,
Останусь пламенем в глазах,
В твоих губах дыханьем ветра...
Останусь снегом на щеке,
Останусь светом в далеке,
Я для тебя останусь - светом.
Светом....
Останусь пеплом на губах,
Останусь пламенем в глазах,
В твоих губах дыханьем ветра...
Останусь снегом на щеке,
Останусь светом в далеке,
Я для тебя останусь - светом.
Интерлюдия 2. Пинкамина Диана Пай и Рэйнбоу Дэш.
- Пинки! Я его засекла!
- Где?!
- Неподалеку от Драконьей Пещеры!
- Быстрее Дэши, он может уйти в любой миг! Лови его потом по всему Понивилю.
- Но я хотела побывать на концерте Октавии. Она собирается сегодня выступать в Понивиле.
- Дэши, мне нужна будет поддержка с воздуха! Такой шанс выпадает не часто. Помнишь же, как он в прошлый раз выбрался из Понивиля?
- О да! Тогда он ловко обошел все наши ловушки. Я вы ни за что не подумала, что он сможет покинуть Понивиль под днищем телеги.
Через один час.
- Фух, я, наконец, здесь! Теперь нужно дождаться Пинки.
- Я уже тут!
- Пинки! Как ты тут ока... Не важно. Странно, он даже с места не сдвинулся.
- Может он спит?
- Может. Так, я контролирую территорию сверху, что бы он ни куда не сбежал, а ты знакомишься.
- Окей, я побежала.
Через пять минут.
- Привет, меня зовут Пинки Пай, а вас... Дэши! Он опять нас обманул! Это манекен, измазанный какой-то черной смолой и накрытый тряпкой похожей на плащ.
- Октавия! Концерт! Он выманил нас из городка, что бы побывать на концерте!
- Рэйнбоу Дэш, а откуда ты узнала, что он здесь?
- Какой-то жеребенок сказал, что видела здесь этого единорога.
- Похоже, среди понивильцев появились перебежчики. Ничего я выведу этого ловкого единорога на чистую воду и подружусь с ним.
Глава 3. Концерт. + интерлюдия 3.
Герой идет на концерт Октавии в Понивиле и становится свидетелем весьма странных вещей.==========
Сильверспун и Деймон Тиара в очередной раз встретились с аликорном у его шалаша. Местность разительно изменилась. Трава у деревьев была вытоптана, а сами груши основательно объедены. Шалаш стал значительно выше и больше. Теперь в нем могли без проблем разместиться высокий аликорн и парочка жеребят. Земля в шалаше была устлана душистым сеном. Жеребята так и не могли понять, почему я предпочитаю жить в шалаше, а не снимать домик или комнатку в городке.
- Ван, к нам в Понивиль приезжает сама Октавия и дает бесплатный концерт. - протараторила Тиара сразу же, как увидала пепельногривого. - И я и Сильверспун конечно бывали на ее концертах, когда родители брали на с собой в Кантерлот, но говорят у нее сейчас новая программа. Она играет музыку, которую услышала у того... как же его там... ммм... Сильверспун, как называют то существо, статуя которого стоит возле памятника Найтмер Мун?
- Может быть человек? - неуверенно ответила серебристая пони.
- Да, точно! Спасибо Сильверспун. Так вот, вы Ван просто обязаны побывать на выступление Октавии. Она прекрасна, изумительна, талантлива.
- Знаю, знаю. - чуть ворчливо отозвался Ван. - Она и в правду прекрасно играет, а какие у нее ножки. Тьфу, опять...
- Так ты пойдешь? - спросила Сильверспун.
- Да, я пойду. Должен же я послушать музыку человеков. - слукавил Ван. Он припомнил, как Октавия назвала его во время путешествия в поезде. - Да и седельные сумки, заказанные у Рэрити надо забрать.
- Окей! Тогда мы побежали, мы найдем тебя на концерте. До встречи. - попрощалась Тиара.
- Пока Ван. Берегись Рэйнбоу Дэш и Пинки Пай. Они явно пойдут на концерт. - произнесла Сильверспун и помахала копытом.
- До свидания девочки, не волнуйтесь, у меня есть чем их отвлечь. Я был бы очень рад, если бы кто-нибудь из вас намекнул Дэш перед самым концертом о том, что меня видели у Драконьей Горы.
- Хорошо! Я скажу ей! - уже крикнула Тиара, выходя из рощицы.
Ван уже давно подготовился к случаю, когда ему понадобится срочно попасть в Понивиль. Он за бесценок приобрел сломанный манекен и старую дерюгу, издали похожую на его плащ, а так же раздобыл черной смолы в Вечнодиком лесу. Дальше было дело за малым - обмазать манекен смолой, приклеить фальшивый рог, накинуть дерюгу и разместить получившееся на видном месте.
Дождавшись когда поняшки уйдут аликорн начал собирать свои пожитки, которых оказалось не так уж и много. Старые, потертые седельные сумки с уже стершимся значком чьей-то кьютимарки, пухлый кошелек, полный тяжелых золотых монет. Деревянный ларь, в котором, в мягкой вате, лежали изготовленные Зекорой для меня зелья. Вот и все. Аликорн с помощью телекинеза накинул на себя плащ, поверх него легли седельные сумки, прижимая крылья. Это весьма помогало в ситуациях, когда аликорн оказывался в окружение пони. Крылья летунов порою могли вести себя непредсказуемо, раскрываясь при сильном волнение, удивление и иных... ммм... специфических ситуациях.
Путь до Понивиля заняла не так уж много времени. Пробравшись в городок, Ван первым же делом отправился в бутик Карусель. По дороге он вспомнил, при каких обстоятельствах вновь столкнулся с Рэрити. Это случилось в магазинчике Андрэ, когда Ван в очередной раз до хрипоты спорил с продавцом, по поводу очередной кракозябли пойманной в Вечнодиком лесу. Белая единорожка зашла в зал лавки сувениров и остолбенела увидев лже-единорога одетого в серо-коричневый плащ, с накинутыми поверх него старыми седельными сумками, которые Ван купил у того же Андрэ. Аликорн испугался было, что она его узнала или сейчас побежит рассказывать Пинки, что наткнулась на разыскиваемого ею пони, но причина ступора единорожки была в другом. Едва она обрела дар речи, как сразу же раскритиковала одежду Вана, назвав подобные вещи преступлением перед модой. Она была на столько... ммм... разгневана, что чуть ли не силой притащила лже-единорога к себе в бутик. Там она поклялась принцессам, что снимет с меня это уродство и оденет так, как и положено выглядеть приличному пони. Кое-как я смог отстоять плащ, назвав его вещью в память о возлюбленной. Но седельные сумки были безжалостно раскритикованы. Проблемы начались, когда Рэрити потребовала Вана скинуть плащ, что бы снять мерки и сделать эскиз кьютимарки. Аликорн, испуганный напором белой кобылки попытался было сбежать, но дверь, ведущая из бутика, была захлопнута телекинезом, перед самым его носом.
Белая единорожка была еще на работе, но она уже начинал собираться, видимо на концерт Октавии, примеряя шляпы самых разнообразных фасонов. Сославшись на большую занятость, а так же на то, что он торопится посетить концерт, Ван окончательно рассчитался с Рэрити и получил свой заказ. Сумки были прекрасны. Чувствовался рог опытного и талантливого модельера. Они были изготовленный из черной, чрезвычайно прочной, непромокаемой ткани, натянутой на легкий металлический каркас. По углам были вставки из серебристого метала, украшенные несколькими рубинами. На замках сумок была выгравирована кьютимарка Вана, по верх которой крепились мелкие рубины, создавая слабое огненное сияние. Крепежные ремни были выполнены из коричневой кожи и имели множество дырочек для регулировки. 'Вот интересно, пони же вроде чрезвычайно мирные создания, даже не убивает животных, однако они кого-то пустили на кожу для ремней'. В общем Ван был доволен своим приобретением. Переложил свои вещи в новые сумки, которые, оказывается еще имели кармашки внутри, а старые тут же выбросил.
До начала концерта оставалось не так уж много времени и Ван поспешил на главную площадь Понивиля. Он даже не пытался скрыть свое лицо под плащом, лишь грива была старательно уложена под складки капюшона, эта одежда и так его выдавала с лихвой, многие пони были в курсе о том, чем занимаются Пирнки Пай и Рэйнбоу Дэш. Кстати он них... Аликорн внимательно осмотрел площадь и облака над ней, усыпанные пегасами. Через минут пять наблюдений он ни капли не скрываясь облегченно выдохнул. 'Похоже, мой нехитрый отвлекающий маневр сработал.' Сильверспун и Деймон Тиара, судя по всему, стояли со своими родителями и я не стал подходить к кобылкам. Из знакомых ему пони пепельногривый заметил только Твайлайт Спаркл, Эпплджек и Флаттершай, что-то увлеченно обсуждающих между собой. Нет. Только сейчас к ним подошла Рэрити в лазурного цвета шляпке, с птичьем пером на два-три тона темнее.
Рядом с мэрией была собранна из дерева небольшая сцена. Ее устлали ковры на которых стоял низенький столик с стеклянным бокалом и таким же кувшином наполненном водой. Мэр вышла на сцену и произнесла весьма скучною, но, хвала принцессам, короткую речь. Суть сводилась к тому, что Мэр чрезвычайно рада тому, что Октавия решила устроить свой концерт в таком малозначительном городке, как Понивиль. Наконец пони покинула сцену. Спустя несколько минут, звонко стуча копытами по оказавшимися неожиданно тонкими коврам, на сцену вышла Октавия. Ван сразу же узнал эту необычайно красивую землепони. На шее поняшки была розовая бабочка, а на спине покоился уже знакомый аликорну футляр. Октавия подошла к столику, неторопливо опустила футляр на пол и достала виолончель. Взгляд аликорна невольно упал на ножки пони. Жаркая волна прокатилась по его телу. Октавия, не обращая внимания на взгляды зрителей, настроила свой инструмент, выпила несколько глотков воды, встала на две заднии ноги, а инструмент и начала играть. Гомонок, до этого висевший на площади, словно ножом отрезало. Аликорн мысленно называл себя бабником, предателем, лжецом, но ни чего не мог с собой поделать. Ремни сумок натянулись сдерживая поднимающиеся крылья, а вот рог начал предательски посверкивать алым. 'И это я так люблю Луну?! Первая же соблазнительная пони и я тут же возбуждаюсь от ее... ммм... форм! Эх ты... Ван... Нет, не видать тебе принцессы, как своих уш... в общем не видать.'
Но все же пепельногривый ни капли не жалел о том, что ему пришлось использовать манекен для овлечения Пинки Пай и Рэйнбоу Дэш. Октавия играла так же великолепно, как и тогда, в вагоне поезда. В начале было сигранно несколько знакомы аликорну партий, видимо они были широко распространены и любимы пони. Затем последовали уже незнакомые мелодии. А под конец она исполнила давно ожидаемые Ваном, мелодии с Земли. Но последние не вызвали даже и капли ностальгии, лишь восхищение талантом землепони. Похоже тот кого раньше называли Иваном, теперь окончательно свыкся со своей новой жизнью, с новым обликом, с новой судьбой.
Едва закончился концерт лже-единорог все-таки решился. Он собирался раскрыть свою тайну Октавии. Хотя бы для того, что бы поделиться с ней своими проблемами, чувствами, переживаниями. Своею тайной. Он откуда-то знал, что именно эта пони его поймет, не будет смеяться, пугаться или, что еще хуже, преклоняться. Все пони на полощади громко и увлеченно обсуждали концерт, пегасы даже спустились с облаков, что бы их было лучше слышно. Ван же обошел сцену, с которой уже спустилась Октавия, звонко цокая копытами. Закулисье было пустынно. Рядом со сценой стоял цветастый шатер из-за полога которого раздавались какие-то приглушенные звуки. 'Интересно, а где весь обслуживающий персонал? Или же Октавия, в отличие от земных звезд, ездит без целой армии помошников?'. У аликорна возникло необычное чувство, которое он испытывал всего несколько раз, собирая травы в Вечнодиком лесу. Ему мерещилось, будто что-то нехорошее находится поблизости. Обычно в таких случаях он старался уйти из такого места, но сейчас видимо его чувство ошиблось, ведь пепельногривый находится в центре Понивиля!
Из шатра раздался приглушенный женский крик. Ван не раздумывая, бросился туда, откинул полог телекинезом и застыл на пороге. Внутри пара молочного цвета грифонов запихивала связанную землепони с розовым бантом, в мешок. Рядом валялся футляр от виолончели. Третий же грифон, голубой, с желтой крапинкой, следил за входом и аликорн тут же получил удар в грудь сжатой в кулак передней лапой. Он не устоял на ногах и упал. Неожиданно четко и резко нахлынуло ощущение зла.
- У нас гости! - крикнул грифон, что ударил Вана. - Тащите пони, а я избавлюсь от единорога. - он склонился на упавшим черным пони, во мраке тускло блеснули острые когти на передних лапах. Два других уже запихали Октавию в мешок и улетали из шатра, через выход с другой стороны.
Ван дернул задние лапы грифона телекинезом и тот упал, не дожидаясь, пока его противник встанет на ноги, аликорн рванул в след похитителям. Но, выбежав на улицу, он увидел лишь удаляющиеся силуэты грифонов. Они с натугой махали крыльями, таща брыкающийся мешок. Пепельногривый пробежал еще с десяток метров и остановился, поняв, бесполезность погони своими силами. Он проклинал свои бесполезные крылья. Развернувшись, Ван бросился на площадь, что бы известить пегасов о похищение. Уж они-то наверняка догонят тяжело нагруженную парочку. Выбежав на площадь Ван, набрал полную грудь воздуха... и застыл каменным изваянием. На сцену вновь вышла Октавия. Аликорн вновь ощутил легкое дуновение зла. Его изумленный крик потонул в волне оваций. Пони топали копытами по земле выражая свое восхищение. Ванн же смотрел на шею виолончелистки. Там не было банта. 'Это же не Октавия'. Серая пони спустилась со сцены и начала раздавать автографы. Жесты, интонации, движения, все было похоже на Октавию. Ванн не знал ее настолько хорошо, что бы почувствовать подмену. Пожалуй, если бы Октавию не похитили прямо у него на глазах, то он с легкостью повелся на обманку. Но Ван все видел. Он понимал, что доказывать сейчас, что-то бессмысленно, ведь он и сам известен в Понивиле своей скрытностью. Лже-единорогу просто напросто никто не поверит. Уж скорее его обвинят.
Аликорн бродил в толпе, ловя косые взгляды куклы. Судя по всему, она знала, что черный пони был в курсе похищения. 'Интересно, а куда же смылся третий грифон, что ударил меня в грудь? Его нигде не видно.' ванн понял бессмысленность того, что он собирался сделать. Поддельная Октавия постоянно находилась на глазах понивильцы, аликорн просто на просто не мог подойти к ней и вытрясти всю правду. Другие пони не дадут виолончелистку в обиду. 'Значит надо зайти с другой стороны проблемы. Если я не могу доказать, что эта Октавия не настоящая, то нужно найти настоящую. Похоже, наконец, я нашел себе цель. Как-то надоело уже все это существование в глуши и почти в одиночестве. Все-таки пони весьма социальные существа и я видимо не исключение.'
Ван подошел к серой, косоглазой пегасочке и попросил ее рассказать о том, где проживают грифоны. Оказалось, что в их лапах сосредоточена почти вся тяжелая промышленность. Столица их государства Город Шестерни снабжает разнообразным оборудованием всех своих соседей и пони в том числе. Пешком или на поезде туда добираться очень долго, этот двухуровневый город, как и Кантерлот, расположен на склоне высокой горы. Но в отличии от столице Эквестрии эту гору окружают обрывистые предгорья. Самый быстрый способ попасть туда, долететь на своих двоих или же на маршрутном дирижабле, что вылетает каждые три, четыре дня из Кантерлота.
Ванн бросил полный ненависти взгляд на фальшивую пони и потрусил к паровозной станции. Октавия почувствовала взгляд, обернулась, разыскивая в толпе одетого в плащ черного единорога, но тот уже ушел с площади. Фальшивая пони облегченно вздохнула, пепельногривый не стал понимать лишнего шума.
Интерлюдия 3. Город Шестерни. Диамант Сокрон.
Над Верхним Городом пролетала тройка квартальных стражей-грифонов. Командир боевой тройки, весьма яркой, черно-белой расцветки, наметанным глазом отмечал статус встречных разумных. Вот парочка мастеровых, что-то увлеченно обсуждали, чуть ли не выдергивая друг другу перья. Гильда, первая забияка района и еще несколько подвыпивших грифонов выползали из таверны. Это было нормально. У рынка, являющимся не гласным центром квартала торговались землепони о богато одетый алмазный пес, явно один из вожаков Нижнего города. Рядом пролетела парочка усталых, молочного цвета грифонов, тащившие вяло шевелящийся мешок. А вот это уже было необычно так, как Дамиан вообще не знал этих парней и соответственно не мог с ходу определить их статус. Он подлетел к парочке, напарники на всякий случай взяли усталых грифонов в клещи.
- Командир тройки квартальных стражей, Диамант Сокрон. - представился черно-белый грифон. - кто такие, что несете.
- Свободные наемники. Выполняем срочный заказ цеха мореплавателей. Доставляем редких животных. - в среде наемников было принято скрывать имена, поэтому Диамант не удивился тому, что парочка не назвала своих имен. Один из пегасов отпустил мешок и достал из седельной сумки небольшой свиток. Второй же натушено и часто хлопал крыльями, в одиночку удерживая шевелящийся мешок. Командир внимательно посмотрел свиток. 'Вроде бы не подделка. Значит статус этих пегасов, на время выполнения задания, весьма высок. Соответственно я ни как не могу задержать этих... типов и досмотреть мешок. Что-то тухлое мерещится в этом деле.' Тяжело вздохнув Диамант отдал свиток молочному грифону. Тот аккуратно уложил свиток назад и подхватил ношу своего коллеги. Черно-белый грифон посмотрел в след удаляющейся парочке и тяжело вздохнул. На душе у него было гадко, но с цехами не поспоришь.
Глава 4. Одно крыло. + интерлюдия 4.
Ван летит на дирижабле в столицу грифонов и знакомится с необычным капитаном этого судна. Глава написана за одно утро, в порыве вдохновения.==========
Глава 4. Одно крыло.
До Кантерлота Ван доехал без происшествий. Даже купе было пустым. Столица Эквестрии встретила аликорна ярким солнцем и сильным ветром, который тут же вырвал пепельную гриву из-под капюшона. Как аликорн не пытался, он все равно не сумел ее заправить вовнутрь, грива словно обладала своей собственной волей и не желала прятаться под одеждой. Раздраженно плюнув и стараясь не обращать внимания на любопытствующие взгляды прохожих, пони уточнил дорогу порта дирижаблей у стражника. Порт оказался не так уж и далеко от железнодорожного перрона и уже через пятнадцать минут быстрого шага лже-единорог оказался у касс. Ему весьма повезло, дирижабль отправлялся через каких-то четыре часа. Билеты, конечно, были дороже, чем на поезде, но аликорн мог себе это позволить. Дирижаблю должен будет прибыть в Город Шестерни уже следующим вечером.
Оставшееся время Ван провел в зале ожидания, с тоской поглядывая на башни Кантерлотского замка. Через четыре час, как и было, обещано объявили посадку. Дирижабль был похож на помесь яхты и воздушного шара. Жилой корпус выглядел как обычная лодка, а над ним был привязан вытянутый баллон. Сзади виднелась пара винтов. Корпус был изукрашен резьбой по дереву и то ли бронзовыми, то ли медными узорчатыми нашлепками. В общем, он выглядел роскошно и презентабельно. По обеим сторонам корпуса, в местах, где могла бы быть кьютимарка, если представить дирижабль как пони, было написано название судна: ЭйЭм.
Пепельногривый предъявил билет и с некоторой опаской поднялся по трапу, все-таки он впервые в жизни собирается летать на дирижабле. Оказавшись на палубу Ван, подошел к фальшборту, сел па круп и стал дожидаться отшвартовки. Вот поднялись все пассажиры, парочка землепони убрала трап и отвязала швартовые. Дирижабль плавно начал подниматься вверх. Только сейчас аликорн заметил, что в самой корме лодки, прямо на надстройке находится руль, возле которого стоял землепони в брезентовом плаще. Сходство с обычным кораблем было неоспоримым. Неожиданно где-то в глубине корпуса затарахтел мотор, а из ранее незамеченных труб стали вырываться облачка дыма. 'Хм... Наверно паровой двигатель'. Подойдя к фальшборту, пепельногривый неосмотрительно посмотрел вниз. Его тут же замутило и он, в испуге отпрянул. Дирижабль набирал высоту очень быстро, но отчего-то Ван не почувствовал перепада давления. Это его и обмануло. Внизу виднелся ставший маленьким Кантерлот. Когда Ван путешествовал в колеснице Луны, высота была гораздо меньшей. 'Ну вот, мечтал летать, а сам большой высоты испугался. Мдя... плохой из меня получается аликорн.'
Пепельногривый проследовал в свою каюту. Дирижабль мог похвастать богатством отделки не только снаружи, но и внутри. Коридоры освещались электрическими лампами, полы устилали ковровые дорожки глушащие стук копыт по доскам палуб, а ручки дверей были выполнены из покрытой благородной патиной меди. В каюте, на одной из двух кроватей расположился землепони красной расцветки с кьютимаркой чернильницы. Он оказался не очень разговорчивым, что не могло не радовать Вана. Аликорн вновь вышел на палубу и решил пройтись к носу воздушного судна. Там сидела бледно-фиолетовая пегасочка, в шикарной черной треуголке, с алой бахромой и такого же цвета пером экзотической птицы. Грива пегасочки была черного цвета с белой полосой похожей на седину, а кьютимарка напоминала птицу, летящую через ураган. Только подойдя поближе Ван, заметил, что у нее нет одного крыла. Как обычно в таких случаях, пепельногривый отвел глаза, ему было немного противно смотреть на увеченных. Утихший было ветер, стал еще сильнее, чем раньше. Капюшон упал, и непослушная грива вновь начала развиваться на ветру. Это и привлекло внимание пегасочки.
- Классная грива! Я Аир Найс, капитан этого корыта. - представилась пегасочка и протянула копыто. И тут же крикнула в сторону надстройки: - Данс! Ты там уснул что ли, дичь рогатый! Лево руля на три румба!
- Приятно познакомится, я Бел Ван Сапка, путешественник. - произнес пепельногривый, стараясь одновременно не кричать и говорить так, что бы было слышно на ветреной палубе. Он немного неловко протянул свое копыто и сделал брохуф. - И да, классная шляпа. Вам идет.
-Обращайся ко мне на 'ты', не люблю я этого высокосветского выканья. - Аир скорчила брезгливую гримасу и даже высунула язык, выражая свое презрение. - В первый раз на дирижабле летишь?
-Агась. Это так заметно?
- Агась. Вон как от фальшборта отшатнулся, когда на землю глянул. - усмехнулась пегасочка. - Команда-то уже давно привыкла, да и постоянные клиенты освоились, а вот новички вроде тебя порою даже из кают не выходят до самого приземления. Поди, хочешь узнать, где я потеряла крыло?
- Нет, что вы... то есть ты. - начал отнекиваться Ван.
- Ой, да ладно тебе, все вы так говорите. Вежливые. Пффф... - фыркнула пони. - Мне не трудно, я уже давно смирилась и нашла выход из своего положения. Теперь вот летаю на вот этом корыте. А крыло я потеряла еще в летной школе. Слишком уж любила нарушать технику безопасности. Однажды я на спор пыталась пролететь через одно ущелье на полной скорости. Там обитали пещерные мурены. На одном из поворотов я слишком замешкалась, и тварь откусила мне крыло. Я упала в реку на дне ущелья. Было ужасно больно, но оказывается, пегасы не теряют сознания лишившись крыла. Наоборот это как будто стимулирует наш организм. В итоге из реки меня достали друзья, с которыми я спорила, и отнесли мою тушку в Клаусдейл. С тех пор я и не летаю. Потом я долго путешествовала по Эквестрии, пока не устроилась навигаторам на ЭйЭм. Хотя Дирижаблю назывался тогда не так, это я его переименовала в память об одном единороге из Понивиля, который смог вывести меня из затяжной депрессии.
Ван хотел было пожалеть Аир, но та его остановила решительным жестом копыта:
- Не надо. Я знаю, что ты собираешься мне сказать. Не ты первый не ты последний. Я уже давно пережила это и не нуждаюсь ни в чьем сочувствии. А теперь прошу меня извинить, нужно проверить системы судна. Тысяча параспрайтов вам в ухи! - грубо крикнула она пони из команды. Те заметались по дирижаблю словно наскипидаренные - Пошевеливайтесь там, мы уже должны быть готовы к выходу за пределы Эквестрии, а у вас еще понь не валялся!
Бледно-фиолетовая пегасочка удалилась, явно наигранно виляя бедрами. От такого зрелища аликорн смутился и отвернулся, подставив раскрасневшуюся шерстку встречному ветру. Постояв еще немного, черный пони пошел в свою каюту. Там он и сидел до самого вечера. На ужин, в длинном зале собралась почти вся команда дирижабля и пассажиры. И вновь Ван удивился некоторой роскоши обстановки. Массивный стол с резными ножками, картины в тяжелых рамах на стенах, атласные подушечки, что порою заменяли пони стулья, столовое серебро. Во главе стола сидела Аир Найс во все той же черной треуголке, придающей пегасочке весьма лихой вид. Она поздоровалась с пассажирами и пригласила всех отужинать тем, что принцессы послали. Блюда были не так уж и многочисленны, но на вкус были весьма и весьма хороши. Ван отдал должное старанию корабельного кока. Ужин прошел в тишине, которую нарушало лишь звяньканье столовых приборов, свист ветра за окнами, да рокот двигателя. Видимо пассажиров смущал вид искалеченной пони, а команда не привыкла болтать за столом.
Ночь была спокойной, однако утро преподнесло новые неприятности. Аликорн проснулся от шума дождя барабанящего по деревянному корпусу дирижабля. Выйдя из каюты и сунув нос наружу, он невольно поежился, и даже тихонько чихнул. Снаружи был настоящий ливень. Баллон дирижабля, конечно, немного защищал палубу, но ветер все равно заносил холодные брызги. Ван с трудом различил фигуру Аир на носу, помимо дождя палубу застил серый туман. Треуголки на ней уже небыло, лишь простой брезентовый плащ с откинутым капюшоном. Пегасочка сидела на носу, подставив свою мордочку каплям дождя, единственное ее крыло было расправлено вовсю ширь, а мордочка блаженно щурилась. Ван не стал нарушать уединения капитана, лишь только сам осторожно пошевелил крыльями под плащом, седельные сумки остались в каюте. Ван доверял их замкам.
- Эй! Ван! - крикнула Аир. Пепельногривый даже не успел понять, когда его заметили. - Иди сюда! Попробуй почувствовать свободу полета! Мы покинули пределы Эквестрии, здесь почти нет пегасов, поэтому погода часто сбоит. Управление погодой вне Эквестрии чрезвычайно затратное и хлопотное дело.
Черный пони тяжело вздохнул и подошел к капитану, чуть неуклюже скользя копытами по мокрым доскам. Ван не очень понимал, что от него хочет эта пегасочка. Грива вновь выбралась из-под плаща, колыхаясь в порывах влажного ветра, но быстро сникла, намокнув. 'Вот интересно. Порою, грива и хвост ведут себя, словно для них не существует материальных вещей, а порою притворяются хоть и не очень обычными, но все, же волосами. До сих пор не могу уловить закономерности в их поведение.'
- Садись рядом. - Аир подвинулась в сторону, освобождая место на самом краешке носа. - А теперь давай, скидывай свой плащ и раскрывай крылья!
- Чего!? - изумленно воскликнул Ван. Он не понимал, где прокололся.
- Ой, только не делай такую глупую морду. - насмешливо фыркнула Аир и лукаво добавила: - Столь симпатичному жеребцу она ни капли не идет. Не знаю, откуда ты, и что ты такое, но могу сказать точно, что под плащом ты прячешь крылья. Меня не интересуют твои секреты, я никому ничего не расскажу. Просто порою мне бывает весьма одиноко, а ты, судя по всему, тоже не летаешь. Почему-то. Не волнуйся, тебя здесь никто не увидит. У рулевого свои дела есть, а команда или пассажиры в такую погоду и носа на улицу не покажут. Это ты оказался столь... необычным, что выполз на палубу.
- Где я прокололся? - приглушенно спросил Ван, снимая плащ и укладывая его в сухой угол под скамью, что стояла на носу. Он почувствовал по тону пегасочки, что отнекиваться уже бесполезно.
- Пф... Поработай с мое, перевозя самых разнообразных типусов туда, сюда, и не такому научишься. А ты прокололся во сне. Когда я ночью проверяла каюты, то под одеялом заметила характерные бугорки... - говорила Аир с интересом, нежно ощупывая крылья Вана. Это были весьма приятные, и даже возбуждающие ощущения. - Ты похож на стража принцессы Луны, но рог явно не фальшивый. Ты аликорн? - спросила она в лоб.
- Эх... Я и сам не знаю, кто я. - Ван открыл рот, обнажил свои жутковатые зубы и легонько постучал по клыку копытом. От этого зрелища Аир испуганно дернулась в сторону. Пепельногривый понимающе и грустно вздохнул. По его опущенным крыльям, по сгорбившейся фигуре, по грустной мордочке стекали капли дождя. - Как ведешь, урод я еще тот. - тихо прошептал аликорн.
- Ты не прав. - Ван почувствовал, как на его плече легло копыто, и ссутулился еще больше. В голосе Аир была слышна неуверенность. - Я это... Зачем тебя звала-то... - пегасочка уверенно пододвинулась на прежнее место и вновь раскрыла крыло. - Когда вот так сидишь на носу, расправив крыло, то можно закрыть глаза и представить, что летишь. Попробуй. Тебе понравится.
Ван молча напряг крылья, подставив ветру перепонку. Кожа сразу же наполнилась ветром, и крылья стало выворачивать параллельно воздушному потоку. Он закрыл глаза, чувствуя, как капли дождя стучат по его шерсти и перепонке крыльев. Это и в правду было похоже на полет. Встречный ветер поддерживал кожу крыльев и пепельногривому не приходилось прилагать почти никаких усилий, что бы поддерживать их на весу. Ван сам не знал, сколько времени так провел, но на грешную землю его вернул голос Аир.
- Ветер крепчает. Как бы нам в бурю не попасть. Агырррр! Жадные грифоны! Вечно на услугах пегасов-погодников экономят. Ван, тебе лучше спуститься в каюту.
- Такое часто случается? - полюбопытствовал аликорн, накидывая плащ на мокрое тело.
- Агась. В среднем каждый четвертый, пятый полет по этому маршруту. Не волнуйся, старушка ЭйЭм и не такое переживала. Топай, давай, в такие моменты ни кого постороннего на палубе не должно быть. Не хватало еще тебя за хвост вытягивать из-за борта.
- А как же ты? - рассеянно спросил Ван. Он еще не отошел от эйфории хоть и искусственного, но все же полета.
- Цыц с палубы! - притворно-возмущенно прикрикнула Аир. - Это моя работа. Я живу еще и ради таких моментов! Подъем лентяи, что б вам с чейджлингом поцеловаться!!! - громко закричала Аир, созывая команду. Голос у нее явно был натренирован, пегасочка играючи перекрикивала ветер и дождь. Глаза ее предвкушающе сверкали. Пожалуй, она и в самом деле рождена для полетов в бурю - Нас ждет знатное развлечение!
Пепельногривый решил не искушать судьбу и терпение капитана. Он спустился в каюту, но сосед уже не спал, читая в свете электрической лампы, какой-то свиток. Ван ворчливо вздохнул, обтереться не получится, иначе красный землепони увидит крылья. Сосед по каюте лениво поинтересовался погодой. Лже-единорог предупредил его, что может слегка потрясти, а сам завалился на кровать, свесив мокрые копыта.
Буря миновала пассажиров, как-то незаметно. Да немного трясло, да немного скрипели и потрескивали доски, но ничего особо страшного не было. Часа через два по каютам пробежал молодой темно-серый землепони и сказал, что на палубу уже можно выходь, а так же напомнил про обед, который подадут через полчаса. В столовой Аир была вновь в своей любимой черной треуголке. И так же само обед прошел в тишине. Только к концу капитан объявила, что буря была попутной, и они же часа через три или четыре достигнут окраин Города Шестерни. Поблагодарив за вкусный обед, Ван вышел из-за стола, забрал из каюты седельные сумки и поднялся на палубу. Поднятое Селестией солнце ярко освещало палубу испаряя капли дождя. Тот же землепони, что обегал каюты теперь мыл и без того сверкающую палубу. Аир, что-то громко доказывала единорогу-рулевому.
Ван вновь подошел к фальшборту, улегся на живот, не обращая внимания на насмешливые взгляды землепони. Было страшно... и захватывающе. Под палубой простирались еще пологие холмы, покрытые лесом и изредка разрываемые синими лентами рек или же коричневыми дорог. Аликорн ощутил, как его крылья начали приподниматься, но ремни седельных сумок сдержали их. Так, валяясь на палубе и выглядывая за борт, Ван и провел оставшееся время, до подлета к Городу Шестерни.
Пепельногривый сразу почувствовал, что дирижабль приближается к пункту назначения. В воздухе пахнуло дымом, гарью, пылью и еще какой-то неуловимой химией. 'Ну, прямо как на родине.' Выглянув за борт, он увидел, что лесистые холмы сменились острыми скалами, сквозь которые были пробито множество серпантинов дорог и железнодорожных туннелей. Город Шестерни, словно гигантский паук возлежал в сердце железнодорожной паутины. Он был заметно больше Кантерлота. К столице грифонов спешило множество товарняков груженых углем, рудой, лесом... В общем, самыми разнообразными товарами. Сам же город был разделен на две части. Нижний, где жили в основном алмазные псы, служил центром переработки сырья. Именно оттуда поднимались облака тяжелого дыма, накрывавшие нижний город тяжелой, мутной шапкой так, что казалось, будто ночь сменяется сумерками, а дня не бывает. В верхнем же городе были расположены сборочные цеха или заводы для производства тонкого или сложного оборудования. Там жили преимущественно грифоны. В верхнем городе воздух был значительно чище. Если конечно ветер не сдувал облако с нижнего города на верхний. Но такое случалось крайне редко так, как за погодой в городе шестерни следили специально нанятые в Клаусдейле пегасы.
- Вот и все... - тихонько произнесла Аир. Ван даже не услышал цокота ее копыт по палубе, настолько увлекся созерцанием Города Шестерни. - Попрощаюсь сразу, странный ты аликорн. Научись летать поскорее. Без полета это не жизнь, а так... существование. - Аир протянула Вану копыто для брохуфа, и он легонько стукнул его своим.
- Прощай Аир, 'Летящая_в_буре'. Я знаю, что это звучит глупо и высокопарно, но я постараюсь найти способ тебе помочь. Ведь, как ты верно, заметила я не обычный аликорн. - Ван сдержано улыбнулся уголками губ.
Интерлюдия 4. Кризалис. Город Шестерни.
- Моя королева, Октавию успешно подменили. Были небольшие неприятности, но в итоге все разрешилось. Настоящую только что доставили в нашу резиденцию, а чейджлинг под ее видом готовится к отправлению в Кантерлот, где и будет дожидаться прибытия Ми Аморе Кадензы.
- Прекрасно Нарлг. Прекрасно. Что за неприятности там были?
- Какой-то черный единорог видел, как эти тупые грифоны запихивали Октавию в мешок. Но самого перевоплощения он не видел. В итоге этот единорог покрутился некоторое время возле нашего агента и скрылся в толпе. Никаких криков или скандалов он не поднял, оставив подозрения при себе. Про его личность известно не много. Агентам в Понивиле известно только, что единорог крайне скрытен, замкнут и зарабатывает на жизнь шляясь в Вечнодиком лесу.
- Хорошая работа Нарлг. Передай всем нашим агентам в Кантерлоте и Городе Шестерни его описание. Не нравится мне молчание этого единорога и то, что он сбежал из Понивиля. Для пони это совершенно не характерное поведение.
Глава 5. Город Шестерни. + Интерлюдия 5.
Ван начинает поиски Октаивии в столице грифонов.==========
Глава 5. Город Шестерни. + Интерлюдия 5.
Помахав на прощание Аир, аликорн одним из последних пассажиров спустился по трапу. Дирижабль отшвартовался от перрона и полетел куда-то в сторону мастерских. Видимо для профилактики и дозаправки газом.
Столица грифонов встретила аликорна духотой и легким смогом. Черному пони отчаянно хотелось чихнуть, но, никак не получалось. Дыхание стало чуть чаще и тяжелее. Местные же обитатели не обращали на такие мелочи, никакого внимая. То ли они привыкли к запахам своего города, то ли Ван слишком привык к идеальной экологии Эквестрии. Сотни, нет, тысячи труб чадили дымами, наверное, всех расцветок радуги, но преобладал серый. Повсюду виделись работающие блоки массивных механизмов. Вращались гигантские шестерни. Из длинных труб, порою, валил белый пар. Лифты, противовесы, шкивы, какие-то цепи постоянно двигались верх, вниз. Грифоны сновали туда, сюда, смазывая механизмы, заменяя стершиеся части, латая прорывы пара и занимаясь совсем уже непонятными делами. Складывалось такое впечатление, что Ван попал во внутренности титанического механизма, которым являлся весь город. 'Вот я и на месте. Что ж теперь делать. Не ходить же и расспрашивать, не видал ли кто пару молочного цвета грифонов. Пожалуй, нужно искать выход на местное 'дно'. Наверняка похитители имеют какое-то отношение к криминалу.'
Повсюду бродили самые разнообразные существа: алмазные псы, землепони, даже рослый минотавр мелькнул где-то в толпе, но в большинстве своем преобладали грифоны. Ван сам еще не знал куда пойдет, он просто гулял по улочкам Города Шестерни, как в свое время по Кантерлоту и пытался проникнуться его, пахнущим гарью, духом. Вот парочка грифонов, с красными хохолками мутузили какого-то алмазного пса. Рядом пролетела тройка грифонов стражей, одетые в металлические, но видимо весьма легкие доспехи. Они не обратила на происходящее и капли внимания. Лишь их черно-белый командир брезгливо повел клювом. По небу громко хохоча и матерясь, пронеслась кучка подвыпивших грифонов в серых запыленных робах. Большинство местных обитателей носили на себе одежду, изобилующую разнообразными металлическими украшениями, в виде стилизованных шестеренок, капелек, крыльев и тому подобного. Стайка молодых грифонов пыталась написать краской что-то на стене дома. Заметившие это стражники спикировали к хулиганам, но они успели рассыпаться и скрыться во множестве подворотен. Аликорну казалось, что он очутился в обычном рабочем квартале своего родного города.
Стражи, так и не поймавшие юных хулиганов, свернули в виднеемый неподалеку трактир. Подойдя поближе Ван, облегченно вздохнул, название этого места было написано на новоэквестрийском. Надпись гласила: 'Бар, под сожженным крылом'. К самому зданию тянулась толстая труба, расположенная на массивных опорах. Сбоку от бара, прямо у его стены лязгал и поскрипывал какой-то непонятный механизм, состоящий из кучи разнообразных шестерней. Ван уже несколько часов гулял по городу и успел немного проголодаться. Он поправил седельные сумки, как-то нерешительно вздохнул и потрусил в сторону дверей бара.
Едва черный пони толкнул дверь бара, как в нос шибанули запахи машинного масла, спирта и перегара. Внутри было довольно люд... эээ... грифонно. Помимо тройки стражей, в зале был седой алмазный пес - бармен, протирающий кристально чистый стакан, большая компашка грифонов с красными хохолками, еще три компании поменьше и несколько одиночек. На широкой и крепкой электрической люстре уединилась, явно романтическая парочка. Взгляды присутствующих были направлены на вошедшего лже-единорога. Наверное, можно было бы сказать, что повисла напряженная тишина, но это была бы ложь. Был отчетливо слышен гул и скрип механизмов заполнявших Город Шестерни. Аликорн подошел к барной стойке, звонко цокая копытами по каменному полу.
- Что будешь? - спросил бармен.
- Вода есть?
Все грифоны, сидевшие в баре, громко и заливисто рассмеялись. Только парочка с люстры не поддержала общего веселья, они слишком были заняты собой.
- Ох, насмешил, воды ему, сразу видно, что не местный, сейчас повеселимся, а сумки то дорогие, с рубинами, богатенький. - слышались шепотки.
- Простой воды нет, только выпивка. Еды для пони тоже. - ответил алмазный пес. Он все еще тер тот стакан, на который обратил внимание Ван.
- А что же едят эти?.. - Ван махнул копытом в сторону тройки стражей, на столе которых дымились миски с какой-то похлебкой.
- Они едят... - начал было бармен, но его перебила одна грифонночка с красным хохолком.
- Дош, старый ты скряга, нам еще две бутыли твоей сивушной настойки. - грифон катнула по столику несколько монет. Алмазный пес ловко подхватил их и повернулся к стеллажам с настоящей батареей бутылей. - Привет и тебе, высокий рогатик. Меня зовут Гильда.
- Бел Ван Сапка. Можно просто Ван. - представился пепельногривый.
- Знаешь что Ван?.. Давай так, если ты сможешь съесть, хотя бы чашку того, что едят наши доблестные стражи... Пф... - Гильда презрительно фыркнула. - В общем если съешь такое же блюдо, я оплачу за тебя все, что ты решишь здесь съесть или выпить за вечер. Даже самое дорогое. Если же ты окажешься не настолько голодным, то ты поишь меня и моих друзей весь этот вечер.
- Значит, если я съем порцию такого же блюда, то ты меня кормишь и поишь весь этот вечер, а если не смогу я кормлю тебя и твоих друзей? - подозрительно уточнил Ван. Он чувствовал, что здесь есть в чем-то подвох, но искать другой бар или таверну было уже откровенно лень. Да и стража была под боком, значит это не откровенно бандитский притон, где обирают усталых путников.
- Агась.
- Тогда договорились. - Ван протянул копыто, привычно улыбаясь уголками губ, и Гильда сделала брохуф сжатой в кулак лапой. - Бармен, одну порцию того же, что и у стражей!
- Будет готово через пятнадцать, двадцать минут. Блюдо то популярное. - алмазный пес как-то гадко усмехнулся.
Аликорн сидел на жестком стуле и дожидался обеда рассматривая обстановку в зале. Под потолком, в углах тянулись трубы из-под заклепок, которых порою вырывались и посвистывали струйки пара. Где-то внизу, порою раздавались сильные удары железом по камню, от которых едва заметно звянькали бутылки на стеллаже.
- Ваш заказ. Парная баранина в прянном соусе - злорадно оскалился бармен, поставил перед черным пони мясное блюдо и вернулся к видимо своему излюбленному времяпровождению. Протиранию стакана. Рядом с миской пепельногривый увидел лепешку и массивную металлическую кружку с какой-то черной жидкостью. Судя по запаху - с темным пивом. На кружке были умело, выгравированы шестерни. 'А говорил, что нормальной еды нет, но лепешки раздобыл. Лицемер!'
Почти весь бар замер в предвкушение скандала. Грифоны на люстре уже вовсю целовались своими роговыми клювами. Гильда и другие грифоны с красными хохолками, на всякий случай готовились утихомирить единорога, если тот решит отказаться от спора. Даже стражники смотрели с затаенным смехом, они планировали развлечься на представление, что ловко разыграла Гильда. Аппетитный аромат щекотал нос Вана, рот наполнился слюной, и он не смог сдержаться. Пепельногривый склонился над чашкой и с шумом втянул воздух. По бару пронесся изумленно недоумевающий вздох.
- Давненько же я не кушал мясца. - сказал тихо Ван, с какой-то шипящей интонацией. Это было странно, не смотря на то, что аликорн говорил не громко, его отчетливо услышали все присутствующие. Даже парочка на люстре соизволила отвлечься друг от друга.
Пепельногривый взял ложку, зачерпнул мелко нарезанное мясо и стал нарочно медленно подносить ко рту. У грифонов так же медленно опускались клювы. В баре вновь повила относительная тишина. Механизмам было все равно, они продолжали работать, не смотря на когнитивный диссонанс посетителей бара 'Под сожженным крылом'. Наконец пепельногривый открыл рот, и присутствующие смогли рассмотреть его аномальные зубы. Лапы алмазного пса дрогнули, и протираемый стакан упал на пол. Но не разбился, как ожидал пепельногривый, а звянькнул о камень пола и укатился куда-то под барную стойку. Бармен же даже ухом не повел, он неотрывно смотрел на длинные клыки и острые резцы черного пони. По залу прокатился испуганный шепоток, грифоны замерли на своих местах, но Вану было уже все равно. Он с немалым аппетитом уплетал блюдо. Доев мясо, прикончив кружку непривычно горчащего пива и вылизав остатки соуса лепешкой, Ван повернулся к Гильде.
- Клюв закрой, а то муха залетит. - грубо произнес лже-единорог. Несмотря на свои догадки, он был весьма разозлен .
- Рассчитайся пока за меня. Эгей, грифоны, гуляем сегодня за мой счет. Бармен, лучшего пива мне и моим новым друзьям! - алмазный пес непонимающе уставился на аликорна. - То есть всем присутствующим в зале. И себе налей!
- Слышишь ты. - возмутилась Гильда, звонко щелкнув закрывшимся клювом. - Я говорила, что буду поить только тебя, а не весь бар. Да и вообще, сними-ка свой плащик. Сдается мне, что ты не пони.
- Тебе, что жалко для своих друзей? Ведь я и их угощаю. - поддел грифона Ван. - И вообще, я заказываю это все себе, а же остальным дарю! А по поводу плаща... Что-то я не помню, что бы в нашем споре был пункт, о моем происхождение. Параспрайта тебе в ухи, а не снятие плаща!
- Сейчас ты у меня... - начала распаляться Гильда, но, неожиданно на ее плече легла бронированная лапа.
- Умей проигрывать, все было по правилам. - произнес черно-белый грифон, подсаживаясь к аликорну. Судя по более богатой отделке доспеха, он был командиром тройки.
Гильда же, злобно ворча и нервно распушив крылья, вернулась к столу, со своей компанией. Там она отобрала кружку уже поставленного за ее счет пива и залпом ее выпила.