Белоус София Васильевна : другие произведения.

Зверь мертвецов. Часть I

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Космос, хоррор, секс, wine, rock'n'roll

  1.Дураков в космопорту не было. Все крупные корпорации сразу вежливо извинялись и отказывались. Операторы с профессиональным сожалением сообщали, что "в сектор NB 387 рейсов нет. Но мы можем предложить Вам перевозку до сектора МS 442. Это всего в ..." Нет, спасибо. На "огородной" планетке точно перевозчика не наймёшь. После долгих уговоров его соединяли со всё более высоким начальством, но реплики ни на шаг не отступали от опостылевшего сценария.
  На третьи сутки он перешёл на мелкие компании. Он даже стал являться в офисы, надеясь, что в личной беседе сумеет добиться большего. Человеческий фактор никто не отменял. Выставить посетителя за дверь сложнее, чем сбросить вызов по сети.
  Увы. Его тошнило от неизменной растворимой бурды и одинаковых, будто штампованных, секретарш. Скулы сводило от обязательных улыбок, а толку не было. Он вытерпел бы и втрое больше, отдал бы и руку, и ногу, и жизнь, но никакие силы не могли заставить пилотов так рисковать. Директора маленьких фирмочек на три челнока вежливо скалились и разводили руками:
  - Сами понимаете... Но мы можем предложить Вам доставку до сектора МS 442...
  К концу пятых суток ему стало страшно. Остались в прошлом раздражение, недовольство, злость, бешенство, отчаяние. А вдруг он никого не найдёт? Эта мысль обессиливала. Он чувствовал, как утекает время. Тогда он сжимал кулаки, стискивал зубы, цеплял на лицо дежурную ухмылку, и с такой перекошенной рожей ехал на встречу к очередному транспортнику.
  Самое жуткое, что не помогали даже старые связи. Он поднял на уши всех. Бывшие сослуживцы, друзья по академии, командиры, председатели спортклубов и соперники на турнирах. Его выслушивали, сочувствовали, но, когда он излагал свой план, принимались отговаривать. После долгих-долгих споров неохотно соглашались посмотреть, что можно сделать. Только Кави откинулся на спинку стула и честно сказал:
  - Тупая какая-то идея. Хочется тебе убиться - валяй. Только без моей помощи. А лучше повесься. Результат тот же, а хлопот у окружающих меньше.
  К шестому дню все отзвонились и развели руками.
  От беспомощности, такой непривычной, страха, столь всеобъемлющего, хотелось грызть костяшки пальцев. Все навыки, умения - всё бесполезно.
  Мист - двухметровая орясина - как-то по-бабьи жалостливо посмотрел с экрана и вздохнул:
  - Может, тебе к отсевкам сходить?
  Он криво усмехнулся:
  - А что, кто-то из них может от земли оторваться? Или я похож на самоубийцу?
  Мист почесал переносицу:
  - Вообще, да. Похож.
  - Спасибо на добром слове.
  Показавшийся нелепым совет на восьмые сутки остался последней надеждой с явственной примесью безумия.
  Конечно, легче и быстрее было выбрать "летуна" в виртуале. Но заключать договор с кем-то из отсевков вслепую точно было верхом идиотизма, и он направился в трущобы.
  Такой райончик есть в каждом космопорту и на каждой космической базе. Старые доки, которые проще по дешёвке продать мутному частнику, чем перестраивать или рушить. Стоянка там стоила много меньше, чем в цивильных парковках и без дотошного досмотра таможни. Зато ни охраны, ни сносной обслуживающей инфраструктуры. Там и кучковались отсевки - пилоты, списанные по болезни или по возрасту, бездари, которых вышибли из лётных училищ, самоучки, психи, контрабандисты. На работу официальную их не возьмут. Но у нас - свободный космос! За свою жизнь и здоровье отвечаешь только ты сам. Есть деньги и желание - покупай списанный катер и берись за любую шабашку.
  Он низко летел на флаере. Пейзаж вокруг исподволь менялся. Деловитая кипучая суета центра уступала место заброшенности и запустению. Угрюмые безлюдные склады чернели провалами ворот. Мусор, что копился годами, слежался в монолитные пласты по обочинам. Солнечный свет выцветал и тускнел в бетонных лабиринтах. Голодные стаи собак с лаем носились по узким кишкам улиц. Задирали головы и следили за флаером. Он разглядывал озлобленные морды одичалых тощих псов и думал, что с тем же успехом мог бы смотреться в зеркало.
  Переделанный пакгауз являл собой сюрреалистичный гибрид бара, ночлежки, копеечного борделя, дешёвой столовки, биржи труда. Накурено было так, что казалось, будто он сдуру забрался в нечищеную пепельницу. Застарелая сигаретная вонь хоть немного перебивала запах пота, прогорклой хавки, вчерашней пьянки, кислой рвоты.
  Гремела музыка, разобрать чьи-то слова можно было, лишь подойдя вплотную. Люди перекрикивались, ссорились, ели, пили, что-то решали, уходили и появлялись.
  Он протолкался к стойке. От дыма, смрада, мигающих ламп, грохота и накопившейся усталости начала болеть голова. Хотелось выпить. Для того чтобы общаться с завсегдатаями, надо быть в одном с ними градусе.
  - Сто пятьдесят коньяка!
  - Бесполезно, он оглох три года назад! - рядом оказалась женщина в скудном наряде и с ярко-алым ртом.
  - Как тогда заказ сделать? - он наклонился, чтобы ей не пришлось орать. Обесцвеченные, пережженные химической завивкой волосы пахли отсыревшими тряпками.
  - Поднимаешь вверх один палец правой руки - один стакан выпивки, два пальца - два стакана... С едой та же бодяга, только рука - левая.
  - А как он узнает, что именно я хочу?
  - Тут уж, как тебе повезёт. Но Грок пока ни разу не ошибся.
  Он хмыкнул и поднял указательный палец. Бармен безразлично опустил отёчные морщинистые веки и неуловимым жестом шулера извлёк откуда-то толстостенную, исходящую паром чашку. Роскошный запах хорошего заварного кофе посреди здешнего бардака выбивал из колеи напрочь. Пожалуй, и впрямь не ошибся.
  - Десять цейхов,- проскрипел Грок.
  Он покосился на соседку:
  - Ты же сказала, что он глухой.
  - Но я не сказала "немой",- она пожала плечами и без перехода поинтересовалась:- Не хочешь развлечься? Здесь на втором этаже есть комнаты. Я беру сотню в час.
  Он отхлебнул кофе. Вспомнилась старая реклама: "Горячий и чёрный, как первородный грех".
  - Спасибо, но пока хватает тех, кто даёт мне даром.
  Он присмотрелся к посетителям и наметил первую цель. Лавируя в толпе и стараясь не расплескать животворный напиток, он двинулся к столику, за которым сидел седобородый мужик с татуированным лицом и квадратными плечами.
  Надо было познакомиться, расположить к себе и аккуратно задать главный вопрос. Но бессонница и выматывающая гонка последних дней дали о себе знать, и он рубанул, едва подойдя:
  - Мне нужно в сектор NB 387, я хорошо заплачу. Возьмёшься? Или, может, знаешь кого?
  Седобородый моргнул, колибри на его веках взмахнули крыльями. Задумчиво прошёлся взглядом по залу и прокричал:
  - Тирре!
  - А где его искать?
  Но здоровяк отвернулся и уткнулся в кружку.
  Двое механиков в заляпанных мазутом робах посоветовали найти Чертополоха. Коротышка в костюме мелкого клерка, но с огромным тесаком у пояса, покрутил пальцем у виска, а затем назвал Тирре. Шумная компания девушек в нарочито безразмерных спецовках подняла его на смех.
  Девицы в кожаных топиках и парни в драной джинсе на вопрос, где отыскать Тирре или Чертополоха, начали ржать:
  - Ты лажанулся, чувак!
  - Без "или"!
  - Чертополох - прозвище Тирре,- просветил его панк, из-за пирсинга, вживлённых шипов и воткнутых булавок похожий на взбесившегося ежа. Отсмеялся и миролюбиво закончил: - Северный рукав, сорок пятая аппарель.
  - Спасибо.
  Он вывалился из полутёмного гудящего "Днища" в солнечный жаркий день и сощурился от ярких лучей. Справа от входа, на покореженном листе корабельной обшивки была криво намалёвана роза ветров. И он пошёл на север по крошащимся истоптанным плитам вдоль платформ, большинство из которых были пусты или развалены. А на оставшихся, не иначе как чудом, стояли суда.
  Возле жалких лоханок суетились владельцы - ремонтировали, красили, развешивали на верёвках бельё, готовили еду на открытом огне. От вида пламени менее чем в пятидесяти метрах от топливных баков, его передёрнуло, но он смолчал. Их проблемы.
  Семья из трёх женщин и десятка разновозрастных горлопанящих детей указала ему дальше на полночь. Двое укурков безмолвно проводили расширенными до границ радужки зрачками. Покрытый шрамами параноик с невменяемыми глазами заподозрил в нём шпиона и навёл древний кольт. Пришлось отобрать. Чёрная от загара старуха залопотала на незнакомом языке, то и дело заливаясь смехом и тыча вдаль.
  Он шёл, потихоньку начиная жалеть, что не сел во флаер. Но кто ж знал, что чёртов Тирре окопался так далеко. Или он уже его прошёл? Может, то был один из шизиков позади?
  Корабль был на удивление довольно новым и ухоженным. Малый транспортный катер дальних перелётов - "вошка" по-простому. Потому что мелкий и хрен поймаешь. У основного шлюза в дряхлом кресле вольготно развалился молодой высокий мужчина с короткими светлыми волосами. У него на коленях боком сидела темноволосая девчонка, стриженная "под пажа", и болтала босыми ногами. Парочка настолько выбивалась из местного паноптикума, что он замедлил шаг. Мужчина в белой футболке и светлых парусиновых брюках лениво улыбался и щурился на солнце, как огромный наглый кот. А девушка в куцем тёмно-синем платье озорно блестела большими чёрными глазами из-под густой чёлки.
  Тут-то он и заметил ржавую табличку с номером "45". Картинка была настолько бестревожной, а девочка такой хорошенькой, что на миг ему стало стыдно мешать человеку наслаждаться сиестой. Но страх за других избавляет от излишков вежливости. Он подошёл и, глядя на парня, произнёс:
  - День добрый. Могу я поговорить с Тирре?
  Лёгкая необидная насмешка проскользнула по лицу собеседника:
  - Можешь. Говори,- кивнул и указал на ящик с пищевыми брикетами напротив себя.
  - Спасибо, - он сел. Собрался с мыслями, этот вальяжный раздолбай - последний шанс,- Меня зовут Тоари. Я - глава спортивного клуба "Тигр". Слыхал?
  - Да, приходилось. У вас соревнования были в начале месяца. Мы ходили на показательные выступления. Хорошо работаете.
  Девочка заинтересовано стрельнула чернущими очами в сторону Тоари.
  - Да, были соревнования,- против воли прозвучало глухо и тоскливо, - Нас потом пригласили на дружеский чемпионат спортфедерации "Чёрная каракатица" и "Буревестник". Сектор DK 238, четвёртая планета системы Тау.
  - Ясно. В DK 238 летят через сектор МS 442 по самой границе с NB 387. Они летели на том лайнере, который затянуло вглубь? Ещё все медиа неделю верещали.
  Он кивнул. Горло сдавило спазмом. Протолкнуть самые важные слова через сведённую гортань не получалось, хоть умри. Ветшающие здания позади ряда рамп в тишине полудня на пару ударов сердца обрели величие древних развалин. Он медлил с вопросом. В вязкой патоке солнцепёка без труда угадывался итог. Но, пока не спросил и не услышал ответ, можешь надеяться.
  Парень долго смотрел на пришлого. Девочка склонила голову ему на плечо и задремала.
  - Так зачем ты здесь?
  - Я хочу их найти. Возьмёшься довезти?
  - Ты ведь военный?- неожиданная смена темы сбила с толку, и Тоари замешкался:
  - Да. Отслужил двадцать лет по контракту. На заработанные деньги и открыл свою школу. А как ты догадался?
  Предположить в нём вояку было мудрено. За два десятка лет бритый череп и безликая форма достали до печёнок. Спустя двенадцать лет после увольнения Тоари щеголял длинными чёрными волосами, которые для удобства заплетал в косу, набором серёг в обоих ушах и фиалкой-симбионтом, растущей из правого виска.
  - Не знаю. Просто подумалось, вот и спросил.
  Тоари промолчал, но про себя покривился: "Уж ты-то точно не служил". Не чувствовалось в собеседнике ни уважения к субординации, ни подсознательной собранной готовности исполнить приказ. Вот наплевательское отношение ко всему и всем было, не отнять.
  Их диковинный диалог состоял большей частью из пауз. Словно они слали друг другу сигналы с разных планет, и вынуждены ждать месяцы и годы между фразами.
  - Сколько дашь? - мягко погладил тонкокостное запястье, убрал прядь волос, упавшую на безмятежное во сне лицо.
  - Двадцать тысяч за доставку в NB 387.
  - Что ж, неплохо...
  Он собирался продолжить, но Тоари перебил:
  - И половина станции "Мировая" в личное владение, если согласишься участвовать в спасательной операции от начала до конца.
  Ветер гнал по асфальту пустой полиэтиленовый пакет, как перекати-поле по степи. Ящерица влезла на старый конденсатор и балдела на прогретом пятачке. Время ползло и свивалось кольцами как змея. "Мы - безумцы на чаепитии из старой сказки про Алису".
  - Ты знаешь, как называют сектор NB 387?
  - Знаю. Мёртвый космос. Потому и плачу несусветно.
  Тоари дико хотелось схватить тугодума за грудки и тряхнуть так, чтобы башка мотнулась. "Да решишь ты уже или нет?" Как назло, именно в этот момент противно и громко запищал зуммер коммуникатора.
  Парень уставился в экран и нажал соединение.
  - Макс! Где тебя носит? Живо сюда! Я за тебя работать не буду.
  - Не бухти. Моя смена через час. Успею,- и щёлкнул отбой.
  - Ладно, мне пора,- он поднялся, ссадил недовольную подружку на продавленное кресло и, не оглядываясь, пошёл прочь. Тоари растерянно обернулся, провожая его взглядом.
  - Тирре - это я,- раздалось из-за спины. Тоари сел ровно и оглядел девчонку. Она не казалась больше беспечным шаловливым созданием. Маленький рост, худоба, женское тело - всё наносное, лишь застит взор. Перед ним сидел боец, и Тоари подобрался. Они его провели, но ведь пока не послали подальше. Вот теперь поговорим серьёзно. Но, видимо, эти двое отсевков не ходили торными тропами. Разговор опять вильнул в сторону.
  - Кто у тебя там?
  - На корабле? Ученики и мастера моей школы. Каждый из них мне дорог. Они - мои друзья и коллеги.
  - Нет, ты не понял. Кто у тебя там?
   Да понял он. Нет, даже если бы Натти не полетел проклятым рейсом, он бы пытался спасти ребят. Так же оббивал бы пороги, не жалел бы ни сил, ни нервов. Но был бы спокойней, хладнокровнее. Не давило бы под рёбрами, словно ему полсердца откусили.
  - Племянник.
  Голые девчачьи пятки выпачкались в пыли и посерели. Они странно выглядели посреди раскинувшейся на мили вокруг техногенной зоны. Словно дикарь с кремнёвым ножом бросил вызов межзвёздному флоту.
  - Расскажи о нём.
  - Зачем тебе?- хмуро спросил Тоари и подумал, не пора ли уходить. Беда была в том, что идти было больше некуда.
  - Из Мёртвого космоса возвращаются редко. И либо трупы, либо сумасшедшие. Только ради денег я туда не полезу.
  
  2. Натти пришёл в себя от холода и шума. В кромешной темноте сотни голосов орали, верещали, вопили. Справа и чуть ниже кто-то выкрикивал проклятья, за левым плечом на высокой ноте монотонно кто-то выл. Почти под ногами дикими матами осыпал всё и всех тонкий детский голос. Далеко впереди зычно молился густой бас.
  Подросток пытался с ними говорить, но на него не обращали внимания, только ребёнок минут пять прицельно поливал руганью именно его, затем отвлёкся. Захотелось заорать, перекрывая какофонию людского отчаяния, чтобы они все заткнулись, ошеломлённые. Может, тогда кто-нибудь, понимающий, что происходит, сумеет объяснить им, где они очутились. Натти с трудом подавил рвущийся наружу визг. Без толку.
  Он постарался переключиться на другие органы восприятия, как учил дядька, как вбивали год за годом тренера. Но ничего не увидел. Запахов тоже не было совсем никаких. Из ощущений - только вкрадчивый холод. А ещё не было тела. Он не смог ни почувствовать руки и ноги, ни пошевелить ими. Даже моргнуть не сумел. Другое дело, и нужды в том не испытывал. Нигде ничего не болело, не чесалось, не беспокоило. Натти задавил подкатившую под горло панику. "Холодно - значит, что-то да есть. Я жив. Остальное - поправимо. Тоари вылечит, сколько бы ни стоило". Мысль о том, что некоторые вещи не исправить, сколько бы ни заплатил - "С мамой он денег не жалел. Помогло?" - Натти отогнал подальше.
  Слева кто-то молчал. Во всеобщем оре Натти заметил съёжившееся, напряжённое кого-то далеко не сразу. Осторожно - не дай Бог спугнуть - позвал:
  - Эй! Ты кто? Ты не знаешь, где мы? И как выбраться отсюда?
  От существа пришла удивительная волна чёткого и ясного страха, тоски, жажды спасения, любви к себе. Натти никогда не знал, что можно так самозабвенно любить себя. Ещё он понял, кто находится рядом с ним - шумный и несдержанный выскочка Месс. Сильный и ловкий, он не считал нужным блюсти вежливость. Серьёзно, Месс? Вот эта дрожащая трусливая тварюшка?
  Натти передёрнуло в приступе брезгливости, но он заставил себя продолжить - до прочих сейчас не достучаться:
  - Месс, ты что? Ты ж хамил даже мастерам. Даже дядьке! Ты чё скис?
  Говоря по правде, Натти не слишком жаловал Месса. Но внезапное превращение задиры в трясущееся желе, испугало едва ли не больше остальных окружающих странностей. Юноша ожидал, что Месс нагрубит, или, наоборот, совсем замкнётся, уходя от контакта. И уж совсем не ожидал робкой радости:
  - Натти? - тихо с надеждой выдохнул согруппник,- Это правда ты? Мы где? Почему...
  - Э, очнись,- от растерянности Натти говорил злее, чем сам хотел,- Я это только что у тебя спрашивал! Значит, не знаю. Начинай уже думать!
  Раньше Месс - руку на отсечение - вспылил бы. Так уже не раз бывало. Стоило мастерам отвернуться, мальчишки выясняли отношения по-свойски. Собственно, чаще всего сцеплялись именно эти двое. Нынешний Месс скукожился, будто его ударили и сейчас продолжат бить дальше.
  Натти оторопел, а затем его затошнило от отвращения к самому себе. Словно пнул малыша или худого бездомного пса. Вот уж измываться над теми, кто слабее, никто не учил.
  - Да ладно... Ну ты чего? Ну, извини... Месс, хватит, а? Не дрейфь!
  Натти не чуял ни рук, ни ног, но представлял, где они должны быть. Если бы он стоял. А вдруг он сидит? Лежит на боку или на животе? Может, висит вверх тормашками? Но здесь и сейчас он об этом забыл. И как-то переместился вплотную к нечаянному товарищу. Погладил... Не по спине, не по голове. Не ладонью дотронулся, не плечом прислонился. Но те крохи тепла и участия, которые он сумел выдавить из собственной перепуганной души, Натти честно и без остатка вбухал в неловкое прикосновение.
  Месс заплакал. Натти не видел и не ощущал ни влаги на щеках, ни вздрагивающей от всхлипов спины. Но твёрдо до жути знал, что давний соперник ревёт как девчонка.
  "А есть ли мне, что чувствовать? И чем?" Только теперь до старшего ученика стало доходить, что произошло нечто необъяснимое и невероятное. "Словно я купил червивое мороженое у динозавра на углу". Натти глупо и истерично хихикнул дурацким мыслям. Месс тут же рыдать прекратил.
  - Ты не помнишь, да? Или тебя убили одним из первых? Наверное, так. Ты просто ничего не разглядел.
  Натти пробрал озноб. Он резко понял, что не дышит.
  - Точно грохнули?
  В тот миг его даже не слишком интересовало, кто и за что.
  - Точняк. Не знаю, всех или кто-то выжил.
  Месс собрал слёзы-сопли в кулак, а Натти заколотило. Мелкотравчатая неразумная часть его зашлась в безумном вое, захлёбываясь животным ужасом.
  - Только я не могу сказать, как нас убили. Я их даже не рассмотрел. Холод шёл по коридору и люди падали. Иногда брызгала кровь. Совсем немного. Ты вообще не помнишь?
  "Помню" - хотел прошептать заклятый друг, но язык не повиновался ему.
  
  3. Три часа они таскали снарягу на корабль. Служба доставки всё подвозила к трапу тяжеленные тюки с продовольствием, странной формы и непредсказуемого веса упаковки с оборудованием. Тирре показала себя матёрым параноиком и не пустила посторонних на борт "вошки". Носить пришлось самим. Барышня не старалась доказать свою крутость, и они часто останавливались, переводили дыхание. Как ни странно, перекуры не мешали, работа спорилась. Пожалуй, умение правильно оценить свои силы даже понравилось Тоари. Не грузчика нанимал, в конце концов.
  - Что-то больно много барахла ты заказала. Твоё корыто часом не разваливается?- от натуги голос скрипел как проржавевший манипулятор.
  - Баста!- прохрипела Чертополох.
  С грохотом поставили массивный цилиндр блока питания на пол тамбура. Ти согнулась и уперлась ладонями в колени. Тоари привалился к стене.
  - Не много. В секторе NB 387 ремонтных мастерских и заправок днём с огнём не сыскать. А сигналы бедствия оттуда можно слать до следующего Большого Взрыва. В этой-то вселенной дебилов нет туда соваться.
  - Хорош рассиживаться,- работодатель взялся за издевательски маленькую ручку для переноски,- а дебилы всё-таки есть. Мы.
  Пилот хекнула, поднимая свой край гигантской батарейки, и партнёры закаракатились в тесных коридорах, медленно двигаясь в машинное отделение.
  - Я смотрю, ты нехило зарабатываешь.
  - Когда как. Последний вылет был ничего так. Хотя, ты платишь больше.
  - А что за задание было?
  Девушка защёлкнула пазы, закрепляя запасную только что купленную водоочистную систему. Загадочно улыбнулась и развернулась к шлюзу. "Не слишком-то и хотелось знать" - мысленно пожал плечами Тоари и пошёл следом. Багажа было ещё до хрена. Тягать - не перетягать.
  - У тебя оружие есть?
  Упыхались оба. Солнце клонилось к закату, и они решили на скорую руку поужинать. Отсевок разлила по чашкам чай, бывший наёмник достал два сухпайка. Тут же на ящиках у входа и расположились.
  - Ну как тебе сказать... Есть маленько.
  - А поподробнее?
  Тирре скорчила на редкость противную постную рожу и ханжески произнесла:
  - Доброе сердце и кроткий нрав - вот лучшее оружие честной девушки.
  Прозвучало до изумления блядски. Тоари подавился и закашлялся. Чертополох с преувеличенной заботой подлила ему отвара.
  - Спасибо, - просипел наниматель.
  - Так что там с племянником? Ты не думай, я не забыла.
  Чай горчил на языке незнакомыми травами. Радужная фиалка на виске склонилась к источнику тепла, чуть не окунула лепестки в кипяток. Тоари привычным движением заправил стебель за ухо, чтобы не ошпарилась. Покачал в ладонях чашку, хлебнул тёмно-зелёной жидкости.
  - У меня была сестра. Мы не всегда ладили, но я её любил. За два года до конца моего контракта она родила. Не знаю уж от кого - я никогда не спрашивал, она ни разу не говорила. Что-то там во время беременности пошло не так. Я не доктор, извини, объяснить не сумею. Кесарили. Потом начала болеть. Все мои сбережения ушли на лечение. Только этого не хватало. Я тогда ввязался в одну авантюру,- он замялся, опасаясь расспросов, но она молчала,- Собственно так я и заполучил "Мировую". Доходов от станции было достаточно, но ничего не помогало. Через год после моего увольнения Кинна умерла. А я остался воспитывать Натти.
  - Это ему сколько сейчас?
  - Четырнадцать.
  - Похож на тебя?
  - Не особо. Белобрысый и в веснушках. А Кинна была смуглая как я.
  - Угу. Понятно. А свои дети у тебя есть?
  - Насколько я знаю, нет. Других родственников тоже не осталось.
  Тирре выплеснула остатки заварки на бетон. Сунула в карман смятую обёртку ценной калорийной смеси.
  - Ладно, последний рывок и отдыхаем. Взлетаем завтра утром.
  - Нет. Я ещё за своими вещами сгоняю и сразу старт.
  - Дело хозяйское. Больше пятидесяти килограмм не бери.
  Тоари смахнул крошки наземь. Тут же слетелись прожорливые пыжики и устроили азартную драчку.
  - У тебя что, лимит по весу? Почему именно пятьдесят?
  - До лимита далеко. Просто из вредности.
  - Достойная причина,- он широко улыбнулся,- уважаю.
  
  4. Станция "Красная Заря" была по слухам названа так в шутку и проводила запутанную историческую параллель. Не относясь ни к одному из государств, она умудрялась сохранять независимость год за годом. Попыток прибрать лакомый кусочек к рукам было много. Но как только захват начинали канийцы, им противодействовали шаронцы, шаронцам втыкали палки в турбины ахоры, ахоров отваживали схелли... Шаткое равновесие частные владельцы базы поддерживали жирными взятками. Могли себе позволить. Была она удобной перевалочной базой между аграрными планетами сектора MS 442 и суперполисами центральных звёздных систем секторов КН 32 и FN 15. Из-за особенностей сельхозтоваров была она огромна. Бессчётное число складов, хладогенераторов, перерабатывающих заводиков, отельных комплексов, буйков заправки и техобслуживания расползлось по орбите вокруг местного светила, занимая не меньше четверти окружности.
  Только не надо думать о патриархальных провинциальных нравах здешней публики. Крупнейший узел наркотрафика. Длиннющий список веществ растительного происхождения - разрешённые, запрещённые, те, о которых бюрократы от законодательства пока не подозревали - можно здесь купить, продать, заказать и совершенно спокойно употребить.
  Бордели. Десятки заведений от простых номеров до изысканных клубов с театральными постановками и заоблачными ценами предлагали проституток любого пола и ориентации изголодавшимся экипажам.
  Фронтир научного мира. Станция ближе всех прочих располагалась к Мёртвому космосу. Получить распределение сюда, пройти практику, а тем более отхватить место (пусть даже задрипаного младшего научного сотрудника) означало, что по возвращению в "цивилизацию" тебя оторвут с руками крупнейшие корпорации. Здесь за год делались головокружительные карьеры. Открытия, исследования, статьи и гранты... Научный Клондайк. Головастых ребят здесь толкалось немерянно.
  Безудержный коктейль идей, разврата и вседозволенного веселья придавал станции неповторимое очарование, смачно воспетое во множестве приключенческих книг и фильмов.
  Тоари и Тирре планировали докупить провизии, выяснить у "научников" обстановку в NB 387. Прибыли они через три дня мирного и довольно скучного перелёта. Ти оказалась уютно-молчаливой и спокойной девушкой. Общались они о пустяках в основном за едой, иногда сугубо по делу перебрасывались парой фраз во время пересменки восьмичасовых дежурств у "руля" посудины.
  - К институтским? Я там кое-кого знаю, можно поспрашивать, какие у них сведения о пропаже. И что сейчас творится в NB 387. Потом стоит в рекреационную зону заскочить, у экипажей слухи подсобрать. Маловероятно, но вдруг что-то дельное выясним.
  Тоари сосредоточено кивнул, не слишком вслушиваясь в её предложения. Он прижал к правому уху огромный наушник и уже минут десять перебирал частоты.
  - Почему так тихо?
  - Ты о чём сейчас?
  - В эфире тихо. Слушай сама - только автоматические сигналы. Ни единой волны с живым человеком.
  Тирре поверила сразу, но педантично прошлась по диапазону. Вбила короткий код, вызывая диспетчерскую причальных секций. Стерильный голос предложил им швартоваться к седьмому шлюзу восемнадцатого ряда. Чертополох убрала чашку чая с консоли на пол (Тоари облегчённо вздохнул) и сообщила о наличии на борту опасного заразного больного. Внештатная ситуация номер 27А. Тоари тут же захотелось немножечко пилота удавить. Если молчание в эфире - это просто сбой техники, то минимум пять суток карантина, дикий скандал и баснословный штраф им обеспечены даже при самых сказочных обстоятельствах.
  Тирре выпрямилась в капитанском кресле, словно китель строго одёрнула бессовестный топик на тонких бретельках. Сэнсэй увлечённо похрустел всеми пальцами по очереди. Из динамика после долгих трескучих помех вновь раздалась запись о седьмом шлюзе. Ти задала программу на стыковку и перещёлкнула несколько тумблеров на маленькой архаичной панельке слева от основного пульта. Тоари вообще был уверен, что эта замшелая древность - всего лишь бутафория для антуража. В первый визит в эту рубку даже руку протянул потрогать, но что-то остановило. Возможно, воспоминание о том, как, будучи безмозглым новобранцем, ткнул пальцем в неактивный сенсорный экран. Присутствовавший при этом командир мигом выписал ему роскошный пездюль с правой:
  - Ты, блядь, долбоёб малолетний! Пальцы рук - за поясной ремень! И чтоб я твои грабли изжопные в другом положении не видел!- после чего успокоился и вполне интеллигентно закончил: - Иначе - переломаю.
  Синяк под глазом сходил неделю. С тех пор Тоари незнакомых приборов без крайней необходимости не касался.
  Нынче он в очередной раз порадовался своей сдержанности, ибо после нехитрых действий барышни треть торцевой стены отъехала в сторону, открывая вход в маленькую комнатку, заставленную стеллажами с оружием. Тоари умилился: "Девичья горенка".
  - Я смотрю, и впрямь у тебя сердце доброе и нрав кроткий.
  - Угу,- Тирре взяла с полки травмат и маломощный лучевик - переборки не пробьёт, но человеку с лихвой хватит, - а ещё я вышивать умею и лобзиком выпиливаю.
  - Рукодельница какая, а? Носочки тёплые мне свяжешь?
  - Обязательно. Скользящим узлом и вокруг шеи.
  Лёгкий трёп снимал неизбежный мандраж. От щедро предложенного арсенала Тоари отказался, взял своё, проверенное. Нейрошокер, нож и всё тот же травматический пистолет.
  - Ти, что думаешь?
  - Эпидемия, техногенная авария, нападение пиратов, спешная эвакуация всего персонала по любой из этих причин,- чётко отбарабанила напарница и ухмыльнулась,- ну и сектор NB 387 - то есть любая, самая невообразимая, хрень.
  - Возможно, та же, что и с пропавшим лайнером.
  Ти неопределённо пожала плечами. Аргументов ни за, ни против этого предположения пока не было.
  За двадцать минут стыковки и санобработки упаковались в облегчённые скафандры. Прогулочно-туристические. Работать в них не получится, зато весят меньше всех остальных и позволяют свободно двигаться.
  Серебристо-серые и гибко-тревожные фигуры шагнули через "порог". Пахло как на любой крупной "жестянке в пустоте" - пылью, железом и потными носками. Необъятных размеров "приёмник" настораживал покоем и почти полной неподвижностью. Медленно тянулись ленты конвейера. Автоматический лифт поднимался вверх, замирал на несколько секунд и тяжко полз вниз, бесконечно повторяя цикл. Мигали лампочки свободных погрузчиков. Тирре поёжилась:
  - Холодно. Градусов десять? Явно ниже протокольных восемнадцати.
  - Да.
  О безлюдье, не сговариваясь, промолчали. Даже на мелких базах-"буйках", где по штатному расписанию положено четыре человека, обязательно есть встречающий новоприбывшие суда. А уж на станции-трёхтысячнике круглосуточно и бесперебойно кипит работа.
  Тихо пройтись по огромному помещению и осмотреться не получилось. В непривычной тишине - только гудели вентиляторы, и уныло поскрипывал грузовой подъёмник - стук подошв по металлическому полу разносился многократным эхом, выдавая их с головой, но при этом маскируя любые другие звуки.
   Не спеша обогнули кар с прицепом, лабиринт из контейнеров (судя по маркировке - минеральные удобрения), за обесточенным дроидом наткнулись на трупы. Четверо мужчин в униформе разнорабочих центрального склада. Прозрачно-бледная кожа, на ресницах, вокруг ноздрей, на губах - иней. Тела скукожены, а руки и ноги подтянуты к груди. Ногти по цвету сливаются с мутно-синей тканью одежды.
  - Они замёрзли насмерть,- Тоари вопросительно вскинул бровь, и Тирре пояснила:- Я с Эпсилон-прима. "Планета Буранов". Там такое часто случается.
  Тоари присел на корточки и внимательно осмотрел мертвецов. Трупное окоченение вступило в свои права, суставы подавались с трудом, конечности застыли и почти не сдвигались.
  - Ну, дырок и переломов я не вижу. Синюшные только... Может, отравились?
  - А изморозь?
  - Допустим, траванулись. Например, утечка какого-нибудь газа, потом сбой системы отопления...
  - Тоари, мёртвые не дышат, и глаза у них на морозе не слезятся. На счёт газа ты, возможно, и прав - что-то их обездвижило, и они даже не пытались спастись. Но замерзали они ещё живыми. В смысле, когда похолодало, они были ещё живы, а когда потеплело, уже мертвы.
  - И потеплело не так давно, иначе лёд растаял бы. Надо уходить из приёмника.
  - Да ладно. В случае чего - бегом на корабль и ходу отсюда.
  - Милая, если пустить понизу тяжёлый газ, до твоей лоханки добежать мы не успеем. Даже шлем можем не успеть защёлкнуть. И шлюз можно заблокировать. Замкнутое пространство - ловушка.
  Бывший наёмник поднялся и пошёл к воротам, ведущим вглубь станции.
  - Да вся база посреди вакуума - замкнутое пространство, - буркнула сзади девчонка.
  - Хочешь - оставайся здесь. Насильно тащить не стану,- бросил он за спину.
  Несколько торопливых шагов, и спутница поравнялась с ним, положила затянутую в герметичную перчатку ладонь на его запястье.
  - Эй, не злись. Я же не спорю. Но если смотреть одним глазом - картинка будет плоская.
  Несмотря на косноязычность, неуклюжее извинение-объяснение было, в общем, не лишено смысла. Если она будет во всём соглашаться с работодателем, то шансов выжить будет гораздо меньше. Уж лучше персональный адвокат дьявола в напарниках, чем всегда послушный подай-принеси.
  - Принято. Ты права, но нам кровь из носу надо знать, что тут стряслось. Так что идём дальше. Только побыстрее.
  Ти скользнула в сторону. Тоари кольнуло сожаление: а было бы здорово идти с девушкой об руку, и чтобы она, всегда такая самостоятельная, не возражала, а восторженно соглашалась с его словами. Мимолётное видение было таким заманчивым, что сразу захотелось сказать что-то шибко умное или совершить какой-нибудь эффектный героический поступок. Дурацкие мысли. А здесь и сейчас - попросту опасные. Сэнсей встряхнул головой, отгоняя навязчивое мальчишеское желание покрасоваться перед девочкой.
  Путь к воротам перекрывала гора в полтора человеческих роста беспорядочно сваленной пустой тары. Картонные коробки, разорванный целлофан, гнутый пластик. То ли уборщики совсем обленились, то ли поток судов в последнюю смену был такой, что все с ног сбились на погрузке-выгрузке и на утилизацию покуда забили.
  Обогнув кучу мусора, незваные гости остановились как вкопанные. Возможно, где-то по закоулкам и лежали ещё несколько тел, но большинство работников шлюзовой находилось перед ними.
  Люди явно в панике бежали прочь от неведомой беды. До створок дверей оставалось меньше сотни метров, когда это нечто их настигло.
  Чертополох осторожно обходила тела, где не получалось - аккуратно переступала. Наклонялась, рассматривала, несколько человек перевернула. Тоари не вмешивался. Так, боковым зрением отмечал, что с ней всё в порядке. Взгляд, ни на чём не задерживаясь надолго, блуждал по окружающим предметам. Напарница занята? Значит, безопасность обеспечивает он.
  - Так,- веско произнесла угрюмая Ти, закончив осмотр,- Так. Либо ты угадал - быстродействующий парализующий газ, а затем медленная смерть от холода, либо температура упала почти мгновенно и всё, что они успели - это рефлекторно съёжиться, удерживая остатки тепла. Ещё у нескольких человек имеются мелкие травмы - у четверых отсутствуют пальцы на руках, причём у всех разные, у двоих не достаёт по уху. Разному. У одного не хватает правого глаза.
  - Но смертельных повреждений нет?
  - Нет. Это словно... Отщипнули по небольшому кусочку на трофеи.
  Тоари вспомнил парочку идиотов, с которыми пришлось служить.
  - Да нет. На память отрезали бы у каждого убитого. И брали бы у всех одну и ту же часть тела.
  Тирре смерила его неожиданно тяжёлым неприязненным взглядом с головы до ног. Тоари не сразу понял, а когда дошло, чертыхнулся про себя.
  - Я так не делал!
  - Угу. Не ори,- старательно смотрела куда угодно, но только не на него.
  Не поверила. "Ладно, отложим до возвращения".
  Миновали ворота. По гулким коридорам со светло-зелёными стенами добрались до диспетчерской. Мигали символами срочных сообщений мониторы, но поголовно мёртвый персонал плевал на беспомощное недоумение машин. Тела выглядели точь-в-точь как предыдущие, и ворочать их не стали. Бывший наёмник обошёл круглый зал. Скрупулезно проверил, точно ли все мертвы, нет ли кого под столами, в шкафах, в маленькой уборной. Удостоверился, что ни свидетелей, ни засады здесь нет, и дал отмашку Ти. Пилот заняла место перед крайним экраном и вошла в историю последних суток. Открыла один, второй, третий подкаталог... Тренер взял чей-то вифон с ближайшей столешницы и начал листать переписку и снимки.
  - Всё случилось часа два назад. Прибыли бы мы немного раньше - и нас бы накрыло.
  - А что это было разобралась?
  - Фиг его знает. Смотри: час пятьдесят семь минут назад прекратились исходящие команды. Ни один входящий запрос даже не открыт. Но ни до, ни после никаких сигналов об опасности или угрозе. Не было нападения извне. Нет упоминаний о бунте или диверсии на самой станции. Нет рапортов о поломках. Нет ничего о перепаде температур или изменениях в составе воздуха. Вообще ничего нет. Железяки ничего не заметили. Только все живые вдруг того...
  Тоари отложил бесполезный гаджет.
  - Здесь тоже пусто. А могли память почистить?
  - Явных следов я не вижу. Чтобы так концы в воду спрятать, нужно явно больше двух часов. Или запустить заранее программу, которая в "час икс" сотрёт всё лишнее.
  - Ты это выяснить сможешь?
  - Если действительно был вирус, который так гладенько всё под свою задачу перекроил, то искать придётся не день и не два.
  Тоари вздохнул:
  - Идём в рубку. Авось там что-то интересное отыщем.
  В рубке "растерянные" мониторы раз за разом взывали к людям. Сотни проблем требовали немедленного решения. Но мертвецы молчали и не спешили отдавать распоряжения.
  Тирре пробежалась глазами по трупам:
  - А тут у каждого чего-то да не хватает. Интересно, почему в шлюзовой лишь у некоторых дефекты?
  - У всех.
  Напарники подскочили от неожиданности и повернулись на голос. "Старею" - с неудовольствием посетовал сэнсей, целясь в левый зрачок незнакомцу.
  На столе голографических проекций - тончайшая аппаратура, даже дышать на неё не моги, чтобы не сбить настройки - восседал удивительный уродец. Когда-то давным-давно кто-то отрезал - отгрыз? - ему губы и уши, и пальцы на ногах. Изрезал лицо и тело, и не подпускал к нему врачей. Глубокие, судя по всему, раны заживали самостоятельно вкривь и вкось, месивом шрамов стягивая кожу. Худой, как скелет, искромсанный человек безмятежно отдыхал посреди выморочной базы. Мужчина не смущался ни внешности своей, ни нелепой одежды - грязной ветхой тряпки намотанной вокруг бёдер.
  - Он у всех взял по чуть-чуть. Просто у некоторых брал с нутра, вот и не видно.
  Речь получалась слегка невнятной. Как ни старался, дурныш пришепётывал и глотал окончания.
  - Но покровы целы. Как брал?
  Пока Тоари таращился на чуднОго собеседника, Ти врубилась в диалог.
  - Ну, он - такой. Может, если захочет.
  - Ага. А кто он?
  Тут калека глубоко задумался. А чуть погодя принялся рассуждать вслух:
  - Он - не бог. Это точно. И явно не человек. Похоже, раньше он был духом. Но теперь он нахватал себе плоти. Не бог, не человек, не дух... Думаю, он - зверь. Ага?
  - Ага,- уныло кивнула Чертополох и покосилась на Тоари. Тот на секунду сомкнул веки, соглашаясь с её выводом: "С ума сошёл бедолага".
  - Как он выглядит?- в надежде выяснить хоть что-то вменяемое спросил тренер.
  - Как сель из костей и мяса.
  Тоари представил и зарёкся допрашивать безумцев. Толку нет, а тошнить ещё долго будет.
  Но упрямый пилот продолжила докапываться:
  - Большой?
  - Растёт.
  - Он всех убил?
  - Не убил. Поглотил.
  - Съел что ли?
  - Вобрал.
  Отсевок потрясла головой, возвращаясь в привычную реальность. Шагнула к командной консоли, беззвучным аккордом по прорезиненным кнопкам послала запрос "сердечнику" - центральному компьютеру станции.
  Псих тихонько ковырял в носу, Тоари обошёл всё помещение и успел заскучать, когда барышня отлипла от увлекательных столбиков цифр и откинулась на спинку кресла.
  - Дело ясное, что дело тёмное. Вся машинерия в порядке, все физические параметры в норме. Каким бы ни было воздействие, оно било только по людям.
  - Он. Он интересуется только людьми,- полуголый дикарь вдумчиво рассмотрел со всех сторон зеленоватую козявку и слизнул её.
  - Ладно. Он,- спешно согласилась девушка.- О! У нас гости.
  - Кто?- спрыгнул со стола Тоари.
  - Судя по опознавательным сигналам, катера с соседних блоков станции. Почуяли неладное и летят на помощь. Тоари, мы нигде ничего не оставили, не наследили?
  - Нет, - мгновенно ухватил суть проблемы глава микро-экспедиции,- сматываемся, пока не заметили?
  - В точку.
  Быстрее, быстрее! Напарники громыхали литыми подошвами по цельнометаллическому полу, а за ними, не отставая, шлёпал босоногий сумасшедший.
  - Мы тебя не возьмём,- бросил через плечо Тоари.- Отвали!
  - А я и не с вами. По своим делам иду.
  Надо было дать ему по шее, прогнать, но время поджимало. Встречаться со службой безопасности не хотелось. Они кого поймают на месте преступления, тот и виноват. Так что ходу, ходу! Поднажали!
  Следующий люк открывался в родную "вошку". Тирре схватилась за рычаг, набрала заветный шифр на тачскрине. Сбоку с приглушённым хлопком открылся вход в восьмой шлюз восемнадцатого ряда. Синхронно оглянулись. Шизик с лёгкой полуулыбкой шагнул в "предбанник". Толстенная плита захлопнулась за ним. Сверху зажёгся зелёный огонёк - незанятая швартовка.
  - Стой!- не своим голосом завопила Ти и бросилась к щитку доступа.
  - Открывайся, зараза, ну же! - сквозь зубы шипела девушка, раз за разом тыкая кнопки.
  - Тирре...
  - Подожди, я сейчас! Уже почти.
  - Ти, всё.
  Лампочка загорелась красным. Значит, открыт внешний порт. За стеной - вакуум. Некого спасать. Но Чертополох не видела и не слышала или не хотела смиряться с очевидным. Время утекало водой из горсти.
  Тогда Тоари сгрёб её в охапку. С бьющейся в руках девчонкой ввалился в прихожую их кораблика и с силой швырнул в переборку воющий от ярости ком острых локтей и коленей.
  - Хватит! Мёртв он! За пульт и вытаскивай нас отсюда, истеричка!
  Пилот успела сгруппироваться и врезалась плечом, но, видимо, встряска и крик всё же отрезвили. В тишине и глядя строго перед собой, она побежала в рубку. Там наёмник ничем помочь не мог. Прижался виском к холодной металлической стене. Люк закрылся, ровно загудели двигатели.
  Смерть наивного идиота обескуражила воина. Лишней жестокости он в жизни не любил, а о слабых за последние годы привык заботиться.
  "Надо было взять с собой. Не прогонял бы, глядишь, не кинулся бы дурень в пустоту,- острым когтем царапнуло внутри. - Потом куда-нибудь пристроили бы". Больше всего хотелось шваркнуть о стену самого себя. То ли в наказание, то ли, чтобы заглушить зудящий голос в голове.
  Только, ясен пень, делать он этого не стал. Пошёл к Тирре - мало ли, вдруг всё-таки нужен.
  ***
  На маломощных маневровых движках, заглушив основные, чтобы не выдать себя ни фотоном, ни волной, буквально по-пластунски уползли от "Красной Зари". Бывший наёмник живо представлял, как новостные каналы переименовывают её в "Кровавую Зарю", даром, что крови-то толком и не было.
  Почти не разговаривали. Тирре отводила глаза и скупо отвечала на прямые вопросы. В любом другом случае Тоари плюнул бы на чужие заморочки, но изуродованное лицо самоубийцы стояло перед мысленным взором, будто въяве. Вроде и не виноват ни в чём, но совесть точит без перерыва.
  В тоскливом молчании прошли пересменка дежурств и ужин. А утром Чертополох неожиданно первой начала извиняться, чем поразила работодателя до глубины души. Обещала впредь держать себя в руках. Не до конца, но Тоари отпустило. К тому моменту они уже достаточно удалились от станции, можно было больше не скрываться. Пора определяться, что делать дальше.
  
  5. Трёхмерная карта сияла полупрозрачными звёздами и планетами.
  - Так. Они летели вот этим маршрутом. В теории. Последний сигнал - вот отсюда. Но это была автоматика. А живой человек отзывался немного раньше - вот здесь. Пилот второго класса Катир Нэй. Педант и бабник - жуткое сочетание. Но! Он сообщил, что всё хорошо, происшествий никаких, из графика не выбиваются, и уж ему можно верить.
  Тоари сцепил руки в замок и откинулся на спинку кресла. Тирре перекинула ногу через подлокотник и болтала в воздухе босой как всегда пяткой. Сидели они в полутёмной комнате, затерянной в бесконечных лабиринтах "мозговых червей". Библиотекари, преследуемые триста лет назад в Пятом федеративном царстве сектора КL 47, бежали аж на другой конец галактики и осели на безжизненной маленькой планетке вдали от основных космотрасс. Пафосно провозгласили своим девизом "Знания превыше закона". Они не развивали индустрию - слишком бедные минералами недра, сельское хозяйство - слишком далеко от звезды и мало воды. Они копили знания. Любые. По крохам. Не проводили исследований, не совершали открытий. Собирали, проверяли и сопоставляли. И стали немыслимыми богачами. За сведения им платили по воистину заоблачным расценкам. Не только деньгами - защитой, едой, транспортом, меняли информацию на информацию... Неизвестно, кто дал прозвище "мозговые черви", но оно приклеилось намертво. Потомки библиотекарей не обижались, даже немного гордились.
  Торговали они совершенно аморально - будь ты хоть убийцей миллионов, плати и узнаешь ответ на свой вопрос.
  Единственный принцип, который не нарушали - не скрывали информацию. Ни за деньги, ни под угрозой уничтожения - данные получит любой, кто заплатит. Этот закон коммуна блюла свято, отстаивала, не считаясь с потерями. И мало-помалу с ним смирились все прочие обитатели галактики.
  Напарники посадили корабль на пыльное покрытие местного довольно пустынного космодрома часа два назад. Минут двадцать заполняли стандартную форму, разъясняя суть запроса. Ещё полтора часа торговались со встречавшим их "мозгочервём" - высоким и тощим мужчиной, таким же бесцветным и невыразительным как его родина.
  Взяли с них недорого - в плане денег. Но потребовали бартер. Тоари чуть зубы не раскрошил от досады, но подробно рассказал, каким-таким образом прибрал к рукам станцию "Мировая". Ти слушала, пила чай и ухмылялась в чашку.
  - Почему вы так безоговорочно ему доверяете?
  - Всё, что мы о нём знаем, а это не мало, говорит о том, что он - невыносимый зануда и буквоед. Как пример, график смен у пилотов составляется на двадцать дней вперёд. Часто пилоты неофициально меняются дежурствами между собой. У кого-то свидание, День Рождения, насморк... Ну, вы поняли. Начальство закрывает глаза.- Тирре кивала в подтверждение.- Он ни разу никого не подменил.
  Девушка присвистнула:
  - Ох и пакостили же ему, небось, в отместку.
  - Не без того, - согласился "мозговик",- но он всегда такой. Всё плохо, команда пьяна, двигатели развалились, а у пассажиров понос - он бы доложил правду. Подкуп, шантаж, просьбы друзей - ничто не заставило бы Катира Нэй соврать. Впрочем, друзей у него не было.
  - Как он женщин-то уламывал?
  - Педант во всём, измором брал.
  - Хватит. Ближе к делу, пожалуйста,- торговались до хрипоты, заставили выложить старую гнусную историю, глазки подчинённой стоят, ещё и отвлекаются от честно оплаченного доклада - холода в голосе Тоари достало бы угомонить детский сад на прогулке.
  "Червь" неловко кашлянул и немного сковано продолжил:
  - Следующая сессия связи не началась вовремя. На тот момент середина пути была давно пройдена, и их вёл космопорт принимающей стороны. Из-за соседства с NB 387 персонал всегда насторожен и подобные вещи не списывают на человеческий фактор.
  - То есть?
  Ответила отсевок:
  - То есть не начинают придумывать: "Да, может, отвлеклись. Может, что-то празднуют. Может, неполадки - счас починят и свяжутся".
  Бывший наёмник открыл рот:
  - Ты шутишь? Так не бывает!
  - Бывает, командир, бывает. Ты ведь больше с военными летал? У них с этим строго. А в гражданском флоте поток судов в разы выше, диспетчеров меньше, распиздяев в экипажах больше. Почти везде дают не отозвавшемуся борту полчаса форы на решение своих проблем и только потом начинают суетиться.
  - Госпожа Чертополох совершенно права. Но в данном случае время не потеряли. Сразу сделали повторный запрос. Затем продублировали по экстренному каналу. А когда ответа не получили, задействовали "майскую частоту",- тут объяснений не требовалось. Название родилось от древнего призыва "May Day". Эту волну использовали только для общения с терпящими бедствие. - Но глухо. В общей сложности через двадцать пять минут были высланы четыре патрульных катера. Проверили пункты последних передач - и "живой", и автоматической - никаких кораблей, обломков, шальных астероидов. Разделились и парами прошли вдоль предполагаемого пути лайнера. Ни-че-го. Параллельно пытались связаться, опять же, впустую.
  На голограмме вдоль жирной жёлтой ленточки - траектории полёта "Сентор и Ко" - метались четыре красные точки - судёнышки службы чрезвычайных ситуаций. Хотя Тоари ясно видел и умом понимал, что спасатели не сачковали, дотошно прочёсывая пространство, всё казалось, что халтурят, собаки. И сюда могли бы пораньше заглянуть, и тут чуточку дальше пролететь.
  - Через шесть часов поиска и, соответственно, через десять часов тридцать пять минут от несостоявшегося сеанса связи навигатор Кристиан Сенеко судна ? 3874/581,- одна алая козявка поменяла цвет на оранжевый,- под названием "Зайка-попрыгайка",- девчонка хрюкнула, давясь хохотом. На жаргоне космолётчиков именование корабля было неприличным, но очень жизнерадостным, - засёк появление неизвестного объекта, масса которого совпадала с массой искомого лайнера. Вот в этой точке.
  В стороне от основного действа возникла бирюзовая звёздочка.
  - Ни приборами, ни визуально там ничего не обнаруживалось до того. Кристиан описал это: "Словно сдёрнули тряпку с птичьей клетки". Съёмка с увеличением подтвердила, что это именно "Сентор и Ко". Экипаж не отзывался и не подавал признаков жизни. Было принято решение стыковаться. При приближении к кораблю никаких повреждений не выявили.
  Звёздная россыпь уступила место снимкам пассажиро-перевозчика класса "Левиафан". Ни один лист обшивки даже не помят, все антенны на месте, шлюзы герметичны, волновая вуаль целёхонька. Тирре и Тоари невольно подались вперёд, всматриваясь в объёмную картинку.
  - На расстоянии около трёх километров от объекта начались странности. Аппаратура не зафиксировала ни на одном из катеров никаких изменений. Температура, давление, влажность, газовый состав воздуха оставались в пределах нормы. Но люди в один голос утверждали, что почувствовали дикий холод и неконтролируемый ужас. Вот видео с их показаниями.
  После пары роликов сэнсей покачал головой. Рассказчик понятливо кивнул и остановил просмотр.
  - Бред. Это страшилки на ночь, а не доклады. Они врут.
  - Не могу согласиться с Вами,- негромко возразил "мозговик",- у двоих членов экипажа - инфаркт, абсолютно у всех - обморожения мягких тканей разной степени тяжести. Плюс последствия общего переохлаждения.
  Тут в голове у тренера что-то щёлкнуло, провернулись невидимые шестерёнки, и сложилась часть головоломки. Да, идентичность случаев очень сомнительна, а связь и вовсе призрачна, но уж слишком точно совпадали края пазлов.
  Тирре коснулась его пальцев. Тоари повернулся и увидел в глазах напарницы то же сомнение. Рано делать выводы, но вдруг это - зацепка?
  Стены содрогнулись. Пол ушёл из-под ног и тут же больно ударил по пяткам. Чуть погодя вой и грохот прокатились по помещению, вдавливая людей в кресла, выжимая разумные мысли. Тишина наступила внезапно и ощущалась вполне материальной и осязаемой.
  - Что это?- из носа у "мозгового червя" текла кровь.
   - Тактический удар с орбитальной военной установки типа Z-виджу или Z-крон. Лично я ставлю на Z-виджу,- самым светским тоном растолковал бывший наёмник.- Вы кому-то шибко насолили. Кстати, поздравляю, вы остались без связи.
  "Червь" прижал ладонь к носу и замер. Алое пачкало бледные пальцы. Несколько вдохов спустя он встряхнулся.
  - Харусы. Молодые агрессивные придурки. Вы правы - Z-виджу.
  - Ты - телепат?
  - Нет, но со своими могу общаться,- с мягким упрёком, как несмышлёному ребёнку, пояснил "червяк". Мол, не лезь, деточка, опасно. Девушка чуть нахмурилась и ответила жёсткой интонационной затрещиной:
  - На генную инженерию не похоже. Значит, био-модификация органов.
  - Думаю, у Вас, леди, не хватит средств купить эту информацию.
  Ти явно собиралась поспорить, Дайр тяжёлым ботинком наступил ей на ногу и хорошенько придавил. Чертополох изменилась в лице, но рот закрыла.
  - Я вас ненадолго покину.
  Партнёры молча пили кофе. Ещё три ударные волны пронеслись через комнатку. Тоари сохранял спокойствие и, глядя на своего нанимателя, Тирре тоже не переживала.
  Но, когда послышался тонкий, совсем не страшный полусвист-полушипение, вояка вскочил на ноги и рывком поднял из кресла девушку.
  - Уходим, сейчас же.
  Но выбраться они не успели. Дверь распахнулась, "мозговой червь" взъерошенный и жалкий ввалился внутрь.
  - Помогите!
  Бывший наёмник скривился. Меньше всего хотелось встревать в чужие разборки.
  - Что надо? - грубо, но убираться с планетки следовало поживее.
  - Связи, как Вы и говорили, нет...
  - И в радиусе трёх часов полёта на сверхсветовых скоростях не будет. Z-виджу, она такая.
  - Это было бы не страшно, но...
  - ...Но они ещё и дестабилизатор планетарного ядра где-то раздобыли. Через несколько часов у вас начнётся вальс тектонических плит. Если не дураки, то вас взяли в кольцо.
  - Не дураки,- вздохнул "мозговик",- ваша "вошка" как раз подходящая - маленькая, шустрая. У нас только грузовые тяжёлые транспортники и медленные пассажирские суда. Нужно дать знать о ситуации союзному флоту канийцев. Просто вылететь за блокаду и послать сообщение.
  - Просто?- скепсис в голосе командира лился через край.
  - За "просто" не полечу.
  Полетит, куда денется. Спасая свою шкуру от чудовищных землетрясений, разломов, обвалов и взрывов местного конца света. Но Тоари промолчал. Лучше, конечно, не за "просто".
  - Вот накопитель - здесь всё, что известно о пропавших в Мёртвом космосе кораблях. Плюс по семьдесят тысяч каждому из вас. И ещё - вот это.
  В баночке плавали два розовых полупрозрачных существа, похожие формой и размером на виноградины.
  - Вас, госпожа Чертополох, заинтересовала телепатия. Вам, как пилоту, бонус. Сажаете зверюшку на кожу вот сюда, за ухом. ДЕржите несколько минут. Оно немного пощиплет и врастёт. А второе - собеседнику. Действует в пределах полпарсека.
  - Ого! Только я Макса не скоро увижу. Не сдохнут животинки?
  Тоари неожиданно сильно задело. "Я - кто? Я - никто. Натти найдём и распрощаемся".
  - Вот корм. Раз в день щепотку сыпьте. И физ. раствор каждую неделю меняйте на свежий. Месяцев шесть протянут. А в симбиозе лет сорок проживут.
  - Ещё одну добавьте для меня, - и пояснил удивлённой девушке,- мало ли куда нас занесёт. Обидно будет тратить твоих слизняков на меня.
  - Ладно, сейчас принесу.
  Вскоре бутылёк с тремя связистами был у Тирре. Пятнадцать минут спустя мини-команда взлетела.
  
  6. - Счёт проверь.
  - Да капнули деньги, капнули. И тебе, наверняка, тоже. Откуда столько жлобства, юная дева?
  - Я - бережливая. И кушать люблю регулярно.
  - Жадная и прожорливая. Эдак ты меня схарчишь к концу полёта.
  Вырвавшись из "круга тишины" напарники честь по чести отправили канийцам зашифрованный пакет сигналов. И со спокойной совестью полетели по своим делам. С очередными врагами пусть библиотекари сами разбираются.
  Сутки Тоари гонял катерок по маршруту "Сентор и Ко". Он злился, боялся найти лайнер и боялся не найти, обвинял спасателей и Тирре в лени, глупости, медлительности. Девушка сперва молча стискивала зубы и выполняла всё более сумасбродные требования, потом огрызалась в ответ, доказывала, что большего выжать из двигателей не могли ни служба чрезвычайных ситуаций, ни она.
  В итоге не выдержала:
  - Иди на хуй! В этом скопище астероидов ни одного обломка крупнее трёх метров. Вот радар - не веришь мне - смотри. Нет здесь "Левиафана"!
  - Сама иди, золотце! Приборы и ошибаться могут, не знала?
  - Даже если так, мы не протиснемся между булыжниками. А на малых кораблях не столь крутая броня. На четвёртом столкновении получим дыру в обшивке!
  Сэнсей собрался что-то возразить, и отсевок взорвалась:
  - Надевай скафандр и вали с моего корабля на хрен! Проверяй, хоть упроверяйся!
  Разругались вдрызг. Увы, разбежаться в консервной банке невозможно. Пришлось работать дальше, подчёркнуто вежливо и корректно обращаясь друг к другу. Помнится, Кинна называла такое общение вооружённым до зубов нейтралитетом.
  - Идём, поедим.
  Сил не было, и Дайр не стал возиться со своей порцией, заливать пищевой брикет водой. Прессованный концентрат крошился, противно налипал на язык и нёбо. Тренер с трудом проталкивал в горло вязкий ком. Рядом точно так же всухомятку давилась пилот.
  Тоари со вздохом отложил несъедобную еду, встал и набрал кипятка в две чашки.
  Когда обернулся, Тирре уже достала из ящичка заварку.
  - Мир?
  - Мир. Что дальше делать будем, командир? Здесь мы впустую время теряем.
  Бывший наёмник на миг прикрыл глаза в раздумье. Между веками будто наждак проложили. Мышцы ныли. На разминку он сегодня забил. В кресле, не разгибаясь, просидел часов двадцать семь, не меньше. Он разожмурился. Девушка ждала ответа и смотрела на него. БелкИ у неё покрылись частой сеточкой сосудов. Веки набрякли и покраснели.
  - Будем спать. Часов восемь. А потом в NB 387.
  Тирре не успела испустить ликующий вопль, как работодатель дополнил:
  -Но сначала приживим телепатиков.
  Она сняла с полки маленький аквариум и, сомневаясь, заглянула внутрь.
  - Слушай, а с твоей клумбой они характерами сойдутся? Не будет какой-нибудь жуткой аллергии?
  - Не переживай, с моей фиалкой всё сочетается. На заказ делали, я этот момент особо оговорил.
  - Зачем она тебе? Просто для красоты или что-то значит?
  Тирре выловила склизкое вертлявое тельце и протянула Тоари. Он прижал дрожащий симбионт к коже.
  - Это аптечка вообще-то. Лепестки разных цветов содержат разные вещества. По два листика на каждый колер. Понадобилось - оторвал и съел. А через день снова отрастёт.
  - Ого. Удобная штука. А какой цвет что означает?- девушка сильнее придавила извивающееся существо за ухом.
  - Фиолетовый - снотворное и антигистаминное, красный - кровоостанавливающее, жаропонижающее, обезболивающее. Оранжевый - веселящий психостимулирующий наркотик, по типу метамфетамина, но без побочек. Жёлтый снижает давление, голубой, напротив, повышает. Зелёный - антибиотик широкого спектра действия, коричневый - от поноса, чёрный - яд, синий - противозачаточное, женское.
  - А почему не мужское? - подначивая, уточнила Ти.
  - А я с мужчинами не трахаюсь,- со всей возможной любезностью пояснил Тоари и наигранно посетовал:- А если трахаюсь, то они почему-то не беременеют, подлецы. Ах!- и печально вздохнул.
  - Да ну тебя!- прыснула со смеху пилот и ушла в свою каюту отсыпаться.
  В Мёртвый космос влетели без происшествий, до обидного буднично и спокойно. Малым ходом двинулись вглубь неизведанных просторов. Тирре обшаривала сенсорами сектор за сектором звёздной бездны в поисках маячков исчезнувшего судна. Сэнсей методично изучал содержимое подаренного накопителя. Слизни обживались за ушами, периодически ёжились и на грани слышимости пищали перед сном. Мысленные разговоры давались с трудом. Короткие рубленые фразы отнимали столько сил, что после пары тренировок команда решила использовать приживал только в экстренных случаях.
  - Тоари-и-и, а что у меня есть...
  - Что?- не отрываясь от экрана, спросил Дайр.
  - А что мне за это будет? - голос был довольный, как у ребёнка, который нашкодил и не попался.
  - А что хочешь?
  - Комплимент мне какой-нибудь скажи,- Ти развлекалась, как могла.
  - Ты замечательно готовишь.
  - Мда. Видимо, пайки распечатывать и подогревать я умею лучше всех. Спасибо.
  - Так что у тебя есть-то?- касанием перелистнул страницу.
  - Сигнал!
  Вот это его проняло. Про недочитанный документ тренер забыл напрочь.
  Пеленг был слабый, но устойчивый. Курс определён.
  
  7. Тридцать восемь часов полёта. Две тысячи двести восемьдесят минут. Эти жирные, отожравшиеся на его нервах минуты, каждая длинной с доисторического змея, ползли, издевательски замирая, через всё его существо. Некоторые, он мог бы поклясться, поворачивали вспять раз по шесть, лишь бы позлить его ещё больше. Тирре, насмотревшись на чёрные круги под глазами работодателя, сжалилась и незаметно подсыпала снотворное в чашку. Четырнадцать часов сна. Восемьсот сорок минут. Суетливых и торопливых минуток-коротышек, которые пронеслись мимо на скоростном флаере. Безвкусный завтрак, бесполезный душ не принесли ни бодрости, ни сил.
  - Сядь, привидение,- Тоари даже не поморщился на подначку, Ти нахмурилась,- Мы у границы видимости, посмотрим, что и как?
  - Да, конечно,- сэнсей потёр глаза,- да, давай глянем.
  Зрелище было примечательным и совершенно непонятным. Огромная, невообразимой формы конструкция висела прямо по курсу. Явно рукотворная, но Тирре не могла представить, как ни старалась, для каких целей её создали.
  - Вот это,- Дайр обвёл пальцем участок изображения,- увеличить.
  Нечётко, но явственно, на увеличенной картинке видны были дюзы почтового дискоида. Следующий фрагмент, заинтересовавший наёмника, показывал жилую часть станции-буйка.
  - Смотри, на цветовую маркировку, Чертополох. Вот этот пропал на границе NB 387 одиннадцать лет назад. Почтальонское судёнышко - одно из первых, которые послали через малоизученный сектор. А это пограничный буй. Бесследно исчез два года назад. А вот и наш красавец!
  Могучий бок "Левиафана" застыл среди устаревших посудин. Было в месиве покорёженного изуродованного металла что-то омерзительное. Словно мёртвые тела собрали в кучу и сшили как попало.
  - Так это что, свалка? - но, всмотревшись, исправила саму себя, - Нет. Их кто-то соединил в одно целое. Это чей-то дом, даже, пожалуй, космический замок...
  - Я бы сказал, крепость. В эфире что?
  -Тихо, как на кладбище.
  И именно кладбищем они потом и называли это место.
  
  
  
  8. Времени не было. Не всходило солнце, не сияли звёзды, не тикали часы. Даже в туалет ни разу не захотелось. Натти всё чаще приходило на ум, что все они вляпались в какое-то вселенское желе и теперь беспомощно барахтаются в нём.
  То, что поначалу они приняли за огромное пространство, таковым не являлось. Оно было бесконечно, да. Ни разу ни в одном из направлений подростки не достигли стен или границ. Но и уйти от прочих узников не получалось. Остальные всегда были рядом. Усилием воли можно было переместиться совсем близко к ним, но вот удалиться так, чтобы никого не было вокруг, не удавалось.
  - Может, нам только кажется, что мы двигаемся? - после очередных бесплодных попыток сбежать спросил Месс.
  - Может и так, - вздохнул Натти. - Завязли, как в киселе. Но я всё равно буду пробовать. Не хочу быть как эти...
  После вакханалии всеобщего отчаяния народ пытался выбраться, но все как-то быстро сдались. Их товарищи по несчастью разделились на несколько неравных групп. Большая часть безучастно и отупело дрейфовала в черноте. Иные рыдали и жаловались непонятно кому на всё подряд. Многие молились. Громко и тихо на множестве языков самым разным богам. Время от времени кто-нибудь принимался истошно вопить что-то совсем нечленораздельное и метаться, сшибая всех на своём пути. Но рано или поздно любой безумец успокаивался. Всё сильнее людей охватывала апатия и безразличие. Ещё бормотали молитвы, но уже монотонно, устало, без огонька.
  Мальчишки тоже вымотались. Не физически - тел они по-прежнему не ощущали. Но разум и душа просили покоя. Неуёмным подросткам такое было в новинку.
  - Никогда не думал, что быть мёртвым так тяжко.
  - А мы, может, и не умерли. Просто в аварию попали. Сейчас в больнице лежим и пока в себя прийти не в состоянии. А это всё нам после наркоза мерещится.
  - Хм. А как мы тогда разговариваем? Без сознания-то?
  - Кто там знает. Как очнулся никто ж не помнит, что в беспамятстве видел. Ну, или всё это только одному из нас глючится. И второй тоже глюк.
  - А кто из нас тогда настоящий, а кто так...привиделся?
  Тут Натти надолго задумался.
  - Знаешь, неважно! Всё равно надо пытаться выбраться отсюда.
  - Не поспоришь. Только как? Уже всё здесь облазили.
  - А давай тогда пошевелиться попробуем. Если и впрямь в госпитале в отключке валяемся, то чтобы не отсоединили от аппарата жизнеобеспечения, нужно дёргаться и звуки издавать. Я в инфо читал. Там парня чуть не списали, а он рукой дрыгнул и его оставили. А потом и вылечили.
  - Уговорил.
  Они старались изо всех сил, но ни махнуть рукой, ни прыгнуть, ни наклониться, ни шагнуть так и не смогли.
  - Так не пойдёт. Помнишь, дядька учил разминаться в маленьких помещениях?
  - Смутно. Только как он в начале сказал: "И в смирительной рубашке тренироваться надо".
  - Да блин, ничего сложного! По очереди с кончиков пальцев напрягаешь и расслабляешь все мышцы.
  Так рьяно они ни на одной тренировке не занимались. Раз за разом, не давая себе опомниться, то быстро, то медленно отдавали приказы неощущаемым телам.
  - Ничего, зря стара...- начал Месс и заорал не своим голосом: - Получилось! Натти, ёб твою мать, ты - гений! Получилось!
  Натти затопило чужим восторгом, эйфорией, пьянящей и безудержной. Словно Месс от избытка чувств крепко обнял и приподнял над полом.
  - Про маму не надо, ладно? - скорее по привычке, чем всерьёз огрызнулся он.
  - А да, извини. Я это, не подумав. Просто вышло же! Понимаешь?! Я, когда хотел сказать, что всё бесполезно, уголком рта дёрнул! Правым! Надо дальше пробовать!
  На радостные крики к ним подобрались несколько человек, узнать, в чём же дело. И втянулись в "игру". Опытным путём выяснилось, что из четырнадцати добровольцев почти каждый может управлять какой-то одной частью тела. Натти, например, мог поднимать левую бровь.
  Только двое оказались "бесталанными". Все уже почти забили на них, как вдруг один неуверенно произнёс:
  - Сердце... Точно! Сердцем могу биться...стучать...в общем, то быстрее, то медленнее!
  Касси Мирох (Натти вспомнил сухонького противного дедка за капитанским столиком в столовой) пробормотал вполголоса:
  - Вот как. Не только скелетные мышцы, но и внутренние органы. Вы, милейший, - обратился он к тому, кто так ничего и не смог.
  - Катир Нэй, - буркнул тот.
  - Господин Нэй, - тут же исправился Мирох, - Не расстраивайтесь. Вам, похоже под управление досталось что-то, что в обычной жизни мы и не замечаем. Селезёнка или аппендикс, к примеру.
  Неудачник не то, чтобы обрадовался такому известию, но явно приободрился.
  - Надо тормошить остальных. Кто что может, кто что помнит. Кто, вообще, здесь оказался?
  Это было долгое и муторное дело. Многие охотно общались с ними, даже присоединялись к кампании единомышленников, но некоторые упорно не шли на контакт. Отмалчивались, отругивались, убегали.
  - Хватит с ними нянькаться! - первым не выдержал Катир Нэй, - Окружаем и не отпускаем, пока на вопросы не ответят.
  Наверное, у них ничего бы не вышло, но пилот второго класса впивался в жертвы бульдожьей хваткой. Не обращая внимания на проклятия, демонстративное молчание, истерики, он монотонно, с неутомимостью робота, повторял раз за разом:
  - Кто Вы?
  - Как Вы сюда попали?
  - Вы знаете где мы?
  - Вы чувствуете своё тело?
  - Вы что-нибудь видите? - на этом пункте настоял Касси.
  - Попробуйте пошевелиться. Что у Вас получается?
  И упрямцы сдавались. Откровенно говоря, уже после первого допроса прибить Катира хотелось своим же, но он был незаменим и великолепен в своём занудстве.
  Мирох откашлялся:
  - Итоги подведём, - вокруг него собрались практически все, - Здесь находятся только пассажиры и члены экипажа "Сентор и Ко". Но не все. Из 251 человека тут лишь 81. Я не вижу никакой системы в выборе попавших сюда. Пол, возраст, национальность, вероисповедание, язык, образование - ничего общего для всех нас. Возможно, я просто не понимаю объединяющего критерия. Далее. На лайнере, судя по всему, произошла некая катастрофа. Все мы помним холод, страх, непонятные смерти окружающих. Потом мы очутились здесь, в темноте и, опять же, холоде.
  Старичок замолчал и уже не как лектор с кафедры, а как обычный человек закончил устало и растерянно:
  - Что произошло, у меня пока нет идей. Как вернуться - тоже не знаю. Готов выслушать любые предположения.
  Но никто не успел поделиться соображениями. Мир вокруг них изогнулся и закричал тоскливо и яростно. Натти выворачивало наизнанку от безумного рёва, а на ум пришла картинка из детской книжки: моряки, ожидающие спасения, в чреве кита.
  
  9. Пот заливал Тоари лицо. К сожалению, в скафандре смахнуть испарину невозможно. Глаза болели от яркого сияния раскалённого резака. После шести часов работы не спасал даже затемняющий щиток на забрале.
  Чуть в стороне возле шлюза, зацепившись ногой за скобу, висела Тирре. В руках пилот сжимала лазерное ружьё. На удивление, до сих пор никто не явился разобраться с незваными гостями. Хотя хозяева безусловно существовали. Кто-то же вмуровал "Сентор и Ко" в космический могильник и заварил изнутри шлюзы.
  - Командир, сорок минут закончились, меняемся.
  Дайр уступил место Ти. Сам перехватил ружьё и поудобнее устроился на скобе.
  Чертополох направляла резак и одновременно заливала герметиком образовавшуюся щель. В планы команды не входило выпустить весь воздух из лайнера и убить нынешних обитателей. Вдруг пассажиры и экипаж ещё живы? Благо герметик и ножом вскрыть можно. В самом начале работы в щель просунули тонкий щуп сенсора. На небольшой экран выводилось зернистое изображение пустой каюты и скупые данные: температура, давление, влажность...
  Через девять часов от "вошки" к новому входу протянули гибкий гофрированный рукав. Наполнили кислородом.
  - Там на борту точно дышать можно?
  - Во всяком случае, там, куда попадём сразу, можно. Дальше - будем проверять. Но шлем сразу не снимай, мало ли.
  Пористый герметик легко крошился под ручной пилой. Тоари пилил, а Тирре собирала желтоватую труху пылесосом. Полиорганическая крошка в невесомости норовила разлететься в разные стороны и обязательно попасть в глаза и нос.
  - Откуда у тебя всё это снаряжение? Пиратствуешь помаленьку?
  - На малом катере с разбоем не разгонишься. Палубных орудий-то нет. А снаряжение... Где-то треть моей работы - заказы на участие в спасательных операциях.
  - К тебе-то зачем обращаются? Есть же планетарные службы спасения. Там и корабли больше, и аппаратура новей, и... - он замялся.
  - Договаривай, не стесняйся. И команда круче. Врачи, техники, пилоты. Что уж там. Но я не задаю вопросов и летаю в любую жопу мира. Ты ведь тоже ко мне пришёл.
  Тут застывшая пенка и кончилась. С диким грохотом кусок обшивки рухнул внутрь, встал на ребро, покатился и врезался в противоположную стенку. Гравитаторы на корабле работали и это радовало. Бывший наёмник ухватился за край проёма и ногами вперёд вплыл внутрь. Тело обрело вес. Привычный миг лёгкой дезориентации и ты стоишь на полу, заново привыкая к понятиям "верх" и "низ". Фиг там. Пол был покрыт толстым слоем какой-то жирной дряни. Ноги мгновенно поехали и, взмахнув руками, Дайр упал нелепо, как персонаж мультика. Заодно свалил прыгнувшую следом Ти. На них упала мелкоячеистая сеть, распахнулись боковые двери, и орущие мужики навалилась сверху. Боролись бестолково и недолго. Нападающие похватали их за руки, за ноги, распялили брюхами кверху, как лабораторных жаб. Какой-то тип взрезал прочную ткань и пленных выпотрошили из скафандров. На щиколотках защёлкнули грубо сделанную ржавую цепь с кандалами. Тычками погнали в правый коридор. В связке было неудобно и непривычно. Друзья постоянно спотыкались. Зато быстро идти не получалось и Тоари смог оглядеться.
  Одинадцать человек. Двое с мачете по бокам, трое - с лазерами позади в шести - семи шагах, впереди трое: пистолет, карабин, обрез, и совсем впереди трое не пойми с чем. Бывший наёмник ругнулся про себя. С довеском на ногах до огнестрелов или энергоружий не допрыгнуть, а клинки отбирать без толку - пристрелят раньше, чем кого-нибудь ими убьёшь. Обидно, шо пиздец.
  - Ти, какого хрена ты сразу за мной полезла? Спокойно бы положила их всех,- тихо зашипел он.
  - Я похожа на спецназовца? Нет? Тогда не жди от меня действий опытного боевика. Я - пилот!
  На этом месте занимательной беседы обоим прилетело от охраны. Тоари - по почкам, Тирре - в живот. Скорчившись, Ти почти беззвучно выдохнула:
  - Ты лучше к ним присмотрись.
  Очень странные существа окружали их. Сложением и чертами они были вполне людьми. Но мутация или болезнь изуродовала их. Грязно-серая пятнистая кожа ороговела и покрылась глубокими трещинами, из которых при движении сочилась сукровица. Глаза у всех гноились. Не осталось ни ресниц, ни бровей, ни волос. Короткие приплюснутые носы. От ушей остались хрящевые валики вокруг слуховых отверстий. По бокам шеи тянулись непонятные трепещущие складки. Дайр долго таращился, пока сообразил: "Да это же жабры! А между пальцами - так и есть - перепонки".
  Длинный полутёмный коридор изгибался как кишки в настоящем левиафане. Дайр на всякий случай считал повороты и пытался понять: не работают датчики движения, лампы или не хватает питания для освещения? Три раза они переходили на другие суда.
  Между собой конвоиры общались короткими фразами. Акцент тренеру был незнаком и слова звучали словно бульканье в кипящем чайнике, но всеобщий язык-интегро был вполне узнаваем.
  Постепенно усиливался неясный гул. Они явно приближались к большому скоплению народа. Внезапно коридор закончился. Потолок взметнулся на недосягаемую высоту, стены убежали вдаль, а пространство словно распахнулось. Люди обступили их со всех сторон, тянули к ним руки, булькали от радости, заслоняли обзор. Наконец, сопровождение остановилось, напарников подсадили, помогая залезть на возвышение из криво сваренных пустых кислородных баллонов.
  Более сюрреалистичного помещения Тоари не видел за всю жизнь. Потолок был из днища исследовательского беспилотника, колониального пасажировоза, орбитального шаттла (этот-то откуда взялся?), промышленной платформы, неопознаваемых обломков. В стенах угадывались дюзы древних ракет, солнечные электростанции, судостроительная верфь, грузовые "черепахи" и многие другие. А вот пол был однородный. "Что же это за дура такая огромная?" озадачился Тоари. Что-то мелькало в памяти, но не давалось.
  - Танкер! - шёпотом воскликнула поражённая Тирре, указывая на здоровенный люк справа. Сознание - странная штука. Летая много лет в космосе, прекрасно понимая, что за стенами металлического пузырька - вакуум и смерть, сэнсей не боялся. Но, когда осознал, что стоит на нескольких квадратных километрах пустоты, в груди что-то ёкнуло.
  Охрана рассредоточилась по краю толпы. Ещё семь стрелков Дайр заметил на балконах.
  Вскоре ихтиандры заволновались. Процессия в причудливых одеждах показалась из дальнего шлюза. Ярко-оранжевые рабочие комбинезоны перекроили в балахоны и обшили блестящими серебристыми бляхами. Перед торжественно шествующими - жрецами? чиновниками? - торопливо расступались, низко кланялись.
  Самого разодетого бережно подняли на сцену к Тоари и Тирре. Кожа на лице у него облезала крупными лушпайками. Тусклая воспалённая роговица и серый цвет радужки делали его взгляд равнодушным, по-рыбьи тупым. Из-за трещин и шелушения определить возраст не получалось. Он рассмотрел мужчину и женщину и отвернулся. Толпа внизу подалась ближе, шум смолк. Сочный низкий голос без напряжения раскатился по всему залу, заполнил каждый уголок, достиг каждого.
  - Братья и сёстры! Великое море пожалело нас! В милости своей оно прислало нам двоих путников. Не придётся отдавать никого из нас, чтобы приблизить Большую волну. Радуйтесь!
  Он дождался, пока смолкнут ликующие крики, и обратился к пленным.
  - Радуйтесь и вы! Вы станете частью Великого моря. Солёной каплей ваша кровь вольётся в его пучину. Когда придёт Большая волна и воды морские разольются по всей нашей станции, вы станете частью нашего народа.
  Восторженная речь дико сочеталась с почти неподвижным лицом и чудовищным смыслом. С потолка свесились цепи. Тоари сразу понял и будто въяве увидел, что с ними сделают. Подвесят как добычу на охоте головой вниз прямо над открытым люком космической цистерны, вскроют яремные вены и дождутся, пока вытечет вся кровь. Что уж там потом сделают с телами думать не хотелось.
  - Тот лайнер, - Ти дрожала и не отводила глаз от цепей, но вопрос прозвучал твёрдо, - через который мы к вам залезли...Там были люди? Вы их тоже своему морю отдали?
  Почти минуту священнослужитель молчал.
  - Великому морю! - зычно поправил он Ти, затем сухо и негромко ответил, - мы отбили "Сентор" у цитадельников. Никого там не было.
  Жгучее облегчение обрушилось на Тоари. Натти здесь не было. Он хотел спросить ещё, но жрец подал знак подчинённым. Пленников стащили с подиума и повели прочь. За спиной объявили о начале празднования.
  Охранники торопились на торжество, улыбались и перешучивались.
  - Кто такие цитадельники?
  Врезать Дайру, конечно, врезали, но под общее хорошее настроение один из охранников всё-таки снизошёл до ответа:
  - Падальщики. Тащат к себе всё, что находят.
  "А вы лучше, да?" зло скривился сэнсей, но смолчал.
  - А что они с людьми делают?
  - По-разному. Продают, на органы разбирают, на астероидные шахты загоняют.
  - Хорош болтать. Пришли.
  Старшой открыл вход в одну из боковых дверей. Первым вошёл Тоари. Чертополох толкнули в спину. Она влетела в камеру и упала бы, но Тоари подхватил. Ти отчаянно в него вцепилась и замерла в беззвучном крике. Мужчину прошило от макушки до пяток острое нестерпимое желание сжать её до боли, до переломанных рёбер, чтобы знала, чтобы доказать всему миру, ей и самому себе: "Я - живой! Я ещё живой!" Умирать из-за идиотской веры и безумной надежды пары сотен генетических уродов не хотелось совершенно. Глупо, глупо, бессмысленно, горько.
  - Если нас завтра всё-таки прирежут, знай: ты - замечательный друг и самый лучший работодатель из всех,- полузадушено прохрипела девушка куда-то под мышку Дайру,- если сумеешь выжить, можешь забрать мою коллекцию зубочисток.
  Плоская шутка вернула ясность мыслей. Сэнсей разжал руки и отстранился.
  - Так просто от нашего контракта ты не отделаешься.
  Хотя, положа руку на сердце, дела были плохи. Пол, потолок, стены - из металла. Не подкопаешь. Вентиляция - два зарешёченных отверстия с ладонь размером под потолком. На двери примитивный, но здоровый замок - шпилькой не откроешь. Ножом бы... но ни лезвия, ни заколки нет. Безнадёжно.
  Посреди серых холодных стен - хлипкое пластиковое кресло, как в летних дешёвых кафешках. Окружающая сталь словно высасывала тепло. Пока обшаривали каморку, оба продрогли. В итоге Тоари опустился на шаткое сиденье, а отсевок устроилась у него на коленях. Сразу вспомнилось их знакомство. Только тогда был яркий солнечный полдень, а не стылые казематы в чреве многотонной жестянки. И Тирре на руках у того мальчишки была счастливой и заласканной, а не запуганной и замёрзшей. Тоари ощутил укол зависти, ревности и досады на самого себя: "Если бы я прошёл мимо, она бы здесь не оказалась". Он накрыл ладонью ледяные стопы. Под скафандры одевали трико из синтоволокна и более плотные носки. Но Тирре, конечно, чунями пренебрегла.
  - Какого фига ты всегда босиком? - неожиданно вспылил он.
  - Я - с Эпсилон-прима.
  - И что с того?
  - Холодно у нас...
  - Тем более, - перебил тренер, - должна беречь тепло! - он понимал, что слишком давит и злится, но пусть лучше Ти ругается в ответ, чем киснет от страха.
  - Я в первый раз босиком шагнула в девятнадцать лет, - тихонько прошептала.
  - Да при чём... - бывший вояка разлетелся с нравоучительной тирадой и осёкся: - А до того, что вообще ни разу без обуви не ходила? Даже в душе?
  Девчонка хмыкнула:
  - Какой душ? Холодно! Обтёрся гигиенической губкой и свободен. Они хорошо чистят на самом деле, губки-то, - Тирре помолчала, но тишина пугала. Отсевок начала обстоятельный рассказ: - В помещениях температура +5 только в столице - это бурильный городок, самый большой на Эпсилон. Там живёт около двух тысяч народу. В мелких посёлках стараются, чтоб не ниже -5 было. Но получается не везде. Ступить голой ногой на пол - значит простыть или обморозиться. Всегда в обуви. Никогда не раздеваешься полностью. Только по частям. Снял рукав - обтёр руку губкой. Надел рукав от чистого комбинезона. Стащил второй рукав - вымыл вторую руку, натянул сменку. Только так.
  Пальцы на ногах у неё потеплели. Ти немного расслабилась, улеглась удобнее.
  - Мы, когда вырвались, первый год с нудистских пляжей не вылезали. Солнце жарит, ты - голый, и воды полно! Купайся - не хочу. Потом отпустило маленько. Да и деньги закончились, пришлось работу искать.
  - Мы?
  - Я и брат. Да ты его видел. Макс.
  Вот тут Тоари тихо-тихо, про себя выдохнул. Пожалуй, так, чтобы и самому не услышать.
  - Как вырвались-то? Звучит так, будто вас в клетке держали.
  - Почти. Там как ребёнок рождается, на него начисляют долг. За обогрев, за прокорм, за обучение. За то, что позволили родителям оставить его, а не выкинули на мороз.
  - Ого, жёстко.
  - Там тяжело, мало кто по собственной воле будет там жить. Разве что за большие деньги. Вот горнодобывающая компания и выкручивается, как может. С шестнадцати лет работаешь. Пока свой займ не отдашь, улететь права не имеешь.
  - И как же вам удалось?
  - Мы работали в геологоразведке. Команда два человека, берёте транспорт, он же походный дом, снаряжение, еду на пару месяцев и уходите. Иногда в свободном направлении, иногда дают конкретное задание ехать в такой-то район. Зарплата невысокая, но, если найдёте что-то стоящее, получаете хорошие проценты. Собственно, это - один из немногих способов рассчитаться.
  - Тяжело?
  - Не то слово. За поход сбрасывали килограмм по пять-семь каждый. - Тоари мысленно прикинул её вес. Куда там вообще худеть? - Из двадцати ушедших бригад пара-тройка гибнет или пропадает без вести. Но нам нравилось. В городках пашут не меньше, но там кабала пожизненная. Ну и мы оба упрямые, вспыльчивые. Вечно с кем-то грызлись. А между собой ничего, ладили.
  - А родители?
  - Умерли. Тектоническая активность высокая, два толчка и подземную разработку завалило. Плюс прорвало трубопровод, и тех, кто умудрился выжить, залило кипятком. Потом вода замёрзла. Их так и доставали - глыбы льда с обваренными трупами внутри. Я ещё подумала: "Как муравьи в янтаре".
  Тоари втихаря гладил острые плечи, лопатки, выпирающие позвонки.
  - Как же сбежали?
  - А? Так месторождение лития богатое нашли. Дотошно облазили, картировали, проб набрали - еле довезли. Всё задокументировали и оформили на себя - не придерёшься. Кучу денег получили. Оба выкупились, улетели на Югаллу-септиму. Макс купил дом, я "вошку". Ну и год баклуши били.
  - Повезло.
   - Ага. - Ти зевнула и потёрлась носом о его ключицу. - Пока эти твари не пришли, можно я посплю?
  - Валяй, если сможешь. Я точно не засну, - сказал Тоари и вырубился раньше неё.
  
  10. - Подъём! Пора на праздник.
  Мутанты ржали. Рожи их от этого казались ещё противнее. На будущих жертв нацепили ещё и наручники, и наёмник окончательно затосковал. Рядом молча тряслась Тирре.
  Насколько возможно быстро со скованными ногами их прогнали к главному залу. Торопливо и грубо закинули на возвышение. Толпа вокруг выла и раскачивалась в экстатическом восторге. Клубами плавал сладковатый дым. Жрец толкал душеспасительную речь, в которой уже никто не вслушивался в слова. Важны были интонации, а так хоть справочник читай. Люк был открыт. Чудовищный запах валил с ног в десяти шагах от него. Друзей загнали на край, цепи подтянули ближе. Ихтиандры затянули режущую слух песню, но Тоари был им почти благодарен. Окончания пения он ждал с нетерпеливой неохотой и недоумением. "Вот так - и всё? После всех передряг - сейчас?"
  Мелодия убыстрялась, помощники предводителя достали невообразимо перекрученный нож. Ти схватила напарника за руку.
  Выстрел, крик и звук удара оборвали песнопение на самом пике. Под одним из балконов распластавшись лежал окровавленный охранник. На сам балкон через небольшую дверь перетекало нечто.
  Оно было довольно далеко, да ещё и дымок мешал, но Тоари ясно разглядел мельчайшие подробности. Они будто отпечатались на сетчатке и глубоким оттиском легли в память.
  Поток мышц, бессистемно соединённых между собой, лишь кое-где прикрытых лоскутами кожи. Хрящи и кости беспорядочно торчали из этого месива, и оно ползло как гусеничная лента, то и дело сбиваясь и подтягивая самое себя неестественными, неудобными для любого живого существа рывками.
  Оно перевалило ограждение и куском мяса с мокрым хлопком свалилось на труп. Не задерживаясь, с неожиданным проворством и скоростью, рвануло к людям. Пол вокруг него покрывался инеем. В помещении резко похолодало. Выродки с криками бросились врассыпную. Охрана, очнувшись, стреляла из всего, что есть. Тоари видел, что они не промахивались, но пули бесследно тонули в бесформенной туше, не причиняя никакого вреда. Вот оно настигло и легко краешком мазнуло по руке мужчину. Тот мигом замолк и рухнул. Догнало и таким же касанием убило следующего. Тут у твари случилась заминка. Оно застыло. Затем и без того напряжённые мышцы выгнулись в чудовищном усилии, мослы невообразимыми углами встопорщились из плоти, и оно беззвучно закричало. Вопль отозвался вибрацией стен, воздуха. Тоари, не слыша ушами, чуял яростный вой дрожью нутра.
  Смолкнув, существо ринулось вперёд. Следующую жертву оно разорвало в клочья. Брызги крови, крики смешивались с наркотическим дымком. Реальность плыла, то отдаляясь и превращаясь в картинку на экране, то обрушиваясь всей полнотой запахов, звуков и ощущений.
  Оно приближалось, и Дайр чувствовал исходящие от твари холод и отчаяние. Тут оцепенение прошло, и он огляделся. Хитрожопого жреца с прихлебателями уже и след простыл.
  - Тирре, прыгай на цепи!
  Она послушалась. Из-за кандалов они чуть не сорвались. Но удержались. Цепи шустро поехали вниз, в зловонную тьму. Почти сразу они влетели в густую жижу и, прежде чем успели что-то сделать, окунулись с головой. Тоари ухватил Ти за шиворот и рванулся вверх. Они вынырнули на поверхность, вдохнули и тут же пожалели об этом.
  "Здесь даже опарыш сблеванул бы". Да, Тирре. Неизвестно, как насчёт опарыша, но напарников выворачивало наизнанку.
  Цепи качались. Вязкая субстанция ходила волнами, время от времени накрывая напарников с головой. Сверху не доносилось ни звука. Больно здоровой была цистерна. Ни за что и никогда Тоари не смог бы сказать, сколько они там пробултыхались. В одном он был уверен - слишком долго. Даже единый миг в душном мраке, что состоял наполовину из гниющей плоти и говна, наполовину из вони - слишком долго.
  Но он цеплялся за осклизлые звенья и удерживал полуобморочную Тирре. Потому, что не хотел тонуть в дерьме и гное. Жить хотел.
  А затем цепь дёрнулась и заскрипела, рывками подтягивая пленников. С одной стороны Дайр был рад, выбраться хотелось до крика, с другой, поди знай, кто их тащит наверх и зачем.
  Они болтались словно маятник. На очередном махе Дайр врезался боком в борт люка, но успел ухватиться. Кто-то сильный, ловкий и не брезгливый, торопливо помог им перевалиться через край. Не вставая с пола, Тоари поднял голову и посмотрел на спасителя:
  - Я умер?
  - Не. И я не умер,- отожранные губы в улыбку не складывались, но по голосу чувствовалось - знакомый уродец улыбается.
  - А как тогда...
  - Молча. Мы в Мёртвом космосе. Забыл? - подала слабый голос Ти, - Тут и не такое бывает. Подумаешь, в пустоте без скафандра прогулялся.
  Бывший мертвец с трогательной нежностью погладил девушку по слипшимся волосам. Как малыша, который понял что-то важное и хорошее. Сэнсей собрался с мыслями и сел. Тихо-тихо было вокруг. Холодно. Невесомые иголочки инея покрывали металл. Но кровь кое-где ещё парила. Множество тел, изломанных, перемолотых чудовищем.
  - Не понравились они ему.
  - Мне, в общем, тоже не очень, - мрачно буркнул Дайр, - где оно?
  Чудик пожал плечами.
  - Он двинулся к реактору. А местные забаррикадировались в главной рубке. Думаю, вам надо валить отсюда, пока они вас виноватыми в этой бойне не сделали.
  - Нас? - возмутилась Тирре.
  - Ну кто-то же должен быть виноват. Со зверем им не сладить. А вас и так, и так собирались убить.
  - Логично. Ти, поднимайся. Надеюсь, "вошку" не успели приварить к "Левиафану", - Тоари подхватил чей-то автомат. Пусть против чудовища бесполезно, но люди здесь тоже есть.
  Тренированная память не подвела. Он бежал первым, следом дурныш за руку вёл Тирре. Девушку мутило, она низко опустила голову и спотыкалась.
  Катер был не тронут. Задраивай шлюзы и лети. "Не хрен праздновать, не доделав работу" - позлорадствовал Тоари.
  - Ты с нами? - он взглянул на странного спутника.
  - Не, я задержусь.
  - Как тебя зовут? - вскинулась Тирре.
  - Рикки.
  Парень неловко кивнул и быстро зашагал в обратном направлении.
  - Спасибо, - Тоари замялся, - и прости за тот раз.
  Рикки, не оборачиваясь, махнул рукой, мол пустое, и скрылся за поворотом. Напарники переглянулись и ввалились в родной кораблик.
  - Командир, иди мойся, а я отстыкуюсь. Когда лягу на курс, ты меня сменишь.
  
  11. На полу за ним оставались тошнотворные вонючие лужи. Тоари вломился в санузел. Сорвал и отправил в утилизатор безнадёжно испоганенную одежду. Заперся в душевой кабине и набрал режим мыльной бури с чисткой мелкодисперсными частицами пополам. Пенные струи с силой ударили со всех сторон, жёстко смывая мерзость с трясущегося от отвращения тела. Кожа горела, словно натёртая песком. Хотя, почему "словно"? Он не возражал. Он бы согласился и вовсе содрать с себя шкуру, лишь бы не помнить, как гниющая кровь обволакивает его и смыкается над головой.
  Из кабинки Тоари буквально вытек. Чувствовать себя человеком, а не куском падали было непередаваемо восхитительно. Отвратную грязь с пола уже счистил автоматический уборщик.
  Так бы Дайр расслабленно и отправился варить кофе себе и всё ещё грязному как свинья пилоту, но корпус корабля скрипел как робот докосмической эпохи. Катер шёл с перегрузкой. Что происходит?
  "Вошка" - судно маленькое. От сан. комнаты до рубки от силы метров десять, но пока Тоари добежал до конца, металл уже не скрежетал, а стонал, как проклятые души.
  Тирре, иззелена-бледная, покрытая гнусной слизью, в напряжённой позе сидела за консолью. Вонь стояла страшная - вентиляция не осилила испарения. Но напарнику здесь и сейчас глубоко начхать было на вид и запах. Пальцы Ти резко и безжалостно тыкали в нежную сенсорную панель. На экране потоки цифр сменялись трёхмерными схемами, схемы - таблицами, и вновь мельтешили формулы.
  - Беда? - тихо, не помешать бы, спросил Тоари.
  - Она самая. Погоня за нами.
  - Скорости не хватает?
  - Хватает скорости! - сорвалась Чертополох, - астероидное облако на пути. Обогнуть не успеем - догонят.
  - А насквозь? Сумеешь?
  Ти кисло скривилась.
  - Нет. Слишком плотное скопление. На такой скорости не смогу, а сброшу - нас поймают.
  Решение пришло из темноты под корой мозга.
  - Сколько до встречи с ситом? - так космический мусор и называли, ибо отсеивало криворуких навигаторов на раз.
  - Семь минут, четырнадцать секунд. Двенадцать секунд...
  - Рот открой.
  Было что-то в его голосе, от чего она безропотно выполнила требуемое. А может не в голосе. Может, понадеялась, что он сейчас сотворит чудо. Очень хотелось чуда. Тоари положил ей на язык оранжевый лепесток.
  - Глотай.
  Когда писался проект его фиалки, этот листочек обошёлся в девять тысяч, дороже был только яд. Но они того стоили. Работать начинало через пару минут. Час-полтора - бешеное повышение скорости реакции и работоспособности, затем три-четыре часа - расслабление, нега, эйфория. Их сменяют около четырёх часов глубокого сна. Что приятно, похмелья и привыкания нет.
  Тирре глотнула. Тоари быстро пристегнул её к креслу, как был в одном полотенце упал во второе. Пристегнулся. Повернул голову. Вот у неё участилось дыхание. Зрачки стали как острие иголки. Ушла бледность, лихорадочными пятнами вспыхнул румянец. Действует.
   Почти сразу они влетели, или уж скорее врезались, в облако. Несчастная "вошка" не стонала и не хрипела, она выла как раненный межзвёздный зверь. А пилот немилосердно пришпоривала корабль, швыряла по немыслимым в нормальном состоянии траекториям, заставляя уворачиваться от столкновения.
  Антиперегрузочные установки не справлялись полностью. Товарищей вдавило в сиденья и спинки. Кожа туго натянулась на лбу и скулах, собралась складками за ушами и по бокам шеи. "Два-два с половиной G" - прикинул Дайр. Дышать было трудно, словно на грудь уселся злобный бес из ночных кошмаров. Даже слюна как свинцовая давила и плющила язык, шариком ртути тяжело падала по пищеводу. Серая пелена расплывалась перед глазами. А Тирре смеялась, полузадушено и гулко, как в ведро. Вроде бы один раз она произнесла: "Вот и пришла большая волна", но поручиться он бы не смог. Так Тоари и запомнил этот самоубийственный бросок - тяжесть, вой и хохот.
  А потом всё закончилось. В один миг исчезла тяжесть. Вой, стоны и скрежет сменились лёгким потрескиванием. Но и оно стихло. Пущенной стрелой кораблик свободно летел сквозь вакуум, уходя от опасности.
  Хрустя всеми суставами, тренер выбрался из кресла. Девушка бессмысленно блуждала взглядом. Тоари потряс её за плечи.
  - Сама до душа доползёшь?
  - Кто?
  - Ясно.
  Пряжки ремней вымазались об одежду и кожу пилота, скользили под пальцами и расстёгивались с трудом. Дайр вытащил девушку из кресла, подставил плечо. Шатаясь, добрались до сан комнаты, и Ти безвольно осела на пол. К тому времени и Тоари изгваздался с ног до головы. Но он не злился и не раздражался. Во-первых, сам накормил дрянью, во-вторых, она их спасла. Сэнсей достаточно полетал, чтобы понимать - за прохождение такой трассы, даже под допингом, высшую категорию прав пилоту дают, не отходя от кассы. В душевой Тоари выкрутил на полную вентиль горячей воды и врубил режим жёсткой чистки. Ти задохнулась от мгновенно залепившей лицо пены. Пока она отплёвывалась и протирала глаза, он содрал с неё тряпки и соскоблил с себя потёки и разводы грязи.
  - Дальше справишься?
  Тирре, не разожмуриваясь, покивала. Со спокойной совестью он отправился на камбуз.
  Кофе. И побольше. Жидкость забулькала, и командир снял джезву с плиты. Аромат заполнил пространство, прогоняя остатки вони. Дайр как раз разливал чёрное золото по чашкам, когда за спиной раздался шорох. Тирре стояла в дверях в чём мать родила. Влажно-розовая, распаренная, одетая только в капли воды. Жар её кожи Тоари чувствовал с расстояния в полтора метра.
  Тирре медленно и неловко шагнула через порог. Расфокусированным взглядом прошлась по полкам. Бездонные зрачки затопили радужку. Тут до сэнсея и дошло. Расслабление, эйфория.
  - Ты кофе будешь? Хотя, что это я? Не будешь. Нельзя тебе сейчас.
  Девушка собралась что-то сказать, улыбнулась, пошатнулась и мягко, замедленно стала оседать. Подхватить её было плёвым делом. Всё лучше, чем лечить напарнице разбитый нос или рассечённую бровь. Вот поставить на ноги уже не удалось. Ноги у Тирре подкашивались, и она с радостным лепетом стекала на пол.
   На руках пронёс по коридору. Пилот обхватила его за шею и уткнулась носом в надключичную ямку. Она тихонько мурлыкала какие-то песенки и, время от времени, тоненько хихикала. Тоари вошёл в каюту и сгрузил веселящуюся девчонку на кровать. Ти рук не разомкнула, и после нескольких попыток осторожно высвободиться Тоари замер полусогнувшись.
  - Ти, в чём дело?
  - Хочу ещё лепесток! - капризно надулась девушка. Провела пальцем по цветку, выбирая цвет.
  - Оранжевого с тебя хватит.
  - Ну, пожалуйста, ну, что тебе стоит? - заканючила Чертополох.
  Тоари вздохнул. Идея была хороша и сработала на отлично, но что делать теперь?
  - Ладно. Фиолетовый бери, пока я добрый.
  - Не-е-ет, - хитро прищурилась, - не-е-ет. Я хочу... - Тирре задумалась, - я хочу-у-у... Синий!
  - Э-э... Неожиданно. А ты уверена? - спросил Дайр, наблюдая, как она слизывает с пальца кобальтовый листочек. - Может, не стоит?
  Но Ти отвечать не пожелала. Она фыркнула и потянула его к себе.
  ***
  - Ти?
  - А?
  - Тебе удобно так лежать?
  - Нет, - она немного помолчала, разбираясь в ощущениях, - но приятно.
  ***
  - Ты не жалеешь?
  Тирре сладко потянулась.
  - Жалею, конечно.
  Тоари замер на полувздохе. Словно мокрой тряпкой по лицу влепили.
  - Столько времени потеряли. Надо было это сделать ещё неделю назад.
  Он расслабился. Со смешком произнёс:
  - Я тебя когда-нибудь за такие шутки придушу, любя.
  - Ммм... Нет, лучше две недели назад!
  ***
  - Слушай, а откуда прозвище - Чертополох?
  - Да пьяные поспорили с Максом. Я проиграла. Так что он меня обкорнал коротко-коротко и выкрасил в сиреневый цвет. Вышло похоже на чертополох, ну и...
  - А о чём спорили?
  - Да никто не помнит. Ни я, ни он, ни друзья. Кстати, бартер.
  - В смысле?
  - Ты, правда, "трофеи" с трупов никогда не собирал?
  - Правда.
  ***
  - Тоари, если ещё раз встанет, то я с ним что-то нехорошее сделаю!
  - Если ещё раз встанет, то я с тобой ещё раз что-то нехорошее сделаю. Например, я сделаю так. Или так.
  - Надо было мне молчать.
  
  12. - Чего грустишь?
  Жизнерадостная Тирре уплетала завтрак и что-то тихонько напевала.
  - Думаю, куда дальше лететь. По всему выходит, что домой.
  - Что за упаднические настроения?
  - Суди сама. Кто такие цитадельники, где они, как их искать - хрен его знает.
  - Я - не хрен, но я знаю.
  - Что?
  - Когда ты шарился по пилотам, все направляли ко мне. Ты сам говорил. Как думаешь почему?
  Ти по-кошачьи довольно щурилась, на шее и груди темнели следы поцелуев, алые губы изгибались в улыбке. Пару секунд Тоари просто любовался.
  - Ты бывала в Мёртвом Космосе раньше.
  - Бинго!
  - Когда и как, и...- ему пришлось силой собрать разбежавшиеся мысли, - Почему тебя ещё на молекулы не разобрали?
  Девчонка рассмеялась и собрала со стола посуду. Изящные миски и чашки в сине-зелёных узорах отправились в посудомойку.
  - Официально я не сообщала об этом. Шла с заказа. Хотела на одной из планет MS 442 продуктов подешевле купить и себе на "вошку", и братцу подкинуть. В какой-то момент приборы начали бредить. Я почти сразу потеряла сознание. Когда очнулась - была уже ооочень далеко от космических трасс. Около суток определяла, где я вообще нахожусь. Помехи на пеленгатор шли жуткие, но кое-как удалось поймать сигналы от трёх станций и вычислить свои координаты. Вот тогда-то мне и поплохело.
  Она немного помолчала, побарабанила пальцами по краю стола, поморщилась и продолжила:
  - Понятия не имею кто, что и как, но меня затянуло в самое сердце здешнего бедлама. Около четырёх месяцев я выбиралась. По дороге много чего было. В том числе и с цитадельниками столкнулась. Они - редкостные ублюдки.
  - Об этом я догадался. Так почему не сообщила никому? И поисковые службы не догадались, где ты пропадала?
  - Не было поисков.
  - Неужели брат тебя не искал? Хорош!
  - Не спеши злиться. Уже у самой границы я снова вляпалась в аномалию. Меня вышвырнуло возле Канарра-секундо, в трёх световых годах от того места, где всё началось. Вот только... За час тридцать семь минут ДО того как началось.
  Тоари помолчал, разбираясь с очерёдностью вопросов, а затем уточнил:
  - Ты вернулась раньше, чем пропала?
  Тирре поёжилась как от сквозняка.
  - Да.
  - И что ты делала дальше?
  - Вырубила всю связь, маяки, двигатели, систему жизнеобеспечения. Три часа просидела в темноте и тишине. Сидела бы и дольше, но в отсеках начал заканчиваться кислород. Пришлось включать всё обратно.
  - Не понял, зачем ты это сделала?
  Девушка придвинулась ближе к Тоари и прильнула к нему словно ребёнок.
  - Я испугалась. Вдруг бы "я" вышла на связь?
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"