Аннотация: И как такая неадекватная сумасшедшая истеричка как Оля могла подружиться с деловой Кирой и вечно серьезной Катей? И почему со своим характером пошла именно в выездку?
Когда Оля, Катя и Кира сдружились в училище, где они обучались на тренеров и берейторов, атмосфера в этом месте была немного нездоровой. Концентрация женского пола, да еще и не с самыми простыми характерами давали о себе знать. Но эту троицу ничего не волновало. Они и сами были не лыком шиты.
Олю вообще все, казалось, ненавидели. Тут в принципе никто никого не любил, но она особенно всех бесила. Самодовольная зазнайка с явно нездоровой психикой и мозгами, которая всегда считает себя самой главной и умной - она смогла достать своим поведением даже преподавателей. ВСЕХ.
Зато Катю с Кирой почему-то это ничуть не волновало, хотя они были как раз-таки на хорошем счету у многих одногруппников и учителей. Особенно "королева бумажек". Эта кличка привязалась к ней уже в этот период, т.к. никто не любил возню с теорией и документацией больше, чем Кира. Всегда самая прилежная, самая сосредоточенная и адекватная. Но спорить с нею без веских аргументов бесполезно. Более того, на одно твое слово она немедленно находит сотню других. Ей всегда было важно докопаться до истины.
С панкушей же были всегда другие проблемы. Достаточно незначительные: ее внешний вид. Ну не могли окружающие заставить девушку одеваться и причесываться нормально. Еще этот ирокез трехцветный... короче дамочка не подарок. Да еще и драчливая! Все разборки выясняла с ножом. К счастью до сих пор еще никого не прибила. Да и руководство об этом не пронюхало. Иначе Катю, скорее всего, исключили бы из училища.
Но подруги знали обо всех ее "стрелках" и относились к ним спокойно. Оля даже пару раз ходила помогать, но опять-таки, слава богу, никого не прибила. Потому что в отличие от Кати у нее отсутствовали тормоза.
У Киры было к тому времени уже одно высшее образование. Она была экономистом. Катя тоже училась параллельно заочно на юриста. А Оля наслаждалась фривольной жизнью и ни на кого не хотела учиться. Ей интереснее всего было получить диплом поскорее. Она и тренером-то работать изначально не планировала. Думала, что станет берейтором. Но кто ее такую неадекватную к своему коню подпустит? Но это уже другой разговор.
- Опять вы непонятно где гуляли! - недобро сверкнула глазами Кира, наблюдая за тем, как через окно в комнату залезали две подруги, - сколько уже можно? Час ночи вообще-то.
- Вот поэтому мы зашли не через дверь, - хмуро ответила ей Катя, помогая просочиться следом блондиночке, - общага вся закрыта уже.
- Твари... они не могут разве держать все двери открытыми до утра. Что с нами тут случиться? - плевалась Оля, разглядывая разодранную рубашку, - опять, что ли зашивать? Кира, поможешь? Я не умею.
- Зато рвать ты прекрасно умеешь! - вспылила подруга и грозно смахнула челку с лица, - лучше бы учились обе. Вас скоро выгонят отсюда за неуспеваемость.
- А чего ты сейчас пишешь? - по пути к раковине поинтересовалась панкуша.
- На завтра нужно принести таблицы по истории коневодства. Черт побери, вы даже домашку не записывали? - она сняла очки и мучительно прикрыла глаза, - что я с вами делать буду?
- Поможешь как всегда, - наивно улыбнулась ей Оля и закрыла за собой окно, - ты же наша лучшая подруга.
- Дружат не за услуги вообще-то, - огрызнулась Кира и тяжело вздохнула, - но черт с вами. Все равно вы все у меня спишите, даже если я запрещу.
- Спасибо большое! Ты у нас самая лучшая! И умная, - блондиночка чмокнула ее в щечку и с воплем ввалилась в душевую, заставив Катю орать матом на весь этаж.
- Да заткнитесь вы обе! Час ночи! - не сдержавшись, выпалила Кира.
Следующее утро убило остатки Олиного добродушия навсегда. После нескольких теоретических предметов они как всегда пошли в конюшню работать коней. И тут выяснилось, что жеребчика, с которым работала блондиночка, уже куда-то продали! Причем без ее ведома. Все равно тут у студентов нет прав, и кони за ними закреплены чисто условно.
Такое событие расстроило бы и привело в бешенство кого угодно. А вот у Оли началась самая настоящая истерика, сравнимая лишь с взрывом атомной бомбы. Плохо было всем...
Она прямо в начале занятия наорала на тренера, затем прошлась по всем остальным, кто не был с нею солидарен, после чего швырнула каской в кого попало, и демонстративно ушла обратно в общагу. Подруги обеспокоились ее состоянием, но следом не пошли.
- Пускай перебесится, - шепнула Катя Кире, - так будет безопаснее. Иначе и нам перепадет.
- Да уж. Она не умеет держать себя в руках, - нервно сдавила поводья подруга, - после такого ее точно вызовут на ковер.
- А она не пойдет, - хмыкнула панкуша, - и тогда встанет вопрос об ее отчислении.
- Ох, балбеска, - тяжело вздохнула Кира, - придется нам с тобой опять ее вытаскивать. Никогда не думала, что наше экономическое и юридическое образование полностью пойдут на спасение кое-чьей задницы от исключения.
- Как и всегда.
Вечером Катя предупредила Киру, чтобы та даже не совалась в их разговор. Девушка насторожилась от такого заявления, ведь все проблемы они всегда решали вместе. Но подругу она все-таки послушалась и отправилась вечером гулять, давая тем двоим перетереть проблемы наедине.
Следующий разговор я передам вам, вырезая все маты. Их и нецензурных выражений было очень много и такое точно не может поступить в печать.
- Я не из гламурных девочек, которые вечно страдают: "Ах, я так любила этого коня! Ах, он без меня не выживет! Ах, ох, боже мой...", - злостно ерничала Оля, - но как они смели продать его молча? Не сообщив об этом мне? Сегодня они коня продали, а завтра меня в рабство отдадут?
- Не перегибай палку, - скрестив руки на груди, говорила Катя, - нам тут никто ничего не обязан говорить и предупреждать. Мы всего лишь студенты.
- Да мне плевать на то, что ты смирилась с этой позицией! - заорала на нее во весь голос подруга, - даже Кира не такая слюнявая поддавака как ты!
- Это когда же я вдруг стала слюнявой поддавакой? - вспыхнула девушка.
- Да блин всегда! Твоего коня продали - ну и ладно. Тебя с пары выгнали - ну и пускай. Твое мнение препод не выслушал - его право. Как такое вообще можно терпеть? Уж лучше упираться рогами и спорить как Кира, даже на пустом месте, даже по глупости. Но не так как ты...
- А ты лучше себя ведешь что ли? Бросить каску в тренера! Ты хоть раз пыталась себя в руки взять? Я хоть чуть-чуть пытаюсь здесь учиться. А ты с какой целью поступила в это училище?
- Я пришла сюда доказать всем, что я лучше их разбираюсь в конях.
- Ахахах, рассмешила! Кому ты собралась это доказывать? Тренерам, которые в своей профессии уже тридцать лет? Мастерам спорта, у которых сотни побед за плечами? Или этим несчастным замухрышкам преподавателям, которые тяжелее книги ничего не поднимали и лошадь видят впервые? Да кто ты такая? В их глазах - ты никто. И поэтому им плевать на твои амбиции. Эти люди просто выполняют свою работу. Хотя часто ведут себя как козлы.
- Но ведь я права, а они нет! - от эмоций у нее чуть ли не пена изо рта шла, - у меня такой опыт работы с трудными лошадьми, что этим идиотам и не снилось. Они все как из теплицы: изнеженные детишки из богатых семей. Все эти спортсмены и тренера не видели и не пробовали по-настоящему трудных лошадей. С самого детства их даже не заставляли убираться в конюшнях. Им покупали, хорошо выезженных, лошадок вместе с амуницией, которые со своей самоходностью маршруты и с коровой на спине легко отпрыгают. А потом эти сопляки приходят в училище и начинают нам преподавать. Ты не знаешь, Катя, из какой дыры я вышла. Ты не видела мой прежний клуб. Это была настоящая школа жизни. А то, что творится здесь - полный развод и позорище.
- Ну, так бросай. Кто тебе мешает?
- Ну, уж нет! Я из них теперь всю кровь выпущу. Сволочи, скотины. Я покажу им, где раки зимуют.
- За что ты людей мучаешь?
- А они со мною лучше, что ли поступили?
- Не нравится - бросай, - настойчивее повторила Катя.
- И не собираюсь. Я их замучаю и не брошу. Чтобы страдали подольше. Я их научу родину любить.
- Я тебя не понимаю. Какой у тебя вообще здесь мотив? Мне кажется, из тебя прет завышенная самооценка. Эгоизм даже. Чего ты на самом деле-то хочешь добиться?
- Я хочу убедить всех и себя, что я права, - и она на мгновение затихла, глядя на собственный сжатый кулак, - до сих пор мне не давали проверить свои умения в полной мере. А я хочу обучить хотя бы одного коня так, как считаю нужным. Я хочу свободы.
- Проще купить лошадь.
- Не проще. Это не то. Так не будет признания.
- Тебе еще и признания подавай! Артистка блин.
- Тебе не понять. Я не хочу брать изначально умненькую воспитанную лошадку и учить ее элементам выездки. Я хочу сложную испорченную истеричную тугую лошадь, которую придется ломать, лепить, переучивать и сквозь мучения делать нормальной. Вот эта работа мне по душе. Я хочу спасать от бойни тех лошадей, на которых другие давно плюнули и опустили руки.
Впервые Катя взглянула на нее как-то по-другому. Даже с недоверием. Она прокрутила в голове еще раз услышанное и поняла, что Оля не оговорилась.
- Ты хочешь спасать лошадей от бойни? Почему ты раньше мне не говорила. Что-то связанное с прошлым?
- Это не важно, - агрессивно дернулась девушка и отвернулась, - я не хочу об этом говорить сейчас. Я... я хочу прогуляться. Здесь душно. Вы с Кирой вечно окна закрытыми держите!
И она выскочила из помещения чуть ли не бегом. Панкуша только успела броситься следом за нею и выпалить в коридор шальным голосом: "Встретишь там Киру - скажи, что она может вернуться!". Но Оля ее, скорее всего, уже не слышала.
Прежнее руководство на ее старой конюшне было довольно дурацким. Сколько коней они загубили, сколько неправильных решений приняли... в результате дети взяли все в свои руки и наплевали на тренеров с их амбициями. Они стали так вести себя на конюшне, будто кроме них здесь никого не существовало. Те не выдержали и уволились. И так началась анархия.
Да, Оля была зачинщицей этого процесса. И она почти получила то, что хотела... но даже мечта уплыла из поде ее носа.
Стоило ей вырвать из рук какой-то истерички испорченного с молодости коня, как его немедленно продал директор конюшни в какой-то частный клуб, откуда беднягу сдали на бойню. Он был красив, но неуправляем. И его никто не успел перевоспитать. И после того как жеребец скинул разок какого-то богатенького пузана, тот не задумываясь отомстил ему таким образом. Как удобно, однако отыгрываться на тех, кто не может ничего возразить!
Узнав об этом, Оля не смогла простить своей конюшне подобного. Она уехала в другой город в училище. Не для того чтобы учиться, а просто потому что ей негде было жить. А тут хотя бы в общаге комнату выделили. Хоть какое-то удобство.
С самого начала ее соседями стали Кира и Катя. В чокнутой Оле они нашли что-то близкое себе. Они часто говорили: "Удивительно, но ты делаешь и говоришь все то, о чем мы думаем, но не решаемся озвучить". О панкуше, конечно, такое сложно было сказать, но даже она не лезла иной раз на рожон. А Оля всегда была максимально прямолинейной. И даже в ее безумии была какая-то логика. Так и началось обучение этой дикарки в этом месте.
И после недавних событий блондиночка еще больше обозлилась на весь мир. Она понимала, что в этот раз ее конь попал в хорошие руки. Да и куда еще он мог попасть с его-то характером: покладистый, добродушный как слон... классика жанра. Но ей хотелось не этого. Ее волновало другое.
Ей надоело постоянно от кого-то зависеть. Бесило, что на нее по-прежнему смотрели как на "какую-то девчонку", "никчемную конницу", "бесправного выездюка". Обидно и не честно! Пора бы заявить о себе. Сколько можно унижаться?
Однако Оля была согласна с подругами, что после ее последнего выпада никто точно не пойдет ей навстречу. Люди ведь глупы. Скажи им что-то поперек - и они начинают ставить тебе палки в колеса, даже если сами были не правы. Человеку же главное его эго.
А все педагоги - это вообще такая категория людей, которые мнят себя богами. Для них всегда существовало лишь два мнения: их и неправильное. Субъективность, эгоцентризм, лживость - человечество воняет этими качествами и даже не скрывает их. Олю все это бесило до тряски в руках.
Но на следующее занятие что-то все-таки смогло ее удивить.
Девушке сказали чистить ее нового коня к занятию. Поначалу она хотела отказаться, демонстрируя свой протест, но тренер на удивление вкрадчиво и настойчиво советовал ей опробовать новую лошадку. При этом в его лице появилось что-то недоброе, не предвещающее ничего хорошего... но для Оли это наоборот был знак того, что она на правильном пути.
И самодовольно вздернув одну бровь, девушка двинулась за щетками в амуничник, своевременно радуясь своей победе. Неужели ей дадут что-нибудь интересненькое? Неужели у них есть такие кони?
- Сегодня, думаю, мы ее больше не увидим, - ухмыльнулся чуть позже тренер, обращаясь по большей части к Кате и Кире, зная, что они подруги блондиночки.
- В каком это смысле? - нахмурилась панкуша.
- Просто она хотела сложную лошадку - я ей дала сложную лошадку. Скорее всего, она его даже почистить не сможет. Так ей и надо. Поменьше зазнаваться нужно.
- Она... - хотела заступиться за подругу Кира, но Катя одернула ее.
- Пускай немного пыл свой поумерит, - продолжала тем временем тренерша, и ее улыбка становилась все шире, - пускай узнает, что есть кое-кто и подурнее ее.
И женщина даже хотела рассмеяться, мечтательно думая о чем-то своем, но в крытом манеже неожиданно раздался вопль, похожий на рык слона и в толпу сонливых всадников ворвался гигантский рыжий монстр. За долю секунд поднялась паника, поскольку неуправляемое животное как обезумевшее пускало пену и с зажатыми ушами швырялось на всех подряд, едва не выкусывая куски мяса из чужих крупов и ног.
Поднялся визг, всадники разлетелись в стороны галопом, спасая себя и лошадей. Чокнутый двухметровый зверь летал по манежу как боевая ракета, прижав уши плотно к черепушке и не касаясь копытами песка. И только через десять минут безумных полетов и криков все как-то устаканилось... когда всадница наконец-то смогла остановить жеребца.
- Оля... - с улыбкой выдохнула вся растрепанная и запуганная Кира, пытаясь как-то справиться с истеричным дыханием.
Катя недовольно сматерилась. Под крышей только и было слышно, как бьется в ужасе несколько десятков сердец и пытаются выровнять дыхание столько же человек. И все это в полной тишине. Юноши и девушки боялись даже слово сказать, лишь бы не спугнуть это неадекватное животное.
А верхом на нем сидела Оля, вся бледная под цвет своих волос, с трясущимися ногами и выпученными глазами. Она тоже все никак не могла перевести взгляд на остальных и сверлила злобно зрачками затылок этого оболтуса под нею.
Конь продолжал громко дышать, фырча как пылесос и все, не поднимая ушей. Его бока широко раздувались и сужались под стать собственным ноздрям. Мышцы так и играли в лучах пробивающегося из окон солнца. Казалось, что весь он был на пружинах. И при этом в черепной коробке вряд ли имелись мозги.
- Ух, карамба! - наконец-то вернула себе самообладание Оля и даже нервно рассмеялась, - этот идиот вообще неадекватен. Мы сюда галопом летели от самого коридора, наверное. Ахахах... какой он милый... я почти влюбилась в него за то, что он расквасил мне нос... ахахах... черт побери... скотина!
Все продолжали недоуменно и немо смотреть на нее, подбирая постепенно челюсти с пола. Даже тренер жалобно забился где-то за трибунами, так как он был не на лошади и чудом избежал копыт мечущегося рыжика. Тишина все затягивалась. И только Оля хихикала истерично.
- Эй, тренер, когда в последний раз вы его работали? - с широкой улыбкой спросила через весь манеж блондиночка.
- Ты видела хоть раз его на занятии? - также стала возвращаться уверенность и к женщине.
- Не-а. Вы намекаете на то, что я его только что сама заездила? Серьезно? Ай да я молодец! Хвалю себя. Люблю себя.
- Нечего тут ухмыляться! Надо было сначала ко мне подойти, перед тем как выезжать на нем. Я же сказала тебе его только почистить!
- Вообще-то такой приказ здесь означает то же, что и "чисть, седлайся, выезжай". Разве нет? С каких это пор вы успели изменить правила?
Послышалось несколько застенчивых хихикающих голосов. Но под тяжелым взглядом тренера все снова замолкли.
- Вальс - наш табунный жеребец производитель. Его заезжали однажды, но с тех пор почти не работали. Потому что он на всех швыряется. Я хотела предложить тебе поработать его на корде сегодня. Как... как ты вообще смогла на него сесть? - впервые в ее строгом голосе прорезались нотки недоумения.
- Не знаю, все было как во сне. В страшном сне, - постепенно она восстановила дыхание, - но мне все пока что нравится.
- Зато мне не нравится! Ты срываешь занятие! ОПЯТЬ!
- Это мое кредо, - хлопнула себя по груди Оля и вновь взглянула на жеребца, - ладно, Вальс. Каши с тобой не сваришь. Давай хотя бы пошагаем.
И не успела тренерша выкрикнуть ей "не смей!", как девушка хлопнула коня пятками по бокам и злобные маленькие глазки животного налились ненавистью и кровью. Вместо шага он вскинул свою бестолковую голову и встал на вертикальную свечку.
Все вокруг так и ахнули, потому что решили, что он вот-вот перевернется. Этот циркач сделал несколько шагов на двух ногах и с места пружиной выпрыгнул вперед, затем опустил голову до самых ног, поддал несколько раз задом, крутанулся, рванул повод на себя и сделал почти все возможное, чтобы высадить девушку. Боже, даже не понятно, как она удержалась! Просто чудом!
Даже у Кати с Кирой перехватило дыхание от такого. А остальные на всякий случай заранее вновь разбежались по углам манежа, чтобы им не досталось. Борьба набирала серьезные обороты, и парочка почти скрылась за пылью, которую вокруг себя подняла.
Бедная Оля уже и не делала ничего с жеребцом, а только пыталась на нем усидеть. А он все швырялся вертикально вверх, затем опять лягался, затем резко ускользал куда-то в сторону, грыз собственную грудь, целился в ее коленки, прыгал-прыгал-прыгал на четырех ногах и издавал при этом такие отчаянные звуки, будто дрался с другим жеребцом, а не человеком на спине.
Наконец-то он вновь затих. И снова Олю трясло на нем как кленовый лист. Адреналин подскочил настолько, что она просто не могла унять эту неестественную дрожь. Ей было дурно и голова начала кружиться. Из разбитого носа снова потекла кровь. Девушка тяжело дышала ртом, издавая хриплые едва не предсмертные звуки. В этот момент по ней нельзя было сказать, что она счастлива.
- Получила? - выпалила вдруг тренерша через весь манеж, - развлеклась? Теперь слезь с коня, пока не упала и не испортила его и езжай обратно в конюшню. Нечего тут цирк мне устраивать.
- Да, с мечтами надо быть осторожнее. Они имеют свойство сбываться, - едва слышно проговорила Кира, но блондиночка, казалось, услышала ее краем уха.
- Ах ты сволочь такая... убью! - завопила вдруг Оля на жеребца и наотмашь дала ему хлыстом по крупу.
Конь взвился, она затянула до самых ушей поводья и еще несколько раз от души вдарила ему туда же. Он пытался сопротивляться, но мартингал не давал выпрямить шею в полной мере. Жеребец захрипел. Бока едва не покраснели от шпор. Теперь страшнее всего выглядела девушка с ее бесчеловечным взглядом, который как будто пелена какая-то заволокла и беспощадными ударами. Казалось, она потеряла контроль над собой и теперь непонятно чего хотела добиться, но губы Вальса едва не рвались под ее руками.
Катя в конце этого дня уже и не могла припомнить, как это тренерша смогла остановить ту бесчеловечную расправу над конем. Да только те минуты выглядели настолько страшными, что все в общаге старались обходить их комнату стороной. Все стали называть Олю сатанинским отрепьем, а иногда и как-нибудь похуже. Все быстро забыли о том, что Вальс тоже был не подарком. Но поступок блондинки действительно невозможно было оправдать. Ее порицали даже собственные подруги.
- Да, я понимаю... я вспылила, - перешагнув через свою гордость, призналась Оля.
Ей было тяжело это делать. Она выдавливала каждое слово через силу и не поднимала глаз на подруг.
- Значит, не надо было браться за это дело, раз ты изначально видела, что оно так обернется! - впервые за последнее время вышла из себя Кира, - вы вполне могли убить друг друга! Разве ты сразу не поняла, что тренер над тобой прикольнулся?
- Да все она поняла, - вступила в разговор Катя, - только вот упертая как баран. И не переубедишь ведь ее, если взбрело что-то в голову.
- Я была бы не против такого характера, если бы при этом не страдали животные. Тем более лошади! Мне сегодня было очень стыдно за нее. Избивала коня она, а краснела я!
- И нечего за меня так переживать, - тихим голосом прервала их беседу Оля и снова отвернулась, - пора спать. Больше не могу это обсуждать сегодня.
- Мы же только начали, - съязвила в ответ Кира.
- Мне пофигу, - и Оля стала демонстративно раздеваться, намекая, что она больше не хочет продолжать разговор.
Однако подруги все никак не могли остановиться и раз за разом пытались вразумить ее. Но блондиночка просто им не отвечала. Она едва стояла на ногах от усталости и эмоций. Еще и нос распух...
И вдруг в комнате повисла звенящая тишина. Глаза девушек расширились и едва не вывалились из орбит, как только Оля оголила свою спину.
- Боже правый... - шепнула Катя и попросила подругу не надевать ночнужку пока что.
Та покорно кивнула и зевнула так, будто ее это все не касалось. Весь торс девушки был покрыт кровоподтеками, синевато-зелеными синяками, фиолетовыми багряными пятнами и прокусами... на ее спине не было ни единого здорового места.
- Повернись, пожалуйста, - дрогнул голос Киры.
Оля сделал и это, как будто наслаждаясь произведенным эффектом. Только вместо торжества в ее взгляде светился упрек. Все руки, живот и грудь пострадали от зубов и ударов какого-то монстра. Это была точно не лошадь.
- Ты как будто в клетке с тиграми побывала, - опешив, проговорила панкуша, - как это случилось?
- Это еще не все, - усмехнулась блондинка и сняла наконец-то с себя джинсы.
На ногах ее подруги обнаружили несколько гематом, и из нескольких мест по-прежнему продолжала сочиться кровь. На описание всего этого ужаса не оставалось слов. Похоже, лицо девушки пострадало меньше всего, раз отделалось разбитым носом.
- Началось все с того, что я не могла войти в денник, - охотно начала рассказывать Оля, одевая ночную пижаму, - я сразу догадалась, что тренер даст мне какой-то сюрприз и была морально готова к чему-то подобному. Но она превзошла все мои ожидания. Не думала, что ее так разозлит какая-то каска, брошенная в рожу.
Короче, когда Оля открыла дверь денника, жеребец стоял к ней задом и не собирался поворачиваться к незваному гостю. Он крысился и косился на нее через плечо, демонстративно показывая свой отказ. Девушка усмехнулась и замахнулась уже, чтобы хлопнуть коня по заду, раз он не хочет принимать по-хорошему... и только в последний момент она успел отклониться назад, чтобы два молниеносных копыта пролетели всего в сантиметре от ее лица и со всей дури попали в дверь, которая слетела с одной петли и с жалобным скрипом повисла над полом.
Переведя дыхание и обалдев от такого приема, Оля взяла в руки хлыст и собралась огреть за это жеребца по крупу, но он повторил тот же самый трюк и снова чуть не попал по человеку. Взбудоражив самого себя от такого поведения, Вальс резко развернулся и попытался вырваться в коридор, но у Оли реакция тоже была не хуже. Путь-то она ему перегородила, но ей это стоило плеча. Жеребец моментально вцепился в нее зубами и приподнял над полом. Девушка уже подумала, что вот ей и конец. Все произошло так быстро... но конь тут же отпустил ее и отпрыгнул в противоположный угол денника, злобно кося на нее свои маленькие глазки.
Слезы подступили к горлу, боль заглушила глас рассудка. Едва придя в себя, девушка пришла в бешенство и с ненавистью двинулась внутрь денника, думая наказать гада за все это поведение. В этой потасовке ее перепало еще несколько раз и там, где разумный человек давно бы сдался, Оля только становилась все агрессивнее. Чем больше ее унижали, тем меньше она себя жалела. К тому же лучшая защита - это нападение. Она не могла оставить это дело незаконченным.
Кое-как заставив Вальса стоять на месте, вся уже покусанная и побитая девушка с оттоптанными ногами принялась его чистить. Он и лягался и несколько раз опять настиг ее зубами и в конце-концов расквасил нос челюстью, когда резко дернул головой... в общем перед тем как вылететь галопом на занятие они уже успели друг другу опротиветь. И уже тогда Оля десять раз распрощалась с собственной жизнью.
- Но я сяду на него еще раз завтра, - вдруг в конце рассказа объявила она.
- Что?
- Не смей! Тебя никто не заставляет!
- Нет. В этом раунде пострадала только моя гордость. Я этого так не оставлю. Я поставлю на место эту сволочь! - без особого счастья в голосе заявила блондинка.
- Знаешь, Оль, я не одобряю твоего настроя, - хмуро возразила Кира, - конный спорт - не то место, где нужно подобным образом спорить с лошадью. Вальс крыл кобыл до того как ты пришла сюда учиться и он будет это делать после тебя. В выездку его никто определять не планировал. Так что просто брось это гиблое дело. Иначе костей не соберешь. Либо с тебя сдерут крупный штраф за то, что ты издеваешься над животным. В этот раз я не смогу тебе ничем помочь.
- Мне и не нужно ваше одобрение, девочки, - обиженно сказала Оля, - и тем более я никогда не просила вас о помощи. Вы делали всегда это сами. Спокойной ночи.
И она закрыла глаза, выключив свой ночник. Подруги с укоризной смотрели ей в затылок, но больше не сказали ни слова. Еще не найден человек, который мог бы вразумить Олю.
Следующее занятие было не лучше предыдущего. И многие следом за ним тоже. Казалось, что Оля только еще больше взбесила коня, вместо того чтобы воспитать. Он отвечал такой же взаимностью ее клокочущей злости и ущемленному самолюбию. Ни дня не проходило без криков, падений и крови.
А один раз Оля даже сломала палец, запутавшись рукой в гриве, когда Валь ее понес. Она только успела почувствовать острую боль и увидела, как мизинец торчал в неестественном направлении, перпендикулярно руке, а сквозь тонкую кожицу с обратней стороны выпирал бугорок сломанной кости.
Девушку едва не вырвало от этого. Но пока она тщательно старалась одной рукой остановить жеребца, он сделал очередной подъем в свечу и с прыжка приземлился прямо на спину.
Все мысленно похоронили Олю тогда. Она и сама распрощалась с белым светом, поскольку время в момент падения как будто замедлилось для нее, и была возможность рассчитать всю неудачность траектории полета. Но как только она открыла глаза - то неожиданно осознала, что уши ей закладывает собственный крик. Как только сознание вернулось к бедняге, она встала вся белая на ноги и сломилась пополам. Вместе с пальцем она сломала еще и ребро. Но каким-то чудом осталась жива!
Жеребец метался по манежу, но к счастью других коней в этот день не было вокруг. Тренер с Олиными подругами кинулся ловить жеребца, но, несмотря на потемнение перед глазами и острую боль в грудине, девушка тоже приняла участие в ловле зверя.
В конце концов, поймала его Катя, но Оля вызвалась завести коня в денник самостоятельно. Она сказала, что ей это принципиально и подруга согласилась.
До тех пор пока ребро ее срасталось, Оля гоняла Вальса на корде. Но это было не намного проще, чем ездить на нем верхом. Особенно когда вокруг работали другие жеребчики, мерина и красивые кобылки. Короче жизнь девушка себе ничуть не облегчила, хотя тренер предлагала ей сдаться.
Но проблема в том, что Оля терпеть не могла слово "сдаться". Оно действовало на нее как красная тряпка на быка. И девушка снова запряглась в эти адские потуги. Хотя и сама уже не знала, реально ли как-то сработаться с этим конем?
Очень часто она срывалась на него и лупила едва ли не до крови хлыстом по всему телу, раздирая рот строгим трензелем. Ее тогда останавливали испуганные подруги или тренер. Все гадали только об одном: "Почему за такое живодерство Олю до сих пор не отстранили от Вальса?". Но и он в отместку калечил ее не меньше. Взаимность все больше усложнялась.
Ох, сколько унижений бедная девушка испытала за эти полгода... это было особенно невыносимо из-за ее характера. Всю жизнь Оля была чрезвычайно эгоцентричной. А тут ее опускает какое-то животное! Причем его невозможно было приструнить ни лаской, ни избиениями. Девушка впервые столкнулась с такой непокорной силой и лишь мысленно призналась себе, что по сравнению с этим жеребцом весь ее предыдущий конный опыт - смех полоумного ребенка.
Каждый вечер ее руки тряслись и слабели так, что Оля не могла самостоятельно выпить чаю. К ее стыду, часто приходилось прибегать к помощи подруг. Благо никто другой этого не видел.
Кира каждый день обрабатывала сожженные разодранные ладони блондинки специальными мазями, но они не успевали заживать. И раздирались по новой. Не помогали даже перчатки. Оля уже пять штук сменила!
Приходилось пить много обезболивающих. А она все упиралась и не отступала. Даже тренер простил ее за ту проклятую каску и буквально умолял остановиться, но Оля молча качала головой и с титаническим упорством возвращалась в ненавистный денник.
- Что, мерзавец, опять хочешь мне сломать чего-нибудь? - шипела она на решетку денника, которую жеребец грыз зубами при виде знакомого лица.
На ее голос он прижал уши и предупредительно вдарил ногами по двери. Затем самодовольно оглянулся, чтобы проверить, какой эффект он произвел на нее. Оля стояла и смотрела на него так, будто хотела одной рукой задушить.
- Ах ты...дряяяяяянь... - выдавила она из себя и все-таки вошла внутрь.
Опять. В который раз. И снова боль на занятии и опять обоюдная ненависть. Изменилось лишь то, что жеребец теперь узнавал ее и уже не использовал старых приемов, чтобы высадить девчонку. Он был изобретателен, кстати. И Оля каждый раз это отмечала... хорошим отборным матом.
Но в оправдание поведения блондинки можно сказать лишь то, что Вальс относился так абсолютно ко всем. И все ее потуги и удары не действовали на него. Он был настолько ненормальным, что физическая боль для него ничего не значила. Этого коня можно было подавить только авторитетом. А ведь до сих пор он считал авторитетом себя... и тут какая-то шмакодявка приходит в клуб, пытается заставить его выполнять свои гадкие команды, еще орет и возмущается. У жеребца тоже была гордыня и высокая самооценка. Он не мог терпеть подобного.
А что он вытворял с остальными?.. Из левады его не могли загнать обратно. Было несколько случаев, когда Вальс нападал на людей прямо через ограждение. Поэтому постепенно его стали обходить стороной за пару метров во время прогулки. А уж как загоняли обратно - то это даже описать невозможно. Это больше было похоже на побег хищника за наживкой.
За последние месяцы обучения Оля сильно изменилась. Какая-то несмываемая усталая суровость появилась на ее лице. Она почти не улыбалась и делала это только в исключительных случаях, когда хотела кого-то подколоть. Но разговаривала девушка теперь тоже намного меньше. И взгляд ее стал каким-то таким... что даже издали ее боялись люди и обходили стороной. Как от убийцы в розыске. Все чаще Оля уходила в себя и о чем-то размышляла.
"Чтобы она начала о чем-то думать? Конец света скорее настанет", - говорила всегда Катя. Но теперь и она замолкла. И только следила, чтобы ничего не вышло из-под контроля. Подруга надеялась, что Вальс станет хорошим уроком для непоседливой Оли и поставит ее наконец-то на место. Потому что даже панкуша осознавала, насколько сложным был характер блондиночки. Она совершенно не могла уживаться среди людей. Теперь же в ее глазах засверкал какой-то разум... вперемешку с чем-то животным. Сложно было даже сказать, что выражало теперь ее лицо.
Но буквально за месяц до окончания обучения случилось в училище такое событие, которое окончательно перевернуло жизнь Оли.
Вальс гулял в леваде и не желал никого к себе подпускать. На дворе стояла весна, и он совсем отключил свои мозги. Когда конюхи попытались загнать жеребца обратно в конюшню, он чуть не прибил одного из них и снова начал летать по леваде своей божественно красивой походкой, которая так выгодно пригодилась бы в выездке!
Не то чтобы Оля хотела опять кому-то что-то доказать, но она полезла в леваду просто потому, что остальные боялись этого коня. А ведь загнать его как-то обратно нужно было. Впервые она делала все без пафоса и даже с какой-то осторожностью. К ней на помощь пришел тренер и несколько смелых мужчин-конюхов. Так они гоняли коня по всей леваде в течение получаса, после чего блондинке удалось накинуть на него лейцу, а затем и пристегнуть обратно к оголовью поводья (просто на заводах с жеребцов чаще всего не снимают оголовья, если те гуляют).
Все прошло настолько гладко, что она даже не поверила своим глазам и ждала подвоха. И он настиг ее. Стоило только на мгновение отвлечься на подруг. И очень поздно Оля заметила изменившиеся лица девчонок и туго отреагировала на вопль "осторожно!". Девушка не успела даже обернуться, хотя она и так уже поняла, что произойдет с нею в следующую секунду...
Оказалось, что Вальс ни с того ни с сего встал на дыбы и то ли случайно, то ли специально ударил передними ногами Олю, попав одним копытом ей по затылку. Не издав ни единого звука, бедняга рухнула на землю как после выстрела. Она даже, наверное, отключилась на какое-то время.
Но от поднявшегося визга и суматохи жеребец снова смог сбежать, торжественно размахивая головой с диким самодовольным ржанием. Кто-то как будто бы кинулся его ловить, но тренер и испуганные до ужаса Кира с Катей быстрее подбежали к безжизненному телу подруги. Они готовились уже к худшему исходу, как вдруг блондинка зашевелилась и с тяжелым кряхтением уперлась руками в землю. Ей немедленно помогли приподняться, сесть на колени и заглянули в глаза. Стали задавать какие-то вопросы. Но Оля их не слушала.
Она коснулась рукой кровоточащего затылка и только теперь поняла, что залило ей все волосы и испачкало всю рубашку. Но ни капли страха не обнаружили в ее лице окружающие люди. Даже боли в нем не было. Только какая-то странная отстраненность и мрачная решительность, с которой она нечеловеческими усилиями заставила себя встать и найти в леваде виновника "торжества". Ее уговаривали остановиться и пойти к врачу, но девушка никого не слушала.
Она никогда никого не слушала! И это единственное, что заставило подруг убедиться в том, что девушка действительно пришла в себя. И они с трудом заставили себя не вмешиваться в ее личное дело, когда Оля пошла опять навстречу жеребцу вопреки всем уговорам и предостережениям.
Но теперь и он смотрел на нее издалека с неподдельным удивлением и уважением в глазах. А когда девушка оказалась совсем близко, конь зажал уши, сделал несколько ложных выпадов в ее сторону, зафырчал, задергался и все-таки отступил как перед кем-то, кто был намного сильнее его.
Все обмерли от удивления и смотрели, что же будет дальше. А Оля, словно зомби с животными глазами все надвигалась и надвигалась на эту рыжую скотину и не говорила ни слова. И только когда он против собственной воли подпустил ее совсем близко, Оля вцепилась ему рукой в челку и со злобой зашипела в самое ухо.
- Ты еще не понял? - заговорила она чуть громче, как только конь попытался задрать голову, чтобы она отпустила его гриву, - стоять на месте я сказала!
И он, в самом деле, замер с припущенной головой! Позволяя удерживать себя на месте всего лишь за клочок гривы.
- Я здесь главная, а не ты, - отчетливо произнесла девушка, едва стоя на ногах, - и ты больше никогда не должен так делать. Тебе все ясно? ТЕБЕ ПОНЯТНО?
Они смотрели друг на друга глаза в глаза и тяжело дышали. Руки Оли тряслись, но она не за повод, а именно за челку повела коня прямо в конюшню, бросая строгие страшные взгляды в его сторону при любом неправильном движении. Жеребец подчинился, он повиновался, но не физической силе, а внутренней мощи.
Впервые он ощутил в ней того, кто смог подавить его дурь. Неужели для этого нужна была такая цена? Неужели нужно было для этого бить бедную девушку по голове, чтобы убедиться, что она встанет и бесстрашно двинется на тебя вновь? Похоже на то. И план Оли сработал. Вальс наконец-то подчинился!
Все в безмолвном оцепенении следили за тем, как она провела коня до самого денника и сама лично сняла с него уздечку, не позволяя даже вздохнуть против собственной воли. И когда все закончилось, Оля вышла обратно к леваде и зачем-то подняла глаза к нему.
- Вот это да... - восторженно и тихо протянула Катя, встав позади подруги и с тревогой всматриваясь в ее зияющую рану.
- Эффектно, конечно. Даже здорово. Но лучше бы тебе к врачу, Оля, - подошла к ним Кира.
Но блондинка им не отвечала. Она просто молча стояла на месте и смотрела куда-то наверх. Подруги заволновались.
- Эй, Оль, ты чего? Ответь хоть что-нибудь, - и не успела Катя коснуться ее плеча, как колени девушки подогнулись, и она едва не упала лицом прямо на землю с высоты собственного роста.
Подруги в последний момент успели ее перехватить и позвать кого-нибудь на помощь. Но позже выяснилось, что с такой травмой Оля не должна была вставать уже после первой же отключки. Физически это было невозможно! И никто не верил в то, что девушка не просто сама встала на ноги, так еще и загнала Вальса обратно в денник.
Эта история стала обрастать различными подробностями и поползла по училищу как местная легенда. Но девочки не видели в этом ничего замечательного. Они переживали за здоровье подруги и боялись, что такой мощи удар не пройдет даром. Тем более что Оле пришлось пережить несколько операций, т.к. череп у нее действительно был проломлен. Но мозг почти не пострадал.
Помощь была оказана вовремя, и теперь блондинка лежала в отдельной палате на реабилитации. Катя и Кира ждали ее с трепетом и не уезжали из города после конца обучения, пока Оля наконец-то не появилась на пороге училища вновь...
- Может быть, не стоит говорить ей про те слухи, которые ползут сейчас по всей общаге? - с сомнением поинтересовалась Кира.
- Да ну, мне кажется, ей понравится, - усмехнулась на это Катя.
Как они заждались свою безмозглую подругу! Теперь она была, наверное, безмозглой буквально. И это их безумно веселило.
И вот когда они наконец-то увиделись с Олей и рассказали ей обо всем, девушка не стала сдерживать своих эмоций и залезла на фонарный столб... реально так и сделала. Залезла, чтобы ее вопли радости было лучше слышно. Люди крутили у виска и быстрее переходили на другую сторону дороги. Кира с Катей только радостно смеялись и подманивали блондинку бананами, купленными неподалеку. Она как будто бы обиделась на это, но ненадолго. Зато вскоре смогла и сама удивить их еще раз.
- Я купила Вальса, - гордо объявила Оля, - взяла деньги в кредит.
Поначалу девушки решили, что подруга их разыгрывает. Но уже через десять минут они поняли, что она серьезно. И вот тут-то Кира схватила за голову.
- Почему же ты меня не попросила о помощи? Ты же ни черта не разбираешься в кредитах? И тебя еще облапошили там, наверное, вдобавок! А что если процент слишком большой или какие-то иные махинации? Да ты хоть иногда будешь думать о последствиях? - причитала она.
Катя с Олей только смеялись и заверяли ее, что все в порядке. Но верная "королева бумажек" так и не успокоилась, пока лично не залезла в кредитную историю подруги и не разобралась во всей этой каше в течение недели.
Вскоре она уже знала обо всех нюансах лучше самой Оли и даже подыскала ей в городе работу, которая позволила бы выплатить долг менее чем за год. Но блондинка неожиданно взвыла, заявив, что не хочет работать. Но тут уж ничего не попишешь - придется.
После того случая Вальс в самом деле стал вести себя совершенно по-другому. Он по-прежнему слушался только крепкого повода, стального шенкеля и крепких нервов, но не возил на своей спине решительно никого кроме Оли. Она смогла-таки его покорить и уже взялась за обучение выездке.
Они выступали на соревнованиях и добились многих побед, во что раньше никто и не поверил бы. Блондинка гордилась собой и еще больше обожала своего коня. Она холила и лелеяла вредного противного Вальса, одновременно успевая посылать его матом и пинать с ноги за укусы. Но такой уж это был конь.
Он терпеть не мог рядом с собою мягкотелых и типичных конников. Жеребец не желал по отношению к себе ни понимания, ни мягкости. Он хотел, чтобы его хозяйка была такая же неадекватная и отрывная, как и он. И только через год Вальс смирился с тем, что Оля начала подсаживать на него и других ребят.
Конь был недоволен, зол, но терпел все эти неудобства под зорким присмотром хозяйки. Научился слушаться даже ее голоса и это положительно сказалось на их совместной работе. А эти божественные аллюры... они, к счастью, никуда не пропали. Поэтому вскоре Оля начала задумываться уже о том, чтобы стать мастером спорта на своем боевом жеребце. Но только не в этом городе.
- Я уже выплатила кредит, и теперь пришло время задуматься о переезде, - хитро подмигивала девушка подругам.
- С чего это вдруг? - опешили те, - ты хочешь бросить работу?
- Нет, я хочу вернуть кое-кому должок, - самодовольно улыбнулась Оля, оголив все зубы, - устроюсь работать в свой прежний клуб. Этому болоту давно не хватало встряски. Теперь-то я устрою там свои порядки! Он станет самым крутым клубом во всей стране!
- С тобой-то во главе? - как от зубной боли скривилась панкуша.
- Ладно, тогда я еду с вами, - вдруг неожиданно вызвалась Кира.
- Кто... что... я вообще-то еще не давала согласия, - запнулась в недоумении Катя, но "королева бумажек" уже щелкнула какую-то кнопку на телефоне.
- Все, я уволилась. Готова к переезду, - мило объявила она.
Оля пришла в дикое восторженное возбуждение, а Катя пуще прежнего выпучила глаза.
- А ты-то чего так быстро согласилась? - продолжала недоумевать она.
- Ну как же ты не понимаешь? Это тот самый клуб, из которого сюда пришла сама Оля. Смекаешь? Представь себе, сколько там будет веселья, если в таком месте рождаются такие спортсмены.
- И тренера, - выпалила Оля и схватила панкушу за руки, - ну же! Соглашайся! Нас уже двое.
- Да я не против, конечно, - все еще мешкала та, - но просто это так неожиданно. Нет, я дико счастлива, уехать наконец-то от своих дурацких родителей, но Барон... у меня нет дополнительного коневоза. А вы, похоже, тоже собираетесь ведь брать своих коней?
- Я нашла тебе коневоз, - снова щелкнула какой-то кнопкой на телефоне Кира, - не переживай ты так за своего коня. Какая разница, что он без документов? В том городе и сделаем их.
- Как же я тебя обожаю, - не сдержала теплых чувств Катя и схватилась за свой сотовый, - раз вы обещаете сделать мне документы на Барона - тогда я тоже пошла увольняться.
- Сделаем! - хором ответили ей Кира с Олей и хлопнули друг друга в ладоши.
Всем давным-давно требовались перемены. Особенно Кате после того как она вернулась из деревни с неизвестным жеребцом. Ее рука еще не до конца зажила, и потому получалось делать лишь легкую работу. Возможно, пока они будут устраиваться на новом месте работы пройдет достаточно времени для того, чтобы панкуша целиком восстановилась.
План показался девушкам идеальным, и они решительно двинулись к своей цели.