Лена была новичком на конюшне и ходила всего год. Про её поступление в спортивную группу как-то ещё и не говорилось. Но она была вполне довольна и тем, чему её учили в учебной группе. Но вдруг однажды произошло и с ней то же, что рано или поздно происходит с каждым. Она влюбилась...только не в человека, а в маленького жеребёнка.
Родилась эта малютка весной и была одна, поскольку остальные кобылы родили своих жеребят раньше (осенью или зимой). Остальные малыши были ей не по возрасту. Но в малышку успела влюбиться вся конюшня, в том числе и Лена. Она, приложив руку к сердцу, подошла к своей подруге Оксане и прошептала одними только губами:
- Санка! - она так часто называла подругу, - Это прелесть! Это маленькая прелесть! Я как взгляну на неё, так что-то внутри мне говорит "она"! Я чувствую, что Тайгуша - моя будущая лошадка...
- Выкинь её из головы, - грубо оборвала все мечтания подруга, исподлобья взглянув на ошарашенную Лену, - пойми меня правильно. Ты стоишь в очереди. Её любит всякий и каждый ребёнок на нашей конюшне, а отдадут её точно в спортивную группу. Так что не начинай мечтать, только нервы себе испортишь.
- Не правда! - в сердцах крикнула Лена, - я буду с ней заниматься! Я попрошу у тренера!
И она кинулась к своему тренеру за просьбой, но она лишь тяжело вздохнула и сказала, что этот вопрос не к ней.
- Обратись к тренеру спортивной группы. Это она такие вопросы решает.
Лена с трудом набралась уверенности и подошла к строгой женщине, - воспитателю спортсменов. Та, услышав просьбу, закатила глаза и с раздражением воскликнула:
- Да, дайте жеребёнку вырасти!
И больше не сказал ничего. Лена в задумчивости вернулась в раздевалку. Там её встретила Оксана.
- Ну что? - спросила она.
- Ну, вроде бы не дали...
- Я же говорю.
- Нет, так её никому пока не дают, пока ей год не исполнится. А это облегчает задачу. К тому времени я, скорее всего и сама спортсменом стану, а там уж они не смогу мне отказать.
- Эх ты, Эмо-кидка, - с укором покачала головой подруга и отвернулась к окну.
- А тебе твой готизм тоже никакой пользы не принёс. Ты пессимистка! - обиделась Лена и заметила весёлые искры в глазах подруги.
Она решила, что дальнейший разговор пройдёт впустую, и потому быстро прибежала к новорождённой малышке. Вокруг её денника стояла толпа народа и все мызгали, чмокали и сюсюкали вдоль стенок, протягивая свои гадкие ручонки к малышке, думая, что так она подойдёт к ним и подставит свою головку. Лена в ярости швырнула на пол первую, попавшуюся под руку лопату, и от получившегося грохота все обернулись на неё. Лена невинно улыбнулась и сказала:
- Ой, лопата упала. А вас тренер зовёт всех, чтобы раздать лошадей к занятию.
И всех тут же, как ветром сдуло. Злость так и клокотала у Лены внутри, и она сама припала к решётке. Маленький юный жеребёнок внимательно посмотрел на неё своими огромными детскими глазами и сделал пару шагов в её сторону, но мать тут же отгородила его от девочки своим телом.
"Понятно, пока она его защищает, я к нему не подойду", - с досадой подумала девушка, но тут приободрилась - "зато и другие к нему подойти тоже не смогут".
Так прошёл месяц любований со стороны. Со всех сторон только и слышалось "ой, какая прелесть! Кто же его будет заезжать! Кому же его дадут?". Лена всё время с раздражением старалась уходить от подобных разговоров, а потом сорвалась и крикнула "Я его буду заезжать!". Все с удивлением посмотрели на неё и разговоры как-то прекратились. Кто-то поник, а кто-то стал, просто молча без разговоров всовывать свои головы в денник. Положение девушки отчасти упростилось и на душе стало легче. И вот однажды она всё-таки рискнула зайти к малышке.
Лена слегка побаивалась её злостной мамки, но кобыла не стала её кусать. Лена открыла дверь, кобыла с прижатыми ушами подошла к ней и молча встала напротив. Девушка робко протянула руку и погладила по шее, а сама стала тихо протискиваться мимо неё к малышу. Кобыла всё взвесила, обдумала и всё-таки пропустила.
"Ура! Она меня приняла! А это уже полдела!" - с дикой радостью подумала Лена и села на корточки перед лежащим малышом. Девочка открыла свои огромные глазёнки и вопросительно уставилась на девушку. Лена не знала с чего начать. Она протянула руку и почесала малышку за ухом. Жеребёнку это очень понравилось, и она сладко закрыла глаза. Лену обдало ещё одной волной радости, и она в чувствах обняла малышку руками.
С этого дня она вызывалась пасти табун каждое занятие, чтобы поиграть и поработать с Тайгой. Она приучала её не кусаться, поднимать на расчистку ножки, трогала животик и обнимала за шейку, приучала через игру к недоуздку и разным "страшным" вещам, таким как полотно тряпки и людские куртки, навешивая их на спину.
Жеребёнок со временем очень привязался к ней и всегда подходил первый, когда видел в табуне или в конюшне. Но вот однажды, когда она подросла - её отсадили от матери в другой денник. С одной стороны Лена обрадовалась, но с другой какое-то нехорошее сомнение закралось у неё внутри. Саму Лену почему-то не брали в спортивную группу, а без этого ей не доверят Тайгу. Но ведь Тайга так к ней привыкла. Более того, девушка вынесла на себе все её укусы и опасные игры, прежде чем приучила к хорошему поведению, обниманию, недоуздку и подниманию лапок. А никто этого не хотел принимать в расчёт! И та девочка, которой отдадут малышку, придёт на всё готовенькое, и будет называть себя хозяйкой?
- Нет! Я этого не выдержу! - в слезах бросилась в объятия к подруге Лена и стала давиться от слёз, не прекращая повторять одно и то же.
- Лена, - тяжело вздохнула Оксана, - я же говорила тебе плюнуть на это дело. Всё не в твою пользу.
- Нет! Нет! Нет! - рыдала и билась в каких-то конвульсиях несчастная девушка и подняла несчастные заплаканные глаза на подругу, - я слишком много души вложила в неё! Я слишком много себя вложила в неё. Она для меня не лошадь, она для меня подруга, а я для неё не хозяйка! Это ужасное слово! Ужасное! Мы друзья...
Кобылку отдали какой-то спортсменке. Лене сказали не подходить к малышке. На вопрос "почему" ответили, что она лягается и отбивает, когда к ней кто-то входит в денник. "Но ведь я много раз заходила к ней! Она вполне нормальная".
Однажды Лена решила увидеть эту картину и пришла к деннику своей малышки. И тут пришла та самая спортсменка. О боги! Лена знала её. Это девчонка с самым скверным характером из всех на конюшне. Нет! Лена выдержала бы других спортсменов, она могла бы с ними договориться, но только не это, только не это...и тут произошло то, что ужаснуло её ещё больше.
Эта девчонка, вся такая крутая с раздражающими молодёжными ужимками вошла с каким-то диким возгласом в денник и стала похабно орать на кобылу. Малышка в испуге зажалась в угол и встала задом, чтобы уберечь себя от орущего страшного существа. За что и поплатилась. Лена ничего не успела сделать, как спортсменка схватила какой-то прутик и со всей дури ударила её по крупу. После свиста последовал обжигающий удар и кобыла в испуге рванули мимо к дверям, но там оказалась опять эта спортсменка и Тайга метнулась опять к противоположной стене, вжимаясь в неё боком.
- Ты что делаешь! - вдруг заорала не своим голосом Лена, бросаясь на прутья денника.
Спортсменка будто только что заметила её и с пренебрежением послала матом подальше.
- Я теперь поняла, почему она лягается! Потому что к ней заходят всякие мрази, начинают орать на неё и бить ни за что. Её любить надо!
- Её воспитывать надо, - грубо огрызнулась девчонка и ещё раз послала Лену куда-то матом. Кобыла попробовала воспользоваться ситуацией и с зажатыми ушами снова повернулась к врагу задом, за что получила ещё больнее, чем прежде и на неё посыпался мат и ругательства.
Лена не могла этого видеть, она бросилась открывать дверь денника, но как только распахнула его - её тут же грубым толчком вышвырнули оттуда, и она даже упала на пол. В слезах от несправедливости и от всего увиденного Лена кинулась к тренерам. Но, увы, чаще всего жизнь не справедлива к тем, кто этого по-настоящему заслуживает...
Конюшню девушке пришлось бросить. Наверное, навсегда.