Аннотация: Даже рождение ребенка может оказаться увлекательным приключением! Не забываем настраиваться на стеб и отключаем мозги! Приятного чтения!
Алкашка усердно готовилась стать матерью. Книжки разные читала, ходила на курсы беременных. Целый месяц готовилась, после посещения её Зевсом.
Раньше времена были суровые. Некогда было сидеть и вынашивать плод внутри. Это теперь человечество изнежилось и расслабилось. Раньше всё было по-другому. В год рожали по пять - десять детей. Росло и преумножалось в те времена население Арголиды (скажу по секрету, сейчас таким же методом увеличивается население Китая).
Прошёл долгий месяц с момента зачатия, и Алкашка давно была готова к родам. А в это время на Олимпе к этому празднику готовились по-своему...
***
- Сктотина! Урод! Недоносок! - Гера злобно кричала и размахивала руками. Прямо в воздухе материализовывались тарелки, которые она с радостью запускала в мужа.
- Милая, ну, ты чего так завелась! - успокаивающе говорил Зевс. Он легкими движениями ловил тарелки и складывал их уже в третью стопку. - Ты бы лучше чайный сервис наколдовала. Глядишь, и подарили бы кому-нибудь.
- И ты ещё спрашиваешь, почему я завелась? - Гера перестала швырять посуду и начала разбивать её о пол. - Бабник, хренов!
- Ой-ой-ой! Тоже мне, сама невинность нашлась, - саркастически улыбнулся бог. - А кто в прошлом месяце девичник на Варфоломеевскую ночь устраивал? Кто является к жрецам по первому их зову?
- Ну, я же только помочь, - неожиданно покраснела Гера. - Так! Ты стрелки не переводи! Между прочем у кого то завтра сын рождается!
-И что? Могу себе позволить. Я очень хорошо зарабатываю и могу себе позволить содержать хоть тысячу детей! - самодовольно ухмыльнулся Зевс.
- Что-то мелковато для самого могущественного из богов! - Гера уперла руки в бока. - Ты завтра устраиваешь пир, а я должна всем улыбаться? И ради кого? Чужого ребенка?
- Так роди мне сына! Что? Не можешь? Существо бесполое!
- Ах ты, грубиян бесчувственный! - Гера села на стул спиной к Зевсу и продолжила уже всхлипывающим голосом. - У тебя тоже кое-чего нет в этой ипостаси. А если бы и было, то наверняка маленькое, сморщенное и вялое, как твое достоинство.
- Ладно тебе, Герочка! Не сердись на дурака старого. Могла бы и порадоваться сыночку моему, - проговорил Зевс, и всё пространство вокруг покрылось ярко красными розами.
- Я уже не та девчонка, Зевс! Меня этими фокусами теперь не проймешь. Это раньше я была наивной и доверчивой дурочкой. У тебя завтра рождается ребенок от другой женщины.
- Гера, брось свои закидоны. От тебя даже мужик родить сумеет! Прекрати, ладно? Давай отметим день рождения моего сына по-божески!
- Аид с тобой! Празднуй, что хочешь!
- Почему только Аид? Мы всех пригласим...
***
В душной тесной темной комнате толпились боги. Все рассаживались по своим местам и недовольно ворчали.
- Когда же это всё начнется? - спрашивали одни.
- Почему так темно? - недоумевали другие.
- А где, собственно, стол? - вопрошали третьи.
Когда гости сели рядами, и каждый занял свое место, Зевс осмотрел комнату и удовлетворенно кивнул. Гера прошлась по рядам и раздала каждому попкорн и стаканчик колы.
В комнате стояла абсолютная тишина, и было темно. Зевс и Гера сели в первом ряду. Из-за спины сидевших вырвался луч света, проектируя на натянутую белую простынь изображение.
- Добрый вечер, дамы и господа! - заговорило изображение человеческим голосом, а затем на простыне появился и сам человек.
- Мы начинаем наше реалити шоу "Олимп - наш дом родной", - бойким голосом продолжал всё тот же тип в очках и с микрофоном в руке. - И сегодня, в прямом эфире, мы увидим, как строится любовь за пределами Олимпа. Но об этом позже. Сейчас мы находимся возле дома Амфитеатра и Алкашки. Именно здесь должен родиться плод запретной любви между человеческой женщиной и богом, чьё имя мы раскроем в конце передачи. Пусть это останется главной интригой.
Все зрители в едином порыве наклонились вперед, поближе к экрану.
- А вот и счастливый отец семейства, - ведущий указал на, вышедшего из дома, Амфитеатра и направился к нему, продолжая шептать в камеру, - Он даже не догадывается, что на самом деле отцом не является.
- Что это такое? Кто вы такие? - возмутился Амфитеатр.
- Мы с Олимпийского телевидения, ведем репортаж о вашей семье. Вы не могли бы ответить на парочку вопросов. Как вы отнесётесь к тому, что ваша жена родит полубога-получеловека? - ведущий ткнул микрофоном в лицо Амфитеатру.
- Да кто вы такие? Как вы смеете? Без комментариев, - взревел будущий отец, и экран накрыла его большая рука.
- Слышь ты, козел! Руки от камеры убери! - послышался новый незнакомый голос, и картинка на экране задергалась и запрыгала в разные стороны. - Кому сказал! Пошел прочь!
И на экране вновь появилось лицо ведущего, только в его белозубой улыбке появился маленький черный изъян.
- Прошу прощения, - прошепелявил он уже прежним тоном. - Технические помехи!
С этими словами ведущий что-то пнул ногой, и послышался протяжный тяжкий вздох.
- Давайте теперь пройдем внутрь и посмотрим на сам процесс! Как же он происходит вживую? Это и многое другое после непродолжительной рекламы!
На экране появился шоколадный батончик.
- Киндер-шоколад - сделан специально для богов. В нем много нифига и дохрена ничего! - проговорил голос.
Затем экран побелел, а неизвестный голос продолжил:
- Боги не обладают такой нежностью. Мы подарим её вам! Туалетная бумага "Нежность". Теперь с запахом яблока!
На экране вновь появился ведущий. Он открыл дверь и вошел внутрь дома. На кушетке лежала Алкашка, согнув ноги в коленях и широко их расставив. Старая бабка-акушерка стояла у ног беременной, распахнула её тогу и смотрела ей во чрево. Ведущий радостно подбежал к кушетке и потрогал большой живот будущей мамаши. Алкашка громко вскрикнула.
- Кажется, начинается! - прокряхтела старуха, и новый крик огласил дом.
- Сейчас на ваших глазах произойдет чудо, - громким шепотом произнес ведущий прямо в камеру. - Мы увидим как...
- Кто это? - протяжным стоном спросила Алкашка у повитухи, указывая пальцем на камеру.
- Это волхвы, деточка, - ответила старуха. - Они пришли, доказывая тем самым, что боги наблюдают за тобой! А теперь молчи и тужься!
- Тужься! - сказал ведущий.
- Тужься! - повторила повитуха.
- Тужься! Тужься! Тужься! Тужься! - скандировали зрители в зале.
- Давай! - прокричала старуха, отходя чуть подальше и надевая на руки большие кожаные перчатки. - Давай! Сильней!
Из утроба матери один за другим вылетели два младенца. Бабка ловко и быстро поймала обоих, как заправский вратарь. Из чрева Алкашки тянулись две пуповины, связывающие её и детей вместе. Тот ребенок, что вылетел первым, схватился за пуповину обеими руками и разорвал её. Второй же просто захныкал.
Ведущий выхватил первого ребенка из рук повитухи и затряс им перед камерой.
- Вот он! Вот! Наследник одного из богов Олимпа перед вами, - ведущий радостно похлопывал малыша по попе. - Теперь настало время раскрыть главную интригу нашей передачи! Его отцом является... Ааааааййааааяяяяяяяяаааааааааяй! Подлец!
Мальчик ухватил палец ведущего и, приговаривая "ням-ням", откусил его.
- Ах ты, маленький гаденыш! - ведущий продолжал извергать проклятия, в то время как ребенок с задумчивым видом хрустел откусанным пальцем. - Жора! Вырубай камеру!
Изображение на простыне тот час потемнело, а в комнате, наконец-то, зажегся свет. На несколько секунд повисла полнейшая тишина. И тут весь зал взорвался овациями и поздравлениями.
- Это точно сын Зевса! - кричали одни.
- Зевс - красавчик! - кричали другие.
- Пройдемте все к столу! - громовержец поднялся с места и, радушно улыбаясь, вышел из зала. За ним потянулись и все остальные боги.
Одна Гера сидела на месте, не двигаясь, и шипела какие-то проклятия. Наверное, ей достался не свежий попкорн.