Нет. Не может быть! Этого не должно было случиться!
Нет...
Да.
- Когда?
- Три большие минуты.
Полчаса. Поздно. По-любому поздно.
- Как?
"Подкидыши" виновато переглянулись.
- Он в лавку пошел. А его на входе перехватили. И утащили сразу.
- Кто?
Вопрос был глупый, я знал, знал ответ, но где-то в глубине теплилась последняя отчаянная надежда, что я ошибаюсь. Что это очередные бандиты с очередным наездом, что, может... кто угодно, только не...
- Вельхо. Не служба Порядка, другие. Но маги, со Знаками, - торопливо выкладывал Вильне Моин. И добавил, добивая последнюю надежду. - Сразу в Шаг ушли.
Что-то с хрустом сломалось в руках - ручка корзинки. Совершенно обледеневшей под моими руками корзинки.
Я поверил. И холод внутри, холод, который так долго отгоняло чужое тепло - Янкина улыбка, бабушкин голос, Славкина дружба, этот чертов глинтвейн, в конце концов... холод рванулся наружу. Лед неудержимо стекал по рукам, стремительно превращая корзину в белую неровную глыбу, тяжелея на глазах, тяжелея, тяжелея. Корзинка быстро скрылась под бугристой грязно-серой коркой, в которую лилась, не останавливаясь, моя ярость. Человек не удержал бы этот тяжеленный, мерзлый, какой-то жуткий шипастый ком, но я ведь и не человек...
Проклятье! Почему, ну почему, ведь предсказание было обо мне, а не о нем! Я зарычал и размахнулся, и проклятая ледышка с грохотом врезалась в угол дома, раскололась, рухнула на мостовую, брызнув осколками во все стороны. Холод зацепил лицо...
Он не хотел останавливаться, холод, он рвался на волю, ему хотелось не цепляться за это крохотное человеческое тепло, а наконец-то дать себе свободу, пролиться из слабого человеческого тела и покатиться, покатиться, расплескиваясь широкой серо-белой волной. Только позволь - и он накажет всех, будет накатывать неудержимо и неотвратимо, затапливая этот поганый город с его погаными вельхо, как цунами.
А потом в столице будет очень тихо и спокойно. Очень-очень спокойно. Навсегда.
Только разреши...
Холод рвался к людям. К непутевому охраннику, который сегодня защищал - проклятье! - не того человека. К сбившимся в стайку подкидышам. К моей землячке из Вязьмы. К спящим в дальней комнаты детям вдовы, которых я еще и по именам не всех знаю.
Только позволь...
Я скрипнул зубами. Вдохнул. Выдохнул. Стиснул в ладони первый попавшийся осколок льда, вместе с ним давя дурную ярость. Я все-таки схожу с ума? Никогда не думал, что это так... легко.
А ну, хватит. Хватит, ну! Хорош, я сказал! Ну все уже, все...
Медленно-медленно, словно таяние снега на замершей ладони, холод стал отступать, унося с собой, кажется, и небогатые остатки моих сегодняшних сил. Странно красный осколок выпал из разжавшихся пальцев, и я привалился к стене, пережидая минуту слабости - ноги вдруг превратились в какие-то пластиковые бутылки, пустые и хрупкие, и, кажется, как раз собирались подломиться...
Но сдержаться получилось. Все-таки. Уже хорошо...
Давно, целую зиму назад, я бы разнес тут все, и был бы вместо рынка и жилых кварталов столицы новый отпечаток, где надолго не осталось бы ничего живого. Но в начале здешней зимы ни здесь, ни дома еще не было никого, чья судьба меня бы волновала. А теперь есть. И ему сейчас однозначно хуже, чем мне. А раз так, значит, надо брать себя в руки и работать над исправлением ситуации.
Так что хорош беситься, Воробей, и включай мозги. А то подкидыши сейчас удерут, и кого тогда расспрашивать будешь?
Я открыл глаза. Когда закрыть успел?
Невольные свидетели моей вспышки ярости никуда не делись. Пятерка "подкидышей" в полном составе, квартиродатель, охранник-драконовер, чье имя я так и не удосужился узнать, и сегодняшняя утащенная из трактира землячка - все смотрели на меня. Причем Катя (неисправимая!) уже тянулась к моей руке, кажется, опять пульс решила прощупать. А Соли сжимал в руках таз с водой. Умный паренек. И охладить сгодится, если надо, и по башке приложить, если с первым способом успокоения не получится.
И все молчали.
Еще бы. Фокусы со льдом я им раньше не показывал.
И вельхо так не могут. Догадаются ли они, в чем дело? И что будут со своими догадками делать?
- Макс... что это было? - растерянно спросила Катя, видя, что пациент вполне жив и даже относительно вменяем. - Ты... ты разве маг?
- Почти, - я отобрал у нее своё запястье. - Вот что, Катя. Ты сейчас пойдешь наверх, поспишь... а завтра я дам тебе провожатого и ты уедешь. Тут опасно.
- Куда я уеду, ты с ума сошел? Тебе помочь надо. Перевязать... Мальчики, вы тут живете? Тут есть бинты? И йод? Ну, или хотя бы спирт?
- К черту спирт! - я не понимал, что она говорит, да и не слишком пытался, если честно. - Иди мыться и... Михо, проводи ее, пожалуйста!
На этот раз она послушалась и ушла с хозяином.
- Пошли в дом, парни. Садитесь. Раз уж так вышло... расскажите, что случилось.
Странно, но вспышка моя парней не напугала. Или напугала недостаточно для того, чтобы свалить. Так что в дом они зашли, и даже "успокоительный" таз куда-то делся, куда именно - я не заметил. Сели все куда придется, Вильне Моин вообще на полу расположился - к кочерге поближе. Обстоятельный Торсти взял рассказ на себя. Он всегда рассказывал подробно, и его бесполезно было просить что-то пропустить или поторопиться, говорить - так говорить, давая полную картинку! Иногда это помогало, Торсти был очень наблюдательным и совсем уж лишнего не говорил. Иногда мешало... Но сегодня мне как раз и надо было подробно...
- Хозяин Биссе Навои сегодня к соседу ходил, тот его звал зачем-то. Вернулся сам не свой, ужинать не стал, пометался по лавке, ни на кого не смотрел, заперся у себя. Потом вышел, позвал Шиту, сказал, что ему плохо, попросил позвать вас.
- И?
- Шиту сказал, что уже поздно, предложил хозяину прилечь отдохнуть, вызвался лекаря покликать. Биссе Навои сначала кинул в него бутылкой... потом согласился на лекаря. Плакал... Лекарь пришел, посмотрел и сказал, что хозяин болен, может умереть. Надо, дескать, сообщить родственникам.
Так. Лекарь? Что-то я не... стоп.
- Лекарь был знакомый? Из дома напротив? Как его... Айнеке?
- Н-не знаю, - запнулся Торсти.
- Нет, не он, тот уехал, - тихо проговорил Шиту. - А это какой-то его друг, живет у него примерно две пятихи. Он сказал, что звать надо срочно.
- И вы позвали...
- Мы не знали, - прошелестел мальчишка. - Простите...
При чем тут прощение? Если вельхо разыграли такую милую комбинацию, то, может, прощать и не придется - некому будет. Стоило им только к посыльному слежку прицепить - и наш новый адрес вот он! Пойдут как по ниточке. Может, уже и идут?
И будем мы со Славкой опять в одной камере...
- Кто звать приходил? Слежку не замечал? - спросил я чисто на всякий случай, вряд ли пацаны побеспокоились бы о слежке. Мы же, когда навещали лавку, про нее не думали? Но Торсти неожиданно меня успокоил.
- Никто. В смысле, Вильне только сделал вид, что пошел. Походил по окрестностям немного и вернулся. А на самом деле у нас шкатулка была, маленькая, хозяин... Слава то есть, когда вы уходили, на всякий случай дал. Совсем маленькая, мы ее у себя в комнате держали. Слабенькая, только на записки. Мы написали. Думали, что будет поздно, утром отзовется. А он сразу написал, что сейчас будет.
Конечно. Славка же не спал, он ждал меня...
Я снова придавил горечь и бессильную злость. Если бы все сложилось по-другому...
То, возможно, влипли бы мы оба.
Я бы тоже не захотел ждать и помчался к Биссе Навои среди ночи. Так ведь? Так. Так. Так, мать его! В ладони откуда-то появилась красноватая сосулька, и я тут же ее сломал. Соберись, Воробей!
- Так. Значит, Славка написал, что придет. Дальше что было?
- Эрно не понравился лекарь. Мы стали ждать хозяина Славу, Эрно в окно смотрел. Хотел проследить, куда этот лекарь пойдет. Он и заметил, что у дома появились маги. Испугались, стали слушать, но они... словом, мы поняли, что это не за на... что это за хозяевами. Написали хозяину Славе еще одну записку, чтобы не приходил, потом еще одну. Но он уже не отвечал - наверное, был в пути. Шиту попробовал вылезти в окно и встретить его, предупредить, но вельхо заметили и чем-то кинули, у Шиту до сих пор ноги как не свои. Я полез через чердак и опоздал - увидел, как хозяин подходит, а на него набрасываются из засады.
Я стиснул кулак, и на пол посыпались новые ледышки. Чёрт. Чёёёёёрт! Я не понимаю.
Что-то не складывается.
Ну не ловят так драконов. Совсем другой протокол, Рит рассказывал. А кого?
- Может, они чего-то требовали? Порядка или чего-то еще?
- Нет, вообще ни слова. Они сразу схватились за Знаки. Обездвижили и утащили в Шаг.
- И?
- И все, - немного удивился Торсти. - Они ушли. Совсем.
Совсем непонятно. Новую засаду не оставили? То есть меня им было и не надо? Они ловили конкретно Славку? Взяли его - и ушли?
Примем это за основу. Им нужен был именно он. Но как кто? Как успешный изобретатель - нет, тут в основном светился я, даже ту же мясорубку мне и приписали. Как один из предполагаемых сектантов? Плохо, драконоверов маги и так не любят, а после Жар-ночи вообще...но тут надежда остается. А вот если он им нужен как дракон? Тогда вообще плохо... но тогда почему брали не как дракона? Может, тайно-скрытно? Группировка какая-то?
Слав, черт, где тебя теперь искать?!
Я попытался успокоиться. Получалось паршиво. Особенно когда вернулась Катя. Отмылась она частично - только лицо и руки, зато прихватила с собой тазик и куски ткани в комплекте с тем самым спиртом. Ни о чем не спрашивая, присела рядом и тут же цапнула своими руками мою. Врррррач!
Слово "врач" навело меня на нехорошую мысль и нехороший вопрос: - А как там Биссе Навои, который был при смерти?
- Выздоровел, - не менее мрачно отозвался из своего угла Эрно. - После того, как вельхо ушли, поднялся к нам и сказал, чтобы убирались прочь, дармоеды и обманщики ему не нужны.
- Скоростное исцеление... Не иначе как чудом? Божьим.
Не знаю, что у него там за хворь, но выживем - я ему рецидив устрою.
Сволочь старая.
Ладонь опять толкнулась изнутри болью. А, нет, это не холод, это землячка со спиртом и самодельными бинтами. Спас на свою голову...
- Мне кажется, его могли приложить, - негромко высказался Эрно.
Я зашипел (тихоня Катя обнаружила наконец свою истинно садистскую врачебную натуру и чем-то закопалась в моей ладони):
- По башке?
- Я имею в виду - Знаком, - пояснил паренек. - Они могут заставлять. Не все и не всех, но могут.
Может быть. Но сейчас мне было все равно. Ну, почти.
Я безжалостно отобрал у Кати свою руку, спирт и остаток бинтов и вручил вместо них раскопанное в кармане куртки зеркальце. Пусть наконец себя увидит - может, ужаснется (девушкам же положено!) и отвяжется. Ну не могу я сейчас еще и ее уговаривать! Не могу!
- За вами сюда кто-нибудь шел?
Парни на редкость дружно выразили отрицание: Эрно и Торсти просто качнули головами, Шиту и Соли ответственно заявили, что нет, они специально шли по всяким закоулкам, а Вильне Моин мрачновато заявил, что он проверял всю дорогу и никого не видел.
- Ладно, все равно завтра переедем. Дайте мне малую минуту и поднимайтесь наверх. Там всего две кровати, зато много сена. Поспите, если получится.
- А ты?
- А я на крышу. Подумать.
И поговорить. Хотя мне легче было бы еще три раза отравиться, чем сейчас смотреть в глаза нашей бабушке...
- Так ты нас не выгоняешь?
Вопрос ударил в спину - столько в нем было недоверчивой, отчаянной какой-то надежды... Я помотал головой не оборачиваясь. Кажущееся спокойствие при расспросах мальчишек далось дорого. Говорить я сейчас, наверное, мог... но проверять не тянуло.
Минуту я потратил на наш пункт связи. Нужно было забрать шкатулку для переговоров с Тахко и закрыть доступ в шкаф. Гостям тут делать нечего.
На входе в "шкаф" меня снова "накрыло". Дверь была аккуратно закрыта, но внутри остались следы поспешных Славкиных сборов - не убранная на место бумага, с которой связные шкатулки проецировали адресату тексты, кружка с недопитым отваром, приколотая к доске записка: "Я в нашем прежнем "гнезде". Биссе Навои заболел. Вернусь - расскажу. С."
Я медленно снял полоску бумаги. Он спешил, аккуратист Славка даже не убрал со стола, не взял оружие - заряженные еще в Тахко "гранаты" остались на месте. Но оставил записку...и чувство потери-горечи-злости-вины ударило снова, подталкивая мысли в дикий круговорот "а если бы"... Если бы я вернулся раньше... если бы пошел туда вчера, как собирался... если бы не доверял улыбчивому старичку Биссе Навои! Если бы, если бы, если бы...
Но что толку-то сейчас ловить и запихивать дракона в скорлупу! Уже все. Он уже вылез... Теперь только драться.
Славка, где ты сейчас? Где бы ни был, я прошу. Ты меня многому научил за эту дикую, странную, потрясную зиму. Только надеюсь, что я тебя тоже кое-чему научил... врать, например. И выкручиваться. Помнишь, мы когда-то говорили, что героем быть трудно, но все-таки просто - потому что у него всего одна дорога.
Не будь героем. То есть... не выгляди. Ври и выкручивайся, отпирайся до последнего, а потом еще чуть-чуть, и еще немножко. Пожалуйста. Дай нам немного времени. Мы обязательно тебя найдем, ты только продержись.
Рассвет я правда встретил на крыше. Смотрел в чернущее, как мое настроение, небо и думал, думал, думал...
Озадачить драконоверов. Мы поделили ответственность, Славка держал меня подальше от сектантов, как и я его от торговых дел, и я знал его связи только в общих чертах. Может, это была ошибка. Но телохранитель все еще здесь, так что связь, считай, уже есть. Пусть ищут, у них много где свои люди есть. И, раз так, проект "Страви верхушку вельхо" пора раскручивать. Пусть отвлекутся на неприятности, раз нарвались! Мало им Жар-ночи было? Мы добавим!
Явиться к Риту. Паранойя - наше все, и на какой-то дикий миг я даже заподозрил, что это его фокус - предложить помощь вот таким оригинальным способом. Но это уже совсем бредовая версия. Риту такие комбинации мутить не надо, у него и так к нам доступ был... а меня тогда и ловить не надо было, сам явился, тепленьким... то есть холодненьким, замерзшим в сосульку. Да еще подранком. Но не тронул же? Так что пусть помогает, раз хотел. Захочет - я его со Старшим Урху сведу, тот любому страдальцу мозги вправит и совесть подлечит...
Своих вельхо потрясу. Не один же маг Дару Ивен мне обязан, я и другим по мелочи кое-что подкидывал. Десятка два вельхо, пусть и рядовая мелкота, знают меня как отличного парня, всегда готового помочь доблестным чародеям интересной штучкой или побаловать вкуснятиной... Так пусть поделятся инфой.
Торговых партнеров тоже припрягу. Среди них всякие человеки попадаются. А вдруг...
Плохо все-таки, что реальных помощников у нас... у меня... нет. Зря не хотел лезть в дела с драконоверами, ограничивался только торговлей и поисками алтаря. Столько ошибок... когда уже думать начну? Придурок самоуверенный. А столица, что наша, что здешняя, привыкла перемалывать самоуверенных дурачков...
Солнце наконец проснулось где-то за горизонтом, но подниматься не спешило. А запустило покраску неба розово-оранжевыми лучами. Я молча смотрел на буйство красок. На душе было тоскливо.
И только когда солнце застенчиво высунулось из-за облака, я положил руку на деревянную шкатулку.
- Бабушка Ирина. У нас тут... проблемы.
Гнездо. Старший Урху.
Сегодня снова была очередь Урху лететь в человеческий город.
И он уже с утра ощущал это почти забытое чувство - счастье. Больше двухсот лет Убежище не могло жить полноценной жизнью - оно просто выживало и угасало. Нет Зеленых - нет лекарей и подземных плантаций, нет Земных - нет новых пещер и руд, нет Водных - нет очищения, не обычного мыться, а именно истинного очищения, которое даруют Водные. Драконы сопротивлялись вымиранию как могли, но что они могли одни?
И счастья не было. Были вспышки радости. Родился еще один ребенок - и семьи радовались, что он вырос, не умер, не угас от болезни, не отловлен человеческими охотниками. А потом смотрели, как мучается он на стопоре и радовались, если все обходилось... Столько "не" и "если"!
Сегодня они, наконец, испытывали настоящее счастье: после стольких лет в мир снова пришли не только Водные-Снежные, но и Земные! А Зеленые, как выяснилось, еще остались - просто далеко...Мировое равновесие восстанавливалось, драконов прибавлялось... да молодежь даже приступы стала переживать легче! Уже три случая, когда обошлось без стопоров. Заинтересованные Крылатые всю последнюю луну выпрашивали разрешения слетать в удивительный город. Пришлось устанавливать очередь. А женщины задумчиво рассуждали о вливании новой крови и выспрашивали, много ли человеков уже способны принимать драконий облик. Может, пора присмотреться к возможным женихам и невестам, а?
А сколько радости было в Гнезде, когда люди, и сами "ушедшие в скрыт" и вынужденно подсчитывавшие свои запасы, вдруг поделились едой. Сами предложили. Пусть дали немного, но зато то, что очень нужно малышам и взрослеющей молоди. Странно, что подрастающим Огненным драконам так нужны были сыры и молоко, но таково положение дел - без этого молодь и росла хуже, и болела чаще, и приступы начинались раньше. Урху знал, что у людей зимой молока обычно немного, а они все равно поделились. Это было так по-драконьи!
Как давно он не ощущал этого - уважения к людям.
И Урху раскопал в глубине сферы давным-давно не использовавшиеся сгустки и примерил человечий облик.
Переход с отвычки (после двухсот-то лет!) дался тяжеловато. Он даже не полностью справился с концентрацией собственной энергетики, упустил момент "свертки". И в результате как зеленый мальчишка словил "иголочки" - молния, сформировавшаяся из остаточной, "не упакованной" в "скрутку" энергии, увесисто долбанула его по хребту.
Промигавшись и отдышавшись после непрошеного "вливания", Старший Урху кое-как подобрал лапы... то есть ноги, с некоторым трудом на них поднялся, заново привыкая к балансу при ходьбе без крыльев. И замер, глядя в темноту каменного зеркала.
Да... когда он в последний раз смотрелся в зеркало в таком облике, эти выросты на голове... волосы, кажется... да, волосы! Они у него были совсем другого цвета. И кожа была другая, да. Не было на ней таких линий. А вот глаза, кажется, остались прежние.
И память, похоже, тоже.
Старший Урху, оглянувшись, с досадой осознал, что сейчас он не просто человек, а еще и человек рассеянный! Подумать только, он, как и в первый раз, почти триста лет назад, обернувшись, забыл одежду в домашней пещере!
Тахко. Ирина.
Сегодня совещание было назначено очень рано. И на то были причины.
В полной мере впечатленные уроком по развитию фантазии от юного педагога с косичками, Земные драконы успешно растормошили свою собственную останавливаться на достигнутом не собирались. Полигон доблестно выдержал их упражнения, украсившись совершенно невообразимыми туннелями.
На то, что в итоге воздвиглось, потом горожане любоваться приходили. Похоже, желанная "достопримечательность" у города таки появилась. Даже Ирине, наглядевшейся на самые разные архитектурные изыски, сложно было представить подобные архитектурные извращения. Может, Яночка с фантазией немножко перестаралась?
Результат совместной тренировки Земных практикантов напоминали усовершенствованный критский лабиринт, современный детский аттракцион с туннелями, родимую полосу препятствий и футуристический город гигантских разумных муравьев из какого-то западного фильма.
Туннели... Свернутые в восьмерку, перевивающие друг друга, свитые в мертвую петлю, выгнутые спиралью, как исполинские пружины, волнообразные, зубчатые, как кардиограмма...
При этом Земное пополнение учло ошибки первопроходца, и все их поделки обладали прочностью покруче железобетонной - по крайней мере, ни один из них никому на голову рушиться не собирался и даже под ударом Эвки Беригу нерушимо остался на своем месте, отозвавшись на усилия мага только недовольным эхом-гулом. А заглянув внутрь, любой желающий мог убедиться, что и внутри по ним было вполне комфортно передвигаться (за исключением волнообразных и зубчатых, конечно). Шероховатый пол, гладкие стены и нормальная ширина - дракон пройдет, во всяком случае (если, конечно, не будет крылья растопыривать). А значит, телега тоже.
Вдохновленные Огненные уже приволокли из Гнезда свой осветительный мох и принялись рассаживать его по потолку... А после первого отшибленного хвостика и вывихнутой ноги (городская малышня живо нашла новым туннелям применение) принялись рассаживать еще и другой вид мха - смягчающий падение.
Пока городские маги чаровали мох на приживление и ускоренный рост, Земные, опомнившись от приступа буйства собственной фантазии, обозрели получившееся сооружение... и решили не ждать благодарности горожан за созданную достопримечательность. Когда примчавшийся на осмотр городской совет вылез из самого симпатичного (и ровного!) на вид тоннельчика, творцы кошма... то есть уникального сооружения... уже в полном составе куда-то испарились.
Пока их разыскивали, горожане пригляделись к достопримечательности повнимательней и решили, что все не так плохо. После до сих пор летающего сарайчика, нетающего катка и дивной флоры на въезде у их города и так неповторимый и незабываемый вид. "Туннели" просто добавят красок. Деткам, опять же, нравится. Благоустроить, конечно, надо... а так пусть играют.
Творцы уникального сооружения обнаружились ближе к вечеру. Как выяснилось, после проведенной тренировки они просто пылали энтузиазмом и рванули на помощь Дари, вершить трудовые подвиги. Мирно копавший Дари от неожиданной помощи несколько ошалел, но без плана работ, анализа пород и схемы прокладки допускать их к труду отказался.
Нынешнее совещание как раз собиралось эту схему принять и выдать, причем сделать это надо было поскорее, пока энтузиасты копания туннеля от своей разбуженной фантазии еще чего-нибудь уникального не выкинули.
В семь утра городской совет уже был на местах и привычно расхватывал кружки с чаем, с интересом рассматривая новое лицо. Тот самый приезжий из загадочной Москвы, причем немного понимающий в прокладке туннелей, как его представила Ерина.
- Егор Сергеевич Строков, - отрекомендовался старик, развернув плечи. - Можно просто Егор. Если по-дружески.
Совет оценил предложение звать трехименного одним именем... и несколько завис. Но имя было красивое. По-дружески? Все равно против обычаев. А впрочем...Что у них осталось из прежних обычаев?
- Принято, - улыбнулся драконовер. - Тогда я Миус.
- Эвки.
- Пало.
- Рубин.
- Ноори.
Имена звучали и звучали, и эта странная краткость после некоторых и впрямь звучала непривычно, но по-дружески. Если у всех только одно имя, то все равны? По крайней мере, здесь. Что ж, пусть.
И тут что-то коротко прозвенело. Короткий звон, тишина... и снова звон. Ирина резко поднялась и странно-торопливым движением раскрыла одну из связных шкатулок.
- Бабушка Ирина, - тихо проговорил молодой голос. - У нас тут... проблемы. Арестовали Славу.
Эту шкатулку Пало делал сам, и знал, что у нее есть три режима - голосовой, как сейчас, передача письменных сообщений и самый энергозатратный - реальная связь с передачей изображений. Макс включил голос, и маг понимал почему - он бы тоже не хотел, чтобы его в такую минуту кто-то видел.
Ирина пошатнулась. Ухватилась за столешницу. Рубин, Пало, Егор рванулись помочь, но она уже выпрямилась и знаком отстранила мужчин.
- Когда?!
- Полтора часа назад.
Мгновение страшной тишины. Егор налил в кружку холодной воды, протянул... Она качнула головой: не сейчас. Глотнула воздуха...
- Как ты сам?
- Я? - горький смешок. - Я-то нормально. Меня дома не было. Я в это время пил! С охраной и в полной безопасности.
- Не смей, - женщина стиснула край столешницы до белизны пальцев. - Даже думать не смей себя винить, слышишь?! Он сам решил идти с тобой, и попробуй сказать, что ты рисковал меньше! Ну, говори!
Вздох - и тишина.
Ирина перевела дыхание:
- Не принижай друга, Максим. Он тоже имеет право выбирать и рисковать - он и выбрал. И богом себя не считай - не все в мире зависит от тебя. Понятно? Я спрашиваю - понятно?!
Командирский рык у Ирины вышел на славу. Егор одобрительно кивнул. Правильно, мозги не всегда вставляются душевной беседой, иногда пинок действует лучше.
И опять тишина - всего миг, но какой он бесконечный!
- Вполне.
- Полегчало? - суховато, но уже спокойнее проговорила женщина.
- Вешаться не буду, - устало вздохнул голос.
- И на том спасибо. Как собираешься действовать?
- К Ри... к знакомому вельхо пойду. Может, поможет или хотя бы чего подскажет. Потом к драконоверам. Пусть поищут по своим осведомителям.
- К тому самому знакомому? Который тебе покаяться решил?
- Да. Если он не знает, то я не представляю, кто вообще может знать.
Ирина машинально потерла левую сторону груди. А ведь не болело...
Миусс махнул рукой, привлекая ее внимание. Привлек и изобразил нечто вроде пантомимы: показал на себя, на листок бумаги и карандаш и продемонстрировал пять пальцев. Подумал и добавил еще три.
Ирина кивнула.
- А нам не придется потом еще и тебя из тюрьмы вытаскивать?
- Ему и так стоит только захотеть - и я там окажусь быстрей, чем Янка пастилу выпросит.
Вида, внимательно впитывающий каждое слово, усмехнулся и, покосившись на мэра Миусса, продемонстрировал два своих пальца. Он не сомневался, что желающих прогуляться в столицу будет больше, но даже десять человек уже многовато для столичной сторожи.
- Принято. Сходи к своему знакомому. А к драконоверам не спеши. Мы сейчас посоветуемся - и будет тебе помощь. И в общении, и вообще. Договорились?
- Да.
- Да, и еще. Квартиру смени. Прямо сегодня смени, не жди, пока заявятся.
- А если Славка вернется?
- Макс...
- Я понимаю, что вряд ли, - в голосе Максима скользнула тоска. - Но если? Вдруг?
- Заплати хозяину квартиры, пусть бережет ее и вещи, если что. Может быть, туда вселится кто-то из наших.
- Но ведь магам в столицу нельзя.
- Найдем не магов! Сегодня же приедут. А сам перебирайся оттуда. Договорились?
- Так точно, - невесело проговорил Макс.
- И, Макс... держись там. Пожалуйста.
- Вы тоже.
Шкатулка погасла.
Ирина с усилием разжала пальцы. Наконец приняла предложенную Егором воду. В несколько глотков осушила кружку. И ощутила, как привычно сжимаются в тугой ком и отодвигаются на дальний план страх, боль и тревога. Ничего. Ничего, справимся. Конечна лишь смерть, оттуда не вернешь и туда не дозовешься, а остальное переживем.
Ничего, Славушка. Слышишь? Ты только продержись.
- Пилле. Что ты там говорил про маскировку магии?
Столица. Слава.
В самых страшных своих кошмарах он снова не мог двигаться. Ноги снова становились бесполезными отростками, не способными донести хозяина даже до ванной. А иногда - когда кошмар совсем уж хватал за горло - бесполезным становилось все тело. Когда все мертвое ниже шеи - страшно. До жути и безъязычия...
Когда ты не можешь сам ничего, совсем ни-че-го. И опять смотришь в потолок и жалеешь, что еще живой...
Ну что, кошмары иногда сбываются? Этот сбылся. Шевельнуть получается только ресницами. И опять потолок - камень в пятнах лишайника. Не везет ему в этом мире с подвалами.
Кошмары Макса - захлопывающаяся за ним дверь детдомовской комнаты на шестерых и глаза "товарищей". Его, Славки, кошмар - белоснежная больничная палата и доктор, объясняющий последствия травмы позвоночника. А вот подвальный потолок в пятнах мха и плесени он помнит почти без страха: они с Максом тогда старались говорить, говорить и говорить. О чем угодно, лишь бы не думать, что умирают. И вдвоем было как-то легче.