Аннотация: Что сказать? Мир притих. Лиги пытаются восстановить разрушенное и подсчитать потери. Лина... Лина у Повелителя, и этим все сказано.
Живой эльф!
Мир Земля. Новое убежище.
Рита была ведьмой. Просто ведьмой. Самой обычной, слабенькой. Зато она понимала в травах, и всюду таскала их с собой. Даже сюда два мешка приволокла. Так что в спешно разбитом лазарете работать пришлось именно ей.
И если с легкоранеными все было более-менее понятно, то что делать с тяжелыми, Рита не знала. Особенно с Валентином (тяжелый криз) и с теми двумя мальчишками, что явились последними и на одном телепорте, причем, кажется, поврежденном - слишком сильно пареньков шмякнуло об пол, а они и так с переломами оба...
Вон, до сих пор в сознание не пришли, хорошо хоть живы. Ох, мальчики... скорей бы уже отвар настоялся, чтобы хоть подкрепить немного.
А когда вернулась на место, то едва удержала вскрик - у постели одного из мальчиков обнаружился человек! Нет, эльф... Серебристые волосы, темные глаза со звездами зрачков...
- Не волнуйся. - проговорил тихий голос, - Я пришел к сыну.
Белый плен.
Мир Земля. Лина
Белый пол и белые стены...
Белый холод в груди.
Белые оковы на руках. Тонкие серебряные браслеты выглядят даже красиво на смуглой коже запястий, но с тех пор, как она открыла глаза в этой мертвой белизне, феникс ни разу не шевельнулся... Блокираторы?
У нее не осталось сил. Ни дарованных Повелителем, ни своих... Даже человеческих не осталось. Нет сил встать, нет, хоть и раны уже кто-то залечил. Кто? Она не помнит...
Ничего не помнит после безжалостных светлых глаз, сжегших последнюю надежду... После брошенного в лицо "мой верный феникс". Темнота захлестнула сознание, темнота... забытье... но и там она слышала это. Верный феникс... Верный... Как пинок, как пощечина, как... Она осталась жива. Хуже некуда. Все...
Кто-то ее переодел, пока она была без сознания. Алая рубашка, подаренная эльфом, отцом Линдэ, исчезла. Теперь на ней был темный костюм из какой-то легкой ткани. Рубашка и брюки. Кто-то залечил все раны... Даже волосы - она подняла руку и потрогала - их расчесали и заплели в косу. Кто? Зачем? При каждом свидетельстве этой неожиданной заботы становилось все... страшнее.
До дрожи.
Она жива.
И не сможет умереть, пока этого не захочет Повелитель.
Пока... не рассчитается за предательство.
Лина закрыла глаза.
Страшно...
Не уйти. Не умереть. Не просить, как бы тошно не пришлось.
Держаться. Остается только это.
Держаться...
Вадим возник в белой комнате как ожившая тьма.
Грозовая туча.
- Встать, - прозвучал его голос, негромкий и странно бесчувственный, с интонацией, которой она еще никогда не слышала, - Неужели ты забыла, как вести себя во Дворце, мой верный феникс?
Тон ровный, очень ровный, как натянутая нить... Натянутая до звона.
Он слишком внезапно появился, чтобы среагировать как надо. А как надо? За эти полгода она отвыкла стоять на коленях. Больше нет. Больше не хочу... И, соскользнув со своего странного ложа, Лина осталась стоять, едва не пошатнувшись от накатившей обморочной слабости.
Стоять.
Она не хотела устраивать демонстрацию - до ужаса страшно было Его злить - но что еще остается? Если выбора нет, если смерть ждет при любом раскладе, лучше встретить ее достойно. Не унижаясь. Слишком часто приходилось поступать против своей воли. Переступать через себя. Больше не надо.
- Что ж я не слышу даже "милорд"? - обманчиво-мягко пророкотал низкий голос, - Как обидно! Никакого уважения своему Повелителю? А как же с верностью? Тварь!
Нить лопнула со звоном - Лину впечатало в стенку, запястья и щиколотки резануло дикой, судорожной, невозможной болью... Тело выгнуло как под током, скрутило и смяло. Пол ударил в лицо...
... Белый, очень белый пол, на котором медленно растворяются следы крови. Исчезают. Ни капельки... Руки... болят... очень...
Вадим смотрел на нее, не отрываясь. Глаза в глаза. Он же выше... Почему взгляд... прямой?
"Потому что ты висишь на стене," - буднично пришел ответ. На руках. На тех самых браслетах...
- Как тебе новые блокираторы? - приветливо осведомился Вадим.- Эффективность двести процентов. И цепей не надо, которые так не понравились когда-то моему братцу...
Молчание...
Глаза цвета старого льда жгут...
- Я и без них могу обойтись...
Одно движение пальцев, небрежное, почти ласкающее - и пол снова рвется к глазам, бьет по коленям... По коленям. Он все-таки поставил ее на колени...
Привыкай.
Она напряглась, когда Вадим сделал шаг вперед, но он больше не трогал ее, даже не придушил своим любимым захватом. Просто стоял. Неподвижно и молча, точно дракон перед внезапной атакой. Неподвижно... Леш никогда не любил стоять на месте, он всегда был в движении, всегда чем-то занят, тонкие пальцы ни на миг не оставались без дела. Не думай о Леше, только не сейчас! Просто... как-то он обмолвился, что раньше Вадим тоже был таким - непоседливым и живым. Когда еще был человеком. Сейчас его Величество часто напоминал ожившую статую. А сейчас - скалу. Черный ледяной айсберг.
Почему так страшно? Она не юный эльф, в жизни бывало всякое, и к боли не привыкать. Как там говорил Леш... Немного больше боли. Ничего нового...
- Как тебе обстановочка?
С ума сойти. Мы будем вести светские беседы? Ладно...
- Неплохо, - ответила она без эмоций. - Усовершенствовалась.
Похоже, такого ответа Он не ждал - светлая бровь удивленно дернулась.
- Кому что, - наконец уронил Он как-то отвлеченно, - Леш не терпел цепей и подземелий. Их и получил. И еще получит, когда я его верну. Эта же комната специально для тебя.
Ты ненавидишь лед и холод. Однообразие... Несвободу. Тут все в комплекте.
- Интерьер сами обдумывали? - губи словно сами дернулись в намеке на злую улыбку, - Какая честь, милорд.
Черт, Лина, да придержи ты язык! Придержи... Он все равно не убьет тебя, зато плохо будет очень долго... К черту! Мне больше некого беречь! Не для кого лгать. Его здесь нет. Хвала высшим силам, нет...
- Заткнись, - безразлично посоветовал Вадим, и девушка закусила губу. При таком тоне она и в старые времена застывала... Не хотелось стать, например, крысой с оторванными лапками. Или вазой...
Молчание клубилось холодным туманом...
Он вдруг дернул ее к себе, так, мимоходом, небрежно... Как провинившегося щенка. И сдвинулся в сторону, мягко обходя по кругу застывшую фигурку - тигр, играющий с добычей. Только тигр не смотрит так.
- Ты посмела мне лгать! - наконец проговорил он тем же неестественно спокойным тоном, - Мне!
И у меня получилось, милорд, правда? Именно поэтому вы так беситесь... Потому что до сих пор никто не мог обмануть вас... Никто. Только я. Приз фениксу! Она невольно представила себе приз... и сдержала дрожь - лучше не думать.
- Ты же знаешь, что я не терплю предателей, Лина?
Эта спокойная интонация, эта обманчивая мягкость... от них сердце проваливается, от них так холодно... холодно...
Такая ярость.
- Ты ведь знала об этом? - сильные пальцы с широким кольцом черного золота прошли по ее волосам... по виску... проследили линию скул... почти ласково, - Ты же умная девушка, ты догадывалась...
Губы пересохли сразу... Нет... Не трогайте меня, милорд...
Как страшно.
- Какое наказание полагается за измену, мой верный феникс? - пальцы скользят ниже, по горлу...- Отвечай, Лина. Память отшибло?
- Казнь, милорд... - у нее еще хватает сил чуть пожать плечами.
Ладонь переползает на грудь...
Нет. Только не показать страха! Только не бояться!
Его лицо совсем близко - неужели... неужели поцелует? Лучше б ударил...
Он словно услышал.
В светлых глазах полыхнула дикая ярость, и тут же голову дернуло назад, намотанные на кулак волосы словно ошпарило, а грудь просто раздавило болью.
Боль... Больно...
Толчок, отшвырнувший ее к стене, она почти не почувствовала.
- Казнь - это слишком просто, - сообщил Вадим откуда-то с высоты, - Ты же не думаешь, что я позволю тебе уйти так легко?
Голос какой... хриплый... Слабый... Больно как, высшие силы... Голова... кружится... Слабая ты, воин-феникс. Он еще ничего не сделал, только ударил, а ты уже валяешься на полу и еле сдерживаешь стон... Силы ада! Ей казалось, что от облаченной в черное фигуры на нее наползает темнота. Колючая. Жалящая. Невыносимая...
- Нравится? - засунув руки в карманы черных джинсов, Вадим смотрел на нее с каким-то почти веселым интересом.
ВАМ нравится, милорд!
Черт... ох черт... что же это... она сжалась в комок, пытаясь дышать, тело не слушалось, мышцы тянула-дергала слепящая судорога... Он же просто ударил! Что... что случилось?
- Снял блокировку с твоей птички, - любезно отозвался Вадим, - Тебе все равно не уйти, комната накрыта несколькими щитами, а твой феникс проголодался, ведь так? Очень...
Господи... о господи!
Девушку затрясло. Феникс? ЕЕ ФЕНИКС? Эти судороги, выгибающие тело, это ощущение, что ее пожирают... пожирают изнутри... Она просто не узнала эту боль! Потому что никогда эта боль не была такой... Феникс никогда не оставался без еды так долго... Господи. Наверно, она в этот миг выглядела достаточно испуганной. Потому что Вадим наконец выглядел почти довольным.
- Это чтоб комната не казалась тебе курортом, пока я не решу, что с тобой сделать. Наслаждайся каждым прожитым днем, верный мой феникс.
И он исчез.
Наслаждайся?
Каждым днем? ДНЕМ?
Высшие силы...
Лина сжалась в комок, пережидая дикий спазм - до белой вспышки в закрытых глазах. Что ж ты так, птичка... Ну потерпи... Не злись.
Прошу.
Вадиму даже не придется посылать ко мне своих умельцев из Службы Дознания - она и сама себя отлично помучает!
Будь ты проклят.
Вспышка ярости, брошенная разгневанным Фениксом, заставила ее бешено садануть кулаком о пол, раз, другой, третий, снова, снова, пока не стихла очередная судорога, пока из разбитых пальцев не стала сочиться кровь.
Он придет снова. Через несколько дней, когда станет совсем плохо. Он ведь только начал. Даже о Леше ничего не спросил. Он придет...
Будет хуже.
Терпи.
На белом ворсе ковра медленно таяли капельки крови...
Кому горе....
Мир Земля. Ян.
- Имя.
- Ян Зеленский.
- Возраст?
- Двадцать лет...
- Род занятий?
- Старший декоратор Дворца.
У дознавателя очень спокойный голос... и лицо тоже. Словно они не в Службе Дознания, а где-то в зале перед балом встретились. И беседуют о пропусках и работе штрафных команд... или о летнем дворце.
- Вы преданы Империи?
Нет, все-таки обстановка непохожа... Перед балом декоратор обычно не сидит, пристегнутый к креслу... и не лежат на его висках чьи-то горячие пальцы, от которых по голове растекается неровное покалывание...
- Расскажите о вашей связи с так называемой Темной Лигой.
Преисподняя... Страх схватил за горло, как тугая петля. Даже дыхание сбилось. Лига... Этого обвинения он не ждал. Снисходительность к штрафникам, за которую у него уже два предупреждение висело, дуэль, даже присвоение финансов - эти обвинения были привычны, на это у него есть ответ. Но Лига? Лига - это значит, допрос пойдет всерьез. Лига - это даже при оправдании подозрение останется. Лига - это страшно...
- Я не связан... ни с какой Лигой.
Дознаватель поднимается. Свет становится ярче. Еще ярче... и приходится закрыть глаза. Совершенно неожиданно ему приходят на помощь, правда, странную - на глаза ложится глухая черная повязка.
- Что вы...
- Молчать, пока вас не спросили, - тон дознавателя по-прежнему ровен и сух, только слышится совсем близко. И теперь не посмотришь. Зачем завязали глаза? Чувствуешь себя беспомощным... слепым. Почти как на алтаре. Ну-ка, спокойнее. Пока говорят "вы", не тронут... А он может потянуть время, и тогда Жан сможет... не думать, не думать. Эти пальцы - это ведь телепат? Читают мысли? Не думать про Жана.
- Так вы знаете о Лиге? - голос слышится уже слева...
- Нет. Слышал.
- От кого?
- Просто слухи. Во Дворце всегда много слухов.
- Не пытайтесь ссылаться на свой статус, Ян Зеленский. Сейчас вы просто подследственный. И в ваших интересах говорить правду. От кого слышали? Постарайтесь припомнить.
Как кот с мышкой. Хотите правды? Пожалуйста!
- От дознавателя Елены Бруннер. От заместителя моего... От компании вампиров на балу - имен не знаю, но по приглашениям можно найти. От штра...
Проклятие, не успел остановить язык. Штрафникам еще только допроса в Службе Дознания не хватает!
- Ну?
- От многих. Проще сказать, кто не сплетничал о "преступлениях против Императора и порядка"
- Ваша невеста принадлежит к Темной Лиге?
- Нет.
- Вы так уверены?
Не уверен. Лика... Лика... Он знал, чувствовал, что не все так просто с Ликой, что за ее "кое-кому надо помочь" скрывается что-то крупное, но... не думать, не думать. Он законопослушный подданный, он ничего не скрывает, просто думать будет про другое.
- Уверен. Анжелика никогда не говорила и не делала ничего противозаконного. Она предана Повелителю и своему клану...
Лика... нежные губы и шелковые волосы, горячие руки... и растерянные глаза, когда в разгар поцелуев на пол вдруг падает несколько ножей, и негодующий шепот, что из-за него у нее полностью пропадает самоконтроль... Лика...
Пальцы на висках чуть вздрагивают, и покалывание становится болью. Пока терпимой.
- Похоже, вы не слишком откровенны со Службой Дознания, подследственный Зеленский, - голос становится иглой... иглами... они впиваются в руки у локтей, под кожу льется вязкий холод... - Это поможет вам быть искренней.
Кому радость.
Мир Земля. Зоя.
- Почему нельзя? - Зоя почувствовала себя так, словно ей испортили праздник. - Гэс, ведь подозреваемых как хочешь можно! Все знают!
Да что за сволочизм? Эти дни она летала как на крыльях - и Лигу к ногтю наконец прижали, и Дим про свою дрянь узнал много хорошего - узнал, что она, Зоя, права была насчет феникса и ненаглядного Лешика. Права! Она права, так-то вот! Она даже увязалась за штурмовым отрядом, и угадала же! Это она, она прижала эту мерзавку! Как почуяла. И хоть не вышло прикончить своей рукой, зато Зоя лично, своими глазами видела, как Дим прихватил свою бывшенькую. Вот радости было... А сейчас, если хорошо попросить, братец, может, и поиграться даст. Если с умом, если вовремя подойти... то ты у меня узнаешь, дрянь такая, как портить принцессе настроение своими подарками. Только надо чуть выждать - пусть братик сначала сам на этой дряни отыграется. Пару деньков подождать... а потом он обязательно отвлечется и можно будет разрешения попросить. Ну в крайнем случае, тайком пройти. Никто не стукнет, проверено... Вон к Лешке сколько раз тогда шастала, и ничего, сошло ж. А пока можно с кем-то другим поразвлечься. Добычи-то много.
Так что в Службу Дознания она примчалась еще с утра, забыв и про "выход", и про все остальное... одежду специальную подобрала.
И вдруг - ее не пустили на первый же допрос!
- То, что знают все, не обязательно правда, - терпеливо ответил дознаватель Гэс. - Милорд Дензил дал указание, что "можно" только после приговора. В крайнем случае - когда есть железные доказательства. А тут пока одно подозрение. Вот обследуют его телепатически, выкопают связь с Лигой (если есть), выжмут нужную информацию - тогда и можно будет... Возможно!
- Но...
- А пока нет.
- Но почему?
- Да потому! От ваших развлечений подследственный скорей всего рехне... м-м-м... потеряет рассудок, а в спятивших мозгах даже телепат ничего полезного не выкопает. Потому и запрещено нам... временно...
- Ну тогда я хоть поговорю с ним. А?
Он у меня и разговор нескоро забудет!
- Нельзя... Зоя... ваше высочество... Просто нельзя. Донесут.
Вот дрянь!
- Ну хоть посмотреть? М-м-м?
Кто откажет принцессе?
Во всяком случае, не дознаватель третьего ранга. Так что время для свидания с высокомерно-почтительным красавчиком Зоя получила быстро. И даже успела немного с ним пообщаться. Правда, эти поганцы-подлипалы никакого инструментария не дали, пришлось развлекаться больше обещаниями... да и то не вышло надавить как следует - только нащупала, чем его зацепить, как Дензил заявился. И вежливо так предложил вернуться во Дворец. Шефа дознавателей Зоя не то чтоб побаивалась, но...
В общем, пришлось уйти, не позабавившись как следует.
Но одну шалость Зойка таки себе позволила. Наклонилась поближе - близко-близко, чтоб ощутить дрожь - и шепнула в самое ухо:
- Скоро встретимся... Я даже брата твоего в гости приглашу.
Недобрые сны...
Мир Ангъя. Алекс.
Нет!
Он рванулся... но понял, что снова скован. Попытался дернуться - бесполезно, перенестись... и, холодея, осознал, что снова бессилен. Магию отобрали. Опять отобрали. А она тонула в нескольких метрах от него, тонула в чем-то белом, в ледяном каком-то крошеве, задыхалась, билась... и откуда-то он знал, что это все, что она больше не воскреснет, все, все... и не мог даже руку протянуть!
Лина-а!
Белая волна накрывает лицо... темные глаза.
Лина!
Леш захлебнулся криком... и проснулся. Ночь. Темнота, прорезанная высокими узкими прямоугольниками "окон". Тишина.
Тишина. Только грохот сердца и хриплое дыхание - его...
Еще секунду темный морок сна цепко держал его в холодных лапах - он машинально обвел взглядом пол, ожидая увидеть белый ковер льда и полынью с холодным ледяным крошевом... белесую не-воду, в которой пропало ее лицо...
Он приподнялся на локте - ничего. Обычный пол, из теплого коричневатого камня... мягко светящиеся плинтусы окаймляют стены... "зеленая стена", увитая десятками разных растений, навевает прохладу и свежесть. И никаких белых кусков льда.
Сон.
Это был сон? Такой реальный? Алекс опустился на постель, машинально потирая грудь. Сердце вспомнило, что такое боль, и теперь ныло, будто назло всем врачевателям. Что ж такое... Второй... нет, уже третий кошмар с начала ночи. Ну да, третий. Первый сон был мутным и неопределенным - серое нечто, очень похожее на дайи из мертвого Дайомоса, душным липким облаком окутывало длинный мост... и в этом сыром сумраке мост постепенно начинал таять... трескаться... ломаться под собственной тяжестью. Не перейти на другой берег, не успеть. Не успеть...
Он проснулся со странным чувством потери. Полежал, рассматривая потолок. Встал бы, но здесь не Лига, и не сваришь ночью зелье, не наведешь порядок в планах, если не спится. Это чужой дом. Добрый, но чужой, и не стоит беспокоить хозяев. Надо спать. Силы нужны, ведь каждый день спрессован в десятки разных дел. Скоро домой... Надо спать. Уснул...
Второй сон был похуже первого - раненая жар-птица отбивалась от стаи ворон. Металась по какой-то незнакомой пещере, и все ближе заваленное камнями дно, и все тяжелей полет, и все хуже слушаются крылья, роняя золотисто горящие перья вперемешку с каплями крови. Проснулся от того, что трясли за плечо - оказывается, кричал и разбудил Макса. Кое-как выпроводил встревоженного друга и долго сидел, глядя в зеленые извивы растений. Потом первый раз потянулся за крохотным полупрозрачным баллончиком. Брызнул себе в лицо душистым лимонным спреем, досчитал до тридцати... и провалился в сон, глубокий и как считалось, без сновидений.
И вот теперь это...
Лина. Что-то случилось с Линой... Неужели?
... И черная явь.
Мир Земля. Лина.
- Дрянь.
Лина устало подняла голову.
На этот раз Повелитель не сдерживался, и комнату затрясло. По ближайшей белой стене поползла огненная полоса.
- С***! - на узкую постель падает Кристалл. Обычный шестигранник со служебной маркировкой.
Лина закусила губу - ее кристалл. Просто оставила на память. Там Леш... Она хранила запись в своей комнате, в Лиге.
Нашли.
- Куда вы открыли пробой? В какой мир? В какой, дрянь? - разъяренный Вадим не ждет ответа, но комнату трясет, как самолет в воздушных ямах, стены лихорадочно меняют цвет в нестерпимо-радужные переливы, и Лина зажмуривается, когда кристалл у ее бедра вдруг взрывается мельчайшей хрустальной крошкой...
- Я уничтожу тебя за это.
Его голос еще звучит в белой комнате, когда он исчезает в черной вспышке, еще звучит, отдаваясь от зачарованных стен:
- Я уничтожу тебя... уничтожу... я тебя уничтожу...
Спасенные..
Мир Земля. Этьен.
- Этьен, проведен переучет продуктов. При данной численности хватит на полгода. Если...
- Хорошо, рассчитывайте.
- Этьен, мы провели переучет... уточнен список погибших. Двести двадцать семь человек. Вывесить список?
- Да. И в другие убежища передайте. Тоже ведь хотят знать...
- Есть.
- Этьен, к нам просится та группа, из Ирландии. Радикальная группировка... Кого отрядить на переговоры?
- Не знаю. Подожди...
Этьен потер лицо. Сколько он уже не спит? Двое суток? Или больше? Он был просто не готов к этому... Как они справлялись - Сергей, Петр Валерьевич, Алекс - с той лавиной дел, которые рушились на голову ежеминутно? Как он вообще влип в это? В это... руководство? Почему, черт возьми, в их убежище не нашлось кого-нибудь постарше и поопытней? Как же ему не хватает к спокойной сосредоточенности Сергея, неукротимой энергии и предусмотрительности Лешки, уверенности учителя. Они бы справились со всем: с тем, что в убежище не хватает места, и приходится спать по очереди, в две смены. С тем, что аварийная телепортация разделила семьи, и штаб осаждают матери, умоляющие отправить их к детям, и мужья, требующие воссоединить их с женами и ребятишками. И сколько ни объясняй, что требуется затаиться на время и даже связь держать по минимуму, они только смотрят умоляющими глазами и упрашивают. Если не переправить, то хоть узнать, где родные! С тем, что два мага подрались (нашли время, придурки!) чуть не обрушили потолок в спальне второго уровня, и теперь надо как-то наказать одного за провоцирование конфликта, второго за несдержанность. С тем, что у порога постоянно толчется команда особо деятельных, требующих отправить их на разведку или отлов "языков" и очень обижаются, когда им предлагают вместо этого отправиться на сортировку продуктов и наладку освещения... С тем, что в лазарете лежат три десятка раненых, а все лекарства, оставленные в этом чертовом убежище, закрыты кодом, который неизвестно кто должен был сообщить, да так и не сообщил. И теперь пятерка лучших "ломщиков" чар без перерыва на отдых пытается вскрыть этот **** "сейф", чтоб его! Хоть бы кто-то помог... Хоть бы Алекс скорей вернулся...
- Этьен, новости.
- Хорошие или плохие?
- Как сказать. - Тони был явно растерян. - Нас эльф нашел. Мальчик этот, который с Марком вместе "прыгнул", его сын. Эльф его подлечил как-то по своему... и он пришел в себя. Так вот, он сказал, что Огневу скорей всего, взяли. Все остальные в той последней группе погибли. Феникс отправила мальчишек на последнем телепорте.
- Так.
Усталость вдруг перестала каменно давить на плечи. И глаза... они не перестали болеть, словно в них песку насыпали, нет, но это было уже неважно. Значит, вот как... Сергей, Петр Валерьевич... Лина. Ну что, Этьен, мечтал свалить с себя ответственность? Привык, что рядом всегда есть тот, кто решит за тебя? Кто-то умнее тебя, опытнее, кто-то более предусмотрительный и знающий?
А вот получи. Нет больше никого постарше, ты один. А значит, придется тебе самому стать предусмотрительным, решительным и знающим. И прекратить ныть, черт побери!
- Так... Собирай совещание, Тони.
Приз фениксу...
Мир Земля. Лина.
В этой комнате, конечно, не было ни окон, ни часов. Но то, что близится время очередного ежедневного визита Повелителя, она чувствовала, даже не открывая глаз. Гордись, феникс, к тебе он приходит чаще, чем к брату...
Но гордиться не хочется.
Ничего не хочется.
Он приходит ежедневно.
Сотворяет себе кресло, потягивает сок... уже не угощая ее, и беседует... Беседует... Если это можно так назвать. Каждый разговор - как пытка. Повелитель умен. И знает, куда бить. Он находит не только уязвимые точки, было б легче. Нет. Повелитель словно видит самое дорогое, то, ради чего давно мечтавшая о смерти девушка цеплялась за жизнь, находила силы любить и верить, то, что составляло ее суть, ее душу.
И растаптывал одно за другим. Безжалостно и аккуратно, с несвойственным Ему хладнокровием.
Ей некуда было деться, негде укрыться, невозможно сопротивляться... только терпеть.
Еле слышное движение воздуха. И давящее ощущение чужого взгляда. Пришел.
- Опять валяешься, Лина? Даже Повелителя не поприветствуешь?
Белое кресло, оранжевый бокал...
- Сегодня поговорим о твоей глупости...
Она молчала, но это становилось все трудней...
- На что ты клюнула? На лицо? На зеленые глазки? Он красавчик, кто спорит... Этого хватило?
Ты же при дворе не смотрела даже на темных эльфов! Что ты в нем нашла, феникс? Что в нем было такого, чтобы разрушить свою жизнь?!
Что? Лина вспомнила тепло, которое грело ее при взгляде на спящего Леша... Жар, плавивший сердце при взгляде в его глаза. То, как разом отодвигалось рядом с ним все плохое и темное, что приносила жизнь... Разве это была жизнь - до него?
- Ах да... Любовь... - в голосе Вадима это слово прозвучало глумливой насмешкой. - Любовь... Лина, ты и правда такая дура?
Дура, милорд... Но вас это не касается.
- Идиотка... - почти ласково сказал Повелитель... - А ну-ка, поиграем в десять вопросов. Знаешь, почему Леш в постельке был такой неумеха? Ты помнится, даже жаловалась... Не догадываешься? Посмотри сюда. Это Сашенька, тоже из ведьм, светлых причем. Красавица, а? Кровь русалки, не какая-нибудь. Леш полжизни ее любил, лет с двенадцати, ни на кого больше не смотрел, так что опыта ни с кем не набрался. Верный до психоза. Смотри, смотри! А зеркало дать? Ты серьезно считаешь, что мой ненормальный братец мог после Саши полюбить тебя?
Тебя - темную ведьму?
Тебя - свою тюремщицу? Убийцу?
Тебя?!
Если и впрямь думаешь, то ты глупей, чем я думал!
Он смотрел безжалостными светлыми глазами и насмешливый низкий голос бросал фразу за фразой:
- Ну-ка, припомни, кто кого в постель потащил? Ведь не он же, правда? А когда он впервые тебя о чем-то попросил - до или после? Вспомни! А хоть раз он тебе отказал? Так ты уверена, что это любовь, а не плата натурой за крохи свободы, за защиту? А?
Лина стиснула зубы: это неправда. Это все неправда. Нет...
Но слова Вадима были пропитаны какой-то жуткой убедительностью и въедались как кислота. Гипноз? Проклятье!
Идите вы к дьяволу, милорд!
Вадим насмешливо скривил красивые губы:
- Наверняка сейчас ты думаешь, что я ничего не понимаю. Не понимаю, правда. Со стороны Леша все понятно - он пользовался, чем мог, тем более за свободу и союз с Темной Лигой чего не сделаешь?! Но ты-то на что повелась?