Аннотация: Тайны проясняются. Каково это - встретить себя?
Черное небо. Демоны прямо на улице. Вампиры на площади старинного городка, кажется, испанского. Пятна крови на стене у двери. Серебряное распятие, католическое... вплавлено в мостовую.
Что это?
Смотри...
Сильф над океаном, бурные волны разламывают пополам корабль. Еще один, раскручивает над заливом серую воронку смерча. Они с ума сошли... По Соглашению сильфы должны предотвращать такое, насколько смогут!
Что происходит?
Набережная, устланная телами. По цветным плиткам небрежно проходит вервольф, брезгливо фыркая, переворачивает тела, собирает украшения - серьги, кольца, цепочки... В небе кружит дракон. Совершенно открыто.
Что это?! Этого же не может быть. На Земле - не может быть.
Черный дым и невыносимый жар, в котором тает Эйфелева башня. По кипящему асфальту пробегают саламандры...
Это Земля. Земля. Но что случилось? А Свод? А Стражи? Почему мы ничего не делаем? Как мы это допустили?
И... что это? Взгляд выхватил знакомые купола, украшенные странным знаменем: меч и корона, заслонившие солнце. Купола Свода на Земле? В Севастополе?!
Что-то произошло. Дим стиснул кулаки при виде новых знаков беды: вампирши на экране телевизора... объявлений о продаже людей на ингредиенты... серокожих демонов неизвестного вида.
Что-то случилось. Кто это сделал?
Я.
- Так ты считаешь, что твои... хм, сестры просто хулиганили? Нападали не всерьез?
- Ага, - Лина перемывала уцелевшие после налета чашки, параллельно любуясь "уборкой по-чародейски". Леш уже распихал по крючкам сковородки, с ювелирной точностью отправил по местам подносы и ножи. Полотенца без раздумий были отправлены в стиральную машину, а вилки-ложки после помывки были уложены по своим "гнездышкам". Сейчас молодой чародей занимался черепками, без всякой волшебной силы сметая их веничком на совок. Может, кому-то и покажется, что это не так уж интересно, но... ничего они не понимают. Быть рядом с тем, кого ты любишь, пережить рядом с ним смертельную опасность, драться за свою жизнь плечом к плечу - это здорово, да. Но быть рядом со своим мужчиной и спокойно заниматься хозяйственными делами, это... может, для вас, избалованные люди, это обычная проза жизни. Но Лине за ее не такую уж долгую жизнь экзотики хватило по уши, и сейчас она наслаждалась каждым мигом этого почти семейного покоя. Видеть, как он неторопливо и спокойно помогает навести уют - было в этом что-то необыкновенно близкое, личное. Восхитительное. Так, о чем это я? Лина попинала свою память и выудила из нее тему разговора. Ага. - Нападали бы всерьез - запаслись бы ангельскими стрелками. Такая смесь, парализующая. Вдохнешь - и даже телекинез не поможет. Так что они просто... да, похулиганили.
Секундная пауза - и быстрая летучая улыбка:
- А знаешь, они мне нравятся.
- Да? - девушка изогнула бровь в показной ревности. - Больше меня?
- Погоди. - юноша поднял голову. Улыбка застыла. - Что-то не так.
Леша шатнуло. Феникс увидела, как его лицо заливает бледностью, точно мелом...
- Что-то с Димом, я скоро!
- Что происходит? Что с ним? Даниэль! Лаура!
- Он... тает?
- Осторожнее! - Координатор инстинктивно формировал энергощит, прикрыть ребят. Будущих Стражей, свою надежду, которую они так опрометчиво подставили под удар в попытке обрести контроль над барьером.
Вот и обрели... Лаура отчаянно сжимает ладонь молодого Соловьева, будущего - теперь это очевидно - основателя барьера. Будущего... если сегодня им удастся удержать его. Уберечь от последствий их необдуманного, торопливого, глупого вмешательства...
А барьер слепит глаза дикой мешаниной цветов. Он наконец получил подпитку. Сильную подпитку... только какова цена? Нужна энергия! Нужны... Стражи и Координаторы - восполнить потерю жизненной энергии, возместить Соловьеву то, что сейчас тянет из него барьер... Даниэль зовет всех. до кого может дотянуться. Светлана. Нинне! Савел! Даихи! Сюда!
- Пропустите! - какой-то вихрь врывается на крохотную площадку, в клочья разрывая энергощит. Падает на колени.
- Дим, держись!
И все замирает...
Сначала Дим ощутил его как глоток воздуха. Словно его отпустило что-то невидимое, но очень тяжелое. Потом - как тепло на плече. Знакомое, с детства привычное. Лёшка... А потом пришел страх. Когда он увидел, как на Лешку смотрит этот.
Не я, не я...
Это не я.
У этого нет моего шрама на виске. Нет парного браслета, которыми они с Лешкой поменялись на прошлый новый год. И глаза. Эти глаза - будто пеплом припорошенные. Полные такой тоски и такой усталости, что трудно представить, не то что вынести.
Это не я. То, что у него мое лицо, ничего не значит. Это не я.
И он смотрит на Лешку!
Дим инстинктивно сдвигается в сторону, заслонить собой, прикрыть. Пытается... Лешка упрям. И он не понимает. Или...
- Ты... - шепчут знакомые губы. - Значит, все не напрасно.
- Не напрасно... - эхом отзывается второй голос, знакомый, но непривычно хрипловатый. - Мы все-таки смогли.
И Дим чувствует, как цепенеет рядом Леш - потому что у второго человека - призрака? видения? - его лицо.
Его лицо. И не его. Те же брови, тот же разрез глаз. Родинка у виска. Но у губ залегла горькая складка, а волосы, небрежно подстриженные, густо прошиты серебряными нитями. И глаза - такие усталые... Д-демон, да кто же это?
Привычный взгляд на младшего - словно они снова в паре. Что он слышит? Но Леш только едва заметно качает головой, не отрывая взгляда от своего седого двойника.
Они закрыты. Я не могу их читать. Совсем...
Осторожней!
Я осторожно...
- Кто вы? - Дим еще раз проверил магию - недоступна. Точно отгорожена. И этих оборотней не проверить. - Кто вы? Отвечайте!
Хаотичное мерцание красок нарастало. Сумасшествие... Что это за место? Что за наваждение? Это не иллюзия. Она ощущается совсем иначе. Не наведенные чары. Не выходка очередного гения с Уровней. Сосредоточившись, не отвлекаясь на дикие цвета, Дим перебирал варианты. И отбрасывал один за другим. Не "карман реальности" - те давно остались только в теории. Не испытание Стражей... Но что, что?
Сконцентрироваться...
В преисподнюю эту радужную пляску! Он должен вырваться. И вытащить Лешку. Не смотреть на цвета, не обращать внимания на растущую слабость. Смотреть в глаза. И требовать ответа.
- Отвечайте!
Лицо жжет. Точно этот взгляд - лава. Воздух между ними начинает дрожать и искриться. Но Дим не отводит глаз. Ты-мне-ответишь. Ты ответишь. Ты...
- Оставь, Дим, - хрипловатый голос заставил вздрогнуть всех троих. Голос и слово. Дим. Дим... - Хватит уже испытаний. Все так. Все уже так.
Так? Что? Но лже-Алекс обращался не к нему.
- Ты уверен? - Двойник Вадима невольно отводит глаза... и Соловьев-старший ощутил, как воздух, секунду назад невыносимо горячий... что им все-таки можно дышать.
- Да. Посмотри на них.
- А сроки?
- Мы были еще младше.
А потом они замолкли... и ощущение дикой нереальности усилилось. Эти двое говорили друг с другом без слов. Как они с Лешкой. Как... или...
Они догадались.
О чем? - машинально переспросил Дим... и замер. Мысль была - не Леша.
Смотрите.
Кто Это сказал, Дим уже не понял... Все заслонила, вытеснила новая картина.
Зал был пуст. Но почему-то ощущалось, что люди ушли из него только что. И... не все. В проеме широкого окна стоит человек, жадно вдыхая ночной воздух.
Широкие плечи, сейчас устало поникшие, светлые волосы, небрежно собранные. Человек поднимает руку, знакомым жестом вынимает заколку, устало встряхивает головой. И Дим совсем не удивляется, видя в стекле распахнутого окна свое лицо. Темное стекло сгладило седину и затушевало морщинку у губ, ненадолго вернув юность. И сходство стало заметнее...
Он встретил в зеркале взгляд... и что-то сдвинулось в сознании. Сместилось...
... Совет глав, избранных вместо Протектората, работает недостаточно эффективно. Главы отбирались тщательно, с проверкой эмпатами и телепатами, отбирались люди, желающие и умеющие работать, умные и опытные. Они работали по пятнадцать часов в сутки, скрупулезно взвешивая и отбирая решения...
И все-таки - мало, мало.
Напряженность ощущалась во всем. В мелких, но постоянно вспыхивавших стихийных бунтах. В участившихся межрасовых конфликтах. В нападении на станцию, едва не вылившейся в крупный прорыв из мира Чашша. В постепенно растущей кривой вновь появившейся преступности. В нападениях вампиров.
Он должен удержать все от сползания в пропасть. Он обязан. Обязан! Иначе не искупить...
Вадим с силой вжал ладони в мраморный подоконник.
Ему никогда не искупить то, что он натворил. Не вернуть прошлое, не поднять из обломков прежний мир, не воскресить мертвых. Ничего не исправить.
Ты помнишь, как горят города?.
Полыхают остатки знаменитого парка, громадным дымно-черным факелом исходят остатки нефтеперерабатывающего комбината. Башни Манхэттена одна за другой вскипают изнутри огнем, одеваются пламенным дождем осколков, рушатся, застилая землю серой пылью.. Статуи Свободы не видно, там все тонет в душном пепельном облаке - по ней ударили сразу..
В дрожащем от жара воздухе мечутся размытые острокрылые тени. Твои драконы. Ты сам спустил их на Париж и Нью-Йорк.
Точно смятый чьей-то огромной рукой, натянулся, задрожал и вдруг лопнул мост. В залив посыпались обломки, сплющенные остатки автомобилей... и человеческие фигурки.
Ты помнишь экскурсию по Толедо? По городу, который ты подарил вампирам?
Пустые улицы. Тихие-тихие, мертвые. Выбитые стекла. Сорванные двери. Бесшумные тени над головой.
У церкви человеческие тела усеяли мостовую так, что под ними не видно камня.
Безжизненные глаза смотрят в небо, с которого так и не пришла помощь. Детская рука еще сжимает куклу, на безмятежном личике которой кто-то из вампов зачем-то пририсовал клыки. Сытые вампиры снисходительно наблюдают за несколькими людьми, которые бродят по площади, ища живых. Но живых здесь нет, нет, нет... Что-то шевелится слева, там, где была игрушка, глаза улавливают движение, быстрый разворот.
Девочка, лет семи, с расплетенной косичкой - даже бант-застежка еще держится в волосах - пытается подняться. Ей бросаются на помощь, какой-то мужчина хочет взять ребенка на руки, но девочка уже открывает глаза. Расширенные, зеленовато светящиеся, с вертикальной щелкой зрачка. Вампир! Девочка смотрит вперед, бледный язычок касается губ, и улыбается... показав новенькие клыки. На миг, на полсекунды, взгляд девочки становится растерянным, человеческим, перепуганным - когда падает на куклу, но тут прорезаются когти... Когда она, смяв игрушку, бросается вперед, начинают шевелиться еще двое. И тогда в расшитую ромашками маечку влетает короткий деревянный кол - вампирам такое пополнение не нужно.
И бывший ребенок на мгновение становится огненным облаком, ярким и даже красивым. А потом тает...
Ты помнишь, как Леш смотрел, когда, доказывая свою безжалостность, ты приволок к нему в камеру первых посетителей"? Как он старался удержаться на ногах, не упасть... как спрашивал: "За что?". Помнишь? Как стоял на коленях у тела своей феникс, как не верил, что уже все, на этот раз бессмертная не воскреснет? Помнишь? Помнишь, скотина?
Свет, у кого мне просить прощения?
Боже всеблагой, что я наделал...
Не у кого. Не у кого. Ты даже смертью не расплатишься, потому что не имеешь права! Трусливо убраться на тот свет, предоставив Лешке и остальным разгребать то, что ты вытворил? Нет уж. Нет у тебя такой возможности. Нет.
Ты не имеешь права на жизнь, после всего. Но и на смерть... тоже.
Ты, будь ты проклят, по-прежнему Император. У тебя есть работа. У тебя, дьявол ее забери, есть цель - не дать этому миру скатиться в хаос, удержать порядок, пока твоему императорству не выстроят разумную альтернативу. Еще несколько лет. И ты будешь держать под контролем демонов и вервольфов. Ты придавишь вампов с их ненасытными аппетитами. Ты будешь делать все, чтобы люди не провоцировали новые конфликты. Ты костьми ляжешь, а не дашь всем передраться!
Сдохни, а работай.
Вспышка эмоций отбушевала... Вадим мог позволить себе такое только раз в сутки. Днем нельзя. Днем надо было работать. Ночью он должен спать. Должен, потому что правителю нужна ясная голова. А свой груз вины, это неотвязное, горькое, безвыходное... запихни куда хочешь и не позволяй мешать тебе работать. Его не замолишь. Не зальешь. И не разделишь ни с кем. Это как лава внутри, она кипит и жжет, жжет... Не-вы-но-си-мо. Терпи...
- Вадим.
Леш? Тут? Первый раз за этот месяц... Леш...
Он медленно обернулся.
Смотреть в глаза младшему было тяжело. Лешка не бросил ни слова упрека, не поминал прошлое ни словом, ни делом. Но легче от этого не было. Служба слежения и прочие службы, хоть и почищенные, по-прежнему работали, и Вадим знал все обо всех членах совета.
Алексей Сокол работал на пределе сил. Служба пропаганды и Служба прогнозов, реорганизованные и пополненные за счет сопротивленцев, трудились только по его заданиям. Дим почти не вмешивался в их работу, только чуть подвинтил снабжение. Задача у них была сложнейшая: в кратчайшие сроки переориентировать общественное мнение, причем так, чтобы основные идеи не противоречили официальному курсу. То, что ни на одном континенте пока не вспыхнуло крупных бунтов - частично их заслуга. Казалось, что между Повелителем и его официально признанным братом больше нет никаких барьеров - Леш не колол Вадима "величеством" свыше необходимого, наладил отношения между ним и Лигой, что было куда как непросто...
Словом, проблем, на первый взгляд, не было. Но все-таки...
Леш работал как одержимый, порой сутками, мотался по миру, лично беседуя, проверяя, внедряя какие-то наработки. Поседел за считанные дни, похудел. Вчера Служба наблюдения донесла, что Сокол уже несколько раз появлялся в Теневом зале - комнате, где погибла Огнева - и сжигал там цветок. Красную бархатную розу.
Он словно выгорал изнутри, и Дим не знал, что надо сделать, чтобы это остановить. Подойти, поговорить? Но что сейчас можно сказать? И вот сам пришел...
- Дим.
- Что? Ты садись...
- Сейчас... - Леш как-то отстраненно огляделся, точно в первый раз видел зал совещаний.
- Велеть принести что-нибудь?
Вид какой измотанный... Может, хоть поест? Но Леш посмотрел странно, сразу отвел глаза, и Вадим запоздало подумал, что вопрос прозвучал слишком по-повелительски. Велеть... Сноб.
- Нет. Хотя да. Только не сейчас. Дим, слушай... Ты меня прости.
- Что?!
- Прости, - устало повторил Леш.
- Ты о чем?
- Я должен был... все сделать иначе. По-другому. Должен был быть... рядом. А я не смог. Оставил тебя наедине с этим. С этой тяжестью.
Лешка... Вадим Соловьев, император мира, почти беспомощно смотрел на брата. Леш, так нельзя. Не смей жалеть меня... После всего... Так нельзя. Я не могу. Свет, я не-могу-так-больше.
Я должен как-то исправить все. Я ДОЛЖЕН все исправить.
Боль отступила. Перед глазами снова был радужный хаос и печальные лица двойников...
- Вы...
- Ты понял, - кивнул двойник Вадима. - Я стал искать, как исправить. И пришел к единственному выходу - пробой в прошлое. Если предотвратить вторжение дай-имонов...
- Кого?
- Ты узнаешь. Если остановить дай-имонов, то все должно было измениться. И глядя на вас, мы поняли - изменилось. Значит, все не зря.
- Не зря, - тень улыбки касается губ лже-Леша. - Вы - такие, какими мы мечтали стать. Вы сможете удержать мир на плечах.
- Мы прошли в прошлое на шестнадцать лет. Установили барьер. На него ушли все наши силы. И вы смогли вырасти в мире. Набраться сил...
- Для чего? - вырвалось у Леша.
Их двойники переглянулись...
- Нам не потянуть барьер дальше. Еще год.. максимум полтора. И дай-имоны прорвутся.
- Сейчас они как бы зависли - не здесь и не там, но барьер слабеет.