Аннотация: Кто Я? Важный вопрос для каждого молодого существа. Хотя... Так ли это важно, если тебя любят?
Привет. Я - лебедь. Живу с мамой и папой на островке посреди озера, по соседству с другими лебедями. Мама говорит, что я - красивый лебедь, и даже талантливый. Но когда она говорит об этом со своими подругами, они так снисходительно склоняют свои изящные головки... Я знаю, что это значит - "Конечно, же, глупышка, тебя же не переубедить!"
Мама расстраивалась раньше, а папа утешал ее: "Ну, наверное, они немного нам завидуют, у них же дети обыкновенные!"
Я сам знаю, что я - необычный лебедь. Например, я остался серым. Все мои друзья тоже в детстве были серыми, но потом побелели, а я - нет. А мама умилялась: "Это потому, что он так и остался в душе ребенком!" Ну, не знаю, может, и так. Я и правда, долго учился. Папа учил меня плавать, но как-то получалось - не очень. Мне сначала не нравилось. А потом - ничего! В воде, и точно, неплохо! И освежает, и опасностей меньше.
Я, как-то, встретил недалеко от нашего озера охотника. Я сначала даже не испугался, а он как бабахнет прямо над моей головой! Пенек рядом со мной разнес! Я, конечно, сразу в воду - и рванул от берега! Как папа учил: "Лапками, лапками! Резче! Резче! Греби-греби-греби!" Никогда так быстро не плавал! Только слышал с берега удаляющееся; "Ой, ё-ё-ё...".×
А потом он опомнился и снова стал по мне садить! Вот ведь урод! Все лебеди знают, что люди договорились по нам не стрелять! Я, как мама учила, пошел зигзагами. Она-то говорила, что это для красоты: моя будущая избранница, мол, оценит мою грацию. Ну, не знаю, как там избранница, а от стрельбы уходить это здорово помогает! Охотник вообще обалдел, наверное. Там, на берегу что-то с грохотом рухнуло, и стрельба прекратилась. Наверное, он упал в обморок.
Но его собака в обморок не упала. Она сразу за мной в воду кинулась, но плыла чуть медленнее, наверное, сама боялась попасть под огонь. И тогда я притворился, что утонул. Я так в детстве делал, когда хотел отлынить от уроков плавания. Когда сделал так в первый раз - пожалел. Мама так громко плакала! Я вынырнул. И папа отшлепал меня крылом. Сказал, что стыдно так пугать родителей. У меня весь рот был полон тины, каких-то стебельков и корешков, которые оказались довольно вкусными. Мама посмотрела на мою довольную жующую морду, и обрадовалась: "Какой все-таки смышленый у нас малыш! Это он, оказывается, нашел новый способ добывать себе пищу! Свой собственный, ни на кого не похожий! Ни у кого так не получится!" И правда. Никто из лебедей так никогда не делал - не нырял целиком. Потом много было таких способов, которые я нашел сам для себя и никто так больше не делал. И тогда все поверили, что я талантливый лебедь.
А собака - да что собака! Она тоже поверила, наверное, что я утонул, и повернула обратно. А тут и хозяин ее очухался. Забрал свою псину и ушел. И я сказал мысленно "спасибо" маме с папой, за то, что все-таки научили меня плавать.
А вот летать я никак не мог научиться. Все не получалось. Папа брал меня клювом за уши (да, да, у меня есть уши, у других лебедей их нет!), разгонялся, взлетал со мной, и нес меня над озером. Красота-то какая! Дух захватывает! А потом на середине озера он меня отпускал, чтобы я летел сам. Получалось. Но только до воды. А потом - только вплавь. Кстати, так я плавать и научился. А потом меня однажды осенило: а что если попробовать не в воде, а на суше! В воде все время плавать тянет, а на суше, может, получится разогнаться как надо? Выбрался на берег и стал разгоняться. Почти получилось. Только отталкиваться от земли приходится. Папа посмотрел, и сказал задумчиво: "Кажется, он все-таки летает. Только очень низко, над самой землей..."
А потом наступила осень. И вся стая собралась на юг. И тут мама с папой поняли, что я не так хорошо летаю, чтобы отправиться с ними. Что тут началось! Мама опять плакала и говорила, что она останется со мной, или призывала папу сделать хоть что-нибудь, чтобы взять меня с собой!
Я утешал, как мог. Почему-то был уверен, что не пропаду. Я тайком от них пробовал разную еду, которую другие лебеди не едят - кору, листочки, сухую траву. Иногда и их угощал. Научил, например, всех есть какие-то красные ягоды, которые всем понравились. А вкусные корешки и на суше есть, надо только уметь их находить, я научился за лето.
В общем, я их уговорил лететь без меня. Мама немного успокоилась, но сказала, что синицы рассказывали, будто зимой холодно, и вся вода замерзает. Я сказал, что буду бегать. Мне всегда жарко, когда я бегаю. Ничего, что вода замерзнет. Я буду отрабатывать зигзаги на суше. В общем, они все-таки улетели.
Вот это да. Никогда бы не подумал, что будет так одиноко. Сначала я скучал. А потом понял, что в лесу я не один. У меня появились новые друзья. Почему-то очень хорошо меня приняли зайцы. Прямо как своего. Я сказал им, что я - лебедь. Они очень удивились, но спорить не стали. С ними я и перезимовал. Зимой меня ждал сюрприз: я, наконец, стал белым. Подумал, что мама обрадуется, но к весне снова стал серым. Жаль. Зайцы тоже меня столькому научили! Классные ребята! В общем, зима пролетела быстро.
А потом снова прилетели родители. Мама меня долго обнимала, а папа сказал, что там, на юге она всех достала - полетели да полетели домой, там ребенок один. Вот и вернулись немного раньше времени. Я им все рассказал про зайцев. И признался, что влюбился. Только не сказал, что моя девушка - зайчиха. Мама и папа растрогались, и сказали, что я стал совсем взрослым.
Теперь мы с женой провожаем родителей каждую осень. А каждую весну они прилетают, и учат плавать моих детей. Только летать у них тоже не очень получается, но папа не теряет надежды.