Аннотация: Снова подражание первому Новеллино, источники для сюжетов - реальные случаи прекрасно известные автору.
Уже один раз упомянув Ланчелотто, невозможно умолчать о прочих его шутках и проделках, которым я и хочу посвятить ряд новелл. Но сейчас с помощью своего несовершенного пера и грубого слога хочется явить миру пример того, как насмешник был осмеян сам, притом не каким-нибудь жонглером или ритором, но ребенком.
Примерно три года назад, а может и более, названный Ланчелотто и несколько его друзей от скуки решили принять участие в одном празднестве. Много времени проводили они отрабатывая движения танцев, наверное и книги мало будет, чтобы описать то постоянное веселье, что окружало молодых людей, ведь как известно temeritas est florentis aetatis (Легкомыслие свойственно цветущему возрасту).
Тренировались в гибкости, дабы явить себя в образе игривых амуров и дети, а среди них был один армянский мальчик. (Народ этот, несмотря на свою монофизитскую ересь, много помогал нашим славным пилигримам в Святой Земле, поэтому неудивительно что многие купцы их были радушно принимаемы).
Ланчелотто же любил подшучивать над людьми Востока и Юга, знал он и несколько слов на армянском, а именно:
"Баривдзес" - приветствие;
"инч" - что;
"пелинч" - распространенный ответ на вопрос "инч?"(что?). Буквально слово означает "сопля", сравнимо с нашим ответом "Что?" - "Через плечо" и прочими подобными выражениями.
И вот вооружившись этими незамысловатыми фразами, а также горстью других, решил он подшутить над мальчиком. Увидя его в очередной раз, он поздоровался с ним на его языке и подмигнул. Затем снова и снова повторял это. Часто при маленьком армянине он делал вид, что говорит на их языке.
Наконец, когда Ланчелотто был в кругу друзей, мальчик подошел к нему и спросил на нашем языке - Откуда ты умеешь говорить по-армянски?
А Ланчелотто ему - По крови я принц вашей земли в детстве вывезенный сюда, видишь мои темные волосы и характерную горбинку на носу? (на самом деле не природную, а след удара одного непослушного отрока).
И чтобы совсем уж убедить собеседника Ланчелотто пробормотал что-то неразборчивое, копируя интонации армянских купцов, что он часто слышал на рынках.
Пораженный мальчик слыша речь, но не понимая слов, естественно переспросил - Инч? (Что?)
На что Ланчелотто громко смеясь отвечает ему - Пелинч! - И трепет его за ухо.
Паренек совсем уверился в национальной и социальной принадлежности забавника и с тех пор стал воздавать ему почести, будто тот правда был их принцем - кланялся ему, приносил еду, выполнял мелкие поручение etc
Всякие попытки вести разговор на армянском Ланчелотто пресекал под разными предлогами. Но мальчик стал догадываться и "прижав шутника к стенке" повел длинную речь на своем языке. Ланчелотто не имея пути к отступлению и не желая прекращать шутку очевидными действиями стал играть с того поля, что ему досталось. Он кивал и почтительно слушал. Мальчик же в конце речи показал на "принца" пальцем и сказал - Эшь!
"Армянский венценосец" кивнул и повторил это слово. Мальчишка засмеялся и побежал прочь, прокричав - Эшь это осел!
Ланчелотто долго смеялся завершению этой шутки и остроумию паренька. Вот так человека, что привык осмеивать других, осмеял ребенок.
...
Продолжая краткие историйки о шутках Ланчелотто вспомним еще об одной. Тогда герой наш вместе с родителями своими, людьми крайне почтенными и благородными, отдыхал на южных целебных водах. Славно он проводил время исцеляясь от всех напастей, что прилипли к нему за год, а также наслаждался он тонкими яствами и конными прогулками.
Жили они у своих дальних родственников и чтобы разместить всю их семью и слуг - родичам пришлось потесниться. Так Ланчелотто и его отца поместили в комнате, в которой была лишь одна кровать, слишком узкая для двоих, так что кому-то приходилось уступать.
Решив поступить по примеру одного ломбардского министериала, что описан в книге славного мессера Умберто, они каждый день разыгрывали судьбу ночлега в шахматы, игнорируя запрет святой матери Церкви на это занятие. Кто выиграл того и кровать.
Увы для Ланчелотто он выигрывал лишь около трети, или даже меньше схваток и часто спал на полу. Не радуясь такому результату решил он хоть хитростью, но завоевать себе приличное место для ночлега.
Наконец выиграв партию, приметил он, что играют они обычно вечером, когда почти все дела завершены. Тогда Ланчелотто подошел к отцу и предложил ему съездить на конную прогулку. Тот охотно согласился, а любящий сын подговорил конюха, что сопровождал их, не давать коню мэтра Алехандро (так звали отца) идти шагом, как любил почтенный муж, но постоянно нестись вслед за Ланчелотто, который ехал рысью или галопом.
Так и произошло. Вечером к концу прогулки Алехандро был загнан поболе своего коня и с непривычки (ибо был он уже человек солидный и редко садился на коня) не мог без стона сесть куда-либо, не подложив мягкой подушки. И так он устал, что сразу хотел лечь спать, но Ланчелотто предложил ему, уже ставшую традиционной партию. Алехандро стал отказываться, утверждая что очень устал и будет отдыхать. Тогда Ланчелотто заметил, что последняя партия была за ним, значит и кровать его, с чем отец быстро согласился и лег спать на полу - так он был изможден.
Когда на следующий день сын снова предложил родителю поездку на конях, тот было отказывался, но отпрыск так удачно повел уговоры, упирая на доблести отца, да при свидетелях, что тот и отказать ему не мог и история повторилась. А затем еще раз и еще...
Когда бедный мэтр Алехандро уже на коней смотреть не мог, конные прогулки были заменены лазаньем по горам и скалам, а потом и прочими нагрузками. Оставим medicusam споры о пользе или вреде столь активной деятельности, но отметим тот факт, что названный Ланчелотто преспокойно спал себе в постели, радуясь удачным своим проделкам. Что же до почтения к родителям, то кажется мне, что Алехандро совсем был не в обиде, а спроси вы его, он ответил бы, что сам загонял сына...