 |
Вернись ко мне любовь.
Пролог
23 года назад
- Бедная девочка! - шептались соседки, думая, что я их не слышу - Прямо на глазах. Хорошо, что мать оттолкнуть успела. Оба родителя и сразу. А водителя хоть нашли?
- Нет. Вроде как говорят машина с блатными номерами, так что, думаю, и не найдут, - отвечает другая.
- А с девочкой-то, что будет? - качала головой первая, поглядывая на меня.
- Пока в приют заберут, а там, может, и найдут родню, - пожимает вторая, уже и не помню, как ее звали. То ли тетя Зина, Толи тетя Римма.
- Так нет у нее никого. Мать осиротела в восемнадцать, да и вообще всю жизнь тут жила, а отец из детдома. Встретились они, полюбили, поженились и жили счастливо, пока беда не пришла.
- Тогда бедная девочка.
Тот разговор запомнился мне особо. Ведь то, что последовало за ним, навсегда изменило мою жизнь и мировоззрение.
17 лет назад
- Данильченко! К директору! - голос Марьи Ивановны разнесся по всему детдому, напоминая глас небес.
- Ну, я пошла! - улыбнулась подруге, стараясь не замечать боль.
- Юль, ты это, держись, - попыталась поддержать меня Танька.
- Да ладно. Что со мной будет, ну попаду в колонию для несовершеннолетних и все. Какая разница, где находиться. Он заслужил того, что получил, - пожимаю плечами и тут же морщусь от резкой боли. Господи, да что же со мной такое!
Иду по коридору, гордо подняв голову. Вокруг дети из младших и старших групп и все смотрят на меня. От него пострадали многие. Так что они считают меня героем.
Стучу в дверь.
- Входи, - зычный голос директрисы всегда вызывал страх у детей, и я никогда не была исключением. Вхожу в кабинет. Все как всегда - портрет президента на стене, куча грамот и медалей, стол, за которым сидит директриса, и шкаф, который спасает нерадивых воспитанников от необходимости смотреть ей в глаза. Только сегодня принесли два стула, на одном из которых сидел незнакомый мужчина. Лет сорок пять, коротко стриженные русые волосы, явно высокий, судя по длине ног, теряющихся под столом, и крепкий, вон какой пиджак широкий. Лицо склонено к папке, поэтому его я не вижу.
- Итак, Юлия Михайловна Данильченко. Тринадцать лет. У нас она с десяти. А в наши учреждения попала в семь. За этот период девочка показала себя упрямой, несговорчивой, неуправляемой особой, не раз бывавшей в этом кабинете. И честно говоря, ее поступок меня ни капельки не удивил, - голос директрисы просто бил по нервам, но это ее талант, так что надо пытаться не реагировать, а то хуже будет.
Мужчина до этого смотревший в папку с бумагами поднял на меня взгляд, и я почувствовала себя голой перед ним. В его взгляде цвета льда был ум, понимание и сострадание.
- Могу я поговорить с девочкой наедине? - спросил он у директрисы.
Вижу, как она ищет повод возразить, но потом кивает и выходит из комнаты. В том, что женщина будет подслушивать, даже не сомневаюсь.
- Здравствуй, Юлия, меня зовут Глеб Михайлович Стрижов.
- Здравствуйте! - в голосе равнодушие. Тут нельзя давать слабину. Слабые не выживают, а еще неизвестно, что ему надо.
- Итак, ты пырнула воспитателя ножницами, почему? - резко перешел он к делу.
- Какая разница? Я это сделала и на этом разговор окончен, - дерзя, и прекрасно это понимая, отвечаю я. Но хуже уже не будет. Хуже этого места быть не может.
Внимательно изучает мое лицо, а потом вдруг указывает кивком на стул.
- Сядь, пожалуйста.
Иду к стулу. Опять живот схватило. Еле сдерживаюсь, чтобы не поморщиться, послушно сажусь на указанный стул, только забыла кофту поправить, и она случайно оголила немного живота.
- Что за! - он резко встал и, подойдя ко мне, задрал мою одежду. Попыталась вырваться, но он был сильнее.
- Это его работа? - поинтересовался Глеб, внимательно изучая синяк в форме кулака на пол живота.
- А вам какое дело? - интересуюсь я. Мы никому не нужны. И такой интерес тут неуместен. Как же больно!
- Юль, просто ответь, ладно.
Наши взгляды встретились, и я увидела участие, которое, пожалуй, впервые вижу за эти долгие шесть лет. И когда новый приступ боли скрутил меня, я не выдержала и сказала правду.
- Да!
Он молчал, долго глядя мне в глаза, будто зная, что я думаю, а потом сообщил:
- Тебя никуда не отправят. Ты можешь идти.
Поднялась и направилась к двери, а когда начала ее открывать меня снова скрутило и я, не сдержавшись, согнулась пополам, схватившись за живот, и тут же он оказался рядом.
- Болит?
Отвечать я уже не могла. Просто кивнула головой, глядя на него сквозь слезы и закусывая губу. Чертыхнувшись, он схватил свой пиджак и, подойдя ко мне, обняв за плечи, сказал.
- Пошли! - мы вышли из кабинета, и тут же к нам подбежала директриса. - Я ее забираю.
- Куда? - удивилась женщина.
- В больницу, коли вы свои обязанности не выполняете! И ждите проверку в своем заведении.
В больнице я провела два месяца. Мне пришлось делать несколько сложных операций. Врачи говорили, что мне повезло, если бы мужчина не привез меня, я бы умерла.
Все это время Глеб приезжал ко мне каждый день. Привозил гостинцы. Болтал со мной и даже стал для меня близким. Ведь ребенку так важно внимание, а он давал его сторицей, вот и полюбила его, привыкнув к его обществу, и ждала каждого прихода.
Накануне выписки Глеб пришел ко мне и сказал.
- Я хочу тебе кое-что рассказать и после этого предложить остаться у меня. Просто выслушай и не принимай решения сразу, ладно.
Пожимаю плечами, готовая его слушать.
- Шесть лет назад мой племянник взял мою машину пьяным и поехал кататься. К сожалению, меня не было дома и я не смог его остановить, а когда вернулся, обнаружил на машине кровь и вмятину, заставил парня говорить и узнал страшное. Он сбил двух человек. Позже я узнал, что погибли муж и жена, и у них осталась маленькая дочь. Так я узнал о твоем существовании. Прости меня, Юленька, я виноват. Все эти годы я наблюдал за тобой со стороны, чувствуя свою вину, поэтому я и приехал, когда узнал, что у тебя проблемы. Я хочу предложить тебе стать моей приемной дочерью. Я обещаю, что никогда не причиню тебе вреда. Я просто хочу искупить вину племянника.
Я в шоке смотрела на него.
- Где он сейчас? - поинтересовалась я. Это все, о чем я могла думать в этот момент. Машина этого человека лишила меня всего. Его племянник убил мою семью и забрал мое детство. А он смеет еще находиться тут! Меня охватила злость. Хотелось сделать ему больно. Как его мальчишка мне, ведь я доверяла ему, а теперь оказывается что зря.
- В тюрьме, за убийство твоих родителей, - ответил он спокойно - Я не стал его прикрывать, а так как мальчишка, привыкший к безнаказанности, так и не признал свою вину, судьи тоже не стали его жалеть. Выйдет только через пять лет.
Я только кивнула, не зная, что ответить. От моей злости не осталось и следа. Неужели честные дяди тоже бывают?
- Подумай хорошенько. Я хочу просто помочь. И прости меня.
Проворочавшись всю ночь, я поняла, что не могу отказаться от такого предложения. Какой смысл, строить из себя обиженную, ведь я прекрасно знаю, что меня ждет, если я вернусь в приют. Поэтому, когда он появился утром, согласилась.
Восемь лет назад.
- Юлия Глебовна Стрижева? - раздался мужской голос у меня над головой.
- Да, - поднимаю голову от рапорта, который в этот момент писала и смотрю на мужчину в костюме. Роман Корсаров, а ему тут что надо? Хотя о чем я? Все итак ясно - Когда?
- Три часа назад, мне очень жаль.
Я только кивнула и опустила голову. Этот человек заменил мне отца и был дороже всех. А теперь я снова одна.
- Он просил передать вам это, - письмо легло на стол - если с ним что-то случится.
- Спасибо!
Мужчина ушел, и я осталась одна в кабинете. Открыв письмо, я прочитала послание.
'Юлия, девочка моя.
Если ты читаешь, это значит, меня уже нет. Я очень люблю тебя. Прости за то, что оставляю. Я просил Романа с Анатолием приглядывать за тобой и очень надеюсь, что они выполнят мою просьбу. Береги себя и помни. Я люблю тебя.
Глеб'
И я все же разрыдалась, забыв о работе и прочей мишуре.
Я потеряла единственного человека, который меня любил, и которого любила я. Осталась одна и просто не знаю, что делать дальше.
Через три дня состоялись похороны, и я познакомилась со всеми подчиненными моего отца. Если Корсарова я знала в лицо, так как он часто приходил к отцу (пусть мы и не общались), то остальные были для меня незнакомцами. Молодые ребята работали тихо, но четко. Группа существовала уже полтора года, и у нее еще не было названия. В тот день в их глазах я прочла чувство потери, как и у меня и это нас объединило и связало.
А потом Анатолий предложил мне стать сотрудницей группы, и я с легкостью покинула отдел, в котором работала, переходя в, тогда еще никому, неизвестный отдел.
Пять лет назад.
- Есть работа и нам не справится, нужна ты, - сказал Анатолий, подходя ко мне.
- Рассказывай, - улыбнулась я, откладывая свой костюм, в котором собиралась идти на задание.
- В общем так...
- Толь, я не верю, что он виноват! - качаю головой, даже не зная, как доказать его невиновность. Чувства - это не доказательство. Просто мишура, а тут требуется что-то большее. А у меня, увы, есть только женское чутье.
- Юль, все улики против него! А ты знаешь, улики это все, - отвечает Анатолий, разбивая и так разбитое сердце.
- Знаю! - не хочу верить, не могу поверить! Он другой! Но Толя прав. Все улики против него.
- Ты очень красивая! - шепнул он, целуя меня.
- Спасибо! - улыбнулась я в ответ, лежа на его плече и стараясь не думать, что переспала с подозреваемым.
- Я люблю тебя!
- И я тебя! - целует, начиная свой путь из поцелуев спускающийся все ниже и ниже, а потом снова жар и танец любви.
Он уснул, а я, глядя на такое любимое лицо, молилась, чтобы нашлись доказательства его невиновности. Я давно перешла грань дозволенного, и теперь отдав ему сердце, просила бога, чтобы он спас его.
Я стояла на пороге отделения, наблюдая, как его ведут в наручниках. Проклятье, а я ему верила! Сердце отдала. А он оказался последним продажным поддонком! Но как же я его люблю и как же больно видеть его в наручниках. Если бы была хоть какая-то зацепка я бы в лепешку разбилась чтобы доказать его невиновность.
- Ты... - прошипел он увидев меня и дернувшись ко мне, но Толя с Костей удержали его - Выйду, найду и убью! Я тебе верил, любил тебя, а ты подставила меня! Ненавижу!
- Ром, ты поднял дело Шмелева? - спросила я через четыре месяца, войдя в кабинет Романа.
- Да, - кивнул тот, подняв не меня глаза.
- Почему?
- Просто надо было кое-что проверить, - пытается избежать ответа? С чего это?
- Что? - чуть повышаю голос.
- Юль, не думай об этом, это не важно, - да что это такое? Чего они все берегут меня, надоело!
- Роман! - уже почти закричала я.
Он тяжело вздохнул и произнес как можно спокойнее, внимательно глядя на меня:
- Вчера убили женщину по имени Илона Шмелева.
- И что? - неужели жена? Господи, только не это. Как же низко я тогда пала. Рука сама накрыла живот, пытаясь защитить дитя от своих мыслей.
- Она была родной сестрой Игоря, - слава богу! Вздохнула с облегчением, но следующие слова прозвучали как пощечина - и воспитывала его пятилетнюю дочь.
- У него есть дочь?
Я упала на стул. Новость о ребенке была шоком для меня. Он никогда не рассказывал мне о дочери. И это причинило боль, не меньшую чем его поступки.
- И с кем теперь будет ребенок? - когда немного пришла в себя спросила я.
- Если не найдут родню останется в детдоме, пока не выйдет отец, - опустив голову признался Роман
- Но ему же еще сидеть пятнадцать лет! То есть она останется там до совершеннолетия!
- Мне жаль, Юля! - он знает мою историю, как и все в группе. Но мне сейчас плевать на это. Меня волновал ребенок, который может оказаться в аду. Я не желаю такого никому, особенно дочери Игоря.
- Где сейчас девочка?
- Юля, не надо...! - попытался запротестовать он.
- Просто скажи мне, где она! - перебила я начальника.
- Третий детдом.
Я только кивнула и сразу поехала туда. А уже через час смотрела на грустную пятилетнюю девочку, раскрашивающую раскраску. Подошла к ней, присела на стул возле стола и сказала:
- Привет, Я Юля.
Девочка внимательно посмотрела на меня совсем уже не детскими глазами, а потом вдруг спросила.
- Та самая Юля, которая посадила моего папу?
Пару секунд я сидела, не шевелясь, не зная, что ей ответить, а потом тихо ответила.
- Знаешь, иногда бывает так, что ты должен делать то, что никогда бы не сделал, но так надо. Иначе могут пострадать люди.
- И поэтому папа в тюрьме? - спросил ребенок
- Да, - это слово причиняло мне боль и еле заставила себя его выговорить. Оно будто бритвой резало мое сердце, но я все-таки сделала это.
- Расскажи мне все, - попросила она.
Я взглянула в эти взрослые очи, думая о том, что ей рассказать, а потом заговорила и уже не могла остановиться, изливая этому ребенку все, что накопилось, не скрывая слез и отчаянья, а она просто слушала и смотрела на меня. Когда я, наконец, закончила, девочка долго молчала и, наконец, поинтересовалась:
- Ты беременна?
Рука сама накрыла животик, и мягкая улыбка осветила мое лицо.
- Да, я ношу твоего братика или сестренку, - честно призналась я ей.
Она кивнула и снова начала раскрашивать рисунок, которым занималась до моего прихода. Посмотрела через плечо и вздрогнула. То, что я приняла за раскраску, на самом деле было альбомом с рисунками. Но поразило меня то, что девочка рисовала в этот момент. Там был изображен горящий дом и рядом кресты, будто с могилами. Господи, что же происходит в сердечке этой девчушки.
- Ань, а ты бы не хотела жить со мной и малышом пока папы нет? - собравшись с силами, и сама радуясь своему решению, спросила. И только спросив, осознала, что для этого сюда и пришла.
Она долго смотрела мне в глаза и, наконец, кивнув, сказала.
- Хочу!
Поговорив с директрисой детдома, я поехала на работу, но Романа уже не было и пришлось ехать к нему домой.
Рома и Карина встретили меня теплом и лаской. Пригласили на ужин и только после того, как мы поели, я попросила.
- Ром, помоги мне оформить опекунство над Аней Шмелевой.
- Нет! - покачал он головой - Юля, тебе это не нужно. У тебя скоро свой ребенок родится, а тут чужой. Подумай!
- Ром, я хочу ее забрать!
- Юля, муки совести неуместны. Он виновен и сидит за свои грехи.
- А причем тут это! Я хочу взять ребенка из детдома! Просто хочу защитить эту девочку от того, что прошла сама!
- Юля...
Но тут вмешалась Карина. Положив свою руку на его, она тихо сказала:
- Помоги ей!
Их взгляды схлестнулись будто шпаги, а потом он сдался.
- Хорошо, девочка будет с тобой.
За месяц до событий.
- Юль, зайди ко мне! - я как раз допрашивала подозреваемого, когда раздался голос Романа полный тревоги.
- Можно попозже? - поинтересовалась я.
- Можно, - отводит взгляд и уходит. Что это с ним?
Как можно быстрее закончила допрос и пошла к шефу.
- Проходи, садись! - и снова смотрит в сторону. Да что такое? - Сегодня мне звонили, - пауза - Короче, взяли парня на коррупционной взятке. Во время допроса он признался, что подставил коллегу. Игоря отпускают.
Вздрогнула. Мне вдруг показалось, что на меня свалился булыжник. А мой, только начавший налаживаться мир, начал разваливаться на части. Я безумно скучала по нему и тосковала, но его возвращение значит, что он заберет Анюту, а если еще и об Иришке может подумать? Как я буду жить без моих девочек?
- Но ведь улики были против него! - попыталась объяснить происходящее я. Не зная, что и думать.
- Я же говорю, парень подкинул улики. Мы сосредоточились на парне и не обратили внимание на других. Мне жаль.
В комнате повисла пауза, пока я осознавала, что моя жизнь испорчена из-за глупой профессиональной ошибки.
- Эта хорошая новость. Аня будет рада! - нашла в себе силы улыбнуться я.
- Юль, выпей, - велел мой шеф, ставя передо мной стакан воды. Его не обманешь. Слишком хорошо они меня знают - езжай домой побудь с семьей.
- Спасибо! - встаю и направляюсь к двери, но у самого порога замираю. - Когда его выпустят?
- В течение месяца.
- Хорошо.
Домой я приехала не зная, как расскажу новости Ане, но там меня ждал неприятный сюрприз.
Открыв дверь, я услышала детский визг и плачь и, обо всем позабыв, бросилась в детскую. Мой нынешний 'друг', которого я терпела ради того, чтобы рядом с девочками был хороший заботливый мужчина, держал в одной руке ремень, а в другой мою вырывающуюся десятилетнюю дочь. Аня плакала на взрыв, а рядом ревела Иришка.
- Что тут происходит! Игнат, отпусти ее немедленно! - закричала я, бросаясь на защиту своих детей.
Выругавшись, мужчина отпустил дочь, и обе девочки бросились ко мне, прижимаясь и ища защиты. Я не могла поверить в увиденное. Он всегда был джентльменом. Любил, баловал и заботился о девочках, и именно поэтому я его терпела, допуская до своего тела. Думала, что и девочки любят его, но сейчас... Повернув Анино лицо к себе, я спросила:
- Он тебя бил? - девочка со страхом посмотрела на мужчину - Говори! - закричала я, боясь услышать ответ ребенка.
- Да!
- Ах ты, маленькая... - прошипел он, делая шаг к нам, но я спрятала дочь за спину. - Поверь, я ни разу и пальцем их не тронул! А сегодня она заслужила трепку! Представляешь она...
Но меня не волновало, почему он хотел ударить моего ребенка. Я верила Ане. Если говорит бил - значит бил.
- Хватит, Игнат. Я ничего не хочу знать. Собрал свои вещи и убрался из моего дома, - я и сама не узнавала этот жесткий голос.
- Юля, послушай...!
- Вон я сказала!
- Как скажешь, дура. Только знай, твоя соплячка вся в своего зека-отца. И ее ждет тот же путь! - прошипел он и ушел.
А я посмотрела на дочерей и присев на корточки просто прижала к себе. Так мы и сидели не шевелясь. Я думала о том, как же я ошиблась в Игнате. И как сказать Ане, что ее папа сидел ни за что.
Потом был обычный вечер в нашей семье. Мультики с дочерьми, ужин и сказка на ночь. Когда Иришка уснула, я пошла проверять уроки Ани и тут она спросила.
- Мам, что случилось?
Встретила ее взгляд и сказала как есть.
- Твоего папу выпускают. Появились доказательство его невиновности и поэтому его освобождают.
- А как же улики? Ты же мне давала дело, там все написано! - воскликнула дочь со слезами на глазах.
- Там с нами парень работал, он подбросил ему улики. А я не поняла. Мне очень жаль! - как же больно это говорить. Она меня не простит. Господи, ну почему ты так жесток ко мне!
Долгое молчание. После чего я услышала тихий вопрос:
- И что теперь?
- Ты будешь жить с ним.
- А вы?
- А мы будем жить сами по себе и, может быть, если конечно папа позволит, мы будем тебя навещать, - как же тяжело произносить эти слова. Я не хочу ее отпускать. Я люблю ее и не хочу терять. Господи, ну за что мне это? Это же мой ребенок. Не важно, рожала я ее или нет, она моя! Почему я должна ее отпустить?
А Аня, тем временем, ничего не говоря, подошла ко мне и прижалась к моей груди. Так мы и сидели, обнявшись, молча, думая каждая о своем и в то же время об одном и том же.
Настоящее время
Я еще вчера заметила, как Роман с кем-то спорит по телефону, а сегодня выяснилось, что у нас в отделе новенький и Роман поехал за ним. Все с тревогой поглядывая на меня, ждут появления новенького, но на это не обращаю внимания. Меня больше волнуют мои проблемы. Игоря выпустили неделю назад, и я теперь каждый день жду его появления. Но он не приходил и от этого только страшнее. Сумки собраны и Аня уже извелась, а я вместе с ней. Как же больно. Так и хочется сказать: 'Разбирай чемоданы, ты остаешься у меня! Если твоему отцу надо, пусть приезжает навещать, я тебя не отпущу.'
Но я не могу. Просто не могу так ее предать. Ведь Анечка так любит папу.
Поэтому я, не обращая внимания на открывающуюся дверь и входящих мужчин, продолжаю искать информацию в сети по новому делу. При этом стараюсь не думать о своих проблемах.
- Всем внимание! Я хочу представить нового члена группы...
Я автоматически подняла взгляд и утонула в таких любимых мною голубых глазах...
Часть первая Иллюзия
1
Жизнь, она имеет свойства протекать, будто вода сквозь пальцы. Счастливые моменты сменяют друг друга и главное уметь вовремя оценить счастье, имеющееся у тебя. Но я этого сделать не смогла... Тогда пять лет назад я смотрела на него с восхищением и мечтала о его любви. Во мне боролся профессионал, у которого приказ проверить и подтвердить подозрения, и влюбленная женщина, которая не верила до последнего, что любимый может быть плохим человеком.
Женщина оказалась права. Но разве это теперь имеет значение?
В его глазах сейчас царил холод. Ненависть будто покрывалом окутывала все вокруг, а на все таком же красивом лице я вижу шрам, как напоминание об ошибке, допущенной нами.
- ... Шмелев будет работать в нашем отряде, - продолжает тем временем Роман - Дело в том, что у Игоря Игнатьевича имеются связи в криминальном мире, которые нам могут пригодиться...
- Кроме того, судя по всему, начальство заставляет нас лизать его задницу, коли ошиблись пять лет назад, - добавил достаточно громко Костик.
Зло глянула на него. Он конечно прав и мы ошиблись. Точнее нет, ошиблась я и мне за это платить весь остаток жизни.
- Константин...! - неужели я? А ведь хотела промолчать.
- А что, он прав, - как же давно я не слышала его голоса. Мурашки пробежали по спине. Все тот же тембр, только теперь какой-то безжизненный - Вы ошиблись, и теперь вам придется меня терпеть, хотите вы того или нет.
- И какой же твой план? - подал голос Толик.
- Не понял? - сымитировал недоумение Игорь.
- Только дурака не включай. Ты пришел сюда не просто так. И настаивал на твоем принятии в отряд тоже неспроста. - Ромка сложил руки на груди - У тебя имеется цель, вопрос только в одном - какая?
Внимательный взгляд на нас. В нем будто больше не осталось того, кого я полюбила. Превратился в выжженное поле. Сломленный и полный ненависти человек, стоящий передо мной, не был моим Игорем, и это причиняло еще больше боли и вызывало желание разрыдаться. Но я сдержалась. Сильная. Справлюсь. Ради дочерей не покажу насколько мне плохо.
- У меня осталось незаконченное дело. Кроме того, мне нужно вернуть то, что я потерял. Это же можно сделать только тут, - теперь смотрит только на меня, и я будто читаю. 'Лишить тебя всего, что у тебя есть. Я же обещал уничтожить тебя. Вот и пришел. Держись!'
- И что же это за 'дело'? - поинтересовался Толик, подходя ко мне и вставая за моей спиной положив руку на плечо, будто пытаясь сказать 'только попробуй ее обидеть, и я тебе голову оторву!'
- Это тебя не касается, - отвернулся, посмотрев на Ромку, но я успела заметить сверкнувший взгляд при виде руки Толи. - Где мое место?
- Тут, - кивну Костик, на свободный стол, примыкающий к моему. Вот же невезуха так невезуха. Теперь еще и сидеть с ним рядом постоянно. Может, удастся с кем местом поменяться. Мне нужно начать все заново, а пока он рядом это не удаться. Хотя это ведь будет слабостью, а показывать слабые места я не собираюсь.
Ребятам явно не нравится происходящее, но предпринять они ничего не могут. Наблюдая, как Игорь усаживается за свое новое рабочее место, мы все думаем об одном. Что ждет отряд и выдержит ли он это? Ведь зачастую успех зависит от взаимопонимания, а тут его и не светит.
Но время идет, и так стоять целый день мы не можем, поэтому мир снова начинает вертеться. Костик утыкается в монитор. Толик тоже возвращается к своему второму ( у него свой кабинет, как и у всех нас, но есть и стол в общественном зале, где чаще всего мы и работаем. Не хотим отделяться от коллектива. Слаженность команды порой зависит от личностных взаимоотношений, вот и поддерживаем их. Я так, в своем кабинете бываю раз в неделю, и то по особым случаям. А вот Игорю, я так понимаю, его кабинет пока не показывали. Корсаров, скорее всего, проверяет стоит ли давать.) столу, продолжая прерванную работу. И лишь Ромка и я остаемся в прежних позах. Я смотрю на отца своих детей, пытаясь найти хоть что-то из прошлого, но не находя. Он, устроившись на стуле, ждет свою порцию работы, глядя на Ромку, а шеф внимательно вглядывается в меня, будто пытаясь что-то прочесть:
- Юль, зайди ко мне,- наконец произносит начальник.
- Мне надо закончить поиск информации, - качаю головой, заставляя себя уткнуться в монитор, но увы буквы перед глазами разбегаются.
- Немедленно! - прикрикнул он, что я аж подпрыгнула.
Вздохнув, встала и направилась следом за ним в кабинет. А затем, сев кресло напротив Романа, вопросительно посмотрела на него.
- Я дам тебе отпуск на месяц. Ты как раз затянула с отпусками. Возьми дочерей, съезди на море. Анютка так мечтает увидеть океан.
- А дальше что? Ну, съездим мы, а потом он заберет ее? И что, останутся счастливые воспоминания о том, как все было хорошо? Думаешь, мне так легче будет ее отдать? Или ты предлагаешь мне сбежать - вздрогнул. Неужели...? Не верю... Хотя, может, он прав и убежав я сохраню свою семью... Но это всего лишь мечта иллюзия. Побегом же ничего не решишь, только ухудшишь - Нет, Ром, побег - это не решение! Ты предлагаешь мне всю жизнь прятаться? А Аня... Она же не простит меня! Я не могу так поступить. Рано или поздно он все равной найдет нас. Только тогда уже у меня даже шансов не будет, не то чтобы девочки были со мной, но просто даже на их любовь!
Закрыла на миг лицо, понимая, что возможно уже сегодня потеряю своего ребенка, а может и обоих. Как же плохо. Как хочется все бросить и поехать домой, проведя этот день с девочками, но нельзя. Жизнь продолжается и надо идти вперед. Взяв себя в руки, встаю и направляюсь к двери со словами:
- Мне надо работать. Спасибо за предложение.
Выхожу в общий зал. Все как всегда. Гул компьютеров и факсов, звонки телефонов, но все не так. Находясь в этой комнате, создается ощущение, будто ты попал в черную дыру, центром которой является стол Игоря. Я просто не могу тут дышать, а ведь тогда он был моей крепостью. Как же жаль, что нельзя все бросить и уйти.
Сажусь за свой стол, собираясь работать дальше. И уже уставившись в монитор, замечаю краем глаза на столе что-то яркое. Перевожу взгляд и с ужасом вижу фото, сделанное в период моей работы с ним. Наша команда из отдела специальных расследований. И я на фото стою с ним в обнимку. А мое лицо зачеркнуто красным маркером. Как же больно смотреть на эти счастливые лица. Тогда мы были коллегами, а наш роман только начался и этот снимок, случайный, поймал нас кто-то из убойного. На фото, Игорь, смеющийся весельчак способный поднять настроение любой. Именно таким он был тогда...
Пятью годами ранее.
Пять лет назад.
- Есть работа и нам не справится, нужна ты, - сказал Анатолий, подходя ко мне.
- Рассказывай, - улыбнулась я, откладывая свой костюм, в котором собиралась идти на задание.
- В общем так, у нас есть подозрение, что в отделе специальных расследований ленинского района завелся крот. - Толик поднял руку - Я знаю, что это не наша компетенция, слишком низкий уровень, но в деле, которое я веду, подозревается Громов, а все ниточки прикрытия ведут в этот отдел. Кто прикрывает, я не знаю, это тебе и предстоит выяснить.
Кивнула, тут же спросив:
- Что от меня требуется? И с кем я буду работать?
- Просто понаблюдай за ними. Посмотри документы. Может это и не они. Просто все дела против Громова и его приспешников проходят через него и, как правило, успешно закрываются. А работать ты будешь одна под моим кураторством.
- Причины закрытия дел?
- Разные. 'Случайная' смерть, забрал или забрала заявление, - пожал плечами начальник.
Кровь забурлила в жилах:
- Ясно. Кто я и когда приступаю?
- Завтра. Имя твое же. А вот звание сержант.
Кивнула и, встав, пошла готовиться к заданию. Первому серьезному прикрытию, ведь раньше я работала не одна, а тут...
Отделение, где мне предстояло работать, встретило меня шумом. Телефоны, голоса и прочая атрибутика любого участка. Привычно и как-то спокойно становится на душе при этих звуках. Сразу вспоминается работа в моем отделении, давно это было.
Объяснив причину прихода дежурному, поднялась к начальству и меня тут же была препровождена к новым коллегам.
- Всем, доброе утром! - приветствовал сидящих в комнате мой сопровождающий Майор - У вас новенькая, кстати, твоя напарница Игорь. Знакомьтесь и располагайтесь.
- О, а она красотка, - весело и непосредственно сообщил мой ровесник, глядя на меня, когда ушел майор. Как же парень красив. Такому бы для плейбоя женского сниматься, а не в милиции работать.
- Благодарю! - улыбнулась, внимательно оглядывая трех парней. После чего, решив, что они не опасны (двое вообще женаты, вон кольца на пальцах) прошла к свободному столу. А парни тем временем продолжали свой разговор:
- Осторожно, Игорек, с такими заявлениями и женатым оказаться недолго, - рассмеялся рыжий невысокий парень.
- А почему нет? Если она и умна так же как и красива, а еще и детей любит - я только за, - рассмеялся парень и подошел ко мне протянув руку - Игорь Шмелев к вашим услугам, мадам.
- Юлия Данильченко, приятно познакомиться, - вложила свою руку в его. К моему удивлению он поднял наши руки и поцеловал мои пальцы.
Я зачаровано смотрела на него. Его поцелуй вызвал отклик в моем теле. Стало жарко, а в голову полезли совсем уже несуразные вещи.
|
