Корабельная обсерватория бурлила. Экипаж корабля в полном составе контролировал ход ремонтно-восстановительных мероприятий, охвативших все поврежденные узлы и механизмы. Работа продвигалась медленно, но критические угрозы в двигательной системе уже были нейтрализованы. Бывший Дежурный капитан, а теперь по аварийному расписанию Восьмой оператор, в полном замешательстве пытался осознать очевидное - им всем и, главное, ему лично фантастически повезло. Внутренняя угроза, мощная и неуловимая, самоликвидировалась, внешняя, казавшаяся неотвратимой, была уничтожена отрядом человеческих боевых кораблей, по счастливой случайности оказавшихся в нужном месте. Остальные члены экипажа, глубоко отрицательно оценившие его активность в момент пробуждения, позже, восприняв полноту информации о состоянии дел, радикально изменили оценки: Дежурный капитан до последнего действовал в одиночку, оберегая их покой, и объявил тревогу лишь в момент обоснованной необходимости. Теперь все члены экипажа, включая Главного Капитана, оценивали его глубоко положительно.
Восьмой оператор дисциплинированно воспринимал льющийся из обзорного купола смысловой поток о ходе ремонтных работ на вверенном ему участке и одновременно пытался встроить единичный, но неопровержимый факт собственного везения в только что обретенную концепцию Предопределенности. Мысль о том, что и это было предопределено, он отбросил сразу, посчитав ее профанацией, вовсе стирающей грань между везением и невезением. Потом ему пришла мысль о том, что линия жизни состоит из кусков предопределенности, по которым неотвратимо, как по рельсам, каждый следует от одной точки выбора до другой. И эти точки (он определил их как "точки бифуркации") и есть моменты не только свободы воли, но и истинных случайностей, в том числе невезения и везения, которые, без сомнения, суть свидетельства Божественного присутствия, и как таковые должны всегда приниматься с надлежащим вниманием!
Так мысль бывшего Дежурного капитана, вырвавшись из трясины еретических колебаний, благополучно вернулась в лоно истинно лунитской веры, чистой и прозрачной, как абсолютный вакуум.
- - -
В первых лучах восходящего солнца густо увитая лозой беседка смотрелась, как настоящее произведение искусства. Журчание разноцветного фонтана перекликалось со щебетанием снующих возле него райских птичек. Все выглядело вполне прилично, именно так, как и положено интерьеру каюты Второго уровня. Профессор Стайн благожелательным взором патриарха, взирающего на молодое поколение, оглядел собравшихся.
- Следует признать, - прогудел он, - что мы справились. Задача была в высшей степени нетривиальной. Итак, мой первый тост, как всегда, за Творца целокупности и его законы.
Все уже держали бокалы с золотистым напитком наготове. Штимер выпил без всякого энтузиазма, Петр громко поперхнулся, но общую праздничную атмосферу это не испортило, Биллинг отечески похлопал его по спине.
- У меня даже возникали сомнения в решабельности задачки, - улыбнулся профессор. - Все как-то не складывалось - послал Ольгу буквально на десять минут к капитану узнать точные координаты корабля на момент первой крупной флуктуации "бобов". Ушла и все. Вернулась только сейчас.
- Я же тебе звонила...
- У тебя была четко определенная задача - припугнуть капитана разгромной кампанией в прессе и получить взамен координаты, после чего, ни на что не отвлекаясь, вернуться.
- Не очень-то они пугливые, эти луниты. Я там не знаю сколько проторчала. А на обратном пути про Лиса узнала. Это, к твоему сведению, все там рядом, на Четвертом уровне - и каюта связи и медмодуль, где Лис лежал...
- Да, с моим референтом то же самое вышло, - Стайн кивнул удивленно поднявшему глаза Лису, - я в том смысле, что ушел к месту новой флуктуации и тоже пропал. Должен признать, что в полной мере оценил твою значимость - все время чувствовал себя безруким калекой.
Рыжеглазый референт, заметно порозовев от профессорского признания, коротко кивнул головой.
- Под конец вообще связь пропала. Сидел тут, как в пещере. Одно утешало, что успел насчет крейсеров договориться.
- А! Я так и знала, что это никакое не совпадение.
- Еще бы! Я не знаю, сколько часов подряд убалтывал то политиков, то военных. Ну что? Еще по одной?
На сей раз напиток показался Штимеру не очень-то и противным. С горчинкой такой легкой, и не кислый, как сначала показалось. Петр, немного пригубив, аккуратно поставил свой бокал на краешек стола, Биллинг выпил все сразу и явно был не прочь повторить.
- А как ты узнал про флибустьеров? - Ольга посмотрела на просвет свой бокал и тоже поставила на стол, - или это тайна?
- Никаких тайн. Я понятия не имел про этих разбойников, и крейсер заказывал всего один, правда, максимально тяжелый.
- Так вот оно что!
- Разумеется. Риск был слишком велик. Нейтрализовать Ключ вместе с его владельцем следовало любым эффективным способом. Мне представлялось, что наибольшие шансы имеет внезапная аннигиляторная атака. Удар большого диаметра с близкого расстояния ни одна защита не держит. Я просил крейсер с самым крупным рефракторным колпаком на борту, а они, в итоге, прислали целую Ударную эскадру.
- Я... кх-хкх-м, - Штимер звучно прочистил горло, - я правильно понимаю, что предполагалось взорвать наш "Лотос" к чертовой бабушке?
- Безусловно. Успех определялся внезапностью и быстротой удара. Полная аннигиляция люкслайнера заняла бы всего несколько десятков миллисекунд. Должно было сработать. По крайней мере, я очень надеялся.
В беседке повисла тишина. Профессорские планы и надежды требовали некоторого осмысления.
- Вот сколько тебя знаю, никогда ни о чем не предупредишь, - пробормотала Ольга, - ни когда жениться собирался, ни когда погибать тут всем вместе.
- Не ворчи, - Стайн ласково коснулся руки сестры. - Должен отметить, что твой звонок, насчет того, что Философ умер, был очень своевременным.
- Но, ты так страшно кричал: "А где Шар? А где Шар??"
- Это было весьма важно. Честно говоря, я не сразу поверил, что он как-то запихал его внутрь себя.
- Философ сам это сказал! - Ольга оглянулась на Биллинга. - Ведь так? И он не врал - это уж точно!
- Да, - профессор одним глотком отпил чуть не половину бокала. - Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что это вполне вероятно. Но, времени было совсем в обрез - эскадра уже выходила на боевой курс. Я еле успел перенацелить ее, когда тело Философа сплавили этим несчастным флибустьерам. Поэтому повторюсь - твое сообщение было крайне своевременным и, вообще, ты - молодец.
- Так, что я? Это вот они все сделали, а я, честно говоря, до сих пор не пойму, отчего он помер.
- В самом деле, вы поразительно тонко использовали ситуацию, - профессор внимательно посмотрел на есаула, потом на инспектора, - фактически вы заставили его на мгновение поверить, что выстрел может быть смертельным, и тут же его сделали.
- Нет, - покачал головой Биллинг, - не поверить, а только усомниться на секунду. Ему не надо было горячо верить, чтобы сбывалось.
- Безусловно, Вы правы, - кивнул профессор, - одно из определений Ключа - "работник мнений". Все прозрачно, если с синонимами разобраться: работник - исполнитель, мнение - соображение - мысль, так что вместо "работник мнений" вполне подойдет "исполнитель мыслей". Между прочим, во всех своих злоключениях этот Философ, по-видимому, сам виноват. Я имею в виду потерю руки, а потом глаза. Это ему пришло просто в голову, что если волшебную, так сказать, руку оттяпали, значит и настоящая может отвалиться, ну, Ключ и рад стараться. С глазом - уже по-накатанному, само собой получилось. И опять же глаз, который по воздуху летал, он видимым был только потому, что у несчастного Философа когда-то на сей счет мысль проскочила. Эта не сильно мудрая идея, что мы ответственны за свои мысли, - она как раз про него. Хотя, должен отметить: этот Философ, по-видимому, обладал в высшей степени дисциплинированным умом. Предполагаю, что самый захудалый поэт с богатым и пугливым воображением был бы во сто крат опасней, но когда наш Философ интегрировал Ключ прямо в себя, ситуация стала просто аховой. Между прочим, этот момент даже я почувствовал, хоть и не Б-информатор, а уж когда вы ему это чудо отстрелили, я чуть со стула не слетел, честное слово, а Лис, наоборот, в себя пришел. В чем тут дело - разбираться надо. А кстати, ведь и Вы, есаул, должны были мощно почувствовать.
- Да, - согласился Штимер, - довольно мощно. Меня после этого полчаса в медмодуле откачивали.
- А Вы? - профессор всем корпусом повернулся к инспектору.
- Да, - неохотно признался Биллинг, - и мне досталось.
- Что тоже непонятно, - профессор Стайн с новым интересом взглянул на инспектора, - у меня впечатление, что я помню Ваше лицо, причем, в связи с каким-то крайне важным обстоятельством.
- Это вряд ли.
- Весьма странно, - профессор задумался, потом разлил всем еще по бокалу, - в любом случае, сегодня нам сопутствует успех. Предлагаю за него и выпить. На самом деле, я думаю наш Философ просто не успел дойти до ключевых в данной ситуации мыслей.
- Каких? Что он бессмертный?
- Хм-м. Нет. Я считаю - это для него была бы бестолковая идея. Предположим, в какой-то момент он подумал о бессмертии и стал совсем бессмертным, в следующую секунду - усомнился и тут же перестал им быть. Нет, гораздо хуже, если б он понял свое реальное всемогущество или, еще хуже, вдруг подумал бы, что не один он такой вот маг на свете, что где-то вдалеке или совсем рядом кто-то тоже так умеет. Другими словами, в какой-то момент он начал бы плодить таких же магов вокруг себя. Может, конечно, я и преувеличиваю. Возможно, для реального запуска этого лавинообразного и поистине грозного процесса недостаточно было бы только одной мысли. Все-таки, Ключ был только у Философа, но, с другой стороны, нельзя исключить и тиражирование Ключа...
- Профессор, прошу прощения, - Лис указал на браслет, - очень много вызовов на Ваш адрес - в том числе около сотни - от региональных Б-контроляриев, несколько десятков от Членов Галактического Собрания и один от командующего Ударной эскадрой.
- Давай, соединяй с командующим, - Стайн, откинувшись на спинку кресла, прижал браслет к уху. - Я слушаю.
Петр, все еще под впечатлением профессорских планов удара по "Лотосу", с искренним изумлением оглядывался по сторонам. У него как-то не укладывалось в голове, что вся эта жизнь и красота могли в один миг исчезнуть по воле расположившегося тут же человека.
- И что?! - наконец не выдержал он, - профессор Стайн попросил, и сюда тут же примчалось целое стадо боевых кораблей?
- Ты хотел сказать "стая примчалась"? - усмехнулась Ольга. - Я давно не удивляюсь. Брат работает, так сказать, с крупными формами.
- Неразумно?!! - вдруг заорал профессор, и все райские птички у фонтана разом заткнулись. - Неразумно приказы не выполнять!! Было принято решение, и у Вас приказ!.. Нет, этого недостаточно!!
Профессор замолчал, прислушиваясь к доносящемуся из браслета густому басу. Похоже было, что на собеседника его крики не произвели должного впечатления.
- А я считаю этого совершенно недостаточным, - вновь заговорил Стайн, теперь негромко, но так, что у Петра мурашки по спине побежали, - и постараюсь донести свое мнение до Вашего непосредственного начальства.
Стайн отключил связь и некоторое время сидел, молча глядя перед собой.
- Этот наш адмирал... этот гений и гуманист... - профессор с трудом подбирал слова, - короче, они так и не применили аннигилятор. У него был прямой приказ, а он вместо этого разнес флибустьерскую посудину из кварковых форсунок. Говорит: "После залпа главным калибром с такого расстояния все равно ничего не остается, а Ваш пассажирский лайнер мог пострадать от столь близкой аннигиляционной вспышки". Умник! А колпак для чего?! При точном наведении объем неутилизированной энергии не превышает в эквиваленте взрыв стандартного двухъядерного заряда. Защита "Лотоса" скорее всего бы выдержала. Да! - профессор решительно поднялся. - Прошу извинить, мне надо кое-что срочно уладить.
- А мне этот адмирал почему-то симпатичен, - заметил Штимер, когда разъяренный профессор скрылся из виду, - давайте выпьем за его здоровье. А?
Все, и даже Петр, которому вкус пива не так, чтобы сильно нравился, с чувством выпили до дна. Лис впервые за то время, что Штимер его видел, расслабившись, глядел бездумно куда-то вдаль. Ольга меланхолично крутила бокал в пальцах.
- Пожалуй, и нам пора, - Биллинг строго посмотрел на юную физиономию Петра, - пора и честь знать.
- Зачем это? - удивилась Ольга. - Чем Вам тут не нравится? Разве мы плохая компания?
- Хорошая, конечно, - нахмурился Биллинг, - но нам кое-какие служебные дела обсудить надо.
- Что, так срочно? - Штимер, которому совершенно не хотелось куда-то илти, не торопясь вытащил сигарету из пачки, но, поразмыслив, сунул ее обратно, - и я тоже нужен?
- А я помню, - к изумлению Штимера, Ольга без запинки процитировала его фразу насчет хранения государственных тайн: - "Мероприятия, которым определен статус "совершенно секретно", не подлежат упоминанию". Правильно? Думаю, вам все-таки незачем уходить. Пойдем, Лис, поболтаем у фонтана. Я ведь правда за тебя испугалась, - Ольга, взяв референта под руку, направилась к выходу из беседки, - Они же никак тебя из комы не могли вытащить. Говорили, что ты похож на космонавта, дрыхнущего в защитной капсуле, а вокруг радиация бушует. И вот, ты вроде просыпаешься, подходишь к люку, смотришь, что буря не кончилась, и опять на боковую...
Когда голос Ольги постепенно стих, Биллинг, махнув рукой Петру, чтобы тот сел поближе, наклонился к Штимеру.
- А ты уверен, что здесь можно говорить?
- Не хочу тебя разочаровывать, - Штимер с наслаждением потянулся, - но похоже, наши государственные тайны здесь всем - по барабану.
- Думаешь? - с сомнением пробормотал Биллинг. - А у меня такое чувство, что рядом все время подсматривают и подслушивают.
- Ты поэтому телеком вырубил?
- Нет, - Биллинг озадаченно уставился на свой пассажирский браслет, - а я его вырубил?
- Если хочешь снова включить, это вот здесь, - ехидно улыбнулся Штимер. - Так, что ты там обсудить хотел?
- Креофиты мы нашли, - пробурчал Биллинг, не очень умело включая телеком, - и за это нас похвалят. Но нашли-то мы их у себя в кармане, и вот за это нас точно не похвалят.
- А поглядеть-то можно?
- Смотри, - Биллинг выложил на стол бластерный патрон, - там все четыре ампулы в целости.
- Ух ты! А это не из твоей пушки?
- Да, - тяжело вздохнул Биллинг, - в магазине одного как раз не хватает.
- Ха! Значит, ты и есть супостат!
- Это вряд ли. Я, если ты забыл, перед самым взлетом пришел, и на креофон меня проверяли.
- А все равно, это Вы, - неожиданно подал голос Петр и нервно замахал руками, - то есть я не в том смысле, что - супостат. Господин Биллинг, я точно знаю, что Вы честный человек.
- Отрадно слышать.
- Но только креофиты на борт пронесли Вы, - Петр виновато посмотрел на медленно багровеющего инспектора, - больше некому.
Повисшее молчание прервал Штимер. Он сел прямо, аккуратно поставил бокал на стол и неожиданно ухмыльнулся, - Ладно, давай выкладывай. Руки у тебя не из того места растут, но башка, похоже, правильно приделана.
- Так, я все думал, думал, - заторопился Петр, - и, вроде, все понял. В этих патронах энергии чертова уйма и, значит, креофона от них не меньше, чем от бронеглайдера. А у нас же разрешение на бластер было. На него и не смотрел никто толком. А знали про этот патрон только джаны да Философ.
- Нет, подожди, - есаул налил себе полный бокал пива, поглядел на инспектора, но тот только покачал головой, - ты хочешь сказать, что мы все время искали собственные уши? А как тогда камни у вашего красавца Гро оказались?
- Я лучше - сначала. Значит, когда атташе с Просветленным встретился и камни отдал, то этот самый Просветленный их вот сюда засунул, - Петр потыкал пальцем в патрон, - подменил настоящий в бластере и как-то сумел этот бластер господину Биллингу подсунуть.
- Так, притормози малость. Что-то Просветленный у тебя - не меньше, как супермен. Все успел, все заранее приготовил. А ведь наш говорливый джан утверждал, что не по плану все пошло, де-мол, запаниковал атташе и камни чуть не силком тому Просветленному всучил. А, Бил? Есть у тебя на примете кандидат в супермены?
- Угу, - Биллинг поднял мрачный взгляд на друга, - это Фрам.
- А-а, - Штимер некоторое время не находил слов, - ну подожди. Хоть и Фрам, все равно, это все надо было сильно заранее планировать, а тут экспромт. Не сходится.
- Ты Фрама мало знаешь. Он такие варианты просчитывает, которых и быть не может, а этого атташе он - как облупленного, - Биллинг безнадежно махнул рукой, - и меня тоже. Мне же в голову не пришло про патроны. Я и обойму случайно, можно сказать, проверил. Увидел, что нет патрона, удивился. Я вот тоже думал, думал - и ни черта не придумал, а Фрам все всегда просчитывает. Помнишь, ты говорил, что наше высокое начальство вместе с министром в степь укатило - на воронку от кварковой мины любоваться, а столичное осталось - за самых главных? Так он, наверняка и это предвидел. Были бы министерские на месте - черта с два ему бы удалось нас на "Лотос" пристроить. Желающих на люкслайнере прокатиться среди генералов хватает, да и вообще креофиты - не наша тема.
На браслете инспектора требовательно зазвонил телеком.
- Как это понимать?! - резкий голос миэмки был слышен, наверное, у фонтана. - Зачем было связь выключать? Ты что, всерьез меня на подозрение взял?!
- Нет, конечно, - начал оправдываться Биллинг, - ты извини, я эту технику, в смысле браслет, не очень пока освоил.
- Ладно, - чуть сбавила тон миэмка, - я чего звоню. Во-первых, мы охолуи как следует проверили. Нет там ничего, хотя один потайной карман нашли. Пустой оказался. Во-вторых, помнишь, ты про Розуанского атташе говорил, который на турберы наводку дал?
- Однако! - пробормотал Штимер.
- Ты уже говорила, что он мертв, - устало вздохнул Биллинг, - и это правда. Его джаны убили.
- А-а, да...- миэмка на секунду запнулась, - а вы чего, накачали Элимона сывороткой истины? Я даже голос не сразу узнала.
- Глупости. Но ему, действительно, не по себе было.
- Хм-м... Видимо, подробности - не для телекома. Ладно, до встречи. Кстати, у меня здесь чей-то галстук валяется. Я так думаю - твой.
- Э-э-э...
- Перестань блеять и телеком не выключай. Пока.
- Это ведь была одна из принцесс Миэма? - осведомился Штимер, когда зеленый огонек на браслете Биллинга погас. - И ты уже галстук изволил у нее забыть, и друг другу информацию во-всю сливаете... Черт побери, ты своего не упустишь.
- Перестань. Галстук у нее оказался, когда мы и еще знакомы не были.
- Ну - ну.
- Не хочешь - не верь. Ладно, Петр, давай дальше. Что насчет Гро думаешь?
- А это правда принцесса была? - Петр посмотрел в глаза инспектору и благоразумно решил повременить с расспросами. - Так вот, я думаю, что Гро с джанами встретился и все детали согласовал, когда Вы нас послали корабль осматривать. Может они ему тогда и брынзу передали. А патрон из обоймы он вытащил в той каюте с манекенами, а брынзу мог нам в баре подсыпать, где мы сосики ели. Помните, мы руки пошли мыть, а он остался? А когда мы без сознания валялись, он спокойно патрон и вытащил, а сам брынзу потом проглотил для отвода глаз. Да только Вы своим выстрелом все им испортили. Двери-то все заблокировались, и музыка ультразвуковая кончилась. Представляю, как он там метался, а делать-то нечего! Командор вот-вот придти должен. Пришлось ему патрон в ручку от мороженого прятать, и в кармане носить. Ему потом надо было пересечься где-нибудь с джанами этими и отдать камни из рук в руки. Но сначала я ему немного мешал - ходил следом как привязанный, а он, наверное, не хотел совсем в открытую светиться. Потом, думаю, не успел просто. А знаете, - Петр виновато шмыгнул носом, - не могу привыкнуть, что он мертвый. Мы с ним учились на одном курсе. Нас тогда в академию целый поток набрали - у кого родители на войне погибли.
- Привыкнешь, - флегматично заметил Штимер, - и к трупам привыкнешь, и к изменникам.
- Насчет трупов - это больше в тайном дивизионе, - поморщился Биллинг, - а, вот стукачей, да шкур продажных - этого добра в нашем Управлении хватает. Не думал я никак, что Гро - предатель. На самом деле легко отделался - попал бы он в лапы нашим экзекуторам из служебного контроля... Плесни мне этой жидкости, Штим. Одного теперь я только не понимаю - как из всего этого вылезти?
- Ну, ты ведь победный рапорт уже отправил. Мы - молодцы. Это Фрам твой пусть теперь придумывает, как вылезти.
- Да запросто, - Биллинг залпом осушил свой бокал и сморщился еще больше. - Он бластер дал, а я - злодей, им воспользовался, патрон подменил, да и был таков. А тут на "Лотосе" попал в заварушку, понял, что дело не выгорит, вот и решил героем прикинуться, а Гро у меня в подручных ходил. А что? Свидетелей-то нет. И ничего мы не докажем.
- Ну, а ты, гений, чего сказать можешь?
Петр озадаченно поглядел на инспектора: - а что, неужели правда господин Фрам и есть тот Просветленный?
Биллинг не успел ответить потому, что в беседку ворвался профессор Стайн.
- Я вспомнил, - мощно прогудел он, - я вспомнил, где мог Вас видеть! Вы ведь путешествовали по Первому уровню?
- Э-э, да, - Биллинг озадаченно покачал головой, - но, я Вас там не припоминаю.
- На самом деле, это не так важно! Скажите, когда Вы покидали кают-компанию, с Вами была девушка?
- Гм-м, да. Там две девушки были.
- Черт побери, - пробормотал Штимер.
- Весьма важно, чтобы Вы вспомнили их имена.
- Я знаю их имена, - пожал плечами Биллинг, - а в чем дело?
- Видите ли, - начал Стайн, и Биллинг с изумлением понял, что профессор смущен, - я провожу некоторые научные изыскания, связанные с феноменами мозговой стимуляции...
- Как интересно! - стоя в дверях беседки, Ольга с веселым любопытством разглядывала брата. - Расскажи поподробней.
- А ты, как всегда, без спросу влезла и в помещение, и в разговор, - проворчал профессор, потом в очевидном затруднении повернулся к Биллингу, - видите ли, во время того сеанса произошло крайне удачное стечение обстоятельств... Одна из участниц сохраняла реальный свой облик...
- И ты еще что-то говоришь о приличиях! Человеку страшно не повезло - засветился на Небесах, как лампочка, со стыда сгорает, а ты...
- А я просто ученый и...
Штимер почувствовал, что ему срочно пора в туалет. Припомнив, сколько пива уже выпито, он решил не удивляться и, осведомившись у Лиса насчет дороги, тихо вышел из беседки. Спор за его спиной только разгорался.
- Я всегда считала тебя профессором астрофизики, а ты, оказывается, ученый психиатр!
- Я занимаюсь широким кругом исследований...
- Ага! Я в курсе, чем на "Небесах" занимаются...
- У тебя одно на уме!!
Лужайку замыкали две сильно замшелые и, на взгляд есаула, решительно нелепые каменные башни, больше похожие на парочку небольших скал. Пройдя между ними, он обнаружил несколько ведущих вниз ступенек, металлическую, как будто ржавую, мрачнейшего вида дверь, и засомневался. Тем не менее, за дверью оказалась вполне современная и фешенебельная туалетная комната.
- Сколько человека ни воспитывай, он все равно хочет жить хорошо - пробормотал Штимер, оглядывая интерьер, - пожалуй, тут и отдохнуть можно.
Но, только он как следует расположился, нервно замигал огонек внутри браслета: "Господин Штимер, на Ваше имя получено служебное сообщение, с пометками "Срочно" и "Ознакомиться в личной каюте". Отправитель - Директор Столичного департамента Всех Внутренних Дел Великой Незавимой Консульской республики Корона, генерал-поручик Кудак. Спасибо за внимание".
- Ну, конечно, отдохнешь тут в приличном месте, - проворчал Штимер, - однако, начальничек-то мой в гору пошел.
Когда есаул вернулся к беседке, полемика каким-то образом уже завершилась. Изнутри, под легкий перезвон бокалов, раздавался сочный профессорский бас.
- Современная глубокая физика имеет дело с двумя группами суб-фундаментальных частиц. Первая группа - частицы, поддающиеся элементарному косвенному наблюдению, то есть, наблюдению через их взаимодействия с непосредственно наблюдаемыми объектами, и вторая группа - частицы, в соответствии с Ограничением Даши принципиально не поддающиеся элементарному косвенному наблюдению. Б-объекты являются типичными представителями частиц второй группы. Возможность их регулярной локализации обеспечила цивилизация Лохов, бескорыстно предоставившая нам не только элегантный теоретический подход к решению проблемы, но и поистине гигантское его техническое воплощение. Но, что такое Б-объекты не вполне понятно. Есть одна любопытная теория, согласно которой эти объекты ни что иное, как микродырки в наблюдаемом континиуме.
- Ты, если хочешь что-то объяснить, такими словами не ругайся, - заметила Ольга, выкладывая перед собой планшет для записей, - еще немного, и я упущу мысль.
- Представлять тонкие физические теории с помощью житейских аналогий я считаю вульгарным занятием, все равно, что объяснять музыкальные гармонии, описывая особенности пищеварения рангутангов. Тем не менее, мне хочется рассказать, что именно, с моей точки зрения, произошло на "Лотосе", и, принимая во внимание ничтожность ваших знаний...
- Да-да, прими, пожалуйста, - вставила Ольга.
- Я, пожалуй, опущусь до метафор. Представьте две емкости, разделенные паропроницаемой мембраной. В одной емкости находится воздушный коралл, в другой - вода. Для жизни и роста коралла необходимы водяные пары, в то же время жидкая вода - смертельно опасна. Все хорошо, пока микродырки, обеспечивающие паропроницаемость мембраны, не начнут концентрироваться, постепенно объединяясь в большую дыру, достаточную для прорыва воды. По-видимому, у нашего Философа в руках, прошу прощения за каламбур, оказался своего рода магнит для этих микродыр. Точнее говоря, мозг Философа и некое древнее устройство, взаимодействуя между собой, образовали этот в высшей степени опасный феномен...
Штимер сквозь арку в ажурной стене беседки смотрел на Ольгу. Девушка его мечты с видом успевающей студентки делала пометки в планшете. Нежный профиль в первых лучах местного, неяркого еще солнца будил в есауле самые романтические чувства. Почувствовав взгляд, она на секунду подняла голову, равнодушно кивнула и снова принялась за пометки. Есаул кисло улыбнулся - имели место проблемы.
Когда он, вырвавшись из цепких лап медицинского модуля, вернулся в каюту Биллинга, то застал самую идиллическую картину. На столе искрились бокалы. Биллинг выглядел не таким хмурым, как обычно. Ольга мило шутила над Петром, есаула встретила как героя, улыбалась очень и очень обещающе. Все глобальные проблемы, пока он валялся в отключке, оказывается, благополучно разрешились: Философ отдал концы, пиратский корвет, после скоротечной встречи с эскадрой крейсеров, превратился в безобидное радиоактивное облако, а злосчастные креофиты в полном комплекте лежали в кармане Биллинга. Штимер немедленно присоединился к застолью, рассказал пару более-менее приличных анекдотов, а когда все вежливо отсмеялись, черт его дернул пуститься в рассуждения о примерочных зеркалах. Собственно, он сказал только, что их надо почаще везде развешивать, что это замечательное изобретение помогает по-новому, в совершенно неожиданном ракурсе увидеть знакомого уже человека. То-есть, ничего такого он и не сказал, но все отреагировали как-то странно: Биллинг неестественно побагровел и чуть не выронил из рук недопитый бокал, Петр принялся безостановочно хихикать, Ольга, приняв это все на собственный счет, побледнела от гнева и заявила, что ей пора. Не ожидавший подобного конфуза есаул принялся невпопад оправдываться, в том смысле, что красивым девушкам должно быть все равно, есть рядом такое зеркало или нет - они все равно прекрасны, другое дело - пузатые мужики. Тут Петр перестал хихикать, потому что начал всхлипывать, Биллинг как-то странно нахохлился, а Ольга разозлилась уже по-настоящему. Ситуацию не исправил даже звонок профессора Стайна, торжественно пригласившего всех к себе в гости.
И вот теперь, притормозив перед входом в беседку, Штимер мысленно чесал в затылке и морщился, пытаясь сообразить, как поправить ситуацию - шутка насчет зеркал почему-то оказалась глупой, а девушка мечты немножко обидчивой. Решив, что сейчас все равно ничего путного не придумает, да и некогда, потому что идти надо, есаул поискал глазами Биллинга. Тот сидел, молча и серьезно глядя прямо в лицо воспарившему в академические выси профессору. Штимер очень хорошо знал этот взгляд - Биллинг всегда принимал такой вид во время обязательных для прослушивания докладов высокого начальства.
Биллинга в самом деле мало интересовали научные аспекты неслучившейся катастрофы. С того момента, как погиб Философ, ход инспекторской мысли постепенно вернулся в привычное русло, воспоминания о странных картинах и потусторонних голосах более не тревожили его природный здравый смысл. Он искренне надеялся, что мозг, оправившись от потрясений, не станет выкидывать новых фортелей. И только время от времени цепляла мысль об упущенном шансе стать тем самым проникающим в самую суть вещей и событий рахатом. Он отмахивался от нее как от досадного недоразумения, но она возвращалась, и тогда он ощущал что-то вроде тоски и гордости одновременно... Гордости и тоски потому, что оказался достоин и не готов... В конце концов, он с глубоким отвращением вынужден был признаться себе, что, пожалуй, многое бы отдал за еще одну попытку.
Сейчас, однако, Биллинг думал вовсе не об упущенных сверхвозможностях, он напряженно размышлял над тем, как бы выбраться из передряги с Фрамом. Чем больше он размышлял, тем мрачнее становилась картина. Наверняка Фрам уже позаботился о куче мелких деталей, которые со скоростью лавины накроют Биллинга с головой и выше. Единственный свидетель, что мог спасти ситуацию, - розуанский атташе был безнадежно мертв.
- Насколько нам известно, - продолжал вещать профессор, - цивилизация Лохов была сообществом насекомых, что делает большинство переводов сохранившихся записей малоадекватными, за исключением, разумеется, универсальных математических выкладок. Тем не менее, в некоторых случаях, возможно уловить общее направление их мысли. Звуки "К"ц" или "К-цц" переводятся как: "Соблюдай дистанцию", "Возможные затруднения", основной перевод "Неудача", что, безусловно, должно было бы навести нашего Философа на некоторые размышления. Если бы, конечно, он сам себя слышал, что сомнительно, и знал язык Лохов, что вовсе невероятно. Еще вопросы?
- А я правильно понял, что эта мембрана где-то здесь поблизости проходит? - подал голос Петр.
- Совершенно неправильно. Во-первых, мембрана это не более, чем образ, а, во-вторых, можно сказать, что она везде. Надо признать, что модель из двух сосудов, которую я тут описал, самому мне определенно не нравится не только очевидной примитивностью, но и эстетическим убожеством. Один гениальный, и незаслуженно забытый ученый из системы Альдебаран предложил картину Вселенной, которую он назвал "Роза мира" . Концепция многослойности Вселенной, лежащая в основе его модели, не только красива и элегантна, она несет в себе поразительный потенциал... - профессор неожиданно замолчал и сурово оглядел присутствующих. - Еще вопросы?
- Прошу прощения, но нас вызывает начальство, - остановившись на пороге беседки, Штимер неопределенно махнул рукой в сторону гипотетического расположения начальства, - говорят, это срочно.
- Вообще-то, Ваше начальство здесь я, - возразил Стайн, - и главнее меня никого нет. Давайте так. Идите, узнайте, что им надо, а потом сразу возвращайтесь. Нам есть, что обсудить. Со всеми же остальными я прощаюсь. Вас, - профессор крепко пожал руку Биллинга, - я прошу не забыть о моей просьбе.
- Пойдемте, я провожу, - рыжеглазый Лис был уже на ногах. - Если нужно побыстрее, то лучше всего лифт.
Капсула лифта пряталась в стволе развесистого и довольно высокого дерева, стоявшего посреди лужайки, недалеко от входных ворот. Улетевшие от фонтана райские птички теперь стремительно носились вокруг него, то взмывая в почти что настоящее небо, то стелясь над самой травой. Биллинг засмотрелся на этот разноцветный чирикающий вихрь, а, когда оглянулся в сторону каменных башенок, прямо в глаза ему ударил свет восходящего солнца. Желтое, не успевшее еще набрать полуденную мощь, оно висело между башен, как сияющий драгоценный диск. Серые камни отливали золотом, зеленый мох у подножья играл и искрился в его лучах. "Красиво, - пробормотал инспектор, щурясь, - очень красиво. Надо солнечные очки купить".
- Я вот все спросить хотел, - заговорил Петр, обращаясь в основном к спине идущего впереди Лиса, - Тут, на "Лотосе" очень много красивых девушек, и все носят такой значок - "Э".
- Не согласен, - не сбавляя шага, возразил Лис, - не все красивые девушки носят этот значок.
- Да, конечно. А все-таки, это какой-то аристократический клуб или общество? Я понимаю, что к ним просто так не подойдешь, но все равно интересно, с кем я на одном корабле катался.
- "Э" означает "эскорт", - ухмыльнулся Лис, - и Вы можете подходить к ним совершенно безбоязненно. Услуги эскорта входят в стоимость билета, независимо от уровня каюты. Уверен, любая из этих девушек будет рада знакомству с Вами. Ну вот, мы и пришли, - Лис распахнул дверь лифта и шагнул в сторону, - Удачи всем, а Вас, есаул, прошу, по возможности, не задерживаться. Профессор очень не любит ждать.
- - -
Помещение с огромным, во всю стену, экраном, которое Штимер определил для связи, больше всего напоминало пилотскую кабину. Широкая консоль управления и высокое кожаное кресло перед ней только усиливали впечатление. Штимер, с удовольствием усевшись в это главное кресло, кивнул на кожаные скамейки у стены. - Располагайтесь. Сейчас будем внимать. Мой Кудак - он просто так письма не шлет!
Петр, уже бывавший в каюте есаула, остался стоять, подпирая стенку у экрана. Биллинг грузно опустился на пискнувшее под его весом сидение и угрюмо уставился на экран.
- А ты заметил на аллее нашего командора? - Штимер, не торопясь, вытащил сигареты и принялся распечатывать пачку. - Он очень оживленно беседовал с твоим приятелем - джаном. Как его? Элимоном! Похоже, у этого Элимона накопились какие-то претензии. Командор, насколько я понял, выдвигал что-то встречное. Аксельбантами тряс, руками махал...
- Не глядел я по сторонам. Давай включай уже.
- Ага. Они оба тоже нас в упор не замечали. Сейчас включу, дай хоть закурить по-человечески в собственной каюте, а то у тебя нельзя, у профессора тоже не курят. Так ты слил ему имя своей подружки с "Небес"?
- Ничего я не сливал. Обещал приглашение передать, - Биллинг выудил из кармана отливающую металлом профессорскую визитку. - Отдам при случае. Захочет, сама пойдет. Да включай, наконец, эту чертову запись! Может, там уже ордер на мой арест, а ты все дурака валяешь.
- А может Фрама твоего уже арестовали, а тебе - орден выписали.
- Выписали...
- Ладно, ладно. Включаю.
Генерал-поручик пронзительно глядел с экрана, словно это была не запись, а прямая связь. Позади него отчетливо просматривалась спинка нового роскошного кресла.
- Есаул!! Передо мной два донесения с борта "Лотоса", и из них ни одного твоего. И я спрашиваю: почему?! Почему я все должен узнавать от других?! - Кудак помолчал в размышлении, не начать ли топать и орать, но решил, что пока не стоит. - В донесении инспектора Биллинга указано, - сдержанно продолжал он, - что вашей объединенной оперативной группе удалось перехватить и изъять все четыре ампулы креофитов - мои поздравления. Также указано, что младший помощник Гро погиб, - вечная слава героям и, соответственно, позор предателям. Теперь слушай внимательно. Второе донесение с борта "Лотоса" получено от дипломатического представителя республики Роза, короче, того самого атташе, про которого ты мне говорил, по имени, - Кудак пошебуршал чем-то на столе, - Леопольд Вун Крнгутгроссвор"лорд. Так вот, в своем донесении он не только описал детали похищения, но, что гораздо важней, назвал имена соучастников и их роль в операции. Одно имя большого интереса не представляет - это стрелок с грузовика. Мы это и так знали, да он и мертвец, к тому же. А вот второе имя некоторых удивило, - генерал-поручик плотоядно улыбнулся. - Это бывший начальник Второго управления Столичного Департамента Всех Внутренних Дел, известный тебе доктор Фрам. Мы тут провели уже небольшое внутреннее расследование - некоторые факты подтвердились. В связи с этим у нас в Департаменте кое-какие перестановки, и могу прямо сказать, что твоя информация об этом самом атташе оказалась своевременна и очень кстати, - Кудак торжествующе потер ладони. - Да, так вот. Мчись бегом к этому драному атташе и допрашивай по полной. И никакой "оперативной группы". Работай сам!
- Ага, уже лечу, - хмыкнул Штимер, неторопливо раскуривая сигарету.
- Он тебе все должен выложить, до ниточки! - Кудак, постепенно распаляясь, переходил на привычный крик. - Кто, как, почем и сколько! На дипломатическую чушь приказываю плевать. Не рассусоливать! Важен только результат! Родина ждет!! Исполнить и доложить!!! - последние слова Кудак, по обыкновению, выкрикнул особенно зычно, даже слегка оторвав зад от нового кресла. - Да, чуть не забыл, - спохватился он, убирая ладонь от выключателя, - тут от лунитов все время счета приходят странные. То, на какой-то ремонт - миллион галов, то за сюртук - три сотни, то за медицинские услуги еще полторы. Первый они уже отозвали, так ты скажи своему другу Биллингу, пусть побеспокоится, чтоб и остальные - тоже. Если он думает, что за креофиты ему все простят, и все на командировочные расходы спишется, - так не будет этого! - Лицо Кудака мгновенно побагровело. - Я не дам никому казну разбазаривать!! Все вернуть!! Родина ждет!! Исполнить и доложить!!!" На этом запись заканчивалась.
- Ну вот, я же говорил, - Штимер, развернувшись в кресле, звучно хлопнул инспектора по колену, - не посадят тебя за креофиты, а посадят за растрату. Ты рад?
Биллинг буркнул что-то неразборчиво. Он чувствовал настоятельную необходимость выпить чего-нибудь покрепче и в больших дозах. Хотелось сразу и напиться, и сделать что-нибудь интересное - завалиться, например, в гости к Фэ или набить физиономию командору.
- Так, а три сотни за что? - Петр изумленно посмотрел на есаула, - Это, что я пуговицу оторвал, да запачкал его немножко?! Я же ничего...
- Вот именно, "ничего", - есаул назидательно поднял палец, - а, даром "ничего" не дается. За каждое ничего, как говорил покойный Философ, надо платить.
- Да ладно, у меня еще на пять сотен игровых галов в кармане. На все хватит. Можно, я пойду? А то скоро уже прилетим, а мне же надо их поменять.
- Не так уж скоро, - заржал есаул, - еще успеешь соблазнить кого-нибудь с буквой "Э". Можешь даже сюда ее пригласить. Ты не против, Бил?
- Самое правильное - запереть его на замок до самой высадки, - вздохнул инспектор, - вот увидишь, точно что-нибудь учудит. В общем, я не против.
Когда счастливый Петр умчался, Штимер завистливо причмокнул губами и, положив длинные ноги на консоль управления экраном, принялся мерно выпускать красивые колечки дыма.
- Штим, тебя же, вроде, профессор ждет? - Биллинг с сомнением покосился на потухший экран. - Даже не верится, что Фрама помели. Ай да атташе. Это же он себе страховку готовил на крайний случай. Припугнуть хотел, что ежели чего случится... Да видно не успел.
- Да, достойный мужчина оказался, хотя и сволочь. А профессор может и подождать чуть-чуть. Много их - начальства, за всеми не ускакать. А как думаешь, этот Стайн хочет мне что-то предложить? Работу там, за миллион галов в год или место где-нибудь в наблюдательном совете?
- Было бы неплохо, - Биллинг прикрыл глаза, и перед его мысленным взором возникла мерцающая в темноте барная стойка, - а выпить у тебя есть?
- Найдется. Для тебя все найдется! Ты только не спи.
Биллинг, не открывая глаз, слушал удаляющиеся шаги. Барная стойка растворилась в сумраке, ее сменила белая дорожка, бегущая меж пологих холмов, угрюмая долина и две желтые луны над ней. Дверь в медмодуль. Фэ, медленно сползающая на пол, и слепой старик с длинными рыжими волосами. В распахную дверь влетает ветер. "Просто вспомни образ прохода, тогда и сам найдешь дорогу", - кто это сказал? Райские птички цветной метелью мчатся вокруг огромного дерева...
- Ну вот, дырки голимые! Опять дрыхнет!
Штимер, ухмыляясь во весь рот, втащил поднос с пузатой бутылкой, тарелкой конфет и парой отблескивающих гранями стаканов.
Извини, из закуси только это, зато выпивка - закачаешься. Глянь - астроньяк "Проход 15". Пятнадцать - это столько лет натуральной выдержки. А?!
- Как называется?! - Биллинг неосмысленно таращился на есаула. Перед его глазами все еще стоял профессорский сад и цветной фонтан с беседкой, а позади - башни, похожие на две прижавшиеся друг к другу скалы, и золотой круг, неопровержимо сияющий между ними.