Вот уже несколько месяцев человечество сражается с коронавирусом. Мнения о серьёзности проблемы различаются - от "само рассосётся" до "миру - конец". Посмотрим - в чём особенности опасности со стороны коронавируса и какие у нас перспективы на хэппи-енд.
Этот вирус страшен по трём причинам:
- наличие бессимптомных носителей при отсутствии надёжных тестов для их выявления,
- лёгкий путь заражения - воздушно-капельным путём и контактным способом,
- высокая летальность.
Первый ужас в том, что невозможно вывести под корень всех носителей, способных распространять заразу. Пусть в результате карантинных мер удалось зачистить от носителей вируса город численностью десять миллионов. Всех проверили - ни у кого нет вируса. Но, оказывается, гражданин "А" был бессимптомным носителем, вирус был, тест оказался ложноотрицательным. Этот гражданин со временем передаст вирус гражданам "Б" и "В", они - ещё кому-то. Врачи обнаружат новую волну тогда, когда у кого-то из вновь заражённых появятся заметные симптомы, а заражённых к этому моменту могут быть уже десятки или сотни. По этому параметру коронавирус хуже чумы - там носителя легко обнаружить.
Второй ужас в том, что для получения заразы достаточно постоять рядом с носителем, или потрогать предмет, к которому носитель недавно прикасался. По этому параметру коронавирус хуже СПИДа - там при разумном поведении подхватить инфекцию можно только в результате хирургического вмешательства или стоматологических манипуляциях. Чтобы избежать заражения коронавирусом - поддержание безопасной дистанции с людьми и недопущение прикосновений к предметам, которые могли быть инфицированы. Отсюда - попытка остановить пандемию, изолировав граждан друг от друга. Чем меньше контактов человека с окружающими - тем меньше шансов подхватить заразу. При этом надо ещё избегать прикосновений к предметам, к которым могли прикоснуться заражённые граждане (а их трудно отличить от незаражённых).
Много разногласий по поводу прогулок - в том числе - в парках. Если гражданин идёт (бежит, ковыляет) по парку или улице, не общаясь с окружающими и не прикасаясь ни к каким предметам - он не увеличивает вероятность заражения себя или окружающих. Если аналогично гуляет семья, которая живёт в одной квартире - это ни для кого не опасно. Но вот одна семья встретила другую, знакомую, дети обнялись - появилась вероятность передачи вируса, если он был у одного из обнявшихся. Старушка пошла погулять, устала, села на скамейку, вставая, взялась за скамейку руками, а потом почесала нос или глаз, а на скамейке полчаса назад резвились детишки, болеющие без симптомов - готовьте старушке место в реанимации.
Надо бы всё это объяснить народу, а вдруг он не поймёт, и власть рявкает: НИКОМУ! НИКУДА! НЕЛЬЗЯ! И, к общему удивлению, парк со скамейками признан опасным для здоровья объектом, хотя скамейки вирусы не размножают и первыми на людей не нападают.
Третий ужас: очень высокая летальность. Для корректного расчёта летальности следует поделить число умерших в результате заболеваний, вызванных коронавирусом, к общему числу людей, которые получив вирус завершили взаимодействие с ним одним из двух возможных способов - выздоровев или умерев. Тех, которые находятся в стадии лечения, в этом расчёте учитывать не следует - они ещё не определились со своей судьбой. С числителем этой дроби не всё ясно - иногда вирус подталкивает к летальному исходу уже имеющиеся хронические заболевания, которые сами по себе могли через небольшое время привести человека к смерти. Как эти случаи классифицировать - вопрос. Со знаменателем ещё сложнее - обнаруживается большое число людей, которые переболели без вреда для здоровья, то есть практически не болели, а просто вирус побывал в их организмах, а значит, взаимодействие с вирусом было и оно завершено. Таких выявляют по наличию антител к вирусу - но эти тесты не очень надёжны, тут путаются антитела к похожим вирусам.
Можно сказать, что летальность находится в диапазоне от одного до десятка процентов. Но даже один процент - это значительно больше, чем даёт стандартный грипп.
Итак, лёгкость распространения вируса приведёт к тому, что он будет поражать всё большее количество людей, процесс остановится, когда будет инфицировано больше половины населения, то есть - выработан "стадный иммунитет". Тогда - зачем от вируса прятаться, если он нас найдёт с вероятностью больше пятидесяти процентов?
Прятаться надо, кто лучше спрячется - имеет больше шансов на быстрое и лёгкое излечение, поскольку быстро совершенствуются методы лечения. К тому же есть некоторые шансы дождаться появления вакцины.
Первая сотня тысяч заболевших оказалась в роли подопытных кроликов: на них пробовали все мыслимые (а также - немыслимые) способы лечения. Поиск методики лечения напоминал розыск чёрной кошки в тёмной комнате, временами раздавались восторженные крики: "Нашёл!", а потом виноватое бормотание: "Ой - не то". Наиболее ярко это проявилось в отношении аппаратов ИВЛ. Сначала их считали панацеей для спасения, а потом выяснилось, что это последняя линия обороны для тех, у кого уже никаких шансов, а шансы выжить после применения - менее 20%.
Следующий миллион заболевших - это везучие подопытные кролики. На них уже не испытывают явно бесполезные методики, но для оптимизации приемлемых методов лечения - это тоже подопытная группа. Поскольку вирус поражает не только лёгкие, а целый ряд органов - методика лечения для пациентов с различными клиническими проявлениями может сильно отличаться. Для определения наиболее эффективных методов лечения с учётом индивидуальных особенностей, возможно - с комбинацией больших наборов препаратов, придётся обработать данные по миллионам новых пациентов, а для этого необходимо использование современных компьютерных технологий - нейросети, искусственный интеллект... И на это нужно время. С каждым месяцем, с каждым новым миллионом излеченных, способность медицины к отражению вирусной атаки нарастает.
Возможно, удастся снизить летальность на порядок и даже больше - до уровня в несколько сотых процента, того уровня которое человечество может счесть приемлемой платой сохранение привычного качества жизни. Да, человечество готово платить жизнями нескольких сотых процентов живущих особей за комфорт остальных. Яркий пример - число жертв автомобильных аварий. В год в этих авариях во всём мире гибнут более миллиона человек (в России около двадцати тысяч), а несколько миллионов получают травмы. По отношению к общему числу жителей Земли - это 0, 02% погибших и около 0,1% раненых.. И это - при наличии огромного числа запретов - ограничение скоростей на многих участках, через сплошную - нельзя, на красный свет - нельзя... Можно ли сохранить их жизни? Да, можно, если ограничить скорость движения десятью километрами в час, разрешив ездить быстрее только автомобилям экстренных служб. Но это приведёт к снижению качества жизни: мы не сможем получать свежие продукты из фермерских хозяйств, расположенных за сотни километров от мегаполисов, не сможем путешествовать по районам, где нет железных дорог... И Человечество решило - чёрт с ними, с этими миллионами погибших и раненых, качество жизни важнее, не хочется скатываться к темпам жизни восемнадцатого века, когда ездили на телегах. То есть существует уровень потерь населения, на которые Человечество готово пойти, чтобы не отказываться от своих привычек, обретённых в двадцатом веке.
Недавние результаты тестирования в Москве показали наличие антител у 13% проверенных. Если эти антитела - те, которые нужно, значит, с вирусом познакомились около 2млн человек, а умерли - около двух тысяч. Получается летальность - всего 0,1%. Такой результат слишком хорош, чтобы оказаться правдой. Тут нужно тщательно проверить достоверность тестов на вероятность ложноположительного результата, возможно распознаются антитела на другие вирусы.
Конечно, самый радикальный способ борьбы с вирусной пандемией - вакцинация. Она может решить проблему в корне. Но тут остаются открытыми три вопроса:
- Эффективна ли вакцина против всех (или хотя бы большинства) штаммов вируса, а их по предварительным оценкам немало.
- Сколько времени проживут в организме человека антитела, выработанные под действием вакцины. Бывают вакцины, действующие десятилетия, а бывают - теряющие эффективность уже через несколько месяцев.
- Не окажется ли лекарство хуже болезни, не будет ли побочных эффектов, наносящих серьёзный вред здоровью.
Ещё один вечный вопрос: как быстро удастся вакцинировать основную часть населения? России нужно более ста миллионов доз вакцины, то есть вещества, которое ещё никто никогда не производил. А ещё предстоит провести клинические испытания, которые требуют больше полугода. Рассчитывать на помощь вакцины в этом году не приходится.
В ближайшие месяцы нам предстоит получить от медицинской науки ответы на поставленные вопросы, но озаботиться повышением требований к личной гигиене и снижением плотности тактильных контактов - всё-таки придётся. Цена пренебрежения этими вопросами слишком высока.
Отказ от привычных стереотипов поведения и приобретение новых - серьёзная психическая нагрузка, а многим придётся ещё менять профессию, нас ждёт появление новых профессий, ранее не востребованных.
Нам выпало жить в ИНТЕРЕСНОЕ ВРЕМЯ. Будем надеяться. Будем думать. Будем действовать.