Межреальность. Бордель мадам Жоржет. 3017 год после Падения Небес.
"Записки о грядущем"... я раз за разом возвращаюсь к ним.
Картина Мира, к которому стремился Троица, обличённая в изрезанную строками текста плоть страниц.
Будущее, которому уже не наступить.
Единственная возможность, оставшаяся у меня для того, чтобы пообщаться с Троицей, послушать что же Он тогда, в Городе, так и не сказал мне и, может быть, вставить пару-тройку фраз.
Фронтир. Коло Радо. 3073 год после Падения Небес.
Гараж в пригороде Нового Джерси. Подобных ему тут хватает.
Друзья детства Бернар Шус и Томм Ган, везде и всюду сопровождаемый псом Тофи, вместо того, чтобы готовиться к завтрашней поездке, уже некоторое время разговаривали с незнакомцем, который хоть и не выглядел бродягой, но находился буквально в одном шаге от этого.
Скажи им, что этот незнакомец на пересечении Ист-Лэйк Стрит и Лис Авеню был девушкой, одной из почти мифических дочерей мадам Жоржет, красивейших из живущих и живших когда-либо в Лоскутном Мире представительниц слабого пола, благосклонность которых ещё и можно купить за презренный метал... очень много презренного металла... скажи это друзьям, они бы точно рассмеялись вам в лицо и, между прочим, очень зря.
- Край мира, говорите? - Бернар, ещё не решив для себя потерял ли он всякий интерес к незнакомцу, у которого, похоже, были какие-то проблемы с психикой, или всё же капля-другая интереса всё ж осталась.
- Я ж о вас забочусь, вот свалитесь вы с Края-то. Кому легче-то станет? - протянул незнакомец.
Голова его при это немного поддергивалась, будто бы у марионетки в руках неопытного кукловода.
- Это мы-то свалимся? - Томм, находивший в самых, казалось бы обыденны вещах, причину для шуток, не мог отказать себе в удовольствии скопировать странную манеру незнакомца формулировать свои мысли. - Нет никакого края-то. Планета-то - круглая-то, что тот мяч. Это ещё Галей Эо доказал, за то и был сожжён-то.
- Не Галея, а Джона Руно сожгли, бестолочь! - поправил друга Бернар, уже решивший, что вывод плоскоземельщика на признание его, плоскоземельных, заблуждений несостоятельными, неплохо так скрасит вечер.
- Не важно!.. - тут же забыв о только что начавшейся игре в передразнивание манеры речи незнакомца, парировал Томм, - планета наша - шар, это тебе любой школьник скажет. Да и чего мы свалимся? Никто не сваливался, а мы возьми и свались. Так не бывает.
- Седобровый Стовибор, что создаёт порталы, переправляя всех, подошедших к Краю Мира на другую сторону плоскости, завтра отвлечётся, вот и рухнете вы вниз, с Края. - незнакомец с чего-то тоже позабыл о своей странной манере речи да и голова его наконец перестала дергаться.
Голова перестала, но задёргались пальцы левой руки, будто бы она решила, не предупредив своего хозяина, сыграть на невидимом пианино.
- Стовибор... порталы... - Бернар пробовал на вкус слова, прикидывая, что разговор может выйти куда веселее, чем предполагалось.
Вкус был странный, не совсем такой, каким тот ожидал его ощутить, но, как говорится, аппетит приходит во время еды.
- Ладно, предположим, что я поверил...
- Берни, ну что ты такое несёшь? Какое поверил? - возмущению глупостью друга не было предела.
- Не лезь, Томм, я сказал - предположим... предположим, что я поверил в край мира и порталы, но откуда вам известно, что должно произойти завтра? Вы что - будущее предсказывать умеете?
- Чёрт с тобой, развлекайся, а я - за пивом. - демонстративно махнув рукой, Томм встал с продавленного дивана, сосланного в гараж ещё Ганом-старшим, отцом Томма, слишком давно чтобы кто-то ещё помнил причину этого.
- Я?.. будущее предсказывать? Вы так не шутите. Ваше, да и не только ваше будущее, просчитано богом - Троицей. Его, правда, с недавних пор зовут Вычислителем... так себе имечко, если вы спросите меня, впрочем, и Троица не сказать чтобы гениальное...
- Богом, блин... - с издёвкой усмехнулся Томм, чуть ли не с целиком залезая в холодильник, чтобы достать баночку пива.
Местному пиву, Ган-младший предпочитал кислятину "Донна Джонна" мерзкий вкус которого напоминал о самой большой глупости в жизни его жизни - пяти годах службы в корпусе мира, в голубых касках.
- Если известно, что портал не будет создан, то почему бы не сделать так, чтобы завтра портал всё же был создан, вместо того, чтобы начинать этот разговор? - продолжил прощупывать незнакомца Бернар.
- Проще, но в таком случае у меня пропала бы отличная причина завязать разговор с вами.
- И зачем вам, мой дорогой безымянный незнакомец, отличная причина для разговора с двумя простыми синоптиками?
- Ну не такими уж и простых, если честно... согласно прогнозу Троицы, через семьдесят семь лет после вашего падения с Края Мира, в наш Мир явятся боги Равновесия, неизбежность прихода которых была доказана Николой Умпером... богов тех будут звать: Шёпот, - незнакомец широким жестом указывает на Бернара, - и Рокот, - в этот раз рука его указывает на Томма.
Подёргивание пальцев у незнакомца пропало, при этом стало казаться, что он немного прибавил росту. Или это одежда усохла?
- Зашибись, а Тофи тоже богом станет? - едва не поперхнувшись пивом, съязвил Томм.
Пёс размерами походивший на доброго пони, уже сейчас во многих местах Мира мог быть принят за собачьего бога, оторвал морду от миски с кашей и, убедившись, что добавки никто ему давать не собирается, продолжил трапезу.
- Томм!
- А чего такого? Вот провалиться мне - Тофи тоже хочет стать богом.
- Жрать он у тебя хочет. Постоянно.
По виду Тофи было понятно, что становление богом его действительно волновало куда меньше содержимого миски.
- Жаль разочаровывать вас относительно всех этих богов, о которых мне разумнее было вовсе и упоминаться, чтобы не вносить в эту беседу ещё больше сумбура, но вы двое, как, впрочем, и ваш замечательный пёс, интересны мне в своём нынешнем, смертном воплощении, иначе подобная встреча состоялась бы минимум на семьдесят семь лет позднее. Троице же вы интересны в той же степени, в которой интересны математику отброшенные в процессе округления разряды числа, о которых тот не мог не упомянуть просто потому, что его душа требует от него обязательно упомянуть, что в общем-то что-то было отброшено, но это что-то ни на что не влияло, поэтому, для упрощения расчётов, это несущественное что-то и было отброшено.
- Троице мы не интересны, но вам мы интересны, причём мы, а не боги, которыми, согласно прогнозу, должны стать. Так в чём причина этого интереса, если мы, как вы выразились, отброшенные при округлении разряды?
- Про разряды это я так... первое, что пришло на ум... скорее переменные, значение которых ни на что не влияет... точнее функции множества переменных... - незнакомец начал было путаться, но быстро взял себя в руки, - ладно, пока замнём и вернёмся к ответу на заданный ранее вопрос. А ответ прост - я рассчитываю с вашей, да и не только вашей, помощью внести в реальность достаточные изменения для того, чтобы Троице пришлось корректировать Свои расчёты, или вовсе начинать заново, вводя в них факторы, оценённые Им как несущественные.
- Замечу, хоть вы и ответили на вопрос, ответ ваш ничего не прояснил.
- Берни, да он просто за наш счёт хочешь подгадить этому своему Троице. - Томм всегда отличался от друга крайне нужно в жизни способностью - он сразу видел к чему идёт то или иное дело, особенно, в тех случаях, когда дело грозило неприятностями ему или его другу.
- Подгадить... прискорбно слышать подобную оценку моих действий... нет, я не хочу подгадить Троице - я хочу выиграть для Мира время. Выиграть столько, сколько смогу.
- Звучит так, будто бы миру угрожает гибель, а этот ваш Троица с его прогнозами как-то к той гибели причастны. - продолжал наступление Бернар, собирая факт, которыми можно было бы в будущем воспользоваться для того, чтобы уличить незнакомца либо во лжи, либо в логических нестыковках.
- Гибели?.. нет... всё вновь не совсем так, как прозвучало... Троица, Он хочет контролировать в этом Мире всё...
Окончить мысль незнакомцу не суждено было: свет лампочки, которого недавно вполне хватало, чтобы освещать всё нехитрое нутро гаража, начал растерянно мигать и угасать, отдавая теням на откуп всё большее.
- Это что ещё за?! - револьвер, подаренный Томму на совершеннолетие дедом, знавшем толк в вещах, которые действительно нужны любому мужчине, уже смотрел в грудь незнакомца.
Едва початая банка "Донна Джонна" катится по полу, разливая своё содержимое.
Утробно гудит Тоффи, готовый броситься в бой по одному движению брови своего хозяина, только Томм не двинет даже ей - прижалось к горлу лезвие клинка.
А могло ведь и это самое горло перерезать - парень даже ничего не успел бы сообразить.
- Было бы из-за чего панику поднимать и тыкать оружием в девушку: ну проблемы с напряжением в сети, ну помигала лампочка из-за этого, в тенях не пойми что привиделось... - не размениваясь на приветствия или что-то подобное, сворачивает с тротуара к гаражу новый гость.
- Опусти ствол. - шипит на ухо Томму не не-пойми-что, а Б"итис Каудалис, всё также держа клинок у горла парня.
- Сфено, скидай уже личину - Томм как увидит твой истинный облик, так всякое желание стрелять в тебя пропадёт. - находясь уже в ворот гаража, не просит, приказывает гость, с приходом которого незнакомец перестал быть незнакомцем и вновь стал Сфено, дочерью мадам Жоржет, одной из тех немногих, что отказался от жизни асиний в Асгарде.
После сказанного и увиденного у знающих людей, да и не-людей, сомнений в том, кем является гость не осталось бы, будь они, знающие, рядом.
Падемоний, Забытый, Последний Грех, Тёмный Повелитель, Богоубийца и многим иным прозвания, полученным гостем за три тысячи лет странствий по Миру, чуть больше полувека назад прибавились ещё несколько: Тёмный Пастырь и Водитель заблудших.
Волей и мудрым словом Троицы обратился враг извечный всего светлого и праведного в проводника воли Его, ибо любимы Им и дети Его заблудшие, посему дарован тем детям Пастырь был, что водит людей дорогами тёмными.
- Дядь, а Старуха в курсе?
Старуха, она же Бабка, прозвище своё любила. Иначе как объяснить, что асинью, прекрасную жену самого Хрофта, уже много десятилетий если и видели, то только в образе старой девы?
А ещё Старуха любила наказывать непутёвых дурёх, мнивших о себе много. О чём тут говорить: она дочь свою - валькирию Брунхильду - усыпила да принялась подыскивать той мужа достойного. Мнение валькирии при этом Бабку не волновало вообще, как, впрочем, и чьё-либо ещё.
- Ага, чтобы и мне от Фригг перепало за то, что я прозевал заговор? Мне Хеньи хватит, которая, слава её чутью, и раскусила этот ваш с Эйн идиотский план. - отмахнулся от Сфено Падемоний.
На самом деле так называемый "идиотский план" был по меньшей мере неплох и по-своему даже оригинален, но признай Пандемоний подобное вслух, не добиться ему необходимого воспитательного эффекта от предстоящей выволочки для всех его участниц.
- Хорошее представление, волнительное, но, должен заметить, нам так и не был представлен ответ на вопрос: в чём причина вашего интереса к нашим скромным персонам. - Бернар может и не всегда видел куда клонит собеседник, зато он всегда прекрасно видел, куда ему нужно чтобы разговор вышел.
Выдох полный разочарования.
Слишком наиграно. Слишком театрально.
Подобная манера ведения разговора Пандемонием среди его знакомых и немногочисленных друзей была причиной множества шуток, у посторонних же чаще всего она вызывала либо недоумение, либо откровенное раздражение.
- Отвечу. Из уважения к работе, пусть и глупой, но всё же работе, проделанной моими девочками. - решительно сообщил Пандемоний. - Больше трёх тысяч лет назад Человеку удалось принять участие в убийстве Бога Сотворённого. Ничем не примечательному Человеку, замечу, который и жив-то был по чистой случайности. А что будет, если такой вот Человек будет не один? Что будет если Человек будет талантлив, умён?.. Интересные вопросы, конечно... только дожидаться ответов на них у меня нет ни возможности, ни тем более желания.
- Нас, значит, на передовую, а сами - в кусты? - даже клинок у горла не мог заставить Томма быть чуть сдержанней в выражениях.
- Насквозь меня видишь. Даже не знаю, что и сказать. - обезоружено опускает голову Пандемоний, чтобы одним рывком её гордо вздёрнуть. - Разве что - это вы тут остаетесь с Троицей, и мне особо без разницы, что у вас тут будет, мы-то уходим... ножками... топ-топ...
И пальцами показал, как это происходит.
Мнемос. 3088 год после Падения Небес.
Святой отец Офелос тяжело вздохнул... дети, ну что с них взять?.. взрослые, порой, не всегда понимают Замысел Его, что ж говорить о детях...
- Нет, Тёмный Пастырь не плохой.
- Но он уводит людей в Пустоту. - настаивает на своём Ивар.
Парнишка ногой бы топнул для убедительности, но воспитание ему этого не позволяло, да и не удобно сидя ногой топать.
- А ещё его грехом зовут, последним. - вступилась за друга Радмилка и тут же прикусила свой розовый язычок.
Про то, что Тёмный Пастырь ещё и каким-то грехом был, при чём не из первых, а последним, девочка услышала несколько дней назад, решив посмотреть, что такого интересного Петрусь с Маринкой на сеновале делает.
- Ох, плохо я вас учу... плохо... нет Греха больше в этом Мире, искупил смертью свое Сын и его, и грехи иные, подуманные иль погаданные, те что были, те что будут...
- Но в Пустоту же...
- В Пустоту. - кивает святой отец. - Но что делали ли бы мы с ними, с теми, кто отказался идти по дороге, указанной Им?
Молчит Ивар, поглядывает на Радмилку, выручай, мол, друг.
- Наказали? - не ответила, спросила Радмилка.
- Ох, совсем плохо учу я вас... пора, видно, от дел отходить... это ж что, по-твоему, получается, что Он без помощи нашей уже наказать никого не может?
Молчат дети. Не знаю, что сказать.
Тяжело вздыхает святой отец. Он огорчён. Не тем, что дети не поняли слово Его, тем, что он, Офелос, не смог донести слово то до них.
Стар он стал, ум, и в пору молодости далёкий от совершенства, подводит всё чаще, а ересь былых лет ещё крепка, заслоняет от людей замысел Его.
- Наказать можно тебя, Рада, Ивку... детей... чтоб впредь писание внимательней читали, замысел Его постигали, но не взрослого, творящего зло по воле своей и отдающего отчёт себе в последствиях действий своих, ибо опасаясь наказания взрослый начнёт искать пути, чтобы избежать наказания за зло, сотворённое им, тем самым приумножая то зло. Иль же, что бывает чаще, даже не приступив закона, лишь вид будет делать, что следует замыслу Его.
- Если он - хороший, то почему им пугают?
- Потому что замысел Его люди так и не постигли, а я... я не смог донести его до них...
Святой отец тяжело вздыхает.
Стар он стал, слишком стар... но если на что у него ещё и осталось время, так это на то, чтобы эти двое детей всё же поняли, что истинная благодетель не в том, чтобы не совершать зла, опасаясь за зло то быть наказанным, а в том, чтобы сама мысль совершения зла была противна их сути...
Не овцы беззубые, бредущие куда укажет даже не пастух, пёс его, но неколебимые, несокрушимые столпы, на которых будет воздвигнул новый Мир, лучше того, что был, лучше того, что есть, лучше того, что мог быть.