В одном доме, на одном этаже жили-были дружные-предружные соседи. Вместе сажали цветочки около подъезда, вместе красили окна, чтоб в один цвет, и даже - вы не поверите - ездили на пикники за город. Тоже вместе.
И все бы хорошо, да повадилась как-то в подъезд одна бомжиха. Как она проникала туда - неизвестно, но соседка Любовь Васильевна натыкалась на нее каждый раз, когда та - фи - спала на лестнице и храпела так, что мама не горюй. Соседка и прогоняла ее, и запирала двери, но ничего не помогало - бомжиха таинственным образом снова валялась где-нить у лифта.
Но однажды у Любови Васильевны терпение лопнуло. Утром она вышла из квартиры, чтобы выбросить мусор - и увидела напротив своих дверей большую, вонючую кучу ГОВ*А. Кто это сделал, было понятно. Вопрос был в том, как бомжиху убрать НАВСЕГДА.
По этому поводу соседка собрала консилиум из соседей по площадке.
Решение было единогласным.
Однажды вечером Любовь Васильевна выглянула в глазок двери - бомжиха как раз привалилась к батарее и дрыхла.
Соседка открыла дверь и , превозмогая отвращение, позвала:
-Эй, ты, там...у меня еда есть, хочешь ?
Бомжиха хрюкнула что-то непонятное. И от батареи не отлепилась.
Соседка сделала умильное лицо и продолжала:
- а у меня еще спиртик есть...давай, заходи, чего для человека не жалко?
Бомжиха недоверчиво, осторожно встала и подошла к дверям соседки.
-давай, давай, заходи, не бойся, я ж не зверь! - заманивала Любовь Васильевна.
Наконец бомжиха переступила порог - и дверь тут же заперли. Послышался глухой удар - и стук тела об пол. На минуту все затихло. А потом из соседних квартир стали потихоньку вылезать на разведку соседи - получилось ли. Вышла разрумянившаяся Любовь Васильевна, и шепотом сказала:
- ну все, теперь ее в ванну, и помельче надо нарубить, а то в мешок не влезет.
Одного соседа почему-то начало тошнить, и он выбыл из рядов дружного коллектива.
Прошло некоторое время, и из подъезда вынесли довольно большой мешок, в которых обычно выбрасывают мусор. Время было вечернее, и разглядеть что-либо становилось уже трудно.
Мешок загрузили в машину одного из соседей (она, слава богу, была зарегистрирована на имя его троюродного дяди) и поехали за город, к большой свалке.
Однажды их даже остановил гаишник. Но люди в машине сидели приличные, не бандитского и не наркоманского вида.
-Что везете? - на всякий случай все-таки спросил постовой.
- Да мусор, знаете ли, припозднились вот только, с дачи едем, а там ведь мусорить нельзя! - улыбаясь, ответил Матвей Георгич, сосед Любовь Васильевны.
- Хорошо-хорошо - быстро пробормотал гаишник и закрыл багажник. Ну его, еще мусор всякий нюхать. Тем более что несло от пакета сильно.
Наконец доехали до городской свалки. Вытащили пакет, а он возьми да и лопни... на землю упала отрезанная рука с костлявыми пальцами. В это время из кучи мусора вылез один из аборигенов помойки - Василий, построивший себе целый дом из коробок и ящиков.
- Мама дорогая! Что это вы тут...- только и успел воскликнуть бомж, прежде чем Матвей Георгич проломил ему голову какой-то железякой, валявшейся рядом.
Этого аборигена вместе с останками бомжихи запихнули в мусорную кучу поглубже, быстро сели в машину и уехали от греха обратно домой.
По дороге Любовь Васильевна невзначай вспомнила:
-А знаете, что-то мне узбеки этажом выше все покоя не дают - то получка у них, то именины ...надо бы разобраца.
Матвей Георгич задумчиво потеребил бородку:
- Я кажется даже знаю, как....