Аннотация: Номинировано на литконкурс "Тенета-2002"
в номинации "Произведения для детей". Приключения и мистика для младшего и среднего школьного возраста.Адрес гостевой: http://teneta.rinet.ru/2002/deti/gb1022556068921468.html
1.
Я бежала из школы быстрее, чем обычно. Сегодня у меня было много дел. Завтра майские праздники и мы всей семьей едем в Солнечную Долину на всю неделю. Это место в горах Кавказа. Мы часто бываем там, но все больше зимой, так как все любим горные лыжи. Хоть мне только 12 лет, но я уже уверенно катаюсь. Когда мне было 8 лет, отец с мамой долго пытались меня научить стоять на лыжах, но потом, признав свою педагогическую бездарность, пригласили инструктора. Это был молодой парень возможно осетин, а может кабардинец, короче потомок гордых аланских племен, населявших горы Кавказа с доисторических времен. Черты лица Бекхана были, как нарисованные, правильные. В лице его я не нашла никакой асимметрии. "Он слишком красив для мужчины", говорила моя мама. На что папа ей смеясь отвечал: "Угу... И молчит все время, не перечит. Это тебе, наверное, в нем больше нравится". Объяснял Бекхан действительно мало, да и вообще по-русски только улыбался хорошо, но научил меня на лыжах кататься на раз, два, три... Поднялись мы с ним на подъемнике до 2800 над уровнем моря и.... до Долины, которая на 1600 м над тем же морем, покатились вниз. Он только рядом катил и за шиворот меня поддерживал, что бы я не все время падала. Вот так с тех пор и получаться стало. В майские дни мы едем в Долину впервые. В этот раз мы решили полюбоваться красотами гор в весенний период. И еще посмотреть соревнования на кубок паропланеристов, по сложнейшей программе горного полета. Еще у меня была давняя мечта найти эдельвейс. Это цветок - горный эндемик, удивительной красоты: лепестки, как яркая звездочка, и растет только на альпийских лугах.
Я была поглощена мыслями о том, что надо взять с собой в поездку. Конечно, я не забуду свою малиновую куртку, которую мне купили специально для гор. Яркая, с огромным количеством карманов на молниях, с теплой подстежкой и в то же время очень легкая. Для гор лучшей экипировки и не придумать. Мысли роем кружились в голове. Вспомнила и о том, что сегодня ночью мне снился странный сон. Хорошее настроение улетучилось. Причем помнила я сон очень явственно: все детали, все события. Обычно достаточно трудно вспомнить, что снилось. Значение было не понятно. А если это какое-то нехорошее знамение?
2.
Снилось, что я хожу по лугу, который весь покрыт цветами и ищу свой эдельвейс. Цветов много, но нет среди них белой звездочки. Вдруг погода стала резко портиться и на безоблачном небе появилась огромная темная туча. Но я не обращаю на это внимания, в горах часто такое бывает. Внизу может идти дождь, а если подымаешься выше, то там может быть ясно и солнечно, а еще выше идти снег. Поиски мои были напрасны. Кругом было полно цветов, но эдельвейс найти я никак не могла. Вдруг я явственно ощутила, что за мной кто то следит. Бывает же такое, когда кажется, что кто-то смотрит тебе в спину. Причем мне, не понятно почему, стало жутковато: даже холодок побежал. Я боялась обернуться. Но это ощущение становилось невыносимым. Я знала, что должна увидеть того, кто за мной наблюдает. Собравшись с духом я резко обернулась.
3.
За спиной никого не было. Странно. Страх не прошел и ощущение постороннего тоже. Лужайка была большая, местность открытая, только в метрах ста отвесно начинались черные гранитные скалы, уходящие в небо снежными вершинами. "Огромные стражи в плащах из снега" - вспомнила я строки из стихотворения. В туче скрылось солнце. Стало совсем темно, как поздним вечером. Вершины гранитов были еще в лучах солнца, а на луг и подножия скал наползал легкий туман. Я стала присматриваться к скалам. Нигде ни души. Вдруг от них отделилась тень, и понеслась на меня с огромной скоростью. Тень была большая, а что это такое - я даже рассмотреть не успела. В голове мелькнула мысль: - Беги! И я побежала, понеслась изо всех сил перескакивая через валуны, не глядя куда и не разбирая дороги. За спиной слышалось уже чье-то приближающееся дыхание, существо догоняло меня! Тут я споткнулась и упала. Сейчас оно набросится на меня. Я точно это знала. В этот миг ударила молния. Я закричала. В отблеске молнии я увидела то, что искала. Эдельвейс был прямо у меня под носом. Дыхание догоняющего, нет хрипение, уже было прямо надо мной. Повеяло холодом и сыростью. Я закрыла глаза от страха.
Вдруг за спиной послышался скрипучий голос, хотя голосом его назвать было-бы сложно: -Я жду тебя. Я давно жду тебя, -вещал голос. От звука которого у меня все замерло внутри.
Я не хотела видеть то ужасное существо, которое гналось за мной. Я кричала. Крик мой был сдавленный и больше похож на писк. Еще всплеск молнии, гром, и я проснулась сидя на кровати и вопя. -Это всего-лишь сон, дурной сон и не более того, - придя в себя и пытаясь успокоиться, твердила я. Просто слишком разволновалась перед поездкой в горы. Вот волнения и отразились на том, что сон странный.
Из раздумий о сне меня вывел радостный лай Тимки. Я вошла во двор и ко мне навстречу, изъявляя все признаки дикой необузданной радости, несся наш пес. Увернуться я не успела, его грязные лапы прошлись по моим светлым джинсам.
- Ирина! Мы уже заждались. Ко мне бежал мой двоюродный брат Валера. Он младше меня на два года, но очень шумный. Валера ехал вместе с нами. Хотя мы с ним двоюродные, но похожи как родные. Оба худые, светловолосые и сероглазые.
Папа был во дворе и уже складывал вещи в багажник машины.
4.
Наконец-то мы выехали. Сборы были быстрыми и мама все волновалась: не забыли-ли мы нужных вещей. Дорога сужалась, вместо трех полос осталось две, потом тоже две, но узких. Начались предгорья. Повороты все чаще и чаще, дорога все уже и уже, такие дороги еще называют "тещин язык". Начался плавный подъем на автоперевал. Я ждала появления реки. Потом надо было проехать через эту реку восемь раз. Так часто поворачивала дорога, ложась в причудливый рельеф местности. Внедорожник стал тяжелее - начался подъем на перевал Гумбаши. В этом месте появляется интересный обман в ощущениях. Идет подъем вверх, а кажется, что машина спускается в ущелье. Горы увеличиваются, растут и кажется, что еще чуть-чуть и мы поедем в тоннеле, купол которого уходит в небо. Это начинают появляться скалы Водораздельного или Большого Кавказского хребта. Из-за того что горы растут, а дорога сужается и появляется такой обман восприятия.
Мы с Валерой сидели на заднем сиденьи, глазели в окно и считали сколько раз машина проезжает по мостам. В наших ногах спал Тимка, которого взяли с нами под моими настоятельными уговорами и обещаниями самой бегать за ним по округе. Вдруг Валера повернулся ко мне и тихо, что бы не слышали родители, сказал: - Ира! А если сейчас за поворотом обвал дороги и огромная черная пропасть. Вот едем мы так быстро и папа затормозить не успеет. И....
Не знаю, но почему то при этих словах мне стало не хорошо. Валера бывает иногда просто не сносен. Я разозлилась и сказала ему, что бы он язык прикусил. Дальше мы ехали не разговаривая до самого подъемника.
5.
Мы приехали к грузоподъемнику военной части. Это такая махина, способная поднимать танки и другую тяжелую технику на высоту сто двадцать метров. Если не удастся договориться с солдатами или подъемник будет не работающий, тогда нас ожидает дорога в объезд через Черкесск, а это лишних 1,5 часа. Мы с Валерой скрестили пальцы на удачу. Очень хотелось покататься на этой платформе едущей вертикально вверх, в гору.
Папа возвращался, махая нам рукой, что бы мы выходили из машины. Значит договорился и сейчас наш джип будут закреплять на платформе. Тимку решили оставить в салоне. Солдаты довольно быстро закрепили колеса въехавшей на подъемник машины, нас всех разместили в другом углу и подъемник, хрустнув, начал двигаться вверх. Мне было очень тревожно. Я уже ездила на платформе, но все равно было страшно. Эта скрежещущая машина не смазывалась наверное лет двадцать и шла вверх не плавно, а с едва заметными, но ощутимыми рывками.
Валера тоже заметил, что подъемник старый и скрипит. -Сейчас эта штуковина сломается и зависнем над пропастью... или трос лопнет, в таком случае вообще полетим вверх тормашками, -шепнул мне брат на ухо.
- Не накаркай, - зло ответила я брату.
- Валера! Не волнуй сестру, - сказала мама.
- Ничего страшного, Ирина. Это подъемник выдерживает и гораздо больший вес, чем наша машина и мы, - сказал папа. Меня это успокоило, но отчасти.
Тут еще из машины раздался отчаянный лай. Это Тимофей скакал и бился о стекло. Что это он так разволновался? Раньше, когда мы его оставляли в машине, он всегда это безропотно сносил и спокойно нас дожидался. Собака лаяла все громче и громче, а потом вообще завыла. Не к добру это, нехорошо, - пронеслось у меня в голове.
6.
Наконец-таки все закончилось. Машину спускали с платформы. Мы сбежали еще раньше и брат носился по округе и изображал из себя орла, раскинув руки в стороны. Меня же заинтересовали камни у скалы прямо над дорогой. Поднявшись по тропинке я наклонилась, что бы получше рассмотреть, почему-то мне показалось, что камни имели красноватый оттенок, но при ближайшем рассмотрении оказались с прожилками рыжего цвета. Взяла один из них в руку и тут меня позвали. Я так и пошла к машине с камнем в руке. Все уже сидели в машине. Забравшись на заднее сиденье я разжала руку и ахнула, камушка в ней не было, только на ладони было ровное, как нарисованное циркулем красное пятно. Помыть руку было негде, я начала вытирать ее о джинсы, но пятно не стиралось. Ладно, только не волнуйся, это просто краска какая то, успокаивала я себя и терла все сильнее и сильнее. Ничего не получилось. Пятно так и осталось ровным и красным. Сказать кому-то мне было не удобно. Решила, что по приезду вымою с мылом и все пройдет. Начался серпантин, еще более крутой, чем на перевале, а это означало, что мы приближаемся к Долине. По пути родители вспомнили, что есть доломитный источник, где прямо из скалы течет нарзан. И совместно все решили, что остановимся набрать воды. В этих местах много минеральных источников. Некоторые сильно кислые, другие не очень. А самыми лечебными считаются горячие соленые источники. Они такие от природы, так как пробиваются наружу из тех слоев земли, которые их нагревают. Доломитный возле дороги на Долину был как раз таким источником. Вода выходит из земли с паром и температура его около 70 градусов по Цельсию. Почти кипяток! Папа припарковал машину у обочины. Кругом росли огромные пихты. День хоть и солнечный, но из-за смыкающихся крон пихт это не заметно. Мы с Валеркой понеслись вниз к месту с источниками, уже начали спускаться, как услышали, что мама нам кричит: "Дети, забыли взять бутылки для нарзана!". Валера пошел обратно, а я и Тимофей продолжили спуск. Вот и источник, за огромным камнем его еще не видно, а пар, идущий от него, клубится вокруг.
Зайдя за камень я остановилась. Перед источником на валуне сидел старик и смотрел прямо мне в глаза. И вроде ничего особенного, но его глаза были ужасны. Старик мне улыбнулся.
7.
Глаза старика были не естественного сизого цвета, до меня медленно дошло, что он слепой. Как же он тогда смотрит на меня? Тимка заскулил. Сзади послышался топот ног. Я обернулась. Это несся Валера с двумя бутылками для воды. Я шагнула в его сторону, что бы сказать, что мы у источника не одни, что тут какой-то слепой старик и совершенно без сопровождающих его людей, но вовремя запнулась. Развернулась к источнику и никого не увидела. Куда же он мог деться? Он же был слепой и старый, он не мог уйти так быстро и не заметно. Из скалы с шипением вырывался источник и никого больше, кроме меня и Валеры не было. Я даже глаза протерла. Как такое может быть?
- Ты чего стоишь как вкопанная? - ткнул меня в локоть брат.
Я сделала несколько глубоких вдохов, что бы успокоить сердцебиение. Не могла же я ему сказать, что у меня начались глюки и поспешив забрать у него из рук одну из бутылок, пошла к источнику.
Только Тимка остался стоять на месте и нюхать воздух, смешно водя головой в разные стороны, потом тявкнул и скуля понесся к машине.
Что это с псом? - спросил брат. Совсем очумел от незнакомых запахов и свежего воздуха.
Папа уже торопил нас. Родители хотели попасть в гостиницу до вечера.
Всю оставшуюся дорогу я думала, куда же это делся слепой старик, и, если он мне примерещился, то чтобы это могло означать.
Вот уже показались крыши поселка Долины. Наша машина въехала на единственную улицу поселка Берда.
8.
Вечерело. Машину, паркующуюся для въезда в ворота, заметили, и нам навстречу вышел Мусса Магомедович. Это был хозяин частной гостиницы, мы часто у него останавливались. Дом его отличался ухоженностью, номера были уютные и кроме всего, жена хозяина прекрасно готовила. Правда не все из их национальной кухни мне нравилось, но Макка уже знала мои вкусы и готовила то, что я ела.
Мусса признав нас заулыбался и стал похож на китайца. Глаза его совсем суживаться стали и казалось, что вот-вот пропадут с круглого лица. Это был пожилой, но всегда активный и шустрый горец. Интересно сколько ему лет? Никогда не спрашивала, а по внешнему его виду определить возраст невозможно.
- Гей! Жду Вас, как позвонили, так и жду! Вам как всегда комнаты наверху. Уже все готово. У нас сейчас никого из постояльцев нет. Только Вы и еще люди из Краснодара завтра приехать обещали. Так-что Ваши комнаты Вам как всегда... В лучшем виде... Располагайтесь и приходите на ужин, -суетился Мусса вокруг выгружающего из багажника вещей папы.
Увидев меня он заулыбался еще шире. И, как всегда, начал мне рассказывать как я выросла за тот год, что он меня не видел, что помнит меня еще совсем маленькой, а сейчас совсем уже невеста. Каждый раз одно и то же говорит. Терпеть этого не могу, когда взрослые начинают показывать рукой себе чуть выше колена и говорить, что помнят меня воо-о-от такой. Сейчас начнет говорить о том, что найдет мне настоящего джигита в мужья. Точно, уже говорит. Я его не слушаю, только головой киваю. Каждый раз одно и тоже, как на кассету записал. Думаю, что надо его предупредить, что мы привезли нашу собаку.
- Мусса Магомедович! Мы приехали с нашей собачкой! Ой..., я кажется, его перебила на рассказе о горных ребятах. Неудобно как.... Надо было дослушать его вежливо никакую речь.
После паузы хозяин гостиницы расплылся.
- Двор большой, пускай приехали. Найдется место вашей собаке.
- Спасибо Мусса Магомедович, -ответила я смущаясь. Мне было стыдно, что я его перебила, высказав тем самым неуважение к его словам или к горным джигитам. Но извиняться я не хотела.
Тимка долго не желал вылезать из машины, но потом понял, что я его сейчас вытащу за ремешок, и соизволил сам покинуть авто. Пристроив пса во дворе я пошла в дом. Тимка вслед мне опять заскулил. Что это и правда с ним? Совсем пес странный стал, никогда так себя не вел. Наверное, сказывается непривычная обстановка.
-Твоя сумка у двери в комнату, - крикнул мне папа.
Поднявшись на второй этаж я пошла в правое крыло гостиницы. Могли бы и свет уже включить. Коридор длинный и темный. Вечер же уже. Подойдя к комнате, в которой я всегда останавливалась вдруг услышала, что в комнате скрипят старые половицы и кто-то шепчется.
Я положила руку на ручку двери. Рука моя дрожала. Нечего волноваться. Это, наверное, дочь и жена хозяина еще не все приготовили и раскладывают в моей комнате пастельные принадлежности.
С этими мыслями я повернула ручку двери, собираясь войти. Дверь резко рванули внутрь комнаты.
9.
Я отпустила ручку двери и отскочила. Комната была пуста и только занавеси шевелились.
- Есть тут кто-нибудь? - позвала я, еще храбрясь, но голос у меня дрожал. Еще несколько секунд назад здесь слышались голоса и скрип старых половиц. Я была ошарашена и повергнута в полное недоумение.
А...вот в чем дело! Открытое окно и, наверное, с улицы доносятся голоса, которые я слышала. Да и дверь открыло от сквозняка. Какая же я впечатлительная.
Подошла к окну и закрыла его. Разложив вещи я поспешила в ванную. Надо вымыть руки от красного пятна, что неизвестно как образовалось у меня на ладони. Мылила, терла, смывала - все безрезультатно, от пятна избавиться невозможно. Что за гадость? Ну, хоть не болит и не чешется. Придется показать руку маме, вдруг это у меня аллергия? И вдруг будет потом хуже? Я уже начала представлять себе, как это пятно увеличивается и я вся становлюсь красной....Б-р-р... Из мрачных мыслей меня вывел Валера, который пришел звать на ужин. Я спустилась в гостиную, где уже накрывался стол и все собрались за столом. Папа беседовал с хозяином гостиницы.
- Как обстоят дела с погодой?
- Не очень. Второй день на зубе висит облако. Будут сходить лавины с лесом.
Это Мусса Магомедович рассказывал, что в этом году было очень много снега и много работы обстрельщикам лавин. У них тут есть примета, что если на пике Суфруджу висит больше суток облако, то лавина пойдет с лесом и камнями, сметая на пути все и снося деревья которым сотни лет. На склонах Долины растут огромные пихты, которые обхватить могут только человек 5-6 если станут кругом и возьмутся за руки. Но после таких лавин эти великаны лежат рассыпанные по склону, как спички. Страх. В прошлом году я видела последствия такой лавины.... Пик Суфруджу имеет форму изогнутого зуба и всегда выглядит зловеще, даже в хорошую погоду.
- Будут закрывать канатки? - спросила мама.
- Пока говорят, что контролируют обстановку. Завтра и послезавтра соревнования на кубок паропланеристов закрывать не будут, а после закроют и обстреляют, что бы лавина на поселок не пошла.
От этой беседы мне стало тревожно. Как это после обстреляют? А вдруг лавина не будет ждать конца соревнований?
Было уже поздно. После ужина оставалось только идти спать. Пожелав всем спокойной ночи, я пошла к себе.
Подойдя к двери я остановилась и прислушалась. Опять слышался шепот, скрип половиц. Меня охватило беспокойство. Я взялась за ручку. Ручка была теплой и влажной. Я повернула ее и открыла дверь. И в этот момент... кто-то подкравшийся сзади схватил меня за плечо.
10.
От ужаса у меня перехватило дыхание. Я даже не могла вдохнуть. Я не могла даже закричать. Казалось, у меня сейчас разорвется сердце.
Нечеловеческим усилием воли я заставила себя обернуться.
- Валера! Заорала я дурным голосом. - Ты меня до смерти напугал.
- Что испугалась? Трусиха! У-у-у-... вытянул руки вперед и выпучив глаза изображая приведение или призрака дурачился мой брат. Противный Валерка, заметив то, что я подскочила он вместо того, что бы извиниться за то, что напугал меня, начал прикалываться и хихикать.
- Знаю, ты всегда специально меня пугаешь, наверное хочешь, что бы я стала заикаться, - рассержено, но в то же время уже спокойно сказала я брату. С этими словами я прошла в комнату и зажгла свет. В комнате никого не было. Окно было тоже закрыто.
- Может сбегаем сейчас к реке? - предложил Валерка. Я никогда не был здесь, а ты так много рассказывала про эту ледниковую речку, что я не дождусь завтрашнего дня.
- Вечно ты, что-то придумаешь. Поздно уже и не стоит ходить к реке без родителей, - не на шутку уже рассердилась я.
- Почему? - заныл брат. Мы только туда и обратно сбегаем. Я специально фонарик взял.
- Потому, что уже темно и берег каменный, вдруг поскользнемся. Река эта образуется из ледника Суфруджу и вода в ней ледяная, а скорость воды в ней как у машины. Если упасть в реку, то можно утонуть, хоть она и не глубокая. Вот сведет тебя судорогой от ледяной воды. И не говори мне, что ты будешь аккуратным, знаю я тебя... Не пойдем никуда.
- Какая же ты зануда..., - проныл брат и развернувшись пошел в коридор. -Если так, то завтра рано утром я тебя разбужу и пойдем. Хорошо? Спокойной ночи! - уже из коридора крикнул мне Валера.
Когда Валера ушел, я подошла к огромным встроенным шкафам. Шкафы, рассчитанные на горнолыжное оборудование, сейчас пустые и своими вещами я заняла, только десятую часть. У меня, почему то, возникла мысль, что в них кто-то мог спрятаться. Это надо проверить. Конечно же, они были пустые....
11.
Сон не приходил. Я лежала в кровати и ворочалась. Надо же, ведь и предыдущую ночь я не выспалась из-за кошмара. И вот опять не могу уснуть. Наверное, переволновалась, много впечатлений. В комнате душно. В голову лезли мысли о горах, подъемнике, который скрипел, о облаке на Суфруджу и о лавине с лесом и камнями... Нет, духота невыносима, как сауна. Хозяин перетопил в расчете на холодную горную ночь. На часах было половина третьего, а сна все нет. Надо бы открыть окно.
Подойдя к окну я отшатнулась....
Во дворе, опираясь на клюку, сидел тот самый старик, что встретился мне у источника. Видно его было очень хорошо в свете полной луны. Он сидел и смотрел на мое окно. Хорошо еще, что я решила не включать свет и он меня не заметил. Да и как слепой может видеть? У него сизые глаза, я это рассмотрела возле доломита. Нет, он сидит и смотрит на мое!!! Окно. Ужас. Что ему от меня надо?
Открывать форточку желание пропало. Побежать к родителям и рассказать про источник и слепого старика в половине третьего утра не хотелось, это же их надо будет разбудить.
Я еще раз посмотрела во двор. Старик, нет уже это был не старик, а достаточно молодой мужчина, только с седыми волосами медленно подымался в воздух, равномерно взмахивая крыльями за спиной. Мужчину я узнала, это же....
12.
Больше ничего не помню, наверное, пришла в себя от того, что лежу на холодном полу. Ну и сон был. Уверяла я себя. Наверное, мне стало душно и я пошла к окну, что бы его открыть, и засмотрелась на полную луну и чудную ночь в горах. От света луны снежные горные вершины приобретают янтарно-молочный оттенок. И опершись на подоконник я заснула, вот все остальное ине и приснилось. На часах была половина третьего. Вот это странно. Получается, что я и не спала вовсе, ведь я точно помню, что пошла открывать форточку в это же время. Как же мне успел присниться сон и я успела проснуться, и замерзнуть на полу за одну минуту? Ничего не соображая я пошла в постель, в которой заснула моментально. Сказалась таки усталость.
13.
Валерка меня не разбудил. Проспал, конечно же. Только грозиться может. Умываясь я опять посмотрела на свою ладошку. Пришла в голову дурная мысль почистить ладонь зубной пастой, что я и сделала - безрезультатно, пятно осталось на месте.
За завтраком все обсуждали открытие кубка паропланеристов. Они должны зафиксироваться над Главным Кавказским хребтом. Это сложная задача, особенно учитывая ветер. Должно быть шикарное зрелище. Мусса сказал, что пришло-таки предупреждение о лавиноопасности и будет закрыта югославка - канатка на Славянскую Поляну. И выставят живую цепь из спасателей, что бы те, кто не знает, не сорвали лавину. Наверху вечные снега и если подняться на пятую очередь канатки можно и летом на лыжах кататься, но уже трассы не такие как зимой.
- Что то ты бледненькая, плохо спала, - спросила меня мама.
- Да нет мам, все нормально, - отговорилась я. Не имея ни малейшего желания рассказывать всем за столом, что уже вторую ночь мне кошмары снятся.
Выбежав во двор я стала звать Тимофея. - Тиша, Тиша!
Пес вылез из под нашей машины медленно и даже хвостом не виляя. Сонный он какой-то. Не заболел ли ты Тимофей? В ответ он только зевнул. Ни привычной радости, ни активной жизненной позиции от пса не исходило.
- Пойдем гулять, Тимофей, - сказала я.
Нет, с псом что то творится, он на слово гулять всегда бурно реагировал, а сейчас посмотрел на меня затравленными глазами, лизнул руку и развернувшись полез обратно под машину.
Вышли родители. Я им пожаловалась на Тимофея.
- Если заболел, то покажем его ветеринару, когда приедем домой, а сейчас пора уже выходить, - озабоченно сказала мама.
Папа попытался вызвать Тимофея из под машины. На его зов Тимофей выскочил и стал подскакивать возле задней дверцы, явно показывая, что хочет ехать в машине.
-Нет Тиша, поедем мы не скоро, - рассмеялся отец. Пес как-будто понял его и залез обратно.
Все решили, что пора идти, а Тимофей возможно на смену обстановки так реагирует, привыкнет и пройдет. Пускай сидит во дворе.
Я поспешила в комнату за своей малиновой курткой, когда поднимемся в горы станет прохладнее и она пригодится.
Куртка лежала на кровати... Странно, я не вынимала ее из шкафа. Наверное это мама заходила и выложила ее, что бы я не забыла.
14.
Парапланеристы собирались на второй обзорной площадке.
Мы с Валеркой наперегонки понеслись занимать очередь на канатку. Решили подниматься на креслах в две ступени подъемника. Можно было подняться сразу на площадку соревнований вагончиком, что намного быстрее, чем кресельной в две ступени, но перепад высот очень резкий и если в горах меньше суток, то еще идет акклиматизация и на перепад высот многие чувствуют себя плохо. А у Валерки и так нос слабый, часто кровь идет.
Перед нами совершала посадку группа спасателей в ярко оранжевых комбинезонах, человек двадцать и все с лыжным снаряжением. Среди них был мой инструктор Бекхан. Гирлянда из оранжевых пуховиков медленно поднималась вверх.
Вот и мы садимся в кресла, первым отец, потом я, Валерка, а после мама. Папа нас всех потом ловить на площадке будет. Первая очередь однокресельная, но совсем не страшная, так как проходит в зоне леса и нет ощущения открытого пространства. Плывешь в коридоре из вековых пихт и любуешься огромными цветами девясила, которые под ногами.
Плюхнувшись в кресло, я обнаружила, что защелка на нем сломана. Неприятно... Придется держаться руками за подлокотники, так как случается, что зазевавшийся турист не успевает соскочить с кресла на выходной платформе и дежурный выключает канатку, в этот момент вся очередь по инерции дергается и можно вывалится, наверное, если не пристегнута и сидишь на самом краю.
Кресло спружинило и начался подъем. Красиво! Вековой лес расступался и кресло медленно плыло в зеленом коридоре.
Вдруг я ощутила мелкую дрожь в кресле... Оно скрипнуло, потом еще раз и задрожало. Странно до следующей опоры на которой стоит протяжный механизм еще метров тридцать. Я посмотрела вверх на крепления. Все нормально. Крепление не вызывало сомнений, все как всегда. Еще раз скрипнуло. Откуда этот звук? Кресло уже конкретно качалось. Я ухватилась в подлокотники еще сильнее, даже руки посинели от усилия, кресло подскакивало. Сказать, что слишком высоко, если падать, я бы не сказала, метра три, но внизу начался каменный ручей. Так же как и неожиданно началось, так и пропало потряхивание кресла. Как будто ничего и не было.
- Хей! Махал рукой брат с кресла впереди. С трудом оторвав от подлокотника посиневшую руку, я ему ответила.
Вот и подъезжаем к платформе. Папа ловит кресло Валеры, придерживая его, чтобы Валеру не ударило, в тот момент, когда он будет спрыгивать. Моя теперь очередь. Хоп. Я резко отбегаю вправо, пока отец держит мое кресло. Фух... Что это было? Наверное, мне опять показалось. Что-то в последнее время много странных вещей происходит. Мама присоединилась к нам. После всего произошедшего я уже не хотела ехать на второй очереди. - Папа, мама, у меня кресло было со сломанной цепочкой! - пожаловалась я. Не может быть!- удивилась мама. Посмотри, вон то желтое - это же твое кресло, сейчас разворот прошло, и на него мужчина сел в зеленом спортивном костюме? Я посмотрела на противоположную сторону, где происходила посадка для спуска. Действительно в ряду красных и оранжевых кресел было одно, на котором я только что поднялась - желтое. И мужчина, севший в него, спокойно застегивал цепочку, которой у меня не было вообще! Я не нашлась, что ответить. Все смотрели на меня с удивлением. - Ну и рассеянная же ты - заулыбался папа. Это сгладило мою неловкость.
Валера, впервые катавшийся на канатке, издавал только мало понятные звуки в ответ на вопрос как впечатление. - Классно, здорово, Ух... - только и можно было у него разобрать.
Вторая очередь двухкресельная, и я вцепилась в руку папе со словами, что поеду только с ним.
15.
Лес закончился, пошли сплошные скалы. Вторая очередь совсем не такая безопасная. Я не знаю, сколько составляет высота от земли в самой высокой точке на этой очереди, но примерно похоже на ту, когда смотришь с балкона десятого этажа. Однако с балкона сравнить ощущения невозможно, с теми, которые появляются на совершенно открытом кресле, плывущем над ущельем. Дыхание захватывает от открытого пространства и полета. Долина уменьшается и превращается в зеленый островок, горы приближаются и веет холодом вечных снегов.
Многие незнающие туристы попадаются на уловку первой очереди, зато после второй их дежурный буквально отмазывает от кресла, так они в него вцепляются со страху. Чай с мелиссой, или кому и не чай нужен для возвращения в нормальное состояние, наливают в "Северном приюте", самом высокогорном кафе Европы.
Ничего странного не произошло, кресла не скрипели и не подскакивали. Мы завершили подъем и вышли на обзорную площадку.
Разноцветные флаги команд, приехавших на соревнования, усыпали площадку. Было много людей. Туристы, приезжающие на пару часов в Долину на автобусах турагенств, торопливо бегали за своими экскурсоводами, пытаясь и послушать, что им рассказывают и одновременно успеть сфотографироваться на фоне гор. Кто порасторопнее, бежит к снегу по пути раздеваясь, чтобы на фото быть в плавках и всем потом демонстрировать, что загорал на снегу. Шутки, шутками, но лучшего по цвету и стойкости загара, чем высокогорный нет, так как снег отражает ультрафиолетовые лучи и получается природная линза. Самую серьезную по лицам группу составляют участники соревнований. Узнать их легко по надетым сверху одежды номерам.
Дорожка к основной площадке уложена бараньими шкурами, шерстяными носками, шарфами и кофтами. Это непременный колорит данных мест - женщины-горянки с вещами из шерсти. В этот день их больше, чем обычно. Все знают о том, что будет много туристов и желающих поглазеть на увлекательное зрелище и местные жительницы со всех ближайших и не очень селений пришли в Долину со своим не хитрым товаром. Самые интересные вещи - это, сделанные в традициях горных народов, кинжалы. Их не выкладывают на землю, как это делают с шерстяными вещами, подложив под них только газетку. К национальному оружию очень бережное отношение. Ими не торгуют женщины. Торговцы только мужчины или, как крайний вариант рядом с мамой или бабушкой, торгует мой ровесник-мальчик. Прикосновение женщины к лезвию считается недопустимым.
Меня заинтересовала рукоятка кинжала, лежащего в деревянном ящике, дно которого было выстлано кожей. Рукоятка имела червленый дамасский орнамент и венчали ее силуэты орлов. Посмотрев на торговку, которой оказалась очень пожилая женщина, замотанная в черный платок, и стоявшего рядом с ней мальчика примерно моих лет, я попросила разрешения потрогать рукоятку.
- Только не вынимай из ножен! - тут же добавил мальчик.
Я провела рукой по холодному металлу. Рукоятка была явно велика для моей руки.
В этот момент старуха резко встала. Я даже не ожидала от нее такой активности.
- Ну-ка, иди ко мне и покажи свою ладонь, детка, - резко сказала старуха и не дожидаясь моей реакции схватила меня за руку. Да ты имеешь печать! Это тебя он выбрал! В голосе старухи прозвучал страх.
16.
Не поняв ничего, я хотела было уточнить, о чем это речь и что за печать она рассмотрела на моей испачканной чем-то красным ладони. Но старуха уже отвернулась от меня и начала кудахча в разные стороны на своем языке "Глы, галы, глы...." рассказывать что-то соседкам торговкам, показывая на меня пальцем. Мальчик стал спешно собирать вещи в мешок. Через минуту весь пестрый ряд пришел в движенье, торговки складывали свой товар. Они уходили. Я подошла к мальчику, тому который продавал кинжал, и спросила: "Что происходит? Что случилось?" Мальчик посмотрел на меня испуганными глазами и пролепетал в ответ: "Ты избранница Духа Гор, Суфруджу ждет уже несколько дней, видишь облако на нем, так все знают, что духу нужна жертва. А если ты пришла, то пойдет лавина навстречу". Я ничего не поняла из его слов. Бред какой-то, да и верования у этих диких народов причудливые.
-Лавина навстречу? Встречу с кем? Пыталась я уточнить. Но выяснить мне это не удалось, так как подошедшая старуха уже собрав все вещи сунула мне в руку моток черной шерсти, со словами, что это шерсть жертвенного барана на Уразу, потащила мальчика к канатке.
Что с ним делать-то что? - крикнула я им в след. Ответа не получила.... Выбросить моток было жалко и я сунула его в один из многочисленных карманов своей малиновой куртки.
Раздумывать о том, чтобы могло означать странное поведение горянок мне не дали. Начались сами соревнования. Взвившиеся над площадкой цветные крылья парапланов пытались поймать поток, что бы взмыть еще выше и выше. И вот уже целая стая причудливых механических птиц понеслась по направлению к вершине Сулахе.
Я ничего не смыслила в премудростях этого вида спорта, потому была далека от критических замечаний и взрывов негодования болельщиков. Поняла только, что ветер мешает участникам выполнять всю программу полета. Зрелище было интересным, но сказать, что захватывающим не могу. Вот если бы самой полетать!
Я высказала свое пожелание папе. И к огромной радости услышала, что завтра можно будет и полетать, так как устроители соревнований предусмотрели катания на парапланах всех желающих вместе с профессионалом и берут детей от 12 лет. Я завизжала от восторга. Валера, услышав, что его не возьмут, так как ему только десять надулся и сопел очень долго, что можно и его покатать, ну кто знает, что ему так мало лет. Мои родители только улыбались и говорили, что не возьмут на себя такой ответственности - он не их сын, а племянник и врать вообще не хорошо.
Соревнования первого дня закончились, и мы поспешили на канатку.
- Сейчас к Муссе Магомедовичу обедать, а после все вместе пойдем к ледниковой реке, - сказала мама.
17.
В гостинице нас ждал обед.
- Мясо барана, маринованное в айране - сказала Макка, накрывая нам на стол.
Да, от маринада из айрана обычно жесткое баранье мясо становится удивительно мягким и сочным. Айран - это удивительно вкусный кисломолочный напиток, его делают из коровьего и овечьего молока, смешивая в специальной пропорции. Национальные блюда становятся понятными только тогда, когда готовят их правильно.
- А можно стакан айрана самого по себе? - спросила я Макку.
- Конечно, Ирочка, - я помню твои вкусы.
Кефир сравнений не выдерживает с этим известным карачаевским напитком. Молоко животных, пасущихся на альпийских склонах, обладает неповторимым вкусом. Природа, нетронутая человеком, еще существует.
За обедом все обсуждали соревнования. А я только и думала, что о завтрашнем дне и о том, что буду летать на параплане.
- Тиша, Тиша - позвала я, выйдя во двор. Из под машины выскочил наш пес виляя хвостом и опустив голову, как подлизывался. Я принесла псу бульон и косточки, которые дала мне Макка.
К ледниковой реке пошли все вместе и Тимофей хоть и не с большой готовностью, но все же потрусил рядом со всеми.
Спуск начинается сразу за гостиницей. Я все время сходила с тропинки в сторону, надеясь найти эдельвейс. Папа смеялся и говорил, что здесь слишком низко для этих цветов и искать надо после третьей очереди канатки. Река стала слышна раньше чем появилась из-за деревьев.
Вода неслась с огромной скоростью и пенилась о камни так, что с далека кажется, что это и не река вовсе, а полоска снега. Шумный поток устремляется с гор и несется в Долину с ледника Суфруджу. Температура воды, даже в самые жаркие дни лета не превышает пяти, ну максимум семи градусов Цельсия. Купаться в ней и летом нельзя из-за температуры и скорости потока.
На противоположном берегу сидят двое мальчишек - это браконьеры. Они ловят форель. Удивительная рыбка форель: живет в ледяной воде и поднимается вверх против потока, прыгая над водой, преодолевая огромное сопротивление. Ловить ее здесь запрещено, но... А потом мальчишки продают ее Муссе Магомедовичу. За ужином, подавая рыбу, хозяин гостиницы всем рассказывает, что ее специально привозят из рыбоводческого хозяйства, причем его об этом никто не спрашивает, но он обязательно это подчеркивает.
- Скорость воды в этом районе реки составляет 70 километров в час, - сказал папа. Так что нырять не рекомендую, нырнешь здесь - к вечеру будешь в Астрахани.
- Да что ты папа, кто же в нее нырять хочет, - поежилась я, представив себе купание во льду.
Тимофей стоял в нескольких метрах от реки и смешно водил носом. Потом несколько раз подпрыгнул и начал тявкать.
- Ну, дурачок, это тебе шум бьющейся о камни воды не понравился. Это не кошка и не шипит на тебя, - сказала я Тимофею.
Тимофей развернулся и побежал прятаться в ногах отца, усевшегося на камень. Все засмеялись, так необоснованно и жалобно выглядел его испуг.
Смотри Тимофей, она не кусается, - сказала я и осторожно подойдя к берегу, что бы не оступиться, сунула руку в воду. Руку обожгло ледяной водой.
Я могла бы поклясться, что меня ухватили за руку. Не удержавшись от этого рывка я плюхнулась на колени в воду. Ко мне тут же подбежал отец и схватив вынес на берег.
Тимка залился оглушительным лаем.
- Ты зачем это ноги намочить решила? - осуждающе спросила мама.
- Я... Меня потянули - выпалила в ответ.
- Рассказывай. Выскочил водяной и потянул тебя в речку. Все видели, что ты сама залезла в воду - ехидно заметил брат.
Мне было очень неловко. Ошарашенная произошедшим, даже не стала всех уверять, что в воду я специально лезть не хотела. Настроение было испорчено. Все пришли отдохнуть, а мне надо идти теперь переодеваться, весна не лето, высохнуть на мне джинсы быстро не смогут, а простудиться удовольствие не из приятных.
Родители и Валера остались у реки, а мы с Тимофеем, как проштрафившиеся потащились в гостиницу.
18.
Переодевшись я спустилась вниз, в гостиной хлопотала тетя Макка.
- Вам в чем-нибудь помочь, тетя Макка? - спросила я больше из вежливости, чем от большого желания ей действительно помогать.
- Нет, милая. Я все сама сделаю.
- Тетя Макка, а что значит Дух Гор и как это связано с лавиной?
Макка посмотрела на меня настороженно. - Ты уже слышала болтовню о том, что он требует жертвы?
- Ну... да, что-то похожее слышала. Расскажите мне, пожалуйста, это легенда?
- Да, милая, да... Это легенда такая. Раз в сто лет Дух Гор ищет себе подругу. И старики говорят, что признаком этого является долгое облако на Суфружду, и не обычное, а застывшее ледяное. Когда облако замерзает и держится на вершине больше недели. Вот сейчас, уже шесть дней как видим его там.
- Как страшно! При этих ее словах внутри у меня сжался комок и заболело в груди. Вспомнилась старуха на площадке и слова мальчика, что это меня выбрал Дух Гор.
- Да не бойся, это же просто легенда такая, как сказка.
- Понятно, не боюсь, - ответила я, будучи не очень в этом уверенной.
Вернувшись к своим я провела остаток дня не подходя к реке.
Вечером после ужина я не осталась смотреть телевизор, а пошла к себе в надежде, хоть сегодня выспаться за все предыдущие дни.
Сон пришел моментально, сказалась усталость и впечатления дня.
- Ира.... Ира.... - донесся из темноты тихий и скрипучий голос.
Я сжалась под одеялом от страха.
- Я жду тебя...
Точно, это голос, который я слышала во сне перед поездкой горы, это чудовище летевшее на меня со скал. Но тогда это снилось, а теперь голос раздавался у меня в комнате.
- Кто ты? И чего тебе надо? - набравшись храбрости спросила я.
- Не бойся. Я дух ущелья. Мы давно знакомы. Будет друзьями? - шелестел голос в ответ.
- Как это дружить с духом? - взяло-таки меня любопытство.
- Просто... Ты станешь тоже бессмертным духом...
- Не... Я не желаю быть духом!!!
- В этот момент ледяная рука сдавила мое плечо.
19.
- Ирочка... Проснись! От ужаса я подскочила. В комнате было светло, это зашла мама и включила торшер. Она и трясла меня за плечо.
- Я зашла пожелать тебе спокойной ночи, но ты уже спала и стонала во сне. Тебе снилось что-то? Кошмар? Я решила тебя разбудить.
- Фу... Опять кошмарный сон. Мама, мне уже несколько ночей снятся ужасные вещи!!!
Я рассказала маме, что мне снилось.
- Ну, до чего же ты у меня впечатлительная. Тебя и раньше горы будоражили, вот и сейчас так. Наверное, я не разрешу тебе завтра полет на параплане. Слишком ты вздернутая.
Я не хотела, что бы меня лишили такого развлечения и стала подлизываться к маме.
-Мамочка, милая моя мамочка! Все нормально. Сны могут сниться разные. У всех бывают странные сны. Ничего со мной не случится.
Мама заулыбалась и, покачав осуждающе головой, со мной согласилась, что странные сны могут сниться всем.
- Ложись спать, пусть присниться тебе что-нибудь хорошее - приговаривала мама, гладя меня по голове.
Я заснула и прекрасно выспалась в эту ночь.
Погода была прекрасная, ясное солнце разливало свои лучи над Долиной.
Полет на параплане с инструктором! Я бежала на канатку так, что за мной родители и Валера не успевали.
Выяснив, что на параплане организуют только спуск с площадки в Долину, без всяких дополнительных кругов над хребтом, я несколько расстроилась. Выбор был не большой между парапланом с мотором и обычным "крылом". Папа решил, что кататься на параплане с мотором для гор более безопасно и мы заняли очередь, которая оказалась не очень большой, перед нами было только двое любителей острых ощущений.
Огромный синий параплан мягко спускал желающих с площадки второй очереди в Долину к реке.
Вот и моя очередь! Сердце учащенно забилось. Не так, что бы я сильно боялась, все-таки полет с инструктором, но холодок по спине пробегал.
Меня основательно закрепили ремнями во что-то похожее на авоську. И... Параплан взмыл над ущельем. Я была захвачена ощущением полета, сопротивлением воздуха и ослепительным блеском одетых в переливающиеся снега вершин гор. Внизу зеленые луга Долины улыбались нам. Река, причудливо ложившаяся между гор, с высоты полета была изумрудно-голубой.
Я не сразу поняла, что происходит что-то не запланированное. Мерный гул мотора сменился скрежетом и плавный спуск превратился в падение.
- Ой, что происходит? - взвизгнула я.
В ответ инструктор ругнулся. Потом, спохватившись стал меня успокаивать, что спланируем как на обычном безмотороном параплане.
- Крылом поток поймаю и спустимся. Не бойся - буркнул инструктор. Однако, уверенности в его голосе не прозвучало.
Параплан падал, потом нас понесло на зуб Суфруджу. Резкий порыв необычного шквалистого и леденящего ветра приподнял и потащил нас вверх, вверх.... Ледяное замерзшее облако было рядом.
Управления не было. Инструктор не мог выровнять крыло, все его старания были тщетны. Земля, небо, горы, земля, небо, снег, горы, земля ...... Крутило так, что к горлу подступила тошнота. Мы превратились в пропеллер.
20.
- Мама, м-а-а-а-ма, мамочка!!! - орала я не открывая глаз.
Ощущения резко пропали, их не было. Только что все крутилось, а сейчас замерло, стоит оглушающая тишина.
Открыв глаза, я поняла, что мы упали в снег. Прислушалась к себе. Нет, ничего не болит, значит, не ушиблась. Коленка ноет, но не больше, чем от ссадины. Оглянувшись, я никого не увидела. Обрывки ремней "авоськи" валялись в нескольких метрах от меня. Никого больше не было. Куда мог деться параплан и инструктор? Неужели его отнесло еще дальше? Кругом снег и лед. Глубина покрова была даже не знаю какая. Скалы черных гранитов были в метрах ста, но не привычно как-то. А вот оно что, скалы ниже, а не выше. О ужас! Я на леднике!
Попыталась встать, делая это очень аккуратно, а вдруг, что-то себе сломала. Нет, все нормально, коленка ноет и все. Идти могу.
Пытаясь сориентироваться, где именно я, на какой из вершин с ледником. Не получилось. Горы были совсем другие, нежели на них смотреть из Долины. Тогда я попыталась решить эту задачу логически. Огромные ледники есть только на Суфруджу, Сулахе и перевале Урух. Значит, я на одном из них. Идти надо по любому вниз, к скалам и искать возможность спуска.
Приняв решение, я начала движение. Ноги проваливались в снег по колено. Хорошо, что веса во мне не много, а то без лыж очень тяжело. С невероятными усилиями, все время выдергивая себя из снега, я продвигалась вниз.
Как выяснилось, поход по снегу не самый сложный, когда под ногами оказался сплошной лед, кроссовки превратились в коньки и ноги все время разъезжались. Постоянно зевала. В этом храме чистейшего, без посторонних запахов воздуха, не хватало кислорода. Упав несколько раз я расплакалась. Мне было страшно и холодно. Постепенно прорыдавшись я стала осознавать, что никто мне не поможет и надо идти дальше, искать спуск в Долину. Если и организуют спасательную экспедицию, то для подъема к леднику надо больше суток и это при условии что экспедиция вышла сразу же без длительной подготовки и они знают куда нас унесло. Жалость к себе сменилась раздражением, перерастающем в злость, всю энергию которой я направила на спуск с ледника. Я что, должна здесь умереть? Нет, конечно, я смогу, выживу, раз не разбилась при падении, то не замерзать же. Убраться с ледника надо до захода солнца, а то холодная горная ночь и от меня останется льдинка, несмотря на теплую куртку, все-таки для ночевки в горах одежда моя не приспособлена. Плюнув на все, уселась на корточки и, отталкиваясь руками, покатилась как по горке.
Во время спуска я постоянно оглядывалась по сторонам в надежде найти инструктора, но ни его, ни параплана не было видно.
Чем я больше продвигалась к скалам, тем менее гладкой становилась поверхность ледника. Появлялось все больше и больше трещин, острых обломков и воды. Становилось теплее и ледник больше таял. Ручейки, с него стекающие, устремлялись шумными потоками вниз. Пришлось перестать катиться, а дальнейший путь продолжать где на четвереньках, где и в полный рост перескакивая через трещины, каждый раз рискуя ушибиться или провалится в разлом.
Смотря на ледник из Долины я себе представляла все намного романтичнее. Фантазия рисовала замерзшие озера. В реальности это были глыбы льда, звенящего холода и недобро шумевших ручьев. А пасти расщелин так и ждали поглотить поскользнувшуюся жертву. Все, уже скоро кончится этот ужас, близко была твердая земля, врезающаяся в белое море черными скалами. Я на минуту замерла от этого вида. Скалы как огромное чудовище впивались в ледник гранитными зубами.
Тишину гор, которую до этого момента тревожил только звук ручьев, пронзил резких хлопок.
Стреляют? Откуда? Это, наверное, работает бригада по обстрелу лавин. Стоп. Значит, я на зубе Суфруджу и это обстреливают ту лавину, о которой все говорили в поселке.
Вот же попала. Надо сориентироваться и бежать, что бы не попасть под сходящую лавину. Куда? Откуда выстрелы? Странно, что их так много, обычно хватает нескольких. Лавины не слышно.
- Стой! - услышала я сзади крик. Стой или стреляю! Руки вверх!
Куда? В кого? В меня стреляют?!? Я замерла, но любопытство было сильнее, я медленно начала разворачиваться, подняв руки вверх.
21.
Кричал на меня человек, который приближался почти на четвереньках и выставляя перед собой автомат.
Остановившись в нескольких метрах от меня он достаточно агрессивно спросил: "Ты кто? И что ты здесь делаешь?"
- Я, я... Ира... Здесь случайно, параплан упал, наверное - неуверенно промямлила я, ошарашенная таким обращением.
Человек подошел еще ближе, он оказался парнем лет двадцати в очень странной одежде. Поверх вязанной шапочки на нем была надета каска, а сам был в тельняшке и бушлате. Я нервно рассмеялась, так нелепо он выглядел в своем наряде для гор. Наверное, военный, но они все обычно в маскировках.
- Ты чего? - буркнул военный. -Не... ты не диверсант, да ты вообще девчонка и еще ненормальная. Только сумасшедшая оденет такую ярко малиновую одежонку, что б за километры видать было.
Мне стало не смешно. - Ну, девчонка. А куртка для гор, что надо.
- Да уж. То что надо, хорошая мишень, - с этими словами военный пнул меня автоматом в сторону ближайшего выступа скалы, да так, что я чуть не упала. Собравшись было возмущаться от такого обращения, как прямо над головой раздался выстрел и нас обсыпало камешками от скалы.
- Что это? - заорала я дурным голосом. Это в нас стреляют, а не в лавины?!?
- Хм... Чокнутая, так оно и есть, - проговорил военный. Конечно в нас, светишься тут в своей малиновой фуфайке.
22.
Неужели я попала через Главный хребет в воюющую Грузию? Это Кадор или Панкий? Нет, не может быть, это слишком далеко, пусть и на параплане, но не могло же нас так унести. Не понятно только, почему стреляют и откуда этот военный, наставивший на меня оружие.
- Я руки опустить могу?
Военный приткнул меня автоматом к скале, и начал хлопать по карманам куртки.