Могильщик всегда говорил мало. И очень любил свою работу. Ему нравилось рыть могилы. Ему нравилось проводить всё свободное время на кладбище. Среди молчаливых надгробий. В Тишине. Ему нравилось кладбище. Ему нравилась Тишина. Ему нравились могилы. Их он любил больше, чем людей. Выполнял заказы и поручения с увлечением. И самозабвенно. С душою. С любовью. В высшей степени сосредоточен на деле. Величайший Философ! Истинный. Величайший Мастер! Истинный. Без преувеличений.
Могильщики обычно работают с Напарником. Вдвоём. Но наш герой роет могилы один. Он не любит людей. Не любит детей. Не любит животных. Вообще не любит компанию. Высоко ценит Тишину и Одиночество. (Уединение. Лучше так будем называть! Хотя. Как ни назови.) Выходит на работу засветло. Возвращается затемно. Время определяет по Луне и по Солнцу. Ничто не в силах отвлечь его от трудов земных. Могильных и замогильных. Даже назойливые насекомые! И нестерпимая жара. Круглый год. Каждый божий день. Убийственный зной. Жена приносит обед ровно в полдень. Полчаса на отдых. И снова за дело. Работа спорится! День клонится к закату. Могильщик возвращается домой. Но истинным домом всегда считает чужие могилы. Которые. Он сегодня столь усердно рыл. И завтра. И послезавтра. И через месяц. И через год. Так заведено. Порядок. Устой. Традиция. Жизнь. Философская профессия! А философская направленность. Смысл жизни. Зависит от глубины могил. И от недостатка внимания. Любви. Ведь на Могильщиках, известное дело, как и на тех, кому они роют, лежит печать Каина. Но они всегда должны знать, куда рыть! И кроты тоже знают. Хоть и слепые. Вечные законы бытия. Мы все их знаем. Жизнь бежит. Спотыкается, но не падает. Бежит-бежит. Жить. Нужно. Дальше. Жить. Больно. Но нужно. Жить.
Жена Могильщика тоже немногословна. Терпелива. И трудолюбива. Тоже любит работать в уединении. Замечательная Хозяюшка. Характер её определить весьма сложно. Бессловесная ибо. Усердно трудится по хозяйству. Хлопочет Золушкой. Шебуршит мышкой. Бесшумно накрывает и убирает обеденный стол. И умеет печь вкусные пирожки. С капустой и с мясом. А доброе сердце важнее слов? Как вы полагаете. Мясо точно важнее. В голодные годы живём! Трудные дни. Тяжёлые времена. Одним словом. Весьма неразговорчивая пара. Могильщик с супругою. Странно, что они вообще поженились. Весьма странно. С самой свадьбы своей, казалось, не сказано между ними и двух десятков фраз. Общаются взглядами, хорошо понимая друг друга без слов. Весь их дом наполнен недошёптанными речами. Пропитан недовысказанными словами. Недовыпитыми фразами. Недовыраженными взорами. Невероятно!
Мать Могильщика умерла, когда он ещё и не родился. Ничего более про неё неизвестно. Отец его был Гробовщиком. Частенько напивался и прикладывал сына по лицу огромным кулачищем. Воспитание, доложу я вам, довольно суровое. По той причине у самого Могильщика отсутствовали дети. (А знаете, друзья, поведаю я вам... Если ребёнка не любят родители - он редко сам становится родителем! Обременительное то занятие. Весьма обременительное. Закон бытия. Небесные законы вечны. Привет!) Как-то. В очередной раз. Крепко напившись. Папаша свалился в компостную яму и сломал себе шею. Могильщика перестали бить. И у него появился шанс стать Человеком. Ведь. Зарытый в детстве клад внутри нас. Хороший он или плохой. Ценный или ужасный. К сожалению. Или к счастью. Остаётся с нами Навсегда. Единственное, что можно сделать, - научиться с ним жить. И Могильщик научился.
Ведь. Теперь его воспитанием занималась добрая тётушка. Тётя Пчёлка. Но и та, как говорится, взяла да и ни с того и ни с сего вскоре уже после померла. Бывают же такие чудеса на свете! Родители не подарили Могильщику тепло. Сердце. Столь необходимое для жизни. Человеческой. Это сделала добрая тётушка. Сколько успела. И отошла в мир иной. Отдала богу душу. Преставилась, одним словом. А затем. Жизнь побежала своим чередом. Так сказать. И не осталось у Могильщика никого родного. Разве жена. Много позже уже. Вдруг и ниоткуда. Появилась на горизонте. Каравелла среди жаркого дня. И скрасила уединение... Эх, бывал и я женат некогда... В своих мечтах. Лучшая половина жизни - та, которая протекает по заключении брака. До брака считай и не жил вовсе. Факт! Неоспоримый. А если свадьбы так и не случится? Ну... поминайте лихом! Да и к чему нам свадьбы. Всё равно потом разводиться. Уж лучше одному. Да, одному. Никто не предаст и не бросит. Сам возвёл высокие крепостные стены из своего Одиночества. Которые. Хорошо защищают. От предательства. Душа угасла и живёт в крепости.
Но факт есть факт! У Философа появился шанс стать Человеком. Научиться жить. И он научился. Могильщик научился.
Собственно, о его жизни я и собрался вам поведать. Друзья. Данным летописным повествованием <с вашего разрешения, уважаемые будущие Читатели> открываю житие Могильщика.
Я пишу для вас Книгу. Я люблю своих героев. И приветствую Читателей.
Родом Могильщик из отдалённых наших Губерний и проживает в небольшом городке поселкового типа. Живёт себе, поживает, да вот только добра не наживает. Добро задарма не получишь. И не каждому даётся оно свыше. Какое тут у нас, у нищебродов деревенских, добро? Пирожок с капустой да шелудивый пёс в полуразвалившейся будке. Ну... ещё бывает семеро голозадых ребятишек по лавкам. Голыми пятками и попами сверкают. Крохотные голодные ротики разевают. Вот и всё наше добро. Посему. Продолжу. Не судите строго. Я не Летописец.
В окружении близлежащих деревенек, селушек и поселянок поживает себе потихонечку Могильщик. Мой герой. А в округе ещё имеются в достатке леса, поля, топи да болота. Ягодки, грибочки. Птички и цветочки. Пейзажи <и портреты> описывать мы, к несчастью, не умеем. Не обучены. Посему - вещаем лишь по существу дела. Чего умеем, того и вещаем. Раньше (во времена Номер Первой Инквизиции), надо сразу сказать, жизнь наших сельчан отличалась крайней скудостью событий. Каждый день похож на предыдущий. Скука смертная! Тоска до боли в щеках. Ничего интересного. Ничего нового. Труды и дни. Трудовые будни. (Чего никак не скажешь об увлекательной жизни Чиновников из Городских Департаментов. Вот у сиих наших дорогих сограждан ни часа без приключений! Очень интересно. Не про них, слава богу, роман! А про скучных поселян.) Времена же, о коих намереваемся повествовать ныне, довольно сложные. Туманные. И уже гораздо интереснее стало жить на белом свете, господа! Гораздо веселее. Не до скуки... Выжить бы хоть как-то. В некогда зачумленных местах. Хотя. О чём я говорю. Кого пытаюсь обмануть. Та же скука и осталась. Смертельная скука. Смертоносная. И сестра её двоюродная. Убийственная тоска. Мировая скорбь. Печаль. Неизбывная. Кромешный Ад. И день последующий по-прежнему похож на предыдущий. Повеселее только разве? Наверно. Жить стало легче, товарищи! Жить стало веселей! Забавно. Идёт второй год по окончании Чёрной Смерти. Наступило тяжёлое Время Номер Второй Инквизиции. Чума ушла из наших краёв. Но оставила на память неприятные "подарки". В лес и раньше-то побаивались ходить жители наших окрестных деревень. Гиблые места. В болотах сгинуло немало рисковых грибников и ягодников. Бедолаги. (Не жалея живота. Хотели семью накормить. Лесными богатствами. У природы урвать. И через то. Погибли.) Но отныне туда и подавно никто не совался. В леса. Там теперь живут Дохляки. Или. Как ещё иначе прозвали их. Синие Животы. Животинки. Мертвяки. Или просто Синие. Мужики. Бабы. Старики. Малые детишки. Кто таковы? Да толком не ведаю. Но. Сейчас объясню.