В этом году масленичная неделя пришлась на март месяц. На классном часе, в пятницу, Светлана Егоровна подробно рассказала ребятам о том, что это за праздник такой - Масленица, и какая у него древняя история. Что проходит он в течение семи дней перед Великим Постом, что в это время нельзя есть мясные продукты, а блинов - сколько пожелаешь, и что европейцы дали ей даже название "карнавал", что означает "прощай, говядина". Еще учительница рассказала о проводах Масленицы. О том, как давным-давно в воскресенье на Москва-реке и реке Неглинной катались с гор, устраивали кулачные бои, балаганы, пиршества, как сжигали чучело Масленицы, и пока она горела, плясали и зазывали Весну.
-- Вот и мы, -- подвела итог Светлана Егоровна, -- в следующее воскресенье всей школой будем прощаться с зимой. От нашего класса требуется номер художественной самодеятельности и чучело Масленицы. Я предлагаю Сидорову, Макарову и Иванову использовать свою энергию в мирных целях и выступить скоморохами. Оденете красные рубахи и споете частушки.
-- Какие ещё частушки? -- возмутился Владька Макаров. -- Почему мы? -- подхватил Петруха Иванов. -- А красные рубахи, где мы возьмём? -- недовольно спросил Димка Сидоров. -- Так, спокойно. Рубахи я вам найду. И книгу дам с частушками. Выучите. Гораздо сложнее обстоит дело с Масленицей, -- вздохнула Светлана Егоровна. -- Девочки, у кого дома есть ненужные лоскутки, бусы, ленты -- приносите все, с понедельника будем каждый день оставаться после уроков и мастерить куклу. Началась сыропустная неделя. В школьной столовой кормили, как и обещала Светлана Егоровна, блинами да оладьями с вареньем, сгущенкой и медом. После уроков учительница вручила Владьке Макарову пакет с красными рубахами и книгу "Русские народные частушки". -- Давай, Влад, не подведи. На тебя, вся надежда, -- с мольбой в голосе сказала она ему. -- Учите частушки, я их там карандашом обвела. А нам бы Масленицу успеть сделать! И вместе с девочками Светлана Егоровна заперлась в кабинете. -- И чего секретничают, -- проворчал Димка Сидоров. -- Подумаешь, чучело! -- Ну почему, почему нам всегда не везёт? -- бился о стенку головой Петруха. -- А если у меня голоса нет? Я петь не умею! -- А ведь это идея! -- озарился вдруг Владька Макаров. -- Мы спасены! Я знаю, что делать! У моей сестры возьмем бубен, дудочку и маленький такой ксилофон, наденем красные рубахи, пояса, колпаки с бубенцами. Те, помните, что нам на Новый год подарили. Споем да спляшем - лучше всех выступим! Эх, жалко, медвежьей шкуры нет, а то скоморохи любили с медведями выступать. -- Как нет! Есть! -- воскликнул Петруха. -- У моих родителей за место коврика лежит у кровати! Папе друг с Камчатки привез. -- А дадут? -- засомневался Владька. -- Еще как дадут! Я их на праздник позову, пусть за своей шкурой приглядывают! -- А кого будем медведем наряжать? Тебя? -- спросил Димка. -- Нет. Мне нельзя. У меня аллергия на шерсть, -- сказал Петруха. -- Аллергия? Да, как же ты собираешься полярником стать! Ты ж на белого медведя чихнешь - он тебя сразу слопает, -- засмеялся Димка. Петька покраснел и сжал кулаки. -- Сейчас как дам! -- Ребята, хватит вам! -- остановил их Владька. -- Нашли из-за чего ссориться. Найдем мы, кого медведем нарядить. Вон, Вовку Огурцова попросим. Он самый высокий и толстый к тому же. Сейчас наша задача - частушки! Я предлагаю, свои придумать. -- Это как? -- не понял Димка. -- Нам же Светлана Егоровна книжку дала. -- И что? Скоморохи - народ веселый. Мне мама про них рассказала. Они развлекали людей на площадях, шутили над богачами, купцами, обжорами. Понимаете, частушки должны быть на злобу дня! О директоре, завуче, учителях, старшеклассниках! -- объяснил Владька. -- Здорово! Я - за! -- подхватил Петруха. -- Ага, а потом влетит, -- засомневался Димка Сидоров. -- Моих родителей один раз в школу вызывали - хватит с меня. Неделю не разрешали в компьютер играть. -- Да почему влетит, дурья твоя башка? Это ж, как его, жанр такой! И вот, наступило долгожданное воскресенье. Скоморохи и Вовка Огурцов встретились пораньше, взяли у завхоза Марии Ивановны ключ от кабинета и пошли переодеваться. Когда они открыли дверь класса, то от восхищения все рты открыли: -- Ух, ты! Молодцы девчонки! -- И Светлана Егоровна тоже. -- Классная кукла получилась! -- Да такую и сжигать жалко. Кукла Масленица, насаженная на палку, стояла на шкафу, прильнув головой к портрету Николая Васильевича Гоголя. На ней был сшитый из ярких лоскутков сарафан, желтая блуза и белый передник с кружевами. Голову из соломы украшал расшитый бисером кокошник с длинными разноцветными лентами. -- Смотрите, а почему она без лица? -- спросил Вовка Огурцов. -- Да потому, друг мой, -- подражая голосу своего отца, ответил ему Владька Макаров, -- что женщины, хоть и составляют большинство нашего общества, никогда до конца ничего продумать не могут. -- Интересно, как ты по соломе лицо нарисуешь? -- вступился за слабый пол Петруха. -- Легко! -- Владька подошел к шкафу и достал из него альбом, ножницы, гуашь, баночку-непроливайку, кисточку и клей. -- Бедняжка ты моя, сейчас мы из тебя красавицу сделаем. Владька вырвал из альбома лист, встал на стул и приложил его к голове Масленицы. -- А вы что уставились? -- прикрикнул он на ребят. -- Переодевайтесь! Натягивайте на Вовку шкуру! Время в обрез! Мальчишки начали действовать, а Владька прикинул, каким должен быть размер лица Масленицы и сел за парту. Он вырезал овал, нарисовал круглые синие глаза с черными лучиками ресниц, круглый нос с веснушками и большой рот с ровными рядами зубов. Потом перевернул портрет и густо смазал его клеем. -- Готово, -- сказал себе довольный Владька и полез приклеивать лицо на соломенную голову. В это время Петруха с Димкой, наконец, закрепили ремнями шкуру медведя на Вовке Огурцове и взгромоздили ему на голову огромную морду. Хозяин тайги взревел страшным голосом и, недолго думая, начал колотить своих создателей по затылкам. С воплями удирая от него, Димка нечаянно наскочил на Владьку Макарова и - выбил из-под него стул. Словно кошка Владька вцепился в сарафан Масленицы. Послышался треск, и вместе с огромной куклой Владька с грохотом повалился на пол. Ребята замерли. И такая вокруг тишина образовалась, что было слышно, как укоризненно шаркает по стенке портрет Гоголя. В ужасе мальчишки смотрели на дело рук своих. Сарафан Масленицы был порван в клочья, кокошник отлетел под учительский стол, бусы рассыпались по всему кабинету. -- Я же говорил, -- нарушил молчание Владька. -- Одно слово - женщины! Ничего прочного сделать не могут. -- И зачем я только с вами связался, -- запричитал Вовка Огурцов, -- так и думал, влипну. -- Хватит ныть! Сейчас что-нибудь придумаем, -- сказал Владька, потирая ушибленную ногу. Он поднял чучело и попытался скрепить лоскутки, но из этого ничего не вышло. -- Зато лицо мое не отклеилось! -- с довольным видом констатировал Макаров. -- Лицо - налицо! Мальчишки даже не улыбнулись. Каждый представлял, какую меру наказания изберут родители. Владька почесал голову, и тут его осенило. -- Ждите меня здесь, -- сказал он ребятам и выбежал из кабинета. Через несколько минут Владька вернулся сияющим - в руках он держал старый выцветший халат уборщицы. -- У Мариваны выпросил! Значит так. Одеваем на Масленицу халат, и быстро раскрашиваем его гуашью. Ты, Вовка, стой у окна и смотри. Как только народ соберется - скажешь. Петька, ты рисуешь лучше нас, поэтому тебе - спина, а мне с Димкой - перед. Быстро изобразив на своей половине халата цветы да яблоки, Владька бросился собирать бусы. Он вдел их на проволоку и повесил Масленице на шею. Кокошник возложил голову. -- Кажется, пора, -- сказал Вовка Огурцов. -- Все к сцене подтягиваются. Мальчики поставили Масленицу на шкаф, быстро переоделись, закрыли кабинет, сдали ключ и выбежал во двор школы. Народа было видимо-невидимо. Все подходили к столам под тентами, где старшеклассницы разливали из большого самовара чай в пластиковые стаканчики и предлагали отведать блинов от шеф-повара школьной столовой. На подмостки, сооруженные накануне учителем труда, поднялась завуч Ирина Тимофеевна. -- Дорогие гости! -- сказала она в микрофон. -- Мы рады приветствовать вас на празднике провода Масленицы и начинаем концерт учеников нашей школы! Программа была насыщенной: акробатические этюды, кукольный театр, сценки, стихи, песни, народные танцы. -- А теперь на сцену приглашаются скоморохи из 4 "Б", -- объявила Ирина Тимофеевна. -- И их медведь, -- подсказал ей Вовка Огурцов. -- И их ручной медведь, -- дополнила Ирина Тимофеевна. Ребята вышли на сцену. Красные рубахи, синие шаровары, зеленые пояса, черные колпаки с золотыми звездочками и бубенцами, алые круги на щеках, выведенные дорогой помадой Димкиной мамы, настоящий медвежий мех -- все это произвело на зрителей сногсшибательное впечатление, и когда Петруха манерно, как настоящий ударник, стукнул три раза палочками от детского ксилофона: -- Раз, два, три, -- они уже сорвали самые громкие аплодисменты. -- Здравствуй, здравствуй, честной народ! -- закричал Димка. -- Приехали мы к вам издалека! Будем петь, плясать, музыку играть, вас, народ, веселить, но медведя, чур, не бить - он у нас задиристый. В подтверждение этих слов Вовка Огурцов зарычал. -- Ого, -- сказал кто-то в толпе, -- а говорили, что ручной. Надо бы намордник одеть. Все засмеялись, и Вовка, на радостях, рыкнул еще громче. Петруха со всей силы ударил по ксилофону. Димка задудел, а Владька, что есть мочи, заорал: В школе девушки у нас Бегут за угол каждый час. Дым колечками пускают, Негритят потом рожают. Иих! После этих слов лицо директора, Павла Михайловича, неожиданно приобрело странный вид: улыбка застыла на его губах, а глаза строго смотрели на Ирину Тимофеевну. Ирина Тимофеевна тотчас перевела вопросительный взгляд на Светлану Егоровну. А Светлана Егоровна вошла в ступор и даже перестала моргать. В этот момент Димка Сидоров завопил следующий куплет. На обеды маме мне денежки давала, Восьмиклашка пригрозил - Рублей, как ни бывало. Иих! Владька Макаров бросил гордый взор на Светлану Егоровну. "Уходите!" -- прошептала она одними губами. Но он сделал ей знак рукой, типа: не беспокойтесь, Светлана Егоровна, у меня все под контролем, -- и тут, как назло, медведь Огурцов споткнулся и растянулся на сцене. Хохот заглушил первые строки частушки Петрухи. Я котлету в школе съел, И живот мой заболел, Врач сказал - сальмонеллез. Как в котлету он заполз? Иих! У Светланы Егоровны нервно задергалось веко, а ребята, как говорят профессионалы, поймали кураж, и их было не остановить. Вприсядку Владька Макаров достиг середины сцены и заорал новый куплет. Наш директор - молодец, Он проводит нам "ликбез": Каждый год авто меняет, Иномарки все мы знаем! Иих! Нервы Светланы Егоровны были на пределе. Чтобы покончить с этим шутовским представлением, она отправила Машу Сопину в кабинет за Масленицей, а сама решительно направилась к сцене. В этот момент Димка заголосил последний куплет: Всё уроки да уроки - Нет житья от этого! Предлагаю школу я С одними переменками! Всё! Публика отметила артистов овациями. Но Вовке Огурцову захотелось личной славы. Он вспомнил, как кувыркались медведи в цирке, и сделал кувырок через голову, при этом случайно пнув ногой Петю Иванова. Тот сходу дал Огорцову сдачу. И если бы Светлана Егоровна не взлетела на сцену и не встала между ними, началась бы самая настоящая драка. Громко, без микрофона, Светлана Егоровна объявила: -- А сейчас, дорогие гости, кульминация нашего праздника -- проводы Масленицы! На Руси Масленицу сжигали в огне, дабы победить зиму, ссоры, невзгоды и болезни! Куклу Масленицу с любовью и большим терпением сделали для вас девочки 4 "Б" класса. -- Светлааана Егоровна, Светлааана Егоровна, -- услышала учительница слезный голос Маши Сопиной и обернулась. Масленица смотрела на нее своими наивными синими глазами и широко улыбалась зубастым ртом. Полы ее бледно-синего в подтеках от краски халата развевались по ветру, как крылья огромной птицы. Глаза Светланы Егоровны почернели, и она грозно взглянула на Владьку, Димку и Петруху. Но, о чудо, Масленица всем очень понравилась! Сам Павел Михайлович подхватил ее и гордо понес на костер. Над шумной толпой величественно поплыл большой красный ледокол и белые айсберги. Ведь Петруха хорошо умел рисовать только это. После праздника Владька Макаров, Петруха Иванов и Димка Сидоров с виноватыми лицами подошли к Светлане Егоровне: -- Светлана Егоровна. -- Уйдите, не хочу вас видеть, -- сказала учительница. -- Светлана Егоровна, вы же сами говорили, что сегодня прощеное воскресенье. Простите нас, пожалуйста. А? На губах Светланы Егоровны мелькнула улыбка. -- Бог прощает, и я прощаю, -- сказала она. -- Спасибо, Светлана Егоровна, -- обрадовались мальчишки. -- Честно сказать, ваша Масленица была такая красивая, что и сжигать было жалко! Ведь, правда?