"Дщери Иерусалимские! черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы. Не смотрите на меня, что я смугла, ибо солнце опалило меня: сыновья матери моей разгневались на меня, поставили меня стеречь виноградники,- моего собственного виноградника я не стерегла."
Песнь песней Соломона, 1. 4-5.
Часть I.
1.
--
Хороша чертовка!
Настя с удовольствием вертелась перед зеркалом. И правда, сегодня она выглядела просто супер. Новенькие джинсы подчеркивали осиную талию, восхитительно округлую попку и стройные ножки, а бежевая кофточка - изящные упругие груди. Она гордилась тем, что не носила бюстгальтера. Единственное, чем она не была довольна в своей внешности, так это чересчур пухлыми губами и несколько вздернутым носиком. Поправив короткую стрижку натурально белокурых волос, она, наконец, закончила прихорашиваться и отправилась на прогулку.
Настя не любила гулять у себя на Черной речке. Потратив четверть часа на поездку в метро, она уже шла по Невскому. Жаркий августовский день, синева безоблачного неба, дарили легкое и приподнятое настроение. Настя мечтала познакомится с парнем. Уже полгода у нее никого не было. Гриша, студент Консерватории, как только женился, сказал ей, что не может больше с ней часто встречаться. Она предпочла совсем с ним не встречаться. Она уже не была наивной пятнадцатилетней девочкой и поняла, что этот субчик просто использует ее для сексуальных забав. Все-таки они были не пара, он из обеспеченной семьи: папа юрист, мама врач-стоматолог, а она что? Отец - простой рабочий, к тому же еще и законченный алкоголик, мама - заводской инженер с маленькой должностью и зарплатой. Теперь только Настя поняла, что не любила его по настоящему, но... Он был ее первым мужчиной, он разбудил в ней женщину.
Решив посидеть чуток в скверике у Казанского собора, Настя свернула налево. Место это примечательно в нашем городе большим красивым фонтаном, окруженным водоемом, в котором в жаркую летнюю погоду любят плескаться и играть ребятишки. Туристы и местная молодежь отдыхают на расположенных по краям сквера скамейках, а то и просто на европейский манер валяются на зеленом газоне. Правда, с некоторых пор, скверик облюбовали для своих встреч и тусовок лесбиянки. Войдя в сквер и оглядевшись, Настя уселась на скамейке напротив фонтана. Быстрым взглядом окинула сидевшего рядом молодого человека лет 22-25, с рассеянным видом евшего мороженное. Он был положительно красив. Прямой римский нос, высокий открытый лоб, темного цвета волосы и карие выразительные глаза. Только может быть, излишне мелкие черты лица несколько портили впечатление. Настя придала своему лицу выражение спокойного равнодушия, но ей хотелось, чтобы молодой человек проявил инициативу.
--
А что больно было нос прокалывать? - не доев еще своего мороженого, вдруг спросил ее парень, имея в виду пирсинг, который она сделала всего два месяца назад.
--
Не-а, совсем не больно, это же под местным наркозом делается, - с обворожительной улыбкой обернулась Настя.
--
А у тебя больше ничего нигде не проколото? - поинтересовался парень.
--
Нет.
--
Это хорошо. Мне как-то не очень нравится, когда начинают языки, брови, соски и еще там чего себе прокалывать... Вот по телевизору показывали какого-то немца, так он, прикинь, на себе несколько килограммов железа носит, живого места нет, все проколото.
--
Да, это маразм. А я просто хочу выглядеть по-другому, не так как все.
--
Ну понятно. Хотя тебе стараться не надо, ты и так не похожа на других, потому что красивая.
--
Спасибо, - Насте было по настоящему приятно.
--
Ты чем вообще увлекаешься по жизни?
--
Я фанатка панк-рока, обожаю Clash, Sex Pistols и русский панк.
--
О как! Интересно. А я больше тяжелый рок люблю. Тебя как зовут?
--
Настя.
--
Красивое имя. А меня Денис.
--
Очень приятно.
--
Слушай, сегодня в клубе "Чебурашка" концерт группы "Симбиотик". Давай вместе сходим, я приглашаю.
--
Ну не знаю. Меня вообще мама ждет не позже двенадцати, она у меня строгая, - Настя хотела дать понять, чтобы он не рассчитывал на секс в первый же день знакомства.
--
Ну и ничего страшного. Успеешь, зато какая классная группа!
Настя училась на фельдшера в медучилище, получала копейки в качестве "стипендии", отец пропивал большую часть получки, маме постоянно задерживали зарплату, а в семье еще младший брат. Она уже забыла, когда была последний раз в клубе. Но согласилась не только поэтому. Молодой человек ей определенно понравился.
В "Чебурашке" они пили пиво, слушали рок-музыку. Денис предложил пострелять в тире и она, переживая, как бы он не заметил ее контактные линзы, даже выбила несколько мишеней. Денис рассказал, что недавно окончил ВУЗ и теперь работает в небольшой, но очень перспективной коммерческой фирме по продаже компьютерной техники. Насте понравилось, что фирму эту Денис организовал на пару со своим приятелем, правда, гораздо старше его возраста. Такой молодой, и уже такой деловой и самостоятельный!
Всю следующую неделю Настя думала о Денисе больше и больше. Они созванивались каждый день и говорили иногда по два часа сряду *. Несмотря на занятость работой, он нашел возможность встретится с ней и немного погулять у стен Петропавловки. Настя чувствовала, что влюбилась.
В субботу она не находила себе места, с нетерпением ожидая его звонка. Услышав ставший уже таким близким голос Дениса, она условилась с ним о встрече на Техноложке.
--
Ну, чем займемся? - спросил Денис, когда они вышли на улицу из вестибюля метро.
--
Не знаю, предлагай, - прижимая к себе только что подаренный букет цветов, мягко улыбаясь, ответила Настя.
--
Знаешь что, я предлагаю пойти ко мне в гости.
--
Эээ... я к тебе приду, а ты ко мне лезть начнешь, так?
--
Чего ты боишься-то? Или ты мне не доверяешь?
--
Доверяю, но... эээ, понимаешь, я как-то не готова, мне еще надо время, я не могу так сразу...
--
Настя, я ведь тебя только в гости приглашаю, можешь не идти, конечно, но я обижусь.
В ту пору сотовые телефоны были еще исключительной принадлежностью крутых пацанов в малиновых пиджаках.
- Может как-нибудь в другой раз?
--
Другого раза может и не быть. Вот подумай, люди живут так, как будто они живут вечно. А на самом деле, отправится в иные миры могут в любую минуту. Кто знает, что завтра может быть со мной или с тобой...
Съехав недавно от родителей, Денис снимал однокомнатную квартиру на последнем этаже старенького дома неподалеку от Технологического Института. Настя с интересом рассматривала обстановку: не очень дорогая, но и не допотопная мебель, телевизор последней марки, дорогой музыкальный центр, фирменный видик. Трехцветная, черно-желто-белая кошка Сузи встретив у порога, сразу же признала Настю, ласково трясь мордочкой о ноги.
Денис достал бутылку отличного французского красного вина, наскоро соорудил несколько бутербродов. Романтические разговоры, а главное - глаза Дениса, иногда спокойные и умные, иногда внезапно вспыхивающие каким-то тигриным проблеском, действовали на нее сильнее, чем вино. Она чувствовала, что хочет его все больше и больше, и когда Денис, наконец, стал целовать ее, ответила ему со всей страстью своего юного тела. Никогда еще не испытывала она такой бури незабываемых ощущений, такого исступленного экстаза, как в этот вечер...
Была бы ее воля, она осталась бы на ночь, но надо было ехать домой, чтобы не волновать попусту маму. Денис проводил ее к вот-вот уже готовому закрыться метро.
Едва войдя в квартиру, Настя увидела в стельку пьяного отца.
--
Ааа, кто... кто пришел...ммм...я это... тут...ты...ты, откуда?
--
Пошел на х...
--
Да ты!!! Нет!!! ...Ты!!! Я...отец!!! - в таком состоянии он почему-то всегда начинал громко кричать, по всей видимости, так ему было легче выговаривать слова.
--
Отвали, - процедила Настя, проходя на кухню.
Мама все еще что-то хозяйничала.
--
Привет доча, а я уже волноваться стала. Почему так поздно?
--
Да все нормально мама, - Настя хотела уже поделится своими девичьими переживаниями, как в кухню ввалился отец.
--
Вы все!!! Ну ладно! Да пошли вы!!! - покачнувшись, он чуть не свалил стоявшую на кухонной тумбе посудную сушилку.
--
Иди отсюда! - разом выпалили женщины. Елена Михайловна, мама Насти - быстро поднялась и, схватив мужа обеими руками, поволокла его в комнату.
--
Ну, вроде успокоился, не знаю, на долго ли... Мерзавец, всю жизнь мне поломал, - сказала она, вернувшись минут через пять.
--
Мама, я встретила очень хорошего молодого человека, - объявила Настя, заливая кипятком пакетик индийского чая.
--
Ты уверена? Сейчас трудно найти достойного мужика. Смотри, не ошибись дочка. Кто он, работает, учится?
--
Ну, мы с ним еще недавно знакомы, но он мне очень нравится. Он недавно закончил институт и сейчас работает в фирме.
--
Ну, хорошо, а ты ему нравишься?
--
Не знаю...Мне кажется да.
--
Ну ладно Настена, рада буду, если у вас все будет хорошо. Приглашай его в гости, должны же мы посмотреть на будущего жениха, - с улыбкой проговорила мать.
Олег, белобрысый, очень худенький тринадцатилетний подросток появился вдруг на пороге кухни.
--
Чего тебе надо? Не видишь, мы разговариваем? - с раздражением обернулась Настя.
--
Ну и разговаривайте себе на здоровье! А кто будет папашу из туалета вытаскивать? Я в туалет пошел, а он там на полу в отрубе валяется ...
--
Бл...! Ну не жизнь, а каторга! Сколько мне еще мучится с этим алкашом?! - сплеснула руками Елена Михайловна, и многострадальное семейство отправилось перетаскивать бесчувственное тело родителя в постель.
2.
Лето кончилось, и Настя снова пошла учится. Это был уже последний перед выпуском курс, что очень радовало ее. За все время учебы в училище она так и не смогла найти здесь настоящих друзей. Парни сокурсники были по большей части какими-то раздолбаями, у которых на уме только нажраться и потрахатся. Некоторые из них поначалу подкатывали к ней, с одним она даже встречалась пару раз, впрочем, чисто платонически, но сразу же поняла, что он ей не подходит. С несколькими девушками Настя наладила отношения, но до доверительной женской дружбы дело не дошло. Настя с нетерпением ждала, когда же осточертевшей уже учебе и бесконечной зубрежке придет конец и начнется практика. "Быть фельдшером скорой помощи, помогать людям в беде, при чем в самых экстремальных условиях - что может быть интереснее и благороднее этой профессии?" - думала Настя.
Теперь они встречались с Денисом почти каждый день, и часто Настя оставалась у него до утра. Приходя после занятий, она с нетерпением ждала звонка, чтобы помчатся к нему. В один из сентябрьских вечеров, Настя предложила прогуляться по городу. Они шли по парку к Петропавловской крепости. Редкие фонари выхватывали из сгустившейся тьмы еще только чуть-чуть тронутые желтизной деревья, легкий ветерок нес с Невы свежесть и чистоту.
--
Чего-то ты сегодня какая-то задумчивая, случилось что? - спросил Денис.
--
Да нет, ничего, просто настроение такое...- ответила она
--
Знаешь, мне кажется, что меня никто не понимает, - после минутной паузы сказала Настя.
--
Кто не понимает? - спросил Денис.
--
Да все, дома, в училище...
--
Может, и я тебя не понимаю?
--
Нет, ты - другое дело, ты понимаешь. Я не то имею в виду... Мне кажется, что все считают меня глупой... А я хочу как- то проявить себя, чтобы ко мне не как к кукле какой-то относились, чтобы у меня было много друзей, чтобы меня уважали...
Денис не нашелся, что ответить, и молча продолжал идти рядом с ней.
--
Что ты молчишь? - с беспокойством заглянула она ему в глаза.
--
Ну, не знаю, что тут можно сказать, наверно надо чем-нибудь заняться таким, чтобы ты стала интересной другим людям.
--
А чем?
--
Ну, наверное, тем, к чему у тебя душа лежит, что тебе самой больше всего интересно.
--
Знаешь, я придумала... Я куплю себе косуху, и буду ходить в клуб "Барабан", знаешь, что это за клуб?
--
Не, не знаю.
--
Ну короче, это крутейший из всех питерских клубов, там тусуются все неформалы, панки и роккеры.
--
Интересно, надо бы сходить посмотреть.
--
Давай, я давно хотела тебе предложить, - обрадовалась Настя. Но в глубине души она несколько тревожилась, понравится ли Денису, с его цивильными привычками и образом жизни непривычный ему мир андерграундной тусовки.
--
Но без косухи туда идти не в кайф... А мне на стипендию сто лет надо копить, - грустно добавила она.
--
Ты хочешь, чтобы я сделал тебе подарок? - улыбнулся Денис. Хорошо, где их продают?
--
В Апраксином.
--
ОК. Давай завтра же сходим и купим.
--
Спасибо Денис, ты просто супер... Я так счастлива, что тебя встретила, - она остановилась и обхватив его голову обеими руками нежно поцеловала в губы.
Парк кончился, они вышли на берег Невы. В перекрестии лучей прожекторов шпиль Петропавловки золоченой иглой впивался в плотную плиту черно-синих туч, закрывшую питерское небо. Величественно, спокойно и равнодушно перекатывались по реке поднятые ветром с норд- веста волны.
Настя уже не грустила.
--
А еще я стихи люблю. Хочешь, почитаю?
--
Давай.
--
Ну вот, слушай, это одно из моих любимых:
Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает волшебный узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на влаге широких озер.
Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.
Я знаю веселые сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя,
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты верить не хочешь во что-нибудь, кроме дождя.
И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав..
Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.
--
Это стихотворение Николая Гумилёва "Жираф", - тихо сказала она, после того, как прочувствованно произнесла стихи, - Тебе понравилось?
--
Да, очень, - отозвался Денис.
3.
Клуб "Барабан" представлял собой довольно экзотическое зрелище. У входа Настю и Дениса встретила шумная кампания парней и девушек, с банданами и беретами на головах, в длиннополых плащах и косухах. Некоторые были одеты нарочито по бомжеватому, явно ниже их реального социального статуса. Некоторые находились под сильным воздействием винных паров. Особенно выделялся из всей группы рослый худой парень лет 25, в солдатской шинели с петлицами танковых войск советской армии и огромным раскрашенным в ярко-оранжевый цвет ирокезом на бритой голове. Все ждали, когда начнут впускать. Любовники простояли уже минут пять, когда тяжелая железная дверь открылась, и веселый шумный поток молодежи потек внутрь.
Настя с любопытством осматривалась. Стены без всяких украшений, только полностью расписанные цветными граффити, несколько маленьких залов с простыми деревянными скамьями. Пошатавшись туда сюда, Настя с Денисом прошли в основной зал, где вскоре начался концерт. Погасли лампы, прожекторы сфокусировались на сцене, и трое музыкантов обрушили на публику немыслимую какофонию звуков в зажигающем, убойном ритме панк-рока. И понеслась компания истинных фанатов, выдвинулась к самой сцене и зашлась в дикой неистовой пляске, напоминающей архаический танец языческих пращуров.
Настя поначалу чувствовала себя несколько скованно, но вскоре атмосфера бесшабашного веселья зацепила и ее. Ее тело ритмично двигалось в такт музыки, а глаза жадно ловили все происходящее. Она даже позабыла на время о Денисе. Между тем, по лицу молодого человека можно было заметить, что он, хотя и смотрит на действо с некоторым интересом, но не слишком воодушевлен увиденным.
Наконец, первая группа отыграла, и перед выступлением новой, тусовщики рассеялись по клубу. Одиночки бродили туда сюда, знакомые и друзья кучковались, то и дело прерывая разговор внезапным громким смехом. Настя и Денис купили пива и устроились на одной из скамеек.
--
Ну, как тебе здесь? - закурив и отхлебнув из горла бутылки, спросила Настя.
--
Да ничего. Хотя честно сказать, я в таких местах еще не бывал, - ответил Денис.
Напротив них со скучающим видом сидел черноволосый парень довольно грузной комплекции.
--
Не знаешь, какая группа сейчас будет выступать? - обратился он к Денису.
--
Неа.
--
"Красные кирпичи" - живо откликнулась Настя. У нее было прекрасное настроение, она чувствовала себя счастливой, и хотела, чтобы все вокруг были также счастливы.
--
А, спасибо, я забыл просто. Сегодня вообще нет интересных команд, - ответил парень.
--
А Вы давно здесь тусуетесь? - спросила Настя.
--
Да порядочно.
--
А мы в первый раз пришли. Мне здесь очень нравится.
--
Да, здесь просто свободнее, чем в цивильных местах... можно напиваться, можно даже травку курить в туалете... Правда иногда ОМОН с облавами бывает. Мне тоже нравилось здесь сначала, но все равно скучно как-то...
--
Скучно? - вдруг оживился Денис, - а чего тебе скучно-то?
--
Да не знаю, жизнь такая, - усмехнулся парень.
--
Какая такая? Я чего спрашиваю-то, мне вот тоже скучно.
--
Понимаю. Да жизнь у меня обычная. Папа деньги зашибает, так что на хлеб с маслом нашей семье хватает, а вот не хватает чего-то в жизни, какого-то драйва что ли...
--
Хм, интересно. У меня в принципе то же самое, - задумчиво произнес Денис.
Их разговор был прерван оглушительными звуками музыки. Небольшой перерыв закончился. Улыбнувшись и кивком головы попрощавшись с парнем, Настя схватила Дениса за руку и увлекла за собой в главный клубный зал.
4.
В один из ноябрьских дней, когда небесные хляби особенно щедро посылаемы воздвигнутому волею самодержца городу на болоте, Настя, в ожидании, когда Денис придет с работы, сидела у него на кухне и размышляла. Ее робкая надежда, что жизнь станет лучше, укрепилась и выросла теперь почти в уверенность. Одно ее беспокоило - побывав с Денисом несколько раз в "Барабане" она заметила, что он как-то не вписывается в тусовку, и, скорее всего, не сможет стать здесь "своим человеком". Настя не знала, что ей делать. Собственно выхода было только два - или отказаться от посещений "Барабана", но это значило поступится своими стремлениями и замкнутся в четырех стенах, или продолжать туда ходить одной, но этого мог не понять Денис. Настя долго думала, но так ничего и не решила.
Щелкнул дверной замок. Настя радостно побежала встречать Дениса. Он был несколько "под шафе".
--
Что такое? Ты что, пьяный? - спросила Настя.
--
Золотце, я же тебе говорил, что я пью, но не пьянею, просто разговаривали с человеком в баре, ну и выпили немного.
--
Да? И что же это за человек?
--
Не женщина, не волнуйся, - усмехнулся Денис - это Павел Всеволодыч, мой компаньон. Я тебе про него рассказывал...
--
А, ну ясно. Ладно, есть хочешь? А то я ждала тебя, ужин приготовила.
--
Спасибо, мы там хорошо поужинали. Я кстати шел домой, купил бутылочку "Абсолюта" и закуси немного... Гулять так гулять...
--
В честь чего это?
--
Щас расскажу, - ответил Денис, чуть покачиваясь проходя в комнату. - Ты сама то будешь? Давай, а то мне одному не в кайф...
--
Буду, только самую малость.
Настя уже чувствовала себя хозяйкой в этом доме. Спустя несколько минут на столе были две рюмки, тарелки, баночка маринованных огурчиков, графин с ананасовым соком и блюдо с превосходной соленой ветчиной. Молодые люди удобно разместились на складном диване перед столом. Чокнувшись с Настей за счастье, Денис единым махом опрокинул в себя полную до краев рюмку водки, тяжело выдохнул и захрустел огурцом, а Настя, опустошив свою рюмку только наполовину, быстро запила соком, поморщилась и произнесла:
--
Уф, какая ядерная штука! Ну ладно рассказывай, что там у вас случилось?
--
Ха, наш Павел Всеволодыч решил заняться политикой, прикинь!
--
Не поняла. Как это?
--
Ну вот, он значит думал, думал, и решил создать новую партию националистов-патриотов, уже сочинил для нее устав и программу...
--
Бред какой-то! Кто к нему пойдет в эту партию?
--
Ну не знаю, во всяком случае у него знакомых до фига, и почти все патриоты... И вообще, я смотрю, сейчас в кого не плюнь, так обязательно в националиста-патриота попадешь - звонко рассмеялся Денис. - В общем, не такой уж и бред. Собрать, скажем, сотню людей вполне можно, и денег не так много на это надо, а там глядишь и заинтересуются те, у кого большие деньги есть, а главное, те у кого власть...
--
Денис, а тебе-то что до этого? Пускай себе создает свою партию, ты ведь не собираешься на это подписываться, или я что-то не поняла? - спросила Настя.
--
Ну, как тебе сказать, - нахмурился Денис, наливая себе полную и доливая до краев Настину рюмку, - мне, конечно, вся эта политическая тема не очень близка, но... черт возьми, какая скука кругом, так и сдохнешь, ничего заметного в жизни не сделав! А к тому же, не хочется мне сорится с ним из-за таких пустяков... В конце концов, в фирме половина капитала - его! Ладно, давай еще по одной... За Русь-матушку!
У Насти уже шумело в голове. Она вдруг неожиданно для себя приступила к разговору о волновавшей ее теме:
--
Послушай Денисик, я хотела тебе кое-что сказать...
--
Ну, раз хотела, так говори, - благодушно развалясь на диване отозвался Денис.
--
Мм...понимаешь...вот мы ходим вдвоем в "Барабан", а может, лучше было бы мне туда одной ходить? Ты только не обижайся, я вижу, что тебе там неинтересно, и я из-за этого чувствую себя как-то скованно... Ты только там себе ничего не думай ...Ты же знаешь, что я тебя люблю и никто кроме тебя мне не нужен!
--
Хм... Честно говоря ты права, я действительно там себя чувствую немного не в своей тарелке... Но... А вдруг там с тобой что-нибудь случится? Народ-то там всякий ходит...
--
Да ничего со мной не случится! - горячо возразила Настя - Если не доверяешь мне так и скажи!
--
Ну что ты, зайка... я доверяю. Но...
--
Опять но! Слушай Денис, ты знаешь, что я в клуб хожу не для того чтобы мужиков искать! Выходит, я тебе доверяю во всем, а ты мне нет?
--
Да не в этом дело, я просто переживаю за тебя...
--
Очень хорошо, спасибо, но я не маленькая... Успокойся, милый, ничего со мной не случится.
--
Ладно, я не против, только при условии, что не будешь там задерживаться после полуночи...
--
Хорошо, не буду.
Разгоряченная огненной водой и разговором Настя откинулась на спинку дивана. На бархатистой коже юного лица выступил яркий румянец. Большие, с длинными ресницами, небесно голубые глаза влажно блестели. Денис любовался ею в эту минуту.
--
А вообще... Ну их всех... Давай просто радоваться жизни и все,- произнес он.
--
Давай, - ответила Настя и прильнула к нему. Их тела слились в крепком объятии, губы в глубоком поцелуе и, через минуту, они уже страстно срывали друг с друга одежды...
5.
Павел Всеволодович, в компании с которым Денис, спустя несколько дней, пришел домой, оказался мужчиной лет сорока пяти, довольно высокого роста и очень худым. Моложавое лицо его, с тонкими губами и хитрым прищуром оловянных глаз, поначалу создавало впечатление ума и энергии, но излишняя эмоциональность, проявлявшаяся во время разговора, напротив, давала чувство некоей суетливости и неуравновешенности.
Настя, которая в этот вечер была у Дениса, отправилась на кухню готовить ужин, мужчины же расположились в комнате за столом.
--
Ну, дело с партией пошло... Патриоты помаленьку собираются под наше знамя. Думаю, в субботу учредительное собрание проведем. Ты-то что решил? - спросил гость Дениса.
--
Павел Всеволодович, я конечно Вас очень уважаю, не сомневаюсь, что Вы многого добьетесь в политике, и... я, конечно, тоже патриот... Но, я не чувствую себя готовым к тому, чтобы посвятить себя борьбе целиком. Вы же сами говорите, все для борьбы, все для Родины...
--
Да говорю, но не надо утрировать. Никто от тебя не требует, чтобы ты забросил все личные дела и тем более бизнес. Ты, сдается мне, просто ищешь отговорки. Что, не хочешь вступать в партию? А я, между прочим, на тебя очень рассчитывал. Скажу прямо, у меня не так много людей, на которых можно положится.
--
Ну, Павел Всеволодович, Вы меня переоцениваете. Чем я могу помочь в этом деле, не очень представляю.
--
Ты молодой, образованный. Сам знаешь, какой у нас контингент: люди в основном простые, даже темные, одно хорошо, что убежденные, фанатики можно сказать. Вот и обходят нас враги, потому что мало у нас образованных людей. Этим и берет всякая нерусь! Ну, ничего, будет и на нашей улице праздник! Я тут вчера говорил с интеллигентами из одного гуманитарного института. Там у них, понимаешь, кружок типа философский. Ильина и прочих почитывают. Очень к нашим идеям хорошо отнеслись. Ну и околоцерковных интеллигентов будем окучивать, это первое дело, - Павел Всеволодович заметно распалился разговором, быстро сыпал словами и махал рукой.
--
Вот-вот, - нашел новую линию обороны Денис, - Вы же знаете, что я, хоть и крещенный, но от Церкви далек.
--
А мы не требуем, чтобы человек обязательно в церковь ходил. И даже в Бога верить не обязательно, - возбужденно прервал его Павел Всеволодович, - я так думаю: главное в Россию верить! Если человек в Россию верит, то значит и в Бога верит, только на свой манер.
--
Ну, как-то это... Мне вот всегда казалось, что Бог, он выше всего, всех там государств и народов. А это получается типа идолопоклонство какое-то? - не совсем уверенно произнес Денис.
--
Ерунда! Каждый народ своего бога несет! Вот на евреев посмотри. У них свой бог, исключительный. И у русских свой бог. В общем, что я хочу сказать, государство надо сделать крепкое, сильное, так что бы плохих людишек поприжало. Порядок навести. Тогда снова сильны станем и в мире нас зауважают, как прежде!
--
Ну, боятся и уважать - это все таки разные вещи, - попытался возразить Денис.
--
Глупый, все решает сила! Короче, ты с нами или нет?
--
Сами понимаете, шаг серьезный... Мне еще нужно время, чтобы все как следует обдумать и решить, - нахмурившись, ответил Денис.
--
Какое еще время?! - Павел Всеволодович чуть не брызгал слюной - Мы уже столько времени говорим об этом! Через несколько дней собрание. Работы уйма, а делать некому. Слушай Денис, говори прямо, участвуешь ты в этом или нет?
--
Павел Всеволодович, давайте все-таки так: котлеты отдельно, а мухи отдельно, ОК? Мы с Вами ведем бизнес, вроде претензий друг к другу нет. Зачем нам еще политику примешивать? Это, по-моему, лишнее...
--
Ах вот как?! Я думал, что ты хотя бы слушать будешь, что тебе люди знающие жизнь говорят, а ты себя очень умным считаешь... Своей головой хочешь жить. Ну-ну...
--
Да, своей головой, что в этом плохого-то? Вы вот тоже, если б своей головой не жили, то сейчас, наверное, нищенствовали без работы, как ваши коллеги из института, где Вы секретарем коммунистической партячейки были.
Упоминание о его партийном прошлом подействовало на Павла Всеволодовича как красная тряпка на быка. Он весь вытянулся и, нервически махая руками, заговорил:
--
Да что ты вообще понимаешь! У тебя еще молоко на губах не обсохло, а туда же! Ты вот у мамы с папой на всем готовом рос, горя не видал. А мы после войны в подвале жили, голодали... А в институте меня все уважали. Я кандидатом наук стал, если бы не нерусь, сейчас вполне мог завкафедрой быть. А сейчас... Ну есть немного денег, но ты посмотри - кругом одни проблемы, вертишься как белка в колесе, конкуренты жмут, бандиты дань собирают. Я, ты знаешь, плохо сплю по ночам. Да и это разве деньги, что у нас в фирме? Так, мелочь, только штаны поддержать... настоящие деньги то у них. И власть у них. А мы вообще не при делах. А ты, как я понял, хочешь в сторонке быть. Ну-ну, давай, посмотрим, как у тебя получится!
Настя, которая уже давно с беспокойством прислушивалась к долетавшим до нее обрывкам горячей беседы, вошла в комнату и смущенно произнесла:
--
Я поесть приготовила. Будете?
--
Спасибо, но мне пора. Было очень приятно познакомится, - сухо сказал Павел Всеволодович, быстро поднялся и направился к выходу.
Денис не тронулся с места. Он знал характер своего компаньона, что-либо говорить, пытаться смягчить ситуацию, сейчас было бессмысленно, и даже еще подлило бы масло в огонь.
--
Что случилось? Вы что, поругались? - спросила Дениса Настя, после того как закрыла за гостем дверь.
--
Да нет вроде ... так и быть, завтра скажу ему, что должен сперва сходить на ихнее собрание, прежде чем окончательно определится, - устало ответил он.