Парень, одиноко стоявший на влажном песке, наблюдал, как морские волны сонно вползают на берег. Он вглядывался в темнеющую синеву бесстрастными глазами, вдыхая влажный солёный воздух, приятно щекочущий ноздри. Лёгкий морской бриз купался в каштановых волосах и бодрил усталое лицо. Месяц лениво вынырнул из густого чёрного облака, неуклюже разлив нежно-голубую краску на спящее море.
"В ком ты сохранила свой образ? Возможно ли встретить среди семи миллиардов подобную тебе? Стихию, полную свободы, ласковую, смиренную, иногда бушующую, неугомонную, незнакомую, какой можешь быть только ты, море?" - бывший мечтатель сам не знал почему, но оно всегда манило его. Сердце трепетало в груди при виде серебристых гребней волн, при мысли о непредсказуемости, вольности океана, и он представить себе не мог, что когда-нибудь сможет испытать подобное при встрече с человеком. Это казалось нереальным, непостижимым, но глубоко внутри трепетала надежда, как маленькая бабочка, бьющаяся тонкими нежными крылышками о толстые стеклянные стены своего заточения и отчаянно жаждущая того момента, когда банку откроют, и она выпорхнет наружу.
"Надеюсь, они не солгали." - парень достал из кармана кожаной куртки пузырёк с блестящей синей жидкостью и, повертев в руке диковинную вещицу, без особого энтузиазма закинул обратно. - Пожелай мне удачи, подруга. - не дождавшись ответа, неизвестный повернулся к многоликому безмолвному морю спиной и направился вперёд: босые ноги тонули в остывшем песке, недавно раскалённом под палящим днём солнцем.
Добравшись до ветхого, заброшенного домика с тонкими бамбуковыми стенами и прохудившейся соломенной крышей, он поддался потоку внезапно накативших воспоминаний.
Плетённый коврик, покрытый грязью и пылью, заваленный книгами старый стол - всё здесь осталось прежним. Вот только штормы и многочисленные проливные дожди сделали дело, превратив когда-то уютный дом в отвратное существо, стены которого заполнились одиночеством, отчаянием и мраком.
Узкая кухня: в мутном пузыре лунного света порхали бабочки, крупные, взмахивающие тёмными крыльями, словно пышными юбками платьев. Они безмолвно купались в сапфировом сиянии месяца, а парень, насторожившись, окинул помещение взглядом и, осторожно ступая по скрипучим половицам, произнёс: "Спенсер О'Киф мёртв. Что мне делать дальше?"
Прозвучал ответ, но слышал его только он. Ни стены, ни даже воздух, пропитанный лунной аурой, не ощутили звуковые колебания, чётко слышимые в его голове. Услышав приказ, парень послушно направился в ванную комнату, небольшое помещение, лишённое тепла и уюта, и принялся наблюдать, как со стен медленно стекает вода, наполняя просторы ванной. В ожидании он достал пузырёк из кармана, снял куртку, швырнул на пол. Когда ёмкость наполнилась на половину, он прямо в обуви залез в неё и, задыхаясь от холода, постепенно погружался, всё сильнее и сильнее сжимая пузырёк в онемевшей ладони.
Как только неизвестный почувствовал спиной прикосновение дна, он приложил последнее усилие, чтобы вскрыть пузырёк, и без каких-либо колебаний полностью погрузился в воду, закрыв глаза. Странное, неизвестное вещество, цветом напоминающее звёздное небо, быстро распространялось в воде, как дым, вырисовывая нечёткие плавные линии, за которыми вода постепенно покрывалась ледяной корой.
Что-то незримое, но существенное нежно коснулось его губ; он тут же распахнул глаза, струйка крови хлынула из носа, разбавляя водную синеву. Ещё мгновение - и лёд заточил его в неприступный одинокий плен, застелив хрустальной поверхностью: черты лица застыли, глаза закрылись, кожа побледнела, тело онемело.