Аннотация: Cообщение на форуме сайта "Звездный мост" в связи с дискуссией о технократии и цене прогресса, развернувшейся на теме "Миры фантастов и миры-цивилизации планеты Земля"
Желая включиться в дискуссию о технократии, имею сказать такие-вот слова. Технократии, настоящей технократии, никак нельзя забывать, что игры со Злом (на предмет превращения его "из страшного врага в послушного раба" человечества) - прямая ее , настоящей технократии, служебная обязанность.
Забвение этой прямой служебной обязанности частенько приводит к умилению, переходящему в злостное, особо жестокое, разгильдяйство. Что блестяще показано в "Далекой Радуге" - произведении , увы, куда как реалистическом. Дабы способствовать некоторому пониженияю градуса означенного умиления, предлагаю еще раз вспомнить об отнюдь не посторонних нам технократах - о российских дворянах-прогрессорах просвещенного осьмнадцатого столетия. Предоставим для начала слово человеку, в этом предмете неплохо разбиравшемся - разбуженному декабристами Герцену. Александр Иванович , 4 апреля 1864 г. , писал:
"Прошлый век - канцелярская тайна, мы его знали по официально-газетной риторике, и то чрезвычайно мало. Оттого-то нам и кажется, что Российская империя - какая-то стародавняя всегдашность, из-под векового гнёта которой трудно выйти, что её учреждения окрепли и поседели, распускаясь ветвистыми корнями в глубь глубины.
А всё это еще не просохло и едва построено вчерне, всё грубо, кое-как наброшено и очень недавно стало оседать и принимать почтенный вид правильного государственного организма.
В половине XVIII столетия империя представляет собой продолжающееся военно-гражданское занятие обширной и малонаселённой страны, мирно завоёванной какой-то петербургской лейб-кампанией. Тянутся ещё дворяне-сетлеры расчищать леса, заводят пашни в степях, строят усадьбы, скупают рабов, сгоняют их на плантации., наполняют житницы хлебом, секут мужиков и баб, а иногда и собственных жен. Суд, земская полиция почти неизвестны, а в случае несчастья есть у них милостивцы в Петербурге. Плетутся ещё чиновники на кормление службой, голодные и алчные, но с красным воротником и с пропорциональной долей царской власти, и оседают саранчой на города и уезды... тяжелеют и сливаются с общей массой помещиков, гибнут в грязи и бедности или вновь тянутся к источнику всех благ - к канцелярской родине своей на берега Невы, чтобы плестись оттуда в иные ведомства и края.
Закабалённые туземцы, отданные во власть военной кампании, ещё не были окончательно сломлены и порывались сбросить с себя кучку пришлецов и пройдох. Но цивилизаторы побили диких; крамольный кацик наших православных индейцев - Пугачев замучен в Москве, и крепостной порядок мирно и невозмущаемо упрочился до 19 февраля 1861 года. Восстания были степные сельские, полевые, которые иногда овладевали городами, но в самих городах всё обстояло благополучно, и это потому, что они по большей части были выдуманы и существовали для администрации и чиновников-победителей.
Но что это за каста, что за народ, который побеждает и усмиряет, расчищает леса и пишет протоколы, водит солдат и подводит законы?
Невероятнейший сброд всего на свете составлял эту петербургскую сечь - сказали бы мы, если б нам не жаль было бедных запорожцев. Бритые русские князья и бояре, иностранная сволочь, шедшая на добычу, рейтеры и ландскнехты всех крав мира, пасторские дети и профессора, шулера и военнопленные, остзейцы, финляндцы, шведы, поляки, молдаване, сербы, греки, татары, немцы и немцы... Чего и чего тут не было - от светлейшего князя Кантемира до чёрного инженер-генерала, оставившего Пушкину в наследство курчавые волосы и африканские черты. П. В. Киреевский говаривал, что рассадник великих фамилий, окружавший Петра I, представлял тот элемент в народе нашем, который он сам выразительно называет голью кабацкой; она-то - как нормандские бароны Англию - разделила Россию на ведомства и управления, провинции и округи и пошла володеть ею". Конец цитаты.
Вот такие они были наши прогрессоры эпохи Просвещения. Люди были разные, а стали все - наши. Сотворили из Московии Россию ("Родину придумала кучка иностранцев"). Отвоевали для нас у турок изрядный кус богатейшего южнорусского чернозема (ранее бывший Диким Полем - заповедным полем охоты степных удальцов за славянскими рабами). Параллельно задавили пугачевщину (на финальном этапе этого глубоко национального русского и православного движения башкиры Салавата Юлаева собрались было выгнать всех русских с Урала). "Кацик наших православных индейцев" Емельян Иванович тоже, конечно, был по своему прав. Как по своему прав был Максим, совсем было ликвидировавший Странника. Чтобы затем вместе с Сикорски окончательно стать своим в вывернутом наизнанку мире Саракша. Интересные в связи с этим возникают вопросы.(Нет, само собой, "Обитаемый Остров" книжка правильная - направленная супротив тоталитаризма и угнетения человека человеком). Известно, кто способен в одиночку задать столько вопросов , что и тысяча умных не ответят. Дык ведь не умом поразить тщился, а верностью. Верностью нашему безнадежному делу. Общему делу всех наших. На этом пока все. Во-избежание.