На улице было уже совсем темно, лишь слабый оранжевый свет фонарей едва ли доходил до моего балкона, откуда с крыши доносились писки птенцов неизвестной мне птицы, а сам я в припадке безумного вдохновения нервозно барабанил по клавишам набивая последние строчки моего стихотворного обращения к любимому семейному доктору Галанкину, паралеллельно отвечая на звонки и приходящие со всего света смски. Писали отовсюду: из Москвы, Нижнего Новгорода, несколько штук с Украины и даже незабытого одним только богом и святым Серафимом Сарова.
Мария была последней позвонившей тем вечером, так я решил, как только телефон зазвонил вновь. К черту, подумал я, сколько можно беспрестанно посвящать себя людям, даже таким милым альтруистам-психиатрам нужны перерывы в работе.
Я поднял трубку и принялся молчать, наконец, спустя пару десятков секунд, на другом конце провода послышались "Алё"...
- Ну, и чего алекаешь?
- Привет, Гошан, - донеслось из динамика, и только тогда я понял, что это Мария.
- Привет, - произнес я, расплывшись в улыбке.
- Знаешь, зачем я тебе звоню?! Чтобы сказать какой ты психопат. Ты совсем вчера из ума вышел, когда начал по светофору колотить что есть дуру.
- Не гони чепуху, - отозвался я, - Что я мог поделать, если эта чертова хреновина не желала работать?! И вообще, тебе следует не обращать внимания на такие мелочи, иначе у нас будут проблемы.
- Ты псих шизанутый. У нас проблемы??? О чем ты говоришь, а если бы нас приняли вчера с порчей государственного имущества?! Это не шутки, а тем более... - я не успел дослушать, что она несла дальше, поскольку в этот момент раздался мощный раскат грома и я машинально отстранился от трубки. Я, было, подумал гроза и вырубил ноутбук, но гром не прекращался, а перерос в громкий и нескончаемый гул. Вытянувшись с балкона я начал всматриваться вдаль и только тут вспомнил про Машу и снова поднес трубку к уху.
- Ты меня вообще слушаешь?
- Неа, - рассмеялся я.
- Что за хуйня творится? - вопросила она, - У меня свет вырубили, а мне билет надо срочняком заказывать.
- Ничем не могу помочь, Маша. Похоже, нам настал пиздец.
Почему-то в этот момент я вспомнил слова американского президента Рейгана о том, что есть вероятность, что нынешнее поколение увидит конец света.
- Ебучие террористы, - продолжала злобится Мария, - На какую басурманскую рожу свалят всё на этот раз?
- Да хоть на Бена Ладена. Всё равно. Какая нам к черту разница? Чтобы это не было, оно нам обойдется в те самые 13%...
Маша разревелась, и я повесил трубку, сославшись на то, что безумно устал и хочу спать. Врубив телевизор, я принялся щелкать новостные каналы в надежде найти хоть какое-то объяснение происходящему. Но безрезультатно. Наконец, спустя полчаса, обозлившись на тормознутость наших отечественных СМИ, я плюнул на всё и, захватив остатки плана и вина, выбрался на крышу. Каково же было мое удивление, когда среди почти темного, лишь местами освященного города, где-то вдали буйствовал огонь и со всех сторон слышались звуки сирен. Вот он, пронеслось у меня в голове, великий и могучий распиздец всех времен и народов. Я сглотнул вина и задул косячок, после чего позвонил Марии:
- Приходи, Машуль. Тут самый обыкновенный апокалипсис. Ничего страшного.
P.S.: Позже я узнал, что это взрыв был нечто иное, как взрыв газопровода вблизи северной ТЭЦ.