Не каждому так везет с тещей. Бабка мне попалась - клад.
Поэтому, когда она робко заикнулась, что ей надо съездить к сестре на дачу забрать крыжовник, я согласился сразу. Машка со всей решительностью своих шести лет заявила, что поедет со мной, жена отказалась: ехать я собрался на раллийной машине, она её терпеть не могла.
Утром заехал за Андреевной, - та в привычном платочке уже стояла у подъезда с двумя сумками. Потом подхватили Машку. Та вылетела почти сразу, с кошаком в обнимку.
Андреевна на заднем сидении тихонько вздохнула:
- Девку-то совсем не кормите, прозрачная...
- Она все коту скармливает, - буркнул я, - видишь, монстрюка какая?
Кошак был размером не меньше, чем в пол-Машки. Она его с трудом закинула на сидение "соточки", и с радостным визгом прыгнула к бабке - старый да малый друг друга обожали.
"Соточка" - машина особенная. "Козел" на приподнятых рессорах, раскрашенный от души в дикой гамме болотных цветов, смотрелся круче любого "джипа". Верх я поднял сразу, как только выскочили из города.
Километров через пятьдесят к нам вплотную прижался какой - идиот, явно очарованный "соточкой". Всё бы ничего...да только из открытого окошка у идиота высунулась внезапно морда черного двортерьера. И этот самый двортерьер с громким гавом потянулся попробовать на зуб кошака. Кончилось это плохо: кот рванулся от Машки, сильно саданув её по рукам задними лапами, выскочил из машины и исчез в лесу. Кровь полилась сразу, и очень сильно.
Дальше... дальше Андреевна аккуратно и быстро заматывала Машкины ручонки располовиненным платком, а терпеливая моя Машка молча давилась слезами.
Кошака я в зеркало больше не видел, и очень надеялся, что он больше мне на глаза в этой жизни не попадется. Удавил бы и кота, и этого.. с дворнягой.
- Андреевна, - говорю, - тут дальше будет медпункт по дороге. Минут через пятнадцать. Машунь, солнышко, все будет хорошо.
Андреевна Машку обняла, к себе прижала - только губы подрагивают.
Подлетели к медпункту. Я Машку на руки, и бегом в медпункт. Там замок. У Машки бинты самодельные уже насквозь мокрые ...
Напротив, в домике рубленном, дверь отворилась. Мужичок под сорок, с лысинкой, - сейчас подойду, - кричит, - только ключ возьму.
Бегом прибежал.
Машку посмотрел - ничего, говорит, - сейчас заштопаем, укольчик сделаем , ты ж ребенок героический, раз на такой кобре с папанькой катаешься? Вытерпишь?
Машка головой кивает, а глаза - перепуганные.
Вытерпела. Зашил ее врач.
Я немножко осмотрелся - интересный такой медпункт. Окно огромное, на шарнирах, видно, что очень прочное. Под ним метра на три длиннющий диван. Или сундук с сидениями - сидения крючками крепятся. По-деревенски, мило очень. Шкафчики с лекарствами и инструментами. В соседней комнате куча аппаратуры. Всё блестит. На стенке, нарушая строгую белизну медпункта, кафтан петровской эпохи огромный, роскошный, штаны там же, с ботфортами и шляпой, - Машка на него во все глаза смотрела, пока ее врач штопал.
Хорошие, - говорю, - спонсоры у вас, доктор. А костюмчик - историей балуетесь?
Он хмыкнул, Машку по голове потрепал (у нее такая шевелюра, что одно удовольствие по голове потрепать).
- Да, - говорит, - на спонсоров не жалуюсь. А костюм - он не
- Пётра клонировали, что ли? - пошутил я.
Доктор посмотрел на меня искоса:
- Не просто "клонировали". Еще и воспитали. Он у нас и во Франции был, и в Голландии, и...
Я усмехнулся:
- И в Лондоне, и в Париже... История не повторяется.
- Как сказать, - доктор посмотрел в окно. Я невольно проследил за его взглядом: в дверях дома напротив стоял, упираясь головой в притолоку, человек, очень похожий на молодого Петра. Одет был в джинсы да красную рубашку, а так - копия, никакого грима не надо.
Я хмыкнул, но тут Машка дотянулась до ботфорт и моментально перемазалась то ли в гуталине, то ли в дёгте. Я кое-как оттёр дочкины ручонки сунутой доктором бумажной салфеткой, мы попрощались и ушли.
Дальше ехали без приключений. Машка, правда, по коту рыданула, и я до самой дачи без перерыва рассказывал ей истории про то, как коты возвращаются к своим хозяевам через моря и океаны.
- Так что, Мария, не хнычь. Вернётся, - уверенность в голосе у меня была железная, и Машка, поверив, понемногу успокоилась. А я в очередной раз мысленно выругался по поводу невероятной страсти жены к котам - терпеть их не могу. То ли дело - собака. Но их как раз боялась жена.
Задерживаться на даче мы не стали - искупались, похватали с кустов крыжовник и тронулись в обратный путь. И уже на подъездах к Питеру уткнулись в пробку. Непробиваемую. В пять рядов.
Я пристегнул Машку и Андреевну и погнал "соточку" по полю рядом с дорогой.
И через полчаса увидел, что делается во главе пробки.
По шоссе в том самом кафтане, что висел у доктора, двигалась подскакивающей походкой хорошо знакомая по фильмам двухметровая фигура. Энергетика от него шла невероятная, и, явно ощущая ее, за ним на фоне быстро темнеющего неба, держа дистанцию в несколько метров, тянулась свитой покорная пробка. Редкие встречные машины шарахались на обочину.
Свирепый император стремительно возвращался в свою страну и столицу.