Аннотация: Загадка столетия или столетие загадки...
ПОСЛЕДНЕЕ "ПА" МАТА ХАРИ
Они не могли не попросить её сделать это, доктор Бизар, тюремный врач, восхищенный необычайным мужеством и самообладанием этой хрупкой девы, и сестра Леонид, монахиня, последнее время не оставлявшая несчастную смертницу в камере почти ни на минуту. Они попросили её станцевать. Блистательную Мата Хари, "Око утренней зари", как звучало её экзотическое имя в переводе с яванского, своим танцем покорившую едва ли не всю Европу. У её ног лежал салонный Париж, искрящийся Монте-Карло, Берлин, Милан, Мадрид, Вена. Ей аплодировала Россия и Америка, она танцевала в "избранном" кругу принцев и принцесс, графов и баронов, министров и генералов. Ей восхищались, её любили, в её честь при жизни один из предприимчивых нидерландских магнатов назвал сорт сигарет. Её слава соперничала со славой непревзойденной Айседоры Дункан. К началу Первой мировой войны она считалась самой высокооплачиваемой куртизанкой в Европе... И вот по злому Року она в тюрьме. Она признана виновной в шпионаже в пользу Германии против Франции и единодушно приговорена к смертной казни.
- Это невозможно, это невозможно!- воскликнула она, когда её защитник со слезами на глазах сообщил ей содержание приговора, но тут же она быстро пришла в себя и потом ни разу за все время пребывания в заключении вплоть до расстрела ничем не выдала своего отчаяния, повторяя только после каждого разговора с кем-нибудь по несколько раз: "О, эти французы. О, эти французы",- внешне оставаясь при этом такой же кристально холодной.
Мата Хари отрешенным взглядом обвела свою небольшую камеру, в которой находилось три кровати (денно и нощно с ней рядом находились еще две заключенные, так, "на всякий случай"), подняла вверх свою изящную иссиня-черную головку с длинными косами и через маленькое зарешеченное окно под самым потолком жаждущей воли птицей вырвалась на свободу. В её ушах зазвучал ситар, зазвенели кастаньеты и колокольчики, негромко, задавая ритм, вступил барабан,- и вот больше нет дочери нидерландского шляпника Маргарет Геертруйды Зелле, а есть Мата Хари, дочь знаменитой на весь Малабарский берег баядерки, в младенчестве отданная богу Шиве и там, в храме Шивы, с ранних лет изучавшая священные ритмы мистических плясок. Её губы забормотали что-то нечленораздельное, красивые холеные руки отточено заходили, тело, как гибкая змея, стало неторопливо извиваться, босые ноги отстукивать какой-то такт, с каждым разом ускоряясь и ускоряясь. И вот она уже пляшет исступленно, как будто в экстазе, как в последний раз (а ведь это и был последний раз, только она еще этого не знает), и сестра Леонид смотрит на неё с растерянностью, а доктор Бизар со страхом.
Ему вдруг приходит в голову поразившая его некогда мадагаскарская сказка про Ревэре, танцора, который крал быков. Никто не танцевал так, как Ревэре! Но Ревэре и его родные были еще бесстрашными ворами, угонявшими быков. И вот однажды, когда в соседней деревне играли свадьбу, Ревэре и его родные угнали быков, но из-за своей безумной любви к танцам Ревэре вскоре вернулся и стал, никому не знакомый, танцевать. Он танцевал восемь дней и восемь ночей, пока на него не указал отец жениха:
- Кто этот человек, который так танцует?
- Мы не знаем,- ответили люди.
- Тогда подстерегите его и схватите,- приказал тот.- Я хочу знать, откуда взялся этот чудесный танцор.
Ревэре испугался и спрятался, узнав об этом. Но вот когда настал вечер и женщины в такт барабану забили ладонями, Ревэре не удержался и вышел из своего укрытия танцевать. Когда его схватили и спросили, кто он, Ревэре признался и в краже быков и в своей огромной любви к танцам. И тогда все вокруг потребовали смерти вора, и Ревэре согласился умереть, но только попросил дать ему возможность перед смертью еще раз станцевать.
- Соберите всех женщин,- сказал спокойно он,- и пусть они бьют в ладоши, пока я буду танцевать, пока не настанет мой час.
- Будь по-твоему,- сказали люди.
И Ревэре начал танцевать, а люди кричали, свистели и били рука об руку, пока Ревэре совсем не обессилел и не упал изнуренный.
- Теперь убейте меня,- сказал он.- Я доволен, я умираю потому, что был великим танцором.
И люди убили его. А теперь убивают её, так и не доказав определенно, была ли она на самом деле шпионкой. Все те чеки, бешеные суммы в 5000 франков, 30 000 марок, 15 000 песет, всплывшие на суде и представленные в качестве доказательства её диверсионной деятельности, она просто отмела, смело сказав:
- Столько стоили мои услуги. Любовники никогда не платили мне меньше.
И это было правдой, потому как, увидев её в танце то змеей, сладострастно извивающейся и постепенно превращающейся в страстную женщину, то индийской принцессой, борющейся с соблазном сорвать цветок любви, теряли голову не только крупные промышленники, банкиры и министры. В круг её горячих поклонников входили также немецкий кронпринц, наследник престола, и герцог Брауншвейгский.
Она блистала на сцене, вызывая острые, возбуждающие дряхлеющую кровь ощущения, когда постепенно в ускоряющемся ритме мистического "индийского" танца (будучи, впрочем, далеким от такового) она без всякого стеснения, шокируя публику, одну за другой скидывала свои тонкие шелковые одежды и оставалась только с металлическими чашками, закрывающими её грудь, и дорогими браслетами на руках и ногах.
Не удивительно, что, имея таких любовников, она практически купалась в роскоши, разоряя одних и пользуясь услугами других. И может быть только её страсть к русскому штабс-капитану Вадиму Маслову, альфонсу, которого привлекают её деньги и который впоследствии в самый критический жизненный момент бросит её, погубила Маргарет. Да, любовь её оказалась пагубной. Из-за неё она безрассудно соглашается стать французской шпионкой и из-за неё она слепо мчится к Маслову во Францию, зная, что над ней уже сгустились тучи. Её арестовывают в Париже и буквально через пять месяцев выносят безапелляционный приговор: виновна и приговорена к смертной казни. И вот она по просьбе своих последних зрителей показывает свои лучшие па, уже наверняка зная, что самый лучший свой танец она исполнит чуть позже и без движения, но и тот, последний её, предсмертный танец будет не менее завораживающим, чем этот, отчаянный, исступленный, экстазный. И она, верная своему несгибаемому чувству собственного достоинства, на следующее утро, когда за ней пришли и её разбудили, безжалостно сообщив, что в очередной раз президент республики отклонил её просьбу о помиловании, обращаясь к сестре Леонид, со слезами на глазах молящейся за её душу, собрав все свои силы, как нельзя более суше произнесла:
- Не бойтесь, сестра моя, я сумею умереть, не побледнев. Вы увидите прекрасную смерть.
И она сдержала свое обещание.
Все её поведение с этого момента отличалось редким спокойствием и самообладанием. Она не спеша надела свое теплое голубовато-серое платье, элегантную соломенную шляпку с широкими полями, пару своих любимых туфель. Она отказалась от английской нюхательной соли, которая могла на некоторое время притупить её чувства, резко оттолкнула от себя начальника охраны, который пытался её взять в коридоре за руку, презрительно бросив: "Оставьте меня, вы, не трогайте меня, я не хочу, я не воровка... Что за манеры...", не захотела, чтобы на месте казни её привязывали к дереву и завязали глаза. Она предпочла смотреть своим палачам в лицо открыто. И даже усмехнулась последней иронии своей Судьбы, когда насчитала, что стрелков напротив неё двенадцать, ведь номер камеры её был тоже 12, в Париж перед арестом она вернулась двенадцатого числа и даже кодовое имя её в германской агентуре было "Н-21" - то же, если читать в обратном порядке, роковое двенадцать.
Солдаты по команде направляют на нее свои ружья, но Мата Хари успевает за это мгновение улыбнуться безжизненно стоящей поодаль сестре Леонид, послать ей рукой прощальный привет и сказать командиру, взметнувшему резко вверх свою саблю: "Мерси, месье!". Вслед за тем тишину утреннего Венсенского поля громко разрывают двенадцать выстрелов, лишь один из которых попадает ей в сердце: все остальные солдаты стреляли в воздух, пораженные необычайным мужеством и хладнокровием 41-летней женщины, вступившей на дорогу смерти из-за любви. Мата Хари стала медленно оседать, она опустилась на колени, все еще высоко держа голову, затем опрокинулась назад и, скорчившись, с лицом, обращенным к небу, застыла на песке. Какой-то фельдфебель приблизился к ней, достал револьвер и выстрелил в левый висок... Под звуки сигнальных рожков команда экзекуторов дефилирует мимо трупа, один из молоденьких солдат падает возле неё в обморок, так и не сумев перенести то, что Мата Хари встретила беспристрастно. Так в поединке со смертью Мата Хари тоже оказалась на высоте, её последнее па оказалось не менее неподражаемым, чем все те экзотические танцы, которыми она очаровывала публику при жизни. А была или не была на самом деле Мата Хари шпионкой так и осталось недоказуемо.
![[]](/img/b/bezruk_i_a/b12/matahari.jpg)