... Лес. Сумрак. Он гонится за какой-то женщиной. Она быстро убегает от него. Ему никак не удается её поймать. Ветви больно секут его лицо; ноги то и дело оступаются. Женщина тоже, видно, бежит из последних сил, иногда спотыкается, падает, но вновь подхватывается и снова сломя голову бежит, бежит, огибая деревья и кусты, и уклоняясь от веток. Ею управляет желание жить, им - жажда убивать. Но страх, в конце концов, лишает её и этой надежды. Он стремительно настигает её, тянет к ней руку, хватает её за волосы. Она оглушительно кричит, и все-таки вырывается, оставляя в его кулаке небольшой клок выдранных волос...
Грэг Маккони в ужасе просыпается в своей постели. Он ничего не поймет, он весь влажный, влажная и простынь под ним, и одеяло, и подушка. В висках до сих пор, как метроном, громко бухает кровь. Он весь, чувствуется, выжат, опустошен. Так, словно пробежал безостановочно километров пять. И все же знакомые стены вокруг, обстановка, антураж постепенно возвращают его к реальности, он начинает понимать, что происходившее с ним еще пару минут назад, было лишь сном, настоящим сном, поэтому и волноваться так сильно ему не следует, а только еще раз спокойно обвести всё глазами и сказать себе: "Было бы из-за чего переживать. Это же сон. Просто сон. Кошмарный сон - и только!" Он сейчас, как обычно, встанет, привычно включит свет и начнет собираться на работу, ведь на самом деле ничего такого не произошло, ничего этого не было. Он почистит зубы, умоется, пройдет на кухню, включит там "фунай", потом кофеварку,- и всё забудет. Всё до мелочей. Да, может быть, у него еще сохранится ощущение того ужаса, но и оно вскоре исчезнет, так как Грэгу теперь яснее ясного: то был лишь сон!
Грэг поднялся, спустил ноги с кровати; как под неимоверной тяжестью наклонил вниз голову, опустив плечи и собранные в кулаки кисти рук. Какими жилистыми показались они ему, как будто он только что с напряжением работал ими. Но что это! В правой руке - о, Боже! (он раскрыл ладонь правой руки) - был зажат небольшой клок человеческих волос!..
"Я, наверное, сошел с ума,- весь день только об этом и думал Грэг.- Такого не может быть! Ладно, я готов мириться с ужасным сном, с кошмарами, происходящими в нем, но не с проявлением его в реальности. Это что ж выходит, что я на самом деле кого-то преследовал и вырвал у него клок волос? Абсурд! Я же находился в полном сознании. Вечером лег спать, всю ночь не вставал, никуда не выходил, квартиру не покидал, и вдруг на тебе: какая-то безумная погоня, какое-то чудовищное преследование! Это не могло происходить на самом деле, хоть что мне говори! Я просто убежден: я уснул в своей постели и проснулся в ней! Хотя (какая нелепость!) именно это и не может быть моим алиби, так как я не могу наверное утверждать, что ничего не делал в промежутке между засыпанием и пробуждением! Бред какой-то!"
Грэг отпросился с работы, сославшись на недомогание. Шеф, на удивление, не стал его, как обычно, наставлять. Грэг прошел к реке, которая была неподалеку от учреждения, где он служил, и сел на одну из свободных скамеек. В реке игриво резвились дикие утки. Они то кружили проворно по воде, то плавно расплывались в разные стороны, то вдруг, что есть духу, неслись обратно к какой-нибудь крякве, выудившей со дна кусок травы. Их вид несколько успокоил Грэга, хотя и не привел в норму. И всё же к вечеру нелепый сон всё-таки оставил его. Сидя у себя на диване возле телевизора и посасывая из банки пиво, Грэг только посмеивался над собой и своими страхами.
Однако через неделю подобный сон повторился.
...Он борется с какой-то женщиной. Вокруг сумерки и ворох листьев. Они шуршат под его ногами, ломаются, трещат. Женщина сильна. Ей придает силы желание жить, ему ярости - жажда убивать. И все же она еще сопротивляется с отчаянием безнадежности. Нет, она не кричит, как в прошлый раз, только глухо сопит и упирается руками и ногами, на ней какое-то огромное пальто, и он никак не может ни за что ухватиться. Тогда он наотмашь бьет ее по лицу: раз, еще раз, еще, потом в грудь, в плечо. Одна рука ее обмякает, ему удается ухватить ее воротник, он что есть силы раздирает его, и хватается правой рукой за цепочку на ее шее. Цепочка тут же обрывается и...он просыпается. Он снова весь мокрый. Снова лихорадочно бьется его сердце. Он поскорее сбрасывает с груди влажное одеяло и вдруг видит в своей правой руке зажатую цепочку...
* * *
Джон Рэд в смятении возвращался в участок с места происшествия. Ему все не нравилось. Не нравилось то, что сегодняшнее убийство по почерку полностью совпадало с предыдущим, недельной давности; не нравилось, что убийца ничего после себя определенного не оставил. Он даже не пытался надругаться над своими жертвами, он только хладнокровно убивал их и как будто тем самым освобождался, сразу теряя к ним интерес. Орудовал одним и тем же ножом, наносил раны куда попало, колол, очевидно, пока не переставали сопротивляться, потом уходил. Места в этой лесополосе глухие, свидетелей пока не отыскалось. С трудом установили личность первой жертвы, надо бы срочно дать информацию о второй. Обе убитые девушки - молодые, как могли, пытались оказать сопротивление, но убийца, видно, необычайно силен, так как даже грудь последней девушки прошил с одного удара.
В коридоре участка ему сообщили, что его с утра ищет шеф. Джон сразу же пошел к нему. Подходя к двери его кабинета, он увидел у стены на стуле какого-то чрезвычайно озабоченного мужчину лет сорока. Его потерянный вид так и бросался в глаза.
Джон слегка постучал в стеклянную дверь кабинета начальника и спросил разрешения войти.
- А, Джон, давай, давай, заходи скорее,- замахал ему ладонью начальник.- Видел, возле моей двери сидит человек? Посмотри, что он нам принес.
Начальник пододвинул поближе к Джону небольшой конверт, поверх которого лежал пук человеческих волос и золотая цепочка с маленьким медальоном в виде сердечка.
- Что это?- не понимая, что этим хочет сказать начальник, спросил Джон.
- А ты как думаешь? Я только что получил результаты экспертизы этих волос, не догадываешься, кому они принадлежат, а? На, прочти,- начальник сунул Джону результаты анализов. Джон глазам своим поверить не мог. По данным экспертов волосы принадлежали Лоре Ги, девушке, убитой неделю назад.
- Ты представляешь, какой мужчинка сидит у меня под дверью?
- А цепочка?
- Пока не знаю. Но он утверждает - как тебе? - что наши последние два убийства он видел воочию во сне, и якобы клок волос самолично выдрал у первой жертвы, а цепочку сдернул со второй. Я поначалу было подумал, что он больной, но он вытащил из кармана этот конверт и выложил его содержимое передо мной. Если бы не результаты экспертизы, я бы его выкинул из участка в два счета, но у меня как перемкнуло что: "А дай, думаю, отправлю эти волосы на экспертизу, с меня всяко не убудет". И вот результат. Что скажешь?
- Не знаю, что и думать.
- А тут и думать нечего. Бери его в оборот. Сказки про сны и оборотней, это он пусть в редакции пишет, а мы ни в какую мистику не верим. Мы - реалисты. А реальность говорит однозначно: вот клок волос первой жертвы, и он не мог оказаться у случайного человека, чтобы он ни говорил. В общем, так, забирай его к себе и раскручивай. Мне кажется, он прикидывается ненормальным. Хотя я и допускаю некоторую долю амнезии. Вызови психиатра, всё в твоих руках. И цепочку проверь, мало ли что.
- Пройдемте, пожалуйста, со мной,- сказал Джон мужчине, сидящему у кабинета начальника. Тот безразлично поднялся и пошел за ним.
В своем кабинете Джон усадил его напротив себя, но расспрашивать не спешил. Мужчина тупо уставился в пол и, казалось, пребывал в полной прострации. Джон несколько минут наблюдал за ним, и отметил про себя, что мужчина сильно измотан и, что называется, потерян.
- Вас что-то беспокоит?- наконец спросил его Джон, и мужчина ответил:
- Сны. Мои сны. Я уже рассказывал одному из ваших. Последние две недели меня преследует один и тот же кошмарный сон, будто я за кем-то гонюсь, потом догоняю, потом борюсь. А потом я в ужасе просыпаюсь в своей постели с чем-нибудь в руке. Первый раз это был клок женских волос, теперь вот цепочка. Всякий раз мой сон как бы переходит в реальность.
- И как вы все это объясняете?
- В том-то и дело, что я никак не могу найти этому разумного объяснения. Но я точно знаю, что никуда теми ночами не выходил, а находился у себя в квартире, в своей постели.
- И вы думаете, что кто-то вам в это поверит?
- Конечно, нет, но и другого выхода я не вижу. И к кому еще обратиться тоже.
- Что же вы хотите от нас?
- Я не знаю. И я не знаю, что мне делать.
Мужчина замолчал, и Джон подумал, что он тоже поставлен в тупик. Арестовать этого человека он как бы и вправе: тот пришел в участок с уликой с места преступления, которое он не мог больше взять нигде, но что он мелет, что он мелет, ни в какие ворота не лезет.
- Вы не согласитесь пару суток посидеть в камере, пока мы не установим до конца ваше непричастие к этому делу,- как можно тактичнее выразился Джон.- Мы проверим еще и вещи, которые вы принесли. Я охотно поверю в ваши сны, но, сами понимаете, со стороны все это выглядит как-то нелепо.
- Понимаю, и поэтому согласен на что угодно, лишь бы это помогло мне избавиться от моих кошмаров.
- Вот и ладно,- поднялся с воодушевлением Джон.- Я вас передам одному полицейскому, вы заполните все необходимые бумаги и немного побудете в камере. Мне тоже кажется, так для вас будет безопаснее.
Джон вызвал сержанта Малькольма и попросил его оформить явившегося мужчину по всем правилам. Когда они ушли, Джон снова сел за стол, вскинул ноги на столешницу и закурил.
"Итак, что мы имеем?"- подумал он и начал перебирать в уме все имеющиеся у него на сегодняшний день факты.
Уже через день объявились родственники последней убитой и дали полное описание всего, что на ней и у нее находилось. Несмотря на абсурдность ситуации, Джон осмелился показать им цепочку с кулоном. На удивление, они сразу же признали её. Да, это цепочка Молли. Однозначно. Они подарили её ей совсем недавно, на двадцатипятилетие.
Это было уму непостижимо! Если Грэг Маккони на самом деле убийца, какой смысл приходить и сдаваться самолично. Захотелось славы? А может, он больной? Убить, а потом прийти и сдаться, да к тому же предъявить неоспоримые улики, получить которые он мог, только пребывая на месте преступления, надо быть, не знаю в какой степени сумасшедшим! Необходимо срочно провести обследование его личности. Джон позвонил психиатру, прикрепленному к их участку.
Полное тестирование Грэга Маккони и выявление результатов заняло около трех дней. За это время расследование убийства Молли Сандерс не продвинулось ни на йоту. Начальник твердо настаивал на проработке версии Грэга Маккони, но Джон Рэд не знал, с чего начать. Результаты тестирования никаких серьезных отклонений у Маккони не выявили. По крайней мере, не больше, чем у любого другого, заеденного бытовухой субъекта. Может быть, Маккони нагло врет? Зачем? Какой интерес? Пойти на электрический стул? Стоило из-за этого выдумывать небывальщину про какие-то там кошмарные сны?
Джон еще раз попытался проанализировать мотивы поступка Маккони-убийцы, и снова все ниточки приводили его в тупик. Грэг не был знаком ни с одной из жертв, он не жил с ними поблизости, он не работал рядом, он не ездил на автомобиле в направлении, где были убиты обе девушки, а в последний день допоздна работал в фирме, и вернулся домой около одиннадцати, как показала его соседка, встретившая его в это время. Может, он смог потом улизнуть от посторонних взглядов? Но почему тогда на месте преступления они не нашли ни одной вещи, принадлежавшей Грэгу Маккони?
Пятый день Джон Рэд бился, как об стену головой. И в четверг просидел в кабинете до восьми вечера. Однако не успел он и до дома доехать, как ему передали по рации, что на окраине города патрульные снова обнаружили труп молодой девушки с множественными колотыми ранами, как и в предыдущих двух случаях. Джон тут же развернул машину.
Сходство было почти во всем. Молодая девушка, уединенное место, погоня, борьба, многочисленные раны в животе. Только у этой жертвы маньяк еще отрезал безымянный палец. Обручальное кольцо? Ограбление? Или, может, и прошлые разы мотивом всех убийств было ограбление. Ну уж к этому происшествию Грэг Маккони явно не причастен. Он сейчас спокойно отлеживает бока в теплой камере. Жаль, конечно. Проще было, если бы все эти убийства совершил он. Теперь снова надо будет ломать голову, выискивая настоящего убийцу.
Джон почувствовал, как безумно устал, но, наверное, заглянуть в участок все-таки придется. Когда он, наконец, выспится, одному Богу известно...
...Он снова гонится за ней. Сумерки. Привычные для него сумерки. И лес. Все тот же лес, те же листья под ногами, так же шуршат, и лопаются, и трещат. Те же ветви больно хлещут по лицу, и та же жажда убивать охватила его с головы до ног. Но она еще бежит, потому что ей хочется жить. Однако и ее силы на исходе, он это чувствует, и в конце концов настигает её, валит на землю, переворачивает к себе лицом. Она брыкается, как может, он сильно наотмашь бьет ее, и, только ослабляется ее хватка, он вырывает откуда-то из-за пояса нож и несколько раз тычет ее вниз. Потом окровавленное лезвие ножа попадает в поле его зрения и...Грэг Маккони в который раз в ужасе просыпается. Но теперь он не знает, что и думать: он находится в наглухо закупоренной камере, уж на этот раз он точно не покидал своего места, значит, это не он убивал, почему тогда ему снятся все эти кошмарные сны! Как они ему осточертели! И зачем тогда он здесь? Почему его, невинного, держат под замком. Он хочет на волю. Они должны его немедленно выпустить, не то он сойдет с ума!
Этот ералаш из мыслей взрывает мозг Грэга Маккони, он вскакивает со своих нар, бежит к двери и начинает громко барабанить в нее:
- Выпустите меня отсюда! Я не убийца! Я не убийца!
На его крик сбегаются охранники и начинают избивать его дубинками.
Едва Джон переступил порог своего участка, к нему тут же подскочил дежурный:
- Рэд, твой Маккони, нас чуть до белого каления не довел. Только и визжал, как резаный: "Я не убийца, не я их убил..." Еле утихомирили. Может, ты с ним разберешься, наконец.
- Самое странное, что он действительно не убийца. Где он?
- У себя в камере, где ж ему быть.
- Ладно, я сейчас пройду к нему, умоюсь только.
- Да, и еще, Джон, посмотри, что мы нашли в его камере,- дежурный протянул Рэду небольшой бумажный сверток.- Думаю, тебе это будет интересно.
Джон Рэд развернул сверток и чуть не обомлел: в нем лежал отрезанный кем-то безымянный палец с обручальным кольцом.
![[]](/img/b/bezruk_i_a/b28/krim-kogdaktebeprihodjatsny.jpg)