На Короткова я решил отправиться пешком. Хотя путь с Ермака, через Энгельса, по Рыбинской и не длинный, я экономил рублей шесть. А это нам на целый день на хлеб. Будешь считать, когда в кармане роза ветров.
Теща принесла с утра "Частник". Я не хотел идти опять на гос. предприятие - хватит, тянул лямку за гроши. Сейчас грузчики у частников больше зарабатывают, чем работяги на заводе.
Почему я выбрал склад именно на Короткова, сейчас даже не вспомню. Жена с работы позвонила (я оставлял рабочий телефон жены): заявку подтвердили. Чего тянуть? Подойти к половине шестого. Будет сам директор. Иду. Ровно пятьдесят минут (засек специально). Думаю, пока до первой зарплаты - три, шесть, двенадцать рублей в день, грубо говоря, двести пятьдесят в месяц сэкономлю. Мне придется добираться до Энгельса троллейбусом, а с Энгельса - семнадцатый автобус.
Здесь огромный двор. Склады, склады, склады... Под одной крышей - три-четыре склада. Нужный мне - крайний. Гляжу: возле него молодой человек интеллигентного вида разгружает "Газель" с пивом. Спрашиваю его насчет работы.
- Да, - говорит, - еще не взяли. Но нужен кладовщик, выполняющий также функции грузчика. Склад небольшой, работы немного. Я вот сам как начинал, - разоткровенничался он, - почти полдня сидел, книжку читал.
Я подумал: неплохо, такая работенка по мне.
Молодой человек стащил с машины последний ящик и занес его на склад, через минуту вышел и сказал:
- Если вас такие условия устроят, подождите немного, сейчас подъедет директор, и вы с ним все окончательно согласуете.
"Ну что ж, - подумал я. - Работа не пыльная, по десять часов, как когда-то, кидать мешки не придется, надо соглашаться, тем более на тысячу рублей, которые платят Елене, и дураку понятно - не проживешь".
Я стал ждать директора.
Минут через пять к складу подкатила темно-зеленая "девятка" и из нее грациозно выбралась симпатюля лет двадцати восьми. Четко очерченные черты лица, короткая стрижка, каштановые волосы, фигурка ангела небесного, походка неторопливая, уверенной в себе женщины.
"Хотел бы и я с такой работать", - тут же заерзали мои бесенята, и я каким-то шестым чувством ощутил, что с этой девчонкой я мог бы сойтись (предчувствия в этом вопросе редко когда меня подводили).
"Ну где же этот чертов директор?" - завибрировал во мне другой нетерпеливый ген, и я перевел взгляд на часы. Почти шесть. В шесть, как сказал мне мой новый приятель Алексей, вся территория двора закрывается.
- Роман! - прервал тут он мои размышления. - Подойдите сюда, пожалуйста.
Я вошел в ангар. Алексей подвел меня к симпатюле и сказал:
- Вот, товарищ просится к нам кладовщиком. Я ему, в принципе, основное объяснил. Он не против. Пусть завтра выходит?
Симпатюля окинула меня взглядом с головы до ног и негромко произнесла:
- Пусть.
- У вас есть какие-нибудь документы? - спросил Алексей.
- Паспорт, трудовая.
- Трудовую оставьте, я посмотрю и внесу данные в компьютер, - сказала директриса. - Где вы живете?
- На Ермака.
- Работа у нас с девяти до восемнадцати. Алексей вам сказал? В субботу до двух, в воскресенье выходной.
Меня все устраивало. Я в запале. Может, на меня подействовало ее обаяние? Не долго думая, я протянул ей свою трудовую книжку и распрощался.
- Значит, завтра к девяти?
- К девяти.
Завтра пятница. Первый день обычно нетрудный, присмотрюсь, оботрусь.
В окошке отдельной комнатушки заметил еще двух молодых девчат, компьютер, принтер, - скучать не придется.
- Ты совсем офонарел? - выскочила из-за стола Жанна, старшая сестра моей жены (заехала, как всегда, поинтересоваться, все ли у нас в порядке. Елену она опекает с детства). - На кой ляд оно тебе нужно? Кладовщик! Говоришь, проходной двор? А ключи? Не только у тебя? А вдруг ты уйдешь, или выходной, и оттуда все вытащат? На кого навесят? На тебя, глупый! Как же ты об этом не подумал, Ромочка?
В чем-то она была и права. Я как-то совсем не придал этому значения. Может, директриса меня околдовала?
- Ты говоришь, они никак не подберут кладовщика? Это экспедитор сказал? Недостачи большие? Как же у них большие недостачи, когда склад, как ты тут расписываешь, с гулькин нос?
Об этом я тоже не подумал.
- И все, говоришь, молодые? Даже директор?
- Не старше тридцати.
- Дождешься, Ромочка. Сейчас не те времена. Поработаешь, поработаешь и кинут тебя, - я буду не я! Почему со мной не посоветовался?
Если бы она знала, как надоела со своими советами, со своим покровительством. Думает, раз всю жизнь опекала Елену, так всю жизнь будет опекать и ее семью? Я все, конечно, понимаю, но за себя предпочитаю решать сам. Только слезные просьбы Елены не позволяют мне открыто выступить против напора Жанны. Но с другой стороны зачастую в ее словах был смысл, она могла любую проблему разложить по полочкам, осмотреть с разных сторон, к ее мнению я иногда прислушивался. И сейчас она во многом была права. Что на меня нашло на складе? Почему я так легко со всем согласился?
Смотрю, и Елена повесила нос на квинту.
- Вы не могли сразу сказать, что ищете другую работу? У меня в одном кадровом агентстве работает знакомая, она и черта лысого пристроит. Завтра же, не откладывая в долгий ящик, подъедь ко мне, я с ней созвонюсь, и она тебе подберет место поприличнее, без материальной ответственности.
- Ладно, ладно, не наседай, - сказал я. - Признаю: я оплошал. Утром заберу трудовую и прямо к тебе. Где ты раньше была?
- Целовалась с кем, - закончила за меня поостывшая Жанна. - Если завтра у меня не появишься, знать тебя не знаю!
Это было в духе Жанны.
Ровно в девять утра, я, как педант, стоял у окошка выдачи двенадцатого склада.
- Девушки, - улыбнулся я криво, чувствуя себя идиотом. - Я хотел бы забрать назад свою трудовую: обстоятельства изменились, вы уж простите меня.
Директриса медленно подняла голову и обожгла меня молнией. Мне стало не по себе. Она взяла свою сумочку, выудила из нее маленькую зеленую книжицу и молча протянула мне в окошко.
- Спасибо, - как можно сдержаннее сказал я и, схватив трудовую, опрометью выскочил из ангара.
Боже, как мне было стыдно! Я никогда еще не чувствовал себя так мерзко, так унизительно, мне казалось, я упал ниже плинтуса. Директриса наверняка сыплет мне вслед проклятия (или потешается вволю). Какой я бестолочь: обнадежил их, они рассчитывали на меня, а я взял и - на тебе - на попятную! Ну, думают, дурак не иначе. А я и сам о себе так думал. Лучше бы не оставлял книжку, не появлялся совсем, - не таким болваном бы теперь смотрелся. А так - все, железно, вот моя трудовая! Сам в руки сунул, сам отдал. Ваш я уже, ваш!..
- А, не переживай. - Жанну ничем не прошибешь, у нее слоновья кожа. - Посиди немного, я позвоню.
Она набрала номер агентства и сразу объяснила своей приятельнице всю суть.
- Прямо сейчас? Отправляю, уже выходит.
- Так, - положила она решительно трубку. - Вот тебе адрес, - написала на клочке бумаги, - поднимешься на второй этаж, агентство "Тассиль"; скажешь, от Жанны Валерьевны, тебя сразу примут. И думай в следующий раз, глаза разувай! Ну, беги, мне еще пару звонков надо сделать. Удачи тебе.
Удача мне была нужна, спорить нечего. Я вышел из конторы Жанны и двинулся в сторону Красной Армии. Это было недалеко: два-три квартала пройти. Трудовая книжка жгла карман брюк, - я до сих пор не мог прийти в себя.
В агентстве к моей проблеме отнеслись с пониманием:
- Вы не волнуйтесь, пока мы вас не трудоустроим, не успокоимся - вы наш клиент.
Как сладко это звучит, но бегать все равно пришлось мне. Дама только успевала выписывать направления, а я уже стирал собственные подошвы - экономил на транспорте.
В пятницу физически смог посетить только два места, не приглянулись: далеко и зарплата не очень - испытательный срок и всего девятьсот. Понедельник и вторник я все еще перебирал. (Елена, моя маленькая мышка, только молча выслушивала мои доводы против неудобств очередного места.) В среду на одном приличном предприятии меня попросили явиться после обеда в четверг, а в пятницу я сказал себе: хватит! Надо на чем-то уже окончательно остановиться: скоро подойдет срок платить за квартиру, а я слоняюсь, как неприкаянный.
- Вот, думаю, это вас наверняка привлечет, - дама из агентства все также любезно-терпелива со мной (протекция все-таки что-то, да значит), - молодое растущее предприятие, уже обширные связи, хорошая зарплата, там у вас может быть будущее. Пока набирают грузчиков.
Я, не раздумывая, соглашаюсь.
База оказалась действительно крупной. В основном напитки в бутылках по два, полтора и пол-литра; соки, воды, ситро, кола. В два-три яруса. Были еще соусы, приправы, растительное масло и отдельно склад конфет. Поставки из Москвы, Ярославля, Нижнего.
- В общем, не справляемся уже в одну смену, - объяснил мне цель дополнительного набора директор, средних лет лысоватый мужчина с хохляцкой фамилией на "ко".
Тут та же схема, но зарплата почти на треть выше, чем в тех местах, которые я посетил.
- Суббота - короткий день: до трех. Вы когда сможете выйти?
- Завтра и смогу. (Завтра - суббота.)
- А сегодня? Выйдите после обеда, а я вам закрою как целый день.
"Нет, - подумал я, - беги сейчас сломя голову домой, быстро ешь, собирайся, лети обратно, потом еще коробки бросай..."
- Нет, сегодня, к сожалению, не смогу. Завтра.
- Ну, завтра, так завтра, - не стал настаивать директор и проводил меня до выхода.
Утром я влился в общий поток грузчиков. Сидящий в кузове распределял нас по накладным, и мы несли то, что требовалось.
- Пять двухлитровых "Мастера"...
Один ушел.
- Пять "Колы".
Пошел я.
- Десять пол-литровых "Березовской", - доносилось до моих удаляющихся ушей.
Я сразу заметил какую-то сумбурность и неорганизованность всей работы. Мы бегали беспорядочно, как муравьи, потерявшие путь домой. Тыкнулись в один стеллаж, сунулись в другой ряд, пока наконец не нашли нужный ярус и нужный товар. Отдельные небольшие заказы можно было сразу складировать на поддон и партией вывозить наружу, но и это делалось вразброс и разово. Хаос убивал время и сокращал силы.
- Вчера работали до трех ночи, - признался мне один из товарищей.
"Не удивительно, - подумал я. - С такой "организацией" будешь и до утра пахать".
Кроме чужих, нужно было на следующий день загрузить и своих - постоянных клиентов. Своих - безоговорочно. Их и загружали вчера до трех. Значит, здесь, как обещал директор, "до пяти" никогда не бывает. "Пока всех не загрузим", - обязательное условие. И выходило: обещают одно, на самом деле - другое. Я засомневался в правильности выбора.
Тут, к моему удивлению, в раскрытом проеме склада появляется моя симпатюля вместе с Алексеем. В руках ее свежевыписанная накладная.
- Ну как, - спрашиваю я ее, как старый знакомый, - взяли себе кладовщика?
- Нашли, - отвечает она, и я вновь теряюсь в ее жгучих глазах. Но теперь они не горят, а немножко теплятся игриво.
Я хоть и в робе, но перед ней гоголем. Чувствую, что симпатичен ей, - не отнимешь. Набираюсь наглости и, подойдя почти вплотную, понизив голос, чтобы не услышали остальные, спрашиваю:
- А вам больше никто не нужен?
- Нужен экспедитор, - не отрывая от меня очаровательных глаз, отвечает она. - А здесь вы...
- Первый день, - говорю я, и она мне верит.
Я ее околдовал или она меня?
- Поверьте, мне на самом деле нужно было срочно уехать.
Она верила.
- И я не решился вас снова беспокоить.
Она не отрывала от меня взгляда, какая-то искра проскользнула между нами.
Узнал меня и Алексей, тоже радушно поприветствовал.
Меня уже теребили с машины:
- Роман: три "Спрайта", полторушки!
Мне надо было идти, но что-то сковывало жутко, я будто примагнитился к месту.
- Так мне прийти? Вы же видели мои документы.
- Да, да, - она покраснела, засуетилась, забрала у Алексея накладную. - Во вторник, к половине шестого, - сказала, уже не глядя на меня, и попыталась посчитать принесенный товар. У нее получалось с трудом, - что-то явно мешало ей. Алексей стал помогать. Я отправился за "Спрайтом".
Наконец мы загрузили их "Газель". Я еще раз подошел к милашке.
- Значит, до вторника?
- До вторника.
Лучше девушки я еще не встречал (да простит меня Елена за эти грешные мысли). Она же могла меня просто отвадить. Ну кто я ей - грузчик и грузчик, тысячи таких, к тому же с бзиком: то туда сунется, то сюда... Но ведь не отвадила же! Мало того, даже экспедитором предложила! Неуж я не справлюсь? Принял по счету, сдал по счету. Много ума надо? Это не кладовщиком, где проходной двор. И зарплата выше, и тот же график под себя... А там глядишь... Главное, с директором в хороших отношениях быть. Что толку, что я рассорился с начальством на прежнем месте? Теперь ни работы приличной, ни заработка...
"Короткий" субботний день растянулся до семи вечера.
- Ну как тебе? - спросил меня после работы лысоватый хозяин с хохляцкой фамилией на "ко".
- Если у вас это называется коротким днем, то я развожу руки.
Он рассчитал меня, как я попросил. Я был настроен уже на другую работу. Мне почему-то казалось, что с симпатюлей я сработаюсь. Она импонировала мне, и я, как показалось мне, чем-то привлек ее. Может даже, послужным списком, - она ведь читала мою трудовую.
Во вторник вечером я опять бреду по Короткова. У двенадцатого склада Алексей снова рассказывает мне о специфике моей будущей - теперь уже иной - деятельности.
- Среди недели развести товар по нашим клиентам в Иванове и раз или два в неделю съездить в Ярославль на пивзавод, но ярославские поездки оплачиваются отдельно, независимо от оклада.
"Плюс к зарплате", - срабатывает тут же у меня в голове счетчик.
- Я согласен, - в твердом убеждении остаюсь я к концу разговора и снова подхожу к окошку выдачи и протягиваю Ирине Сергеевне (так, оказалось, зовут мою симпатюлю) свою трудовую книжку. Она принимает ее с насмешкой:
- Завтра опять придешь забирать?
- А как же! - острю и я ей вдогонку. - Ровно в девять. - И широко улыбаюсь в ответ.
Несмотря на ее подначку, я счастлив, как может быть только счастлив человек, нашедший приличную и нормально оплачиваемую работу.
Домой я лечу как на крыльях и весь витаю в облаках: предприятие молодое, директриса малоопытная, мой жизненный опыт (а я старше ее как минимум на двенадцать лет) будет ей подспорьем, я войду в доверие, мы станем партнерами, дела у нас пойдут...
Но на следующий день вечером у нас появляется Жанна, и все планы летят к чертовой бабушке. Такой хаотичной женщины целый свет не видел!
Едва я переступил порог, Жанна бросилась ко мне:
- Наконец-то я нашла тебе нормальную работу. Пока не переберусь на новое место (а мне обещали вай-вай-вай какую должность), поработаешь на одном небольшом складе сторожем. Работа непыльная, через день, на выходные - сутки. Пришел, закрылся и делай что хочешь: спи, читай, медитируй. Кроме тебя во дворе еще три сторожа, так что бояться нечего - ты не один. А там посмотрим - не век же тебе сторожем куковать.
Я уже не знаю, что и сказать.
- Хватит сомневаться! Для такого сторожа зарплата приличная. Ты говоришь, нанялся экспедитором? На тысячу восемьсот? А там тебе, дурья башка, дают две с полтиной, плюс проезд (это еще четыреста), - сечешь? И не выдумывай, - послезавтра выходишь! Завтра явишься на склад, покажешься кладовщику, он тебе все объяснит.
Против Жанны не попрешь. Хотя предложение, бесспорно, выгодное со всех сторон: тяжести по десять часов не таскаешь, ответственности как таковой не несешь: принял - сдал, принял - сдал, - не бей лежачего! Только вот трудовая! Зачем, болван, опять отдал? Не терпелось устроиться? На радостях, что определился окончательно и бесповоротно? А теперь что? Разве не помнишь уже того стыда, который охватил тебя, когда забирал книжку? Прекрасно помнишь? Как же теперь?
Взял верх практицизм. Времена такие, что каждая копейка на счету, значит, надо наступить на горло своему таракану. Да и мыслимо ли выбросить на ветер семнадцать лет трудового стажа? Хоть на дворе и начало двадцать первого века, и говорят, что вскоре на работу всех без исключения будут принимать по договорной системе, - трудовые книжки еще никто не отменял.
Пошел опять на Короткова. С перекошенной от неловкости физиономией сунулся в окошко:
- Девушки, а Ирина Сергеевна не оставляла мою трудовую?
- Нет, не оставляла.
- А она сегодня будет?
- Не знаем.
Я заметил на складе Алексея, подошел к нему, сказал, что не получится мне у них работать, и я хотел бы забрать свою трудовую.
- К сожалению, ваша книжка у Ирины Сергеевны дома, а она в командировке. - Алексей был со мной предельно вежлив.
- Но вы же наверняка увидитесь с ней, Алексей? Скажите, пожалуйста, пусть ее привезет, я буду вам очень признателен.
- Хорошо, - сказал молодой человек, и я попрощался с ним.
Ближе к обеду я встретился с новым работодателем, рассказал о себе, но благодаря протекции Жанны, мог этого и не делать: место было мне гарантировано.
Я пообещал завтра же выйти на работу и на следующий день к пяти вечера, собрав себе небольшую сумку с водой и продуктами (воды там не было совсем), явился на грузовой двор. Через полчаса прямо со склада позвонил на Короткова. Ответившая мне девушка была не в курсе моих перипетий и ничего конкретного сказать не могла. "Ирина Сергеевна появлялась, но книжку вашу не оставляла".
"Нужно ловить только ее", - почему-то вдруг появилась у меня такая твердая уверенность. Но и к половине десятого утра на склад она еще не подъехала.
"Почему я не взял ее телефон? - грыз я себя поедом. - Позвонил бы ей прямо домой и все бы решилось".
- Давай, я пробью ее через приятеля по номеру машины. Знаешь ее номер? - не унималась Жанна.
- Ну, вот, нет уж, - я еще в Джеймса Бонда не играл! Ее помощник наверняка все ей передал, и она уже сегодня привезла книжку на склад. Приду на работу, наберу девчат со склада.
- А, мил мой, ты, видно, плохо знаешь женскую натуру. Ты говоришь, она все время улыбалась тебе? Да это, если хочешь знать, разящий меч оскорбленной женщины.
- Но я ее не оскорблял ничем.
- Это ты так думаешь. Она, как ты говоришь, современная деловая женщина, у нее скорее всего забот полон рот, как где в крупный бизнес втиснуться, как вырасти, а тут ты, как пиявка, со своей трудовой книжкой, - уже, небось, весь мозг ей вынес! Она только и думает, что о твоей книжке! В общем, иллюзий не строй, вспоминай номер ее машины, я пробью адрес и телефон, позвонишь ей домой и все решишь.
Мне стало не по себе от таких бандитских методов Жанны.
- А может, не стоит? Я думаю, все и так решится.
Жанна глянула на меня с подозрением.
- Я тебя не пойму, Ромочка, чего ты ее защищаешь? Не втюрился ли ты в нее часом?
Я смешался, но тут же взял себя в руки:
- Что за ерунду ты несешь, Жанка: мне больше делать нечего, как в любовь играть! Сейчас приеду на склад и сразу наберу ее. Уверен, моя трудовая давно на месте, завтра утром ее заберу.
Я пошел собираться на смену. Елена стала готовить мне на вечер бутерброды.
- Ладно, я поехала, - поднялась из-за стола Жанна. - Завтра днем обязательно позвони мне, как все решилось, - крикнула она мне вдогонку.
Я упаковал сумку, зашел на кухню забрать бутерброды и термос с кофе. Елена стояла у плиты, как потерянная.
- Ты еще чего? Все образуется, - бросил я ей, но тут Елена меня ошарашила:
- Рома, Ром, а ты меня, правда, любишь?
- Опять двадцать пять! И ты туда же! Жанке обязательно надо все переколобродить вокруг. Что ты ее слушаешь? А кого я еще люблю? Выкинь из головы эти бредни! Ты одна у меня, единственная.
Я приобнял ее, прижал к груди.
- Правда? - все не успокаивалась она.
- Разревись еще. Конечно, правда! В общем, я побежал, успокаивайся, выбрасывай все из головы, включи лучше какой-нибудь сериал по телеку, там тебе все про настоящую любовь покажут.
Я быстро выскочил из квартиры. Ну, Жанка! Насквозь, зараза, видит. Неужели у меня на лбу все написано: втюрился тюфяк по самые уши?
На грузовом я бегло осмотрел склад, закрылся изнутри и - скорее набирать девчат с Короткова, пока не закончилась их смена.
- Была, приезжала, но, к сожалению, ничего для вас не оставляла.
"Вот стерва!" - бросил я трубку. Не хотелось верить Жанне, что женщины так мелочны, так мстительны. Может, все более приземлено? У нее, может, забот полон рот: ребенок, или двое, которых утром надо отвезти в сад или к родителям... Муж с утра до вечера занимается своими делами, ее совсем не хочет понимать, а она затеяла свой бизнес... Поставщики, клиенты, конкуренты... И тут я (вот сучка Жанка!) со своим занудством. Ясное дело, обозлишься на весь мир! Но мне от этого не легче. Как мне быть - маленькому человеку с большим открытым сердцем?..
Утром на складе я проснулся в полной уверенности, что сегодня обязательно увижусь с ней. Не покинуло меня это предчувствие и после сдачи смены без пятнадцати девять. На двух транспортах я добрался до Короткова, стал подходить к главным воротам базы (они всегда были нараспашку), но только сунулся в проем, как из двора, на скорости, чуть не зацепив меня, вылетела темно-зеленая "девятка". Я вовремя отскочил в сторону, но не удержал равновесия и хряпнулся на всю свою пятую точку, подняв вокруг себя гору пыли.
Это бесспорно была она. Может, она не заметила меня, когда вылетала со двора, но в зеркало заднего вида увидела точно, так как она резко затормозила метров за тридцать и посмотрела назад (я, кажется, встретился с ней глазами), однако выйти не поспешила (узнала, видно), несколько секунд будто обдумывала что-то, потом тронулась с места и укатила.
"Ну, и вали, черт с тобой! - подумал я, поднявшись и отряхивая с брюк пыль. - Ты мне и на фиг не нужна, привезла бы только книжку".
Но книжку она не привезла. Этого я ей уже простить не мог. Все-таки она оказалась стервой. Ей, наверное, теперь доставляло удовольствие издеваться надо мной. Прикольнулся пару раз, - теперь отгребай! Но сколько она меня будет мытарить? Когда успокоится?
- Ну что ты? Как там у тебя дела? - позвонила мне с работы домой Елена.
- Да никак! - Я уже не знал, что делать. Может, правда, попросить Жанну разузнать ее адрес и наведаться к ней домой? Другого выхода я больше не находил.
- Буду опять звонить вечером, - сказал я Елене. Вот, блин, любовная история!
Вечером набрал двенадцатый склад:
- Здравствуйте, а Ирины Сергеевны, случайно, нет?
- Случайно есть, - хихикнула в трубку какая-то девчушка. Им всем смешно!
- Алло! - металлическим голосом проскрежетала в трубку моя фурия.
- Ирина Сергеевна? Здравствуйте. Это Роман.
Она не сказала "здравствуйте", в ответ прозвучала только тишина. Я растерялся, язык будто к челюсти присох. Пауза грозила затянуться.
- Ирина Сергеевна, - наконец переборол себя я.
- Слушаю вас, - сказала она.
- Это Роман.
- Я поняла.
- Ирина Сергеевна, - сказал я упавшим голосом (я уже откровенно устал от всего), - будьте милосердны, простите меня, если я причин вам беспокойство. Но, поверьте, я также страдаю от этой неразберихи и меньше всего хотел вас обидеть.
Я не нашел, что еще сказать. В трубке опять наступила тишина. Но потом раздался звук, похожий на вздох. Может, он послышался мне, может, я сильно хотел его услышать, не знаю. Но после этого звука Ирина Сергеевна произнесла:
- Ваша книжка на складе, приезжайте.
- Спасибо, - сказал я, и на том конце провода положили трубку.
Тут я мог бы поставить точку в своей истории, если бы не чувствовал себя предателем по отношению к Елене. Этого требовала мораль. Но сердце говорило о другом: любовь не хочет знать границ, любовь бескрайня и безмерна. И что с ней делать, когда она неожиданно вспыхнет в сердце, я до сих пор не знаю.