Скрыпник Андрей : другие произведения.

Плей Алей. Страна Снов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ISBN 978-3-330-72565-2

0x01 graphic

ПЛЕЙ АЛЕЙ

Феерия

Страна Снов

  
  
  
   Здесь наши впечатления легко превращаются в удивительные персонажи.
  
   Это просто надо разглядеть.

Один из снов

  
   - Ты всё-таки пришёл? - хрипя, спросил старик. - Учти, там всё может быть.
   - Я готов, - поручик встал перед ним, нетерпеливо переминаясь с носков на пятки.
   - Ну, пошли, - старик достал из-под пальто толстую свечу, зажёг её о шведскую спичку и шагнул вниз сквозь землю.
   Поручик, последовал за ним. Неловко перебирая ногами, он упал на дно пещеры и, растерявшись, схватился за земляные стены. Впереди темнел туннель пещеры.
   - Не волнуйся, - услышал он насмешливый хриплый голос. - Это всё обман.
   Старик ускорил шаг. Поручик вприпрыжку шёл позади, за чуть видной в мерцании свечи спиной старика.
   Туннели были на диво ровными. Старик, хрипя и кашляя, бежал вперёд, цепляясь плечами за чёрные стены.
   Внезапно он остановился. Перед ним была ощутима преграда.
   - Что, тупик? - тяжело дыша, спросил поручик.
   Старик молча посторонился.
   - Бей по стене, - наконец прохрипел он.
   - Чем? - удивился поручик.
   - Рукой, - старик внимательно смотрел на него.
   Поручик подошёл поближе и неуверенно надавил рукой на преграду. Неожиданно стена с лёгким хрустом разорвалась. Свет хлынул в пещеру. Поручик обеими руками увеличил пролом в стене и сразу же почувствовал тёплый влажный воздух.
   - Это то, что ты искал, - сказал старик. - Сны человеческие.
   Наконец свет перестал слепить путников и в проломе возникла лубочная картинка. На одинаковых расстояниях друг от друга возвышались геометрически правильные горы. Росло очень много деревьев. Молодые, стройные, гибкие, они составляли чудные узоры на земле. На вершине ближайшей горы стоял отчётливо видный белый замок. Напротив поручика находилась маленькая полянка. Посередине полукругом, спиной к поручику, недвижимо сидели люди в белых одеждах.
   - Красиво, - прошептал поручик.
   - Ты на них смотри, - старик подтолкнул поручика и показал на людей.
   Их было пятеро. Трое мужчин и две девушки. В ответ на взгляд поручика вся компания обернулась к нему. В центре полукруга сидел бородатый, стройный мужчина с пронзительным взглядом. Его поручик определил как главаря этой компании. По правую руку от бородатого сидели двое мужчин, чем-то поразительно похожих. Один из них, приветливо улыбаясь, смотрел на поручика. Другой то и дело оборачивался к бородатому, как бы проверяя его отношение к гостю. И чем дальше, тем больше хмурил брови. По левую руку от бородатого сидели две девушки - очень красивая блондинка со смуглым свежим лицом и совсем ещё юная, изящная брюнеточка. Обе девушки, казалось, находились в шоке. А ещё брюнеточка постоянно ёжилась от взгляда поручика и то и дело пыталась скрыться за свою старшую подругу.
   - Ну как? - прохрипел старик.
   Поручик открыл рот, но не смог ничего сказать. Он молча смотрел, как, дрожа от озноба, встала и подошла к нему блондинка. Поручик протянул вперёд руку. Блондинка обхватила тонкими длинными пальцами его запястье и легонько позвала поручика к себе. Зачарованный, он шагнул через пролом на поляну.
   - Это всё тебе быстро надоест, - спокойно говорил старик. - Они ведь как бумажные. Дунь на них и они рухнут. Здесь для молодых скучновато. Вот у нас за них можно было бы выручить хорошие деньги. Подумай об этом. Эй! - прокричал он вслед удаляющемуся поручику. - Я немного тебя здесь подожду, если захочешь обратно.
   Он поглядел на людей, плюнул в их сторону и задул свечу. Сразу же пролом с лицом старика стал меркнуть и скоро дыра затянулась. Последнее, что видел старик, это как люди поднялись и молча пошли за поручиком.
   - Чертовщина, - сердито пробормотал он.
  
   Блондинка бежала к ближайшей горе. Девушка была необычайно легка. Поручик ощущал себя очень грузным и нелепым рядом с ней. Скоро он наступил на свой собственный сапог и растянулся на траве. Блондинка отпустила его руку. Поручик поднялся, машинально отряхиваясь. Блондинка, тихо смеясь и оборачиваясь к нему, побежала дальше.
   - Ну, допустим, бегать за тобой я не собираюсь, - проворчал поручик и остался ждать остальных.
   Первым шёл бородатый главарь. К нему поручик и пристроился.
   - Разрешите узнать, куда же мы всё-таки направляемся, - громко спросил он, стараясь придать своему голосу мощь и уверенность.
   - К нам, - тихо сказал главарь, - в ближний замок. Первое время поживёте там. Если вам понравится, с нами и останетесь.
   - А что, это всё ваша семейка? - оборачиваясь назад, спросил поручик.
   - Нет, просто друзья, - главарь удивлённо пожал плечами.
   - Да? - иронично спросил поручик.
   Главарь посмотрел на него и нахмурился.
   - Я до сих пор на вас сердит, - сказал он.
   - А что такое?
   - Нельзя так грубо сюда врываться. Девочки еле это пережили.
   Некоторое время они шли молча. Поручик рассматривал всё вокруг. Как-то было всё довольно правильно и странно подробно смотрелся каждый листок и каждая травинка. Поручик близко ощущал их, ступая по зелёному покрову, и чувствовал чужую боль. Странный мир, он как бы слышал хруст сломанных живых стебельков и немой крик. Ко всему этому надо привыкнуть.
   - Долго ещё идти? - спросил поручик.
   - Нет. Остался один подъём.
  
   Замок оказался пуст. На поручика отовсюду глядели чёрные окна. На внутреннем дворе пышно цвели цветочные клумбы. И блондинка, и брюнеточка сразу же бросились к ним, кокетливо играясь с цветками своими белыми платьями. Поручик с главарём пошли искать свободную комнату. В коридоре их догнала брюнеточка. Она принесла белую розу гостю, но вскоре застеснялась и убежала обратно.
   Отдыхал поручик долго. На старомодной деревянной кровати он чувствовал себя неудобно и долгое полуобморочное состояние его совсем разморило. Ему даже не хватило сил для того, чтобы встать и поставить в кувшин с водой розу брюнеточки. Он почему-то мучился всю ночь, держа вытянутой рукой цветок, стараясь не помять его и в то же время забываясь в странной бессоннице.
   Из всех впечатлений прошедшего дня у него остались в памяти лишь бородатый главарь, брюнеточка и конусообразные зелёные горы.
   Проснулся поручик с больной головой. Он, наконец, поставил цветок в воду, полчаса простоял перед открытым окном и снова упал на постель.
   Через час он уже принимал гостей. Пришли главарь, брюнеточка и ещё один человек из их компании, назвавший себя Тимирманом.
   "Это тот, который хмурил брови на поляне" - уловил про себя поручик.
   Главарь принёс с собой глиняный кувшин с вином.
  
   Они долго сидели за столом, говорили, разглядывали друг друга. Тимирман расспрашивал поручика о его жизни, тот упрямо отнекивался и в свою очередь слушал бородатого, говорившего об этих местах. Одна брюнеточка молчала, долго молчала. Наконец, она вздохнула, посмотрела на поручика и с укоризной сказала:
   - Белая роза моя завяла. Это плохая примета.
   Поручик повернулся к ней.
   - Я её всю ночь держал у своего сердца и моя тоска передалась ей, - игриво сказал он.
   Брюнеточка грустно кивнула головой.
   - Мы здесь не одни, - продолжал бородатый главарь. - Здесь есть и лесные эльфы, очень жестокие существа и полные леса всяких там привидений, - он положил руку на плечо Тимирмана. - Сегодня Тимирман поведёт вас на самую большую нашу гору. Вы увидите всю страну.
   Поручик кивал ему, а сам следил за брюнеточкой. Она расправляла увядшие лепестки у белой розы и украдкой глядела на него. Но потом неожиданно отвернулась и до конца беседы смотрела в окно.
   "Да ну её к чёрту, - про себя обидчиво ругнулся поручик. - Чтобы какая-то бумажная кукла игралась мною..." и решил больше о ней не думать.
  
   Вот уже пятый день поручик с Тимирманом путешествовали по этой чудной стране. Они были везде, только избегали лесных эльфов. И чем дальше, тем больше он убеждался во мнении, что она игрушечная.
   Реки здесь текли правильными зигзагами, луга были безупречно круглыми, не было никакой живности. Даже цвета неправильного, и то не было. Небо всегда чисто голубое, трава вся ярко зелёная, земля мрачно-чёрная, цветы все поголовно жёлтые или белые.
   Единственно, что понравилось поручику, это огромный старый лес. Здесь были и трухлявые коряги, и большие, в человеческий рост, пустые норы, и буйная, густая трава на полянах, и, конечно, древние, неохватные и в высоту необъятные взглядом деревья. Каждую ночь поручику снился этот лес и каждый день он тащил Тимирмана туда, с замирающим сердцем находил ставшую уже заветной полянку с раскидистым деревом посередине, украдкой носил сюда сваленные небольшие деревья, намечал место для будущего домика.
   В замок они возвращались поздно ночью. А рано утром поручик поднимался и в шесть утра уже стучался к Тимирману.
   Как-то ночью к нему пришёл гость.
   - Вы меня не узнаёте? - спросил он. - Я был там, на поляне, когда вы ворвались к нам.
   - Да, я помню. Садитесь, пожалуйста.
   - Вы не беспокойтесь, - гость улыбнулся. - Я ведь уже третью ночь прихожу к вам и никак не могу вас застать. Дело в том, что я ещё в первый день увидел, - он вдруг запнулся и опустил голову, - как вы смотрите на нашу цыганочку.
   - Это вы так брюнетку называете? - спросил поручик.
   - Нам очень нужен союзник среди этих ужасных людей. Я с ней поговорил. Она, эта девочка, вас любит. С помощью вашей жизненной энергии она могла бы стать волшебницей и изменить нашу судьбу. Если вы не против, я сейчас пойду и передам, что вы хотите увидеть её.
   Поручик растянулся в кресле и закинул голову назад. Он обдумывал сложившуюся ситуацию, презрительные слова старика и вдруг представил себя беспомощным бумажным существом в белых одеждах. По телу пробежала дрожь.
   И подняв голову, поручик ответил:
   - Меня все на смех поднимут. Перестань, парень. После этой истории мне нельзя будет на люди показаться. Старик постарается. Без обид.
   Гость стал бледным как мел и горько произнёс:
   - Они все мне это и говорили, предупреждали. А я верил в вас.
   Гость с трудом поднялся, вздохнул и медленно пошёл к двери.
   - Вы сейчас не представляете, какие ваши слова будут иметь последствия, - сказал он и тихо закрыл за собой дверь.
  
   ...Жестокость не побеждает. Она лишь делает невозможным наивность и доверие, которые двигают наши души друг к другу, делают добро...
  
   На следующее утро с дорожной палкой в руках поручик уже шёл прочь из замка.
   "Я всю свою проклятую службу мечтал об одиночестве, зачем и ушёл сюда. Я мечтал об этом лесе, о такой заветной поляне. Здесь, наконец, от меня никому ничего не будет нужно. Я не буду связан ни с чем. Только я, лес и сны..."
   Солнце уже встало с горизонта. Отовсюду пахло свежестью. Утро очищало голову поручика от дурных мыслей. Ему хотелось лететь в свой лес, хотелось петь и улыбаться игрушечному миру...
   Прошло три недели. В Стране Снов всё происходило быстро и поручик уже жил в избушке, построенной своими умелыми руками. Он исходил весь лес, знал все тропинки и лазейки. И где бы он ни был, везде ему в голову лезли воспоминания. Поручик с каждым днём всё отчётливее помнил и бородатого главаря с его умными, проницательными глазами; и сильного, лёгкого Тимирмана; и странного гостя с его бесстыдным предложением и отчаянными выводами; и грустную, застенчивую брюнеточку.
   "Трудно, наверное, в одиночестве забыть людей, которые делали тебе добро"
   Поручику захотелось покинуть этот лес. Он непроизвольно ходил всё большими кругами и, наконец, однажды он увидел последние дерева и огромные луга.
   Прямо пред ним оказалась круглая зелёная полянка. На полянке полукругом сидели блондинка, брюнеточка, бородатый главарь, Тимирман, гость. Сидели они неподвижно, опустив головы.
   - Земля-то круглая, - прошептал поручик.
   Он прислонился щекой к молодому деревцу и, глядя на белых людей, тоже замер.
   Постепенно, как сквозь сон, к нему начал доноситься ужасающей силы шум. Синее небо с треском разорвалось и в чёрной дыре показалось лицо старика с толстой свечой.
   - Здесь, - раздался глухой, сырой голос и через дыру на поляну выпрыгнули два молодых человека.
   - Берите крайнюю, - прохрипел старик.
   Люди взяли брюнеточку за руки и потащили к дыре. Девушка не сопротивлялась, голова её беспомощно упала на грудь и чёрные кудри рассыпались по белой одежде. Поручик услышал тихий стон брюнеточки.
   - Что вы делаете?! - закричал поручик. - Это же не куклы!
   Он резко повернулся к бородатому главарю. Но тот, как и все остальные, сидел, не шевелясь.
   Поручик, закусив губу, схватил свою палку и кинулся за людьми.
   - Стойте! - кричал он.
   Пришлые остановились и удивлённо посмотрели на него. Брюнеточка, неловко перегнувшись в поясе, лежала у их ног.
   Поручик подбежал к ним, молча посмотрел на пришельцев и вдруг со всей силы ударил палкой по голове ближайшего к нему человека. Тот схватился за голову и невыносимо громко закричал. По сравнению с этим криком стон цыганочки был еле слышным звуком. Второй испуганно смотрел на поручика и когда тот повернулся к нему, со всех ног бросился к дыре. За ним, шатаясь и держась за голову, побежал и раненый. Старик смотрел на эту картину и лишь удивлённо мотал головой. Как только пришлые забрались в дыру, он дунул на свечу.
   А поручик взял брюнеточку на руки и понёс в лес. Как только они покинули поляну, небо полностью затянуло дыру и снова стало безупречно голубым.
   - Тебе будет скоро хорошо, девочка, - и, помешкав немного, поручик поцеловал её в губы.
   Она, не открывая глаз, улыбнулась.
   - Снова со мной, - она прижалась к нему.
   - Мы будем жить в моей избушке. Мой уголок очень красивый. Ты только держись.
   - Да, - шептала брюнеточка и прислонилась лицом к его руке.
   Поручик отворачивал лицо и неловко гладил её. Уже на поляне, перед избушкой брюнеточка сильно застонала и попросила его остановиться. Поручик положил её у одинокого дерева и, застыв, смотрел, как она умирала. Он слышал - брюнеточка звала его, но он мог только протянуть ей руку и прижиматься щекой к её волнистым волосам. Когда девушка отмучилась, поручик взял в свои ладони холодные руки и поцеловал её в лобик. Поднявши голову, он увидел следы своих губ. Поручик разжал пальцы и обнаружил вмятины на белых ручках.
   С немым ужасом, шатаясь, он двинулся к избушке.
  
   Целый день поручик валялся на лежанке, упёршись лбом в скрещённые руки. На следующий день пошёл затяжной, нудный дождь. Когда небо снова стало голубым, от брюнеточки не осталось и следа.
  
   Поручик возле дерева сделал небольшой холмик и посадил там белые цветы. Каждый день он, представляя на холмике неподвижную брюнеточку, целует её в воображаемый лобик, расправляет воображаемую вмятину. А по ночам садится у дерева и рассказывает неизвестно кому про свою неудачную жизнь и про свои несбывшиеся мечты.
  
  

Новые герои

  
   По каменным, ярко освещённым улицам Тилля шагали два молодых человека, отбрасывая множество непрерывно движущихся теней. Один из них был Плей Алей. Он уверенно шагал по булыжникам, надменно подняв свою голову, и со снисходительной улыбкой слушал радостную болтовню своего собеседника.
   - Вон оттуда, - собеседник показал в вечно туманную даль, - недели две гремело, да ещё с такими раскатами! У всех терпение уже закончилось. Думали, уже конец света. А когда всё стихло, кое-кто стал говорить, что это твои делишки. Это правда? - робко спросил он.
   - Об этом позже, - отрезал Плей, а внутри возликовал.
   Они не знали, что за этим грохотом скрывался величайший сюрприз Плея для людей. Он смог материализовать их неуловимую смерть в даму в далёких горах. Надо с сожалением признать, что у юного волшебника не сложились отношения с людьми ни в реальном мире, ни здесь. Он мог совершать какие угодно чудеса, люди же его упрямо называли надменным выскочкой-фокусником, не желающим учиться или работать. Любили его только мама да ещё несколько друзей, созданных им в его же созданном городе. Плей хотел только признания, чтобы, сидя где-то незаметно в уголке, слышать восхищения от его чудес. Теперь же, материализовав главный страх людей, он отправится к этой даме со своими друзьями и в честном поединке повергнет смерть. И Плей затем сделает так, что друзья расскажут недоброжелателям о его подвиге, открывшихся горизонтах, и разбудят их совесть. Подсознание робко возразило волшебнику, что подобное путешествие может быть опасным для его друзей. Но уверенность была второй натурой Плея Алея и он решительно отверг возражения.
   - Об этом позже, - повторил он и спросил - Что тут с нашими происходило?
   - Коллин передрался со всеми своими злодейскими приятелями, почти не разговаривает, ночует, как бродяга, где угодно. Совсем без тебя опустился. А Рирль собрал все свои манатки и обратно смылся к гномам. Они же его почитают за рост. Слишком долго тебя не было. А тут я обитаю, - он показал на двухэтажный дом с большим балконом. Чуть выше балкона висела, подозрительно накренясь, обширная вывеска со смытой надписью. Из раскрытых окон первого этажа доносился невообразимый шум.
   - Не люблю кабаков, - поморщился Плей. - Эти алкаши пропили свои мозги и никогда меня не узнают.
   - А я люблю. Здесь всегда людно, весело и не чувствуешь себя одиноким, - быстро ответил Синх.
   В это время дом замер и спустя несколько секунд выдохнул на балкон взведённую до упора пьяную кампанию. Вниз полетели огрызки и бранные слова. Один из пьянчуг, опёршись животом о перильца, начал, смакуя, размеренно поливать из бутылки шляпу хозяина таверны. Головной убор медленно наполнялся мокро-фиолетовым цветом. Но обладатель шляпы не обращал на это никакого внимания. Он с несчастным видом обыскивал ехидно улыбающегося бродягу и отпускал в его адрес проклятия.
   Друзья зашли внутрь и попали в большую душную залу, которая казалась тесной от множества столов и людей. Синх всё же нашёл свободный столик и Плей сел за него, облегчённо вздохнув. Приятель сел рядом.
   Плей увлечённо разглядывал всё вокруг. Задев гостя по уху локтём, хозяин вернулся и мгновенно подал свою фирменную еду, вполне приличное мясное угощение. Создав свой город, волшебник позаботился о том, чтобы путников сначала кормили, поили, а затем лишь надеялись на вознаграждение. Но как ни странно, это работало. Насытившись, Плей откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Оставалась ещё длинная бутыль красного вина. Ему было хорошо. Так хорошо, как бывает только дома после долгого и утомительного отсутствия.
   У каждого свой дом. У одного - это холостяцкая комнатка, у другого - любимая женщина, у третьего - мать с её грустными заботами. Дом Плея - целый город. Его город - Тиль...
   - Эльфы ушли из города, - Синх погрустнел. - Уговори их вернуться.
   - Пошли они со своими претензиями! Мне эта канитель уже надоела!
   - Мне без эльфов как-то пусто.
   - Тебе без всех "как-то пусто", - Плей повернулся к нему. - Ну, ладно, потом, возможно, поговорю. Ты лучше смотри, кто за тем вот столиком.
   - Ба, да это Коллин! - Синх подпрыгнул от удовольствия. - Эй, Коллин, давай сюда!
   К столику подошёл, стуча подкованными подошвами, высокий сутулый молодой человек с бритой головой и угрюмым выражением лица. Не говоря ни слова, он подсел к приятелям.
   - Как живёшь, зверь? - Плей придвинулся к нему.
   - Я уйду отсюда, Плей, - Коллин взял стакан с красным вином. - Мне не нравится твой город. Люди здесь... плюнуть и растереть.
   - Куда ты денешься, - глотая обиду, сказал Плей. - Тебя, дружок, везде ждёт виселица.
   - Потом узнаешь.
   - Ах, - красивое лицо Синха разомлело от бутылки вина. - Помните, как мы сидели в доме у Рирля и пили янтарный эль? Как я тогда был счастлив! Неужели всё это прошло?
   - Успокойся, Синх, завтра мы все пойдём в пещеру к Рирлю, - сказал Плей. - Потом у меня будет для всех сюрприз.
   - У меня тоже сюрприз, - Коллин упрямо мотнул головой. - Я ухожу сегодня, сейчас!
   - Мне будет грустно без тебя.
   - Я знаю, Плей...
   Со второго этажа послышались заздравные крики и весёлая кампания ввалилась обратно в залу, зигзагами направляясь к нашей троице.
   - А-ага, - шедший впереди всех красноносый человек раскрыл рот.
   - Эт-то что за шара з-за нашим столом-Ом! - заикнулся он. - А ну, Коллин, и этот, забыл твою кличку, уматывайтесь отсюда и захватите с собой эту швабру. Да тебя, тебя, дятел! - отреагировал он на удивлённое поднятие бровей Плея.
   Друзья-товарищи молча тычками поддержали красноносого, давая ему возможность вскипятиться.
   Плей молча допил пиво и, посмотрев на тилевца, ожидающего его реакции, привычно вздохнул и спросил у Коллина:
   - Кто это?
   Коллин с интересом наблюдал за маленькой сценкой и живо откликнулся:
   - Здешняя банда. Два десятка подонков этого города объединились. Алкашничают, изредка ломают кому-нибудь кости...
   - Заткни свою глотку! - крикнули из толпы.
   - Ты их боишься? - удивлённо поднял бровь Плей.
   - Их много, а я один. Синх не в счёт. Он тряпка, - буркнул Коллин.
   - Спасибо, - галантно поклонился Синх.
   - Пошли вон! - исступлённо заорал красноносый, хватаясь за спинку стула Плея.
   Тот порывисто встал, не дожидаясь мата и рукоприкладства. За ним поднялись Синх и Коллин.
   - Ну, пошли, - сказал он, обращаясь к красноносому. - Бери всю свою свору.
   Обиженных тилевцев не пришлось упрашивать. Они так близко прижались к Плею, что Синх с Коллином оказались на заднем плане. Плей Алей вёл их, не оглядываясь назад. Сначала за проводником шли бойко, обливая его колкими остротами. Но так как Плей Алей и не думал останавливаться, в его адрес посыпались нецензурная брань. Наконец красноносый схватил его за рукав.
   - Хватит, - просипел тилевец.
   - Согласен, - Плей приятно улыбнулся. - Начинайте, - кончики рта у юноши нервно дёрнулись.
   Красноносый с бойцовским выражением лица ухнул и умело двинул кулаком в физиономию своего друга, вооружённого железным ломом. Удар послужил сигналом. С криком "Бей швабру!" изо всех сторон послышались удары, с каждым мгновением всё чаще и чаще. Плею надоело быть в гуще событий. Он выбрался из этой шевелящейся кучи и, отряхнувшись, подошёл к Синху, который стоял вдалеке от событий.
   - Проверим их отношение ко мне, - кивнул в сторону тилевцев Плей.
   - И сколько это будет продолжаться? - глухо спросил Синх.
   - Это зависит от того, что они для меня задумали. Если лишь легонько поколошматить, то недолго, а если они решили оставить здесь меня навеки, то... так сказать...
   - Не надо, - тихо попросил Синх.
   - Надо! А где Коллин? Ушёл?
   - Ушёл, - вздохнул Синх. Он протянул Плею исписанный углём лист бумаги: - Это тебе.
   - Уход в духе Коллина, - печально улыбнулся Плей. Стоны дерущихся прервали его меланхолию, - Пошли к тебе, - пройдя немного, он достал письмо Коллина.
  
   "Я следил за тобой и увидел, где ты прорвал это небо. Мне надо жить в настоящем мире. Жалко Синха, один остаётся. Привет этому карлику Рирлю. Всё".
  
   Корявые буквы прыгали в руках у Плея и он положил письмо обратно в карман.
   "Убьют его" - подумалось Плею.
   Когда приятели зашли в таверну, на них устремились множество удивлённых взглядов. Оба, хмурые, сели за столик. Разговор не клеился.
   Изредка подбегал хозяин таверны, стараясь разузнать причины их целости и подробности драки. Но Синх молчал, а Плей, надменно глядя в потолок, вообще не поворачивался в его сторону. Кабаки не были его привычным местом. Хозяин вздыхал и убегал.
   Плей Алей добросовестно не опускал глаз. Синх же украдкой поглядывал в дальний угол комнаты. Почувствовав это, Плей перехватил один из его взглядов. В уголке, на единственном в зале кресле сидела полненькая, пышущая здоровьем и молодостью горожанка. Скромно опустив подкрашенные ресницы, она улыбалась окружавшим её пьяненьким кавалерам.
   - Вот это новость! - улыбнулся Плей. - Ну, не отворачивайся. Завидуешь им?
   Синх покраснел:
   - Ты уже как Коллин. Пожалуйста, не надо.
   - Что надо, так это взрослеть тебе, - вздохнул Плей. - Слушай, Синх, мне и в голову не приходит. Как же так? В своём городе и так одинок. Вот и Коллин ушёл. Рирль чёрт знает где. Слышь, Синх?
   - А? - Синх тупо уставился на него.
   - Да, - Плей грустно посмотрел на приятеля, - не способен ты к размышлениям. Другое дело Коллин. Но и он теперь не вернётся сюда. Ну ладно, идём!
   - Куда? Поздно уже.
   - Эх, Синх! К Рирлю! К Рирлю в горы! Захватим коротышку, найдём Коллина и увидите, какое великое нас ждёт путешествие. Мне здесь уже надоело!
   - Коллина нам не найти, - тихо вздохнул Синх и покорно поплёлся за другом. - Да! За еду заплатить надо, а то хозяин навеки обидится. Иди, я сейчас догоню.
   - Нет, Синх, ты не понимаешь! Бросать всё это надо! Не задумываясь! - кричал Плей.
   Все посетители смотрели на него как на помешанного. Один хозяин спокойно тушил факела.
  
   Юноши пробирались к пещере Рирля уже два часа. Плей то и дело ругал гнома.
   - Куда забрался, подлый...- он уже задыхался и с завистью поглядывал на Синха, с лёгкостью взбирающегося наверх. - Ты всё-таки из породы эльфов.
   - Увы, я безроден, - пропел Синх.
   Пещера их встретила глухой темнотой. В ногах у путников шныряли гномы и расспрашивать их о чём-то было бесполезно. Наконец они заметили огонёк и направились к нему. В этой освещённой, специально отгороженной части пещеры обитал Рирль, предводитель гномов. Рирль обладал огромным для гномов ростом (больше, чем по пояс Плею). И во многом благодаря этому он имел непререкаемый авторитет у гномов. Правда, у Плея было предположение, что Рирль безродный, но сказать это коротышке, значило смертельно обидеть его.
   Друзья подошли к нему.
   - Ах, мошенник! - засмеялся Плей. - Ты же видел нас и заставлял шататься по пещере.
   Вид Рирля всегда смешил его. Сейчас Рирль стоял гордо, статуеобразно, свысока осматривая гостей.
   - Здравствуй, Рирль, - входя, тихо поздоровался Синх.
   - Здравствуйте, - ответил Рирль.
   - Как тебя угораздило сюда перебраться? - блаженно растянувшись на маленьком диванчике, спросил Плей.
   - То место было курортом для всех зевак. А гномы должны жить в безлюдной местности, - назидательно сказал Рирль. Он помолчал и спросил. - А где Коллин?
   - Коллин ушёл от нас, - грустно ответил Синх.
   - Кстати, передавал тебе привет! - откликнулся Плей.
   - Хм! Куда же этот разбойник пойдёт?
   - Я его найду. Знаешь что, Рирль, бросай своих карликов! Идём с нами! К чёрту этот город. Он злой, тупой. Я открою целую страну. Прекрасную, неведомую, с богатой историей. Ну что, бросаешь?
   - Не бросаю. А оставляю на время, - значительно подняв палец, ответил Рирль.
  
   По каменным, ярко освещённым улицам Тиля шагали три смешных в своей непохожести человека. Они отбрасывали бесформенную, но единую тень.
  

Обратно в Страну Снов

   После долгого перехода Плей Алей оставил в тумане усталых приятелей, нашёл своё укромное место на поляне, прорвал чуть видное небо и забрался в чёрный туннель пещеры. В темноте он двигался привычно и тихо, прислушиваясь к звукам сверху. В очередном туннеле он услышал над головой взрыв смеха и знакомый перестук подкованных подошв. Это действительно был Коллин, только чуть прозрачный. Он далеко не ушёл в нашем мире. Собрав круг любопытных прохожих, он вращался на своих подкованных подошвах по булыжникам и грозил всем своим длинным страшным ножом. Чуть в сторонке, прикрывая толстую продавщицу киоска, успокаивал всех участковый милиционер. Прибыв на место безоружным, он отправил мальчишку за подкреплением и оказался в сложном положении. Подкрепления ещё не было, а этот пацан стал махать кинжалом. Призвав же всех разойтись, участковый мог его упустить.
   А Коллин попробовал последний раз договориться:
   - Чего вы ко мне пристали? Я ведь просто проголодался и взял у толстухи пирожок. Берите и вы, у неё на всех хватит.
   Толпа опять грохнула хохотом.
   - Я ведь хочу быть таким, как и вы. Давайте не будем сориться, - от души предложил Коллин.
   - Два пирожка сожрал, урка! - завизжала из-за плеча участкового продавщица. - А когда я высказала ему всё, что он заслуживает, он бросил в меня третий. Прямо в глаз попал. Таким, как ты, в психушке место. Деньги отдавай!
   - Да, в такую морду не промахнёшься! - отозвался добродушный дядька с первого ряда кольца.
   - Спокойно, граждане. Не волнуйтесь, во всём справедливо разберёмся, - миролюбиво и тихо говорил участковый, косясь на длинный нож Коллина.
   Вдруг прямо из-под булыжников появилась тонкая рука, похожая на те, которые держат факела с вечным огнём на памятниках. Она схватила сутулого бритого юношу за щиколотку и уволокла куда-то под землю.
   Толпа онемела. Участковый милиционер закинул планшет за спину, присел и потрогал сырой булыжник. Затем поднялся, сдвинул фуражку на затылок и со значением сказал:
   - Сегодня же схожу в наш цирк и потребую объяснений. Эти гастролёры-фокусники вообще стыд потеряли!
   - Точно! - подтвердила женщина в кудряшках со второго ряда. - Он же прозрачный был, видели? Голограмма.
   - А пирожки куда делись? А деньги? - отчаянно пропищала продавщица.
   - Тоже мне печалька. За полчаса наторгуешь, - сказал какой-то мужчина с глубины толпы.
   - Пиши Никулину! Факт! - вновь отозвался добродушный дядька.
   Толпа опять грохнула смехом.
   - Чтоб ты сдох, урод! - в сердцах предложила дядьке продавщица.
  
   После пережитого Коллин с радостью ощущал и свежесть травы, и близость Плея, и прелесть тумана. Нагнувши бритую голову, с улыбкой слушал он шёпот Плея.
   - Неужели ты думаешь, что я бы тебя оставил... одному там трудно...
   Раздался голос Синха:
   - Рирль, Плей идёт. И Коллин с ним!
   Сейчас же из тумана вынырнул Рирль и внимательно осмотрел друзей. Плей засмеялся. За Рирлем с распростёртыми объятиями вышел Синх.
  
   Приятели отдыхали под огромным дубом, уплетая припасённые Рирлем запасы. От пищи и тёплой компании Плей впал в мечтательность и решился на то, на что нигде ещё не решался.
   - Ну вот что! - он уверенно встал. - Слушайте мои стихи.
   - Чево? - Коллин перестал жевать.
   - Стихи, - объяснил Синх и попросил Плея: - Читай.
   Плей устремил глаза в туман и продекламировал один из певучих своих стихов юности. Потом он посмотрел на слушателей.
   Они внимательно оглядывали его.
   - Всё? - первым отозвался Коллин.
   - Какие чудесные стихи! - почти искренне сказал Синх.
   Рирль молча поправил на носу очки.
   - Да-а, - протянул Плей, - неспособны вы понять поэзию.
   - Куда уж нам, - с явной иронией отозвался Коллин.
   Мечтательность у Плея мгновенно пропала.
   - Ну ладно, оставим это. Смотрите туда. Я думаю, это творение будет лучше, чем первое, - он указал на золотые огоньки в тумане.
   - Что это? - спросил Синх.
   - Моя новая страна, Страна Снов, - тихо сказал Плей. - Там я приготовил всем сюрприз и меня ждёт величайший подвиг. Всё! Идём! Рирль, собирай свои вещички. Коллин, свисти песни!
   И кампания двинулась к блестящим маякам.
  
   Золотые огоньки оказались крышами домов. Было раннее утро и страна ещё спала. Дверей, разумеется, здесь не запирали. Друзья аккуратно огибали все дома, пока не очутились перед настоящим замком. Замок окружала ухоженная стена. Медные ворота держались приоткрытыми.
   Плей остановился.
   - Что это? - спросил Синх.
   - Пансионат для фей, - ответил Плей.
   - А почему пансионат? - удивился Коллин.
   - Потому что я так захотел! - повысил голос Плей. Он покосился на спутников. - Не знаю как вам, но мне очень хочется спать. И я намерен переночевать в этом замке, - завершил юноша.
   Коллин с улыбкой посмотрел на друга.
   - Нас разве пустят? - неуверенно спросил Синх.
   - Пустят! - заверил Плей и постучался в ворота.
   К путникам подошла пожилая женщина в сером платье. Друзья представились ей и выразили своё желание переночевать. Женщина знаками повелела юношам следовать за ней. Оставила она их в большой тёмной комнате. Синх воспользовался её отсутствием и решил причесать свои длинные светлые кудри. Коллин с отвращением смотрел на него.
   - Можешь не стараться. Такие женщинам не нравятся. Зачем им смазливые? Женщинам нужны или такие умные как Плей, или такие умные и сильные как я.
   - Или как Рирль, - смеясь, добавил Плей.
   - Меня попрошу не трогать, - строго сказал гном.
   В это время вошла уже знакомая нам женщина.
   - Вы будете спать в одной комнате или в отдельных? - тихо спросила она.
   - В отдельных, - поспешно сказал Синх.
  
   Плей лежал в своей комнате с закрытыми глазами и старался заснуть. Вдруг он почувствовал ладонь у себя на лбу. Он открыл глаза и увидел силуэт тоненькой девушки.
   - Ты фея? - спросил он.
   - Конечно, - ответила она.
   Он коснулся её холодными пальцами и ощутил тёплое женское тело.
   "Не может быть" - пронеслось у него в мозгу. Но спросил он совершенно другое:
   - А почему ты в пансионате?
   - Потому что я фея, - она удивлённо пожала плечами.
   - Ах, да, - вспомнил Плей и спросил: - У моих друзей тоже феи?
   - Мальчик с бородой спит и храпит во сне. Мы ему не захотели мешать. У Коллина есть феи, Синх сам их ищет.
   Плей улыбнулся:
   - Ты, девочка, почему у меня? Что, самая красивая?
   - Я самая умная, - серьёзно ответила она.
   - Но красивая ли? А то мне в темноте не видно, - нелепо пошутил он.
   - Фей некрасивых не бывает, - назидательно ответила она.
   Плей улыбнулся и притянул её руку себе к губам. Затем он поднялся к её губам. Фея улыбалась и гладила его...
  
   "Этого не может быть. Я ведь её выдумал. Господи! Это ведь неправда. Но я её чувствую, я её люблю" - он в который раз уже её поцеловал и шепнул:
   - Как тебя зовут?
   - Не знаю, - она улыбнулась.
   - Элен...- он вспомнил свои детские сны, - Элен Дювалье. Не оставляй меня. Я хочу, чтобы ты была со мной.
   - Спи, - она прижалась к нему, - я с тобой.
   "Какие у неё чудесные волосы, - думалось ему. - А лица совсем не видно. Неожиданно. Что же будет дальше?".
  
   Элен больше не появлялась. Ни во вторую, ни в третью, ни в четвёртую ночь. Своих друзей - Коллина и Синха Плей видел только по утрам, на завтраках. Они были всегда в хорошем настроении, много смеялись, шушукались о чём-то между собой и совсем не замечали его. Лица сдружившихся юношей светились сплошным блаженством.
   Плей считал ниже своего достоинства напоминать о себе. Торчать же в пансионате ему было тоскливо и все дни он проводил с хмурым Рирлем на рыбалке.
   - Какого чёрта я тебя с собой беру? - бурчал Рирль. - Третий день и хотя бы одну рыбёшку поймал!
   - Зачем они тебе нужны? - Плей удивлённо посмотрел на гнома. - Уж не торгуешь ли ты ими?
   - А кто кормит вас? - почти закричал Рирль. - Не феи же? Рирль, наверное? А?!
   "Волнуется гном. И ему несладко. Как всё глупо получилось".
   - Рирль, к тебе никто не приходил? - Плей отвернулся к реке.
   - А мне никто и не нужен! И вообще, если мы застрянем здесь хотя бы ещё на два дня, я брошу всё и уйду к гномам.
   "Чёрт возьми! Я даже не заметил, какого цвета у неё волосы".
   - Да, весёленькая кампания! - засмеялся Плей. - Синх и Коллин не уйдут. Пойдёшь со мной дальше или вернёшься назад?
   - Рад бы, да, пожалуй, не найду дороги. Придётся с тобой идти, - вздохнул Рирль.
   - И это правильно, - кивнул Плей.
  
   Плей не захотел ждать пятой ночи. Он даже не возвратился после рыбалки в пансионат, а остался ждать Рирля у речки.
   "Как это могло так получиться? Моя страна нереальна. И Синх, и Коллин, и Рирль, и все остальные - не живые, а созданные моим воображением, моим умом. Но Элен... Она живая. Я это сам ощутил. Как она могла здесь оказаться? Куда она пропала? Я уже неделю в шоке, - Плей глубоко вздохнул, - Надо рассеяться и на трезвую голову браться за это дело".
   Плей заметил Рирля.
   - И долго ты здесь сидишь? - спросил он.
   - Около часа, - гном внимательно посмотрел на Плея. - С тобой что-то происходит. Мы тебе уже не нужны?
   - Это невозможно.
   - Тогда почему ты бросил Синха и Коллина?
   - Я на них сердит, - Плей повысил голос. - Они должны понять, что без меня им жить нельзя. А может этим друзьям будет лучше у фей? Посмотрим. Ты им ничего не сказал?
   - Я их не видел.
   - Тем лучше! Идём, Рирль!
  
   Словно сговорившись, они молча обходили людские поселения. Друзья брели по берегу реки и к концу дня вошли в огромный старый лес. Плей совсем не беспокоился и вообще не замечал ничего. Рирль же опасливо смотрел по сторонам.
   - Зря мы сюда пошли, - прошептал он. - Здесь не переночуешь и волки, наверное, здесь есть.
   - Наверное, - ответил Плей, - но ты о них можешь не думать. Через десять минут мы выйдем к лесной сторожке.
   - А кто там будет? - Рирль приободрился. - Лесник?
   - Не знаю. Посмотрим.
  
   В сторожке света не было. И тем не менее на их стук дверь довольно быстро отворилась.
   Хозяином избушки оказался красивый мужчина, аккуратно одетый. О возрасте хозяина судить было трудно, потому что у него контрастом молодым чёрным, густым, аккуратно сложенным в причёску волосам выделялась седая борода. Хозяин вежливо пригласил путников в дом. Плей увидел большую прибранную кровать и шикарный подсвечник, стоявший на аристократичном столике. Больше здесь ничего не было.
   - Жаль. Мы хотели здесь переночевать.
   - Пожалуйста.
   - Но здесь одна кровать? - удивился Плей.
   - Если согласитесь, то можете спать на кровати вдвоём, а я прилягу на кушетке возле дома.
   Плей никакой кушетки не видел, но промолчал об этом.
   - Как мне вас называть?
   - Поручик в отставке, - ответил хозяин.
   - И всё?
   - Всё, - хозяин тихо вышел из дома.
  
   Кровать у поручика была широкой и Плей совсем не чувствовал Рирля.
   - И как он не боится? - услышал Плей голос гнома. - Там могут бегать волки!
   Плей промолчал. В окно избушки он видел поручика. Тот сидел, сгорбившись у дерева напротив окна, неподвижно. Плей долго смотрел на него. Ему нравились и взгляд поручика, тёмный и глубокий, и грусть хозяина, так похожая на его собственную грусть.
   Рядом, спокойно дыша, спал Рирль. Плей перевёл взгляд в темноту комнаты и увидел огромные женские глаза.
   "Кто? Элен, ты? Я тебя узнал. Но зачем это?"
   "У меня появилось неотвязное чувство, что ты неосознанно накликал на себя чёрную тучу. Я, мальчик, отказалась от тебя, чтобы охранять твою плоть повсюду. Я всегда буду с тобой, но замечать меня ты сможешь только ночью. Теперь я смогу сберечь тебя от всех бед."
   "Как глупо. Кошмар! Сберечь себя я и сам смогу. Ты скоро это увидишь. Вернись прежней! Я давно уже волшебник и твоя помощь мне не нужна. Ты можешь вернуть себе прежний облик?"
   Но темнота молчала.
   "Какая глупость! Это же надо до такого додуматься!"
   "Перестань говорить так, милый. Такая я тебе нужнее, ты это сам увидишь"
   Плей успокоился.
   "И всё-таки я тебя продолжаю любить. Сейчас ты лежишь со мной?"
   "Я с тобой"
   "А теперь послушай меня. Ты воплотила в себе, Элен, мою любовь и стала живее всех здесь. Моя сила растёт, вместе с ней растёт моя любовь, так как я человеческого рода. Твоё волшебство только от моей любви. Я уже приготовил всем живущим сюрприз и скоро совершу величайший подвиг и докажу всем свою правоту. А затем всё внимание я обращу к тебе и мы будем счастливы. Но для этого ты должна принять прежний вид, какой я тебя сотворил, Элен. Ты мне веришь?"
   Темнота молчала.
  
   Плей, сняв с призрачного Тиля своё покровительство, сделал его осязаемым и вернул город и горожан в нормальное человеческое русло жизни. И нельзя сказать, что это очень уж сильно огорчило тилевцев. Каждый из них с каким-то животным вожделением почувствовал в себе силу, полноправную силу, чтобы бороться за место под солнцем.
   О Плее Алее они вспоминали. Как о злейшем враге, будто он скрывал от них нечто важное в это долгое безвременье. Отчуждённость исчезла и горожане могли рассмотреть местность вокруг себя. Хотя они не могли ещё выйти к нам, так как не знали хода старика. Не знали, что им надо лишь прорвать в определённом месте голубое небо мира Плея и поплутать немного в подземных земляных туннелях.
   Однако тилевцы сразу же заметили золотые крыши новой страны Плея. Не нашедшие своего крепкого места в городе ринулись толпами туда.
   В пятый день эры Освобождения (первым днём тилевцы считали день ухода Плея) пятнадцать горожан вышли к пансионату фей. Они, может, так быстро и не тронули его, если бы во внутреннем дворе пансионата не увидели Синха, которого давно знали как друга Плея. Блаженству Коллина и Синха пришёл конец.
   Несмотря на возражения и упрёки настоятельницы все пятнадцать горожан гордо и невозмутимо прошли к столу, где обедали Синх и Коллин. Невысокий, уже пожилой и толстый тилевец очень внушительно кашлянул и не менее внушительно начал свою речь:
   - От имени всех тилевцев я заявляю, что город скинул невыносимое иго Плея Алея и общее торжественное собрание горожан объявило новую эру освобождения и справедливости. А посему мы освобождаем теперь уже вольных гражданок фей от эксплуатации Синха и Коллина, ближайших пособников Плея Алея. В то же время я заявляю, что мы никогда не опустимся до мести и вы, - он кивнул в сторону Синха, - можете беспрепятственно уходить отсюда.
   - Где мой нож?! - первым среагировал Коллин. Затем вспомнил, что в туннелях его отобрал встревоженный Плей.
   - Ты молчи лучше, - обратились к нему с толпы. - А то мы тебе такое устроим, что сам будешь рад своим же ножом зарезаться.
   - А-а... - открыл было рот Коллин, но Синх толкнул его коленом под столом.
   - Куда же мы денемся? - растерянно спросил Синх. - Мы здесь ничего не знаем...
   - Короче, - прервал его внушительный толстяк, - чтобы завтра замок был свободен от вашего духа!
  
   Вечером друзья ушли из пансионата. От неприятностей Синх забыл все прекрасные ночи среди фей.
   - Позор, - тихо сказал он. - Как же мы покажемся на глаза Плею?
   - Ничего, Синх, - на удивление спокойно ответил Коллин, - за мной дело не станет. Нам бы только найти ночлег где-то поблизости.
   Но найти дом для ночлега им так и не удалось. В какой домик они бы не стучали, рядом с белесой головой жителя или жительницы страны появлялась тёмноволосая голова тилевца. Надо сказать, что горожане получили очень тёплый приём у обладателей домиков под золотой крышей.
   Гости делились всем, что имели и чему научились с хозяевами, за что получали то же. Когда Синх просил о приюте, чернявенький что-то шептал своему другу и тот отрицательно мотал головой.
   - Проклятые уроды! - шипел Коллин, укладываясь с Синхом под зарослями странных кустов невдалеке от пансионата. - Когда они всё успели? Нет, я не могу ждать! - он вскочил на ноги. - Ты, Синх, спи, а если кто-то из этих дубов полезет до тебя, кричи, я тут примощусь недалеко. Если всё удастся, приду к утру, - и Коллин побежал в темноту.
   - А как же я? - прошептал Синх.
   Он испуганно осмотрел местность вокруг себя. Люди уже не спали спокойно, как раньше в это время, а бегали с горящими факелами в руках и направлялись в основном к большому костру на лугу у речки. Там уже собрались большие толпы, видно намечалось какое-то торжество.
   Синх почувствовал себя одиноким и проговорил:
   - Плей, где ты?
   Он закрыл глаза и увидел два красивых существа: себя и Плея. Они стояли грозные и сильные, в развевающихся плащах. А к ним приближалась толпа горожан. Впереди тилевцы толкали связанных Коллина и Рирля. Синх и Плей шагнули вперёд и горожане в ужасе разбежались. Синх одним взмахом руки разорвал верёвки на торсах друзей и все они вместе двинулись к феям в замок. Проснулся он от толчка.
   - Эти уроды, - услышал Синх голос Коллина. - Ты послушай, что эти уроды придумали. Они захватили замок и объявили его Домом Свободы. Там они хотят организовать управление страной, что ли. А "вольных гражданок фей" уроды уводят на "свободную жизнь" в Тиль. Ну, ничего, - Коллин пригнул голову и тихо засмеялся, - когда начнётся их торжество, девочки просто растают. И у этих свиней окажется лишь старая настоятельница.
   - Как это растают? - удивлённо проговорил Синх. - Что, навсегда?!
   - Не знаю. Главное, уродам дульки что достанется!
   - Но я не хочу, чтобы они исчезали! - закричал Синх.
   - Заткнись, предатель! - покраснел Коллин. - Ты хочешь, чтобы девочки попали к нашим врагам, да?! Ладно, не будем сейчас сориться, - он потрепал Синха по плечу. - Начинается война, крепись, - он громко вздохнул. - Уроды сейчас должны торжественно войти в замок. Я вернусь минут через пять. Пожелай мне удачи, - Коллин встал и по-кошачьи тихо побежал к замку. Волосы у него чуть отросли и при каждом прыжке расправлялись и, отражая рассветные лучи, сверкали светло-коричневым блеском.
  
   Синх снова лёг в кусты и уставился в сторону замка. Сначала он увидел нарастающий дым, вылезающий из чёрных дырок - окон замка. Горсточки дыма сливались в одно мощное серое дерево, корни которого лизал мигающий огонь. Потом к замку беспорядочной кучкой посыпались люди. Когда люди исчезли в замке, от зарослей, окружающих бывший пансионат, отделился сутулый юноша и начал пробираться к месту Синха.
   - Ну как, горит? - спросил Коллин, добежав до друга.
   - Смотри, Коллин. Люди тушат его.
   - О, чёрт! И правда, - скрипнул зубами Коллин.
   Люди уже появились на башенках замка. От горящего пансионата к домикам протянулись постоянные цепочки. Они проявляли бешеную активность - и тилевцы, и хозяева. Их можно было видеть даже в окнах, объятых огнём. Тот огрызался, пытался вылезть на стены и всё же уступал, уступал. Однако дым делался гуще, вверху чернота превращалась в грязь, которая в радиусе километра безнадёжно портила безупречную синеву неба. И чем больше серела местность, тем эффектнее выделялся замок, выделялся яркими блёсками в окнах, создающими светлый фон вокруг него.
   - Некрасиво всё выглядит, - уверенно помотал головой Синх.
   - "Некраси-иво", - передразнил Коллин. - Слюнтяй! Тут война идёт, серьёзная вещь, а он - "некрасиво".
   - Ты, что, кого-то убил? - забеспокоился Синх.
   - Никого я не убил, - отрезал Коллин. - Смотри, эти проклятые мной и богом огонь потушат. Но там уже жить нельзя. Наверняка внутри всё прогорело, - он тихо кашлянул и подтолкнул локтём Синха: - Девочки-то наши всё - исчезли. Теперь мы сироты.
   - А Плей Алей? - открыл рот Синх.
   - Что Плей? Плей нас бросил...
  
   Утром поручик позвал путников отведать с ним лесные ягоды. Хозяин с Плеем вытащили из домика на лужайку полированный стол и две карликовые скамейки из-под кровати, а Рирль после долгих раздумий достал из котомки запечатанную бутыль со старым вином. Все трое уселись за стол с надеждой на маленькое пиршество.
   - Ягоды-то исчезают, - поручик посмотрел на большую миску, наполненную красными, жёлтыми и тёмно-синими ягодами. - А всё из-за людей. Слишком много их в стране этой развелось. Раньше, помню, здесь и десятка-то не было, всё сплошь эльфы, феи разные и прочие, - он кивнул на Рирля.
   Гнома это "прочие" сильно задело, но он решил обиду затаить в глубинке памяти.
   - Гномам люди особенно досаждают, - только и сказал Рирль, сделав ударение на первом слоге.
   - Да, - подхватил Плей. - Наверное, их стоит увести отсюда. Впрочем, скоро будут большие перемены... Вы здесь давно живёте? - обратился он к поручику.
   - Давно, - согласно кивнул тот. - Похоже, что я тут старожил. А вы-то, ребята, куда собрались?
   - Мы здесь, в избушке хотим остаться, - влез в разговор Рирль. - Месяца на три, - добавил он со злорадством.
   - Гном шутит, - успокоил Плей хозяина. - Мы попробуем старинных великанов навестить, а через них добраться и к даме смерти. Вы не в курсе, к ним ещё далеко добираться?
   - Это, наверное, там, за горами, - поручик кивнул на запад. - А, впрочем, я их не знаю. Я ведь только этот лес и изучил за все эти годы. В округе ходил я лишь в селение за вещами.
   - Мы здесь около недели и то полстраны знаем, - буркнул Рирль.
   - Вот что творят люди! - вдруг закричал поручик, смертельно испугав Рирля. Он стукнул кулаком по столу, отчего вино брызнуло на колени Плея, а ягоды посыпались в траву. Поручик показал на небо: - Смотрите!
   Плей и Рирль обернулись по жесту и увидели громадный столб дыма. Ветерок сдувал дым в их сторону и Плей приготовился втянуть носом запах гари.
   - Свои дома уже жгут, - захрипел поручик. - Так они могут и к лесу добраться.
   Он поднялся и, не говоря ни слова, побежал в сторону дыма.
   - Что-то назревает, - подумал вслух Плей. - Может, вернёмся, заберём своих друзей? Хотя они там, наверное, живут и горя не знают.
   - Я одно скажу, - проговорил Рирль, закрывая бутыль. - Не понравился мне этот "поручик". Вид у него зверский. Как бы он нам чего не натворил.
   - Перестань, - прервал его Плей. - Человек как человек. Сейчас не до него. Давай, собирай пожитки и пошли за Коллином и Синхом.
   - Моё дело предупредить, - пожал плечами Рирль, высыпая в пазуху ягоды из миски, взял бутыль и поплёлся в дом.
  
   - Всё в порядке, - поручик возвращался довольным. Он то и дело лез пальцами в бороду и трепал её, отчего немного походил на Рирля в увеличенном варианте. - До леса не добрались. Ну, а дым всё равно был большой.
   Он подошёл к Плею и спросил:
   - Уже уходите?
   - Да вот, решили вернуться, забрать ещё кое-каких друзей, - Плей никак не мог избавиться от обеспокоенности.
   - Я ещё забыл вам сказать, - спохватился поручик, - чтобы вы не шли синим лесом. Там, говорят, какие-то жестокие эльфы есть.
   - Может быть, может быть, - Плей отвёл глаза.
   - Вы, наверное, на холмик смотрите? - не отставал от него поручик. - Да?
   - Красивая клумба. Цветы все белые, - рассеяно кивнул головой Плей.
   - Это могила, могила моей любимой, - поручик подвёл Плея к могиле, сел в траву и жестом предложил гостю сесть рядом с собой.
   - Сейчас эта девочка и история, благодаря которой я теперь живу среди трав и цветов - для меня сказка. Я был военным, а стал философом. И главное, что я понял, - поручик коснулся ладонью трав на клумбе, - надо беречь всех, кто тебя любит, независимо от того, кто он - хороший человек или неважный, сильный или слабый. Вам, наверное, странно, что я так разговорился?
   - Нет, почему же, - Плей пожал плечами. - У вас ведь хорошее настроение, - и сразу почувствовал, как похолодела ладонь поручика, которую тот было положил на его руку.
   - Пожалуй, вы правы, - медленно сказал отставной поручик.
  
  

Последствия сюрприза Плея

   На берегу горного, единственного в стране Плея озера, ближе к заходу солнца, выше всех остальных поселений, среди трёх копьеобразных гор с недавних пор, после долгих оглушающих раскатов грома соткался из пустоты бесформенный, обшарпанный гниющий замок. Здесь и стали жить наипреданейшие, надменнейшие слуги в мире - слуги смерти. Сама же дама предпочла замку светлый парк по ту сторону озера, оставшихся с прежних времён. Появилась она здесь уже с богатой историей.
   Сразу же в сказочной стране появилась легенда о первом жителе сказочной страны, якобы замученном лесными эльфами, в наказание за что и пришла в благополучный край смерть.
   Первым делом смерть решилась установить справедливый баланс между людьми и сказочными существами. Этим она задала большую работу себе, а как следствие, своим слугам. Люди чаще всего освобождали её от забот, сводя между собой счёты, а если доживали благополучно до старости, то не могли оказать ей никакого сопротивления. Гномы же, эльфы и особенно лесные эльфы намного добросовестнее защищались от гостей (к ним смерть стала приходить с великанами). Гномы и очеловеченные эльфы, загодя предчувствуя её приход, торопились или в святилище для скрывающихся - пещеру Крокса, которая обычно благополучно охраняла их от беды, или же бежали в ближайший лагерь лесных эльфов. Те встречали смерть лицом к лицу, справедливо надеясь на свою силу.
   Чтобы вы имели понятие о встречах эльфов со смертью и её слугами, я опишу одну из них:
  
   Городской эльф молился на небо. И когда оно темнело в его глазах, голова ныла от боли так, что он не мог держать её обычно гордо, эльф бежал к своим лесным собратьям. Те ему и ещё нескольким беженцам или беженкам выделяли костёр и небольшое место у него среди своих жён и детей.
   Этот эльф по имени Зурденклор взял на себя командование беженцами. Их было немного. Супружеская чета гномов, чихавших и плевавших в костёр, и два эльфа: дочь известного пророка эльфов - красивая и статная, но очень нудная в общении девушка и совсем ещё мальчик - тринадцатилетний эльф, который не имел пока обязательных длинных волос и символичного меча у пояса.
   Зурденклор полчаса носил дрова, помог лесным женщинам развести огонь вокруг лагеря и, наконец, вернулся в свою кампанию.
   - Садитесь возле меня, - позвал Зурденклора гном. - Здесь много свободного места.
   - Ну всё-таки, кто мне скажет, почему жизнь так неисправима, а? - горячилась жена гнома. - Ведь эти феи - вертихвостки, каких свет не видывал. А смерть гоняется за нами. Где же справедливость? Чёрт знает что!
   - Они феи, - пожал плечами Зурденклор. - То есть волшебницы.
   - Так почему эти волшебницы нас не спасут? - Не утихала женщина.
   - Плохого качества, значит, волшебницы, - хихикнул гном.
   - Мальчик, кинь палку в костёр! Не играйся, ты можешь меня ранить! - обеспокоено обратилась девушка к юному эльфу.
   - "Мальчик". Я всего лишь на два года тебя моложе, - буркнул тот, но палку в костёр бросил.
   - Ах, - подняла дочь пророка глаза к небу, - я не знаю что делать. У меня стали дрожать кончики пальцев и с небом начало творится что-то неладное. Налетела огромная тень...
   - Вот она, смотрите! - юноша показал на холм, поднимающийся среди деревьев.
   - Ой! - девушка закрыла милое лицо своими волосами.
   Холм растроился. Три огромные фигуры выпрямились. Великаны расправили плащи за спиной и те соединились в огромный чёрный флаг. Одновременно чёрные фигуры вытащили матово-белые мечи и откинули капюшоны. Лица, необычно стянутые кожей, вертелись по сторонам, разыскивая воинов.
   За спиной беженцев подбежал к их ушам глухой, ровный рокот. Они обернулись и увидели двух эльфов, пытающихся проткнуть деревянными кольями надвигающуюся на них темень.
   Из-за деревьев к лагерю бросились эльфы. За несколько секунд они скинули толчками и ударами на землю всех, начиная с трёхлетних детей, матерей с младенцами и кончая беженцами. Накрыли их своими щитами и взяли в руки деревянные колья.
   Один из великанов увидел лагерь и направился к нему.
   - Это, наверное, куклы. Видите, какие у них лица, - шепнул гном лежащему рядом Зурденклору. - Не удивляйтесь, смерть и не на такое способна. Настоящий великан сзади, за нашими спинами.
   В это время чёрная фигура подошла к самому лагерю, простояла две секунды в нерешительности и обернулась к своим, жестом показывая на эльфов. Бешено работая ногами, в небо быстро поднялся эльф-воин, вогнал острым концом кол в плечо великану, рубанул мечом его по глазу и опёрся руками ему в волосы. Слабым вздохом ответил великан на удар и вдруг необычно лёгким жестом скинул эльфа с головы и, не обращая внимания на торчащий в плече кол, повернулся к упавшему, выбирая удобный момент для смертельного удара. Остальные два великана уже добрались к лагерю.
   Но навстречу им взлетели десятки эльфов. Один из нападавших проткнул шею раненому великану, с помощью подоспевших друзей повалил его на землю и невероятным усилием пригвоздил противника к земле.
   Сильные крики разнеслись над лагерем. Великаны старались запугать противников, но сами оказывались во всё более тяжёлом положении, отбиваясь напряжённо от эльфов с кольями.
   - А это смерть летит, - причмокнул гном. - Зна-атная особа.
   Дама летела в серой коляске, схватившись одной рукой за перильца, и махала позолоченным безразмерным кнутом перед носами двух великанов, запряжённых в коляску. Великаны неумело, прыжками несли смерть к месту сражения, пряча головы в плащи. Смерть торжественно поднялась и стала всматриваться в подробности боя.
   "Слишком помпезно она всё преподносит, - подумал эльф. - Тоже мне, царица мира".
  
   Эльфы, заметив смерть, бросились прятаться за поверженного великана и только двое воинов, загнав колья под мышки другого противника, погнали его прочь от лагеря, стараясь пригвоздить колья к земле. Третий великан побежал за ними.
   Эльфы из-под пленника стали забрасывать коляску с дамой и великанов сетями и верёвками. Великаны силой тросов оказались прижатыми к холодным бокам убежища смерти. Помогая себе выкриками, эльфы двумя рывками сбросили коляску на верхушки острых кипарисов. Кипарисы проломили её и, хватаясь за шатающееся убежище, смерть склонилась над лагерем. Среди эльфов послышался любопытствующий гул, все хотели рассмотреть смерть в лицо.
   - Намазанная, крашеная и стареющая, - пренебрежительно сказал Зурденклор.
   - А по-моему, симпатичная, - неуверенно отозвался гном и принюхался к кусочку от коляски, упавшему вблизи его носа. - Это дерево, крашеное дерево! Хо-хо!
   На помощь смерти с противоположной стороны лагеря стал продираться её слуга, до поры, до времени удерживаемый двумя эльфами. Увидев свою госпожу в таком жутком положении, он дико взревел, утирая наступившие слёзы свободной рукой, двумя ударами меча разрубил сдерживающих его эльфов и, тряся торчащими из живота кольями, кинулся спасать свою даму. Великан на секунду остановился перед женщинами, детьми и беженцами. Но этого хватило для того, чтобы наперерез ему бросилась женщина из лагеря и, схватившись двумя руками за кол, провернула его в сторону, противоположную бегу великана. Тот зашатался, но удержался на ногах.
   Зурденклор увидел падающую женщину, руку великана, вцепившуюся в её волосы, взглянул на смерть, с интересом наблюдавшую за этой сценой, оторвался от земли и крикнул, как он подумал, очень громко:
   - Бере-егись!
   Он поймал ухо великана, уклонился от его руки и весело засмеялся. Зурденклор ещё покажет, на что способны городские эльфы. Великан отпустил женщину и, сжимая среди пальцев клок её волос, стал вертеться вокруг оси, стараясь уловить Зурденклора. Эльф поднырнул у него под мышкой и очутился у покрытой чёрной материей груди. Зурденклор хладнокровно рассчитал место, где у великана должно быть сердце, вогнал туда свой узкий и длинный кинжал.
   Но ничего не произошло. Зурденклор почувствовал холод вокруг себя, никто не спешил ему на помощь и, увидев позолоченную ленту, опоясывающую его по талии, понял, что ему пришёл конец. Смерть решила схватить эльфа своим кнутом. Зурденклор охнул от боли, почувствовав как у него трещат косточки и потерял контроль над собой.
   Беженцы сквозь слёзы увидели - дама широким жестом кнута положила переломанного эльфа перед собой на перильца. Великан ударами меча прорвал верёвки, опутавшие коляску, освободил двух собратьев, поднял и подал в коляску мёртвых эльфов-воинов. Он хотел было помочь прибитому к земле великану, но смерть, увидев, что эльфы снова готовы к бешеному сопротивлению, знаком кнута повелела слугам отходить. Великаны понесли её коляску на запад. Через заросли кипарисов за ней продирался великан, несущий на руках своего друга, еле отбившегося от назойливых эльфов.
   Успокоенные воины стали оживать первыми. Они по-деловому, устало переговариваясь, связывали по рукам и ногам поверженного врага. Великан безучастно смотрел здоровым глазом вслед удаляющейся госпожи. Без своей дамы он просуществует недолго и скоро в верёвках эльфов останется пустота.
   Зашевелился лагерь. Женщины столпились вокруг своей героини, плачущей и закрывающей раненую голову опухшими пальцами. Дети пошли смотреть на великана. Беженцы молча столпились у остатка костра, разожжённого ещё Зурденклором.
   Чета гномов потрясённо чихали и плевались, городской юный эльф ломал палку, а дочь пророка заунывно всхлипывала. Усталую тишину прорезал радостный гул. Это вся колония лесных эльфов встречала двух своих потрёпанных воинов, возвращающихся с множеством кольев, скинутых ушедшими великанами.
   - Теперь они сюда месяца четыре не сунутся, - сказал гном.

- : -

   - Решил всё-таки вернуться, Плей Алей? - малорослый кудрявый тилевец скрестил руки на груди, обмерил Плея с ног до головы и откинулся на спинку стула. - Вернуться после того, что здесь натворил?
   - Что я натворил? - по инерции удивился Плей.
   Тилевец удовлетворённо покачал головой и, вновь надавив грудью на стол, ровным голосом сказал:
   - Тебе всё зачтётся, всё посчитается в многострадальном Тиле. И отправят тебя туда завтра!
   - Получишь всё сполна, - поддакнул ему с угла другой горожанин. - И за себя, и за свою банду.
   Плей почувствовал себя зверьком в клетке, руки у него задрожали.
   "На нервы действуют, давят сволочи. Спокойнее, спокойнее..." - успокаивал он себя и, глядя на ненавистную рожу кудрявого тилевца, рваным голосом спросил:
   - Может быть, вы мне предложите присесть?
   - Необязательно, - презрительно бросил тилевец.
   - Ах ты ж, кучерявая свинья! - крикнул Плей, выхватил из-под горожанина стул, и по хозяйски сел у стола. - Ничего, сядешь на табуретку. Стой! - обернулся он к другому собеседнику, двинувшемуся к двери. - Поговорим без свидетелей. Я вам припомню и верёвки, и улюлюканье по дороге, и обращение со мною, в общем всё. Знаешь ли ты, мразь, - обратился он к опешившему кудрявому тилевцу, - что я могу сейчас у-нич-то-жить эту страну, где вы так ловко обосновались? Запросто! - он несколько секунд помолчал. - Я же вас не трогаю, почему вы меня не оставите в покое? Я же бросил этот чёртов Тиль, зачем вы лезете по моим следам? Кто арестовал Коллина? - резко обратился он к кудрявому.
   - Все. Все его вязали как опасного преступника. Он спалил Дом Свободы.
   - Отпустите его немедленно!
   - Он предстанет перед судом...- начал было второй тиллевец, но Плей его прервал:
   - Ни перед каким судом он не предстанет! Вы его сегодня же освободите, кроме того, прекратите травлю на меня! Иначе от этой страны останется одно лишь воспоминание! Я не хочу тратить свою силу на эту войну. Они мне нужны для другого.
   - Что-то ты много выпендриваешься, - успокоился кудрявый тилевец. - Тоже мне, бог всемогущий нашёлся.
   - Оставь, Гилов, - отозвался его друг. - Прикажи отпустить Коллина, - он кивнул на Плея. - С ним лучше не связываться. Я кое-что видел, потом расскажу.
   - Ладно, - Гилов присел на табурет. - Иди. Только чтобы вашего духа здесь слышно не было.
   - Это мы скоро увидим, - Плей спокойно поднялся на ноги, - чьего духа здесь не будет, - и гордо подняв голову, вышел из комнаты.
  
   "Как цветы пахнут! - Плей поднёс к лицу сорванную ромашку. - А, впрочем, нет. Пустота, уже былая красота, глаза не врут. Глупо ведь. Такое совершенство...- он повертел среди пальцев цветок, - и на тебе - всё это уничтожается жестом какого-то дурака, не имеющего на это никакого права. Почему красота не может защититься от такой роковой случайности, и расти, и расцветать себе вечно? Благо здесь для этого есть условия. Но ведь прелестно, - возражал он себе, - что такая сложность гармоний, кропотливая красота держится на доверии друг к другу. Ведь это символ доброго начала в мире. Ну да, - не сдавалась первая мысль, - Не сорву я, он сам засохнет и обратится в пыль. И это вовсе не говорит о силе природы, доброго, созидающего начала. Такие мыльные пузыри свидетельствуют скорее об обратном. А именно - о глупости в создании чего угодно."
   - Ну! - сердито налетел на него ветер. - Зачем ты настраиваешь нас против себя.
   Деревья в окружении пышных трав с укоризной качали своими торсами. Даже люди вокруг Плея как бы нарочно повернулись к нему спинами.
   "Это я, пожалуй, сказал лишнее, - подумал Плей. - Да, Элен?"
  
   Гилов вышел из нового Дома Свободы тилевцев и, щурясь от светлого дня, повёл Плея к сараю, где в это время самозабвенно делал подкоп Коллин. Перед тюрьмой Гилов остановился, смотря себе под ноги и молча кусая нижнюю губу. Плей и охранник глядели на него. Так продолжалось минут пять. После паузы Гилов сделал резкий жест рукой охраннику - мол, открывай каморку - и нечаянно попал тилевцу по носу.
   - Ты чего? - закричал обиженный охранник.
   - Давай, открывай скорее. Отпустим бритого.
   - Вы там все чокнулись! Отпустить, чтобы он ещё что-нибудь нам поджёг? Туда в компанию и этого надо засадить, - он кивнул в сторону Плея.
   Плей нахмурился.
   - Открывай, тебе говорят! - притопнул ногой Гилов. - Последний раз предупредим его. А если ещё что-то натворит, быстро скрутим и этого, и того. Сила ведь на нашей стороне. Иди, иди, - подтолкнул он охранника.
   Коллин вышел из темноты, отряхиваясь от земли и брезгливо очищая одежду и лицо от паутины.
   - И вышел Коллин и сказал: "Отомщу за господа своего". И возложил он меч на головы неверным, - засмеялся Плей Алей.
   - Господь - это, конечно, ты, - сказал Коллин, садясь в траву возле сарая, - а я лишь раб твой, божий. Как же жди, "господи".
   - Ну вот что, - Гилов подошёл к Коллину. - Если хоть один раз я о тебе ещё услышу...
   - Мы всё поняли, - закивал головой Плей и, схватив Коллина за руку, утащил его прочь от сарая.
   - Отпустили на свою голову, - пробурчал охранник.
   - Ничего, - сощурил глаза Гилов. - Никуда они, голубчики, не денутся.
  
   - Что мы поняли? - возмутился Коллин, вынимая свою руку из ладони Плея.
   - Чего ты кипятишься? Я просто решил пока жить с ними в мире. Сейчас не до них. У меня в планах грандиозное путешествие.
   - Какое ещё путешествие? Никакого путешествия! Я буду мстить им. Они у меня отняли любимых.
   - Это ты про фей? - грустно спросил Плей.
   - Да, про фей. Так что ни о каком путешествии не может быть и речи. Иди с Синхом. Он, наверное, до сих пор в пансионате прячется.
   - Ты, Коллин, глуп! В жизни всегда надо выбирать главное. Вот так, - Плей обернулся и пошёл к замку. - Пропустишь всё главное.
   - Нож верни мне! - закричал Коллин вслед ему.
   - Нет у меня ножа, - всплеснул руками Плей. - Тилевцы отобрали.
   - Ну что ж, и без него обойдёмся, - чужим голосом сказал Коллин.
   На этом Плей с Коллином и разошлись...
  
   - Ведь это та самая Страна Снов?
   - Да, - ответил Плей.
   - Но что-то в ней странное происходит.
   - Я сам удивляюсь. Однако мне предчувствие подсказывает: "Это не главное, всё впереди". Поэтому я пока оптимист.

Путешествие

   - Кошмар! - прошептал поражённый Плей.
   Он был ошарашен видом бывшего пансионата фей. Достаточно хотя бы того, что все деревья и зелёные клумбы, окружавшие замок, исчезли в чёрной пыли и о былой зелени напоминали лишь потрескавшиеся пни. Забор был растаскан по кирпичику, а сам замок выглядел больным, прогнившим зубом. Блестящая эмаль с него слезла и теперь от подвала и маленьких окошек на уровне земли к разрушенным башенкам по стене тянулись властные чёрные полосы.
   "Если Элен здесь, она должна плакать" - подумал Плей и оглядел землю вокруг себя, надеясь увидеть там следы капель.
   - Ничего нет, - проговорил про себя Плей. - Теперь для такой обстановки, старого брошенного замка и серого вечера не хватает лишь одного, - усмехнулся он. Расставив широко ноги, подался телом вперёд и, сложив руки рупором у рта, крикнул, обращаясь к одному из бесчисленного множества чёрных окон: - Синх! Отзовись!
   - Здравствуй, Плей. Ты, что, серьёзно думаешь, что я бы жил в этом мраке? - услышал он сзади мягкий голос друга.
   - Привет. Давно следишь за мной? - приготовился обидеться Плей.
   - Нет, ты меня разбудил. Я спал там, - Синх показал рукой в сторону.
   - Разрушенный забор, примятая солома, дырявый плащ вместо покрывала. Замечательная аллегория.
   - Да, - не понял намёка Синх, - вообще-то, конечно, всё хорошо. Только вот иногда... хочется поесть... возле камина посидеть.
   - Ах ты, дитя моё, - на глаза Плея навернулись слёзы, - Что ж ты из-за меня терпишь! - и он обнял Синха одной рукой, а другой подобрал с земли плащ друга.
   - Это ты меня прости, Плей. Я тогда в пансионате забыл...- разгорячился Синх.
   - Молчи, молчи. Хватит об этом. Идём лучше в замок. Я не верю, что там не осталось ни одной подходящей для ночлега комнаты.
   - Есть! Конечно, есть! Я её обложил по стенам цветами в память о феях, перенёс туда все оставшиеся ковры - почти целые, там даже есть три кресла. Я ведь там весь день провожу, только ночью здесь сплю. А если ты хочешь огонь развести, так дрова туда перетащим, а кремень мне Рирль оставил, - здесь Синх испуганно прикрыл рот рукой, а сам посмотрел на Плея.
   Но тот не обратил внимания на его последние слова.
   - Ерунда. Всё это суета и чепуха. Главное, Синх, мы свободны и по-прежнему друзья. Спасибо, что ты меня ждал. И ты об этом никогда не пожалеешь. Клянусь, - говорил Плей, шагая с Синхом по тёмным коридорам замка.
  
   - Ты в оконном проёме при лунном свете выглядишь как эльф, - Плей счёл нужным польстить Синху после пережитых волнений.
   - Спасибо, - Синх благодарно наклонил голову. - Но я через некоторое время растолстею и осунусь. Ведь я всё-таки не эльф.
   - А я тебя сделаю эльфом. Самым красивым и мудрым эльфом! - Плей говорил решительно, даже пристукнул кулаком о спинку кресла.
   Синх прыснул.
   - Да, конечно. Это даже ты не в силах сделать.
   - Я всё в силах сделать! И не говори мне так больше. Я молод, молод, а, значит, мои силы всё прибывают. Никто не знает, что он может сделать в молодости, Синх.
   - Я не спорю, - пожал плечами Синх.
   - Ты что-то говорил про Рирля.
   - Да. У меня есть кремень Рирля.
   - Откуда он у тебя?
   - Понимаешь, Плей...когда тебя увели...то есть, когда ты ушёл...я это видел и позвал к себе Рирля. А тут, понимаешь, в чём дело. Меня горожане простили.
   - Скажите, пожалуйста - простили!
   - Простили. И разрешили приходить в селение. Но я туда не пошёл. А здесь был один горожанин. Очень добрый, все новости передал.
   - Чего это он к тебе повадился? - нахмурился Плей.
   - Вещи отсюда забирает. Завтра обещал прийти, кресла взять.
   - Я ему возьму! Дождётся у меня!
   - Так вот. Он рассказывал, что там, у Тиля горожане полезли к эльфам за их оружием и к рирлевским гномам за сокровищами. Эльфы выгнали их, но тилевцы устроили там какую-то мирную демонстрацию с детьми, стариками и старухами против городских эльфов и те вынуждены были уйти. Ну а к гномам они пришли как друзья, виноград несли, картинки цветные. И гномы стали раздавать им старинные золотые монеты, брошки, изумруды и прочее. Рирль это услышал и рассвирепел, а тут его ещё перед этим оскорбили, карликом горбатым назвали...
   - Кто?
   - Тилевцы. Ну, Рирль рассвирепел, даже на тебя что-то сказал и, в общем, объявил войну тилевцам, сказал, что возглавит революцию гномов и пойдёт войском на проклятый тобой город. Собрал вещички, оставил мне кое-что и ушёл в сторону города.
   - А твой новый друг что?
   - Ничего. Рассмеялся.
  
   Приходит ночь. А с ней должна прийти и Элен.
   - Плей, ты не спишь? - тихо спросил Синх.
   - Что такое?
   - Я хотел сказать - жалко, что у тебя не было женщины. А вот у меня были. Феи, настоящие феи!
   - Ну, ты у нас монстр известный.
   - Нет, я серьёзно. С феями я просто потерял голову, себя не узнавал. Ты же заметил, я даже с тобой не общался.
   - Спи, Синх. Дай мне побыть одному.
   - Хорошо. Я просто хотел, чтоб тебе не было скучно.
   Плей ждал долго и облегчённо вздохнул, когда Синх блаженно засопел.
   - Наконец-то. Почему ты сегодня так поздно пришла?
   - Я твоего друга усыпляла. Он юный и нежный. Не обижайся, ты у меня лучше.
   - Элен, а я для тебя историю сочинил, вернее, это мне ночью приснилось. Иди ко мне...
  
   - Здравствуйте. Похоже, я вас разбудил. Синх, представь меня Плею.
   Синх с силой протёр глаза.
   - Это Видлер. Я тебе, Плей, о нём рассказывал.
   - Ну и что дальше? - Плей потянулся. - Только давайте покороче, нам некогда. Мы сейчас уходим.
   - Я наслышался о вашей невежливости. И всё же мне обидно. До недавнего времени со мной никто так плохо не обращался, - Видлер заковылял к креслу.
   Только сейчас Плей заметил, что вместо левой ноги у него был костыль. Костыль большой, с бедра.
   - Плей, нехорошо, - с укоризной посмотрел на юношу Синх.
   Видлер был красив. Высокий, широкий в плечах, чёрные волосы покрывали шею, ручейками спадали на глаза и обрамляли по бокам густые, прямые брови. Видлер разжал тонкие губы и тяжело задышал.
   - Как я устал! На одной ноге прыгать по всем этим лестницам и коридорам, - он замотал головой, показывая, как это трудно. Потом Видлер вытащил из внутреннего кармана своего комбинезона платок и вытер им лоб. - Ты, Синх, тоже хорош. Не мог настроить своего шефа хорошо ко мне.
   - Прости, друг, - выдавил Синх.
   - Оставьте его в покое, - скорее попросил, чем потребовал Плей. - Лучше вы ведите себя приличнее.
   - Мог бы и приличнее, - кивнул головой Видлер, - но деревяшка с детства давала мне право на нахальство. Формально я пришёл за креслами. А вообще-то я надеялся, что вы вернётесь за своими друзьями. Хотелось собственными глазами посмотреть на врага нашего народа, да и сплетни у меня о вас накопились. Желание есть послушать?
   - Смотря, какие сплетни, - после некоторого раздумья ответил Плей.
   - Разные. Начнём с ваших друзей. Они оказались очень бойкими. Значит, так: Рирль добрался до своих гномов; наверное, пошушукался с ними, потому что этой ночью на очередное посольство тилевцев полетели камни.
   - Непохоже на Рирля, - подал голос Синх.
   - Ну, надо сказать, что наши там тоже славно поработали. Они прибрали где-то треть тайных запасов гномов. Теперь ожидается объявление городом освободительной войны против Рирля и его народа.
   - Да ведь гномы самые безобидные существа! - вскрикнул Синх.
   - Я думаю, у Рирля хватит ума отвести свою братию в пещеры Крокса, - предположил Плей Алей. - Там им ничего не будет угрожать.
   - Может быть. Теперь о Коллине. Вчера вечером он подбросил в здешний Дом Свободы записку, в которой пообещал смерть всем нашим руководителям, а также войну Тилю.
   "Кругом война, - удивился Плей. - Разве так должно было начаться великое путешествие?"
   - Сразу же была предпринята облава, но он скрылся в лесу.
   - Ну и то слава богу, - облегчённо вздохнул Плей.
   - Теперь о вас. Вчера после этого происшествия на здешней площади было прочитано воззвание от имени руководителей, где вы - Плей Алей - объявлялись врагом всех людей нашей страны, перечислялись все ваши грехи. Их было столько, что Коллин вам в подмётки не годился. У меня лично в тот момент волосы дыбом встали. Нанятые Гиловом тилевцы распускали о вас дурные слухи. В общем, это было подано так ловко, что там же, при поддержке всей публики, вы зачлись к лицам, находящимся вне закона...
   - Вне какого закона? Какой здесь может быть закон? - не понял Плей.
   - Не знаю. Ну, в общем, это значит...
   - Да мне прекрасно известно, что это значит. Другое не ясно...Ладно, это потом. Но что с вами делать?
   - С кем - с вами?
   - С тилевцами. Я то могу убрать с земли эту страну, но ведь она не виновата, что сюда это стадо баранов пришло. Ваш город, к сожалению, уже не в моей власти, иначе я бы о нём и воспоминания не оставил!
   - Не нервничайте. Я уверен, что вся эта коллективная ненависть вызвана и так удачно поддерживается небольшой кучкой людей. Пользуясь вашим именем они сплотили вокруг себя весь народ и по вашей, извините, спине пробрались к сливкам власти. Это те, которые нынче заседают в Домах Свободы.
   - Понятно. Ну, а чем они, собственно, вам не угодили, Видлер?
   - Это карьеристы, самые отвратительные. Хитрые, пронырливые, услужливые - они раньше кабаки держали. Вы бы видели, что они вытворяли на собраниях, чтобы их в руководители просунули. Смотреть было противно, ко всем в друзья лезли, всё на свете обещали. Тьфу... Ну, а меня они обидели, это верно. Ведь у них теперь какие у них слова? Всех тилевцев они делят: на сильных, крепких горожан; потом на предателей - это те, кто их посылают ко всем чертям; и, наконец, второй сорт, к которым они относили и меня. От них я впервые услышал, что я - бесполезный калека. Понимаете - впервые! - у Видлера на лбу выступили крупинки пота. - У них ко мне такое отношение; например, сегодня: "Эй, там, Мозер, помоги калеке принести, чего он хочет!" Вы представляете?!
   - Не представляю, - честно признался Синх. - Как можно...
   - Извини, Синх, - перебил его Плей. - Вы, наверное, предлагаете сотрудничество в борьбе?
   - Да, но только сотрудничество, не союз. Ваше имя слишком скандально.
   - Тогда вам лучше поговорить с Коллином, с Рирлем, с эльфами. А мы уходим из этой местности минимум на месяц. А когда вернёмся, увидите, что всё это наносное смоется и всё изменится.
   - М-гм, - задумался Видлер, - тогда я буду действовать сам. Среди обычных людей я, кажется, пользуюсь уважением. Так всё-таки кресла вы поможете вытащить из замка? Они мне очень бы пригодились.
   - Конечно, поможем, - улыбнулся |Синх.
   - Вот и хорошо, - Видлер заёрзал, пытаясь встать с кресла.
   Плей молча подал ему руку.
  
   В первый день путешествия путникам представилась пасмурная погода. Сплошная тень на земле, отсутствие световых контрастов настраивали юношей на ровный, без крайних эмоций лад. И Плей, и Синх молча отдыхали от слишком бурных приключений. Длительные переходы лугами заменяли часы неподвижности. Затем Плей один брёл в ближайший пролесок, искал заросли земляники. Находя ягоды, Плей ложился рядом на живот, медленно срывал их в пригоршню. Потом, закрыв глаза, направлял ягоды в рот. Наконец, тяжело сопя, поднимался и, ориентируясь по голосу, разыскивал Синха. Тот же, по совету Плея, загорал под мрачными тучами, спасаясь от ветра в высоких травах лугов.
   Когда зашло солнце, поздним вечером путешественники легли прямо посреди луга на цветы и травы, придвинулись друг к дружке и накрылись плащом Синха. Поболтав немного о разных пустяках, они незаметно для себя уснули, не видя никаких снов и не чувствуя ровным счётом ничего. А тем временем голубой луг чернел. Нервничал, постоянно дёргался со стороны в сторону ничем не преграждаемый ветер, царь лугов и полей. Уплотнялись серые низкие тучи.
   Казалось сверху, что всё это творилось вокруг двух маленьких фигурок, застывших под голубым плащом.
   Дурная погода всю ночь обхаживала свои жертвы и, наконец, под утро обрушила на них ливневый дождь. Ещё сонные, Плей и Синх брели среди водяной пелены, глотая крупные ливневые капли и с тоской осматриваясь вокруг. Деревьев на огромном идеальном лугу не было.
   Когда от мокрой одежды у Плея пошло по всему телу гадостное раздражение, ливень выдохся. И хотя потом целый день накрапывал редкий, на три четверти разбавленный сырым воздухом дождь, чувствовалось приближение ярких цветов погоды. И наконец...
   - Солнце! - ранним утром разлетелось по всей долине.
   Синх и Плей, грязные и мокрые, вскочили с еле нагретой ими травы. Радостно потягиваясь, они поспешили за светлым пятном раннего солнца, оставленного светилом в его сострадательной молчаливости сырой несчастной земле.
  
   И в это время на холмах, к которым уже подошли путешественники, появился пеший гусарский полк. Собственно, самого его видно не было. Просто по земле скользило голубое облако и из него доносились звуки медных труб и глухих барабанов.
   Облако надвигалось прямо на Плея. Обойти его не было возможности. Бежать же от него, как это сделал Синх, Плею не хотелось. Он властным тоном подозвал Синха и друзья, крепко взявшись за руки, шагнули в совершенно непрозрачную среду. Синх закрыл глаза, готовясь к чему-то гадкому, но облако лишь оросило его лицо капельками росы. Плей ладонью отвёл вверх веки друга и тот увидел его улыбку и узкое лицо Плея, всё в ручейках воды. Гордые, статные, усатые, в белых мундирах, лакированных сапожках и золоченых фуражках генералы, оттолкнув Плея и Синха пухлыми ручками в белых перчатках, медленно, но непреклонно проплыли дальше. Друзья отбежали в сторону, ожидая движения марширующих колонн.
   - Стой! - скомандовал рыжеусый солдат из глубины строя. - Ребята, сделаем привал.
   - Какой ещё привал?! - возмутился впереди самый высокий генерал. - Молчать и вперёд!
   - Та заткнитесь вы, - поморщился пожилой курносый солдат. - Отдохните лучше, сами небось устали, только фору держите. А мы вот сто лет людей не видели, да ещё таких вот молодых, - он кивнул головой на наших приятелей.
   Синх и Плей, услышав это, прижались друг к другу, представляя себе, как к ним рванутся солдаты, ощупывая и тормоша их как кукол.
  
   Но солдаты отцепили сабли, сели вокруг них полукругом, даже вроде бы их не замечая, тихонько переговаривались и лишь изредка бросали на юношей любопытные взгляды. Только генералы встали вдалеке обиженной кучкой, молча осматривая белые мундиры.
   - Что они так сели? - прошептал Синх на ухо Плею. - Им, что, спеть надо или станцевать?
   - Не на-адо! - крикнул им ближний солдат. - Мы покурим, посмотрим на вас - вот и всё.
   Потом, заметив их растерянность, солдат тяжело поднялся, прицепил к поясу саблю и подошёл к путешественникам:
   - Зря смущаетесь. Мы ведь тут по границе ходим, вас сторожим, от-вет-ствен-ное за-да-ни-е, - проговорил он по слогам, - выполняем! Живого, нормального человека годами не видим, а тут вот вы, да ещё с такой вашей прекрасной женщиной, - обратился он к Плею.
   - Вы ошибаетесь, - обиделся Синх. - Я не женщина.
   - Да я не про вас, - засмеялся солдат.
   - А что, красивая фея? - немного нервничая, спросил Плей.
   - В самый раз! - понятливо подмигнул ему гусар.
   - Это вам кажется, это видение. Её нет, понимаете? - сердито сказал Плей.
   - А как же, понимаю. Мы этих привидений всяких насмотрелись за нашу службу. Только если бы все такие привидения были, нам и воевать не пришлось...
   "Здорово, однако! - подумал Плей. - Они видят мою Элен, а я нет!" - и он сдвинул брови.
   - Увидите, - прервал свой рассказ солдат. - Поживёте в этой стране наш век и всё увидите.
   Его друзья согласно закивали головами.
   - Да, но вы меня прервали, - сел на траву солдат. - Зачем я вам это рассказываю? - он серьёзно посмотрел на Плея. - Чтобы вы, так сказать, ободрённые и вдохновлённые моим повествованием о подвигах нашего славного гусарского полка, написали интересную книгу или поэму, к чему у вас душа лежит, только чтоб интересно было и чтобы приходили к нам взволнованные жители Земли, бросали к ногам гер-р-роев цветы, кричали "Ура!", вот и всё, что надо нам. Мы ведь это заслужили, солдаты? - обратился он к друзьям.
   Солдаты смущённо согласились.
   - Мы все из одного городка...
   - Дараева! - крикнул кто-то из солдат.
   - Да, из Дараева. Жили мы там, как говорится, не тужили. Всё было, как в те времена у всех обычных людей - чума, выпивка, война, семейные радости, тяжёлая работа. Мы уже были ребята бывалые. И вот пришёл тот роковой год, может быть и не роковой, но решающий в нашей судьбе. Назначили к нам в Дараево нового губернатора. И он с радостей скупил во всех кабаках пиво и взялся нас угощать. Ну а нам то что? Угощение то даровое! Напились мы солидно. И тут входит в наш кабак старик. Сам, вот я помню, в пальто новомодном, борода белая, лысина такая примечательная. Он молча выпил кружку пива, встал на пустой стол, попробовал, значит, свой голос и захрипел, значит. Ну, я не помню, как он там начинал, это вы сами в книге придумаете, была там судьба, радости человеческого бытия. Гладко говорил, как священник. Потом он начал про смерть, деды, наверное, сохранили для вас, что это такое. Сначала мы осмеяли его, но тут старик соскочил на пол, подбежал к двери и рывком распахнул её. А на дворе темень, тишина кошмарная. И мы сразу все замолчали, чтобы услышать эту тишину...
   Плей представил пьяную, взведённую пивом кабацкую общину:
   "Должно быть, стало мрачно. Им тогда нужно было веселье. Чтобы стариковский разговор о смерти и скорбном бытии остался разговором. И эти, наверняка семейные люди, не торчали бы столько времени здесь под мундирами, да ещё розовыми. Такова страна, оставленная мне стариком."
   - ...Как услышали, так мурашки по коже поползли. Вырыгали мы, значит, всё пиво, трезвые стали, грустные. А старик рассказывал нам о жуткой участи людей и о логове смерти.
   Плей взялся красными пятнами. Он уже ничего не понимал. Как старик безумно давно мог предвидеть его сюрприз?! И, похоже, заранее посмеялся над ним.
   - В ту же ночь он всех нас провёл в эту страну, - вдохновенно продолжил рассказчик. - У местных ткачей мы заказали форму. Теперь она выцвела, а раньше была розовой. Здесь же наш полк взял себе этих генералов, - солдат любовно посмотрел на белую кучку. - Выбрали самых высоких, самых видных, всё-таки такое же дело ответственное, - перешёл он на деловой шёпот.
   - Да, - поддакнул Плей, - видно, как вы за ними следите.
   - Что вы! Мы бережём их пуще собственных усов! Здесь же мы вооружились саблями, самыми блестящими, полковым оркестром. И в путь! К логову смерти!
   - А знамя? Ведь у вас должно быть полковое знамя? - осторожно спросил Синх.
   - Вот, - удовлетворённо произнёс солдат, - знамя. Знамя у нас самое что ни на есть поэтическое! Как раз для книги! Над нами наше знамя! Голубое небо, - все подняли головы. Синх и Плей с удивлением. - Пока небо голубое, то и дело наше правое побеждает.
   - Какая странная голубизна, - вслух подумал Плей. - Даже солнце голубоватое.
   - Никогда ещё такого чудесного неба не видел, - восхитился Синх.
   - Как это - не видел? - растерялся рассказчик.
   - Мы им, наверное, раскрыли глаза! - крикнул рыжеусый.
   - На суть вещей! - подхватил генерал.
   - Да, - приободрился рассказчик, - и тогда мы пошли к горам смерти. Старик посоветовал нам не идти к её замку, она ведь смерть - а значит, неуязвима. Но к людям мы её не пускаем. Больше ста лет мы охраняем от вас её мощь, её, это, злую волю. Сколько мы поймали разных зверьков, заражённых чумой и всякими другими болезнями. Посылала смерть и болезни в голом виде.
   - В голом виде? - не понял Плей.
   - Ну, туманная, значит, гадость. Её, вроде, как бы не видно. Но приглядишься, ползёт, значит, тёмное пятно. А ещё вглядишься, видно её гнилое лицо, гнойные руки, трухлую одежду. Ну и тут мы трубим генералам, они командуют, мы кричим "Ура" и с саблями наголо на врага! Какая же болезнь устоит, когда против неё столько здоровых, красивых парней! - он взбодрил свои усы.
   - А смерть вы видели? - тихо спросил Синх.
   - Так это ж наш...! - рассказчик захлебнулся в восторге. - Здесь же мы и подходим к самому главному! - он торжественно промолчал с минутку. - Итак - наши сражения! - его прервали со всех сторон громкие вскрики. - Подождите! - надрывал голос рассказчик. - Первое сражение произошло во второй день нашего прихода!
   - У острой горы! - крикнули справа от Синха.
   - Когда я протрубил на зарядку! - пробасил длинный солдат.
   И они, перебивая друг друга, рисовали перед Синхом и Плеем полные истинного и немного картинного драматизма сцены бесчисленных битв, атаки на "Ура!", бегства и поражения смерти. По их словам, каждый солдат по меньшей мере три раза наносил тяжелейшие раны самой смерти, не говоря уже об её свите. К солдатам присоединились генералы и весь этот радостный гомон продолжался несколько часов. Головы у наших приятелей звенели, не умолкая.
   - И именно нам вы обязаны тем, что больше ста лет не знаете смерти, болезней и войн. Да и войн, так как войны в конечном счёте - это праздник смерти, - устало завершил рассказчик.
   - Разве мы не знаем всего этого? - Синх неуверенно повернулся к Плею.
   Плей сам о чём-то думал, удивлённо приподняв брови.
   - Конечно, не знаете! - твёрдо произнёс рассказчик.
   Путешественники внимательно посмотрели на него. Плей прочёл в его глазах просьбу, даже мольбу, а Синх - ледяную уверенность.
   - А теперь нам пора, - поднялся рыжеусый солдат.
   - Вот именно, - встрепенулся один из генералов. - Встать строем...
   - Идите и постарайтесь написать о нас очень хорошую книгу, - перебил его рассказчик.
   - Увы, - Плей развёл руками, - всё это придется отложить. Наш путь сейчас другой.
   - Куда это? - хмуро спросил маленький лопоухий солдат.
   - К замку великанов.
   - Ну, это вы, ребята, рехнулись, - засмеялся рассказчик. - Ведь это и есть логово смерти!
   - Мы знаем, - сказал Плей.
   - А знаете, так нечего глупости говорить!
   - Если бы вы знали, что она может с вами сделать!
   - Дурость какая! Мы их охраняем, а они тут с ума сходят.
   - Так что, отправляйтесь, ребята, назад, - закончил обсуждение рыжеусый, - и пишите книгу, это полезнее!
   - Хорошо, - Плей задумался, - хорошо. Из уважения к вам он, как великолепный писатель, - Плей показал на Синха, - вернётся в Тиль и сразу начнёт писать о вас, а я пойду к великанам, чтобы собрать больше материалов о смерти, её образе существования и так далее. А если мне станет худо, я позову вас и полк приумножит свои подвиги.
   - Дурачок ты, - по-отечески ласково сказал длинный солдат.
   Синх мгновенно сжал своими тонкими пальцами руку Плея.
   - И всё-таки я пойду туда. Это мой долг, - стараясь не злиться, сказал Плей.
   Рыжеусый отчаянно махнул рукой.
   - Хороший солдат растёт! Если вернёшься живой, так и быть, возьмём тебя в наш полк!
   - Хоть провожатого Плею дайте, - попросил Синх.
   - Ну, это запросто, - почему-то теряясь, ответил рыжеусый. - Ребята, кто пойдёт с ни-им... - осёкся он, посмотрев на мрачные лица солдат.
   - Не надо мне никого! - Плей пулей выскочил из голубого облака. - Я сам найду того, кто мне понадобится!
   - Привет твоей девочке - привидению! - вразнобой кричали солдаты.
   - Уж очень она хороша! - громко добавил курносый.
   - Плей, не оставляй меня, - слышался голос Синха.
  
   Гнильё поднялось вверх. Осторожно, стараясь не испортить внешний вид жёлтого чешуйчатого покрывала, Плей очистил свои плечи. Листья, с треском протирая друг другу панцири, посыпались вниз. Но свежая и живая трава, изгибаясь до предела, откидывала этот нездоровый груз на карликовые кустарники, отростки гибких горных деревьев. Эти закорючки лишь верхними ветками напоминали Плею могучих, свободных долинных собратьев. Плей снова распрямил ноги и, уцепившись за тонкие и шершавые стволы, поднялся ещё на один шаг вверх. Горный лес содрогнулся и сухие листья основательно осыпали Плея, дробясь и проникая во все оголённые участки тела юноши. Плей Алей в свою очередь вздрогнул, но не остановился, а полез дальше. Фальшивое эхо горных обвалов то и дело пыталось запугать его. Но бешено мотая головой и предельно нагружая руки, он только набирал темп прохода.
   "Гнильё поднялось вверх. Ты рядом, только вскарабкаться к твоим камням. И твоему гнилому величеству придёт конец, - подбадривал себя Плей. - Именно семнадцатилетний волшебник должен сокрушить тебя. Тот, от которого ты так далеко."
   Странно, что и природа Страны Снов, и друзья, и странные видения старика невольно старались остановить Плея. Но они недооценили его упрямства и уверенности.
  

- : -

  
   Пока Плей героическими усилиями пробивался к своей смерти, Видлер на очередном собрании в Доме Свободы попытался совершить переворот, чтобы убрать карьеристов из руководства Страной Снов. Он убедился, что его пламенный дух, и призывы к разуму не видны ни тилевцам, ни белёсым жителям Страны Снов. Они устроили ему обструкцию, свистели и обзывали сумасшедшим калекой.
   Если тилевцы во главе с Гиловом оккупировали президиум на сцене и центр зала, то белёсые жители укромно устроились по углам на приставных стульях. Среди них особенно выделялся чёрной шевелюрой поручик в отставке. Не поддаваясь общему волнению от бунта калеки, он сосредоточенно вкручивал новый набалдашник на самодельную трость.
   Видлер был позорно выдворен из собрания. Горечь поражения давила ему на сердце, когда он ковылял по пыльной улице.
   "Если бы не моё несчастье, - думал он, - Насколько б я умнее управлял ими. Если бы...".
   Он не видел, что за ним выбежал из Дома Свободы поручик в отставке, с запозданием, но разглядевший в калеке Страны Снов живого интересного человека, нуждающегося в помощи.
  

- : -

  
   И всё же Плей устал. Он целые сутки ничего не ел и не пил. Целые сутки он карабкался по этим кустарникам вверх.
   "Больше не могу. К чёрту это приключение!" - Плей отпустил дерево и медленно поехал вниз.
   - У меня болит голова, руки в занозах. - прошептал он. - Я больше не могу так, ведь я живой человек. Элен, ну помоги же мне, я устал!
   Юноша въехал в старый густой кустарник, устроился поудобнее и забылся.
   - Я всё ещё здесь? - внезапно очнулся Плей Алей. - Что-то я потерялся.
   Рядом с ним стояла красивая девушка.
   - Бедный, ты намаялся, - Элен погладила Плея по волнистым волосам.
   - Уже темнеет, моя девочка. Надо быстрее забраться к замку, - Плей с трудом поднялся на ноги.
   - Это проклятое место. Ты же здесь сдался! Идём лучше в обход по реке.
   Влюблённые спустились вниз.
  
   Цветная ночь, ночь феи.
   Узенькие туфельки Дювалье мяли синюю траву, унося госпожу к оранжевой воде. Плей Алей, весь в белом пуху, сидел на высоком бугорке и снимал мокрые кроссовки.
   - Эти узлы на шнурках с детства мешают мне жить, - смеялся он.
   - Мой дорогой, на том берегу ручья лежит чёрная лодка. Мы её возьмём с собою вверх, чтобы ты мог при первом удобном случае удрать оттуда, - фея, изрядно намочив зелёное ситцевое платье, перешла реку.
   - Лодка большая и удобная, здесь вокруг много сухой травы. В принципе, Элен, мы могли здесь отдохнуть, я бы тебе в подарок цветов нарвал...- мурчал Плей, шагая за своей подругой.
   - Зачем? - Элен, обернувшись, сквозь волосы посмотрела на Плея и кокетливо улыбнулась. - Успокойся, у нас мало времени. Нужно как можно больше пройти вместе.
   Ласки соответствовали весёлому цветовому хаосу. Плей, получив свою долгожданную любовь, не знал теперь, что с ней делать. Сначала он заставил фею бросить ржавую лодочную цепь и попробовал взять свою Элен на руки, но тут же, не учтя своей усталости, упал с девушкой в ночную воду, больно ударившись бедром о дно. Лодка резво поплыла вниз. Влюблённые догнали лодку и с полчаса тащили её молча.
  
   - Что сначала сделать? - спросил наконец Плей. - Поцеловать тебя или принести цветочный венок?
   - Венок, - засмеялась Элен. - Подожди, Плей! - кричала она ему вдогонку. - Лучше ты займись лодкой, а то она унесёт меня с собой. Венок я уж сама себе сплету.
  
   "Мы идём в ногу, смеясь и ласкаясь. В гости к смерти. Фиолетовая ночь веселит нас, а истратив запас энергии, мы умолкаем. Становится всё тише и тише, лодка же монотонно гремит расшатавшимся железом. Темень не чёрная, а разноцветная, небо - фиолетовое, трава - синяя, вода - оранжевая, горы зелёные и только лодка чёрная. Ржавая цепь соединяет нас..."
   - Вот и замок вверху, - нахмурила лобик Элен. - Сейчас начнёт светать.
   Ночные краски стирались.
   - Мне холодно, - задрожала фея. - У меня платье мокрое, а здесь рассвет холодный! - пожаловалась она Плею Алею.
   - Да. Сейчас что-то сделаем, - ответил Плей, вытаскивая лодку на берег. - Элен... - юноша огляделся вокруг, убедился в исчезновении подруги и в отчаянии пнул лодку ногой. - Чёрт возьми! Опять! Тогда всё закончено, не смей больше ходить за мной! - в злобе сжав кулаки, он решительно пошёл по высохшему каменному руслу вверх к замку.
   Он поднимался долго. Как раз между двумя скалами, на небольшой гранитной площадке Плея Алея встречала невысокая дама в белом платье с чёрными оборками. Серая долина легко приняла Плея. Смерть была довольна своим новым воплощением и в благодарность за это приняла юношу как гостя и лично проводила его к своим великанам.
  
   - Понимаешь, Плей Алей, - великан на мгновение задумался, - это, как говорится у вас, дело всей жизни. Наша госпожа, хотя этого вы, конечные, не понимаете, является вашим стимулом. Именно благодаря ей, вы можете прожить каждую минуту интересно ведь, неповторимо! Будь я конечен...
   - Конечен! Скоро увидишь, кто из нас конечен, - усмехнулся Плей.
   - Нет, - великан поднёс свою огромную ладонь к плечу Плея, - именно конечен, я тогда бы рвал на мелкие кусочки каждую минуту, каждую секунду. А вы нудитесь от скуки, потом же, когда изнашиваетесь, жмётесь от страха к земельке.
   - К чему это всё? - устало спросил Плей.
   - Хочется, чтобы от вас радостно было всему вокруг...
   Великанов осталось у смерти семь. Дама называла их ласково по именам. Великаны жили тесной общиной и после неудачных походов выносили лишние лежанки прочь, сбрасывали их с обрыва и по-новому делили огромное пространство зала. Когда их госпожа привела Плея в замок, они не удивились, а приняли его как своего ученика.
   Великан Масса взял над ним шефство и это внимание приносило Плею, страдающему голодом, ужасные мучения.
   Возле замка было серо и пусто, как, впрочем, и внутри его. А Плей ожидал увидеть чёрные блестящие колонны, чёрные полированные вырезные столы, естественно, по росту великанов, строгие чёрные узоры, самих великанов более умудрёнными, ведь они соприкасаются с вечностью.
   - Видно, вечность без смысла вредна, - тихо сказал себе Плей. - Смерть и её слуги - серость, а не чёрное величие.
   - Ты прав, парень, - вышла у него из-за спины хозяйка. - Чёрное - это не я. Чёрное - это то, что мешает вам в развитии в начале, конечный, вашей силы. Неудачи, давление на вас, препятствия, тупость и последующий обман. А я ведь подбираю обломки. Мои собачки тебе понравились?
   - Эти? - Плей посмотрел на суетящихся слуг и отрицательно помотал головой. - Великаны должны быть великанами, а они просто послушные рабы.
   - Да, к тому же они очень небрежны в быту, - поправила рукава дама. - Но ты заметил, какие они серьёзные у меня? Не скучают. Эти драчки с эльфами они считают своим призванием. Смешные существа, впрочем, как и вы, - улыбнулась, обнажив мелкие зубы, смерть. - Скоро они все исчезнут. Мне надо будет придумывать что-то новое. Ну, а пока они не исчезли, я устрою свой карнавал! Увидишь, я умею веселиться! - и она, отодвинув Плея ручкой золоченого кнутика, пошла в свой садик.
  
  

Далёкое отступление

  
   Старик спал чутко и, почувствовав неладное, мгновенно приоткрыл левый глаз. Он цепко ухватился за свою старую кепку. Но мальчик лет десяти мягко вырвал её из трясущихся рук.
  
   Мальчика красили чудесные глаза. Глаза жалости. Сам мальчик, чистоплотный и всегда приглаженный, видел людей, находящихся на пределе своих возможностей. Он внимательно смотрел вокруг себя и замечал: вот идёт полная тётя, у неё синие мешки под глазами, опущенное безвольное белое лицо, чуть прикушенная нижняя губа, она идёт медленно, наклонившись в сторону. Видно, у неё болит в боку. У тёти тяжёлая болезнь, может даже - прямо страшно сказать - рак! И маленький Плей, чуть подумав, с опаской, но всё же бежал помочь ей нести почти пустую авоську и, провожая тётю взглядом, мысленно утешал её.
   Мальчик видел в далёком тёмном уголке школьного гардероба по-взрослому плачущую девочку. Осмотрев скрывшуюся в темноте фигурку, он обнаружил за пышной, взбитой причёской лопоухую голову. Уши у девочки были горячие и красные, надранные каким-то весельчаком. Тогда Плей подходил поближе к невезучему человеку и ласково толкал его в плечо: "Ничего, и с такими локаторами можно весело прожить!"
   Маленький Плей уважал себя за жалость.
  
   Очень похожего старика Плей видел в далёких Гаграх. Тогда плохо одетый старый человек попросил у мамы Плея денег на пропитание. Сам он сидел, горько наклонившись вперёд, и опирался о деревянный треснутый посох. Мама очень смутилась, незаметно сняла с шеи дорогой, десятирублёвый кулон и, пройдя несколько шагов, сунула сыну рублёвую бумажку.
   - Иди, сынок, отнёси дедушке. Не могу удержаться, мне так стыдно!
   Тот старик сказал Плею положить деньги в кепку, лежавшую у него на коленях. Потом поклонился мальчику и пожелал ему и его матери получить божье благословение. Плей долго был растроган поклоном взрослого человека.
   Вспомнив Гагры, Плей достал из кармана две монеты по десять копеек - деньги на школьный завтрак - вздохнул, кинул в кепку обе и, взглянув ласково на старика, протянул ему милостыню. В следующее мгновение кепка полетела обратно в добрые глаза благодетеля. Помнится, старик тогда кричал страшно и даже норовил схватить Плея за маленькое ухо. Как же, его - самого богатого человека на свете - приняли за нищего!
   Правда - и это старик признавал - он выглядел сейчас не лучшим образом. Ухаживать за собой, как это было раньше, он уже не мог. Белая, когда-то вполне благополучная борода понемногу вылезла. Нос, наоборот, покраснел, распух и выдвинулся вперёд, заслоняя всё лицо. Когда-то роскошное пальто после целого ряда жестоких зим стало вовсе непригодным. Лишь ватные штаны и валенки оставались добротными.
   К тому же в последнее время старика стала одолевать слабость и он произвольно уснул здесь, на куче листьев, возле крашенной скамейки по пути Плея Алея в школу.
   Старость, дав поначалу великое утешение этому человеку, понемногу отбирала своё. С некоторых пор старик стал водить гостей в Страну Снов лишь за деньги, так как ему уже не хватало средств на пропитание. В этом году ему самому стало не под силу лазить к снам, проверять, всё ли там в порядке.
   Создавалось, по его мнению, угрожающее положение. Подумав две недели, старик решил таки искать себе преемника. Он почистил пальто, взял с собой все бумаги с отзывами о стране, которые он брал в последнее время от посетителей, и такой вот подготовленный отправился в последний, пожалуй, свой путь в мир людей.
   Но здесь его ожидало самое горькое удивление жизни. Не только никто не хотел слушать о Стране Снов, никто вообще не хотел говорить с ним серьёзно! Люди перехихикивались, старик, замечая это, в негодовании переходил на крик, оскорбления. Так, или примерно так и заканчивались все его разговоры.
   С каждой новой неудачей старик опускался всё ниже и ниже. Он уже не видел умных и честных людей, как раньше. Все молодые люди казались бездушными недоумками.
   Старик отчаялся. И вот в то роковое время на него серьёзно посмотрел четвероклассник Плей Алей.
   Ну, по совести, разве он виноват, что принял действительно потрёпанного старика за нищего? Нет, конечно. Это старик понял, когда испуганный мальчик скрылся за углом.
   - Постой, ты! Садовая голова! Не пугайся! - переводя дух, крикнул старик и захромал по его следу.
   Но мальчик явно ещё боялся крикливого старика. Тогда тот стал молча шпионить за Плеем, приметил дорогу в школу, полдня прождал у забора и, дождавшись, выследил дом мальчика.
   - Надо запомнить, - задумчиво потряс головой старик. - Запомнить и, главное, успеть. Я ему, малышу, вареньечка принесу, он смилостивится и будет меня слушать. Будет! А что такой молодой, так... ещё лучше! Страна дольше в порядке будет.
   Старик успел. Через четыре дня он со свёртком, завёрнутым в свежую газету, с полными карманами каких-то бумаг, взволнованный, ждал Плея у входа в школу. Появился мальчик в окружении своих приятелей. Старик сделал шаг в их сторону.
   - Ребятки, - улыбнулся старик, - идите сюда. Да все, ребятки, все. Вот. Угощайтесь, - протянул он им кучку вишен. Школьники брезгливо посмотрели на пыльное угощение.
   - А-а, вымазались в кармане. Это ничего. Сейчас, детки, - старик поспешно протёр морщинистыми ладонями фрукты. Один Плей, чтобы не обидеть взрослого человека, взял три вишенки. - Ах, вот оно что! - обиделся старик. - Ну, идите тогда отсюда все! - замахал он руками. - Только ты, дорогой мой, останься. Давай отойдём немножко.
   - Сейчас урок будет.
   - Ничего, мы быстренько. Как тебя зовут?
   - Плей.
   - Плей, не обижай старого человека. Я скоро помру, а школа будет стоять долго. Если не пойдёшь со мной, тебе станет стыдно.
   - Мне не будет стыдно. Я знаю, что бывает, когда такие вот детей уводят, - Плей отошёл на безопасное расстояние. - Они из детей мыло делают! Вот!
   - Что за ерунду ты мелешь? Какое мыло? Я думал, ты - серьёзный мальчик, а тебе цицьку у матери сосать надо! - раскричался старик.
   - Не надо мне цицьку сосать. Я серьёзный, - надулся Плей Алей.
   - Тогда пошли в том кабачке посидим, поговорим. У меня к тебе дело есть.
   - Не могу. Меня оттуда уже выгоняли, там водку продают.
   - Не обижай меня, - старик схватил Плея за руку и потащил за собой.
  
   Заказав два бокала пива, старик разложил перед Плеем стопку бумаг.
   - Вот, прочти. Умные люди писали. А, впрочем, послушай лучше меня. Много лет назад я обнаружил подземный ход. Короче, я нашёл новую страну. Не понятно? Чего тут непонятного?! - вспылил старик. - Новую страну, олух! Она, как рай в Библии, и никто о ней не знает. Я стал за ней следить... Будешь пива? Нет? ...ухаживать за ней. Всякие чудачества там происходят, - старик вытер слезу. - Всякий, кто туда попадал, становился хозяином жизни, поэтому я её назвал Страной Снов. Там ещё чудные люди живут, коренные жители. Они как в книгах - благородные. Вот, что тут один написал:
   "...Здесь можно найти и друга, и самую любимую женщину, настоящую мечту жизни. Старик, благородный человек, содержит это разноцветное, богатое чудо в образцовом порядке, хотя, кажется, и ревнует его к местным жителям...", это он, подлец, чушь мелет, "Хочу дать верному стражу совет. По его словам, жители страны оказываются иногда бумажными, бездушными. Значит, душа страны извне, в нас. Почаще, старик, води туда людей и ты больше не увидишь таких картин. Смешно, но здесь нет птиц и зверей...", дальше он опять чушь пишет. Я стал водить в эти сновидения людей. Кто-то там затерялся, кто-то вернулся обратно. В общем, страна живёт. Поддерживаю я её, и правда в образцовом порядке, сделал капитальный ремонт подземного хода. Мне нужна замена и я выбрал из множества кандидатов именно тебя. Гордись! Завтра же пойдём, ты посмотришь своё будущее хозяйство. Ох и память! - засмеялся подвыпивший старик. - Я тебе ведь варенье принёс из ягод моей страны. Объедение! - он стал развёртывать свёрток.
   - Меня туда не пустят, - недоверчиво сказал Плей.
   - Я поговорю с твоей семьёй, накричу, всё будет в порядке!
   - Не надо. Ещё хуже станет. Я им лучше записку оставлю.
   - Только, олух, смотри про страну не пиши! Это тайна!
  
   Люди, посещавшие со стариком его страну, давали слово чести, что не пойдут туда больше без него. Он верил им, так как сам отбирал посетителей.
   Он потерял чувство реальности, не всем можно доверять.
   Плею передалась ревнивая любовь старика. Сначала он создал пограничный город Тиль для посетителей из нашего мира, но после долгих раздумий вообще прекратил посещения. И, как он заметил, страна жила, ей ничего не угрожало.
   Но она менялась. Проходило время огромных необитаемых мест и одиноких благородных стариковских обитателей замков. Страну наполняли через край быстроглазые новые люди. Плей поначалу считал, что во всех этих обитателях вложена его душа и относился к ним с любовью.

- : -

  
   Великаны украсили старый замок чёрными полосами блестящей материи. Сами же они нарядились в коричневые балахоны невероятной величины. Плей помогал одеваться Массе.
   - Моя госпожа передала, - обернулся к Плею великан, - что наш карнавал устраивается ради тебя, в благодарность о какой-то твоей услуге.
   "Это уже похоже на издевательство" - подумал Плей.
  
   Юноша вышел из замка и направился своим привычным маршрутом. Тот пролегал по каменистому берегу озера и у сада дамы сворачивал к кусту калины. Плей Алей сел на песок возле куста и сорвал очередные четыре ягоды. Морщась от горечи во рту, он осмотрелся вокруг. Солнце медленно уходило за горы. Великаны нетерпеливой кучкой толпились у замка.
   Прошло пять минут и двое отделились, обошли озеро и, пройдя мимо Плея, почтительно вступили в сад госпожи.
   И спустя час, они, шагая по шеи в воде озера, везли на плоту смерть. Остальные слуги к этому времени разложили огромные кучи хвороста по всему берегу озера и теперь поспешно бегали, разжигая костры.
   Дама на карнавал надела длиннополое сиреневое платье с серебристыми вкраплениями. Королевский по величине ворот плаща, привязанный к шее, то и дело сползал набок, портя причёску и настроение даме.
   Скоро костры великанов заменили ушедшее солнце. Деревья в садике дамы начали отбрасывать длинные крестообразные тени. Любимое место госпожи начало походить на тихое деревенское кладбище.
   На противоположном берегу также было спокойно. Великаны в глубочайшем молчании отдавали поклоны и строили почтительные позы своей госпоже. При их росте это выглядело довольно нелепо. Наконец смерть выдернула защемлённый между двумя брёвнами плота кончик плаща и сошла на берег. Великаны стали выкрикивать пышные приветствия госпоже.
   Ритуальные торжества продолжались всю ночь. Слуги с каждым уходящим часом вели себя всё свободнее. Они забыли этикет и стали напоминать детей.
   Смерть сердито призывала их к порядку.
   - Что нам делать? Мы в растерянности! - бегая по острым камням, кричал сутулый великан.
   - Мы забыли весь этикет, - вторил в балахон Масса.
   Доселе находившиеся в беспрекословном подчинении слуги, прыгая и скидывая коричневые накидки, удалялись от блестящей госпожи.
   Плей в душе смеялся. Это были его чары.
   - Смелее, смелее, - шептал он.
   Смерть захватила и его налитым грозным недоумением взглядом.
   - Забыли? Так я вам напомню, - щуря накрашенные глазки, прошипела дама.
   Чернея от напряжения, она подняла кнутом облако брызг с озера и, подхватив коричневый плащ, погнала их к обрыву. В наступающем рассвете брызги каменели и превращались в черепа, кости, тухлую древесину, в гнилую траву. Всё это полетело вниз, в страну Плея.
   Смерть повернулась к великанам. Те испугано уставились на госпожу.
   - Работайте, мальчики, не портите праздника. Выхлестнем всё озеро и накроем эльфов с головой этим добром, - она посмотрела на Плея. - Всё равно за день озеро вновь будет полным. Свежим содержимым!
  
   Утром великаны спали. Плей Алей с дамой стояли у обрыва.
   - Когда взойдёт солнце, - говорила Плею смерть, - вся страна будет у меня здесь на панораме. Вот с этого самого места, - она топнула ногой, - я могу наблюдать за каждым. Мне видно, кто недомогает, кто ранен, а кто и не очень осторожен.
   Плей подошёл на край площадки и не увидел мерещившиеся ему груды скелетов на зелёных лугах. Внизу всё было свежо и правильно, как обычно.
   - Ты не найдёшь там следов вчерашнего карнавала. Это небольшой мой розыгрыш, - услышал он голос дамы. - Такие груды не нужны внизу, на земле.
   - Что, всё вновь превратилось в воду?
   - Может быть, может быть, - дама остановилась взглядом на одной точке внизу.
   - Подожди, парень, я сейчас, - азартно сказала она и, подобрав полы сиреневого платья, побежала к замку.
   Вернулась дама со старой, но ухоженной подзорной трубой. Передний окуляр у трубы был обведён чёрной каёмкой.
   - Этот от меня не уйдёт, - улыбнулась смерть, осматривая местность. - Иди сюда, - подозвала она Плея. - Смотри в трубу. Видишь малого на костыле?
   У Плея перехватило дыхание. Он узнал Видлера.
   - Приглядись. Как он хромает, какое у него лицо красное, замечаешь - у него ноет живая плоть! Уж ему-то надо быть осторожным. Как там у вас, у людей, говорится - каждый сверчок знай свой шесток! - дама резко вырвала из рук Плея трубу. Прицелясь, она раскрутила кнут и направила его далеко в страну Плея.
   - Всё, готов, - засмеялась смерть. - Следующим будет седобородый брюнет. Слишком долго он здесь воздух коптит.
   Лицо её расслабилось и пудра от мелких вздрагиваний посыпалась на широкий ворот. Оголилась неживая масса, похожая на серую штукатурку. Всё это сдвинулось вниз, прикрыло веки, рот дамы. Она поневоле замолчала. Попятившись назад, смерть споткнулась о свой каблук. Подзорная труба выпала из её рук и исчезла в пропасти. Схватившись за обвислые щёки, дама через силу взглянула на Плея. Тот гневно поднял вверх руки.
   - Я тебя не для этого собрал здесь в серую даму, - зло сказал юный волшебник.
   От неожиданности и возмущения дама растерялась. Между руками юноши вспыхнул яркий шар. В него Плей Алей вложил все свои волшебные силы.
   - Сгинь, гниль, здесь без следа, - звонким голосом крикнул он и швырнул шар в оплывшую серую даму.
   Когда шар коснулся цели, белая вспышка на мгновение представила всю природу в округе мрачным привидением. Шар пропал, серая штукатурка рассеялась в пыль, но дама не пропала. Она стала гибче и суше, одежда висела теперь на ней как на вешалке. Плей Алей с ужасом смотрел на ставшие огромными чёрные глаза смерти.
   - Паршивец неблагодарный, - возмущённо зашипела дама. - Пусть же горы станут твоей могилой!
   Смерть, не глядя на обидчика, наугад ударила его кнутом, попав по ногам. Гордо подняв голову, она развернулась, чтобы уйти в светлый парк. Надо сказать, что от возмущения или от белой вспышки шара дама надолго ослепла. Её огромные страшные чёрные глаза ничего не видели, хоть она и смогла это скрыть ото всех. Развернувшись к парку, преобразившаяся дама осторожно подождала, пока тело жертвы начало скользить по камням вниз к обрыву. Затем она величественно, но быстро пошла по направлению к светлому парку, волоча кнут по камням.
  
   Но смерть ошиблась. Плей застыл на месте. А от его ног в страну Плея скользила белая Элен Дювалье. Фея опоздала и схватила мёртвой хваткой не ноги юноши, а два камня рядом. Плей инстинктивно отошёл назад. Он не хотел нестись с Элен в бешеном, кричащем ритме. Она уже далеко, очень далеко. Платье задирается вверх, прикрывая её лицо, на обозрении же гор гибкое тело девочки. Вот уже фея мчится со скоростью неодушевленных вещей.
   - Элен, - прошептал Плей. - Какой я дурак!
   Мысли юноши скакали, как на сковородке. Сам Плей не закрывал рта и глаз. Не ощущая времени и расстояний, он брёл наугад, оказался у реки, столкнул в воду лодку, после некоторого замешательства сел в неё и уставился на свои кроссовки. Лодка траурно поплыла вниз.
   Ему ничего не мешало. Поверхность тихой реки обвернула по бокам лодку Плея. Густо, стеной растущие деревья охраняли Плея от неожиданностей. В извилистом речном коридоре молчало утро. Только теперь до него дошло - он потерял всё своё волшебство, наследство старика, любимую фею, друзей, привычный мир людей. И всё из-за какой-то детской самонадеянности. А надо было всего лишь правильно рассчитать силы - свои и противника.
   У Плея болели ноги. Так досрочно, с первой смертью в близком окружении завершилось время природного разрастания и юного творчества. Наступили совершенно другие времена, где будет только одно - новые битвы с дамой.
  
   Лодка выплыла на равнину. Знакомый полк в густом голубом тумане спешит обойти ещё раз грозную гору, где засела смерть. Неопытный солдат не успевает за всеми, выпадает из облака, видит Плея и, воскликнув от восхищения, бежит за лодкой. Это Синх - в новеньком розовом мундире и при блистающей сабле. Он улыбается, показывая ровные белые зубы. Но солдаты и генералы сердито зовут его обратно. Синх в нерешительности останавливается, потом посмотрев на безучастного Плея, машет ему рукой и поворачивает обратно. Всё-таки он защищает всех людей, а значит и Плея. Так и бродит этот совсем не военный розовый полк, пытающийся своими желаниями и фантазиями, своим незнанием и своей наивностью спасти людей, каждого и всех.
   Перед лесом, возле реки на скалистом берегу место Коллина. Из пещеры, сквозь густую бревенчатую клеть на Плея хмуро поглядывают Гилов со своим штабом. Сам Коллин, сидя лицом к пленникам и спиной к Плею, готовит ужин для себя и главных тилевцев.
   Поручик на противоположном берегу копал могилу Видлеру, бывшему в последние свои дни его гостем.
   А вот по плоским, срезанным временем горам всё ближе к северу, всё дальше от благодатной, но, увы, перенаселённой страны Плея продвигались еле заметные фигурки - гномы, возглавляемые своим покровителем Рирлем. Рирль нашёл новую, ещё более неприступную, по его мнению, пещеру, смыкающуюся с пещерами Крокса.
  
   Плей подплыл к домикам под золотыми крышами, оставил лодку на берегу и пошёл к Дому Свободы.
   Как только он появился в комнате, люди, столпившиеся вокруг, испуганно обернулись, но, увидев Плея, успокоились и даже радостно загомонили.
   - Плей Алей, вас в доме под номером семь ждёт учёный человек, - крикнул, оторвавшись от плаката, самый развязный тилевец. - Прошу вас туда. С вами пойдёт наш представитель. Мы вас ждали, - улыбнулся он.
   Полный учёный человек курил трубку, сидя на скамейке у дома.
   - Садись здесь, - хлопнул он пухлой ладонью по скамье. - Садитесь и вы, ребята. Поговорим в неофициальной обстановке. Ты Плей Алей? Ишь, какой молоденький. Ближе давай садись. Вот так, - он углублённо затянулся. Его ноздри вздрагивали, выпуская белый дом.
   - Я ничего не хочу слушать, - устало опустил голову Плей. - Вы здесь всё испортили. Я согласен открыть вам мой заповедный ход в мир людей, лишь бы вы только ушли отсюда.
   - Ну, ну, успокойся, - обнял его за плечи полный учёный человек. - Поговорить нам всё-таки надо. Давай передвинемся в тенёк. Двигайся, представитель! - крикнул он тилевцу. - Мы ведь, парень, с тобой не эльфы, не гномы, не великаны и прочая нечисть. Правильно? Мы поймём друг друга.
   - Вы здесь засиделись, - прервал его Плей. - Я вас проведу туда, где ваша деятельность будет не такой разрушительной, может даже наоборот.
   - Брось ты, парень, ходить вокруг да около! Я ведь не в этой сказочной стране родился, а там, где и ты, на нормальной человеческой земле. И про этот ход уже много кто знает. Здесь у одного тебя голова в тумане. Да, - учёный помолчал, - мне про тебя материалов насобирали - что ты тут вытворяешь, с кем ты водишься, как ты у этой нечисти волшебству научился.
   - Вы, похоже, Гилова замещаете, - отодвинулся Плей.
   - Про Гилова забудь. Он пропал без следа и мы его сняли. У его шайки рыльца оказались в пушку, - включился в разговор представитель Дома Свободы.
   - Так что причин для мщения у тебя должно быть немного, - подхватил полный учёный человек. - Теперь о деле. Я здесь много думал. Мыслил я над тем, как тебя обратить на путь истинный. Ты только оглянись, посмотри, что вокруг тебя делается. Мы, нормальные люди, вместе с самыми способными местными жителями...
   - Это с нами, - выпрямился представитель.
   - С вами. Мы перестраиваем страну, удаляем архаичность. Повезло ведь, что сюда пришли мы, а не капиталисты. Скоро вся страна озарится электрическим светом, встанут заводы, фабрики, мы воспитаем новое, здоровое от предрассудков поколение. Скоро придет огромное пополнение с большой земли. И здесь ты нам можешь крепко помочь, парень. Крепко. Ты как-то освоил волшебство, пользуешься авторитетом у эльфов, гномов всяких. А мы знаем, какие они сокровища накопили за эти времена! Одни только золотые крыши чего стоят! А эти сокровища для наших общих дел, ой, как бы пригодились.
   - Мне про это ничего не известно, - жёстко ответил Плей.
   - Как бы тебя пронять? - зашевелился учёный и выбил об скамейку трубку. - Пожалуй, начну с тяжёлого, но необходимого для тебя. Ты не с теми связался. Я не очень хорошо помню их имена. Первый - это главный враг здешних жителей.
   - Коллин, - подсказал представитель.
   - Коллин. Кто он? - обратился учёный к Плею.
   - Кто? - переспросил для себя Плей.
   "Кто? Высокий, сутулый, хмурый человек. Самолюбивый, непримиримый. Очень похож на Лонга. Они одной породы. Породы борцов. Требует внимания к себе. Да, ещё старше меня."
   - Коллин, по всем данным, скрывающийся в этой стране уголовник, - уверенно сказал полный учёный человек. - И у него явно наблюдаются припадки душевнобольного, короче говоря, буйного психа.
   Плея резануло по сердцу.
   - Дальше Синх. Правильно я его назвал? Этот более безвреден. Но и он высасывает твои силы на никому не нужные дела. Синх просто тихий сумасшедший, может быть и приятный. Однако его место в лечебнице среди ему подобных. Он там совершенно успокоится.
   - Рирль, - Плей сам тихо назвал третье имя.
   - Ну, Рирль, - согласился полный учёный человек. - Горбун. Озлоблённый, скрюченный горбун. Тоже может сделать много пакостей. Я понимаю, тебе тяжело это услышать. Но мой совет, совет старшего по возрасту, более опытного товарища необходим. Ты хочешь уйти? Иди, иди. Подумай над моими словами. Детство кончилось. Пора включаться в общее дело. Я тебя найду завтра.
   "Заводы и ракеты в моих снах?! - кипел в мыслях Плей. - Я вам покажу электричество!"
   Он пустился во весь дух на ноющих ногах к дыре старика. По пути он взял железный лом из противопожарного щита у Дома Свободы. Влетев в дыру, Плей крушил ломом земляные стены и потолки. Тяжело сталкиваясь, сбивая юношу с ног, сыпались вниз бесконечными гроздьями сырые комья земли. Ход в сказочную страну перестал существовать.
   Плей, опираясь о железный лом, вылез на поверхность и побрёл домой...
  
   Ранним утром от школы до моста потянулась цепочка выпускников. Плей давно отстал от одноклассников и поэтому повернул к своей девятиэтажке. Ноги мучительно болели. Плей пачкал праздничный костюм, опираясь о стены домов и дорожные столбы. Неожиданно сзади под плечо поднырнула чья-то голова.
   Незнакомец стал опорой Плея.
   - Не узнаёшь? Неужели борода так меня изменила? Да Коллин я, Коллин. Чё ты молчишь?
   - Не знаю, - растерянно улыбнулся Плей.
   - А вон гном с эльфом бегут. Берегись. Сейчас Синх начнёт тебя целовать.
   - Ура-а! - кричал Синх.
   Все трое накинулась на Плея так, что тот оказался придавленным к земле. Плей лицом столкнулся с солёными щеками Рирля. В следующее мгновение он уже поневоле летел к небесам вслед за колпаком гнома. Внизу его ждали скрещённые руки друзей.
   "Интересно, что вверху, за этим рассветом?" - смеясь, подумал Плей Алей.

1984

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"