"Мы вступаем в различные возрасты нашей жизни, точно новорожденные,
не имея за плечами никакого опыта, сколько бы нам ни было лет."
Ф. Ларошфуко
За окном, по булыжникам мостовой грохотали башмаки бегущих людей, тишину нарушили их крики, лязг оружия.
Закрытые на ночь ставни окрасились светлыми сполохами от пронесшихся по улице факелов. Пара минут - и уличный шум стих вдали, в наступившей тишине раздались осторожные шаги в коридоре, за скрытой темнотой дверью...
- ...стража его лордства, - послышался взволнованный мужской шепот, - вроде как ловят этого нового барона...
- Что, самого Красавчика?! - удивился женский голос.
- Да, тише ты - всех перебудишь! Стражник сказал, что не лорд то вовсе, а убийца и лицедей...
Шепот и шаги удалились. В темной комнате ненадолго воцарилась тишина - как только в доме и на улице стихли звуки, раздался сначала тихий шорох, затем чьи-то босые ноги легко, почти невесомо, прокрались к окну, в конце раздался осторожный скрип - отворились деревянные ставни: мягкий лунный свет выхватил из темноты прелестное лицо молодой девушки. Огромные, полные слез, глаза незнакомки с тревогой вглядывались в ночной город. Ее нежные губы беззвучно шептали молитву...
Ворвавшийся в окно ветерок разметал пышные волосы красавицы, серебрившиеся в бледном свете луны.
Там, за каменными стенами, сейчас утро. Тысячи божьих птах надрывают свои глотки, славя новый день. Множество людей покидают теплое с ночи ложе, чтоб заняться повседневными делами...
А здесь... Сырой каменный мешок, отхожее место для таких отбросов как он, Мортимер... Даже солнце брезгует заглянуть в это место - в крошечное окошко под самым потолком едва-едва проникают лишь грязные, уныло-серые отсветы...
На полу смрадной тюремной камеры лежал мужчина в изорванном дорогом камзоле. Руки и ноги узника были закованы в тяжелые кандалы и соединены между собой цепями.
Поморщившись, мужчина с усилием поднял закованную руку и попытался в слабом утреннем свете рассмотреть раны на сбитых до крови пальцах - хотя, какой в том смысл... В это раз влип он крепко, как в той басне: коготок увяз - всей птичке пропасть. Выручать его некому. Это предательство было последним в его жизни... Разбитые губы мужчины скривились в горькой усмешке, а глаза устремились вверх, к проникающему сквозь зарешеченное окошко свету...
Как странно, но в молодости, когда человек сам из себя еще ничего не представляет, почти ничего не знает, не умеет, только одолеваем множеством разных желаний и сотнями неясных, но захватывающих предчувствий, так вот, именно в эту пору - человек способен без оглядки решиться на зло, разрушение, на такой поступок, который бы себе не позволил и уверенный в своих силах, могущественный зрелый муж...
Почему?
Может от юношеской недальновидности? Обуреваемый желаниями желторотый птенец не понимает, что каждый его поступок может стать роковым... Как это случилось с ним...
Одна-единственная уступка совести, и вот - сам не заметил, как бредешь по пути лжи и обмана.
Сколько же лет продолжалось такое его существование?
Мужчина глухо вздохнул и склонил голову к закованным рукам.
Боже! Как все это тяжко...
Слуга своего господина. Шпион, доносчик, вор, убийца - как много имен у его предательства...
Нет! Он не избранный, как казалось ему когда-то, - всего лишь слепец, бредущий по дороге в ад. Слава тебе, Господи, что даровал недостойному прозрение! Ту встречу... Непослушными разбитыми руками мужчина нежно погладил свои сплетенные в небольшую косицу волосы: под грязными пальцами проскользнула смолянисто-черная коса с тонкой серебристой прядью,.. вплетенной на память.
Любовь! Отрада для души. Мука для плоти. И нежное воспоминание, которое сможет примирить его с ожидающей за дверью смертью.
Что ж. За свою любовь он заплатил обычной монетой - предательством...
Только в этот раз цена будет самой высокой...
Загрохотали запоры - и тяжелая дверь отворилась, в камеру вошел стражник с горящим факелом.
- Прошу вас, ваша милость!
Потревоженный вторжением, узник заморгал глазами, отвыкшими от яркого света, поэтому пропустил момент, когда в каменный мешок его темницы величественно шагнул высокий мужчина в черном бархатном плаще и такой же маске.
Повинуясь жесту вошедшего, стражник споро вставил факел в держак на стене и покинул камеру, притворив за собой дверь.
Проморгавшись, закованный в кандалы мужчина увидел своего посетителя:
- Всегда подозревал, что вы сам Люцифер, Милорд!
Таинственный дворянин снял маску - под черным бархатом скрывалось примечательное лицо, человека в летах, несомненно, благородного, но жестокого: поджатые тонкие губы, как будто намекали, что поцелуй змеи будет приятнее, чем адресованная вам улыбка, а темные глаза этого джентльмена были сродни замочным скважинам от Преисподней...
В грудь Мортимеру вонзилась сталь - Милорд обнажил скрываемую плащом рапиру и теперь угрожающе колол ее острием беззащитную плоть пленника.
- Смотри на меня, щенок!
Закованный мужчина поднял глаза.
- Что ты должен был сделать? - Арестованный молчал. - Что я велел тебе сделать?!
- Похитить тайные письма архиепископа Кентерберийского и... - узник облизал пересохшие губы, - убить графа N.
Острие клинка сильнее вошло в тело Мортимера, таинственный Милорд оцарапал грудь пленника, оставив кровоточащую рану рядом с сердцем.
- Что же помешало тебе выполнить мое задание?.. Молчишь?
Дворянин отошел от лежащего на полу мужчины.
- Надеюсь, оно того стоило... - Взметнув тяжелыми полами плаща, Милорд обернулся к предателю.
- Ты предпочел выйти из игры, сменить личину... Щенок! За столько лет мог бы хоть чему-то научиться! Как ты думаешь, кто навел графа на твой след?
Мортимер ошеломленно смотрел на бледное лицо господина, порозовевшее от охватившего того возбуждения, на губы, зазмеившиеся в злорадной отравленной улыбке...
Глупец! Какой же он глупец - думал, что достаточно будет просто выйти из дела и скрыться...
- Ты не только предал меня своим поступком, жалкий недоумок, ты показал, что ничему не научился за эти годы! Мои усилия пропали зря! Лучше бы той ночью я собственными руками... - Милорд осекся, в одно мгновение, растеряв гневный запал: чуть не проговорился в сердцах...
Мортимер с надеждой посмотрел на своего хозяина:
- Прошу вас, продолжайте... Хоть перед смертью расскажите мне о той ночи.
- Э, нет! Лучше я расскажу тебе о вчерашней ночи.
Эффектным жестом мужчина извлек из потайного кармана камзола какие-то бумаги:
- Вот письма, за которыми тебя посылали, а вот подарок - при этом он сильно пнул лежащего - моему новому другу - графу N. Его сиятельство мне благодарен - я изобличил посланного за его головой убийцу. Очаровательный человек! Согласился, что расследованием лучше заниматься мне самому...
Милорд захохотал, глядя в искаженное ужасом лицо своего бывшего подопечного...
Много лет Мортимер был марионеткой в руках этого человека, знал, на какое коварство способен этот извращенный ум,.. но раньше все было иначе - его роль при Милорде: воспитанник, слуга, теперь он - бесправный пленник. Смерть станет милостью, о которой придется тщетно молить... Как все эти годы он молил Милорда открыть ему тайну его рождения, семьи, той трагической ночи, когда он беспамятным мальчишкой попал к "доброму" незнакомцу...
Звякнув подкованными каблуками ботфортов о каменный пол, хозяин Мортимера быстро подошел к двери, на пороге обернулся:
- Кстати, у меня для тебя маленький подарок! Сегодня твой день рождения. Если меня не подводит память, то тебе исполнилось тридцать три... - Милорд зловеще захохотал и добавил, надевая маску. - Поздравляю!
В караульном помещении таинственный дворянин, новый друг местного лорда, ненадолго задержался: отобрал троих стражников, велев им доставить узника в свое поместье, расположенное в соседнем графстве.
Вручая старшему стражнику полный кошель, Милорд приказал:
- Путь дальний, а пленник ваш - шустрый малый...
- Это мы, ваша милость зна... - попытался выслужиться охранник, ненароком перебив дворянина, но замолк, ошеломленный пронзительным взглядом глаз скрытого под черной маской лица.
- Так вот, если вы в пути его норов немного пообломаете - за то я вас наказывать не буду. Покуражиться над пленником тоже не возбраняется. Но за жизнь его и увечья - ответите собственной головой!
Стражник склонился вслед удаляющемуся господину, зажимая в руке деньги.
После полудня Мортимер, в сопровождении охранников, покинул город, ставший для него местом пробуждения от прежней жизни - местом любви, недолгой свободы... надежды...
С усилием переставляя отягощенные железом, израненные в ночной погоне ноги, пленник высматривал любимое лицо. Напрасно. Может, она не знает, что с ним произошло...
Солнце припекало. Обычно вялое английское лето расщедрилось на жаркий денек.
На деньги Милорда стражники наняли телегу, на которой везли необходимый в пути скарб и оружие, удобно устроившись, ехали сами. Мортимер тащился следом, на привязи, глотая пыль и бренча кандалами.
Вечерний привал ленивые городские стражники решили превратить в ночную стоянку. Лагерь разбили на холме, под одинокой старой осиной.
Появившаяся привычка в поисках утешения трепать косицу с заветной прядкой, привлекла внимание одного из охранников. Эти стервятники с самого начала высматривали повод к драке.
- Дик, гля, какие у нашего барончика волосы. Прям как у девки!
Приятели дружно заржали.
- Такому и парик не больно нужен, то-то граф на его сказочки купился!
- Окажем самозваному лорду услугу, пока не завшивел-то в дороге...