Катилось солнце за степной курган.
За солнцем потянулись после бури,
как дым, клубы тяжёлых чёрных туч,
а следом заскользил последний луч,
и блеск сияния негреющий разлил
на мрачный мир, на влажную долину,
как будто хмурый бесприютный мир
его любви пылающей достоин.

Урчание громов катилось далеко.
Покой и свет пришли за гулом бури.
В моё окно луч розовый проник.
Остановился, замер и на миг
он на стене картину озарил,
и дивный блеск придал её стеклу.
Своим любуясь отраженьем на полу,
как малое дитя, от радости сиял.

Покой нарушил колокола звон.
Но вскоре тишиной равнины разнесён,
он, словно отголосок бури
под остывающей лазурью,
навеки был молчаньем поглощён,
а полыхающее пурпуром светило,
мир покидая горделиво,
с лучом последним скрылось без примет.

Лёг вечности незыблемый покой.
Несвязной потянулись чередой,
как тёмных туч ряды за горизонт,
тяжёлых дум блуждающие тени:
- Что ждёт в грядущем наши поколения?
Куда?!.. Каким путём они пойдут?
И неужели их не омрачат сомнения,
что ложный снова избран путь.

Взгляните в прошлое, друзья!
Нам жребий выпал на счастливые года,
но даже там на небесах алели
закаты... и грома гремели,
и луч весёлый иногда играл
и, наигравшись, незаметно угасал,
и с первою звездой на небесах
угрюмый расступался мрак.

Бегущей жизни пёстрый карнавал,
являя бутафорские убранства,
сменяя декорации, менял
сил не жалея и не зная постоянства,
тепло и свет на мрак и холод тьмы,
как дивный луч бегущий по стеклу
и, весело игравший на полу,
всем радость подарил, и скрылся без примет.

И как бы ни был ум наш чист и гибок, –
не избежать досаднейших ошибок!
Вся прелесть бытия наверно в том...