Виленская Марина : другие произведения.

Семейное дело

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вот сейчас он размышляет и мучается, а жизнь компании идет своим чередом, как по накатанным рельсам. Корреспонденты разъехались к местам событий, операторы снимают, монтажеры монтируют, редакторы и режиссеры готовят их материалы к выходу в эфир, реквизиторы подбирают реквизит. Если он умрет, вдруг подумал Борис Семенович о себе, то ничего не изменится. Компания - поезд по инерции будет и дальше катиться какое-то время. Потом явится некто молодой и амбициозный, сломает его поезд, и поставит на рельсы свой собственный. Про Бориса Аксенова забудут...

Семейное дело.

( Семь дней из жизни Аксеновых).

Роман

В романе использованы

стихотворения Е. Бабковой,

любезно подаренные автору.

День первый.

Декабрь.

1.

   Пусть банально прозвучит, но факт есть факт, утро в семье Аксеновых всегда начиналось одинаково. Первой просыпалась Лена. Она готовила завтрак для всей семьи. Что-нибудь на скорую руку, без претензий и изысков - блинчики, оладушки, омлет, кашу. Ровно в семь она будила младшего брата Юрку. Чуть позже Лена и Юра завтракали на кухне и покидали дом в половине восьмого. Уроки в Юркиной гимназии начинались в восемь пятнадцать, а Ленин рабочий день в библиотеке университета - в девять. Так, что сестра вполне успевала по пути на работу завезти брата в гимназию, да ещё прихватить по дороге его подружку Катю Комарову.
   У Юрки шел второй урок, Лена вовсю обслуживала читателей, а остальные члены семейства Аксеновых - мать с отцом и старший брат Феликс - только пробуждались. Рабочий день в телевизионной компании АКС ТВ, где все они трудились в поте лица, начинался ближе к обеду, зато заканчивался далеко за полночь.
   Жертвы окупались с лихвой. Недавно Аксеновы переехали в двухэтажный коттедж, расположенный в престижном кооперативе "Юннатский". В семье три автомобиля. Ежегодный отдых на модных зарубежных курортах, дорогая одежда, навороченные игрушки вроде мобильных телефонов, плейеров и ноутбуков считались само собой разумеющимися вещами. Юрка и Лена ко всей этой роскоши относились пренебрежительно спокойно. Как к плате родителей за их вечную занятость.
   Декабрьское утро, снежное и морозное, с которого в доме Аксеновых начались перемены, не предвещало бурных событий. Обычное утро, одно из многих в бесконечной череде дней.
   Лена составляла список поручений для домашней работницы тети Маши. Юрка поспешно умывался и одевался. Потом они завтракали на кухне. Все это время они настороженно прислушивались к неурочному шуму над головой в комнате Феликса, к шагам по коридору, к невнятным разговорам на лестнице. Чуть позже Феликс поспешно прошмыгнул мимо них в гараж. Он нес два чемодана. Юрка усмехнулся и с намеком на ехидство произнес:
  -- Ни тебе "здрасти", ни "доброго утра". Старший брат. Пример для подражания.
   Феликс вернулся через несколько минут. Без чемоданов. И вновь намеревался пройти незаметно. Не получилось. Лена лениво осведомилась у него:
  -- Покидаете нас, сэр?
  -- Покидаем, - согласился Феликс.
  -- Надолго?
  -- Навсегда... - прозвучало в ответ.
   Кузен, а Феликс был племянником Бориса Семеновича, а, следовательно, двоюродным братом Лены и Юры, избегая дальнейших расспросов, поспешно поднялся по лестнице на второй этаж.
  -- Поссорился с нашими родителями, переезжает к своим, - уверенно сделал вывод Юрка.
  -- Новая подружка, - выдвинула версию Лена.
   И то и другое случалось неоднократно. Волнение, не успев возникнуть, угасло.
   Младшие Аксеновы не предполагали, насколько они были близки и насколько далеки от истины.
  

2.

   Зябко. От окна дуло. Борис Семенович запахнул теплый халат, накинутый поверх пижамы. Через проталину на стекле он всматривается в сумерки зарождающегося зимнего дня, провожая взглядом машину дочери. Дети уехали. Они спокойны и веселы. Они не подозревают, что над домом Аксеновых сгустились тучи, а первый разряд грома уже прогрохотал.
   Вчера вечером Алина сообщила ему, что полюбила другого. Она просила развода, намереваясь как можно скорее воссоединиться с любовником. Все бы ничего, дело житейское. Он не первый и не последний попадает в подобную ситуацию. Но в его случае имелась одна маленькая неприятная деталь. Юный возлюбленный Алины приходился Борису Семеновичу племянником и воспитывался в их доме практически с младенчества.
   Борису Семеновичу Аксенову пятьдесят один год. Большую часть прожитых лет он отдал любимому детищу - телевидению. Оно для него и волшебный иллюзорный мир, выдаваемый за реальность, и способ зарабатывания денег, без которых не обойтись и которых всегда мало. Что скромничать? Борис Аксенов успешный человек и гордится своими достижениями.
   Семьей он гордится не меньше. Но с недавнего времени его вера в семейное благополучие изрядно пошатнулась. Это произошло после переезда в новый дом на Юннатской (тоже предмет гордости Бориса Семеновича). Он заметил то, чего раньше в тесноте трехкомнатной квартиры не замечал или не хотел замечать. Семья раскололась на две автономные части. Разумеется, он сразу же принял надлежащие меры для устранения раскола. Тщетно. Не помогли ни совместные семейные торжества, ни выезды на природу, ни попытки вовлечь детей в семейный бизнес. Борис Семенович понимал, что искусственно насаждаемое единение неизбежно приведет к взрыву, и отступил.
   И вот взрыв прогремел, но не в тех окопах. Выстрела в спину Борис Семенович не ожидал.
   В дверь постучали. Феликс. Кто ещё? Алина не стучит в собственную спальню. Борис Семенович оторвался от созерцания морозных узоров на стекле. Видеть племянника и разговаривать с ним не хотелось, но придется.
  -- Входи, - негромко пригласил он.
  
   Феликс, вопреки обыкновению, выглядел неуверенным в себе, робким и смиренным.
  -- Прости! Я на минутку. Хочу поблагодарить тебя за великодушие...
  -- Пустое, - нахмурился Борис Семенович.
  -- Отнюдь. Другой на твоем месте набил бы мне морду и выставил за дверь, запретив думать о разводе.
  -- Это и сейчас не поздно сделать... - Борис Семенович выжидающе посмотрел на племянника. - У тебя всё?
  -- Понимаешь, - замялся Феликс, - я собрал вещи и уезжаю тотчас. Алина переедет ко мне завтра. Мы снимаем квартиру, тут недалеко...
   Борис Семенович перебил племянника:
  -- Меня не интересуют ваши квартирные проблемы. Что ещё ты от меня хочешь?
   А Феликс всё никак не осмеливался перейти к основной цели визита.
  -- Мы подумали... Мы считаем... Словом, мы уходим из АКС ТВ...
  -- Вы что делаете? - усмехнулся Борис Семенович.
  -- Сегодня мы подадим тебе наши заявления об увольнении. Меня давно зовут на Третий канал. Алина тем более без работы не останется.
  -- Они увольняются? Ничего подобного! Вы остаетесь, оба. Не смейте думать об уходе.
  -- Мы не сможем с тобой работать! - простонал Феликс.
   Похоже на то, что отказа он не ожидал. Он думал, что дядя их сам прогонит. Но Борис Семенович не позволит совершить подобную глупость. Нет, если бы на месте племянника оказался посторонний молодой человек, то Борис Аксенов в два счета разрушил любовный треугольник и уничтожил наглеца, посягнувшего на его семейное счастье. А тут! Родная кровь. Племянник, которого он любит не меньше, чем собственных детей. Наследник, в руки которого он намеревался передать компанию.
   Что теперь делать? Отпустить предателей с глаз долой? Или, переступив через смертельную обиду и уязвленное самолюбие, унизиться до уговоров? На кону дело всей его жизни, которое может в один миг рухнуть из-за какой-то глупой любовной блажи.
   Борис Семенович выбрал уговоры.
  -- Феликс, сынок, такое, как у вас со всяким может случиться. Увлеклись, забылись. Алина у нас красавица. Кто скажет, что ей скоро сорок пять? Не мудрено потерять голову, тем более, если видишь её рядом с собой практически постоянно. В твоём возрасте молодых людей тянет к опытным и зрелым дамам. Я всё понимаю...
  -- Понимаешь! Ты? - Феликс даже поперхнулся от возмущения. - Тебе на всех наплевать, а уж на нас в первую очередь. Что же касается Алины, то ты давно смотришь на неё не как на любимую женщину, а как на вещь, которая вроде, как и нужна, потому что не утратила своей привлекательности и ценности, но изрядно надоела. Дядя, мы все для тебя, хозяина и короля, лишь свита, подчеркивающая твоё величие и гениальность.
  -- Мальчишка! Что ты понимаешь в человеческих взаимоотношениях? - возмутился Борис Семенович. - Мы женаты двадцать пять лет. Двадцать пять! Это немалый срок, поверь. А сколько продлится ваш роман ещё неизвестно.
  -- Суду всё ясно, - усмехнулся Феликс. - Ты нам не веришь. Считаешь, что у нас скоропалительный романчик, который скоро пройдет и мы приползем назад под твоё великодушное крыло. - Феликс перевел дыхание и продолжил: - Вынужден тебя огорчить, дядя. Даже если ты прав, и мы расстанемся, то все равно никогда не вернемся. Мы уходим навсегда, потому что устали от твоей гениальности.
   Борис Семенович внимательно слушал племянника. То, что тот высказывал в запале, отчасти, правда. Борис Семенович действительно не верил в долговечность скоропалительного и абсурдного романа жены и племянника. Правда и то, что чувства к жене давно переросли в привычку. Причем, в обоюдную. Не зря же Алине захотелось острых ощущений. Но это временное явление. Это пройдет. Они в горячке забыли о последствиях, о детях, о своём будущем, в конце концов. Стабильность, материальное благополучие, статус. Разве можно жертвовать всем этим ради мимолетного удовольствия? Нет, они зависят от него целиком и полностью и никуда не денутся, стоит лишь настоять на своем. Борис Семенович торжествующе улыбнулся. Феликсу его победная улыбка не понравилась.
  -- Нет, дядя, на этот раз ты не победишь, - уверенно заявил он и повернулся к выходу, намереваясь уйти, сказав последние слова и поставив точку в неприятном для обоих разговоре. Борис Семенович отступать и уступать не привык и потому воскликнул:
  -- Бесхвостый щенок! Забыл, с кем разговариваешь? Подумаешь, дамский любимчик. Твоё единственное достоинство - молодость, но она быстро проходит. Его ждут на Третьем канале! Кому нужна твоя смазливая физиономия? Без меня, без моей поддержки ты - ноль, пустое место.
   Племянник ответил с наглым, непробиваемым спокойствием:
  -- Вот и отпусти без скандала, если я для тебя не представляю ценности.
  -- Вы останетесь. У нас семейный бизнес и я не позволю разрушить дело всей моей жизни.
  -- Твоё дело, дядя, останется. Мы тебе зачем?
  -- Вы оба носите мою фамилию.
  -- Я ношу фамилию своего отца, - все также невозмутимо напомнил Феликс.
  -- Не цепляйся к словам! Ты меня прекрасно понял.
  -- Послушай, и ты готов делать вид, что ничего не произошло, готов закрыть глаза на наши отношения и готов терпеть нас рядом с собой?- недоумевал Феликс.
  -- Да, готов, - согласился Борис Семенович.
  -- Это противоестественно!
  -- Репутация и доброе имя превыше всего.
  -- Плевал я на твою репутацию! - зло выкрикнул Феликс и, хлопнув дверью, выскочил из комнаты. Последнее слово осталось за ним...
  

3.

   На уроке английского языка Катя Комарова развлекала себя тем, что, наблюдала за Юркой Аксеновым. Казалось бы, что человек, читающий тайком, спрятанную под партой книгу, не интересен для окружающих. Катя убеждена, интересен. Вот он чешет за ухом, вот слюнявит пальцы, перелистывая страницы, вот кивает головой, соглашаясь с автором, вот наоборот, недовольно морщится, прочитав что-то, с чем не согласен.
   Англичанка резким неприятным голосом втолковывала десятиклассникам очередное правило английской грамматики. Катя скучала. Она третий год посещала курсы в " J & S". Они давно ушли вперед и Катя, если говорить без ложной скромности, знала английский лучше своих одноклассников. Язык ей необходим для поступления на факультет журналистики. Она собирается продолжить семейную традицию. Родители Кати в свое время тоже окончили этот факультет. Теперь её отец, Олег Николаевич Комаров - редактор медиа-холдинга "Сибирские новости". Мама преподавала риторику в гимназии. Давно. Когда была жива...
   Пронзительный звонок оторвал Катю от размышлений. Урок окончен. Началась шумная переменка. Катя подсела к Аксенову, попыталась поболтать о том, о сем, но Юрка и на перемене не выпускал книгу из рук.
  -- Катюня, извини. Тороплюсь. Сроки. Ленка взяла на дом из читального зала.
  -- Дефицит?
  -- "Речи великих адвокатов". Мне, как будущему юристу, необходимо знать историю юриспруденции.
  -- Конечно, конечно, - согласилась Катя и отошла в сторонку, чтобы ему не мешать.
   Десятиклассники вели себя как первоклашки. Они носились по классу, пихались, дрались портфелями и книгами. Девочки потихоньку шушукались, красили ресницы и мазали губы, рассматривали глянцевые журналы и каталоги. Кате этим заниматься скучно. Она села за парту, достала из сумки яблоко и стала его грызть. К ней подсела Лерка Цыпляева. Бросая на Юрку косые взгляды, она принялась расспрашивать Катю:
  -- Аксеновы приглашали тебя в новый дом?
  -- Приглашали, разумеется. Мы же с Юркой дружим.
  -- Как там у них? Круто?
  -- Обыкновенно. Коттедж, конечно, не квартира. Места много, два этажа.
  -- Феликса Аксенова видела? - не унималась Лерка. - Он такой отпадный, такой красавчик. Самый клевый телеведущий у нас в городе.
  -- Нет, Феликса я не видела. Зато Лена, Юркина сестра, напоила меня чаем.
  -- Дом показали?
  -- Нет, мы на кухне сидели.
  -- На кухне! - Лерка подпрыгнула от удивления. - Овечка, ты, Катька! Попасть в такой крутой дом и просидеть на кухне! Нет, я бы не растерялась! Излазила бы каждый уголок.
  -- Неудобно, - напомнила Катя.
  -- Говорю же, овечка! - Лерка шумно вздохнула, сожалея о том, что не она оказалась на месте нерасторопной подруги.
   У Лерки Цыпляевой имелся нездоровый интерес к чужому богатству и славе. Кстати, интерес вполне объяснимый. Сама Лерка не была ни богатой, ни известной, ни благополучной. В элитной гимназии она оказалась благодаря маме, учительнице младших классов. Жили они скромно. Отца не просматривалось ни рядом, ни в отдалении. Училась Лерка слабо, без охоты. Зато охотно навязывалась в друзья к успешным одноклассникам, надеясь на их помощь и покровительство. В классе Лерку не любили. Катя её жалела. Хотя порой, когда Леркина навязчивость становилась невыносимой, ей очень хотелось её отшить.
  -- Кать, ты телик смотришь, - выпытав всё об Аксеновых, поинтересовалась Лера.
   Катя неопределенно пожала плечами.
  -- Так вот, - продолжала Лера. - АКС ТВ объявила конкурс ведущих. Это шанс! Я уже порт-фолио сделала. Бешеные бабки отдала. Смотри!
   Лерка достала из пакета, с которым ходила в школу, большой фирменный конверт и протянула его Кате. Пересмотрев снимки, Катя пришла к выводу, что фотографии профессиональные, внешность у её подруги вполне модельная. Но неужели она не понимает, что желания и внешних данных недостаточно для подобного конкурса! Скорее всего, место победительницы давно занято. Мало того, именно для неё, очередной протеже олигарха или криминального авторитета, задуман этот конкурс. Такие дурехи, как Цыпляева нужны для декорации и придания конкурсу правдоподобия. Впрочем, со слов отца, Катя знала о том, что АКС ТВ действительно независимая телевизионная компания. Никакие олигархи и авторитеты не лезут к Борису Семеновичу Аксенову со своими капиталами и идеями. В таком случае, пожалуй, у Лерки есть реальный шанс выбиться на телеэкран. Катя подумала и предложила:
  -- Хочешь, я помогу тебе составить резюме? Для меня, будущего журналиста, это какая никакая, а все же практика.
  -- Я тебя обожаю! - воскликнула Лерка. - После уроков пойдем ко мне...
  

4.

  -- За что? Почему? Что я сделал не так? - размышлял Борис Семенович.
   Рабочий день в разгаре. В его кабинете, кабинете генерального директора телекомпании АКС ТВ, постоянно толпятся сотрудники, приносят на подпись документы и рабочие материалы, советуются, докладывают о результатах. А он никак не может сосредоточиться и прийти в себя. Разговор с Феликсом не выходил у него из головы.
   Заявления об уходе несчастные влюбленные всё же написали. Их занес Феликс, подгадав, чтобы в кабинете Генерального собралось побольше народа. Он просто положил на стол полупрозрачную папочку и сказал:
  -- Это документы, которые я обещал занести утром.
  -- Зайди позже, - приказал Борис Семенович.
  -- Не вижу смысла, - ответил Феликс и вышел из кабинета.
   То, что и на этот раз последнее слово осталось за племянником, болезненно задевало Бориса Семеновича. Настолько болезненно, что боль он ощущал вполне реальную. Боль то отступала, то становилась невыносимой. При каждом обострении он порывался вызвать секретаршу, послать её в аптеку за валидолом. Когда становилось легче, он забывал о лекарстве и ждал нового приступа. Физическая боль заглушала боль душевную, заглушала отчаяние и чувство собственной беспомощности. Он никак не ожидал, что после стольких лет триумфального шествия по жизни, он в одну секунду окажется поверженным, получив от самых близких и родных почти смертельный удар по гордости и самолюбию.
   Победы доставались нелегко и не сразу. Он начинал с низов. Юным и амбициозным выпускником университета он пришел на местную телестудию. Тогда в городе вещало два телеканала - центральное телевидение и местное. Как и все средства массовой информации в советское время местное телевидение подчинялось областному начальству. Позже канал стал называться РТРК (Региональная теле-радио компания) и по-прежнему зависел от властей. За двадцать лет работы в компании Аксенов от мальчика - ассистента поднялся до должности главного режиссера. Он был обласкан руководством канала и патроном - губернатором. Его считали гением и мастером, снисходительно прощали неуживчивый характер и тяжелый нрав. Он мог пожинать лавры почета и славы до конца своих дней. Но, Борис Семенович Аксенов всегда мечтал о независимости.
   Десять лет назад он ушел из РТРК, громко хлопнув дверью, и основал АКС ТВ. С нуля, на пустом месте. В фундамент заложили гениальные идеи Бориса Семеновича Аксенова, его связи, энергию, репутацию, а также капиталы его друга - бизнесмена Ильи Андреевича Витрицкого. Илья без малейшего сожаления продал свою брокерскую фирму, процветающую на ваучерах, а вырученные деньги вложил в АКС ТВ. Аксенов стал генеральным директором и главным режиссером, Витрицкий занял пост коммерческого директора.
   Они переманили к себе лучшие телевизионные кадры. Отдел по работе с персоналом и связям с общественностью возглавила Алина Витальевна Аксенова, а Инна Вячеславовна Витрицкая руководила редакцией программ для детей и юношества. Позже в компании появились представители младшего поколения - дикторы Феликс Аксенов и Настя Витрицкая.
   На заставке канала почти сразу появился подзаголовок: "Семейный канал", а голос за кадром возвещал: "Смотрите нас каждый вечер, смотрите нас всей семьей, смотрите нас с удовольствием". Основная концепция канала заключалась именно в том, чтобы делать интересное телевидение - аполитичное, занимательное и развлекательное. В период засилья на телеэкранах порнухи и чернухи канал АКС ТВ привлекал зрителя одним только отсутствием таковых. За подбором передач, за проблемами, освещаемыми в них, за интонацией и способами подачи материала Борис Семенович следил лично. Таким образом, он завоевал зрителей, а вместе с ними спонсоров и рекламодателей. Последних отбирал тщательно. Предпочитая рекламировать исключительно необходимые и полезные для людей товары и услуги, он категорически отвергал производителей алкогольной и табачной продукции, а также рекламу новомодных стриптиз баров и казино. Конечно, платили они больше, но раздражали и отпугивали добропорядочных обывателей.
   Среди региональных телекомпаний (в городе их шесть) АКС ТВ прочно занимает второе (сразу после РТРК) место. Она расположена на двух последних этажах административной высотки в центре города. Аренда обходится безумно дорого, но престиж надо поддерживать. Потому Аксенов не скупится на современное оборудование, технику и дизайн, на покупку последних электронных программ и внедрение инновационных технологий. Если ты современен, значит, интересен.
   Избрав концепцию семейного канала, Аксенов выиграл. АКС ТВ полюбили.
   Тот факт, что канал возглавляют два старинных друга, и то, что в компании трудятся их жены и дети, нисколько не отпугивало зрителей. Напротив, критики отмечали "семейственность" как достоинство, как гарантию стабильности и незыблемости традиций. От них скрывали, что в АКС ТВ не всё так прекрасно, как выглядит со стороны.
   У Витрицких раскол уже произошел. Инна Вячеславовна оставила мужа. Она уехала в Москву по приглашению крупной косметической фирмы, с которой давно сотрудничала как сетевой менеджер. В столице Инна встретила и полюбила красавца-бизнесмена, но разводиться с Ильей пока не собиралась. По этой причине скандал в доме Витрицких пока удавалось скрывать. Мол, Инна Вячеславовна в Москве по делам канала.
   Скандал у Аксеновых утаить не получится. Алина и Феликс слишком заметные в городе фигуры. Публичный развод и разрыв с компанией покачнет авторитет Бориса Семеновича. Кто захочет иметь дело с человеком, который не в состоянии навести порядок в собственном доме? А главное, волна сплетен, слухов и домыслов приведет к падению рейтинга телеканала.
   Нет, конечно, прогнать изменщиков, придумать новую концепцию, Борису Семеновичу труда не составит. Начать сначала можно в любом возрасте. Его волновало другое. Почему? Почему развалилось то, что создавалось потом и кровью. В чем он ошибся? Феликс упрекнул его в эгоизме. А разве мало он сделал для того же Феликса, для Алины, для других? Платит он хорошо, больше чем где бы то ни было. Да, он авторитарен. В компании единоначалие, дисциплина и порядок.
   Вот сейчас он размышляет и мучается, а жизнь компании идет своим чередом, как по накатанным рельсам. Корреспонденты разъехались к местам событий, операторы снимают, монтажеры монтируют, редакторы и режиссеры готовят их материалы к выходу в эфир, реквизиторы подбирают реквизит. Алина проводит собеседование с кандидатками на место ведущей. Феликс готовится к записи выпуска "Новостей" и как всегда кокетничает с гримершами.
   Если он умрет, вдруг подумал Борис Семенович о себе, то ничего не изменится. Компания - поезд по инерции будет и дальше катиться какое-то время. Потом явится некто молодой и амбициозный, сломает его поезд, и поставит на рельсы свой собственный. Про Бориса Аксенова забудут...
   В сердце вновь возникла резкая нестерпимая боль. Он нажал кнопку вызова секретаря и превозмогая боль приказал:
  -- Скорую! Живо! ...
  

5.

   Канал АКС ТВ демонстрировал очередную серию старого многосерийного фильма "Долгая дорога в дюнах". История любви Марты и Эдгара по-прежнему вызывала интерес у зрителей. Лена Аксенова не исключение. Каждый вечер, приходя с работы, она включала маленький телевизор, стоящий в кухне на холодильнике, готовила или подогревала ужин и следила за судьбой киногероев очередного сериала. Это давно вошло в привычку.
   В этот вечер она тоже смотрела, точнее, слушала фильм. На плите жарились котлеты, закипала вода в чайнике и кастрюле. Телефонный звонок застал её врасплох в тот самый момент, когда засвистел чайник, закипела вода для макарон в кастрюле, да и котлеты пришла пора перевернуть. "Кто это так не вовремя?", - подумала Лена. Тут же одной рукой она сняла трубку, а другой - выключила газ под кастрюлей и чайником, переставила сковородку на незажженную конфорку, и сделала тише звук телевизора.
   Звонил Гоша Шишкин её друг и одноклассник. Звонил по делу. Шишкин отслужил положенный срок в армии, а теперь учился в академии МВД. Подходили сроки сдачи курсовой работы. Гоша форсировано дописывал её, точнее скачал из Интернета более-менее подходящие материалы и из них лепил курсовую. Лена ему помогала и не удивилась, когда Шишкин начал с просьбы:
  -- У меня выводы не вытанцовываются. Помоги!
  -- Приезжай, - охотно ответила Лена. - Днем на работу, вечером домой.
  -- Завтра на работу часикам к трем, - согласился Шишкин и начал пустой треп ни о чем. Лена взмолилась:
  -- Гош! Перезвони попозже. У меня котлеты горят.
  -- Извини! - спохватился Шишкин. - Ещё один маленький вопросик и отключаюсь. А подгоревшие котлеты не выбрасывай, я их съем.
  -- Хорошо, - засмеялась Лена. - Давай свой маленький вопросик.
  -- Ты хоккей любишь?
  -- Не поняла!
  -- У нас билеты льготные распределяют. Финальная игра на кубок России. На тебя брать?
  -- Бери два. Юрка подпрыгнет до потолка от счастья, и я с ним схожу.
  -- Заметано, - сказал Шишкин и поспешно распрощался.
   Нет, Лена не увлекалась хоккеем, и никогда не пошла бы на матч. Просто очень хотелось выйти куда-нибудь из дома, развеяться, развлечься.
   Её жизнь идет по замкнутому кругу: дом, работа, работа, дом, по выходным рынок и магазины. А ведь ей нет и двадцати пяти!
   Как же так получилось, что молодая девушка превратилась в служанку для остальных членов семьи?
   Мать в хозяйственные хлопоты никогда не вникала. До того, как Лена взяла заботу о доме в свои руки, семья жила на фаст-фуде и покупных пельменях. Пол мылся раз в месяц, а грязное белье относили в прачечную. Теперь все довольны - чистота, уют, порядок, трехразовое домашнее питание. Лене и самой нравится заниматься домом. Только обидно. Ведь домочадцы искренне считают, будто она больше ни на что не способна. Её работу в библиотеке никто не принимает всерьез и работой никто не считает.
   Когда она окончила университет с красным дипломом, отец пригласил её на АКС ТВ. Она отказалась. Почему? Элементарно. Не хотела становиться ещё одной Аксеновой, хотелось оставаться самой собой, единственной и неповторимой. В библиотеке ей это удавалось, на канале не получилось бы никогда.
   Что такое её отец она поняла в пятом классе. Тогда она написала домашнее сочинение по литературе и решила показать его отцу. Борис Семенович прочитал опус дочери, похмыкал неопределенно и переписал сочинение заново. Лена поблагодарила его за помощь, но сдала своё сочинение и получила "пять". Когда отец спросил её о том, почему она не сдала его труд, Лена ответила:
  -- Папа, я хотела получить свою оценку.
  -- Всё равно какую?
  -- Всё равно.
   Отец тогда посмотрел на неё с интересом и больше в школьные, а потом и в институтские дела дочери не вмешивался. Но, когда мать стала настаивать на том, чтобы Лена не работала, а занималась только хозяйством, отец вмешался. Он помог ей устроиться в библиотеку и нанял в помощь прислугу. Дом-то теперь огромный.
   Тем временем Лена дожарила котлеты, отварила макароны, заправила винегрет маслом и позвала брата. Юрка явился к столу с книжкой. Он умудрялся виртуозно совмещать чтение, еду и критику телевизионных передач. Фильм уже закончился, начались "Новости". Настя Витрицкая рассказывала о событиях текущего дня: визит губернатора в районы области, учения пожарных, юбилей строительного колледжа, открытие книжного центра. Последнее сообщение заинтересовало Лену, о центре давно говорили. Она прислушалась. Попутно она наблюдала за Настей. Подружка обязательно потребует отчета: как смотрится с экрана её новая блузка. Юрка тоже притих, внимательно прислушивался и приглядывался ко всему, что происходило на экране. Через некоторое время он спросил:
  -- Лен, а почему Настя на экране? Сегодня очередь Феликса вести программу.
  -- Поменялись, - отмахнулась Лена.
  -- С чего вдруг? Феликс уступил эфир. Быть того не может! Нет, что-то случилось.
  -- Не выдумывай!
  -- Лена, - взмолился Юрка. - Звони!
  -- Кому? Куда? - удивилась Лена.
  -- Всем.
   Лена недоуменно пожала плечами и взяла трубку мобильного телефона. Номер отца не отвечает. У матери и Феликса телефоны "вне зоны доступа сети". У Настены "занято". Дозвонилась Лена до Ильи Андреевича Витрицкого. Он, установив абонента по дисплею, без приветствий и, опережая вопросы, сразу сообщил:
  -- Лена, Бориса увезли в больницу с инфарктом. В тяжелом состоянии.
  -- Где наши?
  -- Алина и Феликс в больнице. Остальное, не по телефону. Я уже на территории кооператива. Подъезжаю.
   Голос у Ильи Андреевича глухой, ровный, словно металлический. Он вроде бы закончил разговор, а телефон не отключил. И тогда Лена поняла, что в дом пришла беда. Она покосилась на Юрку и тихо спросила в трубку:
  -- Дядя Илья! Вы всё сказали? Всё очень плохо, да?
  -- Я подъехал. Открывайте дверь, - тяжело вздохнув, произнес Витрицкий.
   Юрка, внимательно прислушивающийся к разговору, понял, что случилось самое страшное. Он выключил телевизор и пошел открывать парадную дверь, которой обычно не пользовались...
  

6.

   Из приемного покоя больницы скорой медицинской помощи вышли двое - мужчина и женщина. Она - нежная хрупкая блондинка, ухоженная, миловидная, со вкусом и модно одетая. Он - молодой, высокий красавец, черноокий брюнет, яркий и запоминающийся. Явная разница в возрасте (женщина значительно старше) исключала догадку о супружестве. На мать с сыном или сестру с братом они не походили, отсутствовало родовое сходство. Официально женщина и мужчина считались теткой и племянником. На деле были любовниками.
   Им только что сообщили о смерти близкого родственника. Покойный был её мужем, а ему приходился дядей. Они с достоинством и самообладанием приняли страшную весть, а теперь стремились поскорее остаться наедине, чтобы осознать случившееся и разобраться в причинах трагедии.
   Да, это трагедия. Смерть человека, которому они вовсе не желали зла. Напротив, своим признанием они хотели избавить его от лишней боли. Тайные встречи лишь поначалу прельщали загадочностью и будоражили чувства флером авантюризма. Потом ложь стала невыносима. Влюбленные попытались легализовать свои отношения. И вот к чему привело их признание! Теперь каждый их них терзался сомнениями: награда ли это или гнев богов? Конец прежним страданиям или начало новым?
   Домой на Юннатскую они не поехали. Там Лена и Юра. Во-первых, надо что-то говорить, что-то объяснять. Во-вторых, стыдно смотреть им в глаза. Феликс и Алина оправились в квартиру, снятую ими для свиданий.
   Они сидели поодаль друг от друга. Феликс - в кресле. Алина - на стуле у стола. Яркая люстра ослепляла. Феликс встал, выключил верхний свет, зажег торшер. Сил на разговоры не осталось. Они растратились в суете во время приступа Бориса Семеновича, во время бешеной гонки за машиной Скорой помощи, во время томительного ожидания в коридоре приемного покоя. Напряжение постепенно ослабевало. Нервная горячка сменилась ознобом.
  -- Чайник включу. Продрог, - тихо и буднично произнес Феликс и пошел на кухню.
   Алина остановила его вопросом:
  -- У нас есть коньяк?
  -- Где-то был. В холодильнике, кажется. Тебе в чай?
  -- Отдельно в большую рюмку...
   Алина понимала, что заторможенное шоком отчаяние вот-вот вырвется наружу слезами, истерикой, сердечной болью. Ей предстояло выдержать весь церемониал похорон, принимать соболезнования, играть роль несчастной вдовы. А хотелось остаться здесь, в этой чужой квартире, скрыться от посторонних глаз, пересудов, сочувственных слов. Да, она виновна в смерти Бориса. Она его предала? Нет. Она вела себя честно. Другого мужчину она полюбила тогда, когда прежняя любовь давно сошла на нет. Борис тоже давно не любил её. Он вообще никого не любил и ничего не замечал кроме своей работы. То, что ему наплевать на их с Феликсом роман она поняла ещё вчера, когда сообщила мужу о своём уходе. Что же тогда? Почему инфаркт?
   Её размышления прервал Феликс. Он принес на подносе две большие рюмки с коньяком и блюдечко с наспех нарезанным лимоном. Они выпили. Молча. Первым заговорил Феликс:
  -- Я виноват. Утром во время нашего разговора я не сдержался и наговорил ему много обидных вещей. Он не пережил нашего предательства.
  -- Любовь не преступление, - тихо сказала Алина.
  -- Любовь! При чем тут любовь? Он не пережил нашего решения покинуть компанию. Мы предали его дело, а это страшнее чем любовная измена.
  -- Да, он гордился компанией. Она для него всегда была важнее людей и их чувств. Ради дела он мог лгать, льстить, изворачиваться. Я не могу. Запомни! Мы вели себя честно. Нам не в чем себя винить.
  -- Ох, Алина! Что теперь будет? - отчаянно, как маленький ребенок, воскликнул Феликс.
   Она подошла к нему, обняла, прижала как дитя, погладила по голове, приговаривая:
  -- Милый мой, любимый, родной! Я не знаю, что будет дальше. Я знаю одно, мы с тобой должны быть счастливы несмотря ни на что.
  -- Несмотря на смерть? - успокаиваясь в её объятиях, настороженно спросил Феликс.
  -- Даже на смерть, - спокойно и безжалостно ответила она. - Он давал нам шанс. Он нас отпустил. Он сам виноват в своей смерти, если не смог переступить через самолюбие, амбиции, гордыню и собственнические инстинкты, наконец...
  -- Господи, что ты говоришь?
  -- Я говорю правду. Поверь мне. Знаю, что говорю. Двадцать пять лет вместе прожили.
   Алина убеждала Феликса, а думала о том, что не ведает, кого так настойчиво убеждает, кого оправдывает. Себя, Феликса? Она уверена в одном, нельзя поддаваться чувству вины. Оно их погубит. Надо спасаться, надо жить дальше. Нельзя раскисать, надо взять себя в руки. Она встала, взяла бокалы, ушла на кухню, долго и тщательно их мыла. Затем аккуратно убрала бокалы в шкаф. На пороге комнаты она огляделась и вздохнула:
  -- Эта квартира нам больше не понадобится. Надо забрать вещи.
   Феликс удивленно посмотрел на неё и воскликнул:
  -- О чем ты? Сегодня? Сейчас?
  -- Живым - живое, - уверенно произнесла она и ласково добавила: - Поедем домой, мой хороший. Ты в состоянии вести машину?
   Феликс кивнул:
  -- Справлюсь.
  -- Тревожно, - добавила Алина. - Как там дети? Илья, наверное, уже сообщил им. Они, разумеется, не спят. Ждут нас. Ночь уже...
   Феликс достал мобильник, посмотрел на мигающие цифры. Ноль - ноль часов десять минут. Наступил новый день. Начинается новая, совсем другая жизнь...
  
  

День второй.

Февраль.

1.

   Георгий Шишкин прогулочным шагом шествовал по территории кооператива "Юннатский" и с наслаждением дышал полной грудью. Воскресный денек выдался солнечным, теплым, почти весенним.
   Разглядывая типовые коттеджи и участки вокруг них, Шишкин, в который раз с сожалением думал об уничтоженном бульдозерами Саде юннатов. Пятьдесят лет городские дети посещали биологические кружки, ухаживали за растениями и зверушками, учились любить и оберегать родную природу. И вот... Вместо Сада юных натуралистов возведен жилищный кооператив для обеспеченных граждан с двумя десятками одинаково скучных в своем совершенстве коттеджей. От прежнего сада остались ворота и ажурные лебеди в рисунке кованной ограды. Остался адрес: Юннатская улица.
   У ворот скучала охрана. Шишкина беспрепятственно пропустили. Удостоверение сотрудника милиции открывало любые двери. Лена, тоненькая и светленькая как березка, накинув на плечи ажурную шаль, ждала его на аллее возле калитки.
   Гоша прибавил шаг. Что случилось? Обычно Лена не выказывала нетерпения и не бросалась к нему навстречу. Его удивление возросло, когда девушка пригласила гостя в гостиную. В семье Аксеновых не любили парадных комнат. Проводили свободное время и принимали близких друзей в уютном холле первого этажа. Лена предложила чай, Шишкин отказался. Он спешил и забежал к Аксеновым на минутку, по делу.
  -- Как моя курсовая поживает? - деловито осведомился он.
  -- Готова, - ответила Лена. - Осталось только распечатать.
  -- Спасибо! - поблагодарил Гоша и собрался распрощаться, но что-то во внешнем облике Лены его насторожило. Он начал осторожно: - Давай вечерком в кафе сходим?
   Лена опустила глаза:
  -- Извини, в другой раз. Не до того...
  -- Что-то случилось?
  -- Мама замуж выходит, - чуть не плача выложила Лена.
   Шишкин с облегчением вздохнул:
  -- Слава богу! А я-то думал...
  -- Она за Феликса выходит, - уже не сдерживая слезы, добавила Лена.
   Шишкин легкомысленно отмахнулся:
  -- Ну и что? Они же не кровные родственники.
  -- А возраст?
  -- Ерунда. Какая там разница! Лет пятнадцать. Бывает и больше... Твоя мать знает, что делает. И... Флаг ей в руки, если она не боится.
  -- Ты, правда, не понимаешь или придуриваешься? Со дня смерти папы прошло чуть больше месяца. Не вчера же начался их роман?
  -- Глупости! Кто в наше время смотрит на подобные мелочи?
   Шишкин действительно не понимал, из-за чего переживать. Чтобы хоть как-то подбодрить подружку принялся пересказывать очередной прикол из жизни милицейской академии. Но вскоре он заметил, что Лена, погруженная в неприятности, абсолютно не слышит его. Тогда он наскоро распрощался и поспешно ушел. Великого утешителя из него не получилось.
   Лена проводила Гошу без сожаления. Вот ещё одно, очередное доказательство того, что Шишкин - одноклассник и друг - так навсегда и останется для неё одноклассником и другом. А ведь ещё недавно ей казалось, что их дружба когда-нибудь обязательно перерастет в нечто большее. Ведь были и свидания, и романтические прогулки, и поцелуи, и ... Выходит, что всего это мало для любви.
   Гоша так и не понял, почему Лену взволновал предстоящий брак. Дело не в стремительном замужестве матери ( " И башмаков не износив, в которых шла за гробом"), не в возрасте избранника и даже не в близком родстве. Подумаешь, старший брат заменит младшим отца и станет главой семьи. Так, в общем-то, и должно быть. Но во всей этой истории было что-то гадкое, не чистоплотное. Виноватый вид матери, вызывающе покровительственные речи Феликса. Суета, нервозность, демонстрация чувств и искусственная бравада. Противно! И самое неприятное в этой ситуации заключается в том, что от Лены и Юры ничего не зависит. Их ни о чем не спросили, поставили перед фактом и заставили принять всё как должное. Возражать, убеждать, спорить бессмысленно. Не интриговать же, в конце концов! И обсудить не с кем. Юрка болезненно воспринял предстоящие перемены и заперся у себя в комнате. Гоша даже не попытался понять и посочувствовать. Тетя Маша - прислуга, посторонний человек. Обсуждать с ней семейные проблемы не этично. Остается Настя Витрицкая - верная подруга.
   И как только Лена о ней подумала, раздался телефонный звонок и веселый голосок Настены пропел в трубке:
  -- Приходи скорее. Мама посылку прислала. Помоги разобрать.
   Лена воспряла духом и побежала к Витрицким, коттедж который располагался напротив коттеджа Аксеновых, через дорогу...
  
  

2.

   В воскресенье утром к Комаровым заявилась Лерка Цыпляева и сразу же засела за телефон.
   Свой мобильник она утопила в унитазе. Он, разумеется, намок, и сдох, а на новый денег у неё нет. Дома мать уши греет, то есть прислушивается, а потом устраивает разбор полетов: с кем говорила, почему говорила, почему так, а не эдак, и вообще, нельзя висеть на телефоне целые сутки, надо полезными делами заниматься, уроки учить, посуду мыть и на даче грядки полоть. Словом, дома не поговоришь. Вот Лерка и явилась к Комаровым. Они люди тактичные, не прогонят.
   Она битый час терзала телефонную трубку и Катины уши бессмысленным трепом с кучей знакомых. Катя, зная папино отношение к таким визитам, пыталась сначала намеками, а потом и откровенными запретами оттащить подругу от аппарата. Но хитрая Лерка умоляла:
  -- Катечка, золотце, ещё звоночек, пожалуйста!
   Катя уступала. Наконец, Лерка наткнулась на короткие гудки и соблаговолила снизойти до разговоров с подругой.
  -- Ой, Катюха, с каким парнем я на днях познакомилась! Бабки швыряет налево-направо. И из себя ничего.
  -- Где познакомилась-то?
  -- В ночном клубе.
  -- Новый русский?
  -- Студент, но предки крутые. Кабак держат.
  -- Как зовут?
  -- Василий. Отпадный парень. Представляешь, отвез меня домой на джипе. Правда, класс? В субботу опять сбежимся. Хочешь, пойдем со мной, познакомлю. В кабак сходим.
  -- Спасибо, спасибо! - энергично отказалась Катя, радуясь в душе, что у неё имеется реальная уважительная причина для отказа. - В субботу мы с Юркой Аксеновым в театр идем. Уже билеты взяли.
  -- С Аксеновым! - поморщилась Цыпляева. - Что ты в нем нашла? Ботаник он и есть ботаник. Со скуки помрешь. Ладно бы ещё красавчиком был как брат, а то так, серая личность...
   Катя, разумеется, могла бы возразить Лерке. Она не считала Юру Аксенова серой личностью. Напротив, Юрка не просто умный и эрудированный, он веселый, добрый, заботливый. Им вместе очень хорошо и совсем не скучно.
   В обществе Юрки Катя спаслась от депрессии и одиночества, потому что после смерти мамы в доме Комаровых воцарилась мертвая тишина. Отец стал замкнутым, погрузился в работу. Они мало общались. У бабушки свои заботы, хозяйственные. Она жила отдельно и приезжала к сыну и внучке раз в месяц. Принесет продукты, приберет в квартире, перестирает белье, наготовит еды, поворчит для порядка, посетует на несправедливую судьбу и пропадет ещё на месяц. Сколько раз Катя и Олег Николаевич говорили бабушке, что они сами прекрасно справляются с хозяйственными заботами. Лучше бы она не хлопотала, а просто по-человечески пообщалась с ними, морально поддержала. Но суп сварить и помыть пол гораздо проще, чем найти слова для поддержки и сочувствия. И если бы не Юрка, кто знает, может быть, Катя до сих пор бы не оправилась от горя.
   Лерка продолжала треп по телефону, а когда, наконец-то, собралась уходить, Катя спросила:
  -- Как твоя карьера телезвезды?
  -- Накрылась медным тазом, - горько вздохнула девушка. - Старший Аксенов умер. Проект прикрыли.
  -- Жаль, - искренне посочувствовала Катя.
  -- Не то слово! Может ещё не всё потеряно? Возобновят конкурс? Как ты думаешь, Кать?
  -- Откуда мне знать, - пожала плечами она. - Всё может быть...
   Лерка ушла, а Катя продолжала думать о Юрке. После смерти отца он отдалился, стал избегать общения. Катя жалела его, скучала, мучилась оттого, что не умеет ему помочь. Юрка не звонил, а она не знала, стоит ли беспокоить и тормошить его. Возможно, надо дать ему время переболеть и перебороть горе. Это на словах, а на деле Катя едва сдерживалась, чтобы не схватить телефон и не позвонить первой. Наконец, она не выдержала и набрала заветный номер.
   Долгие длинные звонки. Потом Юрка ответил.
  -- Привет, Катюня!
  -- Привет! Как ты?
  -- Плохо.
  -- Скучаешь?
  -- У нас не соскучишься.
  -- Что ещё стряслось?
  -- Я не хочу об этом говорить.
  -- Со мной или вообще?
  -- Вообще...
  -- Я сейчас приеду. Хочешь?
  -- Не смей! - резко воскликнул он.
   Катя встревожилась не на шутку:
  -- Господи, Юра! Да что там у вас?
  -- Не волнуйся, - смягчился Юрка. - Просто я в ужасном состоянии и не хочу, чтобы ты видела меня таким. Дай мне время, я справлюсь.
  -- Хорошо, - согласилась Катя. - Только скажи мне...
   Юрка прервал её на полуслове:
  -- Я всё тебе расскажу, но потом. Ладно?
  -- До субботы оклемаешься?
  -- А что у нас в субботу?
  -- Поход в театр.
  -- Ах, да! - Юрка помолчал и с болью в голосе воскликнул: - Театр! Весь мир театр. С доставкой на дом. Шекспир обзавидуется.
  -- Юра!
  -- Не беспокойся. К субботе всё образуется. Поход в театр состоится. Извини, Катя. Сейчас я должен побыть один.
  -- Держись там, - прощаясь, подбодрила она. Банально. Но что ещё сказать...
   До прихода Лерки Катя пыталась делать уроки. Мучилась над уравнениями по алгебре. Вернувшись к письменному столу, она с тоской посмотрела на раскрытые учебники и тетради. Ненавистная математика требовала усердия и внимания, а Катины мысли заняты Юркиными проблемами. Они, наверняка серьезные, иначе Юрка не заперся бы в своем бунгало, не отгородился бы от мира за трехслойными шторами. А за окном заснеженные березки, забор, за забором тихая улочка, люди, движение, жизнь...
   Сами собой сложились рифмованные строки:
  
   Белые стволы берез.
   Чистый-чистый белый снег.
   Белым инеем мороз
   Заковал теченье рек.
   Утром улица пуста.
   Глубина больших витрин.
   И, наверно, неспроста
   Ты опять сидишь один...
  
   Стихи складывались легко. Катя достала из стола заветную тетрадку и вписала туда новое только что рожденное стихотворение.
   Она начала писать в тот год, когда после скоротечной болезни умерла мама. Первые стихи получались обнажено - тяжеловесными. Катя перелистала тетрадь, нашла, прочитала:
  
   Что такое боль?
   Быть может это скрежет
   В кандалы закованной души?
   Может это неизбежный путь
   Куда ты не спешишь?...
   Боль - это граненый камень,
   Оставляющий следы...
  
   Как никто другой она понимала Юркино состояние. Знала, что со временем боль не пройдет, нет, притупится, сгладится. Она верила, что Юрка сильный, справится.
   Катя отложила тетрадь со стихами, придвинула тетрадь по алгебре. Вздохнула. Кто это додумался сравнивать стихи и математику? Ничего общего Абсолютно. Катя снова вздохнула и принялась за уравнения...
  

3.

  -- Илья Андреевич, можно? - В кабинет Витрицкого незаметно просочился ведущий оператор АКС ТВ Леонид Иванович Эвич.
   Витрицкий вздрогнул, мысленно чертыхнулся и поспешно спрятал в стол бутылку коньяка. Тут же заметил, что немного не рассчитал и пролил содержимое, а потому суетливо протер стол бумажной салфеткой. Эвич, укоризненно качая головой, так прокомментировал маневры коммерческого директора:
  -- В одиночку. Нехорошо.
  -- Поддержи...
   Витрицкий вернул бутылку на прежнее место, достал рюмки, разлил коньяк.
  -- За что пьем? - осведомился Эвич.
  -- За процветание АКС ТВ.
  -- Идет.
   Они выпили. Витрицкий спросил:
  -- У тебя дело, Леня, или так просто по дружбе забежал?
  -- Кассету принес с похорон и поминок Бориса. Речи, интервью, воспоминания. На часовой фильм хватит. Как раз к сороковому дню. Это моя дань памяти и уважения...
   Эвича и Аксенова связывали долголетнее знакомство и совместная деятельность. Дружбой не назовешь. Велика пропасть между генеральным директором и рядовым служащим. Эвич одним из немногих последовал когда-то за Аксеновым из престижной и перспективной РТРК в новую компанию. Аксенова считали камикадзе, в его затею не верили. Эвич поверил. Поверил, потому что не сомневался в гениальности Бориса Семеновича. А ещё потому, что так же как и он мечтал о независимости и свободе творчества. Надоело работать под диктовку, снимать заведомую ложь, угождать, подстраиваться, дрожать за свое место. Он рискнул и выиграл. Ни секунды не жалел, что поставил все на карту. Крутого нрава Аксенова Леонид Иванович не боялся. Умел с ним ладить и не обижаться. К тому же столько лет вместе. Сработались, притерлись.
   Илья Андреевич Витрицкий, по сравнению с ним, ангел небесный. Но, похоже, что и у ангелов случаются черные дни. Пьет днем, в кабинете, один! Уж, наверняка, причина серьезная. Вот и протянутую оператором кассету, повертел в руках и отдал назад.
  -- О фильме, Леня, с новыми хозяевами поговоришь.
  -- Ты продаешь свою долю в компании, Илья Андреевич? - насторожился Эвич.
  -- Ну, до этого пока не дошло.
  -- Аксеновы продают?
  -- Леонид, ты умудренный опытом телевизионный зубр. Неужели тебе нужны объяснения? Бориса не стало и нашей независимости - конец.
  -- Кто? - быстро сориентировался в обстановке Эвич.
  -- Савчук.
  -- Лично посетили?
  -- Лично...
   Эдуард Михайлович Савчук, более известный в Сибирске под прозвищем "Дядюшка СЭМ", местный олигарх и нефтяной магнат. Он планировал баллотироваться на очередных губернаторских выборах и законным путем захватить всю власть в городе и области. Для этого ему необходим ручной телеканал, независимый от влияния нынешнего губернатора. Аполитичная компания АКС ТВ походила ему идеально. После смерти строптивого генерального директора и смены руководства заполучить желаемое не составило труда. Витрицкий сдался без боя.
  -- Что Дядюшка нам предлагает? - расспрашивал Эвич.
  -- Дружбу и покровительство.
  -- А взамен?
  -- Пока, только место редактора отдела информационных программ для своего человека.
  -- Разузнали, что вакансия образовалась?
  -- Разузнали.
  -- Кого сватают?
  -- Руслана Латыпова с Третьего канала.
  -- Ты его знаешь?
  -- Молодой, толковый и не наглый.
  -- Обнадеживающая характеристика. - Эвич задумался, потом укоризненно произнес: - Борис бы тебе этого не простил.
  -- Я - не Боря, - усталым голосом ответил Витрицкий. - Не знаю, чем он их удерживал или отпугивал. Я не смогу. Стоит нам только голос подать в свою защиту, нас сразу же растерзают на части и сожрут. А так, под крылом Дядюшки СЭМа, глядишь, продержимся, выживем. Сюда, - Витрицкий постучал по столу кулаком, - я вложил мечты, души и деньги. Кроме нашей компании у меня ничего больше нет. Понимаешь?
  -- Понимаю. Алина что говорит?
  -- Она пока не в курсе. Не хочу расстраивать. Пусть немного от горя оправится.
   Эвич недоуменно взглянул на Витрицкого:
  -- У кого горе-то, Андреевич? У нас сплошные радости. Алина Витальевна замуж собралась. Объявила нынче во всеуслышание. С утра пересуды по всей компании.
  -- Замуж? - новость повергала Витрицкого в шоковое состояние.
   Эвичу жаль добивать человека до конца, он всё же высказал новость полностью:
  -- Назначена дата бракосочетания. Алина и Феликс подали заявление в ЗАГС.
  -- Какой Феликс? - обрел дар речи Витрицкий.
  -- Ну, не Дзержинский, само собой. Аксенов Феликс Сергеевич. Знакомое имя? Вроде бы любовь у них...
  -- Давно?
  -- Это ты у них спрашивай. Откуда мне знать? Но, надо думать, сладилось у них не в один день. Давно, видать, сладилось. Ещё при Борисе Семеновиче...
  -- Убью, - зло воскликнул Витрицкий, порывисто вскочил и в бешенстве выбежал из кабинета.
   Эвич одобрительно посмотрел ему вслед. Не убьет, а мозги глупой бабенке вправит ...
  
  

4.

   Алина Витальевна потеряла жениха. Она обзванивала всех подряд, набирая номер за номером, и интересовалась встревоженным голосом:
  -- Алло! Монтажная? Феликс у вас? Не появлялся? Забежит, передайте, что я его ищу. Спасибо!...Гримерная? Феликс не заходил? Жаль! Извините!... Максим Петрович? Это Алина. Ты не видел Феликса?...
  -- Здесь я! - раздался совсем рядом живой, не телефонный, голос.
   Феликс робко возник на пороге её кабинета и смущенно улыбался.
  -- Как дела, госпожа генеральный директор?
  -- Замечательно, привыкаю, - ответила Алина.
   Она заняла пост гендиректора автоматически, по праву наследования, сохранив за собой кадровые вопросы и административные функции. На пост главного режиссера компании назначили редактора отдела информации Максима Чижова. Он вселился в кабинет Бориса Семеновича, а Алина осталась на прежнем месте, лишь табличку на двери исправила.
   Запись воскресного выпуска новостей давно закончилась, а Феликс все ещё не снял грим и не переоделся. Его наряд, на непосвященный взгляд выглядел необычно. Верх - пиджак, рубашка, галстук дорогие, стильные, подобранные со вкусом. Ниже - старенькие потертые джинсы, заправленные в валенки. В студии стоял жуткий холод, хоть тулуп надевай. Но ведущий в тулупе - это нонсенс, а вот валенки и джинсы не помешают, тем более что в кадре их не видно.
  -- Мне передали, что ты меня разыскиваешь. Соскучилась или что случилось?
   Алина, не отвечая на вопрос, распорядилась:
  -- Возьми у Лисюка ключ. После работы к нему поедем.
   Феликс раскрыл ладонь и продемонстрировал связку ключей:
  -- Уже взял.
   Николай Лисюк - друг Феликса и программист АКС ТВ. Он часто выручает их, предоставляя приют в квартире, доставшейся ему от бабушки. Сам Николай живет с матерью, а в бабушкину квартиру время от времени пускает друзей, нуждающихся в пристанище.
  -- Что тебя расстроило, Алина? - участливо допытывался Феликс.
  -- Устала. Видеть никого не хочу.
  -- Почему?
  -- За что они все так с нами? Дети объявили бойкот. Твои родители бросают трубку или не подходят к телефону. Не далее как полчаса назад, Витрицкий наорал на меня как на девчонку, забеременевшую в пятнадцать лет.
  -- Как он смеет на тебя орать? - возмутился Феликс.
  -- Смеет, - коротко ответила Алина. - Тридцать лет дружбы дают ему это право.
   Илья "вправлял" ей мозги с несвойственной для него резкостью. Он говорил, что предстоящий брак - это удар по репутации и имиджу компании. Возникнет великое множество слухов и домыслов. Конкуренты не преминут ими воспользоваться.
  -- Илья отчасти прав, - говорила Алина. - Ты брат моих детей. Фактически сын. Наш брак воспримут как мезальянс, как инцест.
  -- Я тебе не сын, - горячо возразил Феликс. - И никогда, даже в шутку не называл тебя мамой или тетей.
  -- Да, ты всегда обращался ко мне по имени, - подтвердила Алина. - Да и для меня ты всегда был скорее младшим братом, чем сыном или племянником. Ты рано повзрослел.
   Феликс повзрослел в тринадцать. Именно тогда он осознал, как жесток мир, и что детство закончилось.
   Его родители жили тогда в Приморье. Отцу дали отпуск в сентябре и они с матерью по дороге к морю заехали навестить сына. Мать бросилась к нему с поцелуями и подарками, как к младенцу. Отец ревниво наблюдал, оценивая каждый его шаг, каждое слово, каждое движение. Феликс не понимал, доволен ли отец. Тогда его впервые охватило небывалое чувство обиды на родителей.
   Почему он живет у дяди? Да, отец - военнослужащий, офицер, а потому вынужден вести кочевой образ жизни. Да, быт в отдаленных гарнизонах не обустроен. Да, частая смена школ для мальчика его возраста нежелательна. У дяди комфортнее, спокойнее, интереснее. Но с родителями в любой обстановке, в любых условиях по любому лучше. Значит, решил Феликс, он им просто не нужен.
   Родители уехали, а он нервничал и вел себя вызывающим образом. Везде: дома, в школе, в секции по волейболу. Дома и в школе его любили, а потому прощали капризы. А вот в спортивной школе порядки строгие и требования жесткие, мужские. Терпеть, прощать и понимать эгоистические замашки избалованного подростка там никто не намеревался. После очередной наглой выходки Феликса, когда он в ответственной игре откровенно филонил, тренер созвал общее собрание. За два часа, в течение которых оно длилось, мальчик узнал о себе много интересного. Он до сих пор помнит каждое слово. Его привели в чувство, заставив посмотреть на себя со стороны. На всю оставшуюся жизнь он получил жестокий урок и переменил отношение к себе и к окружающим людям.
   Ломка шла трудно. Его бросало из крайности в крайность. Он то замыкался, то стремился к безудержному общению, то отчаянно самоутверждался, то занимался самобичеванием. Он терял веру в себя и обретал её заново. На перепады настроения окружающие реагировали по-разному. Дядя, не вникая в причины поведения племянника, спокойно проглотил байку о перенапряжении во время занятий спортом и посоветовал приналечь на учебу. В школе до него вообще никому не было дела. Про мальчика вспоминали только тогда, когда в школу приезжала съемочная группа АКС ТВ и снимала очередной хвалебный сюжет. Именно этим и объяснялась снисходительность к его выходкам.
   И только Алина заметила перемены в поведении подростка и заподозрила неладное. Она позвонила тренеру. Тот её выругал и посоветовал отдать мальчика в кружок кройки и шитья. Алина подумала и отвела его в детскую театральную студию. Тем самым она не только спасла его от нервного срыва, но и навсегда определила его профессиональную судьбу.
   Алина Витальевна в это же время вспоминала другой, недавний, период их взаимоотношений. Тоже решающий и переломный. Тогда она неожиданно для себя вдруг поняла, что чувства, которые она испытывает к племяннику мужа, совсем не похожи на материнскую или сестринскую любовь. Она испугалась и, конечно, попыталась уговорить себя не сходить с ума и одуматься. Ей казалось, что удалось, уговорила. Но однажды, когда Борис Семенович в очередной раз высмеял довольно толковый и интересный проект Феликса и племянник прибежал к ней за поддержкой и утешением, Алина расчувствовалась и невольно выказала свои запретные чувства. Феликс даже не удивился, словно иных отношений между ними и быть не могло. Оба безрассудно окунулись в омут страстей. О третьей стороне любовного треугольника, об отвергнутом муже, они тогда даже не вспомнили. Отрезвление пришло позже. Они попытались вести себя честно, но произошла трагедия.
  -- Дорого мы платим за свое счастье, - с болью в голосе произнес Феликс. - Мне стыдно и страшно.
  -- В наших отношениях нет ничего постыдного, - успокоила его Алина.
  -- Мы поторопились объявить о свадьбе. Линочка, милая, давай отложим свадьбу до лета. Пусть люди привыкнут к тому, что мы вместе. - Он выдержал небольшую паузу и добавил тихо, но уверенно: - Я переезжаю к Лисюку.
  -- Один, без меня?
  -- Да, родная.
  -- Почему? - в голосе Алины звучало отчаяние.
   Феликс был далеко. Войдя в кабинет, он замер на пороге. Между ними как непреодолимая преграда стояли рабочий стол Алины Витальевны, стулья для посетителей. Монитор компьютера, сопки бумаг и папок, письменные приборы - всё это словно лежало между ними. Возраст, должностное положение, родственная связь... Как забыть об этом? Как перешагнуть?
   Алина хотела встать из начальственного кресла главы компании, подойти к любимому, обнять его, утешить, обогреть. Нет сил. Совсем не осталось. Глаза наполнились слезами, она закрыла руками лицо. Феликс не двинулся с места, сказал ласково:
  -- Пойми. Я не могу оставаться в нашем доме. Я не могу быть там с тобой. Я не могу общаться с твоими детьми. Я постоянно ощущаю присутствие дяди. Я чувствую себя подлецом и убийцей.
  -- Пять "Я", - подсчитал тренированный редакторский разум Алины. Но она не осудила возлюбленного. Не от эгоизма он "якает", от отчаяния. Феликс тем временем продолжал:
  -- Нам надо привыкнуть к новому положению. Тебе заняться компанией, мне отвыкнуть от роли дядюшкиного любимчика и баловня судьбы. Я ведь другой. Какой? Не знаю, но обязательно постараюсь понять.
  -- Встречаться будем только здесь, в деловой обстановке?
  -- Почему? Нет. Колькина квартира по-прежнему в нашем распоряжении. Приходи, когда захочешь. Это не разлука, просто мой переезд...
   Алина задумалась. Феликс рассуждает разумно. Они действительно поторопились и в спешке, в горячке наломали дров. Надо предоставить возможность себе и другим успокоиться, а потом все как-нибудь устроится.
   Она вытерла слезы, решительно встала, подошла к Феликсу, вошла в раскрытые объятия и тихо произнесла:
  -- Делай, как знаешь, любимый...
  
  

5.

   Лена Аксенова и Настя Витрицкая дружили всегда, как говорится с пеленок. Так дружили их отцы, а ещё раньше бабушки. Лена на год старше Насти. Обе светловолосые и сероглазые, в чертах лица есть что-то неуловимо общее, потому их часто принимают за сестер. Настя - озорная и смешливая. Лена - спокойная и серьезная.
   Причина, по которой Настя вызвала подругу к себе, сразу же отвлекла Лену от семейных проблем.
   Инна Павловна Витрицкая прислала по почте посылку из Москвы. Она работала в известной и стабильной на русском рынке косметической фирме и привлекла девушек к сетевому маркетингу. Девушки успешно и с удовольствием распространяли товары среди знакомых, имея небольшой приработок.
   В посылке помимо заказов находились свежие номера каталогов. За них девушки взялись в первую очередь. Они листали каталоги, нюхали ароматизированные страницы, сортировали заказы. Увлеченные делом и опьяненные всеми ароматами от демонических до инопланетно загадочных подружки не заметили появления Ильи Андреевича.
  -- Прошу прощения, милые дамы, - с шутливым поклоном извинился он. - Стучал и кашлял, но вы так увлечены.
   Девушки обрадовались его приходу и, как бывало в детстве, кинулись к нему обниматься и целоваться. Он добродушно проворчал:
  -- Задушили совсем! Настя, мы обедать сегодня будем?
  -- Всё готово, только разогреть...
   Настя убежала разогревать обед. В гостиной остались Лена и Илья Андреевич. Витрицкий смотрел на Лену с сочувствием, а разговора о новостях в доме Аксеновых не начинал. Разговор завела Лена. Она спросила:
  -- Дядя Илья, этот брак нужен компании?
  -- Увы, Леночка. Напротив, - вздохнул Витрицкий.
  -- Поговорите с мамой.
  -- Пытался, безрезультатно. Она твердит о том, что влюблена, что счастлива. Давай подождем. Пусть успокоится и начнет разумно мыслить. Всё образуется, моя хорошая. Обязательно образуется...
   После обеда все вернулись в гостиную. Витрицкий дремал в кресле, прикрывшись газеткой. Девушки шептались в уголочке. До Ильи Андреевича доносились отдельные фразы. Вскоре девушки забыли о его присутствии и он невольно подслушивал девичьи тайны.
   Настя жаловалась:
  -- Если бы ты знала, Ленка, как мне надоело читать чужой текст с экрана и за экраном. Превращаюсь в попугая. Скоро клюв, хвост и перья вырастут.
  -- За что боролись... Сама мечтала. В бухгалтерии сидеть не захотела.
  -- В бухгалтерии я зачахну. Нет, работа в эфире мне нравится, но хочется чего-нибудь интересненького. Вот Феликсу, например, дозволили вести собственное шоу "Человек дела". А я, что, рыжая?
   Лена задумалась, затем стала фантазировать:
  -- Собственная программа - это может получиться совсем не плохо. Знаешь, я считаю, тебе подошла бы программа для женщин. Тележурнал. Новости, репортажи, советы.
  -- Советы о том, - поддержала подружкины фантазии Настя, - как из мужниных брюк соорудить юбку для дочки или из обмылков сварганить шампунь "Смерть врагам".
   Лена засмеялась и замахала руками:
  -- Упаси бог! Такие советы давно устарели.
  -- О чем же тогда?
   Лена, продолжая фантазировать, с воодушевлением развивала зарождающуюся идею:
  -- Все просто. Каждой женщине хочется знать, какие цены на рынках и в магазинах города именно сегодня. Что модно в этом сезоне не в модных журналах и на подиуме, а на улицах? В какую школу отдать сынишку? Где провести выходной день? И чтобы всё было реально, доступно для обычных среднестатистических женщин, а не для жен олигархов. Эдакая кладовая женских секретов.
   Витрицкий слушал её с удивлением и восхищением. Не в этой ли девочке спасение компании и будущее АКС ТВ? Он быстренько прикинул в уме окупаемость новой передачи, наметил первоначальный круг спонсоров и рекламодателей. Окончательно стряхнув с себя дрему, Илья Андреевич поднялся с кресла, подошел к девушкам и уверенно заявил:
  -- Я вам помогу. Чижова беру на себя. Настя пиши сценарий, готовь пилотный выпуск.
   Девушки закричали "Ура!" и помчались в Настину комнату писать сценарий первого выпуска "Кладовой женских секретов". Обсуждение затянулось. Лена ушла поздно вечером. После её ухода Витрицкий сказал дочери:
  -- Надо полагать, что через пяток лет Елена Борисовна Аксенова возглавит АКС ТВ.
  -- Согласна, - поддержала его Настя. - Папа, а ты заметил, как она похожа на дядю Борю?
   Витрицкий улыбнулся:
  -- Дело не во внешнем сходстве, доченька. Главное в сути проекта. Она на наших глазах, с лету, придумала гениальную программу. Такого тележурнала на российском телевидении ещё пока нет. У Лены талант от бога или от отца, всё едино. Нельзя допустить, чтобы он не реализовался.
  -- Не беспокойся, папка. Мы с тобой приложим все свои усилия, для того, чтобы ей помочь. Правда?

День третий.

Июнь.

1.

   Феликсу снился сон. Цветной, похожий на увлекательный роман, но настолько реальный, что казался явью. Во сне он решил всё запомнить и записать, но когда проснулся, в памяти вертелась неразборчивая круговерть.
   Из кухни доносился шум воды и звон посуды. Это хозяин квартиры Коля Лисюк готовил завтрак. Он явился вчера поздно вечером, груженный тяжеленными сумками с продуктами. На сегодня он наметил очередной воскресный сабантуй человек на двадцать. Раньше Феликс активно участвовал в сабантуях, теперь самоустранился.
   Он соскочил с кровати, наскоро оделся и явился на кухню. Коля радушно пригласил за изысканно сервированный стол:
  -- Кушать подано, сэр!
  -- Садитесь жрать, пожалуйста! - закончил киношную фразу Феликс и набросился на "изыски" холостяцкого завтрака аристократа. Яичница с колбасой, салат из корейской моркови, купленный в супермаркете, соленые огурцы из бабушкиных запасов. От ароматов легко сойти с ума.
  -- Подумай, Феликс, может, останешься? - предложил Николай. - Неудобно. Гоню человека из дома.
  -- Нормально. Спасибо, что жилплощадь предоставляешь и квартплату не требуешь.
  -- Это я тебе должен платить за охрану объекта, - пошутил Николай. - Куда направляешься?
  -- Родители обижаются, сто лет не навещал, - с набитым ртом ответил Феликс. - Видят меня только с телеэкрана, пусть наяву посмотрят.
  -- Воспитывать перестали?
  -- Вроде бы приуспокоились. Думают, что у нас с Алиной разлад.
  -- А у вас разлад?
  -- У нас всё прекрасно. С окружающими беда.
  -- Ясно. Белых ворон никто не любит, - подвел итог Лисюк.
  -- Почему мы белые вороны?
  -- Потому что нарушаете общепринятые стандарты. Мужчина должен быть старше, женщина моложе. Племянник и тетка - значит инцест, даже если не кровные родственники. Она глава компании, а ты рядовой сотрудник. Неравный брак. Что ещё вы нарушили?
  -- Тебе мало?
  -- Мне что? Я на твоей стороне, ты знаешь. Но, любовь любовью, а о будущем тоже неплохо было бы подумать. Ты детей хочешь?
  -- Ну, хочу, - насторожился Феликс.
  -- Алине сорок пять, кажется. В её возрасте не рожают. Ты об этом думал? А может у тебя уже есть дети? У твоих прежних подружек.
  -- Прекрати!
  -- Хорошо, я перестану, но мне кажется пора тебе, друг, посмотреть правде в глаза. Реши для себя раз и навсегда: Алина, которая лишит тебя радости отцовства и через десять лет превратится в старушку, или жизнь по человеческим и природой установленным стандартам.
  -- Или одиночество до конца своих дней, потому что кроме Алины мне никто не нужен. Коля, я люблю её, понимаешь, люблю.
  -- Почему же не понимаю, прекрасно понимаю. Кстати, ты Настю Витрицкую давно знаешь? - неожиданно сменил тему разговора Коля.
   Феликс недоуменно посмотрел на него и, неопределенно пожав плечами, ответил:
  -- Настёну? Всю жизнь знаю. С детства. Почему ты спрашиваешь?
   Коля растерянно опустил глаза и нервно заерзал на стуле. Феликсу сразу стало ясно, что Настёна-сластена зацепила сердце друга. Он улыбнулся:
  -- Любовь - морковь. По всем человеческим и природным стандартам. Я прав?
  -- Прав, прав. Настя мне очень нравится. Замечательная девчонка, веселая, заводная, перпетум мобиле, энерджайзер. С ней я живу, а без неё превращаюсь в деталь компьютера. Так что про Настю скажешь, друг детства?
   Феликс на секунду задумался:
  -- Девушка как девушка. Ножки, ручки. Волосики, очечки...
  -- Какие очечки? Настя линзы носит.
  -- Линзы? Давно? - удивился Феликс.
  -- Полтора года. Ну, ты даешь, приятель!
  -- Извини. Лицом к лицу... - примирительно улыбнулся Феликс. - Настя хорошая девушка.
  -- И это всё, что можешь сказать!
  -- Всё. А что ещё? Она мне как сестра.
  -- Да, исчерпывающая информация.
  -- Извини, - развел руками Феликс. - Кстати, я слышал, что она программу запускает.
  -- Запускает. Тележурнал "Кладовая секретов". Ваша Ленка ей помогает. Причем, очень активно.
  -- Странно, - поморщился Феликс. - Раньше бывало Ленка от канала шарахалась, а теперь... Как говоришь программа называется?
  -- "Кладовая секретов". Я заставку уже придумал, веселую мультяшку. Проект твоего дяди, между прочим.
  -- Я рад за Настю, - равнодушно пожелал Феликс.
   Они давно позавтракали, вымыли посуду, покурили. Феликс засобирался уходить, заметался по квартире в поиске вещей.
  -- Феликс, - неожиданно спросил Коля. - Что с тобой происходит? Я тебя не узнаю. Вспомни, ты всегда носился с кучей прожектов. Психовал, когда Борис Семенович рубил их на корню. Твоего дяди нет уже полгода, а ты механически читаешь сводку новостей, на автопилоте ведешь шоу. Где прежний азарт, эмоции, душа, наконец?
  -- Нет ничего, друг мой Николаша. Пустой я. Вся жизнь на автопилоте.
  -- Ты хоть заметил, что у нас новости другие и рекламодатели сменились?
  -- Плевать!
  -- Мы постепенно превращаемся в ручной канал Дядюшки СЭМа. Латыпов его человек.
  -- Ну и что. Какая разница на кого работать? На Савчука или на Аксенова. Мы люди маленькие.
  -- Это ты маленький человек? Ты без пяти минут хозяин канала.
  -- Оно мне надо. - Феликс хотел ещё что-то добавить, но заметил внимательный, укоризненный взгляд Лисюка. - Что ты на меня смотришь как на больного щенка?
  -- Про щенка не знаю, а вот то, что больной - точно. Тебе, с твоими былыми амбициями и самомнением ничего не надо? Брось! Приди в себя.
   Феликс неожиданно улыбнулся и сказал:
  -- Скоро всё изменится. Появятся позитивные сдвиги. Родители смирятся, дети полюбят, коллеги зауважают, господин Латыпов вылетит с канала как пробка из бутылки.
  -- Слава богу, пришел в себя. Узнаю прежнего Феликса Аксенова. Может, все-таки останешься на сабантуй?
  -- Нет, родители ждут. А ты веселись от души за нас двоих.
  -- Ладно, топай, - со смехом проводил его до дверей Лисюк. - А то развел сопли, поскользнуться можно.
  -- Не утони в Настёниных глазах с линзами, - сбегая по лестнице, посоветовал Феликс.
  -- Выплыву, - прокричал вслед Коля.
  -- Вот и я выплыву, - донеслось в ответ.
  
   У родителей он пробыл ровно двадцать три минуты. Именно столько времени прошло от приветствия "блудного сына" до раздраженного хлопка закрывшейся за ним двери. Враждующие стороны не пришли к консенсусу и расстались недовольные друг другом.
  

2.

   Из всех времен года больше всего Юрка любил лето. Буйство красок, гомон птиц, дары природы и, конечно, каникулы. Юрка наслаждался покоем и бездельем, уютно расположившись на террасе в кресле-шезлонге. Он слушал музыку. Плейер мирно покоился на животе, приподнимаясь и опускаясь в ритме дыхания - вдох - выдох, вверх-вниз. Глаза закрыты, лицо обдувает сквозной ветерок, солнечные лучи ласкают кожу. Юрка лентяйничал, а Лена с раннего утра хлопочет по хозяйству. "Надо бы помочь", - думал Юрка, но сонная лень поработила его полностью. Он чуть приоткрыл глаза, услышав шаги на террасе. Увидел Лену. Она несла его мобильник.
  -- Катя звонила. Сейчас перезвонит. Держи, - сказала сестра, передавая ему телефон.
   Тут же раздался сигнал - мотив старой советской песни "Катюша". Юрка нажал на зеленую кнопочку.
  -- Да, Катюня, слушаю.
   Катя собиралась с друзьями за город, на озеро и звала его с собой. Юрка, сославшись на жуткую занятость, от приглашения отказался. Лена укоризненно покачала головой:
  -- Зря.
  -- Не хочу, - лениво объяснил Юрка.
  -- И не рыбалку с дядей Сережей в прошлые выходные не поехал.
  -- Не хочу, - упрямо повторил он.
  -- Юра, что с тобой? Ты стал колючим, раздражительным, отгородился от всего и от всех.
  -- Хорошо бы уснуть и не просыпаться или, завязав глаза, убежать отсюда далеко- далеко, чтобы не видеть всего того, что происходит в нашем доме.
  -- Юра! - с болью в голосе воскликнула Лена.
  -- Что? Отец внушал, что любимое дело и семья - вот в чем заключается смысл жизни. Посади дерево, построй дом, воспитай сына. Он свое предназначение выполнил. Умер, и парочка изменщиков одним махом разрушила то, что он создавал долгие годы. Семьи нет. Про АКС ТВ говорят и пишут одни только гадости. Даже ты, мой верный друг, переметнулась в стан врага. Каждый вечер то в компании, то у Витрицких.
  -- Ты сам сказал, что всё рушится. Вот я и пытаюсь спасти семью и компанию, - объяснила Лена.
  -- Тебе интересно на телевидении?
  -- Очень.
  -- Из библиотеки уйдешь?
  -- Вряд ли.
   Разговор прервался. Лена сходила в дом принесла вазу с фруктами и кувшин с ледяным квасом. Юрка с благодарностью посмотрел на сестру, от кваса отказался, взял гроздь винограда. Лена присела на соседний шезлонг, устало опустила руки. Они долго молчали, потом она ласково сказала:
  -- Подожди, Юра, потерпи. Со временем всё как-нибудь устроится. Мы с тобой вместе. Кто нам ещё нужен?
  -- Как же твой Гоша?
  -- Он не мой. Я не люблю его, он не любит меня. Мы просто друзья.
  -- Любит, не любит. А что такое эта самая любовь? Мне кажется, что Катю я люблю. Скучаю, ревную, жду встречи. Она уехала за город, а я места себе не нахожу.
  -- Она тебя приглашала. Что ж отказался?
  -- Идиот потому что... - Юрка нахмурился, стал до смешного серьезным и напряженным.
   Лена улыбнулась и принялась его тормошить, щекотать. Юрка уворачивался, отмахивался. Получилась веселая беззаботная возня.
  -- Мило, мило!
   Голос Алины Витальевны прозвучал неожиданно. Брат и сестра на мгновение замерли как на стоп-кадре.
  -- Продолжайте, - снисходительно позволила отмереть мать.
   Она была одета в легкие брючки бермуды, короткий топик. Выглядела свежо и молодо, почти как Лена. По примеру сына она хотела подремать на террасе.
  -- Как здесь хорошо! Чудесный нынче будет денек! - продолжала она.
   Лена вежливо ответила:
  -- Да, здесь неплохо, а в городе дышать нечем, асфальт плавится.
   Потом, выждав паузу, она все с той же холодной вежливостью в голосе сообщила:
  -- Извини, мама! С удовольствием составила бы тебе компанию, но пора ехать на рынок. Юра, ты со мной?
  -- Естественно, - быстренько сообразил согласиться брат. - Прости, мама!
   Лена и Юра молниеносно исчезли в доме. Вскоре "Ока" дочери выехала из гаража. Алина Витальевна с грустью посмотрела ей вслед и открыла каталог, принесенный Леной от Витрицких...
  

3.

   Леркины друзья подкатили на джипе. Их было четверо - три парня лет двадцати и девчонка - старшеклассница. Перезнакомились. Девчонку звали Аней, парней Артемом и Денисом, хозяина машины Василием.
   До озера домчались мигом. Выбрали подходящее безлюдное местечко с песчаным бережком и леском неподалеку. Разделись и сразу же - в озеро, купаться. Жара стояла одуряющая, а здесь у воды благодать!
   Аня и Денис поплыли на остров. Лерка носилась вдоль берега с пластиковой бутылкой - брызгалкой. Катя хотела позагорать. Но не тут-то было! К ней прицепился Артем. Щекотал травинкой, обсыпал песком, хватал за руки и за ноги, хотел даже купальник расстегнуть. Катя противилась, как могла, сначала лениво, а потом разозлилась и залепила ухажеру пощечину. Разгоряченный ухажер рассвирепел и набросился на девушку всерьез.
   Плохо бы ей пришлось, но на выручку пришел Василий. Отбросил приятеля и прикрикнул на него:
  -- Остынь! А то в озере утоплю.
   Удивительно, но угроза сработала. Артем оставил Катю в покое и переключился на Лерку. Той игрушки-приставашки понравились и парочка незаметно передислоцировалась в ближайший лесок.
   Василий подошел к Кате, присел рядом с ней на разложенное покрывало.
  -- Не беспокойся! Тебя здесь никто не тронет, - очень уверенно, тоном признанного авторитета заявил он.
   Они разговорились. Трепались, как принято говорить, о пустяках. Катя вообще больше слушала, стараясь понять, что за человек её новый знакомый. Многое в нем ей не нравилось. Например, пренебрежительный тон, с которым он отзывался о родителях, по уши завязших в ресторанном бизнесе. Автодорожный институт, куда его за большие деньги против воли "сунули" все те же родители, и который ему "на фиг был не нужен" он ненавидел. Друзей откровенно презирал, но держал возле себя и тусовался с ними. Развязный тон, нагловатые манеры, нецензурные словечки. Катя слушала и не могла понять, что она здесь делает. Её, как Лерку, не купишь мишурой, деньгами, машиной. Ей стало скучно. Но уйти она не могла. До дороги далеко, да и страшно добираться одной на попутках. Пришлось остаться, терпеть и ждать, когда вся компания вернется в город.
   Незаметно пролетело часа четыре. Солнце палило безжалостно, жгло кожу, пришлось прикрыть плечи и спину. С острова приплыли Аня и Максим. Принесли целый пакет дикой малины. Василий предложил игру в карты. Победители ныряли в озеро, а проигравших легонько хлестали крапивой. Из джипа достали пиво, водку и закуску. Аня подсела к Кате и зашептала ей на ухо:
  -- Осторожно, парни попытаются тебя споить.
  -- Что же делать?
  -- Делай вид, что пьешь, а сама незаметно выливай. И ещё... Поедем в город, проси, что бы тебя первую завезли. Мы с Денисом напросимся к тебе в гости, а когда они уедут, мы слиняем. У этих, - Аня кивнула на Василия и Артема, - по пьяни тормоза слетают. Ты ведь не хочешь неприятностей и приключений?
  -- Не хочу. Спасибо за предупреждение! А как же Лерка? - напомнила Катя.
   Аня хмыкнула:
  -- Нашла о ком беспокоиться. Она тоже без тормозов...
   Дальше всё происходило именно так, как предсказывала Аня. Парни и Лерка быстро захмелели. Василий сам не пил, но "заботливо" подливал Кате водку в пиво. Но она, прикрываемая Аней, только делала вид что пьет, и осталась абсолютно трезвой.
   В конце концов, она благополучно добралась до дома, решив про себя, что больше никогда не появится в этой компании.
   Лерка, кокетничая и глупо хихикая, уехала с Василием и Артемом.
  

4.

  -- Что за погода у нас в Сибири? - думала Лена. - Зимой жуткие холода и не знаешь, что ещё на себя надеть, чтобы согреться. Летом одуряющая жара и не знаешь, что с себя снять и где спастись от зноя.
   Проводить время у плиты, жаря, шпаря, запекая, не хотелось. Впрочем, аппетита на тяжелую пищу ни у кого нет. Спросом пользовались фрукты, овощи, напитки. Лена решила сделать к ужину окрошку. Овощи она отварила ещё утром, а теперь осталось только нарезать ингредиенты. Юрка и мать разошлись по своим комнатам. Так что Лене никто не мешал и работа спорилась.
   Когда все уже практически было готово, в кухню вошла Алина Витальевна. Она, ни слова ни говоря, достала из холодильника бутылку охлажденной воды без газа и направилась к выходу. Лена окликнула её:
  -- Мама, постой! Надо поговорить.
  -- Если о свадьбе, то не стоит, - поспешно отказалась Алина.
  -- Господи! - возмущенно воскликнула Лена. - Неужели на земле существует единственная тема для разговора! Есть и другие важные темы. Юра, например.
  -- Школа? - обеспокоилась Алина, присела на стул и неожиданно предложила: - Тебе помочь?
  -- Помоги, - разрешила Лена. - Зелень нарежь.
   Она подала матери пучок зелени, нож и разделочную доску. Алина принялась за работу, а Лена продолжила разговор о Юре.
  -- В школе у твоего сына полный порядок, учебный год он закончил без троек. Сейчас, если ты не забыла, у школьников каникулы. Беда у нас другая. Понимаешь, после смерти папы он замкнулся. Прячется у себя в комнате, много читает, слушает музыку. Никуда не ходит, ни с кем не общается. Утром звонила Катя Комарова. Это его подружка, одноклассница, - на всякий случай напомнила матери Лена. - Катя звала его за город, на озеро, отдохнуть, поплавать. Юрка отказался.
  -- Переходный возраст, - осторожно предположила Алина.
  -- Ни в этом дело, - отвергла её предположения дочь. - Юрке нужна нормальная семья. А мы расползлись по щелям как тараканы. Где, к слову сказать, Феликс? С какой стати он живет у Лисюка? Что у него своего дома нет?
  -- Мы думали, так лучше, - робко объяснила Алина.
  -- Кому лучше? - наседала Лена. - Вам в разлуке? Мне? Юрке?
  -- Мы хотели, чтобы все привыкли, успокоились, смирились.
  -- Всё, мама, смирились, успокоились. Хватит!
  -- Леночка, доченька, - оправдывалась Алина. - Думаешь, мне легко любить мужчину, который мне по возрасту в сыновья годится. Люди только что пальцем в нас не тычут...
   Лена усмехнулась:
  -- Мама! Опомнись! Кому надо тыкать в вас пальцами? По большому счету, всем на вас наплевать. Посудили-порядили недельку-другую и забыли. А вы своими метаниями и виноватым видом лишь подогреваете их интерес и разжигаете сплетни.
  -- Ты так думаешь?
  -- Уверена.
   Лена высыпала, измельченную матерью зелень в салатник, велела ей перемешать содержимое, а сама принялась складывать в посудомоечную машину грязную посуду. Машина загудела, разговор прервался. Алина Витальевна наблюдала за дочерью. Как красиво она хозяйничает. Нет, она плохая мать. Загрузила молодую девушку заботами по дому. Той собой заняться, о личной жизни позаботиться некогда, даже не отдыхает толком. Дочь молчит, не жалуется, тянет воз. Как она на неё набросилась? С каким жаром, с каким напором, с какой уверенностью в своей правоте! Настоящая дочь своего отца. Из-за шума работающей машины Алина не сразу расслышала телефонный сигнал. Она достала мобильник из кармана кофточки. Звонил Феликс. Он сидел в уличном кафе неподалеку и звал её к себе.
  -- Да, милый, через пятнадцать минут приду, - ответила она и отключила телефон. Только теперь она заметила, что Лена отключила машину и внимательно прислушивается к её разговору.
  -- Это Феликс? - спросила она.
   Алина кивнула.
  -- Почему он в кафе?
  -- У Лисюка гости.
  -- Почему домой не идет?
  -- С родителями поругался.
  -- Мама, я про наш дом говорю. - Алина смущенно опустила глаза, не зная, что ответить.
  -- Набери мне его, - распорядилась дочь.
   Алина набрала номер и передала телефон Лене.
  -- Феликс? Это Лена. Хватит смешить людей. Возвращайся домой. И поторопись. Я окрошку сделала. Без тебя за стол не сядем.
   Алина взяла протянутый дочерью телефон, поспешно спрятала его в карман. Она с благодарностью смотрела на неё и чуть не плакала.
  -- Спасибо, родная!
  -- Не за что, - сухо ответила Лена и стала накрывать на стол.
  

День четвертый.

Сентябрь.

1.

   По огромному дому Аксеновых разносился аромат жареных пирогов. Лена с вечера поставила тесто и приготовила начинку: мясную и капустную. Юрка ещё во сне глотал слюнки, а, проснувшись, тотчас вскочил и зашлепал на кухню. Ему, ясное дело, нагорит за то, что приперся к столу в одних трусах, но до того как получить полотенцем по шее ухватить пару пирожков он успеет.
   На кухне в Ленином фартуке, ловко орудуя прихватками и шутя управляясь с двумя сковородами, хозяйничала мать. На столе в больших мисках возвышались горы готовой продукции.
   Юрка вежливо поздоровался.
  -- Доброе утро, сыночек! - весело отозвалась Алина Витальевна.
   Оставив на мгновение сковородки, она попыталась поцеловать сына. Юрка невольно отстранился. Мать заворковала ещё ласковее:
  -- Сними пробу. Чай или кофе?
  -- Кофе, - ответил он.
   Тут же перед ним возникла чашка обжигающе горячего кофе. Юрка жадно набросился на пироги, но счел нужным осведомиться:
  -- Ма, я не понял, зачем ты так рано поднялась и схватилась за сковородки?
  -- Не спалось, - с улыбкой ответила Алина. - Вкусно, сыночек?
  -- Угу, - с набитым ртом согласился он, прожевал и продолжил ехидный допрос: - Тебя молодой супруг так подзарядил?
   Алина Витальевна строго взглянула на сына и беззлобно одернула:
  -- Наглец ты, однако, - и перешла в нападение: - Как дела в гимназии?
   Юрка обречено махнул рукой:
  -- Завалили уроками по самую маковку. Еле успеваю. Потяну ли ещё подготовительные курсы?
  -- Постарайся, сыночек. Папа очень хотел, чтобы ты стал юристом.
  -- Какой папа? - язвительно спросил Юрка. - Настоящий или теперешний?
  -- Юра! Не дерзи! - огорченно воскликнула Алина.
  -- Ещё не начинал дерзить, - тихо произнес он и подумал: - Отвалите, заботники, с душещипательными беседами. У вас своя жизнь, у нас - своя. Тут же он спохватился и решил, что мать не виновата в происходящем. Она помолодела лет на десять, порхает на крыльях любви. Он добавил виноватым тоном: - Ладно, ма, не злись! Просто я со сна колючий. Налей ещё кофе, пожалуйста!
   Алина Витальевна безропотно подала ему банку с кофе и чайник с кипятком.
   Раздалось шлепанье по лестнице. В кухне возник Феликс. Он, как и Юрка, явился на запах. Не одет, не умыт, не брит. Покосившись на кофейную банку в руках младшего брата и на то, как тот щедро насыпает в чашку кофейный порошок, Феликс не смолчал, упрекнул:
  -- Самоубийца! - Затем он тоном строгого мужа и отца обратился к жене: - Алина, что ты ему позволяешь? Слишком крепкий кофе. У него аритмия.
  -- Ну, я пропал! Ещё один заботник объявился, - проворчал Юрка и потребовал: - Сахар подай.
   Феликс поморщился, но сахарницу подал.
   Алина тотчас подскочила к юному мужу, поцеловала его в щеку, как до этого пыталась поцеловать сына, проворковала тем же самым тоном:
  -- Доброе утро, любимый!
   Юрка тихонько прыснул в кулак, но новобрачные видели только друг друга.
   Поставив перед Феликсом тарелку с пирогами и чашку чая, Алина сняла со сковородок последнюю партию пирогов и выключила газ.
  -- Завтракайте, мальчики! Пойду досыпать, - напоследок пропела она и удалилась.
   С её уходом в кухне воцарилось напряженное молчание. Паузу прервал Юрка. Указывая на гору грязной посуды в раковине и забрызганную жиром плиту, он съязвил:
  -- Раз уж ты у нас такой строгий и заботливый, то скажи своей жене, пусть она моет за собой посуду и койку заправляет. Ленка с ног валится.
   Феликс от неожиданности чуть не подавился и не нашел, что ответить. Юрка для полноты эффекта добавил:
  -- Нашли рабыню Изауру. И хозяйство вести, и на двух работах горбатиться.
  -- На каких работах? - переспросил изумленный Феликс и услышал в ответ:
  -- На таких.
  -- Красноречиво, - буркнул Феликс.
  -- Ты педагог по красноречию? - с сарказмом уточнил Юрка.
  -- Что происходит?
   Феликс видел, что парень упрямо провоцирует скандал. А Юрка просто растерялся, нервничал и потому дерзил. Ещё он думал о том, что в перепутанных семейных отношениях Аксеновых, по сути, нет ничего сложного, если посмотреть на них с точки зрения кровного родства. Тогда всё становится просто и понятно. Юрка постарался растолковать Феликсу свои открытия:
  -- Ты женился. Прекрасно! Совет да любовь! Но ты забыл о маленькой детали. Жена, уж извини, несмотря ни на что, всё же величина переменная. Можно сойтись, разойтись, потерять, поменять. А попробуй поменять родителей, развестись с братом или сестрой. Ничего не выйдет, даже если совсем не поддерживать никаких отношений. Они величина постоянная, вечная. Кровные узы крепче любых других. Даже крепче супружества.
  -- Что доказывает твоя теория?
  -- Ты мне как был братом, так и останешься им навсегда. Отца ты мне не заменишь.
  -- Дурень! Я не пытаюсь. Борис Семенович мне тоже не чужой. Кровный, как ты говоришь, родственник и очень близкий. Даже после смерти, как выяснилось. Но Юра, что мне делать, если я очень люблю твою маму и вас с Ленкой люблю?
   Феликс, скрывая волнение от происходящего разговора и принимая во внимание справедливые упреки младшего брата, собрал со стола остатки грязной посуды и перемыл её. Он и сковородки до блеска отдраил. Сам, под краном, без машины. У Юры от удивления случился столбняк. Обретя дар речи, он неожиданно для самого себя брякнул несусветную бестактность.
  -- Ну и как моя маман в постели?
  -- Юра!?
  -- Что? Раньше ты обсуждал со мной своих подружек. Это называлось мужским разговором.
   Феликс управился с уборкой, уселся рядом с братом, усмехнулся:
  -- Логика у тебя. Ладно. Как мужику мужику. Я обсуждал любовниц. Жена категория особая. В приличном обществе за подобные вопросы запросто схлопотать по морде. Я ответил?
  -- Ответил, - кивнул Юрка.
  -- Как у тебя с Катериной? - радуясь установившемуся контакту, закреплял успех Феликс.
  -- Нормально, - односложно отозвался Юрка. - У неё скоро день рождения. Посоветуй, что подарить.
   Феликс посоветовал охотно, опыт в данном вопросе у него немалый.
  -- Подари мягкую игрушку. Девчонки от них впадают в телячий восторг. Ну и цветы с конфетами, разумеется.
  -- Банально. Хочется чего-нибудь необычного.
  -- Не морочь голову. Это произведет впечатление, поверь мне.
   Юрка поблагодарил брата за совет. Но его благоразумия и выдержки хватило ненадолго. Он набросился на брата с упреками:
  -- Ох, Феликс! Ты же нормальный человек. А напустил на себя! Не подступишься.
  -- Что мне оставалось? - оправдывался Феликс. - Вы шарахались от меня как от зачумленного. Лена вернула меня домой, но с той поры произнесла от силы две фразы: - "Извини, мне некогда" и " Поговорим позже". Кстати, я не понял, что ты сказал про две работы?
   Юрка плюнул на данное Лене слово и откровенно поведал брату настоящую эпопею создания авторской программы Анастасии Витрицкой. Илья Андреевич во всеуслышание объявил о том, что "Копилка секретов" не претворенный в жизнь проект Бориса Аксенова. Так как идея действительно неординарная, то в легенду легко поверили все, в том числе и Феликс. Откровение Юрки вызвало у него волну негодования.
  -- Ай, да сестренка! У меня шоу в агонии, а она блестящие идеи подружкам раздаривает!
  -- Не плачь, папуля! - подала голос Лена, появившаяся в кухне в разгар Юркиных откровений. Не в пример братьям, она выглядела аккуратно и собранно, полностью готовая к выходу на работу. - Вот, возьми твоё реанимированное шоу. Дерзай!
   С ехидной улыбочкой на лице она положила перед Феликсом простую картонную папку с завязками. Таких папочек Феликс не видел лет десять. Не иначе она отыскала её в своей нищей библиотеке. Он раскрыл папку и углубился в изучение содержимого. Лена тем временем налила чай, пододвинула поближе тарелку с пирогами. Здорово завтракать на всём готовом! Юрка затих, забившись в угол между столом и холодильником. Он ждал дальнейшего развития событий. События развивались стремительно. Лена буднично объявила:
  -- Между прочим, предупреждаю. С сегодняшнего дня я в отпуске. Хочу непосредственно участвовать в запуске моего нового проекта. Феликс, в 14.00 нас с тобой ждет Чижов. Юра! - Лена перевела взгляд на младшего брата. - Ты ещё не готов? Мигом собирайся, а то пойдешь в гимназию пешком. Расселись тут в трусах как в бане. Распустились без папиной железной руки. Шпана!
   Все это говорилось спокойным ровным тоном, негромко и с улыбкой пантеры Багиры на лице. Услышав главное ругательство Бориса Семеновича - "шпана" - братья Аксеновы скоренько смылись из кухни. На втором этаже, придя в чувство и отдышавшись, они дружно расхохотались:
  -- Рабыня Изаура? Нет. Багира. Аракчеев в юбке, - подытожил Юрка и вздохнул: - Побегу одеваться. Пешком топать лень. На машине лучше...
  

2.

   Алина Витальевна Аксенова ворвалась в кабинет Витрицкого и прямо с порога начала возмущаться:
  -- Что в АКС ТВ делает Лена? Какой проект? Кто разрешил? Почему без моего ведома? Если ты забыл, то смею напомнить кто здесь генеральный директор.
   Илья Андреевич улыбнулся. Алина как всегда прекрасна. Чудесно выглядит. Прямо таки ровесница юного мужа. В гневе особенно хороша. Витрицкий предложил ей присесть и поговорить спокойно. Алина сбавила напор и, слегка успокоившись, потребовала объяснений. Витрицкий охотно сообщил ей, что это он на свой страх и риск разрешил Лене участвовать в подготовке собственного проекта.
  -- В данный момент, - докладывал Витрицкий, - твоя дочь, твой муж и наш главный режиссер Максим Петрович Чижов занимаются разработкой нового воскресного шоу для Феликса. "Человек дела" с некоторых пор не пользуется популярностью. Борис собирался его заменить, но руки не дошли. "Случайный попутчик" просто находка для нас.
  -- Видела я проект Лены, - презрительно поморщилась Алина Витальевна. - Художественный фильм, а не телевизионная передача. То, что она напридумывала невозможно осуществить. Технически невозможно.
  -- Почему невозможно? Выгородку в виде купе скорого поезда соорудить не сложно. Феликс в роли проводника легко направит беседу с участниками шоу в нужное русло. Твоего мужа знают в любом доме, считают членом семьи и откроют ему самое сокровенное.
  -- Не каждый захочет светиться в эфире со своими секретами?
  -- Того, кто не захочет, подменят актеры.
  -- Утопия. Такого шоу ещё нигде не было.
  -- В том то и дело, что Ленина идея оригинальна. Эксклюзив.
  -- В таком случае, моя дочь просто гениальна, - развела руками скептически настроенная Алина Витальевна.
   Витрицкий улыбнулся:
  -- Об этом и речь. Вся в отца.
   Он рассказывал о Лене, а в голосе звучали нескрываемые нотки нежности, в глазах заблестели искорки. Алина Витальевна посмотрела на него с любопытством:
  -- Ба, Илюша! Что такое? Уж не влюбился ли ты в мою дочь? А что? Вы с Инкой разводитесь. Скоро ты станешь свободным. Вперед!
  -- Глупости! - слегка смутившись, категорически отверг её предположение Витрицкий.
  -- Не сердись, Илья! - успокоила его Алина. - Я просто так спросила.
   Витрицкий подумал и тоже спросил "просто так":
  -- Откровенность за откровенность. Алина, скажи честно. Борис догадывался о ваших отношениях с Феликсом?
  -- Ты хочешь знать, не известие ли о нашем романе вызвало инфаркт? - переспросила Алина, глядя ему прямо в глаза, и ответила честно, как он и просил: - Да, Илюша, именно накануне мы втроем откровенно поговорили. Да, он расстроился. Да, мы виноваты в его смерти. Но, что нам оставалось? Лгать? Изворачиваться? Притворяться?
  -- Алина, ты действительно любишь Феликса?
  -- Действительно и очень сильно. А Боря? Борю погубила гордыня и чрезмерно завышенная самооценка.
  -- Вероятно, ты права. Но, скажу честно, мне его не хватает. Именно его - самоуверенного, гениального, бескомпромиссного.
  -- Это страшно, Илья, - тихо сказала Алина. - Люди должны сомневаться, бояться, идти на компромиссы. Побеждать всегда и во всём невозможно. Идеал потому и называют идеалом, что он существует лишь в качестве идеи, а практически недостижим.
   Витрицкий смотрел на Алину с интересом. Он всегда считал её тенью Бориса, его прихотью, прелестным дополнением. Он воспринимал Аксеновых как единое целое, а лучше сказать, не воспринимал Алину отдельно, как самостоятельную личность. Почему? Да, потому, что она сама не считала себя таковой. Ох, Боря, Боря! Где были твои глаза? Как же ты не разглядел женщину, прожив с ней бок о бок целых двадцать пять лет?
   У них с Инной всё иначе. Сначала увлеклись друг другом, потом пришло взаимоуважение, оно какое то время удерживало их рядом, а позже пришло настоящее чувство, но, увы, не друг к другу. Инна встретила своего избранника в Москве, а Илья здесь, совсем близко.
   Алина, сама того не желая, угадала его сердечную тайну. Он отчетливо помнил тот день, когда в дочери друга и в Настиной подруге увидел женщину, красивую женщину, способную увлечь, поразить и осчастливить мужчину.
   Осень. Пасмурный день. Грустно оттого, что кончилось лето. Ещё грустнее от осознания того, что жизнь твоя пролетает в бесполезной суете и не возвращается как времена года.
   Лена шла по улице. Он проезжал мимо. Сначала он даже не дал себе отчета на ком остановил взгляд. Просто подумал: "Красавица!", потом - "Знакомая", и лишь затем, как озарение, как удар, пришла догадка: "Лена Аксенова? Боже, как летит время!" Он остановился, окликнул, предложил подвезти. С тех пор каждый раз рядом с ней он испытывает волнение и страстное желание открыться, но не решается. Во-первых, он знает, что Лена дружит с каким-то парнем, одноклассником, кажется. Во-вторых, он боится своим неожиданным признанием испугать девушку. В-третьих, он полагается на коварную особу по имени Судьба, которая мудро расставит все по своим местам. Но в глубине души Витрицкий почему-то уверен, что его чувству так и суждено навсегда остаться его маленькой слабостью, сердечной тайной. Почему? Просто он так чувствует...
   Успех первого проекта Лены - тележурнала "Копилка секретов" - показал, что она действительно очень талантливый человек. Витрицкий чувствовал свою вину за то, что имя Лены осталось в тени, а вся слава досталась Насте. Потому, как только она принесла проект "Случайный попутчик", Илья Андреевич предложил ей взять в библиотеке отпуск и с головой окунуться в телевизионную кухню. Он надеялся, что, покрутившись среди спецов телебизнеса, Лена увлечется, войдет во вкус и переменит профессию. Он верил в неё так, как поверил когда-то в её отца.
   Он создал АКС ТВ ради Бориса Аксенова. Точнее, они создали её вместе, объединив два таланта - талант создавать духовные ценности и талант успешно продавать их.
   Жалко отдавать компанию в чужие руки. Но Алина, Феликс и Настя не в счет. Не тот уровень. Каждый из них хорош на своём месте. Алина - организатор процесса. Феликс - талантливый актер и творческая личность. Настя - добросовестный исполнитель. Сам Витрицкий талантлив только в том, что касается денег. Все они руки, ноги, тело компании, а ей нужен мозг, голова, человек который не просто видит весь процесс в комплексе и может управлять им, он ещё должен знать куда идти и какой дорогой. Последняя надежда на Лену. У девушки мощный потенциал. Она достойная дочь гениального отца.
   Про Лену думала и Алина. Думала вскользь, между прочим. Она не довольна её появлением в компании. Это Илья видит в ней преемницу отца, а она искренне полагает, что место дочери дома. Из неё получится верная жена, заботливая мать, замечательная хозяйка. Словом, то, что не получилось из неё самой. Алина из собственного опыта знала, как можно разочароваться в жизни, если поддаться амбициям, поставить перед собой великие цели и не достичь желаемого результата. Ей хотелось, чтобы дочь не повторила её ошибок.
   Потом они вернулись к текущим делам. Витрицкий погрузился в финансовые документы, контракты, телефонные переговоры и личные встречи со спонсорами и рекламодателями. Алина готовилась к главному событию дня - к последнему выпуску шоу "Человек дела" с Эдуардом Михайловичем Савчуком в роли гостя. Шоу должно пойти в прямом эфире, чтобы обеспечить обратную связь со зрителями. Режиссировал шоу новый редактор отдела информационных программ Руслан Латыпов. Ведущий, разумеется, Феликс. Алине отводилась роль радушной хозяйки, которая должна принять, очаровать, накормить и обогреть гостя, чтобы он чувствовал себя спокойно, уверено и комфортно. И хотя роль привычна, Алина слегка волновалась. Прямой эфир - это всегда дополнительная головная боль.

3.

   Кто-то позвонил в милицию и сообщил, что гимназия заминирована. Учеников вывели во двор. Вызвали МЧС. Занятия отменили. Шумная толпа гимназистов высыпала на улицу, ошалев от восторга и свободы. Позвонившего хулигана не ругали, кое-кто даже благодарил за сорванную контрольную. Ребята забыли, что теперь родители шутника выложат кругленькую сумму за вызов кинолога с собакой и минеров.
   Одиннадцатиклассники Катя Комарова и Юра Аксенов не спеша шагали по осенней улице, размахивая школьными сумками.
   Стояло бабье лето. Тихо и тепло. Тротуары и газоны щедро усыпаны ковром из осенней листвы. Прозрачный воздух, летящая паутина, буйство красок настраивают на поэтическую волну.
   Катя прочитала недавно сочиненные стихи:
  
   Желтые листья с деревьев летят,
   Красные листья шуршат под ногами.
   Люди не видят и знать не хотят,
   Грубо топча красоту сапогами...
   Мы убегаем в осенний закат
   Золото листьев - погибшее лето.
   В каждом листочке сокрыто сто крат
   Бывшего неба и жаркого света.
  
   Юрка с интересом взглянул на неё и спросил:
  -- Твои?
  -- Мои, - Катя смущенно улыбнулась в ответ.
  -- Почитай ещё, - попросил он.
   Катя медленно начала:
  
   Утром улица пуста.
   Глубина больших витрин.
   И, наверно, неспроста
   Ты опять сидишь один.
   Чем тебе, скажи, помочь?
   Как узнать, что на уме?
   Может, просто любишь ночь,
   Любишь звезды в вышине.
   Я не знаю. Ты прости.
   Ведь никак я не пойму,
   Что тебе дано нести,
   И зачем, и почему.
   Ты, наверно, видел свет
   Тот, что мы не видим здесь.
   Ты уже нашел ответ,
   Но оставил все как есть.
  
  -- Когда ты это написала?
  -- Зимой. Сразу после того как умер твой отец. Помнишь, ты тогда заперся и не хотел никого видеть. Я не знала, как тебе помочь, долго думала, а потом представила, как ты грустишь в своём бунгало, отгородившись от мира трехслойными шторами. Плакать хотелось от беспомощности...
  -- У тебя есть ещё что-нибудь?
  -- Есть.
   Катя прочитала по памяти довольно длинное стихотворение о хрустальных сновидениях. Юрка внимательно слушал и, наконец, воскликнул:
  -- Твои стихи надо кому-нибудь показать и напечатать.
  -- Зачем печатать? - удивилась Катя. - Я для себя пишу.
  -- Конечно, для себя, - не слишком уверенно согласился Юрка и тут же опроверг её слова: - Нет, Катя, ты пишешь о том, что со многими происходит. В каждом стихотворении что-то цепляет за душу. Они завораживают, уводят в волшебный мир. Твои стихи надо показать знающим людям.
  -- Вот, ещё, глупости! Какие это стихи? Баловство! А тебе подарю. Наберу на компьютере и вручу с дарственной надписью. Хочешь?
  -- Спрашиваешь! Разумеется, хочу...
   Несколько часов парень и девушка бродили по улицам. Расставаться не хотелось. Они остановились возле Катиного подъезда, весело поболтали о пустяках, потом поднялись в квартиру Комаровых. Юрка сначала отказывался, но когда Катя сказала, что дома никого нет (папа -- на работе), он согласился.
   Они продолжали разговор о школьных делах, о предстоящем дне рождения Кати. Потом она включила негромкую музыку. Музыка совпадала с их собственным настроением и сводила с ума.
   Когда Катя меняла диск, Юрка подошел к ней, взял за талию, привлек к себе, обнял. Откинув, упавшую на лицо прядку вьющихся каштановых волос, Юрка нежно приник к её губам. Губы Кати непроизвольно раскрылись. Поцелуй перенес влюбленных в невесомое состояние, когда разум отключается, а ноги уже не держат.
  -- Я боюсь, - робко прошептала Катя.
  -- Я тоже боюсь, - тихо ответил Юрка. - Давай попробуем. Может получится?
   И всё получилось. Острота неизведанных ранее эмоций, единомыслие и единотелие были необъяснимо прекрасными.
  -- С днем рождения, любимая! - торжественно возвестил Юрка в финале заключительного аккорда.
  -- Рано. День рождения у меня через месяц, - слегка обидевшись, напомнила Катя.
  -- Помню, - ответил он. - Я имею в виду день рождения нашей любви.
  -- Считай, что выкрутился, - улыбнулась девушка и отправилась застирывать простыни.
   Потом она застелила чистое бельё. Они легли в постель и уснули, тесно прижавшись друг к другу. Катина комната превратилась в райский Эдем, а они в Адама и Еву, единственных обитателей во Вселенной.
   Молодые люди проснулись внезапно и одновременно. Они обнаружили, что наступил вечер. В соседней комнате горел свет. Это Олег Николаевич вернулся с работы. Ребята вскочили, мигом оделись и смело отправились на расправу.
   Расправы не последовало. Катин отец позвал их ужинать. Он сделал вид, что ничего не заметил.
  

4.

  -- Прямой эфир изнутри. Это интересно. Стоит посмотреть, - решила Лена и осталась в АКС ТВ до вечера.
   Она пришла в студию за час до начала и попала в лихорадочную подготовительную круговерть. Разобраться в суете и хаосе без чьей-либо помощи или отыскать хотя бы кого-нибудь, способного разъяснить ей суть происходящего абсолютно невозможно. Все же ей удалось, ухватив за рукав, остановить главного человека сегодняшнего ток-шоу, редактора отдела информационных программ Руслана Латыпова.
  -- Руслан Кайратович, вы не возражаете, если я посмотрю трансляцию ток-шоу из студии? - спросила Лена.
   Латыпов вежливо улыбнулся и ответил:
  -- Отсюда вы ничего не увидите. Поднимитесь в аппаратную. Там прекрасный обзор. Непонятно, спрашивайте. Охотно отвечу. После передачи. А сейчас, извините. Сами понимаете, прямой эфир.
   Их познакомила Настя Витрицкая на дне рождения Олечки Тапехиной, редактора отдела развлекательных программ. Латыпов пришел в редакцию в разгар празднования. Он поздравил Олю, спел под гитару пару бардовских песен. Его пригласили за стол. За столом весело болтали о разных пустяках. Лена оставалась в тени. Случайный человек, заглянувший на огонек, навестить подругу и попавший на праздник. Потом они с Латыповым несколько раз случайно сталкивались в коридоре компании, здоровались и расходились в разные стороны. Он, похоже, до сих пор не догадывается, кто она такая.
   Латыпов занялся делами, а Лена, воспользовавшись его советом, поднялась в аппаратную. Отсюда действительно открывался замечательный обзор. Все видно и все слышно. То, что внизу казалось хаосом, сверху приобретало вид осмысленного муравейника, где каждый выполнял свои обязанности.
   В аппаратную забежал взъерошенный Феликс. В руках он держал новый галстук в упаковке. К Лене бросился как к спасительнице:
  -- Завяжи. Никто не умеет.
  -- Мама умеет, - завязывая галстучный узел, напомнила Лена.
  -- Пропала куда-то. Наверное, Савчука встречает, - ответил Феликс, буркнул: - Спасибо! - и тут же испарился в неизвестном направлении.
   Вскоре Алина Витальевна объявилась сама. Не скрывая недовольства от присутствия дочери в студии, она, тем не менее, обратилась к ней за помощью.
  -- Помоги принять гостя. Он у гримеров, но скоро освободится. Его проведут в салон. Надо развлечь.
   Лена послушно отправилась вместе с матерью. Комната отдыха, громко называемая салоном, была уютной. Кресла, диван, низенькие столики, барная стойка, телемонитор, приглушенный свет.
   Оставив охрану за дверью, в салон вошел Савчук. Лена впервые видела легендарного Дядюшку СЭМа воочию, не с телеэкрана или газетной страницы. Он представлял собой облагороженный вариант мужика-работяги. Наносные, приобретенные манеры стареющего джентльмена, неловкие комплименты присутствующим дамам выглядели нелепо. Но вот он забыл о политесе и превратился в обычного человека.
  -- А ведь мы с вами знакомы, Эдуард Михайлович, - завела светскую беседу Алина Витальевна.
  -- Разве? - сначала удивился Дядюшка СЭМ, потом вспомнил: - Ах, да несколько лет назад в Турции. Мы останавливались тогда в одной гостинице. Вы были с супругом.
  -- Да, - подтвердила Алина. - С Борисом.
  -- Примите соболезнования. Ваш муж был удивительным человеком. Когда-то ещё в советские времена Борис Семенович снимал обо мне и моей бригаде монтажников документальный фильм. Мы вышли победителями соцсоревнования. Тогда и познакомились. Друзьями не стали, а вот деловые отношения поддерживали. Жаль, жаль...- закончил он.
  -- Вы в Турции тоже были с супругой, - напомнила Алина. - Очаровательная дама. Ирина, если не ошибаюсь.
  -- Тогда была Ирина...
   Савчук и Алина увлеклись воспоминаниями о Турции. Лена тихонечко сидела в уголочке и думала о своём. Вскоре в салоне появились Руслан Латыпов, Феликс Аксенов и помощник Дядюшки СЭМа по связям с общественностью. Началось обсуждение и согласование предстоящей беседы. Алина заскучала, но вспомнив о дочери, неожиданно обратилась к ней:
  -- Леночка, подай нам кофе, пожалуйста!
   Девушка растерялась. Откуда ей знать, где здесь находится кофе и всё остальное, что принято к нему подавать? Мать взглядом указала ей на барную стойку и спохватилась:
  -- Ах, да! Эдуард Михайлович! Познакомьтесь! Моя дочь Елена.
  -- Очень приятно! - Савчук с интересом посмотрел на девушку. - У вас настоящее семейное предприятие, уважаемая Алина Витальевна. И родители, и дети.
  -- Увы, - улыбнулась Лена. - Я здесь только гость.
   Она надеялась, что после этого уточнения мать сообразит помочь или хотя бы покажет ей, где что находится. Но Алина стала извиняться за нерадивую дочь:
  -- Лена не пожелала продолжить семейную династию. Она работает в библиотеке. Правильно говорят, что природа на детях отдыхает.
   Вот так одним махом Лену из умниц и красавиц мгновенно перевели в разряд уродин, тупиц и старых дев. Университетское образование, красный диплом - забыты. А тем, чем сейчас занимается её дочь, каким специалистом является, каким авторитетом пользуется, мать вообще никогда не интересовалась. Лене стало смешно. Как можно думать лишь о себе? Она улыбнулась как можно очаровательнее и направилась к барной стойке в надежде быстро сориентироваться в нехитром хозяйстве.
   Помощь пришла, откуда не ждали. К ней подошел Латыпов и быстро всё показал.
  -- Елена Борисовна, - тихонько успокаивал он девушку, включая кофеварку. - Не следует обижаться на Алину Витальевну. Она просто ревнует. Взрослая дочь-красавица - предмет зависти любой матери. Вы раскрываете её реальный возраст.
   Лена успокоила Латыпова:
  -- Не волнуйтесь. Я привыкла хозяйничать.
   Они вместе приготовили кофе, выложили на тарелку печенье и пирожные, подали гостям.
   Лена невольно прислушалась к обсуждению передачи и насторожилась. Её недоумение окрепло в ходе передачи. Человек, претендующий на пост губернатора должен позиционироваться как отличный хозяйственник и организатор. Савчук должен рассказывать о том, каких высот достиг Нефтекомбинат при его руководстве, о том, как он заботится о своих рабочих и служащих, о том, что он сделал для родного города и области, сколько дорог заасфальтировал, сколько денег пожертвовал старикам и детям. Но олигарх говорил совсем не то. Судьбы России, несовершенство законов, переустройство общества. Это позиция политика, а не практика. Уж, не в Государственную ли Думу метит Дядюшка СЭМ? Но выборы в Думу через год. Может быть, предусмотрительный Савчук просчитал свои шаги заранее. Сейчас, на данном этапе, он просто познакомит электорат со своей кандидатурой, создаст положительный имидж, укрепит его, заставит избирателей пожалеть о проигрыше. Губернатор, тем временем, полностью себя дискредитирует. Дядюшка СЭМ легко одержит победу и станет членом правительства. Это реальная власть, за которую стоит бороться. А губернаторское ярмо ему ни к чему. Так и так Он - хозяин области.
   Лена стояла в аппаратной рядом с матерью. Алина Витальевна не сводила глаз с любимого Феликса, а Лена наблюдала за Латыповым.
   Руслану Кайратовичу Латыпову около тридцати лет. Среднего роста, черноволосый, кареглазый, энергичный и порывистый в движениях. Ярко выраженный восточный тип лица и присущая восточным людям то ли загадка, то ли хитринка во взгляде придавали его облику дополнительную привлекательность.
   Руслан, как опытный штурман, чутко улавливал малейшее отклонение от заданного курса и уверенно настраивал ход беседы на нужную волну. Посадив лайнер на землю, то есть, завершив передачу, Латыпов поискал взглядом Лену и спросил: "Как?" Лена показала большой палец, направив его вверх. Он повторил её жест, но палец опустил вниз. Она засмеялась, отрицательно закачала головой: "Нет, нет. Вверх. Хорошо! Замечательно!"
   Провожать Савчука Лена не пошла. Через стеклянные стены, отделяющие студию от коридора и выхода к лифту, она видела весь церемониал. Многоуважаемый гость покровительственно похлопал Феликса по плечу, поцеловал ручку Алины Витальевны, обменялся крепким рукопожатием с появившимся под занавес Витрицким, что-то по-хозяйски велел Латыпову. В сопровождении свиты и охраны Дядюшка СЭМ отбыл.
   Через некоторое время стали разъезжаться сотрудники АКС ТВ. Только дежурная бригада задержится до полуночи, продолжая вещание. С опозданием пустят ежедневный сериал, записи выпусков новостей, прогноза погоды, рекламу и музыкальные клипы. Всё самое интересное на сегодняшний день закончилось.
   Латыпов ждал Лену у лифта на первом этаже.
  -- Ваши родственники уже уехали, Елена Борисовна. Разрешите вас проводить?
  -- Спасибо, Руслан Кайратович. Я на машине.
  -- До стоянки провожу, - не растерялся он и предупредительно распахнул тяжелую входную дверь.
   До автостоянки дошли не спеша. Лена отключила сигнализацию, открыла дверцу. Пора прощаться, но что-то её удержало. Она спросила:
  -- Руслан Кайратович! Вы на машине?
  -- Да, - улыбнулся он. - Сейчас подадут... маршрутную "Газель".
  -- Подвезти?
  -- Вам не по пути. Мы с мамой живем в 10 микрорайоне.
  -- Садитесь, - велела Лена. - Невелико одолжение. Нечего церемониться.
   Латыпов смутился и, согнувшись в три погибели, полез в "Оку".
  -- Уютно, - вежливо похвалил он. - Говорят, что "Ока"...- он попытался подобрать не обидное сравнение. Лена пришла на выручку:
  -- Дамская игрушка, консервная банка на колесах?
  -- Да, - смущенно подтвердил Латыпов.
   Машина тронулась с места и понеслась по полупустым вечерним улицам. Темнело. Зажглись фонари вдоль дороги. Осень радовала последними теплыми и тихими деньками.
   Чтобы не молчать Латыпов поинтересовался:
  -- Как вам изнанка телебизнеса?
  -- Нормально. Во всяком случае, ничего шокирующего.
  -- Это наша работа. Я слышал, что вы в отпуске. Никуда не поехали?
  -- Для меня телекомпания словно другое государство. Считайте, что я приобрела тур в страну телебизнеса.
  -- Что ж, замечательный тур. В таком случае милости прошу в редакцию информационных программ. Посмотрите, как рождаются новости.
  -- И в процессе рождения позволите участвовать? Я могу кофе подавать, бумаги разносить, держать микрофон или лампу.
  -- Милости просим, - улыбнувшись, согласился Латыпов. - Я люблю кофе...
  

День пятый.

Октябрь.

1.

   Юрка вляпался в неприятную историю.
   Это произошло на Катином дне рождения. Сначала всё шло прекрасно. Гости веселились от души. Но нежданно-негаданно, без приглашения на вечеринку заявилась несостоявшаяся телезвезда Лерка Цыпляева с друзьями. Главаря звали Василием Данилюком, остальных не представляли. Катя, воспитанная девочка, не прогнала их сразу, а зря. Новые гости повели себя вызывающе. Парни приставали к девушкам, орали, врубали музыку на полную мощь. Василий на первых порах держался прилично. Он галантно пригласил именинницу на танец. Вначале танец выглядел пристойно, а потом Василий стал откровенно похабничать. Катя, ни жива, ни мертва, попыталась вырваться из его объятий, но он держал её крепко. Данилюк обнаглел окончательно и полез рукой под юбку девушки. Юрка, само собой, подошел и влепил похабнику пощечину. Данилюк, видимо, этого и ждал. Он нагло потребовал с Юрки компенсацию за свою разбитую физиономию. Немалую компенсацию, заведомо зная, что у школьника таких денег нет и быть не может. Срок вымогатель назначил жесткий - сорок восемь часов. В противном случае, он пообещал изуродовать Катю. Гости, ошалев от такого поворота событий, энергично смылись. День рождения был окончательно испорчен.
   Срок платежа истекал сегодня. Юрка не знал, что предпринять и не придумал ничего лучшего, чем позвонить Гоше Шишкину, который проходил шестимесячную стажировку в районном управлении МВД, в уголовном розыске. Он в силах если не помочь, то хотя бы подсказать, что делать.
   Георгий слушал Юркину историю внимательно, выслушав, потребовал:
  -- Диктуй данные шантажиста. Всё. Записал. Жди.
   Он перезвонил через двадцать минут.
  -- По нашим каналам твой Данилюк чист. Подонок, мелкий пакостник, но за это не сажают. Шантаж и вымогательство доказать трудно. Даже если за руку схватить.
  -- Что же делать? - растерялся Юра.
  -- Попробуй поговорить с Витрицким. У него связи везде и друзей полгорода.
  -- Витрицкий в Москве, с женой разводится.
  -- Ну, с Феликсом поговори. У него тоже знакомых пруд пруди. А меня извини, дела.
   Гоша отключился. Юрка пал духом и не надеясь на помощь, отправился к брату.
   Феликс брился в ванной комнате. Юрку слушал со скучающим выражением лица. Но, тем не менее, быстренько свернув водные процедуры, отправился в спальню за мобильником и визитницей. Юрке он велел ждать его в гостиной. Пока Феликс решал проблемы, он слонялся из угла в угол. Время тянулось бесконечно. Наконец, старший брат появился в гостиной.
  -- Ну, - нетерпеливо поинтересовался Юрка.
  -- Вечером Виталий Павлович Данилюк вместе с сыном Василием явятся к нам с извинениями. Предупреди Катю. Её отец в курсе?
  -- Думаю, что в курсе. Только чем он поможет? Таких денег у Комаровых нет.
  -- Деньги не понадобятся.
  -- Спасибо, брат! - бросился к нему с благодарностью Юрка. - Как тебе удалось уладить конфликт?
  -- Тесен мир. Данилюк - старший, владелец ресторана "Мелочи жизни", наш давнишний рекламодатель. Постоянным клиентам мы предоставляем очень выгодные условия. К тому же в следующем выпуске "Копилки секретов" должен пойти сюжет, снятый в ресторане Данилюка. Это скрытая реклама. Сам понимаешь, если сюжет из передачи исключить, скидки аннулировать и больше с ним не сотрудничать, то Данилюку придется худо. Разорением пахнет. Виталий Павлович человек сообразительный, обещал сына за шкирку приволочь. Если тот вздумает артачиться, то отец грозился самолично, как Тарас Бульба, его пристрелить. Это, извини, я цитирую Данилюка, - подробно объяснил расклад сил Феликс, но не удержался и самодовольно добавил: - Вот, так, братишка, спецназ своих не бросает! Учись, пока я живой!
  

2.

   Отпуск заканчивался. Заканчивался тур в телебизнес и знакомство Лены с деятельностью компании АКС ТВ.
   Воскресное ток-шоу "Случайный попутчик" готово к выходу в эфир. Отсняли первые выпуски, снимали следующие. Пилотная серия имела успех. Оно понятно. Людям в обыденной жизни не хватает полноценного общения. Одиночество, семейные конфликты, не желание друзей и знакомых загружаться чужими проблемами порождает элементарную потребность высказаться, поделиться сокровенным. Дебаты, суды, разбор конфликтных ситуаций, сопровождаемые ссорами сторон, громкими скандалами и непониманием друг друга приелись зрителям. Человек хочет, чтобы его поступки не обсуждали, не осуждали, не советовали, не пытались решить его неразрешимую проблему, а просто выслушали. Красавчик Феликс Аксенов, а с ним тысячи зрителей, с превеликим удовольствием выслушают всё, что вы пожелаете сказать, посочувствуют, попереживают вместе с вами или посмеются над забавными эпизодами вашей жизни. Как случайные попутчики в поезде дальнего следования. Смелым путь открыт, а робких заменит актер. Дерзайте.
   Естественно, при таком подходе, в желающих принять участие в ток-шоу недостатка не наблюдалось. Ленину идею, сохранив суть, огранили и отшлифовали до совершенства. Все свободные сотрудники АКС ТВ сбегались на запись шоу. Однажды в студию пришла Алина Витальевна. Долго наблюдала. Потом набросилась не на Лену, не на редактора Олю Тапехину, а на мужа Феликса. Один из героев сюжета показался ей неправдоподобным.
  -- Плохой актер. Подстановку видно невооруженным взглядом, - громко возмущалась она.
   Феликс пытался объяснить, что молодой бизнесмен, пришедший в студию рассказать печальную историю о сбежавшей из-под венца невесте и том, как он её любит и как надеется на её возвращение, был как раз самым, что ни на есть настоящим. Алина Витальевна объяснений слушать не пожелала. Они с Феликсом поссорились у всех на глазах. Лене стало стыдно. При отце такого не произошло бы никогда.
   А ещё Лена подумала тогда, после их ссоры: - "Может это и есть любовь? С обидами, ссорами, капризами, ревностью...". Подумала и тут же вспомнила Руслана Латыпова: - "Если мы когда-нибудь будем вместе, не допущу публичного скандала!"
   Работать вместе с Русланом ей нравилось. Разумеется, кофе ему приносили другие. Лена принимала телефонные звонки по прямой линии, выезжала со съемочной группой, сидела вместе с ним в монтажной до позднего вечера. Они давно перешли на "ты" и обращались друг к другу по имени. Однажды Лена спросила:
  -- Ты знаешь, что твоё имя в переводе с арабского означает "лев"?
  -- Знаю. Меня так отец назвал.
  -- Твой отец татарин?
  -- Да, а мама русская. Родственники отца не позволили им пожениться. Отец меня признал, дал свою фамилию и отчество.
  -- Помогал?
  -- Помогал и сейчас не забывает. Я частый гость в его семье. У меня две сестры и брат. У нас неплохие отношения. Да и жена отца относится ко мне вполне прилично. Про бабушку и деда говорить не приходится. Я же первенец их сына, хоть и незаконнорожденный.
  -- Твоя мама замужем?
  -- Сейчас нет. Но когда-то, очень давно, она была женой Эдуарда Михайловича.
  -- Савчука!
  -- Савчука. Тогда он ещё не стал всесильным Дядюшкой СЭМом, а был простым монтажником нефтеоборудования. Они прожили лет восемь, кажется.
  -- Почему расстались?
  -- Он поднялся вверх по карьерной лестнице, а моя мама не соответствовала его новому положению. Подвернулась дочка уважаемого и влиятельного чиновника, Савчук женился на ней. У него после мамы жены три или четыре уже перебывало. Каждая последующая моложе и престижнее предыдущей.
  -- Какая гадость! И ты спокойно об этом рассказываешь. Неужели оправдываешь или, упаси господи, восхищаешься его предприимчивостью?
  -- Ни то, ни другое. Спокойно отношусь. Это так. За маму обидно. Но счастья она с ним не видала, а горя хлебнула. Хорошо, что расстались вовремя. Он изменял ей с каждой юбкой.
  -- Да, в таком случае лучше расстаться, - согласилась Лена. - Но, несмотря ни на что, Савчук всё же тебе помогает.
  -- Он мне не помогает, он меня использует. На определенных условиях. С обоюдной выгодой.
   Лена не стала узнавать условия договора Савчука с Русланом. Побоялась разочарований? Нет, посчитала бестактным. Захочет, сам скажет...
   В компании АКС ТВ Лену приняли радушно. Она без труда поладила с сотрудниками. Но порой, в отношении к ней чувствовалась некоторая настороженность и отчужденность. Туристка, экскурсантка, гостья. Словом, временный человек. Впрочем, она себя так и ощущала, хотя охотно отзывалась на любую просьбу о помощи.
   Однажды Латыпов отправил Лену в областную видеотеку за материалами из видеоархива.
  -- Я созвонился. Все приготовят. Только забрать. Нужно срочно, а у нас весь транспорт в разгоне.
   У выхода из компании Лену догнал оператор Леонид Иванович Эвич, которого молодежь звал Дедом. Энергичный Дед - заслуженный старожил компании, её патриот и бесценный сотрудник. Эвич обратился с просьбой:
  -- Подбрось старика до Птичьей гавани, дочка. Тебе по дороге.
  -- "Окой" не побрезгуете, Леонид Иванович? - на всякий случай осведомилась Лена.
   Мужчины, как правило, презирали её малышку. Латыпов обзывал "консервной банкой", но ездил, куда деваться. Дед весело осведомился:
  -- Резвая? Тогда без разницы.
   В дороге они подкорректировали маршрут. Сначала вдвоем доехали до видеотеки, а потом отправились в Птичью гавань.
   Птичья гавань - это уникальный природный заповедник в черте города. Камышовые болота, озера, затянутые ряской, яблоневые и рябиновые заросли полюбились птицам. Птиц здесь множество, самых разных. А вот люди в заповеднике - редкие гости. Чаще всего они предпочитают смотреть на природу из окна автобуса, отдыхая взглядом от урбанистических пейзажей. Гавань изредка посещают художники, фотографы, натуралисты, школьники под предводительством учителей ботаники и зоологии.
   Лена попала сюда впервые и зачарованно наблюдала за птицами, наслаждаясь тишиной и удивительной красотой увядающей природы. Неяркое осеннее солнце изумительно освещало водную гладь озера. Дед достал видеокамеру и углубился в заросли камыша. Увлеченный съемкой, он забыл про Лену, и вспомнил о ней лишь тогда, когда закончил съемку и заметил на тропинке одинокую фигурку.
   Они вернулись к машине, оставленной на стоянке.
  -- Что это будет? - указывая на камеру, полюбопытствовала Лена.
  -- Видеоряд для прогноза погоды. Видела, поди, такие штуки?
  -- Видела, - ответила Лена, выруливая на шумную магистраль.
   Дед располагал к откровенности, а у неё накопилось множество вопросов, которые она не могла задать другим людям.
  -- Витрицкий предлагает мне работу в АКС ТВ, - доверительно сообщила она Эвичу.
  -- Какую? - заинтересованно осведомился он, но тут же сам и ответил: - Впрочем, если человек хороший, то уж должность ему обязательно подыщут. Что ты решила?
  -- Думаю, - неопределенно ответила Лена. - Мне показалось, что Илья Андреевич возлагает на меня какие-то особые надежды. Мне лестно, но непонятно. Почему именно на меня? В компании прекрасные сотрудники.
   Дед подтвердил:
  -- Сотрудники прекрасные, а рейтинг канала стремительно падает вниз. Если бы не твои проекты и не талант Латыпова из любой новости делать конфетку в подарочной упаковке, то мы бы давно откатились на последнюю строчку. - Дед задумался, а потом заговорил с жаром, заинтересованно: - Давай, начистоту. - Лена кивнула. Дед продолжал: - Не от хорошей жизни Илья за тебя хватается. Он понимает, что компания сейчас - всадник без головы. В штате нет человека, равного твоему отцу, чтобы возглавить компанию и повести за собой людей. Ты, уж, меня прости, но Борис Семенович, земля ему пухом и царствие небесное, весь процесс замкнул на себя.
  -- Как это? - не поняла Лена.
  -- Очень просто. Как царь и бог. Всё в компании делалось под его неусыпным контролем и под его диктовку. Инициатива и самодеятельность глушились на корню. Потому активные и амбициозные сотрудники в компании не задерживались. Оставались лишь добросовестные исполнители, которые смотрели Борису в рот и ждали от него идей и указаний. Даже Илья от него зависел. А ведь они равноправные партнеры.
  -- Так вот почему Феликс обрадовался, когда получил "Случайного попутчика"! - воскликнула Лена. - Я думала, что он с презрением отвергнет проект. Мол, сами с усами, не до девчоночьих забав. Получается, что он привык к подачкам?
  -- Привык, все привыкли. Ты правильно ухватила. Людям надоели склоки, скандалы, негатив. Им хочется нормального человеческого общения, без агрессии и разборок. Ты способная девочка. У тебя есть характер, подход к людям, творческая жилка. Но главное, ты видишь перспективу, улавливаешь конъюнктуру. Значит, со временем сможешь стать неплохим руководителем.
  -- Я уже руководитель, дядя Леня. Возглавляю отдел. У меня в подчинении пять человек. Скоро заведующая библиотекой уходит на пенсию. Моя кандидатура в списке на повышение одна из первых.
  -- Вот как! - улыбнулся Эвич. - А я не удивлен. На твоем месте я бы сто раз подумал, прежде чем принять решение. Но лучше всего, спроси у своего сердца, к чему оно тянется...
   Сердце Лены тянулось к библиотечной работе. Там всё как-то проще, понятнее, чище, что ли. А СМИ - это огромная свалка. Нет, конечно, и на свалке можно отыскать крупинки золота, но всё остальное ... Не напрасно же журналистику со стародавних времен считали "второй древнейшей профессией" и ставили знак равенства между ней и "первой древнейшей". Разница лишь в товаре. В одном случае продается тело, а в другом - душа. И полная зависимость от покупателей. О свободе и зависимости Лена решила поговорить с Латыповым.
   В тот же день, двумя часами позже, они сидели в кафе, расположенном на первом этаже здания, где находится компания. Пили кофе, вспоминали студенческие годы. Оба учились в одном университете только в разное время и на разных факультетах. Лена окончила филологический факультет по специальности библиотечное дело и информационная деятельность, а Руслан - факультет культуры и искусства по специальности режиссер театра, телевидения и массовых представлений.
  -- Как ты оказался на телевидении?
  -- Еще студентом подрабатывал внештатным сотрудником на РТРК. Но на постоянную работу меня не взяли. Там мафия почище итальянской. Кучу поручителей надо иметь.
  -- Знаю. Со мной в группе учился Максим Шнайдер. У него на РТРК родители работают. Максику место заранее готовили. С гарантией того, что он язык за зубами держать будет. Он и держал, только всё равно и так было понятно, где он окажется. Не в библиотеку же ему идти! У нас из девочек-то всего трое по специальности работают: Люба Воропаева, Нина Батурина и я. Остальные - там, куда смогли устроиться.
  -- Вот и я соглашался на любую работу. Перебивался случайными заработками. Работал в компаниях-однодневках, организовывал юбилеи и корпоративы, тамадой на свадьбах шабашил. Однажды снялся в рекламе офисной мебели. На Третий канал пробился с большим трудом. Потом меня нашел Савчук и предложил перспективную работу в АКС ТВ взамен на содействие в выборах.
  -- Через рабство к свободе и благоденствию? - усмехнулась Лена.
  -- Леночка! - воскликнул Латыпов. - О какой свободе ты говоришь! Кто сейчас свободен? Всё и все покупаются и продаются.
  -- Но СМИ в первую очередь.
  -- Ну и что!
  -- Тебе это нравится?
  -- Работать в СМИ? Нравится. Очень нравится. Потому что мы - "четвертая власть" и от нас зависят три основные власти: политики, бизнесмены и силовые структуры. Как мы осветим их деятельность, какой имидж им создадим, так о них и станут думать.
  -- Они вам заплатят и вы создадите такой имидж, какой они закажут.
  -- Но что-то мы все-таки можем. Ты не представляешь, как приятно слышать утром в автобусе, как пассажиры пересказывают друг другу "твои" новости, как другие СМИ ссылаются на "твои" факты, как тебя извещают о том, что по результатам "твоего" журналистского расследования возбуждено уголовное дело. Твой отец - гений. Он создал собственное телевидение. Но, прости за откровенность, полностью свободным и независимым Борис Семенович Аксенов никогда не был. Если бы не поддержка моего бывшего отчима, да ни деньги Витрицкого, то он продержался бы от силы пару лет.
  -- Поэтому я выбрала библиотечную деятельность. У нас все честнее и чище. И пусть мы тоже зависим от многих вещей - от книжного рынка, вкусов читателей, моды, юбилейных дат, экранизаций. Зависим от ваших СМИ, которые всё это формируют. Но мы храним вечные, проверенные столетиями ценности. Мы не гоняемся за сиюминутными сенсациями, не смакуем скандальные факты из жизни великих людей, не стараемся переплюнуть в откровенной пошлости коллег из соседнего канала.
   Лена говорила горячо, искренне, убедительно. Латыпов посмотрел на неё с интересом, улыбнулся и спросил:
  -- В каком отделе библиотеки ты работаешь?
  -- Отдел гуманитарных медиаресурсов.
  -- Что-то новенькое? Не помню такого отдела.
  -- Недавно образовали, объединив читальный зал гуманитарных наук, абонемент художественной литературы и справочно-информационный центр. У нас теперь полностью открытый доступ ко всем фондам. Вход как в супермаркет через электронные воротца.
  -- Что означает "медиаресурсы"?
  -- Помимо обыкновенных книг и периодических изданий в нашем фонде имеются видео и аудио материалы, электронные книги, аудио книги, фильмы, обучающие программы, имеется доступ к удаленным электронным базам данных. То есть, - пояснила она, заметив недоуменный взгляд собеседника, - доступ к фондам крупнейших вузовских, российских и зарубежных библиотек. Ну, и доступ в Интернет, разумеется. А ещё мы проводим массовые мероприятия - презентации новых книг, конференции, диспуты, литературные вечера. На базе нашего отдела функционирует литературный кружок и клуб любителей поэзии.
  -- Сколько же вас там работает?
  -- Со мной шесть человек.
  -- Кто возглавляет этот отдел? Кто-то из старых сотрудников? Может, я знаком?
  -- Знаком. Я возглавляю, - скромно ответила Лена. - А стареньких у нет. Новый современный отдел и молодые сотрудники. Приходи в гости. У нас очень интересно.
  -- Спасибо, обязательно приду, - поблагодарил Латыпов, помолчал некоторое время, а потом спросил: - Лена! Почему ты позволяешь матери и всем окружающим считать себя неудачницей и серенькой, неинтересной домашней хозяйкой, главным достижением которой станет только удачное замужество?
   Лена улыбнулась и уверенно ответила:
  -- Пусть считают, если им так хочется. Ведь я так не считаю...
  

3.

   Примирение происходило ужасно. Выслушивая принужденные извинения Василия Данилюка и униженные его отца Виталия Павловича, Олег Николаевич Комаров угрюмо молчал. Феликс откровенно радовался, что именно ему удалось уладить конфликт. Похожие скорее на сестер, чем на мать и дочь, Алина Витальевна и Лена расположились в сторонке и почти безучастно наблюдали за происходящим. А вот жертвы конфликта - Юра и Катя - стояли в центре гостиной как на аутодафе и сгорали от стыда. То, что все идет вовсе не так как должно происходить, видели все присутствующие, но как исправить неловкое положение никто не мог придумать. Когда все необходимые извинения были принесены, Данилюк - старший предложил отправиться к нему в ресторан и "закрепить мировую". Идею не поддержали. Тогда Данилюк сгонял Василия к машине, оставленной за воротами кооператива. Тот недовольно ворча, всё же выполнил просьбу отца и принес несколько бутылок шампанского и корзинку с закусками. В корзинке нашлись и фужеры. Данилюк, не слушая возражений, разлил шампанское все взрослым участникам встречи. Молодежь - виновники переполоха, вышли из гостиной и поднялись в холл второго этажа. Парни сели в кресла. Катя подошла к окну и принялась теребить край портьеры.
  -- Тесен мир, - прервал тягостное молчание Василий, равнодушно рассматривая картины на стенах. - Кто знал, что наши родители знакомы, да ещё и тесно связаны делами!
  -- Феликс сказал то же самое, - поддержал разговор Юрка. Он наблюдал за Катей. Видел, что девушка на пределе и вот-вот сорвется.
  -- Отец ещё добавил, - продолжал Василий, - что моя глупость ему дорого обойдется. И вообще, он уверен, что я законченный бандит и моё место в тюрьме. А я послал бы институт к чертовой бабушке и лучше бы автосервис открыл. Машины люблю.
  -- Открывай автосервис, - согласился Юрка. - Приеду к тебе тачку чинить.
  -- У тебя нет автомобиля, - тусклым голосом напомнила Катя.
  -- Феликс обещал мне на восемнадцатилетие отдать свою "Тойоту". Сам возьмет отцовский "бумер".
  -- Круто, - одобрил Василий.
   Катя послушала хвастливые речи парней и возмутилась:
  -- О чем речь? Какие тачки, сервисы, бумеры. Вы забыли причину, по которой мы все здесь собрались? Меня оскорбили, если вы помните.
   Парни переглянулись. Василий виноватым, по-настоящему виноватым тоном произнес:
  -- Прости, Катерина. Честно, прости. За своё хамство я уже получил, причем дважды. От отца и вот от него, - он указал на Юрку. - Бизнес у меня такой, понимаете. Завести богатенького кавалера какой-нибудь цыпочки, а потом, когда он на защиту кинется, поставить на счетчик. Я же не знал, что наши родители знакомы.
  -- Повторяешься, - хмуро напомнила Катя.
  -- Да, я уже говорил это, - согласился Данилюк, неожиданно улыбнулся и предложил: - Ну, хочешь, дай мне в морду и успокойся.
   Катя побледнела:
  -- Нужен ты мне. Бить тебя, мараться. Ты ещё дружить предложи!
   Заметив, что миролюбие Данилюка вот-вот превратится в новый всплеск агрессии, Юрка спокойно сказал:
  -- Дружить никто не собирается. Просто устанавливаются цивилизованные отношения. Так, Василий?
  -- Точно, - кивнул он. - Ты, правильный пацан. С тобой приятно иметь дело. А вот твоя телка...
  -- Спокойно, Вася. Опять поссоримся, - остудил собеседника Юра.
  -- Понял, - спохватился Данилюк. - Твоя девушка чего-то не догоняет. Ты ей объясни.
  -- Объясню...
   Тут на лестнице появилась Лена и позвала Катю в гостиную. Олег Николаевич собрался уезжать и искал дочь.
  
   От Аксеновых Комаровы поехали на автобусе. Кондукторша попалась громкоголосая и активная. У Кати даже голова от неё разболелась и, добравшись до дома, она тотчас отправилась спать.
   Через некоторое время к ней в комнату пришел отец. Они впервые после смерти мамы поговорили по душам. Олег Николаевич сбивчиво говорил о том, как он любил Катину маму, как он любит Катю, как гордится её успехами в учебе, как хочет ей счастья.
   Когда отец вышел, Катя не смогла заснуть. Она всё думала о папе, о маме, о Юрке, о своих чувствах к нему. Потом она встала, зажгла ночник, достала заветную тетрадку со стихами и при тусклом свете стала записывать новое стихотворение.
  
   Твои глаза - моя душа
   В темнице золотой.
   И мы ни капли не спеша,
   Пьем шоколад густой.
   Горячий липкий поцелуй
   Порхает мотыльком.
   Ты на него слегка подуй
   Он улетит дымком.
   Не надо слов. И смотришь ты
   В глаза мои во тьме
   Твои мечты, мои мечты
   Со мною, о тебе...
  
   О ком писала Катя? О Юре и о себе. О маме и о папе. Она писала о любви. Одухотворенная поэтическими образами она уснула под утро. Рядом с ней на кровати лежал огромный игрушечный мышонок Микки-Маус, Юркин подарок на день рождения...
  

День шестой.

Декабрь.

1.

   Со дня смерти Бориса Аксенова прошел год. На исходе снежный и морозный декабрь. Совсем скоро Новый год. Его приближение заставляло подводить итоги и строить планы на будущее.
   Вопреки прогнозам и опасениям АКС ТВ не разорилась, её не слопали олигархи и крупные телевизионные концерны - акулы. Жизнь АКС ТВ текла в привычном русле. Перемены, как ни удивительно, пошли ей на пользу.
  -- Коллектив - это воистину великая сила, - размышлял Илья Андреевич Витрицкий.
   Борис Аксенов правил единолично и канал был одноликим. Уникальным, интересным, но одноликим. Теперь передачи АКС ТВ стали разнообразными. У сотрудников пробудилась инициатива, открылся простор для фантазии, появилась возможность воплощения собственных идей и проектов. Феликс, в качестве режиссера, автора и ведущего запустил реальное шоу "Дружная семейка". Музыкальный редактор Кирилл Шульгин подготовил проект "Мелодии большого города" о местных музыкантах различных стилей и направлений. Чижов и Эвич задумали цикл документальных фильмов к десятилетию АКС ТВ. Первый свой фильм они посвятили памяти Бориса Аксенова.
   Главный режиссер Максим Петрович Чижов уверенно управлял творческим процессом и радовался, что никто не сует нос в его епархию. Алина Витальевна успешно решала организационно-административные вопросы, защищала интересы компании в коридорах власти и представляла её на всевозможных светских мероприятиях. Её считали полновластной хозяйкой АКС ТВ. Витрицкий, владея половиной компании, на роль хозяина не претендовал. Его дело деньги, а деньги шума не любят. Все финансовые вопросы он решал тихо и спокойно, за закрытыми дверями.
   Боль от потери близкого друга постепенно утихала. Первое время ему недоставало уверенного и энергичного Бориса, с его бескомпромиссностью и гениальными озарениями. Но, постепенно, решая собственные семейные проблемы и семейные проблемы Аксеновых, проблемы компании, он понял, что это двойной воз вполне ему под силу и он потянул его так, будто тянул всегда. При этом он испытывал огромное удовлетворение оттого, что все получается и удается. Проблемы решаются, жизнь налаживается.
   Единственная проблема, которая волновала его сегодня, это неопределенность в отношениях Лены Аксеновой и Руслана Латыпова. От их отношений напрямую зависело будущее компании.
   Савчук достойно и красиво проиграл губернаторские выборы и готовился выдвинуть свою кандидатуру на думские. Они состоятся через год. Официальная предвыборная кампания начнется не скоро, но почву надо готовить уже сейчас. Чтобы избиратели не только не забыли про Савчука, но и утвердились в мысли, что он самый лучший и голосовать надо лишь за него. Собственно с целью претворения в жизнь этого долгосрочного плана и был внедрен в компанию Латыпов. Через год, независимо от исхода избирательной кампании, у Савчука отпадет надобность опекать и поддерживать бывшего пасынка. Перед парнем встанет вопрос выбора - оставить АКС ТВ и Сибирск, чтобы попробовать свои силы в другом месте, например в Москве, или остаться на канале и делать карьеру здесь. Парень он талантливый, перспективный. АКС ТВ готова принять его всей душой и дать ему шанс со временем войти в руководство.
   Руслан своими планами на будущее ни с кем не делился. Витрицкий очень хотел бы знать о них и, в случае чего, вовремя вмешаться. Ведь, если у молодого редактора в планах Москва, да ещё и на Лену особые виды, то АКС ТВ может запросто потерять обоих. Если Латыпов останется в Сибирске и в компании, тогда не стоит тянуть Лену в телебизнес, а следует позволить ей спокойно заниматься библиотечными делами.
   Витрицкий ждал подходящего случая, чтобы завести с Русланом серьезный разговор, на интересующую его тему. Случай вскоре представился. Латыпов пришел сам.
  -- Илья Андреевич, включайте быстрее телевизор, - прямо с порога заявил он возбужденным голосом.
  -- Что случилось? - не на шутку встревожился Витрицкий.
  -- Ничего страшного. Просто я хочу, чтобы вы посмотрели наши новости. Через четыре с половиной минуты покажут интересный сюжет.
  -- Вечером посмотрю.
  -- Нет, сейчас. Четыре минуты, Илья Андреевич, - настаивал Латыпов и показывал на часы.
   Витрицкий для порядка поворчав, включил телевизор. На канале АКС ТВ шли дневные новости и заканчивался сюжет о новогоднем оформлении городских улиц. Следующий - посвящался университету. Там прошла презентация монографии по истории Сибирска. Авторами монографии, изданной в московском издательстве, являлись преподаватели и профессора университета. На почетном месте среди гостей восседал Дядюшка СЭМ. Он представлял раздел истории 50-60-х годов 20 века. В своем выступлении Савчук с воодушевлением поведал собравшимся о строительстве и деятельности Сибирского нефтекомбината, о его первом директоре, о преемственности поколений и о том, как замечательно освещена в монографии история предприятия. Интервью с деканом университета и отрывки из речи Савчука составили основную часть сюжета.
  -- Ну и что интересного я должен увидеть, Руслан? - поинтересовался Витрицкий. - Очередное мелькание Савчука на экране.
  -- Лена Аксенова.
  -- Что Лена?
  -- Все, что вы видели, её заслуга.
  -- Она сообщила вам о презентации?
  -- Не только. Она придумала презентацию и воплотила её в жизнь от начала и до конца. Прекрасно воплотила. Савчука догадалась пригласить тоже она. А какая она ведущая! Жаль, что не захотела светиться на экране и запретила себя снимать.
  -- Понимаю твои восторги. Что из всего этого следует?
  -- Лена нужна АКС ТВ.
  -- Согласен. Ты через год уйдешь, она тебя заменит.
  -- Я не собираюсь уходить, если, конечно сами не прогоните.
  -- Похвально. Оставайся. Ты нам подходишь. Только, - Витрицкий помолчал и перешел к главному: - Лена Аксенова - серьезный конкурент. И если встанет вопрос, кому отдать предпочтение, то боюсь, что выбор падет на Лену. Ты готов уступить? Может не трогать её, пусть реализуется в библиотеке. У неё это неплохо выходит.
   Руслан задумался, потом сказал:
  -- Да, Лена любит свою работу и никогда не уйдет из библиотеки. Жаль, конечно. А насчет, уступить... Любимой женщине я готов уступать во всем, Илья Андреевич. Я даже жениться готов...
   Витрицкий насторожился. Да, для тридцатилетнего мужика женитьба приравнивается к подвигу. Не всякий решится после двух месяцев знакомства. А что, если это тщательно спланированный Савчуком план захвата канала. Женит пасынка на наследнице и через него станет полновластным хозяином АКС ТВ. Законный способ, не придерешься. Руслан возможно и не знает всего до конца. Да и расчет мог быть не на Лену, а на Настю. Впрочем, Латыпов - амбициозный парень и сам в состоянии разглядеть свою выгоду. Витрицкий молчал и наблюдал за Русланом, терпеливо ожидающим, когда старший заговорит первым. Воспитанный парень. Ну, почему он ему не верит? Спросить прямо? Спросил:
  -- Ты сказки любишь?
  -- Какие сказки? - удивился Латыпов.
  -- Обыкновенные, народные. Там любой Иванушка или Емелюшка в конце сказки обязательно получает в награду за усердие принцессу, коня и полцарства.
  -- Моё усердие нам всем на пользу, - нахмурился Латыпов. - Намек ваш понятен, Илья Андреевич. Но я не знаю, как вам доказать свою искренность и бескорыстность. Хотя нет, корысть у меня есть. Я действительно хочу остаться в АКС ТВ, хочу как вы и Ленин отец отдать этой компании всю свою жизнь, хочу, не стану хитрить, создавать здесь своё телевидение. Только Лена здесь ни при чем. Моя любовь искренняя. Уж, поверьте. Кстати, спросите у своей дочери, она вам скажет, что Лена мне понравилась сразу, при первой встрече, когда я ещё не знал, кто она такая. Узнал случайно. Интерес девушки к телебизнесу показался мне трогательным, и я разрешил ей приходить в нашу редакцию. О том, что она автор двух самых популярных проектов последнего времени, мне сказали недавно.
  -- Ты понял, что она не уступает тебе в уме и таланте?
  -- Не уступает, - согласился Латыпов. - Не понимаю другого. Почему её способности видят немногие? Вы, я, ещё несколько человек.
  -- Лена - скромная девушка. Она честно, с полной отдачей делает то, что ей хочется, то, что ей интересно. Почему мы с тобой это заметили? Да потому что любим её, Руслан, - с улыбкой мудрого гуру объяснил Витрицкий.
   Латыпов с недоумением посмотрел на него. Сначала до него не дошел смысл сказанного, а когда он осознал суть признания, смущенно опустил глаза. Что ж, правильно. Парень не виноват в том, что моложе, привлекательнее, энергичнее. Не виноват он и в том, что Лена не заметив чувств Витрицкого, откликнулась на его чувства. Зачем Витрицкий сообщил ему о своей любви? Для того чтобы амбициозный соперник знал о том, что у девушки есть защитник, готовый ради неё на многое, если не на всё. Пусть знает и пусть думает, стоит ли её обижать.
  -- Ты уже сделал Лене предложение? Сказал о любви?
  -- Собираюсь, но не решусь никак. Хочется красиво всё обставить.
  -- Ресторан подойдет? Есть один на примете. Уютно, вкусно, дорого не возьмут. Скажешь, что с АКС ТВ, вас примут как родных. Хозяин наш постоянный рекламодатель и почти что компаньон. Вот адрес и телефон. Столик заранее надо заказывать.
  -- Спасибо, Илья Андреевич! Я ваш должник. С предложением затягивать не стану. Сегодня же Лену приглашу. А вы не волнуйтесь! Не подведу. Разве я враг сам себе? - с волнением в голосе поблагодарил Латыпов и, попрощавшись, побежал занимать деньги на такси и на ресторан.
  

2.

  -- Кать, а Кать! - Юрка подергал девушку за рукав.
  -- Что? - прошипела она и продолжила записывать лекцию.
  -- Давай поженимся.
  -- Прямо сейчас? - отмахнулась она, не поднимая глаз от записей.
   Шли занятия подготовительных курсов в университете.
   Введение ЕГЭ - единого государственного экзамена принесло школьникам и их родителям лишнюю головную боль. В школьную программу подготовка к ЕГЭ не включена. Правда, два раза в неделю после уроков за деньги учителя гимназии проводили так называемые "тест-классы". Но Катя и Юрка решили, что будет лучше, если они запишутся на аналогичные классы при университете. Там уровень подготовки гораздо выше.
   Они записались в одну группу, так как и на филфак, и на юридический факультет требовались результаты экзаменов по одним и тем же предметам. Так что, в течение дня они практически не расставались. Гимназия, университет, совместная подготовка домашних заданий. Иногда вечеринки у друзей, походы в кино и театр, реже - молодежное кафе или дискотека. Когда удавалось побыть наедине, они наслаждались мимолетным счастьем и сожалели о том, что такие моменты выпадают не так часто, как хотелось.
   Не добившись от Кати вразумительного ответа на свое предложение, Юрка оставил подружку в покое. К волнующей его теме он вернулся после занятий. Они стояли на автобусной остановке в ожидании автобуса. Маршрутные такси "Газели" бегали беспрестанно, но у ребят проездные билеты школьников. Обидно платить 11 рублей, когда школьный билет стоит 4 рубля. Вот они и мерзли. Минус тридцать не шутка даже для Сибири.
   Наконец, Юрке надоело прыгать, бегать и толкаться. Он присмирел и очень серьезно осведомился у Кати:
  -- Ты обдумала моё предложение?
   Девушка сначала недоуменно на него посмотрела, мол, какое предложение, потом вспомнила шепот на лекции и покрутила пальцем у виска.
  -- Какая женитьба, мальчик? Нам по 17 лет.
  -- Я же не предлагаю бежать в ЗАГС, - ответил Юрка. - Обоснуемся в одном доме. У тебя или у меня. Без разницы. Всё равно целые дни вместе, а так и на ночь не расстанемся. Надоело туда-сюда мотаться, встречаться, провожаться.
  -- Ах, тебе провожать надоело! Не провожай! Сама доберусь.
   Катя резко развернулась и торопливо двинулась в сторону дома.
  -- Характер показывает, - решил Юрка и усмехнулся: - Далеко не уйдет. Шесть остановок топать.
   Он окликнул её, нагнал, попытался оправдаться. Катя не пожелала его слушать, подняла руку и остановила первую приближающуюся маршрутку.
  -- Деньги есть? - успел спросить незадачливый кавалер.
  -- Найду, - закрывая тяжелую дверь, успела ответить Катя.
   Вскоре подошел рейсовый автобус и Юрка поехал домой. Злой и насквозь промерзший.
   В кухне горел свет. Какая-то заботливая душа подогрела чайник и выставила баночку с медом. Юрка скинул одежду тут же на кухне, выпил чаю с медом, слегка оттаял и смягчился. Из гостиной пробивался неяркий свет. Юрка решил поблагодарить заботника.
   В гостиной в кресле под торшером расположился Феликс. Он читал книгу.
  -- Привет! - поздоровался Юрка. - Что читаешь?
  -- Привет! - охотно отозвался Феликс. - "Гамлета" перелистываю.
  -- Скучища?
  -- Отнюдь. Наслаждение. Не напрасно его столько веков читают. Послушай! - Вдруг предложил Феликс и ровным завораживающим голосом мастерски прочел знаменитый гамлетовский монолог "Быть или не быть".
  
   Быть иль не быть, вот в чем вопрос.
   Достойно ль
   Души терпеть удары и щелчки
   Обидчицы судьбы иль лучше встретить
   С оружьем море бед и положить
   Конец волненьям? Умереть. Забыться.
   И все. И знать, что этот сон - предел
   Сердечных мук и тысячи лишений,
   Присущих телу. Это ли не цель
   Желанная? Скончаться. Сном забыться.
   Уснуть. И видеть сны? Вот и ответ...
  
   Юрка слушал внимательно. Он невольно улавливал созвучие собственным мыслям и чувствам. Он сам недавно подобно Гамлету, хотел уснуть и не просыпаться, или убежать на край света. Терпеть или сразиться. Он сам стоял перед этим выбором. Многое совпадает. Но в отличие от Гамлета, он не собирался мстить кому-либо. Врагов он видел внутри себя. Поле боя пролегало в его душе. Битва продолжалась до сих пор, потому что реальная жизнь совсем не похожа на идеал, к которому он стремился. Когда Феликс закончил, Юрка заговорил о другом:
  -- Пишут, что "Гамлет" - это практически детектив. Принц узнает, что его отца убил дядя, ставший королем. Гамлет симулирует сумасшествие и начинает мстить, но погибает оцарапанный отравленной шпагой. В общем, я так понял, что там все умирают. А в шоколаде только какой-то Фортебарас.
  -- Фортинбрас, - поправил Феликс, еле сдерживаясь от смеха. - Где ты прочитал всю эту чушь?
  -- "Сто великих трагедий мировой литературы в кратком изложении", - обиженно ответил Юрка.
  -- Выбрось! Читай полный текст. Шекспир того стоит. Да и вся классика тоже. Понимаешь, это те книги, что прошли испытание временем, многими поколениями. Каждый находит в них то, что его волнует в данный момент. Хочешь, парадоксальный пример. Вот сейчас, я читал пьесу и сначала видел себя Гамлетом - несчастным, убитым горем, одержимым навязчивыми идеями о мести. - Феликс преобразился в меланхолического принца. - И вдруг, - Феликс на глазах превратился в другого человека - внешне доброжелательного, но напряженного и настороженного. - Узнал? - спросил он у Юрки. Тот недоуменно пожал плечами. Феликс ответил сам: - Король Клавдий - коварный убийца и кровосмеситель. Мне почему-то стало интересно наблюдать за ним и за Королевой Гертрудой. И мне стало жутко. Столько совпадений с нашей жизнью. Неожиданная смерть Гамлета - отца. Парочка тайных возлюбленных. Юный принц, остро переживающий случившееся. Не ясно, в чьих руках окажется судьба государства. Как тебе расклад? Тут и без криминала есть вокруг чего раскручивать сюжет.
   Юрка слушал внимательно, раздумывал недолго. Феликс прав. Смерть Бориса Семеновича перевернула уклад дома Аксеновых. Каждый стал чуточку другим. Две половины семьи срослись в единое целое, появилось взаимопонимание. Не сразу, не вдруг, а через ломку самолюбий.
  -- Дай мне, когда начитаешься, - попросил Юрка.
  -- Возьми. Я почти наизусть знаю. Вспоминал...
   Взяв книгу, парнишка нерешительно потоптался на месте. То ли идти читать, то ли ещё с братом поболтать. Выбрал последнее.
  -- Ты один дома? Где все?
  -- Лена заехала в АКС ТВ. Алина у подруги. Душу изливает. На меня жалуется. Мы поругались, - виновато улыбнулся Феликс.
  -- И мы поругались, - жизнерадостно подхватил Юрка. - Вы из-за чего?
  -- Твоя мать поучает меня по любому поводу, продыху нет. Представляешь, ей прическа моя не понравилась.
  -- Постригись.
  -- Постригусь, конечно. Но не в этом дело. А что если завтра ей цвет моих глаз не понравится?
  -- Вставишь цветные линзы.
  -- Ещё чего!
  -- Тогда не поддавайся. Борись за свои права.
  -- Борюсь, - горько вздохнул Феликс. - Вот сижу тут один с книжкой и борюсь за свои права. А вы что не поделили?
  -- Предложил Кате пожениться, а она пальцем у виска крутит и "мальчиком" обзывает.
  -- Мальчик и есть. Куда вам торопиться. Гуляй, пока молодой. Наслаждайся свободой.
  -- Какая свобода? - возразил Юрка. - Суета одна. Крутишься как белка в колесе.
  -- Да, ты прав. За последний год мы все устали. Столько событий и перемен. Раньше, при дяде Боре, жили как-то веселее, беспечнее что ли. Он нас периодически встряхивал, тормошил. Помнишь, на природу все вместе выезжали, семейные праздники устраивали, на дачу к моим родителям по выходным ездили, - вспоминал Феликс. - Кто сейчас не дает?
  -- Вот именно, - подхватил Юрка. - Кто не дает? Скоро Новый год. У всех куча выходных, у меня каникулы. Давай, организуем у ваших на даче мальчишник. Дядя Сережа давно зовет. Пригласим дядю Илью Витрицкого, твоего друга Лисюка, Катиного отца, Ленкиного Руслана. Отдохнем, на лыжах покатаемся, в баньке попаримся.
  -- Классная мысль, братишка! Здорово придумал! - воскликнул Феликс и добавил тяжело вздохнув: - Кстати, чем не повод наладить отношения с отцом, смягчить мать. Авось, они успокоились. Простят "блудного сына", как думаешь?
  -- Простят, куда денутся, - уверил Юрка. - Поехали мириться. Только, чур, вдвоем. При мне они не станут на тебя наезжать.
  -- А что? Поедем. Прямо сейчас и поедем...
  

3.

   "Мелочи жизни". Хорошее название для ресторана придумал Виталий Павлович Данилюк. Он наполнил его множеством симпатичных мелочей, которые создавали удивительную приятную атмосферу. Лене нравилось всё - льняные скатерти в неяркую клетку, красивая посуда из толстого фаянса, продолговатые тарелки, тканевые салфетки, свечи и букетики из веточек и сухих трав на столах, униформа официантов, удобная мебель и сам хозяин Виталий Павлович Данилюк. Он встретил Лену и Руслана как самых дорогих гостей, проводил к уединенному столику в глубине зала, посоветовал, что заказать. Обслужили их быстро, несмотря на то, что зал переполнен посетителями.
   Незапланированный романтический ужин удался на славу. Еда удивительно вкусная, вино замечательное. Приятно провести вечерок вдвоем, в уютном ресторанчике, есть нежнейшую говядину с черносливом и картофелем фри, слушать тихую музыку, разговаривать обо все и не о чем, танцевать и снова разговаривать.
   Когда принесли десерт - взбитые сливки с орехами и шоколадом, Руслан сказал:
  -- В мелодрамах в такой момент герой обычно достает неведомо откуда коробочку с обручальным кольцом и делает героине предложение руки и сердца. Ты меня извини, но я без кольца и без цветов. Наш поход - экспромт и я не успел запастись необходимым реквизитом. Но рука и сердце всегда при мне.
   Руслан жестом показал, как достает из груди сердце и на раскрытой ладони подает его Лене, своей избраннице. Лена, так же условно, приняла дар и приложила к своей груди. Руслан засмеялся:
  -- Со стороны подумают, что парочка глухонемых руками машет.
  -- Пусть думают. К чему слова?
  -- Я так понимаю, что предложение принято? - с улыбкой осведомился он.
   Лена улыбнулась в ответ и подтвердила:
  -- Принято.
  -- Чудненько! - энергично воскликнул Руслан и приступил к деловой части разговора. - Завтра поговорю с твоей мамой, а в воскресенье познакомлю тебя со своими родителями.
  -- Ой! - испуганно ойкнула Лена. - Ты не торопишься?
  -- Не тороплюсь. Сама сказала, что без слов все ясно.
  -- А твой отец? Как он отнесется к твоему выбору? Вероятно, у него другие планы на твой счет.
  -- Ты полагаешь, что он нашел мне татарскую девушку в жены? Не волнуйся. Мы давно обсудили с ним моё будущее. Он предоставил мне полную свободу выбора. Да и как он может возражать, если сам пострадал от национальных предрассудков!
  -- Это не предрассудки. Ментальность не изменишь. Ещё Киплинг говорил, что "запад есть запад, а восток есть восток".
  -- Не про меня. Я - полукровка. Отец это хорошо понимает. Нет, я никогда не слышал от него жалоб или обид на произвол родителей. К жене он относится хорошо. Но если бы ты видела, какими глазами он смотрит на мою маму! Нет, Леночка, мой отец нам не помешает...
  -- А мама?
  -- Чья? Твоя, моя... - Руслан положил свою руку на её руку. - Успокойся, любимая! Все будет хорошо. И раз у нас праздник, то... Подожди!
   Руслан не закончил фразу, соскочил с места и исчез в служебном помещении.
  -- Не иначе сюрприз задумал, - подумала Лена.
   Её душу наполняло удивительное ощущение счастья. Она чувствовала себя сказочной принцессой. Ей совсем не хотелось возвращаться в реальность.
   Вернулась. Точнее сказать, вернули.
  -- Привет, Ленок! - раздался за спиной до боли знакомый голос.
   Невесть откуда, словно из воздуха материализовался старый друг Гоша Шишкин. Лена поздоровалась. Гоша, удивленный случайной встречей, возбужденно объяснял причину своего появления в ресторане.
  -- Историю с пощечиной помнишь? Ну, Юрка мне пару месяцев назад звонил, жаловался на сынка здешнего хозяина. Так вот... Младший Данилюк после того случая шантажный бизнес оставил. Опасно нарваться на знакомых, как с вами вышло, да и не прибыльно. Он переключился на угон автомобилей. Во дворах много богатых тачек без присмотра оставлено. Сигнализации на них стоят стандартные. Для знающего человека вскрыть - плевое дело. Найти рынок сбыта ещё проще. Мы тут на днях дружков его прихватили. Данилюк скрылся. Я пришел к отцу, думал, расскажет, куда сынок делся. Напрасно. Отнекивается и отказывается, мол, сами потеряли, найдете, уши оборвем. Ничего отыщется.
  -- Посадите парня? - с интересом спросила Лена.
  -- Посадим, - уверенно ответил Шишкин. - Против него море доказательств и свидетели имеются.
  -- Жаль. Виталий Павлович славный человек.
  -- Славные люди и детей славных воспитывают, - нравоучительно изрек Шишкин. - Нашла, кого жалеть.
   Разговаривая с Леной, он внимательно посмотрел на стол, пытаясь понять, с кем она пришла. На столе он увидел взбитые сливки, фрукты, недопитое шампанское в двух бокалах, две чашки кофе, окурки в пепельнице и зажигалка...
  -- Ты с Настеной пришла, что ли? Так она вроде не курит, а ты тем более.
  -- С кавалером я пришла, Гоша. Он мне предложение сделал. Замуж выхожу. Кстати, вот он, познакомься, - указала Лена на Руслана, именно в этот момент появившегося в дверях служебного хода.
  -- Поздравляю! - машинально бросил Шишкин и повернулся к девушке спиной, чтобы получше разглядеть её жениха.
   Руслан нес в руках гитару. На собеседника Лены бросил любопытный взгляд.
  -- Мой одноклассник Гоша, мой жених Руслан.
   Молодые люди обменялись рукопожатиями:
  -- Латыпов.
  -- Шишкин.
  -- Поздравляю! - вновь повторил Шишкин и поспешно распрощавшись, удалился.
   Лена смотрела ему вслед и чуть не плакала от обиды. Она ожидала от Шишкина другой реакции на известие о свадьбе: удивления, огорчения, сожаления. А тут никаких эмоций. Равнодушие. Куда же исчезло всё, что между ними было? Ведь было. Первая любовь так просто не забывается.
  -- Нет, с Русланом у нас все будет иначе, - думала она. - С Русланом у нас настоящее. На всю жизнь...
   А Шишкин, выйдя на улицу, запахнул куртку, надел шапку, достал мобильник:
  -- Игорь Михайлович! Отец Васьки Данилюка ничего не сказал. Да, как обычно. Не разобрал, может и врет. Оформил. Да, хорошо, сейчас возвращаюсь.
   Он не спал всю ночь, дежурил. Потом удалось поспать пару часов. Затем караулили и задерживали грабителей. Потом следователь Игорь Михайлович Агеев отправил его к родителям Данилюка. Сейчас Георгий чувствовал только лишь смертельную усталость. Про встречу с Леной думал так:
   - Слава Богу! Она заслуживает счастья и нормальной жизни. А с недоучившимся опером какая жизнь! Пусть будет счастлива со своим Русланом!
  

4.

   Братья вернулись домой в начале первого. Алина Витальевна набросилась на них с упреками. Феликс сбивчиво оправдывался. Юрка хмуро поинтересовался:
  -- Лены ещё нет? Где её носит?
  -- Она с Русланом. Просит не волноваться. Вернется поздно, - пояснила Алина.
  -- Куда уж позднее? Ночь на дворе, - проворчал Юрка.
  -- Не ворчи как старый дед. Дело свадьбой закончится, как я и предполагала.
  -- Прекрасно! - обрадовался Феликс.
  -- Что прекрасного? Чему вы радуетесь? - помрачнел Юрка. К разлуке с Леной, своим лучшим другом он не готов.
   Феликс всё понял. Он подошел к брату, положил ему руку на плечо и осторожно произнес:
  -- Не мешай ей, братишка. Она влюблена и заслуживает счастья.
   Юрка согласился. Да, сестра заслуживает счастья и имеет полное право устраивать свою личную жизнь так, как сама пожелает. Вслух он этого не произнес. Просто кивнул, пожелал всем спокойной ночи и поднялся в спальню. Он лег спать, но заснуть не мог. Вина перед Катей, уехавшей в обиде на него, сверлила сердце тоненьким острым сверлышком. Юрка встал, спустился в опустевшую гостиную к городскому телефону, решив, что по мобильнику много не наговоришь. Катя тут же сняла трубку, словно ждала звонка.
  -- Алло! - негромко произнесла она. Юрка не мог говорить, словно онемел. - Юра, это ты? Я знаю, что ты.
  -- Я, - сдавленным голосом, наконец, признался он. - Не спишь?
  -- Не сплю.
  -- И я не могу заснуть. Прости меня за дурацкие заскоки.
  -- Уже простила.
  -- Я тебя люблю.
  -- Я тоже люблю тебя.
   Обряд примирения и прощения произведен. Но прощаться и расходиться по кроватям молодые люди не спешили.
  -- Что делаешь?
  -- Стихи пишу, - призналась Катя.
  -- Прочти, - попросил Юрка.
  -- Слушай!
  
   Теплый автобус мерно плывет
   Дорогой из белого снега,
   Что мне мороз и слепой гололед!
   Две остановки до неба.
   Там далеко за седой пеленой
   Тоже замерзли все реки,
   Тусклое солнце и воздух больной
   Видят прикрытые веки.
   Я засыпаю, но чувства не спят,
   И ощущения живы.
   Этот период и полураспад
   Радиоактивно красивы.
   Каждый мой вздох заморожен стеклом,
   Каждый мой взгляд заморожен,
   Каждая мысль принакрыта теплом.
   Холод зимы обессрочен...
  
  -- Когда ты это написала? - спросил Юрка.
  -- Только что.
  -- Здорово! Прочти ещё что-нибудь.
  -- Пожалуйста!
  
   На стекле оконном пыль.
   Пальцем проведу по ней.
   То ли небыль, то ли быль.
   Чувства этих странных дней.
   То ли верю, то ли нет.
   Это правда? Может быть.
   На стекле остался след.
   Да. Окно пора помыть.
   Наберу ведро воды
   И омою ей стекло.
   Ну, и где теперь следы?
   Всё с водою утекло.
   Вот бы душу как окно!
   Чтобы чисто и в лучах.
   И не помнить этих "но",
   И не верить в этот страх.
  
   Катя умолкла, прочитав стихотворение. Юрка потребовал: "Ещё!" и она читала о любви и одиночестве, о смерти и снова, о любви. А потом они вновь заговорили о каких-то делах, о каких-то знакомых, совершенно не запоминая, о чем говорят. Юрка не слышал, как пришла Лена, как она легла спать. Он сам давно уже лежал на диване, выключил верхний свет. Время от времени, опасаясь, что телефон отключится, молодые люди прерывали разговор и по очереди перезванивали друг другу.
  -- Юра! - наконец воскликнула Катя. - Посмотри, уже утро. Окна зажигаются, гул машин, радио у соседей заговорило.
  -- Ты выйдешь за меня замуж, Катерина? - торжественно предложил Юрка.
  -- Обязательно. Лет через пять, когда нам исполнится по двадцать два года.
  -- Так много. Глубокая старость! - засмеялся Юрка.
   В этот момент раздался оглушающий громкий звон будильника, а в телефонной трубке запел Катин мобильник. Они поспешно заглушили звон и музыку, торопливо распрощались, чтобы через некоторое время встретиться в гимназии и провести вместе новый день...
  

День седьмой.

Эпилог.

   Прошел ещё один год после смерти Бориса Семеновича Аксенова.
   Раннее зимнее утро, похожее на ночь. Летом в пять утра уже светло, а зимний рассвет наступит не скоро. К зданию телевизионной компании АКС ТВ подъехал микроавтобус передвижной телестанции. Съемочная группа целые сутки провела на ногах и колесах, мотаясь по избирательным участкам, дежурила в избиркоме, производила опрос прохожих на улицах и брала официальные интервью у знаменитых земляков. И все это ради того, чтобы интересно и разносторонне осветить главное событие прошедших суток - Выборы в Государственную думу. Длинный - длинный день завершился с опозданием на пять часов. Полчаса назад председатель избирательной комиссии по Сибирской области официально огласил результаты голосования.
   В победу Савчука в АКС ТВ верили, но до последней минуты волновались. Технологии технологиями, а люди есть люди. Предсказать наверняка и до конца просчитать все нюансы не в состоянии даже господь бог. Когда стали известны первые предварительные результаты, волнения улеглись. Савчук уверено побеждал, значительно опережая конкурентов. Окончательный подсчет подтвердил исход предвыборной гонки. Эдуард Михайлович Савчук становится депутатом государственной думы.
   Феликс Аксенов всего лишь десять минут назад взял у него интервью для специального утреннего выпуска "Новостей".
   Эдуард Михайлович откровенно радовался успеху. Ещё бы затрачено столько усилий и средств. Савчук благодарил за помощь членов своей команды, сотрудников СМИ и особенно коллектив АКС ТВ. Он выражал признательность избирателям, проголосовавшим за него, уверял их в том, что постарается оправдать оказанное ему доверие. В общем, произносил обычные ничего не значащие фразы и уверения, поданные, однако, с должной долей искренности и обаяния.
   Когда камеру отключили, Савчук огляделся так, словно всех увидел только сейчас, первый раз за весь день, и неподдельно удивился:
  -- Что-то Руслана не видно. Где он прячется?
  -- Лену ещё днем увезли в родильный дом. Сами понимаете, в каком он состоянии. Мы его в студии оставили, координатором. Сидит на связи и наши материалы обрабатывает. О вашей победе его известили. Ждите поздравлений.
  -- У вас, поди, все семейство на ногах? - Савчук покровительственно похлопал Феликса по плечу. - Дедом станешь.
  -- Дядей, - поправил он.
   Феликсу безумно надоели бесконечные выяснения: кто кому и кем приходится в семье Аксеновых. Запомнив Юркину теорию постоянных величин, он предпочитал придерживаться кровного родства. Юрка рассудил правильно, родители есть родители.
   Феликс наконец-то понял, что мать с отцом его любят, а он любит их. Они сблизились. Мать, хоть и не до конца смирилась с неравным браком сына и недолюбливала бывшую свояченицу, так неожиданно ставшую её невесткой, но отношения с ней поддерживала, ходила в гости и принимала их у себя. С отцом у Феликса установилась тесная дружба. Он получал от него то, что не мог получить от дяди - поддержку, понимание, признание ума, заслуг и оценку душевных качеств. Сергей Семенович Аксенов, при большом внешнем сходстве с младшим братом, характер имел более терпимый и не страдал излишним самомнением. Он вышел в отставку в звании полковника с довольно высокой должности начальника ХОЗО дивизии. Пенсию получал приличную, но продолжал работать в хозяйственной части при городской администрации. Охота, рыбалка, ремонт дома на даче доставляли отцу и сыну огромное удовольствие. За этими занятиями они вместе проводили своё свободное время.
   Часто к ним присоединялся Юрка, студент юридического факультета. Его девушка Катя училась на журналиста. Их ждали в компании, но слишком не настаивали. Возможно, у молодых совсем другие планы на будущее.
   По дороге в АКС ТВ Феликс думал о Лене, о её ребенке и о том, как должно быть счастлив его друг и родственник Руслан Латыпов, ожидающий известий из роддома. Скоро и Коля Лисюк станет отцом. Настена недавно объявила, что беременна и отвела Николая в ЗАГС.
   Феликсу стать отцом не суждено. Таковы издержки неравного брака. Теоретически препятствий не существует, а на практике получается трагедия. Абсолютно счастливые супруги вынуждены отказаться от мечты о ребенке.
   Съемочная группа разбрелась по кабинетам и лабораториям, чтобы через некоторое время вновь собраться в студии и в аппаратной. До выхода в эфир оставалось двадцать минут. Потом, короткий отдых и вновь за работу. Новый день принесет новые события и их нельзя упускать.
   Феликс отправился на розыски Руслана и отыскал его в салоне, спящего на диване. Рядом валялся мобильник. Жалко будить, а придется. Без выпускающего редактора не обойтись. Феликс, чтобы слегка отсрочить пробуждение, решил приготовить кофе. Он включил кофеварку, разыскал банку с сахаром, съедобные на вид печенья. Пару минут для подкрепления сил выкроить удастся.
   Зазвонил телефон. Руслан, измученный ожиданием, спал крепко и даже не пошевелился. Феликс поднял телефон, ответил:
  -- Алло! Слушаю!
  -- Господин Латыпов! Поздравляю! У вас сыночек родился, - запел в трубке радостный девичий голосок.
  -- Подождите, милая, - вежливо прервал поток поздравлений Феликс. - Господин Латыпов переволновался, устал и спит. Сейчас мы его разбудим. Вы повторите, пожалуйста, все то, что мне сказали, но так, будто ему первому. Ладно?
  -- Прошу прощения, - смутилась девушка.
  -- За поздравления, спасибо. Я этому малышу дядей прихожусь. Скажите, милая, как чувствует себя моя сестра, как малыш?
  -- Хорошо все, не волнуйтесь. Будите папашу. Я подожду.
   Феликс растолкал Руслана, вручил ему телефон. Пока тот получал необходимые сведения о жене и сыне, новоявленный дядя Феликс разливал по чашкам кофе, щедро сдобрив его сахаром.
  -- У меня сын родился, - торжественно объявил Руслан, положив телефон в карман и с жадностью набросившись на обжигающе горячий кофе.
  -- Слышал. Поздравляю! - улыбнулся Феликс.
  -- И я тебя. Мужик у нас, Феликс. Наследник.
  -- Домой позвони. Бабушки не спят, ждут. Твой отец тоже у нас сегодня ночует.
  -- Они, беспокойные, быстрее нас всё разузнали.
   Феликс засмеялся, а Руслан серьезно спросил:
  -- Михалыч победил или мне приснилось?
  -- Победа, как и следовало, ожидать.
  -- Про меня спрашивал?
  -- Неоднократно. Узнал о причине и загордился: - "Я в этом деле не посторонний. Благодаря моим стараниям они познакомились. Это я пристроил Русланчика к вам в АКС ТВ".
  -- От скромности Дядюшка СЭМ не умрет, это точно. Обрадую его. Мы сына Эдуардом хотим назвать. Чувствовали, что сроки совпадут. Но чтобы в один день! - Руслан поднялся с дивана, походил по комнате, размялся парой-другой физических упражнений. - Пора в бой! - Потом он внимательно посмотрел на погрустневшего друга и сообщил: - А ещё мы с Леной думаем предложить тебе стать крестным отцом нашего первенца. Согласен?
  -- Лучше крестным отцом, чем дедом, - радостно улыбнулся Феликс. - Спасибо! Слушай, Руслан, а Ленка у нас мудрая женщина.
  -- Само собой. Кто бы сомневался...
   В дверь заглянула ассистентка Юля:
  -- Руслан Кайратович! Феликс Сергеевич! Через десять минут выход в эфир.
  -- Идем, Юлечка, идем, - увлекая девушку за собой, откликнулся Руслан. - Сегодня у нас будут потрясающие "Новости".
   А Феликс мечтал. Лена родила мальчика. У Настёны будет девочка. Дети подрастут, полюбят друг друга, поженятся, унаследуют АКС ТВ и продолжат семейный бизнес, основанный дедами.
   Так мечтал Феликс. Сбудутся ли его мечты, покажет время - вечный и справедливый судья.
  
  
   2010 год.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   37
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"