Подойдя к озеру, я без труда нашёл своё любимое место под роскошной старой ивой рядом с буйными зарослями тростника.
Давно я здесь не был. Как же всё-таки в наводнённом машинами городе не хватает тишины, уюта природы. Хорошо, что это место располагается довольно далеко от ближайшей даже поселочной дороги. А о трассах и железных дорогах даже говорить нечего. Скорее всего, именно это и спасает моё озеро от гор стеклотары, пактов и консервных банок, дополняющих картину изувеченной природы. Но и я здесь бываю нечасто. И дело вовсе не в четырёх часах ходьбы от ближайшего села - просто не хочется, чтобы здесь оставались следы.
Я глубоко втянул в грудь свежий воздух, пропитанный свежестью чистой воды и трав, сбросил с плеча рюкзак, удочки и с удовольствием потянулся. Затем, сбросив на куст орешника пропитанную потом футболку, присел на колени и окунул лицо в приятную прохладу озёрной воды. Наверное, об этом пел Гребенщиков: "Нежность воды - надёжнее всего, что я знаю, но инженеры моего тела велели мне ходить по земле".
Достав из рюкзака чистую футболку, я убрал туда старую и, чувствуя себя свежим и ободренным, начал разматывать удочки. Затем достал из своей поклажи стойки для них, червей, садок и, забыв обо всем, погрузился в нирвану рыбалки.
Шелест листьев и трав сливался в единую плавную симфонию, на фоне которой идеально вырисовывалась соло редких лесных пичуг.
Я без сожаления смотрел на почти поплавки, мерно покачивающиеся на незаметных волнах. Клева не было. Но я сюда приходил не ради рыбы. Глубоко затянувшись, я положил окурок в пепельницу, роль которой сегодня исполняла жестяная коробочка из-под кнопок, и прислушался к какому-то постороннему шороху. Я насторожился: совсем недавно в этом лесу волки какого-то лесника загрызли, а разделить его участь как-то не хотелось.
"Кого это еще нелегкая принесла?" - думал я, доставая из рюкзака длинный охотничий нож - "Против вепря с такой ковырялкой не попрешь. Да и незачем - в воду прыгнуть и подождать маленько. А вот с волком хуже - от этого в воде не отсидишься".
Расчехлив нож, я свободной рукой ощупал карманы на наличие кошелька и ключей от дома. Все оказалось на месте.
Шаги, да зарослями орешника стали более отчетливыми, и я вплотную отошел к воде, держа перед собой рюкзак, и девятнадцать сантиметров каленой стали у бедра. Стальной зуб наливал мою ладонь теплой тяжестью обмотанной кожей рукояти, уверяя что если надо будет справиться и с медведем. И я с неохотой верил.
И тут я едва не онемел, когда из зарослей тростника показалась обыкновенная девушка лет восемнадцати-девятнадцати.
- Привет, - сказала она просто, зачаровывая меня мягким, почти ласковым голосом. - Ты что, на мамонта охотиться собрался? Если так, то опоздал - вымерли они.
Я подобрал отвисшую от неожиданности челюсть и с трудом выдавил:
- Я вообще-то на рыбалку пришел, а не за слонопотамами...
- А тесак зачем такой большой - от комаров отбиваться?
- Ну-у, мало ли кто по лесам шатается. А то тут недавно... - ответил я, смущено глядя на лезвие длиной с пол-локтя. - Не все же такие симпатичные, как ты.
Ироничная ухмылочка на ее таком простом и в то же время невероятно красивом лице, обрамленном длинными прямыми каштановыми волосами, сменилась широкой, искренне доброй улыбкой.
- Льстец. - обронила она, подходя ближе.
- Присаживайся - я кивком указал на расстеленный плед. - Если никуда не торопишься - посидим, поболтаем.
Она вышла из зарослей, разделявших нас, и снова поразила меня: ее простое на вид легкое платьице, казалось, было из какой-то другой, неведомой эпохи. Спустя какое-то время я пойму, что такой эпохи не было вовсе. Но это будет позже. На много позже. А в тот момент она приняла мое предложение, и я достал из рюкзака нехитрую сницу: пару бутербродов, огурцы и термос с холодным домашним квасом.
- Часто здесь бываешь? - спросил я, раскладывая перед незнакомкой скромные запасы пищи.
- Я здесь живу. - Всё так же просто ответила она. - Кстати, не пора ли познакомиться?
Девушка протянула руку:
- Кира.
- Игорь, - я машинально пожал ей руку и сразу же в уме отвесил себе звонкую оплеуху за бестактность.
- Расскажи о себе, - попросила Кира, а я подал ей, налитый в крышку термоса, квас. - Спасибо. Расскажи.
Я вскользь пробежал взглядом по её хрупкой фигуре, набрал в грудь воздуха и начал рассказывать о том как и чем живу. Несколько раз я пытался уговорить девушку рассказать о себе, но безрезультатно. Каждый раз она говорила: "Сначала ты" или "Чуть позже".
Я говорил, она слушала. Причём слушала с неподдельным интересом и даже своеобразным азартом.
В конце концов, я просто выдохся, рассказав о себе всё нормальное, что только можно было, и попросил её рассказать о себе.
- Ну что тебе рассказать? - спросила она. - Как я уже говорила, я здесь живу.
- В Клинцах что ли?
- Да нет. Именно здесь, - она многозначно развела ладони. - Этот лес - мой дом.
- Что, внучка лесника Андреича? - теряясь в догадках, спросил я.
- Не разочаровывай меня, Игорь, - почти по-матерински сказала она. - Ты что ещё не понял?.. Эх, ладно... Если ты ещё не понял, я - хозяйка этого леса. И у меня есть небольшое предложение.
Она лукаво улыбнулась:
- Но для начала вслушайся в музыку леса.
Я закрыл глаза и начал слушать.
- Красиво, - сказал я, не открывая глаз, спустя пару минут.
- Нет. Слушай внимательнее.
Эти слова прозвучали мягким шепотом возле самого уха. Её тонкие пальцы, пахнущие ландышем, коснулись моих губ и я ощутил, что проваливаюсь куда-то вглубь самого себя, словно в бездонную пропасть.
Я падал и падал, пока до моего слуха не донеслась неизвестная мелодия. Она не игралась ни на каком инструменте - это были чистые ноты безо всяких оттенков. Она была похожа на лёгкий морской бриз, с каждой минутой набирающий силу.
Вскоре на фоне танцующей в миноре мелодии стал вырисовываться плавающий женский голос, поющий песню на какой-то кельтско-славянский лад. Я не мог разобрать слов. Я слышал только голос. Его плавная, протяжная песня звучала довольно причудливо и в то же время идеально гармонично вместе с играющей нотами мелодией.
Эта песня наполняла меня до краёв, подхватывала и уносила с собой.
- Смотри, - едва слышно прошептала Кира и я, не раскрывая глаз, увидел лес в такой яркости и чёткости, которую невозможно увидеть обычным взглядом. Я видел каждую травинку, каждую рыбу в озере. Видел духов леса, мягкой, почти незаметной дымкой, проносящихся сквозь кроны могучего дубового гая. Я видел внизу себя, сидящим в обнимку с хозяйкой леса, но мне было абсолютно всё равно, что происходило с сидящими на берегу - меня окружала красота. "Я хочу, чтобы красота была вокруг меня. Я хочу, чтобы красота была во мне. Я хочу слиться с красотой." - вспомнились чьи-то слова.
- Ты хочешь остаться здесь навсегда? - спросила Кира позади.
Она прильнула к моей спине, положив голову мне на левое плечо. Ее руки мягко обняли меня за пояс и грудь.
- А зачем тебе?
- Ты первый, кого я так просто пустила сюда. Ты мне нравишься.
- Я стану таким как они? - спросил я, указывая на духов леса.
- Нет. Ты будешь лучше. - говорила она. - Зачем тебе возвращаться в свой мир? Мир уродства. Убогий мирок, в котором ты не сможешь жить без своих костылей. Над тобой правит время. Вы все время ты боишься куда-то опоздать, тебе не хватает двадцати четырех часов в сутки.
- Но я ведь там живу. - безо всякой интонации сказал я.
- Пока. - иронично ответила Кира. - Пройдет еще лет пятьдесят - и все. Пускай ты станешь богат, знаменит. Но это не унесешь с собой в могилу. Да и толку там от этого никакого.
Когда умрет последняя звезда,
Какая разница, чей камень на могиле будет выше?
Одни и те же черви будут жрать
Тела богатых, умных, дураков и нищих.
Я хочу, чтобы ты жил со мной вечно. Не хочу, чтобы ты растаял, как и другие уроды, от которых я охраняю лес.
- Ты хочешь, чтобы я отдал тебе свою душу? - спросил я.
Она сокрушенно покачала головой, упираясь лбом мне в затылок.
- Ну причем здесь душа? Душа - понятие выдуманное, так же как и Бог. - она убрала руку с моей груди и неопределенно указала куда-то вверх. - Я была там. Там пусто. Скажи мне, зачем тебе химерные цели, которые все равно не имеют никакого значения? Зачем тебе та серая масса себе подобных, угнетающих тебя? Твой мир - мир вампиризма. Вы сосете друг из друга жизнь просто так, ради удовольствия, от скуки. Зачем тебе они? Оставайся со мной навсегда.
- Не слишком ли надолго?
Она снова положила голову на плечо, и я ощутил ее свежее дыхание. Так дышит лесная река, несущая свои воды под сводами непролазных зарослей могучих деревьев.
- Время перестанет иметь какое-либо значение.
- А люди? Они ведь рано или поздно доберутся сюда. Они выкорчуют твой лес до последнего пенька, когда расправятся с теми, в которых зверствуют сейчас.
- Это не является проблемой, - ласково произнесла хозяйка леса. Мой лес уже четыре раза превращали в пустыню. Ты думаешь, вы первая разумная цивилизация на этой земле?
Я не ответил на этот вопрос. Зачем отвечать, если твой ответ известен заранее?
- Я не знаю, что тебе ответить, - ответил я совсем на другой вопрос.
- Решать тебе. - сказала она равнодушно. - Только не пожалей потом о своем выборе.
- Я не знаю. Наверное я останусь.
- Наверное или останешься? Решайся, я слышу чужих. У нас мало времени. Ну же!
- Я ...
Ба-бах!!!
Эхо выстрела прокатилось громом по лесу, разорвало меня на части и молнией швырнуло в свое тело. Я открыл глаза и вскочил на ноги. Дыхание сперло от бешеного всплеска адреналина. Оторопелым взглядом я осматривал округу в поисках Киры. После звонкой музыки и пения духов на плечи рухнула оглушающая тишина.
Я заорал что было мочи имя хозяйки леса, но мне ответило только эхо. Вместе с эхом пришло осознание того, чего я только что лишился.
На поляну неожиданно выбежал вислоухий спаниель. Он обнюхал землю у моих ног, разразился длинной чередой собачьих непристойностей и убежал в ту сторону, откуда появился.
Я не помнил, как добрался домой, хотя добирался намного дольше, чем обычно. И еще долго ночами мне снилась песня лесных духов. Песня, слова которой я не мог разобрать даже во сне.
Десятки раз я приходил на свое место, но хозяйки Вечного Леса не встречал ни разу. Последний раз я добрался к своему любимому месту по накатанной поселочной дороге. Добравшись на озеро, я застал пол-десятка семей, приехавших на пикник на разнообразных машинах. Здесь были шикарный джип, "Нива", заезженный жигуленок, еще что-то, много людей, но не было главного - магии уединения и единства с природой. И хотя озеро было довольно большим, я понял, что для меня здесь места больше нет.
Я попрощался со Своим озером, выбросил окурок в лужу, образовавшуюся в колее, развернулся и пошел домой.
Шли годы, на протяжении которых я пытался заставить себя не вспоминать о Вечном Лесе и песне духов.
Жизнь наладилась. Нашлась хорошая работа, нашлась любовь. Я был счастлив.
Но это счастье рухнуло, словно карточный домик, когда из окна переполненного трамвая, я увидел Ее.
Все произошло довольно неожиданно. Я стоял, прижатый к стеклу окна, неизвестно куда едущим людом и тупо пялился на остановку напротив. Взгляд сам собой зацепился за девушку, стоявшую в продрогшей толпе на остановке. Несмотря на лютый мороз, она стояла одетая в дутый синий пуховик, легкие черные брючки, которые безжалостно трепала вьюга, и аккуратные сапожки.
Я обалдело открыл рот, узнав в ней Киру, и с трудом прижал ладонь к стеклу, пытаясь помахать в окно. Она достала одну руку из кармана куртки и, улыбаясь, помахала мне в ответ.
Меня охватила паника - до ближайшей остановки было, как минимум, десять минут езды в этой душной железной коробке. Сбив с ног какую-то бабушку, я дотянулся до окошка, открыл его и, высунув голову наружу, крикнул:
- Кира, подожди меня!
В ответ девушка пожала плечами: не знаю. Я больно ударился подбородком, когда свет светофора сменился зеленым и трамвай снова начал движение.
Чья-то властная рука легла на плечо, а сзади послышался грубоватый голос:
- Молодой человек, закройте окно.
Меня одним рывком вернули в салон, и я с ужасом прочитал по губам хозяйки Вечного Леса: "Не успеешь". Она развернулась и медленным шагом пошла вдаль от остановки.
Глаза наполнились резью, и я взвыл дурным голосом.
"Надо что-то делать" - с каждым ударом сердца в бешенном ритме стучало в голове.
"Сейчас или никогда!" - крикнул я себе, соглашаясь на пришедшую в голову безумную идею.
Я оттолкнулся от стекла обеими руками, затем сразу же раскинул руки в стороны, пнул прозрачное полотно ногой и, согнувшись в три погибели, нанес удар плечом по лопнувшему стеклу.
Закрывая голову руками, я выпал на улицу вместе с градом осколков, оставив за собой на окне лохмотья одежды и собственного мяса.
Не чувствуя боли, я встал и хотел было бросится за Хозяйкой, когда откуда-то справа раздался рев клаксона. Кира оглянулась, глядя на меня испуганными глазами. Я хотел что-то крикнуть, но мощный удар справа перевел мир в состояние замедленной съемки: волосы Киры, поднявшиеся в воздух, мягко оседают ей на плечи; я лечу куда-то влево, с удивлением и безразличием смотрю на свои грязные ботинки, находящиеся на одной линии, с обескураженным лицом водителя "скорой", глядящего на меня сквозь покрывшийся трещинами угол лобового стекла; волосы почти полностью принимают свое прежнее положение на плечах хозяйки Вечного леса, а я лечу аккурат в "кенгурятник" заходящего на обгон джипа.
"Возьми меня к себе". Успел я попросить перед тем, когда второй удар погасил все вокруг.
Проносясь в уютной тьме, я просил Киру забрать меня с собой, потому что в этом мире до конца своих дней буду чувствовать себя чужим среди людей.
- Молодец. - донесся ее голос. - Я не ожидала, что ты сможешь. Приходи на озеро. Я буду тебя ждать.
Я блаженно улыбнулся - издалека нарастала песня, в которой я никогда не мог разобрать слова. А откуда-то рядом послышался чужой женский голос. С трудом открыв глаза, сквозь мутный туман, вырисовалась молодая медсестра. Она гладила меня по плечу, нашептывая:
- Держись, мой хороший, все будет нормально. Ты только не умирай, держись, все будет нормально...
Я всмотрелся в ее милое личико, напоминавшее Киру, с трудом прокашлялся, едва не обезумев от адской боли в груди, и еле слышно прошептал:
- Все будет нормально.
Она улыбнулась, и почему-то расплакалась. А я поддался ласковым путам сна и, проваливаясь в пучину сновидений, думал: "Чего она за меня переживает?" Я знал, что не умру, ведь меня ждала повелительница Вечного леса.