Близнецы А. Д.. 1.Его тень

   Ей часто снилось, как Граница поглощает город, как он осыпается оползнем: улицы, здания, арки - и люди, люди в окнах, люди на тротуарах, люди, державшиеся за руки и люди, не замечающие друг друга - растерянные, испуганные, словно дети одной семьи, но похожие не чертами лица, а одним и тем же смешным выражением: округлившиеся глаза и зияющие рты. В беспорядке расположившиеся неподвижные марионетки, невидимый кукловод стряхивает их в свой чёрный ящик, сминая причёски и суставы - эти тела больше никому не понадобятся.
Граница всегда пугала её - черта, отделяющая видимый мир от чего-то непредставимого. Даже после пробуждения этот сон оставался наяву, крался след-в-след, нарочно оставляя знаки присутствия. Сон отбрасывал тени, его шевеление можно было услышать, прижавшись ухом к стене,он таился всюду, он был настоящим хозяином города. Как огромная жирная гусеница, сон кутался в кокон дурных предзнаменований, чтобы однажды развернуть над миром ужасающие крылья.

В то утро никто не пришёл будить её, чтобы сказать, что сон наконец-то сбылся. Она проснулась гораздо позже обычного и всё пропустила. Небо за окном было застелено мятым серым покрывалом. Заглядывать дальше или смотреть на сад ей не захотелось.
Она провела два часа в своей комнате, занимаясь какими угодно делами, лишь бы не выходить, лишь бы подольше воображать себе, что всё в порядке. Так бывало и раньше, с одной только разницей: сегодня никто не пришёл пригласить её к завтраку. Отовсюду доносилась оглушительная тишина, ни одного звука жизни. Даже собственное знакомое и обжитое убежище теперь выглядело мёртвым, холодным и опустошённым. Небезопасным. Трудно было решить, что страшнее: выйти или остаться здесь.
Возможно, если я выйду, окажется, что всё в порядке. Что я всего лишь оглохла.

Но наяву сон оказался гораздо страшнее. Кукловод не вытряхнул людей в иную реальность. Все они остались здесь, бездыханные и неподвижные. Горничная лежала у дверей её комнаты - обмякшая, набитая тряпками кукла. Упав, она умудрилась сломать себе шею и теперь смотрела на девочку через плечо нелепо вытаращенным глазом - Ты что, ещё жива?! Рядом валялся поднос, осколки фарфора и комки завтрака. Она переступила через горничную и пошла дальше. Возвращаться и прятаться не было смысла: сон найдёт везде.

На пути к Треугольной Комнате ей ещё не раз пришлось обходить мёртвых слуг. Пока они были живыми, она редко обращала на них внимание, а теперь неожиданно обнаружила, что все слуги совершенно разные, отличаются друг от друга гораздо заметнее, чем те, кому её представляли - Посмотрите, а это наша маленькая Нетти - и ответ всегда один и тот же, одним тоном - Она очаровательна, просто очаровательна. Магнетта не смогла бы различить тех людей, так как никогда не смотрела в их лица, и не была уверена, что они на неё смотрели. Теперь все они тоже мёртвые.

В Треугольной Комнате она каждое утро встречалась с родителями для однообразного семейного ритуала. Этот день исключением не стал.
- Здравствуйте, мама. Здравствуйте, папа. Мне спалось замечательно. Надеюсь, и вы хорошо отдохнёте.

Перед забвением родители не сцепились пальцами, не посмотрели друг на друга - смерть не изменила и не сблизила их. Кара откинулась на спинку вписанного в угол стен густо-зелёного дивана, таращилась в потолок, открыв рот, бессильная сделать последний спасительный вдох. Подбородок у неё был мокрый от слюны и блестел. К животу Кара прижимала свою кошку, белую и дохлую. Может, сама её и удавила?
И не было никакой красоты от природы, не осталось ни лоска, ни роскоши. Дорогое платье, обнажённые плечи, сковывающие запястья браслеты, волосы, сияющие, как начищенная медь были бессильны сделать мёртвую Кару прекрасной. Она обмякла, больше не следила за осанкой и выражением лица - ни своим, ни магнеттиным.

Морган опрокинул на себя кофе и уронил голову на грудь. Выглядело это, будто он старается повнимательней рассмотреть остывающее пятно в орнаменте красных брызг на светлой рубашке - или спит, или тихо плачет. Из носа у него совсем недавно капала кровь.

- Я пойду прогуляться, мама и папа. Не волнуйтесь за меня, ничего не случится - там ведь все тоже умерли. Желаю приятно провести день.

Магнетта никогда не бывала в городе одна. Иногда родители демонстрировали её жителям во время очень редких и очень официальных праздников, пару раз в месяц ездила куда-нибудь в плотно зашторенной карете, но у неё никогда не было возможности приблизиться, почувствовать себя одной из настоящих людей. И уже не будет. Так я и осталась отдельной.

Улицы выцвели, тёмное небо заштриховало его кривыми ухмылками теней. Лица тех, кто умер, повернувшись к свету, были серыми и отсыревшими, как набухшие перед дождём тучи. Она рассматривала их, пытаясь угадать, кто были эти люди, чем занимались перед тем, как сон забрал их, и целую жизнь до того. Вот этой старухе повезло:она, скорей всего, как раз сегодня собиралась скрючиться, откашлять последнюю мокроту и погасить последние мысли - разве что не посреди улицы. Вон тот парень вряд ли расчитывал провести остаток жизни с пользой, так что не важно, где и когда накрыла его смерть. А парочке в подворотне не повезло: приятно ли задохнуться в поцелуе? Звучит романтично, но выглядит - отвратительно.
Но вскоре изучать лица наскучило: от их однообразия кружится голова. Разомкнутые удушьем губы, расширившиеся зрачки - всё как она себе представляла, но слишком обыденно, слишком...по-настоящему.

Это только ещё один сон. Ведь если город умер на самом деле, почему я жива?

Магнетта замерла и оглянулась - не шутят ли над ней, не перешёптываются ли между собой мнимые трупы? Нет, они неподвижны, они пусты, они скучны и безопасны. А вот сон, этот сон, разрушивший всё...

Он застал их врасплох, а меня оставил, последнюю. Ищет меня в моей комнате, ищет в саду, идёт по моим следам сквозь город и найдёт обязательно.

Ниже рёбер, под широким поясом платья шевельнулся маслянистый страх, пробрался выше, кольнул серебряной спицей сердце и застрял в горле, преградив путь воздуху. Магнетта стояла, чувствуя лишь, как ветер касается её распахнутых глаз - неприятная прохлада, особенно если не можешь отогнать её взмахом ресниц.

Вот как это происходит. Сейчас я тоже стану мёртвой куклой. Всех нас сгребут вместе и выбросят за Границу. Может быть, там специальный мусорник для мёртвых, для пропавших без вести? Потом кто-то будет ходить по нашему городу и размышлять, куда же все делись. А ещё позже Граница пожрёт весь мир.

***

Двенадцать,
тринадцать...

Магнетта считала ступени. Чтобы не смотреть на тёмные стены, каждый камень кладки которых был отмечен знаком. Чтобы не поднимать глаз - всё равно конец лестницы не увидишь, лестница изгибалась кольцом. Магнетта считала ступени, а на ступенях лежала её тень - тот, кто спас её, шёл следом, держа огонь в ладони.

Двадцать пять..
Это священное место.

Была ночь, и она устала от бесконечно долгой дороги. Сначала этот человек - она не верила, что имя его действительно ему принадлежит, что это действительно он - вёл её из мёртвого города, мимо мёртвых людей.

-Закрой глаза, девочка, - сказал он, - здесь очень страшно.
Она послушалась, но всё равно всех их видела.

И только потом, когда город остался так далеко за спиной, что нельзя было увидеть его, оглянувшись, они встретили одного из детей Эйна. Демонов Магнетта никогда не видела. Она читала про них, но всегда понимала - то, что читаешь, плоско, и даже прочитав тысячу книг об ураганах и штормах, к настоящему урагану или шторму не будешь готов.

Это был лоурэйн - черноволосый, смуглый, юный, и смотреть на него было горячо. Серебристые глаза сияли - не как описывают в поэмах, а по-настоящему. Уже наступил вечер, и в густеющем сумраке сияние это казалось и восхитительным, и пугающим. Магнетта поймала себя на том, что смотрит на него, смотрит, и не может отвести взгляд. Делейн тоже заметил это, рассмеялся - и вспыхнула, пронзила сердце злость.

"Лучше всех умеют они призывать силу чужих чувств, поэтому больше, чем другим, всё вокруг им подчиняется. Таль дал своей Стае безграничную свободу и способность делать других одержимыми." Не надо на него злиться, пусть смеётся.

- Приветствую Камиорта, - он взмахнул рукой, жест шутливый и лёгкий, но задрожал воздух, как поверхность озера от прикосновения, - называющего себя...

- Можешь пропустить приветствие, Кирэ, - человек, спасший её, улыбался, и с ним была сила, - нам пора в Рейгра. Скоро здесь будет совсем холодно.

Что он имел в виду, Нетта не поняла, но подумала - "совсем холодно" стало в городе прошлой ночью, а если и здесь станет...Испугаться этой мысли она не успела - лоурэйн обнял их обоих, её и Камиорта - так, словно Нетта была ему младшей сестрой, а Камиорт - старшим братом

"У детей Эйна кожа теплее, чем у людей, потому что быстрее движется у них кровь и сильнее бьётся сердце. Поэтому с ними нужно быть осторожным - прикосновения их притягательны, но опасны, люди им неприятны наощупь, и никто из них не коснётся вас случайно".

и мир вокруг погас. Нетта не зажмурилась, как любая другая девочка на её месте, она смотрела внимательно, хотя смотреть было не на что - вокруг, вверху, под ногами, везде - везде было абсолютное ничего.

Если он отпустит меня, я здесь останусь.

Но постепенно сквозь пустоту проступили очертания Рейгра - разные башни его Нетта видела тысячу раз на печатях, на кожаных переплётах, на картинках красной тушью по жёлтым страницам - но никогда не видела целиком. Рейгра был так огромен, что казалось - медленно надвигается, когда на него не смотришь, и может раздавить своёй тенью.

Священное место...

Делэйн отпустил их, и без условленных прощальных слов исчез - вспыхнул ярче, как молния в чёрном небе, и так же бесследно, беззвучно пропал. Только тогда Нетта заметила, что под ногами - утоптанный песок, цвета, наверное, ржавого днём, и сине-серого - сейчас, и услышала мелодичный, успокаивающий шум воды.

Там сад Рейгра, можно обернуться и увидеть...

Камиорт не дал ей времени обернуться.

- Пойдём, ты устала, девочка.

Имени её он не знал, не спросил за всё это время, но её имя ему и не было нужно. Нетта действительно ощутила усталость, глубокую, вязкую, сладковатую сонность, которой не хотелось сопротивляться. Она помнила, точно помнила, как это называется, когда тот, с кем сила, может заставить...но не важно это стало, цитаты, старые слова - смешалось ровным, баюкающим гулом, как шум воды в саду Рейгра.

Теперь Магнетта считала ступени. Она пыталась представить себе того, кто шёл у неё за спиной. Она не успела его разглядеть, ведь из города шла, закрыв глаза, а потом всё время смотрела на демона. Помнила только голос, гулкий, как эхо в долгих коридорах, с тёмной шероховатостью. Помнила свободные, чуть ленивые жесты и его руку, державшую её за плечо, руку в перчатке из светлой кожи, длинные цепкие пальцы...при попытке представить больше невыносимо хотелось спать.

- Отдохнёшь, а завтра проснёшься рано. Познакомлю тебя с моим сыном.

- Да?..

- Да. Ты будешь - его Тень.

***

Проснулась она от ощущения чужого взгляда, крадущегося по коже. С закрытыми глазами, в темноте, не слыша, отвернувшись - Нетт всегда безошибочно знала, когда кто-нибудь на неё смотрит, и обычно это было ей неприятно. Сейчас - как холодный воздух, пробравшийся под одеяло. Усталость ещё вжимает в душистую мякоть перины, ресницы ещё тяжёлые, но оставаться дремотной и беззащитной уже - никакого удовольствия.

Нетт открыла глаза. Рядом, в двух шагах, стоял мальчик, который наверняка понравился бы ей в другой, прошлой, нормальной жизни. Серьёзный вид, брови чуть нахмуренные, волосы до плеч. Цвет - каштан, цвет - крепкий чай. И такого же цвета взгляд. Нетт заставила себя улыбнуться.

Будет со мной ходить. Этот - из тех, кто сопровождает. Для особенных гостей.

Магнетта забыла, как это называется.
Мальчик медленно поднёс руку к сердцу - жест слишком осторожный и выверенный, но всё же плавный - и затем протянул ей открытую ладонь.

- Приветствую тебя в Рейгра, Магнетта, - произнёс он тихо. Ей понравилось. Голос ровный, ничего не предлагающий, даже улыбаться в ответ казалось теперь необязательным, можно просто слушать, - Я твой Спутник.

Спутник - это очень особенное. Это для таких гостей, которые должны остаться и которых Рейгра должен принять. Для тех, кто уже не гости.

Она коснулась его протянутой ладони, очертила знак на ней - да, я принимаю, я соглашаюсь. Коротко взглянула снизу вверх - но говорить ничего не нужно было, этого достаточно. Тепло его осталось на кончиках пальцев.

- Как тебя зовут?

- Каришта.

Осенний ребёнок, - подумала она отстранённо, - с юга.

- Выйди из комнаты, Каришта, - в тон ему сказала Магнетта, - жди меня...там.

Неожиданно она поняла, что совершенно не представляет, что там находится.
Кроме темноты и ступенек она ничего не запомнила.

***

- Обычно, - его голос звучал совсем близко, у правого виска. Тихие, тёплые интонации заставляли забыть, что рядом - не заботливый друг, а первый встречный с осенним именем, - обычно сначала следует показать гостю Рейгра.

Каришта шёл чуть позади неё, шаг в шаг, как тень, как невидимый шепчущий призрак. Иногда он касался её плеча или локтя в такт своему рассказу, но так мимолётно, что Нетт не успевала напрячься, отмахнуться от него.
Впрочем, Магнетте было сейчас не до его слов и прикосновений.
Они вошли в зал, казавшийся бесконечным - длинный, заполненный светом. Таких просторных помещений она никогда ещё не видела, и в первую секунду ей показалось, что здесь нет ни стен, ни потолка.
- Одного дня, конечно, недостаточно, - продолжил Каришта. Нетт слышала - он пытается быть серьёзным, но видеть её, потрясённую так щедро разлившимся светом, ему смешно, - обычно мы посвящаем этому неделю или две.

Стены были, но были они прозрачными, пересечённые тонкими полосами чёрного металла. Полосы эти сплетались над головой - высоко, высоко...Магнетта посмотрела под ноги - сперва она подумала, что пол украшен тёмным узором, но потом поняла - это просто тень. А ещё в зале была музыка.

- Но сегодня у нас другие планы.

Магнетта сбилась с шага, обернулась. Шепчущий призрак стал слишком навязчив.

- У нас?..

Его улыбка могла бы показаться снисходительной, но Каришта успел опустить глаза, и ответ прозвучал очень мягко.

- Разве не знаешь? До тех пор, пока не...привыкнешь здесь, мы неразлучны.

Неразлучны?

- Не думала, что всё так строго.

Он развёл руками, демонстрируя ей открытые ладони - "Не моя вина", и сказал:

- Всё строже, чем ты можешь представить, если слишком много думать об этом.

Стараешься казаться слишком умным?..

Она отвернулась, пошла быстрее, чтобы продлить расстояние между ними на шаг или два.
Навстречу музыке.

- Подожди, не спеши так, я потеряю тебя!

Здесь слишком светло, чтобы меня потерять.

Сквозь прозрачные стены она видела небо, искривлённые силуэты башен и смутную тень города вдалеке. Музыка - тонкие-струнные под глухой перестук чего-то деревянного - маячила впереди бойким, всё более отчётливым ритмом, то и дело обрываясь и начинаясь заново. В такт этим звукам хотелось двигаться быстрее, дышать быстрее, танцевать и хлопать в ладоши.
Нетт прищурилась, пытаясь сквозь потоки света увидеть тех, кто играл эту музыку.
Их было трое, расположились они у прозрачной стены. Магнетта ещё не могла рассмотреть их как следует, но уже слышала - они смеются. Смех портил музыку и сбивал их с ритма.

- Подожди! - кричал позади неё Каришта, впервые оставивший свой мягкий полушёпот,- Не беги, я не успеваю!

Я бегу?

Музыка распалась. Смех тоже стих. Магнетта остановилась, удивлённая, в нескольких шагах от музыкантов. Два парня и девушка, все трое - босиком, в светлых одеждах из вороха переплетённых лент, у всех троих - острые плечи и встрёпанные волосы, а глаза - яркие, золотые. Они сидели, взявшись за руки, и казались родными друг другу.

- Вам разрешили здесь заниматься этим? - Каришта сердился. Сердитый он разговаривал совсем иначе, голос не слушался его.

- Это наше место, - засмеялась девушка, - мы можем приходить сюда, когда захотим. А ты зачем здесь?

- Я ищу Триа. - он всё ещё был сердит, но говорил теперь вежливей и тише.

- Ведёшь её к нему? - склонив голову, спросил юноша, сидевший слева. Золотистость его глаз остывала, уступая место блёклому серому.

- Это та самая?.. Его Тень? - спросил юноша, сидевший справа. Он выпустил ладонь своей соседки и стал от неё отдельным.

Каришта кивнул.
Музыканты уставились на Магнетту с настырным любопытством. Она скрестила руки в запястьях, подняла вверх и опустила.

Оставьте меня в покое.

Одна из служанок когда-то показала ей этот жест. Приличным он мог считаться только на улице.
Девушка засмеялась снова, Каришта же взял Магнетту за плечо и силой потащил прочь - это было неприятно несмотря на то, что она сама хотела уйти.

- Триа наверху, на самом верху! - сквозь смех крикнула девушка им вслед, - Но он не захочет вас видеть!

***

На самый верх, к лабиринту остро оскалившихся шпилей, Нетт и Каришта поднимались по узкой лестнице, ввинченной в тело замка тёмной, устремлённой вверх спиралью. После ослепительно светлого зала и прозрачного ритма музыки, оставшихся за спиной, Магнетта не могла разглядеть ни стен, ни ступенек под ногами. Закрыв глаза, она искала их наощупь, на звук, а Каришта то и дело предостерегающе подхватывал её под локоть. Этот ход бы таким тесным, что казалось, он предназначен для тайных побегов - но куда можно бежать с такой высоты? Несколько раз у Магнетты начинала кружиться голова, и становилось почти страшно. Ей живо представлялось, как, ломая кости, она с хрустом - в воображении он слышался каким-то деревянным - катится по той лестнице вниз. Каришта утверждал, что этот вертикальный тоннель пронзает Рейгра насквозь, до самых подземных его глубин, и что лестница эта одна из самых старых, и что это самый быстрый путь наверх.

- Кроме того, - вздохнул Каришта, - я уверен, они поднимались именно здесь. Я думаю, иначе мы их не найдём.

И по его голосу было слышно - он не уверен, что им вообще удастся кого-то найти.
Магнетта не отвечала ему, но и не вздрагивала больше, когда он сжимал её плечо или когда его тихий южный говор звучал слишком близко. Его мягкая речь больше не раздражала - он рассказывал именно то, что было ей интересно, и отвечал на вопросы, которых она не задавала вслух.

- Конечно, у нас есть комната, в которой можно подняться на крышу. Но Триа наверняка очень далеко от того места, где она останавливается.

Примерно через тридцать ступенек после того, как Магнетта открыла глаза и начала различать в темноте смутный рельеф стен, за очередным поворотом её застал врасплох ветер, швырнувший в лицо пригоршню солнечного света - она уже успела забыть, какой светлый сегодня день.

Интересно, можно ли ослепнуть, если вот так всё время выныривать из света в темноту и наоборот?

-Каришта, подожди... - она замерла, закрыв руками глаза. Она знала: сейчас ей предстоит новая важная встреча, и плохо будет, если глаза у неё начнут слезиться.

Я нервничаю?...

- Здесь всё время так, - сказал Каришта тихо и сочувственно, - Но ты такая спокойная, ты легко привыкнешь.

Воздух здесь такой свободный и свежий, что и не открывая глаз, легко понять - нет другого такого места, где солнце и ветер смешиваются в равных долях, не оставляя ни одного запаха.
Вдалеке слышится смех, неразборчивые голоса.

Нет, я спокойная.

Магнетта медленно отвела руки от лица, и, хотя больше не было необходимости кружиться, поднимаясь вверх, светлый камень под ногами показался ей непрочным.

- Нам повезло, они рядом. - задумчиво произнёс Каришта, но это совсем не слова везучего человека.

Не глядя по сторонам, Нетт осторожно двигалась сквозь длинные тени башен, сквозь этот невыносимо просторный воздух. Цокот её каблуков зазвучал теперь оглушительно. Каришта отстал сильнее, чем полагается, его почти не слышно, и если она упадёт, он не успеет её подхватить.

Но Магнетта и не рассчитывала на него. Она шла вперёд, и вот уже исчезли тени, остался только ветер и свет. Целое поле света, мраморная мозаика под ногами, крыша, широким клином вонзившаяся в небо, как нос корабля. Там, у самого края, расположились те, кого они искали. Воздух рядом с ними был как будто разрежен, и, хотя идти было ещё далеко, Нетт ясно видела их, не щурясь.

Она обернулась к Кариште:
- Это же демоны, разве он может быть здесь?

Мысль о том, что музыканты их обманули, нисколько не удивляла. Но Каришта только вздохнул в ответ:

- Конечно, где же ещё...

Светлый мрамор был отделён от ослепительного неба широким бордюром, единственным сейчас подобием горизонта. Устроившуюся там компанию приближение Нетт нисколько не волновало. Ей представилось: она - маленькая лодка, сквозь безбрежное море света плывущая во враждебный порт.

- Угадаешь, где Триа? - Каришта немного приблизился к ней, видимо, вспомнив о своих обязанностях. А может быть, ему просто не хотелось идти отдельно.

Магнетта немного сбавила шаг.
- Тот, кто стоит на носу корабля.

- На носу корабля?...

- На краю крыши. Я права?

- Абсолютно.

Ещё двое парней стояли к Магнетте спиной, и двое сидели, привалившись к тёмным камням "горизонта". А ещё была девушка, она была к наследнику ближе всех, оседлала бордюр и смотрела на него снизу вверх. И хотя детей Эйна было здесь пятеро, ни к одному из них Нетт не хотелось прикоснуться, они смешались в какое-то единое ощущение - воздух вздрагивает, как вода от брошенного камня, от их голосов, краски смешиваются и весенний день отдаёт смутным зноем - и всё. Она смотрела на Триа, силуэт острый и резкий, росчерк по белому свету, затопившему всё вокруг. Его рассмотреть было сложнее, он стоял спиной к солнцу, и ветер рвал на части его фразы, приносил только отдельные слова - "я хочу" и "будет" и "отстаньте". Он смеялся, голос у него был хрипловатый и уже почти взрослый, глубокий; а девушка - волосы длинные и лёгкие, как ветер, и светлее всего вокруг - пыталась поймать его за руку или за пояс, не вставая, она смеялась вместе с ним: "перестань" и "ты не умеешь".
Девушка заметила Магнетту первой - руки замерли в воздухе, черные глаза в одну секунду стали холодными и колючими - но Нетт всё ещё не обращала внимания. Она подошла уже достаточно близко, теперь ей хорошо было видно. Хищные черты, узкие губы и смуглая кожа и волосы, выгоревшие на солнце. Он выглядел взрослее, чем она думала, так, что она забыла, сколько ему лет.

Я спокойная. - подумала Нетт, и посмотрела ему в глаза. Глаза такие же чёрные, как бывают у дилейн, но со всполохами красных искр, подвижных и ярких. Она не отвернулась, пока его взгляд не проник в неё - от этого ладони потеплели и захотелось снять перчатки.

- Кто это? - спросила девушка. Она уже поднялась, такая гордая, тонкая и серьёзная, словно это не она сидела сейчас, обхватив ногами нагретый солнцем камень. Двое демонов, стоявшие к Нетт спиной, теперь развернулись, и явно готовы были подтвердить - да, ничего такого не было. У них были такие суровые лица, что Нетт стало и смешно, и страшно.
- Это девочка, которую мы вчера привезли с Границы. - откликнулся Кирэ. Теперь, когда под натиском трёх пар глаз Нетт была вынуждена отвлечься от Триа и посмотреть вниз - дети Эйна - это не музыканты, им ответить гораздо сложнее - она заметила его и узнала. Кирэ не взволновало её появление, он так и сидел со своим приятелем поодаль, вытянув ноги и добродушно скалясь. - Не обижайте её.

Триа спрыгнул с бордюра, склонился к сердитой темноглазой девушке - худой и высокий, он казался больше её братом, чем юноши из демонической семьи - шепнул ей что-то и потёрся носом о её щёку прежде, чем она успела отстраниться. Там, где Магнетта выросла, такое проявление чувств было немыслимо неприличным, но она забыла об этом -настолько непринуждённо он двигался.

- Какая злая Лорэ, - сказал Триа, - если Лорэ будет всё время сердится, то станет такой же морщинистой, как...

- Прекрати. - Лорэ зарычала, было ясно - сейчас она или убьёт его, или поцелует, или расплачется. Но ничего из этого она сделать не успела - Триа уже отошёл от неё, остановился над Нетт.

- Триа... то есть.. - Каришта напомнил о своём существовании, - это...

- Моя Тень. - закончил за него Триа и улыбнулся. Эти два слова прозвучали у него отдельно и по-разному.

Он ужасный человек. - решила Нетт, чувствуя, что мозаика под ногами снова стала нематериальной, что она падает, падает и падает вниз. - От таких нужно держаться подальше.

Нетт смутно подозревала, что эти слова принадлежат её маме, оставшейся сидеть на диване в треугольной комнате где-то в другом мире. От этого воспоминания стало прохладней - но всё равно недостаточно холодно.

- Я совсем забыл, - продолжал тем временем Триа. Он всё ещё улыбался, всё ещё рассматривал её, прищурившись - его взгляд уже пробрался ей под кожу несколько минут назад, когда она слишком долго на него смотрела, и теперь она чувствовала его внутри, - Мне нужно с тобой познакомиться.
Я не хочу с тобой знакомиться. Из-за тебя я себя чувствую так, как будто сошла с ума. У меня кружится голова, мне нужно полежать. Я не знаю, что мне делать и не могу говорить. - вот что хотела сказать Нетт. Но не сказала.

- Хорошо.- ответила она - так, как будто у неё был выбор.

* * *

- Ты можешь познакомиться с ней позже, - Лорэ неслышно оказалась рядом, её пальцы на плече Триа казались невесомыми полосами света. Она говорила с ним, но смотрела на Магнетту - сверху вниз, не отводя взгляда.- На каком-нибудь официальном приёме. Ведь сейчас у тебя другие планы.

Триа искоса взглянул на свою подругу, осторожно поймал её руку.

Сейчас он скажет, чтобы мы оставили их. Тем лучше.

- В чём дело? - его голос стал почти серьёзным, гулким, а взгляд - таким внимательным и тёплым, что Нетт успела подумать:

Возможно, не такой он и ужасный человек..

Но Триа продолжил:
-...Ты же знаешь, ты не можешь занять её место, Лорэ. К тому же, тебе не позволят этого ни твои родители, ни твои братья, ни законы твоей природы.

Лорэ стала ещё белее - такой белой, словно все её черты обратились в непрозрачный лёд.

- Ты придурок, - прошипела она, выдёргивая ладонь из его руки. Теперь её тонкие пальцы оканчивались острыми чёрными когтями, - Ты жив до сих пор только потому, что...

Триа не дал ей договорить, рассмеялся:

- Неужели ты прямо здесь, при всех, скажешь, почему?..

- Честно говоря, - вмешался Каришта - голос у него почти не дрожал, - мы пришли как раз потому, что вам нужно..то есть, вам пора...познакомиться, вас ждёт Камиорт, и...

- Нет, - Триа отрицательно тряхнул головой, и Магнетта заподозрила, что он сделал это специально, чтобы волосы упали ему на глаза. Волосы у него были длинные, того особенного цвета, какой бывает иногда у людей с отравленной кровью - дымчато-медовые, светлые пряди вперемешку с каштановыми, пепельными, чёрными - горький пряный цвет, чем дольше смотришь, тем больше оттенков видишь. - Лорэ права, у меня другие планы.

- Что это значит?...

Всё вокруг обожают его, и он сам себя обожает, - поняла Нетт, - ненавижу таких. Он рисуется, чтобы его злобная подружка загрызла меня на этой крыше прямо сейчас, или позже подстерегла в саду, или где угодно - Каришта ведь не будет следить за мной днём и ночью, что бы там не писали о Спутниках.

- Я не пойду к Камиорту. Я разберусь сам.

- Но...

Триа пояснил:
- Возможно, она совсем мне не подходит. Я хочу проверить.

Всё это Магнетта слышала словно сквозь плотное одеяло - под таким прячешься до тех пор, пока не обнаруживаешь, что начинаешь задыхаться, и даже ещё немного дольше, и ещё...Лорэ не сводила с неё глаз, всё больше похожая на ледяную скульптуру - вздёрнутый подбородок, чёрный, неподвижнй взгляд.

Его ненавидь, не меня, - мысленно посоветовала ей Магнетта, - это не я всё это тебе наговорила.

Но по лицу девушки невозможно было понять, услышала ли она эту мысль - её губы так и оставались презрительно сжатыми, и почти слышен был скрежет её зубов. Её братья лениво переговаривались о чём-то поотдаль - непохоже было, будто они способны были что-либо ей запретить - тем более, такую мелочь, как убийство невзрачной девчонки.

- Эй, - Триа поймал её за плечи, и, чтобы не смотреть ему в глаза, Магнетта стала изучать узор на его тёмном воротнике. Угловатая, нарочито-грубо вышитая спираль, пересекающий её треугольник - Триа принадлежит Тэрио, Тэрио его защищает, - ты как будто спишь наяву. Если ты будешь такой, то не сможешь стать моей Тенью - тебе за мной не успеть.

Что-то мягко толкнуло её под колени и она почувствовала, что всё таки падает - падает вниз с высоты всех этих бесчисленных ступенек, пройденных вчера и сегодня, и в этом падении всё ещё нет сил сделать вдох.

- Только не смей падать в обморок, - он держал её на руках, и смеялся, а она пыталась понять, он сбил её с ног, или она сама упала, а он не дал ей разбиться об камень и солнце, - это было бы слишком глупо сейчас.

Нет, это он сделал так, чтобы я упала. - Магнетта ощутила решительную готовность ненавидеть его за себя и за Лорэ.

- Что ты делаешь? - она постаралась спросить это своим привычным серьёзным голосом - Магнетта привыкла к тому, что этот тон способен показать любому идиоту, что его шутки никому не кажутся смешными. Ещё один урок от мамы. - но и это воспоминание не успокоило и не отвлекло её. Ни один человек уже лет десять, наверное, не поднимал её на руки так надолго, не приближался так надолго.

- До того, как ты пришла, - доверительно сообщил Триа, медленно шагая к краю крыши, - я хотел проверить одну вещь.

Он встал на бордюр, ветер опутал их, растрёпывая волосы, а Нетт смотрела на солнце, чтобы ничего не видеть.

Потерять сознание было бы лучше всего.

- Перестань, не надо! - крикнула Лоре где-то позади. Триа даже не обернулся, а Магнетта не задумалась о том, что она имеет в виду. Она думала о его перчатке с открытой ладонью - его рука была под её коленом, и она чувствовала и ровные швы, и его жёсткие пальцы.
Мир распался на тёмные и разноцветные пятна - от солнца, или от недостатка воздуха, или из-за его рук - и только страшный свист и скорость заставили её очнуться.

- Мы, что, падаем?! - трудно было перекричать ветер, Нетт сама себя не слышала. Они мчались вниз, и само это движение было и силой, и восторгом, и страхом. Триа расхохотался в ответ, ветер растрепал его смех, разбил вдребезги ответ:

- Смотри вниз! - это был такой заразительный, искренний восторг, что невозможно было ослушаться, - Увидишь всё!

Они падали к разноцветным кронам цветущих деревьев, к ручьям и фонтанам, пересекающим огромный сад-лабиринт, и этот стремительно несущийся на них мир стал вдруг таким настоящим, ярким и светлым, что Магнетта почувствовала, как наконец проснулась. Это было прекрасно и страшно, так страшно, что она вцепилась в его шею, и прижалась лицом его плечу.

- Не смей бояться! - крикнул он ей на ухо, - Или я тебя отпущу!

От этих слов стало ещё страшнее, и она прижалась к нему ещё крепче, скорость падения сомкнула их воедино. Он смеялся снова, и Нетт поняла - он не собирается её отпускать.

- Смотри вниз! - его голос мчался к небу, - Всё будет хорошо!

Но когда Нетт смогла оторвать мокрое от слёз лицо от его рубашки, и взглянуть вниз, мчащаяся к ним земля разбилась, закружилась тысячей ослепительных цветов, слившихся в один звенящий самой высокой нотой белый, и сразу после - в беззвучный чёрный, а затем в нос ударил сладкий и щекочущий запах - она поняла, что лежит на траве лицом вниз, и снова может дышать. Приподнявшись на локте, она обнаружила, что Триа сидит рядом, и что солнце переместилось к востоку, а небо стало насыщенней, глубже.

- Три часа прошло, - пояснил Триа, срывая какой-то длинный стебель с пушистой кисточкой на конце, - нас давно уже ищут.

- Зачем ты это сделал?.. - воздух здесь был сладким, незнакомым, но Магнетта была рада уже тому, что снова может дышать. Тени деревьев, склонившихся вокруг, отражали цвет неба - фиолетово-синие.

Триа посмотрел на неё, прищурившись.

- Мне нужно было с тобой познакомиться, я же говорил. К тому же, - он улыбнулся, - мне было ужасно скучно, а ты была такая медленная, как будто Камиорт привёз мёртвую девочку вместо живой. Я знал, что это поможет.

***

Этот лес всегда казался Кирэ похожим на океан - деревья были такими высокими и смыкались порой так плотно, что здесь, внизу, на одной из проложенных по его дну троп, дышать приходилось не воздухом ветра и неба, а особенной, пёстро-хвойной смесью едва достигающего земли солнца и буйно цветущих зарослей. Цветение это колыхалось волнами где-то в вышине, совсем рядом с небом, а земли достигала только пыльца, подкрашенная светом в оранжевые или серебристо-синие оттенки. Рядом с замком не было опасных животных - для настоящей охоты нужно было выбраться туда, где троп уже не осталось, но люди боялись этого леса, и Кирэ понимал, почему, хотя вслух всегда смеялся над ними. Приехав сюда, он был уверен - через несколько лет город отвоюет у леса несколько улиц, как всегда поступают человеческие города, не способные жить бок о бок с чем-то настолько пугающим, огромным и непостижимым. Но людей, живущих рядом с Рэйгра, страх перед лесом совсем уже не беспокоил. Они строили новые улицы и дома с другой стороны, захватывая всё новые и новые деревни и фермы, словно стремились бежать от всё удлинявшейся тени замка и лесных деревьев. Лорэ, его сестра, любила этот лес, она могла бродить здесь часами и говорила, что он внушает ей больше уважения, чем замок, захваченный самозванцем. Она знала все его течения и тропы. Но из-за этого самого самозванца, сидящего сейчас на широкой спине чёрной ларты, она не отправилась искать своего ненаглядного наследника - ей приятней было бы узнать о том, что он заблудился и умер вместе со своей Тенью, чем помочь Камиорту в поисках.

- И что он сказал потом?.. - голос Камиорта звучал безучастно и праздно, но Кирэ знал, что он невероятно зол.

- Сказал, что хочет проверить, подходит ли ему эта девочка, а потом схватил её и бросился вниз. - Кирэ оскалился, даже не пытаясь выдать этот оскал за улыбку. Каришта, этот маленький несчастный Спутник, тихо шмыгнул носом - ему приказали идти с ними, видимо, в наказание. Тени вокруг становились всё темнее, прижимались друг к другу всё теснее - даже Кирэ не хотелось бы остаться здесь в тот момент, когда они сомкнуться единым тёмно-синим полотном, а человеческий ребёнок, должно быть, умирал от страха. Кирэ обернулся к нему и сочувственно вздохнул, - Не переживай, парень. Видишь, я тоже иду пешком, хотя это не я потерял свою подопечную.

Каришта вскинул на него измученные глаза - вид у него был одновременно сердитый и пристыженный.

- Это не его вина, - мягко сказал Камиорт. Его ларта фыркнула, словно сомневаясь в искренности этих слов, - ты же знаешь, с Триа бесполезно спорить.

- Это точно, - охотно подтвердил Кирэ, прежде чем Каришта успел сам согласиться с этим или сказать ещё что-нибудь, что усугубило бы его печальное положение. Спутник, потерявший доверенного ему человека в первый же день...никто не хотел бы оказаться на его месте, - но для наследника это не самое плохое качество.

- Приятно, - откликнулся Камиорт так холодно, что вокруг словно бы стало ещё немного темнее, - что ты одобряешь моего сына, как бы ужасно он себя не вёл.

Кирэ пожал плечами:

- Всегда пожалуйста. - Ведь все мы искренне надеемся, что он не твой сын. Или, что через десять лет все забудут, что он наследник. Два человеческих поколения в Рэйгра - это слишком.

Кирэ любил большие города, любил дороги, которые строили люди, он любил замок и бесконечный сад-лабиринт у его подножия - он был в высшей степени лоялен по отношению к людям, и потому они не боялись его, обращались по любо пустяковой просьбе и принимали почти за своего. Лорэ говорила, что это оскорбительно, а отец говорил, что Кирэ очень дипломатичен - что было оскорбительно тоже, так как означало, что Кирэ - бесхребетное, никчёмное существо. Но чтобы они ни думали, Кирэ не любил людей. Что бы не говорил Камиорт о схожести их народов и условности различий, Кирэ просто не мог себя пересилить - люди в большинстве своём были трусливы, двигались неуклюже и ужасно пахли - даже те, что обитали в замке и прикладывали столько усилий, чтобы двигаться красиво и пахнуть приятно. Конечно, Камиорт, его семья и большинство Спутников были исключением - но для Спутников то была работа, а Камиорт и те, кто его окружал, были сейчас так близки к сушности мира, что почти перестали быть людьми. Лорэ из-за этого ужасно бесилась, иногда после официальных приёмов она рвала шёлк на стенах твоей комнаты в клочья или убегала сюда, в этот страшный лес, пропадая здесь несколько дней или целую неделю. Удивительно было то, что возвращалась она всегда такой же изысканной, сдержанной и бледной, какой была за день до исчезновения. Впрочем, что удивительного? Лорэ у нас настоящая дилэйн, наша наследница.

Он тихо рассмеялся, ускорив шаг. Тропа становилась всё уже, земля под ногами постепенно из золотистой превращалась в красно-бурую и становилась всё холоднее.

- Мы скоро войдём дикий лес, - весело, как гостям в замке, сообщил Кирэ, - возможно, до темноты не удастся их найти.

Каришта глубоко вздохнул - этот длинный вдох от страха разбился у него на три коротких.

- Мне нужно было обратиться к Лорэ. - голос Камиорта уже не был таким расслабленным и праздным. Ещё бы - если мы действительно окажемся в диком лесу, ему тоже придётся идти пешком. Там его ларта может перестать его слушаться.

- Предлагаю вернуться, - со смехом предложил Кирэ, - и попробовать уговорить её снова.

- Не говори глупостей.

- Ну, это уж слишком, - Кирэ не чувствовал злости, но эта прогулка ужасно ему надоела, - Здесь уже есть один Спутник, чтобы на него огрызаться. К тому же, я уже два дня подряд выполняю ваши поручения. Удачи.

Он сделал шаг назад и провалился в пустоту - она сомкнулась вокруг, растворяя деревья и тени.

***

- ...И что же случилось потом? - Триа подбрасывал длинное лезвие без рукоятки, а Магнетта, не мигая, следила за тем, как оно описывает в воздухе торопливый свистящий круг, как нетерпеливо он выхватывает его из полёта, чтобы подбросить снова. Лезвие было мерцающе-синим - в нём светилось отражение неба и вечернего тумана, постепенно затоплявшего лес, как болото. Иногда она отводила взгляд, рассматривая всё ещё поблёскивавшую закатным бисером росу и незнакомые цветы с множеством длинных тонких стеблей, похожих на лапки длинного экзотического насекомого. Они сидели на огромном поваленном дереве, таком огромном, что Нетт, скорей всего, не удалось бы охватить его руками даже наполовину. Дерево упало очень давно, и отчасти уже ушло в землю, но укрывавший его мох был ворсистым и тёплым, и само оно казалось тёплым до самой сердцевины.

- Потом меня нашёл твой отец и увёл оттуда.

Триа покосился на неё, прищурившись - взгляд у него был острый и обжигающий, каждый раз, когда ему удавалось поймать её взгляд, Нетт вздрагивала, словно её кожи коснулась искра, а он улыбался - Нетт успевала заметить эту улыбку краем глаза, прежде чем вновь углубиться в изучение многолапых цветов, и не успевала её разгадать.

Он смеётся надо мной. Даже то, что случилось с моим городом, его забавляет.

- Нет.

Нетт вздрогнула снова и посмотрела на него. Триа как будто этого не заметил - он стягивал перчатку, удерживая лезвие в зубах. Сейчас его обжигающего взгляда не было видно - волосы упали ему на глаза, но он больше не отбрасывал их тем красивым жестом, за которым так пристально следила светловолосая девушка-демон, оставшаяся на крыше. Наверное, потому что здесь была только Нетт, а Нетт не могла смотреть на него долго. Триа раздражённо тряхнул головой, заткнул перчатку за пояс и пояснил:

- Меня не забавляет то, что случилось с твоим городом. Ортэ знал, что это случится, я думаю, это его затея, и ничего забавного в этом нет, - он снова подбросил нож, а затем швырнул его таким яростным движением, что Магнетта отшатнулась. Нож вонзился в ствол дерева за двадцать или тридцать шагов от них. Нетт услышала тихий звон - наверное, так звучал здесь шелест встревоженных листьев, - А забавляет меня меня то, как ты всё время подпрыгиваешь и делаешь вот такое лицо....

Он приподнял свою слишком длинную чёлку, широко распахнул глаза, вкинул брови и, насладившись её молчаливым негодованием, пояснил:

- ...Мне казалось, ты серьёзная девчонка и ничему не удивляешься.

- Я не удивляюсь, - во рту у Нетт пересохло, - а Ортэ - это?...

Триа отмахнулся:

- Мой отец.

- И как ты узнал, о чём я думала?..

Он улыбнулся и пожал плечами:

- Иногда у меня это получается.

Магнетта кивнула, словно привыкла к чтению мыслей, и снова принялась рассматривать ковёр из зелёных тонких веточек и белых лепестков. Запах у них был кисловатый и дикий, и чем ближе опускалась ночь, тем сильнее он становился. Магнетта никогда ещё не была в таком огромном лесу, но, несмотря на то, что всё здесь было ей незнакомо, и на то, что Триа смеялся над ней, а взгляд его оставался таким же болезненно-жгучим, здесь, рядом с ним ей было уютней, чем в замке. Она чувствовала себя как это огромное, укутанное мхом дерево - погибшее давным-давно(ведь вчерашний день казался теперь очень, очень давней древностью), но всё равно тёплое внутри. Она почти решилась придвинуться к нему чуть ближе, но только крепче сцепила руки на коленях, уставившись на свои побелевшие от напряжения пальцы.

- Смотри, сейчас я позову его обратно. - Триа вытянул вперёд руку, распахнув обнажённую ладонь, и легко пошевелил пальцами. Рука у него была такая же смуглая, как запястья и шея, и Нетт заподозрила, что перчатки он большую часть жизни не носит.

- Кого?..

- Мой нож.

- Ты и это умеешь?..

Он снова пожал плечами:

- Иногда получается.

Надо же, какая скромность.

- Тшшш! - он стукнул кулаком о ствол дерева рядом с ней, и Магнетта сцепила пальцы ещё крепче. Листья снова зазвенели в вышине, нож, уже почти не видимый в синем тумане, зашатался, блеснул и плавно заскользил к ним, медленно вращаясь в воздухе, словно стрелка сломанного компаса. Он вращался всё быстрее, и вот уже это движение стало стремительным, как падение. Он издевается надо мной. Точно не в первый раз это делает. - успела подумать Нетт, когда всё вокруг пошатнулось, и волна холодного воздуха ударила её в грудь.

- Чтоб тебя! - рявкнул Триа, вскакивая на ноги. Он поймал лезвие, всё ещё парившее над землёй. Голос у него был раскатистый и взбешённый, - Нахрена ты явилась?!

На мгновение Магнетта подумала, что он обращается к ней, но потом из-за дерева выскользнула Лорэ - вся её одежда была теперь чёрной и почти сливалась с туманом.

- Я помешала? - голос её звучал язвительно и устало. Она скользнула по Нетт взглядом - мимолётно, словно она была пожухлым цветком или дохлой сороконожкой.

- Да! - Триа остановился, скрестив руки на груди, говорил он глухо и мрачно, - Ненавижу, когда ты бегаешь за мной.

Лорэ тихо засмеялась, осторожно подходя ближе. Магнетте стало тоскливо и скучно, как, должно быть, было тоскливо и скучно этому дереву, пока они не появились. Она безотчётно погладила мягкий мох, всё ещё тёплый. Они забудут меня, здесь я и останусь.
- Я только хотела предупредить, сюда направляется твой отец, и...

Триа бесцеремонно приподнял тяжёлую спутанную копну её волос:

- Что это?

Магнетте было неинтересно, что это за "это", так его разозлившее, она не смотрела в их сторону.

- А, это? Я подралась с Кирэ. Так вот, я думаю, скоро он будет здесь. Пойдём.

Она встряхнула волосами, взяла его руку в ладони и потянула за собой, но Триа вырвался, обернувшись к Нетт.

- Она с нами не пойдёт. - голос дилейн снова стал ледяным.

- Хорошо, - Триа широко улыбнулся, - без неё я тоже не пойду.

Он опустился рядом с Нетт, затем качнулся к ней, ткнув её лбом в висок, и прошептал:

- Моя Тень.

Кожа у него была горячее, чем у кого-либо, чьи прикосновения она помнила, его волосы оказались неожиданно мягкими, а сам он пах миндалём и дымом. Нетт почувствовала ужасный, головокружительный приступ паники, желание спрятаться, бежать от него...
Лорэ закатила глаза, нервно потёрла "это" скрывавшееся у неё под волосами, на шее:

- Как ребёнок с новой игрушкой.

Триа рассмеялся:

- Ну и отлично, пошла вон.

- Мне нужно с тобой поговорить.

- Тогда она пойдёт с нами и тоже будет участвовать в разговоре.

Лорэ зарычала, выругалась - даже виски у неё покраснели, в бешенстве она не была уже такой бледной. Триа покосился на неё и фыркнул. Магнетта мысленно заклинала его отодвинуться подальше, но дар слышать чужие мысли его, казалось, полностью оставил.

- Ну хорошо! - прорычала Лорэ, разодрав когтями воздух, и исчезла, оставив после себя рваные полосы пустоты. Триа задумчиво посмотрел ей вслед, и вздохнул, задумчиво прищёлкнув языком:

- Как она ужасно ревнует, - он лениво поднялся, потрепал Магнетту по плечу, - я бы не выжил, если б ревновал кого-нибудь так.

Урод. Магнетта скрипнула зубами, пошевелила многолапые цветы мыском своей испачканной уже в лесной траве туфли.

- Можешь не стараться, - Триа легонько пнул её каблук носом своего хищно заострённого чёрного ботинка, - я уже всё про тебя понял.

Ужасный человек.

***

- Я думаю, нет смысла дожидаться его, - голос Каришты звучал почти просительно, - Ты ведь не виновата.

Камиорт нашёл их вскоре после исчезновения Лорэ. Он был молчалив, бледен и зол. Черты его лица заострились, и Магнетта впервые заметила их с Триа семейное сходство. Его глаза, не чёрные, а вполне спокойного, мягкого раньше оттенка - цвет пасмурного северного неба, блестели, как в лихорадке, щёки запали и губы как будто стали тоньше.

"Он просил Тэрио найти нас для него, - прошептал Триа ей на ухо, когда Камиорт появился. Каришта, съёжившись, сидел на ларте у него за спиной. Подобных животных не было у Границе, и по рисункам Магнетта всегда представляла их более массивными, - но, как видишь, они не очень ладят".

Когда Камиорт увидел их, его тлеющее усталое бешенство вспыхнуло вновь. Нетт покосилась на Триа и убедилась, что он улыбается. Это была не просто нахальная улыбка, это была улыбка вызывающая. Улыбка "вот видишь, я лучше тебя".

- Возвращаемся, - произнёс Камиорт, в его голосе не осталось и следа вчерашних мягких интонаций её вчерашнего невозмутимого спасителя. Это был отрывистый свист стрелы, пролетевшей мимо цели, звук наконечника, оцарапавшего металл. Плевок, а не слово.

Больше никто ничего не сказал. Некоторое время они шли следом за лартой, её густая чёрная шерсть мерцала в темноте переливами странных узоров. Сейчас она ещё больше напоминала чудовищ из снов, от которых, по легендам, произошли эти звери. Магнетта читала, что они подчинялись только силе Тэрио и силе Грёзы, и потому лишь люди Рэйгра и жрицы богини смерти могли подчинить их себе. Однажды дети Эйна подшутили над одним из своих гостей и подарили ему ларту. Она смирно вышла вместе с ним из города и убила через день пути. Впрочем, то были только слухи.
Спустя множество шагов в темноте - ночь была сегодня бесцветной, дурной знак для любой Семьи - Камиорт сказал, что не смысла наказывать Магнетту за проступок Триа, и, после долгого неразборчивого бормотания, вызвавшего у сына сдержанный смех, перенёс их замок. Это было совсем не похоже на перемещение Кирэ, сила Камиорта увлекла их за собой, как удушливая волна, оставив на плечах груз усталости. Комната, колышущаяся в тёплых отблесках живого огня и магии, появилась перед ними постепенно, как след краски норэт проступает на бумаге. Камиорт потребовал, чтобы Триа шёл с ним, а Магнетте сказал, что она "может подождать, если хочет". Его тон всё ещё был прерывистым и нервным, и Нетт поняла, что если ей вздумается уйти, он будет очень разочарован и зол. Поэтому она ответила: "Конечно, я подожду", и, опустившись на мягкий диван, стала сверлить взглядом дверь комнаты, за которой скрылись Камиорт и Триа. Дверь была явно очень тяжёлой, очень дорогой и очень плотной. Серебряные узоры, витьеватые стебли и листья, вгрызались в тёмное дерево. Невозможно было различить ни слова из того, что происходило за дверью. Магнетта чувствовала какой-то приторный, раздражающий запах, от усталости ей казалось, что это запах ночных цветов окутал её ядовитым шлейфом, пока они броди по лесу, но затем поняла, что на низком столе из чёрного камня перед ней стоит корзина с фруктами. Каришта смотрел на неё голодным взглядом, но Магнетте противно было даже думать о том, чтобы к ним прикоснуться. Она чувствовала переполненность пустотой, такую осязаемую, что это почти вызывало тошноту.

- Ешь, если хочешь, - догадалась позволить она. Даже говорить об этом было неприятно. Каришта благодарно улыбнулся и принялся выбирать яблоко потяжелее. Магнетта снова уставилась на дверь, к счастью, Каришта ел почти бесшумно, только запах стал ещё острее и слаще.

- Это винные яблоки, - весело сообщил Спутник, - пробовала такие? Их пропитывают алкоголем, и...

- Я читала об этом.

- Но не пробовала? - его голос зазвенел и наполнился силой, хрупкой и нервной, - Попробуй, очень вкусно. И сразу повеселеешь. И голова потом не болит.

- Нет, спасибо. - она взмахнула рукой, отстраняя его вежливым жестом, "оставь меня". Каришта затих, но ненадолго.

- Мне сегодня остаться с тобой? - этот его тон изумил её. Магнетта не думала, что он может говорить так. Да, отличные яблочки. - подумала она мрачно. Дверь была всё так же непроницаема. Ни голосов, ни шагов. Словно там была не комната, а склеп.

- Не думаю, - выдавила она из себя, - что это нужно.

- Но в ближайшее время я должен буду с тобой остаться. Хотя бы формально, ты понимаешь. Ты же будешь жить в замке, - он продолжал жевать, но говорил при этом разборчиво и чисто, Магнетта не могла вспомнить никого, кто умел бы так, - поэтому...

- Зачем?. . - перебила она. Спутник перестал казаться ей безобидным милым призраком.

- Нужна связь. Я связан с замком, и ты тоже должна стать его частью. Чтобы это произошло, мы должны много времени проводить вместе. Я думал, ты знаешь. ..

- О да! А ещё она должна стать частью меня. Давайте много времени проводить втроём!

Как могла такая тяжёлая дверь открыться так тихо?..

Каришта подавился яблоком и закашлялся. Триа, как Магнетта и ожидала, сел на стол и участливо посмотрел на него. По его лицу нельзя было понять, рассержен он произошедшим за закрытой дверью разговором или уже забыл о нём. Единственной видимой разницей было то, что его воротник теперь был вздёрнут.

- Так что? - весело спросил он, когда к Кариште вернулось дыхание, - нравится такая идея?..

- Не думаю, - тихо промямлил он, - не думаю, что это нужно...

- Почему же? - Триа подхватил с подноса яблоко и принялся подбрасывать его, как прежде подбрасывал нож. Его движения были такими же порывистыми, как и тогда, в лесу. С момента своего появления он ни разу не взглянул на Магнетту, не попытался поймать её взгляд. Казалось, Каришта полностью завладел его вниманием, - Ей предстоит сложный ритуал. Думаю, это очень помогло бы.

Триа впился в яблоко зубами с такой яростью, что Магнетта поняла, что он всё-таки зол.

- Тухлая дрянь, - с чувством прокомментировал он, сплюнул откушенный кусок и отшвырнул яблоко в сторону - оно с чавканьем разбилось о стену. Мякоть его была тёмно-красной.

- Мне кажется, тебе...вам не нужны никакие дополнительные...меры, - лепетал Каришта, -чтобы усилить с кем-нибудь или с чем-нибудь...связь...тем более...такие...

- Почему это?.. - голос у Триа был прозрачно-спокойный, но воздух вокруг него словно потемнел. Магнетта потерялась между желанием потянуться к нему и отпрянуть.

- Потому что...ты и так связан со всеми сильнее всех...потому что ты...потому что Тэрио любит тебя, так все говорят.

Магнетта не сводила с Триа глаз, но всё равно не смогла сразу понять его движения. Оно было тихим и мягким. Он улыбнулся Кариште, и Каришта улыбнулся ему в ответ, явно считая, что сказал нечто, что должно было польстить наследнику Рэйгра. Триа потянулся к блюду с фруктами, наполовину опустевшему, и это движение тоже было неожиданно мягким, как его улыбка. Но воздух становился всё чернее. Магнетта почувствовала ужас, соскальзывание куда-то в ледяную темноту, но через секунду воздух взорвался запахом вина, фруктов и крови, зазвенел медью. Каришта упал на стол лицом вниз.

- Ты его убил. - отрешенно сказала Магнетта. Триа держал в руке блюдо, словно не зная, что с ним делать. Оно всё ещё звенело после удара. Рассказывают, что в Рэйгра любой предмет может стать оружием. Вот например у этой тарелки заострённые края.

- Ну, - вид у него был почти изумлённый, - думаю, ещё нет. Спутники живучие. Он лез к тебе, и..., - он нахмурился, встряхнулся, перебил самого себя, - он тебе нравился?

- Не знаю. Я не хотела, чтоб он умер.

- Да не умер он! Честное слово, никогда бы не подумал, что ты такая нежная девочка. Если он тебе нравился, я его верну.

-Верни.

Магнетта не знала, зачем просит его об этом. Ей не следовало волноваться о том, что он делал. Она никогда не вмешивалась в чужие дела. Но сейчас это было важно. Она выдержала его чёрный взгляд, держа в мыслях слова "ты знаешь, что я права". Она почти верила, что он может убить и её тоже, но он сказал:

- Хорошо, - и положил руку Кариште на затылок. Он был без перчаток, и капли крови мерцали у него на коже, как узор на шкуре ларты, - дай руку.

Она тоже сняла перчатку и положила руку в его ладонь, всё ещё слишком горячую. Смутно ощутив его желание, вторую руку она положила на тёплые волосы Каришты. Рядом с рукой Триа её пальцы казались слишком коротким, слишком белыми и холёными. Она поняла, что Триа прав - Каришта всё ещё жив, но его жизнь уносится прочь каким-то тёплым течением. Может быть, это был сон, забытье, а может быть, другая жизнь в другом мире.

- Будь со мной, - это был тёплый, осязаемый шёпот, такой же осязаемый, как его сжимающиеся горячие пальцы. Нетт не поняла, к ней ли он обращается и говорит ли вслух, - верни мне его.

Наступила тишина, но тишина эта была тёплым кружением, сжимавшимся вокруг них. Магнетта понимала, что чувствует лишь тень, лишь слабый отзвук того, что происходит на самом деле. С трудом оторвав взгляд от его забрызганных мерцающей кровью пальцев, она увидела, что Триа сидит, запрокинув голову, что глаза его сияют, словно таившиеся в них угли разгорелись, и он шепчет что-то. Сейчас он выглядел младше, уязвимей. Зачарованно вглядываясь в его лицо, Магнетта поняла, что он не дышит, и ещё - что останется рядом с ним навсегда.

-...верни мне его, я хочу!.. - рыкнул он на выдохе и замер, сжимая её руку. Тепло, окружавшее их, постепенно растворилось, и Нетт почувствовала, что его пальцы похолодели. Молчание длилось бесконечно.
Каришта пошевелился и слабо простонал что-то. Триа встряхнул рукой, потёр шею, опустил голову, пробормотав:
- Надеюсь, он не останется слабоумным.

Издав ещё один стон и бормоча извинения, Каришта отполз от стола.

- ...простите...я больше...я не...не знаю, что, но...

- Иди спи, - отмахнулся Триа. Голос его был почти лишён интонаций и красок. Магнетта не выпускала его руку, - ещё раз скажешь что-нибудь про то, как меня любит Тэрио, и я тебя взаправду убью.

Каришта поспешно закивал. Один его зрачок был немного больше другого.

- И не предлагай ей больше того, чего она не хочет.

Не в силах вымолвить ни слова, Каришта кивнул снова, поднявшись, побрёл к двери.

- Лучше уж ножи кидать, - сообщил Триа после нескольких минут неподвижного молчания. Казалось, он только что проснулся или вынырнул из под воды, - пойдём, с нами всё ещё хотят поговорить.

***

- Тут очень темно, - сказала Магнетта, пытаясь различить впереди дверь комнаты, к которой они направлялись. Этот коридор был похож на упавший навзничь колодец, единственным освещением здесь были два тонких потока в стеклянных трубах на стенах - справа и слева. Огонь медленно полз и переливался в них, почти ничего не освещая.

- Ага. Это специально так сделано - в любое время дня здесь темнота, и каждый, кто навещает Ортэ, забывает, куда вообще шёл. Лучше закрой глаза, иначе они заболят, когда мы доберёмся.

Нетт посмотрела на Триа. В таком освещении был различим только его профиль, всполох светлой чёлки и острый угол воротника. Иногда медленный отблеск огня скользил по его щеке, и его кожа казалась бронзовой. Он выглядел очень спокойным, почти равнодушным. Нетт закрыла глаза - стало не намного темнее. Но из её собственной тьмы, холодной и глубокой, выплыло одно из мёртвых лиц её города. Всё, что произошло там, уже начало казаться невероятно ярким ночным кошмаром, но мёртвое лицо уставилось на неё, и Нетт вновь осознала, что всё это было реально. Колодец слишком глубокий.

- Возьми меня за руку, если боишься. - сказал Триа. Нетт знала - хотя тьма вокруг него другая, он тоже увидел это лицо, этот мёртвый взгляд, преследующий её. Или ей просто хотелось надеяться, что в темноте она не одна. Глупо спрашивать, он и так считает меня слабоумной. Нетт нашла его руку, и шероховатый отпечаток крови на его коже вернул ей ощущение реальности.

Несколько шагов они шли молча.

- Ты говорил...

Его ладонь всё ещё была прохладной - не такой, как после возвращения Каришты, но и не такой горячей, как раньше, днём.

- Ммм?...

- ...Говорил, что Камиорт...Ортэ знал про мой город.

Магнетта пожалела об этих словах, как только сказала их. "Мой город" отозвалось у неё в голове тысячей воспоминаний одновременно. Это были воспоминания о том, как отец учил её читать, и о том, как мать рассказывала о Рэйгра, и о том, как люди приветствовали их на улицах, и о том, как она наблюдала из окна за их жизнью и могла часами следить за ними, неподвижная и невидимая, как статуя, влившаяся в стену - и одновременно о том, как она всех их видела мёртвыми.

- Я говорил, что он это сделал. Я так думаю.

Рука Триа стала теплее, и несмотря на жестокость его слов, Нетт почувствовала уверенность.

- Тогда зачем я здесь?..

- Ему нужен был особенный человек, который переживёт то, что он сделал, и не сойдёт с ума. Думаю, хорошо, что этим человеком оказалась ты.

Магнетта распахнула глаза. Темнота стала слишком плотной, чтобы двигаться дальше, и ей захотелось вырвать руку, прижаться к стене и остаться здесь, но она всё равно продолжала следовать за ним.

- Ты говоришь это так спокойно...тебе всё равно, что там произошло?.. Тогда зачем ты это выяснил, для чего рассказываешь мне?

Он усмехнулся.

- Я ужасный человек, ты забыла? Может быть, я настолько ужасен, что наслаждаюсь твоими страданиями.

Может быть, и так.

Триа резко остановился и толкнул её к стене. Огонь под стеклом обжёг ей спину, но Нетт почувствовала это как будто сквозь сотню завес. Он смотрел на неё сверху вниз, и в его глазах была темнота и злые алые искры.

- Оставайся здесь, если хочешь. - он отступил на шаг, так что тьма почти заслонила его от Магнетты. Она снова закрыла глаза.

- Нет.

Его ответ прозвучал равнодушно и мрачно:

- Что "нет"?

- Я не считаю, что ты ужасный человек. Ты спас для меня Каришту, и у тебя из-за этого холодные руки. Я считала так до того, но не теперь.

Просто мне плохо. Прости.

- Ладно.

Она сделала глубокий вдох.

- Я не хочу оставаться. Хочу пойти с тобой. Но ты не ответил на вопрос .

Нетт протянула вперёд ладонь - сквозь тьму, сквозь смерть, отделившую от неё прошлое. Она ждала, когда он примет её руку, и чувствовала, какой холодный, лишающий силы здесь воздух - пальцы дрожали, словно к запястью была привязана медная чаша или что-то ещё ужасно тяжёлое. Эта тяжесть всё длилась и длилась, словно он ушёл, словно исчез, словно его никогда не было здесь.

- Какой именно вопрос? - когда Триа её коснулся, его рука снова была горячей. Наверное, потому что он на меня разозлился , - Я рассказываю, потому что ты спросила. Я говорю о том, что он делает так, как говорю, потому что убью его.

***

В кабинете Ортэ действительно было слишком много света. Сферы огня опасно парили в воздухе, сияя, как множество похищенных с неба звёзд. Магнетта несколько раз осторожно моргнула, чтобы не выдавать своего замешательства и привыкнуть к этому странному освещению. Синие, лиловые, янтарные и алые солнца вокруг - свет смешивался, как песок в вазе предсказаний. Когда сквозь этот небрежно рассыпанный свет Магнетта смогла видеть ясно, она поняла, что это одна из тех чудесных комнат Рэйгра, в которой несколько дней назад у неё не было никакой надежды побывать. Не центральная библиотека замка, о которой знали все, а одно из тайных книгохранилищ - Магнетта читала в одной из старых легенд, что здесь были первые книги из подаренных людям. Комната простиралась ввысь на несколько этажей, между стеллажами изгибались арки, извивались лестницы. Нетт глубоко вдохнула - запахи разноцветного огня смешивались с запахом старой бумаги, дерева, кожи, металла - и запахом миллиардов слов, все слова были здесь, все страны и все люди.

- Не думала, что здесь находится кабинет хозяина замка, - тихо сказала она. Триа выглядел равнодушным, словно вокруг был мёртвый осенний лес, давно облетевший и неподвижный, тишина, холод, не за что зацепиться взглядом - такое нарочито-скучное у него было лицо. Нетт едва удержалась от того, чтобы наступить ему на ногу каблуком.

- Раньше он был в другом месте, - Триа хмыкнул, качнув одну из сфер огня пальцем - свет плеснул через край сферы, Нетт зажмурилась, затаив дыхание - но огонь растворился в воздухе, - но Ортэ очень нравится, когда маленькие девочки стоят на пороге, открыв рот, вот он и переселился сюда. Когда я стану хозяином замка, буду назначать встречи в какой-нибудь комнате повеселее, а ты можешь жить здесь.

- Хорошо.

Они медленно шли между стеллажей, и Магнетта пыталась успеть прочитать названия, запомнить расположение книг - они были расставлены беспорядочно, не как у дома. Половина названий была начертана незнакомыми знаками, и плотно стоящие книги казались узорами на стволах огромных деревьев, но от шёпота непрочитанных слов у Нетт начала кружиться голова - но то было приятное головокружение, как ощущение голода, который скоро сможешь утолить.

- Но учти, - продолжил Триа назидательно, - если ты будешь проводить здесь слишком много времени, я всё здесь сожгу.

Он небрежно толкнул стеллаж плечом. Тот не шелохнулся, но где-то под потолком, очень высоко, что-то скрипнуло. Магнетта затаила дыхание, но библиотека не обрушилась на них, как карточный домик. Всё здесь было очень надёжным и прочным - наверное, Триа злился из-за этого.

- Почему?..

- Вдруг ты станешь похожей на моего отца?.., - он рассуждал так серьёзно и строго, что Нетт улыбнулась почти против собственной воли - шутка не казалась ей смешной, но она не смогла удержаться, - Он торчит здесь постоянно, а мне не хотелось бы, чтобы ты превратилась в него. Так что, для твоего же блага..

- Ладно, я поняла. - Нетт отвела взгляд от книг и с силой сжала его ладонь. Она надеялась, что ему станет хоть немного больно, но он только улыбнулся:

- Пойдём, чем быстрее поговорим с ним, тем быстрее уйдём отсюда.

Ты терпеть не можешь, когда на тебя не обращают внимания, да?

Триа бросил на неё быстрый острый взгляд, но ответить не успел.

- Вижу, вы уже подружились?.. В таком случае, возможно, ты не зря устроил этот глупый побег.

Камиорт сидел за столом, у подножия огромной лестницы - её ступени широким полукругом размазались вдоль стены и были заставлены стопками книг. Над столом в небольших, но очень ярких сферах висело знакомое Магнетте созвездие, Саи. Она завороженно следила за его вращением, пока Триа не выпустил её руку. Он с грохотом отодвинул стул - в первую секунду Магнетте показалось, что он хочет швырнуть его в проход между стеллажами - сел и махнул ей рукой, чтобы она садилась тоже. Это был неприятный и резкий жест, и в то же время тёмный и тянущий. Нетт ещё чувствовала тёплый след его ладони в своей, но он рассеивался, как огонь, выплеснувшийся из сферы огня - стремительно и бесследно. Нетт тоже придвинула себе стул - слишком тяжёлый, спинка зубастыми шпилями возвышается над головой - и стала смотреть на его руки, чтобы не видеть Камиорта.

- Мы уже поговорили об этом, - Триа переплёл пальцы замком, закинул руки за голову и откинулся на спинку стула. Он улыбался, но это была мрачная, злая улыбка, - излагай побыстрее.

- Почему ты сердишься, Антрэ?..

- Потому что ты тратишь моё время и называешь дебильным именем.

Антрэ - это скала, вместе получается - недостижимая вершина?.. Родители очень тебя любят.

Камиорт вздохнул. Магнетта пообещала себе, что не станет на него смотреть, ей было неинтересно, с каким выражением лица он произносит эти слова.

- Надеюсь, ты помнишь, о чём мы договорились, - слова, полные бесконечного терпения, - Если будешь зарываться, больше её не увидишь.

- Я ни о чём с тобой не договаривался. - его лицо оставалось равнодушным и непроницаемым.

Наверняка они говорят о Лорэ.

- Ну хорошо. Магнетта, тебе нравится у нас?..

Нетт почувствовала, что Камиорт смотрит прямо на неё.

- Да.

- И ты хотела бы здесь остаться?..

- Да.

- Почему?..

Не отвечать на его взгляд было всё сложнее. Магнетта повернулась к Триа, ища поддержки, но он рассматривал созвездие Саи - оно синими искрами вращалось в его глазах, а сам он был таким спокойным и неподвижным, что Нетт стало жутко.

- Мне нравится Рэйгра. Мне нравится библиотека.

Камиорт тихо рассмеялся.

- Замечательно. Ты так неотрывно смотришь на Антрэ, что я заподозрил, что тебе нравится он. Будь осторожна - он потрясающе обаятельный мальчик, но совершенно...

Грохот взрыва проглотил последнее слово - одна из звёзд Саи лопнула, осыпав стол звоном осколков и брызгами огня. Нетт отпрыгнула прочь - она читала, что такие системы света разрушаются, если выпадает одно звено. Бумага на столе зашипела, Камиорт разразился градом незнакомых ругательств - Нетт всё же бросила взгляд в его сторону, но за огнём и обрывками документов сложно было разглядеть что-то, кроме беспорядочных движений и задымлённой брани.

- Зачем ты это сделал, сволочь?! - проорал Камиорт, его слова продирались сквозь пепел и кашель. Взорвалась ещё одна звезда - масло в ней было сладким, его пьянящий запах затопил всё вокруг.

Триа рассмеялся:

- Это несчастный случай, - он кивнул Нетт, - вот видишь, какое опасное место для кабинета. Пойдём, пусть Орти убирается, думаю, в ближайшее время ему будет не до нас.

- Вернись! - рявкнул Камиорт им в спину, но Триа только отмахнулся:

- Я сам расскажу ей про ритуал, не переживай.

Они свернули за ближайший стеллаж, и петляя, как в лабиринте, Триа двигался широкими шагами и Нетт едва успевала за ним. Заметив на одной из полок знакомое название, она выдернула книгу с полки - ствол стеллажа вновь опасно скрипнул, но устоял. Книга была тяжёлой и пыльной, Нетт обняла её, прижимая к груди.

- Не сжигай здесь больше ничего, - тихо попросила она.

- Нам нужно время, чтобы всё успеть, пусть повозится здесь подольше, - возразил Триа. Он замер, устремив взгляд вверх, его лицо вновь стало таким целеустремлённым, таким серьёзным - и ещё одна звезда лопнула у них над головой. Нетт схватила его за руку и потащила прочь, надеясь вывести из библиотеки прежде, чем он всё сожжёт. Триа смеялся, - я всегда мечтал это сделать! - но не пытался её остановить.

Когда дверь за ними захлопнулась и они нырнули в тёмный коридор, Магнетте показалось, что огонь в стенах тихо шипит от досады.

- О ком он говорил? - осторожно спросила она, - Теперь он не разрешит тебе видеться с Лорэ?..

- Что?.. При чём тут?.. Нет, он говорил про Йону.

- Кто это, Йона?..

Триа ускорил шаг. Его молчание длилось и длилось, как темнота, простиравшаяся вокруг. Наконец они добрались до выхода, Триа толкнул дверь плечом - Нетт поспешила выскользнуть из коридора, чтобы он не забыл её там.

- Йона - моя мать, - наконец ответил он, - Но я не позволю ему запрещать мне видеться с кем-то.

Его голос звучал ожесточённо и упрямо.

- Тебе необязательно идти со мной. Запрись в своей комнате, Ортэ не станет тебя трогать.

Магнетта не могла понять, сомневается он в ней, или просто хочет остаться один. Все его чувства, так ярко горевшие несколько минут назад, теперь словно заволокло чёрным едким туманом. Бесполезно было гадать, чего он ждёт и что хочет услышать.

- Нет. Я хочу пойти с тобой. Я ведь уже говорила.

Триа кивнул, но его взгляд оставался таким же чёрным и необъяснимым.

- Тогда двигайся быстрее, у нас мало времени.

***

Темнота, темнота, мы мчимся по венам-коридорам замка, разгоняя и ускоряя тьму вокруг, как вино ускоряет кровь. Я как пятно света в этой темноте, а она - моя тень, ещё темнее, ещё твёрже, чем камень стен.

Лестница обрушивается вниз, как водопад, глубоко, глубоко, к самому сердцу земли. Прыгая через ступени, я слышу - ей тяжело успеть за мной, её дыхание разбивается о каждую новую ступеньку, но она не просит меня двигаться медленнее. Мне хочется узнать, как долго она сможет бежать в моём темпе - вряд ли ей когда либо приходилось бегать так долго, вряд ли её город хотя бы вполовину такой же огромный, как этот замок.

Но вместе с тем, я думаю: "Нужно больше энергии, мы могли бы переместиться туда сразу".

Я так много сделал сегодня, что перед глазами вспыхивают цветные пятна.

Я слышу, я слышу тебя.

Она отстаёт всё сильнее, но не хочет меня позвать. Мы уже близко к земле, осталось несколько этажей, но нам идти ещё долго. Я не хочу пропускать этот путь - я люблю его и хочу, чтоб она его видела. Останавливаюсь и жду, а потом снова мчусь вниз, отталкиваясь от стен. Мне кажется, от каждого прикосновения что-то вспыхивает в них, рассыпается брызгами, кажется, я могу нырнуть в стену, как в реку, если не удержу равновесие. Горстями я черпаю силу, смутно вспоминая, где оставил перчатки.

- Подожди...- наконец зовёт она, и я останавливаюсь, - нам ещё долго бежать?

- Я хочу показать тебе путь, это важно.

Она скатывается по ступеням и останавливается в нескольких шагах.

- Не можешь больше идти? - дразню я её, - Я уже говорил: можешь вернуться, запереться в своей комнате.

- Нет, я же сказала, - от усталости и от того, что воздуха здесь слишком мало, её голос звучит низко - глубина эха, - хочу пойти с тобой.

Ночь оглушает нас - запахом сада и холодной воды в фонтанах, светом неба, по которому медленно движутся волны разных оттенков, далёким шумом Леса, похожим на шум океана. В первое мгновение я даже не слышу стрекот нижних этажей замка, и спешу уйти от него подальше, пока он не начал меня раздражать. Стараюсь держать в уме - не идти слишком быстро, в этом саду она потеряется - но всё время забываю, всё время ускоряю шаг. Тот, кто создал это место - и замок, и сад-лабиринт - явно боялся неба - деревья и огромные цветы сплетены арками над нашими головами, лишь на развилках сияние ночи осыпает нас своим светом. Я изменю это.

- Может быть ты всё же...

Я не даю ей договорить. Я ловлю её руку, делаю длинный рывок и мы проваливаемся в водоворот света такого же прекрасного, как свет неба. Теперь, после того как я попробовал это утром, прыгнув с крыши, мне хочется повторять это снова и снова. Надеюсь, моя тень не потеряет сознание.

- Как ты это делаешь?..-не потеряла,- Люди не умеют...

Я смеюсь, мне не хочется объяснять.

Башню охраняет ратдишъ, всё его оружие не поместилось на поясе и за спиной, поэтому пара огромных копий валяется на земле, преграждая нам путь. Он дремлет, завернувшись в крылья, и смешно моргает при нашем появлении.

- Сегодня не тот день, - говорит он мрачно. Убить его?..

- Это не твоё дело. - мне кажется, я говорю вежливо, но моя тень недовольно сопит.

- Это единственное моё дело. - отвечает он серьёзно.

- Уйди, если не хочешь умереть. - я блефую, мне сейчас трудно что-то с ним сделать, прыжок сковозь Тэрио отнял все силы. Но он пожимает плечами и пропускает нас.

Мы падали вниз, а теперь поднимаемся вверх. К счастью, это всего лишь тайная пристройка, невысокая, потерявшаяся в лабиринте из слишком густых растений. Люди редко её замечают, редко подходят близко. Здесь только одна комната - комната, в которой живёт Йона. Её тюрьма. Йона не спит - я чувствую её беспокойство, бессонницу, клубящуюся по каменному полу, по холодным стенам. Это место пронизано одиночеством, здесь мне всегда так тоскливо, что я всегда на долю секунды жалею, что пришёл. Это я тоже собираюсь изменить, это место станет совершенно другим.

Йона отпирает дверь за секунду до того, как я успеваю постучать.

Йона самая красивая женщина в мире. У неё чёрные глаза, но эта темнота не жгуча и неподвижна. Она вращается. Очень медленное движение, как движение волн Тэрио за пределами этих стен - его можно заметить, только если долго, очень долго вглядываться в её лицо. "Это голод, - сказала однажды, когда поняла, что я рассматриваю её лицо, - это ненависть. Даже когда ты рядом, ненависть не оставляет меня".

Йона носит светлые платья и волосы у неё тоже светлые , почти серебристые. Она рассказывала, что когда-то волосы у неё были чёрными и что она надеялась, что я буду таким же. Похожим на неё - на неё на свободе.

Её платья становятся старше - но ни её лицо, ни её руки не стареют. Никто не знает, кто она, кроме Ортэ и, наверное, её самой - но они оба не признаются. Тэрио не любит Йону, ревнует к ней, поэтому привычным способом я тоже ничего не могу узнать. Люди говорят, что Ортэ привёз её много лет назад и запер в этой башне, что башня проклята - её не касается сила жизни. Но я чувствую - это какая-то правда, которую все знают, но никто не желает мне рассказать.

Думаю, это изменить будет проще всего.

Я думаю обо всём этом, потому что мы с Йоной смотрим друг на друга, узнавая вновь. Я жду, когда она попросит меня войти, как обычно. Но сегодня всё не совсем как обычно, как я мог забыть.

- Кто это?.. - спрашивает она наконец.

- Моя тень.

Йона хмурится.

- Ты всегда приходишь один. Я хочу, чтобы ты был один. Я уже говорила. Кого ты приведёшь в следующий раз, свою бледную шавку?..

Весь мир ненавидит Лорэ. Я вздыхаю.

- Это всё неважно. Я пришёл, потому что хочу вывести тебя отсюда. Теперь я могу это сделать.

Глаза Йоны немного светлеют, и я улыбаюсь. Но потом она запрокидывает голову и хохочет. Моя тень жмётся ко мне - ей страшно, она хочет, чтобы я её защитил, наверное, смех Йоны странно звучит, а может, ей просто нравится ко мне прижиматься, а может - скорей всего - и то и другое. У Йоны на груди амулет, который я принёс ей пару лет назад - лава и серебро. Он дёргается в такт её смеху. Я думаю о том, что нужно вернуться потом, одному - но никто не указывает мне, что делать. Я очень терпеливо жду, когда у Йоны закончится припадок идиотского смеха.

- Ты не можешь. - говорит она наконец.

Ну что за бред?..

- Я сказал, что могу, значит, могу.

Йона хмурится. Некоторые мои слова как будто должны преодолеть огромное расстояние, прежде чем она сможет по-настоящему их услышать. Нужно научиться перебрасывать мысли так же, как собственное тело. Не будет необходимости ждать, пока она всё обдумает.

- Нет. Я останусь здесь. - говорит Йона и захлопывает дверь.

Впервые за всю мою жизнь она так поступила.

- Сумасшедшая сука! - ору я, и бью по двери кулаком. Слышится то ли всхлип, то ли хихиканье - я слишком взбешён, чтобы разобрать.

- Она правда сумасшедшая, - тихо произносит моя бесстрашная тень. Она мало знает меня, и не боится, что я её ударю, поэтому я только отвечаю:

- Да.

И это я вряд ли смогу изменить.

***

Это была маленькая деревня, утопающий в зелёном тумане плюща и ягодных зарослей уголок в предгорьях холмов, на которых был расположен замок. Трудно было поверить, что всего в нескольких днях пути от этого поселения, лежащего среди безграничных лугов, как корабль на дне моря в штиль - течение чуть заметно поглаживает разноцветные водоросли, но каждое ответное их движение лениво и небрежно - вздымаются огромные волны Леса и опасно скалятся тёмные шпили замка Рэйгра. Найдре всегда казалось, что в таких местах реальность мягче - одно его появление здесь могло заставить дребезжать хлипкую черепицу низких, жмущихся к земле крыш. То же самое, Найдра был уверен, происходит в головах местных жителей - их мысли звенят от напряжения, а взгляды следуют за ним неотрывно, ведь в любую секунду их дома и жизни могут стать новой волной на склоне холма. Иногда он ловил эхо этих мыслей, смешанных со щекочущим ноздри запахом страха, и оборачивался по следу их - редко кто успевал отвести взгляд. Эта игра казалась ему забавной первое время, но быстро надоела - в отличие от нервных и быстроглазых жителей Рэйгра, здешние обитатели были слишком медлительны, чтобы его раскусить. Найдра надеялся, что через несколько лет - или десятков лет - большой город проглотит это место, заполнит его новой жизнью - небо над здешними улицами станет ярче, листья растений острее, а дома и мысли людей прочнее. Иначе неясно - как они выживут, почему не вымрут?.. Вот уже несколько дней Найдра бродил по улицам, пытаясь понять, что, кроме вестей от случайных путешественников и подземного предчувствия приближения города поддерживает в этих людях жизнь, для чего они просыпаются ежедневно и ежедневно делают одно и то же. Ведь должно же что-то отличать их от растений , какой-то особенный смысл существования. Но дни тянулись так долго, так невероятно скучно, что он всё чаще задумывался о том, чтобы всё здесь уничтожить. Но делать этого было нельзя, и у Найдры пока ещё хватало терпения помнить об этом запрете. Время, проведённое здесь, среди этих людей, было его наказанием и проверкой.

Жить в гостинице ему не хотелось - ничейные комнаты и кровати, осыпанные, как осенними листьями, следами и снами многих постояльцев, вызывали у него смутную брезгливость. Люди не чувствовали этого, блуждая по дорогам Талисмана, но каждый раз, останавливаясь в гостинице, Найдра проводил ночь, переполненную душными, скучными кошмарами, или бессонную ночь - прислонившись к стене и наблюдая за волнением неба. Бесполезно было пытаться скрасить эти ночи чьей-либо компанией - спящий живой человек, мужчина или женщина, всё равно - это ещё хуже, чем память о чьих-то безымянных снах.

Поэтому Найдра поселился у семейной четы средних лет. Они приехали откуда-то с севера, поэтому дом у них был новый, прочный, каменный, с нежилой комнатой под самой крышей. Эти люди почти не боялись Найдру, их взгляды и души были крепко сцеплены, переплетены браком и судьбой - они словно держались друг за друга и становились чуть больше, чем просто два человека. Женщина заплетала волосы в косу, толстую, как корабельный канат, и разговаривала отрывисто и страстно, словно бросая вызов каждым словом, её муж был темноволос, молчалив и следил за каждым шагом Найдры, как за движениями ядовитой змеи. Найдра не пытался запомнить их имена, но они ему нравились. Он просыпался после полудня, уходил бродить по удушающе-живописным окрестностям, и возвращался только утром. Его ничейная комната постепенно наполнялась запахом вина, старыми костями и пустыми бутылками. В замке были специально обученные люди, следившие за чистотой, но ни хозяйка этого дома, ни её муж не пытались убраться здесь в его отсутствие. Пока что Найдру это не волновало, было даже интересно, насколько эта комната будет похожа на помойку в день его отъезда.

Несколько часов перед закатом были Найдре особенно ненавистны. В трактире ещё нечего было делать, но люди уже не трудились в своих огородах и лавках. Они проводили время со своими семьями - и, как подозревал Найд, прятались от него. Поэтому он бесцельно блуждал между домов и вокруг деревни, наблюдая за жизнью неба, растений и насекомых. Ничем более скучным ему никогда не приходилось заниматься.

Сегодня он решил спуститься дальше в долину, и, возможно, найти младшую сестру этой деревни - Найд надеялся, что она окажется более весёлой и красивой, как и все младшие сёстры. Перемещаться на большие расстояния ему было запрещено, и потому он уныло брёл сначала истёртой временем дороге, а потом, не пожелав следовать за поворотом, по пояс погрузился в высокую траву. Солнце липло к его чёрным волосам, как густой мёд, заставляло мысли путаться. Весна ещё не наступила по-настоящему, так какого же хрена так жарко?.. Вслед за этой расплавленной мыслью что-то мелькнуло перед ним - яркий блик в сонном мареве. Незнакомый запах. Найдра улыбнулся.

Конечно, это был человеческий запах. Запах демона - это всегда одна чистая, свежая нота, которой после первой же встречи можно дать имя и узнать в любом лесу, в любой толпе. Это оттенок всегда теплее и ярче, чем тусклые запахи одежды, или крови на когтях, и - Найд был уверен в этом - именно он заставлял людей завороженно замирать при появлении детей Эйна, именно он привлекал их "случайные" прикосновения. Даже если человек хранил внешнее равнодушие, Найдра слышал, что этот запах, неразличимый человеческим обонянием, заставляет его сердце биться, рваться ему навстречу.

Человеческий запах - это совсем другое. Как цветок с множеством разноцветных лепестков, как множество нитей разной толщины, сплетённых в одну. Множество телесных запахов, зависящих от их настроения и эмоций, запах еды, которую они ели, животных, к которым они прикасались, тканей и пыльных дорог, других людей, их жилищ - всё это смешивалось в совершенно безумный поток. Даже издалека сложно было поймать главное течение в этом потоке - кто-то прятался от Найдры в высокой траве, но трава пахла почти так же, как его одежда. Или её - скорей всего, то была женщина, взрослая, с густыми тяжёлыми волосами, тоже пропитанными медовым жаром солнца. Поняв, где она находится, Найдра принялся осторожно кружить вокруг неё, притворяясь шумом подземного ветра в высоких стеблях. Он сделал два или три круга, когда её запах-след задрожал от волнения. Она его заметила. Оба они находились где-то в середине этого огромного поля, и трава укрывала их почти с головой - трудно было понять, куда она побежала. Найд поймал ускользающий хвост её запаха и перебросил своё тело за ней вслед - солнце взорвалось в этот миг и превратилось в блеск её кинжала. Кинжал пах чисто, как родниковая вода и почти упирался ему в горло.

- Ты меня поймала. - он широко улыбнулся.

Девушка была младше, чем ему показалось сначала, и выглядела смутно знакомой. У неё были резко очерченные брови и яркие полные губы. Это выглядело чувственно и немного дико.

- Как ты меня нашёл?

- По запаху, - Найд пожал плечами, - но ты можешь меня не бояться, у меня хорошее настроение.

- Это ты можешь меня не бояться.

- Само собой.

- Если сейчас же сгинешь отсюда.

- Ага. Но почему ты так на меня сердита? Мне просто было скучно.

Найду захотелось поговорить с ней подольше. Он следил за движениями её губ, и они казались такими сочными, такими яркими, что ему захотелось прокусить её кожу.

- Когда ты появился здесь, украл Майт и бросил её голой в лесу, тебе тоже было скучно?

- Понятия не имею, кто это, Майт. Сомневаюсь, что это правда, я такого не помню.

А жаль.

Девушка нахмурилась. Когда она так зло щурилась, у неё был совершенно мужской взгляд. Её волосы бились о плечи спутанной волной чёрных кудрей - как у Кирэ, только длиннее.

- Конечно, ты не помнишь, ты же был пьян, как свинья!

Жизнь в деревне хороша тем, что девушки здесь носят совершенно непристойные рубашки.

- У меня есть оправдание!

- Неужели?

Найдра принялся перекатываться с мыска на пятку - стоять смирно ему наскучило.

- Мне было очень грустно. Мой - как вы это называете - отец - выгнал меня из дому.

Девушка усмехнулась. Найд почувствовал ещё один, совершенно особенный запах - он поднимался от её груди, струился по запястью, блестел на кончике лезвия. Найд так привык к нему в Рэйгра, что почти отучился различать его. Запах человеческой магии. Вот почему она такая смелая!

- Мой тоже. Из-за тебя. Ты ввалился в наш дом, он сказал мне бежать и прятаться. Но ты всё равно меня нашёл, и теперь я тебя убью.

Отлично, я тоже хочу поиграть.

Он кивнул и прыгнул на её кинжал. Лорэ любила говорить - повторяя за Карсу, конечно же - что унизительно использовать такие трюки в драке с человеком. Но мнение Лорэ по этому поводу перестало что-либо значить для Найдры два года назад.

Девушка оказалась проворной - конечно, она ожидала его перемещения и метнулась в сторону, только тёмные кудри мелькнули у лица, но Найдра был быстрее и преградил ей путь. Трава, небо, запах девушки, следы её движений в воздухе, сама она - всё стало прозрачной водой, ещё более чуждой стихией, чем всегда. Звуки отдалились, цвета стали ярче, и ничего уже было не различить - только тяжесть земли и неба, зато запахи стали острее, определённей. Трава свистела вокруг, ломалась, вспыхивая брызгами яркого сока. Найдра старался помнить о том, что девушку не стоит убивать, поэтому после каждого нового прыжка медлил, позволяя ей сделать отпрянуть, замахнуться ножом, восстановить силы своим магическим светом. После каждого его движения она медлила всё дольше - то ли выбилась из сил, то ли задумала что-то. Найдра мог бы попробовать почуять, что именно, но это помешало бы ему перемещаться и сделало бы драку слишком скучной.

Внезапно что-то ударило его в грудь, глаза защипало и мир заволокло чёрной пеной. Найдра остановился, закашлявшись, несколько раз ударил себя по ноздрям, чтобы боль перешибла этот вкус, отравивший его дыхание. Дым, много дыма. Ядовитый волшебный дым.

Бесполезно теперь было искать её след по запаху - дым мешал сосредоточиться. След её движений ещё клубился в этой чёрной пене, но она разъедала все мысли. С отвращением глотнув воздуха ртом, Найдра проорал:

- Сейчас я вернусь в твой дом, -он сделал усилие, чтобы не закашляться, - и убью твоих родителей! Угадай, кто из нас двоих окажется там быстрее!

Все люди ужасно привязаны друг к другу. Если у человека нет родителей, детей, братьев или сестёр, они всё равно запутаны в бесконечной паутине связей - любой короткий разговор оставляет в них отпечаток, который может исчезнуть за день, а может не разрушаться долгие годы. Чтобы вызвать у человека ужас, отчаянье или ненависть, достаточно было разрушить самую очевидную из таких связей. Разве отказался бы Найдра от поединка, если бы эта девушка пригрозила убить Карсу?

О да, конечно же.

Но она - вот она, стоит в ореоле прижимающегося к земле дыма, глаза блестят то ли от злости, то ли от слёз - такие тёмные, что не разобрать. Пахла она злостью, но никогда нельзя знать.

- Я не собирался драться, - мягко произнёс Найдра мурлычущим тоном, который всегда хорошо действовал на людей, - мне было скучно. Давай просто поговорим.

- Да провались ты! - выплюнула она.

- Или я убью твоих родителей, - поспешно добавил Найдра, - или ещё знаешь что можем сделать? Я вернусь в замок и попрошу сделать так, чтобы все люди из твоей деревни умерли, а ты осталась жива.

Её глаза вспыхнули - всё ещё злость, она не боится! - но когда последняя дымная волна растворилась в высокой траве, она осторожно кивнула. Затем тихо спросила:

- Ты действительно из замка?..

- Мне казалось, я всем тут уже рассказал об этом.

Она задумалась. Кирэ заметил, что в драке порвал ей рукав и расцарапал плечо, но она как будто не замечала этого. Губы у неё стали бледными, и сама она словно стала светлей и прозрачней. Усталость изменила её запах. Как можно привыкнуть к людям, если их запах всё время меняется?..

- Меня зовут Зит, - тихо сказала она, - обещай, что не станешь убивать моих родителей, уничтожать наш город.

- Целых два обещания.

- Да.

- Что я получу взамен?

- Что угодно.

- Не так уж много.

Она снова мрачно посмотрела на него. Всё ещё злость. Я совсем ей не нравлюсь.

Единственные люди, которые вызывали у Найдры неподдельный интерес, были те, которым он не нравился.

***

На вкус её кожа была как пыльная трава, дым, соль и мёд. Всё вместе это было так же странно и сладко, как фрукты с вином в сердцевине. Запах волшебного дыма запутался в её волосах, и уже не казался таким ядовитым и горьким. Она привела его к реке, и шум воды следовал за движениями Найда, делая их мягче, тёк в её отрешённом взгляде. Это было так медленно и так странно - Зит потребовала, чтобы он молчал и ударила его по щеке в самом конце, а отдышавшись, спросила: "Теперь тебе не скучно?". Он не успел ответить - она спустилась к воде и, наверное, плакала там. Найд был растерян - никто раньше не обращался с ним так. Немного подождав, он привёл одежду в порядок и спустился вслед за ней.

Зит не плакала, она сидела у воды и расчёсывала мокрые волосы пятернёй. Она не обернулась, но Найд чувствовал, что расстояние между ними стало теплее. Конечно, она человек, для неё это много значит. Он сел рядом и попробовал заглянуть ей в глаза - нет, она не плакала.

- Тебе опять скучно? - холодный голос вниз по течению.

- Не делай вид, что сердишься на меня. Я не стал бы тебя заставлять.

- Да? Тогда избавь меня от тупых разговоров. Приятней, когда ты молчишь.

- О, ну я хочу поговорить, - он взял в руку мокрую прядь её волос и принялся расчёсывать её когтями, - ну ты же знаешь, наверное, мы, лоурэйн, любим разговаривать. Ты действительно знаешь магию или мне показалось? И где ты живёшь, раз не появляешься в деревне? Судя по всему, родители не от моих приставаний хотели тебя защитить.

Зит закатила глаза.

- Этого я тоже не хотела.

Найд фыркнул:

- Ну, допустим. Но раз ты уходишь от ответа любым способом, значит, тайна действительно интересная.

Она вздохнула, затем поднялась, за руку потянув его за собой. Почему-то как только она впервые к нему прикоснулась, начала командовать. Ну ладно, это тоже интересно.

- Я живу вон там.

Наконец Найдра заметил, что эта река - тэрлит. Она огибала долину, закручиваясь огромным кольцом вокруг расположенного в низине леса - издалека он казался совсем небольшим. Не река, а волшебный ров с волшебной водой. Она могла бы убить меня в любую минуту, если бы захотела, она для этого меня сюда привела! Но не стала. Я хорош.

Зит подозрительно покосилась на него. Найдра улыбнулся ей самой милой своей улыбкой, той, что действовала даже на Лорэ. Ну, что ты, ты держишь меня за руку, ты могла убить меня, я твой. Не сердись.

- Ладно, - она бросила эти слова в воду, словно камушки, они оставляли в глубине круги - теперь Найдра это чувствовал, - пойдём, познакомлю тебя кое с кем.

Мой город каменной волной обрушивается на холмистую долину - как поток тёмной лавы. Ночью это особенно заметно - как раскалённые угли, горят огни домов, скатываются по улицам вниз. Иногда я стараюсь представить себе - что чувствуют эти люди? Даже с крыши замка не разглядеть их домов, кажется, там есть только трава, и воздух, и огромный терлит, как отпечаток круглой набойки огромного каблука. Больше ничего.

Наверное, они чувствуют себя так же, как жители замка, когда небо бушует. В такие ночи многие боятся выходить из своих комнат и поднимать шторы. Но это так красиво! Говорят, однажды в такую ночь штормовое небо и Тэрио сольются в едином вихре, и замок изменится навсегда. Я верю, что так и произойдёт, но чувствую, что в этом нет ничего страшного. Такие ночи мы с Лорэ проводим на крыше - даже её братья боятся показываться там, и мы смеёмся над ними.

Сегодня спокойная ночь. Весна ещё не наступила по-настоящему, настоящие шторма ещё слишком высоко, можно разглядеть только эхо - прозрачные, слишком быстрые, разноцветные облака в ясном небе. Они мерцают и кружатся, слишком далёкие, чтобы осветить город, как я люблю, но всё равно более различимые для меня, чем огни окон, чем звёзды. Я люблю небо, я люблю когда небо бушует и когда оно спит. В других странах оно выглядит так же?.. Уверен, что нет.

- Ты слишком зарываешься, - это Лорэ. Сначала мне кажется, что она произнесла это потому, что я смотрю на небо слишком долго, но потом понимаю - всё ещё обижена, что я прогнал её в лесу. Но голос у неё не грустный и не злой, так что я не обращаю внимания. Мы спускаемся по узкой улице, стремящейся к долине, как ветка ивы - к воде, и никто не узнаёт нас в темноте. Что бы не происходило между нами, мы встречаемся каждый вечер и уходим из замка, если нет других дел, - я хочу, чтобы ты извинился.

Что?!

Судя по всему, для Лорэ это очень возбуждающая идея в последнее время. Не могу сдержать смех, хотя сначала даже пытаюсь попытаться, чтобы она не хотела, чтобы я извинялся дважды.

- Ты же знаешь, я не извиняюсь.

- Я сделала для тебя много такого, чего не делаю.

Признаюсь, это тоже возбуждающая идея для меня, но извиняться всё равно не повод. Пробираюсь ладонью под её лёгкие волосы - такие же воздушные наощупь, как и на вид - касаюсь её между лопаток и чувствую тёплый, расцветающий в моих пальцах цветок, тянущийся к линиям моей судьбы, стремящийся опутать мою руку, по венам проникнуть в сердце. Зачем? Она и так всегда там, всегда.

- Потому что тебе это нравится.

Её сила становится очень страстной и очень злой. Каждый демон - как наш замок, прячет в себе силу совершенно отдельного мира. Поэтому Рэйгра построен для них.

- Ты не понимаешь.

Жду, что дальше. Мы всё идём и идём, это так долго и нудно, нудный город, нудная тихая ночь, я хочу остановить Лорэ, прижать к стене, чтобы сбить этот холодный раздосадованный тон, растереть его между пальцами, пусть говорит со мной по-другому! Но мне интересно услышать, надеюсь, хватит терпения дослушать эту ерунду.

Моя тень спит где-то высоко- высоко, но её прозрачные сны кружатся надо мной, успокаивая.

- Я пришла в лес не для того, чтобы оторвать тебя от новой игрушки. Я хотела стать твоей.

О, Лорэ..

- Я так и понял.

- Ничего ты не понял! Убери руку, отвлекаешь меня.

Делаю вид, что не заметил. Она этого не хочет. Запрокидывает голову и делает глубокий вдох - волосы и кожа отражают свет города, свет неба, ресницы дрожат, Лорэ, Лорэ - прохладные губы, кусает меня, когда я её целую, прячет лицо у меня на груди и говорит моему сердцу, а не мне. Она думает, что сердце у меня не такое жестокое. А я полностью оплетён её силой, это как вино или Пыль, её волосы пахнут незнакомыми странами, которые мы увидим вместе, весь мир вращается вокруг нас, Тэрио вращается вокруг нас, всё это существует только для нас, а может, ничего больше и не существует. Каменный дом над нами накрывает нас своей каменной тенью.

- Я хотела, - говорит она очень спокойно, словно холодный ветер в моих руках, - связать с тобой судьбу. Носить твой знак на шее. Подралась из-за этого с Кирэ. А ты меня прогнал. Извинись.

Я помню, где был отпечаток сорванного знака на её коже - он уже исчез, но я чувствую его, впиваюсь в него губами. Моё сердце сжимается от бешенства - Кирэ ударил её, Кирэ пытался ей приказывать, Кирэ оставил на ней след. Она смеётся, запутывается когтями в моих волосах.

- Извинись, и я сделаю это снова. Буду жить с тобой. Буду твоей.

Мне не нравится. Я отстраняюсь.

- Мне всё равно, кому ты принадлежишь. Мне не нужны доказательства, - ну как ей объяснить? , - Мне нравится, что ты такая свободная. Не надо.

Ужасно злые глаза, ужасно чёрные. Её взгляд пронзает меня насквозь. Почему она не понимает? Упрямо смотрю на неё. Мне всё равно, если она разозлится навсегда и попытается меня убить. Сейчас вырвется из моих рук и исчезнет. Ну и пусть. Пусть провалится в другой мир, подальше от этого.

Но Лоре только тихо смеётся и гладит меня по щеке:

- Всё что угодно, лишь бы не извиняться, да? Ладно. Мне тоже нравится, что ты такой упрямый.

Я ей не верю. Хочу оказаться сейчас в лесу, или на крыше, или в любом другом нашем месте с какой-нибудь незнакомой девушкой. Хочу любить эту девушку, не Лорэ - хотя бы несколько часов. Лорэ опускает глаза, ресницы у неё дрожат:

- Ты не понимаешь, сколько для меня значишь.

Пожимаю плечами. Не понимаю, это точно.

***

В наших ссорах всегда есть какое-то зловещее предвкушение. Я хочу разрушить эту улицу, эти холодные дома, прижимающиеся к нашим плечам всё теснее. Мысли Лорэ как туман над болотом - пытаюсь проникнуть в них, но лишь погружаюсь в густую тьму, она вязко скользит по моей коже изнутри. Трудно дышать от злости, от желания.

Толкаю её в переулок, такой узкий, словно мы стиснуты двумя холодными одеялами из камня. Но я чувствую за этими стенами жизнь, и чувствую жизнь в этих стенах, эта жизнь омывает нас, делает нас ещё темнее, единым тёмным существом. Лорэ рычит, с её губ не сходит улыбка - она в таком же возбуждённом бешенстве, как и я. Она цепляется за меня, её когти рвут мою одежду и кожу, пока я не выкручиваю ей руку - она смеётся.

- Только ты, - сладкий хриплый шёпот, острые зубы пронзают каждое слово, каждое её слово - влажный след на моих губах, её сила чёрным сиянием поднимается от груди, оплетает её шею, проступает на висках, это так восхитительно, моя любимая сила, моя Лорэ, - я...

Я не хочу видеть её лица, не хочу слышать, что она говорит, её голос сейчас - как саднящий нарыв, она любит меня, но врёт мне, эта ложь пронизывает меня, эта любовь душит меня, хочу уничтожить все её слова, хочу, чтоб она забыла, что умеет говорить. Я разворачиваю её и вдавливаю её в чёрный камень - она не сопротивляется, такая лёгкая сейчас, обжигающий терпкий ветер в моих руках. Небо над нами расцветает, сияние достигшей города бури накрывает нас, обрушивается на нас, но наше сияние оглушительней, ярче, чем любая буря.

***

Уже середина дня? Солнце пасмурно-белое засыпало всё своим светом, как снег. Я слышу, как стучит ложка - дико раздражающий звук. Стук ещё громче - чашку поставили на стол передо мной. Стол зашлифован до такой степени, что забыл, что когда-то был деревом и всегда, наверное, прохладный - не хочу поднимать голову, но запах кофе с пряностями заставляет разлепить глаза. Кажется, я встал часа два назад, пришёл сюда и заснул за этим столом, а Гротэри приготовил мне кофе. Обожаю Гротэри.

- Гротэри, - пью, не открывая глаз, кофе слишком острый, но это специально, я знаю, - я тебя обожаю.

- Ага, - Гротери шелестит каким-то документом государственной важности. Мог бы подождать, пока у меня пройдёт голова, но я не сержусь, - я в курсе.

- Нет, я серьёзно, ты лучший человек в мире.

Он хмыкает:

- Да, но если вы ещё раз ввалитесь в мою комнату среди ночи, я отправлю вас в Подвал.

Гротэри - Координатор, он связывает страны и Семьи между собой, и вообще-то он может так сделать. Но не будет, потому что он мой лучший друг. Интересно, где Лорэ?

Лорэ, мои мысли всё ещё тонут в ней, я всё ещё чувствую сжимающие меня когти, "Всё ещё отказываешься извиняться?" - ха, пришлось ей проглотить эти слова. Каменная стена смялась от её силы. Может быть, она всё ещё здесь?...

- Хватит ухмыляться. Зачем вы устроили бурю?..

Гротэри иногда такой дурак!

- Мы? Уже весна, вот и всё.

Свет вокруг всё ещё слишком белый. Пытаюсь сосредоточить взгляд на Гротэри, вижу только какие-то кляксы -тёмные волосы стекают вниз мимо бледного лица, всё это движется в белом тумане и голова начинает болеть сильнее . А ведь я не пил! Слишком много всего было вчера. Когда я забираю у Тэрио слишком много, на следующий день ещё хуже, чем от похмелья.

- Оно и видно. Я же тебя предупреждал, контролируй себя.

Единственный недостаток Гротэри - он просто места себе не находит из-за того, что я ничему не учусь, но умею больше, чем он. Поэтому он постоянно пытается давать мне советы. А ты умеешь перемещаться, как демон, а, Гротэри? Может быть, в твоей государственной бумажке написано о том, какое средство самоконтроля нужно применить, чтобы этому научиться? Вот и молчи, а лучше свари ещё кофе.

У меня слишком болит голова, чтобы всё это произнести, поэтому я просто подталкиваю ему чашку через стол. Он вздыхает и уходит, гремит стулом - как нарочно! Лорэ наверняка уже ушла. Тэрио не хочет меня вылечить. Никто не понимает меня.

- У меня были проблемы из-за этой бури, - он говорит в тон неподъёмной тяжести в моей голове, - Приехала одна из сестёр Грёзы, чтобы помогать в ритуале Тени, но теперь говорит, что весна уже наступила и придётся ждать год.

- Ну и нахер её.

Совершенно никто не понимает. Роняю голову обратно на стол.

- Нет. Камиорту очень важно, чтобы это произошло сейчас. Он в бешенстве, требует, чтобы я её уговорил. И теперь эта хитрая тварь хочет забрать кого-то из детей Семьи Гро с собой, "чтобы Сестра не сердилась". Они согласились, но одна из их милых флейтисток сообщила мне по секрету, что отравит меня при первом удобном случае. Держи свой кофе.

Интересно, может ли Гротэри отравить меня, чтобы не разбираться с этим бардаком?.. Нет, вряд ли. Кофе уже не такой острый, он не сердится. Гротэри никогда долго на меня не сердится.

- А можно я посплю тут, пока всё это не разрешится? На нас вчера обрушился дом, кажется. И я почти ничего не вижу вокруг. К тому же, у тебя волосы ползают по голове и глаза разного размера, думаю, ты не можешь появиться на ритуале в таком виде.

- Обойдёшься. Я тебя предупреждал, что так будет. Ты всё-таки человек, нельзя...

Как не надоест повторять одно и то же?.. Слышу это почти каждый день. Вчера только не слышал, потому что приехала моя тень, спасибо ей. Интересно, как она там?...

- ...в общем, собирайся и пойдём. Лучше покончить с этим поскорее, пока она не придумала новых требований.

- Мгм.

- И причешись, а то она скажет, что ты не угоден Старшей Сестре.

- А я скажу - нахер её.

Отвратительный день.

***

Вот что интересно. В Семье Гро есть некрасивые женщины. И даже в Семье Талисмана есть. И в других Семьях тоже.

Кроме Сестёр Грёзы. Они все так прекрасны, что глаз не отвести. Ну то есть буквально. Наверное, они заранее знают, как будет выглядеть девочка, когда вырастет, и сразу убивают в случае чего. Или прячут в своих тайных убежищах тех, кто не может остановить взгляд и дыхание своим появлением. А может быть, тут замешан какой-то магический секрет - все люди наделены магией, но Сёстры Грёзы просто...это невообразимо. Как паутина в холодном огне, которая опутывает всё вокруг, и чем она старше, тем крепче держит. Одно её слово - и жизнь твоя изменится навсегда, на всегда более долгое, чем жизнь. Не то, чтобы меня это касалось, но я не могу не думать об этом. И о том, почему они все такие красивые.

Та, что пришла для ритуала, старше Гротэри, она очень сильна. Мир всё ещё похож на разноцветные комки ваты, но её лицо я вижу чётко - прозрачный взгляд, бледные губы, льдистые черты - мерцающий холод. Когда я вижу одну из них, в первую секунду мне кажется, что это всегда отражение одного и того же лица в чёрной воде. Может быть, так и есть.

Мы глубоко под землёй, моя тень, Ортэ и Гротэри ждут за дверью, когда она со мной поговорит. Тут есть окно, и подземный свет вращается в комнате, как медленная вьюга. Её телохранитель прислонился к стене, завернувшись в плащ с капюшоном - на вид, как чёрный иней. Злобно смотрит. Успокойся, не трону я твою хозяйку. Наверное.

По-моему я тут уже сто лет. Она бродит по комнате, что-то напевает, моё сердце тихо вторит её песне, горящая паутина болезненно скользит по следам когтей Лорэ у меня на спине, скорей бы уйти отсюда. Напротив меня, возле окна, огромное зеркало - оно отражает всё и отражается всюду. Думаю, она хочет, чтобы я испугался. Размышляю о том, чтобы послать её нахер прямо сейчас, моя тень и без неё моя. Она замирает у зеркала ненадолго, ворошит свои густые волосы - тёмные волны на фоне снежного платья - оно действительно белое, как снег, отражающий утреннее небо. Какая красивая! Длинные пальцы погружаются в чёрные локоны, как в воду Озера снов. Замечаю, что её песня звучит у меня в голове громче, чем собственные мысли. Телохранитель смотрит всё так же злобно, половина лица у него уже начала меняться. Наверное, он следует за ней с детства.

Она оборачивается и подходит ко мне, платье шелестит, песня становится единственной длинной нотой, голова у меня снова начинает болеть. Волосы тёмными кольцами падают ей на грудь, она отбрасывает их плавным соблазняющим жестом. Смотрит задумчиво. Над губой у неё маленькая родинка, бледная, как пылинка. Какая она на вкус?

Она всё звучит и звучит, голос у неё сладкий и тихий:

- Сколько тебе лет, несуществующая страна?...

Ну да, да. В Рэйгра родители дают детям подхалимские имена, сочетая имена Эльс и Тэрио - как родители Гротэри, например - а меня назвали именем несуществующей страны. Наверное, Йона это придумала, наверное, это было имя её дома где-то в горах. Я всё ещё не знаю.

- Четырнадцать.

Сожаление, потом сомнение:

- Не так уж много...

Совсем охренела. Наверное, через несколько лет они будут ловить людей на улице и приносить в жертву - впрочем, говорят, в некоторых городах на севере такое случается.

- Но не так уж и мало. Зайду к тебе после ритуала, м?

Телохранитель предупреждающе ворчит - наверное, для него это разборчивое человеческое слово, но я ничего не понимаю. Сестра Грёзы тихо смеётся - такой мелодичный смех, ожившая музыка - и тянется ко мне своей плавной-рукой нотой, но резко отдёргивает её. Глаза у неё теплеют, зрачки расширяются, её песня опускается куда-то в тёмную пропасть моей головной боли. Головная боль проглатывает её и исчезает. Отлично. Ещё бы уйти отсюда поскорее - мне не нравится под землёй, мне не нравится рядом с ней, всё слишком медленно.

- Кто ты?..

Да брось, ты всё поняла. Никто не приближается к несуществующей стране с такими целями, пока Тэрио есть в этом мире. Я улыбаюсь - "видишь, я лучше тебя". Пусть знает.

***

Ритуал Тени - вообще-то тайный ритуал, и проходит не в зале Тэрио, а под землёй. Бред. Меня все эти раскрашенные светящейся водой коридоры уже бесят. Наверное, эта поющая - она всё не умолкает! - баба решила довести нас до центра мира, на такую глубину, из какой мы точно не выберемся. Или хочет привести меня к своей СТАРШЕЙ СЕСТРЕ сама, раз не получилось завлечь песней и красотой. Озеро снов где-то здесь, где-то на дне, где-то в глубине самого тёмного сна - ооо, вот снова эти сладкие слова, значит, проклятая тварь снова поёт у меня в голове.

Гротэри не позволено идти с нами, Камиорту не позволено идти с нами. Но и телохранителю - ему тоже с нами идти не позволено. Я не позволил.

Эхо наших шагов бьётся о стены, бьётся о пустоту под полом. Тяжёлые сны во влажном воздухе. Лица, которые вижу только я. Незнакомые слова, текущие сквозь моё сердце.

Моя тень дрожит от холода, держу её за руку - что я могу ещё сделать сейчас? Такие тонкие пальцы, сегодня она без перчаток, и рука у неё такая хрупкая. Нужно было проснуться раньше, нужно было предупредить её про Сестру Грёзы. Она точно никогда не видела их раньше так близко.

Слов на стенах всё меньше, темноты всё больше, наши шаги вплетаются в песню. Как будто в мире мы остались одни. Моя тень сжимает пальцы крепче, наверное, снова видит тех мёртвых людей. Убью Ортэ. Как защитить её в этой темноте? Я чувствую только тьму и песню, что ведёт нас.

- Стой.

Моя тень замирает на середине шага, почти спотыкается. Смотрит на меня. Почему она так верит мне?

"Хорошо, что ты здесь" - она подталкивает ко мне эту мысль. Ей не страшно. Она рада идти за мной к своей судьбе.

Я не знаю, что ответить на этот благодарный взгляд. Скажу всё как есть. Может, она просто не знает.

- Если мы пойдём за ней дальше, - шёпот у меня как сухие ветки, - твоя жизнь изменится навсегда. Твоя судьба вечно будет сплетена с моей. Ты точно этого хочешь?..

Неправильные слова. Она не поймёт. Только вчера со мной познакомилась и влюбилась. Она сама не знает правды.

- Я уже отвечала вчера. В любой день я отвечу то же самое. Я хочу пойти с тобой. Я хочу следовать за тобой всегда.

Не было смысла спрашивать. Я понял, что она - моя тень, как только её увидел.

Я хочу защитить её, я зову Тэрио, и Тэрио делает песню моей дорогой. Мы входим в огромную чашу серебряного света - этот зал я не видел раньше, но знаю - вьюжный свет в подземном окне - отсюда. Я почти вижу это окно и себя, я-тогда зачаровано смотрю на Сестру Грёзы, она поёт, её песня сейчас сплетается с песней прошлого, я бросаю в неё сгусток бешенства - и всё проносится мимо. Множество дней проносится мимо, множество лет - они смазаны, ни один не могу увидеть ясно, голова кружится, не чувствую собственного тела.

Она поёт, поёт обо мне и моей тени, поёт наши имена, поёт мою судьбу, я чувствую кружение тёмной тени её проклятья над нами, но серебряный свет расплавляет его, поглощает его, останется ли оно со мной? Я хочу запомнить его, но всё меркнет. Мы в самой глубокой темноте из всех, что я видел раньше, и я чувствую только пустоту вокруг и тёплые пальцы моей тени. Я знаю, она смотрит на меня. Я улыбаюсь ей сквозь тьму, и говорю, хотя здесь говорить невозможно:

- Хорошо, что ты здесь.

Её счастье искрой вспыхивает между нашими ладонями и распускается в моём сердце.

***

"Твоя жизнь изменится навсегда".

Теперь Магнетта понимала, что значили эти слова. Пальцы без перчаток казались теперь слишком лёгкими, слишком нервными - она теребила кончик косы, заплетала и расплетала, но никак не могла успокоиться.

После ритуала та странная женщина оставила их в пустом зале, и довольно долго они оставались одни в темноте, и Триа рассуждал, остановилось ли время на самом деле или ему только кажется так, спрашивал, не предлагала ли жрица Магнетте присоединиться к Семье Грёзы, и отгонял от неё мысли о смерти, молчании и темноте. Странно, но несмотря на то, что она ничего не видела вокруг, и несмотря на то, что ей казалось, что люди мёртвого города неподвижно стоят вокруг и смотрят на них, привлечённые глубоким голосом Триа, рядом с ним ей не было страшно. Не только потому, что он обнимал её за плечи, теперь было что-то ещё. Ей было наплевать на них. Они ничего не могли им сделать. Никто ничего не мог сделать с ними. Эта его безрассудная храбрость была первым его чувством, которое она ощутила в себе. Но это было и её чувство тоже - как эхо. Как тень.

Потом темноту вспорола полоса синего света - Координатор пришёл за ними. По пути наверх Триа говорил с ним о чём-то, рассказывал о песне, рассказывал о том, что теперь, возможно, проклят - но его голос звучал скорей эхом в её мыслях, словно река, текущая сквозь их души, несла его слова вниз по течению, от него к ней. В глубине этой реки была такая смертельная усталость, что Магнетта несколько раз поднимала глаза, чтобы удостовериться, всё ли с ним в порядке - но Триа улыбался, и руки у него были горячие. Координатор выглядел встревоженным, но не таким сдержанным, как во время разговора с Магнеттой утром. Это была не обеспокоенность делового человека, а настоящая тревога. Наверное, они друзья? Странно, он же такой взрослый и такой серьёзный...

- Вот теперь я знаю вообще всё, что ты думаешь, без обид, но если сегодня ещё кто-нибудь упомянет о моём возрасте, я оторву ему руку. Или ей.

- Почему именно руку?..

- Магия в пальцах, линии судьбы - руки очень важны.

В мыслях его голос был таким стремительным и ярким, что Нетт скорей чувствовала слова, чем осознавала их.

Координатор привёл их в новый незнакомый лабиринт комнат - тут всё было так чисто, и по сравнению с другими комнатами замка, так светло и пусто - и сказал, что пришлёт Каришту, потому что спешит по делам.

- О да, наш любимый Каришта! - рассмеялся Триа, затем его пальцы, обнимающие ладонь Нетт, разжались, он очень решительно прошёл через комнату, пинком открыл резную деревянную дверь в соседнее помещение, что-то с грохотом уронил там и затих. Координатор вздохнул:

- Пусть поспит, - голос у него был всё ещё встревоженный и немного усталый, - Нужно догнать эту женщину, возможно, она действительно хотела причинить вред, Триа не ошибается в таких вещах. Ты очень храбрая девочка, Магнетта. Спасибо тебе.

Магнетта не поняла, за что он её поблагодарил, но улыбнулась в ответ. Улыбаться теперь тоже было легче. Даже сердце стало таким лёгким - лёгким и заполненным одновременно.

Координатор ушёл, а Нетт отправилась в комнату, где остался Триа. Он действительно спал, и сон его сначала был чёрным, а затем расцвёл красками. Магнетта села на постель рядом с ним, безбоязненно рассматривая его остро очерченное лицо сквозь его взбалмошные сны. Во сне он выглядел очень серьёзным и спокойным. И очень усталым. Если я - его Тень, его усталость должна была достаться мне, но он этого не захотел. Почему он хочет меня защитить? Даже не запомнил моего имени, скоро я и сама буду называть себя только Тенью. Мои мысли как будто эхо его мыслей теперь. Так странно.

Во сне Триа нахмурился, это было незнакомое выражение, или почти незнакомое - что-то из будущего, что-то из тех дней, что мелькали вокруг вовремя ритуала. Магнетта осторожно потянулась к нему и погладила по щеке - сердце забилось слишком быстро, трудно было на это решится. Это прикосновение согрело её, а он улыбнулся и тихо сказал что-то. Она ответила:

Отдыхай, я буду охранять твой сон.

***

Шум высокой травы вокруг медленно остывал, остывало и глубже становилось небо. Волшебная река тоже становилась глубже с каждым шагом - тихий плеск волн уже почти не скрывал тёмный рык в глубине - вызов незнакомого чудовища. Найдре всё сложнее было сдержаться, чтобы не ответить на этот вызов, не зарычать в ответ. Зит заплела волосы и все слова тоже связала узлом - как он не старался, не мог её зацепить. Вода шептала и гудела, как эхо грозы, с двух сторон от дороги, вокруг было всё больше камней и мха, то и дело попадались деревья - но центр терлита, куда вела его Зит, был ещё далеко.

- Необязательно идти туда. Мы ведь можем переместиться.

Она ответила неохотно, но её густой медленный голос будоражил его мысли:

- Если сделаем так, нас сразу убьют.

- Не бойся, я тебя спасу.

Зит фыркнула:

- Такой самоуверенный.

Это ловушка. - понял Найдра и прикусил губу. Ему хотелось остановить Зит, распутать её завязанные узлами косы, снова вдохнуть её медово-дымный запах - глубже, до самого дна души, чтобы его смуглая кожа засеребрилась до кончиков пальцев, чтобы отдалить обман - но этот обман тоже очаровывал его, в нём таилось что-то новое, какая-то тёмная рычащая тайна. Найдра никогда не был в центре терлита. Вода гремела вокруг опасней и глубже.

Когда они добрались до небольшого острова, окружённого рекой, всё вокруг горело в свете заката - огромные камни, и мох, и круг за кругом вокруг - река. Алый и золотой свет вокруг, запах огня, запах чужого дикого дома - жилища людей прятались под навесами между деревьев, они смотрели насторожено, но не отрывались от своих дел. Голоса и запахи их звучали отчётливей. Терлит кружился вокруг, охраняя их. Найдра слышал, что терлиты на самом деле - живые существа, а не реки или каналы ветра. Вряд ли это была правда, но разве могла человеческая магия или вера поддерживать такое постоянное, неумолчное движение?..

- Ты пришла, чтобы скрыться от демона, и теперь привела его сюда? ...

Этот человек злился на Зит не из-за того, что Найдра был лоурэйн, он сердился, потому что чувствовал его запах и видел его отпечатки на её коже. Здорово было бы подраться с ним, но Найдра зевнул - невозможно было даже рассмотреть его толком. Запах меха и крови, это человек Талисмана, давно не бывавший в городах.

- Я пришла, потому что вы звали меня, - голос Зит был жестким, раскалённым добела, и почти разбудил Найдру, - здесь он не будет опасен. Колтани усыпила его, видишь, он еле стоит на ногах. Он поможет нам.

Это ловушка, и она называет терлит по имени.

Найдра снова зевнул. Человек талисмана потрогал его за плечо. Волосы у него торчали во все стороны, а нос был сломан как минимум дважды, хотя сам он, наверное, считал себя красавцем. Найдра фыркнул.

- Глупый зверёныш, - пробормотал мужчина и подёргал его за локон. Некоторые люди, прикоснувшись к тебе, просто не могут остановиться, - ты точно демон?..

- Не трогай мой волосы, - тщательно выговорил Найдра, - я хочу спать. Да, я точно демон. Тупая ловушка.

Зит вздохнула.

- Отведу его к себе. Сейчас от него никакого толку.

Найдра обнял её за плечи, чтобы не упасть, она была такой мягкой, такой тёплой, и запах её был таким волшебным:

- Да, давай, отведи меня к себе, убедишься, что от меня толку очень много.

Она рассмеялась:

- Тихо, тихо! Тебе нужно поспать. Здесь всегда так, пока не привыкнешь.

Зит оставила его в своём тряпичном жилище - всё здесь пахло ею и этим чужим мужиком, её лоскутные покрывала, вещи, которые она привезла из дому - прохладный каменный запах ещё таился в тёмных складках, какие-то загадочные фляги в кожаных чехлах, какие-то травы и зелья из мха, даже алый луч заката, бьющий в нос из под полога - всё это кружилось вокруг вместе с шумом воды, голосом тёмной реки. Найдра забился в самый тёмный угол, где голос реки был так отчётлив, что почти можно было разобрать слова, а запах Зит и её любви был так сладок, что можно было почувствовать тепло её тела рядом, и погрузился в чёрный, чёрный сон. В середине ночи, когда закатный свет из под полога сменился светом бури, Найд проснулся от запаха крови - конечно же, этот мужик сидел рядом и задумчиво накручивал его волосы на палец.

- Найдра, - произнёс он задумчиво, и впервые от звука собственного имени у Найда заболела голова, - чёрная пропасть.

- Угу, - буркнул Найдра. Слова царапали язык, пить хотелось ужасно, - а тебя как зовут?

- Клотрэн.

Не в силах ни повторить, ни понять это имя, Найдра провалился ещё глубже в сон.

***

Дни, проведённые в терлите, слились единым водоворотом ярких, всё теплеющих дней. Найдре сложно было отличить их друг от друга, как минуты, проведённые во сне. Найдра не любил холодную воду, не любил людей, но привык к ним и к реке, как к собственной семье. Вечером они рассказывали ему истории, которые он не принимал всерьёз, но всё чаще замечал, что они не оставляют его ни днём, ни ночью. Всё вокруг пахло магией, но настоящее волшебство было только под кожей Зит и ещё нескольких людей, до самого последнего дня смотревших на Найдру с опаской.

Запах настоящей весны становился всё отчётливей, но и река шумела всё настойчивей, уносила его мысли. Однажды утром Зит сказала "Тебе пора, не забудь, о чём мы говорили, и вернись", и так же, как в день их встречи, кругами вывела его из пронизанного солнцем леса. Зит не сказала ни слова, и Найдра тоже молчал, река говорила за них. Очутившись в поле, он вспомнил, что время его наказания закончилось, обернулся к Зит - губы у неё дрожали, но она не решилась ничего сказать, непривычно робкая сейчас - вдохнул яркий мир вокруг, и всё померкло. Выдох он сделал уже на мостовой из блестящего чёрного камня.

Все окна были украшены лентами, плескавшимися на ветру, тянувшимися друг к другу, чтобы сплестись в едином танце, и все переулки звучали, как трубы города - Найдра знал, что если последовать за музыкой, можно найти людей семья Гро и исчезнуть ещё на несколько часов или недель. Музыка сплеталась с днями, проведёнными в терлите, словно река всё ещё следовала за ним, всё ещё шумела где-то рядом. Найдра любил наступление весны и любил людей в эти дни. Вино в эти дни было таким сладким, и их радость освещала, оживляла мир вокруг. Это было прекрасно, и город был прекрасен. Стёкла домов светились разными оттенками золотого и синего, сияющей дорогой свет ниспадал к деревне, которую Найдра оставил. Думала ли о нём Зит, видела ли она этот свет, чувствовала ли его мысли, утекавшие к ней? Или она могла рассмотреть между оперившихся зеленью веток только тёмную тень города и острые, мерцающие синим серебром клыки замка, впивающиеся в небо, вот-вот готовое прорваться ярким соком бури. Найдра не мог этого понять, река была далеко, Зит была далеко, а ему нужно было увидеть Карсу и присутствовать на празднике. Официальная часть даже самое сладкое вино делает пресным, поэтому Найдра решил опоздать и пройтись по расцветающему городу пешком.

Сад-лабиринт был похож сегодня на эхо Тэрио - переливающийся текучий свет над шелестом листьев и мягким молчанием цветов, ленты на высоких шестах, одинокие всплески музыки, общий гомон праздничных приготовлений - Найдра готов был поспорить, что Лорэ, Триа и его братья уже где-то в центре этого распускающегося праздника, но не мог различить их запах издалека - слишком дурманящим и сладким был запах распускающейся весны. Было бы так прекрасно перенестись к ним сейчас, но Найдра крался вдоль колючей изгороди с тёмными, пропитанными ядом и зимним холодом шипами по окраинным тропинкам сада. Кирэ боялся ходить в лес, но Найдра считал, что здесь было опаснее, чем в лесу. Сад-лабиринт словно закручивался внутрь себя самого, и в нём можно было блуждать бесконечно. На ограде шипели опасным, тягучим запахом бархатно-бордовые цветы - в детстве Найдра из любопытства съел один из них и увидел самый кошмарный сон за всю свою жизнь - всюду там была кровь, но кровь была как страх, болезненная, пронзающая память. Эти цветы казались ему теперь брызгами той крови. Можно было бы не идти здесь, оказаться сразу у Карсу ... Но Найдра не мог заставить себя переместиться к нему, его душа не могла потянуться в ту сторону, даже если бы он попытался себя заставить. В этом сложность перемещений, в этом сложность жизни всех детей Талисмана - никогда не сможешь оказаться там, где не хочешь быть, никогда не сможешь сделать то, чего не хочешь.

- Найдра! - его имя пронеслось над головой и врезалось ему в спину, как тяжёлый снаряд, кто-то сбил его с ног, - ты вернулся! Мы ждали тебя позавчера!

- Тшамар, - Найдра рассмеялся, пытаясь высвободиться, но она была слишком сильной. Ратдишъ такие маленькие и такие сильные! - Мне не хотелось видеть Карсу, поэтому я не спешил.

Тшамар вдавила его голову в траву и сердито прорычала:

- Врёшь, ты был с какой-то девкой!

- Мнгшт, Тшамар!

Она подняла его голову за волосы, позволив сделать вдох:

- Что?..

- ...была похожа на тебя, такая же воинственная...- успел произнести Найдра и снова врезался носом в траву. Найдре хотелось бы пойти с Тшамар к её племени, но сегодня это было невозможно. Сегодня такой прекрасный вечер, но всё невозможно. Почувствовав его печаль и нежелание бороться, Тшамар выпустила его волосы и поднялась. Найдра отряхнулся и посмотрел на неё с улыбкой. В её карих глазах плясал мрачный огонь, бросал блики на её смуглую кожу. Тшамар было одиннадцать лет, Найдра знал её всю жизнь и она была уверена, что он принадлежит ей, хотя не понимала, что это значит. Ей всё ещё не остригли волосы, но она умела изменяться быстро и крылья у неё были сильные - родители ею гордились. Они просили Найдру приглядывать за ней, когда она среди людей, но были при этом так суровы, что ему никогда в голову не пришло бы к ней прикоснуться.

- Откуда ты узнала?

Тшамар медлено побрела рядом с ним, бросая на него укоризненные и опасные взгляды.

- Что?..

- Про девку.

- Не твоё дело! Не привёз мне ничего.

- Ну не сердись! Там нечего было брать, все дома и люди ужасно скучные, скучные лавки, скучные сады, скучные огороды - я был с этой девкой только от скуки. Разве кто-то может сравниться с тобой?

Блеск её глаз стал мягче. Тшамар вся была как медное лезвие - медные волосы, кожа, оружие её тела в запястьях и лопатках, крылья, как покрывало из тёмной меди. Дитя Хаоса, дитя огня. Найдра был рад, что ратдишъ хорошо относятся к их семье. Ратдишъ - это не люди.

- Кирэ был там, искал тебя, но родители девки сказали, что ты ушёл с ней. Он был так рассержен, что скоро все об этом узнали. Сказал чтоб я передала тебе, что ты умер для стаи, вот я и передаю. Пойдём к нам, сегодня у нас будет высокий огонь.

Когда люди семьи Гро встречают весну, ратдишъ провожают мать своего бога, Грёзу, высоким огнём.

- Прости, не могу. Должен сначала услышать от Карсу, что я умер. Если он это повторит, я сразу к вам, договорились?

- Врёшь опять.

***

- Ты опоздал.

Карсу жил в пещере, и Найдру всегда это смешило. Их этаж замка был бесконечно длинным, и чем дальше уходишь в глубь, тем более он был заросшим и диким, иногда, утром казалось что это лес. Слуги ходили здесь неслышно, боясь споткнуться о лианы на полу, и в главном коридоре, и в любой комнате всегда был виден хотя бы клочок неба.

Кроме комнаты Карсу. Этаж Талисмана был наполнен текучей жизнью, каждая комната - шаг по его дороге. Но там, где жил Карсу, она обрывалась, там было темно, словно в ловушке между мирами. Материальными были покатые чёрные стены, гулкий пол и запах Карсу. Никогда здесь не было ни живого огня, ни сфер. Найдра ненавидел это место, и в то же время оно казалось ему смешным.

- Ну да, на два дня. Или на три?..

Даже в этой тьме, магической, густой и тяжёлой, Карсу был различим чётко, как при свете дня - каждый локон светился, словно свет зимнего солнца, одежда как белый дым и кожа ещё светлее . Только глаза у него были пронзительно-чёрными, и чёрный рисунок магии на груди, огромный, расползшийся по плечам, сливалась с темнотой вокруг, заставляя её трепетать, дрожать мелкой рябью. Как вода в тёмной реке. Терлит, Зит, магия воды - всё это казалось здесь бесконечно далёким. Это была тьма Карсу и только его. Найдра не знал, всегда ли глава Семьи Талисмана живёт так - Семьи в каждом поколении были разными, и разными были их привычки. Сам Найдра не понимал этой привязанности к замку - замок был подарком, весь мир знал - он принадлежит демонам, нет смысла цепляться в подарок когтями и доказывать право им обладать.

- Вижу, ты не торопился, - голос Карсу был таким далёким, таким спокойным. Как бы близко он не подошёл, здесь Найдра всегда чувствовал пронизывающее одиночество, - Хочешь вернуться туда, где был? Может быть, хочешь остаться там навсегда?..

Он хочет забрать мою силу, оставить её здесь!

Найдра почувствовал улыбку на своих губах. Дети Эйна не умеют плакать, страх, злость и боль заставляют их улыбаться. Но это больнее, чем слёзы.

- Почему ты так сердишься на меня? Я сделал всё, как ты сказал. Я оставался там, я не уходил далеко, я вернулся к весеннему празднику.

На мгновение более краткое, чем вдох или взмах ресниц - человек бы не заметил - всё померкло, Карсу исчез, и возник где-то за спиной.

- Я не сержусь, - его голос звучал совсем близко, но был всё таким же бесконечно далёким и равнодушным. Карсу мог быть здесь, а мог быть в любом другом пространстве, - ты пахнешь любовью человеческой женщины, она в твоих мыслях, её магия сплетена с твоей, и я подумал, что, может быть, ты и сам хочешь быть человеком.

Найдра почувствовал, как его когти скользят по шее, холодные и острые, как страшный сон, который пронзает сердце, а утром его не помнишь - помнишь только такое прикосновение.

- Я никогда не стану человеком, что бы ты ни сделал , как бы ты меня не покалечил, и...

Карсу оборвал его голос и мысли предупреждающим шипением, на мгновение пространство вокруг стало светлей, различимей, но затем снова померкло в тон бесконечно далёкому голосу:

- Тихо. Я не хочу наказывать тебя снова.

Мне нужно бежать отсюда, нужно вернуться к Зит

***

Небо уже потемнело, расцвело первыми всполохами бури - они кружились вокруг недавно взошедшей луны. Найдра бросил взгляд на этаж детей Хаоса - они уже развели огонь, он плескался на ветру, тянулся к небу, издалека их жилище было похоже на огромную чашу, из которой растёт высокое пламя. Найдра однажды присутствовал на таком празднике, это всегда было весело, и он хотел бы порадовать Тшамар, но после всего пережитого за последние дни гораздо сильнее ему хотелось выпить. Перемещение отозвалось болью - лёгкой, как мурашки по коже, но всё равно различимой, но Найдра знал, это пройдёт, так всегда бывало, если Карсу был зол. Его пронизывающая тень никак не отлипала от кожи.

Очнувшись от перемещения, он с головой нырнул в бушующий праздник - в центре лабиринта был фонтан размером с небольшую площадь, вода в нём сегодня сияла и звучала, как множество тонких струн. Найдра видел и слышал всё словно сквозь колокольный звон - пространство вокруг дрожало, и руки дрожали, пока кто-то из пробегавших мимо детей Гро - мальчик или девочка, не разобрать -не сунул ему в руки огромную чашу. Найдра выпил всё залпом - нет, это было не сладкое весеннее вино, это была чаша огня, и этот огонь осветил всё - ленты, развивавшиеся на огородивших эту площадь высоких шестах, и людей в разноцветных, и их музыку. Какая-то девушка танцевала в воде, и её танец делал музыку громче, огромными волнами расшвыривал её вокруг, эти волны накрывали с головой, смывали боль с сердца, наполняли его радостью. Словно зачарованный, Найдра подошёл к краю фонтана, к центру этого волшебного вращения, каждое движение её было так пленительно, откликалось таким эхом в его душе, её волосы развевались на ветру как всполохи огня, и ленты у неё на запястьях были словно небесная буря, Найдра хотел броситься к ней, но его отвлёк знакомый запах-имя.

- Вот ты где! - Кирэ ударил его по спине так, что в глазах у Найдры потемнело, а музыка снова отдалилась. Он почувствовал, как извивается узор силы между лопаток, тянет сердце, заставляет биться быстрее, заставляет все чувства вспыхивать ярче, - а мы думали, ты всё перепутал и приедешь уже через год. Ну как она?

- Кто?

- Твоя человеческая невеста! Тут недавно была Сестра Грёзы, надо было попросить её дождаться тебя, да?

Найдра улыбнулся:

- Ну, у неё были волосы почти как у тебя. Больше ничего не помню .

Кирэ рассмеялся - он уже немного пошатывался, его дыхание пахло сладким вином:

- Всё врёшь и врёшь, да? Ладно, пойдём к нам, а то останешься единственным трезвым на празднике.

Они расположились под аркой мерцающих веток, сплетавшихся, как шатёр с откинутым пологом - Онтра и Грэйш тихо переговаривались о чём-то в самой его глубине, Найдра мог различить только ленивые тени их движений, блеск глаз и серебристые всполохи силы на их коже. Триа и Лорэ расположились у входа, освещённые бурей. Лорэ то ли дремала, то ли шептала ему что-то, то ли целовала в шею - волны разноцветного света и вино, которым напоил его Кирэ, весь мир превращали в мираж, мешали видеть ясно. Найдра сел рядом с ними на землю, но никто его не заметил.

Каждый раз, встречая их вместе - а они всегда были вместе последние несколько лет - Найдра чувствовал лёгкую ревность. Раньше Лорэ была только его близнецом - они родились в один год и долгое время делили общую судьбу, а Триа больше доверял ему, чем ей, потому что Найдра не мог его обмануть, даже если старался. Теперь же они всегда были вместе, ничто не могло отвлечь их друг от друга, ничто не могло разрушить их прикосновение, общий взгляд, общий запах. Никто не должен был прикасаться к кому-то из них, когда они были вместе. Найдра знал, что продлиться это ровно до тех пор, пока не станет ясно, кто из них будет хозяином замка, ждать этого осталось недолго, и ему казалось, что это к лучшему.

- Тебя уже можно поздравить? - спросил Найдра их обоих. Лорэ предупредительно зарычала - впрочем, не слишком яростно, это был тёплый приветственный рык. Её мысли были далеко.

- Нет, нет, ещё рано, - рассеянно отмахнулся Триа. Это движение показалось Найдре медленным, словно мир до неба был полон светящейся водой. Триа был сегодня одет для праздника, и даже волосы не стал связывать никаким грязным шнурком с охотничьего ботинка - а может быть, Лорэ их распустила, она любила его волосы. Они пахли огнём и какой-то неизвестной глубиной - у Триа был особенный запах, не запах человека, не запах демона или ратдиш..только сегодня он был каким-то другим, словно мотылёк вился вокруг этого огня и отвлекал Найдру, - знакомься, вот моя Тень.

Как я мог её не заметить? Ещё один человек на нашем празднике.

Она притаилась за плечом Триа, маленькая и бледная - наверное, раньше жила очень далеко отсюда. Медные волосы такого полного жизни цвета, какой бывает у детей Гро, но совсем невзрачное личико. Один заплетённый локон справа, как у Триа, руки без перчаток, как у Триа. Очень странная Тень. Найдра улыбнулся ей, показав зубы.

- Меня зовут Магнетта, - сообщила девочка тоном таким серьёзным и отстранённым, что Найдра немного протрезвел. Потусторонний голос, такой жёсткий и ясный. Я понимаю, я тебе не нравлюсь. Я никому здесь не нравлюсь. Но я здесь не ради тебя.

Найдра вздрогнул. Её мысли звучали у него в голове. Разве это возможно? Он не умел различать мысли так хорошо.

- Меня зовут Найдра, гм, даже не знаю, как представиться.

- Найдра - мой близнец, - лениво протянула Лорэ, - у нас одна судьба. Так было раньше.

Триа рассмеялся:

- Да, теперь твой близнец - я, - и его смех растопил эхо мыслей странной девочки в голове Найдры, - кто эта девушка? Я хочу поговорить с этой девушкой!

Девушка, которая танцевала в фонтане, села на край, чтобы передохнуть, и болтала ногами в воде. Даже почти неподвижная, она казалась отблеском бури.

- Не смей уходить! - Лорэ со смехом укусила его, но выпустила из объятий.

Не похоже на неё. Что-то будет.

- Я сейчас вернусь, - Триа поцеловал её, и Найдре пришлось удерживать свои пьяные пальцы, чтобы не погладить его по волосам, пока он не замечает ничего больше, - всё, всё, сейчас вернусь!

Когда он отошёл, его Тень, Магнетта, стала ещё бледнее. Найдра хотел подбодрить её, но Лорэ отогнала эту мысль, прильнув к нему, обвив руками.

- Тебя так долго не было! - воскликнула она, - мы волновались!

Грэйш, всё ещё скрытый мерцающей тенью, фыркнул - он умел слышать мысли лучше, чем Найдра. Зато я лучше умею перемещаться. - он старался думать так же отчётливо и страшно, как Тень. Грэйш тихо рассмеялся и зашептал что-то Онтре. Лорэ сдавила Найдру так, что его обожгло собственной силой, в таких объятьях боль всегда смешивалась с возбуждением.

- Хватит с ними препираться! - выдохнула Лорэ ему в ухо, и произнесла громко, - Обещай, что будешь хорошо себя вести, не злить Карсу больше! Пожалуйста, ты нужен мне здесь!

Магнетта не сводила с них глаз. Найдра понимал, что Лорэ выглядит сейчас, как ненормальная.

- Ты что, совсем напилась?.. Эээ, может, я отведу тебя в комнату, там поговорим?..

- Нет, нет, всё в порядке, просто я скучала.

Она прижалась губами к его виску, прикосновение яростное и жгучее, как лёд, шёпот острый, тонкий, почти неслышный, как морозные иглы:

-- Скоро всё изменится, и ты нужен мне здесь.

Комментарии: 6, последний от 18/10/2011. © Copyright Близнецы А. Д. Размещен: 17/10/2011, изменен: 17/10/2011. 146k. Статистика. Повесть: Фэнтези, Мистика Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Говорят, однажды в такую ночь штормовое небо и Тэрио сольются в едином вихре, и замок изменится навсегда. Я верю, что так и произойдёт, но чувствую, что в этом нет ничего страшного. (первая часть мистического романа)

Близнецы А. Д. : другие произведения.

1.Его тень