Аннотация: Это был тревожный сигнал, стоило прислушаться к нему: за всем этим уже тогда маячил грозный призрак почти наркотической зависимости и будущих унижений.
Неотправленное письмо
Странное чувство пустоты растет во мне, заставляя хвататься за перо, как за соломинку, хотя давно уже стали для меня совершенно очевидными тщета и ненужность слов. "Мысль изреченная есть ложь". Но все-таки, все-таки... Быть может, вылитые на бумагу, эти чувства и мысли потеряют болезненную остроту. Ну что ж, это всего лишь слабая попытка облечь в слова то, что невозможно описать словами, не исказив, как невозможно точно перевести стихи. Эти полтора года непрерывного ожидания, напрасных надежд, считанных часов счастья - что это было, да и было ли вообще? Безумные качели, носившие меня между небом и землей по волнам твоего переменчивого настроения, кажется, устали качаться и вот-вот оборвутся. И уже не хватает воздуха - он выпит из меня - и потеряно равновесие. Давно и безнадежно. Просто меня укачало на этих сумасшедших качелях. А может быть, все - только мои домыслы, и я искала черную кошку в черной комнате, а ее там никогда и не было? Ну да, "расслабься и получай удовольствие" - это в ответ на мои жалобы. Но цинизм - ведь это же не твое, ты не можешь думать так на самом деле! Или можешь? И я ничего не понимаю в мужчинах, ничего не понимаю в тебе - в том, кто назвал меня однажды самым близким и родным человеком... Где кончается придуманная тобой же самим защитная оболочка (впрочем, очень ненадежная), и начинаешься ты настоящий? А ты сам-то знаешь? Вот уж вряд ли. Позер, законченный эгоист, помешанный на собственной "сложности" и тонкости, или ... растерянный ребенок, брошенный чьей-то злой волей во взрослый мир и вынужденный к нему как-то приспосабливаться? Но ведь было же, было, Господи! Случайная встреча в кафе, я была не одна, да и ты был с какими-то приятелями. Мы перекинулись парой слов. Прощаясь, положила руку тебе, сидящему, на плечо. Ты ее поцеловал. Позднее я убедилась. что жест этот пустой: ты любишь целовать дамам ручки, будучи навеселе. Но тогда это как-то зацепило меня. Смешно, не правда ли? Была ли на самом деле в тебе та теплота, которая почудилась мне? Вопросы, вопросы - ответов нет... Я больше не могу трепыхаться среди миражей, я хочу зацепиться хоть за какую-то реальность! О, та сентябрьская ночь была абсолютно реальной, она и сейчас, много времени спустя, стоит у меня перед глазами. Парафиновый дымок догоревших свечек. Нежные, тонкие, такие чуткие и ненавязчивые пальцы, скользящие по моему телу, все еще настороженному и недоверчивому. Одни неверный жест, лишнее слово - и все закончится, не начавшись. Но ты прошел, прошел, прошел по лезвию ножа! И заставил захотеть тебя так, что кровь застучала в висках. Ну какой там здравый смысл, его тут и не ночевало (плохой каламбур, но отражающий суть). Теплые губы, безвольные, но такие жадные и ненасытные - они везде, они пьют меня, и мучительно думать, что это может кончится. Гладкая, как у ребенка, кожа, откликающаяся на малейшие прикосновения. Длинные и очень густые волосы, постоянно падающие на глаза. Худое тело кажется слабым, но оно неутомимо в любви. Ага, вот оно и выплыло, это сакраментальное слово, такое затертое и такое чистое. Ты всегда боялся его, боялся слушать, боялся произносить, боялся всего, что стоит за ним. "Все когда-нибудь кончается, а потом бывает очень больно". Ты так не хотел испытывать боль, что постоянно причинял ее мне. О, невольно. Думаю, что ты, как и дети, не ведающие, что творят, не можешь делать кому-то больно сознательно и уж точно не получаешь от этого удовольствия. Твой счастливый и дурашливый звонок через полчаса после ухода. И теплая волна нежности и како-то пронзительной жалости, накрывшая меня неожиданно на следующий день где-то по дороге с работы домой. Это был тревожный сигнал, стоило прислушаться к нему: за всем этим уже тогда маячил грозный призрак почти наркотической зависимости и будущих унижений. Потому что телефон молчал неделями, я не выдерживала этой пытки, набирала твой номер, зная заранее, что не нужно этого делать. И в трубке - равнодушный, далекий голос, длинные паузы в неклеящемся разговоре. Моя бессильная ярость, когда кажется, что голова взорвется, как перекипевший котел, и впору взвыть диким зверем. Ненависть до слепоты. И вновь - исступленная нежность, блаженное растворение в тонком запахе горячего тела, которым невозможно надышаться. Так хочется запомнить руками ни с чем не сравнимое прикосновение после первых минут отчуждения при встрече. Закрыть глаза и видеть только пальцами, скользящими, гладящими, узнающими заново... Наслаждение на грани сладкой боли. Абсолютное, сводящее с ума бесстыдство, такое неожиданное в тебе и как нельзя более естественное. Подъем на вершину и стремительный полет вниз, исторгающий откуда-то из самой глубины судорожные рыдания. Было ли в этом только лишь ненасытное желание, чисто животное удовольствие от обладания чужой отзывчивой плотью? Не верю, не хочу верить. Были подлинная искренность, и настоящее тепло, и счастье в любимых глазах. Мысли, одновременно приходящие в голову обоим. "Прекрати произносить мои мысли вслух!" - помнишь? Смех до колик в животе... Так страшно потерять все это, так легко потерять...
Усталость и опустошенность, какие ненадежные вы советчики. Можно ли вам доверять?