(Накануне решения Верховного суда Карачаево-Черкессии о результатах выборов главы КЧР, в республике создаются отряды самообороны)
Предвыборные плакаты черкеса Станислава Дерева и карачаевца Владимира Семенова в Черкесске, как правило, соседствуют. В одних районах города обезображено исключительно лицо Дерева, в других - Семенова.
Соответственно обыгрывают и лозунги на плакатах. Если глянцевый Дерев утверждает: "Сильным - работу, слабым - заботу", то неизвестные трансформируют это в "Сильных - в рабы, слабых - в гробы". Впрочем, острословы из числа поклонников мэра города, оставляя без изменения сам лозунг Семенова "Закон, справедливость, достойная жизнь", заключают его словами "исключительно для себя".
В селах поступают еще проще - кому симпатизируют, того и лепят на стены домов. Так что в одних аулах сплошной Семенов, а в других - сплошной Дерев. "А что вы хотите, - сказал хозяин одного из плакатов, который прикрепил изображение кандидата чуть ли не на крышу, - пусть все видят, за кого Усть-Джегута голосовала".
Подобная наглядная агитация лишний раз убеждает, что противостояние в республике зашло слишком далеко.
...Хуже нет, чем курсировать между предвыборными штабами враждебных лагерей. В каждом из них тебя моментально стараются перетащить на свою сторону, смешивая с грязью не только лидера противников, но и весь его стан.
Сторонники Владимира Семенова обязательно расскажут, что Дерев не только водочный магнат, но и местный мафиози, подмявший под себя МВД Черкесска и теперь рвущийся к безраздельной власти в республике. И непременно отметят, что за голоса избирателей Дерев платил деньгами или водкой.
В штабе мэра Черкесска подобные заявления с негодованием отметут, тут же выдвинув свои аргументы: хорошего генерала из армии не вышвыривают; в республике не жил и специфики не знает; а досрочные выборы провел, покупая голоса, поскольку понимал, что в противном случае непременно проиграет.
В ходе общения в штабах всегда наступал "момент истины", когда люди, враз понижая голоса, с маниакальным блеском в глазах вдруг начинали говорить об иностранном факторе в свете национальностей кандидатов.
"Деревцы" на полном серьезе утверждали, что Семенов пользуется поддержкой Турции, так как карачаевцы этнически близки туркам, и спецслужбы этой страны уже давно обосновались в республике.
"Семеновцы" сообщали, что черкес Дерев уже давно "снюхался" с мощной мировой черкесской диаспорой, не только спящей и видящей своего человека во главе республики, которая может стать плацдармом для черкесской экспансии на Кавказе, но и активно работающей в этом направлении.
Однако на вопрос, не означает ли это строгого разделения симпатий по национальному признаку, тут же следовал ответ: "Ни в коей мере!"
Дело дошло до того, что и черкесы и карачаевцы совершенно забыли о том, что они единоверцы, и откровенно признают: "Ислам не играет никакой объединяющей роли. Главное сегодня - национальность". Впрочем, в некоторых районах Черкесска уже появились надписи на стенах по-арабски, сделанные масляной краской: "Аллах акбар" и "Джихад".
В Москве усиленно делают вид, что конфликт возник исключительно на почве процедуры выборов, хотя на самом деле выборы явились лишь отражением национальной напряженности в Карачаево-Черкессии, которая существовала всегда, но в постсоветское время приняла наиболее непримиримый характер. Второй тур выборов оказался лишь лакмусовой бумажкой.
За Семенова голосовали карачаевцы (32 процента от числа населения республики), за Дерева - черкесы (10 процентов), часть абазин (7) и ногайцев (6). Все собеседники вне штабов, как в Черкесске, так и в горных аулах это постоянно подтверждали: "Мы голосовали за своего".
В обоих штабах уже существуют нигде не афишируемые "черные списки", куда занесены журналисты, работающие на "вражескую" сторону, а также значительное количество активистов предвыборного движения. Пока, правда, дело ограничивается тем, что на бензозаправках города "своих" заправляют, а "чужих" нет. Один из местных сказал так: "Сейчас я отношусь к своим друзьям и родственникам в зависимости от того, как они проголосовали. Если так же, как я, то отношения остаются прежними. Если нет, о дружбе и речь не идет".
...Путь из Черкесска в горы в сторону Карачаевска - это бесчисленные посты, на которых дежурят местные милиционеры и прикомандированные к ним омоновцы. Перед постами машины сбрасывают скорость и едва ли не ползут по узкой извилистой дороге. Транспорт и всех находящихся в салоне машины милиционеры в обязательном порядке досматривают. Даже перед горными аулами, где нет стационарных постов, обязательно дежурят милиционеры, которые на ночь возвращаются в районные центры.
Понятно, что подобные меры предосторожности у людей вызывают дополнительную нервозность. "Если они сюда приехали, значит, что-то может случиться" - так отреагировала пожилая сельчанка на патрульную машину, стоящую перед въездом в аул Хумара.
Во всех аулах сейчас сформированы небольшие отряды самообороны из крепких парней, которые охраняют по ночам села от набегов воров-инородцев. "Соседнее село голосовало за другого кандидата, - говорит глава администрации станицы Свободная. - И вот как раз после второго тура выборов все и началось... Соседи, с которыми столько вина было выпито, стали угонять скот по ночам. Коров уводят прямо со дворов, да так, что даже собака не залает..."
Люди приводили десятки примеров того, как руководители предприятий обязывали многонациональные коллективы голосовать за "своего" кандидата. В противном случае их ожидало немедленное увольнение. И люди голосовали, потому что в республике практически сплошная безработица.
Во время выборов в черкесские районы силой не допускались наблюдатели-карачаевцы, а в карачаевские - черкесы. Дело доходило до того, что избирательные участки охраняли "свои" сотрудники МВД. Один милиционер честно признался: "Начальник сразу сказал, чтобы я в день выборов в их районном центре не показывался. А я и не показывался, потому что охранял наш участок".
В аулах только и разговоров, что будет дальше. Во многих из них проводились сельские сходы, на которых люди решали, как они будут действовать в случае опасности. Однако пока она не пришла, сельчане только и говорят о том, что она неминуемо придет.
...Гражданской войны в республике одинаково боятся все: карачаевцы, черкесы, абазины, ногайцы и русские, которых подавляющее большинство - 42 процента. Однако нерешенность ситуации не только не усмиряет страсти, а еще больше разжигает их.
Ситуация усугубляется тем, что в республике очень много оружия. Как сказал один сельчанин: "Достаточно лишь команды - и отряды организованно выступят к Черкесску". Никто с оружием, конечно же, открыто не ходит. Однако земледельцы говорят, что в любой момент готовы сменить лопату на винтовку.
А если завяжутся бои, то к черкесам непременно примкнут добровольцы - абазины и кабардинцы из соседней Кабардино-Балкарии, так как эти народности относятся к одной группе. Карачаевцам согласны помочь чеченцы. Трагизм положения в том, что границы Карачаево-Черкессии перекрыть будет невозможно - кругом горы, покрытые лесами.
Сторонники Станислава Дерева твердо убеждены, что в случае признания выборов действительными, черкесы в рамках одной республики с карачаевцами не останутся. Сам мэр Черкесска в беседе сказал: "Мы будем требовать нашего возвращения в состав Ставропольского края". На это карачаевцы скептически замечают, что перед вхождением в состав Ставрополья надо бы поинтересоваться мнением его жителей, захотят ли они пускать кого-то ещё в свой дом.
В самом худшем положении находятся русские. Необходимо принимать чью-то сторону, так как сохранять нейтралитет в данной ситуации не позволяет обстановка. Многие всерьез подумывают об отъезде из республики. Значительное количество семей уже отправили детей за пределы Карачаево-Черкессии к родственникам.