В недавнем многочасовом бою один из батальонов 255-го гвардейского полка потерял пятнадцать человек убитыми и двадцать семь ранеными. В списке потерь в Моздоке, распространяемом пресс-центром Минобороны, о погибших за станицу Червленую ни слова. И потом все штабные постоянно уверяли, что потерь в Чечне практически нет.
Те, кто находится на фронте, изумляются, когда слышат, что их путь по Чечне усеян розами. "Мы Ботлих прошли, Карамахи и пол-Чечни. За это время полк потерял двадцать шесть человек убитыми. Этого мало?!" - возмущались офицеры.
О баснословных деньгах для военных в Чечне (солдатам на передовой - по 850 рублей в сутки, а офицерам - свыше 900) сами солдаты и офицеры только слышат. На "зимних квартирах" лежат доверенности для жен - не на огромные обещанные, а на обычные скудные зарплаты. В них фронтовики еще верят. Больше не верят ни во что: "Льгот после той войны мы не получили. Кто мы? Что мы здесь делаем? Раньше хоть был Указ президента, а теперь что?"
Полк так и не получил новое оружие. "Все, что имеем, - старое: бронетехника, стрелковое вооружение, тыловое имущество, - с горечью заметил один из офицеров управления. - Запчастей нет. Только и делаем, что из двух очень старых и неисправных вещей создаем одну".
В полку большим дефицитом являются батарейки к приборам ночного видения, в том числе и к снайперским винтовкам. "Выдали, вроде, сколько положено, а на дату взглянули - все просрочены", - утверждают офицеры. Радиостанции работают всего по паре часов в сутки. Военные искренне удивляются: как можно бросать в бой подразделения, когда связь между ними то и дело пропадает? Командиры выкручиваются с помощью самой проверенной "беспроволочной" связи: шлют друг к другу бойцов, которые бегут сообщить приказ от поста к посту, утопая по колено в грязи. Называют их "пейджер-джан" или еще проще - пейджерами.
Российский солдат по-прежнему грязен, оборван, неухожен. Как будто в штабах кто-то уверен, что война - непременная грязь (буквально). Вода - дефицит. И поэтому кажутся солдаты, которые больше месяца провели в пыли, грязи и окопах, братьями-близнецами с черными лицами. "Хорошо, что вшей еще нет, - философски заметил один из медиков. - Но ничего, еще месячишко посидим, на грязных матрасах поспим - они непременно появятся". Чтобы избежать тотального педикулеза, военные устраивают "помывки" в передвижных банях, но их ("помывок" и бань) явно не хватает.
Полк пожирают комары. Но простой мази, спасшей бы личный состав от полчищ насекомых, тоже нет. Зато ее в достатке на складах в Волгограде.
"Мы же часть амуниции покупаем на свои деньги в магазинах Волгограда, в отделах для охотников и рыболовов", - неоднократно говорили военные. "Это что, - смеялись другие офицеры полка. - Под Ботлихом комбат десантуры на свои деньги топливо для боевых машин пехоты покупал, чтобы воевать можно было".
Но при этом "пятой колонной" называют в войсках не штабистов и тыловиков, а беженцев. Нашествие пришлых из мятежной республики в Северную Осетию расценивается здесь однозначно: боевики отправляют свои семьи в безопасные места, оставаясь готовиться к тяжелым боям.
Высокопоставленный офицер - заместитель командующего общевойсковой армией - рассказал в частной беседе: "В наших тылах находятся десятки тысяч людей, которые по первой команде из Грозного организованно выйдут на трассы, чтобы заблокировать наши передовые части и отрезать их от тыла. А Грозный заставит нас начать переброску снабжения по воздуху, что вертолетами делать гораздо труднее".
Командование подозревает, что на многочисленных милицейских постах, которые перекрывают въезды в республику, милиционеры пропускают беженцев необоснованно. А местные жители в один голос утверждают, что беженцы пересекают административную границу за деньги - по 100 рублей с человека.