Отбросив ставший слишком тяжелым да и ненужным теперь карабин, ( волки покрутились у отвесной скалы и отступили обратно в тайгу, сообразив своими звериными мозгами, что эта двуногая добыча если и осядет где-то среди камней замерзшей грудой мертвого мяса, останется для них недоступной) Еремей ухватился освободившейся рукой за очередной выступ и, подтянувшись , из последних сил втащил свое тело на довольно широкую каменистую площадку. С трудом поднялся на ноги и замер в радостном вожделении. Прямо перед ним, в каменной стене, отвесно уходящей в небесные выси, зиял темный вход пещеры. Рука автоматически поползла за пазуху, к заветной карте, но Еремей остановил себя- каждый изгиб, каждую черточку на затертом куске кожи он помнил наизусть. Место, где он сейчас стоял, было отмечено там жирным крестом. Сдерживая дрожь, он сделал несколько шагов на негнущихся ногах, не отрывая взгляда от манящей черноты пещерного зева, но вдруг отшатнулся, увидев, как эту черноту всколыхнули рубиновые всполохи и услышав звук шагов. В следующее мгновение из пещеры вышел крепко сбитый старик в добротном полушубке, лохматой шапке, высоких валенках, с коптящим факелом в руках.
- Добрался, значит!- в его сильном голосе звучал не вопрос, а скорее утверждение.
- ... Ты кто?- от растерянности Еремей только это и смог произнести.
- Я - "Хранитель"- просто и коротко ответил старик.
- Значит, охраняешь сокровища?- руки Еремея непроизвольно сжались, словно держали карабин, так непредусмотрительно брошенный им под скалой.
- Охраняют "Стражи". Я же сохраняю их для тех, кто приходит из "ночи". Вот ты пришел, что у тебя, покажи карту- старик протянул руку.
- Ба-а-б ?!- от такой наглости старика Еремей лишился речи и по-детски, судорожно прижал руки к груди, готовый защищать свое богатство до конца.
- Золотая баба, ясно!- старик повернулся лицом к пещере - Ну, ступай за мной, покажу.
Обругав себя последними словами за то, что бросил оружие, Еремей все же двинулся за стариком.
Идти пришлось совсем недолго. Приблизившись к стене тоннеля, по которому они шли, старик поднял факел повыше и, посторонившись, спросил-
-Эта?
Только теперь Еремей увидел в стене небольшую нишу, а в ней... - кадык судорожно дернулся, ноги подогнулись, руки сами потянулись вперед. Там, на массивной подставке из гладко полированного зеленого камня высилась грубого литья золотая статуэтка, изображавшая безрукую женщину с большими вислыми грудями и неестественно выпуклым животом. Росту она была не более тридцати сантиметров, но довольно массивная. Словно не доверяя глазам, Еремей коснулся фигурки нервными пальцами, ощущая притягивающую прохладу благородного металла. В мозгу закрутились цифры. На вскидку под его руками находилось не менее семи килограммов золота.
- Ну что, она?- спросил старик.
Еремея словно вилами в бок толкнули. Странный вопрос. Ведь Микешка, напарник его, что лежит теперь навеки упокоенный в глубоком ущелье, сумел прочитать значки, что были на карте. Там так и сказано- "... и зовется она у северных людей золотою бабою..." Было что-то и про размер, но не смог Микеша разобраться в старых понятиях. Глупый старик, можно подумать, что этих золотых баб тут десяток.
- Она!- в выкрике Еремея не было места никаким сомнениям.
- Ну, так, забирай и уходи!
"Взять и уйти"- именно этой мысли были посвящены все мысли Еремея с того момента, как ему в руки попала старая карта. В том, что клад существует и он его найдет, он не сомневался. Только об этом он думал, месяцами блуждая в тайге, уходя от назойливых врагов-конкурентов, избавляясь от наглеющих приятелей-компаньонов. И все же, когда старик озвучил его мысли, Еремей растерялся, не так он себе это представлял. Но цель была достигнута и он не собирался отступать. Вцепившись стальной хваткой в статуэтку, прижал ее к груди и стал медленно пятиться из пещеры, с подозрением косясь на старика, которому совсем не доверял.
- И подставу забери, тут, почитай, двенадцать фунтов первосортного малахита- старик кивнул в сторону ниши.
Еремей отрицательно покачал головой, продолжая отступать. Когда в руках появилось золото, во всем остальном он стал чувствовать подвох.
- Ну, как хочешь.- старик потерял интерес к нему, но, как бы нехотя спросил-Карту, может, отдашь, без надобности ведь она теперь.
Продолжая пятиться, Еремей с трудом оторвал одну руку от статуэтки, сунул за пазуху и, выдернув карту, швырнул ее под ноги старику. Тот неспешно нагнулся, подобрал этот затертый кусок кожи и, словно забыв про путника, стал внимательно ее изучать. Еремей почти допятился к выходу из пещеры, когда старик вновь окликнул его.
- Мил человек, а ведь это не та вещь!
Еремей напрягся, словно пружина, поднял фигуру над головой, как оружие, готовый защищаться до конца. Снова кольнула мысль о брошенном карабине. Но старик продолжал как не в чем небывало-
- Тут же ясно сказано- "... росту в этой бабе- аршин да пядь с кувырком, а весу- два пуда да три фунта, да семь золотников...". Так что эту игрушку оставь, пойдем, твою покажу, она гораздо больше будет.
При слове "оставь" Еремей вспыхнул внутренней злобой, но фраза "гораздо больше" вмиг загипнотизировала его и заставила безропотно двинуться за стариком. Он слабо разбирался в аршинах и пядях, фунтах и золотниках, но пуды. Более тридцати килограммов золота- это что-то.
На этот раз шли несколько дальше. Свернув в один из боковых проходов, старик поднял факел повыше, стал что-то высматривать, отступил в сторону, давая пройти Еремею. Тот выдвинулся из прохода вслед за стариком и застыл, утратив все чувства. Статуэтка выскользнула из безвольных рук и, довольно сильно зацепив ногу, с грохотом ударилась об пол. Но Еремей не услышал грохота, не почуял боли, заворожено пожирая глазами открывшееся чудо. В небольшой сводчатой пещере, отовсюду, куда доставало тусклое пламя факела, сверкали неотразимым блеском фигуры.
Вся пещера была заполнена статуями самых разных форм и размеров. Они стояли рядами и группами, лежали штабелями и в разброс, одни едва доставали колена , другие достигали человеческого роста. В основном это были женские фигуры. Одни являли собой грубое литье, где женское начало определялось гротескным выпячиванием форм, другие поражали изяществом и красотой тонкой работы, но главное, все они были из золота.
Наконец старик нашел, что искал- небольшую деревянную рейку, сантиметров семидесяти длиной. Подобрав ее, он двинулся к группе фигур среднего размера. Приложил мерку к одной, фигура оказалась чуть выше. Перешел к другой, снова приложил мерку, надставил руку с разведенными указательным и большим пальцем. Затем, не отрывая ногтя указательного пальца, подогнул его вперед, подтягивая всю ладонь, словно сделал кувырок. Выступившая фаланга сравнялась с верхней точкой фигуры.
- Ну, вот она, твоя. Аршин да пядь с "кувырком".
Статуя высотою в метр представляла из себя стройную молодую женщину в облегающей одежде, грациозно сложившую руки на груди.
- Слышь!- окликнул старик продолжавшего находиться в ступоре Еремея.- Иди, забирай!
Команда подействовала. Еремей, словно зачарованный подошел к статуе, но взгляд его продолжал метаться вокруг. Старик отступил назад, освобождая место, поднял повыше факел, начавший терять яркость. И тут Еремей увидел... . Прямо за спиной старика, у дальней стены пещеры высилась трехметровая фигура женщины-воина в полном вооружении. Помимо того, что она просто давила огромной массой золота, ее доспехи были сплошь усыпаны драгоценными камнями, щит и шлем с высоким гребнем переливались всеми цветами радуги, а наконечник копья искрился россыпью чистых крупных бриллиантов. Оттолкнув старика, Еремей двинулся к статуе, ловко обходя более мелкие фигуры.
- И этот попался!- горестно пробурчал старик -Остановись, это богиня войны, никому не было радости от ее красоты и богатства. Не по силам она тебе!
Но Еремей ничего не слышал и не видел кроме манящего блеска драгоценностей. Старик махнул рукой.
* * *
- Деда, этот человек тоже заболел?- мальчик лет двенадцати в грубой длиннополой рубахе, с волосами, забранными под узкий ремешок, чтобы не лезли в глаза, что-то старательно выводил пером на чистом куске умело выделанной кожи за огромным дубовым столом.
- Верно, Алекша, не сдюжил против силы золота, помутился разумом.- старик, сидевший тут же рядом, внимательно изучал один из свитков, лежавших тут же на столе.
- Но зачем ты пустил его в пещеры второго круга?
- Не разглядел болезни. От "Вестника" я знал , с какой картой он идет, но не думал, что она не прочитана до конца. Мне показалось странным, что при виде той, первой вещицы, он затрясся от жадности, но не возмутился ее малым размером. С толку же меня сбило то, что он не взял малахитовой подставки, а ведь люди, одержимые сокровищами, хватают все подряд. Но, возможно, теперь в мире людей не знают настоящей цены этому камню. Уж слишком быстро там все меняется.
- А он не умрет, деда? Он уже перестал звать тебя.
- Сегодня вечером "Страж" Михей наведет морок и выведет его из пещеры, проводит за "Полуденный круг", поближе к людям, а уж как там сложится его судьба, не нам решать.
- Все, деда!- мальчик отложил перо и передал старику кусок кожи, на котором только что чертил.
Старик подсел поближе к свече, подвинул старую истертую карту, долго сравнивал. Наконец похвалил мальчика за отличную работу. Старую карту, не задумываясь, бросил в огонь очага, что располагался в углу комнаты. Вытертая, засаленная кожа задымилась, коробясь и скручиваясь. Запахло паленым. В новой же, сверившись со свитком, поставил жирный крест и положил ее на полку, в стопку таких же кожаных прямоугольников.
- Ну вот, на днях придет "Вестник", он доставит эти карты в потаенные места и мы снова будем ждать "Идущих"
- Зачем это нужно, деда. Зачем мы переписываем старые карты, зачем "Вестники" несут их в мир, а потом мы ждем "Идущих в ночи".
Старик задумался.
- Видишь ли, Алекша, в первой книге мудрости "Начала" говорится, что всякое живое существо в этом мире стремится быть лучшим среди себе подобных. Это относится и к человеку. Так задумал создатель. Для достижения этой цели он среди прочих заветных вещей даровал всем живущим ум и силу. Те, кто умело использовал их, становились первыми и получали в награду еще одну вещь- власть.
- Я, кажется, знаю- осторожно заметил мальчик- В книге говорится об огне, воде и медных трубах.
"А парень смышлен"- улыбнулся старик.- Верно. Одолеть огонь и воду- умело использовать ум и силу, а пройти медные трубы- удержаться в славе и власти. Последнее испытание было самым трудным, пока не появилась тяга к богатству.
- К золоту?
- В давние времена оно было разным, но теперь это золото. Все, что было когда-то дано создателем на иные цели, люди направили на накопление богатства, ибо, ныне первым становился не тот, кто умен, силен, или красив, а тот, кто богат. Зачем утруждать себя жестокими испытаниями огня, воды и медных труб, когда достаточно иметь богатства чуть больше, чем у других. Чем выше хотел быть человек, тем больше ему требовалось богатства. Началась жестокая борьба. Одни искали богатства, другие отнимали их силой, одни- копили и прятали, другие- воровали и разоряли. И однажды, когда эта борьба стала особенно жестокой, нашелся тот, кто решил, что прекратить ее можно, если вернуть мир к временам, когда богатство не было главной силой. Но для этого нужно, чтобы оно исчезло, или чтобы его стало как можно меньше. Вот так и возникло "Братство Полуденного Круга", желавшее вытащить человечество из мрака золотых трясин к чистому солнечному свету. Старейшины "Братства" указывали места, где золото особо смущало людей, собиратели "уводили" его и несли нам, хранителям. Мы пересчитывали, записывали, распределяли по потаенным местам, стражи те места охраняли.
- Я знаю о старейшинах и хранителях, стражах и вестниках. Но, деда, кто такие-"Идущие в ночи". Зачем мы пускаем их к богатству, если хотим, чтобы люди его больше не видели.
- Видишь ли, все мы, и старейшины и хранители, находясь здесь, в глухих местах, отстаем от жизни внешнего мира, как бы тонем во времени. Вестники , конечно, приносят нам какие то сведения, но пока сам не увидишь, не потрогаешь, с чужих слов не поймешь. Почти все наши старейшины уже глубокие старцы и слабо воспринимают все то, что творится в новом мире. Вот поэтому нам нужны новые люди оттуда, свежие мысли, чтобы не увязнуть в древности, а шагать в ногу со временем.
- Я понял, деда! Богатство нужно, чтобы заманивать всех этих людей.
Снова старик восхитился сообразительностью мальчика.
- Правильно, но "Идущие" не как все. В том мире много гораздо более легкого богатства. Поэтому надо быть особенным человеком, чтобы в мутных слухах, распространяемых "Странниками", уловить истинные знания, найти по ним в каком-нибудь сомнительном схроне вот такую карту, поверить в нее, найти смелость отправиться в нелегкий путь и суметь дойти, перенеся множество испытаний. Но главное- сохранить рассудок при виде немалых богатств. Пройти огонь, воду и медные трубы тяжело, но возможно, а вот одолеть "золотого тельца"... .
- Я читал много книжек, приносимых "Странниками" из того мира и ни в одной не говорится о тех, кто справился с этим.. Неужели не нашлось таких?
- Почему же. Наши старейшины именно из таких. Все они когда то были "Идущими в ночи", одержимыми "золотым тельцом", но они смогли одолеть его. Да, в большом мире ничего не известно о таких, потому что никто из них не захотел возвращаться обратно, оставшись с нами.
- А как же мой отец? Он ведь совсем не старый, но тоже заседает в совете старейшин.
- Твой отец когда-то был "Идущим". Он также явился в наши пещеры за богатством, но прежде, чем золотая болезнь одолела его, смог задуматься и понять одну странность. Ведь шел он за одной, единственной, как считалось, ценностью, а их тут обнаружилось великое множество. Потом было "Приобщение", "Пещеры мудрости". Он- последний, пришедший из мира людей. Идеи и мысли, принесенные им помогли нам освоиться с новыми веяниями современного мира, подняли из глубин времени. Но время не стоит на месте и нам нужны новые "Идущие".
Мальчик был горд за отца, но вдруг о чем-то задумавшись, спросил:
- А если тот человек вспомнит и расскажет, что видел, если приведет сюда людей?
- Однако, ты не внимателен- старик покачал головой- Разве не видел, что на новой карте я поставил знак в другом месте. Если так случится и сюда придут жаждущие золота, они найдут лишь дикие голые скалы и никаких пещер. Мы закроем этот вход и откроем его совсем в другом месте, но лишь тогда, когда "Вестник" сообщит, что нашелся тот, кто поднял карту, поверил в нее и уже держит путь к "Полуденному кругу". Ибо это будет новый "Идущий в ночи".