Машинка и Велик или Упрощение Дублина (2)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
В "Русском пионере" опубликовано начало этого романа -- неким Натаном Дубовицким, автором "Околонуля". И предложено написать продолжение. Вот оно.
|
§8
Глеб и Велик вошли в дом купчихи Сироповой. Купчиха встречала их лично прямо у входа - лежа на полу. Были внутренности купчихи разбросаны по всей комнате. Были стены и даже потолок забрызганы кровью.
- У всего есть причина, всегда можно найти контрастирующее следствие, и подобные картезианские связи часто бывают закольцованы, - задумчиво молвил Велик. Глеб дернул его за рукав, и они бросились nowтек.
Выскочив из дома, отец с сыном побежали к джипу. Вдали подозрительно быстро завыла милицейская сирена. Глеб повернул ключ зажигания, и тут в дверь джипа тихо стукнули. Глеб покосился. Снаружи в тусклом лиловом освещении маячила тень отца Абрама. Здоровенный нос монаха плющился о стекло. Глеб впустил.
Монах шумно плюхнулся на переднее сиденье и тоскливо заныл. От него сильно разило. Глеб газанул.
Более-менее вразумительного описания событий от отца Абрама удалось получить лишь через пять минут.
- Жуть... Я из магазина вернулся, и тут... Кара это, кара!.. По грехам ея воздалося!
Для наглядности Абрам активно размахивал руками и заехал Глебу по уху. Глеб стерпел. Вскоре монах немного успокоился.
Глеб покосился на монаха. Непохоже, чтобы жалобно всхлипывающий Абрам был способен расчленить Сиропову. Помолчали.
Выехали из поселка. Навстречу пронеслась уже четвертая милицейская машина. Купчиха Сиропова была вхожа в дом мэра Константинопыля, поэтому суета вокруг ее останков разворачивалась нешуточная.
- И куда теперь? - риторически спросил Глеб. В салоне повисла тишина, тягучая, как кисель.
Сзади мигнули фарами. Черная бэха. Мигнула еще раз. Глеб притормозил на обочину.
Из бэхи вышел невысокий человечек. Был он одет в скромное серые брюки, а вот теплая куртка его выглядела диковинно. Была она покрыта множеством карманов - на змейке, на кнопке, на разноцветных пуговках. Глеб выглянул.
- Идите сюда, идите! - поманил человечек. Глеб выбрался наружу.
- Женя, - представился человечек, протянул сухую, крепкую, довольно холодную руку, и уточнил.
- Майор Человечников. Сысчег.
Глеб тактично не стал выяснять, из какой майор организации. Человечников вежливо пригласил Дублина к себе в машину. В салоне стоял отчетливый аромат жареной курицы.
§9
Госпожа выходит на палубу, пребывая в прекрасном расположении духа. Ее шею украшает манто из гигантской бурозубки и кавказской выдры. Капитан Арктика без единого слова пристраивается рядом. Приобнимает госпожу. Выглядят они чудесно. Идеальная пара, вершина человеческой эволюции. Даже несмотря на то, что госпоже по паспорту, ежели таковой бы у нее имелся, лет на десять больше в сравнении с официальным пенсионным возрастом для местных гражданок. Капитан Арктика моложе ее раза этак в полтора-два.
- Итак, завершается очередная эпоха человечества, - тихо говорит капитан Арктика, наслаждаясь северной прохладой и направляя разговор в эсхатологическое русло.
- Вновь уходят слабые людишки и приходят мощнейшие духом. Наш канонически хитрый план "Операция xD" плавно движется к завершению.
- Я подчинила всех богов и демонов, - с едва видимой иронией дополняет его госпожа.
- На крюк моей магической силы нанизана вся планета, - удовлетворенно произносит Арктика. Он обменивается с госпожой долгим-предолгим взглядом.
- Из гор и долин, из лесов и кладбищ, из городов и деревень, со всех девяти явных и тайных континентов придут демоницы поклониться твоему могуществу, - пискляво выводит попугай.
- Лучшие люди и нелюди будут лелеять и восхвалять нашу власть, распространяя по всему миру семена ненависти и гнева.
- Темные надежды обуют умы миллиардов.
- Музыкальные чары и извращенные виртуальные миры будут повсеместно пропагандировать неблагое поведение и дурные намерения.
- Магические практики призовут демонов темной страны...
- Тревожные духи раскроют свою зловонную пасть и сожрут мозги...
- Первые три дня разрушат все города...
- Вторые три дня разрушат все селения...
- Третьи три дня разрушат все корневые dns-серверы...
- Будут питаться скверной пищей, нечистотами и пить собачью мочу...
- Исполнят все черные грехи...
- Напишут тьму неправедных книг, разжигающих свирепое пламя неверности, жадности, невежества, гордости и самодовольства...
- И разрушат в заповеданный час Спас-на-Краю, - эффектно завершает капитан Арктика.
- Я гарантирую это!
Юнга зовет отобедать.
§10
Ассасин открыл дверь, державшуюся, впрочем, и так на честном слове. Вытащил черный пистолет Стечкина с глушителем. Зашел в пустынную квартиру. Огляделся. Достал черный мобильник. Набрал номер. Ждать пришлось долго, связь с Арктикой всегда устанавливалась томительно.
Но ассасин готов был терпеть целую вечность.
Ответил, как всегда, синтезированный голос компьютерного навигатора.
- Объекты движутся в сторону Москвы по Московскому шоссе, сейчас на восемьсот восьмом километре. Темный джип и черная бэха. Номера ...
Ассасин в черном плаще спустился вниз. Поправил черные очки. Сел в черную машину. Расстояние до двигавшихся объектов стало сокращаться со скоростью сорок километров в час.
Сами объекты, однако, не горели желанием удирать по шоссе. Выбравшись за город, машины свернули в сторону местного железнодорожного вокзала - ибо на трассе их остановил бы первый же гаишный пост, так как ориентировки наверняка уже были повсеместно разосланы. Об этом, впрочем, ассасин вскоре арктическим компьютером был проинформирован.
Глеб угрюмо переваривал услышанное от майора. Жизнь, десять минут назад казавшаяся унылой и пресной, неожиданно забурлила. Правда, забурлила чем-то совсем черным, точно скважина бритиш петролеума.
Кто-то зверски убил купчиху. Убийца словно ждал визита Глеба, потому что милиция примчалась мгновенно. Еще минута - и его бы арестовали. Действительно, получалось, что майор прав... Тот же пояснил, что Дублином неожиданно заинтересовались таинственные и могущественные силы. Крайне таинственные и крайне могущественные. Глеб нужен был им живым, но в случае неких особых обстоятельств, о коих майор умолчал, заказчик готов был довольствоваться только умерщвленным телом.
Однако ни одна могущественная сила существовать не может, если не существует сила не менее могущественная, но ей противоположная. В противном случае жизнь на Земле быстро превратилась либо в рай, либо в ад, а многие перешли бы на emacs. Так и в случае с Дублиным - из некоего небытия возникли специфические агентурные данные, ставящие под угрозу сложившийся в мире хрупкий баланс сил. Обсуждение возникшей проблемы велось за закрытыми дверями и задернутыми портьерами на самых высших верхах, но, как это всегда бывает, по мере спуска вниз масштаб задумки стремительно упрощался. Первоначальный бюджет проекта составлял суммы, немыслимые простому уму, однако денежная величина, дошедшая до непосредственной реализации, оказалась столь незначительна, что исполнитель последней инстанции смог найти только одного человека, согласившегося на нелегкую работу. Им оказался отставной майор Человечников, для которого, впрочем, оплата по местным меркам выглядела весьма и весьма солидной.
Конечно, в детали проекта Человечников посвящен не был, да их его непосредственные работодатели и сами, собственно, не знали. Однако задача майору была поставлена простая и четкая: охранять Дублина, иметь в виду возможные провокации, тайно доставить в Москву, где и выйти на связь с посредником. И майор со всем присущим ему старанием и добросовестностью взялся задачу выполнять.
Кассирша, получив двойную мзду, без задержки выбила четверке пассажиров купейные места на ближайший поезд до Москвы. До поезда оставалось пять часов, и Глеб с Великом примостились на грязных сиденьях маленького и пустынного зала ожидания. Отец Абрам пошел на воздух сотворить вечерние молитвы, а майор занял удобную позицию в углу зала. Оттуда хорошо просматривался вход.
Погрузившийся в легкую дрему Велик внезапно почувствовал, как кто-то, живой и теплый, скрытно прячущийся под скамейкой и, видимо, невероятно ужасный, нежно ухватил его за левую лодыжку - и пронзительно закричал. Майор молниеносно подскочил к мальчику, но тревога оказалась ложной. Злоумышленником оказалась местная дворняга, худощавая, но довольно крупная, тихо прикорнувшая на заплеванном полу. Разбуженная случайными посетителями, она принялась обнюхивать расположившиеся прямо перед ее носом ноги, на всякий случай слегка их покусывая, без особой, впрочем, злобы. Человечников схватил дворнягу за заднюю лапу и вытащил наружу. Собака, изловчившись, ловко изогнулась и легонько цапнула майора за руку. Тот отскочил и выругался.
- У, сука!
Сука, польщенная вниманием к своей микроскопической даже в масштабе вокзала персоне, заулыбалась и завиляла хвостом. Скучающий Велик заиграл с собачкой. "Сколько мыслей умещается в этой башке?", подумал он.
Майор вернулся на свой пост, и неожиданно заснул. Снился ему отъезжающий от станции гигантский поезд, он сам, отчаянно бегущий за составом по платформе, но так и не продвигающийся вперед, вагоны, раскачивающиеся на рельсах и грозящие вот-вот сойти с рельсов, и ужасное ощущение неотвратимо надвигающейся катастрофы...
Из тяжелого и беспокойного забытья его вырвало тихое рычание псины. В долю секунды он сосредоточился и оглядел зал. Вроде все было спокойно, однако чутью собаки следовало доверять. И действительно - входная дверь медленно приоткрылась, и у входа нарисовался крайне подозрительный субъект, одетый в длинный, до пят, черный кожаный плащ. Вдобавок его лицо украшали черные очки, не очень уместные в поздний ночной час. Многолетний инстинкт сыщика не подвел, и Человечников незаметно скользнул за столб, по непонятной прихоти строителей возведенный прямо в центре зала ожидания.
Человек быстро осмотрелся. Заметил мужчину с ребенком, ухмыльнулся. Сунул руку за пазуху, и... Первым ударом майор сломал ассасину руку. Вторым - временно лишил создания и уложил на хладный пол. Обыскав недвижимое тело, майор нашел пистолет Стечкина и финальным ударом приятно тяжелящей руку рукояти по затылку лишил киллера создания уже навсегда. Позвал Глеба и монаха, втроем они вытащили тело наружу и аккуратно расположили на рельсах, дабы ближайший "Сапсан" растерзал останки в мелкие кусочки. Абрам прочитал над мертвецом коротенькую заупокойную.
Сука намертво привязалась к компании, и даже немного монаху подвывала. Недовольный Абрам ее раздраженно отгонял, однако Велик напомнил отцу:
- Пап, между нами уже установлена коммуникативная связь!..
Глеб в конце концов не выдержал.
- Женя, давай возьмем ее с собой?
Майор задумался. Сука хорошо выполнила свою сторожевую роль, и в их сложном и опасном путешествии вполне сможет помочь еще не раз. Радостный Велик бросился обнимать псину.
- Я придумал тебе эпистемологический ярлык. Алсо! Ты будешь Алсо! - дал он собаке кличку. Та явно не возражала.
В купе погрузились без проблем. Полусонная недовольная проводница выдала им несвежее потрепанное белье. Человечников быстро повысил ее настроение пятисотенной бумажкой, попросив водочки покачественнее, и закуски.
- Выйдем на предпоследней станции, - пояснил майор, - и поедем до первопрестольной на "собаках". И, видя оживленную физиономию Велика, уточнил:
- На пригородных электричках, в смысле.
Пока майор разливал, Глеб резал вареную колбасу, монах же читал молитвы перед вкушением пищи. После бурлящих событий водочка пошла на ура. Глеб наслаждался уже полузабытым пьянящим ощущением. Велик неодобрительно на него поглядывал, с энтузиазмом жуя колбаску.
После очередной майор покосился на Велика, и вдруг хлопнул себя по лбу.
- Меня же просили тебе кое-что передать!..
Он полез в один из внутренних карманов - оказалось, что карманами была куртка его покрыта не только снаружи, но и внутри. Вскоре он извлек оттуда хитроумный гаджет размером с пару ладоней.
- Люди, которые поручили мне вас защищать, - пояснил майор, - поручили передать тебе, парень, вот эту приставку. По-умному, игровая консоль называется.
Он показал, как консоль включить. На экране замигали красивые разноцветные надписи. Монах неодобрительно косился на электрическую штуковину.
- Здесь специально для тебя, Велик, установили новую стратегическую игру. Называется она "старфак два", фантастика этакая. Создавалась она заморскими умельцами много лет, а израсходовали они на нее, как мне пояснили, сто миллионов долларов.
Майор неумело задвигал толстым пальцем по сенсорному экрану. Велик, унаследовавший от отца хорошее восприятие топологических пространств и их гомеоморфности, увлеченно следил за консолью разгорающимся взглядом.
- Скольким старушкам можно на эти деньги хоромы справить... А уж сколько бездомных кошек да собак спасти!.. - неодобрительно пробурчал себе под нос о. Абрам.
- Работает эта игра только в интернетах, - пояснил майор. - Однако хакеры русские ее сразу взломали, поэтому теперь играть можно сколько хочешь и где хочешь. Я сам не разбираюсь в этих консолях, мне только просили тебе ее передать и вкратце что запомню пояснить. В общем, в игре три расы - торры, праторги и сергиусы. Играть в этой игре можно только за торров, зачем-то для тебя именно так настроили. Строишь сооружения разные, собираешь ресурсы, армию создаешь... - Человечников с трудом выговаривал непривычные слова.
Велик выхватил консоль из рук майора. Паренек, мастерски владевший методами парадоксального познания и еще в четыре года детально изучивший семантику Коржибского, освоил игру минут за восемь-девять, и глубоко и надолго провалился в виртуальный мир.
Проходящий мимо поезд гуднул - длинный, короткий, длинный. Азбуки Морзе никто из присутствующих не знал.
- Дай вина! - неожиданно для самого себя сказал Глеб. Майор удивленно пожал плечами.
- Водка только, уж извини.
Майор, вспомнив о собаке, бросил ей кусок колбасы на пол. Примостившаяся у ног Велика Алсо сизый полукруг понюхала, попыхтела, облизалась, однако жрать отказалась категорически. Вместо этого мотнула мордой, клацнула зубами и ловко поймала жирную муху.
Присоединившийся к компании монах скоромное не вкушал, держал строгий пост и пил исключительно водочку без закуски. Захмелел он быстрее остальных, оживился, и Глеб уже знал, что последует далее. Далее действительно последовал хорошо знакомый отцу с сыном, но неизвестный пока майору, и оттого с особым, можно сказать, профессиональным интересом, выслушанный им рассказ о случившемся с о. Абрамом чуде.
§11
В таинственный Семисолнечный скит на дрейфующей льдине Арарат отец Абрам попал случайно. Прознав про тайно спасающихся в сем монастыре скитеров, коварные московские патриархи решили для профилактики и в целях соблюдения баланса направить к ним паршивую овцу - точнее, паршивого козла, на роль коего и был почему-то избран о. Абрам. Как и следовало ожидать, долго у скитеров монах не продержался, однако покинул он ледовую обитель по своей воле - после того, как оказался крайне впечатлен случившимся чудом и более сосуществовать со столь святыми людьми не рискнул, не без основания опасаясь за свою грешную душу.
В один распрекрасный солнечный день на гигантскую арктическую льдину высадился массовый правительственный десант. Официальные каналы анонсировали данное мероприятие как исследовательское, имевшее целью застолбить местные просторы, на кои в последнее время взялись покушаться заморские интриганы, и продемонстрировать оригинальные геополитические интересы. Злые языки однако утверждали, что было сие действо на самом деле колдовским и магическим - дескать, главная церемония охомутания белого медведя призвана была символизировать как бы накидывание ярма на крупнейшую политическую партию, призвавшую этого зверя на свое знамя, а так же и на саму матушку-Русь, традиционно тесно с медведями связанную. А по другой, более прагматичной версии, озвученной башковитыми аналитиками из второй шестиэтажной башни некоего американского управления из городка МакЛин графства Фэрфакс, и отечественными средствами массовой информации, конечно же, ни в коей мере не раскрытой, в полукилометре от данного правительственного десанта десантировалась эскадрилья боевых русских дирижаблей. Развернутая на ледовых просторах стройбатовская дивизия принялась в спешном порядке возводить гигантскую военную базу, и уже на третьи сутки к ней потянулись новые воздушные корабли, груженые тщательно закамуфлированной могучей военной техникой.
В официальном десанте присутствовал чиновник Максимилиан Хорьководов. Был он смуглолиц, темнокож, светловолос, синеглаз и, как и полагается правильному одмину, рыжебород. Работал же Максимилиан действительно генеральным одмином администрации Президента, где отвечал за все хозяйство компьютерное и надежное функционирование сетей государевых. И на этот раз, будучи чиновником добросовестным, он тщательно настроил десятки цифровых каналов для зомбирующего вещания на бескрайние российские просторы, однако участвовать в богопротивном мероприятии охомутания не захотел, и под предлогом нужды отлучился за ближайшую льдинку.
И вот тут перед ним неожиданно раскрылся таинственный путь - сияющая ледяная тропка, призывно манящая через ледяные воды к гипнотически белеющей вдали льдинище. Максимилиан в тот момент еще не подозревал, что оказался по неведомому божественному промыслу богоизбран. Левой кнопкой лазерной мышки Б-г выделил Хорьководова, правой - щелкнул на изображении удаленной льдины, и повлекла Максимилиана неведомая сила в ледяной скит.
С этого момента начиналось повествование отца Абрама. В один из трудовых будней скитеры по неведомой команде собрались все вместе в главной казарме, где расселись по лавкам и в почтительном ожидании замолчали. Вскоре дверь раскрылась, и явился монахам припорошенный легкой порошей Максимилиан. От его прекрасной головы с аристократическими чертами исходило прозрачное голубое сияние, распространявшееся далеко за пределы казармы; рыжая борода пылала хладным алым огнем; блистающий же взор был столь невинен и ясен, и в то же время чист и могуч, что скитеры тотчас рухнули перед ним ниц. Хорьководов воспринял это действо с неким удивлением, однако, надо признать, не без удовольствия, и даже как нечто в некотором роде естественное. Сам он собственное сияние, конечно, не замечал. Монахи, сотворив хвалебные молитвы, вскоре с пола поднялись и угостили его диковинным крепчайшим чаем выветгыт на чистейшем растопленном ледку.
Опосля чаепития главный скитер на короткое время удалился из казармы и, вернувшись, торжественно извлек из грубой волосяной сумки хитроумное приспособление, в коем Максимилиан без особого труда распознал неплохо оттюнингованную червленым золотом игровую приставку плейстейшен три.
- Сие творение рук божественных есмь Машинко, ниспосланное нам Бохом почти две с половиной тысячи лет назад, - наставительно произнес главный скитер. Максимилиан глядел на плейестейшен с плохо скрываемым сомнением.
- Мы, как заповедано, преданно храним Машинко, и освобождаем ее только раз в век, когда, согласно пророчеств, вновь начинает грясти князь мира сего в бесплотных попытках разрушить Спас-на-Краю. Бох к тому времени обычно призывает очередного избранника, коему и надлежит вручить сию Машинко, дабы он распорядился ей как заповедано!
Максимилиан осторожно взял из нежных рук скитера древнее чудо техники и оглядел. На задней стенке красовались крупные витиеватые буквы "UFO 265". На микроклавиатурке виднелись характерные кофейные пятна.
- И что мне с ней делать? - вежливо поинтересовался он.
Монах пожал плечами и нравоучительно прокомментировал.
- Тайна сия велика есмь, и мы ей не владеем. Но в означенный срок откроются тебе все промыслы, и ты узнаешь, что должно. А теперь иди!
На этом рассказ о чуде отца Абрама заканчивался. Крайне впечатленный данными событиями, он вскоре самостоятельно и покинул Семисолнечный скит.
Слушать этот рассказ и в первый раз, надо признать, было скучновато, а уж в сто первый... Однако самым заинтересованным слушателем монаха оказался майор. Он молниеносно насторожился, едва услышав описание гаджета таинственного, и тут же перевел внимательный взгляд на консоль, с которой увлеченно занимался Велик. Смысловая, структурная, да и ассоциативная связи тут определенно прослеживались, и хотя Человечников не знал, в чем же они заключаются, тем не менее кусочков оперативной мозаики становилось все больше, и отдельные части финальной головоломки начинали помаленьку складываться в нечто цельное.
Максимилиан же, покинув скит скитеров, тотчас потерял память и очнулся уже в своей каюте. Сперва он подумал, что все вышеописанные события ему приснились, однако неприятно давившая в правый бок консоль плейстейшен однозначно намекала на реальность происшедшего. Хорьководов попробовал было включить приставку, однако она запросила пароль, а вот пароля монахи ему не сообщили. Немного потыркавшись, Максимилиан спрятал духовный гаджет подальше и временно о нем забыл.
§12
Шейлок, плотно, с ног до головы, словно египетская мумия, обмотанный скотчем, ссутулился в продавленном кособоком кресле. Толстый человечек, в определенных кругах известный как профессор Франсуа, медленно расхаживал вокруг него, с нескрываемым удовольствием поглядывая на беспомощного человека.
- Говори пароль, Шейлок! - произнес толстяк таким странным тоном, словно его больше интересовали страдания жертвы, нежели правильный ответ. Тот замычал и умоляюще завращал глазами. От стены отделился здоровенный кавказец. Его тщательно выбритые щеки отсвечивали иссиня-черным. В огромной, словно лопата, руке, он сжимал здоровенный кинжал, с одной стороны переходящий в пилку.
- Сэйчас буду тэбе руку пылыт! - грозно пообещал он, и тут же недовольно проворчал:
- Э, да у него рот закрыт!
Толстяк поморщился, и рывком сорвал часть скотча с лица Шейлока. Тот сразу запричитал визгливым испуганным голосом:
- Мамой клянусь, Франсуа! Все, что было, я тебе отдал! Банк переписал на тебя, все деньги, ну что еще? Не надо, ну пожалуйста!
Толстяк покачал головой.
- Пароль! Пароль назови! Дублин не только деньги тебе из того конверта передал, у него там еще пароль был записан. Вспоминай!
- Нет, он только деньги мне дал! - захныкал Шейлок. Франсуа вздохнул.
- Ну почему люди так упорствуют? Зачем это, для чего? - задумчиво, как бы сам с собою, заговорил он, и принялся вновь прохаживаться вокруг кресла с Шейлоком.
- К сожалению, окружающий мир невозможно изменить. Люди не хотят меняться в лучшую сторону. Каждый из нас умрет, и умрет далеко не таким идеальным, каким мог бы стать. Все мы когда-нибудь умрем, но одни погибнут от забвения, а другие будут жить своими великими творениями и после смерти. Фактически, мы выбираем не между жизнью и смертью, а между двумя видами умирания...
Профессор задумчиво повертел в руках причудливо изогнутые щипцы. Шейлок потел.
- Боль - изумительный процесс. Когда наш организм испытывает боль, мозг выделяет эндорфины, гормоны удовольствия. Представляешь, как чудесно мы устроены? И если мы не захотим терпеть то, что приходит к нам естественным путем, - Франсуа аккуратно взял средний палец дергающегося в скотче пленника в щипцы, - то наш организм в конце концов вообще разучится вырабатывать эндорфин. И ты в ловушке!
Шейлок застонал от ужаса.
- Ты думаешь, я такой, как все? Ты думаешь, мне нужны твои жалкие пятьдесят миллионов и твой банк? Ха! Деньги - это бумажки. Мне нужны активы, понял? А миллиардик ты можешь подкинуть, нет? Не можешь. А в милостыни твоей я не нуждаюсь! Все, что мне надо, я возьму сам! Ты думаешь, что коли ты богаче меня, то можешь унижать таких, как я, своей щедростью и благотворительностью?
Он резко щелкнул щипцами, и Шейлок заорал во весь голос. На лице Франсуа пулеметной сыпью заалели кровавые капли.
- Сюда смотреть! Слушать, что я говорю! - наставительно выговорил толстяк прямо в лицо пленнику, практически вплотную приблизив свой нос к носу Шейлока. - Рыбы-спинороги агрессивнее всего нападают на тех сородичей, которые наиболее ярко выглядят. А гуси и галки бесстрашно травят лису, едва у них появляется численное превосходство. Так же, как стадо быков атакует волков, а зебры - леопардов. Поэтому противостояние таких, как я, с такими, как ты, имеет под собой глубокое биологическое обоснование. Я - элита! А такие, как ты - овцы, быдло!
Франсуа замолчал, наслаждаясь своей глубоконаучной речью. Но тем временем Шейлок собрал остатки силушки воли, стиснул зубы и процедил:
- Умерь пыл, анонимус. Ты не модератор, чтобы мне указывать...
Ошарашено глянув на корчившегося в кресле Шейлока, Франсуа досадливо махнул рукой.
- Ладно, кончай с ним, Камаз. Пароля он не знает.
И вышел из комнаты.
§13
Компания вышла из поезда в Твери, где пересела на электричку. В середине рабочего дня в Москву уже почти никто не катил, поэтому в полупустом вагоне расположились они с комфортом. Алсо, что-то мурлыча себе под нос, традиционно устроилась под скамейкой у ног Велика, продолжавшего играть в старфак два. Глеб иногда с интересом заглядывал ему через плечо. Пространственные сражения, распределение ресурсов, трехмерные обходные маневры казались ему чем-то смутно знакомым и увлекательным, только потерявшие былую живость мысли рваными клочьями бесследно улетали в унылую бесцветную пустоту.
Майор от нечего делать смотрел в мутное стекло, и неожиданно заметил высоко в небе птицу, парившую параллельно поезду. Присмотревшись, он разглядел раскинувшего крылья сокола, чему немало подивился. Сокол под Москвой, да еще зимой, ну дела! Потом майору отчего-то показалось, что небо вдруг стало железным, и вот-вот может рухнуть на землю, и внезапно захотелось заплакать. Человечников немного подвигал левой ногой, и наваждение улетучилось.
Спокойное путешествие завершилось в Подсолнечной. В вагон неожиданно ввалилась большая толпа тинэйджеров в забавных бело-синих шапочках и шарфах. Расположившись неподалеку от путешественников, они достали из целлофановых пакетов бережно укрытое горячительное и принялись разливать по пластмассовым стаканчикам.
Майор настороженно следил за потенциально опасными попутчиками, а те тем временем разгорячились, достали бело-синие флаги и принялись скандировать на весь вагон:
- Ди - на - мо - Мо - сква !
Монах неодобрительно смотрел на недопустимое поведение подростков, Алсо насторожила уши и слегка ощерила клыки, и даже Велик, оторвавшись от консоли, критически поглядел на пацанов и пробурчал: "вот если бы головная боль предшествовала радостям опьянения...". Один из ребят постарше, отделившись от своей компании, подсел к ним. Человечников подобрался.
Парень с легкой издевкой поздоровался.
- Привет, мужики! А вы за кого болеете?
Майор ответил за всех.
- Да мы не болельщики, в гости, да Москву посмотреть приехали...
- Ну так болейте за Динамо! - обрадовано сказал парень. Человечников с крайним подозрением обозревал его крепкие кулаки и сбитые костяшки, однако Алсо, выглянувшая из-под сиденья, особых признаков тревоги не подавала, и майор успокоился. Фанат меж тем вытащил из-за пазухи бутылку "Столичной".
- Давайте за знакомство, мужики? За победу Динамо!
Уговаривать никого не понадобилось. Отец Абрам чинно наклонил голову, Глеб довольно вздохнул. Майор шумно крякнул и, отставив опустошенный пластиковый стаканчик, внезапно запоздало вспомнил:
- Мне нельзя. Я на задании!
Уже через десять минут вся компания обмоталась динамовскими флагами и горланила вместе с тинэйджерами:
- Лучше нету того цвету, чем цвет бело-голубой! Ты московское динамо, я всегда всегда с тобой!
- Мы пришли и верим в наших ребят! Бело-голубые сегодня победят!
- И мы верим свято и упрямо, в наш московский суперклуб динамо! В то, что знамя бело-голубое будет развиваться над Землею!
- Хей, в атаку, бело-голубые! Хей, победа ждет цвета родные!
- Скоро будет вся планета бело-голубого цвета!
И так далее. Дорога в столь приятной компании пролетела совсем незаметно.
Майора под конец развезло, и выйдя на платформе Левобережная, Глебу пришлось приводить его в чувство в пустом переходе, натирая уши головы грязным снегом.
"Что нам делать с пьяным майором, господи спаси!" - подумал Абрам.
Немного очухавшись, Человечников сформулировал очередную задачу.
- Глеб, мы с тобой должны заехать к тебе домой в Текстильщики. Ты помнишь, конверт с деньгами, который тебе передал Айзеназер, он у тебя остался?
Дублин напрягся. Так вот оно в чем дело! Конечно, такие огромные деньжищи, которые академик заработал наверняка какими-нибудь темными махинациями с вверенными ему академическими площадями, не могли просто так уплыть из хищных лап их первоначальных владельцев. Рано или поздно, но за все приходится расплачиваться...
- Да вроде, - с трудом попытался припомнить случившиеся много лет назад события Глеб. - Я сперва его прятал в самом надежном месте, в туалете за унитазом. Наверное, когда деньги в банк Шейлоку понес, конверт там и бросил. Но только квартиру-то я давным-давно продал, там может ремонт европейский уже сделали, от тайника, поди, ничего и не осталось...
- Проверим. Нам нужен этот конверт! - решительно молвил майор. - Так, Абрам, остаешься с Великом. Сейчас зайдем в Северный речной порт, там хорошая комната ожидания. Обождете нас, пока мы с Глебом обернемся. Да и с собакой вас в метро не пустят.
Велик вопросительно посмотрел на отца. Дублин задумался. Оставлять парня с монахом было немного рискованно, но тащить их с собой через всю Москву опаснее во сто крат. Да и собака с ними.
- Велик, подождешь? - он заглянул сыну в глаза. Тот подобрался и небрежно кивнул.
- Имманентно!
И покрепче сжал плейстейшен.
§14
Восемь огромных черных джипов подкатили к зданию Северного речного порта. Из пяти джипов вывалилось пятнадцать лиц кавказского типа, из двух - шесть лиц славянского типа, из еще одного вышел на свежий воздух Франсуа в окружении двух тощих китайцев. Все они были одеты в длинные черные кожаные плащи, были обуты в высокие шнурованные ботинки, и смотрелись со стороны довольно угрожающе. Под плащами заметно выпирали непонятные штуковины, при более внимательном обзоре напоминающие короткоствольные автоматы Узи, созданные на основе чешской серии номер двадцать три.
Боевики вошли в здание, поднялись в пустующий в это время года зал ожидания, чинно расселись вдоль стен и принялись ждать. Франсуа с китайцами остался на первом этаже - зашел в кафе выпить чашечку кофе с булочкой. Информация о местонахождении нужных объектов поступала от капитана Арктики оперативно.
Ждать пришлось недолго. Отец Абрам с Великом явились в логово черных плащей через полчаса после расставания с майором и Дублиным. Алсо, словно чуя опасность, осталась на улице, и несмотря на все усилия мальчишки, заходить в здание отказалась, забравшись под один из джипов.
Франсуа допил кофе и вышел наружу. Китайцы с двух сторон влезли на заднее сиденье, где уже покоились связанные Абрам и Велик. Франсуа удовлетворенно кивнул. Остальное было делом техники.
Он с издевкой обратился к монаху:
- Благослови, отче!
Разозленный монах не очень метко плюнул на Франсуа, попав тому на рукав. Бандит поморщился, достал надушенный платочек и аккуратно протер плащ. Пленных надо было вести хозяину, но довольного успехом Франсуа тянуло поговорить.
- Скажи мне, монах, зачем, к чему, куда ты живешь?
Отец Абрам угрюмо зыркнул, после чего процедил сквозь бороду:
- А почему вы спрашиваете?
За него неожиданно ответил Велик.
- Ради правды! - гордо заявил пацан. Франсуа от неожиданности поперхнулся.
- Неужели тебя не интересует возможность, скажем, спасти мир? - с искренней заинтересованностью спросил профессор.
- Нет! Меня интересует не спасение мира и не оставление его в покое, а только правда, - с нескрываемым достоинством продолжил Велик. - Тебе же, неинтересная личность, не хватает покорности - покорности перед лицом истины. Ты слишком горделив, задавая вопросы, но слишком труслив, не желая смириться перед правильными ответами. Ты - эволюционная ошибка!
Франсуа, потеряв дар речи от наглости Велика, молча махнул водителю. Джипы газанули и медленно двинулись к выходу по снежной грязевой каше.
§15
Майор подал знак Глебу оставаться на лестнице. Осторожно поднялся на четвертый этаж и приблизился к двери. Дверь как дверь, даже и не железная. Обычная деревянная, дешевый замок. Судя по едкому аромату доширака быстрого приготовления, проживали там небогатые люди.
Человечников позвонил в дребезжащий звонок и на всякий случай приготовился атаковать. Через полминуты за дверью раздались шаркающие шаги и недовольный старческий голос просипел:
- Хто?
- Проповедники истинного слова божия! - дурашливым голосом молвил майор первое пришедшее в голову. - Литературку вот вам душеспасительную принесли!..
Дверь резко распахнулась, майор не успел среагировать, и в его бедро вонзилась острая старушечья клюка.
- Ах ты чорт старый, антихрист хренов! А ну пшел отседова! - разозленная бабка выскочила из квартиры, орудуя клюкой не хуже шаолиньского монаха Ги Синя, и обрушила на майора град ударов. Тот, отступая выше, сделал знак Глебу, и Дублин, не раздумывая, скользнул в раскрытую дверь. Майор тем временем отвлекал агрессивную старушенцию на себя. Бабулька, однако, с ходом схватки совсем не слабела, ее удары становились все сильнее и точнее, и Человечников уже стал всерьез опасаться за свое здоровье, как наконец на лестничную выскочил Глеб с чем-то белым в руках. Он махнул майору, тот ловко спрыгнул вниз через пролет, и вдвоем они помчались на свободу, осыпаемые вдогонку потоком отборной ругани.
На улице напарники отдышались. Майор, морщась, потирал отбитые клюкой руки и ноги. Глеб повертел пахнущий сыростью и затхлостью пустой конверт. Человечников выхватил его, внимательно осмотрел, аккуратно расчленил - и расплылся в довольной улыбке. В самой глубине конверта едва заметным и почти стершимся карандашиком серела вереница цифр.
- Пароль!.. - прошептал майор. - Все в точности, как говорил Майер.
Обернулся к Глебу.
- Все, дело почти сделано! Сейчас заберем Велика с монахом, я отзвонюсь заказчику, и все. С подставой вашей наши высокопоставленные чины, уверен, разберутся. И по домам!
Рыжая тень молнией метнулась по джипу, откуда-то из-под ног Велика, по потолку салона на переднее сиденье и вниз. И тут Франсуа взвыл истошным голосом - это затаившаяся до поры до времени под задним сиденьем Алсо добралась до толстяка и крепкой хваткой ухватила его за его хозяйство. Первым в изменившейся оперативной обстановке сориентировался Велик, подумавший "классное комбо!".
- Прикажи всем выйти из джипа! - скомандовал он. Но толстяк только продолжал причитать, и мальчишка приказал:
- Алсо, фу!
Дворняга немного ослабила хватку. Китайцы замерли в нерешительности, не понимая, что им делать.
- Быстро все наружу! А то сейчас прикажу грызть и рвать на всю катушку!
Франгсуа жалобным голосом завизжал:
- Слушайте его! Все наружу!
Китайцы и водитель неохотно покинули джип. В раскрытую дверь Велик увидел бегущих к ним по грязно-розовому снегу отца и майора. Человечников вскочил на переднее место водителя, Глеб - к сыну. Захлопнули двери, джип рванул с места. Алсо рычала, но не отпускала. Семь машин бросились в погоню.
- Прикажи им, чтоб отпустили нас, и останешься цел! - майор звонко хлопнул толстяка по багровой щеке. Тот, обливаясь потом, вытащил мобильник и простонал в него пару слов.
Джипы преследования остановились. Майор вырулил на Ленинградку. В тишине, прерываемой лишь тихими всхлипываниями и мольбами Франсуа, доехали до парка Покровское-Стрешнево, свернули в пустынный тупик к бассейну ЦСКА. Майор обыскал Франсуа, отобрал мобильник, кошелек и документы, и раскрыл дверь:
- Бусь!
- Фу! - с насмешкой произнес Велик. Алсо разжала челюсти. Толстяк с выпученными от боли глазами вывалился наружу в рыхлый снег.
- Теперь - финал. Сейчас встретимся с заказчиком, отдадим ему пароль, получим гарантии безопасности, и домой!
Повеселевший Велик прижался к отцу, но от майора не укрылась легкая тень тревоги, пробежавшая по лицу монаха.
§16
Колоссальный корабль притормозил в миле от Семисолнечного скита. Прямо по курсу возвышался хладный ледяной Арарат. Золотые купола базы противника кротко горели на солнышке.
Капитан Арктика покосился на госпожу. Она выглядела, как и он, все так же великолепно. Только на шее ее прорезалось несколько тонких морщинок, а утреннее одеяние, выполненное в багряных тонах, напоминало одежду не столько госпожи, сколько проститутки из древнего Вавилона. Симпатичную головку обрамляла бриллиантовая диадема. Капитан Арктика хорошо знал этот древний прикид, да и в чертах женского лица уже распознавался смутный образ Ктулху. Архангел покорно вздохнул.
- Мы прибыли на место, госпожа.
Она повелительно махнула ему ручкой.
Капитан Арктика выхватил из-за пазухи рукоять, нажал незаметную кнопочку - и рукоять сия превратилась в огненный световой меч, примерно как у Дарта Вейдера. Архангел эффектно направил свой меч на Арарат - и тут попугай издал истошный вопль и стал плавно раздуваться, увеличиваясь в размерах. На его жидких крылышках проступила вонючая слизь, затем они расправились, быстро окрепли и развернулись в огромадные черные крылища. Ноги попугая также стремительно скрючивались и утолщались и вскоре превратились в драконьи лапы.
Небеса пронзила кровавая молния. Гигантский дракон, покачнув корабль, спрыгнул на синий лед. На месте попугайной башки быстро проросло семь... восемь... девять драконьих голов!
Капитан Арктика вновь взмахнул мечом, и его голову объял мрачный вихрь, сквозь который вскоре проклюнулись наружу два здоровенных золотых рога, напоминающие антенны с синтезированной апертурой. На червленых куполах скита отраженно замельтешили зловещие черные тени.
Между рогами капитана Арктики заискрилась электрическая молния, и разряд сложился в три цифры 765.
- Поднимайте зловредных мертвяков! - проревел капитан Арктика. - Выпускайте псов зомби! Готовьте орды вампиров!
Лик госпожи также разительно изменился. Она потолстела, скорчилась, состарилась, окривела, охромела, но неожиданно ловко для своего нового имиджа схватилась за капитана Арктику и взобралась ему на шею. Тут же она принялась бормотать злодейские заклинания - и одномоментно крылья попугая-дракона объяло аццкое пламя. Он задергался, затужил, и снес огромное фиолетовое яйцо. Оно тотчас лопнуло, и на его месте заворочалось несколько гигантских липких личинок.
Волк блед вышел на открытое пространство и огляделся. Медвед расположился поближе к нему, а метель двинула вперед - на разведку к Семисолнечному скиту.
Сражение за судьбы всего человечества началось.
§17
Майор Майер почтительно стоял за спиной Прохора Жасминовича, величественно развалившегося в коричневом кожаном кресле. Премьер-министр постукивал холеным средним пальцем по дубовому столу. Прямо напротив премьер-министра не менее почтительно возвышался Максимилиан Хорьководов.
- Итак, резюмируйте, - снисходительно молвил Прохор Жасминович.
- Человечников раздобыл пароль, - начал тунгус. - Теперь все, что нам остается - организовать встречу Велика и Хорьководова, одмин введет его в курс дела, и...
- И? - слегка пошевелил пышной бровью премьер-министр.
- И будем полагаться только на волю Боха, - пояснил майор.
- То есть судьба этой страны фактически зависит от десятилетнего мальчишки? - уточнил премьер-министр.
- Угу, - подтвердил тунгус.
Премьер-министр неожиданно икнул.
- Передайте ему - чтобы быстро и решительно, вот! Горжусь Россией!.. - пробормотал он в пышные усы.
Человечников щелкнул мобильником.
- Все, договорились! Ребята, еще часик, и наши мучения закончатся! С милицией уже все решено, нас больше не ищут! Сейчас подскочим в кафешку на Тверской, там поговорим, отдадим конверт с паролем, и - отдыхать!
Вдохновленные близящейся развязкой, Глеб с Великом последовали за майором. И вновь от бдительного Человечникова не укрылось, как подозрительно изменились глаза монаха, точно их затянуло мутной поволокой, как отец Абрам напрягся и собрался...
Проход к назначенному месту встречи на Тверской неожиданно и крайне некстати оказался перекрытым. Омоновцы в костюмах космонавтов, милиционеры с дубинками резиновыми и без оных, множество гражданских лиц с характерными физиономиями - все они профессионально перекрыли пеший проход по улице, несколькими кольцами оцепления окружив не слишком многочисленную демонстрацию. Глеб с удивлением и недоумением наблюдал за транспарантами, на коих виднелись физиономии и давно почившего в бохе Чайковского, и ныне здравствующего музыканта Сплентева.
- Гей-парад! - угрюмо пробурчал Человечников. - По телеку намедни рассказывали... Им мужественная московская мэрия разрешения на демонстрацию никак не дает, так они что придумали, ироды! Организовали комитет "Непротивление-13", и теперь ежемесячно тринадцатого числа выходят протестовать! Метелят их, метелят, а они все под палки лезут...
- Мы - не геи! - на всякий случай напомнил Глеб.
В центре протестного движения, словно буй в людском океане, возвышался старый педераст Пешкин. Гей-вождь гордо держал плакат, на котором Глеб с изумлением узнал известного сенатора. Пешкина окружали крепкие, хорошо накаченные извращенцы, второй круг защиты правозащитника составляли не менее мощные лесбиянки, а уже поодаль колыхалась жиденькая лужица прочих полуобнаженных граждан с ущемленным достоинством, к которым вдобавок примкнули случайные городские сумасшедшие, а также некоторые топ-блоггеры, активные комментаторы модных интернет-журналов и поклонники фильма "Сумерки".
Неожиданно из поземного перехода выскочила группа бородачей в длинных черных рясах. Глеб сперва подумал, что к геям прибыло подкрепление, однако это оказались активисты местной православной общественности. Следом за ними подтянулись знакомые динамовские фанаты в бело-голубой атрибутике, и вся эта компания с нецензурными криками бросилась в атаку на непротивленцев. Те однако ответили нападающим довольно жестко, и тут уже в драку вмешался ОМОН. Как только эта куча мала заварилась, майор дернул Глеба за рукав.
- Давай за мной!
Абрам и Глеб с Великом рванули за майором, огибая яростно дерущиеся организмы, прорвались через рассеявшееся оцепление и бегом добрались до точки сбора. Глеб случайно получил резиновой дубиной по хребту, но терпел и не ныл.
Точкой сбора оказалась кафешка "У Толика Куропаткински" хорошо известного в элитных московских кругах вебдизайнера Анатолия Куропаткински. Алсо прикупили в сексшопе - за неимением под рукой зверомагазина - кожаный поводок, и приковали к водосточной трубе у входа.
За обозначенным столиком, заметно нервничая, компанию ждали два человека. Одного из них, с рыжей бородой, Максимилиана Хорьководова, майор узнал по описанию, тем паче что вторым как раз оказался тот, кто это описание майору и описал - то бишь майор Майер.
- Геи... - оправдался майор. Майор понятливо кивнул майору, а затем кивнул и одмину. Тот прокашлялся.
- То, что я вам сейчас скажу, возможно, покажется бредом, но... Согласитесь, столь серьезные силы, стянутые к данному проекту, наглядно демонстрируют всю серьезность ситуации...
Майор кивнул. Майор тоже кивнул. Одмин вытащил из кожаного портфеля Машинко. Измученный перипетиями последнего дня Велик заметно оживился. Майер улыбнулся.
- Это - не простая игровая приставка, - пояснил одмин. - Это - так называемая Машинко, которая связана с реальным арктическим монастырем, где в данный момент семеро скитеров готовятся к схватке с князем мира сего, который уже грядет. А князь этот - капитан Арктика.
Слегка ошарашенные услышанным, Глеб и Велик молчали.
- Силы, сразу скажу, неравны. Времени тщательно подготовиться к финальной битве у нас не было. Честно говоря, надежда только на вас... Точнее, на тебя, парень!
Максимилиан в упор посмотрел на Велика. Тот уже все понял, и лишь Глеб хмурился все сильнее. Оба майора угрюмо молчали.